Древний Китай

Политическая история этой эпохи почти неизвестна. В некоторых надписях говорится о войнах, которые китайские цари постоянно вели с кочевыми, горными и степными племенами, защищая от их набегов цветущие равнины и богатые земледельческие области Китая. Особенно упорные войны вели китайские цари с западными горцами, часто нападавшими на деревни и поля государства Шан-Инь. Царь нередко спрашивал оракула, начинать ли ему войну с этими неспокойными горными племенами и окончится ли эта война успешно. В гадательных надписях сохранились жалобы на то, что иноземцы тревожат границы страны. Испрашивая советов и помощи у божества, царь указывает на необходимость ведения войны с этими кочевниками. Так, например, в одной гадательной надписи говорится: «Страна Ту совершила набег на две деревни нашего восточного округа; а страна... совершила набег на поля нашего западного округа». В другой надписи говорится уже о более крупных военных действиях: «(Царь) спрашивает: «(Я хочу) отправить войско из 3 000 воинов против страны... Будет ли поход удачным или неудачным?». Об особенно упорном характере этих войн с соседними племенами говорит следующая гадательная надпись: «(Царь) спрашивает: «Три раза я приказывал совершать поход против страны... Будет ли поход удачным?». Очень часто эти войны носили ярко выраженный грабительский характер и предпринимались с целью захвата добычи, в первую очередь пленников, которых обращали в рабство. Поэтому в гадательных надписях часто сообщается о том, что «захватили много рабов».

В середине и в конце царствования династии Инь китайцы постепенно колонизуют и завоевывают горные районы, заселённые кочевниками, а также долины Вэй и Фэнь, т. е. центральную часть провинции Шэньси и юго-западную часть провинции Шаньси. Необходимость защиты границ страны от кочевников и политика захвата соседних земель, рабов и различной добычи требовали соответствующей организации войска и военного дела. С древнейших времён китайское войско делилось на основные части: пехоту, конницу и колесницы. В широких степных просторах Средней и Восточной Азии уже в глубокой древности была приручена лошадь и появилась колесница, которую применяли главным образом в военном деле. Колесница и лошадь упоминаются в иньских надписях. При раскопках в Аньяне было найдено около 400 бронзовых украшений колесниц и скелеты лошадей. Китайское войско было вооружено очень примитивно -- большей частью бронзовым оружием: саблями, боевыми топорами и широко распространённой алебардой, а также луком и стрелами, наконец, копьями. Численность войска достигала 3 тыс. человек. Отряды конницы состояли обычно из 300 всадников. Некоторые надписи позволяют предполагать существование определённых боевых построений. Весьма возможно, что применялись способы фланговой атаки, флангового окружения и ночных нападений. Так, в одной гадательной надписи спрашивается: «Пройдёт ли эта ночь в « лагере без несчастья, мирно?». Классовый характер Иньского государства нашёл своё отражение и в организации войска. Так, пехота обычно состояла из простых земледельцев, призванных в войска и оторванных от своих хозяйств, как это образно описано в «Книге песен». На колесницах обычно сражались знатные люди, которые были достаточно богаты для того, чтобы выставить колесницу с упряжкой для двух лошадей.

Длительная борьба с кочевниками ослабила государство Шан-Инь. Чжоусские племена, осевшие в бассейне реки Вэй, после ряда крупных побед разгромили древнее царство Инь и на его развалинах основали новое государство, которое получило название от племени чжоу.

Вознивновение письменности

Очевидно, в период Шан-Инь возникла древнейшая пиктографическая (картинная) и гиероглифическая письменность. Отдельные слова обозначались наглядными рисунками, изображающими солнце, луну, землю, лес, мужчину, женщину, животных, жертвоприношение и т. д. Затем появляются более сложные знаки, обозначающие отвлечённые понятия (идеограммы). Так, слово «восток» изображалось рисунком дерева, позади которого восходит солнце. С того момента как отдельными идеограммами начинают обозначать подобозвучащие слова (омофоны), древняя картинная письменность уже сочетается с более сложным принципом фонетической письменности. Однако эта чрезвычайно сложная гиероглифическая система, насчитывающая до 1500 знаков, не смогла выработать более или менее чётких форм не только гиероглифической письменности, но даже и самых примитивных форм звукового письма.

Государство Чжоу (XII-VIII вв. до н. э.)

Китайские племена, образовавшие государство Чжоу, уже со времени неолита населяли довольно обширные районы Северного Китая, в нынешней провинции Шэньси, в бассейне реки Вэй. С течением времени эти племена установили своё господство над всеми остальными племенами, жившими в бассейне реки Вэй, и образовали довольно крупный союз племён. Судя по источникам этого времени, они довольно близко соприкасались с государством Инь. Цари Инь поручали князьям Чжоу охрану своих северо-западных границ от набегов соседних кочевых племён. Само название «Чжоу» встречается в иньских надписях. Знатные семьи и даже цари государства Инь выдавали своих дочерей замуж за вождей племён чжоу. Весьма возможно, что эти племена были даже родственны тем племенам, которые населяли Иньское государство. Чжоусские племена широко использовали многие элементы более древней и более высокой иньской культуры. Племена чжоу заимствовали у иньцев письменность, хронологическую систему, архитектурный стиль, обычай своеобразных гаданий и даже некоторые формы религии. Чжоуцы признавали культурные достижения периода Инь и считали себя преемниками иньцев и их продолжателями. Очевидно, именно к этой эпохе относятся следующие изречения: «Следуйте уголовным законам Инь, мудро установленным», «Изучайте великих людей Шан, чтобы укрепить своё сердце и уметь учить людей», «Тщательно ищите среди образцов, данных наиболее древними и мудрыми царями Инь, то, что может послужить вам, чтобы защищать народ и править над ним», «Выполняйте обряды Инь и приносите жертвы в новых городах». Классическая литература древнего Китая сохранила ряд легенд, описывающих завоевание чжоусскими племенами царства Инь и образование в Северном Китае большого и сильного государства Чжоу. Чжоусский царь Вэнь ван, судя по этим сказаниям, совершил большой завоевательный поход на запад, расширил границы Чжоусской страны и разработал план завоевания царства Инь, завещав выполнить это дело своему сыну. Очевидно, в этот период усилившееся в военном отношении государство Чжоу, опиравшееся на большую и сильную армию, начинает претендовать на господство в Северном Китае, в бассейне реки Хуанхэ. В этом отношении красноречивы слова одного из чжоусских правителей, сохранившиеся в более позднем предании: «Мы должны продолжать дело царя Вэнь вана, отказаться от всякой лени до тех пор, пока наше государство не станет всемирным и пока от углов моря и восходящего солнца до этого места не будет ни одного человека, который бы ослушался нашего закона».

Пользуясь внутренним ослаблением царства Инь, чжоусский царь У ван начал решительную борьбу за полное покорение страны Инь и установление своего господства во всём бассейне Жёлтой реки. Однако его первый поход, предпринятый им на девятом году его царствования, был неудачен. У ван дошёл до реки Хуанхэ, но был принуждён вернуться обратно. Более удачным был его второй поход на восток. На одиннадцатом году своего царствования он двинулся во главе большого войска на восток и, одержав полную победу над войсками иньцев, разгромил и завоевал Иньское государство. Так описывают позднейшие легенды образование в Северном Китае государства Чжоу в XII в. до н. э.

Хозяйство и общественный строй

Источники того времени позволяют восстановить хозяйственный и общественный строй Китая в период существования государства Чжоу. Сельское хозяйство сохранило своё ведущее значение во всей экономике страны. Скотоводством занимались главным образом в тех районах страны, где тому способствовали естественные условия. Таким образом, в степных и горных областях образовались особые скотоводческие районы, которые находились под наблюдением особых чиновников. В источниках говорится, что эти чиновники «заботились о разведении и обилии птиц и животных» и «ведали пастбищами, на которых разводили скот». Особенное внимание государственная власть обращала на коневодство, так как армия нуждалась в большом количестве лошадей. Существовали особые пастбища, на которых пасли коней, содержавшихся в специальных царских конюшнях.

Наибольшее значение в эту эпоху имело земледелие, которое было широко распространено во всей стране, главным образом в плодородных речных равнинах. В позднейших легендах обоготворённые предки династии Чжоу называются «героями земледелия». Так, родоначальником династии считался «князь проса» -- Хоу-цзи

Плодородная лёссовая почва Северного Китая давала возможность населению собирать богатые урожаи и способствовала значительному развитию земледельческого хозяйства. В это время агротехника получает своё дальнейшее развитие. Появляется система смены полей. Каждый участок делился на три части, причём ежегодно обрабатывались две части, а третья оставалась под паром и отдыхала. «И в три года совершался полный круг; таким образом, каждая доля два года подряд обрабатывалась и только к третьему году менялась». Все три части земли получили даже особые названия. Так, поле, обрабатываемое впервые, стали называть «новь», поле, обрабатываемое второй раз, называли «новое поле», а то, которое вспахивали третий раз, стали называть «трёхгодовалое поле». На дальнейшее развитие агротехники указывает применение удобрений и появление системы озимых и яровых посевов. Затем, на более интенсивные формы использования земли указывает развитие садоводства, плодоводства, огородничества, разведение фруктовых деревьев, культура тутового дерева и конопли. Государственная власть принимала ряд мер для развития земледельческого хозяйства, окружая ореолом святости труд земледельца. Именно поэтому установлена была торжественная религиозная церемония открытия сельскохозяйственных работ, когда сам царь, идя за плугом, проводил первую борозду, а после жатвы первый пробовал хлеб нового урожая, В одной из древних книг описывается обычай, согласно которому в гробницу умершего аристократа следовало класть мотыгу земледельца рядом с луком и стрелами воина. Наряду с сельским хозяйством получают своё дальнейшее развитие и ремёсла, в частности ткацкое ремесло, существовавшее на основе развитого земледелия. Однако особенное значение приобрела металлургия. Именно в этой отрасли ремесла произошли наиболее крупные технические сдвиги. Попрежнему наибольшее распространение среди металлов имела бронза, из которой делали множество различных предметов, главным образом оружие. Техника обработки бронзы достигла в этот период своего наивысшего расцвета. Об этом свидетельствуют роскошные бронзовые сосуды, относящиеся главным образом именно к этому периоду китайской истории. На развитие ремесленных производств указывает наличие больших государственных ремесленных мастерских, в которых работали рабы и которые находились под надзором особых чиновников, ведавших ремёслами и искусством. Это ремесленное производство уже было в некоторой степени диференцированным. Так, например, были особые чиновники, которые ведали производством бронзы и, очевидно, управляли специальными металлургическими мастерскими.

Развитие ремесленных производств и сельского хозяйства привело к развитию торговли. Избыточные продукты направлялись на рынок и превращались в товары. Этому способствовало выделение и обособление особых скотоводческих и земледельческих районов. В каждом городе имелся один или даже несколько рынков, устройство которых подробно описывается в источниках того времени. Судя по этим описаниям, государственная власть пыталась регламентировать торговлю. Торговцы, продававшие товары одного вида, были сосредоточены в отдельных кварталах и подчинялись особым чиновникам. Так, рынок делился на кварталы продавцов зерна, продавцов оружия, продавцов глиняной посуды, продавцов металлических изделий, продавцов рабов и т. д. Размеры, качество и цены различных товаров устанавливались особыми распоряжениями государственной власти. При крупных сделках требовалось заключение контракта. За общим порядком на рынке следил начальник рынка, контора которого находилась посреди рыночной площади.

Общественный строй периода Чжоу долго сохранял многие черты, типичные для предшествующего времени. Так, всё ещё прочно существовала патриархальная семья. Власть отца в этой патриархальной семье была неограниченной. Ему должны были полностью подчиняться все члены семьи. Авторитет отца санкционировался государственной властью. Так, в указе царя Сюаня (827--782 гг. до н. э.) говорится; «Ни в коем случае подданный не имеет права жаловаться на решение своего непосредственного начальника, так как если бы это было разрешено, то сыновья стали бы судиться со своими отцами и не было бы необходимого различия между старшими и младшими». В особенно тяжёлом положении находились женщины, которые были полностью порабощены. Как правило, женщины не имели права личной собственности. Они имели право наследовать имущество лишь в том случае, если не было в живых родственников-мужчин. Больше того, женщины были осуждены на вечное и тягостное затворничество в особой половине дома. Закон и религия осуждали смелых женщин и предупреждали мужчин не жениться на таких женщинах. Если женщина покидала свой дом, то её считали большой грешницей. В комментариях в книге «Чунь цю» под названием «Цзо чжуань» говорится: «Если женщина умерла не в своей комнате, то табличку её духа не следует помещать рядом с табличкой её мужа». К женщине в обществе устанавливалось презрительное, высокомерное отношение. Самым тяжёлым обвинением для мужчины было обвинение в том, что «он следует советам своей жены».

В период Чжоу большую роль продолжала играть древняя сельская община, застойно сохранявшаяся в течение ряда веков. У древнекитайского философа Мэн-цзы описывается особая «колодезная система» земледельческого хозяйства, так называемая «цзинь-тянь», основанная на древнем общинном землевладении.

Эта система состояла в том, «чтобы в деревнях, отдалённых от городов (земля делилась бы) на 9 одинаковых квадратных участков (и чтобы) один из них (средний) обрабатывался бы сообща для снабжения общественных чиновников при помощи особой повинности -- «самопомощи». Ни смерть, ни путешествия не должны вывести этих поселян из их селения. Если деревенские селения будут разделены на квадратные части, одинаковые снаружи и изнутри, то они образуют тесные связи дружбы. Они будут защищать друг друга и помогать друг другу в своих нуждах и болезнях. Тогда все семьи будут жить в совершенном единстве... Восемь семей будут сообща обрабатывать общественное или общинное поле. Когда общинные работы будут окончены, семьи могут взяться за свои личные дела».

Особенно типично здесь указание на круговую поруку, которая обычно крепко связывает всех членов общины, что, несомненно, вырастает из общинного строя.

Общинный строй, как на то указывал Ф. Энгельс в «Анти-Дюринге», был в течение долгого времени опорой самых грубых форм восточного деспотизма. В эпоху образования древнейшего рабовладельческого государства весь земельный фонд страны, включая земли, находившиеся во владении общин, считался номинально принадлежащим государству, во главе которого возвышалось, говоря словами К. Маркса, «связующее единство» в лице обоготворённого царя-деспота. Это подтверждается и своеобразными терминами древнекитайского языка. Так, слово «гун-тянь» (общинное поле) означает в то же самое время и «поле вождя». Но когда древнекитайский гун (вождь) превратился в вана (царя), то и все земли общин, которыми некогда распоряжался вождь, превратились в земельный фонд, номинально принадлежащий деспотическому государству. Наряду с этим в процессе завоевания новых территорий и захвата общинных земель образуется и непосредственно принадлежащий царю централизованный в руках государства земельный фонд. В одной из песен книги «Ши-цзин» говорится о том, как чжоусский правитель Лю перед походом «собрал запасы с полей и из амбаров, набрал зерно в огромные мешки». В песнях образно описывается, как эти правители, древнейшие цари государства Чжоу, «расселяли народ, устраивали земли», очевидно, организуя на своих землях, в своих владениях земледельческое хозяйство в большом масштабе. Чжоусские цари раздавали аристократам довольно большие земельные владения. На бронзовых сосудах этой эпохи очень часто фиксируются записи о передаче царём земли тому или иному приближённому. Так, в тексте одной такой своеобразной дарственной грамоты говорится: «Бy Ди, за твои заслуги в военном деле дарю тебе луки и стрелы, рабов 5 семей и земли 10 участков».

Документы древнекитайской истории, как и источники по истории других древневосточных народов, подтверждают мысль К. Маркса, чётко выраженную им в следующих словах:

«Государство здесь (в Азии. -- В. А.) верховный собственник земли. Суверенитет здесь -- земельная собственность, концентрированная в национальном масштабе. Но зато в этом случае не существует никакой частной земельной собственности, хотя существует как частное, так и общинное владение и пользование землей».

Раздача земельных владений крупным аристократам привела к образованию значительного слоя землевладельческой знати, жившей в условиях древнего патриархального быта. В «Книге песен» описывается поместье, принадлежавшее богатому человеку:

Здесь господин и его старший сын,

Его младшие сыновья и все его дети,

Их сильные работники и их помощники.

Как громко разносится шум их трапезы, когда они едят мясо!

(Мужья) с любовью думают о своих жёнах, (которые принесли им пищу).

Жёны остаются около своих мужей.

Затем отточенными лемехами своих плугов

Они начинают вспахивать участки, расположенные к югу.

Они сеют различные сорта зерна,

Каждое семя содержит в себе зачаток жизни.

Ростки подымаются ровными рядами,

И упитанные колосья становятся высокими...

Потом толпою приходят жнецы.

Затем описывается сбор богатой жатвы и жертвы, приносившиеся в честь предков, что должно было «возвеличить славу государства».

В этих аристократических хозяйствах в значительной степени использовался труд рабов. Рабовладение, возникшее ещё в период Шан-Инь, расширялось и усиливалось. На существование рабовладения указывают надписи, в которых упоминается слово «пленный» (фу). Соответствующий гиероглиф обычно изображал человека, добывающего раковины. Вполне возможно, что для добывания раковин использовались главным образом военнопленные. Другой гиероглифический знак «чэнь», по толкованию древнейших китайских словарей, обозначает слово «тащить» или «служить царю» и изображает подчинение и покорность. Поэтому китайские историки считают возможным утверждать, что этот знак «чэнь» обозначал слово «раб». Рабы, как и в прежние времена, рекрутировались главным образом из числа военнопленных. В книге «Шу-цзин» говорится, что чжоусский царь У ван обращался перед походом с такого рода напутствием к своим воинам: «На полях Шан не убивайте тех, кто перебежал к нам, чтобы заставить их служить (работать) на наших западных полях». После покорения государства Шан часть иньцев и их союзников была обращена в рабство. Чжоусские цари жаловали этих новых рабов целыми родовыми группами своим приближённым, военачальникам и чиновникам. Так, например, шесть родов иньцев были пожалованы правителю княжества Лу по имени Бо Цинь, семь родов иньцев -- Вэй Кан-шу и т. д. Многочисленные надписи на роскошных бронзовых сосудах фиксируют такого рода царские пожалования. Некоторые из этих надписей гласят: «Дарю тебе колесницы, лошадей, военное оружие и рабов в количестве 150 семей», «Цзян пожаловал раковин 10 связок, рабов 10 семей, людей 100 человек», «Дарю тебе рабов в количестве 200 семей». О крупных пожалованиях рабов отдельным аристократам говорится и в других источниках того времени. Так, в «Цзо чжуань» упоминается, что «царь Цзинь пожаловал Хуан цзи северных рабов (ди чэнь) -- 1000 семей».

Для периода Чжоу характерно применение термина «нунфу» для обозначения слова «раб». В источниках этого времени, в том случае когда описывается труд нунфу, ясно говорится о том, что эти люди не имели своих орудий производства. Они были в полном смысле этого слова рабы, которые при помощи сельско-хозяйственного инвентаря своих хозяев обрабатывали поля рабовладельческой знати, получая от них для прокормления «залежавшееся зерно». Так, в оде «Да тянь» надсмотрщик говорит рабам: «На больших полях будет обильный урожай. Когда окончите приготовление орудий земледелия, тогда возьмите мои сохи и плуги, которыми обрабатываем южные поля для того, чтобы сеять сто сортов хлеба».

Чрезвычайно типично для истории древнего Китая постоянное взаимодействие между оседлыми земледельческими племенами, с одной стороны, и кочевыми горцами и степняками, окружавшими культурные земледельческие государства в бассейне реки Хуанхэ -- с другой. Это взаимоотношение наложило свой особый отпечаток на историю древнего Китая.

«У всех восточных племен можно проследить с самого начала истории общее соотношение между оседлостью одной части их и продолжающимся кочевничеством другой части».

В древнем Китае это взаимодействие между оседлыми и кочевыми народами было длительным и прочным. В период Чжоу, когда границы Китайского государства значительно расширились, многие племена, стоявшие на сравнительно низком уровне развития, подпали под власть мощного Чжоусского царства. Китайцы называли кочевые племена презрительным словом, которое по своему смыслу соответствует греческому слову «варвары». Китайцы покоряли эти племена силой оружия и обращали в рабство целыми большими родовыми группами. Имеются данные, позволяющие считать, что рабы использовались в ремесленных мастерских, на земледельческих работах и в военном деле. Труд их эксплуатировался царём или рабовладельцами, причём при упоминании этих рабов всегда указывается, из какого племени они происходят. Так, например, рабы из восточных племён (и-ди) занимались пастушеством и скотоводством, а рабы из южных племён (мань-ди) специально занимались разведением лошадей. Каждая большая родовая группа работала в особой отрасли хозяйства. В большом количестве рабы использовались в царском хозяйстве. Государственные учреждения и отдельные чиновники тоже имели в своём распоряжении довольно значительные группы рабов. Так, при начальнике чинов состояло 120 рабов, в управлении скотом -- 200 рабов, в отделе земледелия -- 120 рабов, в отделе луков и стрел -- 80 рабов и т.д. Эти данные, почерпнутые из книги «Чжоу-ли», характеризуют наличие в период Чжоу крупного дворцового хозяйства, основанного на использовании рабского труда.

С развитием рабства появляется и торговля рабами. На это указывают надписи, сохранившиеся на бронзовых сосудах. В одной надписи X--IX вв. до н. э. говорится, например, об обмене пяти рабов на лошадь и моток шёлка. На рынках были особые кварталы, в которых продавали рабов. Рост рабовладения углублял пропасть между знатными и богатыми рабовладельцами, с одной стороны, и широкими массами обедневших крестьян-общинников -- с другой. Всё ярче и ярче становятся симптомы возрастающей социальной розни. Протест разоряющихся рядовых общинников нашёл своё отражение в поэтических произведениях этого времени, в народных песнях, описывающих реальные факты повседневной жизни народа:

Вы не сеете, вы не жнёте.

Каким же образом вы получаете доходы с трех хозяйств?

Вы не трудитесь на охоте,

Откуда же у вас на дворе висят шкуры барсуков?

Вы не сеете, вы не жнёте,

Как же вам достаётся огромное множество снопов?

С негодованием описываются в песнях богатства знати, накопленные при помощи тяжёлого чужого труда. Красочная народная речь сравнивает богачей с крысами, пожирающими зерно бедняков:

Крысы большие, крысы большие,

Не пожирайте наше просо.

Три года мы имеем с вами депо,

А вы безжалостны, не хотите подумать о нашем

Мучительном труде.

Мы оставим вас

И уйдём в более счастливые земли,

Там мы найдём себе место.

Социальные термины этого времени характеризуют резкое классовое расслоение: «благородным отцам», «родителям народа» противопоставляется «мелкий люд», трудящиеся, которые в надписях и источниках этого времени называются «бу» и «чэнь». Трудовые массы народа были обречены на жизнь, полную нищеты и лишений. Не имея возможности выйти из этого тяжёлого положения, бедняки видели перед собой лишь неминуемое и тягостное рабство:

Моё сердце печально.

Я думаю о своём несчастном положении.

Все мы будем превращены в слуг и рабов.

Горе мне! Откуда я получу поддержку?

Резкое классовое расслоение древнекитайского общества нашло своё отражение в религиозно-политических трактатах того времени. В «Летописи церемоний» («Ли-цзи») говорится: «Ритуал не распространяется на простой народ, наказания не распространяются на высоких чиновников».

Тяжёлые формы эксплуатации труда бедняков и рабов а нередко вызывали восстания. Одно из таких крупных народных восстаний произошло при чжоусском царе Ли ване, когда народные массы поднялись в самой столице, окружили дворец, прогнали царя и даже вознамерились убить его сына. Однако все эти восстания не могли в корне изменить существующего строя, основанного на рабовладельческой форме эксплуатации труда.

Государственный строй

В обширном древнекитайском государстве этого периода постепенно образовался сложный бюрократический аппарат, управлявший всей страной от имени царя. Вокруг царя выросла довольно значительная группа аристократического чиновничества, занимавшего высшие должности в государственном управлении. Первым в этой группе был ближайший помощник царя, функции которого были весьма обширны и который сосредоточивал в своих руках все нити управления страной. Иногда эта должность становилась наследственной, что часто бывало в древневосточных деспотиях.

Этому верховному чиновнику, равному по власти арабскому везиру, подчинялась особая коллегия из трёх лиц, которые иногда назывались «три старца» и стояли во главе трёх важнейших ведомств. Один из них был «начальником множества», который должен был «защищать народ». В его обязанности входило управление всей хозяйственной жизнью страны. Он ведал организацией всех сельскохозяйственных работ (посевы, жатва, молотьба). В его ведении находилась торговля во всей стране, он устанавливал цены на все товары, а его подчинённые наблюдали за порядком на рынках. Второе место среди «трёх старцев» занимал «начальник лошадей», который иначе назывался «начальник войск царских поместий» и который должен был «укрощать мятежников». Этот чиновник стоял во главе военного ведомства и сосредоточивал в своих руках всё управление военным делом во всей стране. Он производил военные наборы, руководил военным обучением, стоял во главе военной инспекции и ведал снабжением войск. Вместе с тем он возглавлял армию и командовал ею во время войны. Наконец, важную роль играл и «начальник общественных работ», который ведал всем земельным фондом и руководил всем водоснабжением страны. В его руках находился верховный контроль над всей ирригационной сетью. Он наблюдал за реками, каналами, плотинами, за всеми оросительными сооружениями и работами, а также за всеми дорогами. В его ведении находился большой штат чиновников, которые должны были следить за правильным функционированием сети искусственного орошения во всей стране и в то же время производить, межевание полей.

Таким образом, перед нами три основных и важнейших ведомства: хозяйственное, военное и ведомство общественных работ. На крупное значение этих трёх ведомств на Востоке указывал Маркс: «В Азии с незапамятных времен, как правило, существовали лишь три отрасли управления: финансовое ведомство, или ведомство по ограблению своего собственного народа, военное ведомство, или ведомство по ограблению других народов, и, наконец, ведомство общественных работ».

Впоследствии появились и другие чиновники, сосредоточившие в своих руках управление царскими поместьями и царским дворцом, судебное дело и организацию религиозного культа. Так, наряду с первыми «тремя старцами» выделились ещё три других крупных чиновника. Первый из них ведал царским дворцом и его снабжением и тем самым управлял царской сокровищницей, второй стоял во главе суда, а третий выполнял обязанности верховного жреца культа императорских предков. Эти три чиновника выделялись среди других благодаря своей близости к самому царю. Постепенно первое место среди них занял начальник царской сокровищницы, который в VII в. до н. э. стал ближайшим помощником царя по управлению государством.

Выделение этих ведомств и обособление этих должностей связано с возникновением налогового обложения, организацией судебного дела и оформлением культа царя и царской власти. Среди налогов самым важным был налог на пахотные земли, который взимался в виде десятины с урожая и собирался осенью после жатвы. Налог с гор и озер взимался в виде четвёртой части их доходности. Эти налоги взимались натурой. Торговцы обязаны были платить пошлины за место на рынке, при заключении контракта, при продаже товара (полотна, шёлка и пр.), причём эти пошлины уплачивались весовыми металлическими деньгами, что указывает уже на дальнейшее развитие торговли.

Выделение верховного судебного ведомства и главного уголовного судьи в этот период связано с развитием организации судебного дела. Судебное дело постепенно оформляется, появляются древнейшие записанные законы и древнейшее кодифицированное право. Эти законы имеют своей целью юридически гарантировать незыблемость классового строя и неприкосновенность особы обоготворённого царя. Так, существовал закон об оскорблении величества, согласно которому всякий человек, непочтительно отозвавшийся о царе, подвергался жестокой и мучительной казни. Уголовный кодекс, который приписывался полулегендарному царю древности My, предусматривал довольно разработанную систему наказаний, которые налагались за наиболее важные преступления. Среди этих наказаний выделялись пять наиболее тяжёлых: смертная казнь, кастрация мужчин или заточение женщин во дворце, ампутация ног, отсечение носа и наложение позорного клейма в виде чёрной татуировки на лицо. Однако все эти наказания могли быть заменены соответствующими прогрессивно возрастающими выкупами. В этом сказывался классовый характер законодательства и суда, которые давали возможность богачу откупиться от тяжёлого наказания. Этот уголовный кодекс содержал 3 тыс. статей, вернее, собранных вместе судебных решений (казусов), которые образовали древнейший свод уголовного права. О некотором развитии юридической мысли в эту эпоху говорит установление в законах смягчающих обстоятельств при нечаянном и случайном преступлении и отягчающих -- при преднамеренном. Суд высшей инстанции в лице верховного судьи рассматривал лишь дела по преступлениям, влекущим за собой по закону смертную казнь. Суд низшей инстанции в лице местных судей рассматривал все остальные дела.

Наконец, выделение в качестве особого высокого чиновника верховного жреца императорских предков связано с оформлением учения о том, что царь есть не только наместник бога на земле, но и его подлинное земное воплощение. Поэтому царь в качестве земного божества назывался «сыном неба», а его распоряжения -- «священными волеизъявлениями». Царь в качестве «заместителя неба» считался посредником между людьми и силами природы. Каждые пять лет царь должен был совершать путешествие по всей стране и лично приносить жертвы богам на священных горах, что подчёркивало теократический характер древнекитайской государственности. «Божественный» характер царской власти выражался внешне в том, что все люди считались рабами царя. Даже высшие чиновники должны были перед лицом царя совершать троекратный земной поклон. Божественное происхождение царей описывалось в древних легендах. Так, в одной легенде рассказывается о том, что царь My родился таинственным образом от связи царицы, жены царя Чжао, с духом предка Чу. Царь My описывается в этой легенде в образе богатыря, наделённого сверхъестественными способностями. Он совершает походы в «четыре угла света» на своей колеснице, влекомой чудесными лошадьми. Однажды любопытство привело его к истокам Жёлтой реки. Он посетил дворец Жёлтого императора, а потом достиг горы солнечного захода, навестив богиню Запада и смертельных болезней. Так образ царя принимает мифические очертания божества, живущего в совершенно иной сфере, чем все остальные люди.

Идеология обоготворения царской власти, типичная для древневосточной деспотии, находит своё внешнее выражение в культе царских предков, который совершал верховный жрец, а также в пышных формах придворного этикета.

Резиденция царя была в то же время столицей государства. Историческая традиция сохранила названия главных центров и столиц государства Чжоу -- городов Фэнь и Хао, а позднее Ло-и. В литературных произведениях, в частности в придворной поэзии того времени, сохранились красочные описания дворцового и аристократического быта. Роскошные изделия из бронзы, сосуды, употреблявшиеся при торжественных религиозных церемониях, драгоценное оружие, произведения искусства свидетельствуют о высоком расцвете материальной культуры и искусства, а также о тех богатствах, которые сосредоточивались в руках рабовладельческой знати, эксплуатировавшей подневольный труд рабов и бедняков.

Политическая история времени Чжоу

Судя по древним сказаниям и более поздним, но зато более достоверным, источникам, цари из Династии Чжоу, завоевав государство Инь, образовали большое и сильное царство. От времени ранней династии Чжоу известна только последовательность имён царей. В «Истории сына неба My», написанной в V-IV вв. до н. э., сохранились древние легенды, относящиеся к этому периоду. В этих древних преданиях царей Чао и My изображали в качестве великих завоевателей, далеко расширивших пределы государства. В результате этих завоеваний китайцы проникают в бассейн Янцзыцзян и покоряют племена, жившие на берегах реки Хань и в районе Хубэй. Более точные данные, касающиеся политической жизни Китая, восходят лишь к IX-VIII вв. до н. э. Развитие рабовладельческого хозяйства, требовавшее постоянного ведения войн для грабежа соседних народов и для захвата рабов, приводило к резкому обострению классовых противоречий. Крупные богатства, большие поместья, множество рабов скапливались в руках отдельных магнатов, которые образовали прочный слой поместной землевладельческой знати. Этим богачам противостояли трудовые массы бедняков и рабов. Жестокие формы эксплуатации труда простого народа должны были неизбежно вызывать массовые восстания. В 842 г. до н. э. бедный люд столицы восстал против царя Ли вана и штурмовал дворец. Незадачливый, свергнутый народом царь Ли был принуждён бежать. Острая классовая борьба сопровождалась борьбой за захват царской власти. Два сановника Чжоу Гун и Чжао Гун объявили себя регентами государства, причём время их правления получило характерное название «Всеобщее согласие». Очевидно, правящий класс аристократии принуждён был, хотя бы декларативно, пойти на некоторые уступки трудовым массам. Впрочем, историческая традиция сохранила предание о том, что один из этих сановников, чтобы спасти сына свергнутого царя Ли, пожертвовал собственным сыном и выдал его народу. Весьма возможно, что этот период острой классовой борьбы получил название «Всеобщее согласие» именно для того, чтобы стереть в памяти следующих поколений воспоминание о тех уступках, которые аристократы были принуждены сделать народу.

В 827 г. до н. э. после смерти Ли вана регенты передали власть его сыну, Сюань вану. О царствовании царя Сюаня (827--782 гг. до н. э.) сохранились довольно точные сведения как в «Книге песен» так и в целом ряде других источников. Вся китайская историческая традиция приписывает ему большие войны, которые он вёл для подавления восстаний среди подвластных племён, а также для завоевания соседних иноземных стран, населённых главным образом кочевниками. Эти войны описаны в яркой поэтической форме в литературных произведениях того времени, в торжественных песнях, которые пелись в храме предков. В одной оде описывается вторжение кочевого племени сюнну в царство Чжоу и захват столицы, происшедший в 822 г. до н. э.:

В другой торжественной песне описывается война Сюаня с кочевым племенем сюй, которое жило к юго-востоку от государства Чжоу. Сам царь во главе шести армий выступает в поход против страны Сюй. Китайцы одерживают крупную победу благодаря своим значительным войскам, которые «двигаются не толпами, но разбитыми линиями». Война заканчивается захватом «множества пленников». Ода содержит типичное возвеличение царя.

Ослабленное длительной борьбой с многочисленными и сильными племенами кочевников, постоянно вторгавшимися в богатые и плодородные долины реки Хуанхэ и её притоков, государство Чжоу, раздираемое классовыми противоречиями и лишённое внутренней экономической спайки, распалось на ряд независимых княжеств, во главе которых стояли представители рабовладельческой знати, могущественные аристократы, уже не зависевшие от единой центральной власти.

В 770 г. до н. э. один из почти номинальных чжоусских царей Пин ван, теснимый западными кочевниками, перенёс свою столицу на восток в город Ло-и (позднейший Ло-ян в провинции Хэнань). С этого времени и начинается фактический распад Китая на ряд независимых мелких княжеств, которые уже не подчиняются Восточно-чжоусскому государству. В VII в. до н. э. пять наиболее сильных княжеств образуют лигу, которая должна была в некоторой степени подготовить страну к созданию сильного централизованного государства. Однако это объединение носило временный и непрочный характер. Пять крупных княжеств, каждое из которых стремилось к преобладанию, с трудом удерживали равновесие сил. Период их господства, относящийся к VII--V вв. до н. э., обычно называется временем «Пяти властителей». В V в. до н. э. эта борьба между отдельными княжествами становится особенно острой. Поэтому период V--III вв. до н. э. получил название «Борющихся царств» (Чжань-го).

Период распада единого государства (VIII-III вв. до н. э.)

С этого времени история древнего Китая может изучаться на основании большего количества разнообразных источников, чем те, которые сохранились от предшествующих до н. э.) периодов китайской истории. Но проблема социально-экономических отношений пока не может быть полностью разрешена ввиду отсутствия специальных источниковедческих и историко-лингвистических работ, которые бы позволили точно определить характер классовых взаимоотношений и значение отдельных социально-экономических терминов. Однако работы китайских историков и советских учёных позволяют установить некоторые факты, которые при дальнейшем изучении источников несомненно помогут объяснить своеобразные черты древнекитайского рабовладения в этот период его истории.

Медленное распространение железа постепенно производит целый переворот в развитии техники, содействуя появлению новых и более совершенных железных орудий. В VII в. до н. э. в княжестве Ци появляется государственная монополия на железо. Начинают применяться железные сошники, что делает труд раба более продуктивным и даёт возможность использовать большее количество рабов в сельском хозяйстве. Однако прочное существование старых сельских общин в значительной степени задерживало процесс развития рабовладельческих отношений. Многие из этих общин, в особенности на периферии страны, жили в условиях примитивного родоплеменного или несколько более развитого семейно-общинного строя. Завоевание обширных соседних территорий китайскими царями и образование ряда независимых княжеств привело к особым, специфическим для древнего Китая формам порабощения целых больших родоплеменных и семейно-общинных групп, которые номинально считались «рабами» государства, а фактически отчасти передавались во владение отдельных аристократов. Поэтому некоторые термины, служившие для обозначения свободных общинников, иногда использовались и для обозначения рабов.

С другой стороны, при неразвитости рабовладельческих отношений существовали различные градации, переходные стадии от рабовладельческой зависимости к свободному состоянию, что объясняется как сохранением домашнего патриархального рабства, так и коллективным порабощением целых общин, наконец, резким различием между экономически развитыми центральными районами Китая и примитивным бытом кочевников и земледельцев, населявших обширные окраины Китайского государства Чжоу. Постоянные войны и перемещения государственных центров, частые изменения в «облачной сфере политики» приводили к тому, что рабы часто массами освобождались, а свободные, наоборот, попадали в рабство, хотя производственная структура общин, основанная на натуральном хозяйстве, как правило, оставалась неизменной. С этим связана в конечном счёте текучесть форм рабовладения и неточность социальных терминов древнего Китая. Словом «чэнь» обычно обозначали понятия «слуга», «раб» в частности «домашний раб». Слово «минь» обычно обозначало в своей совокупности весь трудовой «народ», возможно общинников, находящихся в тяжёлых условиях почти рабской зависимости.

Некоторые данные, сохранившиеся в социально-политическом трактате философа Мэн-цзы (IV--III вв. до н. э.), характеризуют хозяйственный и общественный строй этого времени. Упорные войны, которые вели между собой в борьбе за преобладание и господство отдельные княжества, тяжёлым бременем ложились на трудовые массы народа.

«Многочисленные армии отправляются в путь вместе с правителем (служа ему охраной) и поглощают все продукты. Голодающие не находят себе пищи; те, которые могут работать, не находят более покоя. Теперь одни лишь злобные взгляды, хор проклятий! И тогда в сердцах народа рождается лишь глубокая ненависть. Он сопротивляется приказам (царя), которые предписывают угнетать народ».

Развитие сельского хозяйства и ремесла, в значительной степени основанного на широко распространённом рабстве, привело к дальнейшему росту торгового обмена, к появлению торговых городов и выделению купечества. Однотипные памятники материальной культуры, найденные в различных районах Китая к северу и к югу от Хуанхэ, свидетельствуют о возникновении более или менее заметного товарного производства. И. В. Сталин указал на то, что товарное производство «существовало при рабовладельческом строе и обслуживало его».

В политико-экономическом трактате Гуаньцзы сохранились рассуждения о значении рынка и регулировании цен на товары. Автор, проявляя значительный интерес к торговле, говорит о купцах, как об особом сословии народа, подчёркивая большую политическую и экономическую осведомлённость людей, «связанных с рынком». Особенно показательно для этой эпохи значительное развитие ростовщичества, которое в те времена обследовалось специальными чиновниками. Ко времени образования Циньского государства появляется особый слой «богачей», которые владели крупными земельными поместьями и принимали живейшее участие в торговле. Китайские источники сообщают, что богачей в то время было так много, что Цинь Ши Хуан-ди для развития торговли в своей столице переселил туда 120 тыс. семей таких богачей. Весьма возможно, что эта цифра сильно преувеличена. Развитие торговли и ростовщичества приводило к обострению классовых противоречий. В целях предотвращения резких вспышек классовой борьбы выдвигались проекты социальных реформ, которые имели своей целью оградить интересы правящего класса аристократии и главным образом средних зажиточных слоев торговцев от возможных социальных потрясений.

В IV в. до н. э. в княжестве Цинь был проведён ряд реформ, направленных на то, чтобы разрушить древнее общинное землепользование и всячески укрепить крупное аристократическое землевладение. Эти реформы были проведены циньским сановником Шан Яном. Земельная реформа заключалась в том, что была введена неограниченная частная собственность на землю и была полностью разрешена свободная продажа и купля земли. Согласно налоговой реформе Шан Яна прежний налог с урожая был заменён налогом на землю, который взимался с каждого землевладельца в зависимости от размеров его земельного владения. Наконец, специальная административная реформа предусматривала полицейский контроль за всем населением страны, которое было строго разделено на определённые мелкие ячейки. Одновременно с этим принимался ряд мер к тому, чтобы расширить посевную площадь и привлечь в страну земледельческое население, что было необходимо для поднятия уровня земледельческого хозяйства.

Обострение классовых противоречий создавало реальную угрозу для существования и дальнейшего обогащения правящего класса -- рабовладельческой аристократии. Попытки социальных реформ не могли ослабить напряжения классовой борьбы. Рост аристократического землевладения, развитие торговли и необходимость сохранения ирригационной сети, а также необходимость защиты страны от кочевников требовали восстановления сильного централизованного государства и создания прочного и единого для всей страны государственного аппарата. В связи с этим уже в философских трудах VI в. до н. э. формулируются твёрдые принципы государственного управления и указывается на необходимость восстановления деспотии после периода временной смуты и внутренней борьбы. Так, в книге философа Мэн-цзы даётся яркая характеристика сильной деспотической власти. Мэн-цзы рекомендовал установить государственный контроль над земледелием, а императорам советовал в частности осуществлять крупное ирригационное строительство для поднятия сельского хозяйства.

В IV в. до н. э. княжество Цинь становится наиболее сильным среди всех остальных крупных княжеств. В течение целого столетия князья, стоявшие во главе княжества Цинь, ведут упорную борьбу за преобладание и господство во всём Китае.