Виртуальные основы этики духовного оздоровления

9. Специфика построения виртуальных миров духовного оздоровления человека // XXIII научная конференция профессорско-преподавательского состава НИ РХТУ им. Д.И. Менделеева. - Новомосковск, 2001.

10. Виртуальная психология в обучении: два подхода к духовному оздоровлению человека // Межрегиональная научно-практическая конференция «Бицентры России: прошлое, настоящее, будущее». - Новомосковск, 2002.

11. Философские инновации в высшем образовании: виртуальные модели духовного оздоровления человека // Четвертые Петровские чтения Петровской Академии Наук и Искусств. - Санкт-Петербург, 2002.

12. Виртуальная парадигма духовного оздоровления человека как информационный ресурс гуманитарного образования // Международная научно-техническая конференция «XXI век: Россия и Запад в поисках духовности». - Пенза, 2003.

13. Виртуальные духовно оздоровляющие системы в гуманитарном обучении // I Всероссийская научно-практическая конференция «Современные технологии в Российской системе образования». - Пенза, 2003.

14. Гуманитарные новации в техническом вузе: виртуальные системы духовного оздоровления человека // Международная научно-методическая конференция «Практические и научно-методические аспекты подготовки специалистов в современном техническом вузе». - Белгород, 2003.

15. Значимость идей гуманитарной виртуалистики о духовном оздоровлении человека для современного высшего образования // Международная научная конференция «Россия на пути к демократии и устойчивому развитию: характер общества и его способность к модернизации». - Тула, 2003.

16. Информационные технологии философской виртуалистики в психологии духовного оздоровления человека // Конференция Университета Российской академии образования «Психолого-педагогическая подготовка специалиста: теория и практика». - Москва, 2003.

17. Феномены духовной культуры: этические детерминанты виртуальной деятельности человека // Пятые Петровские чтения Петровской Академии Наук и Искусств. - Санкт-Петербург, 2003.

18. Этические виртуальности в духовной деятельности человека // XXIV научная конференция профессорско-преподавательского состава и сотрудников НИ РХТУ им. Д.И. Менделеева. - Новомосковск, 2003.

19. Вузовские философские новации: виртуальные технологии нравственно оздоровляющего обучения // Научная конференция « Инновационные технологии в современном обществе». - Санкт-Петербург, 2004.

20. Культурные грани виртуального: синергетический полионтизм в этике духовного оздоровления // Шестые Петровские чтения Петровской Академии Наук и Искусств. - Санкт-Петербург, 2004.

21. Новая гуманитаристика в техническом вузе: виртуальная этика духовного оздоровления человека // Международная научно-практическая конференция «Общество, экономика, образование: портрет России XXI века». - Новомосковск, 2004.

22. Нравственная виртуальная деятельность как стимул гражданского воспитания в процессе обучения // Международная научно-практическая конференция «Гражданское воспитание и демократизация в России». - Тула, 2004.

23. Виртуализация моральных качеств личности в процессе духовного оздоровления // Научно-практическая конференция, посвященная 10-летию Новомосковского филиала Университета Российской академии образования. - Новомосковск, 2005.

24. Нравственное позиционирование виртуальных экосистем // Вторая Международная научно-практическая конференция «Гуманитарные и естественнонаучные факторы решения экологических проблем и устойчивого развития». - Новомосковск, 2005.

25. Отражение в виртуальных образах нравственных состояний субъекта духовного оздоровления // XXV научная конференция профессорско-преподавательского состава и сотрудников НИ РХТУ им. Д.И. Менделеева. - Новомосковск, 2005.

26. Философия о роли виртуальных образов в становлении нравственного Пути духовного оздоровления // Седьмые Петровские чтения Петровской Академии Наук и Искусств. - Санкт-Петербург, 2005.

27. Философская идейная реорганизация структуры: глобалистские контексты виртуальной этики в образовательном курсе технического университета» // Всероссийский научно-теоретический семинар «Глобализация как определяющая черта постмодерна». - Тула, 2005.

28. Виртуальное стимулирование нравственного развития студентов // Восьмые Петровские чтения Петровской Академии Наук и Искусств. - Санкт-Петербург, 2006.

29. Воздействие на экологическую ситуацию в обществе нравственных параметров эковиртуальных систем индивида // III Всероссийская научно-практическая конференция «Окружающая среда и здоровье». - Пенза, 2006.

30. Здоровье и нравственное самочувствие детей: аргументы виртуально-игрового подхода // III Международная научно-практическая конференция «Проблемы демографии, медицины и здоровья населения России: история и современность». - Пенза, 2006.

31. Идеи этической виртуалистики о духовном оздоровлении человека в гуманитарной составляющей высшего образования // II Всероссийская научно-практическая конференция «Философия отечественного образования: история и современность». - Пенза, 2006.

32. Новации XX века: виртуальная этика в исследовательском арсенале российской науки // II Международная научно-практическая конференция «XX век в истории России: актуальные проблемы». - Пенза, 2006.

33. Развитие экологического сознания на основе уяснения нравственных составляющих виртуальной природы вещей // VI Международная научно-практическая конференция «Состояние биосферы и здоровье людей». - Пенза, 2006.

34. Экофилософия о необходимости познания нравственных параметров виртуальных взаимодействий // Третья Международная научно-практическая конференция «Гуманитарные и естественнонаучные факторы решения экологических проблем и устойчивого развития». - Новомосковск, 2006.

35. Виртуально-этическое структурирование философской теории человеческого отражения // XXVI научная конференция профессорско-преподавательского состава и сотрудников НИ РХТУ им. Д.И. Менделеева. - Новомосковск, 2007.

36. Новое в экопросвещении: нравственно-виртуальные подходы к оздоровлению людей // V Международная научно-практическая конференция «Природоресурсный потенциал, экология и устойчивое развитие регионов России». - Пенза, 2007.

37. Образовательный сегмент в виртуально-этическом отражательном контексте // Девятые Петровские чтения: всероссийская научная конференция Петровской Академии Наук и Искусств. - Санкт-Петербург, 2007.

38. Структура здоровья человека с позиции этико-виртуального подхода // IV Всероссийская научно-практическая конференция «Окружающая среда и здоровье». - Пенза, 2007.

39. Этика и виртуалистика духовно оздоровляющего направления в экологическом просвещении // IV Международная научно-практическая конференция «Гуманитарные и естественнонаучные факторы решения экологических проблем и устойчивого развития». - Новомосковск, 2007.

40. Виртуальная модификация раздела о нравственной деятельности человека в общей теории отражения // Межвузовская научно-теоретическая конференция «Философские вопросы интерференции естественных и гуманитарных дисциплин. - Новомосковск, 2008.

41. Психо-виртуальные основания этической деятельности студентов // Пятая межрегиональная научно-практическая конференция «Пси-фактор: психологические факторы жизнедеятельности». - Новомосковск, 2008.

Структура работы определяется актуальностью, целями, задачами, а также принятым научным способом исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав, включающих в себя двенадцать параграфов, заключения, приложений и библиографии.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается актуальность темы, а также степень ее разработанности, выделяются объект и предмет, цель, задачи, приоритетные методологические принципы, теоретическая и практическая значимость всего исследования, формулируются общие положения, выносимые на защиту и способы апробации концептуальных установок диссертации.

В главе I «Идейно-методологические предпосылки объединения этики и виртуалистики при анализе духовности» осуществляется фундирование весомых аргументов, указывающих на тесную взаимосвязь этических и виртуальных состояний, возникающих во внутреннем ареале человека, что открывает путь для анализа скрытых духовных метаморфоз в русле такой новой философской отрасли знания как виртуальная этика. В избранном контексте духовно оздоровляющей систематики в целом наиболее подходящем для рассмотрения темы, производится: фиксация ряда этапных моментов сближения этического и виртуального; коррелирование последних с конструктами духовной атрибутивности; четкое ранжирование их видов в соответствии с запросами теории отражения.

В параграфе 1.1. «Этико-философский анализ соотношения категорий «ethos» и «virtus» акцент делается на рассмотрении историко-логических этапов познания связующих нитей между этическим и виртуальным, особо диалектически триадируемых посредством категорий «ethos» и «virtus». В диссертационном исследовании показано, что первый этап, воплощающий собой состояние тезиса, указывает на время идейной борьбы между брахманами и йогинами в ареале древнеиндийской философии VI в. до н.э. «Яблоком раздора» здесь становится тема духовного оздоровления, трактуемого как освобождение, а в ней проблема поиска способа введения сознания в более глубокий транс для последующего обожения. Брахманы практикуют групповое повторение за священником сутр, приводящее лишь к весьма поверхностным изменениям в ментальности, а йогины предлагают проводить индивидуальные рецитации медитативного плана, концентрирующие сознание на цели оздоровления. Для определения сути происходящих в духовности трансформаций в йогические трактаты вводятся глаголы с корнем vrt или vrtti, который со временем переоформляется в самостоятельное слово virtus, выводящее на понимание глубинных изменений сознания (Н.А. Носов). Древний виртус сразу вступает в контакт с моралью, который, однако, носит опосредованный характер, ибо мораль тут курирует отслеживание внешних событий, а виртус работает с трансовым сознанием во внутренних слоях духовного мира.

На втором этапе, совпадающем с периодом рождения античных идей, Аристотелем прорабатывается первичная этическая категория «ethos», а у мыслителей Древнего Рима, особенно у Цицерона, для олицетворения добра задействуется категория «virtus». В возникающей тут Западной парадигме духовного оздоровления, направленной на формирование не безразличного к морали аскета, а добродетельного мужа, отрицается существование сознания без ценностей. Поэтому здесь становятся очень близки и даже сливаются разум, этос и виртус, т.е. диалектический тезис сменяется не антитезисом, а синтезом, причем виртус объемлет вкупе и трансовый акт, и просветленное в истине сознание, и саму истину как Высшее Благо, Добро.

На третьем этапе, вбирающим в себя средневековье, в теории синтез сменяется антитезисом, а бывший союз - разрывом между этосом и виртусом. Причина этого заключается в господствующем теоцентризме, перемещающем Добро из виртуса в разряд чисто Божественных свойств. Лишенный своей морально-ментальной основы, он, сильно опустошенный, вытесняется далее, по инициативе философов-схоластов, из реальной земной жизни в около жизнь, приобретая статус потенциальности, предбытия, но как бы особого, заключающего в себе импульс Божественного предначертания (Ф. Аквинский, Н. Кузанский). Виртуальное здесь причина причин, и поэтому оно не утрачивает скрытую связь с моралью, ибо этос - Бог-Добро, а виртус Его сила созидания.

Нами сделаны следующие выводы: на первых этапах, начиная с древности, между этическим и виртуальным устанавливается именно в системах духовного оздоровления тесное взаимодействие. Оно может принимать неординарные формы проявления, не укладывающиеся в привычные схемы анализа, при наличии разделенности этос и виртус подспудно сохраняют тенденцию к восстановлению утраченной контактности.

В параграфе 1.2. «Антиномии современной виртуалистики как и перспектива сотрудничества с этикой» главное внимание уделяется двум последующим этапам в развитии тандема этического и виртуального. На четвертом этапе, охватывающем собой эпоху Возрождения, Новое время вплоть до середины XX в., происходит оттеснение концепций, исследующих внутренний мир человека, духовное оздоровление, на задний план. Под влиянием господства над умами людей механистической картины мира, ряда техницистических приоритетов, предаются забвению разработки, касающиеся этоса и виртуса. На пятом, современном этапе, начиная с конца XX в. по сегодняшний день, происходят значительные изменения в науке, вновь возрождается повышенный интерес к духовности, проблемам нравственного самосовершенствования человека. В философии получает признание факт существования виртуальной реальности, при этом выделяются три варианта решения вопроса об особых свойствах ее бытия (Э.А. Бирюкова).

В диссертационной работе доказано, что в первом варианте виртуальность предстает как потенциальность, но вовсе не та, которой она была у средневековых схоластов: нулевой фазой в развитии всех вещей, креативным Божественным кодом - она теперь является неподвижной пассивностью, «недородом бытия», вообще не имеет связей с действительной жизнью, а также с этической сферой (С.С. Хоружий). Во втором варианте виртуальная реальность является не потенциальной, а актуальной, существует на самом деле, но в слишком кратковременном режиме, что на самом деле трудно сказать настоящее это бытие или все же иллюзорное (Н.А. Акчурин, О.Е. Баксанский, Л.А. Микешина, М.Ю. Опенков, В.М. Розин, Л.А. Шелепин). В третьем, промежуточном, варианте виртуальная реальность - это практически тот же древний виртус, но, конечно, в современной его интерпретации. Она имеет полноценное бытие, объединяющее разные фазы развития: потенциальную, предактуальную и актуальную - так учитываются позиции предыдущих вариантов и, вместе с тем, осуществляется выход на совсем новый уровень осмысления. Виртуальная реальность здесь существует в психике человека на базе виртуалов или самообразов, интерпретацией которых занимается виртуалистика, открывающая путь для сотрудничества с этикой (Н.А. Носов).

Для более позитивного развития дискурса по определению характера бытия виртуальной реальности и ухода от некоего концептуально тупикового зависания на дуальности потенциальное-актуальное, выражающей обычно не самостоятельные явления, а фазы в развитии любой вещи, далее предлагается перейти к рассмотрению связки существование-реальность, чтобы вычленить тот срез наличного бытия, на котором располагаются виртуалы, проходя свои фазы развития. В поддержку данной позиции приводятся установки ученых, явно считающих продуктивными исследования, касающиеся именно данного тандема (Ф. Аквинский, Р. Декарт, Г.В.Ф. Гегель, Э. Гуссерль, М. Хайдеггер).

В параграфе 1.3. «Духовность и нравственность: поступательное выстраивание виртуальной атрибутивности» выявляется когерентность нравственных и виртуальных состояний, а также их генетическая общность, обусловленная духовным происхождением. Для этого создается наглядная картина последовательного атрибутивного бытия, в котором ведущая роль продуцента отводится духовности. Из рассмотрения ее со всей очевидностью вытекает, что виртуальность по эволюционному времени возникает в природе раньше нравственности, потому что виртуальные образы могут создаваться и животными, имеющими мозг, и располагаются они в одном из отделов их бессознательной психики; а нравственность наличествует только у людей и функционирует она всегда в границах сознания.

Нами решается вопрос о соотношении духовности и нравственности, которые довольно часто воспринимаются нерасторжимо слитными и даже тождественными, из-за того, что до сих пор нет общезначимого научного определения духовности (П. Тейяр де Шарден), поэтому ее трактовка обрастает различного рода условностями (Б.В. Раушенбах, Л.П. Буева, Д.В. Пивоваров, С.Б. Крымский). Подобное положение с исследованием духовности создает неопределенности на соотношение категорий виртуальности и нравственности. Анализ же причины создавшейся ситуации показывает, что она заключается в постоянном применении при исследовании духовности методологии метафизического бинаризма. Данный подход больше характерен для теологии, ибо помогает разделить мир на две части Божественную, святую и земную, грешную; далее противопоставить их и отслеживать ход борьбы между ними. Философы тоже нередко разделяют идеальные процессы на духовные и нравственные, а также бездуховные и безнравственные, ну а виртуальность из-за своих неоднозначных показателей прилагается ими к отрицательному полюсу (Ю.М. Павлов, А.И. Смирнов, А.М. Чумаков).

В работе отстаивается тезис о том, что все явления на земле, в том числе и идеальные, имеют и положительные, и отрицательные качества, так что бинаризм искажает природу вещей. Поэтому его нужно применять более осмотрительно, с этим, в целом, согласны многие ученые (Л.А. Микешина, М.Ю. Опенков). Построению диалектических связок служит принцип атрибутивности. Из морфологии живых существ ясно, что их организм состоит из двух сторон - материальной и духовной. Но, если материя участвует в создании и неживых объектов, то духовное связано исключительно лишь с ареалом живого. Его предназначение состоит в подготовке идеального плана ответа на вызов судьбы. В ранге внутренней идеальной адаптивной системы духовность всегда сопровождает жизнь и поэтому в самом широком смысле ее можно определить как атрибут живой природы. Нравственность присутствует не на всей площади жизни, а занимает ее только человеческий сегмент и, значит, она может быть определена как атрибут человеческой природы. Духовность амбивалентна, поэтому идеальные планы могут укреплять организм за счет импульсов оздоровляющей духовности и разрушать его при воздействии потоков болезнетворной духовности (Э.А. Бирюкова). Люди издревле пытались продлить жизнь с помощью духовно оздоровляющих мероприятий. В ходе этих экстатических ритуалов в сознании активируются виртуальные образы ценностных символов, зовущие на подвиг самосовершенствования. В подобном отношении виртуалы могут быть определены как атрибут духовно трансформирующей природы.

В параграфе 1.4. «Виртуалы оздоровляющего ценностного выбора в контексте теории отражения» задействуются аргументационные возможности одного из самых важных идейно-методологических оснований диссертационного анализа, а именно теории отражения. Многозначность понятия «отражение» позволяет шире раскрыть потайную сущность образов любого уровня сложности, включая и виртуалы. Отражение есть процесс изменений, происходящих в одном предмете в ходе его контактирования с другим предметом, а информация о результатах этих изменений выносится в образ отражения. Отражение присутствует в неживой, живой и мыслящей природе. Неживые образы выглядят как следы, сколы, впадины и т.д. В живой природе отражение сразу переходит с внешнего, материального уровня на уровень внутренний, духовный, формируя при этом психические образы. Духовность как атрибут живой природы поддерживает адаптационную силу животного и человека на основе снабжения их важной информацией об изменениях в среде обитания. Значит, вся духовная деятельность вращается вокруг идеальных образов их производства, анализа и оценки, и в этом она смыкается с отражением.

В диссертации показано, что следующим сближающим моментом для отражения и духовности является их неисчерпаемость. Можно на деле производить неоднократные отражательные операции и уходить умозрительно от поверхностных слоев явления в сущность вещи первого порядка, затем второго, третьего и т.д. (А.Ф. Лосев). При этом порождаются на каждом этапе и разнопорядковые образы: сначала обычно производится простой психический образ в ходе первичного отражения от предмета или явления внешней среды; далее, когда отражение имеет продолжение, то первый образ становится объектом идеализации и этим дается импульс к созданию образа следующего отражательного уровня. Поскольку новый образ отражается от уже имеющегося образа, то возникает как бы образ образа, который называется «самообраз» или «виртуал» (Н.А. Носов). Причем, если начальный образ есть итог первичного отражения, то новый образ - итог вторичного или «отражения отражения» (П.Е. Солопов, Л.А. Шелепин). От каждого такого самообраза возможно бесконечное генерирование виртуалов последующих уровней: пределов для отражения отражения нет.

В диссертационном исследовании показано, что для виртуалов весьма характерно видовое разнообразие, они бывают бессознательные и осознаваемые, последние часто задействуются в ситуациях нравственного выбора. Решение данной задачи требует сублимации духовной энергии, перегона ее потоков от нижних, бессознательных отделов к верхним, нравственно и ментально выраженным. Как правило, люди тут склоняются к одному из двух вариантов: нравственности служения высоким идеалам - духовно оздоровляющего направления; нравственности обслуживания своих прихотей и страстей - духовно болезнетворного направления (Э.А. Бирюкова). В первом случае создаются высоко абстрагированные ценностные самообразы, а во втором - упрощенные, выражающие некие низменные желания (Ю.Т. Яценко). Однако при любом варианте делается важный шаг в сторону изменения своей личности и всего уклада жизни.

В главе второй «Типология виртуального сопровождения оздоровляющей моральной деятельности» в широком плане исследуется то общее, что характерно для любого варианта виртуальной деятельности и оздоровляющего, и болезнетворного. Рассматривается типическое: в способе задействования общего механизма виртуализации; в определении нравственных стимулов разворота виртуальных событий; в схематике пути, прямо ведущего к сближению в виртуале с ценностным символом; в составе и валентности переживаний по поводу развития виртуального сюжета и т.д. Однако, как это и обусловлено темой диссертации, духовно оздоровляющий контекст здесь представлен в гораздо более широком виртуальном формате.

В параграфе 2.1. «Синергетический полионтизм как систематизатор этос-виртуальных состояний» решается вопрос о базовой сути онтологической предрасположенности виртуальной парадигмы. Опыт показывает, что наиболее адекватной в данном случае представляется точка зрения, выдвигающая в качестве фундамента виртуалистики полионтизм (Н.А. Носов). В нем поначалу выделяются две реальности - порождающая (константная) и порожденная (виртуальная), а также устанавливается гибкая система их взаимопревращений, когда виртуальная реальность может стать константной, константная - виртуальной, далее указывается, что полионтизм не дает ограничений ни на общее количество реальностей, ни на их субстанциональное наполнение.

Как показывает диссертационный анализ, наиболее гармонично он сочетается с онтоэнергетизмом, идейно восходящим к ведизму, буддизму, даосизму, раннехристианской патристике и исихазму. Общность здесь в том, что в этих учениях утверждается наличие единого бытия, но при этом целокупно включающего в себя множество иерархически упорядоченных реальностей, образованных из самых разных видов энергии. Энергийная субстанциональность, обозначаемая ныне понятием синергетизм, уничтожает разные барьеры на пути перехода от возможного к действительному и от потенциального к реальному (Т.П. Григорьева, Е.Н. Князева, С.П. Курдюмов, Г.Г. Малинецкий). Синергетизм, соединяемый здесь с полионтизмом, придает последнему статус полновесной философской парадигмы, помогающей уяснить принципы образования ниши для виртуального. В качестве систематизатора этос-виртуальных состояний синергетический полионтизм, сразу позволяет понять объект-объектные виртуальности, существующие в целом вне и независимо от человека (виртуальные частицы физического вакуума); объект-субъектные виртуальные реальности (компьютерная сюжетика); субъект-субъектные виртуалы (психические образы двойного отражения) - именно они подлежат исследованию в диссертации.

Как и все другие природные явления психические самообразы тоже существуют вовсе не в хаотическом режиме или «как им вздумается», а в соответствии с законами виртуального бытия. Здесь излагается суть трех таких законов: «пульсара», «хроносмещения», «слоеного пирога» (Э.А. Бирюкова). Первый указывает на то, что виртуал действует вспышками, он существует все время, но бывает то в развернутом, то в свернутом виде. Второй закон выражает тот факт, что из-за пульсарности виртуала происходят задержки во времени при демонстрировании во внешней среде тех изменений, которые произошли с личностью в виртуале. Третий закон обосновывает лестничную схематику работы над собой в виртуале. Каждая ступень - это отдельная реальность. Накладываясь друг на друга, эти ступени-реальности выглядят умозрительно как слоеный пирог. И хотя виртуальный процесс идет, по сути, скрытно, но, благодаря синергетическому полионтизму, его можно понять, расставить акценты и дать оценку: в положительном или отрицательном направлении он ведется, есть ли в нем прогресс или регресс.

В параграфе 2.2. «Этическая жизнь в виртуальной реальности: особый тип человеческого бытия» собираются воедино и анализируются те общие свойства виртуальной реальности, которые окрашивают весь период пребывания в ней человека и его деятельность, направленную на общение с этическими символами, в особые тона, формируя совершенно неординарный тип жизни. Приводятся аргументы в пользу того, что особенность виртуального бытия проистекает из природной, телеологической и каузальной заданности виртуалов. Известно, что и животные, и люди обладают достаточно мощными духовно-адаптивными средствами защиты пространства своего жизненного пути. Виртуалы же, в соответствии с диссертационной концептикой, у них появляются в связи с действием в природе принципа придания каждой живой сущности и виду в целом некоего запаса прочности. Каждая часть организма получает свой резервный фонд и физическая (отсюда у спортсменов и очень усталых людей может открываться «второе дыхание»), и духовная (как бы неожиданно приходит озарение, вдохновение, открытие). Для духовности данной природной «заначкой» является, безусловно, виртуал, который, как и физический запас, тратится обычно с оглядкой, в проблемных, критических ситуациях, когда другие средства адаптации уже исчерпаны или не приносят ожидаемого результата. Даже когда виртуал не участвует в отражательных операциях, он находится в состоянии «боевой готовности», ибо во внутреннем плане пребывает психическое табло, при включении которого возникает самообраз, а переживания по поводу его содержания формируют виртуальную реальность. При простое табло как бы напоминает погасший телевизор, что дает повод некоторым философам называть его экраном (С. Лангер, П.Е. Солопов).

Телеология виртуала указывает на задействование его при достижении двух целей: релаксации или концентрации. В первом случае работают два виртуала: консуетальный (от лат. consuetus - нормальный), обеспечивающий расслабление и отдых организму через переключение сознания на участие в пестрых самообразных перипетиях сновидений; гратуальный (от лат. gratus - привлекательный), дарящий счастье и душевный покой за счет воплощения самообразов с ярко выраженной неземной красотой и гармонией. Его общее действие более кратковременно, чем у сновидений, занимающих где-то треть человеческой жизни. Во втором случае включаются также два виртуала: гратуальный, приближающий к цели с помощью прекрасных самообразов, вызывающих приливы радостного творческого вдохновения; ингратуальный (от лат. ingratus - непривлекательный), вызывающий за счет самообразов лени, бессилия и т.д., неприязнь к состоянию дел, их запущенности и тем самым активизирующий желание все изменить в лучшую сторону.

Далее формируется дуальный блок типов виртуальной жизни. I тип - доволюнтарный, базирующийся на прорывах в сознание бессознательных самообразов, замешанных на инстинктивных импульсах. Бывает так, что они вызывают страдания и в этом случае идет их девиртуализация посредством такой психотерапии как аретея (Н.А. Носов, Г.П. и Н.А. Юрьевы). II тип - волюнтарный, часто связан с этической самоидентификацией субъекта, нравственным выбором. Этическая виртуальная жизнь отличается тем, что человек намеренно и осознанно создает самообразы для дальнейшего тесного с ними общения; руководствуется каким-либо мировоззренческим учением, программой или принципами. Сначала тут могут появляться наставники, но затем человек должен все делать сам и, прежде всего, создавать виртуальный образ высшего нравственного идеала своей жизни и формировать его черты в себе. Он может идти вверх к расцвету личности и духовному оздоровлению или катиться вниз, деградируя и совершая духовное болезнетворение. Этическая жизнь в виртуальной реальности есть особый тип бытия, имманентно присущий всем людям и каждому человеку в отдельности, способ реализации творчества, свободы самотрансформации.

В параграфе 2.3. «Базовые духовные индикаторы виртуализации аксиологических символов» подлежат дальнейшему развертыванию пункты концептуальной направленности диссертационной работы на обоснование сущности и параметров особой типичности этической виртуальной жизни. Берутся для анализа духовные индикаторы виртуальной расконсервации, свидетельствующие о проявленности двух виртуальных ойкумен обитания - внешней и внутренней - как они воспринимаются с позиции виртуального субъекта. Так что одни из них указывают на наличие условий для протекания виртуальных событий, а другие на достижение сознанием такого уровня измененности, который позволяет в них участвовать. Ретушируется и тот момент, что виртуальная реальность и виртуальный субъект, несмотря на их очевидную взаимообусловленность, должны все же маркироваться разными показателями деятельности.

Составление системы духовных индикаторов для виртуальной этики, предваряется исследованием позиций других направлений: виртуал-аретевтов (Н.А. Носов); виртуал-когнитивистов (Л.А. Микешина, М.Ю. Опенков); виртуал-эзотериков (В.М. Розин). Анализ положений указанных платформ позволяет констатировать тот факт, что почти все называемые виртуалистами качества относятся к бессознательным виртуальным реальностям, ибо в них слабо озвучиваются контексты подконтрольности их сознанию, зато в полный голос заявляется об их спонтанности, ненамеренности, независимости от воли и желаний людей. Поскольку в этической виртуальной жизни, по сути, задействуются другие самообразные прецеденты, а именно волюнтарные, осознаваемые, намеренно и планомерно конструируемые, то для раскрытия их сущности компонуется авторская система духовных индикаторов, правда с учетом предшествующих предложений виртуалистов.

В исследовании показано, что сначала формулируются главные духовные индикаторы, относящиеся к виртуальному субъекту и здесь на первое место ставится такое его качество как измененное сознание или транс. Это состояние проходит фазы развития, интенсифицируется и достигает порогового пика, когда включается табло-самообраз и возникает виртуальная реальность. Второе место здесь занимает «форсинг-маневр», включающий в себя множественные атаки на сознание, с целью доведения его изменности до такой виртуальной кондиции, когда оно сможет не только созерцать самообразы, но и также работать с ними. Атаки резко стимулируются некими допингами: материальными в болезнетворении (алкоголь, наркотики и др.), преимущественно духовными - в оздоровлении (молитвы, медитации и т.д.). Допинговые дозации возрастают, что связано с задействованием индикатора «удержание образа», занимающего третье место. Тот образ, который появляется на табло после наступления транса не есть еще виртуал, а только его наметки. Это константное плато, на котором выстроится, при увеличении духовных усилий, самообраз виртуала. Чтобы не распылять силы в виртуальном образе ретушируется фрагмент (взгляд Будды, слеза Богородицы), который собирает энергию субъекта в пучок, удерживая образ. Четвертое место занимает такой индикатор как «овладение временем». Некоторые виртуалисты выдвигают тезис о кратковременном существовании виртуала (О.С. Анисимов, О.И. Генисаретский, Л.А. Микешина, М.Ю. Опенков), однако практика опровергает это суждение. Если виртуальная работа выполняется по всем правилам, то самообраз вполне может существовать на постоянной основе и его бытийность оценивается как «вечное сейчас» (Ф. Капра). Пятое место занимает последний субъективный индикатор «иммерсивность», означающий погружение сознания в виртуальность. Интенсивность его работы затихает, но усиливается трансово-медитативное бдение (В.М. Розин). Это момент разворота и закрепления виртуальной реальности, когда тут же вслед за субъективными начинают также действовать объективные духовные индикаторы и только теперь приходит черед духовно оздоровляющей работы.

В параграфе 2.4. «Общая структура Пути духовного оздоровления: виртуальные ступени добродетельного роста» анализируются объективные условия деятельности виртуального субъекта, т.е. виртуальная реальность, представляющая собой тот особый мир, ту страну, где проходит этическая виртуальная жизнь. Производится также подведение сотрудничества субъекта и этического самообраза в виртуале под ареал поступательной контактности лестничного типа, помогающее наглядно представить весь процесс духовного оздоровления как долгий Путь человека к самому себе.

Опыт показывает, что появление этического символа в виде самообраза вызывает бурные переживания, являющиеся неизменным условием разворота виртуальной реальности. Здесь уже сразу начинают работать объективные духовные индикаторы, такие как «шокотерапия», «самонаводящийся снаряд», «ты - мне, я - тебе». Они явственно указывают на логику виртуального энергообмена: расходуемая человеком энергия не задействуется вся сразу, а как бы копится и вливается в нескладные заготовки константного образа до тех пор, пока ее не станет достаточно много, чтобы преобразовать константу в потрясающее виртуальное изображение (Э.А. Бирюкова).

Важным для исследования является развитие идеи о том, что человек, занятый в виртуале духовным оздоровлением, осуществляет его вовсе не в одиночестве, хотя и находится в своем измененном сознании как бы один. На самом деле при общении с самообразом происходит расщепление духовной составляющей самости на несколько ипостасей, становящихся относительно самостоятельными участниками этической жизни. Сам виртуальный субъект представляет собой ипостась «наличное Я», т.е. то, которое находится пока на самой начальной отметке духовно оздоровляющего процесса. Сознание же виртуального субъекта представляет собой ипостась «виртуальное Эго», то, которое с помощью психотехник входит в транс, зажигает табло самообраза и создает виртуал. Ипостась «виртуальное Оно» вбирает в себя всю энергию переживаний «наличного Я» по поводу деятельности «виртуального Эго» и образует на этой основе срез виртуальной реальности, в которой проходит этическая жизнь. Еще одна ипостась «абсолютное сверх-Я» - это тот самый виртуальный образ, на который хотел бы походить виртуальный субъект; по сути это «наличное Я» человека, только после его духовного оздоровления. Последняя ипостась «инкорпорирующее Я», способствующее включению этического идеала «абсолютного сверх-Я» в состав параметров «наличного Я» (Э.А. Бирюкова). Привыкание к новым свойствам, переделывание себя под них так, чтобы они уже стали восприниматься как свои собственные, все это занимает долгий период, длиною во всю жизнь.

Стремясь к достижению цели самотрансформации человек должен открыться хронотопу Пути. Исследование показывает, что в целом этическая виртуальная жизнь, в отличие от привычной жизни в физической реальности, представляет собой специфический тип самореализации человека, а именно путничество. Вариабельность структурирования Пути достаточно широка: он вполне может выглядеть как вертикально-упорядоченная последовательность ряда ступеней восхождения, между которыми могут вкрапливаться более горизонтально вытянутые ступени-стоянки. Принимаются тут к реализации внепространственные сингулярности, упорядочивающие множественные однопорядковые события (по примеру шестидесяти четырех гексаграмм китайской «Книги перемен»). Бывает Путь, состоящий из мелких стоянок, которые выстраиваются цепью, напирая друг на друга (О.И. Генисаретский). За счет их неоднократной повторяемости нарастает волновое напряжение, заканчивающееся мгновенным претворением (верующий вдруг чувствует в себе природу абсолюта). Но поскольку духовно оздоровляющее движение идет вперед и вверх, именно лестничный тип Пути для любой виртуальной диспозиции будет базовым.

В главе третьей «Специфика коррелирования виртуального и этического в показательных системах духовного оздоровления» после анализа особой типичности этической виртуальной жизни, исследуются уже ее специфические качества. Они возникают под влиянием изменчивых внешних и внутренних условий существования людей. Для прояснения сути данного момента выбираются здесь четыре системы, показательные в плане соотношения в них этических и виртуальных компонентов, и реализации духовно оздоровляющих практик. Первая система направленно отражает специфику виртуального опыта диких людей периода начальной архаики, осуществляемого при отсутствии нравственности и приводящего к созданию мира анимов, приносящего не оздоровление, а дополнительный страх и нестабильность. Во второй системе, создаваемой более развитыми людьми поздней архаики, специфика состоит в появлении в ней первого символа нравственности, т.е. Справедливости, для воплощения которой создается один специальный самообраз - это Отец-Зверь, хранитель рода или Тотем, принуждающий свое племя совершать духовное оздоровление посредством исполнения жесткой аскезы табу. Третья, христианская система духовного оздоровления специфична тем, что после методик устрашения основой самотрансформации утверждается нравственный принцип Божественной Любви, существующий в виртуале в ярком облике лучезарного абсолюта. Специфичность четвертой, теософской системы состоит в том, что духовное оздоровление в ней как бы отрывается от нравственности и поддерживается виртуалом безличного Сострадания, стоящего над Добром и Злом.

В параграфе 3.1. «Преднравственная эйдетика анимического виртуала: вверх по лестнице ведущей вниз» высвечиваются исходные мотивы, склоняющие людей к проведению этико-виртуальной практики для достижения целей духовного оздоровления. В анализ тут широко внедряется ретроспективный мотив, переносящий исследование к далеким историческим рубежам, когда появляющиеся первые человеческие существа вынуждены вести отчаянную борьбу за выживание. Здесь ретушируется то фактуальное положение, что при отсутствии нравственности, духовность у них достаточно развита, в психике производится виртуализация стрессовых ситуаций, но при этом сознание остается смутным, ибо пока не способно вырваться из плена чувственных страстей и фобий. Еще пока не умея понять истинный смысл первичных образов, пралюди, под влиянием страха, то и дело подвергают их вторичному отражению и живут в виртуальном мире полубессознательных видений, находя в нем хоть какое-то отдохновение. Данные непроизвольные переходы из физического мира в психический и далее в виртуальный не выделяются, границы между мирами не фиксируются и в уме пралюдей все они сразу сливаются в одну материально-психо-виртуальную реальность. Из-за синкретического подхода, характерного для смутного сознания, появляется неразличение материального и духовного, объективного и субъективного, живого и неживого и т.д. Три части единой реальности весьма сближаются друг с другом, психо-виртуальное изымается из внутреннего (о котором пока пралюди не имеют понятия) и превращается во внешнее (более знакомое), а, кроме того, объективное и чувственно воспринимаемое. Так в среде обитания дикарей начинают соседствовать объекты, образы объектов и образы образов, т.е. виртуалы. С учетом подобной специфики раннеархаического виртуала к нему применяется название «обволакивающий» (Э.А. Бирюкова). Он всегда рядом, располагается вокруг пралюдей, в него не надо перемещаться, ибо они из него редко выходят.

Излагаются далее факты того, что сначала виртуализируются умершие соплеменники. Затем еще одним контингентом новоселов в окружающей среде становятся виртуалы демонов - управителей природных стихий. Источники показывают, что пралюди, руководствуясь животным инстинктом, виртуально оживляют тех существ, которые могут пригодиться в их борьбе за выживание. И хотя виртуал демонов называется анимическим, существа в него входящие не были сначала духами или душами в их чистом виде. Первые люди слишком были погружены в материальную природу, чтобы создавать нечто из нее совсем выпадающее, все должно «вариться» внутри нее и быть чувственно воспринимаемым. Поэтому демоны облекались в физическую форму, в которой всегда подчеркивалась примета, выдававшая род занятий - у русалок это рыбий хвост, у эльфов крылышки и т.д. Имеющиеся различия не заслоняют то общее, что все это думающие, чувствующие, живые особи. Пралюди понимают, что только имеющие сходный природный состав существа способны найти общий язык. Но договориться не получается и приходит ощущение того, что у демонов есть преимущество - это умение выходить из тела и становиться вдруг невидимыми или тенеподобными, когда об их присутствии свидетельствует лишь дух злобной ненависти, доходящий до соплеменников - данное открытие становится важным шагом к анимизму в буквальном его значении.

В исследовании вскрывается причина того, почему попытки устранить или изменить демонов в лучшую сторону не удаются, состоящая в точном копировании их с самих пралюдей, из-за чего они получаются такие же донравственные, жесткие, стремящиеся получить удовольствие любой ценой. Анимический виртуал не является духовно оздоровляющим, скорее наоборот - болезнетворным. Но он действует от противного: увеличивая страхи людей, он заставляет их искать выход и толкает на путь осмысления ситуации, развития сознания и, следовательно, нравственности.

В параграфе 3.2. «Самообраз Тотема как первый оздоровляющий моральный символ: Справедливость против Скверны» показывается как постепенно сознание первобытных людей входит в фазу преднравственного, а затем нравственного состояния, формируется первый нравственный символ воплощающий собой Справедливость, облаченную здесь в тогу виртуального образа Тотема-Отца, хранителя родового племени. Показательная специфика данного виртуала состоит в том, что, в отличие от анимизма он явно имеет духовно оздоровляющий характер, а также в том, что виртуализируется не внутренняя сущность неразвитых дикарей как это было ранее, а нравственное требование, этический закон, постепенно внедряемый в жизнь. Подобный нюанс вносит ряд корректив: меняется в виртуале содержание «абсолютного сверх-Я», суммировавшего до этого в себе демонические свойства, в сторону насыщения его качествами идеально-возвышенного абсолюта; кроме того, появление положительного символа приводит к раскрытию нравственной вертикали и на ее отрицательном полюсе закрепляется антипод Тотема как хранителя гармонии, устойчивого порядка и чистоты, а именно Скверна как представитель Хаоса, дисгармонии, загрязнения всего вокруг, разрушения племенных связей (И.Л. Андреев).

Поднимается вопрос о внешних стимулах пробуждения нравственного сознания и отмечается их социальный характер (А.А. Гусейнов). Архаические люди заимствуют патрилокальный принцип у сходных с ними животных и устанавливают прапатриархат, базирующийся на законе силы (М.Л. Бутовская). Самый сильный мужчина становится вожаком племени и единственным продолжателем рода. Все остальные мужчины, в основном сыновья вожака, составляют когорту молодых охотников. Глава племени обращается с ними жестоко, часто увечит и даже убивает молодых мужчин, ибо боится, что претенденты на «трон и гарем» расправятся с ним не в честном бою, а с помощью орудий или демонов. Большая часть сыновей уходит из племени и образует общину, ими движет не только страх за свою жизнь, но и кровная обида на отца. В голове они прокручивают одни и те же обрывки мыслей: правильно-неправильно; равны-неравны; справедливо-несправедливо. Вот из этих потуг высекаются первые искры нравственного чувства, вместе с тем, постоянное держание перед глазами образа отца ведет к его виртуализации.

Просмотр клише двойного отражения показывает, что сосредоточение сознания на одном предмете наводит сыновей на мысль о том, что демоны «портят» отца, оскверняют его, и он не понимает, что делает. Нужно ликвидировать грязное тело и очистить душу отца. Ему подстраивают несчастный случай, и он погибает, при этом сыновья считают, что спасают его от порчи. Для создания здорового виртуального тела каждый член племени съедает часть плоти вожака (З. Фрейд). Теперь они все единое целое и затем вместе вносят в тело во время ритуалов очищенную с помощью магии душу вожака. Чтобы основательно припугнуть демонов виртуальному отцу намеренно придают облик свирепого (или хитроумного) зверя: теперь это особый субъект - Тотем, Отец-Зверь хранитель рода.

Подводятся итоги работы в виртуале. Чтобы какой-либо иной сильный мужчина не захотел опять захватить права вожака, власть как бы отдается формально матери, что знаменует собой начало матриархата, но фактически она принадлежит Тотему. Женщины племени, входя в общее тело Тотема, становятся неприкосновенными для своих мужчин и жен им теперь надо искать в каких-либо других общинах. Матриархат и экзогамия устанавливают одинаковую для мужских особей племени справедливость, которая поначалу тяжела для исполнения. Для снятия возможных нарушений вводятся табу, нравственные запреты на кровосмешение, убийство соплеменника, как и отказ поддерживать слабейших сородичей. Смычка Тотем-Табу есть исходная архаическая мифологема, выводящая дикарей на человеческий путь жизни (В.Ф. Петров-Стромский). Общая справедливость затем дополняется конкретизирующим талионом, устанавливающим закон равного воздаяния за нарушение новых правил по принципу «око за око» (Р.Г. Апресян). Через виртуальную систему духовного оздоровления Тотем-Табу-Талион проходит все прачеловечество, привыкая к обузданию своих грубых инстинктов. Данная деятельность носит вынужденный характер, ведь она не предусматривает свободу личностного самовыражения; разнообразия в применении виртуально образных средств; радостно-добросердечных форм общения с абсолютом, но при этом она позволяет приобрести первый опыт самосовершенствования, открытия в себе неисчерпаемого мира духовности.

В параграфе 3.3. «Исцеляющая виртуальность христианской Любви: исход от Зла к Добру» демонстрируется специфика оздоровляющих практик системы общехристианского направления. Показательность здесь выражается в особой нюансировке нравственного абсолюта Добро за счет слияния его с такой гармонизирующей категорией как Любовь между Богом и человеком. Именно в том, чтобы научить людей любви к Богу, нацелить их на процесс постепенного взращивания ее в себе, и состоит по существу миссия Спасителя и вся система христианского духовного оздоровления.

Показывается, что по своей структуре данная система виртуально представляет собой лестничный Путь, каждая ступень которого указывает на сближение с Христом, усиление любви к Нему и обожение души верующего. Путь распадается на две части: ступени предварительной подготовки, а также ступени непосредственного обожения. Предварительная часть включает в себя три виртуальные ступени. На первой из них нужно выбрать именно христианское учение в качестве основы своего духовного оздоровления. Для этого создаются сравнительные виртуалы с символами различных систем (тотемизма или буддизма). Если аскет выбирает христианство, то становится ближе к Христу и переходит далее уже на вторую ступень, где должен заняться самообследованием. Тут строится виртуал пятиярусного человека (Феофан Затворник), в котором первые этажи захламлены - это тело, чувства и мысли, погрязшие в грехах; на верхние же два этажа, где обитают добродетельность и Божественный дух, жизненная энергия вообще не поднимается, ее тянут вниз плохие дела. Если человек понимает свое состояние и готов прошлые ошибки признать, то он сразу переходит на следующую ступень. На третьей ступени он осуществляет покаяние во всех своих поступках и помыслах, которые принесли с собой зло ему и другим людям. Здесь виртуально идет осмысление всех эпизодов прегрешений, проигрывание вариантов развития событий как если бы зло не было сделано. В завершение верующий дает обет не совершать такого больше никогда.