Речевой акт согласия в современной прагматической теории английского языка

Размещено на http://www.allbest.ru/

ВВЕДЕНИЕ

В основе любой коммуникации, т.е. в основе речевого общения как такового, лежит «обоюдный код» (“shared code”), обоюдное знание реалий, знание предмета коммуникации между участниками общения - говорящим/пишущим и слушающим/читающим. В языковых явлениях отражаются факты общественной жизни данного говорящего коллектива. Языковая картина мира отражает реальность через культурную картину мира. Поэтому изучение иностранного языка как средства общения неразрывно связано с изучением общественной и культурной жизни стран и народов, говорящих на этом языке.

Таким образом, современная лингвистика активно разрабатывает направление, в котором язык рассматривается как культурный код нации, а не просто как орудие коммуникации и познания. Современными учеными язык позиционируется как путь, по которому мы проникаем в современную ментальность нации. Известно, что человек с детства усваивает язык и вместе с ним культуру своего народа. Все тонкости культуры народа отражаются в его языке, который специфичен и уникален, так как по-разному фиксирует в себе мир и человека в нем.

Данная работа посвящена изучению речевого акта согласия в современной прагматической теории английского языка. Исследуемые проблемы в области прагматики, а в частности, речевого акта согласия, являются, несомненно, важными и актуальными в связи с развитием коммуникативной лингвистики, в основу которой положено изучение коммуникативной компетенции, что представляет собой внутреннюю способность и готовность индивида осуществлять речевой акт общения на иностранном языке.

Объектом данного исследования является речевой акт «согласие».

Предметом нашего исследования являются лингвистические средства выражения согласия в англоязычной речи.

Подход к речевому акту согласия как к способу достижения человеком опредёленной цели и рассмотрения под этим углом зрения используемых им языковых средств - главная особенность данной темы, привлёкшая к ней языковедов, которых перестала удовлетворять простая концепция того, что язык есть средство, орудие, инструмент общения.

Целью данной курсовой работы является выявление и систематизация основных особенностей выражения согласия в англоязычной речи.

Для достижения данной цели ставятся следующие задачи:

1) изучение истории становления теории речевых актов, сущность, уровни и классификацию речевых актов);

2) выборка прямых, косвенных, грамматических и лексических средств выражения согласия из произведений англоязычных авторов;

3) выявление и систематизация языковых средств выражения согласия;

4) выявление особенностей согласия в английском языке с учетом прагматических факторов.

В ходе исследования использовались следующие методы и анализы:

1) Прагматический анализ при систематизации особенностей употребления согласия в речи, связанных с ситуацией общения и с социальными характеристиками собеседников;

2) описательный метод - поскольку мы описывали прагматические параметры, влияющие на осуществление речевых акта согласия, лингвистические факторы его реализации;

3) аналитический метод при анализе речевых актов согласия в процессе осуществления различных актов согласия.

Практическая ценность данного исследования состоит в том, что материалы, используемые в работе, могут быть использованы преподавателями в ходе чтения лекций в курсе лингвокультурологии, теории и практики перевода, а также в процессе обучения успешному общению на английском языке в целях снятия возможной интерференции при формировании коммуникативной компетенции. Работа вносит определенный вклад в развитие лингвистики в плане изучения прагматики речевого акта, содержащего в своей семантике элемент согласия.

ГЛАВА 1. ТЕОРИЯ РЕЧЕВЫХ АКТОВ И ЕЕ МЕСТО В

СОВРЕМЕННОЙ ЛИНГВИСТИКЕ

В начале ХХ века вопросы, связанные с формированием речи, т.е. воспроизведением языковых единиц в процессе коммуникации, исследовались главным образом при сопоставлении речи с языком как с потенциальной системой знаков, предназначенных для хранения и передачи информации.

Во второй половине XX века получило свое развитие деятельностное представление о языке; язык стал рассматриваться как определенного рода взаимодействие между говорящим и слушателями. Субъект речевой деятельности стал пониматься как носитель ряда конкретных характеристик - психологических и социальных. Такой подход к рассмотрению языка и речи заложен в основу теории речевых актов.

1.1 Становление теории речевых актов

Речевой акт - это минимальная единица речевой деятельности, выделяемая и изучаемая в теории речевых актов - учении, являющемся, как было отмечено ранее, важнейшей составной частью лингвистической прагматики [26, с. 38]. Н.Д. Арутюновой речевой акт определяется как минимальная основная единица речевого общения, в которой реализуется одна коммуникативная цель говорящего и оказывается воздействие на адресата [3, с. 37].

Поскольку речевой акт - это вид действия, то при его анализе используются, по существу, те же категории, которые необходимы для характеристики и оценки любого действия: субъект, цель, способ, инструмент, средство, результат, условия, успешность и т.п. Субъект речевого акта - говорящий - производит высказывание, как правило, рассчитанное на восприятие его адресатом - слушающим. Высказывание выступает одновременно и как продукт речевого акта, и как инструмент достижения определенной цели. В зависимости от обстоятельств или от условий, в которых совершается речевой акт, он может либо достичь поставленной цели и таким образом оказаться успешным, либо не достичь ее. Принципы и правила, на которых строится нормальная человеческая коммуникация, были сформулированы Г.П. Грайсом [8, с. 37]; одно из них гласит, что «высказывание должно быть по существу» (правило отношения или релевантности). Это правило требует от коммуникантов, чтобы их высказывания имели отношение к теме, ситуации. Иными словами, чтобы быть успешным, речевой акт должен быть как минимум уместным. В противном случае говорящего ждет коммуникативная неудача, или коммуникативный провал.

Так, если учитель говорит ученику: «Go to the blackboard!», она тем самым совершает речевой акт, цель которого - побудить адресата совершить действие, обозначенное в используемом для достижения этой цели высказывании. Если ученик еще не у доски, если он в состоянии это сделать, то данный речевой акт признается уместным, и в этом, коммуникативном, смысле - успешным. При несоблюдении хотя бы одного из перечисленных условий (ученик уже у доски, или этот ученик отсутствует), уместность речевого акта учителя может быть поставлена под сомнение, и из-за этого речевой акт может потерпеть коммуникативную неудачу. Но даже при соблюдении всех условий, обеспечивающих уместность речевого акта, результат, к которому он приведет, может соответствовать или не соответствовать поставленной говорящим цели. Так, в нашем примере результатом речевого акта учителя может быть как согласие ученика выполнить указанное действие, так и отказ выполнять его. Отказ при этом может быть как мотивированным (например, ученик не готов к уроку), так и немотивированным (выражающимся посредством нейтральных или аффективных отрицательных конструкций: «No», «I don't want to go to the blackboard!», и т.п.). В таком режиме несогласия речевое общение развивается в случаях несовпадения в восприятии ситуации, различия в интенциях и коммуникативных установках обоих коммуникантов (в данном случае - учителя и ученика).

В 60?70-х годах XX века ученые-представители Оксфордской школы (Дж. Остин, Дж. Серль, Г.П. Грайс) обратились к изучению обыденного человеческого языка в естественных условиях его функционирования [26, С. 38]. По мнению этих ученых, главная цель естественного языка - установление общения между людьми. Таким образом, в центр лингвистических исследований был помещен человек со своими целями, которые он преследует в коммуникации, а также условия коммуникативной ситуации, способствующие успешному достижению целей общения. Объективный мир в концепции Оксфордской школы предстает, прежде всего, как фактор, создающий коммуникативную ситуацию и определяющий цели и задачи говорящего. Доминировавшая в лингвистике с начала ХХ века структуралистическая парадигма постепенно была вытеснена антропоцентрическими, этноцентрическими и коммуникативными концепциями, главный объект изучения которых - речь в ее отношении к человеку. Так возникло новое направление в языкознании - прагматическая лингвистика, прагмалингвистика или прагматика (от греч. pragma - «дело», род. пад. - pragmatos). В сферу интересов языковедов вошли данные, которые раньше относились к компетенции иных наук - страноведческая, энциклопедическая, социологическая, психологическая информация. Разумеется, прежние достижения как формальной, так и содержательной лингвистики не потеряли своей значимости - напротив, они вошли в концепцию более широкого подхода к языку.

Исследовательские рамки коммуникативной активности значительно расширились и, кроме языковых средств выражения, включают целый спектр экстралингвистических факторов: языковую компетенцию участников речевого акта, их взаимодействие в процессе коммуникации, обстановку, в которой эта коммуникация осуществляется, целевые установки адресанта и адресата речи, речевой этикет, индивидуальные особенности употребления языковых средств и т.д. Поэтому в настоящее время не существует четких границ, определяющих предмет собственно прагматических исследований. К прагматике относится весь комплекс вопросов, связанных с личностями отправителя и получателя речи в процессе производства речи и при ее декларировании, с отношениями между участниками коммуникации, с ситуацией, в которой осуществляется общение, с использованием стилистических и эмоциональных средств языка. Таким образом, в широком смысле понятие прагматики включает в себя и социолингвистику, и психолингвистику, и другие области языкознания, связанные с функционированием языка в обществе, т.е. прагматика понимается как лингвистика речи. Прагматика отвечает на вопрос «Что вы хотите сказать, употребив слово?». Соответственно, одним из ключевых направлений этой науки является теория речевых актов, в основе которой лежит принцип приоритета речи над языком [24, с. 38].

Доминирование речи над языком прослеживается уже в работах лингвистов, которые, хотя и разграничивают понятия языка и речи, но еще не противопоставляют их четко друг другу (оппозиция «язык - речь» была впервые сформулирована Ф. Соссюром). И хотя понятия «язык» и «речь» продолжают использоваться ими как синонимы, приоритет первого над вторым уже очевиден. Так, в философии Л. Витгенштейна, идеями которого были во многом определены воззрения ученых Оксфордской школы, речь - это, прежде всего, компонент человеческой деятельности, а язык - орудие, инструмент, направленный на выполнение определенной функции, задачи. Таким образом, существенной чертой любого языкового общения, по Л. Витгенштейну, является то, что оно включает в себя языковой акт [24, с. 38]. Как отмечено английским философом Дж. Остином, «сказать что-либо значит совершить некоторый поступок» [15, с. 38]. Аналогично Дж. Серль утверждает, что «основной единицей языкового общения является не символ, не слово, не предложение и даже не конкретный экземпляр символа, слова или предложения, а производство этого конкретного экземпляра в ходе совершения речевого акта» [17, с. 38].

На возникновение теории речевых актов как науки сильное влияние оказала прагматическая теория Ч. Пирса. Философия же Л. Витгенштейна, последователя идей Ч. Пирса, легла в основу формирования целостной и развитой теории речевого акта. Язык Л. Витгенштейном уподобляется игре, а высказывание - ход в этой игре, который может удовлетворять определенным конвенциональным правилам и связывать «слово» и «дело». При этом Л. Витгенштейн ввел термин «языковая игра» с целью сделать более отчетливым тот факт, что общение является частью человеческой активности, или одной из форм его жизни [5, С. 35].

Проблематика речевого акта и речеобразования рассматривается в лингвистических концепциях В. Гумбольдта, Ш. Балли, С. Карцерского, М. Бахтина и др. [24, с. 38]. Из советских ученых стоит упомянуть имена Г. Почепцова [16, с. 38], Ю. Апресяна [1, с. 37], Н. Арутюновой, Е. Падучевой [15, с. 38] и других, внесших существенный вклад в развитие теории речевых актов.

Заслуга Дж. Остина, основателя теории речевых актов, и его последователей - в том, что процесс говорения был рассмотрен не как сочетание общепринятых символов, построенное по определенным фонетическим, семантическим и синтаксическим правилам и отражающее положение дел в окружающей действительности, а как продукт индивидуального словотворчества, обусловленный личностными качествами говорящего и стоящими перед ним целями и задачами, т.е. поставлен в прямую зависимость от его производителя - субъекта речи. Личности отправителя и получателя речи связали воедино все многочисленные разрозненные аспекты высказывания, которые стали ориентироваться не на передачу фактической информации, а на ее интерпретацию. Прагматика формировалась как независимое направление лингвистических исследований, отвечающее за субъективный фактор процесса формирования и функционирования языковых единиц в речи [7, с. 37].

На современном этапе развития языка, когда в распоряжении его носителей находится огромный запас языковых средств и опыт в их употреблении, на первое место выходят вопросы, связанные не столько с тем, как отразить то или иное мыслительное содержание, сколько с тем, как отразить его наилучшим образом, т.е. решить коммуникативные задачи в самые короткие сроки и с максимальным эффектом воздействия на адресата речи. Прагматика и теория речевых актов являются областью исследования на стыке лингвистики, психологии и социологии, которая анализирует общие принципы коммуникативной деятельности индивидуума и отвечает за конкретное формирование логической основы диалога-общения.

1.2 Уровни речевых актов

Речевой акт - явление достаточно сложное. Теория речевых актов выделяет три уровня, или аспекта, анализа речевого акта. Во-первых, речевой акт можно рассматривать как собственно говорение чего-либо. Рассматриваемый в этом аспекте речевой акт выступает как локутивный акт (от латинского locution - «говорение»). Локутивный акт, в свою очередь, представляет собой сложную структуру, поскольку включает в себя и произнесение звуков (акт фонации), и употребление слов, и связывание их по правилам грамматики, и обозначение с помощью слов тех или иных объектов (акт референции), и приписывание этим объектам тех или иных свойств и отношений (акт предикации). Лингвистика на протяжении длительного времени была сосредоточена на изучении именно локутивного аспекта речевого акта. Рассматривая высказывания безотносительно к той коммуникативной ситуации, в которой они были употреблены, фонетика описывала их звуковую сторону, лексикология - их словарный состав, семантика же давала предложению интерпретацию, сводя ее к объективному, т.е. лишенному истинностной оценки (или не являющемуся ни истинным, ни ложным), содержанию выражаемого предложением суждения, иначе говоря, к выражаемому с помощью предложения пропозициональному содержанию, или пропозиции. В отличие от логики, теория речевых актов не стремится видеть в высказываниях истинности или ложности; высказывание рассматривается ею в качестве акта общения и исследуется с точки зрения искренности говорящего и успешности его речевых действий.

Человек, как правило, говорит не ради самого процесса говорения - не для того, чтобы насладиться звуками собственного голоса, не для того, чтобы составить из слов предложение, и даже не просто для того, чтобы упомянуть в предложении какие-то объекты и приписать им те или иные свойства, отражая тем самым некоторое положение дел в мире. В процессе говорения (по-латински - in locutio) человек одновременно совершает еще и некоторое действие, имеющее какую-то внеязыковую цель: он спрашивает или отвечает, информирует, уверяет или предупреждает, назначает кого-то кем-то, критикует кого-то за что-то и т.д. Речевой акт, рассматриваемый с точки зрения его внеязыковой цели, выступает как иллокутивный акт. Интегральная, т.е. обобщенная и целостная характеристика высказывания как средства осуществления иллокутивного акта называется иллокутивной функцией, или иллокутивной силой высказывания [15, с. 38].

Наконец, посредством говорения (по-латински - per locutio) человек достигает определенных результатов, производя те или иные изменения в окружающей его действительности, в частности и прежде всего - в сознании своего собеседника, причем полученный результат речевого действия может соответствовать или не соответствовать той внеречевой цели, для достижения которой он был предназначен говорящим. Речевой акт, рассматриваемый в аспекте его реальных последствий, выступает как перлокутивный акт. Так, в вышеприведенном примере высказывание матери могло, например, отвлечь сына от компьютерной игры и по этой причине вызвать у него недовольство или же удивить его (если мать уже проверила выученные им уроки, но по рассеянности успела об этом забыть) или как-то иначе воздействовать на его психику. Перлокутивный акт и соответствующее ему понятие перлокутивного эффекта - это тот аспект речевой деятельности, которым издавна занималась риторика, изучая оптимальные способы воздействия речи на мысли и чувства аудитории.

Таким образом, главным новшеством охарактеризованной выше трехуровневой схемы анализа речевого действия, предложенной английским философом и логиком Дж. Остином, является понятие иллокутивного акта и соответствующее ему семантическое понятие иллокутивной функции (силы), поскольку они отражают такие аспекты акта речи и содержания высказывания, которые не получили адекватного описания ни в традиционной лингвистике, ни в классической риторике. Естественно, что именно этому аспекту речевого акта в теории речевых актов уделяется основное внимание.

Дж. Остин, заложивший основы теории речевых актов в своих оксфордских лекциях второй половины 1950-х годов, не дал понятию иллокутивного акта точного определения. Он лишь привел характерные примеры таких актов, как вопрос, ответ, информирование, уверение, предупреждение, назначение, критика и т.п., отметив, что в каждом языке существует своя номенклатура таких действий. В дальнейшем в теории речевых актов были выявлены отличительные признаки иллокутивного акта: от локутивного акта он отличается по признаку интенциональности, т.е. связанности с определенной целью, намерением, а перлокутивному акту он противопоставляется по признаку конвенциональности, т.е. по наличию определенных правил, действие в соответствии с которыми автоматически обеспечивает говорящему успешное осуществление данного иллокутивного акта. Часть таких правил - это правила языка: в языках мира существуют специальные средства, прямо или косвенно указывающие на иллокутивную функцию речевого акта.

1.3 Иллокутивный акт

Прежде всего, существует особый класс предложений, прямо эксплицирующий иллокутивную функцию высказывания, которое производится с их помощью. Это так называемые перформативные предложения. Основу лексико-семантической структуры этих предложений составляет так называемый иллокутивный глагол, т.е. глагол, относящийся к подклассу глаголов говорения и содержащий в своем лексическом значении компоненты, указывающие на цель говорения и те или иные условия осуществления речевого действия, например «просить», «поздравлять», «уверять», «обещать» и т.д. [26, с. 38]. Однако наличие иллокутивного глагола не является достаточным условием для того, чтобы предложение было перформативным. Для этого необходимо также, чтобы иллокутивный глагол был употреблен не для описания некоторой ситуации, а для того, чтобы прояснить, какой речевой акт совершает говорящий, употребляя данное предложение. Иными словами, иллокутивный глагол должен быть употреблен перформативно (а не описательно).

Итак, основным признаком иллокутивного акта является его цель. При этом имеется в виду не всякая цель, для достижения которой мы совершаем речевое действие, а только та, которая в соответствии с нашим замыслом должна быть распознана адресатом. Только такая открытая для распознавания цель называется иллокутивной, и она, в принципе, может и не совпадать с подлинной целью говорящего.

Иллокутивные акты различаются между собой не только по своей цели, но и по ряду других признаков. Наиболее известная универсальная классификация иллокутивных актов построена американским логиком и философом Дж. Серлем [18, С. 38]. Базу этой классификации составляет группа признаков, которые сам автор называет «направлениями различий между иллокутивными актами». Наиболее существенными из них являются:

- цель (например, для сообщения - отразить положение дел в мире, для приказа - побудить адресата к действию, для обещания - принять на себя обязательство, для поздравления - выразить определенную эмоцию говорящего);

- направление соответствия между высказыванием и действительностью (например, в случае сообщения высказывание приводится в соответствие с действительностью, в случае приказа - напротив, действительность должна быть приведена в соответствие с высказыванием);

- внутреннее состояние говорящего (например, при утверждении - наличие у него соответствующего мнения, при обещании - намерения, при просьбе - желания, при благодарении - чувства благодарности);

- особенности пропозиционального содержания речевого акта (например, у предсказания содержание пропозиции относится к будущему времени, а у донесения - к настоящему или прошедшему; у обещания субъектом пропозиции является говорящий, а у просьбы - слушающий);

- связь речевого акта с внеязыковыми установлениями или институтами (например, речевой акт назначения кого-либо своим заместителем, обычно оформляемый в виде документа, предполагает существование некоторой организации, в рамках которой говорящий должен быть наделен соответствующими полномочиями, частью которых он с помощью данного речевого акта наделяет другого члена данной организации) [18, с. 38].

С учетом данных параметров, все множество иллокутивных актов было разделено Дж. Серлем на пять основных классов:

1. Репрезентативы, ориентированные от действительности к высказыванию, имеют целью отразить положение дел в мире, предполагают наличие у говорящего соответствующего мнения, и их пропозициональное содержание ничем не ограничено. Примерами репрезентативов являются обещание, осуждение, прогнозирование, квалификация, признание.

2. Директивы, с ориентацией от высказывания к действительности, имеют целью побудить адресата делать/не делать что-либо, предполагают наличие у говорящего соответствующего желания, а их пропозициональное содержание всегда состоит в том, что адресат совершит/не совершит некоторое действие в будущем. К этому классу относятся просьбы, запреты, советы, инструкции, призывы и другие виды побудительных речевых актов.

3. Комиссивы, ориентированные, как и директивы, от высказывания к действительности, используются говорящим с целью связать себя обязательством делать/не делать что-либо, предполагают наличие у него соответствующего намерения, и их пропозиция всегда имеет своим субъектом именно говорящего. Примеры комиссивов: обещание, клятва, гарантирование.

4. Экспрессивы имеют своей целью выразить определенное психологическое состояние говорящего (чувство благодарности, сожаления, радости и т.п.) в качестве реакции на положение дел, определяемое в рамках пропозиции. Направление соответствия между высказыванием и действительностью для них не существенно, поскольку положение дел, служащее поводом для экспрессива (то, с чем мы поздравляем, за что благодарим или просим прощения и т.п.), составляет не основное содержание, а предпосылку такого речевого акта - его пресуппозицию.

К классу экспрессивов в большей степени относятся и речевые акты похвалы/комплимента.

5. Класс деклараций отличается от остальных четырех по параметру связи с внеязыковыми институтами и вытекающей из этого факта спецификой соответствия между высказыванием и действительностью: объявляя (декларируя) некоторое положение дел существующим, речевой акт декларации тем самым и делает его существующим в реальном мире. Примерами деклараций являются назначение на пост, объявление войны или перемирия, отлучение от церкви, посвящение в рыцари, прием в партию, присвоение звания человеку или имени учреждению и т.п. [18, с. 38].

Данная классификация, как и большинство других классификаций языковых явлений, не дает деления множества на пересекающиеся классы. Существуют речевые акты, обладающие признаками, характерными для разных иллокутивных классов, и образующие, так сказать, «смешанные» типы. Например, приглашение является одновременно и директивом, поскольку говорящий побуждает адресата прийти в определенное место, и комиссивом, поскольку тем самым говорящий связывает себя обязательством либо лично, либо через посредство других лиц обеспечить приглашаемому должный прием. Жалоба является одновременно и репрезентативом, поскольку отражает некоторое положение дел в действительности, и экспрессивом, поскольку выражает недовольство говорящего этим положением, и директивом, так как цель жалобы - не просто проинформировать адресата, а побудить его к принятию соответствующих мер [26, с. 38].

В рамках пяти вышеназванных иллокутивных классов речевые акты различаются по ряду дополнительных параметров:

- соотношение речевого акта с предшествующим текстом (например, как ответ, так и утверждение являются репрезентативами, но ответ, в отличие от утверждения, предполагает предшествующий ему вопрос);

- соотношение социальных статусов коммуникантов (например, приказ и требование - директивы, но при приказе статус говорящего должен быть выше статуса слушающего, а при требовании это не обязательно, и поэтому мы можем потребовать от нашего начальника, чтобы он был с нами вежлив, но не можем ему этого приказать);

- способ связи речевого акта с интересами говорящего и слушающего (например, поздравление и соболезнование - экспрессивы, отличающиеся друг от друга не только выражаемым чувством радости и печали соответственно, но и тем, что событие, с которым поздравляют, рассматривается как благо для слушающего, а событие, по поводу которого соболезнуют - как постигшее горе);

- степень интенсивности представления иллокутивной цели (так, просьба и мольба, равно являющиеся директивами, отличаются друг от друга, прежде всего, по этому параметру) [26, с. 38].

1.4 Речевая ситуация и параметры речевого общения

речевой акт согласие англоязычный прагматический

Прагматическая лингвистика в широком понимании как теория общения предполагает изучение параметров общения. В данном контексте прагмалинвистика тесно смыкается с социолингвистикой. Немецкими исследователями Г. Генне и Г. Ребоком прагматические характеристики речи выделены в десяти параметрах коммуникации:

1) виды речи: естественная речь (спонтанная либо подготовленная) и «неестественная» речь (фиктивная, или «вымышленная», либо инсценированная);

2) ситуационные (пространственно-временные) характеристики речи: контактная речь (беседа лицом к лицу) и дистантная речь (беседа по телефону);

3) количественные характеристики партнеров речи: межличностное общение в диаде и в группе (малой и большой группе);

4) степень открытости: приватное, относительно открытое и полностью открытое для других общение;

5) социальные отношения между партнерами общения: симметричные и ассиметричные (неравенство обусловлено либо антропологическими, либо социокультурными, либо предметно-ситуативными факторами);

6) жанровые характеристики речи: директив, нарратив, дискурсив;

7) степень знакомства партнеров: близость, дружеское знакомство, поверхностное знакомство, отсутствие знакомства;

8) степень подготовленности партнеров к беседе: неподготовленная, незначительно подготовленная, специально подготовленная беседа;

9) степень определенности темы беседы: отсутствие определенной темы, общее направление темы, специализация темы;

10) отношение между общением и условиями общения, в большей или меньшей мере обусловленное обстоятельствами общения [10, с. 37].

Схема Г. Генне и Г. Ребока уточняется в других исследованиях, в частности, Г. Кремером выделяются такие параметры, как число речевых ходов, меняющих тему беседы (большее или меньшее), способ изменения темы (намеренное либо естественное, исходящее из содержания беседы изменение темы), соотношение между участниками общения (совпадение или несовпадение коммуникативной роли участника и говорящего) [10, с. 37].

1.5 Классификация речевых актов

В зависимости от способа выражения Дж. Сёрлем была предложена классификация речевых актов. Он выделял прямые и косвенные речевые акты.

Высказывалось мнение, что косвенные речевые акты следует рассматривать как проявление языковой полисемии, т.е., например, считать, что в русском языке вопросительная конструкция с отрицанием является формальным показателем не только иллокутивной функции вопроса, но и иллокутивной функции вежливой просьбы. Дж. Серль, оспаривая эту точку зрения в своей статье «Косвенные речевые акты», раскрыл механизм косвенного выражения намерения говорящего [19, с. 38]. Прибегая по той или иной причине (например, из вежливости или для более глубокого воздействия на адресата) к косвенному способу выражения своей иллокутивной цели, говорящий рассчитывает не только на языковые знания собеседника (и тем самым на знания формальных показателей иллокутивной функции), но и на его способность к умозаключению на основе разнообразных неязыковых знаний: знаний условий успешности речевых актов, принципов общения типа максим кооперативного диалога П. Грайса и, наконец, знаний о мире, часто называемых также «энциклопедическими», хотя эти два термина могут и различаться. Так, вопросительное предложение «May I leave this book for one more week?», вообще говоря, может быть использовано по своему прямому назначению, т.е. иллокутивной функцией вопроса (например, при абстрактном обсуждении пределов возможностей, которыми располагает библиотекарь), но в типовой коммуникативной ситуации, исключающей не относящиеся к делу абстрактные разглагольствования, этот вопрос адресат поймет как просьбу, зная, что возможность для него осуществить действие - необходимое условие успешности речевого акта просьбы, и что, задавая такой вопрос, говорящий фактически выражает именно соответствующую просьбу.

Адекватное взаимопонимание коммуникантов обеспечивается тем, что в акте речи реализуется имеющийся в языке ряд закономерных соотношений между интенциями и способами их выражений. «Соответствие иллокуций и определенных типов синтаксических структур имеет конвенциональный характер» [21, с. 38]. «Здесь необходимо отметить, что, если инвентарь иллокутивных актов рассматривать как общечеловеческую коммуникативную универсалию, то употребление иллокутивных актов подвержено национальной специфике, и что печать национальной специфики лежит на способах исполнения речевых актов» [22, с. 38].

Прямые речевые акты передаются средствами, языковая семантика которых соответствует иллокутивной силе речевого акта. Прямые средства выражения согласия часто используются англичанами при коммуникации, а также писателями при написании художественных произведений, для более ясной и четкой передачи смысла высказывания собеседнику или читателю.

1.6 Согласие как тип речевого акта

Существует ряд особенностей речевого акта согласия, которые будут учитываться в данном исследовании. Прежде всего, речевой акт согласия представляет собой сложное и многоаспектное явление, исследовать которое необходимо с учётом семантического, грамматического и прагматического аспектов. С другой стороны, исследуемый речевой акт выражает положительное отношение к действию или высказыванию собеседника, тем самым представляет собой информативное, оценочное или императивное высказывание и имеет в речи определённое воплощение с помощью средств выражения, использование которых в конкретной ситуации зависит от ряда причин: от намерений говорящего, от характера стимульной реплики и от особенностей речевой ситуации.

Также, следует отметить тот факт, что в современных художественных произведениях и фильмах речевому акту согласия принадлежит важная роль в создании коммуникативного взаимодействия.

Говоря о значении слова «согласие» моно провести параллели в русском и английском языках.

Словарь современного русского литературного языка дает следующие толкования: «Согласие - 1-утвердительный ответ на что-либо, на просьбу что-либо сделать или на просьбу разрешить что-либо сделать, разрешение. (Дать согласие на что-нибудь. Изъявить согласие что-нибудь сделать.)

2- Единомыслие, общность точки зрения, солидарность. Выразить свое согласие с мнением оратора».[20, с. 38]

В толковом словаре английского языка даются такие значения слова «согласие» (“agreement”): “Agree-1-think or say the same as another person.

2-consent, She agreed to come.”

“Agreement-1-agreeing.

2-an arrangement that people have agreed on.”[14, с. 37]

Изучив словарные статьи, посвященные согласию, можно сделать выводы о том, что значения данного слова в английском и русском языках практически ни чем не отличается и говоря слова «согласие» и «agreement» мы подразумеваем один и тот же смысл.

Конечно, выражаться согласие может по-разному. В ответ на вопрос мы можем сказать “I agree.”, но существует множество других слов и словосочетаний для того, чтобы согласиться с собеседником.

Выводы к Главе 1

С позиции теории речевых актов, высказывание, или речевой акт, является центральной единицей коммуникации. Согласно теории речевых актов, процесс говорения обусловливается личностными качествами говорящего и стоящими перед ним целями и задачами. Таким образом, признак целенаправленности - т.е. цель, намерение говорящего произвести определенное воздействие на адресата - является основным признаком речевого акта.

Внутренняя структура речевого акта состоит из трех компонентов: локуция, иллокуция и перлокуция. Иллокутивной функции высказывания теорией речевых актов уделяется большее внимание; иллокутивная сила принята за основу классификации речевых актов.

Характер речевого общения определяется прагматическими параметрами коммуникативной ситуации, включающими в себя пространственно-временные характеристики общения, индивидуальные характеристики участников коммуникации (социальный статус, роль, пол, возраст, жизненный опыт, образование, психологические характеристики коммуникантов и т.д.), специфику жанра и другие. Эти параметры являются предметом изучения прагматической лингвистики как теории общения.

ГЛАВА 2. ЛИНГВИСТИЧЕСКИЕ СРЕДСТВА ВЫРАЖЕНИЯ

СОГЛАСИЯ В АНГЛИЙСКОМ ЯЗЫКЕ

Материалом для исследования послужили около сорока диалоговых единств из романа Маргарет Митчелл «Унесенные ветром», а также Джона Стейнбека «Гроздья гнева».

2.1 Прямые и косвенные выражения согласия

Как уже говорилось, выделяют прямые и косвенные речевые акты. Исходя из данной классификации, нами будут рассмотрены прямые и косвенные средства выражения речевого акта согласия.

Прямые речевые акты передаются средствами, языковая семантика которых соответствует иллокутивной силе речевого акта, рассмотрим несколько примеров.

(1) “Now, Scarlett, we've told you the secret, so you've got to promise to eat supper with us.”

“Of course I will,” Scarlett said automatically.

“And all the waltzes?”

“All.”

В данном диалоге мы видим сразу два акта согласия. Разговор происходит между двумя братьями и девушкой, которая им нравится. Они рассказали ей секрет, надеясь на то, что теперь она будет к ним благосклонна и потанцует с ними на балу. Девушка отвечает согласием на оба их вопроса. Здесь мы видим прямой речевой акт согласия. В первом случае согласие выражено фразой “Of course I will”, во втором случае эллиптическим предложением “All”.

(2) “You know he always can smooth her down.”

“Yes, he can do it, but it takes Boyd time.

В данном диалоге принимают участия те же коммуниканты. Здесь идет речь о том, одного из братьев может наказать мать, но девушка, зная эту семью хорошо, говорит, что это не проблема для него. Второй брат соглашается с ее высказыванием, высказывая при этом свое мнение по поводу времени, которое ему понадобится. Согласие выражено прямо, грамматическими средствами “he can do it” и словом “yes”.

(3) “You can always count on her to do the right thing and not embarrass you in front of folks.”

“Yes, but she's mighty liable to talk embarrassing in front of Father and the girls when we get home tonight,” said Stuart gloomily.

В разговоре принимают участие два коммуниканта, они братья и у них доверительный диалог. Второй соглашается с предложением первого, но продолжает высказывать свои сомнения. Согласие выражено прямо, благодаря слову “yes”.

(4) “Oh, so she did come?”

“She did, and a sweet quiet thing she is…”

Два коммуниканта говорят о девушке. В данном случае ярко выражена эмоциональная направленность диалога в виде грамматической инверсии и эпитетами в адрес девушки. В диалоге присутствует прямой речевой акт согласия, выраженный грамматической структурой “she did”.

(5) “Was Ashley there, too?”

“He was.”[13, c. 38]

В данном диалоге использован прямой речевой акт согласия- прямой ответ на поставленный вопрос. Тот же случай, что и в предыдущем примере. Согласие выражено грамматически “he was”.

(6) “Didn't you see the No Riders sticker on the win' shield?”

“Sure - I seen it. But sometimes a guy'll be a good guy even if some rich bastard makes him carry a sticker.”

Разговор между двумя незнакомыми людьми, где явно прослеживаются негативные ноты. В самом вопросе как будто заключено несколько вопросов, именно поэтому в ответной реплике заключен не только прямой акт согласия, но и своего рода объяснение поведения. Согласие же в данном случае выражено фразой “sure-I seen it”.

(7) “Well, I ain't heard lately. I never was no hand to write, nor my old man neither.” He added quickly, “But the both of us can, if we want.”

“Been doing a job?”

“Sure have,” said the hitch-hiker.

“Thought so.”

Разговор происходит между людьми, случайно встретившимися на дороге. Обе реплики (sure have, thought so), содержащие согласие принадлежат одному человеку, автор ставит их одну за другой, как будто давая герою подумать над ответом.

(8) “You'll find your folks piled in John's house like gophers in a winter burrow.”

“O.K.” said Joad.

Разговор между человеком, который ищет свою семью, которая переехала, и его соседом. Сосед в свою очередь дает объяснение, где найти людей. Ответная реплика говорит о том, что второй коммуникант знает о чем идет речь. В данном случае используется самый распространенный ответ, выражающий согласие “O.K.”.

(9) “Did you noticed that?”

“Yeah, I noticed.”

В данном случае, как и в примере номер пять, использован прямой акт согласия-прямой ответ на поставленный вопрос. Согласие выражено фразой “yeah, I noticed”.

(10) Pa growled, “Come off it, Tom.”

“Sure, I'll come off it.” [23, c. 38]

Данный диалог- это разговор сына с отцом. Отцовская реплика представляет собой просьбу, ответная реплика сына-согласие сделать то, что просит отец, он соглашается, повторяя слова отца “sure, I'll come off it”.

В ответных репликах (реплики-реакции) было использовано прямое средство выражения согласия. Прямые средства выражения согласия часто используются американцами при коммуникации, а также писателями при написании художественных произведений, для более ясной и четкой передачи смысла высказывания собеседнику или читателю.

Помимо прямого выражения согласия, оно может выражаться и косвенно, то есть завуалированным путем.

Например:

(11) “You know where I come from.” The driver was silent.

“Don't you?” Joad insisted.

“Well-sure. That is -maybe. But it ain't none of my business. I mind my own yard. It ain't nothing to me.” The words tumbled out now.

“I don't stick my nose in nobody's business.”

В разговоре принимают участие двое мужчин, лично они не знакомы, но по одному из них понятно, что он только что освободился из тюремного заключения. Именно поэтому он и задал такой вопрос водителю, и именно поэтому водитель отвечает так, будто не хочет это произносить, будто с испугом. Именно поэтому вторая реплика также является косвенным речевым актом согласия.

(12) “Nice drinkin' liquor,” he said.

“Ought to be,” said Joad.

В данном случае речь идет о напитке, человек соглашается с данным высказыванием своеобразно. Если сравнить с русским языком мы также можем употребить слово «должно быть». Конечно, автор мог употребить в данной реплике прямой акт согласия «yes», но складывается такое впечатление, что отвечать на это утверждение человеку не хочется и он говорит это машинально.

(13) “I wouldn't want them to go for dog feed.”

“Well, maybe I can get ten or seven maybe.”

В этом диалоге нет ни прямой просьбы, ни прямого согласия. Ответчик своеобразным, завуалированным путем соглашается на такую же своеобразную просьбу, как будто предлагает свои услуги.

(14) “Jesus, I hope Ms's cookin' some pin. My belly's caved.”

“Me too,” said Casy. [23, c. 38]

Разговор двух мужчин, которые очень голодны. Один из них говорит о своих ощущениях, второй лишь соглашается.

(15) “If I went-would-would you be sorry, Miss O'Hara?”

“I should cry into my pillow every night,” said Scarlett, meaning to be flippant, but he took the statement at face value and went red with pleasure.

Молодой парень спрашивает девушку, будет ли она огорчена его уходом на войну. Девушка говорит неправду, она не искренна, поэтому ее ответ выражен таким вычурным предложением, но, тем не менее, оно выражает ее согласие.

(16) “Do you love her?”

“She is like me, part of my blood, and we understand each other. Scarlett! Scarlett! Can't I make you see that a marriage can't go on in any sort of peace unless the two people are alike?”

В данном случае на четко поставленный вопрос дается такой витиеватый ответ. Это происходит потому, что молодой человек, которому задают вопрос, действительно влюблен и когда спросили о его чувствах, не дал прямого и сухого ответа, а стал описывать свои чувства. Этот пример очень ярко иллюстрирует косвенный речевой акт согласия.

(17)“Sir,” she said, “you are no gentleman!”

“An apt observation,” he answered airily. “And, you, Miss, are no lady.”

Разговор между мужчиной и женщиной, которые ссорятся и оскорбляют друг друга. Мужчина соглашается с оскорблениями в свой адрес спокойно и, можно сказать, вежливо, но оскорбляет в ответ.

(18) “You will marry me soon, Miss Scarlett?”

“Um,” she said, fingering a fold of her dress.

В данном случае междометие является положительным ответом на вопрос.

(19) “You aren't committing any crime, are you? Why not dance the waltz with me?”

“But if Mother ever-”

Разговор между молодой вдовой и мужчиной, который приглашает ее танцевать, девушка очень хочет ответить согласием, но так как она вдова, пытается отказаться, но звучит это как согласие.

(20) “And have you so much money, Captain Butler?”

“What an ill-bred question, Mrs. Hamilton. I'm surprised. But, yes. For a young man cut off without a shilling in early youth, I've done very well. And I'm sure I'll clean up a million on the blockade.”

Разговор между теми же коммуникантами. Женщина спрашивает о наличии у него денег, он мог бы сразу ответить положительно, но сначала пытается еще больше унизить ее в и так унизительной ситуации.

(21) “Did they say anything about the barbecue tomorrow?

“Now that I think of it they did”. [13, c. 38]

Косвенно выраженное согласие на прямо поставленный вопрос.

Таким образом, косвенные речевые акты согласия несут в себе дополнительную информацию. Американцы значительно реже употребляют прямые речевые акты, нежели косвенные, особенно тогда, когда надо проявить сдержанность, повышенную вежливость, скрыть неблаговидность речевого действия, дать намёк, показать иронию, использовать речевые манипуляции.

2.2 Грамматические средства выражения согласия

Речевой акт согласия в контексте коммуникации выражается рядом грамматических средств.

Грамматические средства выражения согласия - это объединённые в предложения модели и структуры, с помощью которых говорящий, в процессе коммуникации, выражает своё согласие по отношению к какой-нибудь ситуации общения. Примером таких структур могут являться следующие широко распространённые грамматические формы: Yes, I do; I will, I had to, I can etc.

Употребление данных структур для выражения речевого акта согласия можно проиллюстрировать следующими примерами:

(22) “Oh, so she did come?”

“She did, and a sweet quiet thing she is.”

Человек соглашается с вопросом о приходе девушки. Согласие выражено грамматически “she did”. Помимо этого в ответе присутствуют описательные характеристики этой девушки, что усиливает эффект от ответа.

(23) “Was Ashley there, too?”

“He was.”[13, с.38]

Речевой акт согласия выражен грамматической структурой “he was”.

(24) “I mean, spouse I pick up my rabbits an' go off somewhere an' eat `em. See?”

“I see,” said Casy.

Коммуникант дает положительный ответ на поставленный вопрос, соглашаясь с мнением собеседника. Согласие выражено грамматической основой “I see”.

(25) “Didn't John never have no family?”

“Well, yes, he did, an' that'll show you the kind a fell he is-set in his way.”

В вопросе содержится отрицание, но оно звучит как сомнение, поэтому ответная реплика является согласием (“well, yes, he did”), которое выражено грамматически.

(26) “Well,” said Pa, “ we sold all the stuff at out place, an' the whole bunch of us copped cotton, even Grampa.”

“Sure did,” said Grampa.

В данном случае присутствует согласие с утверждением. Согласие выражено грамматически “sure did”.

(27) “Tom, I got a half a bottle soothin' syrup I got for Winfiel' when he had them earaches. Think that might work? Use at put Winfiel' at sleep when his earache was bad.”

“Might,” said Tom.

Положительный ответ на поставленный вопрос, согласие с мнением. Речевой акт выражен модальным глаголом “might”.

(28) “Did you know he was a-dyin'?”

“Yeah,” said Casy. “I knowed it.”

Опять же положительный ответ на вопрос - речевой акт согласия, грамматическая форма которого (“yeah, I knowed it”) указывает на просторечие.

(29)”Tom, they's hundreds of families like us all a-goin' west. There ain't of `em goin' east-hundreds of `em. Did you noticed that?”

“Yeah, I noticed.”

Речевой акт согласия ”yeah, I noticed” выражен грамматической основой.

(30) “Perhaps he will listen to you. It will kill Auntie if she knows I ever even looked that woman in the face. Will you?”

“Yes, I will. But let's see how much money is in here. It feels heavy.” [23, c. 38]

Идентичный предыдущему пример. Речевой акт согласия “yes, I will”.

В приведенных примерах в большинстве случаев используется прошедшее время. Стоит сказать, что употребление времени в грамматической структуре, выражающей согласие, зависит от вопроса или высказывания, с которым соглашаются.

2.3 Лексические средства выражения согласия

Наряду с грамматическими средствами, существуют ещё и лексические средства выражения согласия.

Лексические средства выражения согласия - это совокупность определённых лексических единиц и выражений, которые помогают коммуникантам выразить своё согласие с чем-либо или с кем-либо.

К лексическим средствам выражения согласия можно отнести следующие лексические единицы и модели: Certainly, Most certainly, Sure, Of course, Naturally, Willingly, With pleasure, All right, Right, Here you are, Yes, of course. etc.

Например,

(31) “Oh, Rhett, whose bonnet is it? I'll buy it. I'll give you every cent I've got for it.”

“It's your bonnet,” he said. “Who else could wear that shade of green? Don't you think I carried the color of your eyes well in my mind?”

“Did you really have it trimmed just for me?”

“Yes, and there's `Rue de la Paix' on the box, if that means anything to you.”

“Don't you like it?”

“Oh, it's a dream but-Oh, I do hate to have to cover this lovely green with crepe and dye the feather black.”

Речевой акт согласия выражен не только грамматической основой или одной лексической единицей, но целыми фразами. Тем не менее, эти лексические выражения дают полное ощущение того, что это именно согласие.

(32) “So you always get paid, do you? And what do you expect to get from me?”

“That remains to be seen.”

В данном случае положительный ответ на вопрос выражен лексически, фразой “That remains to be seen.”. Вежливое согласие с мнением собеседника, которое выглядит так, будто человек сомневается.

(33) “Scarlett, will you look after Melanie for me?”

“Look after Melly?”

“Yes, keep an eye on her, take care of her.”

В данном случае не прямой ответ на поставленный вопрос, а повторение вопроса просьбой. Является речевым актом согласия, так как перед этим был задан вопрос. (“Yes, keep an eye on her, take care of her.”).

(34) When Scarlett was seeing Rhett to the door, she asked indignantly: “If it were you, wouldn't you enlist with the Yankees to keep from dying in that place and then desert?”

“Of course,” said Rhett, his teeth showing beneath his mustache. [13, c. 38]

В данном примере имеет место лексическая единица “of course”.

(35) “Them's nice-lookin' pair a shoes they give yet.”

“Yeah,” Joad agreed.

Прямой положительный ответ на вопрос, выражен лексической единицей “yeah”.

(36)”I know that's right. That's Scripture, ain't it?”

“I guess so,” said Tom.

(37)”Worked right up to three months ago, when he throwed his hip out the last time.”

“Damn right,” said Grampa.

Практически ругательство, эмоционально окрашенная лексическая единица “damn right”.

(38) “You'd a missed us if you'd come an hour later. All packed up-see?”

“All packed up.”

(39)”You can't fix her tonight,” Wilson said.

“I know. I'll get to her in the morning.”

Согласие со словами собеседника, с его мнением. Речевой акт выражен фразой “I know. I'll get to her in the morning.”