Крестовые походы и их общая характеристика

2

Содержание

Введение

Глава I Крестовые походы и их общая характеристика

1.1 Причины крестовых походов

1.2 Религиозные мотивы

1.3 Экономические мотивы

1.4 Решения римско-католической церкви о крестовых походах

1.5 Духовно-рыцарские ордена как участники крестовых походов

Глава II Крестовые походы и их осуществление

2.1 Первый крестовый поход (1096--1099)

2.2 Второй крестовый поход (1147--1148)

2.3 Третий крестовый поход (1189--1192 года)

2.4 Четвёртый крестовый поход (1202--1204)

2.5 Особенности последних крестовых походов

Крестовый поход детей (1212)

Глава III Итоги крестовых походов

Заключение

Список использованных источников и литературы

Введение

Крестовые походы - серия военных походов западноевропейских рыцарей, направленных против «неверных» (мусульман, язычников, православных государств и различных еретических движений). Целью первых крестовых походов было освобождение Палестины от турок-сельджуков, однако позднее крестовые походы велись и ради обращения в христианство язычников Прибалтики, подавления еретических и антиклерикальных течений в Европе (катары, гуситы и т. д.) или решения политических задач Пап. Крестовые походы на Восток как социальное явление -- это военно-колонизационные движения западноевропейских феодалов, части горожан и крестьянства, осуществлявшиеся в форме религиозных войн.

Название «крестоносцы» появилось потому, что участники крестовых походов нашивали себе на одежду кресты. Считалось, что участники похода получат прощение грехов, поэтому в походы отправлялись не только рыцари, но и простые жители, и даже дети. Участники первых Крестовых походов, нашивавшие на одежды знак креста, называли себя пилигримами, а походы -- паломничеством (peregrinatio), деяниями (gesta) или экспедицией (expeditio), священной дорогой (via sacra).

Первые крестовые походы отличались массовым характером и стихийностью. Помимо крупных сеньоров и рыцарей из разных стран в них принимали участие крестьяне и купечество североитальянских и южно-французских городов. Постепенно социальная база движения сужалась и они все более становились чисто рыцарскими экспедициями. Крестовые походы конца XII--XV вв. часто организовывались монархами крупных государств Западной Европы при поддержке пап и итальянских морских республик, прежде всего Венеции.

Классической эпохой Крестовых походов считают конец XI--XIII вв., однако попытки возродить их предпринимались до конца средневековья, а использование символики и атрибутов крестоносного движения характерно и для нового времени, вплоть до современности. Термин Крестовые походы появился не ранее 1250 г. и стал общепринятым с XVII--XVIII столетий.

Цель данной работы: дать характеристику крестовых походов средневековой западной Европы. Для выполнения задуманного мы поставили следующие задачи: 1/ рассмотреть причины крестовых походов; 2/ описать наиболее значимые крестовые походы; 3/ сделать выводы об итогах крестовых походов для западной европейской цивилизации

Источниками для написания темы мы выбрали произведения как западных, так и восточных авторов.

Хроника «Завоевание Константинополя» Робера де Клари, созданная в начале 13 века, принадлежит к числу первостепенной важности источников по истории захвата Константинополя рыцарями- крестоносцами в 1203-1204годах. Робер де Клари. Завоевание Константинополя.- М.: Наука, 1993.- 567 с. Хотя автор стремился придерживаться исторической канвы в изложении хода событий, но, будучи простым французским рыцарем, Робер де Клари не знал скрытой, закулисной стороны похода и лишь понаслышке был осведомлен об его предистории.

Крестовые походы - это явление неоднозначное, и его восточный аспект не менее важен, чем западный.

«Алексиада», написанная византийской принцессой Анной - первоклассный исторический источник, единственное произведение, в котором систематически и полно излагается история Византии конца 11- нач12вв. Анна Комнина. Алексиада.- М.: Наука, 1965.- 578 с. В основном, придерживаясь хронологической последовательности, Анна повествует о времени царствования отца. Иногда она рассказывает о событиях подробно и обстоятельно, иногда бегло и даже поверхностно, но не опускает ни одного значительного и важного эпизода. Византийский автор хорошо осведомлен о событиях, связанных с движением крестоносцев по Малой Азии в 1096-97гг. и «Алексиада» часто содержит фактические сведения, отсутствующие в других источниках. Западные хронисты, как правило, двигавшиеся вместе с каким-то определенным отрядом крестоносцев, умеют описать события очевидцами которых они были, но подчас оказываются не в состоянии дать общей картины. Анне же иногда удается это сделать. Анна в оценке движения крестоносцев проявляла удивительную проницательность и разделяет массы двинувшихся на Восток людей на простых воинов, введенных в заблуждение, и откровенных хищников типа Боэмунда, цель которых одна - нажива. Такая позиция писателя определяет не только характер изложения событий, но и сам выбор фактов.

Литература по истории крестовых походов обширна и многообразна. Назовем наиболее крупные исследования.

В 1914г. была издана книга «Эпоха крестовых походов» под редакцией Э. Лависса и А. Рамбо. Эпоха крестовых походов /Под ред. Э. Лависса и А. Рамбо.- М.: АСТ, 2003.- 1088 с. В их произведении дается краткое описание событий.

Исследования Ф.И. Успенского были опубликованы в начале 20 века. Одно из опубликованных исследований - «История крестовых походов» очень четко отражает причины и истинную суть походов. Успенский Ф.И. История крестовых походов.- Спб, 1900-1901. Его работы отличаются научностью и объективностью. Например, он пытается выявить истинные причины завоевания Константинополя.

А.А. Васильева «История Византийской империи» было издано в 1923г., а второе полное издание было написано уже в эмиграции. Васильев А.А. История Византийской империи. Спб, 1923. Вполне может быть, что именно это повлияло на его объективность. Например, он рассматривает 4 крестовый поход и как духовный порыв крестоносцев, и как погоню за наживой. Но все - же автор отмечает преобладание материальных интересов над духовно-религиозными мотивами. Васильев очень красочно описывает крестовый поход, но в то же время весьма скрупулезно отражает факты и события.

Научные работы М.А. Заборова проводились в 60 годы 20-го столетия.Заборов М.А. Введение в историографию крестовых походов (Латинская хронография XI-XIII вв.).- М.: Наука, 1966.-345 с.; Заборов М.А. Историография крестовых походов (литература XV-XIX вв.).- М.: Наука, 1971.- 367 с.; Заборов М. А. История крестовых походов в документах и материалах.- М.: Наука, 1977.- 456 с.; Заборов М.А. Крестоносцы на Востоке.- М.: Главная редакция восточной литературы издательства «Наука», 1980.- 678 с. В причинах походов он видит не борьбу за «гроб Господен», а обычные грабительские потребности феодалов Западной Европы. К сожалению, на исследования Заборова большое оказала марксистско-ленинская идеология, что в свою очередь отразилось недостаточной объективностью, которая просто необходима при изучении этой проблемы.

Глава I Крестовые походы и их общая характеристика

1.1 Причины крестовых походов

Крестовые Походы на Востоке против мусульман тянулись непрерывно два столетия, до самого конца XIII в. Их можно рассматривать как одну из важнейших стадий той борьбы между Европой и Азией, которая началась ещё в древности и не окончена до сих пор. Противоположность между двумя мирами, азиатским и европейским, живо чувствовавшаяся и ранее, особенно обострилась с тех пор, как появление ислама создало резкую религиозную противоположность между Европой и Востоком. Столкновение обоих миров стало неизбежным, тем более, что как христианство, так и ислам одинаково считали себя призванными к господству во всем мире. Быстрые успехи ислама в первом столетии его существования грозили серьезной опасностью европейской христианской цивилизации: арабы завоевали Сирию, Палестину, Египет, северную Африку, Испанию. Начало VIII столетия было для Европы критическим моментом: на Востоке арабы завоевали Малую Азию и грозили Константинополю, а на Западе пытались проникнуть за Пиренеи. Победы королей Льва Исаврийца и Карла Мартелла спасли Европу от непосредственной опасности, а дальнейшее распространение ислама было остановлено начавшимся вскоре политическим разложением мусульманского мира, который был до тех пор силен именно своим единством. Халифат раздробился на части, враждовавшие друг с другом. Дюби Ж. Европа в Средние века.- Смоленск: Полиграмма, 1994, С.7-9.

В XI в. положение дел на Востоке вновь изменилось в неблагоприятном для христиан смысле. Византийский престол после смерти Василия II (1025) занимали слабые государи, притом беспрерывно сменявшиеся. Слабость верховной власти оказалась тем более опасной для Византии, что как раз в это время восточной империи стала грозить серьезная опасность и в Европе, и в Азии. В Передней Азии сельджукские турки совершали свое наступательное движение на Запад, приведшее к освежению и опасному сосредоточению сил ислама. Вновь, как в VIII в., враги были под самым Константинополем. В то же время европейская провинции империи подвергались (с 1048 г.) беспрерывным вторжениям диких печенегов и узов, которые производили страшные опустошения иногда под самыми стенами столицы. Особенно тяжелым был для империи 1091 г.: турки, с Чахой во главе, готовили нападение на Константинополь с моря, а печенежская орда стояла на суше под самой столицей. Император Алексей 1 Комнин не мог надеяться на успех, ведя борьбу одними своими войсками: его силы были в значительной степени исчерпаны за последние годы в войне с итальянскими норманнами, пытавшимися утвердиться и на Балканском полуострове. Васильев А.А. История Византийской империи. Спб, 1923, С.89-91.

Решительным побуждением было обращение Алексея I Комнина к папе Урбану II в 1094 году с просьбой о помощи против турок-сельджуков. Откупившись золотом от хищных соседей и подданных (печенеги были уже приняты на византийскую землю), Алексей однако не мог быть спокоен и за ближайшее будущее, пока печенеги без страха переходили Балканы и нападали на византийские города Адрианополь и Филиппополь, доходя даже до стен столицы. Император занимался обучением войска для предстоящего похода и набором новых отрядов. Лето 1090 г. принесло с собой новые затруднения. Турецкий пират Чаха, воспитанный в Константинополе и хорошо знакомый с положением дел, снарядил собственный флот и составил план действий против Империи с моря, пока печенеги будут отвлекать ее силы с суши. Все лето император провел в походе против печенегов. Чтобы судить об опасности, угрожавшей Константинополю, достаточно сказать, что военные действия сосредоточивались около Чурля, то есть на расстоянии одного дневного перехода от столицы. Зима 1090/91 г. прошла в постоянных схватках, которые, впрочем, не имели решительного значения ни для той, ни для другой стороны. Столица была заперта, из нее не выпускали жителей, потому что за стенами города рыскали печенежские наездники. В трудных обстоятельствах, какие могла помнить Византия из предшествовавшей истории, ее спасала возможность морских отношений. Но теперь Чаха замышлял отрезать для Константинополя и море. Стало известно, что его послы переговариваются с предводителями печенежской орды и уславливаются об общем плане действий. Вообще, положение империи в 1091 г. представляется в высшей степени беспомощным. Император, говорит Анна Комнина, видя, что и с моря, и с суши наше положение весьма бедственно... посланиями, отправленными в разные стороны, спешил собрать наемное ополчение. Анна Комнина. Алексиада.- М.: Наука, 1965, С.78. Некоторые из этих грамот назначены были в половецкие вежи, другие - к русским князьям; без сомнения, были послания и на Запад, в особенности к друзьям, которые уже доказали раз свое расположение к императору, каков был Роберт, граф Фландрский, приславший Алексею вспомогательный отряд. До нашего времени сохранился один экземпляр послания, отправленного Алексеем Комнином к графу Роберту Фландрскому. Вот в главных чертах его содержание: «Святейшая империя христиан греческих сильно утесняется печенегами и турками; они грабят ее ежедневно и отнимают ее области. Убийства и поругания христиан неисчислимы и так страшны для слуха, что способны возмутить самый воздух... Почти вся земля от Иерусалима до Греции, - не исключая и Фракии, - подверглась их нашествию. Остается один Константинополь, но они угрожают в самом скором времени и его отнять у нас, если не подоспеет быстрая помощь верных христиан латинских. Пропонтида уже покрыта двумястами кораблей, которые принуждены были выстроить для своих угнетателей греки. Таким образом, Константинополь подвергнется опасности не только с суши, но и с моря. Я сам, облеченный саном императора, не вижу никакого исхода, не нахожу спасения; и принужден бегать перед лицом турок и печенегов. Итак, именем Бога умоляем вас, спешите на помощь мне и греческим христианам. Мы отдаемся в ваши руки; мы предпочитаем быть под властью ваших латинян, чем под игом язычников. Пусть Константинополь достанется лучше вам, чем туркам и печенегам. Для вас да будет также дорога та святыня, которая украшает город Константина, как она дорога для нас... Священные предметы не должны достаться во власть язычников, ибо это будет великая потеря для христиан и их осуждение. Если, сверх ожидания, вас не одушевляет мысль об этих христианских сокровищах, то я напомню вам о бесчисленных богатствах и драгоценностях, которые накоплены в столице нашей. Сокровища одних церквей в Константинополе могут быть достаточны для украшения всех церквей мира. Нечего говорить о той неисчислимой казне, которая скрывается в кладовых прежних императоров и знатных вельмож греческих. Итак, спешите со всем вашим народом, напрягите все усилия, чтобы такие сокровища не достались в руки турок и печенегов. Ибо, кроме того бесконечного числа, которое находится в пределах империи, ожидается ежедневно прибытие новой 60-тысячной толпы. Мы не можем положиться и на те войска, которые у нас остаются, так как и они могут быть соблазнены надеждой общего расхищения. Итак действуйте, пока есть время, дабы христианское царство и, что еще важнее, Гроб Господен не были для вас потеряны, дабы вы могли получить не осуждение, но вечную награду на небеси». Цит. по: Васильев А.А. История Византийской империи. Спб, 1923, С.99. Обращение Византийской империи за помощью к латинскому Западу знаменовало крайний упадок нравственных сил в Константинополе и было выражением самого беспомощного состояния. Положение императора Алексея Комнина в зиму 1090/91 г. может быть сравниваемо разве что с последними годами империи, когда османские турки окружили Константинополь со всех сторон и отрезали его от внешних отношений.

Не только в области дипломатической замечается склонность Византии безусловно отдать себя в распоряжение Запада: заведена была речь о церковном разделении Востока и Запада, о мерах к соединению двух церквей. Обмен посольствами по церковным вопросам началась с 1089 г.; что папа считал возможным дружелюбное разрешение этих вопросов, свидетельствует уже освобождение императора Алексея Комнина от церковного отлучения, которое лежало на нем, как на схизматике. К тому же времени (1091 г.) относится происхождение сочинения Болгарского архиепископа Феофилакта о заблуждениях латинян. Оно написано в весьма миролюбивом духе и приводит к заключению, что ошибки латинян были не так многочисленны, чтобы считать неизбежным разделение церквей. Таким образом, и в церковном вопросе Византия склонна была в это время к уступкам.

Между тем, воззвание Алексея Комнина на Западе должно было произвести сильное движение. Не без причины, конечно, Первый крестовый поход составился по преимуществу из владетельных князей и рыцарей Франции. Роберт Фриз, к которому адресовано письмо Алексея Комнина, был авторитетным глашатаем Первого похода именно в среде высших классов; притом и послание императора Алексея совершенно ясно и определенно ставило вопрос о цели похода, то есть именно так, что могло возбудить самые заманчивые надежды феодальных рыцарей: берите империю и Константинополь, богатств найдете вы много; пусть все будет ваше, лишь бы не доставалось печенегам и туркам. Гроб же Господен и Иерусалим, оскверняемый неверными, был достаточным знаменем для верующих в простоте сердца, среди которых действовали другие проповедники, между которыми особенной известностью пользовался Петр Пустынник. Не забудем и того, что в первом походе участвуют сын Роберта Фриза и два его племянника, а также немало близких родственников. Первый крестовый поход, таким образом, состоялся бы и помимо папы и имел бы тогда совершенно иное значение и несколько другие цели. Но в октябре 1093 г. умер Роберт Фриз, чем замедлился ход начавшегося в рыцарстве движения. В латинских летописях того времени сохранились некоторые указания, что уже в 1092 г. были речи о крестовом походе, было движение умов в этом направлении.

Пока на Западе происходили переговоры и составлялись соображения, скорому осуществлению которых помешала смерть Роберта Фриза, император Алексей Комнин не только успел пережить мучительные минуты отчаяния, внушившие ему малодушное послание, но и устранить опасность, которая угрожала его империи. С победой над печенегами Алексею перестала угрожать опасность соединения азиатских и европейских турок, к 1092 г. Алексей был уже свободен от томительного страха за судьбу империи, а на Западе только еще знакомились с содержанием его послания и собирались в поход, который имел определенную цель - спасти византийскую империю от печенегов и сельджуков. Здесь, конечно, следует искать причину к объяснению взаимных недоразумений и горьких обвинений, которые направлялись крестоносцами против византийцев и наоборот. К крайнему изумлению крестоносцев, печенеги и турки оказывались на службе императора и всего чувствительнее вредили им быстрыми набегами; византийский император не только не сдавал им города и не унижался, но еще требовал себе ленной присяги и договаривался о городах, которые крестоносцы завоюют у турок. Но нужно помнить, что не меньше изумлены были движением крестоносного ополчения и византийцы.

1.2 Религиозные мотивы

На Западе к концу XI века целый ряд причин создал настроение и обстановку, благоприятные для религиозного призыва на борьбу с неверными. Чрезвычайно усилилось религиозное чувство и развилось аскетическое настроение, находившее себе выражение во всякого рода духовных подвигах, во многочисленных паломничествах. Особенно много паломников издавна направлялось в Палестину, ко Гробу Господню; в 1064 году, например, архиепископ майнцский Зигфрид отправился в Палестину с семитысячной толпой пилигримов. Арабы не препятствовали таким паломничествам, но западное христианское чувство иногда сильно оскорблялось проявлениями мусульманского фанатизма: так, фатимидский халиф Гаким велел в 1010 году разрушить храм святого Гроба. Уже тогда, под впечатлением этого события, папа Сергий IV проповедовал священную войну, но безуспешно (по смерти Ганима разрушенные храмы были восстановлены).

Утверждение в Палестине турок сделало паломничества христиан гораздо более трудными, дорогими и опасными: пилигримам гораздо чаще приходилось становиться жертвами мусульманского фанатизма. Рассказы возвращавшихся пилигримов развивали в религиозно настроенных массах западного христианства чувство скорби о печальной участи святых мест и сильное негодование против неверных.

Религиозная экзальтация населения усилила крайние проявления аскетизма, отшельничества. Во всей Европе распространялись апокалиптические ожидания скорого конца света. Ждали Божьей кары за грехи, раздавались призывы проповедников покаянием, посещением Святой Земли и особым религиозным подвигом достичь спасения. Благочестивые паломничества в Иерусалим становились массовым явлением.

Религиозные мотивы походов, которые переплетались с жестокостями, можно найти так же, например, в сущности самого христианства. Христианство изначально сочетало как мирные посылки: Любите врагов ваших …Ударившему тебя по щеке подставь и другую и т.д., так и ненависть по отношению к иноверцам. Но среди христиан ещё с апостольских времён распространилась одна черта, проявлявшаяся в том, что некоторые христиане стали считать, что в Евангелии есть заповеди, якобы очень трудные для исполнения, которые не все «могут вместить». Например, не каждый способен раздать всё своё имение нищим, или не каждый способен на строгое безбрачие. Такая же «необязательность» распространилась и на заповеди Христа о непротивлении злому. Примером тому служат факты из истории еврейского народа, первыми испытавшие религиозный фанатизм крестоносцев. Ле Гофф Жак. Цивилизация средневекового Запада.- М.: Аст, 1992, С.78.

В декабре 1095 северно-французские еврейские общины послали письмо своим рейнским братьям, возможно как реакцию на более раннее нападение крестоносцев в Рейне, предупреждая их о серьезной угрозе, которую может представлять новое и быстро возрастающее движение. Благодаря тому, что они подкупили крестоносцев, французские еврейские общины были спасены в большинстве своем от прямых нападений, которые их единоверцы в Германии должны были испытывать.

Из Франции, несколько последовательных групп крестоносцев передвигались к рейнским землям. Нападение на Шпейер закончилось убийством двенадцати евреев, которые отказались обратиться в Христианство; остальные были спасены местным епископом. В середине мая, было совершенно нападение на еврейскую общину в Вормсе, где было вырезано пять сотен евреев, которые были под защитой епископа. От Майнца крестоносцы направились к Кельну, где благодаря христианам большинство евреев было спасено. События в районе Рейна сопровождались нападениями Волкмара на евреев Праги, многие из которых были уничтожены в конце июня. К концу июля 1096, все вышеупомянутые группы оставили Рейнские земли и продвигались в восточном - по направлению к Византии.

Таким образом, можно заметить, что еврейские общины сыграли роль своеобразного щита (или скорее буфера - в котором выразилась агрессивность и стремление к наживе) перед приходом крестоносцев в Византию.

Христианский антагонизм к европейским евреям был не новым явлением для Европы, но никогда прежде это не выливалось в такую сильную и трагическую форму.

Старые подозрения были развиты до фатально высокой температуры, когда религиозное чувство участников крестового похода, объединилось с местным, возникшим в том числе и под влиянием экономических факторов. В свою очередь, евреи Рейнских земель относились подозрительно к крестоносцам и рьяно следовали своей собственной религии. Тем не менее, и они были первоначально удивлены свирепостью антисемитского чувства.

1.3 Экономические мотивы

Начавшийся рост товарно-денежных отношений в странах Западной Европы усиливал расслоение традиционных структур общества, порождал, с одной стороны, рост материальных потребностей феодальной верхушки, с другой - непривычную нестабильность. Право майората, когда лишь старшие сыновья знатных сеньоров получали отцовские земли, а младшие должны были сами заботиться о приобретении домена и средств к жизни, содействовало росту агрессивных настроений рыцарской молодежи. Борьба за землю и за крестьян приводила к кровавым столкновениям знатных родов и кланов, а возможности испомещения (приобрести право на участок и осесть на своей земле) за счет внутренней колонизации становились все более и более ограниченными.

Постепенно укоренялось представление, что истинный источник богатств находится на Востоке. Итальянские купцы из Венеции, Бари, Амальфи, позднее - Пизы и Генуи привозили на Запад из Византии и с Леванта драгоценности и специи, шелковые ткани, парадное вооружение и многие предметы роскоши. Люди начали верить в то, что овладеть богатствами Востока (неверного, враждебного, но столь притягательного) - дело отнюдь не невозможное и даже богоугодное. Первые успехи Реконкисты на Пиренеях уже готовили почву для еще более широких движений под лозунгом священной войны ради Господа. Эта идея была привлекательна не только для знати, но и для части горожан и крестьян, надеявшихся на освобождение от сеньориального гнета и получение новых земель. Эпоха крестовых походов /Под ред. Э. Лависса и А. Рамбо.- М.: АСТ, 2003, С.56.

На основе источников о крестовых походах, например, из хроники Робера де Клари (4 поход), уже можно сделать вывод, что участников похода раздирали классовые внутриклассовые противоречия в «воинстве божьем», двинувшемуся было против «неверных», а оказавшемуся, якобы волей случая, в Константинополе. Ярче всего настрой маленького рыцаря, его неприязнь по отношению к крупной знати проступает в сценах, где описываются различные эпизоды битвы за Константинополь и того, что последовало за этим взятием. Робер де Клари отчетливо видит различия в общественном положении участников крестового похода. Он выделяет среди них несколько основных категорий. Это, прежде всего «могущественные и знатные бароны», предводители крестоносцев, лица высокого происхождения, богатые и влиятельные, те, по отношению к которым хронист питает открытую неприязнь; затем «знатные рыцари» и «бедные рыцари», т.е. все кто, хотя и принадлежал к феодальной аристократии, но занимал более низкие ступени на ее иерархической лестнице, не пользуясь ни политическим весом, ни имущественным достатком; далее идет «меньшой народ войска», куда относились оруженосцы и пешие. Робер де Клари. Завоевание Константинополя.- М.: Наука, 1993, С.27.

Демографический подъем, переживаемый Европой создал возможности участия значительных масс народа в дальних экспедициях.

Сам канун Крестовых походов был тяжелым временем смут и голода («семь тощих лет»), эпидемий чумы и других болезней, косивших обессиленный люд в Лотарингии и Германии, Англии и Брабанте. К этому добавлялись и стихийные бедствия, особенно небывало суровые зимы и наводнения в Северной Европе в 1089--1094 гг. Бегство крестьян от сеньоров принимало все более угрожающий характер. Росла религиозная экзальтация населения.

1.4 Решения римско-католической церкви о крестовых походах

Римско-католическая церковь сыграла большую роль в подготовке Крестовых походов, дав им не только лозунги и оформление, но и саму нравственную и психологическую, а нередко и материальную основу.

К концу XI в. папство уже могло опираться на рационализацию хозяйства монастырей и укрепление авторитета церкви, достигнутого в борьбе с симонией, невежеством духовенства, посягательством светской власти на церковное имущество.

Папство, только что усилившее аскетической реформой свой нравственный авторитет на всем Западе и усвоившее себе идею единого Божьего царства на земле, не могло не откликнуться на призыв, обращенный к нему из Константинополя, в надежде стать во главе движения и, может быть, получить духовную власть на Востоке. Наконец, западные христиане давно были возбуждены против мусульман борьбой с ними в Испании, Италии и Сицилии. Для всей южной Европы мусульмане были хорошо знакомым, наследственным врагом.

Все это способствовало успеху обращения императора Алексея I Комнина, который уже около 1089 года находился в сношениях с папой Урбаном II и готов был, по-видимому, положить конец церковному раздору, чтобы получить помощь от латинского Запада против мусульман. На Клермонском Соборе, состоявшемся в ноябре того же года, Зашла речь о соборе в Константинополе для этой цели; папа освободил Алексея от отлучения, до тех пор лежавшего на нем, как на схизматике. Когда в 1091 году папа находился в Кампании, при нем были послы Алексея. В марте 1095 года папа еще раз выслушал послов Алексея (на соборе в Пиаченце), а осенью того же года был созван собор в Клермоне (во Франции, в Оверни).

В уме папы Урбана II мысль о помощи Византии приняла ту форму, которая особенно должна была прийтись по душе массам. В речи, которую он произнес в Клермоне, политический элемент был отодвинут на задний план перед элементом религиозным: Урбан II проповедовал поход для освобождения от неверных Святой Земли и Гроба Господня.

Речь эта передана тремя писателями Первого похода, которые сами присутствовали на соборе и были свидетелями всего происходившего.

Проповедь Урбана II, была, возможно, наиболее эффективной речью во всей европейской истории, когда он призвал людей Франции вырвать силой Святую Землю из рук турок. Именно он дал толчок к крестовым походам: «Всем идущим туда, в случае их кончины, отныне будет отпущение грехов. Пусть выступят против неверных в бой, который должен дать в изобилии трофеи, те люди, которые привыкли воевать против своих единоверцев - христиан... Земля та течёт молоком и мёдом. Да станут ныне воинами те, кто раньше являлся грабителем, сражался против братьев и соплеменников. Кто здесь горестен, там станет богат...»

Речь папы прерывалась возгласами слушателей: «Dieu le veut!» («Так хочет Бог!»). Эпоха крестовых походов /Под ред. Э. Лависса и А. Рамбо.- М.: АСТ, 2003, С.69.

Речь папы в Клермоне 24 ноября 1095 года имела громадный успех: многие тут же дали обет идти против неверных и нашили себе на плечо кресты, отчего и получили название «крестоносцев», а Походы крестовые -- «крестовых». Так дан был толчок движению, которому суждено было остановиться лишь два столетия спустя.

Во главе движения стала церковь: папа назначил своим легатом при крестоносном войске епископа Пюи Адемара, который одним из первых принял в Клермоне крест. Принявшие крест, как пилигримы, принимались церковью под ее покровительство. Кредиторы не могли требовать с них долгов во время их путешествия; захватывавшие их имущество отлучались от церкви; всем крестоносцам, которые шли в Святую Землю, побуждаемые к тому благочестием, а не стремлением к приобретению почестей или богатства, отпускались грехи.

Уже зимой с 1095 на 1096 год собрались большие массы плохо или почти вовсе не вооруженных крестоносцев из беднейших классов. Во главе их стали Петр Пустынник и Вальтер (или Готье-нищий). Часть этой толпы достигла Константинополя, но многие погибли ранее. Греки переправили крестоносцев в Азию, где они почти все были истреблены сельджуками. Несколько позднее начался настоящий Первый крестовый поход.

Богатые торговые города Италии готовы были поддерживать крестоносные предприятия в надежде на значительные торговые выгоды от утверждения христиан на Востоке.

Итак, утверждение феодального строя создавало в рыцарском классе значительный контингент лиц, не находивших на родине приложения своим силам и готовых идти туда, где была надежда найти что-нибудь лучшее. Тягостные социально-экономические условия увлекали в крестовые Походы множество людей из низших слоев общества. Религиозная окраска похода была подготовлена противостоянием востока и запада - христианства и ислама, поводом послужило бедственное положение христианской империи - Византии, разрушительные последствия походов для культур востока были предопределены жаждой наживы участников похода.

1.5 Духовно-рыцарские ордена как участники крестовых походов

В 1096 г. войска крестоносцев прибыли в Константинополь. В Малой Азии они захватили Никею и Эдессу. После почти годовых сражений они взяли Антиохию, а в 1099 г. Иерусалим. Эти завоевания, однако, были достигнуты за счет огромных потерь. В XII в. численность крестоносцев была слишком мала для того, чтобы удержать латинские государства Ближнего Востока. Имея незначительные силы, крестоносцам было необходимо создать эффективную систему внутренней обороны. Они стали строить укрепленные замки. На формирование постоянных гарнизонов этих замков ушло более половины небольшой армии крестоносцев. Около 1180 г. король Иерусалима имел в своем распоряжении всего 665 вассальных рыцарей и 5 тыс. легковооруженных рыцарей. До этого крестоносцы неоднократно выигрывали сражения именно благодаря тяжеловооруженным воинам, которых сейчас не хватало. Необходимо было найти решение, которое обеспечивало бы государствам крестоносцев постоянное присутствие тяжеловооруженного рыцарства, содержание которого при этом не отягощало бы государственной казны и не требовало бы участия собственного личного состава. Решением вышеуказанных военных проблем должно было стать создание рыцарских орденов. Это не означает, что идея их создания появилась так поздно (в XII в.). Печников Б.А. «Рыцари церкви». Кто они?: Очерки об истории и современной деятельности католических орденов.- М.: Политиздат, 1991.- 289 с

Рубеж XI и XII вв. стал временем поисков новых форм служения Богу. Многие рыцари хотели служить Богу, однако они слишком сильно привыкли к оружию, чтобы заменить его монашескими одеждами. Им легче было рисковать жизнью, защищая Святое Евангелие, чем решиться на монастырскую аскезу. Крестовые походы и особенно создание рыцарских орденов давали им идеальную возможность удовлетворения своих духовных потребностей. Папа Урбан II, организатор I Крестового похода в 1096 г., сам происходил из рыцарской семьи и знал рыцарские потребности. Он знал, как разбудить их религиозность.

В Святую Землю поспешили десятки тысяч рыцарей. На месте рыцари полностью отдавали себя «военному ремеслу». Многие потом оставались на добытых территориях. Некоторые и дальше хотели служить Богу оружием, а не плугом.

После успеха I Крестового похода (1099) и создания Иерусалимского королевства, а также его ленных территорий в Святую Землю из Западной Европы стали прибывать большие группы паломников. Однако быстро выяснилось, что малочисленные крестоносцы, занятые строительством замков, не могут защитить растущего числа паломников от нападений мусульман из соседних египетских и турецких эмиратов. Ответом латинского мира на этот вызов стало создание рыцарских орденов. В 1119 г. мало известный рыцарь Хуго де Пейнс из Шампани вместе со своим другом Готфридом де Сент-Омером создали Рыцарское Братство.

Состоящее вначале всего из восьми рыцарей, Братство охраняло паломников на участке дороги от Иерусалима до Яффы. Для своей деятельности они получили разрешение короля Балдуина II и благословение латинского Патриарха Иерусалима. К этой группе рыцарей вскоре присоединились другие. Братство росло. Патрулируя дороги, много путешествуя по стране, вступая в постоянные стычки с местными жителями, они становились опытными воинами. Рыцари Братств хорошо знали местность и тактику противника. Властители Иерусалима, таким образом, рассчитывали, что им удастся очень дешево получить отборные, хорошо обученные отряды, которые в случае необходимости смогут возглавить феодальное ополчение. Поэтому они способствовали развитию Братства Тамплиеров и других близких к нему организаций. Слава их быстро дошла до Европы, что способствовало притоку новых кандидатов в Рыцарское Братство. Уже всего один шаг отделял их от превращения в рыцарские ордена, для которых борьба с неверными отодвигает в тень все другие цели.

Братья орденов были профессиональными рыцарями. Обеты полного послушания делали их армию гораздо более эффективной, чем плохо организованные армии крестовых походов или ополчение феодальных вассалов Иерусалима. Уже в XIII в. орден мог выставить 600 рыцарей, столько же, сколько все вассалы Иерусалимского королевства. Рыцари орденов не были лично заинтересованы в военной добыче, поскольку вся она переходила в собственность ордена. Поэтому они не ломали рядов в сражениях, чтобы захватить трофеи. Они скорее были союзниками сражающихся христиан, а не участниками войны. Однако за пределами христианских территорий на рыцарей орденов нельзя было рассчитывать (во всяком случае, такое положение существовало в первый период истории орденов крестоносцев).

Властелины государств крестоносцев видели в рыцарских орденах орудия расширения и сохранения своей территорий. Другие планы по использованию рыцарских братств, а позже орденов, имелись у латинского Патриарха Иерусалима. Он полагал, что с помощью новых организаций крестоносцев ему удастся превратить Иерусалимское королевство в церковное государство, управляемое не королем, а Патриархом, как наместником Папы. Этой цели должно было послужить выведение орденов из-под местной светской и церковной власти. Ордена были призваны перенести на Восток практику крещения огнем и мечом, часто используемую в Европе. Рыцари в монашеских рясах должны были сначала разгромить неверных, а затем склонить их к принятию христианства. Этими двумя способами - борьбой и миссией - новые земли перешли бы под власть орденов, непосредственное руководство которыми - от имени Папы - хотел получить Патриарх Иерусалима.

В этих проектах король и Патриарх не учли двух важных аспектов. Они не приняли в расчет амбиций самих орденов, которые хотели быть самостоятельной силой, проводящей собственную политику. Будущее показало, что развитие рыцарских орденов пошло не теми путями, на которые рассчитывали король и Патриарх.

Ведение войн и заболевания неизвестными в Европе болезнями создало потребность организации госпиталей, как для рыцарей, так и для паломников. В первой половине XI в. (ок. 1048) во время развития торговых связей между итальянскими городскими республиками и Левантом купцы из итальянского города Амальфи построили в Иерусалиме с согласия тамошнего мусульманского правителя госпиталь и хоспис. Они были названы в честь св. Иоанна Милостивого, Патриарха Александрийского. Послушание там несла группа монахов-бенедектинцев. Роль госпиталя возросла после того, как в результате захвата Палестины (после I Крестового похода) значительно усилилось движение пилигримов.

Рыцари-крестоносцы поддерживали госпиталь пожертвованиями. Часть из них решила вступить в организацию, занимающуюся заботой о госпитале. Уже тогда появилось его новое название Братьев Госпитальеров, а в роли покровителя организации малоизвестный св. Иоанн Александрийский был заменен св. Иоанном Крестителем (поэтому и члены братства стали называться иоаннитами). Однако уже вскоре изменился профиль деятельности этой организации. Под влиянием тамплиеров оно стало независимым рыцарским братством, предназначенным для лечения и защиты паломников на Святой Земле. Булла Римского Папы Пасхалия II от 1113 г., устанавливающая правила для этого ордена, освободила иоаннитов от всякой зависимости от церковных и светских властей, за исключением самого Папы. В 1136 г. братство под руководством Раймонда дю Пюи окончательно приняло военный характер.

Подобным же образом только чуть позже были созданы и другие госпитальные ордена, к примеру, Орден Госпиталя Пресвятой Девы Марии Германского Дома в Иерусалиме, названный позже Орденом Крестоносцев или Тевтонцев.

Очень специфическое послушание несло Госпитальное Братство святого Лазаря. Оно было основано во время I Крестового похода в 1098 г. Жераром де Мартигом. В соответствии с жизненным крестом -судьбой своего покровителя (Лазаря из притчи Христа - Лк. 16, 19-31) члены братства ухаживали за прокаженными. Сначала деятельность братства охватывала только Ближний Восток, но позже распространилась и на Европу. Основывались приюты, больницы, хосписы. В организационном плане в течение первых 20 лет это братство являлось частью ордена иоаннитов, в качестве их «инфекционного отдела». Выделение в самостоятельное братство произошло в 1120 г. Боянд Роджер стал называться Магистром Госпитальеров св. Лазаря. Но это еще не был рыцарский орден, а всего лишь братство. Со временем из-за нападений неверных возникла необходимость окружения его вооруженной охраной. Однако трудно было найти рыцарей, желающих служить при больницах для прокаженных. Поэтому рыцарей других орденов, больных проказой, стали посылать в больницы св. Лазаря. И там из них создавалась охрана. У большинства болезнь развивалась очень медленно. Эти воины стали учить монастырское общество искусству военных наук, что и стало причиной превращения госпитального братства в рыцарский орден. У рыцарей, ждущих медленной смерти от болезни, смерть с оружием в руках на поле боя при защите веры и безоружных больных не вызывала никакого страха. Напротив, к ней относились, как к проявлению Божественного Милосердия.

Был еще один момент, о котором мы не должны забывать, говоря о феномене рыцарских орденов. На переломе XII и XIII вв. в Западной Европе стали происходить общественные перемены. Развитие феодализма поставило под вопрос будущее мелкого рыцарства. С одной стороны, росло благосостояние крупных землевладельцев, с другой стороны расширялось число зависимых крестьян. Магнаты стремились завладеть землями мелкого дворянства и деклассировать его. Тысячи мелких дворян и обнищавших аристократов были вынуждены искать пути спасения от деклассирования. Одним из таких способов и было вступление в рыцарский орден. Определенное значение при создании рыцарских орденов имел тот факт, что вступление людей в эти ордена спасало их от превратностей мирской жизни. Каждый крестоносец решением Папы Урбана на время крестового похода был освобожден от обязательств в отношении государства, судебной ответственности за совершенные преступления, а оплата его долгов была отложена. Вступление в рыцарские ордена для многих являлось единственной возможностью избежать наказания. Это, однако, касалось только первого периода существования орденов, когда перед ними остро стояла проблема привлечения новых членов. Очень скоро большинство орденов стало очень строго отбирать вступающих.

Борьба с язычниками послужила исходным моментом в учреждении рыцарских орденов, легла в основу их идеологии.

Деятельность орденов на Ближнем Востоке относилась к ряду второстепенных явлений. Сначала тут появились крестоносцы, а лишь потом возникли рыцарские ордена. Таким образом, и поставленные перед ними задачи как бы относились ко второстепенным: защита паломников, обслуживание госпиталей и борьба с язычниками. Борьба за новые земли появляется тут значительно позже и относится скорее к землям недавно потерянным. С другой стороны в деятельности орденских монастырей практически не проглядывается стремление обращения в христианство иноверцев.

В зависимости от местоположения орденские монастыри обладали разной степенью свободы в вопросе ведения вооруженных действий. На Востоке была она больше, чем, например, в Испании. В 1168 г. правитель Антиохии Боэмунд III разрешил иоаннитам самостоятельно принимать решения о ведении военных действий, с правом подписания соглашений и перемирий с мусульманами включительно, которые он сам лично одобрит. Ордена не только защищали, но строили здесь новые замки. В обязанности их входило участие рыцарей в совместных со светскими властителями битвах. Это дает нам возможность проследить активность их участия в борьбе с мусульманами. В очередной раз оказывается, что многочисленность орденов не была так уж велика. В 1187 г. тамплиеры в битве при Креси потеряли 60 братьев, а при Хиттине - 230, что составило практически всю их численность. Т. е., максимально орден мог выставить до 400 вооруженных братьев. Более 50 лет спустя в битве при Ла Форби (1244) Ордена тамплиеров и иоаннитов потеряли более 300 рыцарей каждый. В первом осталось 33, во втором 26 братьев26.

Еще большей была самостоятельность орденов на море. Сначала пользовались ею иоанниты, которые самостоятельно присоединялись к европейским морским союзам. Наряду с тем они вели и собственные военные кампании, и пиратские захваты. Во время III Крестового похода король Англии Ричард Львиное Сердце, не добившись успехов на материке, атаковал Кипр, отобрав его у византийцев. Как бы следуя его примеру, в 1306 г. иоанниты начали постепенный захват Родоса и близлежащих греческих островков. К 1309 г. весь остров был оккупирован войсками ордена. Большая часть жителей Родоса вынуждены были отступить от православия и подписать унию с Римом.

Сражения рыцарских орденов с христианами значительно чаще происходили в Европе, чем в Азии. IV Крестовый поход, в котором участвовали незначительные орденские соединения, вначале захватил христианский город Задар на Адриатическом Побережье, а затем столицу Восточной Империи - Константинополь. Нельзя обойти вниманием активное участие трех главных орденов: тамплиеров, иоаннитов и крестоносцев, в расширении, а позднее обороне от греков Латинской Империи Константинополя.

Папы неоднократно поощряли крестоносцев к вмешательству во внутренние конфликты в Иерусалиме и на Кипре, в споры между христианами. Климент IV требовал от иоаннитов в 1267 г. поддержки для Карла Анжуйского в борьбе с родом Гогенштауфенов из-за господства в южной Италии. Поскольку это встречало сильное противоречие «традиционных рыцарских орденов», для подобных целей были созданы даже специальные ордена. В 1261 г. в Италии появляется Орден Преблагословенной Девы Марии, правила которого требовали защищать веру, свободу Церкви и усмирять распри.

Забота о раненых и больных являлась все же одной из основных обязанностей большинства рыцарских орденов. В большинстве крупных замков были организованы больницы и приюты. Когда рыцари переходили на новое место, они не бросали больных, а переносили их за собой, вместе с добычей. Даже тамплиеры, которые были призваны для заботы о паломниках, а не о больных, хоть и крайне редко, но строили собственные больницы, передавали бедным и больным одну десятую часть хлеба, который выпекался в орденских пекарнях.

В более поздние времена забота о больных хоть и отошла на второй план, но не прекратилась. Интересно то, что из всех орденов до наших дней дошел лишь орден иоаннитов, потому что отказался от военных действий ради помощи больным и нуждающимся.

Благодаря многочисленным пожертвованиям и управлению собственностью ордена быстро сосредоточили в своих руках значительные богатства. Очень часто это были наличные деньги. Их необходимо было умело инвестировать так, чтобы они приносили ордену дополнительные прибыли. С другой стороны европейские владения орденов должны были большинство своих доходов обращать на поддержку рыцарства в Святой Земле. Это вынуждало ордена вырабатывать способы безопасной пересылки денег. Вскоре крестоносцы стали мастерами финансовых операций. Ордена превращались в банки, в которых можно было хранить деньги, драгоценности, святые мощи, ценные документы. У орденов можно было провести заем денег, разумеется, под проценты. Почти во всех орденах можно было иметь постоянные счета и поручать орденам собирать подати с собственной земельной собственности и вести все финансовые дела. Это касалось, как частных лиц, так и местных правителей.

Рыцарские ордена очень часто становились причинами политико-экономических перемен на территориях, где они действовали. Эта колонизаторская деятельность началась еще в Святой Земле. Орденам часто передавались замки и земли на особо опасных участках границ государств крестоносцев. Чтобы эффективно их оборонять, нужно было иметь людей, связывающих свои судьбы с замком. Поэтому вокруг цитаделей селили переселенцев из Западной Европы, у которых на родине практически ничего не осталось, и которым было некуда возвращаться.

Рыцарские ордена - это важный отрезок христианской истории. Их создание было отражением стремлений средневековых христиан к очень специфическому исполнению христианского долга любви к нуждающимся и готовности отдать жизнь за друзей.

Специфика заключалась в том, что любовь эту распространяли мечом. Защита паломников и забота о больных все сильнее отходят на второй план. Ордена концентрируют свои интересы на создании своих государств, увеличение своих богатств и влияния. Из религиозных и благотворительных организаций они перерождаются в политические организации, которым не чужды войны с христианами, пытки, грабежи, пиратство. Поэтому нет ничего удивительного в том, что большинство орденов в конце своего развития пережили периоды кризисов и даже подлежали упразднению. Лишь немногие сумели выжить, как, к примеру, рыцари Мальтийского ордена, обратившись к своим первоначальным обязанностям, не связанным с вооруженной борьбой.

Подводя итог всему сказанному выше, надо сделать заключение, что большинство рыцарских орденов лишь короткое время соблюдала свои первоначальные задачи, а именно, во времена первых крестовых походов.

Глава II Крестовые походы и их осуществление

2.1 Первый крестовый поход (1096--1099)

Движение в пользу крестовых походов было уже довольно заметно в рыцарских замках и в деревнях, когда в нем принял непосредственное участие папа Урбан II.

Первый поход начался в 1096 году.

В Первом крестовом походе прежде всего выступает на первый план народное движение, оно шло впереди и, по всей вероятности, вызвало движение высших классов. Успенский Ф.И. История крестовых походов.- Спб, 1900-1901, С.45. Во главе воодушевленных проповедников, действовавших на простой народ, предание ставит Петра Пустынника, или Амьенского. Петр Пустынник проповедовал о походе в северной Франции; вокруг него собралось множество народа. В то же время некто Вальтер из рыцарского сословия, по прозвищу Нищий, собрал массы народа в других местах. К концу зимы он уже имел до 15 тысяч. Вальтер сначала действовал вместе с Петром, потом отделился от него и сам собрал огромную толпу из франков, швабов и лотарингцев. Эти первые крестоносные толпы не имели с собой ни запасов, ни обоза, не признавали никакой дисциплины и позволяли себе невообразимые насилия на пути, оставляя по себе самую дурную память. С подобными нестройными массами в первый раз знакомятся греки и турки-сельджуки и по ним составляют понятие о целях, средствах и силах крестоносцев.

Когда крестоносное ополчение приблизилось к границам Венгрии, там уже знали, с кем приходится иметь дело, и приняли меры предосторожности. Король Каломан стоял с войском на границе и поджидал крестоносцев. Он соглашался не только пропустить их, но и снабдить съестными припасами, если они не будут позволять себе насилий и беспорядков. Ополчение Вальтера начало опустошать страну, по которой оно проходило. Каломан напал на крестоносцев и одним ударом решил участь всего отряда. Позже этой же дорогой прошли толпы, предводимые Петром. Наученные опытом Вальтера, они прошли через Венгрию в должном порядке и без особенных приключений. Но на границе Болгарии их ждал враждебный прием. Петр проходил через Болгарию как через неприятельскую землю и, весьма ослабленный, добрался до границ Византийской империи. Численность крестоносцев, после всех потерь, доходила до 180 тысяч.