Восточные единоборства. Основатели

МАЦУМУРА СОКОН

Многие мастера внесли немалый вклад в развитие окинавского каратэ-до, но самой примечательной личностью был, пожалуй, Мацумура Сокон из Сюри. Как правительственного чиновника, его в 1830 г. командировали в Китай со специальным заданием усовершенствовать свои знания в воинских искусствах. Вернувшись через несколько лет на Окинаву, он открыл в Сюри школу под названием Сёринрю гококуан каратэ-до (буквально «Каратэ-до школы Шао-линь, предназначенное для защиты Отечества»). В дальнейшем эта же школа именовалась кратко Сёринрю. Правда, в начале XX в., в эпоху поголовного переименования, чтобы отмежеваться от китайских предшественников, иероглиф сё в слове сёрин (молодой лес) был заменен на другой, созвучный, со значением светлый.

Тот же Мацумура, по слухам, впервые приобщил своих соплеменников к игре в го (перехват инициативы в поединке). В 1848 г. он был удостоен звания Верховного наставника воинских искусств острова Окинава. Мацумура пропагандировал жесткое, силовое каратэ-до в классической старошао-линьской манере, которая, впрочем, не всегда оправдывала себя при встрече с вооруженным противником. Сам Мацумура славился как непобедимый боец-силовик, но в жизни ему были не чужды человеческие слабости, и при случае он охотно прибегал к военной хитрости.

Небезынтересен любопытный факт из жизни Мацумуры. Однажды в Сюри доставили быка необычайной мощи и свирепости. Весть о быке быстро распространилась среди досужих горожан, которые приходили полюбоваться животным и бились об заклад, что одному человеку, будь он хоть до зубов вооружен, нипочем с ним не справиться. Мацумура тоже прослышал о быке и понял, что даймё (владетельный феодал) наверняка захочет испытать способности своего верховного наставника. И вот каждый день рано поутру Мацумура, вооруженный тяжелым железным веером, стал наведываться в загон, где был привязан бык. Подойдя на безопасное расстояние и став за перегородкой, он немилосердно лупил быка своим веером по носу.

Вскоре понятливая скотина при одном приближении человека с железным веером уже падала на колени. Действительно, через несколько дней, когда князь узнал о диком быке, он пожелал устроить в своем замке корриду, памятуя изречение старых мастеров кэмпо: Ударом железный молот можно пробить лоб тигру, ударом рука- копье - проткнуть бок быку. По приказу даймё Мацумура явился ко двору, чтобы продемонстрировать в схватке с быком свою силу и ловкость. Но едва он с простым веером в руках вышел в огороженный двор, где уже Ожидал четвероногий противник, свирепый бык, подогнув передние ноги, упал на колени и жалобно замычал. Поистине славный воитель Мацумура - сихан, даже неразумные звери уважают его искусство! - восхитился князь и пожаловал находчивому тореадору награду.

Основными требованиями Мацумуры были быстрота, резкость, сила и четкое знание базовой техники. Уходы, увертки и финты считались унизительным трюкачеством. Метод Мацумуры одно время доминировал на Окинаве, находя союзников и среди мастеров старых стилей, особенно Нахатэ. Любопытной иллюстрацией этого метода служит такая история. У Мацумуры было множество учеников, и среди них один на редкость бестолковый. Как ни старались учитель и старшие товарищи объяснить ему комбинации приемов, способы маневрирования, нападения и защиты - все было напрасно. Дурачок только и знал, что колотил с утра до вечера по соломенной макиваре, а больше ничего и слушать не хотел. После смерти Мацумуры лучшие его ученики разъехались кто куда и открыли свои школы. Всего несколько человек остались в Сюри. И вот однажды князь Симадзу пригласил их в замок и объявил, что желает посмотреть поединок представителя славной школы Мацумуры со знаменитым каратистом Осима Хитоси, до той поры, не знавшим поражений.

Ученики Мацумуры пригорюнились и стали чесать в затылках. Им было хорошо известно, что по правилам поединков ничто не гарантировало побежденному жизни, а тем более - безопасности. И тут вперед выступил всеми давно забытый бестолковый любитель макивары. Ему разрешили встретиться с Осима. Все ожидали легкого блицкрига и подтрунивали над незадачливым увальнем. Действительно, схватка закончилась, едва успев начаться. Когда жестоко избитого чемпиона подняли с пола, он бормотал себе под нос: Ну что тут будешь делать! Двинешь его кулаком - он будто обрубает руку, пнешь его ногой - он будто обламывает ногу!.. А бестолковый ученик Мацумуры разъяснил озадаченным судьям: Я из наставлений Учителя хорошо усвоил только одно: бьют тебя рукой - перебей эту руку. Бьют тебя ногой - перебей эту ногу. Вот я и бил, как по макиваре...

Жена Мацумуры по имени Ёнаминэ Тиру также происходила из семейства мастеров воинских искусств. Однажды вечером на пустынной дороге к ней пристали трое подвыпивших бродяг. После недолгой схватки Тиру связала потерявших сознание ловеласов своим длинным кушаком и спокойно отправилась домой. К ночи вернулся Мацумура.

- Кажется, ты забыла на дороге пояс? - сказал он.

- Да, милый, спасибо, что принес,- отвечала Тиру.

Интересен случай из жизни Мацумуры Сокон, рассказанный Гитином Фунакоси:

В конце XIXв. самым выдающимся каратистом Окинавы был талантливый Мацумура Сокон, который во время описания этого случая преподавал каратэ-до во дворе клана Удон.

В Сюри жил также некий человек, занимавшийся резьбой трубок, назовем его Фукуно. Он обладал огромной физической силой и был замечательным каратистом, хотя в его жизни не было таких событий, благодаря которым он смог бы прославиться.

И вот наступил день, когда в его мастерскую зашел сам Мацумура Сокон. Фукуно первый раз в жизни имел возможность хорошо рассмотреть фигуру славного каратиста и завести с ним разговор. Его поразило то, что в действительности Мацумура не выглядел таким грозным, каким его считали. Его воля и духовная сила не казались непоколебимыми. Это впечатление было таким сильным и невызывающим сомнения, что Фукуно в конце кондов, предложил поединок. Он был уверен, что если не выиграет, то, по крайней мере, прославится. Кроме того, он чувствовал, что духовно стоит выше известного соперника.

Поединок начался на следующий день в укромном горном ущелье еще до восхода солнца. Фукуно решил атаковать первым. Когда он был уже готов сделать это, его поразил странный взгляд Мацумуры, твердый, как гранит. На челе Фукуно выступил пот, а весь живот наполнило ощущение слабости. Фукуно мобилизовал свои силы еще раз, но взгляд Мацумуры еще крепче пригвоздил его к земле. Фукуно почувствовал в голове путаницу и должен был сесть. Это невозможно! - думал он,- Я должен его победить! Он еще раз поднялся, принял боевую позу и издал страшное киай! От этого крика с деревьев слетели все птицы, а звери онемели от удивления. Крик отразился от Мацумуры и, как гром, ударил в Фукуно, который не смог устоять на ногах. С минуту он лежал на земле, потом тяжело поднялся и сказал: Убей меня, я не перенесу этого позора. Я был слишком самоуверен! Вчера мне казалось, что я смогу тебя победить. Я не знаю, что случилось...

Нет,- сказал Мацумура,- в тебе есть достаточно силы воли, чтобы победить даже самого сильного. Ты отличный каратист. Тем не менее, ты проиграл. Знаешь, почему? Фукуно молча, покачал головой. Вчера, когда я пришел в твою мастерскую,- продолжал Мацумура,- я был выведен из равновесия, потому что меня удалили из замка за драку с сыном господина Удон. Стыд и злоба боролись в моей душе. Ты это заметил и правильно оценил как слабость. А я, в свою очередь, сумел оценить твои мышцы. Я понял, что борьба, которую придется мне вести, может иметь только один исход: или победа, или смерть. Сегодня утром ты сражался за славу, я - за жизнь. Твоя решимость не могла сравниться с моей. Я никогда не был таким сильным, как сегодня утром. Уходи поэтому без позора.

ГИТИН ФУНАКОСИ

Гитин Фунакоси родился 24 апреля 1868г. в Ямакава-сё, округе Сюри. Начал он свой путь как школьный учитель. Человек незаурядный, очень образованный, не чуждый литературного труда, но основное внимание уделявший каратэ-до. Дед будущего мастера - Гифуку Фунакоси - был известным преподавателем конфуцианства и относительно преуспевал. Отец, как пишет Фунакоси, был налоговым пьяницей. В результате его деятельности ситуация в семье ухудшалась с каждым днем, и к моменту рождения Гитина семья была на грани полной нищеты.

Юный Фунакоси рос слабым и болезненным ребенком и был постоянным объектом заботы со стороны старшего поколения - оба дедушки целиком приняли опеку над ним на свои плечи. В школе Фунакоси очень сдружился с сыном А. Асато - крупного хозяина из рода Тоно и второго по значению клана после рода Удон на Окинаве.

Школьная дружба привела Г. Фунакоси в дом А. Асато. Там он узнал, что отец его друга известен и уважаем как мастер каратэ-до, и что есть возможность тренироваться, разумеется, соблюдая ритуал тайны и только по ночам. Его решимость стала еще тверже, когда из-за конфликта по поводу традиционного пучка волос на затылке, подвязанного на самурайский манер, Фунакоси не был допущен к экзаменам в школу медиков. Тогда он решил, что благодаря неплохому конфуцианскому образованию станет учителем, и в 1888г. уже приступил к своим обязанностям.

Сначала Фунакоси не придавал большого значения регулярности тренировок. Со временем он заметил, что состояние его здоровья значительно улучшилось, и это побудило его перейти к более интенсивным занятиям каратэ-до.

Тренировки проходили по ночам на обширном дворе дома Асато Анко. Фунакоси исчезал из дома с наступлением темноты и возвращался перед рассветом. Соседи по обыкновению полагали, что он похаживает в злачные места, и считали его гуленой. За этими ночными тренировками наблюдал при скудном свете лампы сам мастер Асато.

Ночи напролет Фунакоси упражнялся в ката и только... в одном ката. Неделя за неделей, месяц за месяцем. Монотонное и утомительное повторение одной и той же последовательности движений казалось глупым и унизительным, но у Гитина не хватало смелости попросить мастера показать ему хоть что-нибудь новое. Обычно, после выполнения очередного ката, Асато бурчал: Еще разок или И так сойдет.

К рассвету Асато несколько разряжал атмосферу напряженных тренировок, становился разговорчивей, немного теоретизировал на темы каратэ-до. Ночью, бывало, посещал его другой выдающийся каратист - Итосу, и тогда Фунакоси изо всех сил прислушивался к разговору старых мастеров.

Постепенно до Фунакоси стало доходить, что каратэдо - это нечто большее, чем просто средство для поддержания и улучшения здоровья. Несмотря на отсутствие высшего образования, он довольно быстро продвигался по служебной лестнице в качестве учителя. Вскоре его направили в Наху, чему он был очень рад, так как оттуда ближе было ходить на тренировки. Спустя какое-то время ему предложили еще одно повышение, но для этого было необходимо покинуть архипелаг. Г. Фунакоси отказался, ему было жаль прекратить занятия. А. Асато и Я. Итосу помогли Г. Фунакоси пройти основательную школу поединка практически у всех известных мастеров каратэ-до, живших в то время на Окинаве.

В 1885г. Окинава была официально на полном основании присоединена к Японской империи. Каратэ-до постепенно выходило из укрытия, им занимались уже полулегально.

В 1901г. на Окинаву прибыл инспектор школ Синтаро Огава. Ему было также предложено просмотреть каратэ-до в исполнении Г. Фунакоси. Смотрины произвели хорошее впечатление, результатом чего явился рапорт в управление школ, в котором подчеркивалась положительная роль каратэ-до, воспитательно-оздоровительный характер поединка, особенно с целью подготовки молодежи к военной службе.

Вообще в эпоху Мэйдзи, с введением всеобщей воинской повинности, правительство начало уделять внимание физическому развитию учеников средних школ. Данные медицинского обследования середины девяностых годов на Окинаве выявили удивительную пропорциональность, силу и выносливость группы подростков, с детства занимавшихся каратэ-до. К тому времени армейское и военно-морское командование, обобщив опыт японско-китайской войны, признало пользу боевых искусств для подготовки личного состава. Каратэ-до была открыта зеленая улица. В 1902г. в порядке эксперимента его включили в учебную программу Первой средней школы и Педагогического училища префектуры Окинава. Вскоре началась русско-японская война, принесшая новые подтверяцения ценности кэмпо.

В 1905-1906гг., сразу же после русско-японской войны, - пишет в своих мемуарах Фунакоси Гитин,- я, уговорив группу товарищей, принял активное участие в организации публичных показательных выступлений на Окинаве. Вероятно, то были первые публичные показательные выступления такого рода. Путешествия по острову с показательными выступлениями длились несколько лет. С 1912 г. инициативное ядро в составе Фунакоси, Мабуни, Кяму, Гусукума, Огусуку, Токумура, Исикава, Яхику приступило к систематической демонстрации каратэ-до в залах крупнейших городов Окинавы - Сюри и Нахи. К тому времени все в Японии уже были достаточно наслышаны о чудесах каратэдо, и в 1916г. Фунакоси Гитин получил приглашение продемонстрировать свое искусство в стенах токийского Дворца воинской морали (Бутоку-дэн). То было первое, и очень удачное, выступление мастера каратэдо в столице.

6 марта 1921г. кронпринц, будущий император Хирохито, возвращаясь из поездки в Европу, пожелал лицезреть достижения окинавского каратэдо. Для него была устроена демонстрация ката, тамэсивари и кумитэ в замке Сюри. Принц, человек хрупкого сложения, но весьма воинственных устремлений, был поражен. Это решило судьбу каратэ-до. Весной 1922г. Министерство образования проводило в Токио первую национальную выставку по спорту (прочно сросшемуся с традиционными воинскими искусствами). Фунакоси Гитин по просьбе организаторов мероприятия написал и привез с собой три тома учебника каратэ-до. Впоследствии гранки книги и рукопись погибли во время великого токийского землетрясения. Вместо утраченной рукописи (а в Японии рукописи писали от руки и представляли в единственном экземпляре) под названием Рюкю кэмпо-каратэ вскоре была написана новая книга Закалка тела и духа, а также самооборона посредством каратэ (Рэнтан госин каратэ-дзюцу). Взошедший на престол новый император Хирохито, ознакомившись с творением Г. Фунакоси, высоко оценил его достоинства. Вняв уговорам Кано Дзигоро и знаменитого мастера кэндо Накаяма Хакудо, Фунакоси остался в Токио вместе с несколькими учениками. Он вел небольшую секцию в зале при храме Мэйсэй-дзигу и одновременно занимался пропагандой и внедрением каратэ-до в столичных университетах. Первый клуб каратэ-до был открыт в университете Кэйо в 1924г. Неизбежное свершилось - каратэ-до вышло из подполья и устремилось в народ.

Иллюстратором трудов Г. Фунакоси был художник Хоан Косуги - родовитый японец. С каратэ-до он столкнулся впервые, отдыхая на Окинаве, и очень им заинтересовался, однако в Токио не имел возможности приступить к тренировкам. Однажды Косуги, по просьбе множества людей, встретился с Г. Фунакоси и попросил прочитать цикл лекций по каратэ-до. 54-летний Мастер согласился, предварительно обратившись за советом к своим учителям А. Асато и Я. Итосу. Оба мастера одобрили педагогические устремления Г. Фунакоси, но предупредили его о том, что преподавание каратэ-до - это нелегкий хлеб. Лекции Г.Фунакоси были прочитаны успешно и вызвали огромный положительный резонанс у публики, в том числе и у художника Хоана Косуги, дружба которого с мастером продолжалась до самой смерти.

В 1936 г., как уже говорилось выше, Фунакоси открыл свою школу, свой центр, получивший название Сётокан. Переступая порог нового здания, Г. Фунакоси открыл новую эру в развитии современного каратэдо, а самому ему уже было около 70 лет. В новое додзё приходило все больше и больше учеников, которые занимались под девизом: На благо Императора и Отечества. Желающих уже было так много, что макивары (приспособление в виде вертикально стоящей доски с амортизирующей подушкой для нанесения ударов) для упражнений приходилось устанавливать на улице прямо перед додзё, а грохот ударов раздавался допоздна.

Весной 1945 г. додзё было до основания разрушено во время мощнейшей бомбардировки. Г. Фунакоси выехал в Оита на Кюсю, чтобы встретиться с эвакуированной с Окинавы женой, и оставался там до самой ее смерти, наступившей в 1947 г.

Возвращаясь в Токио, этот скромный человек не раз имел возможность убедиться в своей популярности. На каждой станции в вагон его поезда заходили группы людей, чтобы выразить ему свои соболезнования.

Гитин Фунакоси был активен до конца своих дней. Неустанно ездил на соревнования, посещал различные секции. Имея свободное время, активно участвовал в культурной жизни, особенно любил он поэтические встречи, был глубоким и тонким ценителем поэзии.

Однажды Гитин Фунакоси пришел на занятия в кимоно с белым поясом. Ученики бросились опрометью в раздевалку и через несколько минут появились на татами с такими же поясами, ожидая похвал учителя. Но не дождались - Фунакоси, раздосадованный слепым подражанием, выгнал их из зала, потому что они не поняли его. Не поняли, что он, которого по праву считали величайшим мастером и Учителем с большой буквы, надел белый пояс ученика не из прихоти, не из самоуничижения, не из скромности, а потому, что вышел на новый виток не имеющей конца спирали, на новую ступень скрывающейся за облаками лестницы. Ибо путь познания себя и окружающего, путь пустой руки бесконечен, И пределов совершенству не существует...

Когда ему уже было 80 лет, он как-то на улице обезвредил преступника и до самой смерти мучился из-за того, что повел себя агрессивно, нарушив тем самым принципы, которые свято соблюдал и пропагандировал в течение всей жизни. Умер он 14 ноября 1957г. на девяностом году жизни.

В 1968 г. в храме Энкаку-дзи был установлен небольшой каменный бюст, на котором кроме имени и фамилии мастера были выбиты слова: Каратэдо никогда не было средством нападения. Со смертью Гитина Фунакоси завершился важнейший этап в истории боя.

ДЗИГАРО КАНО

Кано Дзигоро, отец современного дзюдо, родился в 1860 г. в маленьком приморском городке Микагэ, недалеко от Киото. Отпрыск небогатого самурайского рода, он с ранних лет проявлял склонность к гуманитарным наукам, был трудолю бив и усидчив. После революции Мэйдзи семья в 1871 г. переехала в Токио, и Кано, окончив среднюю школу, поступил в Токийский имперский университет. В студенческие годы он впервые стал серьезно задумываться над возможностью достижения гармонии тела и духа. Окончательное решение посвятить себя дзю-дзюцу созрело у юноши только к восемнадцати - возраст уже весьма почтенный для начала занятий любым видом спорта. Тем не менее, Кано, не отличавшийся идеальными физическими данными, сумел в короткий срок освоить трудную технику захватов и бросков. Основы мастерства Кано перенял у наставника Яги Тэйноскэ. Затем он последовательно обучался у таких признанных авторитетов, как Фукуда Хатиноскэ и Исо Масатомо из школы Тэнсин синьёрю, а также у Икубо Цунэтоси из школы Кито-рю. Тем временем, окончив университет, Кано поступил в высшую школу пэров, привилегированное учебное заведение, открывавшее доступ к важным государственным постам. И все же победила любовь к воинским искусствам. В 1882 г. Кано открыл при храме Эйсё в Токио собственную спортивную школу Кодокан.

Считается, что технический комплекс приемов Кодокана был завершен в 1887 г. и в течение десятилетий оставался неизменным. Однако над теорией дзюдо и в особенности над морально-этическими проблемами изучения воинских искусств Кано продолжал работать еще долгие годы. Окончание этого труда знаменовалось созданием в 1922 г. Культурного общества Кодокан (Кодокан бунка кёкай), лозунгами которого стали заповеди Кано: Наиболее результативное приложение силы (Сэйрёку дзэнъё) и Взаимное благоденствие (Дзита кёэй).

Поясняя физические предпосылки своего учения, вытекающие из освященных тысячелетиями законов кэмпо, Кано пишет: Дзюдо означает Путь мягкости, податливости, или умение уступать во имя конечной победы, в то время как дзю-дзюцу олицетворяет собой техническое мастерство и практику дзюдо.

Что же, в сущности, означает мягкость, или податливость? Дабы ответить на этот вопрос, предположим, что мы оцениваем силу человека в единицах. Допустим, сила стоящего передо мной человека равна 10 единицам, а моя сила меньше и равна 7 единицам. Итак, если противник толкнет меня изо всех сил, я упаду или отшатнусь даже в том случае, если напрягу для сопротивления все свои силы. Произойдет же это оттого, что я приложил все силы, пытаясь выстоять, и таким образом противопоставил силу силе. Но если бы я, наоборот, уступил его силе, отодвинувшись ровно на столько, на сколько он меня толкнул, заботясь одновременно о том, чтобы сохранить равновесие, противник, естественно, качнется вперед и сам потеряет равновесие.

В этом новом положении он может стать настолько слаб (не в смысле физических данных, а из-за неудобной стойки), что сила его составит на данный момент только 3 единицы вместо нормальных 10. Между тем я, удерживая равновесие, сохраняю всю свою силу, равную 7 единицам. Сейчас на моей стороне преимущество, и я могу нанести поражение противнику, использовав лишь половину своей силы, то есть 3,5 единиц против 3, что оставляет мне еще 1/2 силы для использования по необходимости. Конечно, если бы у меня была сила больше, чем у противника, я мог бы его просто оттолкнуть, но даже если бы я захотел его оттолкнуть и обладал необходимой для того силон, все равно лучше было бы вначале уступить, ибо тем самым я бы сэкономил много энергии и утомил противника.

Был ли Кано новатором? И да, и нет. С одной стороны, он просто обобщил, подытожил и фундаментально мотивировал достижения предшественников, которые давно уже вывели базисные постулаты дзю-дзюцу, отталкиваясь от китайского цюань-шу:

Трезво оценивать свои возможности и данные противника с тем, чтобы использовать малейшее его усилие в своих интересах.

Уклоняться от атак противника, утомляя, изматывая и раздражая его.

Стремиться привести противника в невыгодную позицию, оставаясь в выгодной.

В нападении и защите всегда видеть уязвимые места противника.

В бросках эффективно использовать механизм рычага.

Применять для удержания болевые захваты и замки.

В случае необходимости применять удары по уязвимым точкам, добиваясь болевого шока.

С другой стороны, принцип наиболее результативного приложения силы, сформулированный Кано, содержал в себе много нового по сравнению с техническими достижениями мастеров дзю-дзюцу.

Принцип максимально эффективного использования тела и духа,- пишет Кано,- является основополагающим принципом, который направляет всю технику дзюдо. Однако в нем заключено нечто большее. Тот же принцип может быть применен для исправления дефектов и совершенствования человеческого тела, для того, чтобы сделать человека сильным, здоровым и приносящим пользу обществу. Это составляет суть физического воспитания. Данный принцип может быть использован и для улучшения питания, одежды, жилища, общественных отношений, способов делопроизводства, становясь, таким образом, школой жизни. Этот всеобъемлющий принцип я и называю дзюдо. Итак, дзюдо в широком смысле слова есть наука и методика тренировки тела и духа, равно как и урегулирования всех жизненных процессов.

Сделав выбор, Кано не остановился на достигнутом. В свободное от тренировок время он неустанно штудировал биографии мастеров дзю-дзюцу, старинные дэнсё, посещал занятия в других школах, изучал, анализировал, сравнивал. Человек новой формации, Кано легко перешагнул через барьеры средневекового консерватизма, запрещавшие самураю выход за пределы своего клана, своей школы, своей секты, делавшие его во всех отношениях рабом традиции. В исканиях и экспериментах Кано руководствовался сознанием общественной значимости воинских искусств, и особенно дзюдо, для поколения, которому предстояло, отказавшись от канона, создавать новую мораль и идеологию, адекватную новой эпохе. Но учение его, как доказывает история, не было узконациональным, призванным удовлетворять насущные нужды растущей империи,- оно было рассчитано на века и предназначено для людей Земли, а не государств и правительств. Вот как описывает сам профессор Кано свой путь к созданию нынешнего дзюдо:

Я изучал искусство дзю-дзюцу у многих знаменитых мастеров позднего феодализма, которые были еще живы в пору моей юности. Их наставления обладали большой ценностью, так как являлись результатом глубоких исследований и долговременных опытов. Однако все эти наставления давались не в виде приложения к некоему всеобъемлющему принципу, но лишь как независимые изобретения отдельных специалистов. Обнаруживая различия в технике, я часто оказывался в затруднении, не зная, что здесь верно, а что нет, и чему следовать предпочтительнее. Такое положение привело меня к мысли о необходимости более тщательно изучить предмет. В результате я убедился, что, какова бы ни была цель, будь то нанесение удара в определенное место или проведение броска определенным способом, всегда должен существовать единый всеобъемлющий принцип, управляющий всей сферой, и этот принцип - оптимальное, наиболее эффективное использование духовной и физической энергии, направленное на достижение конкретной цели. Сформулировав основополагающий принцип, я снова, под иным углом зрения, изучил разнообразные методы нападения и защиты, которые преподавались в то время и были в пределах моего досягания. Все их достоинства я сверял с данным принципом. Так я мог сохранить все те, что соответствовали найденному принципу, и устранить те, что ему не соответствовали...

Кано был первым из современных мастеров воинских искусств в Японии, кто начал применять к своим дисциплинам понятие До (Путь, или кардинальный принцип) в противоположность прежнему дзюцу (искусство, мастерство, метод) или гэй (искусство). Различия между дзюцу и До, по крайней мере применительно к Японии, можно трактовать как мировоззренческую антиномию между изначальной установкой на прикладное действие, внешний эффект, с одной стороны, и внутреннее совершенствование, достижение этического идеала - с другой.

Кано убедительно поясняет: Дзю-дзюцу я трактую как искусство или практику наиболее эффективного использования духовной и физической энергии, а дзюдо - как Путь и принцип этого использования.

Как и все мастера воинских искусств за последние несколько веков, Кано не был пионером, первооткрывателем, но лишь талантливым учеником и продолжателем, сумевшим свести воедино и с блеском использовать наследие древних мастеров. Кстати, даже сам термин дзюдо не был изобретением. В эпоху Токугава термином дзюдо выявляла специфику своего искусства одна из многочисленных школ дзю-дзюцу, Дзикисинрю, о чем Кано было хорошо известно. С. единственной целью подчеркнуть отличие своей школы от предшественников он и ввел применительно к новому дзюдо название Кодокац - Клуб постижения Пути.

Как мы уже знаем, в молодости Кано изучал дзю-дзюцу у мастеров Тэнсин синъёрю (школы Истинной сути души Неба) и Киторю (школы Подъема и ниспровержения). Последняя, видимо, сыграла решающую роль в оформлении теоретической базы дзюдо. Учение Киторю, по преданию, зиждется на двух секретных трактатах, переданных в XVII в. дзэнским патриархом Такуаном основоположникам школы.

Труды эти были невелики по объему, но содержали важнейшие принципы кэмпо, связанные с дзэнской практикой медитации и всестороннего аутотренинга.

Заимствуя наиболее рациональные элементы из учений старых мастеров, Кано в практике своей школы придавал исключительное значение духовному аспекту тренировок. Он считал, что дзюдо как жизненный Путь приобретает смысл лишь, будучи интерпретировано на всех уровнях психического и интеллектуального совершенствования человека. В исполнении формальных упражнений (ката) и в схватках на татами (оандоои) закаляется воля и укрепляется разум, воспитываются бойцовские качества, столь необходимые в реальной жизни.

Для самого Кано, шедшего для обобщения своей теории трудным путем многолетних экспериментов, наивысшую ценность представлял свободный спарринг, рандори, в котором проверяются все способности бойца, проходит испытание весь его физический и духовный потенциал.

В рандори, состязании между двумя партнерами, использующими все свои возможности и соблюдающими все правила дзюдо, оба противника должны быть постоянно начеку, чтобы, отыскав уязвимое место, быть готовыми немедленно атаковать. Подобное состояние духа, общий настрой на изобретательность в нападении помогают воспитать в ученике серьезность, искренность, осторожность, вдумчивость и обоснованность во всех делах. При этом человек также тренируется в принятии быстрых решений и совершении внезапных действий, ибо в рандори тот, кто не сумеет решиться быстро и действовать споро, теряет шанс на успех равно в нападении и защите.

Развивая свою мысль, Кано писал, что никто из участников схватки не может с уверенностью предсказать, что именно предпримет противник, и потому каждый должен быть готов отразить неожиданную атаку, а такая готовность способствует достижению высочайшего уровня духовной концентрации. Чтобы найти верное средство победить противника,- учил Кано,- необходимо всячески развивать силу воображения, способность к аналитическому мышлению и вынесению суждений, что и достигается естественным путем в рандори.

Однако для того, чтобы подняться к вершинам мастерства и обрести высшую мудрость в поединке, изучающему дзюдо нужно сначала овладеть основами техники, добиться полного контроля над телом и духом, Кано и его последователи детально разработали методику обучения дзюдо, и многое в их теории может быть спроецировано на другие виды борьбы, будучи квинтэссенцией классического кэмпо.

В дзюдо схватка, как известно, подразделяется на три основных элемента: подход, или подготовка к проведению приема (цукури), атака, или собственно проведение приема (какэ), и реакция обороняющегося на прием, заключенная в удачном или неудачном падении (укэми).

Кано придавал большое значение цукури. Он четко сформулировал старый принцип кэмпо, которому вот уже более века следуют все дзюдоисты и самбисты мира:

проводить бросок с минимальным приложением силы, выведя противника из равновесия. В Кодокане были разработаны многочисленные хитроумные способы расшатывания (куд-зуси) в канонических восьми направлениях с использованием разнообразных финтов.

Кано и его последователи при разработке программы Кодокана заимствовали многие принципы атэ-вадза из техники активно действовавших в начале XX в. окинавских мастеров каратэдо, которые как раз занимались пропагандой и внедрением своего искусства на Японских островах.

Конечной целью дзюдо Кано считал воспитание человека в духе уважения принципа Взаимного благоденствия, укрепление тела и духа каждого во имя совместного процветания. Рассуждая логически, наиболее результативное приложение силы можно рассматривать именно как способ достижения взаимного благоденствия, но Кано был склонен к иной интерпретации своего учения: Если подходить к вопросу с точки зрения глобального единства и связи вещей, то цель, взаимное благоденствие, также следует отнести к средствам, а именно к наиболее результативному приложению силы. Хотя здесь, казалось бы, два различных понятия, в сущности они воплощают одну и ту же доктрину - о всеохватном единстве, в котором наиболее результативное приложение силы распространяется на все сферы человеческой деятельности - и более ничего.

Сто лет назад первые ученики Кодокана кровью расписывались под уставом школы:

Будучи принят в Кодокан, я не оставлю занятий без важной причины;

я не посрамлю своей школы;

без разрешения не стану рассказывать и показывать преподанных мне секретов мастерства;

без разрешения не стану обучать дзюдо;

вначале как ученик, затем как наставник всегда буду неотступно следовать правилам додзё.

Сегодня эти клятвы стали достоянием истории. Дзюдо перешагнуло узкие рамки школы, выйдя на всемирную олимпийскую арену. Но миллионы людей во всех уголках планеты воплощают в жизнь заветную мечту Кано Дзигоро, мастера воинских искусств и замечательного философа, писавшего под псевдонимом Киити Сай - Вместилище Единства.

МОРИХЕЙ УЭСИБА

"В «адском зале» я учил любви"

Морихеи Уэсиба

Зная прошлое человека, понять и объяснить его настоящее не так уж сложно... Морихеи Уэсиба в 20 лет был хилым и болезненным. В 40 лет он побеждал одного известного мастера за другим и приобрел репутацию сильнейшего бойца Японии. В 80 лет он с легкостью раскидывал нескольких молодых и здоровых соперников, одновременно атаковавших его голыми руками и палками. И вошел в историю как создатель айкидо - боевого искусства, получившего развитие во всем мире.

Уэсиба, родившийся 14 декабря 1883 года в городе Танабэ, и вправду с детства был болезненным и тщедушным. История сохранила тот факт, что родители, обеспокоенные слабостью сына, настоятельно советовали ему заняться каким-либо боевым искусством. Он, однако, предпочитал изучение философии и религии, обучаясь Дзэн-буддизму в буддийской школе. А в 18 лет, переехав в Токио и открыв там небольшой бизнес, пришел в школу Кито-рю дзю-дзюцу (у нас это искусство более известно как джиу-джитсу) к мастеру Токусабуро Тойава. Однако вскоре серьезно заболел и вернулся домой. Опыт занятий дзю-дзюцу оставил о себе память - Морихеи, ранее интересовавшийся только укреплением духа, решил укрепить и тело. И в 1913 году записался добровольно в армию и участвовал, пусть и недолго, в русско-японской войне. А вернувшись с войны, пришел в школу фехтования на мечах кендо и несколько лет занимался у мастера стиля Ягурю Масакацу Накаи.

Переломным для него стал 1911 год - Морихеи переехал на Хоккайдо, самый северный остров Японии, где его представили знаменитому мастеру Сокаку Такэда, главе школы Дайто-рю айки-дзю-дзюцу. Школа эта, основы которой были заложены еще в Х веке, пользовалась в Японии огромным авторитетом - она считалась наиболее эффективной и наиболее сложной, поскольку включала в себя 2884 техники (в том числе с оружием - палкой, мечом, копьем и т. д.). И нетрудно понять, что для того чтобы получить сертификат с надписью кайден - сдал все, - требовался не один десяток лет упорнейших тренировок. Уэсиба ушел в занятия целиком - и через несколько лет при росте 155 сантиметров весил 75 килограммов. Прозанимавшись Дайто-рю айки-дзю-дзюцу 11 лет, он был назван наследником главы школы - честь величайшая и говорившая о фантастических успехах. Однако Уэсиба, поставивший перед собой цель стать сильнейшим в Японии, помимо тренировок у Такэда изучал еще технику школы Синкаге-рю, а также яри-дзюцу - фехтование на копьях. Периодически он уезжал с Хоккайдо и бродил по стране в поисках лучших мастеров.

Встретив сильного мастера, он вызывал его на поединок, и если выигрывал, то шел дальше, а если проигрывал, то просился к нему в ученики, был необычайно вежлив и услужлив, готовил еду и выполнял другие работы по дому.

Многие из этих мастеров, учеников вообще не имевшие, передавали ему свои фамильные секреты, овладев которыми, Уэсиба побеждал учителя и уходил - без раздумий и сожалений.

Цель его оказалась не такой уж недосягаемой - вскоре Уэсиба стал известен как лучший боец Японии. Он побеждал всех и вся, разрушив немало репутаций и сломав немало судеб. Но удовлетворения не испытал, поняв, что победы сегодня означают поражение завтра. Ибо с годами сила покидает человека, а значит, рано, или поздно найдется кто-то более молодой и сильный, который победит его и отнимет то, ради чего он жил. А, следовательно, любая победа относительна и победителю пользы не приносит.

Придя к такому выводу, Уэсиба вернулся к прежнему увлечению - религии. Он вступил в секту Омото Кио, возглавляемую святым Ванисабуро Дегути, - секта, кстати, была не очень популярна у официальных властей и находилась под наблюдением местной госбезопасности, в поле зрения которой, разумеется, попал и один из наиболее активных членов секты Морихеи Уэсиба, распространявший учение не только в Японии, но и в Маньчжурии и Китае.

Как писал он сам, просветление наступило в 1925 году. Он пришел к выводу, что боевые искусства должны быть основаны на любви и законах природы. Так родилась идея создания нового искусства, в котором духовно-философский аспект преобладал бы над техникой и силой.

В 1927 году Уэсиба открыл в Токио зал - по другим источникам это произошло девятью годами позднее, - где занялся пропагандой нового направления, которое поначалу называл айки-будо. Разумеется, это вызвало гнев школы Дайто-рю, в которой он прозанимался столько лет и от которой теперь отказывался. Тем более что технический арсенал айки-будо состоял преимущественно из техник Дайто-рю. Термин айкидо появился в начале 40-х - в 1942 году школа Уэсибы была зарегистрирована под названием айкидо в Нихон Бутоку кай (Всеяпонском центре боевых искусств).

Философия айкидо достаточно сложна и запутана. Если выразить ее суть коротко, то она заключается в том, что айкидо - это искусство защиты, не предназначенное для атаки (в технический арсенал входят всего три удара руками, броски и захваты, а ударов ногами и подсечек нет вообще) и восстанавливающее справедливость и гармонию. Атакующий нарушает гармонию природы, защищающийся ее восстанавливает, не применяя никакой силы и используя силу и энергию нападающего против него самого. Мастер айкидо, находящийся на более высоком уровне развития, чем другие люди, борется не с агрессором, а с агрессией, и раз за разом разрушает атаки, пока нападающий не поймет бесполезность своей затеи и не откажется от агрессии.

Правда, при чем здесь любовь, понятно лишь отчасти. Известен случай, когда один новичок поинтересовался у Уэсибы, почему тот говорит, что айкидо основано на любви, и в то же время учит причинять людям боль. Уэсиба ушел от ответа, сказав, что тот поймет все позднее, после нескольких лет занятий. Теория и практика айкидо несколько не совпадали. И в доказательство можно привести тот факт, что до начала второй мировой войны тренировки в школе Уэсиба были настолько тяжелыми, что она получила название дзигоку додзё - адский зал. Травм там было более чем достаточно, о торжестве любви речь не шла.

Когда началась война, Уэсиба в знак протеста уехал из Токио и поселился в небольшом городке Ивама, занявшись фермерством. Он снова стал активно участвовать в деятельности секты Омото Кио, занимавшейся антивоенной пропагандой, в результате чего секта начала подвергаться суровым преследованиям со стороны Кемпей тай (нечто вроде японского аналога немецкого гестапо), а на штаб-квартиру не раз совершались нападения. Уэсиба ушел в горы Ибарадзи, построил шалаш и в одиночестве постигал истину и оттачивал свое искусство. По преданиям, его несколько раз обстреливали патрули, принимавшие Морихеи за диверсанта, но он легко уклонялся от пуль.

Сразу после окончания войны Уэсиба вернулся в Токио - американские власти ввели временный запрет на преподавание боевых искусств, но айкидо это не коснулось, так как выглядело оно безобидно, и Уэсиба процветал. Он искренне верил, что его учение поможет разрушенной и отчаявшейся Японии обрести крепость духа, и распространял айкидо с особой настойчивостью, считая, что занятия им делают человека совершенным.

Тем не менее, словаку него по-прежнему расходились с делом. Судя по воспоминаниям известнейшего мастера каратэ Теруюки Оказаки, некоторое время занимавшегося айкидо под руководством Уэсибы, в зале он был жесток, несмотря на разговоры о любви и миролюбии.

На первом же занятии Уэсиба объявил, что каждый может убедиться в том, что настоящий мастер айкидо обладает даром предвидения и чуть ли не сверхъестественными способностями, и потому он разрешает любому из учеников попробовать атаковать его в любой момент, - писал Оказаки.- Я и двое моих друзей решили, что кинемся на Уэсибу, как только он повернется спиной к залу, чтобы подписать наши сертификаты, свидетельствующие о том, что нас приняли в школу. Момент наступил, мы сидели на коленях, и я попытался привстать, чтобы, сделав длинный шаг вперед, нанести ему удар. Но не успел - Уэсиба повернулся и проворчал: Что тебе нужно? Я был поражен и о нападении больше не думал.

Но он запомнил меня и унижал каждую тренировку. Он говорил, что у него не было более тупого и неуклюжего ученика. Унижение было таким, что я еле сдерживался, чтобы не кинуться на него. Мне удавалось это лишь потому, что я хорошо понимал - если я нападу на него, он просто убьет меня на месте...

Были и другие случаи, подтверждавшие феноменальные способности Уэсибы. Он учил, что природа находится на стороне того, кто живет по ее законам, и такого человека нельзя застать врасплох. Как-то раз лучшие ученики решили это проверить и, дождавшись, пока Уэсиба заснет, через определенные промежутки времени по очереди заходили к нему в комнату. И каждый раз слышали вопрос: Кто тут? Наутро, признавшись ему во всем, услышали, что он крепко спал и ничего не помнит.

Айкидо становилось все популярнее, широко распространилось в Японии и перекинулось в Америку, а затем и в Европу. Привлекали к новому искусству и личность Уэсибы, и необычность философии, и тот факт, что заниматься им могли люди всех возрастов и уровней физической подготовленности, причем без травм - айкидо все больше и больше пропитывалось духовностью, утрачивая реальность приемов и превращаясь в разновидность балета. Большинство техник стали срабатывать только в том случае, если партнер - понятия соперник в айкидо нет - позволял бросить себя, а следовательно, тренировки превращались в последовательную отработку приемов против определенных, заранее известных атак, и безо всякого сопротивления.

По идее айкидо действительно эффективно. Мастер айкидо уходит с линии атаки и продолжает движение нападающего, доводя его до той точки, на которой он теряет равновесие, и, заставляя его упасть. Знание законов биомеханики позволяет мастеру вписаться в любое движение атакующего и легко бросить его за счет его же силы и энергии. Но идея в реальность не воплотилась.

Впоследствии айкидо не избежало участи каратэ, разделившись на несколько стилей. Стиль классический, созданный Уэсибой, развивает организация Айкикай (ее возглавляет сын основателя Киссомару) и Всемирный центр Айкикай (им руководит внук основателя - Моритеру), обучая традиции и выполнению техники в полном соответствии с канонами. Условия в центре спартанские, чисто самурайские - 4 полуторачасовые тренировки в день, жесткое, как пол, татами, покрытое тканью типа брезента, так что от постоянных падений на коже не остается живого места. Отопления нет, окна и двери распахнуты круглосуточно, зимой по залам летает снег.

Стиль Кинокенкокай, или Кинокай, канонами пренебрегает, делая упор на ощущения и развитие внутренней энергии. Понятие внутренней энергии, достаточно для нас абстрактное, существует во всех боевых искусствах, но никогда не объясняется - как говорят японцы, надо прозаниматься лет 10, и тогда все поймешь сам. И третий стиль - Йосинкан - делает упор на прикладной аспект, его изучают полиция и силы самообороны. Его изучал и знаменитый Стивен Сигал, в своих фильмах пробудивший интерес к айкидо во всем мире.

Правда, похоже на то, что айкидо в исполнении Сигала от айкидо, созданного Уэсибой, отличается здорово. Особенно если учесть, что Уэсиба призывал учеников вступать в бой, лишь в самом крайнем случае. Сигал же делает это часто и охотно, и о миролюбии в его фильмах речи не идет. А жесткая его техника со страшными проломными ударами на классическое айкидо не очень похожа - это уже Сигал-до, по-другому и не скажешь.

Хотя при всем при том Сигал повсюду утверждает, что в свое время его привлекла в айкидо философия Уэсибы и он верит, что айкидо основано на любви к людям. Экранные жертвы его придерживаются мнения обратного. Но хотя айкидо Сигала реально, это не доказывает того, что айкидо реально вообще - хотя после выхода уже первого фильма Стивена в специализированных журналах появилась масса статей об эффективности айкидо, и в качестве самого яркого примера приводится американский мастер и киноактер. Оторванное от жизни, заумное и запутанное, лишенное поединков и соревнований, айкидо настолько же традиционно и декоративно, как и кэндо, къюдо (стрельба из лука) и другие боевые искусства, утратившие прикладное значение.

В мире боевых искусств известны случаи, когда созданное большим мастером направление так и оставалось искусством для него одного. Не в силах подняться до гения и понять смысл его учения последователи толковали искусство по-своему. Так что, похоже, что Уэсиба, скончавшийся в 1969 году, был единственным человеком, понимавшим суть айкидо и умевшим применять его на практике. Ему было уже за 80, а он все еще время от времени приходил в зал и предлагал желающим атаковать его - любым числом и любым способом. И все они летели от него по залу, не прикоснувшись к нему даже пальцем.

Возможно, и это было отрепетировано, но верить хочется в обратное. Пусть это и неправда - так хоть звучит красиво...

ЭД ПАРКЕР

И по сей день в нашей стране мало кто знает это имя. Особенно среди молодежи, черпающей свои знания о боевых искусствах преимущественно из видеофильмов. Между тем, Эд Паркер не только разработал оригинальную систему самозащиты, известную под названием кэнпо-каратэ. Он положил начало международным чемпионатам каратэ, открытым для представителей всех направлений и стилей боевых искусств. Он создал первую американскую и первую международную организацию каратэ. Он был первым человеком на Западе, кто стал писать книги о боевых искусствах Востока. Он первым начал сниматься в художественных фильмах на эту тему, лет на десять опередив Брюса Ли (которого, кстати, именно Паркер нашел для кино). Наконец, он основал первую в США платную школу каратэ. Иными словами, на протяжении более чем тридцати лет он являлся первопроходцем и новатором в мире боевых искусств...

Эдмунд Кеалоха Паркер родился в Гонолулу на Гавайях 19 марта 1931 года. По мужской линии он был прямым потомком (праправнуком) короля Камехамеха Первого, правившего на Гавайских островах в начале XIX века. Его второе (гавайское) имя означает возлюбленный. Подходящее имя для выдающегося человека!

С детства Эд отличался наблюдательностью, упорством в стремлении к цели, творческими способностями. Вот пример, который наглядно это показывает. Несколько раз он видел в море авианосцы. Ведь неподалеку от Гонолулу находится база американского флота, знаменитая Жемчужная гавань - Пёрл-Харбор. Пораженный зрелищем гигантских кораблей, с которых взлетали самолеты, маленький Эд с помощью одного только ножа вырезал из дерева макет авианосца и разместил на нем свои игрушечные самолеты. Впоследствии эти качества позволили ему развить современную систему самозащиты, более эффективную, чем многие традиционные системы.

Семья Паркеров жила в районе Калихи, известном в Гонолулу своими трущобами и шайками хулиганов. В детстве и юности Эду приходилось много драться. Дело в том, что его родители были членами секты мормонов, воспитывали своих детей в духе строгой религиозной морали. В частности, они внушили им стойкое отвращение к спиртным напиткам, сквернословию и преступлениям. А уличные дружки постоянно подбивали юного Паркера то на выпивку, то на кражу, то на визит к проститутке. Эд всегда отказывался, его начинали подначивать, и дело обычно кончалось дракой.

Такая жизнь требовала отличной физической формы. В период учебы в школе Эд занимался боксом, дзюдо и легкой атлетикой, играл в школьной футбольной команде. Однако из-за интенсивных тренировок и частых драк учился он слабо. Классный руководитель даже сказал ему как-то, что он никогда ничего не добьется в жизни. Много лет спустя Паркер вспоминал, что именно эти слова пробудили в нем желание доказать, что он достигнет успеха.

В возрасте 16 лет Паркер впервые познакомился с кэнпо, одной из систем дзю-дзюцу (джиу-джитсу). Произошло это так. Его товарищ по воскресной церковной школе, Фрэнк Чжоу, рассказал ему, как на днях победил известного местного хулигана. Зная, что тот сильнее его друга, Эд не поверил. Тогда Фрэнк показал несколько приемов, принесших ему победу. Пораженный Эд немедленно попросился в ученики. Но Фрэнк сказал, что драться его научил старший брат, Уильям, и отвел к нему.

В свою очередь, Уильям Чжоу с 1942 года являлся учеником Джеймса Митозэ, мастера дзю-дзюцу, японца по происхождению. Система, которую преподавал Митозэ, основывалась на прямолинейных движениях, характерных для большинства японских систем. Однако Уильям дополнил ее круговыми движениями из китайского кунгфу, которым его научил отец, и некоторыми приемами уличного кулачного боя. Таким образом, тот вариант кэнпо, которому Паркера обучал Уильям Чжоу, объединял технику японского дзю-дзюцу, китайского кунгфу и уличных драк. Однако это искусство было очень сырым и, подобно сахарному тростнику, растущему на Гавайях, нуждалось в переработке. Именно этим занялся Эд Паркер.

Он довольно быстро пришел к мысли, что совершенствование и распространение кэнпо станет главным делом его жизни. Во всяком случае, он поведал об этом своей будущей жене Лейлани уже в 1949 году, когда ему было всего 18 лет и он оканчивал школу. Она вспоминает, что он тренировался тогда каждый день, не жалея себя, и поэтому очень быстро постигал основы кэнпо. Уильям вручил ему черный пояс всего после двух лет занятий!

В том же 1949 году, окончив школу, Паркер уехал с Гавайев на материк и поступил в университет в Прово (штат Юта). Он надеялся, что кэнпо станет его профессией и обеспечит средствами к существованию. Однако понимал, что если превращать кэнпо в свой бизнес, то понадобятся соответствующие знания. Следовательно, требуется высшее образование. Его учитель Чжоу полностью был с ним согласен и поддерживал стремление к дальнейшей учебе. Университет в Прово Паркер окончил в 1956 году, получив степень бакалавра по социологии и психологии. Учеба заняла так много времени потому, что во время корейской войны он добровольно поступил на службу в береговую гвардию.

Почти всю свою службу (с 1951 по 1954 год) Паркер проходил на Гавайях. Там он в свободное время продолжал занятия кэнпо с Уильямом Чжоу. Вернувшись после демобилизации в Прово, Эд Паркер основал клуб кэнпо при университете, а также начал его преподавать в местном оздоровительном клубе. Кроме того, он в это же время обучал технике кэнпо сотрудников городской полиции и даже патрулировал иногда вместе с ними на улицах. Впервые в США Паркер стал выдавать своим ученикам свидетельства о прохождении курса боевого искусства, которое он именно тогда назвал кэнпо-каратэ.