Психологические факторы возникновения аддиктивного поведения у людей разных возрастов

Сексуальное аддиктивное поведение характеризуется сверхценным отношением к сексу, восприятием лиц, к которым возникают сексуальные влечения, не как личностей со своими особенностями и стремлениями, а как сексуальных объектов. При этом очень значимым, целевым становится "количественный" фактор. Сексуальная аддикция может маскироваться в поведении нарочитой праведностью, целомудрием, порядочностью, становясь при этом теневой стороной жизни. Эта вторая жизнь постепенно приобретает все большую значимость, разрушая личность.

Формы проявления сексуальной аддикции различны: донжуанизм (стремление к сексуальным связям с как можно большим числом женщин), привязанность к порнопродукции во всем ее многообразии, разные виды извращения сексуальной активности. К последним можно отнести такие явления как фетишизм (интенсивная фиксация на каких-либо предметах, прикосновение к которым вызывает сильное сексуальное возбуждение), пигмалионизм (фиксация на фотографиях, картинах, скульптурах не порнографического содержания), трансвестизм (стремление к переодеванию в одежду противоположного пола), эксгибиционизм (интенсивное сексуальное желание обнажать половые органы напоказ лицам противоположного пола, детям), вуайеризм (стремление к подглядыванию за обнажёнными или вступающими в сексуальную связь людьми). При всех этих проявлениях происходит "суррогатная подмена, нарушение настоящих эмоциональных отношений с людьми". Перед сексуальными аддиктами стоит опасность возникновения сексуальных расстройств. Их сексуальное поведение оторвано от личностного аспекта, оно притягивает и наносит вред. Кроме того, реален риск заболевания СПИД. Корни сексуальной аддикции закладываются в раннем возрасте в эмоционально холодных, дисфункциональных семьях, в семьях, где сами родители являются аддиктами, где реальны случаи сексуальной травматизации в детском возрасте.

Азартные игры не связаны с приемом изменяющих состояние веществ, но отличаются характерными признаками: постоянной вовлеченностью, увеличением времени, проводимого в ситуации игры. Вытеснением прежних интересов, постоянными мыслями о процессе игры и потерей контроля (неспособностью вовремя прекратить игру). Состоянием дискомфорта вне игровой ситуации, физическими недомоганиями, дискомфортом и постепенным учащением ритма игровой активности, стремлением к риску; снижением способности сопротивляться роковому пристрастию. Наряду с этим может происходить злоупотребление алкоголем, наркотическими веществами и т. д. в целях стимуляции активности и обострения ощущений. Способствовать риску развития пристрастия к азартным играм могут дефекты воспитания в семье: гипоопека (недостаточное внимание родителей к воспитанию детей), эмоциональная нестабильность, излишняя требовательность, стремление к престижности и переоценка значимости материальных благ.

Работогольная аддикция представляет опасность уже потому, что считается важным звеном в положительной оценке личности и ее деятельности. В нашем обществе в сфере производственных отношений практически в любых трудовых коллективах очень ценятся специалисты, отдающиеся целиком своей работе. Таких людей всегда ставят в пример другим, их поощряют материально и на словах, закрепляя в их поведении свойственный им стиль. Работоголизм трудно распознается не только окружающими, но и самим работоголиком. К сожалению, за внешней общепринятой респектабельностью работоголизма стоят глубокие нарушения в эмоциональной сфере личности и в сфере межличностных контактов. "Как и всякая аддикция, работоголизм является бегством от реальности посредством изменения своего психического состояния, которое в данном случае достигается фиксацией внимания на работе. Работа не является здесь тем, что она представляет собой в обычных условиях: работоголик не стремится к работе в связи с экономической необходимостью, работа не воспринимается им лишь как одна из составных частей жизни - она заменяет собой привязанность, любовь, развлечения, другие виды активности". Развитие аддиктивного процесса при аддикции этого вида влечет за собой личностные изменения: эмоциональную опустошенность, нарушение процессов эмпатии и симпатии, предпочтение общения с неодушевленными предметами. Уход от реальности прячется за успешной деятельностью, преуспеванием в карьерных устремлениях. Постепенно работоголик перестает получать удовольствие от всего, что не связано с работой. Вне трудовой занятости возникает ощущение дискомфорта. Работоголиков отличают консерватизм, ригидность, болезненная потребность в постоянном внимании и положительной оценке со стороны, перфекционизм, излишняя педантичность, крайняя чувствительность к критике. Могут быть ярко выражены нарцистические черты, манипулятивные стратегии взаимодействия с окружающими. При полной идентификации с работой из зоны внимания выпадают личностные качества и гуманистические ценности.

Аддикции к еде. О пищевой аддикции речь идёт тогда, когда еда используется не как средство утоления голода, когда компонент получения удовольствия от приёма пищи начинает преобладать и процесс еды становится способом отвлечения от чего-то. Таким образом, с одной стороны происходит уход от неприятностей, а с другой стороны фиксация на приятных вкусовых ощущениях. Анализ этого явления позволяет отметить ещё один момент: в случае, когда нечем занять свободное время или заполнить душевную пустоту, понизить внутренний дискомфорт, быстро включается химический механизм. При отсутствии еды, даже если нет голода, вырабатываются вещества, стимулирующие аппетит. Таким образом, увеличивается количество съедаемой пищи и возрастает частота приёма пищи, что влечет за собой нарастание веса, сосудистые нарушения. Эта проблема особенно актуальна в странах с высоким уровнем жизни, наряду с которым в обществе наблюдается высокий уровень стресса. Реально развитие пищевой аддикции и в ситуации доступности еды в связи с особенностями профессии (бар, ресторан, столовая).

Другая сторона пищевой аддикции - голодание. Опасность кроется в своеобразном способе самореализации, а именно в преодолении себя, победе над своей "слабостью". Это специфический способ доказать себе и другим на что ты способен. В период такой "борьбы" с самим собой появляется повышенное настроение, ощущение лёгкости. Ограничения в еде начинают носить абсурдный характер. Периоды голодания сменяются периодами активного переедания. Отсутствует критика своего поведения. Вместе с этим происходят серьёзные нарушения в восприятии реальности.

Таким образом, мы рассмотрели виды реализации аддиктивного поведения человека, их характеристику и причинность. В связи с видоизменением структуры психических и поведенческих расстройств и девиаций на современном этапе возникла необходимость выделения аддиктивного поведения в международной классификации болезней 10 пересмотра, которая представлена чуть ниже.

3. Факторы формирования аддиктивного поведения

На основании тщательных исследований ученым удалось выделить ряд предпосылок и факторов, которые можно отнести к факторам риска формирования аддиктивнеого поведения.

Риск формирования зависимости от психоактивных веществ (алкоголя или наркотиков) в настоящее время принято рассматривать с позиций био -, психо -, социо -, духовной модели, где каждый из факторов или их сочетание

(наследственность, особенности характера, микро- и макросоциальное окружение, зрелость личности в целом) участвует в формировании болезни.

К биологическим предпосылкам аддиктивного поведения: наследственно- генетические особенности, врожденные свойства индивида (приобретенные во время внутриутробного развития и родов), импринтинг (запечатление на ранних этапах онтогенеза).

Теории, объясняющие отклоняющееся поведение с точки зрения биологических причин, появились одними из первых. Первоначально исследователи обращали внимание преимущественно на конституциональные особенности. В XIX в. итальянский врач-психиатр и криминалист Чезаре Ломброзо (1836-1909) предложил биосоциологическую теорию, в которой связал преступное поведение человека с анатомическим строением (Ю.А. Клейберг, 2001).

Другим ярким представителем данного направления выступил американский врач и психолог Уильям Шелдон (1898-1984), который обосновал связь между типами темперамента и типами соматического строения человека (Психология индивидуальных различий, 1982).

Конрад Лоренц (1994) развивает идеи Дарвина и объясняет различные феномены человеческого поведения, например, агрессию, прежде всего врожденным инстинктом борьбы за существование.

Р. Нельсон Джоунс (2000) отмечает устойчивую связь между химической зависимостью и такими характеристиками, как повышенная чувствительность и пониженная способность переносить сресс. Также указывается связь между нейротизмом, экстраверсией и различными видами поведения человека, поскольку можно считать отклоняющееся поведение генетически обусловленным. Например, Г.Айзенк, изучая связь поведения с индивидуально- типологическими особенностями заключенных, сделал вывод, что экстраверты более, чем интраверты, склонны к совершению преступлений.

Несмотря на то, что ген, отвечающий за какой-либо конкретный вид поведения, еще не выявлен, корреляция между наследственностью и поведением признается многими специалистами. Срди других биологических детерминант отклоняющегося поведения называют влияние гормонов (в частности, тестостерона). Даббс и Моррис (1990) на примере 4 тыс. ветеранов войны пришли к выводу о наличии связи между уровнем тестостерона и склонностью к антиобщественному поведению.

Свойства нервной системы определяют темперамент человека - динамическую составляющую его психической жизни. Был выделен «синдром трудного темперамента». Его признаками являются: низкая ритмичность, преобладание негативного настроения, слабая реакция, плохая адаптивность и высокая интенсивность реакций. Оказалось, что этот синдром устойчив в первые годы жизни (И.В. Равич-Щебро и др., 2002). По данным близнецового исследования А. Торгерсена, из пяти компонентов синдрома трудного темперамента в 6 лет три имеют высокую генетическую составляющую: слабая реакция, высокая интенсивность реакций, низкая ритмичность. В то время как плохая адаптивность определяется преимущественно общественной средой, а негативное настроение - индивидуальной средой.

Отягощенная наследственность (алкоголизм, психические расстройства) относится к дополнительным факторам риска возникновения аддиктивного поведения. Еще древнегреческие философы обратили внимание на роль наследственности в пьянстве. Плутарху приписывают изречение: Ebrii gigunt ebrios (пьяницы порождают пьяниц). Отягощенная наследственность алкоголизмом среди больных наркоманией отмечается в 17,5-29,7% случаев (А.И. Авраменко и др., 1988; B.C. Битенский, В.Г. Херсонский, 1989; M.JI. Рохлина, К.Э. Воронин,! 991) и часто способствует раннему началу злоупотребления наркотиками (А.Г. Врублевский, М.Г. Цетлин,1987).

Наследственность является основой формирования темперамента и характерологических свойств личности. Различные патологические факторы, осложняющие течение беременности (плохое здоровье матери, инфекционные заболевания, курение, прием ряда лекарств и т.д.), осложнения в период родов, болезни и травмы первого года жизни ребенка - все это может вызывать те или иные нарушения центральной нервной системы. Ряд авторов (А.Е. Личко, 1983; В.Я. Гиндикин, В .А. Гурьева, 1999; И.В. Боев, 1999; Ф.В. Кондратьев, 1990; М.Х. Махтумова, Т.В. Клименко, С.М. Герасимова, 1992) отмечают существенное влияние органической неполноценности структур головного мозга на формирование личностных аномалий, включая аддиктивное поведение. Именно органическая неполноценность ЦНС может являться основой инфантилизма, эмоционально-волевой неустойчивости, личностной агрессивности.

Исследование нейропсихологических паттернов (особенностей межполушарного взаимодействия, индивидуальных профилей функциональной асимметрии мозг) аддиктивного поведения имеет сравнительно недавную историю. В последние годы выполнен целый ряд работ, направленных на поиск связи разных принаков и профилей функциональной асимметрии мозга человека с его индивидуально-психологическими особенностями (Е.Д. Хомская и др., 1997, В.А. Москвин, 2002).

Известно, что психотропные средства оказывают латерализованное действие на полушария мозга: типичные нейролептики вызывают сдвиг баланса межполушарной активности в сторону правого полушария, а антидепрессанты и транквилизаторы - в сторону левого (А.Ю. Егоров, 1989, 2004). ПАВ как психотропные средства, вызывающие положительную эмоциональную реакцию, также должны латерализованно действовать на полушария мозга. Кроме того, имеются указания на нарушения латерализации моторных и сенсорных признаков у больных опийной наркоманией и алкоголизмом, свидетельствующие о преобладании правополушарных функций (В.А. Московии, 2002). Возможно, это связано с более сильным влиянием опиатов на левое полушарие, чем на правое (London et al., 1990). Показатели асимметрии регионального мозгового кровотока у опйных наркоманов значительно отличается от такового у здоровых людей (L. Pezawas et al, 2002). Приводятся данные о высоком проценте леворуких среди больных алкоголизмом (В.А. Московии, 2000; W. Sperling et al, 2000).

В литературе имеются данные о латерализованном действии алкоголя на мозг. Большинство исследователей приходят к выводу, что этанол, как при однократном введении, так и при хроническом употреблении в большей степени угнетающе воздействует на правое полушарие (Ю.Л. Арзуманов, Г.С. Шостакович, 1982; Т.Н.Рещиков, 1982, Ю.Л. Арзуманов, 2001; М. Berglund et al., 1980).

Дефицитарность левополушарной функции рассматривается в качестве- нейропсихологической особенности и предпосылки состояний наркотической и алкогольной зависимости (L Miller, 1991).

В целом аддиктивное поведение личности является результатом сложного взаимодействия биологических и социальных факторов, действие который, в свою очередь, преломляется через систему отношений личности.

Со времен Плутарха и до наших дней неблагоприятная наследственность считается одним из существенных факторов развития зависимости, как алкогольной (А.И. Исхакова, 1929; Т.Н. Дмитриева, В.А. Сучков, 1993; В.В. Бойко, 1998; S.Y. Hill, J. Locke, L. Lowers, J. Connolly, 1999), так и токсико- наркоманической (М.Н. Красильникова, В.Л. Юлдашев, 1989; A.M. Гадириан, 2000; С.Е. Clement et al., 1989; D.N. Nurco, R.J. Blatchley, Т.Е. Hanlon, K.E. O'Grady, 1999), особенно когда больны оба родителя (A.A. Гунько, Т.А. Китки- на, 1993). По данным Е.Д.Дмитриевой (1992), у 60% подростков, злоупотреблявших алкоголем, родители страдали алкоголизмом. C.Zotti, R.A.Moiraghi (1988) установили прямую связь между количеством потребляемого алкоголя школьниками и питейными традициями в их семьях.

Доказано существование «гена алкоголизма» - DRD2 (рецептор D2 дофамина), при этом каждая дополнительная аллель А1 обусловливает еще более раннее начало алкоголизма (Н.Ю. Гасанзаде, 1999). Однако в отдельных исследованиях оспаривается связь алкоголизма родителей с вовлечением в пьянство детей (Ph.J. Parquet et al., 1987; S. Johnson et al., 1989).

По мнению А.Е.Личко и В.С.Битенского (1991), пьянство имеет психосоциальную основу, а превращение его в алкоголизм - генетическую. Вместе с тем, семейная отягощенность алкоголизмом имеет значение не только как генетический фактор, но и как психологический (влияние примера). На ведущую роль пьянства в семье в приобщении подростков к ПАВ и последующее развитие зависимости указывают Ю.В.Валентик (1997), В.С.Битенский и др. (1989), В.А.Москаленко, А.А.Гунько (1993), В.Ф.Матвеев, В.Ф.Тараскин, Е.Д.Дмитриева (1990). С.Г.Резников и др. (1990) злоупотребление алкоголем в семье рассматривают в основном как психологический фактор, отведя основную роль в процессе пьянству отца и считая пьянство матери гораздо менее значимым. Исследования, проведенные M.H.Boyle et al. (2001), показали, что на злоупотребление ПАВ подростками больше влияет факт злоупотребления ПАВ братьями (ровесниками или старше на 2 года), чем родителями.

Т.Н.Дмитриева, В.А.Сучков (1993) обращают внимание на повторение пьющими подростками жизненного сценария родителей. Н.Я.Копыт, П.И.Сидоров (1986) одной из причин распространения пьянства на Севере видят влияние авторитета пьющего главы семейства. Вместе с тем, имитация стиля пьянства отмечается только при «умеренно выраженном» злоупотреблении алкоголем, а в крайних группах (трезвенники и алкоголики) она отсутствует (Харбург и соавт. ,1982 - цит по В.Ю.Завьялову).

Семейное пьянство оказывает свое влияние не только как негативный пример, но и как фактор неблагоприятной психологической обстановки (И.А. Агеева, 1990; Н.Я. Оруджев, Н.Я. Жигунова, 1999; A.M. Гадириан, 2000; В.Л. Юлдашев и др., 2000).

Имеет значение сам по себе фактор неполной или конфликтной семьи (А.Д. Ворохов, Д.Д. Исаев, 1989; М.Н. Красильникова, В.Л. Юлдашев, 1989; Г.А. Милушева, Н.Г. Найденова, 1992; У.А. Абшаихова, 1992; Е.Д. Дмитриева, 1992; R.A. Zucker, 1989; M.W. Groer et al., 1992), а также фактор утраты родителей в допубертатном возрасте (К. Sydow et al., 2002) или проживание отдельно от них (Т.С. Harford, Н. Wechsler, В.О. Muthen, 2002). По данным J.S.Brook, C.Nomura, Р. Cohen (1989), нежеланные дети чаще вовлекаются в употребление ПАВ.

Лонгитудное исследование, проведенное J.S.Brook et al. (1989), показало, что ведущими факторами, влияющими на потребление подростками наркотиков, являются семья и сверстники; значение школы опосредуется через сверстников. В то же время C.D.Rose (1999) считает, что основную роль в приобщении к наркотикам играет не семья, а референтная группа.

Неблагополучная семья реализует свое влияние через воспитание и формирование личностных отклонений (Клиника, диагностика и лечение ..., 1979; Владимиров Б.С., 1994). Этот механизм в большей мере характерен для девочек, тогда как для мальчиков ведущую роль играют резидуальные нервно- психические расстройства (Митюхляев A.B., 1990).

Я.П.Гирич (1998) считает, что наиболее неблагоприятный наркологический прогноз имеют дети из семей, где один из родителей старше другого более чем на 5 лет, имеется явное несоответствие уровней образования родителей и возраст моложе 20 лет. В таких случаях Я.П. Гирич официально рекомендует затруднять им вступление в брак, не замечая, что такие рекомендации противоречат законодательству.

В ходе многочисленных исследовании была выявлена связь между поведением родителей и последующим зависимым поведением детей. Работы А. Фрейд (1997), Д.Винникота, М.Балинта, М.Кляйн (1997), Б.Спока (1971), Н. Мак-Вильямс (2004) убедительно свидетельствуют о том, что развитию ребенка вредит неспособность матери понимать и удовлетворять его базовые потребности.

Микросоциальное и макросоциальное окружение являются именно той средой, где проявляются личностные свойства человека. В свою очередь, на протяжении всей жизни человека окружающая среда оказывает свое влияние на формирование личностных свойств и отдельных реакций. Ряд исследователей (И.Г. Ураков, И.Г. Исмаилов, 1976; Г.В. Морозов, Н.Н Боголепов,1984; Э.Г. Эйдмиллер, В. Юстицкис, 2002) считают наркоманию «симптомом семьи». Анализ семейных отношений подростков-наркоманов показал, что в семьях воспитанием детей занимались в основном матери, чаще имелиместо разводы родителей, повторные браки и неполные семьи (Ann Stoker, Hari Swadi, 1990)

Неблагополучные социально-психологические отношения в семье подростков-наркоманов отмечаются в 69% случаев и сочетаются с наследственной отягощенности алкоголизмом (A.M. Петрищев, С.М. Мостовой, 1981).

А.Е. Личко (1983) выделяет четыре типа неблагополучных ситуаций в семье: 1) гиперопека различной степени: от желания быть соучастником всех проявлений внутренней жизни ребенка до семейной тирании; 2) гиперопека, нередко переходящая в безнадзорность;3) ситуация, создающая «кумира» семьи; для нее типичны постоянное внимание к любому побуждению ребенка и неумеренная похвала за весьма скромные успехи;4) ситуация, создающая «золушек» в семье. Автор отмечает, что в 80-ые годы XX века появилось много семей, где родители уделяли внимание преемущественно себе, а не детям. В этой связи отмечено увеличение количества черствых и жестоких подростков.

Б.Н. Алмазов (1986) выделяет четыре типа неблагополучных семей, способствующих появлению трудных детей: 1) семьи с недостатком воспитательных ресурсов. К ним относятся разрушенные или неполные семьи; семьи с недостаточно высоким общим уровнем развития родителей, не имеющих возможности оказывать помощь детям в учебе; семьи с низким материальным уровнем. Эти семьи сами по себе не формируют трудных детей, известно много случаев, когда в таких семьях вырастали нравственно здоровые дети. Но все же эти семьи создают неблагоприятные условия для воспитания ребенка;2) конфликтные семьи, где родители не стремятся исправить недостатки своего характера либо где один из родителей нетерпим к другому. В таких семьях дети часто держатся оппозиционно, подчас конфликтно-демонстративно, более старшие протестуют против существующего конфликта, встают на сторону одного из родителей;3) нравственно неблагополучные семьи. Среди членов такой семьи отмечаются различия в мировоззрении и принципах организации семьи, стремление достичь своих целей в ущерб интересам других, использование чужого труда, стремление подчинить своей воле другого и т. п.; 4) педагогически некомпетентные семьи. В них надуманные или устаревшие представления о ребенке заменяют реальную картину его развития. Например, уверенность в возможности полной самостоятельности ребенка, ведущая к безнадзорности, вызывает у последнего дискомфорт, эмоциональную напряженность, стремление оградить себя от всего нового и незнакомого, недоверие к другому человеку.

Т.М. Мишина (1978) выделяет три основных типа дисгармоничных супружеских отношений: 1) соперничество, при котором структура отношений носит противоречивый, дружелюбно-враждебный характер. Оба партнера характеризуются незрелостью, несформированностью представления о семейных роля и оказываются не в состоянии принимать на себя ответственность за семью как целое; 2) псевдосотрудничество, при котором с внешней стороны отношения супружеской пары выглядят ровными и согласованными, с элементами преувеличенного выражения заботы о партнере. Поводы к возникновению конфликтов в такой семье лежат во внесемейной сфере и связаны с индивидуальными трудностями и неудачами супругов на работе или в общении;3) изоляция, при которой в совместной деятельности супруги остаются эмоционально обособленными, оказываются незаинтересованными друг в друге как в муже и жене. Конфликтные ситуации возникают при нарушении границ изоляции.

В.И. Гарбузов, А.И. Захаров и Д.Н. Исаев (1977) считают, что решающим фактором, формирующим личностные черты, предрасположенные к возникновению отклонений в поведении детей и подростков, является неправильное семейное воспитание. Они выделяют три типа неправильного воспитания: 1) отвергающее (непринятие). Суть его заключается либо в чрезмерной требовательности, жесткой регламентации и контроле, либо в недостатке контроля и попустительстве; 2) гиперсоциализирующее. Возникает на почве тревожной мнительности родителей в отношении здоровья ребенка и других членов семьи, социального статуса ребенка среди сверстников и особенно его успехов в учебе. Проявляется также в чрезмерной озабоченности будущим ребенка и его семьи; 3) эгоцентрическое. Наблюдается в семьях с низким уровнем ответственности, когда ребенку навязывается представление «Я-большой» в качестве самодовлеющей ценности для окружающих.

М. Раттер (1987) говорит и о других факторах, неблагоприятно действующих на ребенка. Например, об отрицательном влиянии на ребенка жизни вдали от семьи и особенно потери одного из родителей (смерть, развод).

Наибольшее значение в возникновении аддиктивного поведения (В.А. Жмуров, Т.Г. Огородников, 1988; B.C. Битёнский, B.C. Херсонский, 1989; А.Е. Личко, B.C. Битёнский, 1991) имеет воспитание по типу гипоопеки (безнадзорность и жестокое отношение к подростку) и противоречивое воспитание, сравнительно реже - воспитание в виде доминирующей или потворствующей гиперпротекции.

Воспитание в условиях выраженной гипоопеки способствует формированию психопатий возбудимого типа (по А.Е. Личко 1983), на фоне которых наиболее часто отмечается обращение к алкоголю и наркотикам. Гиперопека формирует истероидный (демонстративный) тип психопатии, также являющейся фактором риска формирования аддиктивного поведения.

Нарушение характера воспитания в семьях подростков, злоупотребляющих ПАВ, отмечают практически все исследователи. К числу особенностей семейного воспитания подростков с аддиктивным поведением С.А.Кулаков (1998) относит жесткий контроль, недоверие к подростку, противоречивое отношение к его самостоятельности, требование уважать родителей и отказ в уважении к нему. Ю.В.Попов (1998) наиболее неблагоприятным считает неустойчивый тип воспитания.

По мнению Г.А.Милушевой и Н.Г.Найденовой (1992), повышенный риск развития зависимости отмечается в асоциальных семьях, при воспитании по типу гипоопеки и эмоционального отвержения. В то же время среди подростков с доклиническими формами употребления алкоголя и токсических веществ наиболее часто встречалось воспитание по типу гиперопеки. По степени тяжести и психотравмирующему влиянию на подростка расположение значимости факторов выглядит следующим образом: эмоциональная депривация; потеря родителей или одного из них в результате гибели; жестокие отношения в семье; отсутствие эмоциональной теплоты и заинтересованности в ребенке; психологический дискомфорт.

J.Cohen (1992) подчеркивает влияние авторитарности отношений в семьях, в которых воспитываются подростки, на злоупотребление психоактивными веществами, причем, по его наблюдениям, данный стиль взаимоотношений чаще встречается в пьянствующих и абстинентных семьях.

На роль жестокости в формировании последующей аддикции указывают В.С.Битенский и др. (1989, 1994), Л.И.Булотайте (1989), У.А.Абшаихова (1992), Э.У.Смит (1991), R.W.Blam (1987) и др., исследования Н.С.Курека (1997) не выявили четкой зависимости родительской жестокости и потребления подростками ПАВ. Формирование аддиктивного поведения связывают как с гиперпротекцией (Битенский B.C. и др., 1989), так и с гипоопекой (У.А. Абшаихова, 1992; О.В. Найденов, 1992). И.В.Макшанцева, Г.Я.Лукачер, В.А.Чудновский (1989) видят связь такого воспитания с невысоки уровнем образования и низким культурным уровнем родителей.

В рамках индивидуальных различий прежде всего следует отметить половую избирательность зависимого поведения. Например, пищевая аддикция более характерна для женщин, в то время как гэмблинг чаще встречается у представителей мужского пола. В ряде случаев можно говорить также о действии возрастного фактора. Так, если наркоманией страдают преимущественно лица от 14 до 25 лет, то алкоголизм в целом характерен для более старшего возраста.

Исследования В.Т. Кондрашенко (1998) свидетельствуют о том, что существует определенная зависимость между типами характера и некоторыми видами зависимого поведения. Так, пьянство и употребление наркотиков чаще встречаются при эксплозивной и неустойчивой акцентуации характера, достаточно часто - при эпилептоидной и гипертимной.

Зависимое поведение также может рассматриваться как следствие обсессивного или компульсивного характера. Базовый конфликт обсессивнокомпульсивных личностей, по мнению Н.Мак-Вильямса (2004), - это гнев, борющийся со страхом быть осужденным. Личность стремится освободиться от бессознательного чувства вины и осознаваемого стыда из-за несоответствия собственным стандартам. Вместо того, чтобы признавать и выражать данные аффекты, человек или выстраивает защитные мыслительные конструкции (обсессивность), или старается освободиться от тревоги в действии (компульсивность). Обсессивность вполне может провоцировать суицидальное поведение. Компульсивность же, как стереотипное повторение какого-либо действия (даже вопреки желанию личности), непосредственно связана с различными формами аддиктивного поведения. Н.Мак-Вильям (2004) называет пьянство, переедание, употребление наркотиков, пристрастие к азартным играм, покупкам или к сексуальным приключениям «разновидностями сугубо вредоносного компульсивного поведения». Отличительной особенностью компульсивного характера является не деструктивность, а склонность к чрезмерной вовлеченности.

Другим важным индивидуальным фактором, влияющим на поведение личности, может выступать стрессоустойчивость. В последние годы за рубежом и в России авторов (С.А.Кулаков, 1998; В.М. Ялтонский, 1996) квалифицировать аддиктивное поведение как следствие сниженной способности личности самостоятельно справляться со стрессом. Предполагается, что аддиктивное поведение возникает при нарушении копинг-функции - механизмов совладания со стрессом.

Говоря о факторах зависимого поведения, следует еще раз подчеркнуть, что в его основе лежит стремление реализовать естественные потребности человека. Склонность к зависимости в целом является универсальной особенностью человека. При определенных условиях, однако, некоторые нейтральные объекты превращаются в жизненно важные для личности, а потребность в них усиливается до неконтролируемой.

Во множестве имеющихся исследований (А.Е. Личко, 1977; И.П. Лысенко, А.Д. Ревенок, 1988; В.Г. Морозов, H.H. Боголепов, 1984; А.Б. Смулевич, 1983; М.Г. Гулямов и др. 1988; И.Н. Пятницкая, 1994) отмечается, что наркомания наиболее часто формируется у лиц с аномалиями характера. При этом риск обращения к наркотикам связан не столько со степенью аномалии характера (психопатия или акцентуация), сколько с ее типом - преимущественно неустойчивым, эпилептоидным и конформным (А.Е. Личко, 1977). Считается, что наиболее значимыми личностными чертами, способствующими обращению к алкоголю и наркотикам, являются нетерпеливость, неспособность «ждать и догонять», плохая переносимость скуки обыденной жизни, склонность к риску и «вкусу опасности», чрезвычайно развитое любопытство наряду с недооценкой степени риска и последствий своих поступков; максимализм, крайность в каких-либо требованиях, взглядах, эмоциях и естественное разочарование при невозможности достичь удовлетворения своих завышенных требований; эгоцентризм, гедонистическая направленность личности, стремление получить удовольствие любой ценой; зависимость от обстоятельств и других людей, стремление уходить от ответственности в принятии решений.

Другим базовым фактором, на основе которого развивается аддиктивное поведение (В.Я. Гиндикин, В.А. Гурьева, 1999; И.В. Боев, 1999; А.И. Покоев 1998; Б.М. Гузиков и др. 1993), является психический инфантилизм. Показателями психической незрелости подростка являются патологическая внушаемость и подражательность; слабость высших форм волевых функций, неспособность к активной и целенаправленной деятельности; неумение соотносить свои поступки с реальной обстановкой и прогнозировать их последствия; недостаточная критичность как к собственному состоянию, так и к сложным взаимоотношениям с окружающей действительностью; архаичность мышления, склонность к магическому объяснению происходящих событий.

Именно незрелость личности, «слабая чувственная ткань сознания», по А.Н. Леонтьеву (1972), часто препятствует своевременной социализации личности, усвоению нравственных норм и осознанию ответственности за свои поступки. Свойственная таким личностям опора на суждения и поведение других людей, затруднения в формировании собственных умозаключений, снятие с себя и передача другому ответственности за свое поведение, описываемые, как экстернальный локус-контроль, способствуют возникновению зависимого поведения и риску обращения к психоактивным веществам под давлением различных социальных факторов.

Б.С. Братусь (1988), H.A. Сирота (1989), исследуя феномен влечения человека к алкоголю, разработали концепцию иллюзорно-компенсаторной деятельности при алкоголизме: алкоголь, действуя как своеобразный, пусть и патологический адаптоген, создает иллюзию жизни и личностного благополучия. Те или иные личностные или психические нарушения (истерические и аффективные расстройства, ночные страхи, расстройства сна, вегетоневроз) под влиянием наркотиков на первом этапе употребления могут даже компенсироваться, тем самым, облегчая адаптацию.

В научной литературе также рассматривается вопрос мотивации обращения к ПАВ. Одним из основных мотивов обращения подростков к алкоголю и наркотикам, по мнению E.N. Erikson (1978), часто является необходимость снять эмоциональный стресс, сопровождающий подростковый кризис идентичности. Колеблясь в выборе профессии, конфликтуя с родителями, вступая в хрупкие и ненадежные отношения со сверстниками, юноши и девушки могут относиться к наркотикам как к средству, помогающему немедленно выйти за пределы себя и снять беспокоящее внутреннее напряжение. Низкая устойчивость к стрессам, сниженная приспособляемость к новым сложным ситуациям, плохая переносимость конфликтов, обусловленные неразвитостью или недостаточностью личностно-средовых ресурсов, часто являются причиной обращения к ПАВ (А.Г. Врублевский, М.Г. Цетлин, 1987; Ю.В. Попов, 1994; H.A. Сирота, В.М. Ялтонский, 1996). В свою очередь алкоголь и наркотики могут являться средствами используемым для улучшения эмоционального состояния и получения удовольствия; средствами повышающими самооценку и самоуважении.

Еще в 1963 году В.В. Бориневич утверждал: «Нет личности, свободной от наркотиков, нет и особой наркогенной личности». Ни один из выдвигавшихся в литературе характерологических свойств факторов (эйфория, психопатия, особая конституция) не являются постоянным, обязательным для развития наркомании и, следовательно, не может считаться этиологическим. И хотя обращение к наркотикам вероятнее у личностей незрелых, склонных к подражанию, подчиняемых, лишенных четких социальных установок, какого-либо особого психопатического склада личности, предрасполагающего к формированию зависимости к психоактивному веществу, нет (А.Б. Смулевич, 1983). Наличие тех или иных отдельных личностных черт, относимых различными авторами к факторам риска, к биологической и социальной почве порока не является по сути фатальным в обращении подростков к ПАВ.

Очевидно, риск обращения к наркотикам необходимо рассматривать в целостно-динамическом соотношении характера, личностных свойств и социальных факторов. Как известно, само понятие личность включает в себя и степень волевой регуляции поведения, и использование нравственных оснований, мировоззренческих установок, склонностей и социальных интересов при выборе системы поступков. Именно нравственные ценности являются теми внутренними границами, которые препятствуют обращению к ПАВ даже при наличии тех или иных характерологических аномалий и неблагоприятных социальных условий. Известно, что некоторые дети, даже когда они подвергаются многим факторам риска, не употребляют наркотики и алкоголь. По мнению B.JI. Малыгина, И.В. Ежова, (2003) их удерживают от этого привязанность к законам и нормам общества, к семейным традициям, исключающим употребление алкоголя и наркотиков; обязательства перед социальным окружением; внутренний самоконтроль, целеустремленность.

Существует традиционное мнение, что к употреблению ПАВ предрасполагает «проблема свободного времени» (Н.Я. Копыт, П.И. Сидоров, 1986). Однако А.Е.Личко и В.С.Битенский (1991) высказывали сомнение в значимости этого фактора. Б.М.Левин, М.Б. Левин (1991) обращает внимание на неоднозначность роли социальных факторов, во влиянии на потребление алкоголя, в частности таких, как жилищные и материальные условия. Проблема досуга в большей степени связана не с отсутствием условий для его проведения, а с неспособностью его организовать. Низкую общественно-полезную занятость подростков, употребляющих ПАВ, отмечают Р.К.Янсупов и др. (1989).

В связи с вышеизложенным представляется достаточно спорным отнесение к факторам, способствующим переходу аддиктивного поведения в болезнь (Г.Н. Носачев, Г.М. Тютина, 1999), таких фактров, как самостоятельный заработок; экономическое неблагополучие в обществе, школе, семье; изначально малая толерантность (устойчивость) к наркотикам. 1.Ь.Кипг, Ы.С1езЬгес1и (1999) не выявили влияния социально-экономического статуса на приобщение к алкоголю.

Повышает риск приобщения к алкоголю также миграция, связанная с нахождением в иной культурной среде (СЛ. СЬегрке1, 2001), а также наличие пьющих друзей (С. Апга-Сагёепа1, М. №Ьо1-Ас1е11, 2000).

Роль средств массовой информации в формировании жизненных стереотипов несомненна, однако она не так прямолинейна и непосредственна, как это кажется на первый взгляд. Осуждаемые некоторыми авторами (Н.Я. Копыт, П.И. Сидоров, 1986) эпизоды демонстрации алкогольных традиций в советских фильмах, сегодня, на фоне массивной пропаганды спиртного в СМИ, уже не воспринимаются столь остро.

Результаты исследований о влиянии рекламы на потребление алкоголя дали неоднозначные результаты. Однако доказано, что реклама более явно действует на молодежь, формируя ее взгляды постепенно (Ткаченко Г.Б., 1998).

Таким образом, мнения авторов о факторах, способствующих формированию аддиктивного поведения весьма противоречивы.

Размещено на Allbest.ru