Оглавление

Введение

Заключение

Список литературы

Введение

1.1 Угрозы безопасности регионов РФ

Такое территориальное образование как регион, может быть определено как сложный динамичный социально-хозяйственный комплекс на территории страны, отличающийся определенной общностью природных, социально-экономических, национально-культурных и иных условий, законодательно закрепленный в территориальных границах и имеющий единство властно-управленческой системы.

Данное определение позволяет применить понятие регион для разных уровней территориально-административных и социально-экономических систем - муниципальное образование, субъект Российской Федерации, федеральный округ.

В любом случае важнейшей особенностью региона как социально-хозяйственной системы является его относительная административная и экономическая (в том числе финансовая) самостоятельность, под которой подразумевается свобода в поиске путей совершенствования его экономики, формирования финансово-бюджетной базы, обеспечения тем самым нормального осуществления всех фаз воспроизводства на основе углубления, с учетом действия рыночного механизма, специализации либо межрегиональной кооперации, комплексного развития своего хозяйства и совершенствования инфраструктуры.

Современные реалии таковы, что на практике в Российской Федерации сложилась чрезмерно дифференциация регионов по уровню жизни населения, их социально-экономического развития, преодолеть которую на собственной базе регионы не смогут, поскольку достичь финансово-экономической автономии они не могут хотя бы по той причине, что это предполагает определенное состояние экономики региона, которое можно условно определить как «региональный хозрасчет». Регион, даже крупный по размеру, производя продукцию и услуги, не имеет всех замыкающих затрат на их производство.

Достижение состояния самофинансирования тем более затруднено, что доходность регионального бюджета во многом определяется не величиной произведенного в регионе общественного продукта, а механизмом его перераспределения через налоговую систему, которая сейчас в России далеко не совершенна, что вызывает необходимость межрегионального перераспределения средств на основе межбюджетных отношений. Тем не менее, уровень возможностей самофинансирования является одним из важнейших показателей оптимальности развития экономики и социальной сферы региона.

Очевидно, что в приложении к конституционным проблемам федерализма и государственного строительства вопрос о содержании понятия «статус субъекта Российской Федерации», играет важную роль не только для юридической теории, но и для политической практики. При этом конкретные задачи подчас требуют не только возвращаться к теоретическим «азам» федерализма, но и пересматривать привычный методологический инструментарий.

Или взять такой «субстанциональный» элемент субъекта Федерации, как население. Очевидно, что изменения в численности населения не влияют на статус субъекта: равноправными субъектами являются и город федерального значения Москва, насчитывающий по переписи 2002 г. 10,3 млн. жителей, и Эвенкийский автономный округ, где все население не превышает 18 тысяч человек.

Таким образом, задача уточнения понятийного аппарата конституционного права в сфере федеративных отношений в целом и вопросов статуса субъектов Федерации в частности является сугубо практической и чрезвычайно актуальной. Как справедливо отмечает Марат Викторович Баглай, конституционное право теснее всех других отраслей связано с политикой и политической системой. Поэтому особое значение точность понятийного аппарата конституционного права имеет в той достаточно широкой сфере деятельности, где юридическая теория претворяется в политическую практику.

Например, в начале 90-х гг. остро стоял вопрос: а является ли Чеченская Республика субъектом Российской Федерации в принципе? Поскольку среди экспертов-юристов, участвующих в подготовке государственных решений «по Чечне», долгое время отсутствовало единство мнений относительно наличия или отсутствия признаков «субъектности» у этой республики, не удивительно, что деятельность федеральных органов государственной власти по политико-правовому урегулированию кризиса была недостаточно последовательной.

Опыт показывает, что в теоретических дискуссиях о содержании понятия «статус субъекта Российской Федерации» в частности и о понятийном аппарате федерализма в целом окончательных решений, скорее всего, не существует. И здесь можно согласиться с мнением профессора В.К. Самигуллина, который считает, что более положительные результаты дает та методология, которая, например, данную проблему правового характера рассматривает в развитии, с ясным различением вопросов, относящихся к праву и к факту; с выделением общего, особенного и единичного (индивидуального, уникального) в субъекте Федерации и в его правовом статусе. Определенный конструктив имеет подход, когда при анализе различают статус субъекта и несубъекта Федерации.

Субъект Российской Федерации в самом общем виде можно определить как государственное образование, непосредственно входящее в состав Российской Федерации в качестве составной части единого и целостного федеративного государства.

При этом термин «государственное образование» используется как родовое понятие для обозначения различных конституционно-правовых форм субъектов Российской Федерации, а именно: национально-государственных образований (республик); государственно-территориальных образований (краев, областей); национально-территориальных государственных образований (автономных округов, автономной области). Фиксация названных форм в Конституции РФ в юридическом смысле предполагает, что субъекты РФ могут состоять в ней, облекая свою государственность в одну из таких форм.

Различаясь по форме, субъекты Российской Федерации (перечень их наименований приводится в ст. 65 Конституции РФ) в конституционном отношении, по сути, одинаковы. Это отражает само объединяющее понятие «субъект Российской Федерации», которое впервые появилось в Конституции РФ 1993 г и подчеркивает общность республик, краев, областей, городов федерального значения, автономной области, автономных округов, обращает внимание на то, что при сохранении прежних государственно-правовых форм они обрели новое качество, став субъектами Федерации.

Нельзя обойти дискуссию о «равенстве и равноправии» российских регионов. Наблюдаемые в динамике индивидуальные особенности фактических правовых статусов конкретных регионов или групп регионов нередко приводят исследователей к выводу о неравенстве конституционных статусов субъектов Российской Федерации.

Как считает, например, И.А. Умнова, российская конституционная формула в принципе «построена на логической ошибке». По ее мнению, в мировой практике имеют место асимметричные федерации, когда разные и одинаковые по государственно-правовой природе субъекты наделяются разными правами, но нигде в мире не встретить формулу - разные по государственно-правовой природе субъекты федерации имеют равный статус. Разная природа предполагает разный статус. «Как бы ни ломали сегодня юристы голову над объяснением равноправия разных по статусу субъектов Федерации, предлагая парадигму «равноправие не есть равенство», и юридически, и фактически Россия состоит из неравноправных по статусу субъектов Федерации».

С этой точкой зрения полемизирует профессор Л.М. Карапетян, который считает, что равенство субъектов Федерации невозможно, даже если бы такая идея и была бы провозглашена конституционно. Регионы не равны хотя бы по этническим особенностям, численности населения, размерам территории, экономическому потенциалу и т.д. В мировоззренческой основе Конституции Российской Федерации также нет идеи равенства народов по тем же объективным причинам. Поэтому в Конституции РФ устанавливается не равенство, а равноправие субъектов Федерации. Провозглашенное конституцией равноправие всех субъектов Российской Федерации предполагает предоставление им равных возможностей реализации всех политических, социально-экономических и иных прав народов и каждой личности. А это во многом зависит от оптимального сочетания разных форм территориальной организации субъектов Федерации, эффективного взаимодействия между ними и федеральным Центром.

Принцип равноправия субъектов Федерации допустимо рассматривать (по аналогии с общей правосубъектностью) и как гарантированное конституцией формально-равное право каждого субъекта на урегулирование своих отношений с федеральными органами власти (разграничение предметов ведения и полномочий) посредством договора. При этом конкретный объем взаимных прав и обязанностей центра и регионов (по аналогии с индивидуальным правовым статусом) может быть разным.

Однако признание того факта, что различные по своей природе и фактическому объему реализуемой компетенции субъекты являются равноправными, подчас соседствует с проявлениями вполне унитарного мировоззрения, требующего установления единообразия в «облике» всех российских регионов. Например, тот же Л.М. Карапетян видит наиболее безболезненным путем для установления реального конституционного равноправия статуса всех субъектов Российской Федерации «конституционное переименование краев и областей в республики или традиционные для Российского государства губернии. При этом необходимо конституционно установить их государственность и право иметь свою конституцию (вместо устава), подобно существующему относительно республик положению части 2 статьи 5 Конституции Российской Федерации. Что же касается автономных образований, то многие из них в силу малочисленности титульных наций могут быть преобразованы в культурно-национальные автономии в составе соответствующих республик или губерний». То есть, по всей видимости, предполагается, что введение принципа единообразия в наименованиях различных «форм» субъектов Федерации и их Основных законов автоматически приведет к установлению конституционного равенства субъектов федеративного государства.

Конституционный (государственно-правовой) статус субъекта федерации вообще и субъекта Российской Федерации в частности можно определить как совокупность государственно-правовых признаков, присущих соответствующему субъекту федерации и определяющих его место в едином федеративном государстве.

С учетом конституционных принципов федеративного устройства России, конституционный (государственно-правовой) статус всех субъектов Российской Федерации является равным и одинаковым.

Важнейшими элементами конституционного статуса субъекта Российской Федерации являются: территория, население, система государственных органов, конституция (устав), законодательство, символы, а также правомочия (права и обязанности) государственного образования как субъекта федеративного государства.

В Российской Федерации субъекты равноправны между собой во взаимоотношениях с федеральными органами государственной власти (ч. 4 ст. 5 Конституции РФ), а также в отношении иных атрибутов конституционно-правового статуса: в правах иметь конституцию или устав, собственные органы государственной власти, законодательство, свою территорию, представительство в Совете Федерации Федерального Собрания Российской Федерации и др.

Положение ч. 4 ст. 5 Конституции РФ о равноправии субъектов РФ означает, что все субъекты Федерации независимо от вида, без каких-либо изъятий обладают равными правами во взаимоотношениях с федеральными органами государственной власти в государственно-правовой, бюджетной и других сферах. Кроме того, каждый из субъектов Российской Федерации вступает в эти отношения непосредственно, что имеет особое значение для автономной области, находящейся в составе края, и автономных округов, входящих в состав края или области. Формы и процедуры указанных взаимоотношений определяются Конституцией Российской Федерации, Федеральным и иными договорами о разграничении предметов ведения и полномочий, соглашениями в системе исполнительной власти и федеральными законами.

Конституционно-правовой статус субъекта Федерации отражает его принадлежность к определенной группе субъектов Федерации, и отражает некоторые различия между отдельными группами субъектов Федерации. В Конституции эти различия отражены, например, в ч. 2 ст. 5, которая именует республики государствами; в ч. 2 ст. 68, допускающей установление республиками своих государственных языков; в ч. 3 ст. 66, предполагающей, что по представлению законодательных и исполнительных органов автономной области и автономного округа может быть принят федеральный закон об автономной области, автономном округе; в части 4 статьи 66, указывающей, что отношения автономных округов, входящих в состав края, области, могут регулироваться федеральным законом и договором между органами государственной власти автономного округа и, соответственно, органами государственной власти края или области. Другие возможные различия обусловлены конкретными специфическими социально-экономическими и другими особенностями и должны быть облечены в договорную или законодательную форму.

Правовой статус субъекта Российской Федерации всегда конкретен и дополняет предшествующие статусы за счет текущего федерального и регионального законодательства, указывающих на его специфику, на определенные региональные и национальные особенности.

Таким образом, субъект федерации - это абстрактная общая категория, описываемая специфическими характеристиками, наличие которых является необходимым и достаточным условием для определения некоего явления именно в качестве субъекта (составной части) более крупной общности - федерации. Например, согласно самому общему стандартному определению, субъект федерации есть «административно-территориальная или национально-территориальная единица, входящая в состав федеративного образования (штат, эмират, земля, провинция, союзная и автономная республика, автономные образования и др.)».

Во-вторых, субъект федерации - это особенное явление, которое обладает специфическими характеристиками, отличающими, к примеру, субъекты Российской Федерации от субъектов Федеративной Республики Германия или Соединенных Штатов Америки.

В-третьих, субъектом федерации называется конкретная административно-территориальная единица конкретного федеративного государственного образования, имеющая свою «уникальную индивидуальность» в ряду других субъектов того же федеративного государства.

Любая политика - это цели и задачи, преследуемые и решаемые людьми в связи с их конкретными интересами, а также методы, средства и институты, с помощью который данные интересы формируются, отстаиваются и защищаются.

Региональной политикой можно считать лишь такую систему намерений и действий, которая реализует интересы государства в отношении регионов и внутренние интересы самих регионов методами и способами, учитывающими природу современных региональных процессов, и которая осуществляет все это преимущественно в структуре меж - и внутрирегиональных связей.

Региональная политика - это целостное и самодостаточное звено политической основы общества, без которого последнее, а также каждый человек в отдельности и природная среда могут лишь случайно и без гарантированного успеха существовать на каждой конкретной территории, оставаясь "наедине" с государством, его экономической, внешней, внутренней и иной политикой.

Всякая политика хороша настолько, насколько ей удается поддерживать баланс различных интересов. Региональная политика - не исключение. Она в той мере политика и в той мере эффективна, в какой достигнут и стабилизирован компромисс между региональными интересами государства и местными интересами самих регионов.

Объединительной идеей и государственной, и местной региональной политики может и должна стать устойчивость, стабильность меж- и внутрирегиональных отношений.

Ведущим, жизненно важным интересом России ныне стало недопущение необратимой территориальной дезинтеграции государства.

Главным же интересом каждого региона - блокирование необратимого распада сферы, сбалансированность социальных, экономических, природоресурсных и иных отношений; обеспечение на этой основе стабильного и согласованного развития всех элементов локализованной сферы, соответствующего потребностям человека, общества и природы. При этом подразумевается, что кроме общеэкономического, общесоциального и иного общего потенциала есть мощный внутрирегиональный потенциал, который можно реализовать исключительно на местном уровне - и это одна из первейших задач региональной политики и самих регионов, и государства.

Региональная политика, намечаемая и проводимая самими регионами, - это то, что должно делаться для согласованного и взаимно неразрушающего развития всех элементов пространственно локализованной сферы на конкретной территории и с учетом местных условий.

Государственная региональная политика призвана обеспечить дееспособность региональной политики на местах.

Объект региональной политики - взаимосвязи и отношения между регионами.

Главный региональный интерес России в настоящее время должен быть осознан как минимизация негативных проявлений территориальной дезинтеграции на уровне субъектов Федерации, как поддержка местных преобразований, как создание общероссийских условий для того, чтобы каждый субъект Федерации максимально использовал свой внутренний потенциал и во все меньшей мере претендовал на скудные возможности государственной помощи.

Местные интересы определяются обеспечением полнокровного и сбалансированного существования на данной территории человека, общества и природы, гарантирование их согласованного воспроизводства на базе задействования ресурсов и полномочий, государственно признаваемых местными.

Фундаментальными методами региональной политики можно считать разъяснение ее содержания, смысла и практической пользы для всех без исключения сторон, согласительно-договорные процедуры с развернутым закреплением условий, обеспечивающих интересы регионального развития, формирование соответствующей правовой базы.

Глава 2. Экономико-правовая безопасность субъекта Федерации на примере Дальнего Востока

2.1 Проблемы национальной безопасности на Дальнем Востоке

В целом картина регионального развития на Дальнем Востоке является весьма неустойчивой. Постоянно меняются стратегические ориентиры, направления развития, тенденции. Такое состояние вполне закономерно. Оно объясняется не только различиями в экономическом, социальном, политическом развитии дальневосточных субъектов Российской Федерации, но и степенью их приспособляемости к новым рыночным отношениям, отсутствием прежней государственной поддержки, особенностями региональной стратегии развития территорий, “сильной” или “слабой” властью на местах, отношениями субъектов Российской Федерации с федеральным Центром, друг с другом и зарубежными соседями.

Сохраняющаяся ярко выраженная асимметрия в региональном развитии выступает существенным фактором ослабления социально-экономического развития Российской Федерации в целом и на Дальнем Востоке, в частности.

В то же время особенность дальневосточных субъектов Российской Федерации заключается в том, что они удалены от Центра России. Это позволяет выделить их в так называемые “отдаленные регионы”. Специфика отдаленных регионов общеизвестна: малонаселенность, отток населения в более благоприятные по климату районы страны, большой удельный вес федеральной собственности в силу их стратегического положения и наличия разнообразных природных ресурсов, преобладание добывающих, сырьевых отраслей промышленности, сезонная и структурная безработица, высокая себестоимость производимой продукции из-за транспортных и энергетических расходов, экономическая ориентация на близлежащие зарубежные государства и т.д.

Открытие границы, развитие приграничной торговли, создание совместных предприятий и налаживание прямых связей с соседними государствами также обусловили значительные изменения в экономике Дальнего Востока, паспортно-визовом режиме, налоговом, инвестиционном и таможенном законодательстве. Произошли изменения и в политике федерального Центра по отношению к этим регионам, который предоставил местным властям значительные полномочия для ведения самостоятельной политики во внешнеэкономической и гуманитарной сферах.

В ноябре 2002 г. Совет Безопасности Российской Федерации на своем выездном заседании рассмотрел вопросы обеспечения национальной безопасности в Дальневосточном федеральном округе. Были сформулированы основные проблемы региона, представляющие угрозы национальной и региональной безопасности:

- разбалансированность экономики (ее сырьевая направленность);

- нерациональное использование природных ресурсов;

- демографические, инфраструктурные, миграционные, экологические проблемы, которые приводят к напряженности в социальной сфере;

- попытки криминальных структур непосредственно влиять на развитие наиболее эффективных отраслей экономики;

- развитие транснациональной преступности и международного терроризма;

- контрабанда биоресурсов и сырья, промышленных товаров;

- наличие наркотрафиков;

- внешнеполитические факторы (большая протяженность морских и сухопутных границ, требующая повышенных мер обеспечения безопасности; территориальные притязания соседних государств; так называемые отложенные региональные конфликты; недостаточно развитые внешнеэкономические связи с государствами Азиатско-Тихоокеанского региона (АТР));

- боеспособность и боеготовность Тихоокеанского флота, частей и подразделений Дальневосточного военного округа.

Данные проблемы по-прежнему остаются актуальными для обеспечения безопасности России на Дальнем Востоке (ДВ) и самого региона. Но спустя три года они получили новое наполнение, появились новые факторы, которые оказывают существенное влияние на развитие социально-экономической, политической ситуации в регионе, обеспечение национальной безопасности.

2.2 Некоторые аспекты экономической безопасности региона

Приоритетными для этого региона в сфере экономического обеспечения национальной безопасности России являются:

- структурная модернизация экономики;

- закрепление населения;

- обеспечение энергетической безопасности региона и увеличение его энергетического потенциала;

- рациональное использование минерально-сырьевой базы;

- интеграция в экономическую систему АТР;

- развитие международных транспортных коридоров, системы экспортной поставки нефти и газа.

Достаточно долгое время в отечественной региональной политике и экономической науке господствовала идея «сжатия экономической ойкумены России», то есть, прекращения государственных инвестиций в развитие северных и дальневосточных территорий. Некоторые российские умы пришли к заключению, что надо направить усилия государства только на развитие центральных и западных областей России. Поскольку, по мнению этих ученых, ресурсов у современной России слишком мало для содержания всех территорий, надо придать им статус резервных, запасных, а основные ресурсы направить на развитие обжитых старопромышленных районов и на время оставить Дальний Восток и Север.

Другие считали, что такую политику окончательной потерей для России дальневосточных и северных территорий.

Черту под этими спорами подвел Президент России, который в Послании Федеральному Собранию Российской Федерации в 2005 году подчеркнул, что необходимо заниматься стратегически важными регионами Российской Федерации - Дальним Востоком, другими приграничными территориями. «Здесь, - по мысли Президента, - необходима концентрация государственных ресурсов на расширении транспортной, телекоммуникационной и энергетической инфраструктур (включая создание трансконтинентальных коридоров). И именно эти регионы должны стать опорными при сотрудничестве России с сопредельными государствами - нашими соседями».

Не случайно Федеральная целевая президентская программа экономического и социального развития Дальнего Востока и Забайкалья на 1996 - 2005 гг. и до 2010 г. определила среди основных направлений вовлечение региона в мировое хозяйство через экономическое сотрудничество со странами Азиатско-Тихоокеанского региона.

Однако положительный результат усиливающейся ориентации региона на рынки стран АТР сопровождается и отрицательными моментами: уменьшается производственная кооперация с предприятиями других субъектов Российской Федерации; увеличивается сырьевая специализация экспорта.

В этой связи отдельными учеными предлагается так называемая "большая стратегия" развития Дальневосточного региона, рассчитанная на 20-летний период и состоящая из нескольких элементов:

энергетическая стратегия, которая ставит своей целью превращение России в крупного поставщика нефти и природного газа в страны Северо-Восточной Азии (Китай, Япония и обе Кореи) и привлечение значительных азиатских инвестиций для развития российского Дальнего Востока;

активная иммиграционная политика, рассчитанная на привлечение на российский Дальний Восток трудовых ресурсов в таком количестве и такого качества, а также этнического разнообразия, что они будут удовлетворять потребности России, не угрожая ее внутренней стабильности и безопасности;

собственно стратегия безопасности, ориентированная на создание новой системы региональной безопасности для Северо-Восточной Азии;

политическая стратегия, преследующая главные цели:

- установление стабильных и дружеских отношений с Китаем, что принесет России пользу, но в то же время не сделает ее вассалом Пекина;

- устранение нынешних препятствий к добрососедским отношениям с Японией с целью превращения ее в главного партнера России в вопросе технической модернизации российского Дальнего Востока;

- поддержание связей с Северной Кореей, подготовка условий для "мягкой посадки" режима в Пхеньяне;

стратегия новых технологий в интересах использования научного и образовательного потенциала России;

новая политика регионального развития, основанная на разведке месторождений энергоносителей и развитии инфраструктуры, а также на научно-техническом прогрессе.

Отмечая в целом реальность предложенной стратегии, стоит заметить, что она имеет «подводные камни», так как под «устранением нынешних препятствий к добрососедским отношениям с Японией», скорее всего, подразумевается передача ей Курильских островов, а «подготовку условий для "мягкой посадки" режима в Пхеньяне» можно расценить как вмешательство во внутренние дела суверенного государства. Поэтому реализация стратегии в полном объеме весьма проблематична.

Стратегически на Дальнем Востоке для развития экспорта опять избраны сырьевые отрасли хозяйства.

Намечается крупная программа экспорта электроэнергии в энергодефицитные страны Северо-Восточной Азии. С этой целью, в том числе, готовится соглашение между Государственной электросетевой корпорацией Китая и ФСК ЕЭС, в котором будут зафиксированы объемы, направления перетоков электроэнергии, мощности и условия сотрудничества двух стран. Данный документ тщательно прорабатывается с учетом интересов экономики и безопасности России и Дальнего Востока, чтобы не нанести ущерб внутренним потребителям.

По оценкам Института экономических исследований ДВО РАН, при росте валового регионального продукта на Дальнем Востоке с 1995 по 2002 гг. на 28,8 % электропотребление в промышленности за этот же период увеличилось лишь на 11,5 %, а доля энергозатрат в структуре регионального производства уменьшилась в 2 раза. Представленные расчеты говорят о реальности планов увеличения экспорта энергии за рубеж, в частности в приграничные области Китая, уже сейчас. На начальном этапе для этого не потребуется вложения дополнительных средств в новые генерирующие мощности. Необходимо лишь высвободить «запертые» энергоисточники, построив дополнительные линии электропередачи. Более масштабные проекты экспорта потребуют инвестиций в генерацию.

Реализуется глобальный проект - Восточная Сибирь - Тихий океан, более известный как нефтепровод "Тайшет - бухта Перевозная". Этот проект имеет важнейшее геополитическое значение. В августе 2006 г. терминал уже должен будет работать, планируемый объем перевалки нефтепродуктов на первом этапе -10 млн. т, а после запуска всего проекта - 50 млн. т.

В то же время введение названных объектов и строительство нефте- и газопроводов Оха - Комсомольск - Хабаровск - Владивосток и Саха (Якутия) - Амурская область не решает проблему дефицита углеводородного сырья и продуктов его переработки в самом Дальневосточном регионе. Нефтепродукты, остающиеся в Российской Федерации по соглашению о разделе продукции по проектам освоения сахалинского шельфа, не смогут обеспечивать растущие потребности промышленности.

Говоря о дальнейшей устроенности Дальневосточного региона в российскую и международную экономику, необходимо отметить его значение как важного транспортного узла России. Действующий Транссиб помог развитию евроазиатской автомагистрали Москва - Владивосток с выходом в Китай и на Корейский полуостров. В перспективе (и Евросоюз уже одобрил это решение) поезда будут следовать от Лиссабона до Пусана, автоперевозчики из Европы смогут добраться до портов Дальнего Востока. Если сейчас транзит грузов приближается к 700 тыс. т в год, то к 2010 г. объем перевозок перевалит за 1 млн. т.

В то же время российским транспортникам придется спешить: конкуренты решили возродить Великий шелковый путь без участия россиян. Китай разрабатывает свой проект Трансказахстанской железной дороги, в котором нет места России. Причем, ранее планировалось соединить трансазиатскую магистраль Япония - Южная Корея с российским Транссибом, однако теперь китайские транспортники убеждают партнеров в выгоде проекта, по которому уже их территория будет использоваться для транзита.

Коренным образом сможет изменить условия жизни российского Дальнего Востока строительство железнодорожного перехода между материком и островом Сахалин. Но его сооружение в ближайшей перспективе пока не планируется.

Значительно сократился на Дальнем Востоке торговый флот. Количество морских судов уменьшилось с 570 в 1991 г. до 178 на начало 2002 г. Торговый, рыбодобывающий и рыбообрабатывающий флота устарели (их износ составляет 60 - 75%). Поступлений новых судов практически нет. Более половины судов крупнейших пароходств ушли под иностранные флаги якобы для того, чтобы зарабатывать деньги на новые суда для флота России. Однако это оказалось чистым блефом, новых судов нет и не предвидится. Распроданы суда Сахалинского морского пароходства. В качестве аргументов развала пароходства было названо несоответствие российского валютного и налогового законодательства особенностям международного судоходного бизнеса. Но эти обстоятельства не мешают работать другим пароходствам. Теряются не только деньги, но и тысячи рабочих мест, что отражается на благосостоянии жителей приморских районов России.

Критическая обстановка складывается с ледокольным флотом. Три из пяти ледоколов, работающих на Дальневосточном бассейне, выбрали свой нормативный срок. У двух других эксплуатационный срок заканчивается в 2006 и 2007 годах. По мнению специалистов, даже с учетом продления ресурса атомных паропроизводящих установок ледоколов они смогут нормально обеспечивать транспортную деятельность на трассах Северного морского пути (СМП), конечным пунктом которого является Дальний Восток, лишь до 2015 года. Программы их замены нет.

А ведь даже если бы сегодня было принято решение о проектировании нового поколения линейных ледоколов, то на это уйдет 8-10 лет. Еще 3-5 лет - на строительство ледоколов. Следовательно, можно спрогнозировать потерю контроля над освоением углеводородных месторождений арктического и дальневосточного районов, утрату лидирующих позиций в Арктике и на СМП.

Негативные процессы в рыбной отрасли создают непосредственную угрозу экономической безопасности России на Дальнем Востоке. В 2004 г. экономические показатели этой ведущей для Дальневосточного федерального округа (ДФО) отрасли снизились до уровня 1996 г. На состоянии в рыбопромышленном комплексе сказывается острая нехватка оборотных средств, отсутствие государственной поддержки и кредитования рыбной отрасли. Существующая практика аукционных торгов зачастую ведет к массовой перекупке рыбного бизнеса иностранными компаниями и криминальными структурами, росту браконьерства.

Не менее важными являются проблемы лесного комплекса. Его структура упростилась и направлена только на выпуск первичного сырья для экспорта в Китай, Японию, обе Кореи. Наблюдается тенденция хищнического использования лесов, в том числе иностранными фирмами, навязывающими такие условия совместной заготовки и вывоза леса с последующей его переработкой за рубежом и реэкспортом, которые наносят ущерб экономическим интересам России.

Проблемы интеграции Дальнего Востока в АТР тесно связаны с развитием приграничного сотрудничества. Основными его направлениями, по мнению экспертов, должны стать: расширение кооперационных связей и приграничной торговли; использование иностранной рабочей силы; совместное освоение природных ресурсов; совершенствование транспортных магистралей.

Стратегически приграничное сотрудничество должно предусматривать превращение дальневосточных субъектов Российской Федерации в зоны многоаспектного взаимодействия с административно-территориальными единицами сопредельных стран с учетом их особенностей развития и стратегических целей России на Востоке страны.

Перспективным в этой связи представляется создание приграничных экономических комплексов (ПЭК). Базовым условием их эффективности является принцип открытого входа на основе открытого же тендера. ПЭК - это совместно созданные технопарки, производства, торговые центры, туристическая инфраструктура постоянно действующие выставки товаров. Это своего рода мега-центр для развития приграничного и международного сотрудничества - въезжать на территорию соседнего государства и выезжать оттуда можно будет без виз, просто по загранпаспорту. Такие же комплексы предусматриваются и на сопредельной стороне в качестве свободной торговой зоны. В настоящее время заканчивается работа над положением о порядке проведения тендера об инвестировании в приграничный торгово-экономический комплекс с КНР "Пограничный-Суйфэньхэ".

Заключение

Социально-экономическое развитие России в целом и её регионов в последние 17 лет осуществлялось в условиях системной трансформации общественного уклада, изменения роли государства, субъектов Российской Федерации и муниципалитетов.

Как отметил Президент Российской Федерации В.В. Путин в Послании Федеральному Собранию Российской Федерации на 2007 год, «один из главных критериев политической культуры и развития общества - это увеличение объема полномочий региональных и местных властей», причём «сегодня децентрализация полномочий в сфере государственного управления достигла в России самого высокого за всю её историю уровня». Значительно возрос и продолжает увеличиваться объём полномочий в социальной сфере органов государственной власти субъектов Российской Федерации и муниципалитетов.

В результате экономического роста, а также передачи ряда полномочий в области социальной поддержки населения органам государственной власти субъектов Российской Федерации и муниципалитетам, в последние годы достигнуты определенные позитивные результаты:

- произошёл рост доходов населения, значительно сократился уровень бедности;

- существенно увеличены объёмы финансирования образования, здравоохранения и ЖКХ;

- наблюдается укрепление институтов государственной власти.

Вместе с тем, остаются нерешёнными существенные проблемы, препятствующие позитивному социальному развитию многих регионов. В их числе всё ещё высокая поляризация населения по доходам, доступу к качественному образованию и здравоохранению. Жилищные условия для значительной части населения трудно признать удовлетворительными.

Передача большей части полномочий по управлению экономическими и социальными процессами бизнесу и субъектам Российской Федерации повысила свободу деятельности этих субъектов, однако привела к утрате управляемости федеральным Центром вопроса комплексного развития территорий и размещения производительных сил. На уровне федерального Центра перестали разрабатываться планы территориального развития страны и её регионов, схемы расселения, природопользования и охраны окружающей среды, генпланы городов и районные планировки.

Кроме того, в большинстве случаев субъекты Российской Федерации из-за дефицитности своих бюджетов не могут должным образом обеспечивать эффективное функционирование социальной сферы. Так, по экспертным оценкам, 68% субъектов Российской Федерации и 97% муниципальных образований являются дотационными. При этом происходит дальнейший рост территориальной социально-экономической дифференциации.