1.3.1 Возникновение советской социологии

В истории российской социологии советский период 20--30-х гг. был периодом «вычитания и потерь». Для него характерны такие парадоксы, как новаторство, блестящие находки и бесплодное экспериментаторство; много энтузиазма и идеологизация теоретических поисков; поиск новой культуры и большевистский принцип принудительной «справедливости». Доведенные до логически завершенного абсурда, они разрешились официальным запретом социологии, который в советской социологии оставил «белое пятно». Развитие социологии в России в начале XX в.

было на подъеме и к Февральской и Октябрьской революциям 1917 г. сложился достаточно высокий интеллектуальный потенциал. Он был представлен:

а) немарксистской традицией академической социологии с приоритетом теоретических исследований - Н. И. Кареев, П. А. Сорокин, К. М. Тахтарев и др.;

б) марксистской традицией с приоритетом радикализации социологии в политической борьбе -- А. А. Богданов, В. И. Ленин, Е. А. Энгель и др.

К этому времени была наработана практика социологических исследований, имелся значительный теоретический и практический задел в развитии социальной статистики. Более скромными были результаты в области институциализации и образования, свидетельствующие о несколько худшем положении русской социологии, чем социологии в странах Запада. Однако надо отметить появление учебной литературы: первые официальные учебники по социологии для вузов Т. Фадеева в 1917 г. и для средней школы Е. Энгеля в 1918 г. [60].

На революционной волне в 1918 г. был учрежден Социобиблиографический институт, в 1919 г. были созданы первые кафедры социологии в Ярославском и Петроградском университетах, а в последнем в 1920 г. -- отделение социологии на факультете общественных наук. Необходимо отметить, что в академической среде определяющим было влияние немарксистских и антисоциалистических течений. Поэтому, после опубликования в 1922 г. статьи Ленина «О значении воинствующего материализма», был поставлен вопрос о коммунистическом контроле за процессом обучения. Он был облечен в формулировку, что «мы не так сильны, чтобы за пролетарские деньги разрешить в стране враждебное инакомыслие и спорить с еретиками». Деятельность старой профессуры была оценена как духовное развращение молодежи. Последовало выдвижение идеологической и политической функций науки на первый план под лозунгом: «Кто не с нами, тот против нас». За этим жестким каноном марксизма последовала высылка из страны и вынужденная эмиграция лучшей части ученых и преподавателей, тех кто не поступился своими принципами. В частности, за рубежом оказалось более восьмидесяти социологов, двое из которых обрели мировое имя -- Г. Д. Гурвич (Франция) и П. А. Сорокин (США). В целом, это была трагедия России, подлинную цену которой по силам уплатить только нескольким поколениям.

В то же время строительство нового социалистического общества остро нуждалось в социологической науке. Дефицит марксистских кадров с достаточным уровнем профессиональной квалификации обусловливал потребность в их быстрейшей подготовке через систему рабфаков, института «красной профессуры». В 20-е годы была введена промежуточная научная степень «кандидат наук», в том числе и по социологии. Накладываемый на эти трудности приоритет классового интереса (партийности) неизбежно сопровождался значительным упрощением теоретических представлений о социальной действительности, популяризацией социального знания в почти сплошь безграмотном населении, доходящей до крайней вульгаризации.

Вместе с тем, в 20-е годы имел место и плодотворный, активный рост отечественной социологии, который в определенном смысле можно назвать «золотым». После установления рабоче-крестьянской власти считалось, что есть все необходимое для того, чтобы в результате революционных преобразований переходного периода создать бесклассовое социалистическое общество (безбуржуазная история) -- преддверие коммунизма. Поэтому становление советской (марксистской) социологии носило пионерский характер: ее объектом было общество, строящееся на базе общественной собственности и приоритетом большинства -- трудящихся масс над остальным меньшинством (концепция двух дружественных классов плюс слой). Это сопровождалось революционной смелостью мысли, многообразием точек зрения, активным изданием литературы по социальным проблемам, свободным от авторитета вождя.

Дело в том, что в этот период советской власти отношение к ее вождю -- В. И. Ленину было достаточно свободным. Старые большевики не считали его крупным теоретиком, тем более в новых проблемах, связанных со строительством социализма. К нему относились главным образом как к практику, умело прилагающему марксистскую теорию к стратегии и практике социалистической революции, как политическому вождю партии. Именно в этом качестве Ленин написал много статей, брошюр и книг, в которых ему приходилось высказываться «походя» о таких вещах, как философия, экономика, социология, военное дело и др. В 1924 г. только еще начинались обсуждение его вклада в развитие марксизма и пропаганда ленинизма. В последующем «верные ленинцы» превратили Ленина в корифея науки и гениального философа, экономиста, социолога, историка и т. д.

В становлении советской социологии наметилось две тенденции.

Во-первых, следование желанию, что «мы хотим пахнуть по-своему», вело к самоизоляции от общего развития социологии, к отрыву от богатых традиций в истории развития социологической мысли и достижений методического уровня. Данная «окукленность» отечественной социологии обусловливала ее локальный характер, что сказывалось на научной репрезентативности и ценности.

Во-вторых, переход от агитационно-пропагандистских форм к исследовательской работе и накопление эмпирического опыта вело к возникновению зачатков отраслевых социологии: труда, быта и культуры, бюджета времени, социальной структуры и др. При этом необходимо отметить, что обращение к социологическим исследованиям имело достаточно широкую географию: города Воронеж, Иркутск, Казань, Кострома, Минск, Пермь, Ростов-на-Дону, Самара, Тверь, Харьков и др.

Исследования имели преимущественно социально-экономический характер с использованием социологических подходов. Среди работ такого плана можно выделить исследования С. Г. Струмилина, Я. Видревича (экономика труда, бюджет времени); А. Крицмана, Ф. Казанского (структура советского общества); А. К. Гастева, Н. А. Витке (научная организация труда); А. Исаева, И. Ходоровского (безработица); М. Берштейна, Н. Н. Иорданского (молодежь); А. Большакова, А. Гайстера (советская деревня); С. Вольфсона, И. Гельмана (брак и семья); В. Андреева, Г. Полляка (условия жизни); А. Гозулова, Б. Смулевича (народонаселение); А. Герцензона, В. Внукова (преступность); Л. М. Сабсовича, Н. Мещерякова (градостроительство); Н. А. Гредескула, Е. А. Энгеля (образование и воспитание); М. Загорского, В. Кузьмичева (духовная жизнь) и десятков других революционно-прогрессивных представителей социологии, вынужденно прервавших свою деятельность.

Результаты исследований помещались в более чем десяти журналах по проблемам условий организации труда и управления («Организация труда», «Система и организация», «Производство, труд и управление», «Экономика и быт» и др.). Они также использовались в государственных и ведомственных мероприятиях построения и планирования экономических основ социализма.

Наряду с социологией, имело место обращение к социальной психологии как самостоятельной науке, что обусловливалось практическими потребностями решения проблем взаимопонимания коллектива и личности, обучения и воспитания, идеологической работы. Данные исследования в сфере социальной активности были ориентированы на формирование «нового человека», активно относящегося к социальным условиям (среде) в процессе «вовлеченности» в революционное переустройство общественной жизнедеятельности, в соответствии с социалистическими интересами и целями. Обращение к социально-психологической проблематике усложнялось тем, что в идейном наследстве марксизма данный аспект по существу был проигнорирован. Поэтому всем, кто обращался к ней, приходилось как-то примирять вопросы социальной психологии с отдельными положениями марксизма, находя для первых «марксистское» обоснование. Так, в частности, возник русский фрейдо-марксизм, пытавшийся обработать марксизм в духе фрейдистской концепции сексуальности и бессознательного. Для этого фрейдистский психоанализ примирялся с историческим материализмом для понимания содержания и механизмов социальных процессов, пропуская их через коллективную рефлексологию и социально-экономические отношения (Б. М. Бехтерев, А. Б. Залкинд, К. Н. Корнилов, М. А. Рейснер, Б. Д. Фридман и др.).

Кроме того, в рамках социологии труда необходимо отметить формирование психологических исследований и психотехники (С. Геллерштейн, И. Н. Шпильрейн и др.) для реализации психофизиологических способностей человека (пригодности к профессии) в системе производства. Данные исследования, вскрывавшие связь между психикой и практикой, опирались на концепцию «человеческого фактора» и имеющийся зарубежный опыт [15]. Они продвигали их в решении практических вопросов профотбора, рационализации (ритмизации) трудовых процессов, снижения утомляемости, санитарно-гигиенических условий труда, профконсультаций и др.

Интерес к конкретным социологическим исследованиям вел к росту числа методических разработок, который был сродни американской эмпирической социологии. Отличительной чертой было то, что в советской социологии работа над методикой и техникой прикладных исследований носила разрозненный характер и осуществлялась в основном путем проб и ошибок. Вместе с тем, достаточно активно накапливался практический опыт по организации и проведению исследований и широкий набор социологических методов.

Здесь, во-первых, необходимо отметить традиционное для российской социологии широкое обращение к социальной статистике. В Коммунистической академии в 1925 г. было образовано «Общество статистиков-марксистов» и стал выпускаться журнал «Статистика труда». Богатый статистический материал давали переписи населения, начиная с 1921 г. В качестве примера можно привести социологическое изучение преступности -- теневой стороны социализма, которое опиралось на обширную социальную статистику: административную, судебную, медицинскую -- от алкоголизма до преступности, -- свободно доступную для исследователей. Особо необходимо отметить использование различных статистических методов. В частности, стал применяться выборочный метод, хотя и без достаточной математической обработки. Чаще использовалась типологическая выборка по наиболее распространенным для данного объекта признакам. Так, брались специфические для данного региона отрасли промышленности, затем основные профессии, которые делились на квалификационные группы. Хотя значительно реже, но применялись также механическая и гнездовая выборки.

С. Г. Струмилин внес вклад в разработку различных статистических методов обработки и анализа данных. Он, в частности, использовал прием ранжирования. Кроме того, Струмилин, при анализе уровня способностей работников к различным видам деятельности с помощью самооценки, использовал метод оценок по пятичной шкале, которая впоследствии получила название «шкалы Терстоуна».

Во-вторых, шел плодотворный поиск в области методики и техники сбора данных. Наиболее распространенными были массовые опросы. Однако метод анкетирования сталкивался с трудностями: высокая доля неграмотного населения, помощники с низкой социологической культурой, предубежденность респондентов к анкете и др. Для их преодоления проводилась разъяснительная работа, использовался метод интервьюирования, а в бюджетных исследованиях -- самофотографии, организовывались и пробные исследования для проверки методического инструментария.

При изучении психологии быта трудящихся применялся метод контент-анализа документов. Так, М. Рафаил использовал его при анализе стенгазет, а Д. Лебедев -- писем рабочих корреспондетов. Распространенным был метод простого и экспериментирующего наблюдения. В частности, процедура социологического наблюдения была апробирована в 1923 г., когда по инициативе Моссовета были обследованы почти все содержащиеся в арестных домах столицы. Широко проводились хозяйственные эксперименты с целью опытной проверки предложений относительно экономического и социального эффекта методов организации производства, труда и управления. Полученные в ходе эксперимента результаты, после соответствующей проверки, часто являлись основой для принятия определенных централизованных народнохозяйственных решений в борьбе за высокие нормы выработки -- организации соревнования и ударничества, определения норм производительности, совершенствования управленческих структур и т. п.

В качестве примера комплексного использования различных методов сбора социологической информации можно привести исследования, проведенные А. В. Трояновским и Р. И. Егизаровым при изучении массового восприятия киноискусства. В совокупности использовались анкетирование, наблюдение реакций зрителей по ходу картины (спектакля), беседы, опыт дискуссионных просмотров, анализ корреспонденции (вопросов и ответов) зрителей, рецензий, публикуемых в печатных органах, учет спроса на кино литературу и др. В-третьих, ориентация прикладных исследований на практическое применение, внедрение инновационных рекомендаций обусловила обращение к проблеме социальной инженерии и социотехнике (психотехнике) как новый науке о строительстве социализма -- социально регулируемого общественного строя. Социальная инженерия понималась как деятельность по совершенствованию организации производства, направленная на улучшение условий труда и облегчение работы человека -- «основного фонда» народного хозяйства. Данная деятельность основана на измерениях и расчетах, что требует переработки огромного эмпирического материала, проведения экспериментов, повторных опытов и разработки внедренческих рекомендаций и методик по изменению социальной действительности.

Особо стоит вопрос о доверии к интерпретации социологических данных. С одной стороны - это влияние «революционного романтизма», ведущего к упрощениям и псевдотеоретическим спекуляциям. С другой-- комментаторство (комплиментарное) «непререкаемых истин» марксизма. Наконец, борьба с инакомыслием вела к тому, что марксизм иногда был лишь оболочкой немарксистской ориентации некоторых социологов, оставшихся в советской науке. Поэтому отношение к теоретическим построениям социологов 20-х годов должно быть осторожным, с учетом тех социальных процессов, которые происходили в рассматриваемый период.

2. СОЦИОЛОГИЯ ИНДУСТРИАЛЬНОГО РАЗВИТИЯ (50--60-е годы)

Мир вступает в новую эпоху -- эпоху тотальной индустриализации... К ней движется и Восток и Запад.

К. Керр

В последнем развитии общества можно выделить два периода: индустриальный и постиндустриальный, - в которых «индустриализм» выступал как интегративная концепция. Индустриализация - это социальный процесс, который характеризовал превращение традиционных (аграрных) обществ в современные (промышленные) путем создания крупной машинной промышленности и производственных технологий. Данный технологический «логос» постулирует, что машины создают историю, обусловливая приоритет технического контроля над социальными проблемами. Задача индустриализации -- улучшить жизненный стандарт с помощью самосбалансирующейся в условиях рынка машины «экономического роста». Поэтому универсальный индустриализм отличает современность от прошлого, развитость от отсталости.

50--60-е годы -- это эпоха тотальной индустриализации, в которой НТР выступила движущей силой перехода цивилизации в новое качественное состояние, базирующееся на техноразуме. Индустриализм рассматривается как система социальной организации, где индустрия, охватывая обширные области производственной деятельности, представляет собой господствующий способ производства. По этому образцу осуществлялась и технологизация общественной жизни: создаются индустрии потребления, культуры и досуга, информационно-пропагандистские и др. Лозунг дня: «Индустриализм является благом и он должен осуществиться».

При этом осмысление контуров индустриального видения мира являлось и ответом на вопрос -- ведет ли линия прогресса к коммунизму?

Приоритет технологического детерминизма (техномания) стал доминантой технократического мышления и эволюционно-технологической трактовки социального прогресса. Движение «маятника» в сторону естественнонаучных представлений об обществе и человеке достигает высшей точки. Индустриализм превратился в своеобразный банк идей, гибкую систему постулатов и положений различных концепций развития цивилизации.

2.2 Развитие системных идей в социологии