М.В. Ломоносов – ученый, реформатор русского языка

Биография М.В. Ломоносова, многогранного учёного, оставившего яркий след в разных областях науки, техники, литературы и искусства. Русский литературный язык середины XVIII в. Значение трудов М.В. Ломоносова для истории русского литературного языка.

Рубрика История и исторические личности
Вид реферат
Язык русский
Дата добавления 24.04.2009
Размер файла 52,2 K

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

1

МУНИЦИПАЛЬНОЕ ОБЩЕОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ

СРЕДНЯЯ ОБРАЗОВАТЕЛЬНАЯ ШКОЛА № 36

М.В. ЛОМОНОСОВ - УЧЕНЫЙ,

РЕФОРМАТОР РУССКОГО ЯЗЫКА

Выполнил: ученик 11А класса

Слюняев А.С.

Проверила: преподаватель

Киселева О.Н.

АСТРАХАНЬ, 2007

СОДЕРЖАНИЕ

  • Введение 3
  • Глава 1 Биография М.В. Ломоносова 6
  • Глава 2 Ломоносов в истории русской науки 13
    • 2.1 Мировоззрение Ломоносова 13
    • 2.2 Поэт и ученый 14
    • 2.3 Русский литературный язык середины XVIII в. и значение трудов М.В. Ломоносова для истории русского литературного языка 17
  • Заключение 33
  • Список литературы 35
  • Введение
  • Наука в России появилась как необходимое условие выполнения реформ, задуманных Петром. Преобразуя русское государство, укрепляя его военную мощь, пробиваясь к выходу в море, он вполне ясно понимал, что эти задачи нельзя решить, не ликвидировав экономической, культурной и технической отсталости России, не развивая технические знания и науки, не доведя их до западноевропейского уровня, Ломоносов говорит о Петре: «... тогда усмотрел ясно, что ни полков, ни городов надежно укрепить, ни, кораблей построить и безопасно пустить в море, не употребляя математики, ни оружия, ни огнедышащих махин, ни лекарств поврежденным в сражении воинам без физики приготовить, ни законов, ни судов правости, ни честности нравов без учения философии и красноречия ввести, и, словом, ни во время войны государству надлежащего зашищения, ни во время мира украшения без вспоможения наук приобрести невозможно».
  • Таким образом, задача развития науки для Петра I была государственной. Для ее быстрого решения нельзя было дожидаться, пока в России вырастут свои научные кадры, и он вынужден был пойти по другому пути: пригласить ученых из-за границы, предоставив им. необходимые условия для научной работы, и использовать их достижения в целях развития производительных сил страны, для укрепления ее военной мощи и т. д. Предполагалось, что эти ученые с течением времени подготовят и национальные научные кадры.
  • С таким расчетом была задумана и создана Петербургская Академия наук. Она была целиком укомплектована иностранными учеными. С особой тщательностью производился отбор ученых, работавших в области физико-математических наук. Среди ее академиков были крупнейшие ученые того времени, такие, как Даниил Бернулли, Эйлер и др. При Академии был создан хорошо оснащенный физический кабинет для экспериментальных исследований. Петербургская Академия наук скоро приобрела славу «знатнейшего» научного учреждения мира, особенно в области физико-математических и вообще естественных наук.
  • Перед Академией наук стояла также задача распространения научных знаний среди русского общества. Здесь она встречала сильное противодействие со стороны церкви, боявшейся проникновения идей, ведущих к «натурализму» и «безбожию». Государство также опасалось возможности распространения вредных политических идей. Церковь препятствовала изданию книг, в которых излагалась «коперникианская ересь» или учение о множественности миров. Уже в 1757г. Синод требовал запрещения книги Фонтенеля «Разговоры о множественности миров», переведенной на русский язык Кантемиром: «...дабы никто отнюдь ничего писать и печатать как о множестве миров, так и о всем другом, вере святой противном и с честными нравами несогласном, не отваживался, а находящуюся ныне во многих руках книгу о множестве миров, Фонтенеля,... указать везде отобрать и послать в Синод».
  • Наука в России развивалась в обстановке глубоких противоречий. С одной стороны, правительство понимало, что без нее невозможно совершенствовать армию и морской флот, развивать производительные силы, а с другой стороны, меньше всего стремилось распространять научные знания среди населения, правильно полагая, что оно ведет и к распространению материалистических и атеистических, а также и «вредных» политических идей. Противоречивое отношение к науке и просвещению со стороны государства способствовало развитию уродливого явления, имевшего место в Петербургской Академии наук, да и вообще среди господствующих классов, -- преклонения перед всем иностранным. Приглашая иностранных ученых, Петр I полагал, что одна из их главных задач -- подготовка отечественных кадров ученых. Для этого при Академии были созданы университет и гимназия. Однако вместе с крупными учеными в Академию проникли и иностранные дельцы, которые особенно процветали во время царствования Анны Иоанновны. Царица окружила себя немцами во главе с Бироном. Они занимали высокие должности, в том числе и в области организации науки и просвещения.
  • Таково было положение науки, когда в Академию наук пришел Ломоносов.

Глава 1 Биография М.В. Ломоносова

Верстах в 80-ти от Архагельска, приняв воды реки Пинеги, Северная Двина круто поворачивает на север и разделяется на несколько рукавов и протоков, Между которыми лежат девять больших и малых островов. Один из них - Куросгров, расположенный прямо против Холмогор. На острове к началу XVIII века было несколько небольших деревень, в которых жили черносошные (т.е. государственные) крестьяне. Основным их занятием были морские промыслы и рыбная ловля. Жили они зажиточнее, чем помещичьи крестьяне. Богат был их родной северный край рыбою, зверем, лесом. И поморы, так они себя называли, славились как отважные мореходы. Ходили они на своих судах в Белое море, в Ледовитый океан, добирались до самого Груманта (Шпицбергена).

Здесь, на Курострове. в деревне Мишанинской, что слилась потом с деревней Денисовкой, 8 (19) ноября 1711 года у промысловика Василия Дорофеевича Ломоносова родился сын Михаиле.

Архангельск в те времена стал важнейшим торговым центром России. Петр I сделал его базой русского кораблестроения. Сюда прибывали корабли из Голландии и Англии. Многим местным жителям по разным делам Юсова -- приходилось бывать за границей и в обеих русских столицах -- Москве и Петербурге. Жители поморья, поморы, никогда не были крепостными. Они славились силой и смелостью, сообразительностью, деловитостью и свободным нравом.

Отец Ломоносова был зажиточным человеком, имел богатое подворье и даже небольшой корабль "Св. архангел Михаил", на котором плавал по Северной Двине и Белому морю, занимался рыбным промыслом, перевозил грузы и людей от Архангельска до реки Мезень и даже к берегам Лапландии.

Юный Михаил с детских лет помогал отцу. Ходил с ним в море, умел управлять кораблем, охотиться на морского зверя и ловить рыбу. Не по годам рослый и крепкий, в кулачных боях он один выходил против целой толпы одногодков. Под влиянием матери Ломоносов пристрастился к чтению церковных книг. Учение он продолжил у местного дьячка. Дьячок научил его всему, что знал сам, а потом, упав пред своим учеником на колени, признался, что больше сам ничего не знает.

У своего соседа Михаил увидел две светские книги -- "Грамматику" М. Смотрицкого и "Арифметику" Л. Магницкого. В "Грамматике" объяснялись не только правила письма, но и излагались основные приемы стихосложения. А "Арифметика" Магницкого, изданная "повелением благочестивого государя нашего царя Петра I Алексеевича, всея Великия, Малыя и Белыя России самодержца, ради обучения мудролюбивых российских отроков и всякого чина и возраста людей", содержала сведения по математике и физике, по географии и астрономии. Эти две книги потрясли юношу. Он выучил их наизусть, с благодарностью помнил всю жизнь и называл "вратами своей учености".

Мать Ломоносова умерла, когда ему исполнилось девять лет. Мачеха не любила книжных занятий пасынка, отец не перечил ей, и жизнь в родном доме сделалась для юноши, стремившегося к знаниям, нестерпимой. Узнав, что отец хочет женить его, Ломоносов решил бежать в Москву. Он прикинулся больным, женитьбу пришлось отложить.

Из Холмогор в Москву отправлялся караван с рыбой. Ночью, когда в доме все спали. Ломоносов надел на себя две рубахи, нагольный тулуп, взял с собой подаренные ему соседом "Грамматику" Смотрицкого и "Арифметику" Магницкого и отправился вдогонку за караваном. На третий день он настиг его и упросил рыбаков разрешить идти вместе с ними. Через три недели Ломоносов был в Москве, где он не знал ни одного человека.

Первый день он провел в торговом рыбном ряду. На второй день рано утром им овладело отчаяние. Он упал на колени и начал плакать и молиться, не зная, что ему делать дальше, куда и к кому податься. В этот момент явился приказчик из одного богатого дома покупать рыбу. Он оказался земляком Ломоносова. Узнав о том, что привело его в Москву, он отвел юношу к себе и поселил вместе с господскими слугами. У приказчика был знакомый монах Заиконоспасского монастыря, в котором помещалась Славяно-греко-латинская академия. Монах согласился походатайствовать за Ломоносова. Так как крестьянских детей в учение не принимали, ему пришлось назваться дворянином, и, благодаря помощи земляков, Ломоносов стал студентом единственного тогда в России высшего учебного заведения. Славяно-греко-латинская академия возникла еще в годы правления царевны Софьи. Ее возглавляли греки -- братья Лихуды, которых церковные патриархи рекомендовали как ученых мужей, способных основать в Москве академию. Оба они закончили Падуанский университет и считались одними из самых образованных людей своего времени. В академии изучали старославянский, латинский и греческий языки, географию, историю, математику, философию и богословие. В библиотеке имелись книги Плагона, Плутарха. Цицерона. Цезаря, Гомера, Овидия и даже труды Галилея и Декарта. Сначала Ломоносов выделялся среди учеников ростом и возрастом, а потом успехами в учении. Через полгода его перевели с первого курса на второй, а еще через полгода на третий.

Жить приходилось трудно -- студенты академии получали десять рублей в год. Позже Ломоносов писал: "Имея один алтын в день жалованья, нельзя было иметь на пропитание в день больше как на денежку хлеба и на денежку кваса, прочее на бумагу, на обувь и другие нужды. Таким образом жил я пять лет, но наук не оставил".

Когда по решению Сената в Петербурге организовали при академии наук "семинарию" для самых способных к учению дворян, Ломоносов попал в список тридцати избранных. При оформлении бумаг обнаружилось, что он не дворянин. За обман Ломоносова могли наказать -- в Холмогорах он числился как беглый крестьянин, не плативший в казну налога. Но архимандрит Феофан Прокопович, кода-то близкий сподвижник Петра I, ценивший людей не за происхождение, а за заслуги и талант, поддержал крестьянского сына. Ломоносов оправдал эту поддержку. Он продолжал удивлять учителей усердием и успехами. Изменились и условия. При Академии наук каждый студент только на питание получал по пять рублей в месяц -- половину того, что в Москве выдавали на год. Спустя некоторое время наиболее способных студентов направили в Германию для изучения химии и горного дела. Ломоносов вошел в их число.

Пять лет, проведенных им в Германии, напоминают приключенческий роман. Ломоносов, преуспев в постижении наук, влюбляется в дочь своей квартирной хозяйки, женится на ней, тратит деньги, отпущенные ему академией, на дорогие костюмы, уроки фехтования и танцев, проводит время в разгульных пирушках, сражается на дуэлях, ссорится с одним из профессоров, делает долги, скрывается от кредиторов, обманом его завербовывают в прусскую армию, он спасается бегством, возвращается в Россию, следом за ним приезжает разыскивающая его жена с двухлетней дочерью. Широта натуры проявлялась у Ломоносова во всем -- ив науке и в жизни.

После возвращения в Петербург Ломоносов начинает играть главную роль в деятельности Академии наук. Он публикует одну за другой научные работы, делает важнейшие открытия в химии и физике, создает первый в России химический кабинет, проводит уникальные наблюдения прохождения планеты Венера через диск солнца, исследует электрические явления, разрабатывает план северного морского пути.

Имя Ломоносова становится известным. Его первым из русских ученых избирают почетным членом иностранных академий наук. Русская наука в его лице получает европейское признание. Положение в самой Российской академии наук было очень сложным. Всеми делами в ней заправлял секретарь Шумахер. Получив в Германии звание доктора богословских наук, он в поисках счастья приехал в Россию, сумел войти в доверие к личному врачу Петра I, женился на дочери придворного повара, стал библиотекарем царя и выполнял его поручения по приглашению в Россию иностранных ученых, а позже прибрал к рукам канцелярию академии и установил свой контроль над всеми денежными расчетами, начиная от выплаты жалованья профессорам и заканчивая закупками провизии для студентов.

Шумахер не давал ходу русским ученым, поддерживал иностранцев, но только тех, кто не мешал ему набивать карман за счет академии. Ломоносову пришлось вступить в схватку с всесильным зятем дворцового повара, Шумахер, которого называли "неученым членом академии и канцелярским деспотом", ловкими интригами устранил со своего пути не одного соперника. Но с Ломоносовым коса нашла на камень. Дело доходило до прямых столкновений. Однажды Ломоносов крепко поколотил своих недругов немцев, перебил зеркала и изрубил шпагой дверь, за что попал под арест и несколько месяцев не допускался на заседания ученого совета.

Шумахера в конце концов уличили в растрате денег и даже в воровстве казенного вина. Изворотливому немцу удалось оправдаться и, уплатив недостачу, он все-таки остался при академии. Его спасло заступничество покровителей, самым могущественным из которых был личный врач императрицы Елизаветы Лесток.

Борьба Шумахера и Ломоносова продолжилась. Сильный своим коварством и низостью, Шумахер побаивался буйного соперника, к тому же обладавшего недюжинной физической силой и решительным, крутым нравом. Известно, что однажды, когда Ломоносов прогуливался по лесу в окрестностях Петербурга, на него напали три матроса. Разбойники потребовали, чтобы он отдал им свою одежду. Взбешенный такой наглостью, Ломоносов прибил всех троих грабителей, заставил их раздеться, связал одежду в один узел и с этими трофеями и победными криками вернулся домой. Шумахер хорошо знал этот случай. Такой противник был ему не по зубам. Но, как мог. он вредил Ломоносову до конца своих дней.

Может быть, Шумахер и одолел бы Ломоносова, но у ученого тоже нашлись высокие покровители. Его взял под опеку фаворит императрицы Елизаветы граф Иван Иванович Шувалов. Он любил науку, искусство, поэзию, интересовался химическими опытами Ломоносова, подолгу жил за границей, переписывался с Вольтером и другими знаменитостями. Его стараниями в России открылась академия художеств.

После перемены власти, когда на троне оказалась Екатерина II, над Ломоносовым нависли тучи. Враги оклеветали его, и императрица едва не приняла их сторону. Она даже подписала указ об отставке ученого от службы в академии наук. Но потом, благодаря заступничеству графа Григория Орлова, Екатерина II изменила свое мнение. Она лично посетила Ломоносова и отобедала у него. Сам этот факт оградил ученого от дальнейших нападок. Екатерина II отозвала из Сената указ об отставке и пожаловала Ломоносову чин статского советника, равнявшийся генеральскому, и назначила жалованье почти в две тысячи рублей -- до этого Ломоносов получал всего триста рублей в год.

Благодаря природному дару и упорству Ломоносов из северных крестьян выбился в "большие" люди, получил чины и признание, стал крупным ученым. Но, очевидно, положил на это слишком много сил. "Статский советник и профессор Ломоносов умирал трудно и одиноко, - пишет современный биограф.- Отяжелевший, но все еще порывистый и беспокойный, он лежал в притихшем большом доме. В саду наливались соком посаженные им деревья. Весенний ветер стучал в окна. В мозаичной мастерской стояли недоконченные картины.

Ломоносов знал, что он умирает. "Я не тужу о смерти: пожил, потерпел и знаю, что обо мне дети отечества пожалеют",- записал он. Но его тревожила судьба его дела. Порой ему казалось, что вся напряженная борьба, которую он вел, пошла насмарку. Он сполна узнал цену милостям императрицы (Екатерины II) - и видел, что национальные начата русской науки, которые он развивал, снова поставлены под угрозу. Он не скрывает своих мрачных раздумий. Даже обходительному, но, в сущности, очень безразличному к нему Якобу Штелину Ломоносов сказал: "Друг, я вижу, что я должен умереть, и спокойно и равнодушно смотрю на смерть. Жалею токмо о том, что не мог я свершить всего того, что предпринял я для пользы Отечества, для приращения наук и для славы Академии и теперь при конце жизни моей должен видеть, что все мои полезные намерения исчезнут вместе со мной..."

Прислушивавшиеся к каждому слову царицы придворные, преисполненные сознанием своей значительности, невежественные вельможи, юлящие вокруг них иноземцы, погрязшие в, канцелярщине чиновники откровенно радовались, что уходит, наконец, надоедливый человек, мечущийся и хлопочущий о чем-то на смертном своем одре.

И вот 4 апреля (по старому стилю) 1765 года, около пяти часов дня, перестало биться горячее сердце Ломоносова".

Глава 2 Ломоносов в истории русской науки

2.1 Мировоззрение Ломоносова

Мировоззрение Ломоносова складывалось постепенно, по мере того как он познает современную ему науку и философию. Ещё юношей ознакомившись с элементами естествознания по «Арифметике» Магницкого. Ломоносов начал стремится к овладению естественнонаучными знаниями.

Вероятно, уже во время учебы в Московской, а затем в Киевской духовной академиях, у него сложилось отрицательное отношение к схоластике, не способной дать подлинные знания об окружающей действительности. В Петербургской Академии наук и за границей перед ним открылся мир современной ему науки. Ломоносов быстро разбирается в идеях этого мира, он усваивает основные, характерные черты естествознания того времени и прежде всего количественный и механический подход к изучению явлений природы. Однако для науки того времени характерны разногласия по вопросам строения материи, методам познания природы и т. д. В физике существовали два основных направления: картезианское и ньютонианское. Хотя последнее уже торжествовало победу, тег не менее некоторые ученые еще придерживались идей Декарта.

Разобравшись в положении современной ему науки, как следует из собственных высказываний Ломоносова и его научной деятельности, он решил выработать свою собственную систему основных принципов и на их основе построить объяснение природы, ее явлений и закономерностей. В своих заметках он писал: «Я хочу строить объяснение природы на известном, мной самим положенном основании».

Конечно, при этом он основывался на достижениях всей современной и предшествовавшей ему науки. Он не хотел полностью следовать ни Аристотелю, ни Декарту, ни Ньютону, ни какому-либо другому «славному» ученому и философу, но он использовал все лучшее, по его мнению, что содержалось в их учениях.

Основой познания Ломоносов считал опыт, который одновременно, по его мнению, является и критерием истинности познанного, критерием истинности теории. Он писал: «Один опыт я ставлю выше, чем тысячу мнений, рожденных только воображением».

В научных исследованиях Ломоносов также руководствовался этим принципом. Он стремился изучать отдельные явления природы в их связи. Ломоносов искал связь между различными физическими явлениями, исследовал процессы, при которых происходит переход одних форм движения в другие. В этом отношении он отличался от большинства своих современников, придерживавшихся метафизической концепции невесомых. Он категорически возражал против признания невесомых материй, которые нарушают единство материального мира, разделяют его на отдельные клеточки, не связанные друг с другом, представляют материальный мир в виде шкафа с многочисленными отделениями, разделенными перегородками.

2.2 Поэт и ученый

Наряду с работами в области точных наук, с упорными занятиями русской историей протекала работа М.В.Ломоносова в области русского языка и литературной теории и практики. Ломоносов обратил внимание на ритмообразующую роль ударения в русских народных стихах. До Ломоносова господствовало чуждое природе русского языка стихосложение. От стихотворца требовалось лишь соблюдать во всех строчках одинаковое количество слогов и ставить в конце строки рифму. Будучи смелым новатором и следуя природе русского языка, Ломоносов распространил чередование ударных и безударных слогов на все виды стиха. Сам Ломоносов особенно ценил ямб, считая его наиболее бодрым и энергичным размером. Любимым стихотворным жанром Ломоносова была ода, представлявшая собой как бы торжественную ораторскую речь в стихах. Восторженные похвалы науке - одна из основных тем Ломоносовской поэзии.

Усилия Ломоносова как поэта-ученого были направлены на сближение литературной и разговорной речи, на обеспечение целостности и самостоятельности национального русского языка. Ведь литературным языком еще оставался средневековый церковнославянский язык, оторванный от живой разговорной речи.

Основой обучения Ломоносов считал родной язык. В академической гимназии Ломоносов учредил особые классы по изучению русского языка. До Ломоносова учебники устного и письменного красноречия составлялись либо на церковнославянском языке, либо на латыни. В 1743 году Ломоносов написал "Краткое руководство к риторике" на русском языке. Изданная в 1748 году "Риторика" Ломоносова была первой в России хрестоматией мировой литературы, включавшей также лучшие произведения отечественной словесности. Перу Ломоносова принадлежит первый научный труд по грамматике русского языка - "Российская грамматике" (1755. опубликована в 1757 году). Большую роль в становлении грамматических норм сыграло собственное литературное и естественнонаучное творчество Ломоносова.

Наш язык, наша грамматика, поэзия, литература выросли из богатейшего творчества М.В.Ломоносова. В 1750 и 1751 годах он пишет трагедии "Тамира и Селим" и "Демофонт". Первое издание стихов М.В.Ломоносова было выпущено Академией в 1751г. Вне Академии на М.В.Ломоносова начинают смотреть, главным образом, как на поэта. Профессору химии приходится оправдываться у своих высоких покровителей и любителей поэзии в том. что он тратит время на физику и химию.

Мировое пространство, "обширность безмерных мест", по его замечательному выражению, звёздное небо, небесные светила - любимый образ и предмет созерцания М.В. Ломоносова:

Открылась бездна звёзд полна;

Звездам числа нет, бездне - дна.

Песчинка как в морских волнах,

Как мала искра в вечном льде,

Как в сильном вихре тонкий прах,

В свирепом как перо огне,

Так я в сей бездне углублён,

Теряюсь, мыслями утомлён.

Загадка величественного знакомого зрелища северного сияния вызывает у физика-поэта вдохновенные строки:

Но где ж, натура, твой закон?

С полночных стран встаёт заря!

Не солнце ль ставит теш свой трон?

Не льдисты ль мечут огнь моря:

Се хладный пламень нас покрыл!

Се в ночь на землю день вступил!

О, вы, которых быстрый зрак

Пронзает в книгу вечных прав,

Которым малый вещи знак

Являет естества устав!

Вам путь известен всех планет;

Скажите, что нас так метет?

Что зыблет ясный ночью луч?

Что тонкий пламень в твердь разит?

Как молния без грозных туч

Стремится от земли в зенит?

Как может быть, чтоб мёрзлый пар

Среди зимы рождал пожар?

М.В. Ломоносов своим научно-поэтическим взором смотрит па истинный образ Солнца, раскрытый только современной астрофизикой:

Когда бы смертным толь высоко

Возможно было взлететь,

Чтоб к Солнцу бренно наше око

Могло приблизившись воззреть:

Тогда б со всех открылся стран

Горящий вечно океан.

Там огненны валы стремятся

И не находят берегов.

Там вихри пламенны крутятся,

Борюшисъ множество веков;

Там камни, как вода, кипят,

Горящи там дожди шумят.

Сия ужасная громада

Как искра пред тобой одна.

О, коль пресветлая лампада.

Тобою, боже, вожжена

Для наших повседневных дел.

Что ты творить нам повелел!

М.В. Ломоносов был учёным в поэзии и искусстве и поэтом и художником в науке.

2.3 Русский литературный язык середины XVIII в. и значение трудов М.В. Ломоносова для истории русского литературного языка

Наибольшая заслуга в деле упорядочения литературного языка своей эпохи, приведения его в стройную систему, бесспорно, принадлежит гениальному ученому и поэту, выходцу из среды простого русского народа, М. В. Ломоносову. Причиной того, что этот исторический подвиг был выполнен именно Ломоносовым, была его необыкновенная природная одаренность, соединенная с титаническим трудолюбием и проявившаяся в своеобразной универсальности его таланта и как ученого и как писателя.

В 1825 г. А.С. Пушкин следующими словами охарактеризовал разносторонность деятельности Ломоносова: "Соединяя необыкновенную силу воли с необыкновенною силою понятия, Ломоносов обнял все отрасли просвещения. Жажда науки была сильнейшею страстью сей души, исполненной страстей. Историк, ритор, механик, химик, минералог, художник и стихотворец, он все испытал и все проник: первый углубляется в историю отечества, утверждает правила общественного языка его, дает законы и образцы классического красноречия,... учреждает фабрику, сам сооружает махины, дарит художества мозаическими произведениями и наконец открывает нам истинные источники нашего поэтического языка'".

В другой статье А.С. Пушкин, называя Ломоносова "самобытным сподвижником просвещения", также подчеркивает универсальный характер его гения: "Он создал первый университет. Он, лучше сказать, сам был нашим первым университетом" С этой верной, проникновенной характеристикой невозможно не согласиться.

Одной из самых выдающихся черт деятельности М. В. Ломоносова во всех областях, охваченных его творчеством, мы можем признать его способность соединять теорию с практикой. Эта черта сказывается в постоянном объединении его теоретических изысканий в точных науках (физике, химии, астрономии) с непосредственным применением их в технике и производстве. Например, она проявилась в основании им стекольного и фарфорового завода под Петербургом, предприятия, носящего сейчас имя своего основателя, а цветные смальты, изготовленные на этом заводе, служили Ломоносову материалом для выполнения художественных мозаичных картин, одна из; которых, "Полтавская баталия"', до наших дней украшает собою здание Академии наук в Ленинграде.

И в области филологии теоретические труды Ломоносова -- "Риторика", "Российская грамматика"" -- были неразрывно" связаны с его литературной деятельностью. Речения, иллюстрирующие то или иное изучаемое им грамматическое явление русского языка, Ломоносов извлекал обычно из своих стихотворных произведений или тут же сочинял стихи специально, так что в его грамматических трудах помещено как бы второе собрание его поэтических сочинений. "Стихотворство -- моя утеха; физика -- мои упражнения" -- вот один из примеров, приведенных в "Российской грамматике".

Природный речевой слух, активное, с детства усвоенное владение родной севернорусской диалектной речью, дополненное основательным изучением церковнославянского и древнерусского литературного языка, языков классической древности -- латинского и греческого, живых европейских языков -- немецкого и французского,-- способствовали тому, что именно. Ломоносову оказалось под силу и упорядочить стилистическую систему литературного языка в целом, и разработать научны"' функциональный стиль русского литературного языка, и преобразовать научно-техническую терминологию.

Ломоносов был первым в России ученым, выступавшим с общедоступными лекциями по точным наукам перед широкой аудиторией на русском языке, а не на латинском, как это было принято в европейской научной и университетской практике того времени. Однако средств, необходимых для выражения научных понятий, в русском литературном языке тогда еще почти не было. И Ломоносову прежде всего необходимо было выработать терминологическую систему для различных отраслей научного знания. Историки точных наук неоднократно отмечали выдающуюся роль Ломоносова в указанном отношении. Так, известный ученый-химик проф. Б.Н. Меншуткин писал: "...Значительна роль Ломоносова в создании русского научного языка. Этот язык у нас начинает появляться лишь при Петре I и представляет собой почти исключительно заимствования из иностранного: каждый специалист пользовался немецкими" голландскими, польскими и латинскими словами для обозначения технических вещей, словами, непонятными другим. Кто, например, может догадаться, что текен, обозначает чертеж, киянка -- молоток, бер -- запруда, дак-- крыша, кордон--шнурок и т. п. Понемногу стали появляться и химические обозначения, опять-таки совершенно непонятные, как: лавра -- кубовая краска, тир--жидкая смола, шпиаутер -- цинк (это выражение до сих пор имеет хождение на заводах) и научные термины, как: перпендикул -- маятник, радис -- корень, триангул -- треугольник, кентр -- центр, аддиция -- сложение".

Далее этот же ученый указывал, что всестороннее знание русского языка, обширные сведения в области точных наук, владение латинским, греческим и западноевропейскими языками, а главное -- литературный талант и природный гений дали возможность Ломоносову заложить правильные основания русской технической и научной терминологии.

Ломоносов при разработке терминологии держался следующих точно выраженных научных положений: "а) чужестранные слова научные и термины надо переводить на русский язык; б) оставлять непереведенными слова лишь в случае невозможности подыскать вполне равнозначное русское слово или когда иностранное слово получило всеобщее распространение; в) в этом случае придавать иностранному слову форму, наиболее сродную русскому языку".

По этим правилам и составлялись М.В. Ломоносовым научные термины, громадное большинство которых и до сих пор продолжает обслуживать точное знание.

При введении новых терминов М.В. Ломоносов прежде всего использовал исконное богатство общенародного словарного фонда русского языка, придавая словам и их сочетаниям, до него употреблявшимся в обиходном бытовом значении, новые, точные, терминологические значения. Таковы, например, термины воздушный насос, законы движения, зажигательное стекло, земная ось, огнедышащая гора, преломление лучей, равновесие тел, удельный вес, магнитная стрелка, гашеная и негашеная известь, опыт, движение, наблюдение, явление, частица, кислота и т. п.

Ломоносов в разработанной им терминологической системе оставил и ряд терминов из числа ранее заимствованных русским языком иностранных слов, однако подчинил их русскому языку в отношении произношения и грамматической формы. Например: горизонтальный, вертикальный, пропорция, минус, плюс, диаметр, радиус, квадрат, формула, сферический, атмосфера, барометр, горизонт, эклиптика, микроскоп, метеорология, оптика, периферия, сулема, эфир, селитра, поташ.

Заключая приведенный перечень терминов указанием на то, что "ломоносовские научные и технические слова и выражения мало-помалу заменили собою прежние неуклюжие термины", Б.Н. Меншуткин утверждает: "Он [Ломоносов] положил начало нашему точному научном) языку, без которого теперь никто не может обходиться''.

Деятельность Ломоносова по упорядочению терминологии была направлена в сторону ограничения количества иностранных заимствований, заполнивших собою литературный язык в начале XVIII в. Вместо излишних заимствований Ломоносов нередко вводил в круг наименований отвлеченных понятий и терминологии неологизмы, слова, созданные им самим, но образованные от основ, исконно употреблявшихся как в русском, так и в других славянских языках. Например, до Ломоносова не было в нашем языке слова окружность, но хорошо известно было слово круг, от которого оно образовано; были глаголы кружить, окружить. В результате созданный Ломоносовым термин вытеснил из русского словоупотребления варваризм циркумференция, пришедший к нам из латинского через немецкий.

Избегая иноязычных заимствований. Ломоносов в то же время стремился сблизить язык русской науки с западноевропейскими научными терминологиями, с одной стороны, используя интернациональную лексику, а с другой -- образуя новые слова по типу соответствующих иноязычных терминов. В предисловии к переводу "Вольфиянской экспериментальной физики" (СПб., 1748) Ломоносов писал: "Сверх сего принужден я был искать слова для наименования некоторых физических инструментов, действий и натуральных вещей, которые хотя сперва покажутся несколько странными. Однако надеюсь, что они со временем через употребление знакомее будут". Будущее показало, что Ломоносов оказался прав и что ему вполне принадлежит честь быть признанным основоположником русского научного функционального стиля.

Вслед за Ломоносовым развитию и обогащению русской терминологической лексики в различных отраслях точных и гуманитарных наук способствовали русские ученые, жившие в последующие десятилетия того же века, например, акад. И.И. Лепехин (1740--1802)-- преимущественно в области ботаники и зоологии; акад. Н.Я. Озерецковский (1750--1827) -- в области географии и этнографии. Обогащение научной терминологии производилось этими учеными главным образом за счет соответствующих русских названий видов животных, растений и т. п.. употребительных в местных народных говорах. Научный стиль русского литературного языка, основание которому было положено в трудах Ломоносова, продолжал совершенствоваться и развиваться.

Стилистическая система русского литературного языка в его целом для середины XVIII в. была также разработана Ломоносовым. Его перу принадлежит ряд филологических сочинений, в которых он постепенно и последовательно развивал свои взгляды на стилистику современного ему языка, на соотношение в нем различных составивших его исторически сложившихся компонентов. В 1736 г. после нескольких лет обучения в Московской Славяно-греко-латинской академии Ломоносов отправляется для продолжения своего образования в Германию. Он берет с собою только что вышедшую в свет книгу В.К. Тредиаковского "Новый и краткий способ к сложению российских стихов" (СПб., 1735). Рукописные пометы на страницах этого дошедшего до нас экземпляра показывают, каковы были взгляды молодого Ломоносова на дальнейшие пути развития русского литературного языка. Так, он выступает уже тогда против многократно использованных в стихах Тредиаковского устарелых и обветшавших церковнославянизмов в морфологии и лексике, типа мя, тя, вем, бо и т. п., против иноязычных заимствований, против устарелого просторечия, как, например, утре вместо общерусского завтра. Записывая на полях книги: "Новым словам не надобно старых окончаниев давать, которые неупотребительны"',-- Ломоносов тем самым выдвигает прогрессивный для развития русского литературного языка общий морфологический принцип, которого будет придерживаться и в дальнейшей своей нормализаторской деятельности.

С еще большей ясностью национально-демократические тенденции ломоносовской стилистической реформы выражены в его "Письме о правилах российского стихотворства" (1739г.). Как известно, "Письмо...1" было послано М. В. Ломоносовым из Германии в Академию наук в Петербург в качестве предисловия к приложенной "Оде на взятие Хотина", в которой теоретические положения силлаботонического стихотворства были воплощены в талантливо выполненном образце. Вместе с "Письмом..." это был своеобразный творческий отчет Ломоносова о том, чего он достиг за годы обучения за границей. В "Письме..." Ломоносов углубляет и развивает свою мысль о том, что русский литературный язык должен развиваться "соответственно его национальному складу, но не в отрыве от общечеловеческой культуры". Основные положения, высказанные в названном труде, следующие:

1. Того, что весьма несвойственно русскому языку, из других языков не вносить.

2. Необходимо углублять "собственное и природное".

3. Следует ''из других языков ничего неугодного не ввести, а хорошего не оставить".

Взгляды на национальную основу русского литературного языка приблизительно в те же годы были сформулированы в виде совета начинающему писателю в произведении, озаглавленном "О качествах стихотворца рассуждение". В этом произведении читаем: "Рассуди, что все народы в употреблении пера и изъявлении мыслей много между собой разнствуют. И для того бери свойство собственного своего языка. То, что любим в стиле латинском, французском или немецком, смеху достойно бывает в русском. Не вовсе себя порабощай однако ж употреблению, ежели в народе слово испорчено, но старайся оное исправить".

Таким образом, Ломоносов отстаивает "рассудительное употребление" "чисто российского языка", однако не отказывается от тех богатств речевого выражения, которые были накоплены за многие века в церковнославянском языке. В новом литературном языке, "ясном и вразумительном", по мнению Ломоносова, следует "убегать старых и неупотребительных славенских речений, которых народ не разумеет, но при том не оставлять оных, которые хотя и в простых разговорах не употребительны, однако знаменование их народу известно".

Наиболее отчетливо и полно идеи Ломоносова, составляющие сущность его стилистической теории, которую обычно называют "теорией трех стилей", изложены и обоснованы в знаменитом "Рассуждении (предисловии) о пользе книг церковных в Российском языке" (1757 г.).

Объективная значимость "Рассуждения..." определяется тем, что в нем Ломоносов строго ограничивает роль церковнославянизмов в русском литературном языке, отводя им лишь точно определенные стилистические функции. Тем самым он открывает простор использованию в русском языке слов и форм, присущих народной речи.

Начинает свое "Рассуждение..." Ломоносов оценкой роли и значения церковнославянского языка для развития русского литературного языка в прошлом. И здесь он воздает должное несомненно положительному воздействию языка церковных книг на язык русского народа. Для Ломоносова церковнославянский язык выступает прежде всего как восприемник и передатчик античной и христианско-византийской речевой культуры русскому литературному языку. Этот язык, по словам Ломоносова, источник "греческого изобилия": "Оттуда умножаем довольство российского слова, которое и собственным своим достатком велико и к приятию греческих красот посредством славенского сродно". Церковнославянский язык обогатил язык русский множеством "речений и выражений разума" (т.е. отвлеченных понятий, философских и богословских терминов).

Однако, по мнению Ломоносова, положительное воздействие церковнославянского языка на русский не сводится только к лексическому и фразеологическому обогащению последнего за счет первого.

Церковнославянский язык рассматривается в "Рассуждении..." как своеобразный уравнительный маятник, регулирующий параллельное развитие всех говоров и наречий русского языка, предохраняя их от заметных расхождений между собою. Ломоносов писал: "Народ российский, по великому пространству обитающий, не взирая на дальние расстояния, говорит повсюду вразумительным друг другу языком в городах и селах. Напротив того, в некоторых других государствах, например, в Германии, баварский крестьянин маю разумеет брандснбурского или швабского, хотя все того же немецкого народа'". Ломоносов объясняет однородность русского языка на всей территории его распространения и сравнительно слабое отражение в его диалектах феодальной раздробленности также положительным воздействием на язык русского народа церковнославянского языка. И в этом он прав.

Еще одно положительное воздействие языка славянских церковных книг на развитие русского литературного языка Ломоносов усматривал в том. что русский язык за семь веков своего исторического существования "не столько отменился, чтобы старого разуметь не можно было", т е. относительно устойчив к историческим изменениям. И в этом плане он противопоставляет историю русского литературного языка истории других языков европейских: "не так, как многие народы, не учась, не разумеют языка, которым их предки за четыреста лет писали, ради великой его перемены, случившейся через то время". Действительно, использование книг на церковнославянском языке, медленно изменявшемся в течение веков, делает древнерусский язык не столь уж непонятным не только для современников Ломоносова, но и для русских людей в наши дни.

Однако столь положительно оценив значение и роль церковнославянского языка в развитии языка русского в прошлом. Ломоносов для своей современности рассматривает его как один из тормозов, замедляющих дальнейший прогресс, и потому справедливо ратует за стилистическое упорядочение речевого использования восходящих к этому языку слов и выражений.

По Ломоносову, "высота" и "низость" литературного слога находятся в прямой зависимости от его связи с системой церковнославянского языка, элементы которого, сохранившие еще свою живую производительность, замыкаются в пределах "высокого слога". Литературный язык, как писал Ломоносов, "через употребление книг церковных по приличности имеет разные степени: высокий, посредственный и низкий". К каждому из названных "трех штилей" Ломоносов прикрепляет строго определенные виды и роды литературы. "Высоким штилем" следует писать оды, героические поэмы, торжественные речи о "важных материях". "Средний штиль" рекомендуется к употреблению во всех театральных сочинениях, "в которых требуется обыкновенное человеческое слово к живому представлению действия". "Однако.-- продолжает Ломоносов.-- может и первого рода штиль иметь в них место, где потребно изобразить геройство и высокие мысли: в нежностях должно от того удаляться. Стихотворные дружеские письма, сатиры, эклоги и элегии сего штиля дольше должны держаться. В прозе предлагать им пристойно описание дел достопамятных и учений благородных" (т. е. исторической и научной прозе). "Низкий штиль" предназначен для сочинений комедий, увеселительных эпиграмм, шуточных песен, фамильярных дружеских писем, изложению обыкновенных дел. Эти три стиля разграничены между собою не только в лексическом, но и в грамматическом и фонетическом отношениях, однако в ""Рассуждении..." Ломоносов рассматривает лишь лексические критерии трех штилей.

Ломоносов отмечает в этой работе пять стилистических пластов слов, возможных, с его точки зрения, в русском литературном языке. Первый пласт лексики -- церковнославянизмы, "весьма обветшалые" и "неупотребительные", например, "обаваю, рясны. овогда, свенс и сим подобные". Эти речения "выключаются" из употребления в русском литературном языке. Второй пласт--церковнокнижные слова, "'кои хотя обше употребляются мало, а особенно в разговорах: однако всем грамотным людям вразумительны. например: отверзаю, господень, насаждаю, взываю". Третий пласт--слова, которые равно употребляются как у "древних славян", так и ""ныне у русских", например: бог, слава, рука, ныне, почитаю. Мы назвали бы такие слова общеславянскими. К четвертому разряду "относятся слова, которых нет в церковных книгах", например: говорю, ручей, который, пока, лишь. Это, с нашей точки зрения, слова разговорного русского языка. Наконец, пятый пласт образуют слова просторечные, диалектизмы и вульгаризмы, называемые Ломоносовым ""презренными словами", ""которых ни в котором штиле употребить не пристойно, как только в подлых комедиях".

Рассмотрев указанные лексические пласты, Ломоносов продолжает: "от рассудительного употребления к разбору сих трех родов речений рождав три штиля: высокий, посредственный и низкий.

Высокий штиль должен складываться, по мнению Ломоносова, из слов третьего и второго рода, т. е. из слов общих церковнославянскому и русскому языкам, и из слов церковнославянских, "понятных русским грамотным людям".

Средний штиль должен состоять "из речений больше в российском языке употребительных, куда можно принять и некоторые речения славенские, в высоком штиле употребительные, однако с великой осторожностью, чтобы слог не казался надутым. Равным образом употребить в нем можно низкие слова, однако, остерегаться, чтобы не спуститься в подлость". Ломоносов специально подчеркивал: "в сем штиле должно наблюдать всевозможную равность, которая особливо тем теряется, когда речение славянское положено будет подле российского простонародного". Этот стиль, образуя равнодействующую между высоким и низким, рассматривался Ломоносовым как магистральная линия развития русского литературного языка, преимущественно к прозе.

Низкий штиль образуется из речений русских, "которых нет в славенском диалекте". Их Ломоносов рекомендует "смешивать со средними, а от славенских обще неупотребительных вовсе удаляться, по пристойности материи..." Он считал также, что "простонародные низкие слова могут иметь в них (в произведениях низкого штиля) место по рассмотрению". Тем самым давалась возможность проникновению просторечной лексики в язык литературных произведений низкого стиля, чем пользовался нередко и сам Ломоносов, и другие писатели XVIII в., разрабатывавшие эти жанры литературы.

Грамматическим и фонетическим чертам, характерным для того или иного стиля литературного языка Ломосонов уделяет внимание в других трудах, в частности в "Российской грамматике", систематически разграничивая употребление тех или иных категорий. Обращая внимание на вариантность многих грамматических категорий в русском языке его времени (примеры см. ниже). Ломоносов неизменно соотносил эти видоизменения с употреблением их в высоком или низком штиле.

"Российская грамматика", созданная Ломоносовым в 1755-- 1757 гг., несомненно, может быть признана наиболее совершенным из всех его филологических трудов. Основное ее значение для истории русского литературного языка заключается в том, что это первая действительно научная книга о русском языке; в собственном смысле слова. Все грамматические труды предшествовавшей поры -- "Грамматика" Мелетия Смотрицкого и ее переиздания и переработки, выходившие в течение первой половины XVIII в.,--представляли в качестве предмета изучения и описания язык церковнославянский. М. В. Ломоносов же с самого начата делает предметом научного описания именно общенародный русский язык, современный ему.

Второе не менее важное для истории русского литературного языка качество "Российской грамматики" определяется тем, что эта грамматика не только описательная, но и нормативно-стилистическая, точно отмечающая, какие именно категории и формы русской речи, какие черты произношения присущи высокому или низкому стилю.

Книга Ломоносова опирается на предшествующую традицию церковнославянских грамматик, на грамматики западноевропейских языков того времени, а главное, она охватывает живой речевой опыт самого автора, иллюстрировавшего каждое грамматическое явление примерами, созданными им самим.

"'Российская грамматика" состоит из шести основных разделов, названных "наставлениями", которым предшествует пространное "Посвящение", выполняющее функцию предисловия, В "Посвящении" читается вдохновенная характеристика величия VI мощи русского языка. Сославшись на исторический пример императора "Священной Римской империи" Карла V (XVI в.), который пользовался основными языками подвластных ему европейских народов в различных обстоятельствах своей жизни, разговаривая испанским языком с богом, французским с друзьями, итальянским с женщинами и немецким с врагами, Ломоносов продолжает: "Но есть ли бы он российскому языку был искусен, то конечно к тому присовокупил бы, что им со всеми оными говорить пристойно. Ибо нашел бы в нем великолепие ишпанского, живость французского, крепость немецкого, нежность итальянского, сверьх того богатство и сильную в изображениях краткость греческого и латинского языка".

Величие и мощь русского языка явствуют, по мнению Ломоносова, из того, что "сильное красноречие Цицероново, великолепия Вергилиева важность. Овидиево приятное витийство не теряют своего достоинства на российском языке. Тончайшие философские воображения и рассуждения, бывающие в сем видимом строении мира и в человеческих обращениях, имеют у нас пристойные и вещь выражающие речи". Русский язык достоин глубочайшего изучения "и ежели чего точно изобразить не может, не языку нашему, по недовольному своему в нем искусству приписывать долженствуем". Эта характеристика может быть расценена как гениальное научное и поэтическое предвидение Ломоносова, ибо в его время русский язык далеко еще не развил всех своих возможностей, раскрывшихся впоследствии под пером великих русских писателей XIX в.

"Наставление первое" в грамматике Ломоносова посвящено раскрытию общих вопросов языкознания и озаглавлено '"О человеческом слове вообще". В этом же разделе дана классификация частей речи, среди которых выделяются в соответствии с давней грамматической традицией следующие "осмь частей знаменательных: имя, местоимение, глагол, причастие, наречие, предлог, союз, междуметие".

"Наставление второе"--"О чтении и правописании российском"-- рассматривает вопросы фонетики, графики и орфографии. Говоря о различном произношении слов, свойственном различным наречиям русского языка (северному, московскому и украинскому), Ломоносов, будучи сам уроженцем Архангельской области и носителем севернорусского наречия, тем не менее сознательно отдает предпочтение московскому произношению. "Московское наречие, - пишет он, - не токмо для важности столичного города, но и для своей отменной красоты протчим справедливо предпочитается, а особливо выговор буквы о без ударения, как а, много приятнее". По указанию Ломоносова, в высоком штиле буква в должна всегда произноситься без перехода в о. Произношение в ряде форм этой буквы как ио (ё) рассматривается им как принадлежность низкого штиля. В "Наставлении третьем" - "О имени" - содержатся "правила склонений". В качестве приметы высокого слога Ломоносов отмечает здесь флексию -а в род пад ед. числа муж рода твердого и мягкого склонения. Окончание -} в том же падеже рассматривается как примета низкого стиля "Русские слова, - пишет Ломоносов, - тем больше оное принимают, чем далее от славянского отходят". "Сие различие древности слов и важности знаменуемых вещей, - продолжает он, - весьма чувствительно и показывает себя нередко в одном имени, ибо мы говорим: святаго духа, человеческаго долга, ангельскаго гласа, а не святаго духу, человеческаго долгу, ангельскаго гласу. Напротив того, свойственнее говорится: розоваго духу, прошлогодняго долгу, птичья голосу".

Подобное же стилистическое соотношение устанавливается Ломоносовым и между формами предложного падежа (кстати, отмстим, что Ломоносов впервые ввел этот грамматический термин для обозначения падежа, ранее называвшегося сказательным) мужского рода на е (ять) и на у.


Подобные документы

  • Имя М.В. Ломоносова мы называем одним из первых в ряду самых замечательных представителей отечественной науки и культуры. Это был многогранный учёный, оставивший яркий след в разных областях науки, техники, литературы и искусства.

    реферат [14,0 K], добавлен 05.01.2004

  • Краткая хронология жизни и деятельности М.В. Ломоносова - первого русского учёного-естествоиспытателя, энциклопедиста, химика и физика. Положение Ломоносова в Петербургской Академии Наук. Научные идеи и педагогическая деятельность М.В. Ломоносова.

    реферат [23,8 K], добавлен 09.11.2010

  • Первый русский ученый-естествоиспытатель мирового значения, поэт, заложивший основы современного русского литературного языка. Научная деятельность и мировоззрение Михаила Васильевича Ломоносова. Изучение общих законов движения материи и ее строения.

    презентация [946,2 K], добавлен 06.07.2015

  • Изучение биографии и научной деятельности Михаила Васильевича Ломоносова - первого русского ученого-естествоиспытателя мирового значения, физика и основоположника физической химии, поэта, заложившего основы современного русского литературного языка.

    презентация [6,1 M], добавлен 12.11.2011

  • Биография и история творческого становления великого русского ученого Михаила Ломоносова, трудные времена его отрочества. Обучение Ломоносова в Славяно-греко-латинской академии и Петербургской академии. Книги ученого в области физической химии и истории.

    реферат [10,3 K], добавлен 23.06.2009

  • Хронология жизни и научной деятельности М.В. Ломоносова, причины его ухода из дома. Нелегкие годы учебы в Москве, дальнейшее обучение в Петербурге и Германии. Книги и открытия русского ученого, его обращение к потомкам. Памятники Михаилу Васильевичу.

    презентация [1,1 M], добавлен 14.11.2012

  • Открытия русского учёного-естествоиспытателя и просветителя М.В. Ломоносова в области астрономии, термодинамики, оптики, механики и электродинамике. Работы М.В. Ломоносова по электричеству. Его вклад в формирование молекулярной (статистической) физики.

    презентация [1,9 M], добавлен 06.12.2011

  • М.В. Ломоносов - ученый с большим научным кругозором, инициатор просвещения, основатель мозаичной мастерской. Изобретения Ломоносова в промышленности и в области физической химии, его творческая деятельность, создание грамматики и первого унаверситета.

    реферат [25,2 K], добавлен 21.06.2009

  • Путь становления личности М.В. Ломоносова. Обучение в славяно-греко-латинской академии. Открытие Московского университета. Теория "трех штилей" Ломоносова и борьба за русский язык. Развитие искусства мозаики. Болезнь и смерть великого ученого.

    презентация [750,7 K], добавлен 16.11.2011

  • М.В. Ломоносов как первый русский ученый-естествоиспытатель мирового значения, энциклопедист, химик и физик, краткий очерк его жизни и научного становления, место в истории и самые известные открытия. Анализ произведений и научных трудов Ломоносова.

    презентация [6,1 M], добавлен 25.12.2011

Работы в архивах красиво оформлены согласно требованиям ВУЗов и содержат рисунки, диаграммы, формулы и т.д.
PPT, PPTX и PDF-файлы представлены только в архивах.
Рекомендуем скачать работу.