Введение в исследование вежливости и невежливости в глобальном контексте

Размещено на http://www.allbest.ru/

Введение в исследование вежливости и невежливости в глобальном контексте

М. Лохэр¹, Т.В. Ларина²

'Базельский университет, Базель, Швейцария

²Российский университет дружбы народов (РУДН)

Introduction to Politeness and Impoliteness Research in Global Contexts

Miriam A. Locher¹ and Tatiana V. Larina²

'University of Basel, Department of Languages and Literatures, Englisches Seminar

²RUDN University (Peoples' Friendship University of Russia)

Abstract

Im/politeness research has been a solid and growing research field in sociolinguistics, pragmatics and discourse analysis during the last four decades. The scientific interest in this topic is not accidental and may be explained by the general pragmatic turn of modern interdisciplinary linguistic studies which are not focused on language as an abstract system, but on its functioning in various contexts and types of interaction. Knowledge of the strategies and politeness mechanisms used in various social and cultural contexts promotes mutual understanding in communication. In this introduction to the special issue on im/politeness in global contexts we will briefly position the topic of im/politeness research, and highlight advancements in im/politeness theory, method and data. We then turn to a brief synopsis of each individual paper and highlight the theoretical and methodological contributions and innovations proposed by our authors. We end with a discussion of the results and a brief outlook on future research. вежливость этический теория невежливости

Key words: politeness, impoliteness, face, im/politeness theory

Аннотация

В течение последних четырех десятилетий исследование вежливости, а затем и невежливости, составляет значимую область прагматики, дискурс-анализа и социолингвистики. Научный интерес к этой теме не случаен, он обусловлен общей антропоцентрической парадигмой современныхмеждисциплинарных лингвистических исследований, которые сосредоточены не на языке как абстрактной системе, а на его функционировании в различных контекстах и типах взаимодействия. Знание стратегий и механизмов вежливости, используемых в различных социальных и культурных контекстах, способствует взаимопониманию в общении. В нашей вводной статье к специальному выпуску о вежливости и невежливости в глобальном контексте мы кратко остановимся на развитии теории не/вежливости, расширении методологии и материала исследований. Затем обратимся к каждой статье и определим теоретический и методологический вклад, а также те элементы новизны, предложенные нашими авторами, которые расширяют имеющиеся представления о не/вежливости. В заключение обсудим полученные результаты и наметим перспективы дальнейших исследований.

Ключевые слова: вежливость, невежливость, лицо, теория вежливости и невежливости

Введение

В 2014 году наш журнал посвятил специальный выпуск памяти Джеффри Лича, центральное место в котором было отведено изучению вежливости и невежливости. Он объединил ученых, чьи исследования дополнили публикации таких известных журналов в области прагматики, как Journal of Politeness Research, Pragmatics, Journal of Pragmaticsи других, где исследователи не/вежливости находят своих читателей. Пять лет спустя мы снова обращаемся к данной теме. Когда мы объявили о подготовке данного выпуска и пригласили авторов участвовать в нем, мы рассматривали «глобальные контексты» в двух аспектах. С одной стороны, мы надеялись, что наши авторы представят исследования из области различных языков и контекстов, что расширит понимание не/вежливости, чаще всего исследуемой на материале английского и японского языков. Мы достигли этой цели благодаря тому, что наши авторы работают над самыми разными языками: английским, арабским, греческим, испанским, китайским, корейским и русским (перечислены в алфавитном порядке). С другой стороны, мы также хотели, чтобы в этом спецвыпуске нашли отражение теоретические и методологические вопросы изучения не/вежливости в глобальном контексте Уточним, что мы здесь не касаемся влияния глобализации на вежливость, о чем пишут Sifianou &Garces-Conejos Blitvich (2018) в специальном выпуске журнала Journal of Pragmatics. через обращение к культурным и языковым аспектам в различных лингвокультурах и развитие предыдущих сопоставительных дискурсивных исследований.

В данной статье мы сначала коротко остановимся на проблеме изучения не/вежливости. Затем дадим краткий обзор каждой отдельной статьи наших авторов, отметим новизну проведенных ими исследований, а также их теоретический и методологический вклад в изучение не/вежливости. В завершение обсудим результаты и наметим перспективы дальнейших исследований.

1. Развитие теории не/вежливости, расширение методологии и сбора данных

Начиная с раннего всплеска интереса к вежливости, вызванного работами Р. Лакофф (Lakoff 1973), П. Браун и С. Левинсона (Brown &Levinson 1978, 1987), а также Дж. Лича (Leech 1983, см. также 2014), изучение вежливости является стабильно развивающимся направлением исследований в области социолингвистики, прагматики Мы придерживаемся европейского определения прагматики, которое выходит за рамки предложения и включает изучение использования языка с социальной и культурной точек зрения (см. Locher &Graham 2010: 1, Taavitsainen &Jucker 2010 и др.). и дискурс-анализа, и ничто не указывает на снижение интереса к данной теме. Если в ранних работах по вежливости, где взгляд П. Грайса на формирование значения сочетался с анализом речевых актов, интерес проявлялся к прагматическому варьированию на уровне высказывания, то в последние десятилетия область изучения вежливости значительно расширилась. В предыдущих обзорах (Locher 2014, 2018) выделялось несколько таких областей, которые могут быть отнесены к двум блокам. Первый касается развития теоретической и методологической базы, второй -- типа исследовательского материала и его охвата, а также диапазона изучаемых языковых явлений. Глубокие и всесторонние обзоры по исследованию не/вежливости можно найти в книге Palgrave Handbook of Linguistic (Im)politeness (Culpeper et al. 2017). В данном кратком введении мы выделим лишь несколько актуальных вопросов.

В ранних исследованиях интерес проявлялся прежде всего к тому, как стратегии и тактики смягчения воздействия способствуют сохранению лица слушающего и говорящего (Здесь и далее под термином Э. Гоффмана «лицо» понимается социальный имидж человека). В них обычно рассматривались определенные речевые акты на уровне отдельного высказывания. Как следствие, смягчение воздействия стало почти синонимом вежливости, независимо от того, воспринимали ли сами участники свои действия как акты выражения вежливости или нет. На бытовом уровне, напротив, вежливость часто связывают с правилами, предписанными в книгах по этикету, которые включают как вербальные, так и более общие формы поведения. Таким образом, вежливость имеет мультимодальную природу и опирается на различные идеологии должного поведения. Этот мультимодальный взгляд на нормы вежливости разделяют многие ученые, включающие в свой анализ (как правило, качественный анализ дискурса и конверсационный анализ) выражение лица, жесты и др. Их интересует взаимодействие различных норм. Однако в исследованиях, которые проводятся на основе дискурсивных тестов (DCT, DPT) и корпусной лингвистики, на мультимодальность обращается меньше внимания.

Различие между эмическим (бытовым) и этическим (теоретическим, научным) пониманием не/вежливости привело к дискурсивному подходу к изучению данных явлений (см. Eelen 2001). Наиболее существенным вкладом в него стало указание на оценочный и контекстуальный характер таких понятий, как вежливость и невежливость, на важность эмоций в их оценке и утверждение о связи этих процессов с конструированием идентичности (например, Haugh et al. 2013, Linguistic Politeness Research Group 2011, Langlotz &Locher 2017, Locher 2004, 2015, Locher & Watts 2005, 2008). В настоящее время общепринято сочетать эмический и этический подходы для учета их взаимосвязи вашев-Соперв ВШхкЬ & БШапои (2019: 94) называют это третьей волной исследования вежливости, которая, как мы полагаем, сопутствовала второй волне, а не следовала за ней.. Например, в анализе конкретных взаимодействий этические понятия «понижение лица» (т.е. понижение социального имиджа), «поддержание лица» (поддержание социального имиджа) и «улучшение лица» (повышение социального имиджа) могут быть связаны с такими эмическими оценками, как невежливый или грубый (см. Locher 2015: 8, Haugh &Chang и Fer- nдndez-Amaya в этом выпуске).

В целом в течение последних десятилетий существенно расширяется материал исследований. Во-первых, ученые заинтересовались диахроническим аспектом изучения вежливости, ее историческими формами и их развитием (например, Culpeper &Kдdдr 2010, Jucker & Kopaczyk 2017, Paternoster & Fitzmaurice 2019, Ратмайр 2009 и др.). В этих исследованиях показано изменение норм и то, как стратегии вежливости со временем развиваются и встраиваются в культурный контекст и идеологию поведения. Во-вторых, ученые также заинтересовались невежливостью и грубостью и перестали концентрировать свое внимание в первую очередь на смягчении угрозы лицу. Они расширили сферу своих исследований и включили в нее поведение, понижающее лицо (например, Bousfield 2008, Bousfield &Locher 2008, Culpeper 2011, Жельвис 2001/1997, 2014; Ларина, Харлова 2014, Харлова 2015, специализированные конференции по невежливости и грубости, такие как LIAR, конференция «Вежливость и антивежливость в языке и коммуникации» [Шаронов 2018]). В-третьих, хотя по-прежнему существует серьезное направление, которое рассматривает отдельные речевые акты на уровне высказываний, многие исследователи работают с более длинными фрагментами речи и исследуют, как реляционное значение раскрывается в контексте в течение нескольких ходов (см. Garces-Conejos Blitvich &Sifianou 2019: 94). Наконец, материал, исследуемый в настоящее время, отличается разнообразием и включает межличностное общение, проходящее в естественных условиях, интернет-общение, письменные тексты различных стилей и жанров и др. Неудивительно, что с начала 2000-х годов изучение интернет-общения получило особый импульс, о чем свидетельствуют специальные выпуски журналов, монографии и многочисленные научные статьи (см. также обзор Парвареша в этом выпуске). Отметим при этом, что исследователи работают с материалом по своему выбору, используют комбинированные методы, дополняя, например, данные естественной коммуникации данными, полученными в ходе интервью или дискурс-тестов.

Расширение предметной области имеет важное значение для развития теории не/вежливости. Изменчивость и вариативность в выражении отношения к лицу, о которых свидетельствуют диахронические исследования, означает, что необходимо пересмотреть наше понимание того, что именно является универсальным в исследованиях вежливости. Если это не внешнее проявление вежливости, то, скорее всего, это способность людей (идеальной личности, согласно Brown &Levinson 1987) осознавать свои собственные потребности и потребности адресата и использовать язык стратегически для достижения той или иной цели. Много усилий было вложено в изучение выявления культурных особенностей понимания, восприятия и выражения вежливости, результаты которых также показывают ее вариативность. Как продемонстрировали многочисленные кросс-культурные исследования, хотя вежливость по сути является универсальной категорией, ее конкретное выражение культурно специфично. Представление о том, что вежливо, а что нет, в разных культурах может различаться (см. Sifianou 1992, Watts 2003, Ратмайер 2003, Ларина 2003, 2004, 2009 и многие др.). Один и тот же акт (вербальный или невербальный), воспринимаемый как вежливый в одной культуре, может рассматриваться как неуместный, невежливый и даже грубый в другой (Larina 2015: 197, см. также Haugh &Chang в этом номере) Как справедливо утверждает Уоттс (Watts 2003: 14), лексемы politeи politenessи соответ-ствующие им термины в других языках могут различаться по значению и связанным с ними коннотациям, что также было показано в исследованиях М. Сифиану (Sifianou 1992), Лариной (2003, 2004, 2009), Ратмайр (2003) и др. В зависимости от исследовательского вопроса, этот вывод имеет то или иное методологическое применение (см., например, исследование М. Лохэр [Locher 2012], в котором выявляются различия между невежливостью и грубостью на основе коннотаций английских лексем при изучении других языков) [Locher 2012: 50]).. Это справедливо также и для субкультур в рамках одной этнической культуры (см., например, Брагина 2018).

В результате исследователи прилагают большие усилия для изучения того, как культура в целом, а также нормы, разработанные в различных контекстах и на разных уровнях (например, личностные, ситуативные, текстовые, см. [Culpeper 2008: 30]), информируют о вежливости и формируют ее. Знание того, что влияет на конкретное высказывание, означает, что собеседники знают нормы той или иной лингвокультуры на разных ее уровнях и могут использовать эти знания для сохранения, понижения или повышения своего лица или лица адресата. Они делают это в конкретной ситуации, то есть используют индексальную силу своего языкового выбора в конкретное время и в конкретном контексте. При этом существует сложная взаимосвязь между идеологиями, нормами данного сообщества, совершаемыми коммуникантами действиями и выбором языковых средств) Garces-Conejos Blitvich &Sifianou (2019: 97) называют это сложное взаимодействие микро (стиль), мезо (жанр) и макро (дискурс) и основывают свою аргументацию на взглядах Фэйрклафа (Fairclough 2003)..

Кроме того, расширение области исследования способствует также изучению прагматической вариативности в выражении различных речевых актов и выявлению их значения в более длинных фрагментах речи в различных контекстах. Это связано с тем, что данная область является предметом внимания не только исследователей, занимающихся не/вежливостью (подробно см. Locher 2015). Сообщество исследователей не/вежливости обращается к другим областям, и в настоящее время существует целый ряд теорий и подходов, которые могут взаимно обогащать друг друга. Среди них -- теория создания лица (`face-constituting theory') (Arundale 2010, 2013 и др.), управление взаимоотношениями (`rapport management') (Spencer-Oatey 2005, 2009), работа по улучшению отношений, или реляционная работа (`relational work') в межличностной прагматике (Locher &Watts 2005, 2008; Locher &Graham 2010), исследования жанра и дискурса (Garces-Conejos Blitvich 2010, Garces-Conejos Blitvich & Sifianou 2019), влияние вежливости на стили коммуникации (Ларина 2003, 2009, House 2006, Larina 2015), исследования по построению идентичности (например, Bucholtz &Hall 2005, 2008; Hall &Bucholtz 2013). Последнее направление представляется особенно перспективным, поскольку оценка вежливости всегда оказывает влияние на конструирование идентичности (см. Locher 2008, Garces-Conejos Blitvich 2009, Garces-Conejos Blitvich & Sifianou 2017, Larina et al. 2017a, b), что в свою очередь определяет стиль коммуникации (см. Garces-Conejos Blitvich 2009, Garces-Conejos Blitvich &Sifianou 2017, Locher 2008, Земская 1997, Ларина 2003, 2009).

В обзоре Международного симпозиума по не/вежливости 2019 г. эти общие тенденции в изучении рассматриваемого явления также нашли отражение. Участники симпозиума, которые собрались, чтобы представить результаты своих исследований в области вежливости и невежливости, продемонстрировали взаимообогащающее разнообразие методологий и теорий. Они показали, что набирают силу исследования вежливости в диахроническом аспекте; по-прежнему остается актуальным исследование онлайн-коммуникации; изучение речевой агрессии помогает выявить индексальность (маркированность) высказываний; в дополнение к личным, культурным, ситуативным и текстовым нормам (Culpeper 2008: 30) приобретает все большее значение концептуализация этики поведения; продолжаются исследования, учитывающие оценочный характер не/вежливости (Locher 2004); разрабатываются понятия невежливости и конфликта; продолжают изучаться отдельные речевые акты как в рамках одной культуры, так и в сопоставлении с различными лингвокультурами. В ходе симпозиума неоднократно обсуждались вопросы, касающиеся сбора материала. В целом, было показано, что данная исследовательская область имеет широкие перспективы. Ниже мы кратко представим наших авторов и их статьи, которые продолжат обсуждение вышеперечисленных вопросов.

2. Авторы и статьи выпуска

В данном выпуске представлены девять оригинальных исследований. Авторы первой статьи Майкл Хо и Вей-Лин Мелоди Чанг исследуют речевой акт «критика» с межъязыковой и межкультурной точек зрения. Выдвигая на первый план методологические проблемы, они создают основу для последующих работ, касающихся подходов к вежливости и невежливости в глобальном контексте. Далее идет теоретическая статья Марины Теркурафи, в которой представлен мета-анализ меняющейся роли косвенности в исследованиях не/вежливости. Следующие три статьи посвящены различным языкам, исследование которых осуществляется на разных методологических принципах: Сингха Ри применяет диахронический метод к анализу корейского языка; исследователи русского языка Н.Г. Брагина и И.А. Шаронов используют корпусную лингвистику и дискурс-анализ, а Г.Р. Власян и И.В. Кожухова работают с дискурсивными тестами. Таким образом, статьи показывают, что мы можем получать данные о различных языках, контекстах и культурах с помощью широкого спектра методологий, о чем свидетельствуют и остальные статьи. Последние посвящены исследованию естественной речевой коммуникации, осуществляемой с применением современных компьютерных технологий. В последние два десятилетия исследование вежливости в онлайн-контексте интенсивно развивается (см., например, Graham &Hardaker 2017, Locher 2006, Locher et al. 2015). Статьи нашего спецвыпуска продолжают обсуждение методологических и теоретических подходов и дают представление о различных языках и культурах в онлайн-общении. Отдельно остановимся на каждой из статей.

Открывает выпуск статья Майкла Хо и Вей-Лин Мелоди Чанг, которая посвящена анализу речевого акта «критика» в ситуации первой встречи собеседников. Материалом для исследования послужили диады на английском языке, записанные в Австралии, и диады на китайском языке (мандарин), записанные на Тайване. В центре анализа находятся речевые действия, содержащие критику собеседника. В то время как многие исследования сосредоточены на сравнении языковой реализации речевых актов, авторы утверждают, что комплексный последовательный и индексальный анализ помогает лучше понять не только межъязыковые различия, но и различный статус содержания того или иного речевого акта и его индексальное значение в разных культурах. Авторы обращаются к методологическим проблемам анализа материала, когда исследователи являются или не являются частью изучаемого сообщества, последствиям влияния этого факта на анализ и теоретические выводы, касающиеся не/вежливости. Они обращают внимание на то, что слово «критика» само по себе может иметь различные коннотации в разных культурах и что недостаточно ограничиваться сравнением одной лишь языковой формы, поскольку у собеседников могут быть разные интерпретации данного речевого акта. Это важное заключение находит дальнейшее развитие и в статье Фернандес-Амайя (в этом выпуске), анализирующей речевой акт «несогласие» (см. ниже).

Марина Теркурафи обращает внимание на роль косвенности в исследованиях не/вежливости в свете процессов урбанизации и глобализации. Хотя использование косвенности традиционно связывается с сохранением лица и рассматривается как универсально безопасная стратегия (Brown &Levinson 1987), она предлагает альтернативную точку зрения. Сочетая теорию вежливости с так называемой теорией сетей (`network theory') (Milroy 1987), Теркурафи объясняет, что для интерпретации косвенности необходимы внутригрупповые знания, и поэтому то, что она называет случайной косвенностью (`accidental indirectness'), свойственно только для данной группы. Как следствие, косвенность может стать и нежелательной стратегией. Представляя мета-анализ трех исследований в различных лингвистических и культурных контекстах, которые предлагают диахроническую перспективу использования косвенности (Morgan [1991] о косвенности в сообществе афро-американских женщин; He et al. [2012] о комплиментах в китайском языке; Jucker [2012] о развитии английской вежливости), Теркурафи выдвигает гипотезу о том, что общее ослабление межличностных отношений может быть причиной потенциального увеличения прямых, а не косвенных языковых стратегий. Дальнейшее изучение этой гипотезы представляет интерес для исследований вежливости и невежливости, поскольку ставит под сомнение одно из основных теоретических положений.

Сингха Ри пишет о корейском языке, где вежливость грамматикализована, то есть маркировка вежливости получает не только прагматическое, но и грамматическое оформление. В корейском языке отношение говорящего к адресату выражено обязательной частицей в конце предложения (Rhee &Koo 2017: 101), кроме того, существует разнообразная и сложная система местоимений и терминов обращения, которая включает как термины родства, так и термины, выражающие иерархию и старшинство. Опираясь на идеи «эмерджентной грамматики `emergent grammar' (Hopper 1987), Ри исследует развитие местоимений первого и второго лица и их связь с терминами обращения и референции в диахронической перспективе. Он показывает, как с помощью языковых указателей (местоимений и маркеров почтения/уничижения) выражается необходимая для корейской вежливости более высокая позиция адресата и более низкая позиция адресанта. Данная система местоимений и терминов обращений весьма динамична, она постоянно развивается, для того чтобы удовлетворить коммуникативные потребности участников общения. Это развитие обусловлено сложностью выбора адекватных маркеров вежливости, поскольку выбор неправильного уровня вежливости или неиспользование должного термина обращения может привести к нежелательному прагматическому результату. С. Ри утверждает, что точно так же, как табуированные слова со временем теряют свою силу, местоимения в результате частого употребления теряют свою способность индексировать определенный уровень вежливости. Как следствие, термины почтения [+Honorific] постоянно обновляются, чтобы повысить снижающийся эффект почитания, а термины обозначения первого лица [+Humiliative] обновляются для усиления эффекта самоуничижения. Данное исследование показывает, что обращение к диахронической перспективе обогащает теорию вежливости новыми данными. Тот факт, что местоименные маркеры вежливости изменяются во времени, свидетельствует о динамичном характере языковых реализаций актов позиционирования, которые необходимы для выражения вежливости Мы не говорим здесь о том, что «все идет» и что все постоянно изобретается заново с нуля (как это неверно истолковано некоторыми критиками дискурсивного подхода). Маркеры не/вежливости опираются на принятые в обществе нормы, которые, однако, со временем могут меняться, что убедительно продемонстрировано в статье Ри (более подробно об этом см. Locher 2012: 52).. При этом сама необходимость выражать эти различия через позиционирование представляется стабильной.

Н.Г. Брагина и И.А. Шаронов рассматривают повседневное неформальное общение в русской культуре. В статье представлен анализ более 200 диалогов, взятых из Национального корпуса русского языка, в которых содержится угроза лицу собеседника в виде выговора за неуместный характер предыдущего высказывания. Авторы называют такой выговор «педагогической агрессией» в связи с его корректирующим характером и негативным отношением. Из-за этих особенностей они определяют подобные выговоры как невежливые и противопоставляют их ответам, направленным на нейтрализацию ранее воспринятого неуместного высказывания (эмпатийной стратегии). В ходе своего исследования авторы выделяют три тактики «агрессивно-педагогической» стратегии, предполагающие использование: (1) ответных псевдовопросов (риторических вопросов и вопросов, обращенных к презумпциям собеседника, его исходным предположениям);

(1) передразнивающих цитаций; (3) рифмованных псевдоответов. В центре внимания данной статьи -- третий тип высказываний. Авторы показывают, что рассматриваемая стратегия оценивается носителями русского языка как невежливая, но возможная, поскольку, как они отмечают, существует негласная презумпция, согласно которой в неформальном общении по отношению к совершившему коммуникативную ошибку собеседнику позволительно агрессивно-воспитательное речевое поведение. Для реализации этой стратегии в русском языке существует набор шаблонных речевых формул. В статье показано, что в ситуации близких отношений использование рифмованных псевдо-ответов может носить шутливый характер и не приводить к конфликту, однако в дальнейшей коммуникации говорящий все равно должен объяснить и компенсировать свой выпад против собеседника. В конфликтном диалоге стереотипные псевдо-ответные фразы используются, чтобы разорвать контакт с собеседником или переключиться на другой режим коммуникации. Авторы исследования убедительно показывают, что стратегия педагогической агрессии заслуживает особого внимания, поскольку она контрастирует с эмпатийной стратегией. Этот вывод подчеркивает, что в реальной ситуации непосредственного общения маркированность вежливости и невежливости определяется через противопоставление. Данное теоретическое положение связано с дискурсивным подходом к изучению не/вежливости, который был предложен и разработан рядом ученых (например, Haugh et al. 2013, Linguistic Politeness Research Group 2011, Locher & Watts 2005, 2008, 2015) и развивается авторами данного спецвыпуска (см. ниже).

Г.Р. Власян и И.В. Кожухова исследуют вежливость в русском языке на материале данных дискурсивного теста, в котором приняли участие респонденты трех возрастных групп: школьники, студенты университета и взрослые. Их задача состояла в том, чтобы сформулировать приглашение в ситуациях, которые различались в зависимости от возраста и социального статуса участников, т.е. с учетом как симметричных (неформальный контекст), так и асимметричных (формальный контекст) отношений. Респонденты должны были пригласить (а) друга/коллегу и (б) учителя/начальника на мероприятие или день рождения. Авторы хотели выявить различия в выражении приглашения в формальном и неформальном контекстах и уточнить характеристики речевого акта «приглашение» в понимании русских. Результаты проведенного исследования показали, что, несмотря на существующие различия в стратегиях и языковых средствах реализации данного речевого акта в формальном и неформальном контекстах, в целом предпочтение отдается прямым приглашениям, что соответствует русскому стилю коммуникации (см. Ларина 2003, 2008, 2009, 2015). В симметричных контекстах в группах «школьники» и «студенты» наиболее типичной формой приглашения является императив (Приходи(те) ко мне в субботу на день рождения), в группе «взрослые», а также во всех трех группах в формальном (асимметричном) контексте -- перформатив (Я приглашаю тебя (Вас) на день рождения). Косвенные приглашения также существуют, но они встречаются реже и не являются преобладающими ни в одной из исследуемых групп. Этот вывод согласуется с идеей о том, что в русском языке предоставление выбора в приглашении может быть истолковано не как проявление уважения к желаниям слушателя, а как свидетельство неискренности говорящего (Leech &Larina 2014: 15) и может восприниматься негативно. Вместо хеджирования респонденты всех трех групп, напротив, использовали различные интенсификаторы воздействия как в неформальном, так и формальном контексте (Ты обязательно должен прийти / твое присутствие обязательно / отказ не принимается /Я (мы) очень хочу (хотим) тебя (Вас) видеть /Я (мы) буду (будем) очень рад(рады) тебя (Вас) видеть), делая таким образом акцент на интересах приглашающего, а не приглашаемого. Результаты исследования дают новые данные о речевом акте «приглашение» и свидетельствуют о том, что в русской культуре приглашение не является угрожающим лицу актом, во всяком случае в той степени, как это имеет место в англосаксонских культурах. Они подтверждают идею о том, что в русской культуре с ее по-прежнему коллективистской

направленностью (Larina et al. 2017a, b), прямолинейность не всегда нарушает принципы вежливости и во многих речевых актах и контекстах она ожидается и воспринимается позитивно. Полученные данные также показывают, что культурные различия в коммуникации не случайны, а системны и регулярное использование типичных стратегий приводит к формированию коммуникативных особенностей, совокупность которых формирует коммуникативный этностиль (Larina 2015: 197).

Как упоминалось в предыдущем разделе, исследовательское сообщество давно признало, что оценка вежливости связана с нормами различных типов. Дж. Калпепер (Culpeper 2008: 30) говорит о личных, культурных, ситуативных и текстовых нормах, которые выстраивают взаимодействие. Д. Кадар и М. Хо (Kвdвr &Haugh 2013: 95), в свою очередь, упоминают «локализованные нормы» (`localised norms') -- нормы сообщества/организации или другие групповые нормы и социальные/культурные нормы. Выделить эти нормы -- одна из задач исследователей вежливости. Ангелики Цанне и Мария Сифиану ставят перед собой эту задачу и задаются вопросом, где и как исследователи могут получить информацию о том, как представители того или иного сообщества понимают вежливость и невежливость. В своем исследовании они, таким образом, ищут ответ, касающийся того, как выявить нормы, то есть как узнать, что воспринимается как не/вежливость в определенном контексте. Вместо того, чтобы изучать взаимодействие между участниками коммуникации или обращаться к книгам по этикету (что, безусловно, является ценным источником), они утверждают, что ученые могут также получить много информации, обратившись к тому, как вопросы о вежливости/невежливости освещаются в СМИ. Именно поэтому в фокусе их интереса -- мета-дискуссии в публичном пространстве, которые указывают на социальное, а не индивидуальное понимание невежливости. Материалом исследования послужили две онлайн-статьи о невежливости в Греции, написанные одним и тем же журналистом, которые были распространены в средствах массовой информации и вызвали отклик читателей. Анализируя статьи и комментарии к ним с помощью концепций дискурсивного конструирования идентичности и идей Ван Дейка (van Dijk 1998, 2006a, b) об идеологической позитивной презентации себя и негативной презентации другого, авторы показывают, что невежливость воспринимается не только как лингвистический феномен, но она охватывает все виды поведения в публичном и частном пространстве и, что особенно важно, «вежливый» и «невежливый гражданин» совместно конструируются журналистом и авторами постов как бинарные противоположности.

Хотя такие взгляды в определенной степени являются стереотипными, они демонстрируют повторяющиеся и распространенные представления о нормах вежливости на бытовом уровне. Авторы показывают, что «своя» группа вежливых граждан конструируется как превосходящая по сравнению с «чужой» группой невежливых граждан и они различаются по таким признакам, как власть, образование, культура и интеллект. Таким образом, в данном исследовании показано, как анализ мета-дискуссий в Интернете может способствовать углублению нашего понимания о концептуализации не/вежливости носителями того или иного сообщества. Отметим, что хотя процесс противопоставления убедителен, параметры контрастирования могут легко сдвигаться, что показано в (Locher &Luginbьhl 2019), где также были проанализированы статьи в газетах и комментарии читателей. В последнем случае инициирующие тексты противопоставляли немецкую вежливость швейцарским (немецким) нормам вежливости. Интересно отметить, что, как было установлено, швейцарцы, говорящие на немецких диалектах, выстроили свое единое швейцарское понимание вежливости, противопоставив ее немецкой, однако, когда речь шла только о Швейцарии, они отметили разницу в диалектных нормах. Это связано с тем, что в Швейцарии существует множество диалектов, но, по-видимому, при сравнении с внешней группой ситуация упрощается.

Статья Наджмы Аль Зиджали дает еще одну перспективу исследования вежливости и невежливости. Ее статья, озаглавленная «„Божественная невежливость“: как арабы обсуждают исламский моральный порядок в Твиттере», является результатом долгих этнографических онлайн-наблюдений над построением арабской идентичности в социальных сетях. В многочисленных публикациях Аль Зиджали продемонстрировала, как религиозный нравственный порядок влияет на построение арабской идентичности и понимание себя (Al Zidjaly 2014, 2017, 2019 и др.). Для этой статьи автором был выбран один конкретный твит, который вызвал много комментариев и оставался в центре внимания СМИ в течение значительного времени. В нем обсуждалась хорошо известная молитва, в которой немусульмане, в отличие от мусульман, не упоминались в просьбах к всевышнему о здоровье. Автор твита подвергает сомнению моральную сторону этого опущения и приглашает к дискуссии. Поскольку ставить под сомнение Коран и хадисы (высказывания пророка, задокументированные в авторитетных книгах Sahih Al- Bukhari и Sahih Al-Muslim) не разрешено, обсуждение является спорным изначально. Однако, как выясняется в ходе дискуссии, слова молитвы взяты не из Корана и не из хадисов, что сделало возможным высказывать различные мнения и участвовать в их обсуждении. То, что Аль Зиджали называет агрессивной «божественной невежливостью», является повторяющейся стратегией, комментаторы обращаются к религиозным авторитетным текстам, которые агрессивны по отношению к другим, и цитируют их, чтобы узаконить потерю лица тех, кто исключен из молитвы о здоровье. По мнению автора статьи, эти онлайн-дискуссии являются свидетельством сдвига в исламском моральном порядке, обсуждение которого становится все более возможным в онлайн-контекстах. Поскольку работы по не/вежливости в арабском языке немногочисленны и эта тема только начинает интересовать арабских исследователей (например, Badarneh 2019, Farhat 2013, Labben 2018), данная статья имеет особое значение. В ней подчеркивается сложность различных типов норм, которые переплетаются при рассмотрении не/вежливости, и освещается религиозный нравственный порядок, о котором светские западные ученые могут иметь неполное представление.

Статья Люсии Фернандес-Амайя представляет собой исследование конкретной ситуации общения членов испанской семьи, которое проходило в WhatsApp в течение 14 часов. В данном фрагменте дискурса объемом более 9900 слов данная группа обсуждает демонстрацию, проведенную по случаю Международного женского дня. Как оказалось, члены семьи придерживаются диаметрально противоположных взглядов на феминизм и выражают их в чате в WhatsApp. Это приводит к длительным спорам, участники которых выражают и отстаивают собственные точки зрения и реагируют на мнения других. Таким образом, в фокусе исследования -- выражение несогласия, поддержание мнений других и расхождение с ними. В качественном анализе 427 случаев выражения несогласия Фернандес-Амайя сначала создает типологию несогласий, затем систематизирует установленные стратегии (чаще всего это выражение противоположного мнения и объяснение эмоциональных и личных причин) и анализирует их распределение между членами семьи, что дает возможность показать, как они различаются по своим предпочтениям. На втором этапе исследования участникам дискуссии в WhatsApp была отправлена электронная анкета и соответствующие фрагменты, чтобы установить, оценивают ли они прямое несогласие и высказывание часто диаметрально противоположных позиций как проявление невежливости. Результаты анализа показали, что члены семьи не считают подобные высказывания невежливыми и представляющими серьезную угрозу их лицу, напротив, их тесная связь и семейные узы позволили им выразить себя без опасения испортить свои отношения, а некоторые участники дискуссии даже оценили возникшие разногласия как позитивные. Таким образом, представленные результаты и выводы дополнили новыми данными исследования по выражению несогласия и реляционной работе, которые показали, что в процессе коммуникации несогласие часто ожидаемо и оно не обязательно имеет отрицательную маркированность (см. подробно, например, Angouri &Locher 2012). Полученные выводы подтверждают мнение Хо и Чанг, анализирующих выражение критики (в этом выпуске), о том, что для оценки того или иного акта как вежливого или невежливого, его индексальная оценка и реализация должны быть проанализированы в контексте.

Мария де ла О Эрнандес-Лопес исследует отзывы потребителей на англоязычной онлайн-площадке Airbnb. Подобно Д. Дайтер и С. Рюдигер (Dayter &Rьdiger 2014), которые исследовали комментарии клиентов на сайте гостевой сети Couchsurfing, Эрнандес-Лопес показывает их действия в таком деликатном акте, как отзыв, где на карту поставлено публичное лицо как принимающей стороны, так и гостей сайта. Проанализировав 120 отзывов, автор выявляет три разные эмоциональные оценки: восхищение/удовлетворение, амбивалентность/нейтральность и неудовлетворение/разочарование, которые затем обсуждаются в связи с выявлением преобладающих норм (см. Locher &Watts 2005, 2008). Результаты указывают на явное предпочтение авторов отзывов быть вежливыми и избегать откровенных грубостей или оскорблений. Однако из-за этой нормы позитивности умалчивание также становится информативным, так как предполагается, что то, о чем не говорится, оценивается неудовлетворительно. Сообщения, приближающиеся к отрицательному полюсу шкалы, характеризуются деперсонализацией, формальным стилем и дистанцированием от хозяина отеля, тогда как сообщения с положительной оценкой содержат позитивную экспрессивную лексику. Автор установила соотношение между моделями выражения отношения и содержанием отзывов, а затем сравнила свои результаты с аналогичными (но не идентичными) платформами, такими как Couchsurfing или TripAdvisor (Dayter &Rьdiger 2014, Rosen et al. 2011, Vasquez 2011, 2014). С точки зрения методологии статья дополняет наши представления о том, как могут быть изучены нормы конкретного сообщества.

Специальный выпуск завершают две рецензии на книги, относящиеся к области исследования вежливости и невежливости: Дарья Дайтер рецензирует книгу Сары Миллс English Politeness and Class(Английская вежливость и класс) (2017), а Жофиа Дэмен -- книгу Мириам Лохэр Reflective Writing in Medical Contexts (Рефлексивное письмо в медицинских контекстах) (2017), которая написана с позиций межличностной прагматики. Вахид Парвареш дает обзор 12-й Международной конференции по вежливости и невежливости, состоявшейся в Кембридже, Великобритания, в июле 2019 г., в котором очерчивает основные направления обсуждавшихся на конференции исследований.

4. Обсуждение и перспективы

Статьи нашего специального выпуска отражают взаимообогащение теорий, методов и подходов, что характерно для современных исследований в области не/вежливости. Следует отметить, что вместо того, чтобы фокусироваться на вежливости, некоторые статьи посвящены конфликтам и разногласиям. Таким образом, через изучение вежливости рассматривается, как наносится урон лицу и как это контрастирует с ожиданиями вежливости. Среди тем статей -- критика при первом знакомстве (Haugh &Chang), обсуждение религиозного нравственного порядка и молитв, которые наносят урон лицу (Al Zidjaly), разногласия в семье по поводу феминизма (Fernandez-Amaya). В исследовании, посвященном анализу отзывов на платформе Airbnb (Hernandez-Lopez), показано, что авторы отзывов избегают явного нанесения урона лицу, но отсутствие действий по улучшению лица воспринимается как негативная оценка. Получить данные результаты стало возможным не только через оценку поверхностных языковых структур, указывающих на сохранение лица, но и благодаря установлению практических норм виртуального сообщества. В двух статьях на русском языке о замечаниях и приглашениях раскрываются культурные знаки не/вежливости в рассматриваемых речевых актах (Брагина и Шаронов, Власян и Кожухова). Благодаря статье Цанне и Сифиану мы узнаем о внутригрупповом и внегрупповом представлении о невежливой и вежливой идентичности. Статья Ри демонстрирует, как нормы, установленные для фиксации уважения и иерархии в терминах обращения, со временем меняются, поскольку теряют свою выразительную силу. М. Теркурафи ставит под сомнение классическое понимание связи между косвенностью и вежливостью и выдвигает гипотезу о появлении тенденции к развитию прямолинейности в связи с урбанизацией и глобализацией.

Общим в статьях выпуска является то, что они вносят вклад в развитие представлений о проявлении не/вежливости в разных типах дискурса в различных культурах. Авторы используют и комбинируют различные методы, чтобы раскрыть нормы, на основании которых участники общения делают вывод о вежливости и невежливости. Используемый для анализа материал свидетельствует о его широком диапазоне: это полуаутентичные данные, данные дискурсивных тестов, онлайн коммуникация, корпусные данные, исторические тексты и др. Эти статьи дают возможность проследить развитие исследований в области не/вежливости. Вместо того, чтобы сожалеть об отсутствии единой, всеохватывающей теории не/вежливости, мы считаем наблюдаемое на данный момент разнообразие теоретических и методологических подходов обогащающим и хотим поддержать призыв к комплексности подходов, взаимообогащению методологий, к открытости в изучении как культурноспецифичных, так и универсальных реляционных практик.

Очевидно, что для понимания сложностей взаимодействия различных норм, того, как они влияют на оценку высказываний и передаваемых ими отношений, на выражение вежливости и невежливости в различных социальных и культурных контекстах, многое еще предстоит сделать. Тем не менее мы надеемся, что представленные в нашем выпуске статьи будут полезными для научного сообщества и могут стать импульсом для дальнейших размышлений, научных поисков и открытий.

REFERENCES / СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Al Zidjaly, Najma (2014). WhatsApp Omani teachers? Social media and the question of social change. Multimodal Communication, 3 (1), 107--130.

2. Al Zidjaly, Najma (2017). Mental health and religion on Islamweb.net. Linguistik Online. http://dx.doi.org/10.13092/lo.87.4178.

3. Al Zidjaly, Najma (2019). Digital activism as nexus analysis: A sociolinguistic example from Arabic Twitter. Tilburg Papers in Culture Studies, paper 221.

4. Angouri, Jo & Miriam A. Locher (2012). Theorising disagreement. Journal of Pragmatics, 44 (12), 1549--1553.

5. Arundale, Robert B. (2010). Relating. In Miriam A. Locher & Sage Lambert Graham (eds.). Interpersonal Pragmatics, 137--167. Berlin: Mouton.

6. Arundale, Robert B. (2013). Face as a research focus in interpersonal pragmatics: Relational and emic perspectives. Journal of Pragmatics, 58, 108--120. doi: 10.1016/j.pragma.2013.05.013.

7. Badarneh, Muhammad A. (2019). `Like a donkey carrying books': Intertextuality and impoliteness in Arabic online reader responses. Journal of Language Aggression and Conflict. https://doi.org/10.1075/jlac.00027.bad.

8. Bousfield, Derek (2008). Impoliteness in interaction. Amsterdam: John Benjamins Publishing Company.

9. Bousfield, Derek & Miriam A. Locher (eds.). (2008). Impoliteness in Language. Studies on its Interplay with Power in Theory and Practice. Berlin: Mouton de Gruyter.

10. Bragina, Natalya G. (2018). Politeness as impoliteness: At the junction of different cultural norms and rules. In I.A. Sharonov (ed.) Politeness and impoliteness in language and communication, 38--44. Moscow: ROSPEN (In Russ.)

11. Brown, Penelope & Stephen C. Levinson (1978). Universals in Language Usage: Politeness Phenomena. In Esther N. Goody (ed.) Questions and Politeness, 56--289. Cambridge: Cambridge University Press.

12. Brown, Penelope & Stephen C. Levinson (1987). Politeness. Some Universals in Language Usage. Cambridge: Cambridge University Press.

13. Bucholtz, Mary & Kira Hall (2005). Identity and interaction: A sociocultural linguistic approach. Discourse Studies, 7 (4--5), 585--614.

14. Bucholtz, Mary & Kira Hall (2008). Finding identity: Theory and data. Multilingua, 27 (1--2), 151--163.

15. Culpeper, Jonathan (2008). Reflections on impoliteness, relation work and power. In Derek Bousfield & Miriam A. Locher (eds.), Impoliteness in Language. Studies on its Interplay with Power in Theory and Practice, 17--44. Berlin: Mouton de Gruyter.

16. Culpeper, Jonathan (2011). Impoliteness. Using Language to Cause Offence. Cambridge: Cambridge University Press.

17. Culpeper, Jonathan & Daniel Kadar (eds.). (2010). Historical (im)politeness (Vol. 65). Bern: Peter Lang.

18. Culpeper, Jonathan, Michael Haugh & Daniel Z. Kadar (2017). Palgrave Handbook of Linguistic (Im)Politeness. London: Palgrave.

19. Dayter, Daria & Sofia Rьdiger (2014). Speak your mind, but watch your mouth: Complaints in CouchSurfing references. In Kristina Bedijs, Gudrun Held &Christiane MaaЯ (eds.), Face Work and Social Media, 193--212. Mьnster: Lit-Verlag.

20. Eelen, Gino (2001). A Critique of Politeness Theories. Manchester: St. Jerome Publishing.

21. Fairclough, Norman (2003). Analysing Discourse: Textual Analysis for Social Research. Routledge, London.

22. Farhat, Emdelellah (2013). Gender, power, politeness and women in the Arab society. Journal of English Language & Translation Studies, 1 (1), 50--60.

23. Garces-Conejos Blitvich, Pilar (2009). Impoliteness and identity in the American news media: The `Culture Wars'. Journal of Politeness Research, 5, 273--303.

24. Garces-Conejos Blitvich, Pilar (2010). A genre approach to the study of im-politeness. International Review of Pragmatics, 2, 46--94.

25. Garces-Conejos Blitvich, Pilar (2018). Globalization, transnational identities, and conflict talk: The superdiversity and complexity of the Latino identity. Journal of Pragmatics, 134, 120--133. doi.org/10.1016/j.pragma.2018.02.001.

26. Garces-Conejos Blitvich, Pilar & Maria Sifianou (2017). (Im)politeness and identity. In Jonathan Culpeper, Michael Haugh, & Daniel Z. Kadar (eds.), Palgrave Handbook of Linguistic (Im)Politeness, 227--256. London: Palgrave.

27. Garces-Conejos Blitvich, Pilar & Maria Sifianou (2019). Im/politeness and discursive pragmatics. Journal of Pragmatics, 145, 91--101. doi: 10.1016/j.pragma.2019.03.015.

28. Graham, Sage L. & Claire Hardaker (2017). (Im)politeness in digital communication. In Jonathan Culpeper, Michael Haugh and Daniel Z. Kadar (eds.), Palgrave Handbook of Linguistic (Im)Politeness, 785--814. London: Palgrave.

29. Hall, Kira & Mary Bucholtz (2013). Epilogue: Facing identity. Journal of Politeness Research, 9 (1), 123--132. doi: 10.1515/pr-2013-0006.

30. Haugh, Michael, Daniel Kadar & Sara Mills (2013). Interpersonal pragmatics: Issues and debates. Journal of Pragmatics, 58, 1--11. doi: 10.1016/j.pragma.2013.09.009.

31. He, Yun. (2012). Different generations, different face? A discursive approach to naturally occurring compliment responses in Chinese. Journal of Politeness Research, 8, 29--51.

32. Hopper, Paul J. (1987). Emergent Grammar. Berkeley Linguistic Society, 13, 139--157.

33. House, Juliane (2006). Communicative styles in English and German. European Journal of English Studies, 10(3), 249--267.

34. Jucker, Andreas H. (2012). Positive and negative face as descriptive categories in the history of English. In: Michael Bax & Daniel Z. Kadar (eds.) Understanding Historical (Im)Politeness: Relational Linguistic Practice Over Time and Across Cultures, 175--194. Amsterdam: John Benjamins.

35. Jucker, Andreas H. & Joanna Kopaczyk (2017). Historical (im)politeness. In Jonathan Culpeper, Michael Haugh, & Daniel Z. Kadar (eds.). Palgrave Handbook of Linguistic (Im)Politeness, 433--459. London: Palgrave.

36. Kadar, Daniel & Michael Haugh (2013). Understanding Politeness. Cambridge: Cambridge University Press.

37. Kharlova, Margarita (2014). The conceptualization of impoliteness in Russian and English. Russian Journal of Linguistics, 4, 119--131.

38. Kharlova, Margarita (2015). Emotions in impolite and rude communication. Russian Journal of Linguistics, 3, 84--98.