Промыслы и ремесла Дагестана по обработке шерсти в XIX - начале XX века: развитие и место в экономике края

Все эти обычаи и обрядовые действа, уходящие своими корнями в домонотеистические представления, говорят о стародавности шерстообработки у народов Дагестана и одновременно о хозяйственной важности ее для местного населения.

Во второй половине XIX в. скупщики-оптовики скупали сукна у мастериц на местах для последующей перепродажи. Постепенно стало обычным ссужение скупщиком мастериц деньгами или сырьем под будущее сукно. Иначе говоря, скупщики постепенно стали играть роль работодателей, покупателей труда как товара, а мастерица по условиям труда приближалась к положению наемного рабочего.

Ввоз из России дешевых фабричных тканей ощутимо подорвал развитие сукноткачества в Дагестане. К 70-80-м годам XIX в. производство сукна вновь увеличилось, и главная причина этого - активизация деятельности скупщиков. В годы Первой мировой и Гражданской войн производство сукна в Дагестане резко падает, несколько оживляясь в очередной раз к 20-30-м годам ХХ века.

Итак, сукноделие играло в экономике горцев Дагестана большую роль. На всех этапах развития сукноделия преобладала выработка сукон для удовлетворения внутренних потребностей. Благоприятные экономические и естественно-географические условия способствовали появлению центров производства, ориентированных главным образом на товарную продукцию. Заметную роль в развитии сукноткацкого производства сыграли скупщики. Их появление и последующая деятельность представляли новый этап в развитии этого производства, дали толчок новым производственным отношениям. Высококачественные сукна, изготовленные мастерицами Дагестана и имевшие широкий спрос на Кавказе, в России и за их пределами, производились стародавними, изжившими себя техническими и технологическими средствами и приемами, с помощью примитивных орудий труда.

В третьем параграфе главы «Изделия из сукна» рассматривается применение шерстяного материала в одежде разных этнических и половозрастных групп населения, а также в хозяйственно-бытовой сфере.

Широкое распространение сукноткацкого производства не означало достаточной обеспеченности местного населения материалом для одежды. На это обстоятельство неоднократно указывали и дореволюционные, и современные исследователи. Сукно для нужд членов семьи ткалось редко и в небольших количествах, а там, где это производство носило товарный характер, основная масса продукции поступала на рынок. Ткани, поступавшие из-за пределов Дагестана, приобретались преимущественно представителями высших сословий и имущей верхушки. С XIX в., особенно со второй его половины, усиливается поток сравнительно дешевых фабричных тканей из России. Однако и эти ткани далеко не каждая семья могла приобрести в достаточном для всех ее членов количестве. В целом в XIX в. на пошив мужской, женской и детской одежды чаще всего шло сукно местного производства.

Итак, из сукна шились разновидности мужских рубах и штанов, бешметы, черкески, женская нательная одежда и разновидности платья, как повседневные, так и нарядные, праздничные, матерчатые повязки, передники, полукафтаны-архалуки, стеганые бешметы, домотканые накидки, безрукавки, платки и покрывала, а также детская одежда. Все это было по покрою, цветовой гамме, декоративному убранству, в соотношении с другими элементами одежды выдержано в национальных традициях. Хотя необходимо отметить, что при этом в одежде народов Дагестана безусловно имели место взаимовлияния, влияния материальной культуры народов Северного Кавказа, России, Закавказья, Средней Азии и др. Дефицит в материале для пошива одежды на протяжении всего рассматриваемого периода, то снижаясь, то поднимаясь, ощущался постоянно. В этих условиях местное население выходило из затруднения, производя, заказывая или покупая (обменивая) сукна различного качества и разной стоимости.

Третья глава «Производство войлока и войлочных изделий» состоит из четырех параграфов. В ней последовательно рассматриваются традиционная технология производства войлока, войлочная одежда и обувь, бурочное производство и особенности войлочных ковров.

В параграфе «Традиционная технология производства войлока» устанавливается стародавность этого промысла в Дагестане. Он зародился и развивался уже тогда, когда еще не было производства паласов, сумахов, ковров. О том, что у каспиев многие носят бурки, писал Геродот См.: Тревер К.В. Очерки по истории культуры Кавказской Албании. М., Л., 1959. С. 51. (V в. до н.э.). Данные, относящиеся к XVI-XVII вв., говорят о том, что большие партии дагестанских бурок вывозились в Россию. О войлочной одежде и бурках дагестанцев говорили авторы XVII в. А. Олеарий и Я.Я. Стрейс. Свидетельствуют о широком развитии бурочного производства у андийцев и авторы XIX в. А.И. Ахвердов, Р.Ф. Розен.

На изготовление войлока шла второсортная шерсть и шерстяные очесы. Очищенную от грязи и примесей шерсть прочесывали на гребне, выкладывали несколькими слоями на палас, циновку, обрызгивали водой, после чего слои шерсти вместе с подстилкой сворачивали в рулон. Этот рулон несколькими женщинами в продолжение нескольких часов обкатывался руками, реже - ногами. Время от времени рулон разворачивали, неровности сглаживали, пустоты заполняли клочками шерсти, производилось очередное обрызгивание, и обкатка продолжалась. Готовое полотнище высушивалось, на этом процесс заканчивался. Данный технологический процесс идентичен и у многих других народов Дагестана и Кавказа.

Производство войлока и войлочных изделий в Дагестане, в основном, женский промысел. У лезгин и рутульцев, в отличие от остальных, подготовительные операции для производства войлока выполнялись женщинами, а валяние войлока было исключительно мужским занятием.

Различные циклы войлочного производства сопровождались теми или иными действами религиозно-магического характера. Так, у аварцев, андийцев, ботлихцев, годоберинцев гребень для счесывания шерсти должен был храниться в темном месте с волокнами шерсти между зубьями. У отдельных народов Южного Дагестана перед применением в производстве на гребень лили воду таким образом, чтобы струйки воды проходили между зубьями. Площадку валяния войлока багулалы слегка окропляли овечьим молоком, андийцы проводили через такую площадку осла, лакцы или разбивали на такой площадке яйцо, или катали яйцо по ней. Левашинцы разбрызгивали по площадке кусочки лепешки, мяса, курдюка, все это подбиралось мальчиками селения и тут же, на площадке, поедалось. Агульцы на такой площадке вбивали в землю деревянные колышки, а цахуры - железные гвозди, то и другое перед работой убиралось. Андийцы перед раскладыванием шерсти на подстилке втыкали в каждый край четырех ее сторон по 7 и 9 булавок. Они вытаскивались из подстилки после укладки всех слоев войлока. Аварки из сел. Бацада втыкали шила и иглы в слои уложенной для обкатки шерсти и вытаскивали перед опрыскиванием этих слоев водой. Даргинки сел. Уркарах слои будущего войлока укладывали при полном молчании, а лачки сел. Вихли, напротив, выполнение этой операции специально сопровождали шумом и шутливой перебранкой. Лезгинки перед укладыванием слоев шерсти на подстилку посыпали ее зерном, хлебными крошками и, отойдя в сторону, ждали, когда птицы слетятся и поклюют все это. У кумыков считалось, что если девочка или девушка наступит на подстилку для валяния войлока, у нее будут волосатые ноги. Не рекомендовалось наступать на подстилку и мальчикам, подросткам, так как у них от этого будут лысые ноги. У южных кумыков девочка, девушка, желающая избавиться от угрей, 9 ночей проводила на подстилке для валяния войлока. Мужчина же, проведший на такой постели 30 дней, обретал, якобы, усиленную мужскую потенцию. Почти повсеместно в процессе валяния женщины, занятые этой работой, придерживались одних и тех же правил: к процессу следовало приступать натощак; в течении процесса, до его окончания, утолять жажду и голод не рекомендовалось; присутствие посторонних наблюдателей, особенно мужчин, считалось при этом нежелательным; до окончания процесса валяния жаловаться на усталость не рекомендовалось - и др.

Приведенный материал наглядно демонстрирует стародавность, древность войлочного производства в Дагестане, во многих своих циклах обставленного обычаями, уходящими своими корнями в домонотеистические представления более ранних этапов исторического развития общества.

Второй параграф главы посвящен войлочной одежде и обуви, которые имели в Дагестане самое широкое распространение. Этот факт отмечали, как исследователи первой половины ХХ века (А.К. Сержпутовский, Е.М. Шиллинг, З.А. Никольская), так и многие современные исследователи (С.Ш Гаджиева, М.О. Османов, А.Г. Пашаева, Р.С. Изудинова).

Самой распространенной войлочной одеждой были куртки, с рукавами и без рукав - мужские, женские, детские. Носили их преимущественно жители Центрального и Западного Дагестана, реже - Южного Дагестана, иногда - население Северного Дагестана. У горских народов распространение получила и войлочная накидка, род плаща, чаще всего используемая путниками, пастухами, чабанами. У жителей Западного Дагестана, у части аварцев, даргинцев и лакцев, в какой-то степени у народов Южного Дагестана, мужчины, чаще всего пастухи и чабаны, носили и войлочное пальто. Войлочные головные уборы были представлены шляпами, иногда носимыми названными выше категориями лиц. Довольно широкое распространение получила у народов Дагестана войлочная обувь - тип сапог, с войлочной же многослойной простеганной подошвой, часто с изогнутым носком. Как праздничная, свадебная, такая обувь была ярко орнаментирована по подъему и голенищу аппликациями и вышивкой. Варианты такой обуви, их разновидности, ареалы распространения, их классификация наиболее полно представлены в специальной статье Г.А. Сергеевой. В нашей работе такого рода материал несколько уточнен и дополнен. Установлено, что в дагестанской горской среде бытовала и такая обувь, как носки из тонких сортов шерсти, а также войлочные ноговицы и обмотки, носимые с разными видами обуви. Реже встречались у горского населения войлочные рукавицы с отделом для большого пальца. До начала XX века в отдельных микрорегионах Центрального и особенно Западного Дагестана сохранились войлочные платья, платки, накидки. Из тонкого войлока светлых тонов изготовлялись здесь детские спальные принадлежности - подстилки, одеяла, подушки. Наконец, из войлока местное население изготовляло потники для лошадей, чехлы для ружей, войлочные ритуальные маски.

Итак, войлок и войлочные изделия нашли у дагестанских народов самое широкое применение. В основном это производство, за исключением бурочного, обеспечивало внутренние потребности населения. И технология производства исходного материала - войлока, и особенности изготовления из него предметов повседневного обихода, главным образом разновидностей одежды и обуви, у различных народов Дагестана и в разных его микрорегионах были схожими, что не исключало в той или иной степени сугубо местного, локального, специфического, проявляющегося в покрое изделия, в отдельных частях, элементах предметов войлочного производства, в способах применения, пользования таким изделиями, в манере, характере их художественно-декоративного оформления и т.д. Такое положение вещей соответствовало культурно-исторической характеристике Дагестана, отличающегося этнической пестротой и мозаичностью и одновременно являющегося единым историко-культурным регионом Кавказской историко-культурной провинции.

В третьем параграфе главы рассматривается бурочное производство. Оно в той или иной степени было развито повсеместно, везде, где овцеводство получило более или менее заметное развитие. В большинстве таких регионов бурки простейшего типа, гладкие с обеих сторон, не крашеные, укороченные и длинные (последние - для всадников), производились в небольших количествах и исключительно для потребностей семьи. Хотя здесь необходимо отметить, что по своим характеристикам данные изделия явно уступали продукции андийских мастериц. И не удивительно, что состоятельные горцы, как правило, приобретала андийские бурки. Б.М. Алимова считает, что табасаранцы вообще не производили бурок, незначительная их часть носила андийские бурки, более или менее получили распространение войлочные накидки Алимова Б.М. Табасаранцы. XIX - начало XX в.: Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 1992. С. 103.. Простые бурки из войлока ахвахцы, каратинцы, дидойцы, гунзибцы, гинухцы стали изготовлять где-то во второй половине - конце XIX в. Простые, короткие, некрашеные бурки с небольшими плечевыми выступами без швов производили для собственных нужд хваршины, тиндинцы, багулалы, чамалалы, годоберинцы.

Более других производством бурок занималось население высокогорных селений аварцев нынешних Ботлихского, Гунибского, Тляратинского, Цунтинского и Цумадинского районов. Как отмечалось выше, во всем Дагестане, а также на Кавказе и далеко за его пределами особенно славились андийские бурки. Они отличались высокими утилитарными (плотность, легкость, мягкость, влагонепроницаемость) и декоративно-эстетическими (длинный ворс, блеск, тщательность выделки, строгий силуэт) качествами. Здесь выделывалось несколько разновидностей бурок: колоколообразная, с покатыми плечами «буртина»; «кабардинская бурка» с большими плечевыми выступами, с начесом, трапециевидной формы; «кIуркIул» черного, иногда белого цвета из надерганной немытой шерсти, колоколовидные, с опущенными плечами швов, с валяными с лицевой стороны спиралевидными клочками шерсти 6-7-месячных овечек; «бегикIла», на хлопчатобумажной подкладке и с неравномерным начесом, короткие (120-130 см.), с узкими плечами со швами; наиболее распространенные бурки-накидки трапециевидной формы, без плечевых швов, без начеса; так называемые «дамские бурки» из белого тонкого войлока, колоколообразные, относительно короткие, с белым ворсом. Наиболее часто упоминающиеся в специальной литературе и источниках центры по производству перечисленных разновидностей бурок - это Анди, Гагатли, Рихвани, Ансалта, Шодрода и Ботлих. Целесообразность отнесения Ботлиха к центрам бурочного производства исследователи Б.М. Алимова и Д.М. Магомедов подвергают, пожалуй, обоснованным сомнениям.

Войлок для бурки валяли обычным путем. Большое значение придавалось специальной обработке лицевой стороны бурок, которую расчесывали маленьким, жестким венчиком и на завершающей стадии валяния, и после его окончания. Белое полотнище для бурки отбеливали в настое древесной золы или в пенообразующем отваре специальной травы. Нередко войлок промывался в холодной проточной воде.

Войлок для крашеной бурки тщательно просушивался. Для окрашивания в черный цвет применялись ольховая кора и железный купорос, в растворе которой войлок кипятили.

Торговля бурками занимала видное место в товарообороте Дагестана. Так, в ведомости Дербентской таможенной заставы за 1813 г. отмечен вывоз из Дагестана «множества» бурок. При задержании торгового каравана из Дагестана в Грузию через Дидо обнаружено 2990 бурок. Через месяц был задержан еще один караван, среди товаров которого было 505 бурок Магомедов Д.М. Занятия населения Дидо в XVIII-XIX вв. // ВИД. Махачкала, 1975. Вып. 3. С. 240.. В 1827 г. из Дагестана в Шекинскую провинцию вывезено товаров на 150 тыс. руб. серебром, большая часть этой суммы приходилась на бурки, войлок и сукно Рамазнов Х.Х., Шихсаидов А. Р. Очерки истории Южного Дагестана. Махачкала, 1964. С. 195.. По официальным данным, на 1830 г. из Дагестана было вывезено 7800 бурок. В одном только сел. Анди в 1840 г. 6 человек скупщиков вывезли более 50 тыс. бурок, накопившихся там, вероятно, за период экономической блокады. В 70-е годы в сел. Анди, Гагатль, Риквани, Ансалта, Шодрода, и Инхо Андийского округа ежегодно производилось до 8 тыс. бурок. В 1870 г. бурок и других войлочных изделий было вывезено из Дагестана до 15600 единиц. В 1874 г. число это возросло до 40000 единиц. В 7-ми селениях Андийского округа за 1882 г. было произведено 20 тыс. бурок. В 1889 г. из Дагестана было вывезено 61300 единиц бурок и других изделий из войлока. В войлочно-бурочных центрах Андийского округа в 1892 г. было произведено 53500 бурок. Только за 3 года, с 1892 по 1894, из Андийского округа было вывезено 74762 бурки. По данным на начало XX в. андийцы производили в год 30800 бурок, ботлихцы, тасуда-шодродинцы по 800, тандовцы - 80 бурок. Среднегодовое производство бурок в Андийском округе на начало XX в. А.С. Пиралов определил в 35200 штук. В бурочном производстве, как и в других производствах, были свои периоды подъема и спада. В целом производство бурок в Дагестане к концу XIX в. заметно сократилось: отсюда все больше вывозилась не готовая продукция, а сырье, военные действия кончились, у местного населения появились возможности приобретать фабричные товары и материалы по более низким ценам. Х.Х. Рамазанов, например, отмечает, с 1892 по 1893 год вывоз бурок из Дагестана сократился в 5 раз.

Итак, бурочное производство занимало в экономике Дагестана весьма заметное место. В своей основе традиционный бурочный промысел, выросший на местной почве и основывавшийся на унаследованных от предков приемах и способах выработки разных сортов войлока и пошива из них разновидностей одежды, обуви, головных уборов и предметов хозяйственного обихода, постепенно перерос в ремесленное производство, ориентированное на рынок и выполнение заказов.

Четвертый параграф главы «Войлочные ковры» посвящен нескольким разновидностям ковров из войлока, игравшим определенную роль в хозяйственном обиходе и в украшении жилища.

Наиболее простой по технологии изготовления войлочный ковер - это небольшая по площади кошма белого, черного, серого цвета, где орнамент, декоративная композиция, составленная пучками шерсти другого, контрастного цвета, вваленного в поверхность полости. Получались так называемые «киизы». Наибольшая область их распространения - селения салатавских аварцев, цунтинцев, бежтинцев, гунзибцев и гинухцев в Западном Дагестане, акушинцев, а также лакцев, исторически расселившихся на территории даргинцев (сел. Балхар, Кхоли, Цуликана, отчасти и Уллучара), и отдельных селений лакцев нынешних Лакского и Кулинского районов. Узор нередко представлял собой контрастные пятна овальной формы, а также несложный геометрический орнамент, рогообразный орнаментальный мотив, иногда - стилизованный растительный орнамент, пересекающий по диагонали все полотнище ковра или шедший от центра к углам по всем четырем направлениям Кильчевская Э.В., Иванов А.С. Художественные промыслы Дагестана. М., 1959. С. 82 ..

Группы войлочных ковров с валяным орнаментом мастериц сел. Балхар и Камахал исследователи особо выделяют как сугубо местные изделия по своему орнаментально-декоративному стилю.

Более красочно орнаментировались войлочные ковры мозаичного типа, известные как «арбабаши». Это были изделия со вшитым в полотнище орнаментом, вырезанным из войлока другого цвета. На войлочное полотнище наносился узор, преимущественно это был растительный, основательно стилизованный, где-то геометризированный орнамент. Острым ножом или ножницами этот узор вырезался и вшивался в полотнище другого цвета, из которого был вырезан такой же узор. Наиболее распространенные цвета войлочных полотнищ - белый, черный, серый, красный, реже - желтый, зеленый, оранжевый. Вшивание вырезанного орнамента одного цвета в образовавшиеся пустоты полотнища другого цвета производилось льняными или хлопчатобумажными нитками, а линии швов обшивались неширокой тесьмой третьего, контрастного цвета. Такой же тесьмой обрамлялись края арбабаша. А.Дж. Магомедов полагает, что традиция изготовления арбабашей была перенята горцами Дагестана у кумыков и чеченцев. Исходя из факта наибольшего распространения арбабашей у тюркских народов Дагестана, Северного Кавказа и Средней Азии, С.Ш. Гаджиева высказывает предположение о связи этой традиции с наследием культуры тюркского кочевого мира.

Таким образом, войлочные ковры занимали определенное место в традиционных промыслах Дагестана. Ими охотно украшали интерьер жилища, находили они и утилитарное применение «как покрывала, одеяла, постель, напольный или настенный ковер и др.» Если у кумыков они изредка служили предметами обмена, торговли, то горцы, там, где эти ковры производились, изготовляли их исключительно для собственных нужд. Нередко интерьер горского жилища украшали и арбабаши, обменянные, купленные ими у кумыков, реже - у народов Северного Кавказа.

Четвертая глава «Производство ковров и ковровых изделий» состоит из четырех параграфов. В ней рассмотрены основные вопросы сложения и развития ковроткачества в народов Дагестана, классификации ковровых изделий, а также специфика, технология производства ворсовых, безворсовых ковров и ковровых изделий, черты своеобразия их декоративно-художественного оформления у различных народов Дагестана и в его микрорегионах..

Первый параграф затрагивает вопросы сложения ковроткачества и классификации ковров и ковровых изделий, выявляет наиболее известные центры коврового производства.

Исследователи отмечали, что ковроткачество в Дагестане было издавна развито не только в отдельных селениях, но часто и в целых районах проживания местного населения. Период особого подъема этого художественного промысла, сравнительно рано переросшего местами в ремесло, падает на X-XV вв., затем в XVI-XVII вв. здесь наблюдается спад производства, сменившийся новым подъемом в XVIII-XIX вв. В последнем из периодов получает заметное развитие безворсовое ковроткачество, которое, как и более архаичное войлочное, предшествовало развитию ворсового ковроткачества. История ткачества на территории Дагестана уходит вглубь веков, о чем выше уже говорилось. Способы переплетения нитей основы и утка в тканях, а затем в безворсовых коврах с течением времени все усложнялись, в ворсовых коврах сложные переплетения в сочетании с ворсовыми узлами достигают совершенства, и это, как отмечает Г.Н. Казилов, дает основание предполагать своеобразное, поэтапное формирование ворсового ковроткачества в Дагестане. Близкое сходство технологии производства тканей и простейших ковров позволяет предполагать, что ковроделие, как вид ручного ткачества, зародилось в Дагестане в глубокой древности. В общем, к этой мысли приходят и многие другие исследователи.

Различают несколько разновидностей ковров и ковровых изделий. В основном это три группы: ворсовые ковры, безворсовые ковры и ковровые изделия. По технологии изготовления Г.Н. Казилов различает семь групп дагестанских ковров: безворсовые двусторонние, безворсовые односторонние, ворсовые, махровые, войлочные, вышитые, комбинированные. Для полноты картины мы бы разбили войлочные ковры на изделия с валяным орнаментом, вшивным орнаментом и нашивным орнаментом (по технике аппликации).

По материалу изготовления ковры и ковровые изделия различаются как шерстяные (войлок, изделия из шерстяной нити), изделия из хлопка, изделия из конопли, комбинированные изделия (шерстяная и хлопчатобумажная нить, шерстяная, льняная и конопляная нить), изделия из осоки (с применением осоки), изделия из конского волоса (с применением конского волоса).

К особой подгруппе можно отнести тип нетканого овчинного ковра из комбинации черной овчины на фоне белой и наоборот, а также из крашеной овчины.

Семь видов ковров и ковровых изделий различает Г.Н. Казилов в соответствии с их предназначением: для покрытия пола или стен жилища, молитвенная принадлежность, постельная принадлежность, для перевозки, переноски товаров, подкладки на спину и ленты для водоносных кувшинов, предметы обуви, подседельники и попоны. К этому перечню можно было бы добавить изделия для хранения продуктов, предметы одежды, ковровые изделия малых форм для украшения интерьера жилища (тип небольших покрывал и занавесок). Исследователь также пытается рассмотреть группы ковров по «приемам композиционного построения узора», «по колористическим решениям» и др. В целом, на наш взгляд, классификация Г.Н. Казилова не до конца продумана, чрезвычайно усложнена, местами путана и неточна. Автор монографии предложил объемную, достаточно квалифицированную работу. Однако, выведение параметров универсальной типологизации и классификации ковров и ковровых изделий Дагестана - чрезвычайно сложная задача. В этом виде производства, складывавшиеся или относительно устоявшиеся традиции, повсеместно и постоянно сочетались со свободным, стихийным творчеством мастериц, испытывавших к тому же влияние ковроткацкого искусства Азербайджана и центров ковроткачества Передней Азии.

В плане дифференциации по ареалу распространения выделяют следующие группы ковров - Южного, Центрального и Северного Дагестана. В Дербенте и его окрестностях сложились такие центры ковроткачества, как Белиджи, Мамедкала, Рубас, Рукель и другие. К ним тяготели и другие центры, расположенные в районе магистрального торгового пути, связывающего западные и восточные страны и проходящего через Дербент и его окрестности, как Магарамкент, Мугерган и др. В районе, непосредственно соседствующем с селениями Северного Азербайджана и в небольшой степени испытавшем влияние этого центра ковроделия, были расположены ковровые центры Южного Дагестана Ахты, Микрах, Мискинджи, Текипиркент, Усухчай, Куруш и др. Они совместно с центрами Северного Азербайджана оказывали заметное влияние на развитие ковроткачества в Касумкенте, Ашага-Стале, Орта-Стале и др. Примерно то же можно сказать и о развитии коврового дела в Курахе, Кабире, Рутуле, Ихреке, Шиназе, Лучеке, Джимихуре и др. с той разницей, что влияние ковровых центров Азербайджана здесь сказывалось слабее.

Ковровое дело селений Табасарана (Хучни, Халаг, Рушуль, Ерси, Аркит, Сиртич и др.), Хива и близлежащих селений (Ляхля, Межгуль, Чере, Чувек и др.) и Агула (сел. Тпиг, Рича, Фите) отличалось самобытностью, своеобразием, что объясняется, прежде всего, их отдаленностью от главных ковровых центров Южного Дагестана и нахождением их в стороне от главного магистрального пути - Западная Европа - страны Востока.

Ярко выраженным художественным своеобразием отличались ковры мастериц горных и высокогорных тляратинских селений.

Ковроткачество селений Северного Дагестана (Верхнее и Нижнее Казанище, Верхний и Нижний Дженгутай, Карабудахкент) наиболее позднее, оно более или менее привилось здесь в самом конце XIX, в первые десятилетиях XX в.

В целом наиболее известные центры ковроделия были расположены в Южном Дагестане (лезгины, табасаранцы, агулы, рутулы, дагестанские азербайджанцы, таты, горские евреи). Мастерицы-аварки Центрального Дагестана производили безворсовые ковры, так же как и кумычки. Ковроткацкое искусство этих мастериц характеризовалось разнообразием технических приемов производства и самобытностью целого комплекса декоративных решений в безворсовых коврах.

Во втором параграфе главы рассматриваются ворсовые ковры. Дагестанские ворсовые ковры получили известность как «дербентские» и «табасаранские».

При заправке коврового станка для производства данных видов ковров сначала на поперечные валы станка натягивалась основа. Затем следовала заправка станка ремизом, который служил для перемещения нитей основы при прокидке уточных нитей в процессе ткания. Процесс работы на станке сводился к следующему: создание основы - вязание ремиза - закручивание нитей основы - натягивание нитей основы - группировка нитей основы - петельный перехват нитей основы - образование зева для прокидки уточных нитей - процесс ткачества. Последний заключался в следующем: вязание уравнительной плетенки - изготовление начальной части ковра - вязка ковровых узлов - перемена зева - прокидка утка - пробивка утка - вязка кромок - оправка ворса - стрижка ворса - изготовление второй паласной части ковра - снятие ковра со станка - вязка бахромы.

Вязка узлов на нитях основы - главное в выработке ворсового ковра. Определенное сочетание узлов и расцветки дают, в конечном счете, ковровый орнамент. Количество узлов на единицу площади определяет плотность ковра. 1600 узлов в кв.дм. - считается хорошей плотностью. Высота ворса дагестанских ковров, как правило - 6-10 мм. Наиболее низкая плотность - у ковров типов «Рутул», «Тлярата», «Дженгутай» - от 625 до 1225 узлов на кв.дм. В коврах типа «Табасаран», «Дербент», «Рушуль», «Казанище» плотность ковров - от 900 до 1600 узлов на кв.дм. В группе ковров «Касумкент» и «Хив» - от 1444 до 1764 узлов. В коврах типа «Ахты» и «Микрах» - от 1444 до 2025 узлов на кв. дм. Данные цифры актуальны и на сегодняшний день, хотя надо признать, что они в большей степени справедливы применительно к массовому фабричному производству. Что касается ворсовых ковров, производство которых отчасти восстановлено и восстанавливается энтузиастами, то здесь наблюдается несколько иная картина. В частности, надомницам, привлеченным к данному производству, удается достичь плотности превышающей 2000 узлов на кв. дм., а наивысшая плотность достигает цифры 2600 узлов на кв. дм. В дагестанских коврах чаще всего соблюдается полная симметрия узора по отношению к вертикальной и горизонтальной оси. Однако, нередко узор центрального поля строится симметрично только по отношению к вертикальной оси. В таких случаях симметрия по отношению к горизонтальной оси соблюдается лишь при нанесении на ковер крупных медальонов или розеток, а заполняющие фон мелкие фигуры располагаются ассиметрично.

В совокупности орнаментальных мотивов ворсовых ковров Дагестана чаще всего встречаются стилизованные изоморфные и зооморфные мотивы, реже - антропоморфные, иногда изображения предметов повседневного быта, орудий труда. В разных видах, типах ковров вся эта совокупность орнаментов решается и поданется в местных, локальных традициях. Различаются характер стилизации рисунка, элемента, форма его подачи и способы размещения, цветовая гамма и колорит. Все это соответствовало местным, веками сформировавшимся эстетическим вкусам, представлениям, школам, особенностям окружающей среды, специфике традиционной духовной культуры. Кроме того, формы элементов орнамента, орнаментальных мотивов зависели от типа ковра. Почти каждый элемент орнамента, отдельно взятый узор имел свое название, даваемое по случайному сходству с каким-либо предметом или носящий имя известной мастерицы, название центра производства. При этом одни и те же элементы в разных центрах, даже расположенных рядом, могли носить разные наименования. Лучшими считались ковры Ахтов и Микраха, широко были известны ковры мастериц Ялуджуха и Ихира; здешние ковровщицы более других были склонны к импровизации и нововведениям в орнаментальном строе коврового поля. Прекрасные ковры ткались в сел. Куруш, они отличались богатой цветовой гаммой и умелым сочетанием тонов и полутонов. Курушских мастериц было немного, поэтому их ковры редко попадали на рынок. В высококачественных коврах мастериц сел. Джаба орнамент представлял собой гармоничное сочетание ахтынских и кубинских орнаментальных мотивов, и отличались они широкой каймой вишнево-бурого цвета. Группа ковров «Дербент» была представлена изделиями из Дербента и сел. Митаги, Мугарты, Джамай, Рукель, Марага, Ерси, Дарваг, Сабнава, Кемах, Бильгади, Гемейди. Зизьян, Хучни, Арак, Цанах, Хили, Пенджи, Ихрек, т.е. дагестанских азербайджанцев. Они были сравнительно грубее, менее плотными, отличались орнаментальной эклектичностью и невыразительной каймой. Большим спросом и популярностью пользовались ковры Табасарана. Ковроткачеством здесь занимались женщины из десятков селений, при этом большинство из них использовало несколько излюбленных рисунков. Ковры мастериц северо-восточного Табасарана (Аркит, Рушуль, Татиль и др.) испытывали влияние коврового дела Дербента. Ворсовые ковры рутульских мастериц, преимущественно с черным фоном, были относительно более «разгружены» в смысле густоты орнамента и выделялись большой геометризованностью орнаментальных мотивов. Изготовлялись ворсовые ковры и кумыкскими мастерицами сел. Кумторкала, Эндирей, Нижнее и Верхнее Казанище, Параул, Каякент. Они производили ковры, имеющие много общего с лезгинскими и табасаранскими коврами. Исследователи отмечали в этой группе менее значительные в художественном отношении варианты ковровых рисунков, встречающихся в Южном Дагестане и в Восточном Закавказье. Специфика цветовой гаммы в них сводилась к в доминированию черного и красного цветов. Ткались ковры и мастерицами-аварками, хотя ворсовое ковроткачество в Аварии заметно распространения не получило. В сел. Тлярата, Хадиб, Кардиб, Гиндиб и Кутлаб изготовлялись ворсовые ковры «габа». Отличительные их особенности - черный фон и длинный ворс (до 10 см.). Ворсовое ковроткачество здесь сложилось поздно, но заметно прогрессировало: сказались близость и многосторонние контакты с ковровыми центрами Азербайджана и Грузии. Ковры северных аварцев «халича» (сел. Урма, Верхний Дженгутай, Апши) по композиционно-орнаментальному строю и по техническим качествам были близки к изделиям приграничных северных кумыкских ковровых центров. Отдельные экземпляры ворсовых ковров «тIанса» можно было встретить в сел. Хунзах и Обода центральной Аварии.

Итак, ворсовое ковроткачество занимало видное место в ремесле и промыслах народов Дагестана. Возникнув как разновидность обработки шерсти, ковроткачество в процессе развития во многих центрах обретает статус ремесла. Ворсовое ковроткачество - местный вид производства, основы его технологии здесь были освоены с незапамятных времен. Орнаментальный строй, и цветовая палитра дагестанских ковров также имеют местные корни. И то и другое складывалось в результате многовековой практики выработки изделий из шерсти и их художественного декорирования. Однако процесс становления и развития ворсового ковроткачества как самостоятельного вида художественного ремесла исторически происходил под влиянием коврового дела Азербайджана, а также широко известных ковровых центров Ирана, Турции, Афганистана и др. Тем не менее, ковроткацкое искусство Дагестана не представляло собой механического копирования достижений названных и других центров. Чаще всего все лучшее из достижений этих центров творчески переносилось на местную почву, переосмысливалось с учетом местных традиций и художественно-эстетических ориентаций. Такое творческое переосмысление имело место и в том случае, когда ковроткачество в тех или иных центрах Дагестана складывалось и развивалось под влиянием коврового дела центров или регионов внутри страны.

В третьем параграфе главы рассматриваются безворсовые ковры народов Дагестана. Установлено, что по технологии производства различают односторонние и двусторонние безворсовые ковры.

Односторонние - это «сумахи», «ямани» и др., в которых ковровая ткань образуется способом попарной обвивки нитей основы цветной нитью. При этом свободный конец узорообразующей цветной нити выводится наизнанку ковра. Двусторонние ковры выполнялись в технике полотняного переплетения нитей основы и утка. Это «килимы», «думы», ковры-паласы, гладкие ковры «туруты», ковры-циновки «чибта». Особую разновидность безворсовых ковров составляли комбинированные изделия, сочетающие в себе технологию безворсового и ворсового ткачества.

Процесс ткания безворсового ковра состоит из ряда операций. Производится смена зева, прокладывается уточная нить, которая прибивается к опушке ковра. Закладыванием уточной нити слева направо - справа налево прорабатывается концевая часть изделия. Соткав эту часть шириной в 2-3 см., мастерица приступает к ткачеству узорной части ковра. Обивкой уточных нитей вокруг двух крайних нитей основы и их сцеплением между собой заделывается кромка, после чего, пробиранием руками очередных нитей основы и пропусканием в образовавшиеся щели цветных нитей начинается наращивание каркаса ковровой ткани на всю ширину изделия, ряд за рядом, в соответствии с выбранным рисунком. Каждый ряд уточных нитей прибивается к уже имеющейся части ковра зубьями колотушки. Уточные нити разных цветов поочередно обвиваются на одну и ту же нить основы - это один способ. Другой: уточные нити одного цвета переплетаются с соседними нитями основы, загибаются, образуя в результате четкие прямоугольные участки определенных цветов, на границах которых образуются просветы Ташлицкая Э.В. Безворсовые ковры Дагестана: По материалам безворсового ковроделия кумыков. Махачкала, 1975. С. 41..

Безворсовыми коврами высокого качества в Дагестане считались кюринские и кусарские сумахи. В них преобладали красные, кирпичные и голубые тона с введением коричневого, серо-голубого, оранжевого, белого и черного цветов. Наиболее известными центрами таких изделий в Кюре были сел. Касумкент, Аликент, Койсум, Орта-Стал, Ашага-Стал, Юхари-Стал, Юхари-Яраг, Зизик, Магарамкент, Гиляр, Ашага-Арч, Куркент и все селения Кутур-Кюринского участка. В Самурском округе - это сел. Ахты, Маза, Хрюк, Микрах, Каладжух, Кара-Кюре, Мака и др. Агаширинова С.С. Указ. соч. С. 225. Из селений Табасарана следует назвать Кондик, Чере, Аркит, Межгюль, Ляхля, Хучни; в Рутуле - сел. Рутул, Шиназ, Лучек, Гельмец, Ихрек, Мишлеш; в Агуле - сел. Тпиг, Хутхул, Кураг, Буршаг, Амух, Рича, Чираг. У аварцев и кумыков безворсовые ковры и ковровые изделия производились там же, где и ворсовые, в названных выше населенных пунктах. У даргинцев можно отметить такие центры: Акуша, Усиша, Гента, Бутри, Муги, Гапшима, Леваши, Хаджалмахи, Мекеги, Мугри, Муртук, Урахи, Кубачи, Дейбук, Кища и др. У лакцев, по сведениям А.Г. Булатовой, безворсовые ковры ткали мастерицы нынешнего Кулинского района (сел. Цовкра II, Хосрех).

В Южном Дагестане наиболее известными центрами безворсового ковроткачества были лезгинские селения нынешнего Касумкентского и Курахского районов. По цветовой гамме и орнаменту изделия этих центров близки к кубинским сумахам, изготовляемым в Кусарских селениях Азербайджана. По характерным чертам орнаментального мотива эти изделия лезгинских мастериц исследователи подразделяются на сумахи южных лезгинов, лезгинов средней полосы и северных лезгинов. В целом у лезгинов производились в основном сумахи, а у табасаранцев и рутульцев - паласы.

Сумахи табасаранцев, живущих по соседству с северными лезгинами, имеют много общего с производимыми здесь сумахами. Что касается паласов местного (табасаранского) производства, то специфика композиционного строя данных изделий заключалась в широких поперечных полосах, заполненных внутри орнаментом. В итоге несколько полос сшивались в одно крупное полотнище, чаще всего без каймы.

У агулов главными центрами ковроделия были сел. Тпиг, Хутхул, Гоа и Кураг. Отличительными чертами этих безворсовых ковров являются: орнамент «балуг» («рыба»); орнаментальная композиция «фурар» («колесо»); четыре крестообразные фигуры по длине изделия; восьмиугольные медальоны; обилие лучеобразных и рогообразных отростков от сторон ромбовидных фигур.

К концу XIX в. производство сумахов нашло широкое развитие в ряде районов с традиционным уклоном преимущественно на ворсовое ткачество, в частности, Рутульском, Дахадаевском, Кайтагском, Табасаранском и Дербентском районах.

Безворсовые ковры кумыков исследователи делят на ковры северных кумыков и ковры южных (каякентских) кумыков. В зависимости от особенностей орнаментальных композиций, их соотношения и от цветовой гаммы в пределах первой группы объединяются казанищенские, кумторкалинские, какашуринские ковры и ковры типа «джугъарай». Во вторую группу входили паласы типа «тюз»; изделия, выполненные в смешанной (паласной и сумашной) технике; паласы, в которых чередующиеся полосы красочно и ярко орнаментированы, а цветовая гамма состоит из белого, черного и насыщено-красного; паласы, когда безорнаментальные полосы или полосы с редко разбросанными по ним малыми ромбиками и прямоугольниками, чередуются с другими, с ярко выраженным крупным орнаментом из тех же ромбов и прямоугольников; паласы с широкими полосами, заполненными геометрическим орнаментом. По мнению многих исследователей каякентские паласы в свое время считались вершиной коврового искусства Гаджиева С.Ш. Кумыки: Историческое прошлое, культура, быт. Кн. 1. С. 129; Ташлицкая Э. Указ. соч. С. 78..

Наиболее типичным и в художественном отношении своеобразным изделием кумыков был двусторонний безворсовый ковер с замкнутой композицией «дум». Своеобразие техники орнаментирования «дума» заключалась (как и аварского «давагина») в применении «килимного» метода: нить основы не обматывалась узорообразующими цветными нитями (как при изготовлении сумаха), «второй слой» как у сумаха не создавался, остаток цветной нити утка зарабатывался в ткань, а не выпускался на изнанку. В них чаще всего несколько (более трех) медальонов располагались двумя продольными рядами или вместо них вводился крупный ромбовидный медальон центрального поля. Основной фон - черный или светло-синий Кильчевская Э.В., Иванов А.С. Указ. соч. С. 82..

Характерными были для безворсового ковроткачества кумыков и узорные паласы, часто с сетчатой структурой, и продольно-полосатые «тюзи».

Безворсовое ковроткачество аварцев было представлено полосатыми дорожками «турут», двусторонне-гладкими коврами-паласами «килим», «чули», «салмаг», «супрадум», «давагин», циновками «чибта». «Турут», очевидно, наиболее архаичная форма, декор которой составляли гладкие или узорно разработанные цветные полосы (40-50 см. шириной), сшитые в широкие пологи. Они схожи с полосатыми пологами балхарских мастериц (лачки). Хунзахский «салмаг» и тляратинский «чули» - паласы малых размеров (1,5х2,5 м), «супрадум» и «давагин» - паласы больших размеров. Последние особенно широко распространены у аварцев, и по своим художественным качествам являются вершиной, если не всего коврового искусства, то аварского ковроделия безусловно. Наиболее известные центры производства этих изделий находились в нынешних Хунзахском, Гунибском и Тляратинском районах.

Орнаментальная композиция «давагина» характеризуется значительностью площади, свободной от узора. Количество медальонов центрального поля - от 1 до 3, все они идентичны, форма их округлая или вытянутая; встречались «давагины» и крестообразного композиционного строя орнаментом. Вообще у «давагинов» очень много узоров, мотивов, комбинаций. В монографии «Ковровый промысел аварцев (конец ХIХ - начало ХХ века)» нами было исследовано и описано где-то два с половиной десятка разновидностей данного вида безворсового ковра, но это, однако, не исчерпывает разнообразия их композиционного строя, орнаментальных мотивов, соотношений элементов орнаментов, цветовых решений и проч.

Композиции «давагинов» замкнутые, многомедальонные. Чаще всего медальоны располагались двумя продольными рядами. Структура медальонов основана на трехчастном мотиве типа вытянутых рогообразных элементов с треугольными навершениями. Медальоны, как правило, одноостные. Обрамление чаще всего состояло из 3-х каем: композиция типа «цепи» по главной полосе и строчный узор из S-образных элементов - по боковым полосам. От «сумаха» «давагины» отличались не только продольной формой медальонов и их продольной же компоновкой, но и строго соблюдаемыми принципами равномерного заполнения поля. Разновидность аварских паласов в плане отклонения от традиционной структуры ковровой ткани и используемой фактуры составляют двусторонние ковры-циновки «чибта». Ткались они также, как и гладкие ковры, на шерстяной основе, для которой использовалась грубая некрашеная шерсть. Фон изделия образовывался из сушеной болотной осоки «кьини», а для узора использовалась тонкая крашеная нить.

«Килимы» - это ковры с так называемым зазорами, вертикальными щелями на границах цветовых участков, ковры для которых характерен особый вид сцепления нитей утка. Они встречались не только среди ковров с присущей им замкнутой композицией, а порой даже с медальонной композицией, но и среди «турутов» с их незамкнутой композицией. Однако горизонтальные орнаментальные полосы «килимов» более сложны, более насыщены в цветовом отношении. По размерам «килимы» намного шире. Чаще всего они встречались в селениях нынешнего Тляратинского района, испытывавших непосредственное влияние Азербайджана, где этот вид ковровых изделий получил широкое распространение.

Производились у аварцев также узорные паласы с хорошо разработанным обрамлением и сетчатой структурой центрального поля с дополнительными орнаментальными мотивами. Это хунзахские «салмаги» и тляратинские «чули».

Паласы с узором в полоску («къа», «гъитта») ткались и в большинстве лакских селений. В сел. Вихли ткались клетчатые паласы «чирчри».

В целом ковроткачество Дагестана представляет собой в значительной степени традиционный промысел, переросший во многих центрах в ремесленное производство. Не случайно с ковровым делом связан целый ряд поверий, обычаев, обрядовых действ, пережиточно сохранившихся до новейшего времени. Так, в сел. Микрах к девушке, впервые самостоятельно соткавшей ковер, с поздравлениями приходили родственницы и односельчане и дарили ей клубки шерстяных ниток. У большинства народов Южного Дагестана первый ковер, сотканный девушкой, продавать или дарить запрещалось, он переходил по наследству дочкам, внучкам, невесткам и т.д. Целый ряд поверий, связанных с ковроткачеством, а также пословиц и поговорок, связанных с этим родом деятельности, приводит в своих трудах и С.С. Агаширинова.

Выросшее на местной почве ковровое искусство Дагестана развивалось в тесной связи с ковровым делом Азербайджана, Ирана, Турции и др. Не вызывают сомнений также историко-культурные связи в развитии ковроткачества у народов Дагестана, Закавказья, Северного Кавказа, Средней Азии. Однако совокупность технологических приемов, применение определенного сырья и естественных красителей, особенности орнаментальных композиций и элементов орнамента и их соотношений, решение цветовой гаммы как отдельно взятого ковра, так и различных его частей и многое другое дает основания полагать, что искусство ковроделия народов Дагестана - это самобытный вид художественного ремесла, выросший на местной почве, имевший издавна сложившиеся традиции и развивавшийся под определенным влиянием других ковровых центров и регионов.

В четвертом параграфе «Ковровые изделия» рассматриваются вопросы производства и декоративно-художественного оформления предметов повседневно-хозяйственного обихода, изготовленных в технике ковроткачества: мешков, переметных сумм - хурджинов, торб-сумок, узорных лент для вьюков и ношения воды, седельников, ковровых подкладок под водоносные кувшины и др.

Распространение получили мешки крупных размеров (120-130х70-80 см.) для хранения и транспортировки зерна, муки. Ткались они в технике безворсового ковра, нередко в комбинированной технике одностороннего и двустороннего ткачества. Гладкие белые и черные поперечные полосы занимали верхнюю, среднюю и нижнюю части мешка. Иногда между верхней и нижними черными полосами проходила широкая красная полоса, заполненная мелкими геометрическими фигурами. К ковровым изделиям исследователи относят также полосатые дорожки аварцев - «турут», на которых мы выше останавливались. Из них же шили мешки, сумки, хурджины, подстилки под кувшины и др.

Лицевая стороны сумок и хурджинов часто имели иное декоративное исполнение по сравнению с «изнанкой» и той частью хурджинов, которая перекидывалась через плечо. Орнамент «парадной» стороны мог быть выполнен в технике ворсового ткачества (редко), комбинированного ворсового и безворсового (чаще), комбинированного безворсового одностороннего и двустороннего ткачества или только одного из них. Сумки хурджинов могли иметь и разный орнамент, как, например, в изделиях каякентских мастериц. Лакские хурджины, сотканные в технике паласа, с лицевой стороны и в средней части орнаментировались девятью полосами коричневого, красного, синего и белого цветов, разделенными каемками белого и черного цвета. Особенно красочны были хурджины мастериц сел. Балхар, имевшие сложный декоративный узор со стилизованным, геометризированным растительным орнаментом.

Наиболее нарядными были хурджины лезгин и табасаранцев, орнамент которых повторял в миниатюре декоративные композиции ворсовых и безворсовых ковров.

Сумки в Дагестане ткались повсеместно, где ковроткачество получило хоть какое-то развитие. Особенно нарядны и красочны они были у табасаранцев. Сложный, узорчатый, красочный орнамент наносился только на лицевую сторону изделия. Сумки мастериц Центрального, Западного и Северного Дагестана орнаментировались проще. Чаще всего орнамент здесь был представлен одномедальонной композицией, без каймы.

Яркими, красочными, со сложным орнаментом ткались у народов Южного Дагестана и наспинные подкладки для водоносных кувшинов. Как и сумки, такие подкладки, выполненные мастерицами других регионов Дагестана, были проще, хотя порой выглядели и не менее нарядно.

Повсеместно в центрах ковроделия ткались в ворсовой технике узорные наседельники, преимущественно с преобладанием красного цвета и его оттенков. Нередко края их обрамлялись кисточками. Повсеместно ткались также и ленты для водоносных кувшинов, яркие, красочные, преимущественно с растительным орнаментом.

Таким образом, производство ковровых изделий занимало заметное место в традиционных домашних промыслах Дагестана. Все ковровые изделия за небольшим исключением производились преимущественно для удовлетворения внутренних нужд населения. На продажу, обмен они поступали не часто. Работа на заказ имела место, но эпизодически и преимущественно в среде населения одного и того же селения или его округи. Размеры и особенности декорирования этих изделий соответствовали их назначению.

В стремлении украсить предметы повседневно-хозяйственного быта отражались художественно-эстетические вкусы населения, соответствовавшие особенностям складывавшейся веками традиционной духовной культуры.

О стародавности традиции выработки ковровых изделий свидетельствуют и пережиточно сохранившиеся обычаи и действа, сопровождавшие стадии их выработки, запреты и ограничения в продаже, обмене, дарении этих изделий в определенных ситуациях.

Глава пятая. «Вязаные изделия. Окрашивание пряжи и сукна» состоит из двух параграфов.

В первом параграфе - «Вязаные изделия», показано, что вязанием из шерстяных ниток различного рода изделий, так или иначе занималось подавляющее большинство женщин Дагестана. Чаще всего вязались носки, в том числе и узорные. Наиболее крупными центрами изготовления носков С.Ш. Гаджиева и С.С. Агаширинова называют селения нынешнего Ахтынского, Тляратинского, Чарадинского районов, а также Кубинского района Азербайджана с лезгинским населением Гаджиева С.Ш. Одежда народов Дагестана. ХХ - начало ХХ века. М., 1981. С. 63-65; Агаширинова С.С. Указ. соч. С. 67.. Вязали чаще всего тремя спицами, реже - четырьмя, пятью, начиная с носка; пятка вязалась отдельно в последний момент. Двумя спицами мастерица делала петлю, продевала третьей сквозь нее другую петлю - и так до окончания ряда (круга). Узорные носки, прочные, ярко орнаментированные, вязали лезгинки, табасаранки, рутулки, агулки, цахурки, тляратинские аварки, дидойки, бежтинки, тиндалки, багулалки. У отдельных народов Дагестана девушка до замужества должна была связать несколько десятков пар носков для раздачи в качестве подарков родственникам жениха. В ограниченных количествах узорные носки вязали терекеменки и азербайджанки Дагестана. Аварки и даргинки более других из горских народов Дагестана занимались узорным вязанием. Лачки вязали преимущественно однотонные носки. Перчатки, варежки, рукавицы в Дагестане стали иногда вязаться с конца XIX в., под влиянием изделий русских мастериц.