Система принципов воспитания в Древней Греции

Размещено на http://www.allbest.ru/

26

Содержание

Введение

Глава 1. Педагогическая практика Древней Греции

1.1 Зарождение античной педагогической традиции

1.2 Спартанское воспитание

1.3 Афинское воспитание

1.4 Движение софистов

Глава 2. Художественное воспитание в Древней Греции

2.1 Гимнастика

2.2 Рисунок

2.3 Инструментальная музыка - лира

2.4 Пение с сопровождением и хоровое пение

2.5 Танец

Заключение

Литература

Введение

Безусловно, западно-европейская педагогика берет свое начало в античной эпохе. И обращение к истокам парой дает нам ответы на многие вопросы, возникающие в современности. Система образования претерпевала с течением эпох не одну реформу, как и философия с астрономией, но классической считается наука именно эпохи античного мира.

Обращение к классическим образцам, простым и логичным является актуальной темой при изучении научного знания и его эпохального развития.

Целью данной работы является раскрытие системы принципов воспитания в Древней Греции и их направлений.

Практической значимостью данной работы является то, что материалы собранные автором можно использовать как методический материал для изучения педагогической традиции Древней Греции в старших классах общеобразовательных школ, педагогических техникумах.

Глава 1. Педагогическая практика Древней Греции

1.1 Зарождение античной педагогической традиции

Античное общество (VII в. до и. э. -V в. н. э.) по праву считается колыбелью европейской цивилизации, сыгравшей выдающуюся роль в истории человечества. Огромен вклад древних греков и римлян в развитие педагогики. Они выявили, систематизировали и сформулировали на теоретическом уровне, предложив оригинальные варианты и практические решения', большинство «вечных» вопросов воспитания и обучения, которые волновали лучшие умы на протяжении последующих столетий. Уникальность античной педагогической теории и практики и ее значение во все мирном историко-педагогическом процессе в большой мере определялось своеобразием античного общественного устройства.

Античное воспитание носило ярко выраженный общественный характер. Античный город-государство (полис, цивитас) представлял собой коллектив полноправных граждан -- земельных собственников, избиравших городские власти. Полис обеспечивал эксплуатацию рабского труда, регулировал внутреннюю и внешнюю торговлю, стимулировал развитие ремесла и строительства за счет государства, устраивал празднества и театральные представления. Государственная собственность как таковая была невелика по размерам, и основной приток средств обеспечивался активным участием в общественной жизни самих граждан полиса. Они должны были жертвовать определенной частью своего имущества и времени в пользу города, что предполагало соответствующие установки в общественном сознании и воспитании.

Идеальные герои греческого эпоса -- Геракл, совершающий труды и подвиги ради людей, Гектор, защищающий родной город от врагов, Ахилл, для которого вечная слава и память потомков важнее спокойной и безопасной жизни, неутомимый скиталец Одиссей, преодолевающий все препятствия на пути к род ной Итаке, -- это личности, своими делами утверждающие себя и свое право на уважение в обществе. Идеал самоутверждения и стремления к первенству в соревновании с другими, к тому, что бы, как сказано в «Илиаде», «всегда быть лучшим и превосходить других», лег в основу античного воспитания. Наиболее вы разительно он был сформулирован в эпических поэмах Гомера «Илиада» и «Одиссея» (VIII в. до н. э.), и сам Гомер в глазах греков всегда оставался «воспитателем Эллады».

Идеал самоутверждения в борьбе за признанные обществом ценности обеспечивал активное участие граждан в жизни родного города, готовность пожертвовать многим ради его интересов и благополучия.

Изучение гомеровских поэм, музыки (игра на лире, пение, танцы) и занятия физическими упражнениями составляли основное содержание традиционного образования в архаический период греческой истории (VIII-VI вв. до н. э.). Предусматривалось также обучение чтению и письму. Занятия спортом -- борьба, бег, прыжки, скачки на колесницах и др., которые завершались каждые четыре года общегреческими олимпийскими играми, -- не только подготавливали будущих граждан к военной службе, но и сами по себе являлись воплощением агонистического (соревновательного) идеала древнегреческой педагогики.

В архаическую эпоху происходит становление полиса и связанной с ним системы воспитания. На смену колесницам и отдельным поединкам знатных воинов приходит фаланга, действовавшая в сомкнутом строю и представлявшая гражданский коллектив полиса на поле боя. Крестьяне и новые торгово-ремесленные слои населения утверждают свои политические права в борьбе с родовой аристократией. Неотъемлемой частью их является право на связанное с полисными традициями воспитание, которое раньше было достоянием отдельных аристократических семей. В этих условиях с VII-VI вв. до н. э. по всей Греции распространяются школы: индивидуальное образование сменяется коллективным. Школы не только обеспечивают возросшие потребности общества в образованных людях, но и становятся важным средством приобщения подрастающих поколений к полисной идеологии, выступая свидетельством утверждающейся цивилизации с возможностью выделения досуга и профессионализацией разделенного на сословия населения.

Зарождение принципиально новых оригинальных подходов к постановке и решению вое питательно-образовательных проблем начинается на Западе в эпоху так называемого «культурного переворота» VII-V вв. до н. э. В древнегреческих городах-государствах на фоне расцвета торговли, ремесла и сельского хозяйства, упрочения рабовладельческих отношений, возрастания политической активности свободного населения произошел подтаем в раз витии духовной жизни людей. Именно в эту эпоху в античной Греции расширяются личные свободы полноправных граждан по лисов, утверждаются моральные нормы, ставящие в центр интересы индивида и пытающиеся обеспечить их гармоническое сочетание с интересами коллектива, усиливается ориентация на достижение личного успеха, на прагматическое отношение к утвердившимся стандартам поведения и мышления, к «установлениям предков», к традициям, уходящим в глубь веков. Все начинает подвергаться сомнению, идеалы и ценности соотносятся с практической пользой и реальными результатами. Система социального наследии начинает во все возрастающей степени обнаруживать тенденцию к творческому, преобразующему воспроизводству культуры. Свободное творчество становится нормой жизни, признанной социальной ценностью, целью и смыслом человеческой деятельности.

Культурный переворот в древней Греции VII-V вв. до н. э., охвативший все сферы социального и духовного бытия, не имел религиозного или религиозно-философского характера. В этом отношении он был отличен от коренных социокультурных сдвигов, происходивших в то время на Востоке и нашедших свое выражение в развитии феномена пророчества в палестинском иудаизме, зороастризма в Персии, буддизма и обновленного индуизма в Индии, конфуцианства и даосизма в Китае. Культурный переворот в античной Греции опирался на светское и рациональное видение мира, расшатывая традиционные основы социального бытия и стимулируя эмансипацию сознания. На Западе зарождались основы цивилизации, кардинально не совпадающие с восточными традициями и ориентированные на преодоление стереотипов, свободное творчество, независимую личность, рационализм, достижение практического успеха.

1.2 Спартанское воспитание

Массовая древнегреческая воспитательная практика была представлена двумя «базовыми» моделями, нашедшими свою последовательную реализацию в Спарте и Афинах -- наиболее значимых полисах античной Эллады. Значение полисной солидарности, сплоченности гражданского коллектива в эпоху культурного переворота очень велико из-за внутренних раздоров, усиления социальной борьбы и угнетения неполноправных слоев.

Особенно острым было положение в Спарте, государстве на юге Греции. В результате захватнических войн значительная часть населения достаточно обширного региона была превращена в прикрепленных к земле рабов-илотов. Илоты всегда были готовы восстать против поработителей-спартанцев. Чтобы держать их в повиновении, нужно было полностью использовать политические возможности города-государства, а для этого -- максимально активизировать участие граждан в жизни полиса.

Спартанское воспитание было государственным: с семи лет частично, а с 12 лет полностью мальчики были оторваны от семьи и до 30 лет вели казарменную жизнь. Против илотов требовалась хорошо обученная военная сила, тем более что число самих спартанцев было невелико (в V в. до н. э. количество полноправных граждан мужского пола не превышало несколько тысяч человек). Спартанское воспитание имело своей целью подготовку мужественных, дисциплинированных, закаленных воинов. Уже при рождении дети подвергались беспощадному отбору -- наименее здоровых обрекали на смерть. От мальчиков, объединенных в составленные по возрасту отряды, требовалось беспрекословное повиновение командирам из числа более старших ребят (15-20 лет). Их приучали довольствоваться самой скромной пищей, ходить босиком (даже зимой), спать они должны были на жестких подстилках из тростника, который ломали своими же руками. Полуголодные дети нередко должны были сами добывать себе пропитание воровством, проявляя при этом незаурядную ловкость -- если они попадались, их жестоко наказывали (за не умение). Их обучали владеть оружием, развивали у них силу и выносливость с помощью борьбы, бега, метания копни. Обучение грамоте ограничивалось самыми элементарными навыками чтения и письма -- обнаруженные археологами спартанские надписи полностью игнорируют правила орфографии. Зато достаточно развито было музыкально-поэтическое образование, во многом опиравшееся на устную героическую поэзию и соответствовавшие ей суровые мелодии. У детей развивали сообразительность, умение выражать свои мысли аргументировано, сжато, в яркой, за поминающейся форме (так называемый лаконический стиль; Лакония -- другое название Спарты).

Воспитание женщин во многом напоминало воспитание мужчин: и здесь большое внимание также уделялось физическому развитию -- считалось, что у здоровых, мужественных женщин будут рождаться здоровые дети. Семья в Спарте не являлась ячейкой общества, ее роль была низведена к минимуму, зато в воспитании принимали участие все взрослые граждане, особенно старики. По словам Плутарха, в Спарте «всякий считает себя до некоторой степени отцом, воспитателем и руководителем любого из подростков, так что всегда находилось, кому вразумить и наказать провинившегося».

Незначительная роль семьи в жизни спартанского общества и в системе спартанского воспитания обусловливалась высоким уровнем развития общинного начала. Спартанское воспитание было подчинено единственной цели: обеспечить сплоченность гражданского коллектива и успех его действий по преодолению сопротивления илотов. Каждый год спартанские власти объявляли священную воину илотам: в этот период входившие в отряды 14-15-летние спартанские подростки имели право убивать самых сильных и смелых из илотов.

Несмотря на жестокость и прагматизм, спартанская система воспитания оказалась в конечном счете неэффективной даже в военном и политическом отношении. Военные успехи Спарты лишь ускорили процесс разложения спартанского общества. В IV в. до н. э. появление наемных армий привело к утрате спартанского преимущества в области воинской выучки. Причиной упадка Спарты, по мнению Аристотеля, являлось отсутствие у спартанцев культуры досуга, широкой гуманистической образованности. Высокоспециализированное спартанское воспитание, подавлявшее личность в человеке, развивая его физическую природу, терпело неудачу там, где человек должен был проявить себя как индивидуум.

1.3 Афинское воспитание

Иной вариант развития полисной системы воспитания представляет афинское общество классического периода (V в. до и. э.). Афины были одним из самых могущественных государств Греции, главным противником Спарты. Афинское государство строилось на принципах демократии рабовладельцев: верховная власть принадлежала народному собранию, в котором заседали все свободные и полноправные граждане мужского пола. Широкое участие в общественной жизни принимало ремесленно-торговое население Афин -- на устройство общественных зрелищ и празднеств, на плату за посещение народного собрания, суда и театра уходила значительная часть государственных средств. С другой стороны, многие общественные обязанности исполнялись богатыми гражданами за свой счет.

Афинская демократия была настоящей системой политического воспитания, основанной не на подавлении индивидуальных различий (как в Спарте), а на большем стимулировании развития индивидуальных способностей и их использовании на благо государства с помощью демократических институтов, предполагавших открытое и систематическое обсуждение политических вопросов, борьбу мнений и культуру устной речи.

Каждый афинский гражданин в принципе считался способным, а иногда и обязанным участвовать в прениях на народ ном собрании, дать отчет об отправлении городской должности (этих должностей были сотни, и большинство на них заполнялось по жребию, так что каждый афинянин в течение своей жизни не однократно оказывался в роли должностного лица). Насущная потребность разрешения политических проблем заставляла афинян интенсивно искать ответ на вопрос о том, как достигается и поддерживается образцовое поведение -- «арете», и каким должно быть ведущее к арете воспитание -- «пайдейя».

В центре афинской системы воспитания стояла личность с выраженной индивидуальностью, способностью к творчеству. Процесс ее формирования был ориентирован на идеал «калокагатии», объединившей в себе эстетические и физические достоинства, телесное и духовно-нравственное совершенство. Понятие «калокагатня» включало в себя, с одной стороны, красоту и силу, а с другой -- справедливость, целомудрие, мужество. Идеалом афинского воспитания была не анархически свободная личность, а человек, способный продуктивно и добросовестно исполнять свои гражданские обязанности и сочетающий в себе индивидуальное и коллективное, личностное и общественное.

До 7 лет ребенок воспитывался на женской половине дома матерью, а в состоятельных домах -- кормилицами. Затем мальчики начинали посещать мусическую школу, где их обучали грамоте и счету, знакомили с греческой поэзией и драматургией (Гомер, лирики, Еврипид и др.), учили игре на лире и пению. Детей состоятельных родителей повсюду сопровождал «педагог» -- «дядька» из числа пожилых домашних рабов, который должен был следить за поведением и учебой ребенка.

Несколько позже начинались интенсивные занятия физическими упражнениями (бег, борьба, кулачный бой, метание копий, диска и др.) в гимназических школах -- гимнасиях и пале страх. Среди детей часто устраивались спортивные и музыкальные состязания.

Образование заканчивалось двухлетней военной службой -- афебией (18-20 лет). Первый год эфебы проводили в афинских гимнасиях, занимаясь физической и военной подготовкой, затем получали оружие и год служили на границе или в крепостях.

В неимущих семьях дети, как правило, позже начинали обучение и раньше бросали школу, чтобы помогать родителям зарабатывать на жизнь. Тем не менее, даже самые бедные свободные афиняне обладали элементарной грамотностью.

Девочки получали образование на женской половине дома: кроме рукоделия (прядения и ткачества) и управления домашним хозяйством, их учили грамоте и пению. Во многих греческих го родах были школы для девочек. Не исключено, что они имелись и в Афинах, однако сведения об этом практически отсутствуют. Афинские женщины вели замкнутый образ жизни, их участие в общественных делах было незначительно.

Модель воспитания, реализованная в Афинах, во многом послужила основой для всей последующей эволюции западного образования. Она содержала в себе возможность развития раз личных сторон формирующейся личности ребенка, гибко делая акцент на те из них, которые представлялись наиболее значимыми в конкретных исторических ситуациях. Сам же педагогический процесс являл собой не организацию жизнедеятельности детей, а преимущественно сводился к приобщению их к знаниям, выработке умений и навыков в рамках 'специального учебно-воспитательного (прежде всего учебного) процесса в специально созданных для этих целей обществом институтах.

педагогический греция античный софист воспитание

1.4 Движение софистов

Педагогическая традиция Западной цивилизации, зарождавшаяся в древней Греции и неразрывно связанная с воспитательно-образовательной практикой полисов, ее достижениями, противоречиями, проблемами и ограниченностью, не может быть понята вне контекста культурного переворота, который пережила Эллада в VII-V вв. до н. э. и который оказал исключительное влияние на характер и особенности постановки и решения педагогических проблем выдающимися мыслителями той эпохи. Одной из важнейших сторон этого переворота был отказ от религиозно-благоговейного отношения к «святыне отеческого закона», критическое переосмысление традиций прошлого, связанное с попыткой преодолеть догматизм в рациональном познании мира и человека.

Во второй половине V в. до н. э. с идеей относительности всего сущего выступили софисты, платные учителя, обучающие особой мудрости управлять частными и общественными делами. После разгрома греками персов, в эпоху небывалого подъема патриотизма и развития самосознания, начался кризис полисного общества, обострилась борьба демократов и олигархов, разгорелась Пелопоннесская война. Центром движения софистов стали Афины с их интенсивной политической жизнью и мощными де мократическими традициями.

В условиях, когда обозначилось грядущее крушение надличных связей полиса и усилилось критическое восприятие традиций, софисты, воодушевленные идеей автономии человека, которого они провозгласили началом и мерой всех вещей, стали рас сматривать антагонизм общественного и личного интереса как проявление противоречия между искусственными законами людей и естественными законами природы. Исходя из идеи относительности добра и зла, добродетели и справедливости, они открыто подчеркивали свой конфликт с традиционными взглядами и ценностями. В противовес идеалу калокагатии софисты выдвинули и обосновали свой идеал «способного» и «сильного» человека. Этот человек был ориентирован только и исключительно на практическую целесообразность, стремление к достижению личного успеха, ибо объективно нет ни плохого ни хорошего, ни истинного, ни ложного, а есть лишь полезное, есть лишь удача, за которую и следует бороться. Главным же средством такой борьбы является слово, то есть риторика. Способный и сильный человек не поддается чужому влиянию. Наоборот, действуя в условиях полисной демократии, он сам внушает другим то, что утверждается как истина, становясь мнением большинства. Этот мировоззренческий принцип вполне соответствовал демократическому характеру афинского государственного устройства. В центр своей педагоги ческой деятельности софисты поставили обучение красноречию -- искусству рассуждения, спора, опровержения, доказательства, убеждения. Сторонники традиционного воспитания обвиняли софистов в том, что они обучают своих учеников беспринципному пользованию словом ради личной выгоды.

Софисты создали в Афинах своего рода высшее образование -- их слушатели не только учились риторике, но и получали сведения философского характера, главным образом в форме критического изложения взглядов их предшественников и оппонентов. Главным средством развития личности учеников у них оставалось все же красноречие. Софисты считали себя профессиональными учителями и обучали за деньги. Это обстоятельство заставляло их искать такое содержание и такие методы обучения, которые гарантировали бы успех. Именно у софистов впервые в древнегреческой истории воспитание понимается как особая сфера человеческой деятельности. Это сопровождалось у них серьезными попытками осмысления педагогических закономерностей.

Вклад софистов в становящуюся педагогическую традицию Западной цивилизации определялся прежде всего тем, что они выдвинули на первый план проблему воспитания независимого свободного человека, ориентированного на достижение личного жизненного успеха и не обремененного никакими иными ценностями и идеалами. Ставя и практически решая эту проблему, софисты во многом исчерпали ее, доведя до логического конца. Однако ее постановка и разработка свидетельствовала об утверждавшейся на Западе критичности в восприятии мира, способности покончить с традициями прошлого, подвергать сомнению все и вся, делая из этого чисто практические выводы, возводя относительность в высший принцип мышления, преодолевая догматизм и косность и оставаясь при этом в рамках рационалистических, а не религиозных подходов.

Глава 2. Художественное воспитание в Древней Греции

2.1 Гимнастика

Гимнастическое воспитание имело в виду соразмерность и гармоническую законченность человеческого тела с целью сделать его полным и чистым отражением духа. Вначале гимнастика считалась средством только для образования тела, однако же потом греки при шли к убеждению, что она также существенно содействует развитию духа, потому что она не только закаляет человека, делая его сильным, Крепким и ловким, но также предохраняет его от изнеженности, наполняя мужеством, ведет к воздержности, самообладанию и целомудрию, а будучи исполняемая сообща, развивает чувство дружбы и любви к отечеству. Грек понимал потому гимнастику как такое искусство, которое вместе с гармоническим образованием тела оживляет и душу, а, следовательно, вообще содействует процветанию общественной жизни. Поэтому гимнастика у греков не была только одним воспитательным средством для юношества, но вместе и образовательным занятием для всего народа. Сам вид изящно раз витого тела содействовал возбуждению изящного чувства в зрителях и возвышал в них степень понимания красоты. В ежедневных упражнениях в палестре пластика могла свободно выбирать для себя из богатства прекрасных, подвижных форм тела самые идеальные нормы и лучший материал для композиции. «Для нас, греков, не довольно, -- говорит Солон (у Лукиана), -- оставаться таким, каким создала природа, но у нас для каждого необходимо еще гимнастическое образование, чтобы от природы хорошие дарования сделать еще лучшими и чтобы облагородить менее счастливые способности. В этом случае образцом для нас служат поселяне, которые охраняют и защищают растения, пока они молоды в слабы, когда же деревцо окрепнет, они обрезают лишние отпрыски и, пре доставляя дерево ветрам и бурям, делают его еще крепче». По словам Платона, «общая связь, существующая между телом и духом, не позволяет упражнять телесные силы без духовных и духовные без телесных».

Гимназии или палестры были особые места для упражнений. В старину они были у греков очень просты: например, в Спарте устраивались прямо на берегу реки, а потом, по мере развития образованности и благосостояния городов, они стали украшаться прекрасными постройками и сделались любимейшими местами общественной и ученой жизни. Собственно гимнастическое заведение состояло из большого четырехугольного двора, который был окружен колоннадами и просторными залами для философов, ораторов и ученых. На одной стороне этого двора находились крытые помещения собственно для упражнений, залы для разных сложных движений строем, места для платья, для натирания тела маслом или песком, для игр и т. д. За этим центральным заведением следовал второй просторный двор, с галереями и помещениями для разного назначения, с садом и множеством ходов; наконец, все это заключалось четырех угольным продолговатым пространством, примыкавшим ко второму двору и предназначавшимся для бега. Перед началом упражнения все платье снималось, тело натиралось маслом и посыпалось песком. Первое делалось с целью придать телу более гибкости, а движениям -- более силы и быстроты, песок же не позволял телу скользить и способствовал твердому обхватыванию; он также задерживал пот, противодействовал влиянию ветра и сохранял силы. Древнейшим и наиболее уважаемым греками упражнением был бег, производимый по глубокому песку и обнимавший от одной до 24 стадия (стадий -- 600 футов), смотря по тому, требовалась ли от бежавшего быстрота или продолжительность. Этим средством старались достигнуть, главным образом, проворства и выдержки. Метанием диска, т. е. чечевицеобразного медного кружка, производимым вдаль и вверх, думали укрепить плечи и силу напряжения в передних частях ног. Прыжки в высоту или в длину или с соединением обоих этих условий производились большей частью на открытом воздухе и должны были возвысить как крепость, так и ловкость тела. При метании копья гимнаст устанавливался, раздвинув ноги, и строго держался в прямом положении. Это упражнение образовывало твердую, мужественную походку, благородную свободную позу, внуши тельный и решительный вид и бойкий, верный взгляд, свидетельствующий о бдительности всех чувств. Наконец, единоборство возбуждало самую всестороннюю деятельность: тут приходилось и схватывать, и увертываться, и крепко держаться на ногах, и от важно прыгать, и настойчиво наступать, и ловко уклоняться; тут требовалась и выдержка, и сила, и быстрота, одним словом, -- самое гармоническое сочетание всех гимнастических условий. Эти пять упражнений составляли ядро всей гимнастики, и Аристотель сообщает, что пентафли, т. е. люди, с успехом прошедшие весь этот курс и достигшие в нем пальмы первенства, отличались высокой красотой.

Но так как греческая гимнастика не была продуктом научного понимания этого дела, то она не всегда удерживалась в приличных своей сущности границах: у некоторых греческих племен она пере ходила в кулачный бой и, в соединении с состязанием в других упражнениях, образовала многоборство, которое в иных местностях Греции также достигало высокого совершенства и занимало потом почетное место на главных национальных праздниках. Однако оба эти вида упражнений требовали так много от каждого, принимавшего в них участие, что он уже не мог более отдаваться всем пяти главным упражнениям, а посвящал себя исключительно двум последним. Это вызвало происхождение атлетики, обратившейся потом в ремесло, приносившее выгоды на праздничных играх.

Любовь к гармонии и красоте, выражавшаяся в гимнастике греков, последовательно привела к бескорыстному и внечувствительному обожанию отроческой красоты, или к так называемой педофилии. Отношения эти, столь странные для нашего времени, могли возникнуть только на почве такой широкой общественной жизни, какой она является в Греции, где мужчина вращался более в палестре и на городской площади, чем в своей семейной сфере с ее неразлучным атрибутом -- женщиной. По выражению Павсания, «педофилия есть чистейшая любовь небесного эроса. Вдохновленные ею обращаются к Красоте мужской, одаренной от природы и физически, и духовно, стремятся всю жизнь не разлучаться со своим возлюбленным, которого они избрали за достоинства его души, и стараются еще более усовершенствовать эти достоинства». Вдохновленные любовью был по отношению к своему любимцу и другой, и учителем, и отцом, во всем служил ему постоянным примерок, наблюдал за ним в гимназии, наставлял его во всех познаниях и требованиях общественной жизни, являлся его представителем в на родном собрании, в каждой борьбе был на его стороне, возбуждал его к храбрости, шел вперед его в битве и, если нужно, погибал за него. Любимец, со своей стороны, также был связан со своим покровителем самыми тесными узами любви и искренности. «Однажды эфоры, -- рассказывает один греческий писатель, -- строго наказали некоего юношу, который предпочел богатого покровителя одному честному бедняку. Но они наказали также и этого последнего за то, что он не сумел заставить юношу полюбить в нем его достоинства и старательно усвоить их за собой... За все проступки юноши-любимца наказывается его покровитель, так как он должен наблюдать за всеми его действиями».

Потребность гимнастики оставалась у грека и по выходе из палестры, в продолжение всей жизни. Этой потребности гимнастической гармонии и красоты отвечали разные народные игры и праздники греков. Относительно игры существовали в Греции особые законы и были особые учителя; сами боги называются нередко «друзьями игры». Философ Анаксагор в своем завещании не требует для себя ни каких почестей, кроме только одной: чтобы в день его смерти юношество могло устроить игры. Места для игр -- игрища -- соединялись с гимназиями и купальнями, и здесь также все было окружено красотой и гармонией форм. Большая часть самых употребительных игр произошла от гимнастики, но любимейшей из них, в которой принимали участие даже старцы и философы, была игра в мячик в соединении с бегом, прыжками и метанием. Особенно любили также такие игры, которые соединялись с мимикой под поэтический ритм или с танцами, причем внутреннее содержание песни воспроизводи лось внешним, наглядным образом. Так спартанские юноши заключали свои гимнастические упражнения, особенно бурное единоборство, мирным танцем с самыми разнообразными передвижениями и сочетаниями рядов и хоров; при этом один из них сидел в середине и сопровождал танец игрой на флейте и выбиванием такта. Ряды танцующих извивались, сходились, расходились и стройно, под такт, изображали разные картины: то гимнастические, то воинственные, то комические. Праздники греков были душой общинной и племенной их жизни; хотя их внутренний и высший источник заключался в религии, но они заходили свое основание также в гимнастике и в соединенных с ней разных орхестических, художественных, музыкальных, ученых и боевых представлениях греческой жизни. На общественных праздниках каждый чувствовал себя греком и весь на род -- единым греческим народом, в противоположность всем не грекам -- варварам. Здесь, на подобных праздниках, возвышалось и укреплялось национальное чувство, сознание единства и возбуждалась любовь к своему народу; здесь же эстетически применялась к прославлению богов и отечества та внутренняя и внешняя гармония человеческой природы, которая достигалась прежде всего гимнастикой. В главных местах таких праздников -- Олимпии, Истме, Немее и Дельфах -- превзошедший всех других своей телес но-духов ной красотой получал в награду пальмовую ветвь, миртовый или лавровый венок. С безмолвным, но жадным вниманием следил грек за мужеством состязающихся юношей, за красотой обнаженного их тела и всего их дивно прекрасного образа, за их необыкновенной ловкостью, за необоримой силой, за смелостью их и достоинством, за их пламенным стремлением к победе и почести, -- пока, наконец, имя победителя и его родины не оглашало зрителей. Тогда все разражалось кликами и ликованиями; увенчанного победителя принимали на плечи; славные поэты, как Пиндар и Симонид, прославляли его победу в своих бессмертных песнях, а пластические художники увековечивали потом его имя и образ в меди или мраморе. Победитель в беге в Олимпии считался главным, и по его имени называли олимпиаду. Таким образом, гимнастика и гимназии носили в Греции не школьный, а общенародный, шкрокообщественный характер.

2.2 Рисунок

Рисунок появился в благородном воспитании в течение IV века, прежде всего в Сикионе откуда распространился по всей Греции. Сведений об этой дисциплине очень мало: ребенок учился рисовать (углем), а также, писать на самшитовой дощечке. Но прежде всего обращались к изображениям людей. Обучение рисунку не имело важных по значению практических целей; его предназначение -- сделать тоньше зрительное чувство, вкус к линиям и формам. Это справедливо вплоть до поздней римской эпохи -- подразумевается, что пластические искусства занимают свое место в высокой культуре: в легенде о Пифагоре, вполне упоминается, что его герой брал уроки рисования. Но на практике не возможно подтвердить, что в общем случае этот предмет преподавался и изучался; свидетельств этого недостаточно. Вероятно, что, поскольку он появился слишком поздно и не успел укореняться достаточно глубоко в рутинной педагогике, этот новый предмет не смог вы держать конкуренции с литературными дисциплинами, пере живавшими наивысший подъем.

2.3 Инструментальная музыка - лира

В той же степени, что и гимнастике, культура, а следовательно, и традиционное воспитание уделяли внимание музыке. Инструментальной музыке прежде всего; в V веке (что подтверждают изящные жанровые картинки, вазовой росписи), юные афиняне обучались одновременно игре на двух важнейших для античного музыкального искусства инструментах, лире и авлосе.

Позднее авлос утратил популярность в Афинах: известный анекдот нам показывает, что уже юный Алкивиад отказывался учиться игре на нем под тем предлогом, что она обезображивала его лицо.

В дальнейшем обучение игре на музыкальных инструментах сводится к лире, старой Терпандровой лире с семью струнами. Это обучение очень консервативное, не стало использовать в своих целях технических усовершенствований и гармонических утонченностей, которые для школы «современных» композиторов успешно усвоила большая концертная кифара. Это был простой струнный инструмент, как арфа, чьи возможности были, весьма ограниченными, учитывая незначительное число струн.

Ученые располагаю небольшим количеством точных свидетельств об эллинистической музыкальной педагогике. Ребенка обучал игре на лире особый преподаватель, не совпадающий, без исключений, со школьным учителем, у которого обучались письму. Как представляется, его преподавание было чисто эмпирическим. Греческая музыкальная теория, которая еще со времен Аристоксена из Тарента достигла столь высокой степени совершенства, добилась полной автономии по отношению к художественной деятельности. Это была наука, включенная еще со времен Пифагора в corpus математических наук: но в таком контексте, который сделает ее совершенно посторонней художественному воспитанию.

Нет уверенности в том, что кифарист ощущал необходимость начать с преподавания своему ученику нотной грамоты. Насколько по крайней мере можно судить об этом предмете из вазовой живописи V века, учитель, со своей собственной лирой в руках, и ученик, держащий свою, усаживались лицом друг к другу: учитель играл, и ученик, внимательно смотря на него и слушая его, пытался подражать ему как можно лучше. Обучение осуществлялось непосредственно, без музыкальных записей.

2.4 Пение с сопровождением и хоровое пение

Вместе с игрой на музыкальных инструментах юные греки обучались и пению; эти два предмета часто бывали объединены, поскольку, в отличие от авлоса, лира облегчает музыканту пение с одновременным аккомпанированием: школьные конкурсы объединяли во II веке до нашей эры состязания в пении с аккомпанементом и в игре на лире solo.

Но эллинистические школы пришли к тому, чтобы прежде всего преподавать хоровое пение: с музыкальной точки зрения речь идет о чем-то крайне простом, греческая музыка не знает полифонии; хоры пели в унисон, или, в случае смешанных хоров, в октаву, и всегда к тому же в сопровождении музыкального инструмента, которым обычно был авлос.

Такие хоры были обязательным сопровождением громадного числа религиозных церемоний, в которых воплощался официальный культ гражданской общины: известно, с какой тщательностью в Афинах V или IV века было организовано участие граждан, взрослых или детей, в подобных представлениях. Они давали повод по случаю праздников -- Дионисий, Таргелий, Панафиней -- для соревнований между филами, каждая из них была представлена хором, который набирался заботами и содержался на средства богатого гражданина, хорега. Эта обременительная повинность, или литургия, хорегия, рассматривалась как очень почетная: не один хорег-победитель старался увековечить память о своей победе, воздвигая памятник, чьим предназначением было хранить бронзовый треножник, полученный в качестве награды. Многие из этих изящных памятников в честь победы хора сохранились до наших дней; наиболее знаменит памятник Лисикрата, посвященный в 335--334 году: «Под главенством хорега Лисикрата, сына Лисити-да, из дема Кикинна, Акамантская фила одержала победу в соревнованиях детей. Авлист -- Теон. Учитель -- Лисиад из Афин. Руководитель хора -- Евэнет».

В эллинистическую эпоху -- а именно, из-за того значения, которое придавалось хорошему исполнению, художественным качествам церемоний, - участие в этих хорах доверялось уже не любителям, случайно набранным среди граждан, но труппам профессионалов, объединенных в коллегии или синдикаты, которые появились в Греции ко времени Александра. Таким образом, когда Афины восстановили в 138--187 году обычай, прерванный с IV века, отправлять в Дельфы официальные посольства, или феории, или Пифаиды; их официальная делегация включала в свой состав детский хор. В составе следующей Пифаиды, в 128--127 году, мы встречаем тех же самых детей-«пифаистов», но их роль стала немой: забота исполнения пеана в честь божества доверена хору из тридцати девяти артистов-профессионалов, составляющих часть значительной труппы афинских мастеров (всего их было шестьдесят), которые сопровождали на этот раз афинское посольство и чье блистательное участие в церемониях заслуживает признательность дельфийцев. Документально можно судить об интересе, который был проявлен к их участию, т.к. найден музыкальный и литературный текст двух гимнов к Аполлону, петых по этому случаю, вы битый на стенах Афинской сокровищницы.

2.5 Танец

К хоровому пению плотно примыкал танец: греческое слово horos означает одновременно и то и другое. В зависимости от обстоятельств (места, празднества и жанра) роль одного или другого элемента была больше или меньше: то пение преобладает (как в драматических хорах) и танец сводится к нескольким скупым совместным движениям, то, наоборот, как в делосской гипорхеме, он становится основным -- это, как говорят наши крестьяне, «танец под песню». Самые ловкие в одиночку создают своими движениями атмосферу, в чем остальная часть хора участвует пением. Греция обладала полным репертуаром чистого танца в сопровождении музыкальных инструментов.

Но к танцу относится и сказанное выше о пении: место, которое он занимает в греческом образовании в эллинистическую эпоху, не представляется особенно значительным. Можно сказать об этом, как о любительском театре и его роли в образовании, которое получают современные французы: нет вопроса о том, чтобы отвести ему официальное место в образовательных программах, и ограничиваются упражнениями либо подготовкой, имеющими в виду строго определенный результат. Мы можем найти обучение танцам (в точном смысле слова, правильным образом организованное) лишь в исключительных случаях. Это две области, чья культура представляет архаический характер, и потому мы не должны этому удивляться: мы уже подчеркнули, сколь тесно, от Гомера до Платона, танец был связан с наиболее древней аристократической традицией.

Изменение нравов стремится устранить его из культурной программы, обязательной для свободного человека. Можно отметить несколько этапов этого последовательного устранения: в IV веке программа Панафинейских игр предполагает состязания в военных (пиррихических) плясках, с отдельными соревнованиями для взрослых мужчин, юношей и детей; в конце II века, следуя свидетельству Аристокла, практика исполнения военных плясок вышла из употребления не только в Афинах, но у всех греков, за исключением спартанцев, у которых ее сохранение связано с упорной ориентацией воспитания на подготовку воинов.

При Империи за некоторыми местными исключениями, на пример, как в Ионии, где практика дионисийских танцев сохраняет свое обаяние для аристократии, танец был устранен из культурной программы свободного человека. Он не более чем зрелище, предмет большого увлечения, но такой, что чело век из публики устыдился бы им заниматься для себя, оставляя танец профессионалам, которых ценит за дарования, но совершенно презирает самих по себе.

Заключение

Античность стала рассматривать общественное воспитание как основной способ формирования личности во имя не только сохранения, но и преобразования общества. Античная школа и педагогическая мысль видели в развитии личности главную цель воспитания. В античную эпоху были заложены основы европейской педагогической теории.

Вместе с тем Античность дала примеры высокоспециализированного воспитания, подавляющего личность (Спарта), и по казала, что такое воспитание, даже если оно высокоэффективно и достигает своей цели, в конечном счете обрекает общество на отставание и гибель.

Формы образования и воспитания, сложившиеся в античный период, оказывали и продолжают оказывать огромное влияние на развитие школы и педагогики. Во многих случаях они воспринимались как пример для подражания (Возрождение, частично Новое время). В процессе творческого переосмыслений античного наследия создавались образовательные структуры и принципы, просуществовавшие до наших дней. Глубокий, принципиальный характер изменений, которые на наших глазах переживает образование, более чем когда-либо требует размышления над его основами, в складывании которых огромную роль сыграло не только христианство, но и опыт языческой античности.

Подводя итоги античному этапу становления педагогической традиции Западной цивилизации, следует прежде всего отметить те принципиальные черты, которые возникли в этот период и определили ее позднейшие сущностные характеристики. К ним относятся целерациональная направленность педагогического действия и поиски ценностнорациональных ориентиров, которые в условиях отсутствия достаточно влиятельной религиозной традиции осуществлялись преимущественно в рамках философских учений. Однако варианты решении, предлагаемые ими, не могли стать приемлемыми для массового сознания не только в силу социокультурных причин, но и потому, что философия была доступна лишь образованной верхушке общества из-за своего высокого теоретического уровня, а также по тому, что не сопровождалась мощью религиозного переживания. Эта проблема смогла быть адекватно решена только в Средние Века с распространением христианства. Ориентация античной культуры на творчество, на критическое отношение к традициям предков также наложила свой отпечаток на педагогику. В античной общественной жизни и мысли во весь рост встал вопрос о личности, ее независимости и гармонизации ее взаимоотношений с обществом. И хотя этот вопрос решался по-разному, явственно прослеживается тенденция возрастания внимания к человеческой индивидуальности. И, наконец, в центре педагогических исканий Античности, несмотря на усиливающийся интерес к эмоциональной сфере, предполагается разум как ключевая сфера человеческой психики (души), а также воля как условие добродетельного поведения. Таким образом, именно в античную эпоху был заложен тот фундамент, который определил лицо педагогической традиции Западной цивилизации.

Литература

1. Джуринский А.Н. Педагогика: история педагогических идей: Учебное пособие. - М.: Педагогическое общество России, 2000. - 352 с.

2. Джуринский А.Н. История педагогики древнего и средневекового мира. Учебное пособие для высшей школы. - М.: Издательство «Совершенство», 1999. - 224 с.

3. Корнетов Г.Б. От первобытного воспитания к гуманистическому образования: Учебное пособие. - М.: Изд-во УРАО, 2003. - 216 с.

4. Корнетов Г.Б. Пути становления педагогической традиции Западной цивилизации. Европейская педагогика от Античности до Нового Времени. Часть 1. - М.: 1993.

5. Модзалевский Л.Н. Очерк истории воспитания и обучения с древнейших до наших времен. - СПб.: Алетейя, 2000. - 429 с.

6. Образовательные системы Востока и Запада в Эпоху Древности и Средневековья. - М.: Изд-во РУДН, 2003. - 531 с.

Размещено на Allbest.ru