Сегодня высока вероятность вступления Беларуси в фазу аккумулирования проблем, которые уже в ближайшей перспективе приведут к очень долгосрочному сочетанию валютного, банковского кризиса и кризиса внешней задолженности.

Удастся ли Беларуси избежать крупномасштабного экономического кризиса и что для этого нужно?

Беларусь столкнулась с проблемами в результате повышения цен на газ и потери дохода от переработки российской нефти и газа. Данный шок условий торговли имеет широкие макроэкономические, а, следовательно, и общественно-политические последствия.

Его размеры велики, а цены на энергоносители будут продолжать расти вплоть до 2011 года, когда цена газа для Беларуси достигнет европейского уровня, что предусмотрено соглашением с Россией. Единственным выходом из создавшегося положения представляется глубокая структурная перестройка экономики, предполагающая сокращение госрасходов и проведение реформ, способствующих необходимой корректировке экономики.

При фиксированном обменном курсе энергетический шок в итоге приведет к сокращению экспортных доходов и увеличению расходов на импорт. Как следствие, произойдет ухудшение торгового баланса. С целью недопущения девальвации национальной валюты образовавшийся дефицит необходимо будет финансировать из внешних источников, так как альтернатива - балансирование текущего счета путем значительной реальной корректировки экспорта и импорта - труднодостижима в краткосрочном периоде. Однако заимствования могут служить лишь краткосрочной мерой облегчения переходного процесса и не могут заменить реальные изменения [8].

Источники финансирования кажутся достаточно очевидными: либо продажа активов, либо иностранные заимствования. Прибегнет ли Беларусь к помощи России или других схожих стран - производителей нефти - либо обратится за финансированием к Западу? Риторика белорусского правительства не дает ясной картины. Вместе с тем до сих пор все финансирование идет в основном из России.

Перспектива получения официальной помощи от Запада для финансирования дефицита торгового баланса кажется маловероятной с учетом политической ситуации в Беларуси. Однако западным странам следует взвесить свои решения, так как альтернативой является еще большее углубление зависимости Беларуси от России после продажи ей своих активов и осуществления заимствований у своего сильного соседа (что представляется более правдоподобным вариантом развития ситуации).

Запад мог бы стать более вовлеченным, пытаясь способствовать продвижению реформ в необходимом направлении посредством привлечения властей к диалогу по вопросам того, что необходимо для обеспечения долгосрочного роста и повышения уровня жизни.

Следует отметить, что сегодня высока вероятность вступления Беларуси в фазу аккумулирования проблем, которые через несколько лет могут с легкостью привести к очень долгосрочному сочетанию валютного, банковского кризиса и кризиса внешней задолженности. Данный тип внешнего финансового краха происходит со многими странами мира в результате Азиатского кризиса и кризиса Аргентины и некоторых ее соседей в Латинской Америке.

Так, например, в Таиланде выпуск сократился на 10,5% в следующем после кризиса году, а на возвращение к докризисному уровню дохода ушло 6 лет с совокупными потерями выпуска порядка 50% докризисного ВВП. Чтобы не допустить развития подобного сценария в Беларуси, необходимо начинать реформы уже сейчас. С другой стороны, кризис такого рода может иметь положительный побочный эффект в смысле большей демократизации страны (Индонезия), хотя с тем же успехом может привести и к серьезным экономическим и социальным последствиям для населения, которые будут сопровождаться еще более авторитарным руководством (Мьянма).

Большая часть выпуска концентрируется на крупных подконтрольных государству предприятиях, в которых как производство, так и занятость предопределены в соответствии с правительственными целями. Ни одна крупная компания не была приватизирована. Данный вид государственного вмешательства означает, что крупные фирмы функционируют в условиях мягких бюджетных ограничений. Компании, оказавшиеся в тяжелом положении, могут быть взяты на поруки и просубсидированы различным образом, тогда как фирмы, генерирующие значительный доход, могут столкнуться с более высокими, произвольно предъявляемыми, требованиями по налогообложению.

Помимо доминирующего государственного сектора существует также частный сектор, в котором функционируют преимущественно малые и средние предприятия. Основной их деятельностью является розничная торговля и общественное питание (45% всех малых фирм) для обслуживания потребностей внутреннего рынка. Темп роста малых фирм намного отстает от темпа роста экономики. Одним из основных факторов, объясняющих медленные темпы роста и ограниченную долю в ВВП, является отсутствие стимула к росту. Если малая фирма становится относительно успешной и начинает расти, возникает высокий риск того, что государство попытается присвоить ее доходы или перевести на себя право собственности над компанией.

Индекс развития человеческого потенциала ООН показывает крайне противоречивую картину в области здравоохранения и образования. Всеобщая грамотность и бесплатное и обязательное образование приветствуется с точки зрения перспектив развития. Однако расходы на образование напрямую зависят от экономической ситуации. Поэтому данная область может стать зоной риска, если разовьется полномасштабный кризис платежного баланса [8].

Несмотря на быстрый рост и высокие расходы на здравоохранение в Беларуси, ситуация в данной области не внушает оптимизма. Хотя расходы на здравоохранение в процентах к ВВП сравнимы с Польшей, ожидаемая продолжительность жизни за последние десять лет сократилась на 3 года и составляет около 63 лет для мужчин и 75 для женщин.

В Беларуси серьезные проблемы с коррупцией. Вопреки официальной информации о сокращении уровня коррупции в Беларуси, индекс восприятия коррупции, рассчитываемый организацией Transpatency International, демонстрирует тенденцию к резкому снижению после включения Беларуси в список анализируемых стран в 2002 году. В сфере коррупции Беларусь занимает 151-е место из 163 стран и разделяет его с Узбекистаном, но находится ниже Таджикистана и Туркменистана и немного выше таких стран, как Гаити, Ирак, Мьянма, Судан и Демократическая республика Конго. Данную ситуацию можно назвать катастрофической. По сравнению с другими постсоветскими странами в нашей части света Беларусь сегодня находится в конце списка, хотя еще пять лет назад занимала лидирующую позицию.

Стоимость ведения бизнеса в Беларуси очень высока. Начиная с 2003 года Всемирный банк проводит классификацию стран по ряду критериев, имеющих отношение к простоте ведения бизнеса, таких как легкость открытия бизнеса, лицензирование, найм работников и уплата налогов. Среди 175 стран Беларусь занимает 129-е место по легкости ведения бизнеса. Для сравнения: Россия занимает 96-е место, Польша - 75-е, Эстония - 17-е, Литва - 18-е. Деспотизм налоговой системы и низкая защищенность инвесторов увеличивают издержки ведения бизнеса. Воплощением этого является правило "золотой акции", которое дает государству право контрольного пакета, даже если оно владеет небольшим числом акций. В 2004 году данное правило было расширено и распространяется на фирмы без государственного участия в капитале, давая правительству право вмешиваться в дела любой приватизированной компании.

Значительная часть кредитов в последнее время направляется на государственные предприятия. Учитывая, что в данном процессе высока роль директивного кредитования (которое не всегда основано на рациональных финансовых расчетах), а также увеличения привлечения банками краткосрочных ресурсов в иностранной валюте, появляются причины для беспокойства.

Юридически обменный курс прикреплен к российскому рублю, но на практике - к доллару США. Недавнее повышение заработной платы не сопровождалось соответствующим ростом производительности, что сделало Беларусь менее конкурентоспособной и начинает вредить экспортным поставкам в Россию. Высокий внутренний спрос вызвал существенный рост импорта, который привел к ухудшению состояния текущего счета (профицит в 1,6% от ВВП в 2005 году сменился дефицитом в 4% от ВВП в 2006 г.). Ограниченные резервы центрального банка в иностранной валюте и переоцененная национальная валюта создают давление к девальвации.

Предполагая, что количественные характеристики экспорта и импорта не изменятся под воздействием новых соглашений по нефти и газу, становится достаточно просто подсчитать прямые потери для торгового баланса. В 2007 году совокупный эффект нефтяного и газового шока оценивается порядка 1,7 млрд долларов, что является эквивалентом 5% от ВВП, и будет расти, достигнув к 2011 году 4,7 млрд долларов [8].

Более широкие макроэкономические последствия шока оценить сложно, так как они зависят от реакции на него как правительства, так и других экономических агентов. МВФ приходит к оценке потери на уровне 10-15% от ВВП. Притом, что данный прогноз основан на опыте подобного рода шоков во многих странах, в Беларуси существует ряд факторов, таких как фиксированный обменный курс, жесткая структура экономики и слаборазвитые институты, которые скорее всего усилят воздействие шока условий торговли на рост.

Последствия могут быть гораздо серьезнее, чем предсказывает МВФ и другие организации.

Правительство предпримет все возможные меры по недопущению резкого сокращения производства, девальвации валюты и быстрого роста инфляции. Экономический рост и стабильность цен являются ключевыми элементами социального контракта и попытки представить существующий экономический, общественный и политический уклад в качестве удачной альтернативы рыночно ориентированному прозападному демократическому обществу.

Поэтому так необходимая на данном этапе перестройка всей экономической системы вряд ли будет осуществлена. Скорее всего деятельность правительства будет сосредоточена на принятии краткосрочных мер недопущения полномасштабного кризиса платежного баланса, который бы имел серьезные последствия для национальной экономики.

Очерченная выше политическая ситуация, экономическая структура, отсутствие реформ, слабые институты и высокие издержки ведения бизнеса со всей очевидностью говорят о необходимости реформ. Список обязательных реформ является достаточно длинным, но среди основных элементов можем отметить:

усиление институтов (включая верховенство закона, демократию, систему взимания налогов и т.д.);

уменьшение роли государства в бизнесе;

более свободное установление цен и заработной платы для обеспечения эффективного распределения ресурсов и создания эффективной на международном уровне экономики;

исключение субсидий, которые не связаны с необходимыми трансформациями сельского хозяйства, промышленности и финансового сектора;

отмена управляемого финансирования предприятий банками, то есть все финансирование компаний должно осуществляться на рыночной основе и условиях, а не по распоряжению правительства;

рассмотрение альтернатив текущей монетарной политике и политике обменного курса;

увеличение эффективности использования энергии и обеспечение полной передачи издержек, связанных с возросшей ценой на энергоносители, во все сектора экономики;

продолжение развития высокого образовательного уровня населения и сосредоточение на создании новой промышленной структуры и общества, которые черпали бы конкурентные преимущества из высокого человеческого капитала, а не энергетических субсидий;

проведение реформы системы здравоохранения с повышенным вниманием к качеству, эффективности и усилий по изменению ухудшающего здоровья, особенно среди мужчин [8].

В дополнение к необходимым структурным реформам существует ряд мер, способных сгладить негативные воздействия шока в краткосрочном периоде. Одними из наиболее безотлагательных мер могут быть:

выпуск облигаций на внешнем рынке или использование внешних займов в сочетании с устойчивой стратегий управления долгом (только как средство смягчения негативного влияния шока, а не замены реформ);

приватизация государственных компаний;

ужесточение фискальной и монетарной политики;

сокращение прямого финансирования предприятий;

девальвация рубля с целью сокращения импорта и увеличения конкурентоспособности экспорта, что может быть очень рискованным, так как курс рубля является номинальным якорем и должен рассматриваться как часть комплексной программы реформ.

Одним из инструментов, которыми пользуются органы государственного управления за рубежом для прогнозирования будущего направления изменения реального ВВП, служит месячный индекс группы переменных, предсказывавших изменения ВВП в прошлом. Изменения индекса опережающих показателей обеспечивают информацию о перспективном направлении развития экономики и таким образом могут сократить длительность "разрыва восприятия", связанного с реализацией макроэкономической политики. Поэтому разработка системы лидирующих индикаторов и расчет сводного индекса на их основе весьма актуальны.

Для построения сводного опережающего индикатора в зарубежных странах используются различные показатели. Например, Министерством торговли США для его расчета применяются такие показатели, как:

- средняя продолжительность рабочей недели;

- первичные заявки на получение пособий по безработице;

- новые заказы на поставку потребительских товаров;

- цены на фондовом рынке;

- контракты и заказы на новые машины и оборудование;

- лицензии на строительство жилья;

- объем оптовой торговли;

- изменение портфеля заказов на товары длительного пользования;

- изменение цен на некоторые виды сырья;

- предложение денег;

- индекс потребительских ожиданий [10].

На практике при построении системы опережающих индикаторов используются две различные и не сводимые друг к другу концепции экономической динамики. В первой делается акцент на направление движения экономики (вверх - вниз, рост - падение), во второй - на скорость движения (быстрее - медленнее, ускорение - торможение). Первая соответствует классическому понятию цикла деловой активности, во второй применяется понятие "циклов роста". В США анализ поворотных точек ведется в терминах роста и падения. В странах - членах Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), напротив, отслеживаются переходы от ускоренного роста к замедленному, и наоборот (считается, что в мире существует тенденция к более или менее постоянному экономическому росту, тогда как длительность и глубина классических кризисов - с характерным для них абсолютным спадом - уменьшается).

Для датировки поворотных точек могут применяться как формальные, так и неформальные методы. Неформальный подход используется в США. При Национальном бюро экономических исследований (НБЭИ) данного государства существует специальный Комитет по датировке деловых циклов, в который входят крупнейшие экономисты. Рецессия определяется Комитетом как "период снижения производства, доходов, занятости и торговли, отмеченный распространением спада на многие сектора экономики". Решения о точной датировке очередного пика или впадины принимаются на заседании Комитета на основе качественного анализа всей имеющейся информации. Какого-либо одного показателя, на уровень или динамику которого ориентировался бы Комитет, не существует. В частности, при определении даты начала рецессии Комитет не пользуется известным эмпирическим правилом двух кварталов падения ВВП.

Методика ОЭСР, наоборот, основана на идее эталонного индикатора. Причем идеальным эталонным индикатором определен месячный ВВП (считается, что экономический цикл адекватно отражается в динамике этого показателя и никакая дополнительная информация для установления поворотных точек и фаз цикла просто не нужна). Однако поскольку месячных оценок ВВП не существует, следует подобрать какой-либо иной показатель, динамика которого близка к динамике ВВП. На практике ОЭСР в качестве эталонного индикатора использует индекс промышленного производства (ИПП). Именно для него определяются пики и впадины, по отношению к нему выстраивается вся система опережающих показателей [9].

Применяемая в ОЭСР процедура датировки поворотных точек носит достаточно формальный характер. Она основана на сопоставлении фактических значений индекса промышленного производства с трендовыми значениями. Та точка, в которой достигается локальный максимум отношения факт/тренд, считается пиком, точка локального минимума - впадиной.

Для датировки поворотных точек макроэкономической динамики Республики Беларусь предлагается использовать переход от сокращения к росту (или наоборот), а не замедление или ускорение роста. Таким образом, для нашей страны целесообразно применять компромиссный вариант: концепцию цикла деловой активности наложить на концепцию эталонного индикатора.

В общем, в мировой практике принято, что показателем, отражающим поворотные точки макроэкономической динамики, является месячный объем ВВП. Но поскольку именно на промышленность приходится значительная доля ВВП (27,6% - в 2006 г.), а также в связи с трудностями оперативного расчета месячного объема ВВП для целей построения системы опережающих индикаторов используется индекс промышленного производства. Принципиальная возможность применения данного индекса обусловливается тем, что динамика промышленного производства отражает макроэкономическую динамику республики в целом. Локальные (в сравнении с 6 ближайшими месяцами в ту и другую сторону) максимумы этого ряда можно считать пиками, локальные минимумы - впадинами. Логично предположить, что пики и впадины должны чередоваться, а промежуток между ними - превышать полгода.

Тот или иной показатель может оказаться в Беларуси опережающим, если он:

- вызывает изменения общеэкономической динамики через изменения спроса и предложения;

- отражает ожидания экономических агентов;

- раньше, чем экономика в целом, реагирует на изменения экономической активности;

- зарекомендовал себя в качестве такового в других государствах.

С практической точки зрения показатели должны удовлетворять следующим требованиям.

1. Их колебания должны иметь циклический характер (то есть периоды роста чередуются с периодами падения). При этом недопустимы резкие и необъяснимые скачки.

2. Ряды должны быть достаточно надежными и сопоставимыми на протяжении всего анализируемого периода.

3. Информация должна оперативно обновляться (то есть ежемесячно и с минимальными задержками по отношению к календарному месяцу).

Для каждого показателя, более или менее удовлетворяющего этим требованиям, необходимо найти поворотные точки и сопоставить их с поворотными точками общеэкономического цикла [11].

Полный перечень временных рядов представлен в таблице 3.1.

Расчет сводного опережающего индикатора и диффузного индекса. Мировой опыт показывает, что система, состоящая из нескольких опережающих показателей, обычно рисует достаточно "пеструю" картину. По этой причине целесообразно построение обобщающих индикаторов. Обычно рассчитываются сводный опережающий индекс (СОИ) и диффузный опережающий индекс (ДОИ).

Для объединения исходных опережающих индикаторов в один индекс нужно, чтобы ряды, выраженные в разных единицах, были приведены к единому масштабу. Для этого применяется несколько модифицированная процедура НБЭИ США, основной смысл которой заключается в том, чтобы уравнять разницу в масштабах и вариабельности исходных показателей, а также вариабельность сводного опережающего индекса - с вариабельностью индекса промышленного производства.