Языковая ситуация в Удмуртской республике и тенденции языковой политики на макро- и микроуровне

Размещено на http: //www. allbest. ru/

ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ АВТОНОМНОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ

ВЫСШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ

НАЦИОНАЛЬНЫЙ ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ

«ВЫСШАЯ ШКОЛА ЭКОНОМИКИ»

Факультет гуманитарных наук

МАГИСТЕРСКАЯ ДИССЕРТАЦИЯ

по направлению 45.04.02 Лингвистика

Квалификация: Магистр

Образовательная программа «Языковая политика в условиях этнокультурного разнообразия»

Языковая ситуация в Удмуртской республике и тенденции языковой политики на макро- и микроуровне

Пономарева Екатерина Александровна

Руководитель Старший преподаватель

Влахов Андриан Викторович

Москва, 2020

Оглавление

Введение

Глава 1. Теоретические и методологические основы работы, предшествующие исследования

1.1 Теоретическая и методологическая рамка исследования

1.2 Предшествующие исследования

Глава 2. Языковая политика в Удмуртской республике на макроуровне

2.1 История языковой политики в Удмуртской республике в советский и постсоветский период

2.2 Анализ нормативно-правовых актов, регулирующих языковую политику в регионе

2.3 Реализация официальной языковой политики в Удмуртской республике

2.4 Интернет как инструмент реализации языковой политики

Глава 3. Языковая политика на микроуровне

3.1 Метод сбора материала. Информанты

3.2 Языковые практики сообщества

3.3 Языковые идеологии сообщества: отношение к языку и проводимой языковой политике

Заключение

Список использованной литературы

Приложения

Введение

На территории Российской Федерации по разным данным сосуществует от 150 до 200 различных языков. Языковая политика на различных уровнях ее функционирования в российском обществе имеет как положительный опыт регулирования языковых процессов, так и негативный, связанный с вмешательством в процессы функционирования языка. Необходимость изучения вопросов языковой политики в таком многонациональном государстве как Российская Федерация бесспорна.

Целью нашего исследования является описание языковой политики в Удмуртии на макро- и микроуровне ее реализации. В качестве основных источников данных нами будут использованы нормативно-правовые акты, Интернет-ресурсы (сайты учреждений и организаций, социальные сети) и социолингвистические данные, полученные при проведении полевого исследования.

Удмуртская Республика (далее также - Удмуртия, УР) является субъектом Российской Федерации и входит в состав Приволжского федерального округа. По данным Росстата численность населения на 2018 г. составляет 1 513 044 чел., 65,81% жителей республики проживают в городах. В столице Удмуртской республики, городе Ижевске, проживает 648,2 тыс.чел, в малых городах республики население не превышает 100 тыс.чел. Удмуртская Республика представляет собой многонациональный регион Российской Федерации. На ее территории проживает более ста национальностей, однако большинство составляют русские (60%), удмурты (27%) и татары (7%). К национальностям, составляющим менее 1% населения, относятся украинцы, марийцы, азербайджанцы, башкиры, немцы, бесермяне, чуваши и др. (См. Приложение 1). Вопросы языковой политики в такой поликультурной среде являются предметом, заслуживающим особого внимания.

Для достижения цели исследования мы ставим несколько частных задач. Во-первых, изучить и описать основные периоды истории языковой политики в Удмуртской республике в советский и постсоветский периоды, которые повлияли на современную языковую ситуацию и политику в регионе. Во-вторых, проанализировать существующую нормативно-правовую базу УР, которая регулирует вопросы языковой политики, а затем описать реализацию официальной языковой политики в сферах национального образования, культуры, медиа. В-третьих, изучить языковую политику, которую осуществляет удмуртское сообщество. Наконец, изучить языковые практики и языковые идеологии сообщества Удмуртской республики на основе данных, полученных в ходе полевого исследования.

Актуальность исследуемых проблем очевидна. Удмуртская Республика является многонациональным регионом и вопросы языковой политики вызывают споры как на уровне государственного управления, так и на индивидуальном (языковой активизм, отношение к языку). Описание ситуации на всех ее уровнях позволит выявить основные тенденции развития языковой ситуации и языковой политики в регионе. Научная новизна работы заключается в комплексном подходе к изучению ситуации и отсутствии актуальных исследований, посвященных языковой политике сообщества и соответствующих требованиям современных социолингвистических исследований.

Наше исследование опирается на собственные данные, полученные в ходе полевого исследования. Методом сбора данных является проведение полуструктурированных интервью с членами сообщества региона, а также проведение анкетирования, с целью охвата большого количества информантов. Результаты, полученные в ходе исследования, являются вкладом в общее научное описание языковой ситуации и языковой политики в национальных республиках РФ. Кроме того, данные, полученные в ходе исследования, могут быть использованы для дальнейших социолингвистических описаний ситуации в регионе. В этом заключается практическая значимость исследования.

Глава 1. Теоретические и методологические основы работы, предшествующие исследования

1.1 Теоретическая и методологическая рамка исследования

На сегодняшний день существует большое количество научных работ, в которых разбираются понятия языковой ситуации и языковой политики, а также методы их описания. Оба понятия являются ключевыми в нашей работе и представляют собой два основных направления исследования.

По определению Н. Вахтина и Головко, языковая ситуация представляет собой «совокупность форм существования одного языка или совокупность нескольких языков в их социальном и функциональном взаимодействии в пределах определенных территорий: регионов или административно-политических объединений». При описании языковых ситуации авторы предлагают опираться на количественные, качественные и оценочные признаки. Количественные признаки включают в себя число идиомов (в нашем случае языков) на территории, число говорящих на этих языках, число коммуникативных сфер, в которых используются данные языки. Качественные признаки же представляют собой соотношение представленных языков и их функциональную равнозначность и неравнозначность, определение доминирующего языка. Для целей нашего исследования наибольший интерес представляет описание третьей группы признаков языковой ситуации - оценочных. Оценочные признаки представляют собой как внешние, так и внутренние оценки языков: их коммуникативная пригодность (например, существование литературной формы языка), престижность языков, их эстетическая ценность. (Вахтин, 47)

Существует большое количество научных работ, в которых разбирается понятие языковой политики и методы ее описания. Обратимся к уже упомянутой выше работе Вахтина и Головко. Авторы предлагают определять языковую политику как часть общей политики государства - государство принимает основные принципы политики в отношении языков, которые функционируют на его территории и реализует их в виде языкового планирования, т. е. языковое планирование есть реализация языковой политики. (Вахтин, 163-164). Авторы так же отмечают, что государство не является единственным органом, которые способен иметь языковую политику. Акторами также могут выступать общественные силы и группы. Они могут издавать книги на языках, которые они хотели бы сохранить, организовывать преподавание этих языков, культурные события и т. д.

Сходный подход к описанию языковой политики, но несколько под другим углом зрения предлагает Бернард Спольски (Spolsky 2012, 5). В своей работе он утверждает, что языковая политика состоит из трех взаимосвязанных, но независимых компонентов: языковых практик (language practices), языковой идеологии (language ideology) и языкового управления (language management). Первый аспект языковой политики представляет собой реальные языковые практики (language practices) членов языкового сообщества, т.е. какой вариант языка используется, когда и с кем. Языковые практики имеют большое влияние на языковую идеологию. Языковая идеология (language ideology) состоит из всех убеждений людей, которые касаются языка и правил его выбора (качества, приписываемые каждому языковому варианту и какие значения, они имеют). Третий аспект языковой политики - языковое управление (language management). Языковое управление представляет собой осознанные действия, осуществляемые сообществом с целью реализации языковой идеологии. Акторами выступают те члены сообщества, которые обладают определенными правами регулировать языковые практики сообщества. К таким относятся как государство, такие и общественные группы, активисты. (Spolsky 2012, 5)

Как утверждает Бернард Спольски, языковая политика может осуществляться на любом уровне: на индивидуальном, на уровне семьи (язык домашнего общения), на уровне этнической группы (язык для внутреннего общения), на уровне государства (поддержка языков национальных меньшинств, образование на национальных языках) (Spolsky 2008, 5-11). Изучение языковой политики необходимо производить на разных уровнях, учитывая то, как каждый из уровней влияет на последующий.

Подход Бернарда Спольски к анализу языковой политики кажется нам наиболее адекватным, именно его мы берем за основу нашего исследования. Последовательное изучение и описание различных компонентов языковой политики в Удмуртской республике позволит создать наиболее полное описание настоящей языковой ситуации в регионе, а также выделить основные тенденции развития языковой политики на разных уровнях ее функционирования. Условно разделим их на макроуровень, т.е. уровень языкового управления, и микроуровень - уровень языковых практик и языковой идеологии.

Пользуясь категориями, предложенными Бернарда Спольски, наша работа будет построена следующим образом. Сначала мы описываем языковую политику Удмуртии на уровне языкового управления (макроуровень), т. е. ее государственной реализации. Мы разберем как языковая политика закреплена в нормативно-правовых актах и как эти нормативно-правовые акты реализуются на различных уровнях государственной деятельности (образование, издательская деятельность, работа средств массовой информации, деятельность культурных организаций). Затем мы перейдем к описанию языковой политики на уровне языковых практик и языковых идеологий. Данная часть работы является практической и представляет собой анализ социолингвистических данных, полученных при проведении полевого исследования в регионе.

Основными методами сбора социолингвистических данных для нашего исследования стали проведение анонимного анкетирования респондентов, проживающих на территории Удмуртской республике, а также проведение полуструктурированных интервью с представителями различных возрастных и этнических групп. Как отмечает Милрой (Milroy 2003, 57-58), интервью являются наиболее популярным методом сбора данных в социолингвистике. В отличии от анкет интервью менее структурированно. При анкетировании вопросы задаются прямо и в определенной последовательности, тогда как в интервью исследователь может менять структуру, чтобы получить более полные и исчерпывающие ответы.

Необходимо отметить, что наша работа не претендует на полноту в той мере, в которой это принято в социолингвистических исследованиях, проводимых на протяжении нескольких лет. В нашей работе мы стремимся осуществить пилотное исследование, которое позволит наметить основные тенденции языковой политики на разных уровнях и станет опорным для проведения последующих, более узких, исследований в данном регионе.

1.2 Предшествующие исследования

Вопросы языковой политики Удмуртии в научном сообществе изучались мало. В первую очередь, следует выделить работы, посвященные истории языковой политики в России в целом, из которых нам удалось получить общее представление о процессах национально-языкового строительства в стране. Основным трудом является монография В.М. Алпатова (Алпатов 2000). В ней описаны социолингвистические проблемы СССР и постсоветского пространства, а также факторы, которые определили функционирование языков в многоязычном обществе. В своей работе Алпатов показал, что в современной России языковая ситуация принципиально не изменилась по сравнению с СССР. Это позволяет нам использовать данную работу для описания языковых процессов, происходивших и происходящихв настоящее время на территории Удмуртии. Также вопросами истории языковой политики занимались социолингвисты В.И. Беликов и Л. П. Крысин. В своей работе мы будем обращаться к их учебнику (Беликов, Крысин 2001). Стоит отметить, что их работа во многом опирается на монографию, выпущенную В.М. Алпатовым.

Исследования, посвященные непосредственно языковой ситуации и языковой политике в Удмуртской республике, чаще всего представляют собой небольшие научные статьи. Мы обращались к работам О.И. Васильевой, В.С. Воронцова (Васильева, Воронцов 2013), Р.А. Кузнецовой (Кузнецова 2009), посвященным национальной школе. В этих работах описаны процессы становления национального образования, современные тенденции его развития. В работе Е.А. Тороховой дан краткий обзор основных процессов современной языковой политики в регионе (Торохова 2012). Также, стоит отдельно отметить работы Кристиана Пишлегера (Пишлегер 2013, 2014, 2017), исследователя из Венского университета, посвященные удмуртскому Интернету и языковому активизму в социальных сетях. Он определяет удмуртский Интернет наиболее активным среди финно-угорских народов России и утверждает, что Интернет позволяет осуществлять поддержку языка и его ревитализацию.

Представленный список предшествующих исследований не претендует на полноту и не является исчерпывающим библиографическим сводом по выбранной тематике, однако он задает научную рамку исследования. Полученными из вышеперечисленных источников данными мы пользуемся в последующих разделах нашей работы.

Глава 2. Языковая политика в Удмуртской республике на макроуровне

2.1 История языковой политики в Удмуртской республике в советский и постсоветский период

Впервые Удмуртия как административно-территориальная единица была образована в 1920 году декретом ВЦИК и СНК № 437 «Об образовании Автономной Области Вотякского Народа» для компактного проживания вотяков (удмуртов). В 1931 году Вотская АО была переименована в Удмуртскую, а уже в 1934 году постановлением ВЦИК преобразована в Удмуртскую Автономную Советскую Социалистическую Республику (Удмуртская АССР). В 1991 году, после распада СССР, Верховный Совет УАССР принимает закон, согласно которому она принимает новое название - Удмуртская Республика и становится субъектом Российской Федерации.

Прежде чем перейти к описанию языковой политики на территории Удмуртской республики в настоящее время, нам представляется необходимым рассмотреть историю языковой политики Удмуртии в советский и постсоветский период. Нами выбран данный период, так как проводимая в то время языковая политика сильно повлияла на функционирование языков в многоязычном обществе и многие тенденции в языковой политике берут свое начало именно в это время. Важно отметить, что более ранние периоды не упоминаются в нашей работе, так как до 1920 года территория Удмуртской республики входила в состав Вятской Губернии и не являлась отдельным государственным образованием.

Как отмечают Н.Б. Вахтин и Е.В. Головко (Вахтин, Головко 2004, 180) в своей работе, в ряде исследований выделяют два направления государственной языковой политики: «восточную» традицию и «западную». Авторы также указывают, что основоположником данной идеи является зарубежный исследователь Дж.Фишман. Первая предполагает разнообразие человеческих языков и культурных традиций, тогда как в «западной» традиции идеалом считается единая система ценностей, одна вера, один язык. Между этими направлениями происходит постоянное противостояние и государства в своей языковой политике придерживаются то одной, то другой традиции. В России эти традиции чередовались в разные периоды истории.

В течение первых двух десятилетий Советской власти «восточная» традиция была доминирующей. Образование Советского Союза привело к тому, что более 100 этнических групп стали частью одного государства. В 1920-30-е годы языковое разнообразие поддерживалось властью. Большинство языков имело только устную форму, и лишь некоторые языки обладали литературной нормой. Ленинская доктрина установила право на самоопределение этнической группы, в том числе право на преподавание в школах на национальных языках. Русский язык не являлся основой языкового планирования, так как русификация и кириллица ассоциировались с царской Россией. Основной целью стало создание десятков алфавитных систем, орфографии, модернизация большинства языков, издание книг и учебников на национальных языках (Jerrnudd, Nekvapil 2012, 21). В своей работе В.М. Алпатов (Алпатов 2000, 222) утверждает, что было создано более 70 алфавитов. Языковым строительством занимались ведущие лингвисты того времени. Они работали не только над созданием графической системы языков, но и уделяли особое внимание социальным аспектам языка.

Языковое планирование действовало также и на административном уровне. Вводится курс на «коренизацию» партийно-государственных структур с целью вовлечения местного населения в их работу. Проводились попытки полностью перевести делопроизводство на национальные языки, местное население и государственные работники должны было освоить местные языки (так предполагалось). Принимались постановления, однако до их реализации дело не доходило. Просвещение национальностей было одной из важнейших задач коммунистической партии. В своем выступлении на XII съезде РКП(б) в апреле 1923г., И.В. Сталин объясняет важность этой проблемы и высказывают позицию, которая на наш взгляд является неожиданной и не соответствует нашим стереотипам, однако является показательной для языковой политики того периода.:

«Необходимо, чтобы власть пролетариата была столь же родной для инонационального крестьянства, как и для русского <...> чтобы она была понятна для него, чтобы функционировала на родном языке, чтобы школы и органы власти строились из людей местных, знающих язык, нравы, обычаи, быт. Только тогда, и только постольку Советская власть, являвшаяся до последнего времени властью русской, станет властью не только русской, но и интернациональной, когда учреждения и органы власти в республиках этих стран заговорят и заработают на родном языке» (Сталин И. В. Соч. Т. 5. С. 240-241).

На съезде было принято решение об обеспечении употребления родных языков во всех учреждениях, обслуживающих нерусское население (Беликов, Крысин 2001, 270). В 1925 году за всеми гражданами было признано право свободного пользования родным языком на съездах, в суде, управлении и общественной жизни (Конституция РСФСР, ст.13). Благодаря успехам языкового строительства к 1932 году у более чем 80 национальностей в СССР существовали своя письменность и школьное преподавание. (Вахтин, 182)

В этот период в Удмуртии начинают активно издаваться книги на национальном языке, идет подготовка национальных педагогических кадров, развивается языкознание и литература удмуртского языка. Литературный удмуртский язык сложился только в 1920-х годах, во многом благодаря работе специально созданной Комиссии по реализации удмуртского языка («Рудья»). Комиссия создавала условия для внедрения делопроизводства на удмуртском языке, а также использование удмуртского в государственных учреждениях. Была поставлена задача «удмуртизации» аппарата советских и партийных организаций к концу 1932 года, что требовала быстрого овладения удмуртским языком. Издавались книги, учебники, словари, создавались программы и учебные пособия по обучению удмуртскому языку (Кузнецова 2009, 11-12).

К середине 30-х годов происходят изменения в языковой политике СССР. Для укрепления экономических и культурных связей между регионами и создания единого централизованного государства важной становится задача распространения единого для государства языка общения (Вахтин, 182). Становится очевидным, что все граждане должны знать русский язык и национальные школы не справляются с этой задачей. В 1936 году принята Конституция СССР («Сталинская конституция»), которая все так же гарантирует равноправие народов и языков, обеспечивает право обучения в школе на национальном языке. Однако право это реализуется лишь в соответствующих республиках и автономиях, большая часть национальных районов упраздняется (Беликов, Крысин 2001, 281-282). Как отмечает В.М. Алпатов, происходит активное внедрение русского языка во все сферы языковой жизни. Важной вехой становится постановление ЦК ВКП(б) от 13 марта 1938 года «Об обязательном изучении русского языка в школах национальных республик и областей» (в РСФСР действовало до апреля 1994 года). Данное постановление вводило единую централизованную политику в обучении русскому языку. В 1938/39 г. вводится изучение русского языка с первого класса, в союзных республиках - со второго или третьего, увеличивается количество часов, ведется активная подготовка кадров и издание учебной и методической литературы (Алпатов 2000, 93).

Смена языковой политики приводит и к смене графической системы. Начинается процесс кириллизации алфавитов. В Удмуртии процессы смены графических систем практически не отразились на языке. Первые письменные памятники на основе кириллицы относятся еще к середине XVIII века (Тараканов 2007, 77). Как отмечает И.В. Тараканов, можно было считать, что к концу 20-х годов XX века удмуртский алфавит сложился окончательно (Тараканов 2007, 82). Однако, в связи с процессом латинизации в СССР, с 1930 года начинается активная разработка проектов нового удмуртского алфавита. Как отмечает Д.М. Сахарных, работа над проектами нового удмуртского алфавита велась совместно с коми активистами (В.И. Лыткиным и др.) с целью введения единого коми-удмуртского алфавита. Создание данного алфавита оказалось возможным ввиду полного совпадения фонематического состава соответствующих литературных языков. В 1931 г. пленум ВЦК НА (Всесоюзный центральный комитет нового алфавита) утвердил проект коми-удмуртского алфавита на основе нового унифицированного алфавита, использовавшегося для латинизации письменностей многих других народов СССР. Окончательное введение нового алфавита было запланировано на 1933 год, однако в 1932 г. местный комитет нового алфавита прекратил свое существование, а затем сменилась и языковая политика СССР (Сахарных 2002, 100-101). Таким образом, удмуртский алфавит на основе кириллицы сохранился.

В 1940-е годы, в связи с событиями ВОВ, национально-языковая политика перестает быть приоритетом центральной и местных властей. Становится очевидной необходимость владения русским языком всеми гражданами, военная служба и перемещения населения повысили уровень владения русским языком среди других национальностей СССР. Его роль во всех сферах жизни повышается, при формальном равноправии народов и языков начинается «возвеличивание русского языка и народа» (Беликов, Крысин 2001, 284). Как отмечает Н.Б. Вахтин и Е.В. Головко, после Второй мировой войны «западная» традиция расцвела в полной мере. И, тогда как языки союзных республик занимали привилегированное положение и были официально признаны, языки, статус которых был ниже (языки АССР), находились в сложном положении. Как отмечают авторы, значительно сократилось количество публикации на этих языках, сокращены часы преподавания этих языков в школах (Вахтин, Головко 2004, 183).

Период хрущевской «оттепели» имел различные последствия для языковой политики. Поначалу русификация была смягчена, стали появляться научные работы о различных языках и диалектах (Вахтин, 183). В 1958 году выходит закон «Об укреплении связи школы с жизнью», по которому родители получают право выбирать школу, в том числе и в зависимости от языка. Так как высшее образование можно было получить только на русском языке, предпочтение отдавалось русскоязычным школам. Также, согласно этому закону, ответственность за национальные школы несло руководство автономий - в РСФСР начинается русификация образования. Так, в начале 1960-х годов обучение в РСФСР велось на 47 языках, через 10 лет это число составляет уже 30 (Беликов, Крысин 2001, 286-287). Однако, как отмечает Вахтин, выбор свелся к выбору второго языка, который также преподавался в школе, а основное образование шло на русском языке. Национальная школа в первую очередь готовила учеников, которые бы знали и любили русский язык. Для многих малочисленных народов такая языковая политика стала «последней каплей» и ускорила языковой сдвиг. (Вахтин, 183)

В Удмуртской АССР, как и в любом другом регионе РСФСР, перестают прилагать усилия по развитию национального языка. Как указывает Кузнецова в своей работе(Кузнецова, 2009), в 30-е годы Удмуртский Областной исполнительный комитет обвиняют в национализме и антисоветских действиях и большинство членов Комиссии по реализации удмуртского языка («Рудья») были репрессированы. Литература была изъята из школьных программ. Таким образом, развитие удмуртского языка остановилось в связи с изменением национально-языковой политики государства. Права автономных республик ограничиваются, происходит унификация учебных программ и все предметы, связанные с историей, географией, языком республики больше не изучались. В этот период начались процессы утери созданных традиций, начал снижаться престиж национального языка, сфера его деятельности и функции сужаются (Кузнецова 2009, 12).

В.И. Беликов и Л.П. Крысин отмечают, что проводимая СССР национально-языковая политика не была намеренной русификацией, а скорее «всемерным продвижением и расширением функциональных возможностей общепонятного для всего государства языка». Уровень поддержки национальных языков полностью зависел от республиканских и местных властей, а целью достижения национально-русского двуязычия имело целью идеологическую унификацию в рамках общности советских людей (Беликов, Крысин 2001, 289-290). Н.Б. Вахтин напротив отмечает, что во многих случаях политика русификации стала успешной и предполагаемые результаты были достигнуты. По данным переписи населения 1989 года, 50% карелов, 30% башкиров, коми, мордвы, удмуртов, 20-25% татар, марийцев, чувашей перестали считать этнические языки родными (Вахтин, Головко 2004, 184).

После распада СССР в 1991 году, развитие национально-языковой ситуации в России, в отличие от других 14 новых государств, неоднозначно. С одной стороны, процент нерусскоязычного населения продолжает снижаться, и функциональная роль русского языка повышается. С другой стороны во многих регионах принимаются меры по расширению функций языков меньшинств, по повышению их формального и фактического статуса. Однако процессы эти проходят неравномерно и не всегда приводят к реальным изменениям. Принятый закон «О языках народов РСФСР» (25 октября 1991 года) закрепил русский язык в качестве государственного, статус прочих языков оставлен на усмотрение республике в составе РФ. Традиционно сложившейся нормой языкового существования признается двуязычие и многоязычие (Алпатов 2000, 146-147).

В сентябре 1990 года была принята Декларация о суверенитете Удмуртской Республики (Постановление от 20 сентября 1990 года № 83-XII «О государственном суверенитете Удмуртской Республики»), с которого началось возрождение языковой политики в Удмуртии. Языки народов УР получили право на сохранение и развитие своего языка, а удмуртский получил равные права с русским в качестве одного из государственных. Необходимо отметить, что свободный выбор языка воспитания и обучения является правом каждого гражданина республики (Кузнецова 2009, 13). Однако действительное использование удмуртского языка в качестве государственного было осложнено несколькими факторами. Язык не использовался в государственной и общественной сферах с 1930-х годов, были утеряны традиции образования, несколько поколений были воспитаны в отрыве от родных языков и культур (Кузнецова 2009, 16). Необходимо было принять определенные меры по восстановлению поликультурного общества.

Создание действующих законов о национальной и языковой политике складывалось в Удмуртской Республике постепенно. Определяющим фактором стало принятие на федеральном уровне закона “О языках народов РСФСР” в 1991 году (Закон РФ «О языках народов Российской Федерации» от 25.10.1991 N1807-1)

Языки народов, проживающих в России, получили гарантии защиты, право на использование языков в разных сферах государственной деятельности, образовании, использование языка в топонимике и др. Этот закон послужил толчком к развитию национальных языков в Удмуртской Республике.

В 1994 году была принята Государственная программа Удмуртской Республики по сохранению и развитию языков народов, проживающих на территории УР (Постановление от 14 июня 1994 г. N 318 «О государственной программе сохранения и развития удмуртского языка и языков народов, компактно проживающих в Удмуртской Республике». Основной целью данной программы являлось создание оптимально благоприятных условий для свободного и равноправного развития всех народов, проживающих в Удмуртской Республике, развития национального самосознания, сохранения достижений культуры и письменности, а также удовлетворения языковых и культурных запросов этнических диаспор на территории республики (татарского, марийского и других народов). В Программе большое внимание уделено именно удмуртскому языку и повышению его социальной престижности с целью обеспечить его равноправное функционирование наравне с русским языком. Кроме того, программа направлена и на развитие русского языка в республике и формирование национально-русского двуязычия и сохранения престижа русского языка как средства межэтнического общения.

Основными направлениями реализации данной программы являлись: обеспечение процентного представительства в государственном управлении наиболее многочисленных народов, проживающих в УР, разработка языковых квалификационных требований к работникам различных профессий, создание учебных программам по изучению удмуртского языка в дошкольных, общеобразовательных, средне-специальных и высших учебных заведениях, использование литературного удмуртского языка в СМИ, издание книг на удмуртском языке, а также проведение научных исследований удмуртского языка. Также в программе учитывались интересы этнических диаспор других народов УР: увеличение количества образовательных учреждений чувашского, татарского и марийского языков, создание национальных татарских дошкольных учреждений и татарских национальных школ. Одним из пунктов Программы являлось обеспечение устной и визуальной информации на удмуртском языке параллельно с русским в транспортной сфере. Данный пункт был успешно реализован и вся информация в общественном транспорте, на ж\д вокзалах и станциях, автовокзалах и т. д. дублировалась и на удмуртском языке. Важным этапом для языковой политики в УР стало обеспечение делопроизводства на удмуртском языке в органах государственной власти, а также во всех государственных предприятиях и организациях. Была обеспечена выдача официальных документов (паспорт, свидетельство о рождении и т. д.) на двух языках. Эти действия приводят к постепенному расширению функций удмуртского языка и его визуальном и устном «присутствии» в регионе.

Таким образом, в течение советского периода происходит распространение русского языка, как языка межэтнического общения, но отсутствуют какие-либо законодательные ограничения на использование языков этнических групп. Во многом благодаря национально-языковому строительству до середины 1930-х годов, сохранилось этническое и языковое разнообразие, которое оставалось законодательно закрепленным, даже при изменении курса политики на «прославление великого русского языка» (Алпатов 2000, 98). Языковая политика СССР определила основные тенденции развития языковой ситуации в современной России. Общая направленность языковой политики сохраняется, однако учитываются экстралингвистические факторы и современная языковая ситуация (Петрулевич, Месропян 2015). Процессы реализации языковой политики в Удмуртии в советский и постсоветский период не шли в разрез с государственной политикой. Испытав подъем в 1930-1930-е годы, языковая политика региона попала под общую политику русификации, что нанесло большой ущерб языковой ситуации - снизился процент населения, для которых родными были этнические языки. Новый подъем языковая политика в Удмуртии испытала уже после распада СССР, законы принятые в 90-е годы задали направление современной языковой ситуации и политики в регионе.

2.2 Анализ нормативно-правовых актов, регулирующих языковую политику в регионе

Рассмотрев историю языковой политики в СССР и непосредственно Удмуртии, мы переходим к описанию современной языковой политики. В нашем исследовании первым этапом анализа языковой политики является ее институциональный уровень. Чтобы разобраться, как регулируется языковая ситуация на макроуровне необходимо более подробно рассмотреть основные нормативно-правовые акты Удмуртской республики.

Вопросами национальной политики с 1999 года занимается Министерство национальной политики Удмуртской Республики, основными задачами которого является сохранение и развитие государственного единства многонационального народа УР и создание благоприятных условий для сохранения и развития языка и культуры удмуртского народа, а также языков и культуры других народов, проживающих на территории Удмуртской Республики. Одной из задач Министерства является также проведение единой языковой политики в УР и обеспечение конституционных прав граждан всех национальностей на свободное развитие родных языков. Языковая политика в Удмуртской республике проводится в соответствии с федеральными нормативными правовыми актами, а также со следующими республиканскими нормативными правовыми актами:

1. закон Удмуртской Республики от 6 декабря 2001 года N 60-РЗ «О государственных языках Удмуртской Республики и иных языках народов Удмуртской Республики»

2. указ Главы Удмуртской Республики от 19 января 2016 года № 9 «Об утверждении Стратегии реализации государственной национальной политики Российской Федерации на территории Удмуртской Республики» Закон «О государственных языках Удмуртской Республики и иных языках народов УР» был принят 27 ноября 2001 года и вступил в силу 6 декабря 2001 года. Так как удмуртский язык является историко-культурным наследием народа, Удмуртская Республика, являясь единственным государственным образованием удмуртского народа, обеспечивает его сохранение и развитие. Русский язык в свою очередь выполняет функцию основного средства межнационального общения, поэтому повседневной нормой общения в УР признается многоязычие. Закон закрепляет основные принципы регулирования общественных отношений в области использования и развития языков народов УР в трех сферах: государственно-управленческой, социально-экономической и культурно-образовательной. Русский и удмуртский языки являются государственными на территории УР и применяются в качестве средства общения при осуществлении государственной власти, а также в иных сферах языкового общения, подлежащих правовому регулированию. В соответствии с законом, в УР должны создаваться условия для свободного владения и использования государственных языков, русский и удмуртский языки преподаются в образовательных учреждениях.

Хотелось бы отметить, что на наш взгляд, текст Закона о государственных языках УР несколько противоречив. В Законе постоянно упоминаются ценность удмуртского языка для региона, важность его сохранения и использования во всех сферах общественных отношений. В то же время, во всех пунктах, посвященных правовому регулированию использования языков указывается, что использование удмуртского языка не является обязательным, скорее оно не запрещено и возможно.

При работе в органах государственной власти, так и при публикации законов, использование удмуртского языка является возможным, но необязательным (ст. 9, 10 Закона), несмотря на то что государственные языки занимают равное положение в сфере государственного управления. Решение об использовании удмуртского языка принимается непосредственно органами государственного управления. Удмуртская республика обеспечивает своих граждан свободным выбором языка воспитания и обучения, для чего создается необходимое число специальных образовательных учреждений, создаются условия для изучения и преподавания языков, обеспечивается подготовка специалистов по государственным языкам. В средствах массовой информации могут использоваться как государственные языки, так и другие языки, с учетом интересов населения. В соответствии с Законом наименования географических объектов оформляются на всех государственных языках- на русском и удмуртском. Сохраняются исторически сложившиеся названия, их искажение является нарушением Закона.

Необходимым также было создание в 1995 году Термино-орфографической комиссии по удмуртскому языку. Она была принята Президиумом Государственного совета УР и Правительством УР 30 октября 1995 года (Постановление №103/316). Термино-орфографическая комиссия являлась высшей инстанцией в терминотворчестве, орфографии и топонимии на удмуртском языке в УР. В ее состав входят представители органов государственной власти, общественных организаций, специалисты в области языкознания, журналисты, писатели и т.д. Основными задачами являются упорядочение и создание терминов, топонимов и орфографии удмуртского языка, перевод и фиксация словарных новообразований. Стоит отметить, что 8 декабря 2005 года Указом Президента Удмуртской Республики №148 был принято новое положение о работе республиканской термино-орфографической комиссии по удмуртскому языку. Члены комиссии перестали работать на общественных началах, обеспечение деятельности комиссии легло на Министерство национальной политики УР. Небольшое изменение претерпели и задачи Комиссии: комиссия участвует в реализации национальной политики УР, занимается анализом и систематизацией словарного состава языка, кодификацией правил грамматики, орфографии и орфоэпии, а также фиксацией и созданием новых слов и терминов (Торохова 2012, 153-154).

Одним из последних правовых актов по национальной политике, принятых в УР, является Стратегия реализации государственной национальной политики Российской Федерации на территории Удмуртской Республики. Стратегия была утверждена указом главы УР 19 января 2016 года во исполнение Указа Президента Российской Федерации от 19 декабря 2012 года № 1666 «О Стратегии государственной национальной политики Российской Федерации на период до 2025 года». Стратегия представляет собой систему политических взглядов, принципов и приоритетов государственной политики в сфере межнациональных отношений, а также обеспечения потребностей жителей УР, связанных с их этнической принадлежностью. Относительно языковой политики, данная Стратегия ставит своей целью сохранить языковую и этнокультурную самобытность народов, проживающих на территории УР, а также развивать государственные языки. В пунктах 9-10 указано, что на территории республики сохраняется “благоприятный климат межэтнических и межконфессиональных отношений”. Данный НПА является достаточно противоречивым, так как уже в следующем пункте данное заявление полностью опровергается. В пункте 11 представлены основные современные проблемы межэтнических отношений на территории УР: социальное и имущественное неравенство, размывание традиционных ценностей, разрыв поколений, выделяется недостаточность образовательных и культурно-просветительских мер, которые бы укрепили общероссийскую идентичность и воспитали культуру межнационального общения. Отмечается недостаточная координация органов власти в реализации национальной политики, недостаточная подготовленность кадров, распространение негативных стереотипов в отношении разных народов. Что касается языка, к одной из проблем относится сложное социокультурное самочувствие удмуртского народа в связи с интенсификацией процессов языковой ассимиляции.

Рассмотрим подробнее план реализации данной Стратегии в 2019-2021 годах. План разделен на 9 разделов, каждый из которых посвящен решению определенной задачи начиная от совершенствования государственного управления и заканчивая созданием условий для адаптации мигрантов. Какие же меры предусмотрены в этом плане в отношении языковой политики? Во-первых, предусмотрено проведение мероприятий по обеспечению оптимальных условий для сохранения и развития языков народов УР, а также использования и развития удмуртского языка как государственного. В соответствии с планом реализации такие мероприятия должны проводиться постоянно. Во-вторых, должны осуществляться поддержка создания контента на удмуртском языке в сети Интернет. К этому пункту относится в том числе развитие полнотекстовой электронной библиотеки «Удмуртская книга». Кроме того, предусмотрено проведение мероприятий, посвященных Дню славянской письменности и культуры, Международному дню родного языка и Дню русского языка.

Таким образом, языковая политика в Удмуртской Республике основана на федеральных нормативно-правовых актах РФ и законах, принятых на уровне республики. Титульный язык республики имеет статус государственного, языки других этнических групп имеют право на государственную поддержку. Разработаны Стратегия национальной политики и план ее реализации, в которые входят мероприятия, направленные на поддержание языкового многообразия, а также финансирование средств массовой информации на языках меньшинств. В целом нормативно-правовые акты республики охватывают основные уровни использования языка и реализации языковой политики, однако в текстах данных НПА наблюдаются некоторые противоречия, что может привести к сложности их реализации. В следующем пункте работы мы более подробно рассмотрим некоторые аспекты реализации государственной языковой политики, закрепленной в нормативно-правовых актах.

2.3 Реализация официальной языковой политики в Удмуртской республике

В соответствии с нормативно-правовыми актами, языковая политика Удмуртской республики на макроуровне проводится достаточно активно. Языки народов республики получают поддержку, а удмуртский язык имеет особый статус государственного языка. Нам представляется необходимым рассмотреть отдельные сферы реализации этой политики, опираясь на различные официальные и неофициальные интернет-источники. Для описания мы выбрали сферы национального образования, культуры, работы средств массовой информации и использование языков в лингвистическом ландшафте, так как они наиболее полно описывают языковую политику, осуществляемую в Удмуртии.

Национальные языки в образовании являются одним из инструментов официальной языковой политики. Как уже упоминалось ранее, первые традиции национальных школ на территории Удмуртии были заложены в 1920-30-е годы, затем национальные школы были упразднены. Изменения произошли только в 1990-е годы, с принятием определенных законодательных актов, позволяющих гражданам свободно выбирать язык воспитания и обучения на территории Удмуртской Республики. В сфере национального образования были приняты следующие нормативные правовые акты: «Концепция развития национального образования в УР» (1993), Закон «Об образовании» (1995) и затем новая «Концепция развития национального образования в УР», принятая в 2000 году. В соответствии с этими документами гарантировалось право граждан УР на изучение родного языка, истории и культуры. Эти законодательные акты стали правовой основой для развития национальной школы в республике.

В период с 1990 по 1998 г. отмечается динамика роста национальных школ. Количество школ увеличилось с 346 до 425, количество учащихся выросло с 31 тысячи человек до 34,4 тыс. Затем происходит резкое сокращение национальных школ, частично из-за демографического кризиса. Была произведена “оптимизация” и было закрыто 224 начальных и средних учебных заведения, в числе которых были также национальные сельские школы. Сокращение количества школ с изучением удмуртского языка произошло из-за закрытия малочисленных сельских начальных школ, объединения ряда национальных школ в одном населенном пункте, а также отказа администрации школ от организации удмуртских классов. Таким образом, в период с 2000 года до 2013 сократилось количество национальных школ: 2000 г. - 408, 2013 - 251. Количество учащихся сократилось почти в два раза (Васильева, Воронцов 2013, 80).

Кроме того, сокращение национального компонента в школах связано с утверждением в 2009 года «Федерального государственного образовательного стандарта» (ФГОС). Если ранее государственный образовательный стандарт состоял из трех компонентов: федерального, национально-регионального и компонента образовательного учреждения, то после принятия ФЗ №309 остался один образовательный стандарт - федеральный. Введение данного закона вызвало негативную оценку в ряде национальных республик, которые пытались отстоять национально-региональный компонент в своих учебных программах. Попытка не увенчалась успехом, и в Удмуртской республике продолжилось сокращение количества национальных школ. В 2013 вступил в силу ФЗ №273 «Об образовании в РФ», согласно которому реализация прав на выбор языка обучения полностью ложится на местные власти (Васильева, Воронцова 2013, 82). В Удмуртской республике сохраняются школы с национальным компонентом, в которых изучение нерусского языка проводится факультативно или в кружках. В соответствии со статистикой, которую предоставляет Министерство образования и науки УР за 2011-2016 гг. (см. Приложение 2), большинство национальных дошкольных и общеобразовательных учреждений находится в сельской местности, помимо удмуртских имеются также татарские и марийские национальные образовательные учреждения, но их количество минимально. Стоит отметить, что статистика по количеству учреждений с национальных компонентом за 2017-2020 гг. не была опубликована Министерством. Опираясь на имеющиеся данные, можно сделать вывод, что количество образовательных учреждений постоянно сокращается, однако это не влияет на количество обучающихся. Важно отметить, что национальные языки изучаются только как предмет (родной язык - 1 час в неделю, родная литература - 1 час в неделю), преподавание остальных предметов проходит на русском языке.

Подготовка кадров для системы национального образования ведется в Удмуртском государственном университете (г. Ижевск) и Можгинском педагогическом колледже им. Т.К. Борисова (г. Можга). Кафедра удмуртского языка и литературы в УдГу (в то время пединститут) начала свою работу еще в 1931 года, сейчас она входит в состав Института удмуртской филологии, финно-угроведения и журналистики. Также удмуртский язык входит в учебные планы некоторых гуманитарных направлений в УдГУ, таких как журналистика, лингвистика, юриспруденция и др.

В Удмуртской республике также проводятся курсы удмуртского языка, которые финансируются Министерством национальной политики УР. На данный момент есть полноценные курсы в г. Ижевск, площадки проведения курсов находятся в разных районах города и занятия проводятся два раза в неделю. Были попытки создания курсов удмуртского языка в Москве на базе Постоянного представительства УР при президенте РФ в 2017 году, на данный момент такие курсы не проводятся. Интересным является проект «Билингва», который занимается развитием билингвизма в республике. Проводятся специальные семинары по билингвизму для родителей, владеющих удмуртским языком, кроме того, на сайте проекта имеются материалы по развитию речи на удмуртском языке для детей дошкольного и младшего школьного возраста. Целью проекта является развитие русско-удмуртского двуязычия.

Реализация языковой политики также осуществляется и в сфере культуры. В Удмуртской Республике национальная культура достаточно развита. Каждый год проводятся национальные праздники «Гербер» (удмуртский), «Сабантуй» (татарский), «Семык» (марийский). Удмуртский «Гербер» также проводится в Москве - его подготовкой занимается Постпредство УР. Государственный национальный театр Удмуртской Республики является единственным профессиональным театром, в котором ставятся спектакли на удмуртском языке. Он начал свою деятельность еще в 1931 году, и до сих пор не потерял своей популярности. В репертуаре театра имеются как спектакли для взрослых, так и для детей. Спектакли на удмуртском языке всегда сопровождаются синхронным русским переводом. На базе Удмуртской государственной филармонии работает ансамбль песни и танца «Италмас»

Основой его репертуара являются удмуртские народные песни и танцы, а также творчество финно-угорских народов. Удмуртскую эстраду представляют коллектив «Шулдыр ?ыт» («Веселый вечер») и проект «Эктоника», которые исполняют традиционную удмуртскую музыку в современной обработке.

В соответствии со Стратегией реализации государственной национальной политики, финансовую поддержку также получают средства массовой информации, использующие в своей деятельности языки народов УР. В соответствии с планом реализации Стратегии, государственную поддержку получают 3 газеты и 4 журнала, выпускаемые на удмуртском языке:

1) общественно-политическая газета «Удмурт дунне» («Удмуртский мир»)

2) детско-юношеская газета «Зечбур!» («Здравствуй!)

3) общественно-политическая газета северных удмуртов «Иднакар»

4) литературно-художественный и общественно-политический журнал Союза писателей Удмуртской Республики «Кенеш» («Собеседник»)

5) молодежный журнал «Инвожо»

6) литературно-художественный журнал для детей «Кизили»

7) научно-методический журнал «Ворскем кыл»

8) На татарском языке выпускается газета «Янарыш». Государственная поддержка оказывается телерадиовещательной компании «Удмуртия», которая выпускает теле- и радиопрограммы на удмуртском и татарском языках. Поддержку также получает книжное издательство «Удмуртия» на выпуск книг на удмуртском языке и удмуртская версия сайта информационного агентства «Удмуртия».

Отдельно хотелось бы отметить языковой ландшафт в Удмуртской республике. Зарубежные исследователи Р. Ландри и Р. Борхис определяют языковой ландшафт (linguistic landscape) как язык придорожных знаков, рекламных щитов, названий улиц и мест, вывесок на магазинах и общественных учреждениях, который выполняет две функции: информационную и символическую (Landry, Bourhis 1997, 25). Как упоминалось ранее, в соответствии с Законом наименования географических объектов оформляются на всех государственных языках- на русском и удмуртском. Кроме того, удмуртский язык используется при оформлении вывесок с наименованиями органов государственной власти, местного самоуправления, а также государственных и муниципальных учреждений. Для реализации данного пункта Министерство национальной политики УР осуществляет перевод надписей и вывесок по запросу. В последние годы, наблюдается интерес к использованию удмуртского языка в качестве оформления в общественных местах и на городских мероприятиях, чаще организованных органами государственной власти. Одним из примеров, стало использование надписей на удмуртском языке при оформлении центральной площади г. Ижевска в декабре-январе 2020г. Удмуртский язык был использован на плакатах, баннерах с новогодними поздравлениями, а также на ледяных скульптурах [см. Приложение 3, рис. 1-3]. Интересным примером является также использование удмуртского языка в сети магазинов «Пятерочка», где все вывески и указатели дублируются на удмуртском языке [См. Приложение 3, рис. 4]. Данная инициатива принадлежит руководству сети и не связано с государственной языковой политикой.