Тема

Развитие представлений о парагенетических и парадинамических моделях

1. Ландшафт как пятимерная парадинамическая геосистема

Последние два десятилетия вслед за выступлением В. Б. Сочав понятие геосистемы стало одним из наиболее распространенных в физико географической литературе. О содержании понятия геосистемы написано много. 3а небольшими исключениями геосистему принято считать синонимом ландшафта.

Является ли геосистема синонимом ландшафта, вопрос более чем принципиальный для физической географии. Простая замена одного распространенного термина другим ослабляет позиции физической географии и, во всяком случае, не способствует внедрению системных методов в изучение природных комплексов.

Геосистема (географическая система) -- понятие родовое как по отношению к системам вообще (семейству), так и к ландшафтной системе (виду). Любые два и более географических объекта, взаимодействующих между собою, уже образуют геосистему. В равной мере геосистемой являются географическая оболочка - мантия Земли, океан - атмосфера, почва растительность, растительность - животный мир, русло реки - берег, лесной массив - поле (степь).

В конце 60-х годов было дано следующее определение ландшафтного комплекса: «Ландшафтный (природно-территориальный) комплекс есть саморегулируемая и самовосстанавливаемая незамкнутая система взаимосвязанных компонентов и комплексов более низкого ранга, функционирующая под воздействием одного или нескольких компонентов, выступающих в роли ведущего фактора». В настоящее время такое определение представляется недостаточным, так как оно не говорит о важнейшей отличительной черте ландшафтной системы -- ее пятимерности. Под пятимерностью подразумевается здесь функционирование в ландшафте пяти достаточно обособленных и в то же время тесно взаимосвязанных парадинамических систем (см. рис. 2.1.1).

Потоки вещества и энергии в системах: 1 -- внутренней компонентной, 2 -- внутренней структурно-морфологической, 3 -- внешней комплексной, 4 подстилающей литогенной, 5 -- внешней воздушной

Рис. 2.1.1 Структура ландшафта как пятимерной парадинамической системы

Первая система -- внутренняя компонентная. Это вертикальная система, ограниченная рамками ландшафтной сферы земли, включающей почвы с современной корой выветривания и биостром с приземными слоями воздуха. В этой системе осуществляется фотосинтез, сопровождающийся образованием и накоплением в ландшафте органического вещества.

К компонентам ландшафта принято относить горные породы, поверхностные и подземные воды, воздух, почвы, растительность, животный мир. Все эти компоненты в той или иной концентрации встречаются во всей толще ландшафтной сферы, но в зависимости от их соотношения последняя распадается на несколько вертикальных ландшафтных горизонтов. Такими горизонтами сверху вниз являются: 1) воздушный, 2) биостромный, 3) биопедостромный, 4) литогенный.

Все четыре ландшафтных горизонта выступают один по отношению к другому как четко обособленные контрастные среды, что обусловливает между ними активный обмен веществом и энергией.

Вторая система -- внутренняя структурно-морфологическая. Ландшафтный комплекс любого таксономического ранга состоит из более мелких структурных (морфологических) единиц: район (ландшафт в узком смысле некоторых авторов) -- из местностей и урочищ, провинция -- из районов, зона -- из провинций, страна -- из зональных и горных областей/

Третья система -- внешняя комплексная. Эта система выражает взаимодействие ландшафта с другими комплексами. Наиболее глубоко оно проявляется на границе со смежными комплексами. Здесь в ряде случаев формируются специфические переходные комплексы типа предгорных ландшафтов, ландшафтов барьерного подножия и дождевой тени. Чаще, однако, взаимодействие ландшафта со смежными комплексами оказывается не таким явственным, оно прослеживается в мало заметном на первый взгляд обмене грунтовыми водами, воздушными приземными потоками, элементами флоры и фауны.

Четвертая система -- внешняя воздушная. Через нее поступает в ландшафт и излучается ландшафтом солнечная радиация, осуществляется взаимодействие ландшафта с отдаленными комплексами.

Пятая система -- подстилающая литогенная. На ней проявляется взаимодействие ландшафта с литогенной основой, распространяющихся на всю земную кору и мантию. Процессы протекающие в мантии и земной коре, находят отражение в ландшафте в форме землетрясений, явлений вулканизма, выхода на поверхность минеральных и термальных источников, гейзеров. В свою очередь и ландшафт воздействует на литогенную основу, пополняя во влажных областях запасы подземных вод, активизируя выветривание горных пород.

Не все из охарактеризованных систем выполняют одинаковые функции в ландшафте. Внутренние системы - компонентная и структурно морфологическая - свойственны ядру ландшафта. Во внутренних системах заложен механизм саморегуляции, который хорошо выражен в естественных ландшафтах. Вследствие саморогуляции в ландшафте развивается тенденция к самовосстановлению, которая, однако, проявляется далеко не во всех комплексах и с различной полнотой.

Внешние системы -- комплексная, воздушная и подстилающая литогенная -- представляют поле взаимодействия ландшафта с окружающей средой. Размеры этого поля обширны и для целей познания ландшафта достаточно изучение лишь пограничной, стыковой зоны внешнего поля с ядром ландшафта. Внешняя среда -- поле взаимодействия -- по отношению к ландшафту выступает системой более высокого порядка, причем «изменения в элементах системы высшего порядка, -- как указывает Д. Харвей, -- приводят к непосредственным изменениям в значениях элементов, входящих в систему, которую мы изучаем».

Внутренние и внешние системы, неразрывно связанные между собою, образуют единую пятимерную ландшафтную систему. По отношению к ландшафтной системе они выступают в качестве субсистем. В своей совокупности внутренние и внешние субсистемы раскрывают структурно-динамическую организацию ландшафта, как видим, очень сложную и неоднозначную. Следовательно, ландшафтная система (и геосистема в широком смысле) не подменяет термина ландшафт; больше того, употребление геосистемы возможно только в одновременном, параллельном существовании с нею термина ландшафт. Понятие ландшафт воспринимается прежде всего как пространственная категория, с понятием же ландшафтной системы (геосистемы) мы связываем динамический аспект комплекса.

Как известно, к определению динамики ландшафта существуют разные подходы. При широкой трактовке ее пятимерная система раскрывает функционирующую динамику ландшафта -- моментальный срез во времени всех динамических явлении, протекающих в комплексе. Характеристики функционирующей динамики меняются во времени, что обусловлено явлениями цикличности в природе и поступательным развитием. Изменения в ландшафте, связанные с цикличностью -- сменой дня и ночи, времен года, засушливых лет дождливыми и т. п. -- могут быть названы флюктуирующей динамикой.

Таким образом, динамика ландшафта раскрывается: в пространстве -- через выявление и характеристику пяти субсистем комплекса, во времени -- через учет трех ее видов - функционирующей, флюктуирующей и направленной.

Взгляд на ландшафт как пятимерную систему показывает всю сложность его изучения, особенно в полевых условиях. Даже на так называемых физико-географических стационарах сейчас изучаются лишь некоторые из субсистем, а не система в целом. Не принижая значения проводимых в этом направлении работ, следует признать их ограниченность и неполноту в познании динамической организации ландшафтов.

2. Представление о долинах рек как ландшафтной системы в парагенетических моделях

Значение речных долин в структуре ландшафтной сферы Земли и в жизни человека очень велико. Долины рек определяют природные особенности многих географических зон, целых материков. К ним приурочена основная масса городов и сельских населенных пунктов.

С ландшафтной точки зрения речные долины представляют собою сложную парагенетическую систему, состоящую из речного русла, поймы, надпойменных террас, коренных склонов. Эти структурные части системы крайне разнородные, их связывает в единое целое общность происхождения и активно протекающий между ними взаимный обмен веществом и энергией.

Русло реки -- ядро долинно-речной системы, ее наиболее активная и динамичная структурная часть. Оно служит носителем информации о ландшафтных особенностях всего водосборного бассейна.

Пойма и её ландшафтные комплексы - продукт взаимодействия аллювиального процесса с зонально-локальными воздействиями. В числе важнейших структурных особенностей поймы выделяются: 1) четковидное строение (чередование расширений с сужениями); 2) поперечная зональность (прирусловая, центральная и притеррасная части); 3) высотная дифференциация (низкая, средняя и высокая пойма). Степень выраженности этих структурных особенностей во многом зависит от размеров реки и местоположения участка по течению реки. Лучше всего они прослеживаются на малых и средних реках в их верхнем и среднем течении.

Успешное изучение конкретных ландшафтов поймы предполагает выявление и учет целого комплекса ее структурно-триадных элементов (см. табл. 2.2.1). Невозможно понять природу пойменного урочища или местности без установления их «координат» в системе структурно-триадных элементов поймы: на каком участке поймы они расположены; к какому уровню поймы они относятся; к какой зоне они принадлежат [16].

Пространственная и временная контрастность пойменных комплексов. Пойменные ландшафты отличаются поразительно высокой биологической продуктивностью. По общему мнению, эта черта их обусловлена хорошим увлажнением и плодородными, биохимически активными почвами.

Таблица 2.2.1.

Структурно-триадные элементы пойменных ландшафтов

Пространственная контрастность на пойме проявляется в частом чередовании наземных урочищ с водными, в разнообразии форм микрорельефа, в смене на коротких расстояниях одного типа растительности другим (лес, луг, кустарниковые заросли). Особенно важное значение имеет чередование наземных урочищ с водными. На границе их формируются густейшие заросли тростника, рогоза, камыша, осоки, заселенные богатым животным миром.

Временная контрастность выражается в смене водного режима, когда пойма то покрывается на несколько недель и даже месяцев (до 2--3) текучей водой, то к середине лета начинает страдать от недостатка влаги. Короткое затопление (до 10--20 дней) действует скорее положительно, чем отрицательно, на пойменную растительность. Однако при длительном затоплении растительность поймы испытывает угнетение; у многих видов появляются значительные морфологические изменения, а в травостое лугов увеличивается роль злаков и осок за счет разнотравья.

Больше страдает от половодья животный мир. Некоторые животные заблаговременно покидают пойму, другие переносят разлив в стадиях переживания, но многие из них гибнут.

Каждый раз вслед за спадом воды поймы заново и очень быстро заселяются животными. Одновременно на влажной и удобренной почве бурно развивается лугово-кустарниковая растительность. Однако проходит короткое время, и верхние уровни поймы, а за ними и средние начинают страдать от недостатка влаги, особенно заметно во время сухого лета.

Временная контрастность находится в тесной связи с пространственной. Границы наземных урочищ и водоемов изменяются от половодья к летней межени, а местами от летней межени к осеннему подъему воды. Почти вся территория поймы, таким образом, ежегодно подвергается «скользящему» биологическому эффекту краевой контрастности.

Надпойменные террасы -- система разновозрастных, литологические и морфологически разнородных комплексов. Объединяет их лишь то, что надпойменные террасы всех уровней были сформированы одной и той же рекой на разных этапах ее развития. Количество террас колеблется от 1--2 до 3--4 на равнинах и до 5--6 террас и больше в предгорьях. Ширина террас изменяется также в широких пределах -- от нескольких десятков и сотен метров до десятков километров на крупных равнинных реках.

В прошлом каждая из надпойменных террас прошла через пойменный режим. По мере освобождения террасы от воздействия полых вод растительность, почва и животный мир ее теряют черты, свойственные пойме, приобретая постепенно признаки, характерные для водораздельно-зональных почв, растительности и животного мира.

Надпойменно-террасовый комплекс -- летопись важнейших событий в жизни речной долины. Надпойменные террасы обладают более континентальным микроклиматом по сравнению с другими структурными частями долин и водоразделами. В этом заключается, одна из причин повышенной остепненности надпойменных террас в лесостепной зоне.

Коренные склоны долин представлены двумя вариантами -- крутым и пологим. Крутые склоны, развитые преимущественно по правобережью рек, характеризуются густой сетью балок и оврагов, наличием незадернованных обрывов с обнажениями голой подпочвы или даже коренных пород.

На крутых склонах особенно хорошо прослеживается значение долин как дренажных каналов, сбрасывающих из почвы избыток воды и солей.

Пологие долинные склоны, образующие постепенный переход от надпойменных террас к междуречному плато, прикрыты покровными суглинками. При распашке этих склонов необходимо внедрение противоэрозионных севооборотов, в противном случае здесь активизируется плоскостной смыв и не исключено образование оврагов.

Речной поток определяет в долине продольные парагенетические взаимосвязи. Благодаря ему отдельные участки долины сливаются в единое неразрывное целое на всем протяжении.

В продольном перемещении вещества и энергии преобладает поток, направленный сверху вниз по течению реки. Но этот поток не единственный. Наряду с ним, хотя и менее заметный, существует противоположный -- перемещение вещества и энергии снизу вверх по долине.

Многообразны в речной долине поперечные парагенетические взаимосвязи, их выражением служат у подножия коренных склонов и овражно-балочные конусы выноса на пойме, часть которых достигает русла реки, отодвигая его к противоположному берегу; и ветры склонов, ночью опускающиеся вниз, в долину, а днем поднимающиеся вверх, в сторону водоразделов; и поперечные -- долинно-водораздельные -- миграции животных перед половодьем и после спада вод.

Парагенетические ландшафтные отрезки и участки речных долин. Ни физико-географические районы, ни типы местности не дают полного представления о природе долины в целом. Границы районов и даже провинций нередко рассекают долину на части, не связанные между собою. Что касается типов местности, то каждый из них характеризует не долину в целом, а лишь ее отдельные структурные элементы. Полная картина о долине как ландшафтном целом складывается при знакомстве с ее парагенетическими комплексами - ландшафтными отрезками и участками.

На формирование ландшафтных отрезков долины оказывают влияние: 1) место отрезка но течению реки (верхнему, среднему, нижнему): 2) широтно-зональная принадлежность, определяющая зональный тип долинно-речного комплекса; 3) геолого-геоморфологические условия, с. которыми связаны морфологические виды и подвиды доли. Каждому отрезку присущ свой «набор» региональных единиц (районов и провинции), определенное сочетание типов местности и характерных урочищ.

В качестве примера приведем краткую характеристику парагенетических ландшафтных отрезков долины Верхнего и Среднего Дона.

Епифанский отрезок долины Дона размещается в пределах одного физико-географического района лесостепной провинции Среднерусской возвышенности -- Донского потокового вторично безлесного района типичной лесостепи. Средние годовые расходы воды в реке даже на юге отрезка незначительны -- 21 м^з/с. Слабо разработанная неглубокая безлесная долина Дона представляет собой сочетание трех основных типов местности пойменного, пологосклонового и карьерноотвального. Пойменные луга насыщены северными видами, а в Епифанской низине есть болото со сфагновыми мхами, багульником, росянкой круглолистной и клюквой.

Галичьегорский отрезок долины рассекает с севера на юг Верхнедонскоя известняково-карстовый район типичной лесостепи той же физико-географической провинции, Река становится многоводнее. Средний годовой расход ее у г. Задонска 127 м³/с. В неширокой долине переменной асимметрией склонов наблюдается сочетание пяти типов местности: пойменного, суглинистого надпойменно-террасового, песчаного надпойменно-террасового, крутосклонового и пологосклонового. Пойма отличается слабой обводненностью, остепненностью лугов и высокой распаханностью. Из надпойменно-террасовых местностей преобладают суглинистые двух нижних уровней, покрытые выщелоченными черноземами и распаханные. Песчаный надпойменно-террасовый тип местности с сосновыми борами и суборями развит по левобережью реки на юге отрезка.

По крутосклоновому типу местности рассеяны нагорные дубравы и березняки; то на правом, то на левом берегу зелень склонов разрывается серыми известняковыми кручами с реликтовой растительностью «сниженных альп». Наиболее богаты ею Галичья и Морозова горы.

Семилукский отрезок долины совпадает с выходом реки на просторы древней и широкой долины Пра-Дона, сформировавшейся в эпохи Днепровского н Московского оледенении. Она приобретает здесь устойчивую правобережную асимметрию и большую ширину. Как парагенетическая система долина Дона на Семилукском отрезке связывает между собою лесостепные провинции Среднерусской возвышенности и Окско-Донской равнины, представленные Верхнедонским известняково-карстовым районом типичной лесостепи, северной частью Придонского мелового района типичной лесостепи и Левобережным придолинно-террасовым районом типичной лесостепи. Однако известняково-карстовая природа района на правобережье реки проявляется слабо, известняки скрыты под урезом воды и лишь в немногих местах выходят на дневную поверхность. Вследствие этого здесь нет и реликтовых группировок «сниженных альп».

В структуре Семилукского отрезка долины большую роль играет озеровидное расширение поймы в устье Воронежа, покрытое лугами и лесами, с первыми, при движении по реке сверху вниз, крупными озерами-старицами. Много сосновых лесов (Усманский бор) и дубрав (Воронежская дубрава) на надпойменных террасах Дона и Воронежа.

Белогорский отрезок долины представлен двумя зональными типами долинно-речного комплекса -- лесостепным и степным. Он связывает в парагенетическое единство три пары физико-географических районов: 1) Придонской меловой район типичной лесостепи провинции Среднерусской возвышенности с Левобережным придолинно-террасовым районом типичной лесостепи провинции Окско-Донской равнины; 2) Среднедонской меловой правобережный район южной лесостепи провинции Среднерусской возвышенности с Среднедонским меловым левобережным районом южной лесостепи; 3) Правобережный (Богучарский1 степной район Донской провинции с Левобережным (Южнокалачским) степным районом.

Дон после впадения в него Воронежа, Потудани и Тихой Сосны становится заметно многоводнее. Его средний годовой расход -- 253 м³/с у г. Георгиу-Деж. Долина реки производит здесь сильное впечатление своей величественностью, разнообразием и красотой урочищ. Справа нависают белые меловые бугры и шатрища, покрытые то «сниженными альпами», то тимьянниками, а на юге иссопниками и дерезняками. На широкой пойме сверкают излучины реки и озера-старицы: высокотравные луга прерываются дубравами и черноольшаниками. Белогорский отрезок -- самый облесенный на протяжении Верхнего и Среднего Дона. Начиная с Павловского района и ниже, свыше половины площади поймы занято лесами. На востоке, за пойменными далями, -- участки песчаных надпойменных террас, оживленные сосновыми лесопосадками.

Каждый парагенетический отрезок долины слагается из конкретных парагенетических участков, обособляющихся в силу местных условий (впадение притока или крупной балки, изменение литологии коренных пород на склонах и т. д.). В диссертационной работе В. В. Козина, выполненной на кафедре физической географии Воронежского университета, в долине Верхнего и Среднего Дона описано 28 таких участков.

Выше были рассмотрены лишь некоторые вопросы изучения долинно-речных ландшафтных систем. Не отрицая необходимости анализа отдельных структурных частей, главным в познании долинно-речной системы служат выявление и оценка продольных и поперечных взаимосвязей между ее структурными частями. В этом направлении пока сделаны только первые шаги. Речные долины -- качественно отличные от водораздельных ландшафтные системы, и исследование их нуждается в специфических подходах, пока еще недостаточно разработанных.

3. Нерешенные проблемы при изучении парагенетических комплексов

Несмотря на то, что с момента обоснования ПГК прошло более 10 лет, многое в теории этой категории природных комплексов до настоящего времени остается неясным. Поскольку возникшие проблемы невозможно решить изолированно, рассмотрим их на общем фоне ландшафтной дифференциации среднерусской лесостепи.

Прежде всего, следует отметить, что не все разновидности природных единиц отвечают определению ландшафтного комплекса. Сказанное относится к типологическим единицам: типам урочищ, типам местности и др. Возьмем для примера овражный тип урочища, включающий все овраги среднерусской лесостепи. Несмотря на сходство внешнего облика, единство протекающих процессов, единую систему эти овраги не образуют. Система--это специфически выделенное из окружающей среды целостное множество элементов, объединенных между собой совокупностью внутренних связей или отношений. Никаких существенных связей между оврагами, к примеру, бассейнов Сейма и Битюга обнаружить не удается. Не могут рассматриваться в качестве единой системы все поймы среднерусской лесостепи, объединенные в пойменный тип местности.

В отдельных работах Ф. Н. Милькова имеются указания, что помимо типологических единиц имеются конкретные комплексы -- конкретные урочища, конкретные местности и др., полностью отвечающие определению природного комплекса и имеющие много общих черт с региональными комплексами. Однако их положение в системе ландшафтов, показанной на рис. 2.3.1, не ясно.

До сих пор не дано удовлетворительного определения парагенетических комплексов. Как показал А. Ю. Ретеюм, предложенное в 1966 г. Ф. Н. Мильковым определение не дает возможности четко отграничить ПГК от комплексов других категорий, поскольку парагенетические связи нельзя противопоставлять связям генетическим. Не помогли в этом отношении и последующие уточнения определения ПГК, приведенные в работах Ф. Н. Милькова, В. В. Козина, а также самого А. Ю. Ретеюма. В вышеуказанных уточнениях основной упор делается на контрастность внутренней структуры, активный взаимообмен веществом и энергией между ландшафтными единицами, входящими в состав ПГК, наличие четко ограниченного системоформирующего процесса. Однако и внутренняя контрастность, активное взаимодействие между структурными элементами, и ярко выраженный системоформирующий процесс не являются исключительными признаками ПГК. В ряде случаев они характерны также и для региональных и типологических единиц. Рассмотрим два примера, когда типологическая и региональная единицы полностью отвечают новейшим определениям ПГК.

Ландшафтная сфера Земли

Рис. 2.3.1 Модель структуры ландшафтной сферы Земли

Конкретная пойменная местность сформировалась в условиях четко выраженного системообразующего процесса (деятельности постоянного водотока), характеризуется контрастностью сред, активным обменом веществом и энергией между внутренними структурными единицами и представляет собой систему урочищ, пространственно смежных и вследствие миграции русла генетически сопряженных. Генетически физико-географическую страну Кавказ можно в то же время, исходя из принципа относительности генетического единства, рассматривать как парагенетическую систему высоких горных хребтов альпийской складчатости, нагорий и тектонических низин с ярко выраженными контрастами природной среды и активными процессами взаимообмена веществом и энергией.

До настоящего времени не появилось большой ясности и в области таксономической системы ПГК. Исходя, из первоначальных представлений эта система должна быть обособленной от систем региональных и типологических единиц. Однако большинство охарактеризованных в печати ПГК расчленяется не на более простые ПГК, а на комплексы других категорий (что, впрочем, вытекает и из самого определения парагенетического комплекса). Это не говорит в пользу самостоятельной таксономической системы единиц ПГК.

В 1974 г. В. В. Козин сделал попытку построить самостоятельную таксономическую систему парагенетических комплексов флювиального происхождения, которая выглядела следующим образом: элементарные ПГКвнутридолинные ряды ПГК -- долинные ПГК. Элементарный ПГК -- совокупность морфологически и генетически взаимосвязанных урочищ, четко выделяющихся среди других комплексов устойчивым обменом вещества и энергии (обрывно-осыпные, прирусловые, бугристо-котловинные и др.). Внутридолинный ряд определяется как совокупность элементарных ПГК, объединенных определенным местоположением и общностью переживаемого этапа в рамках долинного цикла, общим характером миграции вещества и набором основных физико-географических процессов (пойменный, надпойменно-террасовый, склоновый ряды).

По содержанию эти ряды в большинстве случаев соответствуют понятию «тип местности» Ф. Н. Милькова. Долинный ПГК расчленяется не только на парагенетические ряды, вытянутые вдоль долины от истока до устья, но и на физико-географические участки -- единицы районирования речной долины.

По теоретическим построениям В. В. Козина можно сделать целый ряд критических замечаний. Во-первых, независимая таксономическая система парагенетических единиц не получилась, поскольку элементарные ПГК расчленяются на урочища (единицы типологические), а долинные ПГК--на физико-географические участки (единицы, в понимании В.В. Козина, региональные).

Во-вторых, не ясно место физико-географических участков в общей системе дифференциации среднерусской лесостепи на природные комплексы, поскольку они не вписываются в таксономические ряды ни региональных, ни парагенетических единиц.

В-третьих, конкретные представители элементарных ПГК по своему внутреннему содержанию идентичны ранее охарактеризованным типологическим единицам -- урочищам и ландшафтным участкам. Действительно, в коллективной монографии при характеристике ландшафтов долины Дона отмечались урочища крутых коренных склонов долины, подверженные оползанию, осыпанию, Смыву и намыву грунта, ландшафтные участки прирусловой поймы, ландшафтные участки с преобладанием сложного бора по песчаным грядам нижних террас. Этим комплексам в работах В. В. Козина соответствуют обвально-осыпные, аллювиально-делювиальные, прирусловые и бугристо-котловиные элементарные ПГК. Как было показано выше, внутридолинные ряды ПГК идентичны типам местности.

В-четвертых, предлагаемые В. В. Козиным теоретические построения оставляют открытым вопрос о комплексной ландшафтной характеристике территорий с раскрытием содержания всех встречающихся региональных, типологических и парагенетических единиц, поскольку, если дать полную морфологическую и генетическую характеристику типологических единиц--урочищ, ландшафтных участков и местностей, исчезает необходимость освещения идентичных им парагенетических единиц.

Таким образом, неудача В. В. Козина при попытке построить самостоятельную таксономическую систему ПГК очевидна.

Пути преодоления нерешенных проблем в системе дифференциации среднерусской лесостепи на ландшафтные комплексы. Как видно из предыдущих подглав, в теории дифференциации среднерусской лесостепи на природные комплексы имеются неувязки и противоречия. Для того чтобы наметить путь преодоления этих противоречий, необходимо разобраться в причинах, их породивших.

Согласно Т. Куну и Д. Харвею, большая часть научной деятельности состоит в решении проблем в пределах общепринятой (хотя часто и неформулируемой) системы правил и норм. К такому несформулированному, но общепринятому положению в ландшафтоведении относился принцип однозначной дифференциации природных комплексов на единицы нижестоящего таксономического ранга. Основывался этот принцип на понимании ландшафтной дифференциации территории как ее разделении на более или менее крупные, относительно однородные в природном отношении и различающиеся между собой части. Однородность каждой из выделенных частей относительна, поэтому в их пределах можно оконтурить более мелкие и соответственно более однородные части, причем предполагалось, что сложный комплекс расчленяется на более простые однозначно. Рассматриваемая точка зрения зародилась на первых этапах становления теории физико-географического районирования, длительное время господствовала безраздельно, да и сейчас занимает прочные позиции. Конкретное выражение она находит в однорядных таксономических системах ландшафтных единиц, которые мы видим в работах Н. А. Солнцева, Г. И. Аненской, Д. Л. Арманда и многих других.

В обобщенном виде однозначная модель расчленения природных комплексов на единицы нижестоящего таксономического ранга показана на рис. 2.3.2.

Принцип однозначности принимался без доказательства, как само собой разумеющееся явление, вытекающее из принципов относительной однородности и генетического единства. Действительно, на первый взгляд представлялось вполне очевидным, что если мы правильно разделили физико-географическую страну на зональные области, то любые другие единицы, соизмеримые с этими зонами, но территориально с ними не совпадающие, уже, будучи менее однородными в отношении генезиса и природных условий, не могут рассматриваться в качестве полноценных ландшафтных комплексов.

I IIа IIб III

- 1 - 2

Рис. 2.3.2 Упрощенные модели дифференциация ландшафтной сферы Земли на приходные комплексы, соответствующие различным точкам зрения: 1 -- различные категории природных комплексов; 2 -- природные комплексы разного ранга, относящиеся к одной категории

Однако указанные принципы вряд ли можно рассматривать в качестве надежного фундамента концепции однозначной дифференциации природных комплексов, поскольку в их содержании до сих пор нет достаточной определенности. Так, большая группа географов генетическое единство рассматривает не в комплексном, а преимущественно в геолого-геоморфологическом плане; в установлении же однородности выделяемых территорий большую роль играет субъективный фактор. Вот что по этому поводу пишет Т. Д. Александра: «Что же такое однородность? К сожалению, ни в ландшафтоведении, ни в какой-либо другой географической науке не найдено строгого определения этого важного понятия. Определение однородности в настоящее время основывается на географической интуиции и на опыте».

При системном подходе к природному комплексу выяснилось, что он представляет собой не только гомогенное (однородное), но и гетерогенное (разнородное) образование. Руководствоваться рассмотренной выше моделью дифференциации ландшафтной оболочки стало не всегда удобно, поскольку природные системы, накладываясь, друг на друга, без перекрытия не разворачиваются на одну плоскость. Хорошо, если границы перекрывающих друг друга систем лежат в пределах узкой полосы. Тогда при районировании возникает проблема множественности ландшафтных рубежей, пути, решения которой в настоящее время относительно хорошо разработаны. Однако зачастую имеет место крупное несовпадение границ перекрывающихся систем. В этом случае возникают более сложные проблемы (например, соотношения зональных и азональных явлений в физико-географическом районировании). Аналогичные вопросы возникают и при выделении комплексов более низкого ранга, чем физико-географический район.

Поиски решения поставленных выше проблем создали в ландшафтоведении ситуацию, охарактеризованную Т. Куном [14] как «научная революция». Революция рассматривается как реакция на кризис, созданный накоплением все большего числа задач, которые не могут быть решены в рамка господствующей парадигмы (парадигма -- всеми признавал мая совокупность знаний и оценок накопленных данных, которая в течение некоторого времени используется специалистами в качестве своего рода «шаблона» при постановке задач и их решении). Столкнувшись с постоянными и резкими расхождениями между результатами наблюдений и тем, что ожидалось, ученые стараются объяснить их по-новому. Это продолжается до выработки новой парадигмы, которая позволяет устранить возникшие аномалии.

Новая парадигма в географии -- системная концепция - стала определяться, по В. Б. Сочава, с начала 69-х гг. Она привела к появлению новых взглядов на характер дифференциации ландшафтной оболочки Земли (см. рис. 2.3.2). На модели IIа - расчленение ландшафтной оболочки выделяется в двух параллельных ряда зональных и азональных единиц, сходящихся в ландшафте. На модели IIб показаны, что в пределах ландшафтной сферы Земли существует три самостоятельные категории природных комплексов: региональные, типологические и парагенетические. Модель III характерна для большинства природных комплексов. Эта точка зрения, получившая название принципа неоднозначной дифференциации природных комплексов, обосновывается представлениями современной философии, указывающими, что система расчленяется на более простые, подсистемы в общем случае неоднозначным образом. В пользу вышеуказанной точки зрения говорит также практика изучения ПГК.

Все единицы, указанные на модели III дифференциации ландшафтной оболочки Земли (см. рис. 2.3.2), целиком отвечают определению ландшафтного комплекса, характеризуются парагенетическими связями между структурными элементами, контрастностью сред и внутренними потоками вещества и энергии.

При изучении дифференциации ландшафтной оболочки Земли исследователи в первую очередь обращали внимание на единицы исходного таксономического ряда. Сведения о других категориях природных комплексов стали накапливаться позднее и в 1966 г. впервые были обобщены Ф. Н. Мильковым, предложившим назвать рассматриваемые комплексы парагенетическими.

Таким образом, под ПГК следует понимать такие категории ландшафтных комплексов, которые имеют короткие таксономические ряды, ответвляющиеся от исходного ряда, и характеризуются прерывистым распространением по земной поверхности. Название «парагенетические» в значительной степени условное, поскольку парагенетические связи характерны для комплексов всех категорий. Однако оно исторически сложилось, и новое название давать вряд ля целесообразно.

Литература

1. Александрова Т.Д. Анализ возможностей и организаций применения методов математической статистики в ландшафтных исследованиях. - Изд. АН СССР. Сер. Геогр. - Т. 5. - 1970. - 145с.

2. Аненская Г.Н. и др. Морфологическое изучение географических ландшафтов. - В кн.: Ландшафтоведение. - М., 1963. - 172с.

3. Арманд Д. Л. Наука о ландшафте. - М., 1975. - 204с.

4. Богобоящий В.В., Чурбанов К.Р., Палій П.Б., Шмандій В. М. Принципи моделювання та прогнозування в екології: Підручник. - Київ: Центр навчальної літератури, 2004. - 216с.

5. Борисов А.А. Климатография Советского Союза. - Л., 1970. - 130с.

6. Борисов А.А. Климатические особенности Калининградской области. - Изв. Всесоюз. Геогр. О-ва. - Т. 104. - Вып.2. - 1972. - 152с.

7. Дарвин Чарльз. Путешествие натуралиста вокруг света на корабле «Бигль». 3-е изд. - М., 1977. - 203с.

8. Дроздов К.А. Ландшафтные парагенетические комплексы среднерусской лесостепи. - Воронеж: изд-во ВГУ, 1978. - 160с.

9. Дроздов К.А. О принципе неоднозначной дифференциации ландшафтных комплексов на единицы нижестоящего таксономического ранга. - В. кн.: Вопросы антропогенного ландшафтоведения. - Воронеж, 1972. - 176с.

10. Ежов И.Н. О расчленении рельефа овражно-балочной сетью по типам местности. - Науч. Докл. Высшей школы. Геолого - геогр. Науки. - Т. 4. - 1958. - 125с.

11. Зенкевич Л.А. Биология моря СССР. - М., 1963. - 175с.

12. Козин В.В. К вопросу о парагенетических ландшафтных комплексах. - Науч. Зап. Воронежск. Отд. Геогр. О-ва СССР, - Воронеж, 1974. - 132с.

13. Козин В.В. Сравнительный анализ ландшафтов долины Верхнего и среднего Дона (опыт парагенетического анализа). Афтореф. Канд. Дис. - Воронеж, 1974. - 164с.

14. Kuhn T.S. The structure of scientific revolutions. Chicago, 1962. - 205p.

15. Мильков Ф. Н. Типологические ландшафтные комплексы среднерусской лесостепи. - В. кн.: Вопросы ландшафтно-типологического картирования. - Воронеж, 1959. - 152с.

16. Мильков Ф. Н. Физическая география: современное состояние, закономерности, проблемы. - Воронеж: Изд-во ВГУ, 1981. - 400с.

17. Мильков Ф.Н. Ландшафтная сфера Земли. - М., 1970. - 147с.

18. Мильков Ф.Н. Парагенетические ландшафтные комплексы. - Науч.зап. Воронежск. Отд. Геогр. О-ва СССР, - Воронеж, 1966. - 125с.

19. Поворонежье. - Воронеж, 1973. - 105с.

20. Ретеюм А.Ю. Парагенетические ландшафтные комплексы. - Изд. Всесоюзн. Геогр. О-ва. - Т. 1. - 1972. - 224с.

21. Солнцева Н. А. История физико-географического районирования европейской части СССР. - В кн.: Физико-географического районирования европейской части СССР. - М., 1960. - 178с.

22. Сочава В.Б. Системная парадигма в географии. - Изв. Всесоюзн. Геогр. О-ва. - Т. 105. - Вып.5. - 1973. - 165с.

23. Трешников А.Ф. и др. Известия всесоюзного географического общества. Академия наук СССР. Географическое общество союза СССР. - Т. 116. - Вып.4. - 1984. - 392с.

24. Harvey D. Explanation in Geography. London, 1962. - 180p.

25. Швебс Г.И. Методические указания по ландшафтным исследованиям для сельскохозяйственных целей. Всесоюзная академия сельскохозяйственных наук имени В.И. Ленина. - Москва, 1990. - 58с.