Содержание

Введение

I. Основные обряды от древних славян до русских

1. Рождение, детство и крестины

2. Брак

3. Смерть. Погребение

II. Верования

1. Религиозные обряды древних славян

2. Влияние церкви на гражданский быт

III. Обрядовые праздники

IV. Быт древних славян

1. Первоначальный быт русских славян

2. Черты дохристианского быта русских славян

Заключение

Список используемой литературы

Введение

В истории Руси был период язычества с его повседневным опытом, дошедшим до нас благодаря сохранившимся мифам и некоторым обычаям. Была культура русского крестьянства и русского неоднородного духовенства. Свой уклад жизни, свой круг чтения, свои жизненные обряды, формы досуга имели и купец, и городской житель-мещанин. Отличной была жизнь русских царей и цариц, культура и быт русского дворянства - та великая русская культура, которая стала национальной.

Культура - это не только книги или произведения искусства, это, прежде всего, - вещи, которые нас окружают, наши привычки, тот строй жизни, который определяет время различных занятий, характер труда и досуга, формы отдыха, игры, любовный ритуал и ритуал похорон и создает вокруг себя определенный культурный контекст. Несмотря на свое многообразие, русская культура едина благодаря общим обычаям и привычкам. Эти нормы передаются через быт.

Перестав узнавать в историческом сегодняшнее, наше, мы в каком-то смысле перестаем узнавать и понимать самих себя. В этом сложность понимания прошлого, но в этом и необходимость понимания ушедшей культуры: в ней всегда есть потребно нам сейчас, сегодня.

Целью данного реферата является представление, в повествовательной форме, черт нравов, понятий, обычаев, традиций, обрядов, особенностей быта Древней Руси.

Задачами являются сравнение семейных обрядов и обычаев в древнерусской общине и русского народа после принятия Христианства, описание некоторых народных праздников, представление религиозных обрядов и т.д.

История Древней Руси далека от современности, но было бы неправильно думать, что вопросы ее потеряли свою актуальность для нашего времени.

I. Основные домашние обряды древних славян и русских

Рождение ребенка сопровождалось у славян, как и у всех других народов, находившихся на определенной ступени культурного развития, рядом особых обрядом, которые носили либо чисто гигиенический характер (профилактика, диета), либо были связаны с существовавшими поверьями. Наиболее богатым источником, по которому можно судить о языческом периоде, остаются церемонии, которыми у многих славян до сих пор сопровождаются роды и 6-недельный послеродовой период.

К ним относятся все представления и обряды, которые указывают на стремление изолировать и охранять нечистую женщину и оканчиваются очистительной церемонией. Сюда относятся предписания об изоляции женщины во время беременности и родов, запрещение выполнять домашнюю работу и общаться с другими, запрещение переступать через порог дверей, переходить мосты, межи и плетни.

Затем, поиски специального места для родов; обычай класть топор, иглы или нож на порог дома и в постель, развязывание узлов и открывание замков перед родами, обычай закрывать и занавешивать роженицу в течение шести недель после родов, запрещение ходить босой, прясть, шить, одалживать что-либо из дома.

Обряды, относящиеся к изоляции, охране и очищению ребенка. Сюда относятся все средства для того, чтобы уберечь ребенка от порчи, то есть причинения зла ребенку чужим дурным взглядом. Поэтому ребенка не показывают посторонним людям. Очистительная церемония складывалась из акта собственно очищения (обмывания), из обрядового разрешения вновь общаться с людьми, угощения друзей и нанесения им визитов.

По истечении определенного послеродового периода наступал еще один важный обряд: принятие ребенка в состав семьи и общины в качестве равноправного их члена, что сопровождалось выполнением соответствующего ритуала. Ребенка брали на руки, клали на землю или на порог или же на очаг, затем поднимали, обносили вокруг избы и целовали, клали в первую купель. В купель бросали дары: зерна, тмин, соль, позднее - деньги.

Целью всех обрядов являлась охрана ребенка от влияния злых демонов.

Существуют представления о двух обычаях, имеющих отношение к первому периоду жизни ребенка: об обычае убивать лишних детей и о «постригах».

Обычай убивать детей на первый взгляд поражает, поскольку во всех других отношениях семейная жизнь древних славян отличалась своим весьма спокойным и мирным характером. Этот обычай с полной достоверностью засвидетельствован у балтийских славян, поморян и лютичей, где матери душили новорожденных детей женского пола, если их было много в семье, чтобы можно было лучше заботиться об остальных. Однако существование этого обычая у славян по причине страха перед трудностями, связанными с пропитанием ребенка и семьи можно допустить лишь с большой натяжкой, так как у них прибавление женщин в семье означало прибавление рабочей силы и, кроме того, отец при выдаче дочери замуж получал за нее выкуп.

Древнеславянские постриги являются дополнением уже упомянутого выше обряда. Несколько лет спустя после рождения, в срок, менявшийся в соответствии с обычаями отдельных родов и племен, ребенок мужского пола изымался из попечения матери и отдавался на попечение отца, и дальнейшее воспитание ребенка заключалось в подготовке его к тем занятиям, которые являлись прерогативой мужчин. Сам обряд заключался в том, что отец, родственник или почетный гость на семейном празднике, сопровождавшемся пиром, остригал у мальчика несколько прядей. Обозначался этот церемониал термином «постриг» (пострижение). Первые волосы ребенка стригли старухи в жертву рожаницам.

У славян этот обряд является символом перехода ребенка из-под опеки чисто материнской в попечение отцовское, что подразумевало также, что ребенок - мальчик - является в потенции зрелым мужчиной. Именно поэтому в Древней Руси княжеского сына впервые сажали на коня после постригов.

О девичьих постригах у древних славян свидетельств нет. Но известно, что в три года девочке впервые давали веретено и прялку. Действо тоже сакральное, и первой нитью, спряденной дочерью, мать опоясывала ее в день свадьбы для защиты от порчи. Прядение у всех народов ассоциировалось с судьбой, и с трехлетнего возраста девочек учили прясть судьбу себе и своему дому.

В двенадцать - тринадцать лет, по достижении брачного возраста, мальчиков и девочек приводили в мужской и женский дома, где они получали полный набор сакральных знаний, необходимых им по жизни. После этого девушка вскакивала в поневу (род юбки, носившейся поверх рубахи и говорившей о зрелости). Юноша после посвящения получал право носить боевое оружие и вступать в брак.

Пиры и увеселения сопровождали семейные события. Рождение младенца всегда ознаменовывалось домашним торжеством. Зажиточные люди учреждали родинные столы, а крестьяне готовили особое пивцо и брали разрешение у начальства.

Родильницы получали от гостей подарки, обычно деньгами: это соблюдалось и у знатных, но только для исполнения обычаев; ибо родильнице в доме боярском давали по золотому, хотя такая сумма не могла чего-нибудь составить для тех, кому дарили.

С принятием христианства, русские спешили крестить детей; и чаще всего крещение совершалось в восьмой день после рождения, но иногда на сороковой день, так как эти числа напоминали в младенческой жизни Иисуса Христа события обрезания и сретения. Имя нарекали чаще всего случайно, по названию святого, память которого случалась в день крещения.

Крещение происходило у всех сословий в церквах и допускалось в домах только в крайнем случае, по болезни новорожденного, да и тогда соблюдалось, чтобы обряд непременно происходил не в той комнате, где дитя родилось (эта комната несколько дней считалась оскверненной).

При крещении на младенца надевали медный, серебряный или золотой крест, который оставался на нем на всю жизнь как символ его принадлежности к христианскому обществу. После обряда в тот же день учреждался крестинный стол, и при этом, кроме гостей, кормили и нищих.

В царском быту это был единственный раз, когда царское дитя показывали до совершеннолетия; с тех пор оно оставалось на долгое время погребенным в глубине постельных хором.

Крещение царского младенца не ограничивалось одним обычным, крестинным столом. По городам и монастырям ездили жильцы с грамотами, возвещающими о рождении царского детища, и все монастыри спешили везти новорожденному подарки; тем, которые мало давали, замечалось, что они мало желают добра царским детям.

В свою очередь, по случаю рождения дитяти царь прощал виновных и оказывал разные милости.

Духовное рождение считалось значительнее телесного, и оттого день рождения оставался незаметным, а день ангела, или именины, во всю жизнь праздновался каждым, кому позволяло состояние.

Несмотря на предпочтение духовного рождения плотскому, у русских долго было в обычае, кроме христианского имени, иметь еще прозвище или некрестное, мирское имя - «от сглаза»: языческая кличка, скандинавское или западнославянское имя. Этот обычай водился в удельные времена между князьями, которые, крещеного имени, всегда имели еще княжье старославянское и были известны больше под «ненастоящим» именем. И многие не помнили, что князь Владимир Красное Солнышко был на самом деле Василием, Ярослав Мудрый - Юрием (Георгием), а Всеволода Большое гнездо звали Дмитрием.

Иногда было три имени: прозвище и два крещеных имени - одно явное, другое тайное, известное только тому, кто его носил, духовнику и самым близким людям. Это делалось согласно верованию, что лихие люди, зная имя человека, могут делать ему вред чародейственными способами и легко сглазить человека. Поэтому в глазах людей прикрывались чуждым именем, скрывая настоящее.

2. Брак

У всех народов брак считается настолько важным актом, что сопровождается какой-либо значительной церемонией.

Основу брака составляло похищение девушки из другого рода или племени или ее выкуп. В конце языческого периода встречаются обе формы - похищение и купля существуют одновременно, и вместе с тем со времени христианства похищение считается чем-то более грубым и худшим, свойственным язычеству.

В тех случаях, когда речь шла не о насильственном похищении, посланцы жениха договаривались с отцом девушки о браке за выкуп, а затем через некоторое время назначалась и свадьба. Приводили невесту и приступали к венчанию, которое начиналось заручинами, или обручением, церемонией, во время которой невеста вкладывала свою руку в руку жениха, причем жених и невеста обменивались подарками, среди которых особенно важным было (и до сих пор является) яблоко, очевидно потому, что в нем заключался какой-то символ плодородия и любви, затем петух или курица черная. Отсюда древнее, засвидетельствованное еще в XI-X вв. выражение - «жену водити, приводити», и древнерусское «водимая» - законная жена.

Обычай дарить перстень пришел из Византии и является заимствованием позднейшего времени, хотя и упоминается уже в начале XIII века у летописца Переяславля-Суздальского.

Затем следовало облачение невесты в свадебное одеяние, называвшееся наметъка, после чего невесту отводили в дом жениха, где встречали медом и хлебом и забрасывали различными плодами (зернами хлебных злаков, маком, горохом), чтобы она была плодовита и зажиточна.

Брак сопровождался самыми затейливыми обрядами, и никогда семейная жизнь не облекалась таким блеском, как в эти торжественные минуты жизни. Русские вообще женились очень рано. Бывало, что жених был 12 -13 лет. Русские как будто спешили уйти от соблазнов холостой жизни. Редко случалось, чтоб русский долго оставался неженатым, если только не болезнь была этому причиной, или какое-нибудь горе не мыкало им в разные стороны, или если он не расположен был вступить в монастырь.

При ранней женитьбе было совершенно естественно, что жених и невеста не знали друг друга до брака: и тот, и другая, будучи еще детьми, играли страдательную роль под влиянием родителей и удалены были от людского взора.

Вообще нравственные понятия того времени не позволяли молодым людям обоих полов видеться и договариваться между собой. Жених не смел даже сказать, что желает жениться; родителю предоставлялось распоряжаться его судьбой. Только тогда, когда жених вступал во второй брак или был уже в зрелых летах, или не имел родителей, приступ к бракосочетанию делался им самим лично.

Иногда первый шаг начинался и со стороны родителей невесты. Желая сбыть дочку, родители засылали к жениху близкого им человека сватом: он обычно начинал речь похвалой честному имени рода жениха и невесты, говорил о взаимной любви двух родов и представлял выгоды, какие могут произойти от соединения их родством. Если родители жениха соглашались, то приступали к сватовству обычным порядком.

После смотра происходил сговор - первая часть брачного праздника, или вступление к торжеству. Сговорный день назначался родителями невесты. Родители жениха, сам жених и его близкие родственники приезжали к ним.

Между родственниками составлялся уговор, писалась рядная запись, где означалось: в такое-то время жених обязывался взять себе в жену такую-то, а родственники ее должны были ее выдать и дать за ней такое-то приданое.

Приданое всегда было важным условием русской свадьбы и состояло в постели, платьях, домашней утвари и украшениях, в рабах, в деньгах и недвижимых имениях, если девица была дворянского происхождения. От жениха ничего не требовалось; старинный обычай давать за невесту вено (приданое, что дано невесте к венцу) в XVI и XVII веках совершенно исчез.

Все писалось в рядные записи подробным образом, и, в обеспечение верности, назначалась неустойка, или попятное. Та сторона, которая отступала, обязывалась платить определенную сумму: такие суммы были велики, и всегда таковы, что могли быть тягостны для несоблюдающего обязательство. Рядную запись писал подьячий, которого приглашали специально для этого. Иногда в той же рядной записи прибавлялось условие, чтоб мужу не бить жену свою, и, в случае нарушения условия, ее родители могли искать судом на зяте, который без этого не обязывался к такой кротости по одному своему званию супруга.

Когда день, назначенный для бракосочетания, приближался, у жениха и у невесты делались приготовления. Собирали поезжан, снаряжали разные свадебные чины, составлявшие необходимость брачного торжества; они должны были исполнять разные символические должности, как со стороны жениха, так и со стороны невесты.

Свадебные обряды изображали вступление жениха и невесты в другую жизнь и представляли торжественное возведение их в новое достоинство.

У посадских и у крестьян было в обычае, что жених в то время посылал невесте в подарок шапку, пару сапог, ларец, в котором находились румяна, перстни, гребешок, мыло и зеркальце. Некоторые (в XVI и, может быть, также в XVII веке) посылали принадлежности женских работ: ножницы, нитки, иглы, а вместе с ними лакомства (изюм, фиги) и розгу. Это было символическим знаком того, что если молодая жена будет прилежно работать, то ее станут за это кормить сладостями и баловать, а иначе будут сечь розгами.

Нет в мире ни одного более торжественного пиршества, которое можно сравнить со свадебным обрядом, началом и совершением брака, началом и венцом любви, о котором молодые головы поэтизируют за несколько лет прежде, избирая в своей фантазии подходящий идеал, пока не находят его.

Каждый народ имеет свои взгляды и обычаи на обряд брака. Но как молодые мужчины, так и женщины на Руси, несмотря на всю простоту их незатейливого быта жизни, понимают, что значит вечная связь, даруемая венцом; связь с лицом неузнанным, часть с порочным, законченная венцом - неразрывна до конца жизни того или другого. Все девушки это понимают ранее супружества, но рассчитывают на брак, как на лотерею, известно, не всегда надежную.

Свадебные обряды весьма разнообразны и многочисленны. Они представляют собой картины чрезвычайно живые и к тому же весьма разнообразные. Свадебный обряд является отражением самой полной этнографической картины с ее поверьями и обрядами и содержит многочисленные символы и аллегории, смысл которых уже потерян в народе и существует только как обычай.

Эта народная пьеса, ежедневно повторяемая, вообще интересна, так как нигде она не характеризуется лучше всего, как в свадьбах. Здесь слышится и видится жизнь и веселье, умилительные и трогающие душу черты народного быта и те религиозные обычаи, с которыми слиты все эти обряды. Здесь сливается старое с новым, религиозное с народным, а печальное - с веселым.

Один из веселых свадебных обычаев это обычай похищать девиц. Этот обычай существовал у русских славян. Во время игр, песен и плясок мужчины выбирали себе невест и уводили к себе в дома. Самое выражение <играть свадьбу> напоминает древние игры, чем начиналось приобретение невест.

Во время свадеб в старину всегда присутствовали глумотворцы (шутники), органники, гусельники (гусляры). Обычай этот существовал долгие годы. Не раз Церковь восставала против таких порядков, которые являются следами язычества, и хотела отделить все обычаи перед венчанием и по венчании. Но этого было нельзя искоренить, так как бракосочетание, основанное на любви и согласии, на семейном счастье, вызывало на веселье.

Кроме языческой стихии, оставшейся в свадебных обрядах, сюда же вошли обычаи и от других народов в позднейшие времена.

3. Смерть. Погребение

Смерть человека сопровождалась заветными обычаями. По понятию русских, умирать среди семейства в полной памяти считалось благодатью небесною для человека. Чувствуя приближение смерти, русский составлял завещание, распределял свое состояние и вместе с тем назначал для успокоения своей души какие-нибудь добрые дела.

Богоугодными делами, достойными великой минуты смерти, почиталось раздача милостыни, наделение монастырей и в особенности освобождение рабов. Нередко господин не только отпускал на волю всех холопов, но еще раздавал отпущенным по несколько рублей, что называлось выделкой. Также благочестивым делом считалось платить и прощать долги.

Как только человек испускал дыхание, на окне ставили чашу со святой водой и мису с мукой или кашей. Это был какой-то остаток язычества. Мертвеца обмывали теплой водой, надевали сорочку и завертывали в белое покрывало или саван, обували в сапоги или башмаки, а руки складывали крестообразно. В комнате начинался плач и причитание.

Посылали собирать духовенство, и при этом обычай требовал каждому духовному лицу, приглашаемому на погребение, послать в подарок водки, меда и пива.

Погребения с тропосожжениями, относящиеся к христианскому периоду, всегда являются языческими; погребение же с трупоположением большей частью являются уже христианскими. И при захоронении трупов в могилах сохранилось множество других языческих обычаев.

В основном славянский языческий обряд заключался в том, что тело умершего с плачем и пением доставлялось на кладбище.

Обычно гроб делали деревянным, обивая снаружи вишневым бархатом. Когда мертвеца клали в гроб, некоторые привешивали к гробу кафтан покойника, а в рот ему клали несколько мелких монет, как будто для издержек в дальней дороге на тот свет.

Гроб не везли, а несли на руках, обычно 6 человек, и если покойник или покойница успевали принять монашество, то непременно монахи или монахини. В таком случае хоронили в монастырях.

Все сопровождавшие гроб шли с зажженными свечами, обвязав платками головы. Мертвого иногда вносили в церковь и оттуда, по совершении панихиды, выносили на кладбище.

Когда гроб готовились опустить в могилу, крышку приподнимали, и все должны были подходить к телу и целовать мертвого, впрочем, позволялось прикладываться и к гробу. Жена должна была вопить и причитать, а плакальщицы показывали свое искусство хором.

После опущения гроба в могилу все целовали образа, а потом ели кутью, непременно каждый три раза. Прежде всех подходила жена, за нею дети, потом родственники, наконец, гости, слуги и все посторонние.

Утопленников и удавленников не хоронили на кладбищах; напротив, существовало даже верование, что если где-нибудь похоронят утопленника или удавленника, то за это весь край постигает бедствие; на этом основании в старину народ, приведенный в волнение каким-нибудь несчастьем, например неурожаем, выгребал таких мертвецов из могилы. Но вообще их хоронили в убогом доме, если они не были самоубийцы.

В убогих домах хоронили вообще всех отверженных, которые не считались достойными быть погребенными на кладбище. Так, и воров и разбойников, казненных или умерших от ран, хоронили в убогом доме без отпевания. Самоубийц зарывали в лесу или в поле, даже и не в убогом доме.

40 дней после смерти определялись на поминовение. Семейные нанимали духовных читать Псалтырь по усопшим. Чтение это у некоторых происходило в двух местах разом: в доме, где умер покойник, и на могиле; для этого устраивался на могиле деревянный голубец (могильный памятник с крышей), покрытый сверху рогожей; там стоял образ, и каждое утро при зажженной свече монах или церковный дьячок читал Псалтырь.

Семейные носили скорбное платье черного или синего цвета, и непременно худое и изодранное. Быть одетым опрятно и прилично в это время считалось неуважением к памяти усопшего.

Вместе с молитвами об усопших отправляли кормы, или поминальные обеды: таких было, смотря по обстоятельствам и желанию, от двух до четырех - в 3-й, 9-й и 20-й, и, наконец, очистительный, - в 40-й день, так называемые сорочины: тогда снимался траур. Чаще всего поминали 3 раза; толковали, что троекратное поминовение совпадает с переменами, которые испытывает тело покойника в гробу: на 3-й день изменяется его образ, на 9-й - распадается тело, на 40-й - истлевает сердце.

Кутья была главною принадлежностью постного обеда. О кутье говорилось так: «Кутья благоверная святым воня; святии бо не ядять, не пьють, но вонею и благоуханием тем сыти суть».

Обычай поминовения был и во времена язычества, и потому к нему примешивались посторонние обряды, не одобряемые Церковью. Так, преподобный Феодосий Печерский, автор поучений и посланий, запрещает ставить по усопшим обеды и ужины, класть на кутью яйца и ставить воду; без сомнения, яйца и вода были символами древнего языческого поминовения.

II. Верования

1. Религиозные обряды древних славян

Как и все народы, находившиеся на стадии разложения первобытнообщинного строя, славяне были язычниками. Истоки язычества лежат за много тысячелетий до начала нашей эры, а отголоски сохраняются до наших дней. Идеи некоторых исследователей прошлого о том, что восточнославянское язычество было бедной, бесцветной религией, должны быть ныне оставлены. В восточнославянском язычестве можно обнаружить все те стадии, которые были свойственны и другим языческим культам, существовавшим у других народов. Древнейший пласт - поклонение предметам и явлениям ближайшего окружения, которые были вплетены в жизнедеятельность человека. До нашего времени дошли источники, свидетельствующие о поклонении древних славян таким предметам и явлениям. Это так называемые фетишизм и анимизм. Отголосками таких, верований было поклонение, например, камням, деревьям, рощам. Культ каменных фетишей очень древний. Объектом поклонения были не только деревья, но и лес. Распространен был и тотемизм - это вера в происхождение человеческого рода от какого-либо вида животных. Наряду с почитанием дуба днепровские славяне, например, поклонялись священным животным - диким кабанам-вепрям. Вопрос о тотемическом культе у восточных славян довольно сложен. Возможно, что в ряде случаев мы сталкиваемся с трансформацией тотемизма в культ предков в образе животных. Архаические пласты русских народных сказок свидетельствуют о существовании тотемизма у восточных славян.

Разновидностью культа предков в облике животных является оборотничество. Так, в русских былинах Вольга охотится в образе сокола, обращается в муравья. Русская сказка широко использует мотив превращения прекрасной девушки-невесты в лебедя, утку, лягушку. Отрыв духа-"двойника" от объекта, которому он присущ, наряду с тотемизмом порождает веру в души мертвых, а также культ предков. Невидимые духи - души предков и родичей, двойники фетишизируемых предметов и явлений, объекты тотемического культа постепенно "населяют" окружающий древнего славянина мир. Уже не сам предмет является объектом почитания. Поклонение относится к живущему в нем духу, демону. Не сам предмет, а именно дух (демон) оказывает положительное или отрицательное влияние на ход событий и на судьбы людей. Язычество восходит на новую ступень - стадию полидемонизма. Духи, первоначально представлявшие однородную массу, обособляются, прежде всего, по месту обитания, становясь "хозяином места". В темных омутах рек и озер жили водяные, берегини и русалки, лес был царством лешего, что кричал по-совиному в дубравах, или лесовика, а на полях в высокой траве живут полевики. В жилище "хозяин" домовой - маленький горбатенький старикашка. Отголоском старинных верований являлся культ щуров (чуров) - предков. В минуту смертельной опасности славяне кричали: «Чур меня!» надеясь на помощь предка-пращура. Для щуров в специальные родительские дни топились бани и ставились еда и питье.

Демонические верования приближали восточных славян к следующему этапу - политеизму, т.е. вере в богов. Они поклонялись явлениям природы, обожествляя их. Так, богом неба был Сварог, богом солнца - Дажьбог (другие названия: Дажбог, Ярило, Хорос), богом грома и молнии - Перун, богом ветра - Стрибог, богиня плодородия, воды, - Мокошь, впоследствии покровительница женских работ и девичьей судьбы. В VI в., по свидетельству византийского историка Прокопия Кессарийского, славяне признавали повелителем Вселенной одного бога - Перуна, бога грома, молнии, войны. Верили также в Волоса или Велеса - бога скота, торговли и богатства. Культ его очень древний.

Наконец, Симаргл - единственное зооморфное существо пантеона древнерусских богов (священный крылатый пес, возможно, иранского происхождения). Симаргл является божеством низшего порядка, которое охраняло семена и посевы.

В то время еще не было общественных богослужений, не было ни храмов, ни жрецов. Обычно изображения богов в виде каменных или деревянных фигур (идолов) ставились на определенных открытых местах - капищах, богам приносились жертвоприношения - требы.

Сдвиги в восточнославянском обществе привели к языческим реформам. Археологические изыскания в Киеве свидетельствуют о том, что языческое капище с идолом Перуна, первоначально располагавшееся в пределах городских укреплений, переносится на место, доступное всем прибывающим в землю полян. Таким образом, Киев, будучи политической столицей, превращается и в религиозный центр. На роль главного божества всех восточных славян выдвигается Перун. Однако в 980 г. предпринимается новая религиозная реформа - сооружается языческий пантеон из известных нам уже божеств. "Поставление кумиров" - идеологическая акция, с помощью которой киевский князь надеялся удержать власть над покоренными племенами.

Древнерусское язычество было настолько распространено, что Древняя Русь и после принятия христианства в мировоззренческом отношении и в практических действиях являла собой языческое общество с формальным существованием в нем элементов христианской веры и культа. Большинство языческих верований и обычаев продолжали соблюдаться без или с малым привнесением в них христианских норм и в последующее время. Древние русские источники называют это положение двоеверием.

Кое-где двоеверие полностью удержалось до XI - XII веков, а на Руси значительно позднее.

Относительно быстро были забыты языческие боги там, где они были созданы лишь усилиями жрецов, поддержавших их культ. Но языческий мир духов, заполнявший всю природу, и культ их в полной мере сохранялись в течение длительного времени, и борьба Церкви с ними была безуспешной.

В этой борьбе Церкви с язычеством интересен тот факт, что Православная Церковь вела себя по отношению к язычеству совершенно по-иному, чем Католическая. Последняя боролась с язычеством более упорно и заставила народ забыть многие древние обычаи и обряды.

Православная Церковь была более терпимой, часто пыталась приспособить древние верования к церковным обрядам, в результате чего они сохранились в большей степени.

До сих пор можно встретить попов, которые официально отмечают на кладбищах праздники мертвых и, по древнему обычаю, оделяют души мертвых вином и едой. Более того, встречаются даже такие попы, которые заклинают злых духов и вампиров таким же образом, каким их заклинал многие столетия назад какой-нибудь славянский колдун.

В целом, религия восточных славян была политической (политеизм - многобожие).

Духовные равным образом порицали и преследовали все, что носило на себе память язычества, - были ли то действительные верования и убеждения, или только внешние обряды, игрушки, забавы, потерявшие уже прежний смысл и серьезное значение, как теперь купальный огонь, вождение козла на Масленице или малороссийское колядование.

Дольше и полнее всех языческих верований сохранялись остатки поклонения роду и рожаницам. Обряды, сопровождавшие поклонение роду и рожаницам, состояли в приношении этим фантастическим существам в жертву хлеба, сыра, меда, кур и какого-то смешанного питья.

2. Влияние церкви на гражданский быт

Христианская церковь, основанная на Руси князем Владимиром, не могла примириться с таким порядком. Вместе с христовым учением о любви и милости церковь принесла на Русь и начала византийской культуры. Уча язычников вере, она стремилась улучшить их житейские порядки. Под влиянием христианства отдельные лица из языческой среды изменяли к лучшему свои взгляды и права, шли вслед Христу и являли высокие примеры нравственной христианской жизни и даже подвижничества. О самом князе Владимире предание говорит, что он смягчился под влиянием новой веры, стал милостив и ласков. Среди дружины и земских людей появилось много благочестивых христиан, почитавших церковь, любивших книги и иногда уходивших от мирских соблазнов в монастыри и в пустынное житье. Через свою иерархию и примеров ревнителей новой веры церковь действовала на нравы и учреждения Руси. Проповедью и церковною практикой она показывала, как надо жить и действовать в делах личных и общественных.

Церковь старалась поднять значение княжеской власти. Князей она учила, как они должны управлять: «воспрещать злым и казнить разбойников». «Ты поставлен от Бога на казнь злым, а добрым на милование», - говорило духовенство князю Владимиру, указывая ему, что князь не может оставаться безучастным к населению и злу в своей земле, что он должен блюсти в ней порядок. Такой взгляд духовенство основывало на убеждении, что княжеская власть, как и всякая земная власть, учинена от Бога и должна творить Божью волю. Но так как «всякая власть от Бога» и так как князь «есть Божий слуга», то ему надлежит повиноваться и его надлежит чтить. Церковь требовала от подданных князя, чтобы они «имели приязнь» к князю, не мыслили на него зла и смотрели на него как на избранника Божия. Очень грубо было воззрение языческой Руси на князей, как на дружинных конунгов, которые берут дань за свои военные услуги земле и которых можно погонять, если они не угодны, и даже убивать (как древляне Игоря). Церковь всячески боролась с таким взглядом и поддерживала авторитет князей, смотря на них, как на прирожденных и богоданных государей. Когда князья сами роняли свое достоинство в грубых ссорах и междоусобиях, духовенство старалось мирить их и учить, чтобы они «чтили старейших» и «не переступали чужого предела». Так духовенство проводило в жизнь идеи правильного государственного порядка.

Найдя на Руси ряд союзов, родовых и племенных, дружинных и городских, церковь образовала сбою особый союз - церковное общество. В состав его вошло духовенство, затем люди, которых церковь опекала и питала, и люди, которые служили церкви и от нее зависели. Церковь опекала и питала тех, кто не мог сам себя кормить: нищих, больных, убогих. Церковь давала приют и покровительство всем изгоям, потерявшим защиту мирских обществ и союзов. Церковь получала в свое владение села, населенные рабами. М изгои, и рабы становились под защиту церкви и делались ее работниками. Всех своих людей одинаково церковь судила и рядила по своему закону (по Кормчей книге) и по церковным обычаям; все эти люди выходили из подчинения князю и становились подданными церкви. И как бы ни был слаб или ничтожен церковный человек, церковь смотрела на него по-христиански - как на свободного человека. Для церковного сознания все были братья во Христе, и не было пред Господом ни раба, ни господина. В церкви не существовало рабства: рабы, подаренные церкви, обращались в людей, лично свободных; они были только прикреплены к церковной земле, жили на ней и работали на пользу церкви. Таким образом, церковь давала светскому обществу пример нового, более совершенного и гуманного устройства, в котором могли найти себе защиту и помощь все немощные и беззащитные.

Церковь затем влияла на улучшение семейных отношений и вообще нравственности в русском обществе. На основании греческого церковного закона, принятого и подтвержденного первыми русскими князьями в их «церковных уставах», все проступки и преступления против веры и нравственности подлежали суду не княжескому, а церковному. Церковные суды, во-первых, судили за святотатство, еретичество, волшебство, языческие моления. Во-вторых, ведали все семейные дела, возникавшие между мужьями и женами, родителями и детьми. Церковь старалась искоренить языческие обычаи и нравы в семейном быту: многоженство, умыкание и покупку жен, изгнание жены мужем, жестокости над женами и детьми и т.п. Применяя в своих судах византийские законы, более развитые, чем грубые юридические обычаи языческого общества, духовенство воспитывало лучшие нравы на Руси, насаждало лучшие порядки.

В особенности восставало духовенство против грубых форм рабства на Руси. В поучениях и проповедях, в беседах и разговорах представители духовенства деятельно учили господ быть милосердными с рабами и помнить, что раб - такой же человек и христианин, как и сам его господин. В поучениях запрещалось не только убивать, но и истязать раба. В некоторых случаях церковь прямо требовала у господ отпуска рабов и рабынь на свободу. Получая рабов в дар, церковь давала им права свободных людей и селила их на своих землях; по примеру церкви иногда то же делали и светские землевладельцы. Хотя такие примеры были редки, хотя увещания благочестивых поучений и не искореняли рабства, однако изменялся и смягчался самый взгляд на раба, и дурное обращение с рабами стало почитаться «грехом».

Так широко было влияние церкви на гражданский быт языческого общества. Оно охватывало все стороны общественного устройства и подчиняло себе одинаково как политическую деятельность князей, так и частную жизнь всякой семьи. Это влияние было особенно деятельно и сильно благодаря одному обстоятельству. В то время, как княжеская власть на Руси была еще слаба и киевские князья, когда их становилось много, сами стремились к разделению государства, - церковь была едина и власть митрополита простиралась одинаково на всю Русскую землю. Настоящее единовластие на Руси явилось прежде всего в церкви, и это сообщало церковному влиянию внутреннее единство и силу.

III. Обрядовые праздники на Святой Руси

У славян были свои языческие календарные праздники, связанные с временами года и с земледельческими работами, ведь крестьянский быт прочно зависел от природы. Но остались народными и по сей день. Не все их знают, но так или иначе, празднуют и отмечают. В конце декабря колядовали - ходили по домам ряженые с песнями и прибаутками, славили хозяев, которые должны были ряженых одаривать. Было время, когда не принять так называемых христославов считалось грехом для домовладельца. Под Москвой был обычай называть Сочельник «коледой» и в ночь на Рождество возить в санях девушку, одетую поверх теплой одежды в рубашку. Обычно празднуют две Коляды: Васильевскую, накануне Нового года, и Крещенскую, накануне Крещения.

Большим праздником были проводы зимы и встреча весны - Масленица, праздновалась (по старому стилю) на восьмую неделю перед Пасхой, после Вселенской субботы, в которую вспоминают усопших родственников. А Церковь в Сырную неделю воспоминает изгнание Адама из рая, приготовляя христиан к Великому посту. Тогда народ передается масленичным удовольствиям, катаниям с гор на санях, попойкам и пиршествам, а в старину предавались даже кулачным потехам. По сказаниям церковных источников, в эти дни безумствовали, то есть надевали на себя личины (маски), костюмы, причем переряжались мужчины в женские костюмы, а женщины - в мужской наряд. Такая костюмировка служила на Масленице поводом к самому веселому разгулу, неистовству и разврату, в котором принимали участие и женщины. Во всю Масленицу пекут блины, пряженцы, оладьи. В народе Масленица слывет честной, а по разгульности и раздолью - широкой, так как русский человек в эти дни предается широкому разгулу. Масличное пиршество можно разделить на три части: 1) встреча Масленицы, это понедельник; 2) разгул или широкая Масленица, то есть четверг; и 3) прощание - воскресенье.

Пасха (Святая неделя) является самым торжественным праздником во всех христианских странах. Во все дни недели, начиная с понедельника, для простого народа устраиваются качели, карусели, балаганы. Другие делают поздравительные визиты родным и знакомым и катаются в экипажах. Яйцо от первого христосования считается «наисвященнейшим», его сохраняют целый год до нового христосования. Простой народ убежден, что с этим яйцом в первый день праздника, во время заутрени, можно узнать колдуна, который покажется спиной к алтарю. Слово «Красная Горка» известно по всей России и знаменует в общем своем значении весну с ее красным солнышком, с ее Пасхой красной, с весной красной, то есть красивой, веселой, оживленной воздухом, водами, получившими свободу и сбросившими ледяные оковы. Заклинание весны начинается на Красной Горке, как в первый весенний праздник, с которого начинают играть в горелки. А когда станут распускаться листья, то начинают водить хороводы.

День Святой Троицы (Пятидесятница) относится к переходящим праздникам и празднуется через пятьдесят дней после Пасхи. В этот день вспоминают великое событие - сошествие Святого Духа на апостолов. В народе этот праздник закрепился под названием «Троица». От ветхозаветной церкви перешел обычай неизменно украшать храмы и жилища зелеными ветвями, цветами и травами. Употребление цветов и зеленых ветвей в язычестве имело символическое значение. Так, масленичная ветвь знаменовала мир, лавровая - победу, дубовая - славу. До XVII века Троицын день служил сроком решения тяжб и совершения всякого рода договоров. Так как праздники Троицы и Духова дня приходятся на летние месяцы, то к ним приурочены многие языческие обряды. В этот месяц справляли праздник Дивы, богини земли. Д сих пор народ считает землю именинницей в Духов день, чем и объясняется запрещение рыть ее. Некоторые обряды в Троицын день - плетение венков, гадание по ним о своей судьбе. В этот день девушки спрашивают у кукушки, когда она кукует, долго ли им еще быть в доме отца. Сколько раз прокукует, столько лет и ждать замужества.

Праздник, известный в народе под названием Ивана Купалы, приходится на день летнего солнцестояния. Христианство положило конец языческим обрядам и традициям. Однако, оставаясь в народной памяти, языческие обряды впоследствии соединились с христианскими. В праздник Ивана Купалы проходили обряды с огнем и водой, гадания, водили хороводы, пели песни, прыгали через огонь.

Земледельческие праздники составляют пору отдыха после обременительного труда. У славянорусов представительницей земледелия была Мать-Земля, и к ней принадлежит Даждь-бог. Но с того времени как христианство закрепилось в Русской земле, покровителями земледельческих занятий очутились уже не народные божества язычества, а святые Православной Церкви.

Осенью после окончания полевых работ отмечали праздник Урожая: пекли большой медовый каравай.

С развитием религиозных представлений у древних предков славян праздничные обряды стали приобретать колдовской, магический смысл. Совершая, например, охотничий танец, люди подражали охоте не зверей или птиц, воспроизводили их движения, повадки. Во время танца поражали копьями и стрелами фигурки или изображения животных, на которых предстояла охота. Люди были уверены, что, правильно совершив этот обряд, они обеспечат удачу в охоте. Древние славяне стали наделять сверхъестественными свойствами те силы и явления природы, от которых в ту пору в огромной мере зависело их существование. Люди начали приписывать магическую силу солнцу, грому, дождю, рекам, начали верить в различных духов, добрых и злых, стараясь почитанием и жертвоприношениями привлечь на свою сторону и тех и других.

Народные праздники, игравшие весьма заметную роль в жизни древнеславянских народов, не могли оказаться в стороне от формирования магических и религиозных обрядов. С развитием религиозного культа в первую очередь народные праздники все больше и больше наполнялись религиозным содержанием, а обряды принимали религиозный характер.

IV. Быт древних славян

1. Первоначальный быт русских славян

Русские до начала самобытного политического существования имели несколько веков примитивной жизни. Древние писатели византийские (Прокопий и Маврикий) и германские (гот Иордан) раскрывают нам черты первоначального быта славян. Придя в пределы теперешней России, в Поднепровье, славяне предстают перед нами в достаточной чистоте примитивного быта. Об этом быте еще в XVIII в. сложились два воззрения. Представителем первого был известный Шлёцер, который представлял первоначальный быт славян не выше быта дикарей ирокезцев. Еще летописец говорил, что славяне «живяху звериньским образом»; так думал и Шлёцер. Первые семена гражданственности и культуры, по его мнению, были брошены варягами, которые вызвали славян за собой на историческую арену. Это крайний взгляд. Другая же теория получила окончательное развитие в «Истории русской жизни» ученого И. Е. Забелина. Он рисует быт славян русских в IX-X вв. очень сложным и высоко развитым и впадает поэтому в иную крайность.

Славяне народ не кочевой, а оседлый. Они были диким народом, жили оседло и строили дома. Главный капитал их состоял не в стадах и табунах, а в землях, и хозяйство было основано на эксплуатации земли. Поселки славян имели первоначально очень подвижный характер. Об этом согласно свидетельствуют и греческие писатели и летописец, который говорит о древлянах вятичах так, что можно понять, что они только что принялись за обработку земли. Древляне, которые «живяху звериньским образом», уже ко времени летописца «делают нивы своя и земля своя». Области, в которых приходилось жить и пахать славянам, были лесные, поэтому рядом с земледелием возникла и эксплуатация лесов, развиты лесные промыслы, бортничество и охота с целью промышленною. Воск, мед и шкуры были искони предметами торговли, которыми славилась Русь на Дунае.

Быт славян вначале был несомненно племенной. Их называют по племенам; имена полян, древлян, вятичей и т.п. постепенно исчезают и заменяются рассказами о волостях: «Новгородци бо изначала и Смоляне и Кыяне и Полочане и вся власти (то есть волости), якоже на думу, на веча сходятся», - говорит летописец и под именем этих «властей» разумеет не членов какого-либо племени, а жителей городов и волостей. Так быт племенной перешел в быт волостной. На основании трех вопросов: во-первых, у славян отмечается факт общего владения при отсутствии личной собственности; во-вторых, частое упоминание в летописях о роде: «живяху родом», «возста род на род»; и в-третьих, «Русская правда» умалчивает о личной поземельной собственности - и возникла теория, по которой славяне, на первых ступенях жизни, жили родом, по образцу рода римского, т.е. жили обществами, построенными на родовых началах; во главе рода стояла власть родовладыки - авторитет патриархальный. Со смертью родовладыки родовая собственность не делилась, а движимое и недвижимое имущество все находилось во владении рода. Родовой быт действительно исключал возможность личного владения. Но историки-юристы Беляев и Лешков утверждают, что слово «род» в летописи употребляется не как римское «genus», что оно имеет несколько значений, так как иногда под ним подразумевается семья, иногда род; стало быть, народ, а с ним и летописец под этим словом понимали различные вещи. Общее же владение и отсутствие личного землевладения могут доказывать не родовые формы быта, а общинную организацию. Под ударами критики родовое учение потеряло свою непреложность; стали говорить, что родовой быт существовал лишь во времена глубокой древности, доисторические, а затем заменился общинным. Учение об общине было развито Аксаковым и Беляевым. По их мнению, славяне жили общиною не на основании физиологических, кровных начал, а в силу совместного жительства на одних и тех же местах и единствах хозяйственных, материальных интересов. Общины управлялись властью избранных старшин - вечем. Мелкие общины или верви сливались в волости, которые уже были общинами политическими. В первоначальных рассуждениях об общине было мало неопределенного. Гораздо удачнее, конкретнее поставил вопрос о первоначальном быте славян профессор Леонтович (его поддержал Бестужев-Рюмин). Взгляды Леонтовича известны под названием теории задружно-общинного быта. По этой теории родственные славянские семьи не принимали строгой родовой организации, но жили, не забываю своего физического родства, уже на началах территориальных, соседственных. Образцом подобного рода общин была сербская задруга. В трудах позднейших этнографов (г-жи

А. Я. Ефименко и др.) указано было на существование своеобразных общин архаического склада и у русских людей в историческое уже время. Эти труды окончательно позволяют утверждать, что у славян на первой стадии исторической жизни существовал своеобразный общинный, а не родовой быт.

Если же славяне не держались исключительно кровного быта и легко соединялись в общины по интересам хозяйственным, то можно объяснить как и почему племенной быт скоро распался и заменился волостным. В первое время своей жизни на Ильмене и Днепре наши предки жили «каждый своим родом и на своих местах, владея каждый родом своим». Родовые старейшины имели большую власть в своем роде; а, сойдясь вместе на совет (вече), они решали дела за все свое племя. Но так бывало только в особо важных случаях, например, в минуту общей опасности, грозившей всему племени. С течением же времени, когда племена и роды расселились на больших пространствах, не только ослабела связь между родами, но распадались и самые роды, поделившись на самостоятельные семьи. Каждая отдельная семья на просторе заводила свою особую пашню, имела свои особые покосы, особо охотилась и промышляла в лесах. Общая родовая собственность переставала существовать, когда расходились семьи, составлявшие род. Она заменялась собственностью семейною. Точно так же переставала действовать и власть родовладыки: он не мог управлять сразу всеми хозяйствами родичей, потому что эти хозяйства были разбросаны на больших расстояниях. Власть родовладыки переходила к отцу каждой отдельной семьи, к домовладыке. С распадением родовых связей родичи перестали чувствовать свое взаимное родство и в случае нужды соединялись для общих дел уже не по родству, а по соседству. На общий совет (вече) сходились домохозяева известной округи, и родные друг другу и неродные одинаково. Соединенные одним каким-нибудь общим интересом, они составляли общину и избирали для ведения общих дел выборных старейшин. Так древнейшее родовое устройство заменялось постепенно общинным, причем в состав общин могли входить семьи, принадлежащие не только к разным родам, но даже к разным племенам. Так бывало в тех местах, где соседили друг с другом различные племена, или же в тех местах, куда одновременно шла колонизация от нескольких племен (например, в верхнем Поволжье, которое заселялось и от кривичей и от вятичей).

2. Черты дохристианского быта русских славян

В древнейшее дохристианское время князья не имели ни склонности, ни возможности вмешиваться в общественную жизнь и поддерживать порядок, когда к ним не обращалось за этим само население. Преступление тогда считалось «обидою», за которую должен был отплатить, «отомстить» сам обиженный или его род. Человека защищал не князь, а свои близкие ему люди; за убитого мстили отец, братья, дяди, племянники. Обычай кровной мести и вообще мести был так широко распространен, что признавался даже законом, как нормальное правило. Иначе и быть не могло в таком обществе, где княжеская власть только что возникла, где князь был иноплеменником и был окружен дружиной таких же иноплеменников-варягов. Славяне жили или родами, или общинами; в других случаях они сами устраивали дружины и торговые товарищества в городах. Каждый человек, принадлежавший к какому-нибудь союзу или входивший в какое-нибудь сообщество, пользовался защитою рода, общины, дружины, товарищества, и мало надеялся на князя, потому что княжеская власть была еще слаба.

Родовой быт первоначально вел людей к обособлению. Роды жили замкнуто, чуждались один другого и враждовали один с другим. А между тем каждому роду необходимо было со стороны добывать невест для браков своих родичей. Отсюда возник обычай добывать их насилием и хитростью, посредством «умычки» или увоза. Впоследствии этот обычай смягчился: если невесту «умыкали», то по предварительному с ней уговору. В то же время возникли и другие способы заключения брака: жених мирно приходил за невестой и выкупал ее у рода, уплачивая за нее «вено». Кое-где, там, где нравы были мягче, брак заключался ближе к нашим обычаям: невеста приезжала в дом жениха, и за ней привозили ее приданое. Но так бывало только у полян. В прочих же местах семейный быт отличался грубостью, тем более что везде существовал обычай многоженства. Предание говорит, что сам князь Владимир до крещения своего держался этого обычая. Положение женщины в семье, особенно при многоженстве, было очень тяжело, о чем свидетельствуют народные песни. В них горько оплакивается судьба девушки, отдаваемой или продаваемой в чужой род.