Древний Китай

ДРЕВНИЙ КИТАЙ

Введение

Самые разнообразные источники позволяют современным историкам изучать многовековую историю великого китайского народа. Особенное значение в этом отношении имеет то обстоятельство, что китайская письменность, восходящая к истокам древнекитайской государственности, сохранила непрерывную нить исторической традиции. Ныне уже представляется возможным восстановить не только общие контуры, но и основные факты истории древнего Китая, начиная с того времени, когда на развалинах родового строя стало возникать древнейшее рабовладельческое общество и деспотическое государство.

Источники

При изучении древнейших судеб китайского народа современный историк уже может опираться не только на позднейшую и поэтому в некоторой степени изменённую историческую традицию, но также и на древние документы и памятники материальной культуры. Археологические материалы проливают некоторый свет на уровень развития экономики и техники в древнем Китае, однако ещё не дают возможности в полной мере охарактеризовать древнейший период китайской истории. Значительно большую ценность для историка представляют древнейшие документы, в частности надписи, сохранившиеся на так называемых гадательных костях и черепашьих щитах, которые относятся ко второму тысячелетию до н. э. Эти краткие надписи, содержащие вопросы, обращённые к оракулу, позволяют в известной степени обрисовать хозяйственный, общественный и государственный строй древнего Китая в период существования государства Шан-Инь (XVIII--XII вв. до н. э.). К концу этого периода, а также ко времени существования царства Чжоу (XII--VIII вв. до н. э.) относятся надписи на бронзовых ритуальных сосудах. Среди этих надписей встречаются дарственные грамоты. Большую ценность представляют надписи на каменных барабанах, относящиеся к периоду династии Цинь (III в. до н. э.). Наконец, большой культурно-исторический материал содержат рельефные изображения, сохранившиеся в провинции Шаньдун и относящиеся ко времени династий Хань (III в. до н. э. -- III в. н. э.).

Историческая традиция древнего Китая нашла своё отражение в сохранившихся произведениях древнейшей классической литературы, в состав которой входят исторические, религиозно-философские и художественные литературные произведения. Однако необходимо иметь в виду, что этот свод классической литературы древнего Китая подвергся в V--III вв. до н. э. довольно значительной редакционной обработке. Некоторые классические книги были заново переработаны под влиянием господствовавших в то время социально-политических и религиозно-философских теорий, и поэтому их текст был в сильной степени искажён. Так, например, когда подвергалась редакционной обработке книга «Чунь-цю» («Весна и осень» -- хроника царства Лу), то в ней не было указано, что четыре лусских правителя были убиты, один был изгнан своими подданными, а другой был убит неприятелем. Таким образом, только немногие главы, а иногда только отдельные отрывки из древнейших произведений китайской классической литературы действительно восходят к глубокой древности. Все же остальные, более поздние части, подвергшиеся впоследствии редакционной переработке, нуждаются в строго критической проверке. Историк должен подходить к ним с большой осторожностью.

Много обломков глубокой старины сохранилось в знаменитой «Книге песен» («Ши-цзин»), составленной в результате длительного собирания народных песен в различных областях Китая. В этих народных песнях отразилась подлинная жизнь китайского народа на заре его исторического существования. Здесь запечатлены различные народные обычаи и обряды, например свадебные, иногда быт в широком смысле этого слова. Особенный интерес представляют трудовые песни, в которых звучат ноты народного гнева, свидетельствующие о широких народных движениях и восстаниях. Простота стиля и строгость художественной формы, поэтические образы, заимствованные из природы и трудового быта народа, свидетельствуют о том, что эти песни являются произведениями народного художественного творчества. В некоторых песнях мифологические мотивы переплетаются с воспоминаниями о древних исторических событиях, которые прочно сохранились в памяти народа. Однако наряду с подлинно народными песнями в этом поэтическом сборнике древнего Китая сохранились и произведения аристократаческого литературного творчества, в которых придворные поэты восхваляют героев, князей и царей, описывают военные походы или сокрушаются о бедственном положении страны. Эти торжественные оды, относящиеся уже к более позднему времени существования рабовладельческого государства, ярко характеризуют мировоззрение правящего класса -- рабовладельческой аристократии. Наконец, в книгу «Ши-цзин» входят также священные песнопения, в которых воспевались подвиги обожествлённых предков. Эти древние гимны, которые пелись при жертвоприношениях, имели чисто ритуальный характер. Они дают представление о древнейшей религии китайского народа и поэтому представляют значительную ценность для историка. Древнейшие части «Книги песен» восходят к XII--VII вв. до н. э. Весь сборник в целом сложился, очевидно, в VII--VI вв. до н. э., но известная нам форма образовалась лишь около III в. до н. э. Однако позднейшая редакционная обработка мало коснулась основного текста сборника, что делает эту книгу важнейшим источником древнекитайской истории. Среди исторических книг, входящих в состав классической литературы древнего Китая, следует отметить «Книгу документов» или иначе «Книгу истории» (Шу-цзин), в которую входят речи, наставления и предписания, принадлежавшие, по преданию, древним царям или их советникам. В этой книге можно найти интересные данные, касающиеся топографии и системы управления страной. Однако «Книга документов» подверглась значительной конфуцианской переработке, в результате которой она превратилась в сборник поучений, сильно пропитанный религиозной и политико-воспитательной тенденцией. Этот сборник при его использовании в качестве исторического источника требует строго критического подхода.

Некоторое количество конкретных фактических данных можно найти в других исторических трудах, относящихся к древнейшим периодам китайской истории, в частности в летописях. Самому Конфуцию приписывается книга, носящая название «Чунь-цю» («Весна и осень» -- хроника царства Лу, по преданию, родины Конфуция). Эта книга содержит краткий хронологический обзор важнейших событий, происшедших в царстве Лу в VIII--V вв. до н. э. Значительно больший интерес для историка, чем сама хроника «Весна и осень», представляет добавленный к ней позднее комментарий («Цзо-чжуань»), который может считаться в китайской литературе первым полным обзором древнекитайской истории. Далее следует отметить так называемые «Бамбуковые анналы», которые, очевидно, являются царской или княжеской летописью, составленной в ХII--VIII вв. до н. э. В этой летописи сохранилась дата солнечного затмения -- 776 г. до н. э., перечень царей династии Шан-Инь и ряд других ценных исторических сведений. Лаконичный стиль и отсутствие тенденциозных нравоучений указывают на то, что эта хроника древнего Китая, в которой содержится лишь краткий и сухой перечень важнейших исторических фактов, подверглась сравнительно небольшой редакционной переработке в позднейшие времена.

Большое значение для изучения истории древнего Китая имеют «Исторические записки» Сыма Цяня, одного из древнейших и наиболее известных историков древнего Китая, жившего во II--I вв. до н. э. Этот большой исторический труд охватывает период от мифической древности вплоть до конца II в. до н. э. Он даёт материал главным образом для политической и культурной истории древнего Китая, а также для восстановления хронологии. Впервые дав всеохватывающий обзор древнекитайской истории, в который органически введены данные источников, Сыма Цянь своим большим и ценным историческим трудом, не лишённым некоторой политической и морализирующей тенденции, оказал сильное влияние на всё дальнейшее развитие китайской историографии.

Природные условия

Китай -- ярко выраженная горная страна: 80% его территории покрыто горами и плоскогорьями. Западный Китай представляет собой наиболее обширное в мире высокое нагорье, отличающееся резко континентальным климатом. Восточный Китай расположен несколько ниже Западного и более доступен со стороны моря, так как он прорезан в продольном направлении большими долинами рек, которые издавна были важнейшими торговыми магистралями. Восточный Китай отличается от Западного более мягким климатом и более разнообразной растительностью. Более благоприятные естественные условия Восточного Китая способствовали тому, что именно здесь возникла древнейшая земледельческая культура и появились древнейшие государства.

Наиболее древним районом расселения китайского народа является область среднего и нижнего течения реки Хуанхэ (Жёлтая река), а также равнина, прилегающая к Печилийскому заливу. В долинах и низменностях, орошаемых Жёлтой рекой и её притоками, умеренный климат и плодородная лёссовая почва способствовали раннему развитию земледельческого хозяйства. Плодородие этой лёссовой почвы в значительной степени зависит от равномерного распределения дождевых осадков. Общее количество осадков, выпадающих в этой местности, достигает 50--60 см и достаточно для того, чтобы обеспечить стране хороший урожай проса, которое было с древнейших времён наиболее распространённой зерновой культурой Северного Китая. Однако неравномерное распределение осадков часто вызывало неурожаи. Поэтому население древнего Китая принуждено было создавать систему искусственного орошения.

В период организации земледельческого хозяйства населению древнего Китая приходилось не только равномерно распределять воду рек по всей стране, создавая систему искусственного орошения, но также вести непрерывную и организованную борьбу с грандиозными катастрофическими наводнениями реки Хуанхэ, которая нередко, выходя из берегов, затопляла все прилегающие области. Грандиозные разливы Хуанхэ в значительной степени объясняются постоянным повышением уровня дна реки. Лёсс, размытый рекой, отлагается на дне, повышает уровень реки и приводит к тому, что она выходит из своего старого русла, разливаясь по всей окружающей местности. Эти наводнения влекли за собой катастрофические бедствия для всей страны, разрушая поселения и жилища земледельцев и уничтожая посевы. Населению приходилось принимать различные меры, чтобы охранять свои жилища и поля от разливов реки.

В древних легендах и мифах отразилась постоянная борьба древних китайцев с грозной рекой и их упорная забота об организации земледельческого хозяйства. В мифе о борьбе Жёлтого императора Хуан-ди с чудовищем Че Ю описывается, как древний император низвёл с неба богиню засухи для борьбы с водной стихией. В одной легенде рассказывается о том, что в древности один министр особенно заботился о постройке плотин, дабы защитить таким образом население от разливов реки. Но эта деятельность министра вызвала недовольство императора, который обвинил его в том, что он нарушил «свободное течение естественных сил». Полезную деятельность министра стал продолжать его сын Юй, который углубил русло реки, старался улучшить её течение, пробивая для этой цели скалы, и даже укреплял её берега мифическими «живыми землями». Народ оценил Юя за его труды. Он был избран царём и основал династию Ся. Так в древних сказаниях отразилось громадное значение воды для развития земледельческого хозяйства Китая и та постоянная борьба, которую были принуждены вести древние китайцы с наводнениями и разливами Жёлтой реки.

В древности в Северном Китае было гораздо больше лесов, чем теперь. На это указывают надписи на гадательных костях, в которых описываются большие охоты на оленей, а также многочисленные упоминания о больших лесах в «Книге песен». Значительный лесной покров обеспечивал более равномерное выпадение осадков, давал людям возможность заниматься охотой и предоставлял им в большом количестве дерево -- древнейший материал для изготовления орудий.

Древнейшее население

Обширные степи, плоскогорья и горные области, прилегающие к плодородным долинам рек, были со времён глубокой древности заселены многочисленными племенами, которые жили в условиях кочевого скотоводческого быта. Китайским земледельцам, населявшим плодородные равнины; приходилось постоянно отражать грабительские набеги этих воинственных степных, кочевников и горных племён, что в значительной степени задерживало развитие древнекитайской государственности и культуры. В свою очередь в эпоху образования древнейших китайских государств китайцы постепенно колонизовали эти области, населённые культурно отсталыми кочевниками. Однако естественные условия этих областей и низкий культурный уровень древнего туземного населения способствовали продолжительному сохранению здесь кочевого скотоводческого быта. Скотоводство имело большое значение в хозяйственной жизни древнего Китая. На широкое распространение скотоводства указывает целый ряд китайских гиероглифов. Гиероглифический знак «баран» (ян) служил для обозначения понятий «удача», «счастье». Гиероглифические знаки, обозначающие слова «овца» и «князь», применённые рядом, обозначали слово «стадо». Гиероглифический знак «олень» (лу) использовался для обозначения понятий «успех», «счастье». Эти примеры можно было бы умножить.

Этнический состав Китая чрезвычайно сложен. На громадной территории Китая и прилегающих частей Восточной Азии живёт около четвёртой части населения всего земного шара. Разумеется, что и в древности это население не было однородным. В источниках древнекитайской истории упоминаются многочисленные народы, с которыми древние китайцы постоянно сталкивались, воевали и издавна вели торговлю. На севере и северо-западе китайцы соприкасались с тунгусами, манчжурами и монголами, на юго-западе -- с тибетскими племенами, предки которых -- племена ман -- упоминаются в древнекитайских источниках, на юге -- с племенами Бирмы и Индо-Китая, близкими по языку к китайцам.

Результаты раскопок

Археологические раскопки в Китае, начатые лишь в XX в., дали очень существенные результаты и позволили установить, что Северный Китай был населён со времён глубочайшей древности, с древнекаменного века, причём материальная культура туземного населения древнего Китая непрерывно развивалась вплоть до эпохи образования древнейших государств.

Раскопки, производившиеся в 1928--1937 гг. в 60 км от Пекина, обнаружили остадки стоянки древнекаменного века и кости первобытного человека, получившего название «пекинского синантропа». Эти синантропы, близкие к древнейшему виду ископаемого человека, жили в эпоху нижнего палеолита, вели борьбу с хищниками, добывали себе пищу охотой и собирательством, применяли огонь и примитивные каменные орудия. Другие раскопки показали, что долина Хуанхэ между Шеньси и Шаньси была населена уже в эпоху палеолита. Во Внутренней Монголии, в Ордосе, и в других местах Северного Китая были обнаружены открытые и пещерные стоянки верхнего палеолита с остатками человека, с каменными орудиями и предметами из кости и раковин.

Археологические раскопки последних десятилетий обнаружили в различных районах Китая целый ряд стоянок неолитического периода. В более ранних неолитических стоянках встречаются костяные орудия с вкладышами и мелкие каменные орудия. В более поздних появляются более крупные орудия, например топоры, а также наконечники стрел и копий. Одновременно с этим появляется техника полировки камня. Все эти стоянки обнаруживают типичные черты древнейшего земледельческого хозяйства, которое возникает вслед за охотой и рыболовством. Неолитическая культура этого времени характеризуется применением зернотёрок, орудий из полированного камня (ножи и топоры), луков и стрел и приручением древнейших домашних животных -- собаки и свиньи. Появляется техника плетения корзин, изготовления тканей и шитья одежд костяными иглами. Особенный интерес представляет своеобразная глиняная посуда.

Очень много материала для изучения материальной культуры этого времени дали раскопки в Янь-шао (Хэнань), где было обнаружено неолитическое поселение наиболее развитого типа. Здесь были найдены каменные топоры, тёсла, ножички и наконечники стрел, топоры из оленьего рога, каменные и глиняные пряслица, костяные шила, каменные зернотёрки, ямы для хранения зерна и чрезвычайно богатая и разнообразная керамика, в частности своеобразные трёхногие сосуды, а также покрытая раскрашенными узорами полихромная керамика, что позволяет говорить об очень высоком развитии в эту эпоху гончарного мастерства. Население, жившее в этом неолитическом поселении, уже знало культуру риса и вело меновую торговлю с соседними племенами. Наконец, в самых поздних неолитических поселениях были обнаружены кости многочисленных домашних животных -- быков, лошадей, овец, собак и свиней, что указывает на значительное развитие скотоводства. Была также найдена чёрная, тщательно полированная керамика. Иногда встречается белая каолиновая керамика и древнейшие изделия из меди. Некоторые из этих, поселений образуют большие городища, окружённые мощными стенами, сохранившимися в высоту до 5 м. Многочисленные поселения этого времени, обнаруженные в бассейне Хуанхэ, указывают на значительную плотность населения в этом районе. Имеются все основания предполагать, что поздненеолитическое население Северного Китая представляло собой в антропологическом и культурно-историческом отношении предков современных китайцев, которые, таким образом, являются исконным населением страны. На это в первую очередь указывает преемственность форм материальной культуры, в частности керамики.

Историография

Первые более или менее достоверные сведения о далеком и загадочном Китае стали проникать в Европу лишь начиная с XIII в. Знаменитое путешествие Марко Поло в Китай (1273--1291 гг.) несколько приподняло завесу, отделявшую Срединную империю от взоров даже просвещённых европейцев того времени. В XVI--XVII вв. в Китай начали проникать португальские купцы и миссионеры, которые стали проявлять большой интерес к изучению Китая, его истории и культуры. Одним из первых трудов, посвящённых Китаю, была книга Мендозы, вышедшая в 1585 г. под заглавием «История великого китайского царства». В 1618 г. было опубликовано описание путешествия Гоэса в Китай, совершённого им в 1604--1607 гг. Прочно обосновавшись в Китае, европейские миссионеры посвятили целый ряд трудов изучению языка, географии, истории и литературы Китая. Среди этих трудов, вышедших ещё в XVIII в., следует отметить труды Премара, посвящённые изучению китайского языка, труды Гобиля и Малья по истории Китая и первый перевод китайских произведений классической литературы, принадлежащий Ноэлю (1714 г.). В этих трудах был собран огромный фактический материал, который, однако, европейские учёные ещё не смогли подвергнуть критическому изучению.

С конца XVIII в. экспедиции и путешествия европейцев в Китай совершаются чаще и дают уже более значительные научные результаты. Центром научного китаеведения становится Франция, где с 1814 г. начинают преподаваться китайский язык и китайская литература. Крупнейшими специалистами в этой области были Абель-Ремюза, а затем Шаванн, среди многочисленных работ которого следует отметить незаконченный перевод «Исторических записок» Сыма Цяня. Итогом этих обобщающих работ была попытка Каулинга издать общую энциклопедию китаеведения (1917 г.). Наиболее крупными из работ буржуазных историков, посвящённых изучению древнего Китая, были работы А. Масперо и Криля, которые подвергли тщательному исследованию разнообразные источники древнекитайской истории.

Буржуазные историки собрали большой и ценный материал по истории древнего Китая. Однако в силу классовой ограниченности своего мировоззрения они не смогли дать ясной, правильной и научно обоснованной картины развития древнего Китая. Всячески затушёвывая и замалчивая факты классовой борьбы, давая искажённую картину социальных взаимоотношений, они в большинстве случаев подходили к истории Китая с точки зрения европейских колонизаторов, которые свысока смотрели на китайскую культуру, видя в ней лишь своеобразную восточную экзотику.

Русские путешественники и учёные сделали большой и ценный вклад в дело изучения Китая, китайского языка, истории и литературы. Сношения России с Китаем начались в начале XVII в. В 1616 г. в Китай был отправлен В. Тюменец, а вслед за ним И. Петлин, который в качестве русского посла пробыл в Пекине с 4 сентября по И октября 1618 г. Отчёт Петлина содержит интересное описание Китая того времени. Несколько позже в Китай было направлено посольство во главе с боярским сыном Ф. И. Байковым, которое в 1656 г. прибыло в Пекин. В 1675 г. в Китай было отправлено посольство, во главе которого стоял Н. Г. Спафарий, использовавший для своего путешествия все чертежи Сибири и стран, расположенных к югу от неё вплоть до «китайских высоких стен», что указывает на развитие картографии того времени. При Петре Великом эти сношения России с Китаем участились. В 1692 г. в Китай был послан Избрант, описание путешествия которого было издано в 1704 г. на голландском языке. В 1700 г. был издан царский указ об обучении русских людей восточным языкам, в частности китайскому, а в 1714 г. в Пекин был направлен И. Лежайский для основания там духовной миссии, существование которой было легализовано Кяхтинским договором 1728 г. Эта «российская духовная миссия в Пекине» была первым центром русского китаеведения. Здесь накопили свои знания и первые русские переводчики и знатоки китайского языка, которые впоследствии были командированы в Академию наук и в университеты для переводов с китайского и манчжурского языков, а также для преподавания этих языков. Ещё в XVIII в. некоторые произведения китайской литературы были переведены на русский язык.

Крупнейшим представителем русского китаеведения в первой половине XIX в. был И. Бичурин, который прожил в Китае при Пекинской миссии с 1806 по 1821 г., накопив здесь огромные материалы. Его перу принадлежит большое количество научных трудов, посвящённых изучению географии и истории Китая, китайскому языку и другим отраслям ^китаеведения. Им же был переведён с китайского на русский язык целый ряд важных трудов, многие из которых до сих пор ещё не изданы. Труды Бичурина, крупнейшего китаеведа своего времени, оказали большое влияние на развитие не только русской, но и европейской синологии и не потеряли своего значения до настоящего времени. Дальнейшему развитию русского китаеведения способствовала организация кафедры китайского языка при Казанском университете в 1837 г. Благодаря работам Сивиллова, Войцеховского и Васильева здесь возник довольно крупный центр русского китаеведения. Особенно значительный вклад в изучение Китая, его языка, истории и культуры сделал В. П. Васильев, труды которого, в частности посвящённые распространению буддизма в Китае, получили широкую известность. Одновременно с этим научная деятельность в области китаеведения продолжалась и в Пекинской миссии, один из членов которой, Палладий Кафаров, крупнейший китаевед своего времени, издал словарь китайского языка и написал ряд трудов исторического и историко-географического характера. Наконец, богатейшие материалы были собраны русскими путешественниками и учёными, совершавшими путешествия в различные области Китая, в частности Сосновским, Матусовским, Пясецким, Потаниным, Грум-Гржимайло, Обручевым, Пржевальским, Певцовым, Роборовским и Козловым.

Таким образом, русские учёные посвятили целый ряд важных и больших трудов изучению географии, истории, культуры, литературы и языка Китая, которые в значительной мере способствовали развитию научного китаеведения. Отличительной чертой работ русских учёных является та глубокая симпатия к китайскому народу и то признание мировой ценности китайской культуры, которыми проникнуты эти труды.

Советские учёные много сделали в области изучения языка, литературы и истории Китая. Заслугой советских историков является установление наличия рабовладельческого строя в древнем Китае.

Особенно много сделали за последние годы для изучения истории и культуры древнего Китая китайские прогрессивные историки и археологи, среди которых следует в особенности отметить крупнейшего исследователя истории древнего Китая Го Мо-жо. Его перу принадлежит ряд значительных трудов по истории древнего Китая. В своих трудах Го Мо-жо подходит к изучению древнекитайской истории с позиций марксистско-ленинской методологии.

Государство Шан-Инь

Древнейшим периодом китайской истории, который в настоящее время можно изучать на основании документов и археологических материалов, является период существования государства Шан-Инь. По традиционной китайской хронологии, эта эпоха обычно относится к XVIII--XII вв. до н. э. Историческая традиция древнего Китая передаёт сказание о том, что около 1400 г. до н. э. вождь Пань Гэн привёл своё племя в Аньян и построил на реке Хуанхэ «большой город Шан», давший своё название как всему государству, так и династии царей. Чжоусские племена, жившие в бассейне реки Вэй, завоевавшие государство Шан в XII в. до н. э. и разгромившие последнюю столицу царства Шан в 1124г. дон. э., дали этому государству особое название -- «Инь». Легенда рассказывает о том, что вождь Пань Гэн не был грозным завоевателем, а что он мирно правил подвластными ему племенами.

До последнего времени эпоху Шан-Инь можно было изучать лишь на основании более поздних преданий. Теперь же наука имеет в своём распоряжении большое количество памятников материальной культуры, произведений искусства и около 100 тыс. гадательных надписей на щитах черепахи и костях, которые были найдены в результате многочисленных крупных археологических работ, начатых в 1928 г. и широко развёрнутых в 1934 -- 1937 гг. Особенно большое научное значение имели раскопки развалин древнего города, обнаруженного близ деревни Сяотунь в округе Аньян в северной части провинции Хэнань. Здесь было найдено множество памятников периода Шан-Инь, в частности остатки царского дворца, храма и многих домов, расположенных правильными кварталами. Далее были раскопаны 300 гробниц и среди них 4 громадные и роскошные царские усыпальницы. Гробницы дают яркое представление о классовом расслоении, уже существовавшем в то время. Наряду с богатыми погребениями аристократов были обнаружены значительно более скромные могилы простых «чиновников» и, наконец, погребения бедняков. Во время этих раскопок было обнаружено много ритуальных бронзовых предметов, в частности сосудов, а также мраморные скульптуры и большое количество гадательных надписей. Особенный интерес представила богатейшая царская сокровищница, в которой было обнаружено до 6 тыс. ценных предметов из золота, бронзы, нефрита, черепахи и перламутра. Были обнаружены также развалины ремесленных мастерских. Открылась новая эпоха в изучении истории древнего Китая.

Изучение этих памятников поставило перед исторической наукой целый ряд новых проблем, в частности вопрос о происхождении китайской культуры. Многие европейские и даже китайские историки сперва считали население Иньского периода племенем завоевателей, которые пришли с запада и поселились по среднему и нижнему течению реки Хуанхэ. Однако это неправильно. Материальная культура эпохи неолита теснейшим образом связана нитями преемственности с материальной культурой эпохи Инь. Своеобразная форма трёхногих сосудов (ли), земляные стены городищ, домашние животные (лошадь и бык), белая керамика из каолина, наконец, гадательные кости, типичные для эпохи неолита, продолжали существовать в течение эпохи Шан-Инь. Антропологические данные также позволяют установить тесное родство между населением эпохи неолита и людьми эпохи Шан. Теория переселения китайских племён с запада не находит своего подтверждения даже в полулегендарной исторической традиции. Так, в древнекитайской литературе и тем более в надписях не сохранилось каких-либо указаний на переселение китайцев с запада. Единственная легенда о переселении Жёлтого императора является произведением довольно позднего мифотворчества, к тому же облечённым в религиозно-философскую форму. Таким образом, имеются все основания полагать, что население древнего Китая, создавшее культуру времени Шан-Инь, является исконным местным населением, жившим здесь со времён глубокой древности и преемственно сохранившим культурные достижения неолитической эпохи на территории Северного Китая. Памятники материальной культуры, произведения искусства, древнейшие надписи, в частности надписи на гадательньтх костях: и на бронзовых сосудах, наиболее древние части произведений классической литературы древнего Китая позволяют нам, хотя и в самых общих чертах, описать хозяйственный, общественный и государственный строй эпохи Шан-Инь.

Развитие хозяйства и общества

Экономика в течение продолжительного времени сохраняла очень примитивные формы, унаследованные от предшествующего времени. Большое хозяйственное значение всё ещё имели первобытные формы хозяйства, рыболовство и охота. В надписях на гадательных костях иногда упоминаются крупные коллективные охоты, которые в предшествующий период родового строя возглавлялись племенным вождём. На масштаб этих больших охот указывает гадательная надпись, в которой упоминается 348 зверей, убитых во время одной охотничьей экспедиции; в другой надписи упоминается 287 убитых зверей. Отправляясь на охоту, цари обычно спрашивали оракула, какая будет погода. В одной надписи говорится: «Вопрос. «Сегодня царь едет на охоту -- не помешает ли ему сильный ветер?». Ответ: «Будет сильный ветер». Иногда охота производилась в особых, заранее приготовленных загонах. Так, в одной надписи говорится: «В день динмао (вождь спрашивал гадателя на черепахе) охотиться правильно. Убили в загоне оленей 262, кабанов 113, зайцев 10». На хозяйственное значение охоты указывают и многочисленные кости диких зверей: тигра, пантеры, медведя, тапира, оленя, слона, буйвола, обезьян и др., найденные при раскопках в Аньяне. Наряду с охотой промысловое значение сохраняла и рыбная ловля. На многих гадательных костях сохранились упоминания о том, что «царь ловит рыбу». Если разбить надписи, сохранившиеся на гадательных костях, на несколько групп, по их содержанию, то окажется, что очень многие надписи касаются рыболовства и охоты. Это подтверждает то, что эти примитивные виды хозяйства в течение продолжительного времени сохраняли своё актуальное значение в экономике Китая в период Шан-Инь.

Однако было бы совершенно неправильным делать из всех этих фактов вывод, что охота и рыболовство были в то время в Китае важнейшими видами хозяйства, как это думают некоторые исследователи. На самом деле, эти примитивные виды хозяйства были уже в значительной степени вытеснены сельским хозяйством и в первую очередь земледелием.

Наличие больших лугов и обширных степных районов, прилегающих к долинам рек, давало возможность населению в большом количестве разводить скот. Уже со времени неолита были приручены различные породы крупного и мелкого рогатого скота, а также свиньи. При раскопках в Аньяне были найдены в большом количестве кости различных домашних животных, в частности собаки, свиньи, овцы, козы, быка и буйвола. Раскопки последнего времени указывают на использование приручённой лошади. В эпоху Инь появляется и домашняя птица. Хэнаньские гадательные надписи говорят о большом значении скотоводческого хозяйства. В частности на очень широкое распространение скотоводства указывают цифры, относящиеся к жертвоприношениям. Так, при торжественных религиозных церемониях приносили в жертву по 10 быков, по 10 или 30 баранов сразу, иногда по 40 быков или даже по 100 свиней. В одной надписи говорится об одновременном принесении в жертву 100 барацов и 300 коров. Обычно такие крупные жертвы приносились царём главным образом духам предков. В гадательных надписях сохранились любопытные гиероглифы, характеризующие процесс приручения домашних животных. На то, что домашних животных часть года держали в стойлах, указывают гиероглифы, изображающие барана и корову в огороженном месте, а также быка или барана, а около них руку, держащую палку, метлу или щётку.

Скотоводство получило наибольшее распространение в западных областях Китая, на границе Тибетского плоскогорья. Стремление к захвату пастбищ у соседних племён нередко приводило к спорам и столкновениям иньских племён с их соседями, о чём говорится и в хэнаньских гадательных надписях. Так, в одной надписи, относящейся ко времени царя У Дин, читаем: «Сообщают: племя ту пасёт скот на наших пастбищах -- десять человек». Очевидно, скот в те времена был важнейшим видом богатства. Поэтому царь и его приближённые владели особенно большими стадами. В гадательных надписях указывается на то, что «царь сам осмотрел быков», предназначенных для жертвоприношения; в других случаях царь задаёт оракулу вопросы, касающиеся различных деталей скотоводческого хозяйства, например относительно приплода или пропавшего скота.

Однако основным и ведущим видом хозяйства в эпоху Инь было земледелие. Среди зерновых злаков большое распространение имело просо, которое является главным хлебным растением Северного Китая. Просо, требующее мало влаги, широко культивировалось древними китайцами. Вслед за просом, которое было известно в двух видах, появляются ячмень, пшеница, сорго и даже рис, возможно, принесённый с юга. На развитие земледелия указывает появление целого ряда гиероглифов, служивших для обозначения слов, связанных с земледельческим хозяйством, например, «поле», «пашня», «колодец», «граница», «земледелие», «пшеница», «просо», «посевы» и т. д. В гадательных надписях часто встречаются вопросы относительно урожая. Эти вопросы, обычно задававшиеся весной, облечены в следующую форму: «Соберу ли я урожай проса?». Иногда в надписях упоминается о приготовлении пива.

Несмотря на значительное распространение и развитие земледелия, земледельческая техника была крайне низкой. Орудия земледелия были чрезвычайно примитивны. Для выкапывания земли пользовались мотыгой, а для вспахивания -- самым первобытным плугом, который Маркс называл плугом «старокитайской конструкции». Аналогичный тип плуга мы видели у других древневосточных народов, которые стояли на той же ступени общественного развития. Пережитки этой крайне примитивной земледельческой техники Бичурин наблюдал в Китае ещё в XIX в. Искусственных удобрений в период Шан-Инь ещё не применяли. Особенно широко была распространена подсечная система земледелия. Леса и кустарники, покрывавшие многие области в бассейне реки Хуанхэ, постепенно сводились. В легендах и более поздних поэтических сказаниях описывается, как древние «герои земледелия» вспахивали эти обширные земли, которые им впервые приходилось подымать, как они учили людей пахать землю и делать плуги и как они принесли людям в дар хлебное зерно.

Урожай в значительной степени зависел от количества влаги. В гадательных надписях Иньской эпохи часто встречается вопрос: «Будет ли дождь достаточным для урожая?». Очевидно, система искусственного орошения была ещё очень мало развита, и земледельцы все свои надежды возлагали главным образом на дожди. Однако уже в Иньскую эпоху начинают прибегать к искусственному орошению, главным образом на рисовых полях. Так, в книге «Ши-цзин» упоминается пруд, из которого берётся вода для орошения рисового поля. К глубокой древности восходит гиероглиф, обозначающий слово «поле» и изображавшийся в виде участка земли, разделённого на четыре части оросительными каналами. В надписях гадательных костей встречается гиероглиф, состоящий из знаков поля и бегущей воды и, очевидно, обозначающий слово «орошение». В легендах сохранилось воспоминание об одном чиновнике, который заботился об орошении полей и поэтому считался благодетелем народа. Имеются все основания предполагать, что уже в Иньскую эпоху в Китае были известны некоторые технические растения и начало распространяться шелководство. На распределение земледельческих работ в течение года указывает следующее расписание, сохранившееся в книге «Ли-цзи» и восходящее к глубокой древности:

«Начало весны. Осмотр чиновниками гор, горных склонов и равнин, чтобы определить пригодность почвы.

Середина весны. Земледельцы заняты вспахиванием и редко остаются дома.

Начало лета. Земледельцы снимают урожай пшеницы.

Середина лета. Земледельцы снимают урожай проса.

Конец лета. Вода в изобилии, почва сырая и погода влажная и жаркая, часто идут сильные дожди. Лучший способ уничтожить сорняки -- выжигать землю и открывать её для дождя. Это повышает плодородие земли и обогащает почву.

Начало осени. Земледельцы собирают урожай риса.

Середина осени... Это время созревания конопли... В это время население заставляют сеять пшеницу и не запаздывать к сроку...

Конец зимы. Земледельцам приказывают... починить их плуги и прочие земледельческие орудия».

Наряду с земледелием существовали и различные ремёсла. Со времени неолита пережиточно сохраняется техника изготовления различных предметов из камня. Во время раскопок в Аньяне было найдено огромное количество предметов, сделанных из камня: ножей полулунной и прямоугольной формы, полированных топоров, наконечников стрел, копий и дротиков, ступок, зернотёрок, сосудов, статуэток и украшений. Наряду с этими предметами были обнаружены орудия и оружие, сделанные из рога быков и оленей, наконец, изделия из кости, в частности иглы и ложки. Большое значение приобрело деревообделочное ремесло. Как показали раскопки, дерево применялось в большом количестве. Из дерева делали луки, стрелы, копья, ручки топоров, пил и буравов, барабаны, корабли и колесницы. Деревом широко пользовались при постройке домов и сооружении гробниц. Богатые люди в то время строили себе большие прямоугольные бревенчатые дома, крыши которых поддерживались рядами деревянных столбов. В гробницах того времени были обнаружены деревянные доски.

Высокого развития достигло гончарное ремесло. Для изготовления глиняных сосудов применялась глина различных сортов, в частности высококачественная белая каолиновая глина. Сосуды лепились от руки, причём часто пользовались способом лепки глиняными лентами, которые клались по спирали. Однако в эту эпоху уже появляется гончарный круг. Сосуды, сделанные из глины, подвергались особому обжигу и даже иногда покрывались глазурью. Поверхность сосудов часто покрывалась верёвочным и шнуровым орнаментом. Наиболее роскошные сосуды, сделанные из каолина и украшенные тонким орнаментом, были найдены в больших аньянских могилах и, очевидно, служили для ритуальных целей. Разнообразие форм глиняных сосудов и их размеров (до 1 м высоты) указывает на высокое развитие керамической техники.

Большое значение для развития ремесленных производству имела металлургия. Из металла, главным образом из бронзы, в эту эпоху начали выделывать орудия, а также оружие. Металлические изделия всё больше вытесняют каменные и костяные. Из бронзы выделывали топоры, ножи, долота, шила и пилы, мечи, алебарды и, наконец, сосуды, как простые, предназначавшиеся для повседневного употребления, так и роскошно украшенные орнаментальными гиероглифическими надписями. Эти сосуды свидетельствуют о высоком уровне развития металлургической техники. Как показали раскопки в Аньяне, при царском дворце находилась особая металлургическая мастерская, в которой выделывались изделия из бронзы. Здесь были найдены пепел, угли, шлак, куски металла и разбитые формы для литья. Наконец, некоторые данные имеются и относительно развития шелководства, ткацкого дела, изготовления шёлковых тканей. При раскопках в Аньяне были найдены шёлковые волокна, в некоторых более поздних гробницах -- изображения шелковичного червя, а в книге «Ши-цзин» описывается шелководство. В надписях Иньской эпохи сохранились гиероглифы, обозначающие слова: «шелковица», «шелковичный червь», «шёлковая нить», «шёлковая ткань», «платок», «одежда» и т. д. Отпечатки тканей на керамике позволяют предполагать существование в период Шан-Инь текстильного ремесла. На значительное развитие ремесленных производств в этот период указывает то обстоятельство, что термин «сто работ» (бай гун), очевидно, восходит к этому времени.

Появление избыточных продуктов сельского хозяйства и ремесла вызвало развитие торговли. Торговля, как и в других древневосточных странах, в этот период ещё носила примитивный, меновой характер. Древним и специфическим для Китая видом меновых денег была драгоценная раковина каури. Гиероглифическая письменность того времени уже отражает процесс зарождения и развития торговли. Появляются особые знаки для обозначения слов: «связка раковин» (пэн), «копить», «драгоценность». Раскопки в Аньяне обнаружили привезённые издалека кости кита, особые виды привозных раковин lamprotula, каури и медную руду, что указывает на установление торговых связей с соседними странами. С другой стороны, бронзовое иньское оружие было найдено на севере, в Ичжоу (провинция Хэбэй), куда оно было завезено в результате торгового обмена. Го Мо-жо предполагает, что слово «шанжэнь» (торговец) обозначало купца из страны Шан и восходило к Иньской эпохе, что, несомненно, указывает на появление торговли уже в эпоху Шан-Инь. Однако хозяйство в целом всё ещё сохраняло свой примитивный натуральный характер, что объясняется прочным существованием древних замкнутых общин.

Некоторые данные позволяют говорить о существовании в эту эпоху общинного землевладения. Сельская община, как пережиток первобытно-общинного строя, продолжала существовать в течение всей истории древнего Китая, как и в других странах древнего Востока. Так, в книге «Ши-цзин» говорится: «Пусть дождь орошает наши общинные поля (гун-тянь), а потом наши личные (си)». В пояснение к этой цитате автор позднейшей летописи, отзываясь с большой похвалой о мероприятиях древних царей, пишет: «Так приучался к труду весь народ, и он радовался сначала своей общественной собственности, а потом ужа своей частной». Более поздний писатель, Мэн-цзы, сообщает, что в эпоху Инь существовали земельные наделы и система взаимопомощи, очевидно, круговой поруки свободных общинников. Пережитки родового строя существовали в Китае в течение очень долгого времени. Китайские историки указывают на то, что родовые группы продолжали существовать в Китае в течение ряда веков и что своеобразные «должности» начальников родов переходили по наследству в определенных родовых группах. Судя по иньским гадательным надписям, каждый род имел своё особое родовое имя и своё собственное кладбище. Несмотря на некоторые пережитки матриархата, полностью господствовал отцовский род. Обычай кровной мести сохранялся в Китае вплоть до конфуцианской эпохи. Так, Конфуций говорил, что сын должен всегда мстить за убийство отца или матери: «Тот, у кого был убит отец или мать, должен спать на соломе, имея щит вместо подушки. Он должен твёрдо решиться на то, чтобы не жить под одним небом с убийцей. Если он его встретит на рынке или при дворе, то он не должен итти за своим оружием, а должен тотчас же с ним сразиться».

Большое значение имела в период Шан-Инь большая патриархальная семья. Уже в это время появляется особое слово «ци», одновременно обозначающее рабыню и наложницу. Господство мужа и отца, порабощение женщин, усугублённое многоженством, наконец, ярко выраженный культ предков являются типичными чертами древнекитайской патриархальной семьи.

К глубокой древности, сохранившей значительные пережитки родового строя, восходит и древний совет старейшин, который существовал ещё в период Шан-Инь, как это можно предполагать по надписям хэнаньских гадательных костей. Этот совет старейшин находился при царе (ване) и состоял из родоначальников и племенных вождей. Весьма возможно, что он даже в некотором отношении ограничивал власть царя.

Так, в одной гадательной надписи говорится: «Вопрос: «Царь (хочет) совершить экспедицию против страны... (?). Совет не согласен. Добьюсь ли я успеха?». В «Шу-цзин» сохранился ряд указаний на существование совета племенных старейшин, который состоял из наиболее уважаемых в народе стариков. Весьма возможно, что эта древняя организация, восходящая к эпохе родоплеменного строя, сохранялась пережиточно и впоследствии в форме очень архаичного государственного учреждения. Древняя родовая аристократия имела в период Шан-Инь большое политическое значение. Опираясь на крупные богатства и на значительную политическую власть, эта аристократия с течением времени образовала правящий класс рабовладельцев.

На довольно резкое имущественное расслоение в эту эпоху указывают как жилища, так и погребения. В то время как бедняки ютились в пещерах или землянках, богачи строили себе большие бревенчатые дома, двускатные крыши которых поддерживались рядами деревянных колонн, устанавливаемых на каменных или бронзовых базах. В то время как в погребениях простых членов общин рядом с телом умершего клали одну лишь простую секиру, в богатых погребениях было найдено большое количество роскошно украшенного оружия. Во время многочисленных военных походов брали пленников, которых обычно обращали в рабство. Поэтому слово «фу» (пленник) стало обозначать раба. На появление рабства в эту эпоху указывает особый гиероглиф, который часто встречается в гадательных надписях. Этот гиероглиф, который читается «чэнь», изображает глаз и обозначает слова «глаз», «голова», «пленник» и «раб». В древнем Китае, как и в других древневосточных странах, военнопленных обращали в рабство и считали, как скот, по головам. Поэтому гиероглиф, обозначавший слова «глаз», «голова», стал затем обозначать слова «пленник», «раб». Военнопленных, которых обращали в рабство, содержали в заключении, в особых помещениях, которые назывались «цю». Трудом рабов пользовались довольно широко в сельском хозяйстве, в частности их заставляли пасти скот. Так, в одной гадательной надписи говорится: «Пусть захваченные в большом количестве рабы (ну) пасут скот». Захваченных пленников цари часто сажали на землю и вместе с земельными участками жаловали в виде награды своим приближённым, полководцам и чиновникам. Тексты дарственных грамот, содержащих пожалование земли и рабов, обычно писались на роскошных бронзовых сосудах, которые сохранились до нашего времени. В тексте на одном из таких сосудов говорится, что некто Куан Цзи был пожалован пятью участками земли, одним пахарем и тремя рабами. Ввиду того, что в данной надписи слово «пахарь» (чжун) упоминается наряду со словом «раб» (чэнь), Го Мо-жо полагает, что оба эти слова служили для обозначения понятия «раб» и что рабы в период Шан-Инь использовались в земледельческом хозяйстве аристократов-рабовладельцев. Процесс классового расслоения, происходивший в недрах сельских общин, развитие торговли и войны приводили к усилению классовых противоречий и к развитию рабства. Таким образом период Шан-Инь следует считать временем возникновения древнейшего классового, рабовладельческого общества в Китае.

Это подтверждается результатами раскопок, произведённых в Аньяне, где были обнаружены развалины большого города, возможно, столицы государства Инь. На большом участке размером в 6 га были найдены фундаменты больших построек, может быть, царского дворца, а также царские мастерские, в которых в древности работали металлурги-бронзолитейщики, мастера по камню и резчики кости. Кроме того, здесь была обнаружена царская сокровищница, в сводчатых подвалах которой находилось множество ценных предметов, и, наконец, помещение для поста наружной охраны или павильон для царской охоты. Особенно характерно то обстоятельство, что на гадательных костях этого времени встречается гиероглиф «цзин», изображающий ворота в городской стене с башней и обозначающий слово «город -- столица». Этот гиероглиф сохранился и в современной китайской письменности и входит в состав слов «Пекин» («Северная столица») и «Нанкин» («Южная столица»). Своеобразный тип городских ворот, изображённый в китайском гиероглифе «цзин», сохранился до настоящего времени, в частности в городской стене Пекина. Очевидно, первые укреплённые города стали появляться в период Шан-Инь.

Возникновение древнейшего государства

К сожалению, обрывочные сведения, которые можно извлечь из древнейших надписей эпохи Шан-Инь, позволяют только в самых общих чертах говорить о государственном строе этого времени. Очевидно, в Китае в эту эпоху уже формировалась деспотическая государственная власть, опирающаяся, на земельный фонд, централизованный в руках государства. В «Книге песен» говорится о том, что все земли принадлежали царю: «Под широким небом нет земли, которая не была бы царской». Можно предполагать, что на этих землях, принадлежавших государству и главе верховной власти - царю, в крупных масштабах организовывалось земледельческое хозяйство. В кратких, почти трафаретных гадательных надписях, говорится о том, как царь спрашивал оракула: «Даст ли мне просо урожай?» или «Соберу ли я урожай проса?» Опираясь на основное богатство земледельческой страны, на основной хозяйственный фонд - землю, государство приобретало форму централизованной бюрократической деспотии. Религия использовалась для укрепления авторитета царя. Царь изображался в виде сверхъестественного существа, его сравнивали с богом, иногда прямо называли божеством. В легендах рассказывается о божественном происхождении царей, главным образом основателей династий. Так, в одном древнем сказании говорится, что мать предка родовой группы «це», по имени Цзя Ди, идя со своей сестрой, чтобы принести жертву, проглотила яйцо, которое уронила пролетавшая ласточка. В результате этого она зачала ребёнка, которому при его рождении дали имя Цио (яйцо). Потомок этого рода Чэн Тан основал династию Инь, свергнув последнего царя из династии Ся.

В период образования древнейшего рабовладельческого общества царь являлся также и первосвященником. Мы знаем, что в древнем Китае царь совершал важнейшие религиозные церемонии культа предков и культа богов. В столице Та-и дворец царя был окружён храмом предков и южным храмом торжественных царских аудиенций.

Постепенно оформлялось чиновничество, в состав которого входили представители древней родовой, а затем рабовладельческой знати. Существовали особые должности высших чиновников, помощников царя по управлению страной. Среди них выделяются: первый министр царя, начальник «великих поручений и царских приказов», великий церемониймейстер двора со своим штатом помощников, великий писец, которому были подчинены все остальные писцы, записывавшие на бамбуковых листах царские приказы, начальник царского архива и хранитель царской сокровищницы.

Таким образом, древнейшее государство, возникшее на территории Северного Китая в эпоху первого деления общества на классы -- на класс рабовладельцев и класс рабов, с целью подавления и порабощения широких трудовых масс, приобретает черты древневосточной деспотии. Однако это древнейшее государство ещё долго и прочно сохраняло многочисленные пережитки родового строя. При царе находился аристократический совет, в состав которого входили представители родовой знати и потомки племенных вождей. В гадательных надписях этот совет носит название «совета больших и малых». Царский род представлял собой, как и в древнем Египте в период Древнего Царства, большой царский клан, члены которого занимали высшие должности в государственном и военном управлении, что обеспечивало прочность государства и господства данной династии. Самый термин, служивший для обозначения слова «царь» (ван), уже встречается в иньских надписях. Царская власть в период существования государства Шан внешне сохраняла пережитки того времени, когда племенной вождь, некогда стоявший во главе племени или союза племён, объединял в своих руках древнейшие функции руководителя охот, военачальника и первосвященника. Как указывает китайский историк Го Мо-жо, архаические формы гиероглифических знаков «ван» (царь) и «цзу» (предок), встречающиеся в гадательных надписях, тождественны друг другу. Очевидно, деспотическая государственность периода Шан-Инь развилась из более древней теократии, отголоски которой сохранились в культе царских предков и в представлении о том, что один лишь царь как наследник и наместник богов имеет право совершать важнейшие религиозные обряды.