Эти рассказы вавилонян о странствованиях по неизведанным странам на западе, о земном рае и райском дереве, о переправе через море или реку смерти, о беседе с тенью умершего предка и о целебной живой воде широко распространились не только у соседних народов, они перешли также далеко на запад, к грекам.

Священная наука вавилонян. Лучшую защиту против злых духов, кружащих около человека, вавилоняне думали найти в великих светлых богах, которые царят на небесах и показываются в светилах: солнце, месяце и пяти ярких видимых простым глазом планетах (их латинские названия - Меркурий, Венера, Марс, Юпитер и Сатурн). К этим семи высшим силам обращались с молитвами и просьбами; их волю, их указания людям старались прочитать в движении светил.

Вавилонские жрецы подробно занялись изучением небесных явлений, и у них получилась очень сложная и трудная наука. Они составили календарь, который заимствовали потом европейские народы. В вавилонском календаре соединен счет времени по видимому движению солнца и по движению луны. За год приняли срок, в который солнце проходит по большому поясу неба (эклиптике). Год разделили на 12 частей по 30 дней в каждой согласно сроку оборота луны (до сих пор у европейцев луна и тот срок, в который она проходит свой круг, обозначаются одним и тем же словом месяц). На годовом небесном круге солнца эти 12 частей отметили большими созвездиями (Телец, Близнецы, Рак, Лев и т. д.). Далее каждому из великих семи богов был посвящен особый день, и таким образом получили еще подразделение месяца на четыре недели. Вавилонская семидневная неделя перешла потом ко всем европейским народам и у некоторых сохранила даже свои старинные названия дней от светил (лучше всего это видно на французском и английском языках: начиная с воскресенья идут день солнца, луны, Марса, Меркурия, Юпитера, Венеры, Сатурна).

Из всех небесных явлений человека особенно поражают затмения. Когда на чистом небе затягивался черной пеленой ясный лик бога-светила, люди были уверены, что предстоит что-нибудь страшное или важное. Вавилоняне старались заметить те сроки, в которые повторяются солнечные и лунные затмения, и научились их предсказывать.

Они точно измерили глазами видимое небо и вычислили, что солнце (во время равноденствия) на небесном полукруге от восхода до заката укладывается поперечником своего кружка 180 раз (3x60). Они стали делить вообще всякий полукруг на 180, а всякий круг - на 360 частей (2x180 или 6x60). Число 60 стало одним из священных волшебных чисел: оно было принято у вавилонян за основу счета, как у нас 100. Час делили на 60 минут, минуту - на 60 секунд. Эти деления круга и часа также перешли к нам.

При всей точности вычислений вавилонских жрецов их представления о мироздании были неверны; они думали, что солнце каждый день действительно катится через все небо и ночью проходит под землею, что все светила кружатся около земли, которая неподвижно стоит в середине мира. Числа и меры не служили для них простыми отметками: в мировом порядке и в земной жизни должны повторяться волшебные числа три, семь, двенадцать, шестьдесят. Мир состоит из двух великих частей: небесного царства и его точного снимка, царства земного. Каждое образует три слоя, один над другим: воду, твердь и воздух. По твердому поясу неба или по плотине небесной движутся солнце и другие светила.

Далее вавилоняне верили, что небо - великая раскрытая книга, по которой ученый может читать все, что есть и будет на земле. Если небесный мир совершенно так же устроен и разделен, как земной, то события, происходящие в нем, должны с буквальной точностью повторяться на земле. Нужно только внимательно замечать все, что происходит на небе, и находить во всех знамениях настоящий их смысл. Появление над небосклоном одной планеты может означать урожай, восход другой - нападение врага. Есть счастливые и есть зловещие светила, бывает благополучное и бывает грозное их расположение. Заволакивание месяца тучами, яркие зори и т. п., все это - знамения, за которыми идут неминуемо счастие или беда. Судьба каждого человека определена заранее на небе: при рождении, напр., царского сына замечали положение светил и предсказывали его жизнь. Вавилонские предсказатели взбирались каждый день на высокие башни богов, наблюдали, записывали и гадали. Эти выкладки и гадания по движению небесных светил перешли потом к грекам и от них к другим европейским народам; под именем астрологии они просуществовали еще 2000 лет вне Вавилона, и лишь за 200 лет до наших дней они были покинуты в Европе*.

* Научные знания нанесли сильный удар астрологии, но в конце XX века астрология вновь получила широкое распространение.

Книги. Наука вавилонян началась очень рано, накоплялась и хранилась очень долго. Судя по тем записям, которые теперь находят европейцы в этой стране, большая часть знаний и наблюдений перешли к ним от более старинного народа сумеров, жившего по Евфрату (стр. 53-54). Этот народ придумал азбуку; на его языке были в первый раз записаны гадания, порядок небесных явлений и календарь; для того чтобы познакомиться с ними, позднейшие вавилоняне должны были изучать чужой старинный язык, составить к нему объяснения, грамматики и словари. Самый путь к науке был таким образом очень сложен и труден.

Вавилонский способ письма был не похож на египетский: для обыкновенного письма брали не бумагу, а тонкие дощечки, и по сырой еще глине надавливали острым резцом, получались бороздки вроде гвоздиков или клиньев, почему этот способ называют теперь клинописью. Вероятно, так же, как у египтян, письмо вавилонян началось с рисунков: в некоторых знаках можно узнать звезду, пчелу и т. д. Но при их способе быстро водить по мягкой глине очертания рисунка выходили неясными; вследствие этого перестали придавать значение верности фигур. Оттого вавилонянам было нетрудно перейти к обозначению знаками слогов и звуков.

Высохшие написанные дощечки можно было очень долго хранить. Целая книга имела вид стопки положенных друг на друга кирпичиков. Разрывая холмы и мусор на месте старых городов Двуречья, европейцы недавно нашли целую кирпичную библиотеку*. Она принадлежала царю соседней с Вавилоном Ассирии. Ассирияне усвоили науку и искусства Вавилона; царь ассирийский Ассурбанипал положил много стараний на то, чтобы собрать старинные и новые книги, в которых записаны были сказания, молитвы, наблюдения над небом, гадания. Большею частью это были переводы с более древнего языка; к ним приложены толкования, пособия, словари и т. д.

Язык и сношения Вавилона 1700-1100 до Р. X. Вместе с торговлей далеко проникал и язык вавилонян. На нем объяснялись не только купцы разных стран, но также правители их. Когда египтяне завоевали Сирию, между Египтом и Вавилоном начались оживленные сношения: караваны торговцев, посольства от царя к царю двигались вдоль берега Средиземного моря долинами Сирии и равниной по течению Евфрата. Египетские фараоны должны были переводить свои послания на вавилонский язык. На том же языке писали фараонам доклады их наместники, поставленные в азиатских областях. Вавилонский язык служил в Передней Азии тем же, чем был французский в Европе 100 и 200 лет назад и чем служит в настоящее время английский в большей части света.

Недавно в местности Амарна на Ниле посредине между Мемфисом и Фивами найдены были во множестве дощечки, высушенные из нильской глины и исписанные вавилонской клинописью. Они оказались письмами из времен египетского царя Аменофиса IV (стр. 45) и его отца*. Фараон требует себе в жены дочь вавилонского царя; цари уверяют друг друга в верности и преданности, шлют привет и желают всяких благ "дому, женам, сыновьям, вельможам, коням, колесницам, войскам и всей стране"; они напоминают о присылке товаров: египтянину нужен ценный голубой камень, вавилонянину - золото. В Амарне есть несколько посланий к фараону от подчиненного ему князя Урусалима (это - будущий Иерусалим). Семь раз припадает он к ногам царя и еще семь раз он молит не верить слухам о его измене; "не от отца и матери получил я страну, а из могучих рук царя". Его теснят хабири, опустошающие все царские владения; пусть царь пришлет войска на помощь.

Эти хабири были евреи, подвигавшиеся со стороны пустыни на Ханаан, южную часть Сирии.

Ассирияне и царство израильское 1100-600 гг. до Р. X. Власть фараонов после этого недолго продолжалась над Сирией. В Передней Азии кругом пустыни произошли большие перемены. В свое время семитское племя, вышедшее из степей, покорило Вавилонию. Теперь появились новые семиты-завоеватели, на север от Вавилона, в Ассирии по верхнему течению р. Тигра, и на западе, по другую сторону пустыни, в Ханаане.

Ассирия - гористая область, скудная сравнительно с областью нижнего Евфрата. Ее жители долго были в стороне от оживленного быта вавилонян. Но они завладели важными торговыми путями, которые направлялись от Вавилона по течению больших рек к горным странам Кавказа и к Средиземному морю. В руках ассириян скопились большие богатства, произведенные трудом и изобретательностью вавилонян. Но земледельческая и торговая Вавилония на войне постоянно уступала своим воинственным соседям. Ассирийские цари не раз покоряли Вавилон.

В Ханаане Давид образовал около 1000 г. израильское царство. Оно доходило на юге до Аравийского залива, на севере захватывало главный город Сирии, Дамаск. Его сын Соломон, женатый на египетской царевне, построил в Иерусалиме большой храм Богу Израиля, по величине и великолепию равный большим святилищам Фив и Вавилона.

Царство, основанное Давидом, скоро распалось. Народ был недоволен тяжелыми поборами и податью, который требовал царь Иерусалима для своих походов и построек. Из 12 колен отложились 10 и составили на севере израильское царство с городом Самарией. Сын Соломона сохранил лишь маленькое иудейское царство на юге со старой столицей Иерусалимом.

Завоевания ассириян. Гораздо сильнее оказалось государство ассириян, захвативших равнину двух рек. Они остались неукротимыми воинами, и долгое время никто не мог им сопротивляться. Скоро на берегу Тигра вырос их город Ниневия, не уступавший Вавилону размерами и похожий на него по своим постройкам. Страшной грозой налетали ассирияне на соседей. Быстро двигались вперед воины: они переплывали реки на больших раздутых мехах или перегораживали поток стволами дерев. На множестве картин, изображенных ассириянами, можно видеть однообразные ряды мускулистых мрачных бородатых воинов: голова их покрыта остроконечным медным шлемом, на теле поверх рубахи панцырь, т. е. кожаная куртка, обитая выпуклыми металлическими пластинками; в одной руке длинное копье с железным наконечником, в другой - большой щит, обитый бронзой; ноги также защищены металлическими полосами. Такой воин был почти неуязвим.

При нападении страшны были также боевые колесницы, обитые медью и запряженные парой лошадей. На них обыкновенно, стояли три человека: возница, стрелок из лука, или копейщик, и оруженосец, закрывавший воина щитом. Ставши в ряд, эта тяжелая кавалерия старалась сильным натиском опрокинуть врага. Когда он рассеивался и бежал, воины на колесницах добивали и растаптывали колесами отстающих, сбрасывали беглецов в реку. За армией следовал отряд землекопов и механиков, которые выравнивали дороги в горных местностях, готовили орудия для разрушения стен и т. д. Ассирийские солдаты казались людьми несокрушимой силы. Иудейский пророк Исайя, близко видевший их, говорит: "У них нет ленивых; никто не спотыкнется, не задремлет, не распустит пояса или ремня на башмаке".

Суровы были и их вожди. На стенах дворцов, на каменных досках и столбах они оставили рассказы и отчеты о своих предприятиях, где с особенной гордостью говорят о разрушениях, которые они произвели, об уничтожении городов и сел. Один из них пишет: "Я пронесся подобно истребительному урагану. На обагренной земле оружие тонуло в крови врагов как в реке. Я нагромоздил трупы их солдат в виде победных курганов и отрубил им конечности. Пленникам я отсек руки; я сокрушил их, как солому". Часто ассирияне истребляли все мужское население покоренной земли, женщин и детей забирали в рабство и продавали в плен. Иногда, впрочем, щадили часть побежденных: убивали вождей, знатных людей, но оставляли в живых простой народ, с тем чтобы насильно переселить его в другую покоренную и опустошенную страну, где новые переселенцы не могли быть опасны, но должны были работать на земле и платить дань. Иудейские пророки называют Ниневию "логовищем львов, кровавым городом, скопищем добычи".

На картинах видно, как цари и их приближенные стоят с важной осанкой, гордо выпрямленные, или несутся, бешено увлекаемые конями в опасной охоте на львов. Или еще: царь отдыхает в беседке своего парка; он полулежит на высоком диване; ниже сидит на кресле одна из его жен, оба с кубками в руках, кругом придворные, размахивая веерами, прохлаждают царскую чету; на ближнем дереве висит раскачиваемая ветром голова побежденного царя-соседа.

Особенно сильно было государство ассириян около 700 года до Р. X. Завоеватели перешли из равнины двух рек в Сирию. Царъ Саргон* захватил Самарию, столицу израильского царства, опустошил страну и переселил большую часть народа в горные области, лежавшие за Тигром. Иудейский царь в Иерусалиме, Езекия, спасся только тем, что выразил полную покорность ассириянам: он послал в Ниневию 300 талантов (т. е. больших мер) серебра, 30 талантов золота, драгоценные камни, мебель из слоновой кости, изделия из ценного дерева, своих дочерей и придворных служанок. Немного позже ассирияне прошли в Египет и взяли Мемфис и Фивы, нильская долина стала подчиненной областью Ассирии. Государство простиралось при царе Ассурбанипале от гор Армении и Ирана до Сахары и было гораздо больше, чем царство Тутмеса III египетского.

Падение Ассирии и Иерусалима. Но в этом виде оно продержалось недолго. В Египте Псамметих, один из князей соседней Ливии, нанял греческих воинов, прибывших морем, и изгнал ассириян с Нила. Вавилоном завладели халдеи, народ, живший у Персидского залива, а с гор Ирана надвинулись на Ассирию мидяне. Халдеи и мидяне осадили Ниневию и разрушили город до основания (607 г. до Р. X.)*. Иудейский пророк Софония говорит: "Господь истребит Ассирию и превратит прекрасный город Ниневию в пустыню, в дикий край, где нет дороги".

На короткое время халдеи заняли в Азии место ассириян. Царь халдейский Навуходоносор из своей столицы Вавилона повторил походы к Средиземному морю. Он потребовал покорности иудеев и подступил к Иерусалиму. Иудейский царь рассчитывал на помощь египетского фараона и не сдавался. Напрасно пророк Иеремия предостерегал не обманываться и не ждать избавления. "Даже если вы разобьете все войско халдеев и оставите лишь несколько раненых, они поднимутся, каждый из шатра своего, и сожгут этот город огнем". Пророка не послушали и бросили в тюрьму. Но скоро Навуходоносор взял Иерусалим. Он поступил так же, как раньше Саргон с израильским царством: разрушил город и храм, взял в плен царя и переселил большую часть иудейского народа в Вавилонию (в 588 г. до Р. X.)*. Это начало великого вавилонского пленения.

Финикияне с 1000 г. до Р. X. Жители долин Нила и Евфрата создали исстари сами свою культуру; ассирияне, евреи и халдеи взяли у вавилонян и более старинных сумеров очень многое уже готовым. Еще один народ в Передней Азии, родственный евреям, воспользовался знаниями и искусством вавилонян и египтян.

Сирия кончается у Средиземного моря узкой береговой полосой, которая отделена от остальной земли крутым хребтом Ливана. Сюда спасались многочисленные беглецы от нападений кочевников, выходивших время от времени из глубины аравийской степи. На берегу поднялись города Сидон, Тир и др. Жители их не имели вовсе земли для обработки: они стали промышлять рыбной ловлей на море и перевозом товаров между Египтом и странами Передней Азии. Но большинство уходивших на этот берег не останавливалось здесь: собираясь сильными отрядами, они пускались в море, с тем чтобы найти себе новую родину. Высадившись снова на чужом берегу, переселенцы поступали как завоеватели: отнимали у туземцев землю, требовали у них дани, строили свои города. Впоследствии греки, соперники этих мореплавателей и поселенцев, называли их финикиянами, а берег азиатский, откуда они вышли, - Финикией.

Большая часть финикиян жила за пределами Финикии, на островах и берегах Средиземного моря: на Кипре, где в старину было главное месторождение меди, в Сицилии, а более всего в северо-западной Африке (нынешнем Тунисе), где ими был основан Карфаген ("Новгород"). Отсюда финикияне заняли еще берега южной Испании. Пророк Исайя сравнивает финикийские корабли, нагруженные испанским золотом и серебром, с быстро несущимися облаками, с голубями, которые летят к своим домам.

Финикийские города, расположенные в трех частях света, не составляли одного государства. Но между городами метрополии, т. е. родины, и колониями, т. е. новыми поселениями, сохранились дружеские отношения; везде чтили солнечного бога Мелькарта, который странствует с мореплавателями, показывает им путь; изображение его ставили в гавани; перед отплытием и по окончании путешествия ему приносили жертву.

Добравшись до Гибралтарской скалы, против которой поднимается высокий берег Африки, финикияне сначала решили, что Мелькарт поставил здесь людям пограничные столбы: позади них бог уходит на покой. Но потом они отважились и за столбы. На берегу Испании у Атлантического океана они построили на выдающейся скале Гадир ("крепость" - это нынешний Кадикс*). Особенно далеко финикийские моряки плавали на юг вдоль берегов Африки: они знали Канарские острова и Гвинею. Греки рассказывали еще про удивительное путешествие финикиян, находившихся на службе египетского царя, кругом всей Африки.

Ни один народ в старину не объехал столько стран, как финикияне. Им хорошо были известны извилины берегов Средиземного моря, проливы его, стоянки на островах, удобные гавани и опасные скалы или мели. Они открыли для народов Востока большую часть южно-европейских стран. От тех двух названий, которые они дали своей родине и новооткрытым землям, асу (восход) и эреб (закат), произошли имена двух материков, Азия и Европа.

Финикияне везли на запад по большей части изделия вавилонского и египетского ремесла: ткани, оружие, посуду, предметы роскоши, между ними стеклянные вещи; напротив, с запада в Азию они доставляли сырые материалы: металл, красную краску, добывавшуюся из пурпуровой улитки. С берега Балтийского моря они получали янтарь, ценившийся для украшений, из нынешней Англии олово, необходимое для приготовления бронзы. Тот и другой предмет подвозились через Среднюю Европу вдоль речных долин к берегам Средиземного моря.

Азия относилась тогда к Европе так же, как теперь европейцы - к полудиким народам Азии и Африки. Финикияне нередко круто пользовались выгодой своего положения: они обращались в морских разбойников, захватывали на чужом берегу беззащитных жителей, особенно женщин и детей, и везли продавать в рабство на азиатские рынки.

Финикияне воспользовались не только товарами, но также изобретениями Вавилона и Египта. Они взяли оттуда меру и вес, а также азбуку. В торговом деле им нужны были простые значки, которые можно быстро писать. Они заимствовали поэтому одни звуковые буквы; в их азбуке было только 22 знака. На эту финикийскую азбуку похожи все позднейшие европейские азбуки (греческая, латинская, немецкая, славянская).

Средиземное море. Культура восточных народов уже давно проникла на запад по дорогам, пролегавшим через Малоазийский полуостров. Со времени путешествий финикиян прибавился новый удобный путь - Средиземное море.

В старину морское плавание было непохоже на современное. Моряки выезжали только летом; они не решались далеко отходить от берега, огибали иногда ради этого огромные дуги вместо того, чтобы ехать прямо в открытое море, или перебирались от острова к острову, стараясь уже при выезде заметить впереди ближайшую стоянку. Средиземное море вырезано именно таким образом, что в нем можно почти не делать больших переездов. Далеко вытянулись с севера четыре длинные выступа: Испания, Италия, Балканский и Малоазийский полуострова; навстречу первым двум выдвинулись оконечности северо-западной Африки. В виде продолжения полуостровов и мысов, от которых могут выходить в море плаватели, поднимаются острова: Кипр, Крит, Родос, Сицилия, Сардиния, Корсика, Балеарские; это - промежуточные стоянки, с которых часто видна дальше следующая цель. Старинному мореплавателю вообще нетрудно было освоиться с этим морем.

Но раз завязались сношения между странами, прилегающими к нему, они должны были расти и расширяться; берега Средиземного моря однородны по своему строению, климату и растениям; переселенец из Азии не терялся на приморской полосе Африки или Европы, не чувствовал себя совсем чужим в новом краю. Он возводил здесь такие же жилища, как на родине; встречал привычные злаки и деревья или переносил и прививал привычные ему растения. В свою очередь он невольно втягивал туземца в морские плавания; прибрежные жители по примеру финикиян строили корабли и везли за море свои товары или выселялись, если им было тесно дома. Быстро доходили морской дорогой новости, изобретения, ремесленные изделия; торговля сближала далеко отстоявшие друг от друга страны и племена. Постепенно составлялся как бы особый мир Средиземного моря. Следом за финикиянами в него вступили греки.

III. ГРЕЧЕСКАЯ СТАРИНА 1000 - 700 гг. до Р. X.

Страна греков. Южная часть Балканского полуострова называлась по-гречески Геллада, или Эллада, от имени народа гелленов, или эллинов. Эта страна очень гориста; по всем направлениям расходятся горные кряжи и ветви. С севера от широкой части полуострова очень трудно было пробраться к грекам: надо подниматься через несколько горных гребней, двигаться по ущельям и трудным перевалам. В Греции можно было жить покойно, не боясь нашествий кочевников, как в доме с крепкими стенами и надежными запорами. Вся Греция разбита горами на небольшие области; из одной области в другую часто ведут только одни горные тропинки. Во всякой области мог засесть независимый народец.

На каменистой земле Греции плохо вырастал хлеб, но можно было разводить мелкий скот, коз и овец, которые ощипывали траву на склонах. Пресной воды в стране мало; с гор сбегают речки и ручьи, скоро впадающие в море. Оттого из-за воды постоянно ссорились и бились соседи. Главное же условие при заключении союза было: "Обещаюсь не лишать союзника текучей воды".

Море. В такой земле поневоле надо было подумать о новом промысле, когда народ размножился. Куда ни оборачивался грек, везде перед ним открывалось море. Море не пугало его. На востоке Архипелаг (у греков Эгейское море) во многих местах входит в землю глубокими бухтами, в которых нет бурь, и суда могут стоять покойно. Это море похоже на озеро. Всюду невдалеке от берега виднеется островок или даже несколько островков: доехав до ближайшей остановки, грек видел перед собой новые острова и, перебираясь по ним, как по мосту, мог заехать далеко, достигнуть, например, берега Малоазийского полуострова.

Греки скоро освоились с восточным морем. Только в короткое зимнее время оно непокойно. В остальные месяцы моряки пользовались правильными ветрами и течениями. Днем поднимается сильный северный ветер, который к вечеру ложится. По средине моря проходит течение с севера; по обе стороны вдоль берегов - обратные течения. Большинство греков имело прямой доступ к морю. В Греции не найдется места, от которого морской берег отстоял бы более, чем на 60 верст; с каждой высоты оно видно. Греция не больше Португалии, а береговая линия Греции со множеством ее изгибов и заворотов, длиннее берега всего Пиренейского полуострова, который вшестеро больше Португалии.

Греция за 2000-1000 лет до Р. X. Задолго до появления финикиян в Европе жители южной части Балканского полуострова и островов Эгейского моря были в сношениях с Передней Азией и Египтом. Подражая египетским фараонам, вожди строили себе большие дворцы: стены их были украшены картинами из жизни животных и яркой глазурью, двери и пороги блестели металлической обивкой, пол выкладывался из цветных камешков. Женщины наряжались в богатые уборы, раскрашивали себе лицо; в их туалете, на столах, по стенам можно было встретить разные заморские диковинки: зеркальца, медальоны, кинжалы с резной рукояткой и т. п. Загробную жизнь представляли себе, как старинные египтяне. Задолго готовил себе вождь гробницу наподобие египетской пирамиды; она выкладывалась в виде большого каменного свода внутри скалы; над входом одной гробницы лежит камень в 7 ¹/₂ тысяч пудов*. На эти тяжелые работы сгонялись крепостные, как в Египте.

Особенно богаты были владетели дворцов на острове Крит, который ближе всего к Египту и находится посредине между Пелопоннесом (полуостровом на юге Греции) и Малой Азией*.

Вожди и набеги греков около 1000 г. Позднее пришли с севера воинственные племена, которые частью разрушили старинные дворцы, частью захватили их богатства. Весь быт переменился, стал проще и беднее: исчезло подражание Египту, большие гробницы, живопись на стенах. Позднейшие поколения смотрели с удивлением на остатки старинных построек и считали их работой допотопных великанов.

Предприимчивые вожди собирали дружины товарищей и слуг из самых сильных людей и отправлялись морем на крупный грабеж. Иногда такими набегами жило целое племя. Забранную добычу частью продавали и выменивали. При дележе захваченного богатства народ чтил своего вождя особой наградой, уступал ему лучших пленников, которые делались рабами, выделял ему лучший участок земли во всей области. Когда все племя сходилось на общий пир в честь своего бога-покровителя, вождя сажали выше всех и давали ему лучшие куски жертвенного мяса. Сильный и богатый вождь выстраивал себе большой крепкий замок на крутом холме, обводил двор высокой стеной с бойницами и господствовал отсюда над округой.

Греческие вожди считали себя существами высшей породы, назывались потомками богов и царями. Но их нельзя и сравнивать с восточными царями Египта, Ассирии и Вавилона. Греческие цари похожи на каких-нибудь кавказских или туркменских князьков или на старинных воинственных помещиков; у них иной раз было не более сотни людей в подчинении.

Кто из царей был покрупнее, требовал в своих затеях подмоги у других, мелких. Старинные песни греков рассказывают, как сильный царь города Микен, в Пелопоннесе, Агамемнон, со своими союзниками напал с моря на Приама, царя города Трои, находившегося в северо-западном углу Малой Азии. Греческие витязи со своими дружинами вытащили на берег суда и устроили укрепленный лагерь с валом и рвом. Каждый день выходили они на бой с троянцами, которые покидали свои крепкие стены, оставляя внутри их только стариков, женщин и детей. Брать укреплений в то время не умели. У осажденных и осаждавших паслись стада в стороне от города и лагеря; иногда воины заняты были тем, чтобы отбить скот у врагов.

Битвы. В битвах вожди и их товарищи выезжали вперед на двухколесных повозках, запряженных парою коней; они были одеты в бронзовые латы и шлемы; в левой руке был тяжелый медный, обтянутый кожами щит; иногда щит был роскошный, разрисованный фигурами с позолотой; в правой руке было длинное ясеневое копье с бронзовым наконечником. В повозке ехали двое, обыкновенно близкие друзья; один стоял, готовясь бросать копье, другой управлял конями. Простые воины шли кучками кругом вождей, пешие, в холщовых рубашках и кожаных шапках, с короткими дротиками; они бились врассыпную. Встретив такую кучку пеших врагов, вождь проскакивал между ними или гнал с десяток перед собою.

Вожди и богатыри обоих войск искали друг друга, чтобы померяться силами. Перед поединком они спрашивали имя друг у друга, хвастливо вызывали один другого или выговаривали условия: например, чтобы победитель, сняв с убитого доспехи, выдал родным тело для погребения, а не бросал на съедение собакам. Иногда, если силы противников были равны, они расставались мирно, даже менялись оружием. По временам оба войска уговаривались выпустить своих лучших бойцов и ставили условие, что та сторона, богатырь которой будет побежден, должна отступить или выдать выкуп. Тогда все воины садились рядом и смотрели на бой. В поединке сначала бросали копья, от которых противник закрывался щитом; иногда метали друг в друга попавшийся под руку тяжелый камень; наконец, подойдя вплотную, рубились мечами.

Совет и сходка. Когда надо было обдумать важное решение, например продолжать ли затянувшуюся осаду, или возвращаться домой, главный царь созывал на совет других вождей. Каждый по очереди брал в руки царскую палку (скипетр) и говорил свое мнение; иные говорили очень красно, и их охотно слушали. Нередко вожди распалялись в споре и бранили даже главного царя.

Реже звали на сходку всех воинов. Царский вестник скликал их по лагерю громким голосом. Народ, собравшись, садился рядами: на особом возвышении садились вожди. Царь сам или через вестника открывал свое решение или то, что надумали все вожди вместе. Нередко поднимался шум, в котором сначала ничего нельзя было разобрать. Одни одобряли решение, другие выражали неудовольствие. Вожди не спрашивали по очереди мнения простых людей. Они были довольны, когда слышалось больше одобрительных криков. Если беспорядок становился велик, какой-нибудь сильный и строгий вождь начинал расправляться палкой направо и налево. Особенно доставалось смельчакам, которые, разойдясь, чересчур уж поносили царей.

Вожди нередко вовсе не слушались главного царя: отставали со своими товарищами и слугами от общей битвы и либо сидели без дела в своих палатках, либо совершали набеги отдельно от остальных дружин.

Быт вождей. Между вождями и простыми людьми во всем была большая разница. Недаром вожди в старинных греческих песнях зовутся "благородными", "жирными", "счастливыми" людьми. Царь любил жить в просторном дворце со своей родней и кормить за своим столом товарищей или подначальных вождей. В доме Приама, по словам песни, жили 50 его женатых сыновей и двенадцать дочерей с мужьями. Это был целый род. Спали в небольших каменных каморках, а на обед или для беседы собирались в просторный деревянный зал внутри дома. В середине его горел очаг.

В жизни было много грубости: кругом очага в зале стояла зола и сор; оружие, висевшее на стене, было покрыто копотью от дыма. В комнатах и на дворе бросали в углы что попало: кости, шелуху, объедки; при входе в ворота можно было наткнуться на навозную кучу, на которой лежала старая собака; кругом дома бродило много лишней дворни.

Владелец замка имел у себя в поместье все, что было нужно для пропитания. В садах и на полях у него работали крепостные или нанятые люди. В девичьей сидело множество рабынь; они пряли и ткали одежду для всего дома. У царя Одиссея во дворце было 50 рабынь, и к стадам было приставлено столько же рабов; всего у него было 72 стада, из них 24 стада свиней в 1200 голов. Господа и сами умели много сделать: на войне они сами жарили мясо в палатке; царь Одиссей сготовил себе кровать и небольшой корабль. Царица сидела за шитьем со служанками; царская дочь ходила с рабынями полоскать белье на речку.

С большой пышностью справлял вождь похороны своего родственника или близкого. Под Троей витязь Ахилл потерял в битве друга и названого брата своего Патрокла. Ночью к нему является душа умершего, умоляя поскорее похоронить тело, иначе она не может проникнуть в подземный мир через адскую реку и осуждена блуждать; Ахилл хочет обнять душу, так похожа она на умершего друга, но она, как дым, опускается в землю с тихим шелестом.

На другой день воины срубают огромные дубы и устраивают из поленьев широкий костер. Ахилл и другие срезывают с себя волосы и бросают на костер. В середину его кладут тело умершего; тело покрывают жиром жертвенных баранов и быков, а туши их разбрасывают кругом; около тела ставят еще кувшины с маслом и медом. На костер кидают убитых лошадей и собак; наконец Ахилл бросает еще 12 зарезанных молодых пленников и зажигает огонь. Всю ночь льет он на землю вино из кубка, призывая ветер на помощь огню. Утром потухающий костер заливают темным вином, отбирают кости сожженного трупа и кладут их в золотой сосуд. Эти останки засыпают сверху высоким курганом.

Певцы. Вожди любили слушать песни о своих подвигах. При дворах постоянно гостили певцы, которые слагали новые былины или повторяли старые, особенно любимые. Певец мерно и протяжно сказывал былину, ударяя по струнам гуслей. Иногда он пел среди хоровода; около него в такт вертелись скоморохи. Лучшие песни были позднее соединены искусными поэтами в два больших стихотворных рассказа, Илиаду и Одиссею. Греки приписывали их одному автору - Гомеру.

В Илиаде рассказывается о битвах под Троей (иначе называемой Илион) и особенно о подвигах Ахилла, лучшего греческого витязя, сына морской богини. Ахилл поссорился из-за добычи с главным царем Агамемноном и перестал биться против троянцев; но когда троянский богатырь, сын царя Приама, Гектор, убил его друга, Патрокла, и снял с него Ахилловы доспехи, кованные самим богом огня, разъяренный Ахилл вышел на мщение: он перебил множество троянцев и в поединке заколол Гектора. Старик Приам видит со стен, как тело его любимого сына предается позору, привозит страшному Ахиллу дары и выпрашивает труп Гектора на погребение.

В Одиссее рассказывается о том, как после разрушения греками Трои царь Одиссей поехал домой, но был занесен далеко, испытал много чудесных приключений, потерял все свои корабли и товарищей и вернулся на свой родной остров Итаку нищим. Дом Одиссея оказался разграбленным; там пировали молодые князья, которые искали руки его жены и обладания царским дворцом; Одиссей при помощи богини Афины перебил их и воцарился опять.

Игры. Когда царь принимал знатного гостя или поминал умершего, он любил показать и свое богатство, и удальство богатырей. Похоронив Патрокла, Ахилл позвал всех греческих вождей на воинские игры в честь убитого. Сначала шестеро лучших возниц поскакали на колесницах большим кругом по полю. Наградой победителям Ахилл выставил искусную рабыню-работницу, огромный сосуд для варки еды, лошадь, свешанное золото и кубок. Пока неслись ездоки, между зрителями многие держали пари.

Потом вышли борцы на жестокий кулачный бой, и один витязь грозил раздробить противнику кости и порвать кожу. Далее следовали: рукопашные схватки, состязания в беге, сражение воинов в полном вооружении, бросание железного круга и, наконец, стрельба из лука в живую цель - привязанную к мачте горлицу.

Простые люди и рабы. Тяжело жилось простому человеку, у которого было мало земли и мало родства. Все споры решались силой. Во время набегов безжалостно разоряли поля, жгли дома и угоняли скот у сельчан. "Простые люди в руках крупных господ беззащитны, как соловей в когтях у ястреба", говорит крестьянин-поэт того времени (Гесиод). Кто вовсе не имел своей земли, должен был поневоле брать тяжелую работу у богатого; а не было доли хуже батрака. Часто рабочий закабалялся на всю жизнь у хозяина. В кабалу попадал и пленный, который не мог заплатить выкупа.

Над рабом господин имел полную волю. Доля рабов могла быть различна. Иные вырастали в большом доме вместе с господскими детьми и обладали доверием хозяев; таков был, например, раб Одиссея, свинопас Евмей, у которого была выстроена своя избушка, было свое небольшое стадо и даже свой раб; ему первому открылся нищий Одиссей по возвращении домой, раньше, чем жене и сыну. Тот же Одиссей, однако, перебив женихов своей жены, безжалостно расправился с рабынями, которые им служили: он удавил их на дворе своем, и никто не посмел вмешаться.

Суд. Но перебитые Одиссеем женихи были люди богатые и с родней. На другой день разъяренные родственники подступили ко дворцу и осадили его, готовые ответить на кровь кровью. Одиссей должен был пойти на уступку и заплатить за убитых большой выкуп.

В наше время, если совершено убийство, грабеж или воровство, насилие, власти забирают обидчика и вмешивается суд; суд зовет свидетелей, разбирает дело и наказывает виновного. Не так было тогда. На обиду люди отвечали собственной расправой. За убийство мстили убийством: если не могли достать самого обидчика, старались убить кого-нибудь из близких ему; на грабеж, увод скота отвечали грабежом. Чтобы заставить человека отдать какую-нибудь отнятую вещь, забирали у него, в свою очередь, что-нибудь и не отдавали, пока он не возвратит захваченного.

Только в том случае, если силы обеих сторон были одинаковы, если люди не хотели драться, они искали посредника. Посредником мог быть царь, или его товарищ, или уважаемые в округе старики. Тогда устраивался суд. Судьи садились полукружием на гладких камнях и звали обоих поссорившихся; кругом толпился народ и вставлял шумно свои замечания.

Но и этот суд был не похож на наш. Тяжебщики не рассказывали подробно дела: они клялись только каждый в том, что говорит правду. Они могли еще для подтверждения клятвы привести своих родных и товарищей. Судьи по очереди говорили, на чьей стороне они видят правду. Сами судившиеся платили им за их суд как за особое одолжение. А чтобы не было обмана и судья не боялся, что сделает свое дело даром, наперед на глазах у всех выкладывалось золото, которое должно было пойти судьям в награду.

Понятия о добре и зле. Люди в то время не знали, что такое вина или грех. Убийца, заплатив выкуп, спокойно оставался среди народа. Убить человека не беда, - беда, если за убитого будут мстить. Боги сами постоянно воюют между собою, в борьбе под Троей одни боги стояли за греков, другие - за троянцев. Порядки на земле зависят от расположения богов или от того, что более сильный, более хитрый бог одолевает противника и устраивает дело по-своему.

Но боги часто не знают будущего. Перед решительным боем Ахилла и Гектора главный бог Зевс гадает, кому из них должна достаться победа, кому - смерть: он берет весы и кладет два жребия; жребий Гектора опускается книзу, ближе к подземному царству мертвых, и его участь решена.

Одного боги требуют от людей: гостеприимства. Когда чужой войдет в дом и сядет в золе у домашнего очага, он становится под покровительство бога. Его угостят, ему дадут защиту и на прощание одарят. Это нужно сделать еще и потому, что он разнесет о хозяине добрую славу.

Представления о богах. В то время греки думали, что у богов те же порядки и нравы, как у людей. Между богами есть главный бог, царь над другими, громовик Зевс. Он гораздо сильнее остальных; однажды он предложил всем богам схватиться за веревку и тянуть ее с земли вниз, а он один удержит веревку сверху. Но его не всегда слушаются. Он запрещает, например, другим богам вмешиваться в битвы: тогда они пробираются тайком. Одно время Зевс стоял за троянцев и давал им перевес. Тогда его жена, Гера, которая держала сторону греков, обманывает его: она уговаривается со Сном и усыпляет мужа; тем временем греки бьют троянцев.

На вершинах гор, под облаками, особенно на снежном недоступном человеку Олимпе у богов есть дворцы, как у людей: их строил бог-художник хромоногий кузнец Гефест. В зале у Зевса боги пируют: у них есть свой божественный певец, Аполлон.

Боги близки к людям; они вступают с людьми в браки, и, по рассказу певца, под Троей сражалось немало божьих детей. Боги постоянно спускаются на землю, ведут воинов на бой, спасают своих любимцев и сыновей от смертельного удара; иногда в пылу битвы они сами получают раны от смертных. Сила богов велика, но она мерится все же человеческой силой: богиня-воительница кричит в битве, как несколько десятков человек; морской бог в четыре шага переходит полморя.

Мифы. В своих песнях греки без конца могли рассказывать о богах и о приключениях могучих божьих детей, которых они называли героями. В этих рассказах, по-гречески мифах, можно узнать много чужих вавилонских и египетских сказаний. У многих героев есть признаки солнечного божества или подробности их приключений напоминают борьбу бога солнца с его врагами. Но у греков чудесные приключения богов перенесены на землю и связаны с определенными местами.

В дальней Финикии жили брат и сестра, Кадм и Европа. Зевс принимает вид белого быка; он уносит Европу на своей спине и переплывает с нею море к острову Крит. Здесь у них родится Минос, будущий царь Крита. Его сын Минотавр - чудовище, полубык, получеловек. Отыскивая сестру, Кадм отправляется в странствование на запад, доходит до Греции и основывает город Фивы. Он учит людей обрабатывать землю и сообщает им азбуку.

Другой выходец с Востока, Данай, прибыл из Египта в Пелопоннес. В числе его потомков есть царевна Даная; она заперта в темном склепе, но Зевс проникает под землю золотым дождем; у них родится сияющий сын Персей. Мать с ребенком замыкают еще раз в тесный ковчег и бросают в море; но волны выносят их на берег. Персей, выросши, убивает страшную Медузу и отсекает у нее голову, обвитую вместо волос змеями; этот лик смерти он наводит на морское чудовище, грозящее поглотить деву Андромеду (Персея и Андромеду показывали среди созвездий).

Потомок Персея и опять сын Зевса, Геракл, - величайший из героев греческих. Он служит трусливому царю города Аргоса и выполняет 12 трудных подвигов: между ними борьба со львом, шкурой которого потом покрывается Геракл; борьба с гидрой, т. е. многоголовым драконом; укрощение бешеного быка; путешествие на дальний Запад за золотыми яблоками райского дерева, растущего в волшебном саду, причем по дороге Геракл встречается с великаном Атлантом, который держит на своих плечах небесный свод; наконец нисхождение в подземный мир, откуда Геракл приносит страшного трехголового пса Кербера, стерегущего врата ада. Эти приключения напоминают странствования и страдания вавилонских богов (Мардука и Гильгамеша), их временную смерть, сокрытие в аду и торжество, а во льве, драконе, быке (тельце) и т. д. можно узнать названия 12 созвучий*, через пояс которых проходит солнце.

Другой великий герой - Фезей*, сын морского бога Эгея (от которого название Эгейского моря). Первые его подвиги - очищение от разбойников и убийц страшной дороги из Пелопоннеса через перешеек к Афинам (так же Илья Муромец очищает дорогу, где залег Соловей-разбойник). Потом, когда афиняне посылают на о. Крит царю Миносу живую дань, 7 юношей и 7 девушек на съедение Минотавру, Фезей едет с ними. Минотавр живет в огромном запутанном здании лабиринта. Но Фезею помогает дочь Миноса, Ариадна; она дает герою клубок с золотою нитью, по которой Фезей должен найти дорогу; ее золотой венец (созвездие) светит ему во тьме, и он убивает Минотавра.

Миф об аргонавтах, т. е. пловцах на арго, волшебном корабле, соединяет большую часть греческих героев вместе. Их предводителю, Язону, поручено добыть сияющее золотое руно, скрытое на востоке. Герои плывут благополучно среди сшибающихся скал, борются с гарпиями, закованными в броню коршунами смерти. В далекой стране, куда они прибывают, руно бережет дракон. Царь, обладатель руна, заставляет Язона вспахать землю на огнедышащих быках, посеять змеиные зубы и побороть выросшее из них воинство великанов. Во всем этом Язону помогает дочь царя, волшебница Медея; она же усыпляет дракона, и аргонавты, выкравши золотое руно, возвращаются домой. (Ср. египетское сказание о ночном корабле и спасении плененного под землею солнца, стр. 50.)

Некоторые мифы вставлены в Илиаду и Одиссею. Одиссей встречает на дальних островах огромных одноглазых киклопов*, ведущих жизнь пещерных дикарей. Его корабль пристает к острову волшебницы Кирки**, которая превращает его товарищей в свиней. Но Одиссею помогают боги, и он заставляет Кирку возвратить морякам человеческий вид. Потом они едут мимо скал, где сладко поют сирены, хищные птицы с женскими лицами, растерзывающие всех, кто приплывет на их пение к берегу. Наконец корабль Одиссея счастливо минует пролив, где, с одной стороны, затягивает в водоворот чудовище Харибда, а с другой - Скилла***, бросаясь со скалы, выхватывает смельчаков и разбивает о камни.

Мифы рассказывались неодинаково в разных местах, и они нередко противоречили друг другу. Современник Гомера, поэт Гесиод, пытался связать их вместе в поэме "Происхождение богов". Он говорит, что боги и вселенная возникли из хаоса. Стариннейшие боги - Уран, небо, и Гея, земля; от них произошли все остальные; Зевс, его братья и их жены - третье поколение. Эти новые боги правят недавно, после того как победили своих отцов. Но Гея родит еще враждебных Зевсу титанов, которые должны отомстить за поражение старых богов. Титаны громоздят в северной Греции одну гору на другую, чтобы взобраться на высокий Олимп, где сплотились боги света. Зевс сбрасывает их своей молнией и пригвождает оковами под землей, откуда они в бессилии изрыгают пламя через вулканы.

IV. ГРЕЧЕСКИЕ ГОРОДА И ПЕРСИДСКАЯ ДЕРЖАВА 700 - 480 гг. до Р. X.

Во времена гомеровских витязей страна была усеяна замками, около которых располагались деревни. Нередко несколько вождей со своей родней соединялись вместе в одном замке: он разрастался тогда в целую крепость, становился городом. В городе господа уговаривались решать дела общим советом, а для военной команды и для суда выбирать, вместо царя, по очереди из каждого рода на небольшой срок одного или нескольких начальников.

Торговые путешествия. Колонии, с 700 г. до Р. X. Для господ и для их свиты надо было наготовить много посуды, одежды, мебели, оружия: внутри стен города и близ них в слободах садилось много ремесленников. Прежде богатые греки носили азиатские материи, обвешивали свои комнаты привозными коврами, пили и ели из азиатских мисок и чаш. Теперь все это они стали готовить у себя. Мало того, так как народу становилось все больше, и надо было покупать чужой хлеб и привозить его из других стран в Грецию, то стали готовить выделанные вещи на вывоз. Особенно искусно делали греки глиняные кувшины и чаши, разрисовывая их фигурами, черной и красной краской.

Греческие купцы направлялись морем на запад и восток от родины, чтобы найти сбыт для своих товаров. В иных местах греки прогоняли ранее появившихся торговцев, финикиян. Многие греки уезжали с родины от тесноты и строили в чужой стране новые города, колонии.

Прежде всего они заняли весь берег Малой Азии, прилегающий к Эгейскому морю и обращенный к Греции. Самые важные колонии здесь были ионийские на средней части берега и на островах Хиос и Самос. Далее из своего моря греки пробрались на север через проливы к Черному морю. Крайние поселения их на севере были близ устьев больших рек нынешней южной России, Днепра и Дона, в стране, населенной скифами. На юг они селились в Египте и Кирене (теперь Барка)*. На западе много греческих колоний возникло на берегах Италии и Сицилии; самая крайняя на западе колония была Массилия (нынешний Марсель в южной Франции). Греция точно раздалась по всему побережью Средиземного моря, но греки не шли дальше берегов и островов.

Морское дело. Крупные корабли греков ходили на парусах и веслах. В больших судах, триерах, гребцы были посажены у борта тремя этажами, один ряд над другим; они работали быстро в такт под звуки флейты. Набирались они большею частью из бедного люда. Корабль мог идти со скоростью 16-18 верст в час. Для поездок выбирали спокойное время с весны до осени: зимой не ездили. Военные суда имели крепкий острый нос, обитый металлом: в битвах старались ударить своим кораблем в бок вражескому и пробить его острием.

Торговые города. Новые города строились у морских бухт; таков был, например, город Сиракузы в Сицилии; очень обогатился и расширился старый город Коринф, стоявший на перешейке у Пелопоннеса, между двумя глубокими заливами, заходившими с запада и востока. Если старый город был далеко от моря, он обзаводился гаванью; так случилось с Афинами, главным пунктом в области Аттик (Аттика - величиной с небольшой уезд в нашей средней губернии). В средине Афин сохранился старинный замок на крутом холме (по-гречески акрополь, т. е. город на высоте). Он считался потом священным кремлем, и в нем помещались только храмы.

Названные города да еще ионийский Милет в Малой Азии были самыми большими среди греческих. Но они далеко уступали в количестве населения нашим большим городам. Их население доходило до 80 000 - 100 000. Большинство же городов было гораздо меньше, от 5 до 10 тысяч жителей.

Но почти каждый такой город с десятком деревень да полоской берега был независим и управлялся сам собою. Таких самостоятельных городов-государств в Греции было около 100, а если считать с колониями, их число доходило до тысячи. С высокого холма в одном государстве была видна крепость соседнего, его город или гавань.

Городское ополчение. В старину на войну выходили господа, окруженные своими мужиками; те и другие неодинаково вооружались и бились. Город не только мог выставить больше воинов, чем старый замок и поместье; горожане еще и согласнее бились: их легче было собрать и обучить одинаковому бою. Всякий должен был вооружиться на свой счет, в строю ратников размещали по оружию. Отдельно строилась конница; в пехоте впереди становились воины в шлемах и латах, одетых поверх красных рубашек. Это были люди побогаче, потому что полное вооружение стоило дорого. Латники подвигались в сражении не спеша, под звуки флейты; они вступали в бой плотной стеной (фалангой), в два или три ряда, придвинув друг к другу широкие щиты и выставив вперед длинные, с сажень, копья; все вооружение воина весило более 2 пудов, и часть его в пути везли на телегах.

Воины эти шли и бились по команде. Теперь уже перестали ценить бой отдельных молодцов, которые выскакивали вперед из толпы; боевые колесницы также вышли из обычая. Врага одолевали силой всего сомкнутого отряда. В строю стояли рядом товарищи и соседи, которые связывали себя клятвой вместе биться и умереть. Идя в поход, они пели дружные песни в такт марша. Эти воины составляли главную силу городского ополчения; с боков и сзади стояли ополченцы из бедных, которые не могли купить тяжелого вооружения и бились метательными короткими копьями, или пращами, или стрелами из луков. Они обыкновенно начинали битву или преследовали бегущего врага. Но решали битву латники.