Август Вильгельм фон Гофман

21

АВГУСТ ВИЛЬГЕЛЬМ ФОН ГОФМАН

1818 - 1892

Введение.

Август Гофман относится к той классической немецкой школе химиков, учителем и создателем которой был Юстус Либих. Либих создал школу химиков, которая была лучшей в конце девятнадцатого века и в начале двадцатого.

Август Гофман провел много исследований свойств органических веществ, синтез красителей, лекарств, взрывчатых веществ. Он жил и работал в те времена, когда профессия химика, стараниями Либиха, стала одной из наиболее уважаемых и довольно прибыльных, поскольку промышленность требовала новых сплавов, разработки новых методов извлечения металлов, лекарств и много другого, что поставляла химия.

1. Жизненный путь августа Гофмана.

Выросший в семье, всю атмосферу которой определял высокий интеллект отца, Август с детства проявлял неза-урядное стремление к знаниям. Благодаря многократным поездкам с отцом по Италии, Франции, Швейцарии и дру-гим странам он еще ребенком познакомился с их архитекту-рой и живописью, хорошо знал различные философские уче-ния, литературные произведения известных в то время поэ-тов и писателей. Юноша любил и умел ценить все прекрас-ное. В свои 18 лет Август с нетерпением ждал минуту, когда он сможет перешагнуть порог университета: он собирался изучить право, но окончательного решения еще не принял и колебался, правилен ли его выбор. Студенты в то время имели возможность посещать лекции по самым разнообраз-ным дисциплинам и изучать по своему желанию науки, по-рой не имеющие ничего общего с их специализацией.

Одной из самых популярных личностей Гиссенского уни-верситета был тогда профессор Юстус Либих. Его новые ме-тоды обучения химии, введенные им обязательные лабора-торные занятия стали известны и в Европе. Это привлекало в лабораторию Либиха многих молодых людей, решивших посвятить себя химии. Однако Август фон Гофман никогда не проявлял интереса к этой науке. Кроме лекций по праву, он посещал занятия по математике, натурфилософии и неко-торым другим дисциплинам.

Но случилось так, что семья Гофмана сдружилась с семьей Либиха: постройкой новой лаборатории профессора руководил отец Августа. Молодой человек сначала стал по-сещать лекции профессора просто из вежливости. Химия казалась ему непостижимой загадочной наукой. То, что гово-рил Либих на лекциях, казалось совершенно непонятным Ав-густу. Но постепенно он увлекся и вскоре целиком попал под влияние профессора. Теперь эта наука казалась ему та-кой же прекрасной, как поэзия, неисчерпаемой, как шедев-ры искусства. А через некоторое время Август бросил юри-дический факультет и перешел к изучению химии.

Но изучать ее необходимо было в лаборатории, и, не-смотря на то, что в ней никогда не было свободных мест, Либих принял Августа в число своих учеников. Он был на-слышан о незаурядных способностях молодого Гофмана, да и дружеские отношения с семьей архитектора делали отказ невозможным. Всего за несколько месяцев Август усвоил ос-новные методы органического анализа, доведенные до совер-шенства в лаборатории Либиха. Видя его успехи, Либих решил дать ему дополнительное задание. Работа по редак-тированию «Летописей» занимала большую часть времени профессора, и он поручил Гофману готовить резюме научных статей, связанных с изучением индиго. Эта работа дала воз-можность Августу познакомиться с методами исследователь-ской работы, с вопросами, которые все еще ждали своего решения, и, конечно, она многое дала ему самому. Теперь он владел уже достаточными знаниями и навыками, чтобы при-ступить к самостоятельной исследовательской работе. Надо было только выбрать интересную тему.

К концу 1838 года, спустя два года после поступления в университет, Гофману посчастливилось получить такую тему.

Студенты заканчивали работу в лаборатории, мыли по-суду, тушили печи. Вошел Либих, строго и внимательно осмотрел столы. Он сделал несколько замечаний и, прежде чем выйти, пригласил Августа в кабинет.

Август последовал за профессором с чувством трепетного ожидания. Либих сел в кресло и предложил ему стул. И предложил изучить образцы каменноугольной смолы, полученной в подарок от Эрнста Селла, одного из учеников Либиха.

В тот же вечер Гофман приготовил необходимые для предстоящей работы материалы. На следующий день он провел экстракцию. Но, после того как с помощью едкого натра он изолировал содержащиеся в кислом растворе ве-щества, выяснилось, что количество продуктов, обладающих основными свойствами, незначительно. Во всяком случае, их было недостаточно для проведения дальнейшей работы, и Гофман поехал в поселок Офенбах к Селлу на правах старо-го знакомого, а тот любезно предоставил в его распоряжение лабораторию при фабрике. В течение восьми дней напряжен-ной работы Гофман провел экстракцию 600 кг каменно-угольной смолы и получил около 1 кг смеси, состоящей из веществ основного характера. Предстояла длительная и тя-желая работа по разделению компонентов смеси, их очистке и изучению свойств. Гофман подверг смесь многократной перегонке с водяным паром, обычной перегонке, перегонке при пониженном давлении... Полученные фракции он после-довательно промыл кислотами и щелочами. В результате ему удалось выделить светло-желтую маслянистую жидкость, отгоняющуюся при температуре около 180 °С. Еще во время предварительного анализа этой жидкости он убедился, что она идентична продукту, полученному русским ученым Кар-лом Юлиусом Фрицше при сухой перегонке индиго.

Термическое разложение индиго провел в 1826 году Отто Унфердорбен, но Фрицше изучил полученный продукт и назвал его анилином (от португальского слова «анил» - «си-ний» из-за синего цвета индиго - исходного продукта полу-чения анилина).

Анилин оказался веществом, обладающим значительной реакционной способностью. Прежде всего, Гофман проана-лизировал и изучил его соединения с кислотами. При охлаждении гидрохлорида или гидросульфата анилина он получил кристаллы, которые не окислялись воздухом, в то время как сам анилин быстро темнел и приобретал темно-бурый цвет.

Кроме анилина, он попытался выделить и изучить другие вещества основного характера. По совету Либиха Гофман представил свое исследование в качестве диссертации на со-искание степени. Защита прошла блестяще, и в 1841 году Гофман был удостоен степени доктора химии с добавлением латинской фразы «summa cum laude», то есть «с большой похвалой». Это означало, что автор диссертации проявил исключительные способности и ему разрешается занимать научные должности, не сдавая дополнительного экзамена. Однако в Гиссенском университете не было вакантного ме-ста, и Либих предложил Гофману стать ассистентом в его частной лаборатории. Двадцатитрехлетний Август Гофман целиком посвятил себя науке. Параллельно с исследования-ми, порученными ему Либихом, он продолжал изучать ани-лин с целью разработки более легкого способа его полу-чения.

Гофман старался следить за работой наиболее крупных ученых мира. Он знал, что интересующим его вопросом за-нимается русский ученый Николай Зинин. Но ни у Гофма-на, ни у Зинина, несмотря на упорные поиски, желаемых результатов пока не было. Минуты отдыха Гофман обычно проводил в обществе Гелены Мольденгауэр, племянницы жены Либиха. Девушка очаровала его с первого взгляда. Гофмана покорило ее женское обаяние. Жизнь приобрела новый смысл для него с той минуты, когда он впервые уви-дел Гелену. Сотрудничество с Либихом давало возможность Августу часто бывать в его доме и встречаться там с Геле-ной. Она полюбила его, но Август не решался просить руки девушки. «Приватный ассистент не может обеспечить буду-щее такой девушки, как Гелена, я должен найти себе дру-гую, более надежную работу», - думал влюбленный ученый.

Гофман стал трудиться с еще большим усердием. Он предпринял успешные попытки получить некоторые производные анилина по методу Унфердорбена. Август подверг сухой перегонке хлорированное и бромированное индиго и получил соответственно хлоранилин и броманилин. Затем, очищая образовавшиеся продукты, выделил моно-, ди- и трихлоранилин. Такое же разделение он провел и с бром-ными производными. Эти опыты еще раз подтвердили тот факт, что положительный атом водорода замещается отри-цательными элементами, каковыми являются хлор, бром и иод. Это утверждение находилось в противоречии с элек-трохимической теорией Берцелиуса, которая уже подверга-лась атакам со стороны некоторых ученых, и подкрепляло теорию замещения Дюма, согласно которой атомы в моле-кулах органических соединений могут замещаться другими атомами. Свойства галоидопроизводных анилина, однако, показывали совершенно иное. Чем больше число атомов га-логена в молекуле, тем менее выражен основной характер производного. Согласно теории Берцелиуса, соединения обладают определенным зарядом. Основания, к которым при-числяется и анилин, имели избыточный положительный за-ряд. Введение отрицательного атома галогена должно было привести к уменьшению положительного заряда производно-го, то есть галоидное производное анилина должно было проявлять слабо выраженные свойства основания, что и под-твердилось экспериментально. Этот факт как будто бы подтверждал теорию Берцелиуса. Такая дилемма сделала ани-лин одним из самых интересных соединений, привлекшим к себе внимание многих ученых.

Противоречие в свойствах анилина долгое время остава-лось невыясненным. Причина же заключалась в несовершен-стве выдвинутых теорий. Но, с другой стороны, это противо-речие стимулировало возникновение новых, более точных представлений о строении органических веществ и привело к созданию русским ученым Александром Михайловичем Бутлеровым структурной теории.

Вопрос об открытии простого и дешевого метода произ-водства анилина все еще оставался нерешенным. Гофман добился больших успехов в этом направлении после того, как установил, что основной составной частью низколетучих компонентов каменноугольной смолы является бензол. Это важное открытие осталось в то время только фактом в науч-ной литературе, но впоследствии оно положило начало возникновению большой отрасли промышленности - производ-ству синтетических красителей. Гофман знал, что при обработке бензола смесью концентрированных азотной и серной кислот образуется нитробензол. И он занялся поисками спо-соба замещения водородом атомов кислорода, связанных с азотным атомом нитрогруппы. Тогда получение анилина больше не представляло бы серьезной проблемы. Однако все попытки восстановить нитробензол водородом оставались безрезультатными.

Быть может, реакция пойдет, если применить водород в момент выделения? Гофман решил проверить свое предполо-жение. В колбу с железными стружками он налил нитробен-зол и начал маленькими порциями прибавлять соляную кис-лоту. Выделяющийся водород вспенил смесь. Гофман энер-гично взбалтывал содержимое колбы. По окончании реакции он прибавил взятый в избытке едкий натр и стал перегонять смесь с водяным паром. Уже с первыми каплями по лабора-тории разнесся характерный запах анилина.

Победа! Наконец-то успех! Теперь есть способ получать анилин легко и в больших количествах. Предстояло изучение его свойств.

Это большое событие имело для Гофмана решающее зна-чение, определив пути его дальнейшей научной деятель-ности.

Шел 1845 год. Он предвещал радостные перемены в жиз-ни молодого ученого. Гофман получил предложение стать приват-доцентом химии в Боннском университете. Теперь он считал себя вправе просить руки Гелены.

После свадьбы молодая чета переехала в Бонн. Кварти-ра, которую они сняли, занимала первый этаж в доме непо-далеку от центральной площади. Гелена со вкусом обстави-ла ее, сумев создать уютную и располагающую для работы обстановку. В двух комнатах Гофман устроил лабораторию, где продолжал исследования, начатые им еще в Гиссене. Положение приват-доцента ограничивало его возможности пользоваться лабораторией в университете, и ему приходи-лось долгие часы заниматься исследованиями дома. Здесь Гофман продолжил изучение анилина и его производных.

В год, когда молодая семья переехала в Бонн, город жил в преддверии знаменательного юбилея: отмечалось семиде-сятипятилетие Людвига ван Бетховена. В Бонне - на родине великого композитора - готовились торжественно отметить эту дату. В город съехались известные музыканты и почита-тели таланта Бетховена со всей Европы. Праздничное ис-полнение Девятой симфонии и «Торжественной мессы» в кафедральном соборе слушала прибывшая в Бонн с этой целью английская королева Виктория с супругом, принцем Альбертом.

Гелена страстно любила музыку Бетховена и, возвра-щаясь домой после «Мессы», еще долго не могла прийти в себя. Прослушав в прекрасном исполнении произведение ве-ликого композитора, Гофман тоже находился во власти его музыки. Когда они молча вошли в дом и стали подниматься по лестнице, хозяйка бросилась им навстречу и зашептала:

- В гостиной вас ждет посланец от королевы Англии.
С высот божественной музыки пришлось спускаться на землю. Гелена, взволнованная, прошла к себе, а Гофман на-правился в гостиную.

- Прошу вас принять извинения ее величества, - ска-зал посланец королевы, - но королева Виктория с супругом желала бы посетить этот дом.

Гофман смотрел с недоумением, и тогда гость был вы-нужден разъяснить:

- В студенческие годы принц Альберт жил в этом доме. Завтра в одиннадцать часов дня ее величество посетит сту-денческую квартиру принца. Надеюсь, что это не очень обре-менит вас. Посещение будет неофициальным.

Узнав об этом, Гелена едва не упала в обморок. Короле-ва в их доме!

На другой день в назначенный час перед домом остано-вилась карета королевской четы. Несмотря на все усилия, Гелена плохо владела собой. Гофман, напротив, держался с достоинством и вел с королевской четой учтивую беседу.

В комнатах, в которых когда-то студентом жил принц Альберт, теперь размещалась лаборатория Гофмана.

Не только свои студенческие апартаменты хотел я осмотреть вновь, -- продолжал принц Альберт. -- Королева и я имели желание познакомиться и с вами лично. Преподаванию химии в Англии мешают укоренившиеся старые традиции. Да в сущности оно и не достаточно эффективно. Большие успехи Юстуса Либиха в Гиссене привлекли внимание и английской научной об-щественности. Образовавшийся в связи с этим вопросом комитет принял решение создать у нас Химический колледж и пригласить одного из учеников Либиха в качестве преподавателя. Мы обратились к профессору Либиху с просьбой рекомендовать нам кого-либо из молодых исследователей.Он назвал три имени - Августа Гофмана, Генриха Билля и Карла Фрезениуса.

Эта встреча повлияла на дальнейшую судьбу Гофмана. Принц Альберт получил для него разрешение на двухгодич-ный отпуск. Расходы по пребыванию Августа Гофмана в Лондоне были возмещены государством: колледж был организован частным комитетом и не имел в своем распоряжении достаточных средств.

В том же году Гофман выехал в Англию. Постройка и оборудование новой лаборатории шли под его наблюдением. Все в новом институте - и аудитории, и лаборатории - бы-ло построено по образцу университета в Гиссене. До оконча-ния строительства Гофман читал лекции и вел исследова-тельскую работу в наспех оборудованных помещениях одно-го из старых зданий.

Приезд Гофмана в Лондон вызвал интерес не только сту-дентов, но и ряда промышленников, заинтересованных в развитии химии. Гофман, как правило, читал лекции в пере-полненной аудитории. Он всегда умел внести шутку даже, казалось бы, в сухой материал и увлечь слушателей. Неко-торые из историй Гофмана, часто преувеличивая, студенты пересказывали друг другу. Однажды, например, рассматри-вая на лекции свойства бензола, Гофман сказал:

- Бензол обладает специфическим запахом. - Потом он слегка улыбнулся и добавил: - Одна леди сказала мне, что его запах напоминает ей запах вычищенных перчаток.

В следующий раз, когда Гофман во время чтения лекции стал говорить об определении, данном запаху бензола его знакомой, один из студентов, который уже знал эту шутку, встал и громко сказал, продолжая мысль Гофмана: «Он на-поминает запах вычищенных перчаток».

Гофман удивленно посмотрел на него, замолчал на мгно-вение, а потом серьезным тоном спросил студента:

- А вы что, тоже знакомы с этой леди?

Аудитория разразилась смехом, а Гофман продолжил лекцию о свойствах бензола с прежней серьезностью.

Не только на лекциях в аудитории, но и в лаборатории Гофман с первых дней вел большую работу. Исключитель-ная активность анилина и других ароматических аминов, та-ких, как толуидин, ксилидин, предоставляла огромные воз-можности для синтеза новых веществ, изучения их свойств и поиска областей применения полученных соединений. Гофман считал, что основные компоненты каменноугольной смолы все еще не изучены, и предложил своему сотруднику Чарлзу Мансфилду взяться за исследование смолы, образовавшей-ся при производстве светильного газа. Мансфилд провел мно-гократную перегонку легких фракций смолы и впервые по-лучил из этого сырья гомолог бензола - толуол.

Анилин, толуидин и другие органические основания очень сходны по своим свойствам с аммиаком. Гофман поставил перед собой цель изучить эти соединения и реакции, в кото-рые они вступают. Он доказал аналогию особенно убеди-тельно, разработав первый метод синтеза аминов.

При нагревании галоидопроизводных с аммиаком в смеси образуются органические вещества основного характера. Продолжительное и комплексное изучение этой смеси пока-зало, что она состоит из нескольких видов аминопроизводных, для которых Шарль Жерар предложил названия пер-вичные, вторичные и третичные амины. После этого синтеза уже не могло быть сомнения, что аминогруппа является ра-дикалом, образовавшимся из аммиака и придающим соеди-нениям характер основания.

Работа в лаборатории не прекращалась, несмотря на большое несчастье, которое постигло Гофмана в 1852 году - умерла его жена. Ученый тяжело переживал смерть Гелены. Но горе не сломило его, он стал еще упорнее работать. За-дания, которые он давал своим ассистентам, все более услож-нялись.

Особенно большие трудности вызвали исследования про-цессов окисления. Их изучал молодой Уильям Перкин. Он разложил полученное вещество и направился к Гофману с намерением показать его. Профессор, внимательно рассмот-рев порошкообразные продукты разложения полученного вещества, сказал:

- Этого еще не достаточно. Попробуйте провести окислительное плавление некоторых солей анилина, например сульфата или хлорида анилина. Примените различные окислители - пиролюзит, хроматы и другие.

Работать Перкину было чрезвычайно трудно. Хотя окис-ление анилина протекало легко, состав образовавшегося про-дукта был настолько сложен, что почти невозможно было вы-делить индивидуальное соединение. Перкин изменил соотно-шения реактивов, температуру опытов, надеясь получить более однородный продукт с определенным составом.

Однажды после охлаждения проб он заметил, что одна из них окрашена в синевато-черный цвет; это явление он наблюдал впервые. Перкин поместил пробу в воду и на-грел для ее растворения. Вещество быстро растворилось, и жидкость окрасилась в красивый фиолетовый цвет. Крупин-ки вещества, попавшие на его руки и одежду, образовали большие фиолетовые пятна. Он весь перепачкался этим не-известным веществом. Волнение исследователя было понят-но. Наконец-то удалось добиться, что окисление анилина подчиняется контролю и приводит к получению определен-ного вещества. Перкин тут же приготовил несколько проб по той же методике и расплавил их. Результат подтвердил-ся. В тиглях образовалось фиолетовое вещество, которое исследователь попробовал очистить кристаллизацией. При фильтровании горячего раствора платок, которым он держал стакан, случайно намок и окрасился в фиолетовый цвет. Не-ожиданно в лабораторию вошел Гофман.

Что это за живопись, Перкин?

По-моему, я получил какой-то краситель, профессор.Посмотрите, я весь перепачкался им.

Ну, это говорит только о том, что вы неаккуратны. Со стороны можно подумать, что вы - художник, который целый день рисовал одной фиолетовой краской.

Слова Гофмана были в какой-то мере пророческими, и хотя Перкин не стал художником, но он дал человечеству первую синтетическую краску - мовеин, названную так потому, что по цвету она походила на фиолетовые цветы мальвы.

Простой способ синтеза первой синтетической краски и дешевое сырье определили большие преимущества мовеина по сравнению с природными красителями. Перкин запатен-товал свое открытие и построил фабрику для производства мовеина, цена которого в то время все же была довольно высокой, и краситель применяли только для крашения шел-ка. Но Гофман ясно понимал, что усовершенствование ме-тодов получения исходных продуктов и синтеза новых красителей приведет к значительному снижению их цены и даст возможность широко применять искусственные краси-тели в промышленности.

С этого момента Гофман стал усиленно изучать возмож-ности синтеза других красителей, но работать наугад, делая сотни зачастую безрезультатных синтезов, конечно, было бессмысленно. Необходимо было понять механизм взаимо-действия, установить состав получившихся продуктов. Уси-ленные исследования велись не только в лаборатории Гофмана, организовали исследовательские лаборатории и предприимчивые, энергичные промышленники. Производство но-вого красителя означало получение больших доходов, а это уже было важным стимулом в работе. Требовалось все больше исходных продуктов - бензола и толуола. Перегон-ная фабрика Чарлза Мансфилда переживала расцвет: вла-делец стремился к совершенствованию процессов перегонки и пытался добиться полного разделения продуктов перегон-ки каменноугольной смолы.

Работа с легко воспламеняющимися веществами, такими, как бензол и толуол, требовала строгих мер безопасности, которыми Мансфилд легкомысленно пренебрегал и сам же дорого поплатился за эту небрежность. В результате вспых-нувшего на фабрике пожара Мансфилд погиб.

Гофман был поражен вестью о трагической гибели Манс-филда - одного из самых способных его учеников и ассистен-тов.

Он был всегда желанным гостем в лондонском обществе: умел под-держивать и светскую беседу в гостиных, и вести серьезный научный разговор в государственных учреждениях и на про-мышленных предприятиях, где прислушивались к его совету и мнению не только по вопросам, связанным с химией, но и по вопросам образования, гигиены и многим другим. В Лон-доне у него было много друзей. Особенно благосклонно к нему относилась Розамунда Уилсон. Она была стройна и хороша собой. Порой казалось, что она сошла с полотен Тернера. В 1856 году Розамунда стала женой Гофмана. Она сумела согреть его сердце и окружила ученого теплом и заботой. И это не замедлило сказаться на его научной работе.

В результате почти двухлетних усилий ему удалось син-тезировать новый анилиновый краситель, дающий красивый красный цвет. Он назвал его анилиновым красным. Этот кра-ситель тоже образовывался при окислении анилина, но под-робные исследования Гофмана показали, что он получается лишь в результате окисления смеси анилина и толуидина. Подобный краситель появился и во Франции под названием фуксин. Гофман исследовал оба вещества и установил, что они идентичны. Этот синтез несколько прояснил процессы, которые протекают при получении анилиновых красителей, и тем не менее данных все еще было недостаточно. Необходи-мо было найти условия, при которых могли связаться не-сколько молекул анилина.

Опыты Гофмана дали великолепные результаты: получи-лась новая краска - розанилин. Кроме практической сторо-ны, Гофмана интересовала и теория процесса. Каким путем образовалось новое соединение? Как связывается анилин с тетрахлорметаном? Сложные анализы и промежуточные синтезы дали ответ: розанилин содержит три атома водоро-да, способных замещаться радикалами. В результате роз-анилин превращался в продукт, удобный для дальнейших син-тезов; этот краситель стал родоначальником целой семьи анилиновых красителей.

Шарль Жерар и Жорж де Лер получили анилиновый си-ний нагреванием смеси розанилина и анилина. Гофман дока-зал, что новый краситель содержит три фенильных радика-ла - так появился трифениланилин. Многократные попытки ввести в молекулу и другие радикалы в конце концов тоже дали положительные результаты. Нагревая розанилин с йодистым этилом и метилом, Гофман получил два новых красителя фиолетового цвета (триэтилрозанилин и триметилрозанилин) и сразу запатентовал метод их производства.

До того времени тканей, окрашенных в фиолетовый цвет почти не было, поскольку не знали природного красителя для этой цели. Появление фиолетового красителя вызвало настоящую сенсацию в салонах мод. В течение нескольких лет единственным модным цветом был фиолетовый, фабрики производили только этот краситель, названный «фиолетовый Гофмана».

Значительные успехи в области синтеза органических красителей принесли Гофману немалые доходы, но они не принесли ему счастья. Через четыре года после женитьбы он потерял и вторую жену. Дети Гофмана, а их было к тому времени уже пятеро, снова осиротели. Единственным утеше-нием для него осталась работа.

В 1861 году Гофман организовал Лондонское химическое общество и стал его первым президентом.

В его лаборатории был осуществлен синтез еще одного красителя, дававшего великолепный зеленый цвет - «мети-ловый зеленый». Розанилин, «фиолетовый Гофмана», «мети-ловый зеленый» и ряд других красителей, которые произво-дили в Англии, получили всеобщее признание на Междуна-родной выставке в Лондоне в 1862 году. Никогда еще человеческий глаз не любовался такими красивыми тонами, столь разнообразными оттенками. Интерес к анилиновым красителям вызвал к жизни анилиновую промышленность и в других странах. Особенно большую активность проявили немецкие химики; однако одного желания для успешного развития этой промышленности было мало: требовались и хорошие специалисты. В Германии было много молодых способных химиков, но они нуждались в опытном советнике и: руководителе. В 1862 году министр просвещения предложил Гофману занять кафедру химии в Бонне вместо профессора Карла Бишофа. Гофман принял приглашение с большим удовлетворением, так как оно давало ему возможность на-всегда вернуться на родину.

Чтобы иметь возможность продолжить свою исследова-тельскую работу, Гофман распорядился переоборудовать ла-бораторию Боннского университета по образцу лаборатории Либиха. Однако еще до того как было закончено оснащение лаборатории, Гофман получил другое приглашение - ему предлагали занять место недавно скончавшегося Эйльгарда Митчерлиха в Берлине. Прожив двадцать лет в Лондоне, Гофман навсегда теперь расставался с ним. Шел 1865 год. Множество друзей и почитателей ученого в Англии искренне сожалели об его отъезде. Накануне он устроил прощальный обед, на который пригласил самых близких своих друзей. Их собралось свыше семидесяти человек; не было конца самым искренним сожалениям и добрым пожеланиям.

В Берлине работал бывший ассистент Гофмана Карл Александр Мартиус. Вместе с Паулем Мендельсон-Бартольди он построил анилиновую фабрику в Румельсдорфе, непо-далеку от Берлина, и здесь продолжал свою исследова-тельскую работу.

Когда Гофман переехал в Берлин, старая их дружба возобновилась. Мартиус помог Гофману установить тесные связи с немецкими промышленниками и учеными. Знаком-ство с Гуго Купенгеймом и Эрнстом Шерингом привело Гофмана к работе над проблемами неорганической и фар-мацевтической промышленности. Благодаря своим знаниям и высокой культуре, он и в Германии занял ведущее место в кругу ученых и промышленников. В его лаборатории тру-дились многие молодые ученые, внесшие впоследствии не-малый вклад в развитие химии и химической промышленно-сти. Кроме анилиновых красителей, Гофман пытался синтезировать и другие виды красителей. В результате тщательного изучения сафранина и индолина ему удалось создать ряд хинолиновых красителей, дающих отличные синие, крас-ные и желтые цвета.

Особенно важным оказалось открытие возможности внутримолекулярных перегруппировок, в результате которых одно соединение превращалось в другое. Гофман получил анилин, в котором один атом водорода аминогруппы был замещен метиловой группой. Однако в процессе очистки это вещество превращалось в толуидин, поскольку метиловая группа менялась местом с одним атомом водорода бензоль-ного кольца.

Это было совершенно неожиданно и казалось необъясни-мым. Гофман провел опыты повторно, но результат был тем же. Тогда возникла мысль провести реакцию с метилирован-ным толуидином вместо метилированного анилина.

Ученый приступил и эксперименту. И в этом случае в к молекуле вещества происходило аналогичное перемещение входящих в состав атомов - метилированный толуидин пре-вратился в ксилидин. Гофман продолжил опыты, применил ароматические амины с двумя, тремя и более метиловыми группами в бензольном кольце и метилированной аминогруппой. По окончании реакции получался ароматический амин с одной лишней метиловой группой в бензольном коль-це по сравнению с исходным веществом. Таким образом Гофман получил три-, тетра- и пентаметиланилины. С по-мощью этой новой реакции сразу увеличилось число соединений, из которых синтезировали красители, а гофмановская перегруппировка оказалась очень удобным способом синтеза промежуточных продуктов. Эта реакция имела большое значение не только для производства красителей, но и вообще для органической химии Гофман часто посещал дом профессора физики Генриха Буфа, жена которого была кузиной Гелены. Дружба с семьей Буфа напоминала ему о счастливых годах в Гиссене. Бывая у них, он чувствовал себя помолодевшим, а его оживленные интересные рассказы искрились еще большим остроумием в присутствии сестры госпожи Буф Элизы Мольденгауэр. Гофмана влекло к этой молодой женщине, а Эли-за в свою очередь привязалась к детям своей покойной двоюродной сестры. Гофман женился в третий раз, но счастье длилось не долго. После рождения второго ребенка Элиза тяжело заболела и умерла. В 1871 году семья Гофма-на вновь осиротела.

Несколькими годами, ранее Гофман предпринял ряд мер по созданию Немецкого химического общества наподобие Английского. Ему удалось увлечь этой идеей Адольфа Байе-ра, Карла Шайблера, Эрнста Шеринга, Ганса Вихельгауза, Карла Мартиуса и других. Эта небольшая группа ученых-энтузиастов и основала Немецкое химическое обще-ство, которое затем стало быстро расти и вскоре объединя-ло химиков всей Германии. В новом здании Общества нахо-дилась редакция «Докладов Немецкого химического общест-ва» - одного из самых крупных химических журналов, ко-торый продолжает выходить и в настоящее время. Почти все научные статьи, извещающие о крупных открытиях в обла-сти органической химии, были опубликованы на страницах этого журнала. Каждое научное открытие, каждая статья обсуждались членами Общества. Часто возникали оживлен-ные дискуссии, высказывались ценные советы... Август Гоф-ман с исключительным умением руководил заседаниями Об-щества, направлял научную деятельность молодых ученых. Расширялся и круг исследований самого Гофмана.

Изучение анилина показало, что введение азота в молеку-лы органических веществ приводит к получению целых клас-сов новых соединений, которые обладают значительной ре-акционной способностью и находят большое практическое применение. Это заставило его обратить внимание и на мно-гие другие азотсодержащие вещества, часть которых была природными продуктами.

Многие исследования Гофман провел в сотрудничестве с Фердинандом Тимманом - не только ассистентом, но и близким другом ученого. Их дружба была скреплена и род-ственными связями: Гофман женился на его сестре - Берте.

Обычно вечерами Гофман и Тиман вместе возвращались домой. После ужина Берта укладывала детей спать, а оба друга продолжали обсуждать свои научные проблемы.

В этот вечер разговор шел об алкалоидах кониине и конгидрине, выделенных из сока самого обыкновенного растения болиголова, и доказательстве их родства с известными ранее азотсодержащими соединениями пиперидином и пиридином.

Беседа длилась далеко за полночь.

Ни напряженная работа, ни удары судьбы, ни возраст как будто бы не влияли на Гофмана. Всегда он был энер-гичен, бодр. Наряду с работой в лаборатории и университе-те он находил время и для литературной деятельности. Его «Введение в современную химию» было высоко оценено хи-миками и переведено на английский, французский и другие языки.

Гофман глубоко интересовался также историей химии. Продолжительное изучение архивных документов и старин-ных изданий дало ему богатый материал для написания «Столетия химических исследований», «Памяти ушедших друзей» и некоторых других работ.

Открытия в химии и применение этих открытий в про-мышленности принесли Гофману славу, но в жизни он оста-вался непосредственным, скромным и сердечным человеком. В 1867 году ему присудили «Гран при» на Международной выставке в Париже - баснословную сумму в 100 000 фран-ков. В том же году его наградили орденом Почетного легио-на Франции, Лондонское королевское общество избрало его своим иностранным секретарем, многие университеты и ака-демии - почетным членом. И все же Гофман оставался прежним скромным профессором. Он продолжал чтение лек-ций с завидным усердием, оживляя их всплесками юмора и интересными сравнениями. Преклонный возраст не отра-жался на деятельности ученого: он работал до последнего дня жизни с настойчивостью и энергией, которым могли бы позавидовать молодые.

5 мая 1892 года. Как обычно, Гофман, прочитав свою ут-реннюю лекцию, отправился в лабораторию закончить на-чатые вчера анализы. Вновь полученное вещество требовало дополнительной очистки, о чем свидетельствовало непосто-янство температуры плавления. Еще одна перекристаллиза-ция, и можно будет приступить к анализу этого вещества...

Работа увлекла ученого, и он не, заметил, как прошел день. Когда стало темнеть, он почувствовал усталость и на-правился в свой кабинет. Необходимо было закончить статью о последних исследованиях.

Вечерний сумрак окутал Берлин, когда Гофман закончил свою статью. Ученый отправился домой, довольный прове-денным днем. Как всегда, его с нетерпением ждали в гости-ной. Берта накрывала на стол, а Тиман и профессор Дитц беседовали у камина.

Друзья Гофмана любили ужинать в кругу его большой семьи. Приходя домой, ученый всегда справлялся об успехах детей в школе, давал им советы, рассказывал смешные истории... В тот вечер вся семья, как обычно, собралась за сто-лом. Младшая дочь и оба сына ученого сидели напротив него и с почтением слушали взрослых. Но сердце ученого не выдержало… так ушел из жизни один наиболее выдающихся химиков прошлого века.

Список использованной литературы

1. Глинка Н. Л. Общая химия. - Л.: Химия, 1988. - 702 с.

2. Химическая энциклопедия в 5 т. / под ред. И. Л. Кнунянца. - М.: Советская энциклопедия, 1990.

3. Манолов Н. К. Великие химики - М.: Мир, 1989. - 425 с.

4. Мусабеков ю. С., Черняк Я. А. Выдающиеся химики мира. Библиографический указатель. - М.: Книга, 1971. - 367 с.

5. Фигуровский Н. А. Очерк общей истории химии. от древнейших времен до начала ХІХ века. - М.: Наука, 1969.