Эволюция отношений собственности в контексте современного социального развития

37

ЭВОЛЮЦИЯ ОТНОШЕНИЙ СОБСТВЕННОСТИ В КОНТЕКСТЕ СОВРЕМЕННОГО СОЦИАЛЬНОГО РАЗВИТИЯ

доктор экономических наук Ю.Б. Кочеврин

B советский период вопросы, связанные с собственностью и с фигурой собственника, трактовались в идеологическом, причем догматическом и философическом плане. Реально существовавшие отношения собственности, практические проблемы ее реализации в их подлинном содержании, особенно в сфере хозяйственных отношений, фактически не исследовались советской наукой. Переход от одной общественной системы к другой, а именно, от административно-командной экономики к экономике рыночного типа, нашел свое концентрированное выражение в преобразовании отношений собственности. Их содержание стало наглядным и ощутимым для населения. Каждый гражданин России оказался в совершенно новой системе социально-экономических координат, в которой проблемы собственности занимают центральное положение. Практические вопросы функционирования отношений собственности приобретают для общества особую актуальность...

Перемены в положении собственника в XX столетии: концентрация капитала и дробление собственности

За то время, что проблема собственности в России находилась в тени, в экономике рыночного типа фигура собственника претерпела ряд трансформаций. Главное изменение состояло в падении центрального значения традиционной капиталистической фирмы, характеризующейся наличием четко выявленного собственника - на одном полюсе - и наемным персоналом работников - на другом.

Еще в середине XIX столетия хозяйственная деятельность в тех странах, где утвердилась рыночная экономика (Англия, Франция, Германия, США, некоторые малые государства Европы) осуществлялась главным образом капиталистическими фирмами, которые находились в собственности одного владельца, семьи или ограниченного числа партнеров ("Собственники управляли, а управляющие были собственникам" - так коротко характеризует эту ситуацию известный историк бизнеса Альфред Д. Чандлер). Это была, так сказать, центральная часть хозяйственного спектра. С одного края к ней примыкало море мелких товаропроизводителей: ремесленников, фермеров, торговцев, ведущих семейное дело без привлечения наемного труда. С другой стороны находились немногочисленные акционерные компании, наделенные государством, в порядке исключения, правом" выпуска акций под ограниченную ответственность акционеров. Вплоть до 1860-1870-х годов акционерный капитал развивался в отраслях естественной монополии, таких как железные дороги (строительство и эксплуатация), судоходные каналы, портовое хозяйство. В отличие от такого положения за последнее столетие место индивидуального субъекта в экономике занял коллективный субъект - корпорация. С позиций юридических корпорация - это общество с ограниченной ответственностью (в данном случае мы следуем терминологии, сложившейся в США, что не всегда совпадает с другими правовыми системами). Но этот юридический факт - лишь формальная точка отсчета, констатирующая усложнение отношений собственности, связанное с многосложными процессами: концентрацией производства и капитала, развитием финансово-кредитной системы. В США, Великобритании уже к началу XX столетия половина экономической деятельности протекала в рамках корпоративной организации. В настоящее время, т.е. к концу XX столетия, корпорация-собственник по удельному весу в экономике оттеснила индивидуального собственника на второй план.

Рост корпораций проходил параллельно и даже на определенном этапе идентифицировался с развитием акционерной собственности и ростом крупных акционерных компаний. На самом деле эти институты не идентичны. Акционерное общество выросло далеко за пределы того юридического принципа, на базе которого оно сформировалось - ограниченной ответственности. Акционерная компания выносит на рынок новый товар - акцию. Акция - это не только новый, но и весьма эффективный инструмент рыночной экономики. Акция создает и новый тип собственника - акционера. Этот процесс открыл дорогу для прямых инвестиций - минуя финансовых посредников - мелким сбережениям, превратив их владельцев в акционеров, т.е. частичных собственников крупного капитала. Он протекал неравномерно, и в первой половине XX столетия массовый акционер наблюдался только в США. Но за последние десятилетия XX века и особенно в 80-е - 90-е годы наблюдался бурный рост акционерной собственности, в том числе и количества мелких акционеров, во всех странах с развитой рыночной экономикой.

Фигура акционера отличается от традиционной фигуры собственника. Акционер не может изъять свой капитал из дела, он может лишь продать свою акцию тому, кто согласится ее купить по договорной цене; он, как правило, не может повлиять на величину своего дохода, вытекающего из владения акциями. В защите своих прав он полагается на два института, сформировавшихся в ходе развития акционерной собственности: во-первых, на безличный механизм рынка капиталов, который дисциплинирует руководство крупных корпораций (подробнее об этом будет сказано ниже), а во-вторых, на так называемую корпоративную демократию, которая дает определенные возможности мелкому акционеру влиять на выборы и смену руководства крупных корпораций. Та и другая область становятся (в разное время для разных стран) предметом регулирующего вмешательства государства.

Другое важное изменение в сфере собственности можно обозначить как стирание граней между разными категориями экономических субъектов. Массовый акционер одновременно является и массовым наемным работником - во всяком случае, два эти множества в значительной мере совпадают. Растет также и категория заимодавцев-сберегателей, охватывающая значительную часть средних слоев населения. Это держатели государственных и частных ценных бумаг разного вида и просто владельцы банковских депозитов. Так, в США в 1991 г. из общего числа домашних хозяйств имели сберегательные счета 73,2%, имели текущие банковские счета - 46,0%, владели акциями корпораций и взаимных финансовых фондов - 20,7%.

И, наконец, через систему страховых и пенсионных фондов - в особенности частных - практически все население развитых стран с рыночной экономикой в большей или меньшей мере участвует в распределений чистой прибыли, создаваемой на частной основе. Таким образом, пенсионеры и застрахованные становятся также собственниками либо некоего конкретного) либо общественного (не индивидуализированного) капитала.

Мы уже говорили о том, чем акционер отличается как собственник от владельца дела или пайщика товарищества. Но и корпорация отличается от индивидуального или паевого предприятия в плане собственности. Корпорация неделима, тогда как собственность на нее делима (эта сторона находит отражение в бухгалтерском балансе корпорации: ее пассивы состоят из собственного капитала, поделенного на акции, и заемного капитала, .тогда как ее активы показывают материальную и финансовую структуру корпорации как единой организации).

В отношении корпорации иначе решается правовой вопрос о коммерческой тайне. Информационная прозрачность корпорации, особенно такой ее разновидности как акционерное общество, зарегистрированное на бирже, значительно превышает таковую индивидуального собственника.

Но индивидуальный собственник не ушел со сцены. По числу предприятий индивидуальная предпринимательская собственность превышает корпоративную и во многих отраслях хозяйства активно соперничает с ней. Но это не только соперничество. Между той и другой категорией собственников возникают сложные взаимодействия, которые содержат новые гарантии и ограничения. Динамично развивался мелкий и средний бизнес, и число мелких предпринимателей неизменно росло, обгоняя даже темпы роста населения, вопреки всем предсказаниям марксистов.

Претерпело изменения и положение традиционных мелких собственников: фермеров, предпринимателей-владельцев своего дела, рантье, домохозяев. К числу таких изменений относится падение слоя рантье, доля которого с лихвой была перекрыта пенсионерами. Причиной упадка рантье послужило длительное (столетнее) падение реальной нормы ссудного процента по сравнению с его уровнем в XIX столетии.

Значительные изменения произошли в сфере взаимоотношений государства и бизнеса. По мере развития корпорации появилась и такая ее разновидность как государственная корпорация (public corporation -согласно английской терминологии), а также государственное участие в частных корпорациях (смешанная собственность). Особенность этих форм в том, что в них государство как субъект экономических отношений выступает на равных правах с другими субъектами и имеет равные с ними правомочия. Но в другой своей разновидности - казенное предприятие (state enterprise) - государственная собственность выделена из системы частного права и включена в иерархическую (командно-административную) систему государственного хозяйства.

К важным фактам последних десятилетий можно отнести укрепление деловой этики, что послужило взаимной гарантией разных групп собственников в большей мере, чем совершенствование правовых норм. В целом сфера неформальных деловых контактов росла быстрее, чем сфера деловых соглашений, защищенных буквой закона.

Так, в Великобритании с 1980 по 1993 годы число фирм, в подавляющем большинстве мелких, выросло с 2,4 млн. до 3,6 млн. единиц. Фирмы с числом занятых до 100 человек составляют 50% всего частного сектора и 30% оборота (Britain 1996, р. 197). Население Великобритании за этот период времени выросло на 3,3% следствием укрепления социальной стабильности на фоне нескольких десятилетий развития без социальных и военных потрясений.

Короткий экскурс в область эволюции собственности и положения собственников в XX столетии нуждается в дальнейшей конкретизации. Той видимой стороной, в которой получала выражение отмеченная эволюция, было развитие институциональных форм, т.е. закрепленных юридической нормой и обычаем прав и обязательств хозяйствующего субъекта. Наиболее наглядное представление о характере этой эволюции можно получить, если сравнить институциональную организацию хозяйства в развитых странах, существовавшую во второй половине XIX столетия, с той, которая имеет место в настоящее время, т.е. в конце XX столетия.

Мы начнем с рассмотрения той формы, которая ранее в наименьшей мере попадала в поле зрения исследователей хозяйственной деятельности, а именно, с домохозяйства. Рост значения этой институциональной формы определяется разными факторами. В силу накопления личного имущества, особенно недвижимости, и одновременного развития налоговой системы домохозяйство закреплено законодательно. Далее, все больше внимания уделяется вкладу домохозяйств в рост национального дохода и национального богатства. (В частности, такой элемент, как воспитание детей в семье, становится важной составляющей национального богатства). Далее, рост числа пенсионеров и их удельного веса в населении означает одновременное развитие разных видов хозяйственной деятельности внутри домохозяйств, оказывающих все более существенное влияние на состояние общества. Достаточно сказать, что уже в настоящее время в рамках домохозяйств производится значительная часть продуктов питания, и не только в странах с острыми проблемами в сельском хозяйстве (Россия), но и как замена коммерческого земледелия и животноводства производством трудоемкой, но экологически чистой продукции (США, Япония).

К домохозяйствам примыкает форма самозанятости (self-employment). Эта форма, будучи тесно связана с домохозяйствами, одновременно отличается от них, поскольку она институционально оформляется как деловое предприятие (business enterprise) со всеми вытекающими последствиями (лицензия, патент и т.д.). Самозанятость в настоящее время включает огромное число личных и семейных предприятий, работающих не только в традиционных, но и в новых отраслях экономики (биржевые брокеры, деловые консультанты, адвокаты, врачи и т.д.). С существованием этой формы связана одна из острейших проблем современных рыночных систем: уход от налогообложения и незаконное получение всякого рода социальных пособий (по безработице, бедности и т.д.). Существование теневой экономики на границе самозанятости и домохозяйства является общепризнанным фактом, с которым не просто бороться.

Следующая институциональная форма - индивидуальное (семейное) предприятие с наемным трудом (sole proprietorship). Генетически эта форма составляет основу капиталистического рыночного хозяйства. Ее главная особенность состоит в том, что владелец такого предприятия работает в правовом режиме неограниченной ответственности по своим обязательствам как по отношению к клиентуре, так и по отношению к наемному персоналу. Все имущество такого владельца (движимое и недвижимое, вещественное и невещественное) служит покрытием его обязательств. Превышение обязательств над активами означает несостоятельность, которая дает основание кредиторам возбудить формальную процедуру банкротства. После продажи имущества с молотка в результате банкротства остаток задолженности необходимо покрыть заслуживающими доверия поручительствами, в противном случае собственник попадает в долговую тюрьму. Отметим, что этот жесткий правовой режим распространялся на подавляющую часть экономической деятельности в XIX столетии, а в настоящее время сфера его распространения значительно сократилась.

С индивидуальным предприятием в институциональном плане соседствует, составляя фактически его разновидность, полное товарищество (партнерство - partnership). Группа предпринимателей-владельцев, договариваясь между собой о долях участия в капитале, взаимных обязательствах и распределении прибыли, в то же время солидарно отвечает по всем обязательствам предприятия всем своим имуществом. Это также форма неограниченной ответственности. Полное товарищество в качестве традиционной формы капиталистического предприятия продолжает играть важную роль, хотя она по своему значению постепенно понижается. Но в ряде новейших отраслей, особенно научного и научно-внедренческого предпринимательства, эта форма вполне актуальна. Можно даже сказать, что современная сфера ее преимущественного распространения - те предприятия, где большой удельный вес составляет интеллектуальный капитал (брокерские, бухгалтерские, внедренческие, адвокатские фирмы). Люди, работающие в этих фирмах, в основном являются деловыми партнерами. Наемный персонал таких фирм - это вспомогательные сотрудники и молодые специалисты, которые по мере профессионализации становятся полноправными партнерами. Некоторые из полных товариществ превращаются в кооперативы, т.е. коллективные предприятия. Однако значение производственных кооперативов в целом в современной развитой экономике невелико - кооперативы распространены лишь в ряде стран (прежде всего - скандинавских) в распределительном звене хозяйственной организации (прежде всего, сбытовые и снабженческие сельскохозяйственные кооперативы).

Дальнейшее рассмотрение спектра институциональных форм в их генетическом происхождении и развитии подводит к такой форме, как коммандитное товарищество (или смешанное товарищество; в России такая форма носит название "товарищество-на-вере"). Появление ее относится, по меньшей мере, к далекому XIY веку, к итальянским городам-государствам. Развитие промышленности и торговли, дальние морские путешествия, связанные с большим риском потери капитала, привели к возникновению этой формы. Ее особенности хорошо иллюстрируют природу институциональной эволюции предпринимательства. Коммандитное товарищество включает две существенно разные категории собственников: полных товарищей, которые руководят делом, солидарно отвечая по всем обязательствам без ограничения, и коммандитистов - собственников с ограниченной ответственностью в пределах своего вклада. Эта форма распределения риска, связанного с предпринимательством, позволяет быстро расширить капитал за счет внешних участников, обещая им хорошую прибыль и одновременно страхуя от разорения в случае неудачи. Коммандитные товарищества были широко распространены в Европе (в том числе и в России), пока их не начали вытеснять товарищества с ограниченной ответственностью в качестве предпочтительной формы для крупного предпринимательства. Но и после Второй мировой войны коммандитные товарищества играли заметную роль в ряде европейских стран в качестве формы институциональной организации. Следует лишь отметить, что в странах с англо-саксонской традицией (Англия, Шотландия, США) эта форма не получила распространения. Исследователи (Ч. Киндлбергер, А. Чандлер) объясняют это ранним развитием кредитной системы, предоставлявшей предпринимателям альтернативные источники расширения капитала.

Товарищество с ограниченной ответственностью представляет собой наиболее значимую современную институциональную форму предприятия. Большая часть бизнеса (не по числу предприятий, а по удельному весу в производстве и распределении) существует в этой форме. Она имеет две основные разновидности: простое ТОО и акционерная компания (АО). Каждая из этих разновидностей играет самостоятельную роль. В современных условиях простое ТОО, как правило, предшествует акционерной компании. Но исторически это не всегда было так. В XIX веке некоторые акционерные компании распространяли свои акции на условиях неограниченной ответственности. В настоящее время акционерная компания по определению является обществом с ограниченной ответственностью.

Неограниченная и ограниченная ответственность: их роль в эволюции институциональных форм

Что же такое институт ограниченной ответственности, и чем он отличается от института неограниченной ответственности, который был господствующим в экономике рыночного типа (капиталистической экономике) вплоть до XX столетия? Для собственников предприятия, перешедшего к режиму ограниченной ответственности, этот переход означает, что все их имущество делится на две части: их доля в предприятии и все остальное имущество. Эти две части имеют различный правовой статус. Каковы бы ни были обязательства предприятия, но его владельцы отвечают по ним лишь в пределах своей доли в имуществе предприятия. Их ответственность по долгам ограничена существующими на данный момент чистыми активами предприятия. Она не распространяется на другое имущество владельцев. Иначе говоря, за долги обанкротившегося предприятия не могут быть востребованы ни личное имущество его владельцев, ни другие их активы, такие как участия в других предприятиях, ценные бумаги, личные денежные депозиты. Владельцы предприятий с ограниченной ответственностью превращаются в пайщиков или акционеров. Если имущество такого предприятия не покрывает его задолженности, то риск убытков перекладывается частично на кредиторов предприятия (банки, поставщики, покупатели). Таким образом, в предприятии такого типа значительно в большей степени рассредоточен риск убытков: в него помимо круга владельцев вовлечены и основные кредиторы. С точки зрения эволюции институциональных форм рассредоточение предпринимательского риска является главным завоеванием института ограниченной ответственности.

Но и для предприятия институт ограниченной ответственности означает не менее важные изменения. Предприятие отделяется от своих владельцев и становится самостоятельным субъектом хозяйственно-правовых отношений. Этот факт не следует смешивать с образованием юридического лица. Индивидуальное или иное предприятие с неограниченной ответственностью также может быть (и является юридическим лицом, но это лицо в правовом отношении неотделимо от физического лица владельца (или владельцев). В случае ограниченной ответственности предприятие как таковое становится неодушевленным субъектом права, что фиксируется в разных правовых системах дополнительным обозначением: Corporation (США), Ltd (Великобритания), GmbH (Германия), и т.д. Новый субъект права подвергается налогообложению, субсидируется, против него может быть возбуждено судебное преследование. Жизнь таких предприятий не прекращается со смертью их владельцев, и движение собственности на них отделяется от функционирования самого предприятия.

Выше уже было отмечено, что институт ограниченной ответственности имеет две разновидности: простое ТОО и акционерную компанию. Исторически эти две разновидности тесно переплелись. Дело в том, что утверждение института ограниченной ответственности в качестве доступной и законной правовой нормы исторически совпало с назревшей в ряде развитых капиталистических стран потребностью быстрой концентрации и централизации капитала. Конец XIX столетия прошел под знаком наступления большого бизнеса. В разных отраслях экономики под воздействием технического и организационного прогресса и технологических нововведений создавались благоприятные условия для деятельности все более крупных предприятий. Новые виды энергии (электроэнергия, двигатели внутреннего сгорания), новые виды транспорта и связи ускоряли процессы концентрации производства. Уже в конце XIX столетия возникло первое капиталистическое предприятие, число занятых в котором превышало 100 тыс. человек - это была Пенсильванская железная дорога. Это было больше, чем численность американской армии в то время, и больше численности самой большой общественной службы США - Почтового ведомства. Буквально в течение одного-двух десятилетий после I860 г. все основные капиталистические страны приняли законы, допускающие заявительный способ регистрации компаний с ограниченной ответственностью. До этого для создания таких компаний требовалось специальное разрешение, которое делало их полугосударственными. Так, в Великобритании статус ограниченной ответственности присваивался специальной королевской хартией. Ограниченная ответственность явилась мощным ускорителем акционирования компаний. Компании привлекали миллионы инвесторов-акционеров, защищенных статусом ограниченной ответственности, который гарантировал им снижение риска при возможности больших выигрышей. Рост концентрации и централизации капитала, ограниченная ответственность и акционирование совпали в историческом времени, создав промышленный бум, который для миллионов акционеров завершился разорением. Но сам институт ограниченной ответственности в соединении с его акционерной формой выдержали испытание временем и стали основой институционального устройства большого бизнеса в XX столетии.

Но в дальнейшем эти две формы: товарищество с ограниченной ответственностью и акционерное общество - дифференцировались. Если в начале века и еще вплоть до Второй мировой войны статус ограниченной ответственности ассоциировался с большим бизнесом, то во второй половине XX столетия значительная часть среднего и мелкого бизнеса также приняла этот статус. В настоящее время правильно охарактеризовать деление предприятий развитых стран на две категории - неограниченную и ограниченную ответственность - таким образом: океан мелких и средних предприятий регулируется статусом неограниченной ответственности, тогда как море мелких, средних и крупных предприятий регулируется статусом ограниченной ответственности.

В начале 90-х годов общее число предприятий (без сельскохозяйственных) составило в США 20,1 млн., из них 14,8 млн. являлись предприятиями - физическими лицами (self-employed, sole proprietorships); 1,6 млн. были партнерствами; 3,7 млн. - обществами с ограниченной ответственностью. Во Франции насчитывалось 1,7 млн. предприятий (без сельскохозяйственных), из них предприятий - физических лиц -780 тыс., партнерств - 24 тыс., обществ с ограниченной ответственностью - 377 тыс., акционерных обществ - 153 тыс., предприятий других форм - 322 тыс.

Доля обществ с ограниченной ответственностью и акционерных обществ в общем числе предприятий составляла в США 18,6%, в Великобритании - 13,2%, во Франции - 30.6%.

Из общего числа "деловых единиц" в странах развитого капитализма лишь от 13 до 30% относится к фирмам с ограниченной ответственностью. Миллионы предпринимателей-собственников по-прежнему, как и в XIX столетии, работают в правовом режиме неограниченной ответственности.

На волне учредительства акционерных обществ в конце XIX века возник целый ряд шумных скандалов. Наибольшую известность получило двукратное разорение Акционерной Компании Панамского Канала, в результате которого десятки тысяч мелких акционеров потеряли свои вклады. Слово "панама" после этих событий стало нарицательным названием крупной финансовой аферы.

Совершенно иную картину демонстрирует доля "корпораций" (так в США называются фирмы с ограниченной ответственностью, и мы этот термин для краткости применяем и для других стран) в валовом продукте, капитале и занятости. В США нефинансовые корпорации производят около 60% ВВП. В Японии 2 млн. корпораций концентрируют 80% активов частного сектора. В Италии в "компаниях" (так именуют в этой стране общества с ограниченной ответственностью) занято 50% активного населения. Такое распределения числа деловых единиц и их доли в экономике естественно, если учесть то обстоятельство, что в число корпораций входят практически все крупнейшие фирмы. (Некорпорированный большой бизнес в наше время стал редкостью. Но и сейчас есть крупные фирмы, которые остались семейным бизнесом и не приняли статус корпорации, особенно в таких отраслях, как строительство , операции с недвижимостью и обустройство территорий (developers).)

Распределение предприятий по статусу ответственности по обязательствам отчасти соответствует делению современного бизнеса на малый и большой. Но соответствие между размерами предприятия и его институциональной формой далеко не полное. Среди корпорированных предприятий десятки и даже сотни тысяч мелких и средних. Поэтому дифференциация предприятий по статусу имущественной ответственности в наибольшей степени зависит от склонности предпринимателей к деловому риску или, наоборот, от степени из деловой осторожности. Каждая из этих двух форм обладает своими плюсами и минусами, и от предпринимателя зависит, как он оценит это соотношение. Деловое право большинства стран сделало регистрацию ограниченной ответственности простой и доступной. Но это не означает, что она "бесплатная". Предприниматель расплачивается за ограничение имущественной ответственности и снижение риска коммерческой деятельности тем, что его предприятие становится объектом специального налогообложения (налог на корпоративную прибыль). Ему приходится унифицировать бухгалтерскую отчетность и представлять ее в налоговое ведомство. Защищая свою собственность, он подвергает угрозе свое положение собственника в случае накопления пая у его конкурентов. Так что степень распространенности статуса ограниченной ответственности отражает национальные и культурные особенности страны, ее деловые традиции.

С точки зрения чисто правовой трактовки акционерная компания вносит одно существенное изменение в статус ограниченной ответственности: долями собственности акционерного общества можно распоряжаться (продавать, дарить, завещать) без согласия других совладельцев общества и даже без их уведомления. Тем самым паи, свидетельства совладения превращаются в акции. Этот простой правовой факт имеет огромные экономические и социальные последствия. Развитие акционерной формы создало совершенно новый канал финансирования экономики и привлекло к непосредственному участию в инвестиционном процессе и в риске деловых операций миллионы людей, сделав их предпринимателями-собственниками развитием акционерной собственности связывались самые фантастические проекты и прогнозы кардинального переустройства общества (достаточно упомянуть теории народного капитализма, революции управляющих, постиндустриального общества). С другой стороны, развитие акционерной собственности реально привело к глубоким, изменениям в распределении национального дохода, создало новые инструменты не только накопления капитала, но и распределения дохода. Результатом этих процессов, особенно широко развернувшихся во второй половине XX столетия, стало уменьшение имущественного неравенства в главных странах развитой рыночной экономики, снижение пирамиды распределения доходов, повышение удельного веса средних слоев на фоне значительного роста производства.

Во всех тех социальных переменах, которые имели место в странах с развитой экономикой после Второй мировой войны, наряду с возросшей ролью государства необходимо отметить значение спонтанных процессов, вытекающих из развития отношений собственности в экономике рыночного типа. Акция как специфический товар и как финансовый инструмент способствовала развитию таких отраслей, как взаимные финансовые фонды, частные пенсионные фонды, частное страхование, без которых немыслима современная система социального обеспечения, образования, медицинского обслуживания.

Освещение роли акционерных компаний и акций как инструмента глубоких социальных преобразований полезно начать с правовой стороны акционерной организации. Правовая практика разных стран в этом отношении имеет существенные различия. Мы обратимся к Великобритании как стране с наиболее давними традициями акционерного дела. Деловое право (business law) Великобритании выделяет следующие формы предприятий (деловых единиц) согласно их правовому статусу:

а) некорпорированный бизнес; физические лица и партнерства (sole proprietopships and partnerships). В этом случае физические лица-собственники персонально ответственны за любые долги предприятия;

б) корпорированный бизнес - компании с ограниченной ответственностью (Ltd). В этом случае собственники ответственны по долгам компании в пределах своего пая;

в) "публичные" компании (р1с): акционерные общества с правом эмиссии акций. Статус "публичной" компании требует наличия определенного числа пайщиков (не менее 50) и определенных минимальных размеров капитала;

г) "котируемые" компании (quated, listed): компании, зарегистрированные на фондовой бирже, чьи акции можно свободно покупать и продавать по текущему биржевому курсу.

Среди новых собственников, выросших на базе развития акционерной формы, можно выделить две основные группы. Первая группа включает непосредственно собственников акций промышленных и иных нефинансовых корпораций. Вторая группа включает тех, кто связан с финансовыми институтами, возникшими на базе акционерной формы, которые, в свою очередь, еще более расширили круг новых собственников. Под этими финансовыми институтами мы понимаем такие, как взаимные финансовые фонды, частные пенсионные фонды, частные страховые компании. Рассмотрим эти две группы по порядку.

Физические лица-собственники акций - крайне неоднородная социальная категория. В нее входят как богатейшие семейства развитых стран, так и рядовые граждане со средним доходом. Традиционно владение акциями было высоко концентрировано в руках промышленных и финансовых магнатов. Рост числа акционеров за последние десятилетия серьезным образом изменил эту тенденцию. В 80-х и 90-х годах XX столетия наблюдался взрывной рост числа акционеров в ряде промышленно-развитых стран. В США, стране с давними традициями мелкой акционерной собственности, число акционеров за последние 15 лет выросло с 25 до 45 миллионов, т.е. на 80%. В Великобритании это число выросло с 1,5 до 10,0 миллионов, во Франции-с 1,0 домиллионов, в Италии - с нескольких сот тысяч до 3,0 миллионов'. В США, Великобритании и Франции от 20 до 25% семей владеют акциями. Несколько меньше размах индивидуальной акционерной собственности в Японии и Германии, но и там число индивидуальных акционеров быстро растет.

Рост акционерной собственности, наблюдавшийся в отмеченных странах, был обусловлен в чем-то сходными, а в чем-то различными основаниями. В США в основании его лежал длительный экономический подъем, проходивший на фоне государственного дерегулирования целой группы отраслей хозяйства. Отрасли, которые подверглись дерегулированию, такие как авиационный, автомобильный и железнодорожный транспорт, энергетические сети (utilities) и др., освобожденные от государственных ограничений на цены, тарифы, норму прибыли на капитал, используя возможности экономического подъема, вышли на акционерные рынки и привлекли миллионы новых инвесторов.

В Европе рост числа акционеров был связан в основном с процессами приватизации. Особенно показательна в этом отношении Великобритания. За последние 15 лет в ней были приватизированы крупные и крупнейшие государственные предприятия и целые отрасли: металлургия, многие машиностроительные предприятия, телекоммуникации, железнодорожный и автобусный транспорт, угольная промышленность. Как правило, приватизация проводилась путем открытой подписки на акции соответствующих предприятий. Для населения и особенно для персонала приватизируемых предприятий создавались льготные условия покупки акций. Государственная промышленность перешла в собственность миллионов новых акционеров. (Одна только приватизация государственной монополии "Бритиш Телеком" увеличила число акционеров Великобритании на 1 млн человек.) Многие комментаторы полагают, что в целом процесс приватизации в Великобритании, начатый с приходом к власти правительства Маргарет Тэтчер и растянувшийся на много лег (его завершение ожидается к концу XX столетия) оказал благоприятное воздействие на экономические и социальные отношения в стране. Он серьезным образом пополнил бюджет, помогая нейтрализовать инфляционные факторы, способствовал более благоприятному инвестиционному климату (Великобритания вышла из длительной экономической депрессии 1970-х годов) и был Приблизительность всех этих данных связана с крайним несовершенством статистики, поскольку акционеры - физические лица не всегда подают соответствующие декларации, имеет место двойной счет и другие проблемы учета, хотя сам факт взрывного характера роста акционеров бесспорен, экономически выгоден новым акционерам, поскольку курсы акций приватизированных компаний росли.

В составе акционеров - физических лиц за последние два десятилетия выделилась особая группа на базе нового института собственности - акционерных фондов наемного персонала (ESOP's - Employees Stock Ownership Plans). Рабочие и служащие крупных акционерных обществ, приобретая акции своих предприятий, помещают их в общий фонд, который представляет их интересы на собраниях акционеров и в правлениях корпораций. Особенность функционирования этих фондов состоит в том, что их участники владеют своими акциями, но не могут их забрать при увольнении или уходе на пенсию (они продают их фонду по рыночной цене). Таким образом фонды сохраняют и накапливают свою акционерную долю. В США число корпораций, имеющих подобные фонды, возросло за период 1980-1992 гг. в два раза, а число участвующих в них рабочих и служащих - почти в три раза: с 4 млн. человек до более, чем 11 миллионов. В Великобритании за период 1987-1993 годы было открыто 4,7 млн. "персональных акционерных счетов" -формы владения акциями "своего" предприятия". Исследователи отмечают, что эта форма участия трудящихся в собственности значительно больше гармонизирует отношения на предприятии, чем прежние формы участия в прибылях. ESOP - это как бы внутренний рынок акций, где каждый член коллектива может приобрести и продать акции своего предприятия. Это одновременно представительный орган. Хотя в настоящее время трудно оценить реальную роль, которую играет этот институт собственности в управлении производством (а эта роль может иметь не столько оперативное, сколько стратегическое значение), но быстрый рост числа акционерных фондов наемного персонала, особенно в ходе приватизации в европейских странах (хотя пионером таких фондов были США), свидетельствует об их перспективности.

Из других групп акционеров - физических лиц важнейшую роль в современном экономическом процессе играют две: владельцы крупных состояний, помещенных в акции и другие ценные бумаги корпораций, и менеджеры-совладельцы акционерных предприятий. Позиции этих групп определяются не столько их количественной долей во владении акционерным капиталом, сколько ключевым положением в отношении принятия решений (позиция контроля). По отношению друг к другу эти две группы находятся в сложных отношениях сотрудничества-соперничества. Рассмотрение их роли предполагает анализ таких проблем, как деловое лидерство в современном мире, формирование институциональной и организационной структуры крупного бизнеса (слияния и разделы фирм, формирование транснациональных объединений) и др. 1.

Выше отмечалось) что развитие на базе акционерной собственности таких институтов, как взаимные фонды, частная система страхования и пенсионного обеспечения, способствует превращению, хотя и косвенным образом, большей части населения развитых стран в совладельцев акционерного капитала. Говоря коротко, доходы всех этих институтов зависят от прибыльности акций (и других ценных бумаг), в которые вложены их средства. Доля этих институтов в акционерном капитале (под акционерным капиталом подразумевается рыночная оценка выпущенных в обращение акций) развитых стран показывает долгосрочную тенденцию к росту. В США около 15Уо акционерного капитала корпораций принадлежит частным пенсионным фондам. Еще около 10% сосредоточено в инвестиционных фондах, среди которых главную роль играют взаимные фонды. В Великобритании особенно активны в своих вложениях в акции страховые компании, которым принадлежит около 40"/о акционерного капитала "публичных" компаний (pis). В Японии около 65% акционерного капитала сосредоточено в "институциональном" владении (банки, страховые компании, инвестиционные фонды).

В этих фактах проступает новая тенденция распределения общественного бремени, связанного с содержанием людей пожилого возраста, а также больных и пострадавших от природных и социальных бедствий. Если ранее это бремя падало исключительно на государственный бюджет, занятый перераспределением дохода от работающей к неработающей части населения, то в настоящее время сами граждане принимают участие в решении вопроса о степени и объеме своей социальной защищенности. При этом возникает более тесная связь между накоплением социальных фондов и ростом производства и национального дохода. Накопление частных социальных фондов напрямую зависит от движения курсов акций и других ценных бумаг, что способствует стабилизации социального бремени. Напомним, что одной из проблем развитого общества является рост удельного веса людей пенсионного возраста.

Подведем некоторый итог сказанному выше. Выход на авансцену экономической жизни крупных акционерных компаний серьезным образом изменил картину прав и гарантий собственности. Проблема переместилась из области взаимоотношений между индивидуальными предпринимателями в область сложных взаимодействий между гражданами, институтами и государством. Эти взаимодействия осуществляются не столько в рамках формально заключенных соглашений, сколько через движение рыночных показателей, таких как курсы ценных бумаг, процентные ставки, цены. Правовые рамки, в которых в настоящее время действуют собственники, никоим образом не отменяются. Напротив, они постоянно совершенствуются. Но их роль в реализации целей собственников значительно уменьшилась по сравнению с ролью разного рода имплицитных факторов.

Среди этих последних выше уже отмечалась роль неформальных соглашений, включая и такие, которые можно назвать молчаливым взаимопониманием. Но еще больше растет удельный вес рыночных, автоматических процессов. В советской политэкономической науке такие процессы именовались стихийными. Они ассоциировались с анархией рыночного хозяйства. На самом деле в них всегда преобладает момент саморегулирования. Нельзя, конечно, отрицать, что в рыночных процессах наблюдается и элемент раскачки системы (так называемой положительной обратной связи). Но про автоматизм рынка можно сказать то же самое, что и про политическую демократию: из всех плохих систем управления эта - самая лучшая.

Отмеченная эволюция продолжалась много десятилетий. Мы датируем ее начало второй половиной XIX столетия, когда принцип ограниченной ответственности в институциональной организации бизнеса стал постепенно господствующим. Следуя за основными вехами институциональной эволюции, мы можем проследить изменения в системе прав собственности. Баланс гарантий и ограничений прав собственников гибко реагировал на институциональную эволюцию бизнеса.

Интересно проследить характер этих реакций на протяжении XX столетия. Уже в начале столетия в организации крупного бизнеса возобладал принцип ограниченной ответственности. В дальнейшем он распространился и на значительную часть мелких и средних предприятий. Мы отмечали, что эти институциональные перемены сопровождались новым распределением риска деловых операций. Ограничение ответственности пайщиков и акционеров перекладывало часть риска на кредиторов. В случае неудачи предприятия его кредиторы уже не были защищены всем имуществом владельцев, а лишь его частью, вложенной в предприятие. Это побуждало владельцев к большему риску, а иногда и к авантюрам, одновременно ставя кредитно-банковскую систему в положение повышенного риска. Новая реальность заставляла банковские институты идти на большую вовлеченность в дела промышленных предприятий-должников, знать их текущее состояние и вмешиваться в управление. На этой базе развилось такое явление как финансовый капитал т.е. так называемое сращивание промышленности и банков. Значительная взаимная вовлеченность банков и промышленности в управление активами составила - в разных странах в разное время - заметный этап развития капитализма. На этой базе было основано возникновение финансовых групп и финансовых магнатов (последних в марксистской литературе называли финансовой олигархией, придавая этому термину не только экономический, но и политический характер). Сращивание банков и промышленности в новых институциональных условиях преследовало также цель защиты интересов миллионов банковских вкладчиков.

Финансовый капитал, безусловно, был заметным явлением, в той или иной мере имевшим место в каждой из развитых стран. Но в условиях стабильности политической системы и открытого характера экономики он преодолевался чисто экономическими методами либо становился одним, отнюдь не доминирующим, аспектом экономической организации. Развитие рынков ценных бумаг (акций и облигаций) снижало роль банков в привлечении дополнительного капитала. В течение нескольких десятилетий сначала в США, а затем и в других развитых странах крупные национальные и транснациональные корпорации сумели привлечь десятки и сотни тысяч акционеров каждая. (В США насчитывается 150 корпорации, каждая из которых имеет от 50 и более тысяч акционеров. У компании Дженерал Моторс 700 тысяч акционеров, что равняется всему ее персоналу, включая зарубежные отделения.)

ТВ марксистской литературе финансовый капитал получил однобокую трактовку, поскольку его возникновение и действие всецело связывалось с монополизацией экономики и трактовалось в терминах капиталистической монополии. В советской литературе в годы перестройки финансовый капитал получил более взвешенную оценку (см. "Проблемы исследования современного финансового капитала. Сборник научных трудов Ред. А. Аникин, С. Пятенко. Москва,1989). Современные западные историки бизнеса говорят о финансовом капитализме как об определенном периоде развития большого бизнеса, когда рынок капитала с его инструментами акционерного и облигационного финансирования еще не получил достаточного развития. В этот период банки тесно контролируют Денежные потоки, направляемые в крупную промышленность, и на этой основе становятся в центре финансовых групп.

В Японии и Германии, где процессы акционирования развивались медленнее, банки еще долгие годы после Второй мировой войны сохраняли не только тесные связи, но и альянсы с промышленными корпорациями, совместно образуя группы интересов.

Появление нового класса собственников - акционеров быстро выявило угрозы, которым подвергались его позиции. Прежде всего ему грозил недобросовестный учредитель, т.е. крупный капитал, контролировавший значительные доли акций и управлявший компаниями. Новые институциональные условия акционерной компании, зарегистрированной на фондовой бирже, открывали неограниченные возможности для финансовых манипуляций и мошенничества. Анонимный характер акционерного капитала, его отделение от конкретного предприятия как организации подкрепляли эти возможности. Каждый недобросовестный владелец, выступая на поверхности в роли рядового акционера, получал возможность манипуляций с активами, нового учредительства, выстраивания пирамид и цепочек внешне независимых друг от друга субъектов хозяйства. Прошло значительное время, прежде чем против такого рода недобросовестной деятельности было найдено противоядие.

Развитие шло по нескольким линиям. Совершенствование правовых норм для акционерных обществ открытого типа, особенно корпоративная демократия и государственный надзор за ее соблюдением, имели большое значение. Но правовая защита составляла лишь один аспект эволюции отношений собственности акционерного капитализма. Более надежную защиту акционер находил в развитии спонтанных рыночных институтов, сопровождавших рост акционерных компаний. Важнейшими среди них были рынок контроля и рынок менеджериального труда (рынок менеджеров). Рынок контроля, заявивший о себе в США в 1960- 1970-х годах и затем в ряде европейских стран, реализовался в виде скупки и присоединения тех корпораций, которые пренебрегали интересами акционеров и не заботились о росте курса акционерного капитала. Они оказались лакомой добычей для групп инвесторов, заинтересованных в покупке контрольного пакета акций по дешевой цене. Эти угрозы и их осуществление заставляли руководство акционерных компаний все время заботиться об интересах акционеров. Рынок менеджеров также заставлял профессиональных управляющих думать о курсе акций, который определял рейтинг управляющих при переходе на более высокую ступень или в более крупную компанию.

Не меньшую роль сыграли те институты, на которые мы ссылались выше: взаимные фонды, страховые компании и частные пенсионные фонды. Поскольку доходы этих организаций зависели от прибыльности тех акций, куда были вложены деньги их клиентуры, то их представители стремились войти в наблюдательные советы и советы директоров промышленных корпораций, что давало им возможность реально влиять на политику корпораций. Этим самым защищались интересы всего широкого круга акционеров.

В условиях России институты собственности за период перестройки и экономических реформ складывались весьма своеобразно и противоречиво. В отличие от стран с длительными традициями рыночной экономики эти институты в России несут на себе печать случайности и административного произвола. Многие из них вошли в противоречие с реалиями всей экономической системы. Положение собственника таково, что зачастую толкает его на действия, которые не только противозаконны, но и неэффективны с точки зрения функционирования всей экономической системы. Институциональная реальность российской экономики складывается из законных и незаконных норм, из легальной и теневой экономики.

Одним из самых заметных явлений современной России стало становление домохозяйств в качестве реальных собственников. И в Советском Союзе эта форма играла важную роль, хотя она законодательно не была обозначена. Известно, что около трети продукции растениеводства давали личные приусадебные участки. В последние годы в этой области наблюдаются разнонаправленные перемены: часть прежних домохозяйств становится фермерскими хозяйствами, т.е. "деловыми предприятиями", но одновременно миллионы горожан включают в свое домашнее хозяйство работу на пригородных участках. Настоящая революция произошла в сфере жилья частного домовладения и земельной собственности (на прилегающих к жилью и к загородным частным владениям участках). Тем самым впервые в России за многие десятилетия была создана значительная недвижимость в собственности домохозяйств. Одновременно был создан рынок этой недвижимости и вместе с ним условия для вложений капитала в частное домашнее строительство. Можно смело сказать, что именно в этой области в сложных условиях современной российской экономики произошли самые заметные преобразования.

Однако институциональное оформление домохозяйств находится в начальной стадии. Отсутствие залоговых и ипотечных институтов ограничивает их возможности. А в плане интеграции в социальную среду главной проблемой домохозяйств является их налоговый статус. Налог на недвижимость во многих странах - основной источник пополнения бюджетов местного уровня. Он тесно связывает интересы территорий с интересами домохозяйств и способствует развитию коммунального сообщества. Именно на пути исключительных прав муниципальных властей на имущественный налог возможна здоровая институционализация домохозяйств с одновременным развитием политической демократии на местах.

В России получили широкое распространение предприятия на основе самозанятости. Их проблема в том, что большая их часть не легализована, т.е. существует в сфере теневой экономики. Вывести их из тени может лишь развитие правовой среды и, говоря конкретно, охранная деятельность государства. Проблемы этой сферы не сложны, когда цивилизованно работает милиция, налоговое ведомство и муниципальные власти. Поскольку эти предприятия просты по своему устройству, то от их собственников требуется выполнение простых условий: соблюдение контракта и исполнение закона.

Обширный спектр институциональных форм собственности, работающих в условиях неограниченной ответственности (либо смешанной ответственности) в России сжат до предела, а фактически попросту отсутствует. Исторический парадокс современной России состоит в том, что она с самого начала реформ отвергла те формы имущественной ответственности, которые лежали в основе эволюции рыночного хозяйства и которые и в наше время включают около 80Уо процентов предприятий в странах с развитой рыночной системой. Объяснить этот факт непросто. Он имеет культурные, социальные и психологические корни. В правовом отношении новый гражданский кодекс не ставит препятствий для разнообразия институциональных форм. Но историко-культурная обстановка, в которой происходила реформа, не содействовала осознанию ответственности, которая сопряжена с частнопредпринимательской деятельностью. Люди значительно быстрее осознавали возможности, чем ограничения, которые стоят на этом пути. Кстати говоря, и в исторической ретроспективе в России личная ответственность всегда играла второстепенную роль по сравнению с разными формами коллективной ответственности. Эта черта русской традиции еще более усугубилась в советский период истории. Хозяйственные институты современной России унаследовали эту черту.