Поэт и поэзия в лирике А.А. Блока

Размещено на http://www.allbest.ru

Размещено на http://www.allbest.ru

Введение

Кто он - Поэт? Как становятся поэтами? Каковы истоки творчества? Какова миссия поэта? И, наконец, зачем прагматичному человеку XXI века поэзия? С нашей точки зрения, на все эти вопросы, на которые пытается человечество найти ответ, начиная с Античности, можно ответить, внимательно исследовав биографию А.А. Блока и его творческое наследие. Каждый человек ищет свое место в жизни, желает понять, для чего он пришел в этот мир. А.А. Блок не исключение. «Путь» поэта к самому себе от поэта к Поэту нелегок и тернист.

Тема нашего исследования «Поэт и поэзия в лирике А.А. Блока». Этой теме посвящено не одно научное исследование, но, как показывает практика, исчерпать ее до конца невозможно. Каждая работа по-новому открывает читателю Блока-человека и Блока-поэта.

Цель диссертации - проследить, как окружение писателя, культурноисторическая эпоха формируют, меняют и обогащают представления творческой личности о миссии поэта и назначении поэзии в жизни человека, общества, вселенной и как процесс переосмысления роли поэта и миссии поэзии запечатлен в произведениях А.А. Блока.

Судьба «трагического тенора эпохи» противоречива и изменчива, что находит, отражение в его творчестве: с одной стороны, новый подход в раскрытии образа поэта, целей и задач искусства слова, с другой - развитие русской литературной традиции в понимании темы поэта и поэзии.

Диссертационная работа доказывает выдвинутую нами гипотезу, что, отдав должное временному модному увлечению символизмом, А.А. Блок, как сказал сам поэт, прошел тернистый путь «... от мгновения слишком яркого света - через необходимый болотистый лес - к отчаянью, проклятиям, «возмездию» и ... к рождению человека «общественного», художника, мужественно глядящего в лицо миру, получившего право. вглядываться в контуры «добра и зла» - ценою утраты части души».

Предметом исследования является творческая биография А.А. Блока, нашедшая свое отражение в его произведениях.

Объект исследования - произведения А.А. Блока, посвященные размышлению о личности поэта и назначении поэзии.

Научно-методической базой диссертации стали:

- культурологические исследования переломной эпохи конца XIX начала XX века А. П. Авраменко, Н.Н. Берберовой, Н. Зернова, З.Г. Минц, А.М. Туркова;

- философские статьи Н.А. Бердяева, М. Горького, Н.С. Гумилева, Д.С. Мережковского;

- научные труды, посвященные изучению творческого наследия А.А. Блока, А.Е. Горелова, Д.П. Ивинского, И.Е. Каплан, С.И. Кормилова, А.В. Лаврова, Д.М. Магомедовой, Д.Е. Максимова, З.Г. Минц, И.С. Приходько, А.М. Ранчина, В.Н. Толмачева, В.А. Чалмаева;

- биографические исследования Д.Е. Максимова, К.В. Мочульского, В.И. Новикова, В.Н. Орлова;

- мемуары М.А. Бекетовой, А. Белого, М. М. Пришвина, К. Чуковского и «Автобиография» А.А. Блока;

- творческое наследие А.А. Блока: автобиография, написанная А.А. Блоком в 1915 году; статьи «Владимир Соловьев и наши дни» (1920), «Интеллигенция и революция» (1917 г.), «Рыцарь-монах» (1911); «О назначении поэта» (1921г.) - выступление на чествовании памяти Пушкина в Доме литераторов 11 февраля 1921 года; стихотворения А.А. Блока «Поэты», «Пушкинскому Дому», «О доблестях, о подвигах, о славе», «Гамаюн, птица вещая», цикл «На поле Куликовом», «Сама судьба мне завещала.», «Предчувствую тебя.», «Поэт в изгнаньи и сомненьи...», «Фабрика», «К Музе», «Да. Так диктует вдохновенье.», «Незнакомка», «О, весна без конца и без краю.», «О, я хочу безумно жить.», «Муза в весеннем уборе.», «В огне и холоде тревог.» и поэм «Соловьиный сад», «Двенадцать», пролог к поэме «Возмездие»;

- произведения русских классиков, посвященные теме поэта и поэзии: А. С. Пушкина, М.Ю. Лермонтова, Н.А. Некрасова, Ф.И. Тютчева, В.В. Маяковского, С.А. Есенина.

Диссертационное исследование состоит из двух глав.

В первой главе прослеживается:

- влияние семьи, творческого окружения на формирование поэтических пристрастий поэта, его представлений о месте поэта и роли поэзии, как его понимали такие классики русской литературы, как А.С. Пушкин, М.Ю. Лермонтов, Н.А. Некрасов, Ф.И. Тютчев. Выводы строятся основе воспоминаний М.А. Бекетовой, тети поэта по материнской линии, автобиографии А.А. Блока, написанной им для С.А. Венгерова, книге К.В. Мочульского «Александр Блок», М.А. Туркова «Александр Блок» (1986 г.). Блок во многом разделяет и развивает представление о миссии поэта, сформировавшееся под воздействием русских классиков. Доказательство тому стихотворения «Поэты» (1908) и «Пушкинскому Дому» 1921 г.), на которые есть ссылка, также речь Блока на чествование Пушкина в Доме литераторов в феврале 1921 года;

- увлечение идеями и творчеством Владимира Соловьева нами рассматривается как естественная потребность молодого поэта внести свой вклад в поэзию, по-новому взглянуть на цели и задачи искусства, поиск новых поэтических средств воплощения творческих замыслов. Эту мысль доказываем, апеллируя к научным трудам З.Г. Минц, А.П. Авраменко, Н.Н. Берберовой, Н. Зернова, а также философским статьям Н.А. Бердяева и А.А.

Блока «Рыцарь-монах» (1901 г.). Образ поэта, задачи искусства с позиций символизма находят воплощение в стихотворении «Гамаюн, птица вещая», разбор которого приводится во втором параграфе. Выводы обосновываются с опорой на статью И. С. Приходько, работу В.Н. Орлова и воспоминания К. Чуковского и А. Белого. Отмечена также верность традициям в изображении поэта-пророка, восходящим к «Песне о вещем Олеге» и «Пророку» А.С. Пушкина, и трагической судьбе поэта а стихотворении М.Ю. Лермонтова «Смерть поэта»;

- в третьем параграфе исследуется влияние на становление представлений о предмете творчества и миссии поэта под влиянием революционных событий, свидетелем которых стал Александр Блок. Опираясь на материалы В.Н. Орлова, статьи А.А. Блока «Владимир Соловьев и наши дни», «Интеллигенция и революция», статью М. Горького «Несвоевременные мысли», воссоздаем кровавый портрет эпохи, которая неоднозначно была оценена деятелями искусства. Блок видит задачу поэта в обращении к истории России: взгляд в прошлое поможет правильно оценить настоящее и заглянуть в будущее. Новая героиня Блока - Россия, чей образ предстает перед нами в цикле «На поле Куликовом». Поэт - воин, защитник, муж невесты России, с которой им «вместе маяться». Мы обращаемся к поэме «Двенадцать» как знаковому произведению эпохи, в которой поэт и «слушает музыку революции» и смотрит в будущее так же, как В.В. Маяковский и С.А. Есенин.

Вывод по первой главе: семья, окружение поэта, культурно-исторический фон эпохи обусловили, с одной стороны, традиционный для русской литературы взгляд на поэта и поэзию; с другой - новое понимание назначения искусства, в том числе и поэзии, в переломную эпоху разрушения старой дворянско- аристократической России и наступления капитализма, развития революционного движения, свершения революционных преобразований и первых послереволюционных лет, что с особой остротой поставило вопрос о месте поэта в России и назначении поэзии как силы, преобразующей мир и человека.

Вторая глава посвящена исследованию «долгого пути» А.А. Блока от поэта к Поэту на материале его трилогии, которую сам поэт назвал «трилогия «вочеловеченья». Анализируя знаковые стихотворения трилогии, прослеживаем, как шаг за шагом менялось блоковское понимание назначения поэтического дара и его роли в жизни самого поэта, читателей, России, мира, Вселенной. Мы выделили четыре ключевые вехи этого пути.

В первом параграфе на основе анализа стихотворений «Предчувствую тебя.» (1901 г.) т «Сама судьба мне завещала.» (1899 г.), вошедших в цикл «Стихи о Прекрасной Даме» (1898-1904 гг.), прослеживаем как, религиозномифологическое миропонимание целей и задач поэзии отразилось в поэтическом опыте Блока-символиста. Свой вывод о понимании роли поэта как рыцаря и певца Прекрасной Дамы делаем и на основе свидетельств Д.С. Мережковского, А.П. Авраменко, В.А. Чалмаева, З.Г. Минц, на чей комментарий к выше обозначенным произведениям опираемся.

Во втором параграфе анализируем произведение «Поэт в изгнаньи и сомненьи.» (1900 г.), где тема распутья уже заявлена, а затем находит развитие в стихотворениях цикла «Распутье» (1902-1904 гг.). На примере стихотворения «Фабрика» (1903 г.) показываем, что творческие приоритеты Блока изменились. По словам З.Г. Минц [Минц З.Г., 1973], Блок сознательно уходит из мира Прекрасной Дамы в мир «униженных и оскорбленных», о чем напрямую заявлено в стихотворении «К Музе» (1912 г.), открывающему цикл «Страшный мир», и произведении «Да. Так диктует вдохновенье .» (19111914 гг.) Приходим к выводу, что,«вернувшись на землю», Блок продолжает традиционную для русской поэзии тему поэта и поэзии в контексте обличения «свинцовых мерзостей жизни».

Третий параграф посвящен анализу «Незнакомки» (1906 г.) - художественном воплощении метаний поэта между двумя мирами: реальным и идеальным миром Незнакомки. Отмечаем своеобразие поэтического наследия А.А. Блока: многоплановость, автобиографичность и ассоциативность. На примере работ З.Г. Минц, Д.П. Ивинского, Д.М. Магомедовой, С.И. Кормилова, А.М. Ранчина и В.Н. Толмачева прослеживаем, как по-разному исследователи трактуют данное произведение в контексте темы поэта и поэзии. Нельзя не согласиться с каждым выдвинутым положением: очевидны и параллели-пародии на поэтов- символистов, современников и близких друзей Блока, и трагедия поэта, существующего между двумя мирами: раем и адом; и восприятие Незнакомки как дьявольского искушения и единственного друга, помогающего выжить не превратиться «в пьяницу с глазами кролика»; и расставание Блока с иллюзиями символизма, и перевоплощение Прекрасной Дамы в Незнакомку, а затем в образ России, лирической героине третьей книги трилогии «вочеловеченья».

В четвертом параграфе разбираем поэму «Соловьиный сад», которая согласно А.Е. Горелову, А.В. Лаврову И.Е. Каплан, И.С. Приходько является символическим воплощением творческого пути самого А.А. Блока и философским осмыслением темы поэта и поэзии, целей творчества и его результатов. Литературоведы проводят параллели с Библией, «Одиссеей», произведениями западной и русской литературы, что свидетельствует о непреходящем интересе к теме поиска самого себя, проблеме выбора между «соловьиным садом» - жизни для себя и тернистым путем служения людям, идее, будущему. Вывод: поэт не в праве отказываться от любви и благ жизни, так как это основа творческого вдохновения, считают одни; судьба поэта - тяжкий, изнурительный труд - это расплата за «витийства грозный дар», говорят другие. На наш взгляд, поэма посвящена не только проблеме творчества, но и выбору, перед которым рано или поздно встает любой человек: жить своими интересами, замкнувшись в узеньком теплом мирке, или открыть себя людям, движению, развитию. Сродни «Парусу» М.Ю. Лермонтова герой Блока отказался от покоя - традиционно символа смерти - и также ищет «бури».

Пятый параграф - последняя веха творческого развития: прославление будущего, светлого и прекрасного. Задача Поэта «стереть случайные черты» и показать, что «мир прекрасен». К такому выводу мы пришли, внимательно перечитав произведения «О, весна, без конца и без краю.» (1907 г.), «О, я хочу безумно жить.» (1914 г.), «Муза в весеннем уборе.» (1912 г.), пролог к поэме «Возмездие» (1910-1921 гг.), «В огне и холоде тревог.» (1921 г.).

Вывод. На основе анализа творческого наследия А.А. Блока, апеллируя к разборам авторитетных литературоведов и критиков, пришли к заключению о справедливости выдвинутой нами гипотезы: взгляды Блока на роль поэта и назначение поэзии формировались под влиянием семьи, творческого окружения в неразрывном единстве с культурологическими атрибутами переломной эпохи, что оказало влияние на творчество писателя и нашло отражение как в его стихах и поэмах, непосредственно посвященных теме поэта и поэзии, так и в других произведениях, где данная тема затрагивается опосредованно.

Непреходящий интерес к лирике Александра Блока, с нашей точки зрения, обусловлен с тем, что в ней не только обозначены основные вехи на пути человека к самому себе, но и есть, может быть, скрытые от невнимательного, неискушенного взгляда «путевые указатели», которые помогут всем нам не сбиться с правильной дороги, обрести силы для преодоления неизбежных в жизни препятствий и сохранить веру в то, что «мир прекрасен».

1. Историко-культурная эпоха, сформировавшая А.А. Блока поэта и человека

Бекетовский Дом

Никто не будет спорить, что атмосфера, в которой проходят детские и отроческие годы, закладывает фундамент, на котором строится система жизненных ценностей, формируются интересы и увлечения личности, во многом определяющие ее дальнейшую судьбу, мировоззрение и саму жизнь. Не является исключением и Александр Александрович Блок. Апеллируя к книге К.М. Мочульского, воспоминаниям Марии Андреевны Бекетовой, тетки поэта по материнской линии, «Автобиографии» самого Блока, проследим, как формировалось представление будущего писателя о миссии поэта и месте поэзии в жизни общества, страны, вселенной, что нашло художественное воплощение в трилогии «вочеловеченья» и поэме «Возмездие».

«Школой» духовности, нравственности стал для А.А. Блока Бекетовский дом - «ректорский дом» Петроградского университета на Университетской набережной, где родился Александр Александрович Блок 16 ноября 1880 года. Погруженный в атмосферу Бекетовского Дома, Блок буквально впитывает традиции дворянско-аристократического уклада жизни, приобщается к русской и мировой культуре, пробует себя на домашней сцене, пишет первые стихи.

Отец Александр Львович Блок - юрист и философ, профессор Варшавского университета по кафедре гражданского права. В двух книгах, принадлежавших его перу, содержится проповедь революционного анархизма, направленного против существующего государства. А.Л. Блок обличает буржуазную Европу и восхваляет русское «мужичье царство», как гордого осознания «наших варварских преимуществ». А.А. Блок унаследовал от отца раздвоенное восприятие мира как музыкально - лирической стихии, а также предчувствие гибели, чувство разочарования, ту же иронию, мысль о том, что «в гармоническом сочетании реализма и идеализма заключается смысл русской поэзии, литературы и жизни». От отца и любовь к музыке, определившая особую музыкальность его стихов и наполненность звуками эпохи поэмы «Двенадцать». Как пушкинский пророк внял «неба содроганье, //И горний ангелов полет, // И гад морских подводный ход, // И дольней лозы прозябанье», так и поэт Блока не только «слушает революцию», но и помогает услышать ее читателю.

После смерти отца в 1099 году в поэме «Возмездие» Блок попытается «разгадать свое тайное сходство с отцом - с «демоном», просиявшим и погасшим, образ которого неотступно преследовал его».

Интерес Блока-поэта к общественно-политическим проблемам современности, осознание ответственности поэта за судьбу родины и народа, которые знаменуют второй и третий периоды его «вочеловеченья», возможно, берут истоки именно от знаменитого деда по материнской линии, ученого-ботаника и общественного деятеля Андрея Николаевича Бекетова.

Профессор, как напишет Блок в «Автобиографии», был «дворянином- шестидесятником», «идеалистом чистой воды» с возвышенной душой, чистым сердцем, желанием бескорыстного служения добру. Его отличала научная одаренность и аристократичность. Когда Ахматова назвала Блока «трагический тенором эпохи», нам кажется, поэтесса имела в том числе в виду качества, унаследованные поэтом от деда.

Бабушка Елизавета Григорьевна Бекетова, урожденная Карелина, известная переводчица, владела пятью языками. Она прекрасно зала французскую и русскую литературу, была знакома с Гоголем, Достоевским, Л. Толстым, Майковым, Ап. Григорьевым. Именно бабушка создала ту литературную атмосферу, в которой вырос Блок. Как свидетельствует первый биограф А.А. Блока Марья Андреевна, тетка поэта, мальчик любил читать А.С. Пушкина, М.Ю. Лермонтова, а позднее Н.А. Некрасова, А.А. Фета. Как известно, в творчестве этих писателей тема поэта и поэзии занимала одно из ключевых мест, что не могло пока еще неосознанно не отразиться на формировании юного поэта, а впоследствии, взяв все лучшее от сентиментализма, вернуться к традициям русской литературы в изображении поэта и осмыслении роли поэзии и творчески развить их.

Мать Александра Андреевна - детская писательница. Она смолоду увлекалась театром и влюблялась в актеров, что также передалось сыну.

Пример родителей, деда, бабушки, творческой интеллигенции, посещавшей бекетовский дом, способствовали развитию творческих задатков ребенка, его желанию писать стихи. Первые поэтические опыты в стихах и прозе появляются 1887 - 1888 годах.

В 1889 году мальчик впервые посетил Мариинский театр. Балет произвел на него огромное впечатление. Через год Александринский театр. Увлечение театром переросло в любительские спектакли, которые ставились Блоком в Шахматове с 1896 года. Не случайно Мейерхольд, оценив талант Блока- драматурга, первой в своем новом театре ставит пьесу «Балаганчик», получившую высокую оценку современников.

По воспоминаниям Марии Андреевны Бекетовой, в Шахматове всегда царила атмосфера праздника, веселья, театральности, что переносило в безмятежное детство. Именно в детские и отроческие годы, сам того, возможно, не осознавая, ребенок интуитивно, на подсознательном уровне осваивает общечеловеческие ценности. Творчество, высокая миссия искусства, в частности поэзии, ответственность писателя за судьбы народа и Родины - эти знаковые для поэта категории перешли к поэту от ближайшего окружения. К осмыслению вечных незыблемых истин Блок приходит в зрелые годы, отдав дань сиюминутному, преходящему - символизму.

В стихотворении «Пушкинскому Дому» в феврале 1921 года поэт видит себя преемником Пушкина и в его лице всей русской литературы, говоря о перекличке «парохода// С пароходом на реке», признавая, что «такой знакомый// И родной для сердца звук - // Имя Пушкинского Дома» помогает преодолеть заблуждения, тяготы настоящего и открывает прямую ясную дорогу в будущее.

В стихотворении «Поэты» 1908 года можно увидеть перекличку поэта Блока с поэтом Пушкина.

В первом четверостишии метафорический образ Петербурга как почвы «болотной и зыбкой», где «вырос пустынный квартал» поэтов, безусловно, напоминает «пустыню мрачную», где «влачится» пушкинский будущий Пророк. Мотив непонимания поэта и толпы также присутствует:

Ты будешь доволен собой и женой,

Своей конституцией куцей,

Но вот у поэта - всемирный запой,

И мало ему конституций.

Толпа живет в соответствии с юридическим законами и общественной моралью, зачастую, сковывающих свободу личности, пропагандирующих ложные ценности, подменяющих жизнь сердца жизнью разума, что делает человека слепым («милый читатель! Мой критик слепой!»). Сравним с Тютчевым: «Они не видят и не слышат, // Живут в сем мире, как впотьмах».

Служение искусству не дорога к славе, а тернистый жертвенный путь лишений, тяжелого труда («Пускай я умру под забором, как пес, //Пусть жизнь меня в землю втоптала.»). И Лермонтов: «И прежний сняв венок, они венец терновый, увитый лаврами надели на него.». Размышление о предмете творчества. Это, с одной стороны, «И косы, и тучки» - уход от действительности в мир грез и мечты как единственная возможность выжить в этом болоте, вылезти из будок, скинуть личину псов. А с другой - «и век золотой» - вера, которая дает силы жить и оставаться Человеком, в то, что «взойдет она, звезда пленительного счастья». Здесь и о божественных истоках вдохновения: «Я верь: то бог меня снегом занес, //То вьюга меня целовала».

2. «Долгий путь» А.А. Блока от поэта к Поэту

«Здесь, в связи с острыми мистическими и романтическими переживаниями, всем существом моим овладела поэзия Владимира Соловьева» (А.А. Блок).

В данном параграфе мы рассмотрим «идейный» фон художественного творчества России начала столетия и остановимся на узловых проблемах, волновавших деятелей культуры на переломе времен, что находит отражение в творчестве. А.А. Блок не стал исключением.

«В эти годы России, - как писал Н. Бердяев, - было послано много даров. Это была эпоха пробуждения самостоятельной философской мысли, расцвет поэзии и обострения эстетической чувствительности, религиозного беспокойства и искание интереса к мистике и оккультизму. Появились новые души, были открыты новые источники творческой жизни; виделись новые зори, соединяли чувство заката с чувством восхода и надежды на преображение жизни». По свидетельству З. Гиппиус, «что-то в России ломалось, что-то оставалось позади, народившись или воскреснув, стремилось вперед .Куда? Это никому не было известно, но уже тогда, на рубеже эпох в воздухе чувствовалась трагедия. О, не всеми. Но очень многими и в очень многом». И мистические пророчества, и зори, и трагедия воплощены Блоком в стихотворении «Гамаюн, птица вещая», где образ поэта-пророка, с одной стороны, восходит к традициям русской классической литературы, а, с другой - образы-символы (мистическая птица Гамаюн, восход, закат), специфические эпитеты («вещает казней рад кровавый», «предвечный ужас», «уста, запекшиеся кровью») отражают идеологические искания новой эпохи. Обратимся к тексту. Не случайно Анна Андреевна Ахматова назвала А.А. Блока «трагический тенор эпохи». В своих воспоминаниях о Блоке К.И. Чуковский прямо пишет, что Блок был последний поэт-дворянин, последний из русских поэтов, кто мог бы украсить свой дом портретами дедов и прадедов. Это во многом определило его взгляд на назначение поэта и поэзии.

Апеллируя к А.С. Пушкину, М.Ю. Лермонтову, Блок создает своеобразный образ поэта-пророка как мифологической вещей птицы Гамаюн. Стихотворение А.А. Блока «Гамаюн, птица вещая» было написано 23 февраля 1899 года и вошло в первую книгу «Ante Lucem». В своей автобиографии А.А. Блок прямо пишет, что все его лирические стихи, начиная с 1897 г., «можно рассматривать как дневник». Начало переломного периода русской истории способствовало тому, что люди (в том числе деятель искусства) стали все чаще и чаще обращаться к мифической стороне человеческого бытия. Блок - символист не стал исключением. Поэт отмечает, что стихотворение «Г амаюн, птица вещая» родилось под влиянием одноименной картины В. Васнецова.

Обращение к мифу для русской поэзии не ново. Мифологические темы, сюжеты, образы, персонажи используются и пересматриваются в литературе на протяжении всей ее истории, наполняясь новым философским содержанием. А.А. Блок в стихотворении переосмысливает мифологический образ птицы Гамаюн. Стихотворение по сути пересказ славянского мифа о птице Гамаюн. Гамаюн -- в славянской мифологии вещая птица, поющая людям божественные песни, предвещающая будущее («она вещает и поет») и пророчащая счастье тем, кто умеет слышать тайное. Хорошо известна присказка «Гамаюн - птица вещая». Гамаюн знает всё на свете («вещает казней ряд кровавых, и трус, и голод, и пожар.»), умеет управлять погодой. Считалось, что когда Гамаюн летит со стороны восхода, следом за ней приходит буря. Летает в поднебесье, но живет в море («не гладях бесконечных вод»). У нее женские лицо и грудь («прекрасный лик», «уста»). Иногда ее изображают просто большой птицей, взлетающей их морских глубин.

Слово «гамаюн» происходит от «гамаюнить» -- баюкать (очевидно, потому, что эти легенды служили также сказками детям на ночь). Первоначально образ пришел из восточной (персидской) мифологии. Изображалась птица с женской головой и грудью. В мифологии древних иранцев есть аналог -- птица радости Хумаюн.

На наш взгляд, не случайно птица Г амаюн из птицы радости в персидской мифологии становится вестником бурь у славян. Гамаюн умеет предсказывать и управлять погодой (жизнью, судьбой). Она предупреждает об опасностях. Но счастье ждет только того, кто умеет слышать ее предсказания. Веками птица пытается докричаться до людей. Но люди не способны ее услышать. Поэтому в мире царит зло.

Второе слово в названии стихотворения «Вещая» связано с образом пророка, предсказателя. Именно даром предсказывать будущее наделена птица Г амаюн.

Образ пророка часто появляется в стихах русских поэтов: это и кудесник в «Песне о вещем Олеге», и поэт-пророк, обретающий особый слух, зрение, дар слова, «угль пылающий огнем» вместо сердца, предназначение которого «глаголом жечь сердца людей» в стихотворении «Пророк» А.С. Пушкина, и лирический герой, предвидящий неотвратимость божьего суда и наказания «наперсников разврата» М.Ю. Лермонтова в «Смерти поэта».

И.С. Приходько отмечает, что А.А. Блока не только вслед за В.А. Васнецовым обращается к мифологическим народным образам птиц, но и их, наделяя способностью говорить «вещую правду». Гамаюн воспринимается читателями как образ поэта, устами, запекшимися кровью, вещающего правду. Правда несет страдания самому поэту, так как она неудобна и опасна. Примером тому трагическая судьба А.С. Пушкина, М.Ю. Лермонтова, а впоследствии самого А.А. Блока, С.А. Есенина, В.В. Маяковского ...

Цитата из записной книжки А.А. Блока 26 сентября 1901 г. «Есть иные миры» подтверждает, что иные миры и возможность увидеть будущее вызывают живейший интерес у поэта. Извечная вера человечества в пророка и возможность предвидеть, а значит, изменить будущее нашли воплощение в стихотворении «Гамаюн, птица вещая».

Известно, что чем меньше слов в произведении, чем емче, образнее и значительнее каждое. В стихотворении 50 слов, которые создают величественную и трагическую картину: любовь и смерть воплощены в одном образе. Поэт использует высокую книжную лексику:

- однокоренные слова: вещая, вещает. Причем слово «вещает» повторяется 3 раза, что усиливает его значение. Птица вещает все громче, громче, но ее никто не слышит;

- «предвечный ужас» созвучен «вещей правде». Можно интерпретировать данные словосочетания так: «вещая правда» в том, что зло и страдания вечны, определяют лицо любой эпохи, они повторяются;

- слова «крыл», «лик», «уста» создают мифический величественный вечный образ, красота которого противопоставлена безобразию реального мира;

Стихотворение очень красочно:

Красный цвет передан словами «закат», «пурпур», «кровавый», «кровь», «пожар», «горит», «уста». К этому ряду можно добавить слово «любовь», которое ассоциируется с красным цветом.

Красному противостоит черный цвет, который словесно не обозначен, но ассоциируется с закатом (наступление ночи), «иго» (тьма, полчища врагов, закрывших красоту земли), «пожар» (пепел, головешки, копоть), «голод», «смерть», «злодеи», запекшаяся кровь тоже становится черной.

Астрофическое двенадцатистишие написано четырехстопным ямбом. Поэт, создавая образы двух миров: мифического и реального, видит их как одно целое, одновременно существующее. Значит, миры могут взаимодействовать друг с другом, влиять один на другой. Посредником между мирами становится поэт, который одновременно и слышит вещую птицу и сам ею является.

Перекрестная рифмовка (АВАВ ДВДВ EFEF) позволяет создать ситуацию перетекания одного мира в другой, прошлого в будущее. Обозначает смешение добра и зла, совмещение несовместимых понятий: кровавых - правых; любовь - кровь.

Философское звучание стихотворения определяют эпитеты «бесконечных» и «предвечным». Пророчества, возможность увидеть будущее и изменить его - вопросы, интересовавшие человечество во все века. Никто на них не может ответить. Даром предвидения наделен поэт-пророк, посредник между мирами. Он, как птица Г амаюн, пытается докричаться до людей, остановить зло, но его, как и птицу, никто не слышит. «Прошло несколько лет - и Блок сам стал Г амаюном России, ее вещим поэтом, предсказавшим «неслыханные перемены», что изменили весь облик нашего мира».

Если А.С. Пушкин и М.Ю. Лермонтов своего поэта-пророка создают на основе христианского миропонимания: «шестикрылый серафим» перерождает обычного человека в пророка (А.С. Пушкин «Пророк»); а поэт- пророк Лермонтова «угрюм, и худ, и бледен», «наг и беден» напоминает самого Иисуса Христа, несущего Правду людям, не слышащим, гонящим его М.Ю. Лермонтов «Пророк»), то пророк Гамаюн Блока вырастает из русской языческой мифологии. Это порождение матери-природы и народной фантазии воплощает народное понимание мироустройства.

Птица - это творческий полет, это преодоление земного притяжения, соединение трех стихий: воды «на гладях бесконечных вод», земли и неба. Волшебное существо наделено, как поэт, путешествовать в разные миры, из прошлого в настоящее и будущее. Так в стихотворении соединились русская традиция и символизм, где поэт принадлежит к новой породе людей - «видящие», появившейся на литературно-философском небосклоне в 1901 году. Они объединяются в тайное общество, изобретают свой, только им понятный язык, хранят откровение о грядущем приходе новой эры в жизнь человечества. «Ранние символисты - провидцы и пророки: они охвачены тревогой и ожиданием мировых катастроф», - такую оценку дает К. Мочульский. В братство «видящих» входили Блок, А. Белый, С. Соловьев, братья Ментеры, З. Гиппиус, Г.А. Рачинский, А.С. Петровский и другие люди нового мироощущения, живущие в романтической атмосфере «зари».

В «Воспоминаниях о Блоке» А. Белый пишет: «Молодежь того времени слышала нечто подобное шуму и видела нечто подобное свету: мы все отдавались стихии грядущих годин: отдавались отчетливо слышимым в воздухе поступям нового века».

Свое прозрение «видящие» обосновывали теософией Владимира Соловьева, основанной на мистическом учении о Софии, Премудрости Божией и воплотившейся в его творчестве. Вл. Соловьеву трижды являлась «Подруга Вечная», встречи с которой становятся для него откровением. Задача философа перевести на язык метафизических понятий мистическую интуицию. Такую же задачу ставят перед собой младшие символисты: поэту открываются тайные знаки - предвестники новой эры, которые он должен увидеть, интерпретировать и языком поэзии донести до читателей.

Философию учителя Блок и Белый постигали «сквозь призму его поэзии». Отсюда романтика философско-эротической поэзии с ее страстностью и пророческим даром, противопоставление двух миров, антитезы и образы- символы: туман, вьюга, заря, закат, голубка, порфира, купина, змея, лучезарный храм, терем Царицы, цвета-символы: белый, голубой, лазурный, синий, золотой.

Блок в статье «Рыцарь-монах» 1901 знаменательного для поэта года пишет о Соловьеве: «То был уже чистый дух, точно и не живой человек, а изображение. Одинокий странник медленно ступал за неизвестным гробом в неизвестную даль, не ведая пространства и времени». Мистический опыт Вл. Соловьева становится мистическим опытом самого А.А. Блока, что находит отражение в его цикле «Стихи о Прекрасной Даме» и статьях: «Новый мир уже стоит при дверях: завтра мы вспомним золотой свет, сверкнувший на границе двух, столь несхожих веков. XIX век заставил нас забыть самые имена святых; XX, быть может, увидит их воочию».

«... новый век принес с собой новые перевороты, размер которых мы еще себе не можем представить» (А.А. Блок).

Стихотворение «О доблестях, о подвигах, о славе.» 30 декабря 1908 года знаменует качественно новый этап в осмыслении темы поэта и поэзии Блоком, что напрямую связано с общественно-политическими и историческими событиями эпохи. «Поэзия начинается тогда, когда поэт выходит в мир. Дело поэта есть не что иное, как личная жизнь в истории», - утверждает В.Н. Орлов, автор книги о жизни и творчестве А.А. Блока. Обратимся к первоисточнику.

На первый взгляд, стихотворение «О доблестях.» можно отнести к любовной лирике. Размышление лирического героя об ушедшей женщине, которую он любил.

В первом катрене любовь - всепоглощающая страсть: «О доблестях, о подвигах, о славе//Я забывал на горестной земле». Лирический герой живет своей любовью, в ней растворяются все остальные желания, в ней, только в ней смысл его земного существования. Возлюбленная сопоставима с богиней, которой герой поклоняется.

Второе четверостишие - вроде бы спокойная констатация факта: «Но час настал, и ты ушла из дома.». Но на самом деле лирический герой раздираем ревностью («Я бросил в ночь заветное кольцо»). Кольцо - символ любви, брака. Бросить его можно только в отчаянии с проклятиями. Женщина все еще любима. Но уход состоялся, и поэт «забыл прекрасное лицо».

Последующие три катрена - художественное описание неудачной попытки забыть ушедшую возлюбленную, ту, что олицетворяла собой весь мир. Похоронить в душе милый образ - вот цель лирического героя. Процесс «забывания» долог и мучителен: «Летели дни, кружась проклятым роем». «Эпитет «проклятый» как нельзя лучше передает внутреннее состояние героя

- скучные, однообразные, полные надежды на возвращение возлюбленной. Попытки забыться («Вино и страсть сжигали жизнь мою. ») тщетны. Горе не топится в вине, нет успокоения в чужих объятиях, неутоленная страсть гложет, терзает больную душу. Анафора в конце третьего четверостишия («И вспомнил я тебя пред аналоем, //И звал тебя, как молодость свою.»), умолчание в конце строфы - все это подчеркивает продолжительность мучений, логически доводит их до пика, до предела.

Начало четвертого катрена - та же анафора («Я звал тебя, но ты не оглянулась, //Я слезы лил, но ты не снизошла»). Отчаяние, метания и шараханье из одной крайности в другую уступают место тихой грусти, бешенство разрешается слезами.

Да, но во втором четверостишии ясно сказано: «Ты отдала свою судьбу другому». Следовательно, вторичный уход происходит либо во сне, либо в душе поэта.

Заключительная строфа - спокойное сожаление о несбывшемся. Крушение любви, успокоение, сознательное отрешение от честолюбивых планов. Лирический герой действительно забывает дорогую и горячо любимую женщину («Твое лицо в его простой оправе// Своей рукой убрал я со стола»).

Но это только зримый пласт стихотворения. Если сравнить первое четверостишие и последнее, в первом - вселенское чувство любви. Земля «горестная», «доблести, подвиги, слава» - земная суета. Есть лишь любимая, которая еще никуда не ушла. Пока она рядом. Но для поэта возлюбленная - не реальная женщина, не жена. Она лишена конкретного «человеческого обличия». Это существо другого мира, она - само совершенство, божество. Она - святая! Это подчеркивается лексикой (лицо «сияло»). Это лицо воспринимается как икона, где образ божества «сияет» в нимбе. Невольно возлюбленная Блока ассоциируется с иконой Божьей матери.

Далее, как мы уже отметили, лирический герой прошел все муки ревности, отчаяния. Молил небеса, но возлюбленная так и не вернулась, чуда не произошло!

Обратимся к биографии поэта. Живя с женой Л.Д. Менделеевой, герой воспринимал ее как святую. Святым надо поклоняться. Глубоко и трагически пережив расставание, он обрел душевный покой. И нашел он этот покой лишь потому, что любимая стала ему ближе и понятнее, из неземного существа превратилась в простую и понятную женщину. Такой она еще больше дорога лирическому герою. На нее уже не нужно молиться, образ сменился реальностью. Реальная женщина для меня ассоциируется с картиной К.П. Брюллова «Незнакомка».

Пока возлюбленная была святой, необходима икона. Теперь в иконе нет нужды: «Твое лицо в его простой оправе// Своей рукой убрал я со стола».

А если взглянуть на проблему шире, связать стихотворение с творческой биографией Блока. В 1907 году начинается, а в 1908 году завершается глубокий разлад А. Блока с символистами. Поэт отходит от Вячеслава Иванова и Чулкова, резко рвет с Белым и Мережковским. Свое литературное одиночество Блок приветствует как личную свободу: «Хвала создателю. С лучшими друзьями и «покровителями (А. Белый во главе) я внутренне разделился навек. Наконец-то!»

Разрыв намечался давно, еще в 1904 году. Глубоко усвоив основы символизма: мистическую идею Вечной Женственности и эсхатологию Вл. Соловьева, Блок «внутренне не принял» символизм. Вернее, принял его эстетику, отказавшись от философии: «Я . силился одолеть «Оправдание добра» Вл. Соловьева, и не нашел там ничего, кроме некоторых остроумных формул средней глубины и непостижимой скуки. Есть Вл. Соловьев и его стихи - единственное в мире откровение, а есть «Собрание сочинений Вл. Соловьева» - скука и проза.» (1904 г.)

Вл. Соловьев об этом периоде его творчества Блока пишет: «. его настроение . менялось, «белая лилия» его поэзии отцветала, . к идеям Соловьева он охладевал.» Друзья пытались наставить Блока на путь истинный, но попытки оказались неудачными. они лишь продлили агонию».

Блок принял идеи мистического символизма, но глубоко проработал их, вложив, например, в идею Софии-Премудрой сугубо реальный, земной смысл. Поэт всем своим творчеством преодолевал крайнее проявление символизма. Это был долгий и мучительный путь, закончившийся в 1908 г. разрывом с бывшими друзьями и «единоверцами».

Если посмотреть на стихотворение «О доблестях.» с этой точки зрения (он датировано 30 декабря 1908 г.), оказывается речь идет о преодолении символизма, о мучительном поиске своего места, «своей ниши» в русской поэзии. Слезы Блока - расплата за юношескую, слишком пылкую и неземную любовь, заключительный катрен - печальный, но и оптимистический итог, определенная черта под целым периодом творчества поэта и начало другого, качественно нового этапа.

Вспомним теперь, что стихотворение «О доблестях.» открывает цикл «Возмездие». В контексте цикла оно уже будет не образчиком любовной лирики, а развернутой аллегорией, даже своеобразным манифестом третьего глубинного пласта философской лирики.

В статье «Владимир Соловьев и наши дни» (1920 г.) Блок в который раз обращается к философии Вл. Соловьева: «Он [Вл. Соловьев] был одержим страшной тревогой, беспокойством, способным довести до безумия. И предчувствия его не обманули: новый век принес с собой новые перевороты, размер которых мы еще себе не можем представить».

Эпоха революций и гражданская война, разрушение привычного дворянско-аристократического уклада жизни и приход нового века поставили перед Блоком вопрос о месте «поэта в рабочем строю» и миссии поэзии с особой остротой. Проблема выбора встала перед всеми писателями: воспевать или проклинать?

Деятели культуры в оценке революционных событий разделились на два лагеря: безоговорочно принявших революцию и ужаснувшихся ее кровавому лику.

М. Горький, буревестник революции, писал в «Новой жизни» о «той зоологической анархии, которую так деятельно воспитывают вожди из Смольного».

Е. Синегуб отмечает, что жестокость революционеров «не заблуждение мысли, не ошибки разума, а просто распад чувства, полагающего первоначальное различие между человеком и зверем. Распад этого чувства и есть главное достижение социалистической революции».

И в то же время В.В. Маяковский «революцией мобилизованный и призванный», который видит «там (за горами горя) солнечный край непочатый», уверен, что «через четыре года здесь будет город-сад».

С.А. Есенин, провозгласивший: «Теперь советской стороне я самый яростный попутчик!» Призывающий воспевать «Всем существом поэта шестую часть Земли с названьем кратким Русь!»

Поэт, окончательно простившийся с символистами, отдал всего себя России.

Во втором и третьем стихотворениях поэт, преодолев границы времени и пространства сам становится участником Куликовской битвы. Здесь уже сама Россия поддерживает воина, дает ему силы, «лик нерукотворный светел навсегда».

В четвертом стихотворении лирический герой, слившийся с Русью-женой, с высоты (на ум приходит есенинские строки: «Лицом к лицу лица не увидать. Большое видится на расстоянии») видит, как снова «развязаны дикие страсти». Но уже в пятом стихотворении звучит не «вековая тоска», а вера в грядущее счастье и готовность сражаться во имя «грядущего дня». Экскурс в прошлое помог слепцу прозреть:

Но узнаю тебя, начало Высоких и мятежных дней!

«Чувства добрые» лирой пробуждать, сквозь «страшный мир», «кровь и пыль» заставить поверить, что «И невозможное возможно» - вот «волшебная сила искусства».

Многие современники были уверены, что счастливое будущее страны поэт видит сквозь призму революции, призывает и воспевает грядущие перемены.

Но в то же время критики отмечают одну важную особенность поэзии А.А. Блока: удивительную многозначность и бездонный подтекст. Таким примером сложной и многозначной картины мира является поэма «Двенадцать», где отношение к революционным событиям отнюдь неоднозначно.

К.И. Чуковский утверждает, что первая строка поэмы «Двенадцать» была «Уж я ножичком полосну, полосну!», где мысль о революционной жестокости и беспощадности прослеживается явственно. В статье «Интеллигенция и революция» (1918 г.) Блок призывает слушать «музыку революции» и утверждал, что «те из нас, кого «не изомнет с налету вихрь шумный», окажутся властителями неисчислимых богатств».

Самого писателя «вихрь шумный» не пощадил. Вера в то, что «мир и братство народов - вот знак, под которым проходит русская революция», иссякла. Наступила пора творческого молчания и мучительного одиночества. Болезнь буквально сжигала поэта. 7 августа 1921 года Александр Александрович Блок скончался.

А.А. Блок перерастает рамки символизма, уходит из их лагеря («Твое лицо в его простой оправе //Своей рукой убрал я со стола» («О доблестях, о подвигах, о славе.», 1908 г.). Изменение взглядов на роль поэта и поэзии болезненный и мучительный процесс («Вино и страсть сжигали жизнь мою»), но неизбежен - это расставание с юношескими мечтами, знаменующее развитие творческой личности («Все миновалось, молодость прошла!»).

Блок видит задачу поэта в обращении к истории России: взгляд в прошлое поможет правильно оценить настоящее и заглянуть в будущее.

«Долгий путь» Александра Блока от поэта к Поэту в «Трилогии вочеловеченья»

Во второй главе нашего диссертационного исследования обратимся к трилогии «вочеловеченья» - попытке художественного осмысления А.А. Блоком собственного жизненного пути и размышлению о месте поэта и назначении поэзии, так как Блок-человек и Блок-поэт неразделимы.

«Вочеловечить» - значит найти земное воплощение всем великим истинам, идеалам, не прибегая, однако, к помощи описательного реализма, не перечисляя события. Именно так понимает миссию поэта и роль поэтического творчества молодой Блок-символист. Трилогия, составленная из циклов стихотворений, своеобразное собрание сочинений, была составлена самим А.А. Блоком в 1911 г. и переиздавалась несколько раз. Это своеобразная периодизация творчества поэта, где образ Художника и цели искусства претерпевают значительные изменения: «тезы», «антитезы» и «синтез» - такие названия трем периодам своего творческого развития дает Блок. В стихотворении «О, я хочу безумно жить.» (1914 г.) цель поэтического труда обличена в слово: «Все сущее - увековечить, /Безличное

- вочеловечить //Несбывшееся - воплотить!» Этапы развития героя-поэта на протяжении трехтомного «романа в стихах» А.А. Блок на своем символистском языке определил так: . от мгновения слишком яркого света

- через необходимый болотистый лес - к отчаянью, проклятиям, «возмездию» и . к рождению человека «общественного», художника, мужественно глядящего в лицо миру, получившего право. вглядываться в контуры «добра и зла» - ценою утраты части души.

Религиозно-мифологическое миропонимание и отражение его в поэзии символизма.

Дебютом А.А. Блока стал цикл «Из посвящений» в журнале мистикорелигиозного направления «Новый путь». Выбор журнала для публикации цикла, естественно, не случаен. Ранний период творчества поэта окрашен мистическими мечтаниями. В первой главе мы уже говорили о влиянии идеалистической философии Владимира Соловьева, уводившей в «миры иные», на творчество известных поэтов первой половины XX века. Блоком также овладевают модные среди символистов идеи близкого конца света, о чем пишут Ф. Сологуб, Д. Мережковский, А. Белый.

Первый цикл «Стихи о Прекрасной Даме» создается в период с 1898 по 1904 годы. Позднее этот цикл войдет в первый том «трилогии». Два героя объединяют стихотворения в единое целое: Прекрасная Дама - воплощение вечной женственности, вечный идеал красоты и лирический герой - служитель, рыцарь Прекрасной Дамы, ожидающий грядущего преображения жизни. Взаимоотношение между героем и Дамой исследуются поэтом, любое изменение в их взаимоотношениях воспринимаются героем трагически. Надежда на пришествие вечной женственности позволяет предположить, что Блок не удовлетворен действительностью и пытается уйти от нее в мир личных переживаний, дабы избежать душевных волнений. В другой мифический, сказочный мир поэт ведет и читателя.

Образ Художника в цикле «Стихи о Прекрасной Даме» восходит к германской готике. Это рыцарь Прекрасной Дамы, по словам Д. Мережковского, выскочивший в современную литературу прямо из готического окна с разноцветными стеклами. Блок и его друзья проникнуты декадентской идеей жизнетворчества, воплощающую философскую концепцию мира Вл. Соловьева. Суть идеи в том, что «поэт должен подчинять любые движения души теургическим целям, но главное в том, что «художество» может и должно превратиться «в священное тайнодействие любви». В реальной женщине, жене Блока Л. Д. Менделеевой «блоковцы» пытались мистически прозреть отображение Вечноженственной Подруги, Прекрасной Дамы, премудрой Софии. Поэт - рыцарь, преклоняющийся перед Прекрасной Дамой, воспевающий ее, служащий ей.

В традициях Жуковского в художественном мире Блока появляются два мира: реальный - серый, страшный, несовершенный и идеальный - мир Прекрасной Дамы. Поэт благодаря особым свойствам любящей души способен увидеть в обыденном прекрасное, воспеть его и томиться, ожидая слияния с этим прекрасным, понимая тщетность своей мечты. Мы разделяем мнение Ю.Н. Тынянова о том, что лирический герой Блока во многом образ самого Блока-поэта, это своеобразный двойник Блока-человека, чей образ многопланов. В первой части трилогии это рыцарь и жених Вечной Невесты, отрок и послушник. Он погружен в атмосферу тайны, святости, ожидания, мистики.

З.Г. Минц констатирует, что «В программном стихотворении «Предчувствую Тебя. Года проходят мимо...» это сочетание пламенной веры в неизменность Дамы («Все в облике одном предчувствую Тебя») и ужаса перед «превращением» («Но страшно мне: изменишь облик Ты» -- 1, 94) особенно ощутимо».

В этом стихотворении, как и других произведениях первой книги, появляется мотив ожидания («Предчувствую тебя»), тревоги («тоскуя и любя»), ощущения близкой катастрофы («О, как паду - и горестно, и низко, //Не одолев смертельные мечты!», «Но страшно мне: изменишь облик Ты»), одиночества и тоски («Года проходят мимо»).

Отрешенность от реального мира прослеживается в поэтической лексике поэта. Слова, подчеркивающие фантастичность и загадочность изображаемого: предчувствую, мимо, облик, появление, подозренье, мечты, изменишь - рисуют неясный для самого лирического героя образ возлюбленной.

Односоставные предложения (Предчувствую тебя. Молча жду. Страшно мне) акцентируют внимание на самом процессе ожидания, обезличивая самого героя.

Особенные эпитеты (ясен нестерпимо, дерзкое подозренье, смертельные мечты) придают определяемому слову негативную окраску, что создает впечатление противоестественности происходящего с точки зрения обычного человека.

Синонимы «облик» - узнаваемые, характерные приметы героини диссонирует с «обличием» - истинное лицо, скрытое от глаз посторонних, и одновременно придает ожидаемое встрече интимный смысл.

Местоимение Ты, Тебя подчеркивает, с одной стороны, близость героев, с другой - недосягаемую высоту возлюбленной (Ты - с прописной буквы).

Нельзя не отметить слова, выделенные курсивом: тоскуя и любя. Деепричастия несовершенного вида символизируют бесконечность двух сопутствующих ожиданию действий: тоска и любовь неразделимы. Символично и то, что стихотворению предшествует эпиграф-строчки Вл. Соловьева: «И тяжкий сон житейского сознанья//Ты отряхнешь, тоскуя и любя». Мы видим прямое заимствование, перекличку двух символистов, общность миропонимания.

Но нельзя не отметить, что мистически-религиозный образ Прекрасной Дамы, навеянный философией Вл. Соловьева, возник в сознании поэта в результате влюбленности в настоящую земную девушку Л.Д. Менделееву.

«Стихи о Прекрасной Даме» - попытка поэта ответить на вечные вопросы бытия, волнующие Блока на протяжении всей жизни: о назначении человека, о его пути, о достижении прекрасного. Но не будем забывать, что Блок не просто человек - он поэт. Исследователь творчества А.А. Блока А.П. Авраменко отметил, что в «Стихах о Прекрасной Даме» звучит мотив далекой песни и звуков, доносящихся с того берега.

Поэтическое кредо поэтов-символистов Александр Блок заявил в стихотворении «Сама судьба мне завещала.» (1899 г.). В первой строке уже появляется «судьба», определяющая назначение поэта, которой он всецело подчинен. Художник - посредник между высшими силами и людьми, который пытается «земным умом» понять «Благое» и «светить «туманным факелом» в «преддверии» Идеала.

Программное стихотворение «Предчувствую тебя.» (1901 г.) - наглядный пример произведения Блока-символиста, где лирическая героиня недосягаемая богиня, а герой видит цель и смысл собственной жизни в ожидании встречи, которая никогда (и это он знает) не состоится. Во втором стихотворении ясно определена задача поэта постичь земным умом и воплотить в словесной форме суть Идеала и освещать путь к нему. Поэзия оторвана от всего земного, реального. Она устремлена в заоблачную даль.

Цикл «Распутье» - возвращение с неба на землю.

Как и многие современники А.А. Блока, поэт, отдав дань мистикорелигиозным взглядам, обращает внимание на бренную землю. Как считают исследователи, притяжение к предметному миру было вызвано не интересом к объективной действительности, а субъективными запросами личности. . потому столь глубоко было проникновение во внутреннее состояние мира. Открыв для себя в начале 900-х кричащие противоречия действительности, поэт изменяет весь строй своего поэтического мира.

Предчувствие изменения поэтического пути, поиска новых идеалов и переосмысления миссии поэта можно увидеть уже в цикле «Ante Lucem». В стихотворении «Поэт в изгнанье и в сомненье.» (1900 г.) (лирический герой на «перепутье двух дорог»: «Чего желать, куда идти?» Традиционный мотив одиночества и отверженности, непонимания звучит в этих строках. «Все нет в прошедшем указанья», говорит о том, что ожидание встречи с Вечной женственностью как апофеоз поэтического творчества неосознанно уже уступает место другой творческой задаче, которая еще непонятна самому поэту («надежды, едва доступные уму»), но уже ясно, «Что день проснется, вскроет вежды, // И даль привидится ему».

Антонимы ночь-день, прошлое-даль (в значении будущее) - символизируют перелом в миропонимании Блока, новые пути обретения истины.

Не случайно выбрано название следующего цикла «Распутье» (1902-1904), которое говорит само за себя: поэт усомнился в своем назначении, обратив взоры с неба на землю. Картина земной жизни его потрясла - открылись кричащие противоречия современного капиталистического города и мира капитала. Прежние идеалы постепенно отходят на второй план. Начинается поиск новых тем, по-новому переосмысливает роль поэта и назначение поэзии. Изменяется облик лирического героя: это то по-прежнему рыцарь Прекрасной Дамы, то Арлекин, кривляющийся на распутье, то трагически раздвоенная личность («Двойник»). Прекрасная Дама все чаще становится земной женщиной, а иногда это подруга Арлекина Коломбина. С окружающим миром произошла метаморфоза: серафим из своего беспредметного мира упал прямо в петербургскую ночь. И с ним случилось чудо: он увидел людей. Реальная жизнь еще загадка, но уже есть стремление разгадать, познать ее. Подвергнута сомнению вера в скорую встречу с Прекрасной Дамой, символизирующую начало другой жизни, но и новая вера не обретена. На смену возвышенному поклонению приходит тревога. В стихах появляются необычные фигуры: черный человек, красный карлик, бледные девушки, умирающий на цыганском возу бедняк, женщина-самоубийца. За этими трагическими образами встает гнетущая картина города-монстра, который поглощает прежнюю героиню Блока. Задача поэта - рассказать об увиденном новым, блоковским языком. Обратимся к программному произведению «Фабрика» (1903 г.).