Размещено на http://www.allbest.ru/

[Введите текст]

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

РОМАНТИЧЕСКОЕ ОБЩЕНИЕ В КОММУНИКАТИВНО-СЕМИОТИЧЕСКОМ АСПЕКТЕ

РЕНЦ Татьяна Гавриловна

10.02.19 -- теория языка

Волгоград - 2011

Работа выполнена в Федеральном государственном бюджетном образовательном учреждении высшего профессионального образования

«Волгоградский государственный социально-педагогический университет»

Научный консультант:

доктор филологических наук, профессор Крейдлин Григорий Ефимович

(Российский государственный гуманитарный университет)

доктор филологических наук, профессор Пищальникова Вера Анатольевна (Московский государственный лингвистический университет)

доктор филологических наук, профессор Олянич Андрей Владимирович (Волгоградская государственная сельскохозяйственная академия)

Ведущая организация:

ГОУ ВПО «Южный федеральный университет»

Защита состоится «__» декабря 2011 г. в 10 час. на заседании диссертационного совета Д 212.027.01 в Волгоградском государственном социально-педагогическом университете по адресу: 400131, г. Волгоград, пр. им. В.И. Ленина, 27.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Волгоградского государственного социально-педагогического университета.

Текст автореферата размещен на официальном сайте Волгоградского государственного социально-педагогического университета: http://www.vspu.ru «___» сентября 2011 г.

Автореферат разослан «___» октября 2011 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

кандидат филологических наук, доцент Н. Н. Остринская

Общая характеристика работы

Диссертационное исследование выполнено в русле коммуникативной лингвистики и семиотики и представляет собой комплексное описание романтического общения.

Актуальность темы диссертационного исследования определяется следующими обстоятельствами:

1) растущим интересом современной коммуникативной лингвистики к частным проявлениям коммуникации, присущим отдельным социальным, профессиональным, возрастным, гендерным группам и отдельным индивидам; 2) отсутствием комплексных исследований романтического общения и необходимостью заполнения лакуны в современной теории межличностной коммуникации; 3) необходимостью введения в научный оборот понятия романтического общения и терминопонятийного аппарата исследуемого феномена; 4) важностью разработки эмотивно-прагматической модели коммуникативного поведения личности и связанную с этим потребность в изучении вербальных и невербальных знаков, репрезентирующих категорию эмотивности в романтическом дискурсе.

Внимание отечественных исследователей было обращено лишь к отдельным аспектам рассматриваемого феномена, связанным с разработкой концепта «любовь» в языковом, научном и религиозном сознании на материале разных языков, теорией речевых жанров [Балашова, 2004; Буянова, 2003; Вильмс, 1997; Воркачев, 1992, 2003, 2007; Данькова, 2000; Каштанова, 1997; Колесов, 1987; Колоян, 2006; Кузнецова, 1998; Макарова, 2001, 2004; Ползунова, 2008 и др.]. В зарубежной теории коммуникации и социальной психологии исследования романтической коммуникации были сосредоточены на вопросах, связанных с психологией отношений, социальным статусом партнеров, обменом информацией, гендерными характеристиками и т.д. [Rubin, 1973; Berg & Archer, 1983; Sillars & Scott, 1983; Knapp, 1984; Trenholm & Jensen, 1988; Hall, Carter & Horgan, 2000 и др.].

Объектом исследования является романтическое общение как тип межличностного общения. В качестве предмета изучения рассматриваются общие и специфические характеристики романтического общения, а также особенности вербальных и невербальных знаков, репрезентирующих категорию эмотивности в романтическом дискурсе.

Целью диссертационного исследования является комплексное изучение романтического общения и выявление специфики используемых романтическими партнерами знаков вербальной и невербальной семиотических систем.

В основу выполненного исследования положена следующая гипотеза: романтическое общение представляет собой тип межличностного общения, относящийся к его интимно-личностному уровню, в основе которого лежит романтическая любовь между индивидами, вступающими в эмоциональное взаимодействие и осуществляющими обмен эмотивными вербальными и невербальными знаками. Ему присущи определенные структура, коммуникативные стратегии и тактики, набор конститутивных признаков.

Достижение цели и доказательство гипотезы предполагает решение следующих исследовательских задач:

? определить содержание понятия «романтическое общение»;

? определить концептуальные основания структуризации романтического общения и рассмотреть особенности выделяемых этапов;

? раскрыть понятие «романтический дискурс»;

? выявить и описать особенности конститутивных признаков романтического дискурса;

? определить и систематизировать стратегии и тактики коммуникативного поведения субъектов романтического общения;

? рассмотреть систему вербальных и невербальных знаков, релевантных для романтического общения, их функции и семантические изменения в динамике их развертывания;

? охарактеризовать специфику репрезентации категории эмотивности в романтическом общении.

Многоплановая природа феномена романтического общения обусловила применение комплексной методики, включающей общенаучные методы: гипотетико-дедуктивный, анализ и синтез; собственно лингвистические и семиотические методы анализа: метод компонентного, контекстуального и интент-анализа, дефиниционный, функциональный анализ семиотических знаков, функционально-сопоставительный анализ, метод толкований, дескриптивно-аналитический метод, метод количественного подсчета. романтический вербальный дискурс партнер

Методологическую базу настоящего исследования составили известные концепции отечественных и зарубежных лингвистов, изложенные в трудах по: общей теории коммуникации (М.М. Бахтин, Н.Н. Болдырев, В.Г. Борботько, В.В. Дементьев, Е.Л. Доценко, А.А. Залевская, М.С. Каган, В.Б. Кашкин, О.А. Кобрина, В.В. Красных, Е.С. Кубрякова, О.А. Леонтович М.Ю. Лотман, А.Р. Лурия, М.Л. Макаров, У. Матурана, В.А. Пищальникова, З.Д. Попова, А.Н. Портнов, Г.Г. Почепцов, Е.В. Сидоров, И.А. Стернин, C.R. Berger, R.A. Bell и др.); теории межличностной коммуникации (М. Аргайл, Дж. Бивин, П. Вацлавик, Дж.А. Грэхэм, Д. Джексон, В.В. Красных, И.В. Крюкова, А. Фурнхэм, M. Knapp, S. Trenholm, A. Jensen и др.); семиотике (Р. Барт, М.М. Бахтин, И.Н. Горелов, Г.Е. Крейдлин, Г.В. Колшанский, Ю.М. Лотман, Н.Б. Мечковская, Е.С. Никитина, А.В. Олянич, М.К. Петров, А. Пиз, А.А. Романов, Ю.А. Сорокин, Ю.С. Степанов, У. Эко, J.K. Burgoon, M. Knapp, A. Wierzbicka и др.); эмотиологии (Ш. Балли, Е.М. Вольф, В.Г. Гак, В.В. Гуревич, В.И. Жельвис, К.Э. Изард, С.В. Ионова, Н.А. Красавский, Н.А. Лукьянова, В.А. Пищальникова, Н.К. Рябцева, В.Н. Телия, О.Е. Филимонова, В.И. Шаховский, S. Anders, P. Ekman, Ph. Ellsworth, W.V. Friesen и др.); теории дискурса (Н.Д. Арутюнова, М.М. Бахтин, Р. Водак, В.Г. Гак, Т.А. ван Дейк, В.З. Демьянков, И.А. Зачесова, О.С. Иссерс, О. Йокояма, В.И. Карасик, М.Л. Макаров, А.В. Олянич, К.Ф. Седов, Е.В. Сидоров, Г.Г. Слышкин, Т.Н. Ушакова, Е.И. Шейгал и др.); коммуникативным стратегиям и жанрам речи (М.М. Бахтин, Т. ван Дейк, В.В. Дементьев, О.С. Иссерс, О.А. Леонтович, В.П. Москвин, К.Ф. Седов, И.А. Стернин, И.П. Сусов, М.Ю. Федосюк, Т.В. Шмелева, J.D. Carter, J.A. Hall, T.G. Horgan, D. Morris, M. Peckham и др.); прагмалингвистике и теории речевой деятельности (Н.Д. Арутюнова, В.В. Богданов, Т.А. ван Дейк, А. Вежбицкая, Г.П. Грайс, В.С. Григорьева, В.З. Демьянков, Т.Н. Колокольцева, А.А. Леонтьев, Г.Г. Матвеева, Дж. Остин, Е.В. Падучева, А.Г. Поспелова, В.А. Пищальникова, Дж. Серль, Е.Ф. Тарасов, Н.И. Формановская, A. Jaworski и др.); различным аспектам языковой личности (Е.В. Бабаева, Г.И. Богин, А.А. Бодалев, В.И. Карасик, Ю.Н. Караулов, О.А. Леонтович, К.Ф. Седов, M. Argyle и др.).

Материалом исследования послужили около четырех тысяч фрагментов диалогов, отобранных методом сплошной выборки из произведений современной художественной литературы жанра «любовный роман» на английском и русском языках (общим объемом свыше 15 тыс. страниц). В качестве единицы исследования рассматривалась выраженная в тексте коммуникативная эмоциональная ситуация.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Под романтическим общением понимается интимно-личностное общение, в основе которого лежит романтическая любовь между индивидами, вступающими в эмоциональное взаимодействие и осуществляющими обмен эмотивными вербальными и невербальными знаками.

2. Алгоритм моделирования романтического общения строится на основе мотивационно-потребностного подхода к изучению личности и включает следующие этапы романтического общения: инициация, оценивание, познание, интенсификация отношений, формализация отношений.

3. Конститутивными признаками романтического дискурса являются переживание сверхценности объекта, эмоциональная маркированность общения, синтонность мировосприятия, ритуализация, криптонимическая эзотеричность, тематическая рекурсивность, сокращение коммуникативной дистанции, редукция вербальных знаков.

4. Ведущей коммуникативной стратегией романтического дискурса является каритативно-гедоническая, с которой связаны следующие стратегии: организующая, эмоционально-настраивающая, информативная, оценивающая, консолидирующая.

5. Эмотивность в романтическом общении эксплицируется вербальными знаками (аффективами, коннотативами, потенциативами) и знаками невербальной семиотики различной природы.

6. Ситуативные компоненты романтического общения придают эмотивным высказываниям дополнительную экспрессию, усиливают прагматику взаимного эмоционального воздействия коммуникантов и играют существенную роль в эффективности этого общения.

7. Репрезентация знаков романтического общения в художественном тексте свидетельствует о преимущественном использовании интенсивов, знаков амбивалентной оценочной семантики, нарастании эмотивной плотности вербальных и невербальных средств коммуникации.

8. Эмотивно-прагматическая модель коммуникативного поведения личности в романтическом общении может быть представлена в виде следующей схемы: S (feel) Emo (n) > Aim(n) > D (V/NV) > O (R), где S ? субъект (адресант), испытывающий эмоциональное состояние; (feel) ? указание на наличие у субъекта определенного эмоционального состояния; n ? возможное число эмоций / состояний, целей (больше, чем единица); Aim - прагматическая цель высказывания, установка; D ? дискурс субъекта, реализуемый вербальными (V) и невербальными (NV) знаками, O ? объект (адресат), который воспринимает, интерпретирует, эмоционально оценивает и осуществляет рефлексию (R) на эмоциональное состояние S и позволяет осуществить анализ коммуникативных установок субъектов общения.

Научная новизна исследования заключается в том, что в нем: 1) обоснованы понятия романтическое общение и романтический дискурс; 2) осуществлено структурирование романтического общения, позволившее выделить и описать структурно-семиотические особенности его этапов; 3) разработан алгоритм моделирования романтического дискурса на основе мотивационно-потребностного подхода к изучению общения; 4) выявлена специфика дискурсивных характеристик романтического общения; 5) определены типы и условия функционирования вербальных и невербальных знаков; 6) установлены динамические характеристики знаков романтического общения; 7) разработана эмотивно-прагматическая модель коммуникативного поведения коммуникативной личности в романтическом общении.

Теоретическая значимость работы состоит в том, что данное исследование вносит определенный вклад в развитие теории межличностной коммуникации, теории дискурса, коммуникативной лингвистики и эмотиологии, характеризуя не описанный ранее в научной литературе тип общения и связанный с ним комплекс понятий. Коммуникативно-семиотическое описание исследуемого типа общения дает возможность связать воедино уровень развития романтических отношений с динамикой вербальных и невербальных знаков и семантическими изменениями последних. Значимой является также разработка эмотивно-прагматической модели коммуникативного поведения субъектов общения, позволившей осуществить анализ их коммуникативных установок.

Практическая ценность исследования связана с возможностью применения полученных результатов в курсах языкознания, стилистики и интерпретации текста, спецкурсах по теории коммуникации, лингвосемиотике, теории дискурса, теории эмотивности, социолингвистике.

Апробация работы. По теме диссертации опубликовано 45 работ, 11 из которых опубликованы в изданиях, рекомендованных ВАК РФ (общий объем более 45 п. л.). По материалам исследования издано 2 монографии (одна из них коллективная) и 1 учебное пособие для студентов.

Основные результаты и выводы исследования обсуждались на заседаниях кафедры языкознания ВГСПУ, совместных заседаниях научно-исследовательских лабораторий «Язык и личность» и «Аксиологическая лингвистика» ВГСПУ, неоднократно докладывались на научных конференциях и конгрессах: международных - «Язык и мышление: Психологические и лингвистические аспекты» (Ульяновск, 2007), «Стереотипы в языке, коммуникации и культуре» (Москва, РГГУ, 2007), «Межкультурная коммуникация: концепты и модели поведения» (Астрахань, 2007), «Человек в современных философских концепциях» (Волгоград, 2007), «Прагмалингвистика и практика речевого общения» (Ростов н/Дону, 2007), «Язык и межкультурная коммуникация» (Астрахань, 2007, 2008), «Язык ? Сознание ? Культура ? Социум» (Саратов, 2008), «Культура в зеркале языка и литературы» (Тамбов, 2008), «Язык. Культура. Коммуникация» (Ульяновск, 2008), «Коммуникативные аспекты современной лингвистики и лингводидактики» (Волгоград, 2008), «Проблемы межкультурной коммуникации в современном образовательном пространстве» (Тобольск, 2008), «Меняющаяся коммуникация в меняющемся мире ? 2» (Волгоград, 2008), «Волжские чтения: актуальные проблемы лингвистики и лингводидактики» (Волгоград, 2009, 2011), «Меняющаяся коммуникация в меняющемся мире ? 5» (Волгоград, 2010); всероссийских и региональных ? «Личность ? Язык ? Культура» (Саратов, 2009, 2010), «II Волжские чтения: актуальные проблемы лингвистики и лингводидактики» (Волгоград, 2010); в международных и региональных сборниках научных трудов - «Альманах современной науки и образования. Языкознание и литературоведение в синхронии и диахронии» (Тамбов, 2007, 2008), «Сопоставительные исследования 2007» (Воронеж, 2007), «Языковая личность. Речевые жанры. Текст» (Москва, 2008), «Альманах современной науки и образования. Языкознание и литературоведение в синхронии и диахронии и методика преподавания языка и литературы» (Тамбов, 2008), «Человек в коммуникации: лингвокультурология и прагматика» (Волгоград, 2008), «Язык и эмоции: номинативные и коммуникативные аспекты» (Волгоград, 2009), «Сопоставительные исследования 2009» (Воронеж, 2009), «Lingua Mobilis» (Челябинск, 2008, 2009, 2010), «Стилистика и межкультурная коммуникация» (Самара, 2010), «III Волжские чтения: Человек в пространстве языка, коммуникации культуры» (Волгоград, 2011).

Структура работы. Содержание работы изложено на 412 страницах текста (из них 375 страниц основного текста). Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, списка использованной литературы, списка лексикографических источников и справочников, списка источников примеров.

Основное содержание работы

Во введении обосновывается актуальность темы, определяются объект, предмет, цели и задачи диссертационного исследования, дается характеристика анализируемого материала, методов и методологической базы исследования, раскрываются его научная новизна, теоретическая и практическая значимость, формулируются положения, выносимые на защиту, приводятся сведения о способах и формах апробации результатов исследования.

В первой главе «Теоретико-методологические основы исследования романтического общения» представлены теоретические положения, служащие методологической базой диссертационного исследования, выделены концептуальные основы структуризации романтического общения и выявлены структурно-семиотические особенности этапов.

Романтическое общение до настоящего времени не являлось объектом исследования современной отечественной лингвистики в своей целостности и оформленности. Внимание ученых было обращено лишь к отдельным аспектам рассматриваемого феномена, связанным с разработкой концепта «любовь» в научном, языковом и религиозном сознании на материале разных языков и разработкой теории речевых жанров. Вместе с тем в науке уже осознана необходимость осмысления и рефлексивного анализа теоретического и эмпирического материала по проблеме романтических отношений в работах, выполненных в различных предметных областях. Ощущается потребность в комплексном анализе романтического общения с целью выявления его структуры и специфических характеристик.

Представляется, что в основе романтического общения лежит романтическая любовь (romantic love). Лексема romantic в англоязычных словарях определяется как 1) showing strong feelings of love, or liking [LDELC 1992: 1141]; 2) displaying or expressing love or strong affection [Roget's Thesaurus: www]; 3) expressive of or exciting sexual love or romance [Webster's Dictionary: www]. Считаем целесообразным также обращение к дефиниции лексемы romance, означающей 1) an exciting and often short relationship between two people who love each other; 2) love, or a feeling of being in love [LDOCE: www], 3) when you feel love for and are sexually attracted to someone [CD: www]. Романтическая любовь представляет собой такие отношения между двумя индивидами, которые предполагают выражение искренней любви и глубоких эмоциональных чувств по отношению к Другому и характеризуются привязанностью, симпатией, сексуальным влечением.

Исследуемый в реферируемой работе тип общения можно охарактеризовать по параметрам, предложенным в классификации И.А. Стернина [2001: 11?20], дополненными другими релевантными для романтического общения признаками. Коммуникативная цель романтического общения, понимаемая как мысленное предвосхищение участниками взаимодействия желательного для них результатов коммуникации, направленность сознания на этот результат, формулируется как «стремление любить и быть любимым»; по теме ? это общение романтическое, то есть определяющее специфический характер межличностных отношений; по степени официальности ? неофициальное / неформальное; по форме ? открытое; по свободе выбора партнера ? инициативное; по степени проявления личности в общении ? глубоко личностное (интерес к личности как к индивидуальности, выделение его из окружающих); по продолжительности ? длительное; по соотношению формы и содержания - и прямое и косвенное; по характеру отношений - межличностное; по стилю ? доверительное; по структуре ? жесткое; канал связи, задействованный в процессе общения - акустический / визуальный / осязательный.

Представляя собой форму глубоко личностного взаимодействия, романтическое общение может происходить как непосредственно в процессе живого созерцания друг друга, так и опосредованно (например, через письменные тексты: письма, открытки, смс сообщения, общение по Интернету и т.д.). Взаимная заинтересованность обоих субъектов в успехе коммуникации способствует достаточно равномерному распределению ответственности за передаваемую ими информацию при изменяющейся плотности ее потока. Информативный аспект межличностного взаимодействия находится в тесной связи с интерактивным, более того, он является формой для содержания соответствующего дискурса с установкой на взаимность. Понимание романтического общения как обмен эмоционально окрашенной информацией имеет большое значение для исследуемого типа общения, особенно в свете лингвистической теории эмотивности.

В романтическом общении речь идет о двух конкретных индивидах, осуществляющих эмоциональное, интеллектуальное, информативное и др. взаимодействие, которое характеризуется жесткостью (закрытостью) структуры, означающей, что уход одного из партнеров приводит к распаду романтической диады. Имеет особое значение, что в романтической паре любовь предстает как дихотомия субъективного феномена внутреннего мира личности и межличностных отношений, реализуемых в процессе общения. Для исследуемого типа общения характерна некоторая абстрагированность романтических партнеров от реальности, их ориентация на себя, а также коммуникативная интимизация вербальных и невербальных знаков, посредством которых осуществляется взаимодействие.

Существенными для романтического общения являются доверительность, искренность, уважение, верность, честность, вежливость и другие признаки, которые способствуют гармоничному, кооперативному, эффективному общению субъектов романтического взаимодействия. Универсальным основанием кооперативности является формирование Мы-позиции, при которой коммуникативные пространства субъектов не противопоставляются, а образуют единое Мы-пространство с целью продемонстрировать единодушие с партнером. Такое общение выдвигает на первый план другую важную характеристику - конгруэнтность, то есть способность осознавать собственные внутренние переживания и согласовывать свое поведение с ними и с переживаниями партнера [Rogers 1995]. Степень конгруэнтности может меняться в зависимости от коммуникативной ситуации или способности / возможности коммуниканта реалистично оценивать данную ситуацию. Конгруэнтность даже только одного из партнеров улучшает взаимопонимание между ними, сближает, улучшает его, оптимизирует глубокое личностное общение.

Социальное восприятие в романтическом общении основано на эмпатии, что предполагает способность переживать чувства, которые испытывает Другой, как свои собственные. В процессе такого восприятия и понимания Другого его познание происходит через «вчувствование» в него, «перевоплощение в него», «вживания в его мир». Эта составляющая исследуемого типа общения в отраженном виде присутствует не только в репликах партнеров, но и в авторских описаниях эмоционального состояния коммуникантов: “I wish I could do something instead of just sitting here feeling sorry!” said Charlie [J. Bronte. The Greatest of These: 284]; Feeling sorry for her, he decided to try and cheer her up… He prayed the girl would not get in trouble for anything her mother thought he might have said… [J. Bronte. Journey of the Heart: 17]. Невербальные средства выражения эмпатии при этом используются как самостоятельно, так и дополняют вербальные высказывания: “Sarah,” said Oliver, his voice lowering into a whisper, “is something wrong? Am I somehow failing you?” “It's not for you,” consoled Sarah, seeing that Oliver was becoming troubled by her seemingly inexplicable behavior. She touched his hand and said, “I'll explain later, but not here.” [M. Goodman. Last Chance: 122]; She sat up, the puzzled look on her face turning to one of irritation. He didn't know what to do. Then, he moved in closer, took her by hand trying to calm her down. [L. Goodman Gemini Girl: 79]

Семиотическое пространство романтического общения формируется знаками различной природы ? вербальными и невербальными. Вербальная семиотическая система представлена, прежде всего, эмотивно заряженными знаками ? словами, словосочетаниями, высказываниями, текстами. Эмотивы в романтическом общении рассматриваются как парольные и ключевые знаки. Первые понимаются как слова, используемые партнерами в качестве маркеров, отличающих одну романтическую диаду от другой (например, филонимы, криптонимы, «секретные» коды), вторые отграничивают романтическую диаду от других социальных групп (fiancй / fiancйe, bride / groom, the betrothed, жених / невеста и др.). Невербальная семиотика романтического общения включает знаки кинесики, гаптики, окулесики, паралингвистики, проксемики, а также артефакты, графические символы и др. По мере развития романтических отношений возникает все больше ситуаций, когда «показать» гораздо проще, чем «рассказать», вследствие чего роль невербальных знаков в общении значительно возрастает. Объем информации, эксплицируемой вербальными средствами, сокращается, а невербальными - растет, причем импульсивность порождения невербальных знаков уменьшается и появляется их эмоциональная «аргументированность». Иначе говоря, в процессе общения происходит редукция вербальных знаков, трактуемая в реферируемой работе как сокращение количества вербальных интеракций между партнерами и увеличение невербальных.

Важной особенностью исследуемого типа общения являются его эмоциональный и прагматический аспекты. Первый понимается как «обмен» значимыми мыслями, чувствами и эмоциями, способствующими созданию индивидуальной для каждой романтической диады интимно-личностной атмосферы общения. Суть второго заключается в целенаправленном действии адресанта, реализующего свои коммуникативные интенции в соответствии с коммуникативной ситуацией, с общей стратегией поведения и тактиками взаимодействия с адресатом, то есть прагматическую коммуникацию следует понимать как процесс направленной передачи информации, жестко ориентированной на получение адекватного эффекта [Олянич 2004: 59]. Языковые единицы в составе речевых актов участников романтического взаимодействия, безусловно, следует рассматривать в органическом единстве с сопутствующими прагматическими обстоятельствами общения ? условиями общения, замыслом говорящего, пресуппозитивным фоном, интерпретацией и пониманием сообщаемого, а также в единстве с невербальными знаками различной природы.

Определяющим признаком в семантике романтического общения выступает переживание сверхценности объекта, то есть его аксиологическая ядерность, его индивидуализированность (уникальность) и немотивированность выбора [Воркачев 2007: 135], что делает принципиально значимым взаимодействие с Другим, подлинный «диалог на высшем уровне…диалог личностей» [М.М.Бахтин]. Рассматриваемый тип межличностного взаимодействия представляет собой «коммуникативное соавторство» [Т.Г. Винокур] двух индивидов по созданию «значения Другого» в пространстве их отношений.

Достижение коммуникативного согласия между романтическими партнерами, которое лежит в основе создания консенсуальной области взаимодействия [Матурана 1996; Кравченко 2006], предполагает взаимную когнитивную и эмотивную «настройку» (тьюнинг) партнеров друг на друга [Шаховский 2008], психологическую близость, взаимную адаптацию интенций, мотивов и реализующих их стратегий и тактик с целью достижения максимальной результативности общения.

Обобщая вышесказанное, нами предлагается понимать романтическое общение как тип межличностного общения, относящийся к его интимно-личностному уровню, в основе которого лежит романтическая любовь между индивидами, вступающими в эмоциональное взаимодействие и осуществляющими обмен эмотивными вербальными и невербальными знаками.

В реферируемой работе в качестве концептуальной основы структуризации исследуемого типа общения взяты мотивы и потребности субъектов романтического взаимодействия. Базовой потребностью романтических партнеров является потребность любить и быть любимой(ым), которая стоит за всеми явлениями, составляющими весь диапазон интимных человеческих отношений, всех страстей, именуемых любовью в самом широком смысле слова. Определенные кластеры потребностей на том или ином этапе романтического общения, в той или иной коммуникативной ситуации обусловливают конкретный вид деятельности субъекта и определяют характер его коммуникативного поведения, особенности которого могут служить основанием для выделения этапов романтического общения. Учитывая причинно-следственные связи между мотивационно-потребностной сферой личности, целями и задачами романтического общения, стратегиями и тактиками поведения субъектов, мы предлагаем интегрированную, оптимальную для данного исследования модель романтического общения, в которой выделены следующие этапы: инициация, оценивание, познание, интенсификация отношений, формализация отношений. Последовательность этапов не предопределяется какой-либо схемой, планом, программой, она весьма лабильна и задается развитием самого общения, а границы выделяемых этапов диффузны и персональны для каждой романтической диады. Предлагаемые этапы романтического общения могут постепенно сменять друг друга, заканчиваться / начинаться одновременно или быть разделены временными интервалами, продолжительность которых индивидуальна для каждой романтической пары, как и мотивы и потребности, формирующие стратегии и тактики коммуникативного поведения субъектов. Каждый этап представленной структуры включает ряд сменяющих друг друга коммуникативных ситуаций, представляющих собой сочетание внешних и внутренних условий и обстоятельств, в которых протекает общение.

В исследовательском материале этапы развития романтических отношений персонажей в художественном произведении определяются фабулой произведения и авторским замыслом. Структуризация общения подтверждается анализом содержания художественных текстов с учетом знаков вербальной и невербальной семиотических систем, используемых романтическими партнерами в процессе общения, и авторских ремарок. Сопоставительный анализ позволил соотнести знаковые комплексы со структурой исследуемого типа общения и выявить определенные закономерности употребления коммуникантами языковых и неязыковых средств на выделяемых этапах. Сказанное согласуется с семиотическим подходом к описанию исследуемого типа общения. Представляется, что романтическое общение можно рассматривать как семиосферу, характеризующуюся наличием ряда частных семиотических систем, единых в конкретном семиотическом пространстве. Отдельные ее части являются одновременно и самостоятельными структурами и элементами этого целого. По отношению к этому целому они, находясь на других уровнях структурной иерархии, обнаруживают свойство изоморфизма [Никитина 2006: 109]. Частные семиотические системы, отражающие особенности каждого из выделяемых этапов набором определенных языковых и неязыковых знаков, фиксируют единое пространство романтической семиосферы.

На этапе инициации, представленном, прежде всего, коммуникативной ситуацией знакомства, потенциальные романтические партнеры устанавливают первичный контакт на основе эмоции интереса к Другому. Представляется, что все вербальные высказывания, а также невербальные знаки составляют ядро семиотики данного этапа. Они включают речевые стереотипные формулы входа, выхода и поддержания контакта ? формулы приветствия, прощания, обращения и др.: Hello + name / How do you do? / How are you? / I'm pleased to meet you / It's nice to meet you / Excuse me / Please, make yourself at home / My name is …/ I'm + name / Mr. + name / Miss + name; Здравствуй(те)! / Разрешите представиться / Очень приятно / Рад познакомиться / (Очень) рад(а) тебя видеть! / Спасибо, все в порядке и т.д., вопросы и ответные реплики, формулы вежливости, служащие для поддержания контакта: Where are you from? / Where do you live? / What kind of music do you prefer? / Are you much in sports? / Would you like to join me for lunch? / Не хочешь пообедать со мной? / Давай зайдем в кафе, а также невербальные знаки ? улыбку, взгляд, фатические, конативные и эндные жесты, заинтересованную интонацию. Особую роль на этапе инициации играет улыбка, выступая, с одной стороны, элементом невербального этикета, а с другой, являясь знаком дружелюбия, помогающим установить контакт с партнером и подключить его к эмоциональному общению. Используемые коммуникантами средства служат определенной цели, а именно, дают возможность вступающим в контакт индивидам «почувствовать партнера и дать понять ему, кто они друг другу и в каком социуме живут, чтобы снять напряжение от неожиданной встречи или успокоить партнера» [Крейдлин 2003: 53]. На данном этапе осуществляется определение общих «координат» дальнейшей совместной деятельности (ориентиров, эталонов, опорных образов), формирующих базу, на основании которой строится весь дальнейший процесс общения.

На этапе оценивания партнеры реализуют целый комплекс потребностей: потребность в общении, получении представления о Другом, обмене информацией, новизне, создании положительного впечатления и др. Базовой выступает потребность в получении предварительного представления о Другом. Это обусловливает оценочную деятельность субъектов, которые в процессе общения соотносят формирующийся образ реального человека (впечатление о человеке) с существующим в их сознании ментальным образом романтического партнера. Если оценочная деятельность коммуникантов, осуществляемая на основе значимых для них «параметров», приводит к конгруэнтности реального и идеального образов, то это является предпосылкой для дальнейшего развития романтических отношений.

Целью коммуникантов на данном этапе является получение наиболее общих, первичных знаний о потенциальном романтическом партнере путем оценивания его речевого / неречевого поведения, которое становится более семиотичным по сравнению с предыдущим этапом. Анализируя произведенные говорящим дискурсы (тексты), слушающий может сделать выводы о речевой компетенции говорящего, его языковом вкусе, языковом чутье, творческом потенциале, преобладающих стратегиях речи и других особенностях поведения. Следует отметить, что «оценщик» совокупно выступает как субъект оценок, и как их объект, как наблюдатель и наблюдаемый. Иначе говоря, на данном этапе происходит взаимное оценивание потенциальных романтических партнеров друг другом, при этом интерпретация дискурсов является частью интерпретации взаимодействия участников коммуникации в целом. Партнеры, осознавая наиболее вероятные результаты своего общения, на этапе оценивания осуществляют речевое взаимодействие, используя, как правило, стереотипные высказывания, характеризующиеся такими свойствами, как целевая направленность, структурная организованность, информативность, соотнесенность с денотатно-референтной ситуацией, способность моделировать коммуникативную ситуацию.

Как показал анализ материала, частные семиотические системы отдельных ситуаций характеризуются вполне определенным набором речевых жанров (похвала, одобрение, упрек, замечание и др.), соотнесенных с ними невербальных средств, а их совокупность составляет частную семиотику этапа. Знаки оценки обладают высоким синтактико-семантическим потенциалом и, на наш взгляд, наряду с вопросительными структурами формируют ядерную область вербальной семиотики на данном этапе: You did it great! / Very well done / Oh, I see, oh, right, well done / That's what I like about you / You made it very nicely / That's amazing / Bloody well done / No, that was bad planning / Incredible / Real nice / That was awful, etc.; У тебя всегда так здорово получается? / Ну ты молодец / Никогда не видел ничего подобного / Ты мудрая девушка / Вы что себе позволяете и т.д. Прагматическое значение таких единиц заключается в том, что говорящий демонстрирует с их помощью свое отношение к собеседнику, его действиям, словам, поступкам, коммуникативной ситуации. К периферии вербальной семиотики очевидно можно отнести этикетные жанры, которые имели место на этапе инициации.

На этапе оценивания коммуникантам предоставляется возможность установить более тесный контакт, а также выявить дополнительную информацию друг о друге, о сходствах и различиях в их ценностных картинах мира, осознать перспективность / неперспективность дальнейшего развития отношений: “I studied with Oskar Kokoshka for a year. I finally quit because I knew I never could be as good as I wanted to be. <…> I was sent to school in Switzerland. After that, I went to Oxford, studied at the Sorbonne and lived in London for a few years…That's where I've been. Where have you been?” [S. Sheldon. Master of the Game: 293-294];

Да, Макс Горинг неглуп и очень недурен собой, пожалуй, его вполне можно назвать красивым мужчиной. [Н. Тарлингтон. Море страсти нашей: 37]

Вся разноплановая информация, которую получают и оценивают коммуниканты на данном этапе, относительно поверхностна, поскольку их оценочная деятельность носит предварительный характер и объективируется на следующих этапах.

На этапе познания наблюдается рост интенсивности общения в самом широком смысле. Романтические партнеры на данном этапе реализуют следующие потребности: когнитивно-прагматические и коммуникативные потребности в знании и понимании, новизне, запросе и обмене информацией, аффилиации, кооперации и др. Основной потребностью, систематизирующей вовлекаемые в общение дискурсы коммуникантов, является потребность в информации, поскольку именно она лежит в основе всего спектра потребностей, а также в используемых вербальных инструментах их реализации [Олянич 2004: 55]. Потребность в получении сведений о партнере побуждает романтических партнеров общения осуществлять дальнейший поиск значимой информации о собеседнике, которая позволяет более правильно оценить состояние и содержание «когнитивного множества собеседника» [Йокояма 2005: 55]. Разумеется, познание и взаимное воздействие партнеров друг на друга осуществляются в процессе совместной деятельности и во многом зависят от того, как собеседники отражают и интерпретируют речевое и неречевое поведение, оценивают коммуникативные возможности друг друга.

Общение от фатического на этапе инициации и информативно-фатического на этапе оценивания постепенно переходит в разряд информативного, что приводит к модификации стратегий и тактик и, соответственно, языковых / неязыковых средств их реализации. Информация становится в большей степени интимно-личностной и затрагивает индивидуальные, нравственные, моральные, познавательные, этические и иные сферы жизни человека, то есть раскрываются такие стороны личностного бытия партнера, которые недоступны для его собственного осмысления [Бахтин 2000]. Разумеется, знаки фатики присутствуют и на этапе познания, однако бульшее значение здесь приобретает информационный обмен между партнерами, поэтому количество используемых вербальных и невербальных знаков возрастает, что сигнализирует о расширении семиотики данного этапа.

С целью получения информации о партнере собеседники используют различные речевые жанры, имеющие определенный семантико-прагматический потенциал: запрос, сообщение, выражение мнения, подтверждение, опровержение, выражение сомнений в достоверности сведений и т.д. Адресат в процессе интерпретации извлекает прагматические, имплицитные смыслы высказываний адресанта. Стимулируя друг друга к откровенному разговору, партнеры апеллируют к личностно значимой информации, что указывает на доверительный характер общения: “For me, plumbing was a means of securing the family business, but I never loved it the way I loved music,” confided Adam. “And I'll tell you a secret, I never did it for the money, either.” “Album royalties?” guessed Charlie, with a smile. “Over seven million,” he affirmed. [J. Bronte. The Greatest of These: 344]

Когнитивная речевая деятельность романтических партнеров направлена на создание общего фонда знаний как основы для успешного общения и выработки кооперативных стратегий поведения. По словам М.Л. Макарова, в феноменологическом поле адресанта и адресата должен сформироваться общий набор контекстуальных пропозиций ? некий общий пресуппозиционный фонд, без которого совместная деятельность, порождение и понимание дискурса затруднена или невозможна [Макаров 1998: 107].

Анализ материала показал, что на данном этапе изменяются формы адресации: партнеры используют эмотивно-экспрессивные имена, «зараженные» экспрессией нежности, обожания, ласки: honey, darling Helen, Charlie-girl, Аллочка, Игорек и др., наблюдается эпизодическое употребление местоимения «мы» вместо ранее использовавшегося «я» и т.д. В ходе речевого обмена информацией не только продолжает осуществляться оценивание партнера через его коммуникативное поведение и полученную о нем информацию, но и определяются общие интересы, ценности, идентичность взглядов партнеров.

Знаки невербальной семиотики свидетельствуют об интимизации общения (touched her hand; gave him a warm look; gave a tender gaze; lay her hand on his arm; walked hand in hand; взял за руку; нежно взглянул на нее; ласково коснулся плеча и т.д.) и позволяют уточнить степень психологической близости коммуникантов.

Результаты анализа фактического материала позволяют проследить распределение вербальных знаков в семиотике этапа: этикетные и оценочные знаки перемещаются на ее периферию, а ядерную область формируют информативы с личностно значимой семантикой. Динамические семантические изменения знаков свидетельствуют о большей открытости и «синхронизации» субъектов в общении друг с другом.

Таким образом, на этапе познания закладываются предпосылки формирования романтической диады с присущими ей особенностями речевого и неречевого поведения субъектов общения благодаря сопряжению коммуникативного, когнитивного, эмоционального, аксиологического, прагматического и других аспектов их личностей.

Целый кластер потребностей романтических партнеров реализуется на этапе интенсификации отношений: потребность в привязанности, переживании, аффилиации, а также манифестация чувств, апелляция к интимным чувствам, формирование эмоционального настроя, коррекция модели мира и др. Они обусловливают определенные коммуникативные цели, которые заключаются в том, чтобы продемонстрировать симпатию и привязанность, добиться расположения, уяснить свои роли в романтической диаде, согласовать картины мира, осмыслить ожидания партнера, разделить с ним эмоции и чувства и др. Интенсивность общения существенно возрастает, диалог между партнерами становится все оживленнее, общение приобретает все более доверительный характер. Если на предыдущих этапах ухаживание носит этикетный характер, то на этапе интенсификации оно приобретает высокую степень креативности, объективируя эмоции и чувства адресанта.

Адресант и адресат активно реализуют свои намерения, используя все богатство речевых и неречевых средств. Взаимодействие партнеров продолжается не столько с целью получения информации, сколько для выявления психоэмоциональных состояний друг друга, возможных установок и т.д. Речи субъектов присущи такие черты как эмотивность, коммуникативная поддержка собеседника, коммуникативный оптимизм: высказывания партнеров содержат завышенные эмоциональные оценки: You are extremely intelligent! You look especially nice today! You look absolutely breathtaking! Ты выглядишь шикарно! You're the most beautiful thing I've ever seen in my life! You're my fairest! Ты сегодня ослепительно красивая! Ты такая…просто обалденная женщина! Ты самая замечательная! и др. Иными словами, на данном этапе во всей его полноте реализуется коммуникативная тактика комплимента, семантика которого содержит эмоциональную оценку, а его прагматика обладает значительным потенциалом: “Oh, God,” she said, “you're so good. You're so good to me. You're so kind. There was never anyone so good to me before.” [J. Braine. Room at the Top: www]

Реализуемые в виде знаковых построений (в данном случае комплиментов) смысловые интенции авторов формируют эмоциональное пространство романтического общения в унисонной тональности.

Как показало исследование, значимой характеристикой данного этапа является самораскрытие (self-disclosure) партнеров в процессе общения, предполагающее добровольное раскрытие неочевидной информации о себе самом партнеру по общению [Леонтович 2003: 179] и позволяющее сообщать не только позитивную, но, что важно, и негативную информацию о себе. По словам Э. Фромма, у собеседников нет нужды лакировать образ партнера или свой, поскольку реальность активного соучастия и любви позволяет партнерам выйти за пределы индивидуального существования. Иными словами, их отношения достигли известной глубины, что позволяет им рассчитывать на понимание и прощение [Фромм, 2006]: “Before I enter into an engagement,” said Adam, “I must tell you, that I've been engaged, before.” “You don't have to tell me, Adam,” said Charlie. [J. Bronte. The Greatest of These: 417]

Нарастание эмоций на данном этапе общения является дискурсивно-образуюшим фактором; дискурс участников взаимодействия насыщается индивидуальными смыслами, присущими партнерам как единому целому, и реализуется в особом пространстве единого Мы, укрепляя его целостность:

“What a beautiful mansion,” she gasped. “I wonder who lives there?” “You do,” said Oliver. “That's our new home.”[M. Goodman. Last Chance: 91]

Следует отметить, что акцент постепенно переносится со знаков вербальной на знаки невербальной семиотики: знаки, посредством которых передается внутреннее психоэмоциональное состояние участников взаимодействия, становятся более интимными (поцелуй, шепот, прикосновения, нежные / страстные объятия): “Angel, “ he said, kissing her, “did you get my letter?” [J. Cooper. Riders: 191]; “Oh, Eleanor, you so sweet ? I can't express myself. His arm tightened around her shoulder. [F.H. Arnold. Not My Will: 328].

Семиотическое ядро этапа интенсификации, по нашему мнению, приходится на ситуацию признания в любви, представленную эмотивными вербальными и невербальными знаками. Пропозиция I love you данной ситуации является центром локализации всех витальных потребностей говорящего. Периферия семиотики этапа достаточно аморфна как в структурном отношении, так и в плане ее наполнения знаками различной природы.

Выделение этапа формализации отношений обусловлено необходимостью удовлетворить ряд потребностей романтических партнеров: любить и быть любимым, потребность в целостности и гармонии, принадлежности / привязанности, близости, безопасности и стабильности и ряд вспомогательных потребностей. Данный этап включает ряд знаковых коммуникативных ситуаций, имеющих свою специфику: предложение руки и сердца, помолвка, девичник / мальчишник, регистрация брака / венчание и т.д. Коммуникативное поведение партнеров в значительной степени ритуализовано, любовь актуализируется в новой фазе общения: имплицитная реализация пропозиции I love you находит свое выражение в вопросе-предложении Homo Amans к партнеру Will you marry me?

Ситуация «венчание», на наш взгляд, является ядерным компонентом этапа формализации отношений и служит типичным примером ритуальной деятельности романтических партнеров. Данная ситуация знаменует переход ее участников в новый статус ? брачный (семейный). С внешней стороны ритуал венчания состоит в совершении в установленном порядке ряда символических действий в присутствии множества людей и с распределением «ролей». Его непременным атрибутом являются речевые действия романтических партнеров и священника, то есть использование клишированных ритуальных текстов - призывов, пожеланий, обещаний и проч., а также ряд неречевых знаковых действий - обмен кольцами, поцелуй и др. Семиотичными являются убранство храма, торжественная музыка, одежда и другие атрибуты венчания.

Анализ художественных текстов показывает, что на данном этапе продолжается всестороннее познание партнерами друг друга, уяснение и реализация вклада и обязательств каждого из них в романтической диаде. Коммуниканты прилагают сознательные усилия, чтобы отвечать ожиданиям друг друга во всех сферах - эмоциональной, сексуальной, интеллектуальной, культурной, нравственной и др. На данном этапе продолжается обсуждение планов на будущее, связанных с семейным бюджетом, совместным проживанием, распределением ролей в будущей семье и т.д.

Вербальная и невербальная составляющие общения на этапе формализации отношений характеризуются высокой степенью интимности, доверительности, конфиденциальности со стороны обоих коммуникантов, причем нередко невербальные средства полностью замещают вербальные, свидетельствуя о нарастании эмотивной плотности невербальных средств коммуникации. Симптоматично появление «вторых смыслов» в языке каждой пары, то есть определенных кодов общения (Are we stripping this weekend?).

Данный этап характеризуется тематической рекурсивностью: партнеры продолжают транслировать комплексную эмоцию любви в прямом / непрямом романтическом дискурсе: “I love you, George.” Squeezing her ever so tenderly, George gently kissed the slender hand that was sleepily caressing his face. “I love you, too.” [D. Petersen. Tell Me Your Name: 132]; “I adore you, especially your eyes like a kingfisher's wing, I cherish you, I worship you, idolise you, live only for you, treasure you.” [A. Grey. Hearts in Hiding: www]

Таким образом, модель романтического общения, базирующаяся на мотивационно-потребностном подходе к изучению личности, включает ряд взаимосвязанных и взаимообусловленных этапов. Совокупность вербальной и невербальной семиотических систем каждого этапа образует семиосферу романтического общения. Семиотические знаки, употребляемые для реализации доминантных потребностей личности на отдельном этапе, составляют ядро семиотики этапа, а для удовлетворения вспомогательных потребностей - ее периферию.

Во второй главе «Дискурсивные характеристики романтического общения» определяется понятие романтического дискурса, выявляется специфика его конститутивных признаков, а также выявляются динамические изменения стратегий и тактик коммуникативного поведения субъектов романтического общения.

Онтологическим ядром дифференциации дискурсов является многообразие сфер человеческой деятельности и общения, протекающих в нормативно-ценностных системах, а также манипулятивное качество естественного языка, лежащее в основе его полифункциональности, вариативности, субъективности. Такой подход позволил исследователям выделить статусно-ориентированный и личностно-ориентированный (личностный, персональный) дискурс. Таксономия последнего представлена двумя основными разновидностями - бытовой (обиходной, разговорной) и бытийной [Карасик 2002]. В реферируемой работе предпринимается попытка выделить еще один тип личностно-ориентированного дискурса ? романтический, поскольку, как считают исследователи, «нет такой человеческой нужды, которая не имела бы соответствующий дискурс, которая не была бы выражена в вербальных интенциях человека, которая не имела бы текстов, созданных в связи и для определенной потребности или для нескольких потребностей сразу» [Олянич 2006: 5]. Выделение романтического дискурса как разновидности личностно-ориентированного также коррелирует с мотивационно-потребностным подходом, используемым в реферируемой работе.