Традиции "идеологического романа" Ф.М. Достоевского в русской прозе конца ХIХ – начала ХХ века

Размещено на http://www.allbest.ru/

Традиции «идеологического романа» Ф.М. Достоевского в русской прозе конца ХIХ - начала ХХ века

Специальность 10.01.01 - Русская литература

Автореферат диссертации на соискание ученой степени

доктора филологических наук

БОГДАНОВА Ольга Алимовна

Москва 2009

Работа выполнена в Отделе русской литературы конца ХIХ - начала ХХ века Института мировой литературы им. А.М. Горького РАН

Научный консультант: доктор филологических наук ПРИХОДЬКО ИРИНА СТЕПАНОВНА Институт мировой литературы им. А.М. Горького РАН

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук ЧЕРНЕЦ ЛИЛИЯ ВАЛЕНТИНОВНА Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова

доктор филологических наук ЕВДОКИМОВА ОЛЬГА ВЛАДИМИРОВНА Российский государственный педагогический университет им. А.И. Герцена (С.-Петербург).

доктор филологических наук ДЗУЦЕВА НАТАЛЬЯ ВАСИЛЬЕВНА Ивановский государственный университет

Ведущая организация ФГОУ ВПО «Костромской государственный университет им. Н.А. Некрасова»

Защита состоится 25 июня 2009 года в 15.00 часов на заседании диссертационного совета Д 002.209.02 при Институте мировой литературы им. А.М. Горького РАН по адресу: 121069, Москва, ул. Поварская, 25а, ИМЛИ РАН, конференц-зал.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Института мировой литературы им. А.М. Горького РАН.

Автореферат разослан «__» ___________2009 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета

кандидат филологических наук О.В. Быстрова

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Предмет исследования в диссертации - рецепция жанровой формы «идеологического романа» Ф. М. Достоевского в художественной прозе рубежа ХIХ-ХХ веков. Общеизвестен факт «явления Достоевского в центре новой культурной эпохи, начавшейся через пятнадцать лет после его смерти» Касаткина Т. А. Феномен «Ф.М. Достоевский и рубеж ХIХ -ХХ веков» / Достоевский и ХХ век. В 2 т. / Под ред. Т.А. Касаткиной. М.: ИМЛИ РАН, 2007. Т. 1. - С. 148. . Поэтому неудивительно, что особенности восприятия этого писателя во многом определяют литературный портрет Серебряного века.

Сущность новаторства Достоевского в области романной формы является объектом непрекращающейся дискуссии в литературоведении с начала ХХ века и по настоящее время. Как известно, в 1910-1920-е годы были выдвинуты три наиболее продуктивные дефиниции романа Достоевского: «роман-трагедия» Вяч. И. Иванова, «идеологический роман» Б. М. Энгельгардта и «полифонический роман» М. М. Бахтина Иванов В. И. Достоевский и роман-трагедия // Иванов В.И. Родное и вселенское. М.: Республика, 1994. - С. 282-336; Энгельгардт Б. М. Идеологический роман Достоевского // Достоевский: статьи и материалы / Под ред. А.С. Долинина. Сб. 2. Л.-М.: Мысль, 1924. - С. 71-109; Бахтин М. М. Проблемы поэтики Достоевского. Изд. 3-е. М.: Художественная литература, 1972. - С. 5-77.. До сих пор они являются базовыми в мировом достоевсковедении, порождая новые интерпретации романного творчества писателя-классика ХIХ века. М. М. Бахтин предложил в исследовании романной структуры автора «великого пятикнижия» как синхронический, так и диахронический подходы, другими словами - установление специфики романа Достоевского на фоне творчества других русских писателей-классиков современной ему эпохи 1860-1870-х годов (Л. Н. Толстого, И. С. Тургенева, И. А. Гончарова и др.), с одной стороны, и установление определяющего новаторского качества его романа (полифонизма) на фоне предшествующей карнавально-диалогической традиции в европейской литературе начиная с возникновения романа как жанровой формы в эпоху эллинизма - с другой. Экстраполяция последнего, диахронического, направления на будущую по отношению к писателю ХIХ века литературу ХХ столетия была в достоевсковедении, на наш взгляд, недостаточной. Как правило, речь шла о наследовании и развитии полифонического структурного принципа, который, однако, в выраженном виде был найден среди русских писателей практически у одного только А. И. Солженицына (П.Е. Фокин, П. Спиваковский, В. Краснов Фокин П.Е. «А беда ваша вся в том, что вам это невероятно...» (Достоевский и Солженицын) // Достоевский. Материалы и исследования. Т. 14. СПб.: Наука, 1997. - С. 319-327; Спиваковский П. Полифоническая картина мира у Достоевского и Солженицына // Между двумя юбилеями. 1998-2003. Писатели, критики, литературоведы о творчестве А.И. Солженицына: Альманах / Сост. Н.А. Струве, В.А. Москвин. М.: Русский путь, 2005. - С. 414-423; Краснов В. Воспринял ли Солженицын полифонию Достоевского? // Достоевский и мировая культура: Альманах № 14. М.: Издатель С.Т. Корнеев, 2001. - С. 154-191.).

После статьи Б. М. Энгельгардта (1922) определение романа Достоевского как «идеологического», скомпрометированное в советскую эпоху с ее засильем идеологии определенного типа, было реабилитировано в отечественном литературоведении в 1970-1980-е годы, как коррелят к полифонической концепции М. М. Бахтина, именно тогда вошедшей в реальный исследовательский обиход. Оспаривая бахтинский тезис о преобладающей роли «сознания» в структуре образа у Достоевского, В. Д. Днепров, тем не менее, утверждал, что писатель «представил русскую жизнь в ее ”идеологическом фазисе”», когда «идеи разливаются по всей жизненной сфере и ”идеологизм” проникает в большинство людей» Днепров В. Д. Идеи. Страсти. Поступки: Из художественного опыта Ф.М. Достоевского. Л.: Советский писатель, 1978. - С. 258, 264.. Такие ученые, как В. Н. Захаров, А. Я. Эсалнек Захаров В. Н. Система жанров Достоевского (типология и поэтика). Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1985; Эсалнек А.Я. Типология романа. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1991. , обоснованно признали именно «идеологичность», возникшую в поздних романах Достоевского (1866-1880), определяющим новаторским качеством их формальной структуры. Большое внимание типам «идеологического слова» в романистике Достоевского уделил Н. Д. Тамарченко Тамарченко Н. Д. Русский классический роман ХIХ века: проблемы поэтики и типологии жанра. М.: РГГУ, 1998. . Однако развернутого анализа феномена «идеологизма» у Достоевского никто из исследователей не представил, по умолчанию согласившись с содержанием и объемом этого понятия в работах Б. М. Энгельгардта и М. М. Бахтина. Как известно, М. М. Бахтин включил в свою концепцию многие положения программной статьи Б. М. Энгельгардта, в частности развив и видоизменив представления о персонажах Достоевского как о «живых образах идей» и о произведениях писателя как романах «об идее», а не романах «с идеей» Бахтин М. М. Проблемы поэтики Достоевского. Изд. 3-е. М.: Художественная литература, 1972. - С. 38, 150.. Кроме того, очевидно, что Достоевский создал не «идеологический роман» как таковой (этот жанр, в том или ином приближении, присутствовал у А. И. Герцена, Н. Г. Чернышевского, отчасти Л. Н. Толстого См.: Бахтин М.М. Идеологический роман Л.Н. Толстого // Бахтин М.М. Собрание сочинений. Т. 2. М.: Русские словари, 2000. - С. 185-204.), но особую его разновидность, суть которой - в соединении «идеологизма» и полифонии. Поэтому предлагаемое диссертационное исследование исходит из контаминации концепций Б. М. Энгельгардта и М. М. Бахтина, считая «идеологический роман» Достоевского одновременно полифоническим.

Еще в 1920-е годы, отметив многозначность слова «идея» в текстах Достоевского, Ф. А. Степун предложил различение в них «идей» и «идеологий» Степун Ф. А. Миросозерцание Достоевского // О Достоевском. Творчество Достоевского в русской мысли 1881-1931 годов: сб. статей. М.: Книга, 1990. - С. 343-344.. Посредством конкретизации этих концептов и наполнения их более отчетливым социокультурным содержанием, а также в результате использования сформулированного Г. С. Померанцем тезиса об авторской «надыдейной» точке зрения в зрелом творчестве Достоевского (1866-1880) Померанц Г. С. Эвклидовский и неэвклидовский разум в творчестве Достоевского // Померанц Г.С. Открытость бездне: Встречи с Достоевским. М.: РОССПЭН, 2003. - С. 71., в диссертации предлагается выделить в структуре романа писателя-классика такие опорные категории, как «идеи» (отвлеченные теоретические построения персонажей), «идеологии» («идеи» персонажей, ставшие социально-практической программой их действий) и «как бы идеи» Выражение взято из романа Ф.М. Достоевского «Братья Карамазовы»: после видения Алеши Карамазова о Кане Галилейской в ночь после смерти старца Зосимы «какая-то как бы идея воцарилась в уме его - и уже на всю жизнь и на веки веков. Пал он на землю слабым юношей, а встал твердым на всю жизнь бойцом и сознал и почувствовал это вдруг, в ту же минуту своего восторга... “Кто-то посетил мою душу в тот час”, - говорил он потом с твердою верой в слова свои...» (Достоевский Ф. М. Полное собрание сочинений. В. 30 т. Л.: Наука, 1972-1990. Т. 14. - С. 328). (интенции православного «целомудрия», исходящие из авторского «надыдейно»- «надыдеологического» плана). На их основе выдвигается новая, уточненная дефиниция «идеологического романа» Достоевского, которая возводится не к понятию «идеология», как это было у Б. М. Энгельгардта, а к слову «идеолог». Роман Достоевского - это именно роман об «идеологах», о различных вариантах особого социокультурного типа, господствовавшего в русской культуре с 1860-х по 1920-е годы и непосредственно связанного с такой социокультурной стратой, как интеллигенция. Одновременно роман Достоевского - и о «людях идеи», отвлеченной идеи (как правило, дворянах), что вообще характерно для современной ему русской классики. Авторская же позиция писателя с «идеологией» и с «идейностью» имеет мало общего - она соотносится с духовно-религиозной сферой «как бы идей». Найденное определение становится в диссертации мостом к исследованию «идеологической» прозы Серебряного века, в которой центральное место занял тот же самый социокультурный тип - интеллигент-«идеолог».

Настоящее диссертационное исследование может быть включено в объемную тему «Достоевский и литература Серебряного века», которая разрабатывается в науке с двух «концов»: со стороны изучения Серебряного века и со стороны изучения творчества Достоевского.

О влиянии идей и образов Достоевского на произведения современных им писателей и поэтов много писали, с разных позиций и с разной степенью подробности, уже критики рубежа ХIХ-ХХ веков, в том числе в «Русской литературе ХХ века (1890-1910)» под редакцией С. А. Венгерова (1914-1918) - главном обобщающем труде эпохи по современной литературе. Основное внимание уделялось новаторству писателей-современников, а не их связям с предшествующей русской литературой, хотя замечания о тех или иных воздействиях Достоевского рассредоточены по всем статьям. Такое положение дел сохранилось и в эмигрантской литературной критике 1920-1930-х годов. В 1950-1980-е годы на Западе выходили немногочисленные аналитико-исследовательские статьи, посвященные конкретным деятелям культуры Серебряного века в связи с воздействием на их творчество и/или мировоззрение произведений Достоевского: С. В. Левицкого, И. А. Ильина, Telesfor Pozniak, Georges Nivat, М. Дрозды, Л. Силард, Magnus Ljunggren, J. D. Elsworth, В. Билля Левицкий С.В. Соловьев и Достоевский // Новое русское слово. Нью-Йорк, 1955. № 41. - С. 197-209; Ильин И.А. О тьме и просветлении. Книга художественной критики. Бунин - Ремизов - Шмелев (1939) // Ильин И.А. Собр. соч. В 10 т. Т. 6. Кн. 1. М.: Русская книга, 1996. - С. 183-406 (Впервые опуб. в Германии в 1959 г.); Pozniak, Telesfor. Dostojewski w kregu symbolistow rosyjskich. Wroclaw, 1969. - S. 125-161; Nivat, Georges. Biely et Dostoievski // Dostoievski: ce cahier a ete dirige par Jacques Catteau. Paris, [1973]. - P. 334-336; Дрозда М. Горький и Достоевский // Annail Sezione Slava (Instituto Universitario Orientale). Napoli, 1975. T. XVI-XVII. - P. 204-212; Силард Л. От «Бесов» Достоевского к «Петербургу» А. Белого: структура повествования // Studia Russica. Budapest, 1981. Т. IV. - С. 71-77; Ljunggren, Magnus. The Dream of Rebirth: a Study of Andrej Belyj's Novel “Peterburg”. Stockholm, 1982. - P. 14-20, 28-29; Elsworth, J.D. Andrey Bely: a Critical Study of the Novels. Cambridge University Press (USA), 1983. - P. 30-31, 71-77; Билль В. Чехов и Достоевский // Записки Русской академической группы в США. New York, 1985. Т. XVIII. - С. 91-106..

В советских исследованиях 1930-1970-х годов литературный процесс Серебряного века поляризовался на реализм (со знаком плюс) и модернизм (со знаком минус), влияние Достоевского признавалось в целом «реакционным», по большей части аттестовалось в духе «Заметок о мещанстве» и статей о «карамазовщине» А. М. Горького и предметом отдельного рассмотрения не служило См.: Михайловский Б. В. Русская литература ХХ века: с девяностых годов ХIХ века до 1917 года: учебн. пос. для студентов. М.: Учпедгиз, 1939; Волков А. А. Очерки русской литературы конца ХIХ - начала ХХ века. М.: Гослитиздат, 1952; Мейлах Б. С. В.И. Ленин и проблемы русской литературы ХIХ - начала ХХ века: исследования и очерки. М.: Гослитиздат, 1947 (всего 4 изд., последнее - в 1970 г.); и мн. др.. С 1980-х годов, благодаря постепенному ослаблению идеологического диктата в стране, в российской гуманитарной науке начался процесс переосмысления литературного наследия Серебряного века, реабилитации «несоциалистического» реализма, натурализма и модернизма и возрастания интереса к традициям русской классики, в том числе творчества Достоевского, в художественной литературе эпохи. Серебряный век все более и более начинает пониматься как закономерный этап в развитии русской литературы с древних времен; не только реализм, но и модернизм воспринимается теперь как законный наследник классического наследия. Вехами на этом «негладком» пути могут быть названы статьи Л.К. Долгополова, В. И. Кулешова, В. А. Келдыша Долгополов Л.К. Русская литература конца ХIХ - начала ХХ века как этап в литературном развитии // Русская литература. 1976. № 1. - С. 93-109; Кулешов В. И. Нерешенные вопросы изучения русской литературы рубежа ХIХ-ХХ веков // Вопросы литературы. 1982. № 8. - С. 50-74; Келдыш В. На рубеже художественных эпох (О русской литературе конца ХIХ - начала ХХ века) // Вопросы литературы. 1993. Вып. II. - С. 92-105.. Так как модернизм в течение десятилетий оставался «белым пятном» на отечественной картине литературного развития конца ХIХ - начала ХХ века, то неудивительно появление с конца 1980-х, но особенно в 1990-2000-е годы целой серии монографий, посвященных проблемам модернистской литературы. Назовем те из них, которые затрагивают проблемы прозы, до этого времени практически не изучавшейся на родине: это книги Л. К. Долгополова, С. П. Ильева, Х. Барана, Ю. Кричевской, И. Г. Минераловой, Н. В. Барковской, Г. Слобин, Л. А. Колобаевой, А. Пайман, С. В. Ломтева, А. М. Грачевой, Т. Т. Давыдовой, М. Павловой, Н. Д. Тамарченко, В. В. Полонского Долгополов Л. К. На рубеже веков: о русской литературе конца ХIХ - начала ХХ века. Л.: Советский писатель, 1985; Долгополов Л. К. Андрей Белый и его роман «Петербург». Л.: Советский писатель, 1988; Ильев С. П. Русский символистский роман: аспекты поэтики. Киев: Лыбидь, 1991; Сарычев В. А. Модернизм в русской литературе рубежа ХIХ-ХХ веков: проблема «жизнетворчества». Воронеж, 1991; Баран, Хенрик. Поэтика русской литературы начала ХХ века. Авторизов. пер. с англ. М.: Прогресс-Универс, 1993; Кричевская Ю. Модернизм в русской литературе Серебряного века: учебн. пособие. М.: ТОО «ИнтелТех», 1994; Барковская Н. В. Поэтика символистского романа. Екатеринбург, 1996; Слобин, Грета Н. Проза Ремизова (1900-1921). Пер. с англ. СПб.: Академический Проект, 1999; Минералова И. Г. Русская литература Серебряного века: (поэтика символизма). М.: Флинта: Наука, 1999; Колобаева Л. А. Русский символизм. М.: Изд-во Моск. ун-та, 2000; Грачева А. М. Алексей Ремизов и древнерусская культура. СПб.: Дмитрий Буланин, 2000; Пайман А. История русского символизма. Авториз. пер. с англ. М.: Республика, 2002; Ломтев С. В. Проза русских символистов: пособие для учителей. М.: Интерпракс, 2004; Давыдова Т. Т. Русский неореализм: идеология, поэтика, творческая эволюция (Е. Замятин, И. Шмелев, М. Пришвин, А. Платонов, М. Булгаков и др.). М.: Флинта: Наука, 2005; Павлова М. Писатель-инспектор: Федор Сологуб и Ф.К. Тетерников. М.: Новое литературное обозрение, 2007; Тамарченко Н. Д. Русская повесть Серебряного века: проблемы поэтики сюжета и жанра. М.: Intrada, 2007; Полонский В. В. Мифопоэтика и динамика жанра в русской литературе конца ХIХ - начала ХХ века. М.: Наука, 2008. и др. Однако влияние Достоевского (и русской классики в целом) на творчество того или иного прозаика Серебряного века ни в одной из этих монографий не стало предметом специального рассмотрения, хотя и не обходилось вниманием полностью.

В общем объеме современных исследований интересующая нас тема занимает совсем небольшое место и разрабатывается, в основном, в локальном ключе. Подходы к ней только намечены, специальных работ по теме почти нет, не считая немногих, посвященных какому-либо одному из авторов Серебряного века. В основном, это статьи. Таким образом, проблема соотношения прозы Серебряного века во всем ее диапазоне с русской классикой ХIХ столетия на сегодняшний день остается практически неисследованной Единственная на сегодняшний день монография, в которой специальным предметом рассмотрения является рецепция романного творчества Достоевского несколькими литературными направлениями в прозе Серебряного века, принадлежит автору настоящей диссертации: Богданова О. А. Под созвездием Достоевского: (художественная проза рубежа ХIХ-ХХ веков в аспекте жанровой поэтики русской классической литературы). М.: Изд-во Кулагиной - Intrada, 2008. .

Сходную картину наблюдаем и в достоевсковедении. Здесь также приходится отметить отсутствие специальных монографических исследований по названной теме; тем не менее, число работ, ее касающихся, довольно велико. Еще в 1980 году Ф. И. Евнин, обобщая то немногое, что было тогда сделано в указанном направлении, отмечал: «В последнее время внимание литературоведов все более настойчиво привлекает важная, но пока малоисследованная проблема воздействия творчества Достоевского на русских писателей конца ХIХ - начала ХХ века... Но и по сей день проблема эта разработана недостаточно» Евнин Ф. И. Достоевский и русская литература конца ХIХ - начала ХХ века: (заметки) // Достоевский. Материалы и исследования. Т. 4. Л.: Наука, 1980. - С. 206.. За прошедшие после этого годы вышел ряд монографий по теме Ермакова М. Я. Романы Достоевского и их традиции в русской и советской литературе: учебн. пос. по спецкурсу. Горький: Горьков. гос. пед. ин-т им. А.М. Горького, 1982; Ермакова М. Я. Традиции Достоевского в русской прозе: книга для учителя. М.: Просвещение, 1990; Калениченко О. Н. Малая проза Достоевского, Чехова и писателей рубежа веков: (новелла, святочный рассказ, притча): учебн. пос. по спецкурсу / Волгоград. гос. пед. ун-т. - Волгоград: Перемена, 1997; Шмид, Вольф. Проза как поэзия: Пушкин, Достоевский, Чехов, авангард: (повествование в русской литературе). Пер. с нем. СПб.: ИНАПРЕСС, 1998; Бакус Л. В. «Формула» русской идеи: опыт прочтения «народной правды» на рубеже эпох: Пушкин - Достоевский - А. Толстой - Блок. Тверь: б/и, 1999; Сухих О. С. Горький и Достоевский: продолжение «Легенды...»: (мотивы «Легенды о Великом Инквизиторе» Достоевского в творчестве Горького). Н. Новгород: КиТиздат, 1999; Макаричева Н. А. Экзистенциальные «уроки» Достоевского в творчестве Л. Андреева и В.В. Набокова: учебно-методич. рекомендации. Магнитогорск: Магнитогорск. ГУ, 2002; Юрьева О. Ю. Идеи и образы Ф.М. Достоевского в русской литературе начала ХХ века. Иркутск: Изд-во Иркутск. гос. пед. ун-та, 2002; Туниманов В. А. Ф.М. Достоевский и русские писатели ХХ века. СПб.: Наука, 2004; Gerigk, Horst-Jurgen. Staat und Revolution im russischen Roman des 20. Jahrhunderts. 1900-1925. Eine historische und poetologische Studie. Heidelberg: Mattes Verlag, 2005. , но ни одна из них не охватила материала в его панорамном развороте - не дала спектра воздействий творчества Достоевского на писателей разных литературных направлений Серебряного века. Все они ограничились изучением влияния классика на одного-двух прозаиков, да еще, как правило, в достаточно узком аспекте. Вопросам же сопоставления элементов поэтики Достоевского с творчеством писателей Серебряного века вообще посвящены считанные страницы.

Некоторый рост интереса к теме как будто замечается в недавнем издании Комиссии РАН по изучению творчества Достоевского «Достоевский и ХХ век» Достоевский и ХХ век. В 2 т. / Под ред. Т.А. Касаткиной. М.: ИМЛИ РАН, 2007. Т. 1 - 752 с. Т. 2 - 576 с. : из 48 статей к теме «Достоевский и литература Серебряного века» относятся целых 6, из них к прозе - 4.

Итак, несмотря на наметившуюся в самое последнее время тенденцию, и сегодня можно повторить слова Ф. И. Евнина о недостаточной степени изученности заявленной темы. Очевидно, что разработка направления «Ф. М. Достоевский и художественная проза Серебряного века» в мировом достоевсковедении почти целиком дело будущего, что является свидетельством актуальности предпринятого в предлагаемой диссертации исследования.

Фундаментом методологической базы диссертации стали многочисленные обращения к субъективно-художественной (А. Белый, А. М. Горький, Вяч. И. Иванов, Д. С. Мережковский, В. В. Розанов, Ф. Сологуб) и религиозно-философской (Н. А. Бердяев, Б. П. Вышеславцев, Ф. А. Степун, П. А. Флоренский, Л. Шестов) критике первой четверти ХХ века, в целях уяснения читательского «горизонта ожиданий» (термин Х.-Р. Яусса) Серебряного века, определившего интерпретацию творчества Достоевского в художественном сознании этой эпохи. Анализ рецепции «идеологического романа» русского писателя-классика в художественной прозе рубежа ХIХ-ХХ веков исходит из представления о том, что «в той или иной мере интерпретация - всегда самовыражение читателя» Чернец Л. В. «Как слово наше отзовется...»: судьбы литературных произведений. М.: Высшая школа, 1993. - С. 21.. Поэтому существенное значение приобретает в диссертации историко-функциональный подход в отечественном литературоведении (В. Е. Хализев, Л. В. Чернец и др.), а также ряд достижений рецептивной эстетики (Х.Р. Яусс, В. Изер, М. Науман и др.).

Дальнейшее построение методологической базы диссертации обусловлено убежденностью в том, что «универсального метода нет, есть различные методы, путем коих мы изучаем, исследуем материал, сообразно его качествам и поставленным заданиям» Перетц В. Н. Краткий очерк методологии истории русской литературы. Пб., 1922. - С. 8.. Поэтому предпочтение отдается актуальной для современного отечественного литературоведения «наднаправленческой» традиции (термин В. Е. Хализева), представленной именами Д. С. Лихачева, С. С. Аверинцева, А. В. Михайлова, С. Г. Бочарова и мн. др. О «координации несхожих концепций и идей» как о ведущей для современного российского литературоведения тенденции свидетельствует В. В. Курилов Курилов В. В. Теория литературы в системе литературоведческого знания: автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук. М., 2005. - С. 16..

Центральной в аспекте методологии является для диссертации фигура М. М. Бахтина как создателя наиболее продуктивной и многогранной жанровой теории в ХХ веке. Широко использованы принципы бахтинского диалогического подхода к пониманию художественной формы, развитые в трудах С. Н. Бройтмана, Н. Д. Тамарченко, В. И. Тюпы. Результаты системно-субъектного подхода к художественному произведению (Б. О. Корман, В. А. Свительский, Б. А. Успенский как автор «Поэтики композиции») оказали воздействие на принципы соотнесения авторского и персонажного планов анализируемых в диссертации текстов. Актуальны для диссертации результаты герменевтического подхода, обоснованного Х.-Г. Гадамером (понимание произведения как материальной объективации культурной традиции, а также тезис о неизбежности читательского и исследовательского «пред-понимания» произведения в соответствии с менталитетом той или иной эпохи в истории его восприятия), представленные в работах В. Е. Хализева, Л. В. Чернец, А. Я. Эсалнек. Не менее важны результаты историко-типологического подхода в исследованиях В. Н. Захарова, В. А. Келдыша, Ю. В. Манна, Г. С. Померанца и др. В диссертации также присутствуют элементы концептуального (константологического) анализа, основанные на работах Н. Д. Арутюновой, Ю. С. Степанова, группы по составлению «Словаря языка Ф.М. Достоевского» под руководством Ю. Н. Караулова и др. Велика опора на традиционный историко-литературный анализ (Б. М. Энгельгардт), изучение творческой истории произведений (В. Л. Комарович, Л. М. Розенблюм), достижения исторической поэтики (А. Н. Веселовский, Д. С. Лихачев, С. Н. Бройтман, Г. М. Прохоров), структурно-семиотический метод тартуско-московской школы (Вяч. Вс. Иванов, Ю. М. Лотман, З. Г. Минц, В. Н. Топоров, Б. А. Успенский). Использованы также культурологический (С. С. Аверинцев, М.Н. Виролайнен, В. М. Живов, Ю. М. Лотман, А. М. Панченко, В. Н. Топоров, С. С. Хоружий), междисциплинарный (М. Н. Эпштейн, социокультурная методология А. С. Ахиезера) и мифопоэтический (Е. М. Мелетинский, Д. М. Магомедова, В. В. Полонский, И. С. Приходько) подходы, геокультурологический метод (В. Г. Щукин). Чрезвычайно актуален для диссертации христианско-аксиологический подход, представленный в работах Н. Ф. Будановой, А. Г. Гачевой, И. А. Есаулова, В. Н. Захарова, Т. А. Касаткиной, В. А. Котельникова, А. Е. Кунильского, Е. Г. Новиковой, К. А. Степаняна и др.

Основная цель работы состоит в том, чтобы установить, уходила ли в целом крупная эпика рубежа ХIХ-ХХ веков от традиций «идеологического романа» Достоевского или, наоборот, закреплялась в них.

Важнейшие задачи исследования:

- уяснить содержание концептов «идея» и «идеология»;

- дать представление об авторском «надыдейном» («надыдеологическом») плане у Достоевского;

- исследовать особенности авторского сознания писателей Серебряного века;

- раскрыть содержание персонажных «идей» и «идеологий» у Достоевского;

- раскрыть содержание персонажных «идеологий» у писателей Серебряного века; достоевский серебряный век идеология

- обрисовать внутриструктурное соотношение авторских «как бы идей» (или авторского «надыдейно»-«надыдеологического» плана) и персонажных «идей» и «идеологий» в романах Достоевского;

- очертить внутриструктурные соотношения авторских и персонажных «идеологий» в прозаических произведениях Серебряного века;

- сравнить полученные результаты и сделать вывод о следовании прозы Серебряного века жанровым традициям романа Достоевского или отталкивании от них;

- обрисовать возможные причины выясненного положения дел.

Что касается материала исследования, то выбор художественных текстов рубежа ХIХ-ХХ веков осуществлялся в соответствии с основной целью работы. Поэтому практически все отобранные для анализа произведения по своим структурообразующим содержательным признакам совпадают с «идеологическим романом» Достоевского: говорят о российской современности, в центре (или, реже, на периферии) каждого из них - герой-интеллигент, имеющий или формирующий собственную систему взглядов на мир и общество, переходящую в действие, которое носит, как правило, разрушительный характер.

В художественной прозе Серебряного века традиционно выделяются несколько направлений, главные из которых: символизм, реализм, неореализм и неонатурализм. Однако ряд крупных писателей не может быть безоговорочно отнесен ни к одному из них, составляя так называемый «”промежуточный” феномен» между реализмом и модернизмом См. История русской литературы конца ХIХ - начала ХХ века. В 2 т.: учебн. пос. / Под ред. В. А. Келдыша. М.: изд. центр «Академия», 2007. Т. 1. - С. 237-238.. Стремление представить достаточно широкую картину романного творчества исследуемой эпохи, не замыкаясь в рамках какого-либо одного течения, - еще один критерий отбора произведений для анализа. Поэтому в диссертации внимание уделено символистским, реалистическим и «промежуточным» романам, принадлежащим таким авторам, как Д. С. Мережковский, Ф. Сологуб, А. Белый, З. Н. Гиппиус, Г. И. Чулков, А. М. Горький, Л. Н. Андреев, А. М. Ремизов. По причине ограниченности объема диссертации в ней не рассмотрено ни одно из произведений неонатурализма. Так как авторы неореализма почти не уделяли внимания романному жанру, их произведения также не стали предметом рассмотрения. В значительной степени это направление представлено близким к неореализму А. М. Ремизовым. По объему, да и по значению романного творчества в 1900-1910-е годы первенствовал символизм. Кроме того, преимущественно стараниями символистов и близких к ним мыслителей произошло «второе открытие» Достоевского в Серебряном веке См. Келдыш В. А. Наследие Достоевского и русская мысль порубежной эпохи // Связь времен: проблемы преемственности в русской литературе конца ХIХ - начала ХХ в. М.: Наследие, 1992. - С. 89-110.. Поэтому большая часть рассматриваемых произведений принадлежит писателям-символистам.

Кроме того, для характеристики художественного менталитета рубежа ХIХ-ХХ веков широко привлекаются литературно-критические и теоретико-эстетические тексты как уже названных авторов, так и А. А. Блока, Вяч. И. Иванова, В. В. Розанова, М. О. Гершензона и др. Часты обращения к религиозно-философским сочинениям В.С. Соловьева, П. А. Флоренского, Н. А. Бердяева, Л. Шестова и др.

В диссертации также рассмотрен корпус сочинений Ф. М. Достоевского: как его основные художественные произведения, прежде всего «пять великих романов» («Преступление и наказание», «Идиот», «Бесы», «Подросток», «Братья Карамазовы»), в которых, собственно, и проявилось новое «идеологическое» качество прозы писателя-классика, так и многочисленные статьи, записи в записных тетрадях, подготовительные материалы к романам, «Дневник писателя», письма.

Для уяснения специфики романа Достоевского на фоне русской классики ХIХ века рассматриваются отдельные произведения и высказывания А. С. Пушкина, Н. В. Гоголя, Н. А. Некрасова, Л. Н. Толстого, И. С. Тургенева и др.

Многочисленны обращения к литературно-критическим, публицистическим и философским работам современных Достоевскому мыслителей: А. С. Хомякова, И. В. Киреевского, К. С. и И. С. Аксаковых.

Для обоснования религиозных взглядов Достоевского привлекаются творения Отцов Церкви: свв. Исаака Сирина, Антония Великого, Иоанна Златоуста и др.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Панорамное и глубокое раскрытие темы возможно только на пересечении достоевсковедения и изучения русской литературы Серебряного века. Для ее осмысления требуется определенный историко-типологический простор, выход за пределы изучаемых эпох и взгляд на них из некоего культурного метапространства («большого времени» тысячелетней русской культуры), которое может быть описано с помощью таких констант-концептов, как «земля», народ и «образованное сословие», дворянство и интеллигенция, «предание», «почвенность» и «беспочвенность», а также культурологических категорий «бинарность» и «тернарность» (Ю. М. Лотман), «инверсия» и «медиация» (А. С. Ахиезер), «срединная культура» (Н. А. Бердяев), «духовная, религиозная и культурная традиция», парадигмы «обожения» и «освящения» (С. С. Хоружий) и т.д.

2. Выявление параметров «идеологического романа» Достоевского: различение «идей», «идеологий» и «как бы идей» в позднем романе писателя-классика. Содержательное наполнение этих категорий обусловлено социокультурным контекстом рассматриваемых эпох: «идеи» - принадлежность дворянских героев («лишних» людей в плане реализации своих теоретических построений), «идеологии» - представителей интеллигентских кругов (стремящихся к действенному изменению социума), «как бы идеи» - надсословного в «большом» историческом времени русской культуры христианско-православного слоя нации (в ХIХ веке - преимущественно простонародного), воплощающего целостное «верующее мышление», не оторванное от всех других сфер личности («сердца» как средоточия духовной жизни, воли, эмоционально-чувственного комплекса).

3. Новое понимание дефиниции «идеологический роман», которую предлагается возводить не к понятиям «идея» или «идеология», как это делалось раньше, а к слову «идеолог». Таким образом, «идеологический роман» Достоевского - это роман об «идеологах», особом социокультурном типе, доминировавшем в русской культуре в 1860-1920-е годы и связанном с такой социокультурной общностью, как интеллигенция. Одновременно роман Достоевского - и о «людях идеи», «отвлеченной» в плане реализации «идеи» (как правило, дворянах), что вообще характерно для русской классики. Авторская же позиция писателя соотносится с духовно-религиозной сферой «как бы идей». Поэтому в структуре романа Достоевского допустимо выделить т.н. «надыдейно»-«надыдеологический» план, который и репрезентирует собственно авторское сознание.

4. «Надыдейный» авторский план в романах Достоевского типологически сходен с таковым же в структуре крупных эпических произведений русской классики ХIХ века и обусловлен доминированием в них ценностей русского национально-религиозного «предания» (в понимании А. Н. Веселовского) как комплекса религиозно-нравственных, психологических и практически-бытовых установлений, определяющих характер русского народа и служащих основой его культурной идентичности в течение столетий. «Предание» транслировалось от крестьян к европеизированным дворянам (из среды которых и вышло большинство русских писателей-классиков, в том числе Достоевский) в рамках «усадебной культуры», где традиционное народное миросозерцание осмыслялось, оформлялось и становилось частью духовного мира людей из «образованного сословия». Актуальной включенностью в «предание» определяется «почвенность» русской литературной классики ХIХ века.

5. «Надыдейно»-«надыдеологический» авторский план в произведениях Достоевского 1860-1870-х годов обусловлен, в отличие от других писателей-классиков ХIХ века, не только ценностями «усадебной культуры», которая к этому времени уже вошла в стадию разрушения, но и обращением к древней духовной традиции Византии и Руси - исихазму, который также сплачивал вокруг себя людей из разных социокультурных страт и процесс возрождения которого в России происходил в течение всего ХIХ века (наиболее яркий пример - старчество Оптиной пустыни).

6. Интеллигенция рубежа ХIХ-ХХ веков (из среды которой вышло большинство писателей этой эпохи), в ситуации реального разрушения «усадебной культуры» к началу ХХ века и фактического уничтожения дворянства как земледельческого сословия, а также при своем равнодушии или враждебности к «историческому христианству» (выражение Д. С. Мережковского), т.е. Православной церкви, в том числе к ее исихастской традиции, оказалась экзистенциально чуждой «преданию», следовательно - «беспочвенной». Ничто уже не препятствовало воцарению субъективного или группового «идеологизма» в авторском сознании писателей-интеллигентов. «Надыдейно»-«надыдеологический» авторский план отсутствует в структуре их эпических произведений.

7. В отличие от Достоевского, всегда сохранявшего дистанцию со своими героями-«идеологами», авторское сознание Серебряного века принципиально не отделялось от таких персонажей, поэтому писатели этой эпохи создавали, в терминологии М. М. Бахтина, не полифонические, а монологические романы, в которых «голоса» автора и персонажа-«идеолога» нередко сливались, по выражению С. Н. Бройтмана, в «интерсубъектной целостности» Бройтман С. Н. Историческая поэтика // Теория литературы: учебн. пособие. В 2 т. / Под ред. Н. Д. Тамарченко. - Т. 2. М.:Academia, 2004. - С. 253. в идеологическом и психологическом планах.

8. Сходство «идеологического романа» Достоевского и «идеологической» прозы Серебряного века - в изображении «идеологов»-интеллигентов в качестве центральных героев. Различие - в соотношении авторских позиций и персонажных «идеологий» в структуре произведений. Так, у Достоевского «идеологичность» не является признаком авторского плана, а всецело связана с персонажной сферой. В прозе же Серебряного века «идеологичность» распространяется и на авторскую позицию. Основное структурное различие проистекает из характера авторской позиции: у Достоевского - «надыдеологический» план, у писателей Серебряного века - преобладающая тенденция к «интерсубъектной целостности» с героем-«идеологом».

9. В содержательном аспекте ряд персонажных «идеологий» Достоевского становятся авторскими в прозе Серебряного века, в первую очередь - неприятие «мира Божьего» Ивана Карамазова (например, у Ф. Сологуба, Л. Н. Андреева, А. М. Ремизова) и допущение «крови по совести» Раскольникова (например, у З. Н. Гиппиус, А. М. Горького).

10. Исходя из четырех возможных функций авторской «идеи», предложенных М. М. Бахтиным для произведений монологического типа (1. авторская «идея» - «принцип самого видения и изображения мира»; 2. авторская «идея» - «вывод из изображенного»; 3. «авторская идея может получить непосредственное выражение в идеологической позиции главного героя»; 4. «идеи автора могут быть спорадически рассеяны по всему произведению»: «в авторской речи», «могут влагаться в уста тому или другому герою..., не сливаясь, однако, с его индивидуальностью...») Бахтин М. М. Проблемы поэтики Достоевского... - С. 138-140., в диссертации на основе конкретного текстуального анализа утверждается, в той или иной степени приближения, реализация 1-ой (у Ф. Сологуба, Л.Н. Андреева), 3-ей (у Д. С. Мережковского, А. Белого, З. Н. Гиппиус, Г. И. Чулкова) и 4-ой (у А. М. Ремизова, А. М. Горького) возможностей.

11. Различное понимание антропологии (исихастский идеал «обожения» у Достоевского и ницшеанская максима «человек есть нечто, что должно преодолеть» у авторов Серебряного века), апокалиптики (хилиазм у Достоевского и катастрофизм у прозаиков Серебряного века), двойничества (излечимая при обращении к православному идеалу «целомудрия» духовная болезнь у Достоевского и универсальная мифопоэтическая парадигма человеческого существования у писателей Серебряного века), софийности (единство Добра, Истины и Красоты в Боге у Достоевского и гностический миф о падении Мировой Души у авторов Серебряного века), соборности (идеал церковного устроения человечества у Достоевского и потенция дионисийского оргиазма у мыслителей Серебряного века) и др. определили кардинальные расхождения «идеологической» прозы Достоевского и Серебряного века, которая в целом не наследовала писателю-классику ни в сфере авторского художественного сознания, ни в сфере поэтики.

Научная новизна работы состоит в том, что в ней впервые в науке предпринято исследование влияния романной поэтики Достоевского на целый спектр литературных направлений эпохи рубежа ХIХ-ХХ веков: символизм, реализм, неореализм, творчество «промежуточных» писателей. Кроме того, в диссертации выявлены и проанализированы такие константы творчества Достоевского, как «идеи», «идеологии» и «как бы идеи», обоснована категория «надыдейно»-«надыдеологического» плана в структуре произведений. Сама дефиниция «идеологический роман» существенно уточнена благодаря привлечению широкого социокультурного контекста «петербургского периода» русской истории. Практически впервые в науке дан подробный филологический анализ романов З. Н. Гиппиус («Чертова кукла», «Роман-царевич»), Г. И. Чулкова («Сатана», «Метель»), Л. Н. Андреева («Сашка Жегулев»).

Теоретическая значимость работы состоит в том, что диссертация раздвигает рамки определения «идеологический роман» не только применительно к творчеству Достоевского, но и современных ему писателей-классиков, с одной стороны, и прозаиков рубежа ХIХ-ХХ веков - с другой. Разведение «идеологизма» персонажного и авторского, обоснование категории «надыдейно»-«надыдеологического» авторского плана в структуре произведений позволяют четко обозначить сходства и различия в построении «идеологической» прозы у Достоевского и писателей рубежа ХIХ-ХХ веков, а также увидеть тенденции дальнейшего перерастания «идеологического романа» русского классика ХIХ столетия в интеллектуальный и концептуальный роман ХХ века.

Практическая значимость исследования состоит в том, что его выводы могут быть использованы в построении академической истории русской литературы второй половины ХIХ - первой половины ХХ века, академической исторической поэтики, при чтении и разработке общих вузовских курсов по истории русской литературы ХIХ-ХХ веков, а также спецкурсов по творчеству Достоевского и прозе рубежа ХIХ-ХХ веков.

Результаты работы были апробированы в 41 научной публикации (общим объемом - около 60 п.л.), включая монографию «Под созвездием Достоевского (Художественная проза рубежа ХIХ - ХХ веков в аспекте жанровой поэтики русской классической литературы)» (М.: Изд-во Кулагиной - Intrada, 2008) и учебно-методическое пособие для вузов «Русская литература ХIХ - ХХ веков. Русская литература как религиозный феномен» (М.: РАХИ, 2008), и в 8 докладах на международных научных конференциях: «Дискуссия М. О. Меньшикова и В. В. Розанова вокруг «Крейцеровой сонаты» Л. Н. Толстого» на конференции, посвященной 150-летию со дня рождения В. В. Розанова, в Москве (2006); «Ф. М. Достоевский и А. М. Ремизов» на II Международном конгрессе Фонда Ф. М. Достоевского, посвященном 500-летию рода Достоевских, в Подмосковье (2006); «Ф. М. Достоевский и Л. Н. Андреев» на конференции «Достоевский и современность» в Старой Руссе (2007); «Проблема красоты в романе Ф. М. Достоевского “Бесы”» на ХХХII Достоевских чтениях в Санкт-Петербурге (2007); «Идеи и идеологии в романном творчестве Ф. М. Достоевского» на конференции «Достоевский и современность» в Старой Руссе (2008); «”Смирись, гордый человек...”. Проблема целостности и раздвоенности человеческой личности в свете христианской антропологии А. С. Пушкина и Ф. М. Достоевского» на конференции «Евангельский текст в русской литературе» в Петрозаводске (2008); «”Беспочвенность - черта подлинно русская”. Размышления Блока о “земле” в культурном контексте эпохи Серебряного века» на конференции «”Стихия и культура” (1908 год в жизни и творчестве А. А. Блока)» в Москве (2008); «К вопросу о художественной антропологии и типе апокалипсического сознания Достоевского-романиста: исихазм и хилиазм» на ХХХIII Достоевских чтениях в Санкт-Петербурге (2008).

Структура диссертации. Реферируемая работа состоит из введения, двух частей (в первой - пять глав, во второй - семь), заключения, приложения (где прослежена история вопроса и дан обзор имеющейся по нему литературы с начала ХХ века по наши дни) и библиографического списка. Вынесение истории вопроса в отдельное приложение обусловлено обширностью представленного материала и большим количеством библиографических ссылок. Общий объем работы - 22 п.л. (432 с.). Список литературы включает 629 наименований.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении (Методологические основы и границы исследования) обосновывается принадлежность диссертации к области исторической поэтики в ее типологическом модусе. Устанавливаются временные рамки исследования - внутри «индивидуально-творческого, или исторического» Аверинцев С. С., Андреев М. Л., Гаспаров М. Л., Гринцер П. А., Михайлов А. В. Категории поэтики в смене литературных эпох // Историческая поэтика: литературные эпохи и типы художественного сознания. М.: Наследие, 1994. - С. 4. типа художественного сознания (утвердившегося с конца ХVIII в.). Таким образом, и русская классическая литература (к которой в целом принадлежит творчество Достоевского), и литература Серебряного века имеют общую «константную черту», на фундаменте которой возможен сопоставительный анализ, - центральное положение категории автора. Поэтому ключом к исследованию динамики жанра становятся, с одной стороны, авторское художественное сознание, с другой - «субъектная организация» Корман Б. О. О целостности литературного произведения // Известия АН СССР. Серия литературы и языка. Т. 36. 1977. № 6. - С. 508. произведений.

Здесь же вводятся и разъясняются важнейшие для нашего исследования категории русского национально-религиозного «предания», ставшего основой «надыдейно»-«надыдеологического» авторского плана в произведениях классической литературы ХIХ века (в том числе у Достоевского), «почвенности» и «беспочвенности», «усадебной культуры». Отмечено, что русская классическая литература ХIХ века создавалась, в основном, дворянством, так или иначе вовлеченным в «усадебную культуру», а литература Серебряного века - городской интеллигенцией. Указывается на уникальность авторского сознания Достоевского на фоне современной ему русской классики: помимо ценностей «усадебной культуры», оно впитало в себя традиции исихазма, сердцевины византийско-русского Православия.

«Беспочвенность» литературы Серебряного обусловлена отрывом от «предания» и в языческой, и в христианско-православной его частях, так как обе социокультурные зоны, обеспечивавшие в той или иной степени религиозно-психологическое единство народа и «образованного сословия» в ХIХ веке («усадебная культура» и Православная церковь), оказались для нее закрытыми (в силу реального разрушения «усадебной культуры» к началу ХХ века и неприятия большинством культурных деятелей этой эпохи вероучения исторической Православной церкви). Однако «беспочвенность» не означает вненационального характера литературы Серебряного века. Д. С. Мережковский в известной своей статье «Грядущий Хам» (1905) писал: «”Беспочвенность“ - черта подлинно русская, но, разумеется, тут еще не вся Россия. Это только одна из противоположных крайностей, которые так удивительно совмещаются в России» Мережковский Д. С. Собрание сочинений. Грядущий Хам. М.: Республика, 2004. - С. 21..

Так как «художественное сознание эпохи претворяется в ее поэтике» Аверинцев С. С., Андреев М. Л., Гаспаров М. Л., Гринцер П. А., Михайлов А. В. Категории поэтики... - С. 3., то, для понимания динамики структурно-жанровых изменений в «идеологической» прозе Серебряного века по сравнению с «идеологическим романом» Достоевского, обосновывается необходимость предварительного исследования тех типов миросозерцания, которые определили, с одной стороны, проблематику романов Достоевского, с другой - «идеологический» спектр прозы Серебряного века.

Первая часть (Достоевский: между прошлым и будущим русской культуры) посвящена уяснению основных констант романного творчества Достоевского на фоне русской культуры от Крещения Руси до начала ХХ века.