Главная Коллекция "Otherreferats" Иностранные языки и языкознание Русские паремии с компонентом "судьба": лингвокультурологический и семантико-стилистический аспекты

Русские паремии с компонентом "судьба": лингвокультурологический и семантико-стилистический аспекты

Лингвокультурология и межкультурная коммуникация. Изучение паремий в аспекте лингвокультурологии. Пословица и поговорка в составе паремий. Фразеологические единицы китайского языка. Семантическая классификация и состав паремий с компонентом судьба.

Рубрика	Иностранные языки и языкознание
Вид	диссертация
Язык	русский
Дата добавления	30.10.2017
Размер файла	153,7 K

посмотреть текст работы

скачать работу можно здесь

полная информация о работе

весь список подобных работ

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Страница:

Размещено на http://www.allbest.ru/

САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

Филологический факультет

Кафедра русского языка как иностранного и методики его преподавания

Выпускная квалификационная работа

магистра лингвистики

Русские паремии с компонентом «судьба»: лингвокультурологический и семантико-стилистический аспекты

Ши Хуаньцзя

Научный руководитель:

д.ф.н., доцент Бугаева Л. Д.

Рецензент:

д.ф.н., профессор

Гаврилова М. В.

Санкт-Петербург, 2017

Оглавление

Введение

Глава 1. Теоретические основы описания и изучения лексики

1.1 Понятия «картина мира» и «языковая картина мира»

1.2 Лингвокультурология и межкультурная коммуникация

1.2.1 Лингвокультурология как самостоятельная наука

1.2.2 Межкультурная коммуникация

1.3 Изучение паремий в аспекте лингвокультурологии

1.3.1 Паремия в лингвокультурологическом и стилистическом аспектах

1.3.2 Пословица и поговорка в составе паремий

1.3.3 Фразеологические единицы китайского языка

1.4 Судьба как универсальный культурно-значимый компонент языка

Глава 2. Русские паремии с компонентом судьба на фоне китайского языка

2.1 Понятие судьба и его эволюция

2.1.1 Словарные определения понятия судьба

2.1.2 Состав паремий с компонентом судьба

2.2 Семантическая классификация паремий с компонентом судьба

2.2.1 Судьба управляет человеком

2.2.2 Человек управляет судьбой

2.2.3 Судьба и человек - единое целое

2.3 Оценочная классификация паремий с компонентом судьба

2.3.1 Оценочная шкала отношения человека к судьбе

2.3.2 Примеры анализа оценочных паремий

2.4 Универсальные и дифференциальные свойства паремий с компонентом судьба в русском и китайском языках

Заключение

Литература

Приложения

Введение

Паремиологические единицы аккумулируют народную мудрость и наиболее ярко передают национальный опыт. Концепт судьба представляет собой одну из важнейших лингвокультурологических единиц национальной культуры. Он широко представлен как в русском, так и в китайском языках и является, по мнению современных исследователей (Ю. Д. Апресяна, В. Г. Гака, В. А. Масловой), типичным примером употребления культурно-значимых единиц. Кроме того, в современном мире идут поиски путей решения проблем межкультурной коммуникации, обусловленных реальной ситуацией взаимодействия разных культур, традиций, конфессиональных воззрений. Решение этих проблем напрямую связано с преодолением стереотипов и обеспечением эффективного общения между носителями разных культур с учётом языковых реалий каждого народа.

Обращение к паремии имеет свою историю изучения, в частности этой теме посвящены работы лингвистов В. И. Чернова, В. М. Мокиенко и Л. А. Шкатовой. Семантика и прагматика концепта судьба в лексико-семантическом пространстве русского языка рассматриваются в работах В. Ю. Апресяна, Г. Ю. Аманбаевой, А. Н. Хохловой. Новым и, на наш взгляд, перспективным является подход к описанию паремий исследователя Л. Б. Кацюбы, которая рассматривает паремии как комплексные образования, являющиеся одновременно единицами языка и единицами коммуникации.

Китайские лингвисты также занимались исследованием концепта судьба. Так, Тань Аошуан произвела реконструкцию представлений китайцев о судьбе на основе фразеологизмов. Сравнением русских и китайских фразеологизмов, содержащих компонент судьба, посвящены работы Лян Цзин. паремия поговорка судьба фразеологический

Вместе с тем лингвокультурологическая универсалия судьба ещё недостаточно полно описана с позиций паремиологических единиц как в русском, так и в китайском языках. Системного анализа по выявлению межкультурных корреляций паремий с компонентом судьба в китайском и русском языках очень мало. Изучение паремии в широком понимании с компонентом судьба как феномена межкультурной коммуникации недостаточно полно описано и в аспекте лингвистики РКИ.

Таким образом, актуальность диссертации обусловливается статусом паремии в культуре и языке сообщества, частотностью употребления слова судьба в русском и китайском лингвокультурном пространстве языка и речи и недостаточностью изучения компонента судьба с точки зрения паремий в широком понимании в русском языке на фоне китайского.

Объектом исследования являются русские паремии с компонентом судьба на фоне их китайских аналогов.

Предметом исследования являются лингвокультурологические и семантико-стилистические характеристики слова-понятия судьба как организующего ядра соответствующих паремий.

Гипотеза исследования. В русской и китайской культурах паремии с лексемой судьба отражают практические непересекающиеся фрагменты ментального пространства, обусловленного историческими и культурными традициями народов, где доминирующим в ментальном пространстве русской культуры является понимание судьбы как высшей силы, недоброжелательной к человеку, нетипичное для китайской ментальности.

Целью исследования является выявление национально-культурных особенностей семантики паремий с компонентом судьба в русском лингвокультурном пространстве языка и речи на фоне китайского языка.

Поставленная цель предполагает решение следующих задач:

1) представить основные теоретические работы, связанные с паремией и паремиологией в лингвокультурологическом аспекте и проведенные на материале русского и китайского языков;

2) определить и классифицировать семантические группы паремий с компонентом судьба;

3) определить и классифицировать оценочные группы паремий с компонентом судьба;

4) проанализировать русские паремии с компонентом судьба с точки зрения лингвокультурологии, семантики и стилистики;

5) обозначить универсальные и дифференциальные характеристики паремий с компонентом судьба в русском и китайском языках.

Методы и приёмы исследования. В работе используется приём частичной выборки материала из словарей, приём направленной выборки материала с сайта Национального корпуса русского языка. В качестве исследовательских методов используются описательный, сопоставительный методы; метод компонентного анализа; семный анализ, статистический и классификационный методы.

Материалом исследования послужили данные словарей русского и китайского языков, словарей пословиц и поговорок, афоризмов о судьбе и материалы сайта Национального корпуса русского языка.

Научная новизна работы заключается в исследовании паремий в широком понимании. Паремии с компонентом судьба рассматриваются как языковые единицы, отражающие социокультурные фрагменты национальной языковой картины мира русского и китайского народов. К анализу привлекаются не только пословицы и поговорки, но и близкие к ним лексические единицы.

Теоретическая значимость работы состоит в рассмотрении паремий как комплексных единиц языка и коммуникации, в разработке лингвокультурологического анализа русских паремий с компонентом судьба на фоне их аналогов в китайском языке, в разработке классификации отношений человека и судьбы в русской и китайской культуре.

Практическая значимость работы: результаты данного исследования могут быть использованы непосредственно в практике преподавания русского языка как иностранного, в частности, в китайской аудитории, при составлении лекционных курсов по лингвокультурологии, паремиологии, а также в лексикографии при составлении лингвокультурологического словаря русских паремий.

Структура работы. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованной литературы, и приложений, в которых представлен список паремий с компонентом судьба в русском и китайском языках, сокращение используемых словарей и результаты анкетирования.

Глава 1. Теоретические основы описания и изучения лексики

1.1 Понятия «картина мира» и «языковая картина мира»

Как отмечает В. П. Руднев, «картина мира - система интуитивных представлений о реальности» [Руднев, 1997]. Термин «картина мира» появился в конце XIX - начале XX в. Начиная с 1960-х годов проблема картины мира рассматривалась с семиотической точки зрения при изучении систем (языка) первичного моделирования и систем вторичного моделирования (мифа, религии, фольклора, поэзии, кино и т.д.). Картину мира можно выделить, описать или реконструировать у нации или этноса, у любой социальной или профессиональной группы или отдельной личности.

В лингвистическом исследовании принято различать две картины мира - концептуальную и языковую. Под концептуальной картиной мира понимается «не только знание, которое выступает как результат мыслительного отражения действительности, но и итог чувственного познания, в снятом виде содержащийся в логическом познании» [Брутян, 1973: 108]. Языковая картина мира - это «вся информация о внешнем и внутреннем мире, закрепленная средствами живых, разговорных языков» [Брутян, 1973: 108].

Единицами языковой картины мира (далее ЯКМ) являются слова, словоизменительные и словообразовательные формативы и синтаксические конструкции, и тексты. В современной лингвистике существует большое количество определений понятия ЯКМ. Приведу несколько примеров: «Языковая картина мира - это отражение способа моделирования и структурирования действительности, характерного для конкретной лингвокультурной общности» [Моисеева, 1998; Зиновьева, 2009: 40]; «Упрощённое и сокращённое отображение всей суммы представлений о мире внутри данной традиции» [Мифы народов мира, 1982; Зиновьева, 2009: 40]. В. Б. Касевич определяет ЯКМ так: «знания, закодированные оппозициями словаря и грамматики, это языковые знания, а их совокупность - языковая картина мира» [Касевич, 1996; Зиновьева, 2009: 40]; Ю. Н. Караулов определяет ЯКМ как «взятое во всей совокупности, все концептуальное содержание данного языка» [Караулов, 1976: 246].

В качестве рабочей дефиниции ЯКМ мы принимаем определение, предложенное профессором Института русского языка им. А. С. Пушкина Екатериной Сергеевной Яковлевой: «под языковой картиной мира понимается зафиксированная в языке и специфическая для данного языкового коллектива схема восприятия действительности» [Яковлева, 1994]. Итак, «языковая картина мира - это своего рода мировидение через призму языка» [Яковлева, 1998: 47].

Принято различать научную и наивную языковую картину мира. Наивная картина мира характерна для обыденного сознания человека. По Ю. Д. Апресяну, «каждый естественный язык отражает определенный способ восприятия и организации мира» [Апресян, 1995; Зиновьева, 2009: 42]. Закрепленные в нем значения образуют единую систему взглядов и коллективную философию, связанную со всеми носителями языка. Ю. Д. Апресян отмечает, что «свойственный языку способ концептуализации действительности (взгляд на мир) отчасти универсален, отчасти национально специфичен, так что носители разных языков могут видеть мир немного по-разному, через призму своих языков» [Апресян, 1995; Зиновьева, 2009: 42].

Представляется, что ядром ЯКМ является культура этноса, наций и государства. В науке о языке это представлено таким научным направлением как лингвокультурология. Лингвокультурологический анализ паремий, характеризующих понятие судьба в русском языке на фоне китайского, способствует восстановлению определённого фрагмента языковой картины мира.

1.2 Лингвокультурология и межкультурная коммуникация

1.2.1 Лингвокультурология как самостоятельная наука

Лингвокультурология переживает в настоящее время период расцвета и вызывает бурный интерес со стороны лингвистов. Всё больше внимания обращается на проблему взаимосвязи языка и культуры и на проблему национального лингвокультурологического пространства. Главная задача лингвокультурологии - это изучение и описание взаимосвязи языка и культуры. Лингвокультурология «создана на основе "триады" - "язык, культура, человеческая личность"» [Бенвенист, 1974; Соболь]. Часто её научный аппарат рассматривают как некое увеличительное стекло, через которое можно заметить материальную и ментальную уникальность разных этносов.

Впервые термин «лингвокультурология» появился в трудах В. В. Воробьева, а затем В. А. Масловой, В. Н. Телии, Н. Д. Арутюновой, В. И. Карасика, Н. Ф. Алефиренко, Е. Е. Юркова, А. Н. Зиновьевой, и других исследователей. Уже в начале этого века появляются школы лингвокультурологического анализа (например, под руководством Н. Д. Арутюновой, В. И. Карасика и др.), формируется определенный понятийно-терминологический аппарат.

В. В. Воробьев детально определяет статус лингвокультурологии как научной дисциплины: «комплексная научная дисциплина синтезирующего типа, изучающая взаимосвязь и взаимодействие культуры и языка в его функционировании и отражающая этот процесс как целостную структуру единиц в единстве их языкового и внеязыкового (культурного) содержания при помощи системных методов и с ориентацией на современные приоритеты и культурные установления» [Воробьев, 1997: 36-37]. Основным объектом являются «взаимосвязь и взаимодействие культуры и языка в процессе его функционирования и изучение интерпретации этого взаимодействия, как единой системной целостности», а предметом - «материальная и духовная культуры, созданные человечеством», короче, все, что составляет «языковую картину мира» [Воробьев, 1997: 32].

Как правило лингвокультурология позиционируется как неотъемлемая часть этнокультуры. Например, В. Н. Телия определяет лингвокультурологию как ту «часть этнолингвистики, которая посвящена изучению и описанию корреспонденции языка и культуры» [Телия, 1996: 217]. Подобное понимание лингвокультурологии присутствует в работах А. А. Потебни, В. В. Виноградова, Д. С. Лихачева, и связано с их взглядами на проявление национально-культурной специфики языковых средств. По мнению В. Н. Телии, можно определять предмет лингвокультурологии как «исследования и описания синхронно действующих средств и способов взаимодействия языка и культуры» [Телия, 1996: 17].

В. А. Маслова подчёркивает интегративность лингвокультурологии, характеризует лингвокультурологию как науку, возникшую «на стыке лингвистики и культурологии» и исследующую «проявления культуры народа, которые отразились и закрепились в языке» [Маслова, 2001: 28]. Она видит объект лингвокультурологии как «взаимодействие языка, который есть транслятор культурной информации, культуры с её установками и преференциями и человека, который создает эту культуру, пользуясь языком» [Маслова, 2001: 36]. Предметом лингвокультурологии являются исследования «единиц языка, которые приобрели символическое, эталонное, образно-метафорическое значение в культуре» [Маслова, 2001: 36]. На основе интегративной семы «культура - язык» В. В. Красных определяет лингвокультурологию следующим образом: «дисциплина, изучающая проявление, отражение и фиксацию культуры в языке и дискурсе» [Красных, 2002: 12]. Он также отмечает, что лингвокультурология «непосредственно связана с изучением национальной картины мира, языкового сознания, особенностей ментально-лингвального комплекса» [Красных, 2002: 12]. Объект лингвокультурологии - это «язык как отражение и фиксация культуры и культура сквозь призму языка». А предметом являются «единицы языка и дискурса, обладающие культурно-значимым наполнением, являющиеся тем "каналом", по которому мы можем войти в культурно-исторический пласт ментально-лингвального комплекса» [Красных, 2002: 12].

Е. И. Зиновьева и Е. Е. Юрков дают более развёрнутое определение лингвокультурологии: «теоретическая филологическая наука, которая исследует различные способы представления знаний о мире носителей того или иного языка через изучение языковых единиц разных уровней, речевой деятельности, речевого поведения, дискурса, что должно позволить дать такое описание этих объектов, которое во всей полноте раскрывало бы значение анализируемых единиц, его оттенки, коннотации и ассоциации, отражающие сознание носителей языка» [Зиновьева, Юрков, 2009: 13]. Е. Е. Юрков отмечает, что целью лингвокультурологических исследований при таком подходе становится «описание и объяснение особенностей языка и его функционирования как культурно обусловленного феномена» (для РКИ - овладение и пользование языком с пониманием культурного фона) [Юрков, 2003; Зиновьева, 2009: 14]. Исследователи считают, что объектом лингвокультурологии являются весь язык и культура, а предметом - их взаимодействие.

Таким образом, с одной стороны, большинство лингвистов отмечают, что лингвокультурология имеет самостоятельный статус и перспективы. С другой стороны, теоретическая база этой науки еще не полностью сформирована. Ученые не имеют единого мнения ни о статусе лингвокультурологии, ни об объекте и предмете исследования. Все исследователи, однако, отмечают взаимосвязь языка и культуры. Безусловно, самым популярным материалом для выявления национально-культурных особенностей носителей языка являются паремиологические единицы, которые отражают культуру народа.

1.2.2 Межкультурная коммуникация

Межкультурная коммуникация (далее МКК) - это «общение языковых личностей, принадлежащих к различным лингво-культурным сообществам» [Гудков, 2003: 51]. Этот процесс включает в себя различные сферы общественной жизни всего мира. Сегодня вырос большой интерес к общению с другими народами и их культурой как в России, так и за рубежом. Как известно, понятие «межкультурная коммуникация» впервые появилось в работе Г. Трейгера и Э. Холла «культура и коммуникация. Модель анализа» в 1954 году. Под межкультурной коммуникацией исследователи понимали идеальный результат, полученный человеком в стремлении приспособиться к окружающему миру.

Е. М. Верещагин и В. Г. Костомаров определяют межкультурную коммуникацию как «адекватное взаимопонимание двух участников коммуникативного акта, принадлежащих к разным национальным культурам» [Верещагин, Костомаров, 1990: 26]. Т. Г. Грушевицкая определяет межкультурную коммуникацию как «совокупность разнообразных форм отношений и общения между индивидами и группами, принадлежащими к разным культурам» [Грушевицкая, 2003]. Она полагает, что «культура каждого народа относительна, поэтому адекватно её оценить можно только в её собственных рамках и границах» [Грушевицкая, 2003].

Д. Б. Гудков рассматривает межкультурную коммуникацию как особый тип коммуникации, «общение представителей различных лингво-культурных сообществ» [Гудков, 2003: 51]. Особенности межкультурной коммуникации наиболее ярко проявляются при анализе коммуникативных неудач в общении коммуникантов, принадлежащих разным лингвокультурным сообществам. В российской лингвистике в течение короткого времени появилось большое количество исследований, подробно изучающих коммуникативные неудачи, в том числе и работы Н. И. Формановской, Г. Г. Почепцова. Они все предлагают собственную классификацию коммуникативных неудач (далее КН). По мнению Д. Б. Гудкова, общение рассматривается как взаимодействие «говорящих сознаний». Он разделяет КН на следующие: 1) неудачи, вызванные недостаточным владением иностранными семиотическими системами; 2) неудачи, вызванные национальными различиями, когнитивными аспектами личности коммуникантов разных наций; 3) неудачи, вызванные разнообразными прагматическими факторами. В МКК главной причиной коммуникативных неудач является «непонимание инофоном системы значений той культуры и способов их актуализации» [Гудков, 2003]. Причины многих неудач, лежащие за пределами чистого языка, считаются экстралингвистическими [Гудков, 2003].

Итак, язык является основой МКК, значение которой очевидно из названия: это общение людей, принадлежащих разным культурам и различающимися строением ментального ландшафта.

Наглядным примером национальной ментальности могут выступать отношения человека с миром животных, которые, на наш взгляд, служат источником образования паремий. Например, в русском языке известны устойчивые сочетания: голодный как волк, злой как собака, хитрый как лиса. В то время как в китайском языке сочетание злой как собака не используется в силу того, что доминантный признак собаки - доброта и преданность. А два других сочетания имеют эквиваленты в китайском языке. Можно также привести примеры цветообозначений, которые показывают различия в национальных культурных представлениях разных языковых сообществ. Можно привести два противоположных цвета - белый и чёрный, которые, в зависимости от культуры и религии, воспринимаются по-разному. Для русских белый - это цвет снега и мела, а для китайцев белый - это не только цвет снега или инея, но и символ траура. То же самое можно сказать и о черном цвете. Отражение того или иного цвета в языке зависит от того, какую значимость цвет играет в обыденной жизни людей.

Очевидно, что культура восточной цивилизации отличает от российской, однако, рассмотренные примеры свидетельствуют о сходстве символов животных и эталонов цвета в разных культурах. Существующие лакуны вызваны различиями культур, связаны с реалиями носителей языков и особенностями природы и традиций народов. Это позволяет сделать вывод, что языковые картины мира разных народов в МКК имеет свою образность, и это связано с национальной ментальностью и характером.

1.3 Изучение паремий в аспекте лингвокультурологии

1.3.1 Паремия в лингвокультурологическом и стилистическом аспектах

Как отмечает В. М. Мокиенко, «теоретически возможен самый широкий взгляд на определение паремии - от образной лексемы до законченного воспроизводимого текста» [Мокиенко, 2010: 11]. В. С. Пермяков полагает, что «среди разного рода языковых клише, т. е. устойчивых словесных образований, видное место занимают паремии, или народные изречения, выраженные предложениями (например, пословицы, поговорки, приметы), а также короткими цепочками предложений, представляющими элементарную сценку или простейший диалог (например, побасенки, «одномоментные» анекдоты, загадки)» [Пермяков, 1988: 80].

Под термином паремия принято понимать афоризмы народного происхождения, прежде всего пословицы и поговорки (в широком понимании). При узком понимании паремиями считаются только пословицы и поговорки, потому что «именно они выполняют функцию нравоучения и могут претендовать на статус выразителей народной мудрости» [Алефиренко, Семененко, 2009: 243]. По определению Л. Б. Кацюбы, в состав паремии еще входит изречение и краткое образное устойчивое высказывание, оформленное как словосочетания в структуре высказывания и отражающее обобщенную формально закрепленную ситуацию, возведенную в формулу, излагающее важную истину, наставление, правила или принципы поведения, нравственные законы, сформулированные на основе жизненного опыта [Кацюба, 2013].

Существует множество подходов к изучению паремий, в том числе фольклористский, литературоведческий, лингвистический. Также большой интерес представляет паремиология для лингвокультурологии и стилистики, так как именно в паремиях фиксируются национально-культурные ценности, и хранятся специфические экспрессивно-эмоциональные значения.

В лингвистике часто рассматриваются статус и разграничение видов паремий, специфика парадигматических отношений лексико-фразеологической системы, в т. ч. в работах Г. Л. Пермякова (1988), В. П. Жукова (2000), Н. Ф. Алефиренко и Н. Н. Семененко (2009). Особое внимание исследователей уделяется вопросу о включении во фразеологический состав паремии. Данный вопрос вызывает споры, поскольку «паремии совмещают свойства фразеологизмов со свойствами предложений и свободных сочетаний» [Алефиренко, Семененко, 2009: 241]. Г. Л. Пермяков отводит паремиям промежуточное место между единицами языка и фольклора, для него «паремии представляют собой тексты, т. е. словесные образования, имеющие самодовлеющее значение и могущие употребляться самостоятельно» [Пермяков, 1988: 80-83].

Л. Б. Кацюба также рассматривает паремию как единицу языка. Паремия не образует речевые единицы, поэтому Л. Б. Кацюба относит «паремию к фразеологическому уровню языка с определенными оговорками» [Кацюба, 2013]. Н. Ф. Алефиренко в свою очередь отмечает, что «паремии отличаются от фразеологизмов смысловой и интонационной завершенностью и синтаксической членимостью» [Алефиренко, Семененко, 2009: 242]. Л. Б. Кацюба делает вывод, что паремия, характеризующаяся цельнооформленностью и воспроизводимостью, «обладает отдельными чертами фразеологических единиц, не будучи ими по сути» [Шкатова, 2006: 283].

Лингвокультурология предназначена для изучения и описания взаимосвязи языка и культуры. Паремия - наиболее типичный объект исследования лингвокультурологии в силу фольклорного происхождения. Как отмечает Л. Р. Мухарлямова, «паремии обладают способностью отражать внеязыковое пространство, накапливать и передавать из поколения в поколение опыт народа, хранить историю и культуру того или иного этноса» [Мухарлямова, 2010]. Легко сделать вывод, что паремии обладают культурно-национальной спецификой.

Паремии в качестве особой языковой единицы имеют функционально-стилистические значения и экспрессивно-эмоциональные особенности. В стилистическом аспекте паремии часто встречаются в публицистическом, художественном и разговорно-бытовом стилях. Разговорная лексика с конкретной предметной семантикой часто входит в состав паремий, которые, как правило, лишены книжных и абстрактных слов и терминов. Русская паремия содержит «богатейшие средства речевой выразительности, придает особую экспрессию и неповторимый национальный колорит» [Кожина, 1983: 132]. В паремиях также активно употребляется экспрессивно-эмоциональной лексика, в том числе тех с оценочной окраской, например, неодобрительной, иронической и других.

Таким образом, анализ паремиологических источников показывает, что паремии неоднородны как по своей структуре, так и по функциям в речи. К паремиям в современной науке о языке относят пословицы, поговорки, фразеологические единицы и лексические сочетания слов-понятий (концептов).

1.3.2 Пословица и поговорка в составе паремий

В филологии и лингвофольклористике исследователи до сих пор не имеют единого мнения по вопросу различения пословицы и поговорки. Сегодня нелингвистический термин пословица встречается чаще, чем слово паремия [Кацюба, 2013]. На основании различий внутри паремиологического уровня Г. Л. Пермяков выделяет три самостоятельных типа паремий, в том числе пословицы и поговорки, загадки и приметы [Пермяков, 1988: 87]. Поэтому чтобы изучать паремии в аспекте лингвокультурологии, необходимо уточнить определение понятии пословица и поговорка.

Понятие пословица определяется разными учёными по-разному. Составитель «Словаря русских пословиц и поговорок» В. Жуков определяет пословицу как «краткое народное изречение, имеющее одновременно буквальный и переносный (образный) план или только переносный план и составляющее в грамматическом отношении законченное предложение» [Жуков, 2000: 10-11]. В. М. Мокиенко определяет пословицу как «законченное образное или безомбразное изречение, имеющее назидательный смысл и характеризующееся особой ритмической и фонетической организацией» [Мокиенко, 2010: 6-12].

«Пословица - это устойчиво воспроизводимые в речи афоризмы фольклорного происхождения, имеющие как образную, так и "безомбразную" структуру значения, характеризующиеся эквивалентностью суждению, относительной независимостью от внешнего контекста и наличием подтекста» [Алефиренко, Семененко, 2009: 248]. Пословица является образным законченным изречением, обладающим назидательным значением и особенной ритмико-фонетической формой [СЛТ, 2004: 341]. В. И. Даль отмечает, что «одна речь не пословица», как притча, во всякую пословицу входят две части, т. е. обиняк, картина, общее суждение, и приложение, толкование, поучение [Даль, 2003] .

Пословица учит и воспитывает человека. Множество пословиц имеет различные, иногда - противоположные значения. Например, в семье не без урода - эту пословицу можно понимать по-разному в своих целях представителям различных социальных статусов.

В отличие от пословицы, которая является законченным суждением и завершенной мыслью, поговорка есть выражение, элемент суждения. Под поговоркой понимается как «краткое народное изречение (нередко назидательного характера), имеющие только буквальный план и в грамматическом отношении представляющие собой законченное предложение» [Жуков, 1991: 6-17]. Поговорка является образным, иносказательным выражением, отличающимся от пословицы своей «семантическим незаконченностью» [СЛТ, 2004: 328]. И. М. Снегирев отмечает, что «поговорки, не заключая в себе полного смысла, выражают только намёк, применение, уподобление, сравнение, общеупотребительный оборот речи», что сближает их с фразеологизмами [Алефиренко, Семененко, 2009: 246]. По мнению М. А. Рыбниковой, поговорка является «поэтической формой слова, в том числе и метафора, сравнение, эпитет, определение» [Рыбникова, 1961: 16-17]. Поговорка часто имеет сильную эмоциональную окраску.

Сравнивая пословицу и поговорку, Н. Ф. Алефиренко отмечает, что «пословицы и поговорки тесно связаны друг с другом: пословицы часто переходят в поговорки, и те, и другие используют общий лексический фонд и являются наиболее востребованными в речи народными афоризмами» [Алефиренко, Семененко, 2009: 245]. Основная трудность в разграничении пословиц и поговорок, по мнению А. Н. Мартыновой, заключается в том, что «виды народного изречений близки друг другу, сам народ никогда четко их не разграничивал» [Мартынова, 1986: 6]. Тем не менее пословицы и поговорки имеют ряд существенных различий. Пословица содержит полное, законченное суждение, а поговорка - это суждение частного характера, которое, как считает М. А. Рыбникова, «наполняет наш язык "узелками" образов, чрезвычайно живых и эмоциональных, помогающих говорящему ярко оценить различные явления» [Рыбникова, 1961: 19]. Пословица, как отмечает В. П. Жуков, обладает и прямым, и переносным планом, а поговорка имеет только буквальный план значения.

Что касается структуры пословиц и поговорок, пословицы всегда представлены как предложение, а поговорки могут иметь структуру предложений или словосочетаний. Например, пословицы Бояться волков - быть без грибков; Больше денег, больше и хлопот. Поговорки в форме предложения: Как на духу, всю правду скажу. Поговорки в форме словосочетания: Семеро на полатях; До гробовой доски. Г. Л. Пермяков относит пословицу к паремиям в форме замкнутых предложений, а поговорку - в форме незамкнутых предложений. По его мнению, «пословичные изречения, составляющие основную массу паремиологического фонда, являются знаками и одновременно моделями различных типовых ситуаций или отношений между вещами (явлениями) реальной жизни» [Пермяков, 1988: 81].

Обобщая вышеизложенное, отметим важные для нашей работы положения:

1. Пословицы и поговорки, являясь устойчивыми языковыми единицами, отражают разные фрагменты языковой картины мира.

2. Анализ теоретических суждений исследователей позволяет предположить, что паремии со словом судьба ближе к поговоркам, чем к пословицам, так как тоже являются «узелками образов» и представляют собой суждения частного характера, с высокой степени образности.

3. В структурном плане описываемые паремии также близки к поговоркам.

1.3.3 Фразеологические единицы китайского языка

Учитывая различие лингвистических традиций изучения паремий в разных странах, считаем необходимым кратко остановиться на изучении паремий в китайской лингвистике. Китайские фразеологизмы - это одно из самых глубоких наследий традиционной культуры Китая. Они придают китайскому языку глубину, гибкость и выразительность. Идиомы передают мудрость народа, собранную за весь период истории.

Несмотря на то, что китайский язык является одним из самых древних языков, богат фразеологическими единицами, фразеология в китайском языке не выделяется в качестве самостоятельной области исследования. Среди китайских лингвистов нет единого мнения по вопросу классификации народных речений, и так, нет единого названия для обозначения того или иного класса народных речений. В китайском языке готовое выражение (словосочетание или выражение) называетсяЏn?«шуюй», форму и структуру которого нельзя произвольно менять, и прежде всего надо иметь представление о смысле целого. Известный исследователь шуюев Ма Гофань считает, что Џn?шуюй является совокупностью готовых выражений, в который входят чэнъюй, янъюй, сехоуюй, гуанъюнъюй [Ма Гофань, 1978]. В настоящее время он выделяет пять типов фразеологизмов китайского языка, добавляя разряд суюй.

Чэнъюй (букв, «готовое выражение») - «это устойчивое фразеологическое словосочетание, построенное по нормам древнекитайского языка, семантически монолитное, с обобщенно переносным значением, носящее экспрессивный характер, функционально являющееся членом предложения» [Википедия]. Большинство чэнъюев состоит из четырех иероглифов и связано с историческими событиями, религиозно-философскими учениями, легендами и мифами. Синологи К. В. Барчукова, А. В. Пескова и другие отмечают, что «чэнъюй как средство выразительности имеет переносное значение, благодаря чему отдельные его компоненты теряют свои обычные значения и выступают как семантически и грамматически цельная единица» [Барчукова, 2015: 515]. В предложении чэнъюй имеет добавочное экспрессивное значение и может играть эстетическую роль. Например, ”Є–К—ж? (Ба мянь лин лун) - (дословно) восемь окон, просторный и светлый. Сейчас это обозначение сообразительного и оборотливого человека с отрицательной оценкой.

Яньюй - это популярное в народе, краткое и значимое выражение, в котором отражается народная мудрость, многовековый опыт борьбы за жизни. Они носят просторечный, разговорный характер. Например, ЦЪИЛК°ІД»рСжёЯ(Чжун жэнь ши цай хо яньгао) значит «чем больше хвороста, тем выше пламя». Янъюй включает в себя широкое содержание, например, сельскохозяйственный янъюйЗеГчЗ°єуЈ¬ФФ№ПЦЦ¶№ (Цин мин цянь хоу, цзай гуа чжун доу) - букв. до и после Праздника поминовения (5-ое апреля) надо сажать дыню и сеять горох; жизненный янъюй?¦ZЁ«¦КЁBЎA¬ЎЁм¤E¤Q¤E (Фань хоу цзоу бай бу, хо дао цзю ши цзю) - букв. кто пройдёт 100 шагов после еды, тот проживёт 99 лет.

Сехоуюй является юмористическим и образным выражением, известным народу. Это двучленная структура, в которой первая часть является иносказанием, а вторая его раскрывает. Можно опускать вторую часть и только употреблять первую, которая выполняет экспрессивную функцию фразеологической единицы. Сехоуюй выражает свое мнение в завуалированной форме, что представляет национальную черту характера. Это специфические фразеологизмы для китайского языка, в русском языке аналога нет. Например, Џ¬aЏ®”O? - —LЊыќЩђS (Сяо хэ шан нянь цзинь - ю коу у синь) - букв. молодой монах читает канон - только бубнит, а смысла не вкладывает; человек, который учится невнимательно и несерьезно, не понимает то, что он учит. А сехоуюй ?¤Ѕ? - €к–С•sќU (Те гун цзи - и мао бу ба) - букв. железный петух - даже волоска не вырвет; человек скупой и эгоистичный.

Гуанъюнъюй (привычные выражения) является общепринятым в народе устойчивым словосочетанием. Он имеет как трехморфемную устойчивую форму, так и гибкую структуру и стилистическую окраску. Гуанъюнъюй часто употребляется в устной речи. Например, ??¤l (Пэн дин цзы) буквально понимается как «напороться на гвоздь», а его действительное значение - получить отказ. Или—ђ?µ^ (Луань тань цин) (букв. играть на фортепиано некрасиво) значит «нести околёсицу».

Суюй - это просторечные широко распространенные устойчивые выражения. Они создаются народами, и отражают жизненный опыт и желание людей. Однако самостоятельное место этих фразеологизмов пока не признано всеми лингвистами. Суюй отличаются целостностью значения, устойчивостью, принадлежностью к книжному стилю. Например, “V‰єќЩ?ЁЖЎAҐu©И¦і¤Я¤H (Тянь ся у нань ши, чжи па ю синь жень) значит «в мире нет трудных дел - нужны лишь усердные люди» [Мысли и изречения (Электронный ресурс)]. По мнению К. В. Барчуковой, иногда суюй «наделены остроумностью, скрытым смыслом и глубоким культурно-историческим подтекстом» [Барчукова, 2015].

Русские пословицы, с одной стороны, по структуре больше похожи на китайские яньюй, а поговорки - на чэньюй и сехоуюй в китайском языке. Поэтому во многих русско-китайских словарях довольно часто встречаются ошибки, когда пословица определяется как «чэньюй». С другой стороны, русские и китайские фразеологизмы происходят из истории, религии, природной среды, традиционных обычаев, и т.д. Поэтому все они отражают историческую, географическую, и народную культуры, то есть, отражают действительность. Несомненно, что и в китайском и в русском языке паремии неразрывно связаны с культурой и историей народа.

1.4 Судьба как универсальный культурно-значимый компонент языка

Лексико-семантическое пространство национальных языков включает культурно значимые компоненты, которые в современной лингвистике определяются как «концептосфера» (Д. С. Лихачёв, Л. А. Грузберг, и т.д.). Узловые компоненты этой сферы являются единицами, входящими в разные, культурно значимые паремии. К таким явлениям языка относится слов судьба.

Концепт судьба представляет собой одну из важнейших лингвокультурологических единиц национальной культуры и языковой картины мира. Он широко представлен как в русском, так и в китайском языках и является типичным примером употребления культурно-значимых единиц. Как отмечают Л. В. Валеева и А. Е. Петрунина, «проблемы идентификации судьбы как понятия, имени, концепта, мифологемы, мифемы посвящены работы Н. Д. Арутюновой, В. Ю. Апресяна, А. Вежбицкой, В. П. Горана, Б. Малиновского и др.» [Валеева, Петрунина, 2012: 12-16].

Так, В. Ю. Апресян рассматривает фрагмент русской языковой картины мира, связанный с представлениями о событиях как результате высших сил. В поле зрения исследователя попадают слова-наименования судьба, судьбина, рок, удел, жребий, доля, участь, предназначение, предопределение, провидение, промысел, а также предикаты типа не суждено, не судьба, и их различают по семантическим признакам. Сравнивая русскую языковую картину мира с английской, В. Ю. Апресян приходит к выводу, что концепт не судьба - один из ярких лингвоспецифических компонентов русской ЯКМ [Апресян, 1995; Апресян, 2005]. Выражение не судьба передает «пассивность, пессимистичность, фаталистичность, смирение перед судьбой» [Апресян, 2006: 37], говорящий принимает то, что предопределено судьбой [Апресян, 2006: 37].

Слово судьба изучалось как концепт и лингвокультурологическая универсалия в работах Г. Ю. Аманбаевой, А. Н. Хохловой, Л. В. Валеевой, А. Е. Петруниной, М. Л. Ковшовой. Г. Ю. Аманбаева предлагает три интерпретации судьбы как лингвокультурологического феномена - с позиции мифологического фатализма, рационализма и теологии. Иллюстрируя позицию рационализма, автор цитирует О. Шпенглера: «судьба - “это внутренняя логика самой жизни, ее глубинная закономерность, вытекающая из самой жизни”» [Аманбаева, Шигабиева, 2010: 10]. Теология уравнивает судьбу и «жизнь», которую определяет Бог. Наиболее интересной автор считает позицию мифологического фатализма, где предопределение понимается как иррациональное действие. Судьба непреодолима, и она часто воспринимается как «злодейка» [Аманбаева, Шигабиева, 2010: 11]. Кроме того, Г. Ю. Аманбаева анализирует ряд синонимов лексемы судьба, в том числе судьбина, доля, недоля и т.д. Сравнивая их с английским языком, она делает вывод, что концепт судьба соединяет в себе «две ключевые идеи русской культуры: идею непредсказуемости будущего и неконтролируемости происходящих событий» [Аманбаева, Шигабиева, 2010: 14].

А. Н. Хохлова анализирует лексико-семантическое поле «судьба» в поэтических и прозаических текстах М. Ю. Лермонтова 1828-1936-х гг., в которых концепт судьба является одним из важнейших концептов в идиостиле Лермонтова. Ядро концепта судьба в его текстах вербализовано лексемой «судьба», а периферия судьба - лексемами «судьбина», «удел», «жребий». А. Н. Хохлова исследует также входящие в поле «судьба» тематические группы, в том числе и группы «мир», «превосходство судьбы», «время», «человек». Эти группы представлены лексемы, имеющие семы «жизнь», «душа», «справедливость», «ошибка», «оковы» и др., например, «И вижу, как судьбе послушно, // Года уходят, будто сны» («Одиночество»). А. Н. Хохлова отмечает, что «время течет послушно судьбе, над ним есть свое предопределение, поэтому и человеческая жизнь идет вперед, проходя и не возвращаясь» [Хохлова, 2013]. Итак, концепт «судьба» в поэтических и прозаических текстах М. Ю. Лермонтова связывается с категориями времени и пространства, а также с категориями материального и нематериального мира [Хохлова, 2013]. А. Р. Зарипова [2015] анализирует основные этапы и направления семантической эволюции русского слова судьба в диахроническом аспекте и исследует семантическую структуру слова по этапам развития русского языка, о которой мы подробно расскажем ниже.

Похожими исследованиями слова судьба занимались китайские лингвисты, такие как Тань Аошуан, Лян Цзин и др. Тань Аошуан отмечает, что–Ѕ (мин) имеет понятие предупреждения, а? (юнь) несет в себе идею изменения, и они вместе–Ѕ? (Мин юнь) передают понятие судьбы. На основе совокупности значений иероглифов ming и yun, она выделяет опорные компоненты, входящие в толкования категории судьбы, в том числе и “V(тянь) «небо», “№(дао) «путь», Њц(гун) «справедливость» и т.д. Учитывая эти опорные знаки, она выделяет три группы фразеологизмов [Тань Аошуан, 2004: 161-167]. Первая группа «несет в себе ауру трагизма, фатальности и безысходности» [Тань Аошуан, 2004: 158]. Например, ЋЂђ¶—L–Ѕ (Сы шэн ю мин) (Мэнцзы) (букв. - жизнь и смерть предрешены судьбой), –Ѕ“r‘Ѕ‘C (Мин ту до чуань) (Ванбо) (букв. - жизненный путь запутан и соответствует желанию человека), –Ѕз@?ЁД (Мин цзянь ши гуай) (КэДаньцю) (букв. - ни судьба, ни время не в мою пользу) [Тань Аошуан, 2004: 161-167]. Вторая группа фразеологизмов «вырабатывает у человека разумный взгляд на свою судьбу, [...] призывает человека выполнять свой долг, занять правильную жизненную позицию» [Тань Аошуан, 2004: 158]. Третья группа говорит о переменах в жизни человека. Тань Аошуан отмечает, что в представлении китайцев в понятие судьбы не входит понятие случайности [Тань Аошуан, 2004: 161].

Итак, судьба как лингвокультурологическая универсалия уже исследовалась. Однако сочетаемость компонента судьба в паремиях еще недостаточно описана как в русском, так и в китайском языках. Системного анализа по выявлению межкультурных корреляций паремий с компонентом судьба в китайском и русском языках очень мало.

Языковая картина мира - это мировоззрение через призму языка. Она включает в себя объективный и субъективный мир человека. Культура любого коллектива занимает центральное место в ЯКМ.

Лингвокультурология - это научная дисциплина, исследующая взаимосвязь и взаимодействие языка и культуры. В качестве определения лингвокультурологии мы принимаем дефиницию, согласно которой данная наука изучает различные способы формирования знаний о мире и связана с изучением языковых единиц и речевой деятельности, отражающих национальную картину мира.

Кроме того, в аспекте русского языка как иностранного цель лингвокультурологии заключается в овладении языком с пониманием культуры.

Межкультурная коммуникация является общением языковых участников, принадлежащих различным культурам. Языковые картины мира в МКК отражают национальные особенности ментальности и характера.

Паремиологические единицы являются популярным материалом для выявления национально-культурных особенностей носителей языка. Паремии отражают внеязыковые ситуации, хранят и передают из поколения в поколение народный опыт и мудрость. Паремии неоднородны и по структуре, и по функциями в речи. Современная наука включает в состав паремий пословицы, поговорки, фразеологические единства и лексические сочетания слов-понятий (концептов). Это широкое понимание паремии, которое и принимается в настоящем исследовании.

Пословицы и поговорки являются устойчивыми языковыми единицами и отражают разные фрагменты языковой картины мира. Пословица - это законченное суждение и завершенная мысль, а поговорка - элемент суждения. Паремии с компонентом судьба ближе к поговоркам. Если сравнивать русские паремии с китайскими фразеологическими единицами, то русские пословицы больше похожи на китайские яньюй, а поговорки - на чэньюй и сехоуюй. Русские и китайские фразеологизмы отражают народную культуру и историю.

Разговорно-бытовой стиль широко проявляется в лексике русских паремий, которым свойственна экспрессивность, эмоциональность и оценочность.

Судьба - это важная лингвокультурологическая единица национальной культуры и языковой картины мира. Представляется плодотворным системный анализ по выявлению межкультурных корреляций паремий с компонентом судьба в китайском и русском языках в лингвокультурологическом и семантико-стилистическом аспектах на материале русского и китайского языков. Теоретические положения данной главы являются базой для исследовательской части работы.

Глава 2. Русские паремии с компонентом судьба на фоне китайского языка

2.1 Понятие судьба и его эволюция

2.1.1 Словарные определения понятия судьба

Концепт судьба является одним из важнейших концептов в русской языковой картине мира. Слово судьба «относится к числу древнейших ключевых слов нашей культуры, которые, несмотря на смену представлений человека о мире, а также изменений в самом мире и в самом человеке, упорно не хотят исчезать из языка и смыслового пространства культуры» [Мотыгуллина, 2007: 3]. Можно обобщить основные значения понятия судьба в языковом сознании представителей русской культуры:

1) стечение обстоятельств, которые не зависят от человеческой воли, например, «Судьба вчера свела случайно нас» (Лермонтов), «Судьба столкнула старых друзей»;

2) доля, участь, жизненный путь, например, «счастливая судьба», «Моей судьбы не разделишь со мною» (Пушкин);

3) история существования чего-нибудь, развития чего-нибудь, например, «У этой рукописи интересная судьба», театральная судьба пьес Чехова;

4) будущее, то, что произойдёт, например, «судьба человечества», «Какова же дальнейшая судьба Арала?»;

5) то же, что предопределено, например, «Видно, что не судьба с ним увидеться».

В современном употреблении слова судьба произошел ряд изменений, подробно проанализированных А. Р. Зариповой в статье «Семантическая эволюция слова судьба в истории русского языка» [Зарипова, 2015]. На древнерусском этапе (XI-XIV вв.) понятие судьба было тесно связано со словом суд. Слова суд и судьба в значении суд земной и суд божий могли заменять друг друга. В это время в понятие судьба входят следующие значения: «1) `суд, судебное разбирательство'; 2) `божественное установление'; 3) `божественное предопределение'; 4) `решение, приговор, тж. божественный приговор'» [Дагурова, 2008: 272-273], в котором проявляется христианская мысль сотрудничества человека и Бога. На старорусском этапе (XV-XVII века) слово судьба закреплялось в следующих значениях: «1) `божественное установление'; 2) `божественное предопределение'; 3) `участь, судьба, предназначенная человеку от Бога'» [Дагурова, 2008: 273]. С XVI века понятие судьба постепенно теряет религиозную окраску, и отсутствует связь с Богом. В XVIII веке слово судьба употребляется в значениях: «1) `определение, промысел Вышнего', объединяющее в себе семантику `божественного предопределения' и `божественного установления'; 2) `участь, счастье, состояние'; 3) `стечение некоторых обстоятельств'» [Зарипова, 2015]. В это время понятие судьба постепенно начинает прерывать связь с Богом. К концу XVIII века фиксировалось воззрение, что судьба совсем не связана с волей Божией. Таким образом, судьба теперь творится не Богом, а неизвестными силами. Она неминуемая и чужая, часто ведет к несчастливой участи, на которую люди начинают жаловаться. В конце XX - начале XXI века слово судьба имеет значения: «1) `складывающийся независимо от воли человека ход событий, стечение обстоятельств'; 2) `участь, доля, жизненный путь'; 3) `история существования, развития чего-л.'» [Кузнецов, 2001: 809]. Итак, по А. Р. Зариповой, семантическая эволюция слова судьба проходила по трём направлениям: «первое связано с представлением о судьбе как о земном суде, в рамках второго направления судьбой становится Божий промысел, а в рамках третьего происходит разрыв судьбы с Божественной сущностью» [Зарипова, 2015].

Таким образом, 1) в настоящее время слово судьба не употребляется в первом из указанных значений `суд, судебное разбирательство', употребление самого слова судьба значительно расширилось; 2) понятие судьба с XVI века начинает терять связь с Богом, и в конце XVIII века судьба совсем стала безличной, неумолимой и безжизненной; 3) изменение отношения человека к судьбе также совпадает с семантической эволюцией понятия судьба. Раньше человек относился к судьбе доверительно, надеялся на ее справедливость, поскольку судьба предопределенна Богом. А теперь судьба создается неизвестно какими силами, и человек начинает роптать на несчастливую участь.

2.1.2 Состав паремий с компонентом судьба

Объектом данного исследования являются русские паремии со словом судьба и его однокоренным словом судьбина.

На этапе работы над материалом отбор паремий для анализа происходил методом частичной и тематической выборки из следующих словарей: «Пословицы русского народа» [Даль, 1999], «Словарь-тезаурус русских пословиц, поговорок и метких выражений» [Зимин, 2016], «Большой словарь русских пословиц» [Мокиенко, Никитина, 2010], «Большой словарь русских поговорок» [Мокиенко, Никитина, 2013], «Толковый словарь Ефремовой» [Ефремова, 2000], «Школьный словарь живых русских пословиц» [Мокиенко, 2002], «Школьный фразеологический словарь русского языка» [Жуков, 2013], «Фразеологический словарь русского литературного языка» [Фёдоров, 2008], «Большой толково-фразеологический словарь Михельсона» [Михельсон, 2004], «Энциклопедия афоризмов (Мысль в слове)» [Борохов, 1998], «Афоризмы и цитаты о судьбе [Электронный ресурс]». Было отобрано 78 паремий.

На следующем этапе мы проводили анкетирование носителей русского языка. В предлагаемой анкете необходимо было указать, знает ли человек паремию, и если знает, то употребляет ли ее в своей речи. Было опрошено 24 человека. Из них четыре человека - филологи: студенты, магистры или преподаватели. 16 человек имеют высшее образование. Возраст информантов от 18 до 45 лет. Среди опрошенных - 18 женщин и 6 мужчин.

В результате обработки экспериментальных данных были получены следующие результаты: 6 русских паремий знают и активно употребляют в речи больше половины 1 до 14 респондентов, (8% паремий знают 4-60% респондентов), 11 паремий знают, но не употребляют от 1 до 10 носителей русского языка, (15% паремий знакомы 4-40% респондентов), и, наконец, 15 паремий были неизвестны больше 80% опрошенных.

Страница:

диссертация "Русские паремии с компонентом "судьба": лингвокультурологический и семантико-стилистический аспекты" скачать

Подобные документы

Сопоставительный анализ концепта "человек/личность" в русском и румынском языках (на материале фразеологизмов и паремий с компонентом "фитоним")
Языковая картина мира и национальный менталитет. Концепт "человек/личность" как объект лингвокогнитивных и культурологических исследований. Семантическая классификация фразеологических единиц и паремий с компонентом "фитоним" в русском и румынском языках.

дипломная работа [172,0 K], добавлен 30.06.2020
Структурно-семантический анализ пословиц, употребляемых в немецкой рекламе
Подходы к определению рекламы в лингвистике. Типология, функции и лингвистические особенности немецкой рекламы. Коммуникативно-прагматические функции паремий в рекламе. Паремии в рекламном тексте. Семантическая и структурная классификация паремий.

дипломная работа [80,4 K], добавлен 18.07.2014
Логическая организация русских и белорусских паремий
Изучение русских и белорусских паремий о потере и приобретении в семантическом, структурном и сопоставительном аспектах. Выявление типичных распространителей предикативного минимума. Исследование формально-грамматической организации предложений-паремий.

дипломная работа [131,1 K], добавлен 17.12.2012
Паремиологический фонд в лингвокультурологическом аспекте
Пословицы и поговорки - выразители языкового сознания народа, их отличие от фразеологизмов и крылатых выражений. Паремиологический фонд русского языка. Анализ опросов представителей разных профессий, оценка моделей речевого поведения, значимых паремий.

курсовая работа [57,2 K], добавлен 07.02.2012
Особенности реализации дискурсивно-прагматического потенциала немецких паремий
Становление и развитие когнитивно-дискурсивной паремиологии. Участие паремий в формировании дискурсных смыслов и интенций. Перенос акцентов с формальной структуры языка на структурно-семантическую организацию языковых единиц в социальной интеракции.

статья [23,7 K], добавлен 14.08.2017
Семантический анализ пословиц английского языка тематической группы судьба
Семантический анализ как основной метод исследования паремий. Культурная ценность и распространенность пословиц и поговорок в современном английском языке. Паремиология как наука. Основные отличия пословицы от фразеологизма. Содержание и форма пословицы.

курсовая работа [30,5 K], добавлен 30.06.2013
Фразеологические единицы французского языка
Фразеология и объект ее изучения. Признаки фразеологической единицы и ее определение. Классификация фразеологизмов, способы образования фразеологических единиц во французском языке. Фразеологические единицы с компонентом цвета, способы цветообозначения.

реферат [43,7 K], добавлен 06.03.2014
Языковая картина мира в пословицах с концептом "жизнь" и "смерть"
Место паремий в ряду языковых и фольклорных клише. Исследование языковой картины мира в пословицах и поговорках на этапах собирания и изучения паремиологических единиц. Концепты "жизнь", "смерть" в составе русских пословиц и энциклопедическом освещении.

курсовая работа [70,3 K], добавлен 05.07.2014
Окказиональное употребление паремий в рекламном дискурсе на примере немецкого языка
Теоретические сведения о фразеологизмах, критерии их отбора. Применение языковых средств для создания имплицитности в рекламных текстах, опубликованных в журналах ФРГ. Характеристика рекламных слоганов, содержащих окказиональные фразеологические единицы.

курсовая работа [51,1 K], добавлен 01.12.2014
Фразеологические единицы с компонентом наименованием "Одежда" в английском языке
Три аспекта: сигнификативный, денотативный и коннотативный, выделяемые в составе фразеологического значения. Национально-культурный компонент фразеологических единиц. Их семантические группы с компонентом, обозначающим одежду, в английском языке.

курсовая работа [71,5 K], добавлен 25.01.2016

Другие документы, подобные "Русские паремии с компонентом "судьба": лингвокультурологический и семантико-стилистический аспекты"

весь список подобных работ

скачать работу можно здесь

сколько стоит заказать работу?

Работы в архивах красиво оформлены согласно требованиям ВУЗов и содержат рисунки, диаграммы, формулы и т.д.
PPT, PPTX и PDF-файлы представлены только в архивах.
Рекомендуем скачать работу.