"Виртуальные модификации" в кросс-культурном этическом исследовании

2

"Виртуальные модификации" в кросс-культурном этическом исследовании

В ходе этических исследований, имеющих исторический, концептуальный, компаративистский и т.п. характер, часто возникают сомнения в правомерности сопоставления терминов, концептов, исторических контекстов и даже применения самого названия "этический" к тому или иному материалу, например не-европейского культурного наследия. Ответом на подобные сомнения служит указание на существенное функциональное сходство и аналогичность структур морального опыта и этического размышления в культурах, дающих внешнее разнообразие символизаций. Кроме того, возможность сопоставлений явно повышается, когда имеют дело с системой взглядов, выходящих на уровень всеобщности и стремящихся к обоснованию своих положений. Если при этом удается установить некие "материальные опоры" для таких идейных конструкций или, по крайней мере, соотнести их с "базовыми переживаниями", то компаративистские проекты выглядят не такими уж безнадежными.

В данном сообщении обращается внимание на один из приемов, который позволяет, по-видимому, приблизиться к постижению устойчивых структур морального опыта и этического размышления, привлечь и осмыслить материал из разных культур и использовать опыт самого исследователя. Речь идет о создании в рамках некой виртуальной культурологии "этического" своеобразных "кросс-культурных симулякров" - виртуальных модификаций уже сложившихся конструкций. Можно заранее предположить, что некоторые из них будут иметь аналоги в культурном наследии, а некоторые окажутся явно нелепыми. Но возможно, также, что удастся получить конструкцию "лучшую", чем исходный образец., ведь в данном случае он играет роль первообраза не в полной мере.

Первым шагом на пути в указанном направлении будет краткое описание некоторых виртуальных модификаций буддийских "четырех благородных истин", ориентированных на базовые переживания-состояния: "желание", "удовольствие" и "страдание". В качестве исходной конструкции выступает следующая совокупность положений.

Существует страдание

Существует причина страдания.

Существует возможность прекращения страдания.

Существует путь, ведущий к прекращению страданий.

Причина страдания может усматриваться в желании, в том числе и в желании удовольствия, а последнее, в конце концов, оказаться источником страдания. Освобождение от страдания связывается с познанием истины, контролем над желаниями или даже их "угасанием" и соответствующими правилами поведения. Для обоснования используется соответствующая "онтология" и "психология".

Эту конструкцию можно модифицировать и выстраивать по аналогичной схеме, заменив "страдание" на "удовольствие" и "прекращение страдания" на "получение удовольствия". Тогда исходная совокупность приобретет такой вот вид.

Существует удовольствие.

Существует причина удовольствия.

Существует возможность получения удовольствия.

Существует путь, ведущий к получению удовольствия.

Инаковость этой модификации по-видимому ослабляется, если "удовольствие" представляется как минимизация страдания (нечто подобное можно усмотреть в эпикурейской этике). Но и здесь производится операция над желаниями (например, их правильная классификация и выделение и удовлетворение "естественных"). Неослабленная версия отодвигает "страдание" в тень и оставляет открытым вопрос об обосновании в рамках исходной "онтологии" и "психологии". Впрочем, обосновывающие построения также можно подвергнуть модификации.

Наряду с этим, возможно совместное представление "удовольствия" и "страдания" с последующим обращением к "природе человека" - стремящегося к удовольствию и избегающего страдания. В этом случае получается следующий вариант.

Существует удовольствие и страдание.

Существует причина удовольствия и страдания.

Существует возможность получения удовольствия и прекращения страдания.

Существует путь, ведущий к получению удовольствия и прекращению страдания.

Взаимодополняющие обоснования, взятые из прежних конструкций, составят, по-видимому, необходимую основу для этой версии.

Кроме того, можно внести изменения в отдельные части исходной конструкции. Например, представить ее следующим образом.

Существует страдание.

Существует причина страдания.

Не существует возможности прекращения страдания.

Не существует пути, ведущего к прекращению страдания.

По-видимому, можно подыскать основания и для этого варианта и даже сформулировать соответствующие правила поведения, хотя более привлекательной выглядит, пожалуй, такая вот версия этой модификации.

Существует страдание.

Существует причина страдания.

Не существует возможности прекращения страдания, но существует возможность уменьшения страдания.

Не существует пути, ведущего к прекращению страдания, но существует путь, ведущий к уменьшению страдания.

Нечто подобное можно проделать и в отношении версии, выставляющей на первый план "удовольствие".

Существует удовольствие.

Существует причина удовольствия.

Не существует возможности получения полноты удовольствия, но существует возможность увеличения удовольствия.

Не существует пути, ведущего к полноте удовольствия, но существует путь, ведущий к увеличению удовольствия.

Или же представить "удовольствие и "страдание" снова вместе.

Существует удовольствие и страдание.

Существует причина удовольствия и страдания.

Не существует возможности прекращения страдания и получения полноты удовольствия, но существует возможность уменьшения страдания и увеличения удовольствия.

Не существует пути, ведущего к прекращению страдания и к получению полноты удовольствия, но существует путь, ведущий к уменьшению страдания и к увеличению удовольствия.

Модификации, отрицающие существование страдания либо удовольствия или же их обоих во всех смыслах выглядели бы довольно сомнительными. Однако отрицание их существования как самостоятельных "сущностей", отрицание существования удовольствия и страдания самих по себе представляется вполне приемлемым. Тогда можно было бы привести такую вот конструкцию.

Не существуют страдание и удовольствие сами по себе.

Существует причина страдания и удовольствия как "эпифеноменов".

Не существует возможности прекращения (уменьшения) страдания самого по себе и получения полноты (увеличения) удовольствия самого по себе, но существует возможность воздействия на то, что вызывает страдание и удовольствие как "эпифеномены".

Не существует пути, ведущего к прекращению (уменьшению) страдания самого по себе и к полноте (увеличению) удовольствия самого по себе, но существует путь, ведущий к изменениям в том, что их вызывает.

В этом случае также возможны обоснования онтологического, гносеологического и психологического плана, переориентация "желания" и соответствующие правила поведения (от воздержания от суждений об объективной реальности страдания и удовольствия и "умеренности в претерпевании" до революционной активности в изменеии природной и социальной среды).

Вместе с признанием существования удовольствия и страдания, хотя бы в некотором смысле, можно представить и такую модификацию, в которой идет речь о переходе к состоянию "по ту сторону удовольствия и страдания".

Существует удовольствие и страдание.

Существует причина удовольствия и страдания.

Существует возможность перехода к состоянию без удовольствия и страдания.

Существует путь, ведущий к состоянию без удовольствия и страдания.

"Желание" может быть связано здесь с желанием такого состояния или помещено в "состояние без удовольствия и страдания", так что это состояние станет "состоянием без желания, удовольствия и страдания". Впрочем, признание "первичности" страдания, по-видимому, влечет и включение последнего "состояния" в "прекращение страдания". Признание же неизбывности удовольствия, страдания и желания, может дать следующую версию, связанную, по-видимому, с "разумными желаниями, удовольствиями и страданиями".

Существует удовольствие и страдание.

Существует причина удовольствия и страдания.

Существует возможность сбалансированности удовольствия и страдания.

Существует путь, ведущий к сбалансированности удовольствия и страдания.

Отрицание существования причины удовольствия и страдания, по-видимому, затруднит обоснование соответствующих версий, хотя для полноты картины их тоже следовало бы рассмотреть, также как и версии, включающие отдельные причины для удовольствия и страдания или же множественность причин и вводящие случайность и неопределенность. Но данный обзор не претендует на полноту описания. Это может быть следующим шагом, также как и систематизация модификаций, их критический обзор и разворачивание в более содержательные этические конструкции. Кроме того, было бы полезно рассмотреть их возможность в рамках исходной системы взглядов и в рамках других систем, а также и с точки зрения соответствия "этической" части соответствующим онтологическим, гносеологическим и психологическим конструкциям. Пока же речь идет только о демонстрации возможности осмысленных виртуальных модификаций. По-видимому, могут быть представлены модификации и других этических конструктов, например "категорического императива" Канта (здесь можно указать в качестве исторического примера на усмотрение Ф.И. Щербатским "категорического императива" у брахманов).