История формирования, сохранения и использования документального наследия Сибири и Дальнего Востока (конец XVI - первая четверть ХХ вв.)

Автор показывает, почему претворение в жизнь подписанного В.И. Лениным декрета «О реорганизации и централизации архивного дела в РСФСР» и других актов советского правительства по вопросам сохранности и использования документального наследия началось в Сибири значительно позже, чем на остальной территории страны. Региональная архивоведческая литература традиционно связывает реорганизацию архивного дела в Сибири с декретом СНК РСФСР от 1 июня 1918 г., но это не совсем так. В 1918-1919 гг., «в силу политической ситуации» ГУАД поддерживал связь лишь с некоторыми центральными губерниями Летопись архивной жизни // Исторический архив. Пг., 1919. Кн.I. С.437-515.. В Сибири меры по спасению архивов предпринимались научными и общественными организациями - отделами РГО, музеями, университетами, учеными архивными комиссиям, такими как комиссия «Архива войны и революции» при ЗСОРГО Процесс над колчаковскими министрами. Май 1920. М., 2003. С.12-13, 449. .

Значительная часть сибирской интеллигенции отрицательно отнеслась к установлению большевистского режима. Среди тех, кто включился в политическую жизнь на стороне его противников, оказалось немало общественных деятелей и ученых - видных исследователей Сибири, Дальнего Востока и стран Азии (Г.Н. Потанин, Г.Е. Катанаев, П.И. Преображенский, Г.К. Гинс, Н.Я. Новомбергский, Г.Г. Тельберг, Н.В. Яковлев и др.). Благодаря их усилиям развернулась работа по спасению культурного достояния, в том числе - архивов. Центрами этой работы были города, где действовали органы «белых» правительств и имелись квалифицированные кадры, в основном, из числа эвакуированных или бежавших от большевиков деятелей науки. Их деятельность основывалась на идеях, выдвинутых дореволюционными архивистами-реформаторами и Союзом российских архивных деятелей, созданным в марте 1917 г. См. Старостин Е.В., Хорхордина Т.И. Архивы и революция. М., 2007. С.51-133. .

В разделе дана обобщенная характеристика объемов утраты исторических архивов в Западной Сибири, Забайкалье, Приморье, на Камчатке, связанных с событиями Гражданской войны и иностранной интервенции. Летом 1919 г. МВД правительства А.В. Колчака, наряду с циркулярами о «решительных мерах» по охране архивов, разрабатывался проект создания Государственной архивной комиссии, а также законопроект «Об охране памятников истории, старины и искусства и архивов центральных и местных учреждений». Для постоянного хранения документов предлагалось учредить четыре центральных государственных архива исторического профиля - Западно-Сибирский (Томск), Степного края (Омск), Восточно-Сибирский (Иркутск) и Дальневосточный (Владивосток) «Принять решительные меры к охране архивов». Документы Омского правительства. 1918-1919 гг. Публ. Л.А. Молчанова // Исторический архив. 1997. № 3. С.159-160, 163-172. . Но реализовать этот замысел и принять закон об архивах правительство А.В. Колчака не успело. Начало советскому архивному строительству в Сибири положило создание при поддержке Главархива РСФСР Тобольского губернского управления архивным делом (губархива), выпустившего в октябре 1919 г. листовку «Сберегать архивы - значит, помогать строить лучшее будущее» ОГУ Тюменской области «Государственный архив в г. Тобольске». Ф.402. Оп.1. Д.1. Л.2, 11, 15; Д.3. Л.81, 83-87..

В разделе 5.2 «Становление системы советских архивных учреждений в Сибири. Архивы и организация архивного дела в ДВР. 1920-1922 гг.» реконструирован процесс, становления государственных архивных учреждений за Уралом, протекавший в 1920-1922 гг. в какой-то мере автономно от РСФСР. Это объясняется не традициями «областничества», а тем, что большая часть Сибирской области была на военном положении. В начале 1920 г. определились центры архивного строительства в регионе (города Омск, Иркутск и Владивосток), отличавшиеся своеобразием форм. Вскоре к ним добавилась Чита - столица Дальневосточной республики (ДВР).

7 февраля 1920 г. в Омске было создано областное управление (Сибархив) при Сибирском ревкоме, строившее работу на принципах декрета от 1 июня 1918 г. Положение об управлении архивным делом в Сибири // Советская Сибирь (Омск). 1920. № 28. 7 февраля. . Одновременно в Иркутске по инициативе профессора В.И. Огородникова и местной ГУАК был образован Центральный архив Восточной Сибири (ЦАВС). Это объясняется тем, что в тот момент власть здесь принадлежала эсеро-меньшевистскому Политцентру, лидеры которого надеялись создать в Прибайкалье и на Дальнем Востоке свое государственное образование («буфер»), чтобы затем объединиться с РСФСР по мере ее демократического «перерождения». Возглавивший Сибархив видный партийный публицист В.Д. Вегман, стремился к региональной централизации на всей «территории от Урала до Тихого океана, не исключая Камчатки, Сахалина, Урянхайского края и т.д.» ГАИО. Ф.624. Оп.1. Д.1. Л.45.. Идея «общесибирского» Главархива не получила поддержки на съезде исследователей Сибири в Томске (март 1921 г.), где заседала архивная секция. Эти противоречия проявились и спустя полгода при подготовке 1-й Всероссийской конференции архивных деятелей, поскольку Главархив во главе М.Н. Покровским не считал правильным присвоение Сибархивом полномочий «всесибирского масштаба». Сложной проблемой для Сибархива явилась его тесная зависимость от ведомств (ВЧК, НКИД, НКЮ и др.), заинтересованных, прежде всего, в собирании архивов правительства Колчака, белой армии, контрразведывательных органов и т.п. В диссертации показана реальная работа первых «красных архивистов» и сделан вывод об их вкладе в сохранение дореволюционного документального наследия Сибири. В труднейших условиях они в основном наладили первичный учет и «концентрацию» части исторических архивов в Омской, Алтайской, Иркутской, Енисейской, Семипалатинской губерниях.

Особое место в разделе уделено проблеме сохранения документального наследия в ДВР. Дается анализ Закона от 12 июня 1921 г. о национализации архивов Культурное строительство на Дальнем Востоке (1917-1941 гг.): Документы и материалы. Владивосток, 1982. С.48-49, 51-52. и нормативных актов правительства республики, касающихся архивов судебных и церковных учреждений, музеев и библиотек К организации музея-архива Народно-революционной армии // Дальневосточная республика (Чита). 1920. 20 мая; Культурная летопись: к охране архивов // Дальневосточная республика (Чита). 1921. 2 февраля. . Их реализация осложнялась военно-политической обстановкой. Тем не менее, в областях ДВР (Бурят-Монгольская автономная, Забайкальская и Амурская) осуществлялся прием дел ликвидированных учреждений и обследование архивов, выявившее картину огромных утрат документов волостных, станичных правлений и т.п. Показаны формы использования архивных материалов учреждениями ДВР в пропагандистских и политических целях. Органы ГПО ДВР (аналог ВЧК) привлекали архивы для учета «исторической контрреволюции», создавая информационную базу будущих политических чисток и репрессий. В Приморской области главную роль в спасении документального наследия сыграло инициативное бюро при Дальневосточном государственном университете. В конце 1921 г. на базе бюро была образована областная архивная комиссия, которую возглавил профессор А.П. Георгиевский. Несмотря на почти полное отсутствие поддержки властей, члены ОАК смогли организовать обследование местных архивов, их прием, публикацию описей и подборок ценных исторических документов Георгиевский А.П. Приморская областная архивная комиссия (Доклад, прочитанный на 1-м естественно-историческом съезде Уссурийского края) // Известия Приморского губернского архивного бюро. Т.1. Вып.2. Владивосток, 1923. С.8-14. , заложив основу научной организации архивного дела на Дальнем Востоке.

В раздел 5.3 «Центрархив РСФСР и реорганизация архивного дела в Дальневосточной области. 1923-1925 гг.» выделен короткий, но важный этап, отмеченный событиями, во многом повлиявшими на судьбу документального наследия региона. Утвержденное ВЦИК 30 января 1922 г. «Положение о Центральном архиве РСФСР» и разделение ЕГАФ на пять секций: 1) политическую, 2) экономическую, 3) юридическую, 4) культурно-историческую и 5) военно-морскую, послужило правовой основой для перемещения в Москву и Ленинград крупных массивов документов дореволюционного и советского периода. Своеобразие ситуации проявилось в том, что с 1922 г. Сибархив на три года свернул свою деятельность и значился «только юридически» Вторая конференция архивных работников РСФСР (Краткий отчет). Выступление В.Д Вегмана на заседании конференции 12 января 1927 г. // Архивное дело. 1927. Вып. XI-XII. С.15-16.. В Дальневосточной области, образованной на территории упраздненной ДВР в ноябре 1922 г., органа управления архивным делом также не существовало в течение трех лет. Поэтому губернские архивные бюро Сибири и Дальнего Востока действовали самостоятельно, поддерживая эпизодические контакты с Центрархивом РСФСР. Отдаленность, плохие коммуникации, экономическая разруха и внутренняя нестабильность затрудняли их деятельность. Одной из проблем, обернувшейся ошибками и утратой значительных объёмов документов, была нехватка кадров квалифицированных архивистов. Последнее обстоятельство явилось определяющим в действиях ряда центральных ведомств РСФСР, вынужденных напрямую заниматься архивами Сибири и Дальнего Востока, минуя местные архивные учреждения, а в ряде случаев и партийно-советские органы, уделявшие мало внимания этим вопросам. В разделе подробно рассматриваются обстоятельства, при которых в 1923-1924 гг. были вывезены в центральные архивохранилища исторические фонды Владивостокского портового архива и иные крупные комплексы архивных документов, отнесенных к военно-морской секции ЕГАФ, и находящиеся ныне в собраниях РГА ВМФ и РГВИА.

Без согласования с архивными органами региона выборочным перемещением архивных фондов и документальных коллекций как дореволюционного, так и советского периода занимались Сибистпарт, Дальистпарт и их уполномоченные при губкомах РКП (б). В сферу их интересов входили документальные материалы историко-революционного характера, либо имевшие важное политическое значение, которые поступали в архивохранилища Архива Октябрьской революции (АОР) и Института Маркса-Энгельса-Ленина. К 1925 г. в АОР было сосредоточено 153 фонда (свыше 405 тыс. дел); среди них фонды почти всех белых правительств Сибири 1918-1920 гг. Наиболее крупные из них - фонды правительства А.В. Колчака и его министерств. Сюда же поступили архивы Временного правительства Приморья и Военного Совета партизанских отрядов Приморья Максаков В. Пять лет архива Октябрьской революции. 1920 - сентябрь 1925 // Архивное дело. 1926. Вып. V-VI. С.5..

С середины 1920-х гг. «концентрация» архивных документов с территории Сибири и Дальнего Востока, стала частью плановой работы Главархива РСФСР и местных архивных органов, оказав существенное влияние на структуру фондов краевых и областных государственных и состояние документальное базы исторических исследований в регионе.

В «Заключении» сформулированы основные выводы и подведены итоги исследования.

1. Формирование документального наследия Сибири и Дальнего Востока, представляющее своеобразный симбиоз общего и особенного, может рассматриваться в качестве важной региональной компоненты развития российской культуры. Ярко выраженной особенностью этой компоненты являлась географическая удаленность региональных центров формирования архивов от европейской части страны и столиц (Москва, Санкт-Петербург), откуда исходило административное, политическое управление регионом и распространение культурных новаций. Не менее важным фактором, повлиявшим на состояние архивов и, следовательно, документальной базы истории Сибири и Дальнего Востока, следует считать многократные реорганизации административного деления и специфику социально-экономических процессов, свойственных стадии первичного освоения территории.

2. В России, как унитарном государстве, роль центра в политической, экономической и культурной жизни отдаленных регионов, таких как Сибирь, Дальний Восток, Русская Америка, являлась преобладающей. Несмотря на значительную географическую удаленность от столицы архивы в азиатской части России функционировали не изолированно и, с одной стороны, являлись частью местного государственного аппарата, с другой - они несли в себе черты и традиции делопроизводственной и письменной культуры России.

3. Роль центральных органов государства проявилась в том, что, в отличие от европейской части России, за Уралом, начиная с эпохи Петра I, в деятельности различных учреждений формировались архивы (архивные фонды), которые можно разделить на две большие группы. При внешнем сходстве, а порой и общей ведомственной принадлежности, состав и содержание документов этих двух групп архивов имели существенные различия. К первой группе относятся архивы учреждений, составлявших в Сибири и на Дальнем Востоке пирамиду государственных институтов местного управления в пределах определенной территории (уезда, провинции, губернии, области, генерал-губернаторства и т.д.). Одна из особенностей этой группы учреждений в том, что в силу региональных условий, наряду с функциями гражданского управления, они зачастую совмещали в своей деятельности функции судебных, полицейских, военно-территориальных органов государственного управления и т.п. Это нашло отражение в составе документов данной группы архивных фондов, сформировавшихся в делопроизводстве властных структур различного уровня (воеводства, губернаторства, наместничества, коменданты крепостей, областные военные губернаторы, правления казачьих войск, окружные исправники и полицейские управления и т.д.). К этой группе архивных фондов относятся и материалы, отражающие деятельность Русской Православной церкви, а также архивные фонды военных и военно-морских учреждений, постоянно дислоцированных в Сибири и в тихоокеанских портах России. Эти архивные материалы до начала 20-х гг. ХХ в., как правило, не перемещались в центральную часть страны и, несмотря на утраты, сохранились в большей или меньшей степени, став органическим элементом историко-культурной среды и фундаментом документальной базы дореволюционной сибирской и дальневосточной историографии.

Вторая группа архивов (архивных фондов), сформировавшихся в исследуемый период практически никогда не хранилась постоянно в пределах региона. К ним относятся архивные материалы учреждений решавших в Сибири, северо-западной части Америки, на островах и в акваториях Северного Ледовитого и Тихого океанов общегосударственные задачи, выполнявших масштабные исследовательские работы или внешнеполитические функции. Хронологически деятельность этих учреждений могла быть довольно продолжительной, как, например, работы Второй Камчатской экспедиции в 1733-1743 гг., но это не отменяло существующих правил. Вслед за своими фондообразователями их документы, считавшиеся особо важными и секретными, сдавались в высшие правительственные учреждения (Посольский приказ, Сенат, Адмиралтейств-коллегию, Академию наук и др.), а затем поступали в их архивы и, соответственно, в центральные исторические архивы Российской империи - МГАМИД, ГАРИ, МАМЮ и др.

Данная группа архивных фондов включает материалы посольств, дипломатических миссий, научных экспедиций, организованных по инициативе или под эгидой высших государственных учреждений (Сената, Академии наук, ведомств Российской империи - морского, горного, военного и т.д.) или научных обществ (ИРГО и др.). К этой же группе относятся архивы органов военно-оперативного управления многочисленных соединений российской армии и флота, войсковых частей и кораблей, которые вели в отдельные периоды на Дальнем Востоке боевые действия или военно-морскую деятельность. Самое масштабное перемещение данной группы архивных фондов имело место в связи событиями русско-японской войны 1904-1905 гг. и эвакуацией из Маньчжурии архивов русской армии.

Таким образом, в дореволюционный период крупные документальные комплексы сибирского и дальневосточного происхождения оказались представленными не только в местных, но центральных государственных архивохранилищах. В совокупности история этих двух крупных групп архивов (архивных фондов) отражает не только региональные особенности архивного дела, но и характеризует сложный и многоплановый процесс формирования единого архивно-информационного пространства России.

4. Утратив практическое значение, архивы (архивные фонды) сибирских и дальневосточных учреждений XVIII-XIX вв. находились в хранилищах областных и губернских архивов, активно комплектовавшихся в начале ХХ в. документами действующих государственных учреждений. В эти годы рельефно проявилась потребность общества узнать как можно больше о себе и своем прошлом. Выразителем этой тенденции явилась нарождающаяся прослойка интеллигенции, связанная с Сибирью и Дальним Востоком не только служебными, но и личными узами. Хранение и использование документов местных архивов по-прежнему было связано с множеством материальных и юридических проблем. Но они воспринимались не как бумажный хлам, а как наследие и документальная память ушедших поколений. Шел органичный естественный процесс формирования историко-культурной среды, являющейся признаком духовной оседлости населения и важным условием его интеллектуального развития. Скоро этот «культурный слой», частью которого являлись исторические архивы, оказался вовлеченным в научный и культурный обиход. На это были нацелены усилия местных отделов ИРГО, церковно-археологических комиссий, военно-исторических обществ и т.д. Их деятельность на «архивной ниве» фактически стала предтечей настоящих ученых архивных комиссий, возникших в предреволюционные годы в Иркутске, Якутске, Омске, а несколько позднее и во Владивостоке.

5. В 1917 г. события двух революций - Февральской и Октябрьской, изменив политический строй и социальные отношения в России, создали ситуацию, при которой радикальное реформирование организации архивного дела стало неизбежным. Но в пределах территории Сибири и Дальнего Востока, оказавшейся изолированной от РСФСР, этот процесс принял своеобразные формы. Декрет СНК от 1 июня 1918 г. о национализации архивов, создании ЕГАФ, Главного управления архивным делом и отмене прежних актов по архивному делу в пределах Сибири, в отличие других регионов России, в течение пяти-шести лет не мог быть реализован в условиях затяжной Гражданской войны. В эти годы реорганизовать архивное дело и спасти погибающие архивы пытались отдельные деятели Всероссийского правительства А.В. Колчака и научная интеллигенция университетских городов Сибири. Важный этап, отражающий своеобразие условий архивного строительства в регионе в 1920-1922 гг., связан с ДВР. Только в середине 1920-х гг. в Сибири и на Дальнем Востоке сложилась система учреждений, действующих на основе советского архивного законодательства и подведомственных Центрархиву РСФСР. Тем самым была подведена черта почти 300-летнему периоду развития отечественного архивного дела в азиатской части России, начавшемуся с зарождения архивов в эпоху русских географических открытий и завершившемуся созданием централизованной системы государственных архивных учреждений на всей территории от Урала до Тихого океана.

6. Таким образом, документальное наследие Сибири и Дальнего Востока можно охарактеризовать как важнейший вклад в комплекс наук о человеке и окружающем его мире. Система знаний об архивах региона, обеспечивающих сохранение и использование этого наследия, является составной частью глобального архивно-информационного пространства. В этом смысле архивоведческие концепции отвечают общим принципам синергетики, согласно которым процессы созидания и разрушения, деградации и эволюции, независимо от природы систем, в которых они осуществляются, носят объективный характер и имеют единый алгоритм нарастания сложности и упорядоченности. Документальное наследие Сибири и Дальнего Востока, и, соответственно, упорядоченная на определенном этапе система научных знаний о нем, при таком подходе представляют собой нелинейную, самоорганизующуюся, открытую многоуровневую систему, изменения в которой накапливаются и усиливаются благодаря флуктации, что и приводит к возникновению иного порядка и новых структур. Самоорганизация и хаос при этом являются основными параметрами этой системы, а архивист моделирует развитие архивов в соответствии с изменением среды их бытования, стремясь сохранить целостность документального наследия и создать благоприятные условия для его адекватной трансляции во времени и пространстве.

Основное содержание и выводы диссертации изложены в следующих публикациях

Статьи в изданиях, рекомендованных ВАК Министерства образования и науки РФ для публикации результатов докторских диссертаций:

1. Костанов, А.И. История «Маньчжурского архива» в России // Отечественные архивы. 1998. № 3. С. 15-20.

2. Костанов, А.И. Архивы сахалинской каторги: история формирования, состав документов // Отечественные архивы. 2005. № 1. С. 34-44.

3. Костанов А.И., Эскин Ю.М. Архивы и архивное дело в Сибири и на Дальнем Востоке в допетровский период // Отечественные архивы. 2006. № 4. С. 3-18.

4. Костанов, А.И. Сахалинские архивы в условиях чрезвычайной ситуации // Вестник архивиста. М.: РОИА. 2007. № 4 (100). С. 36-43.

5. Костанов, А.И. Архивы Сибири и Дальнего Востока в 1917-1920 гг. // Отечественные архивы. 2008. № 5. С. 13-26.

6. Костанов А.И., Гридяева М.В. Началась подготовка энциклопедии «Сахалинская область» // Отечественные архивы. 2008. № 6. С. 128-129.

7. Костанов А.И. Из истории архивов губернаторства Карафуто (1945-1947 гг.) // Отечественные архивы. 2009. № 3. С. 20-31.

8. Костанов, А.И. Реконструкция Госархива Сахалинской области // Отечественные архивы. 2009. № 4. С. 135.

Монографии:

1. Костанов, А.И. Источники по истории Сахалина и Курильских островов в фондах и коллекциях личного происхождения. Конец XVIII - начало ХХ вв. (По материалам архивохранилищ Российской Федерации). Владивосток: Дальнаука, 1994. 111 с.

2. Костанов, А.И. Документальная история Сибири. XVII - середина XIX вв. (Историко-архивоведческое исследование). Владивосток: Дальнаука, 2007. 352 с.: ил., табл.

Научные статьи, доклады, сообщения:

1. Костанов, А.И. М.М. Добротворский: неопубликованные письма, рапорты // Материалы к изучению истории и этнографии населения Сахалинской области. (Этнографические исследования Сахалинского областного краеведческого музея). Вып. IV. Южно-Сахалинск: ИМГиГ ДВНЦ АН СССР, 1986. С. 120-127.

2. Костанов, А.И. Из истории сахалинских архивов // «Читая "Остров Сахалин"...»: Доклады и сообщения участников историко-краеведческой конференции, посвященной 100-летию путешествия А.П.Чехова на остров Сахалин. 18-19 мая 1990 года. Южно-Сахалинск: СОКМ, 1990. С. 4-15.

3. Костанов, А.И. Документальные источники по истории открытия Сахалина и Курильских островов (ХVII - первая половина ХVIII вв.) // Краеведческий бюллетень (Южно-Сахалинск). 1992. № 1. С. 22-45.

4. Костанов, А.И. Архивное дело и исторические исследования на Северном Сахалине в 20-30-е годы // Краеведческий бюллетень (Южно-Сахалинск). 1993. № 2. С. 64-84.

5. Костанов, А.И. Архивы Маньчжурских армий // ХХ век и военные конфликты на Дальнем Востоке. Тезисы докладов и сообщений международной научной конференции, посвященной 50-летию Победы советского народа в Великой Отечественной войне. 18-20 апреля 1995 г. Хабаровск: ХГПУ, 1995. С. 60-62.

6. Костанов, А.И. Архивные источники о сибирском путешествии А.П. Чехова // А.П. Чехов и Сахалин: Доклады и сообщения международной научной конференции. 28-29 сентября 1995 г. Южно-Сахалинск: СЦДНИ, 1996. С. 21-28.

7. Костанов, А.И. Поручик А.Я. Радковский и его перепись сахалинских айнов // Вестник Сахалинского музея: Ежегодник Сахалин. обл. краевед. музея. № 3. Южно-Сахалинск, 1996. С. 213-224.

8. Костанов А.И., Дударец Г.И. Архивы Сахалинской области // Известия Российского государственного исторического архива Дальнего Востока. Т.II. Владивосток: РГИА ДВ, 1997. С. 46-49.

9. Костанов, А.И. Документы личного фонда А.Н. Рыжкова как источники по истории исторической науки на Дальнем Востоке // Рыжковские чтения (Материалы научно-практической конференции). 29 сентября 1998 г. Южно-Сахалинск: Сахалинск. обл. универсальн. науч. биб-ка, 2000. С. 19-22.

10. Костанов, А.И. Архивы сахалинской каторги // «А.П. Чехов и Сахалин» на пороге третьего тысячелетия: Материалы международной научной конференции (29-30 сентября 2000 г.). Южно-Сахалинск: Изд-во СахГУ, 2001. С. 64-79.

11. Костанов, А.И. Из истории становления архивного дела на Дальнем Востоке России (XVII - первая половина XVIII века) // Краеведческий бюллетень (Южно-Сахалинск), 2001. № 1. С. 12-33.

12. Костанов, А.И. Архивы Русской Православной церкви на Дальнем Востоке (XVII - начало XX веков) // История государственности и церкви на Сахалине: Сб. статей. Южно-Сахалинск: Изд-во СахГУ, 2001. С. 48-68.

13. Костанов, А. Архивные источники о поляках, репрессированных на о. Сахалин в годы советской власти // Сибирь в истории и культуре польского народа.- М.: Научно-издат. центр «Ладомир», 2002. С. 350-359.

14. Костанов, А.И. Материалы к библиографии по истории архивов и архивного дела в России на Дальнем Востоке (XVII-XX вв.) // Известия Российского государственного исторического архива Дальнего Востока. Т.VI. Сб. научных трудов. Владивосток: РГИА ДВ, 2002. С. 165-181.

15. Костанов, А.И. Архивы и борьба за власть на Дальнем Востоке (1917-1918 гг.) // II Рыжковские чтения. Материалы научно-практической конференции. 19 сентября 2001 г. Южно-Сахалинск: Сахалинск. обл. универсальная науч. биб-ка, 2003. С. 9-17.

16. Костанов, А.И. К вопросу о периодизации истории архивного дела на Дальнем Востоке России в дореволюционную эпоху (XVII - XX вв.) // Дальневосточные архивы: прошлое - будущему. Материалы симпозиума историков и архивистов дальневосточного региона. Владивосток: РГИА ДВ, 2003. С. 23-31.

17. Костанов, А.И. Архивы русского Сахалина и японского Карафуто: общность исторических судеб в военных конфликтах ХХ века // Сахалин и Курилы в войнах ХХ века. Материалы научной конференции (7-10 июня 2005 г.). Южно-Сахалинск: Изд-во «Лукоморье», 2005. С. 39-57.

18. Костанов, А.И. Архивное дело на Дальнем Востоке России: от «государевых дел» до государственных архивов (XVII - первая четверть ХХ в.) // Дальний Восток в системе международных отношений в Азиатско-Тихоокеанском регионе: история, экономика, культура (Третьи Крушановские чтения). Владивосток: Дальнаука, 2006. С. 477-489.

19. Костанов, А.И. Архивы Восточной Сибири на этапе министерской реформы в России (первая треть XIX в.) // Проблемы истории государственного управления и местного самоуправления Сибири XVI-XXI вв.: Материалы VI Всероссийской научной конференции. Новосибирск: НГУЭУ, 2006. С. 349-356.

20. Костанов, А.И. Становление архивного дела и становление архивной службы на крайнем востоке России. XVII - 20-е годы XX веков // Третьи архивные научные чтения им. В.И. Чернышёвой: Материалы межрегион. научно-практической конференции «История развития региона в документальных источниках». Хабаровск: Изд-во «РИОТИП», 2008. С. 37-50.

21. Костанов, А. О судьбе архива Амурской экспедиции // Дальний Восток (Хабаровск). 2008. № 5. С. 193-198.

22. Костанов, А.И. Из истории становления системы государственных архивов краев и областей Дальнего Востока (1929-1939 гг.) // Не предать забвению. Материалы научно-практической конференции, посвященной 70-летию образования Государственного архива Сахалинской области (12 ноября).- Южно-Сахалинск: «Лукоморье», 2009. С. 7-29.

23. Костанов, А.И. Архивы и архивное дело в Дальневосточной республике (1920-1922 гг.) // Ученые записки Сахалинского государственного университета: сборник научных статей.- Вып. VIII. Южно-Сахалинск: СахГУ, 2009. С. 77-90.

Размещено на Allbest.ru