Анализ военно-стратегической ситуации в Азиатско-Тихоокеанском регионе

Размещено на http://www.allbest.ru/

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

1. ВОЕННО-ПОЛИТИЧЕСКАЯ ОБСТАНОВКА В АТР (2017)

2. СОЕДИНЕННЫЕ ШТАТЫ АМЕРИКИ В АТР

3. УКРЕПЛЕНИЕ ПОЗИЦИЙ КНР В АТР

4. ЯПОНИЯ В АТР. АКТИВНОЕ ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ С США

5. СЕВЕРНАЯ И ЮЖНАЯ КОРЕЯ: НАРАСТАНИЕ НАПРЯЖЕННОСТИ ВОКРУГ КНДР

6. ПЕРСПЕКТИВЫ ИНДИИ КАК СВЕРХДЕРЖАВЫ

7. АТР И РОССИЯ:ПРОСТРАНСТВО ДЛЯ СОТРУДНИЧЕСТВА

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

ИСТОЧНИКИ

ВВЕДЕНИЕ

Характерной особенностью современной обстановки в Азиатско-Тихоокеанском регионе является высокая динамика политических процессов, формирующих устойчивую тенденцию к превращению его в важнейший центр мировой политики и экономики.

Развитие военно-стратегической ситуации в Азиатско-Тихоокеанском регионе по многим параметрам сильно отличается от процессов, происходящих на евроатлантическом направлении. Это связано с практическим оформлением в АТР нескольких центров силы, отсутствием аналогичной европейской развитой сети переговорных механизмов и т.п. Более того, в политическом сознании большинства азиатских государств не без основания присутствует мнение о несоответствии европейского опыта специфике и реалиям современных международных отношений в АТР. Это в свою очередь связано с весьма различающимися представлениями отдельных стран региона об источниках угроз их национальной безопасности, наличием неразрешенных конфликтов и территориальных споров, значительной неравномерностью социально-экономического развития стран этого района мира.

1. ВОЕННО-ПОЛИТИЧЕСКАЯ ОБСТАНОВКА В АТР (2017)

Азиатско-Тихоокеанский регион включает в себя обширное пространство, объединяющее 58 государств, расположенных по периметру Тихого океана, а также на островах в нем. Среди них крупнейшими и наиболее мощными в экономическом и военном отношении являются США, Россия, КНР и Япония. АТР имеет важнейшее экономическое и стратегическое значение в мире. Его важность еще более возросла с началом процесса переноса промышленных производств (в том числе высоких технологий) из Европы и США в страны Азии. Поэтому сохранение и усиление своего присутствия (в том числе и военного) в данном регионе является ключевой задачей всех крупных держав АТР.

Военно-политическая обстановка в Азиатско-Тихоокеанском регионе характеризуется высокой активностью происходящих в этом районе мира процессов, формирующих устойчивую тенденцию к его преобразованию в обозримом будущем в один из мировых центров, а также наличием серьезных противоречий. Важным фактором, определяющим ее развитие, является усиление геополитических амбиций и противоборства за региональное лидерство Соединенных Штатов, сопровождающееся их стремлением не допустить расширения влияния России на процессы урегулирования наиболее важных проблем АТР.

Кроме этого, сохраняются многочисленные территориальные споры, которые способны привести к усилению военной напряженности. Источником нестабильности в регионе по-прежнему остается Корейский п-ов.

2. СОЕДИНЕННЫЕ ШТАТЫ АМЕРИКИ В АТР

В настоящее время Соединенные Штаты проводят курс на усиление своего влияния в Азиатско-Тихоокеанском регионе, в том числе за счет наращивания военного присутствия, которое обеспечивают формирования всех видов американских вооруженных сил. Их общая численность составляет около 100 тыс. военнослужащих.

Важным моментом в стратегии США в Азиатско-Тихоокеанском регионе является активизация военного сотрудничества с Австралией в целях получения доступа к военной инфраструктуре континента. В ближайшей перспективе Пентагон планирует увеличить численность подразделений морской пехоты США, находящихся в Австралии.

Барак Обама в 2009 году заявил о своем намерении вернуть Азиатско-Тихоокеанский регион в число приоритетов США. Стратегия «восстановления равновесия» предполагала активизацию политики Соединенных Штатах в тех регионах мира, которые оказались в тени глобальной войны с терроризмом, начатой после 11 сентября 2001 года. Основной новацией Обамы явилось фактическое признание Китая не просто «риском», который США нужно учитывать в своей политике, но прямой «угрозой» - конечно, не безопасности США, но уже американским интересам. Эти планы остались по большей части не реализованы. Неопределенность американской политики позволила Китаю превратиться в одну из двух доминирующих держав АТР.

В настоящее время в регионе Тихого океана складывается такая ситуация: США не стремятся к прямой конфронтации с Китаем, но в то же время, Вашингтон не желает допустить доминирования в регионе того же Китая или любой другой державы. КНР, в свою очередь, будет не способна бросить стратегический вызов военно-морскому доминированию США в АТР еще, по крайней мере, 10-15 лет. Поэтому Пекин относительно «притязаний на контроль над Южно-Китайским морем» в большей степени преследует внутриполитические цели.

Американские эксперты полагают, что все ныне существующие в Большой Азии форматы межгосударственного диалога не позволяют эффективно решать вопросы мира и безопасности. Ни одна межгосударственная организация АТР не включает в себя все страны региона и весь комплекс региональных проблем. Ни одна, по мнению американских аналитиков, не способна привести к общему знаменателю «стремление Китая к региональному доминированию», роль США в качестве азиатской державы, экономические интересы Европы и желание многих стран региона избежать полной зависимости от Пекина.

Нынешняя администрация США пока посылает противоречивые сигналы. С одной стороны, Трамп подтвердил, что Азия - один из трех регионов основных интересов Соединенных Штатов. В ходе саммита АТЭС, состоявшегося в ноябре 2017г., Трамп подчеркнул приверженность «свободе и открытости в Индо-Тихоокеанском регионе». С другой стороны, Вашингтон оставляет неясным вопрос о том, каким образом Белый дом собирается практически защищать «свободу и открытость» региона, одновременно отказавшись от традиционной для США после 1945 года линии на поддержку свободы торговли. Ведь сделав ставку на «грубый протекционизм», Трамп уже покинул проект Транс-Тихоокеанского партнерства (ТТП) - элемент стратегии усиления американского влияния в АТР, выработанной предыдущей администрацией.

Как показывает американский опыт создания альянсов в годы «холодной войны», архитектура межгосударственной безопасности сохраняет устойчивость лишь до тех пор, пока всех ее участников объединяют общие значимые интересы, общий подход к угрозам, а также способность согласовывать взаимные интересы на протяжении длительного времени. По мнению ряда американских экспертов, все перечисленные элементы в АТР «уже имеются». США, со своей стороны, желают не допустить широкомасштабной дестабилизации в одной из важнейших регионов мира. Как и две предыдущие администрации, Белый дом Трампа видит в регионе те же угрозы: необходимость поддерживать конкурентоспособность, в первую очередь, стратегическую, с Китаем. Военную угрозу со стороны КНДР, а также растущую проблему исламского терроризма. К этому добавляется новый приоритет Вашингтона при Трампе - угроза со стороны транснациональной организованной преступности.

Суть стратегии в Азии, контуры которой начинает обозначать нынешнее руководство США, в том, что Вашингтон не планирует проводить политику активного сдерживания, и, тем более, изоляции Китая - поскольку и то, и другое «невозможно и нежелательно» в нынешних условиях глобализации. Вместо этого, Америка намерена сохранять свое присутствие в регионе в качестве «могущественной силы», призванной сглаживать «негативные последствия дестабилизирующего усиления» КНР.

3. УКРЕПЛЕНИЕ ПОЗИЦИЙ КНР В АТР

Руководство Китая также проводит активную внешнюю политику, направленную на укрепление своих позиций в АТР с использованием преимущественно мирных способов. Основные усилия Пекина сосредоточены на выстраивании взаимовыгодных отношений с сопредельными странами как на двусторонней основе, так и в рамках региональных организаций.

Особое внимание КНР уделяет расширению своего экономического присутствия, которое в перспективе должно трансформироваться в равнозначную ему степень политического влияния. Вместе с тем, по мнению китайских специалистов, эффективное противодействие США в АТР невозможно без существенного усиления боевого потенциала национальных вооруженных сил. С этой целью в рамках второго этапа военной реформы, рассчитанного до 2020 года, проведены масштабные преобразования организационно-штатной структуры Народно-освободительной армии Китая, а также системы военного управления и военно-административного деления КНР. Одновременно активизирован процесс оснащения войск новыми образцами вооружения и военной техники.

По мнению Пекина, эффективное противодействие наращиванию присутствия США в АТР невозможно без существенного усиления боевого потенциала национальных ВС. С этой целью руководство страны последовательно увеличивает военные расходы государства, которые в 2016 году превысили 170 млрд долларов.

Особое внимание при этом уделяется совершенствованию оперативной и боевой подготовки НОАК, в ходе которой особый акцент делается на повышении готовности формирований национальных вооруженных сил к ведению совместных операций на любых театрах военных действий в условиях активного применения противником высокоточного оружия и ведения информационного противоборства, а также к стратегическим переброскам.

Однако, несмотря на приоритетность политико-экономических мер, Пекин не исключает возможность применения военной силы для защиты национальных интересов в Азиатско-Тихоокеанском регионе. В связи с этим командование НОАК активно наращивает боевые возможности национальных ВМС и ВВС, в том числе потенциал по экстренной переброске войск. В ходе оперативной и боевой подготовки отрабатываются действия по захвату и удержанию спорных островных территорий, нарушению морских коммуникаций, а также элементы воздушных и морских десантных операций. Обеспечивается постоянное присутствие патрульных групп в наиболее "чувствительных" зонах Южно-Китайского моря. Аналогичные мероприятия организованы в Восточно-Китайском и Желтом морях.

На 19-ом съезде КПК, состоявшемся в октябре 2017 года, было принято решение на усиление внимания к заграничной деятельности Китая и активной внешнеполитической экспансии. Если ранее Китай опирался преимущественно на идеи Дэн Сяопина о необходимости копить силы и вести себя осторожно на международной арене, то теперь он открыто заявляет об активных планах не просто в области глобальной экономики, но глобальной политики. Китай нацелен на строительство многополярного мира, но ввиду того, что заинтересован как мировая фабрика и в максимально открытых границах, сочетает эти концепции с глобалистскими посылами. Но всё же приоритетным направлением для КНР является выстраивание альтернативных западноцентричных политических и экономических систем: развитие проекта "Один пояс, один путь", о котором было заявлено в апреле 2017 года, усиление ШОС и БРИКС, переход к торговле товарами и услугами в расчёте на национальные валюты.

Это означает, что в приоритете выстраивание стратегических отношений с Россией и противниками США на мировой арене от Сирии до Венесуэлы. В 2017 году Китай активно взаимодействовал с Россией, Ираном, Венесуэлой. Было обозначено восточноевропейское направление экономической экспансии в ходе визита в Будапешт и Белград премьер-министра Ли Кэцяна в конце года.

В Китае в 2018 году продолжатся тенденции, заложенные ранее командой Си Цзиньпина. Процесс усиления его личной власти продолжится. Продолжатся частые контакты российского и китайского лидеров. Возможно более активное вовлечение КНР в решение сирийского кризиса и процесс восстановления Сирии.

В военной политической области Китай продолжит усиление в районе Южно-китайского моря, пользуясь тем, что внимание США привлечено к Северной Корее. КНР не заинтересован в смене режима в КНДР или физическом уничтожении государства, представляющего собой воинственный буфер, отделяющий Китай от американских баз и войск в Южной Корее. Поэтому Китай никогда не откажется от теневой поддержки Северной Кореи и не пойдёт на меры, означающие полное и окончательное экономической удушение Пхеньяна.

В области военного строительства, Китай продолжит масштабные программы, в первую очередь создание современного океанского флота. Возможно открытие новых китайских военных баз или пунктов материально-технического обслуживания в Мьянме, Бангладеше, Пакистане.

4. ЯПОНИЯ В АТР. АКТИВНОЕ ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ С США

Правительство Японии проводит курс на становление страны в качестве одного из центров силы в АТР, развитие сотрудничества с США в сфере обороны и повышение роли вооруженных сил в достижении внешнеполитических целей. В соответствии с этими установками японское руководство принимает меры по наращиванию возможностей сил самообороны для защиты национальных интересов в различных районах мира.

В частности, в 2016 году вступили в силу изменения в законодательстве страны, предусматривающие значительное расширение масштабов решаемых ВС задач, в первую очередь за пределами японской территории и в операциях коалиционных группировок войск. Утвержденные поправки допускают применение Японией военной силы при наличии угрозы для безопасности другой страны (так называемое право на коллективную оборону), а также оказание тыловой поддержки (включая поставки оружия и боеприпасов) не только Соединенным Штатам, но и другим дружественным государствам, в том числе в операциях без санкции Совета Безопасности ООН. Упрощен порядок применения военнослужащими оружия за рубежом: из перечня обязательных условий исключено наличие угрозы для жизни японских граждан.

Одновременно с корректировкой правовых основ применения ВС Японии руководство страны принимает меры по обеспечению стратегической и оперативной мобильности сил самообороны, а также их готовности к экстренному реагированию на кризисные ситуации в регионе. В частности, реализуются мероприятия по созданию нового рода войск -морской пехоты, совершенствуется система управления, повышаются возможности ВВС и ВМС по оперативным переброскам и перегруппировкам, а также по проведению воздушных и морских десантных операций.

Необходимость данных мер обосновывается приведением вооруженных сил в соответствие с современными реалиями, характеризующимися "значительной трансформацией системы региональной безопасности". политический военный боевой армия

Во внешней политике Токио отдает приоритет укреплению двустороннего альянса с Соединенными Штатами как значимому фактору обеспечения национальной безопасности. При этом важным направлением сотрудничества является взаимодействие в сфере ПРО. Пентагон использует силы и средства японской системы противоракетной обороны в интересах усиления тихоокеанского сегмента глобальной системы ПРО США. Одновременно правительство Японии прорабатывает вопрос приобретения для сил самообороны американских наземных противоракетных комплексов ТХААД или "Иджис Эшор". Расширяется сотрудничество с Вашингтоном в космосе и кибернетическом пространстве.

Кроме того, в Токио признают целесообразным продолжить активное участие в создании многосторонних механизмов военно-политического сотрудничества в форматах Япония - США - Республика Корея, Япония - США - Австралия, Япония - США - Индия, а также в установлении комплексных партнерских отношений с членами Ассоциации государств Юго-Восточной Азии и Североатлантического альянса.

Серьезную угрозу для региональной стабильности представляют сохраняющие значительный конфликтный потенциал территориальные разногласия в Восточно-Китайском, Южно-Китайском и Японском морях, а также военно-политическая конфронтация на Корейском п-ове.

В настоящее время усиливаются противоречия между Японией и КНР (о-ва Сенкаку и проблема разграничения исключительных экономических зон в Восточно-Китайском море), а также между Японией и Республикой Корея (скалы Лианкур). Отмечается тенденция к повышению роли силового фактора в урегулировании проблем пограничного размежевания между Китаем и странами Юго-Восточной Азии в Южно-Китайском море (архипелаг Спратли и Парасельские о-ва). Пекин усиливает контроль зоны опознавания, осуществляемый средствами ПВО, и активизирует патрулирование в районе спорных островов.

Для Российской Федерации актуальность проблематики территориальных противоречий между государствами региона обусловлена не только необходимостью своевременного вскрытия потенциальных очагов напряженности, но и наличием притязаний на острова Курильской гряды со стороны Японии. При этом следует учитывать, что подходы Токио к пограничному размежеванию между нашими странами по-прежнему носят неприемлемый для России характер. Выдвигаемые японцами требования по "возврату" о-вов Итуруп, Кунашир и Малой Курильской гряды ставят под угрозу территориальную целостность Российской Федерации, закрепленную по итогам Второй мировой войны на основании международного права, включая Устав ООН.

В 2018 году проамериканская политика Японии продолжится. В качестве противовеса КНР, Япония постарается использовать не только США, но и Индию, а также побороться с Китаем на поле инвестиционной активности в Африке и ряде стран региона, например, на Филиппинах.

5. СЕВЕРНАЯ И ЮЖНАЯ КОРЕЯ: НАРАСТАНИЕ НАПРЯЖЕННОСТИ ВОКРУГ КНДР

Негативное влияние на обстановку в Азиатско-Тихоокеанском регионе оказывает неурегулированность проблемы Корейского п-ова. Сохраняющаяся напряженность обусловлена прежде всего отсутствием эффективных механизмов обеспечения безопасности, а также неготовностью Пхеньяна, с одной стороны, с другой - к поиску взаимоприемлемых условий возобновления переговорного процесса по разрешению существующих между ними противоречий. При этом Северная Корея продолжает высокими темпами реализовывать ракетную и ядерную программы.

В целях демонстрации своих растущих возможностей в ракетной и ядерной сфере в 2016 году Пхеньян осуществил четвертое и пятое по счету ядерные испытания, произвел пуск ракеты-носителя "Ынха-3" с искусственным спутником Земли. В ответ на санкционные резолюции Совета Безопасности ООН и усиливающееся давление со стороны Вашингтона и Сеула руководство КНДР активизировало работы по совершенствованию состоящей на вооружении Корейской народной армии ракетной техники. В частности, В 2017 ГОДУ проведено в общей сложности около 30 пусков ракет различного типа.

Негативное воздействие на развитие ситуации в регионе оказывает также высокая интенсивность совместной оперативной и боевой подготовки вооруженных сил Республики Корея и США. Так, на территории РК, в прилегающих акваториях Японского и Желтого морей, а также в воздушном пространстве над ними проведено американо-южнокорейское учение "Фоул игл-2017", которое стало наиболее масштабным за последние годы (привлекалось около 250 тыс. южнокорейских и 25 тыс. американских военнослужащих). На его фоне организовано более 20 частных учений и тренировок. Данные мероприятия рассматриваются Пхеньяном как прямая угроза национальному суверенитету и традиционно ведут к обострению ВПО в Северо-Восточной Азии.

Сохранению напряженности на Корейском п-ове способствует неурегулированность вопроса о прохождении морской границы между КНДР и РК в Желтом море. Различия в подходах сторон к вопросу пограничного размежевания зачастую приводят к артиллерийским перестрелкам между ВС Севера и Юга в данном районе.

В складывающихся условиях Сеул уделяет особое внимание дальнейшему углублению отношений стратегического партнерства с США. В частности, под предлогом усиления ракетной угрозы со стороны КНДР на территории страны размещен американский противоракетный комплекс ТХААД.

Нарастание напряжённости вокруг Северной Кореи продолжится в 2018 году. Ни Пхеньян, ни Вашингтон не могут пойти на попятную из воинственной риторики каждой стороны и сделанных за предшествовавший год публичных заявлений. На Дальнем Востоке тот из них, кто пойдёт на уступки первым, будет восприниматься как "потерявший лицо", что негативным образом скажется на престиже этой стороны.

С одной стороны, это повышает роль в регионе России и Китая как возможных посредников, которые могут извлечь выгоду из того тупика, куда сами себя завели Соединённые Штаты, предложив им выгодное для себя решение проблемы без потери лица со стороны США и КНДР. С другой, без наличия таких программ или в случае их неудачи риск военного конфликта (даже в силу простой случайности, а в момент наивысшего напряжения нервов это не исключено), возрастёт.

Возможность начала войны будет определяться балансом между реальными шансами КНДР нанести ответный удар с нанесением непоправимого урона США и союзникам (причём чем больше будет проходить время, тем больше будут эти шансы), и шансами для США ликвидировать противника, не поддающегося на уговоры и давление. Олимпиада в Южнокорейском Пхенчхане даёт ещё больше времени для КНДР на совершенствование своих оборонных технологий.

6. ПЕРСПЕКТИВЫ ИНДИИ КАК СВЕРХДЕРЖАВЫ

Мы являемся свидетелями формирования нового мироустройства, центр которого смещается в Азиатско-Тихоокеанский регион. Распространенная точка зрения связывает новую «шахматную игру», как и гипотетическую «большую войну» в новой конфигурации прежде всего с американо-китайскими отношениями. Роль Индии в складывающейся модели ставится под сомнение ? на том основании, что это самая слабая из так называемых поднимающихся держав.

В наши дни для Индии складывается весьма выгодная геополитическая ситуация. Индия рассматривается а как «средняя держава», положение которой, при правильно выстроенном взаимодействии с США, дает возможность получить великодержавный статус. Подчеркивая, что сама по себе «перспектива конфликта между США и Китаем благоприятна для Индии, в то время как ее трансформация в реальный конфликт имела бы прямо противоположный эффект», стране следует активнее играть на этой гипотетической перспективе.

По мнению исследователей, правительство Манмохана Сингха не торопилось принимать предложения США, в том числе в военно-технической области. К окончанию второго срока правления Объединенного прогрессивного альянса индийско-американское сближение почти утратило свой первоначальный импульс. Отчасти это можно объяснить попытками Индии нормализовать отношения с Китаем, что принесло определенные плоды. Так, в процессе урегулирования пограничного спора в штате Аруначал-Прадеш по линии фактического контроля (неофициальной границы), обеими сторонами начиная с 2013 г. даже предпринимались попытки наладить военное сотрудничество. Наблюдался рост индо-китайских экономических связей. Китай, наряду с США и ЕС, вошел в тройку ключевых торговых партнеров Индии. Со стороны Китая раздавались заявления о готовности инвестировать в индийскую экономику.

В то же время, стремясь сдержать рост Индии в мировом масштабе, Пекин предпринял по отношению к ней ряд недружественных шагов: 1) дипломатическими способами тормозилось принятие Индии в мировые институты и организации (например, в Совет Безопасности ООН); 2) усилилась военно-техническая поддержка Пакистана; 3) активно проводилась стратегия «Нить жемчуга», развитие которой предвещает для Индии ее стратегическое морское окружение.

Столь откровенный натиск Китая привел к тому, что позиция нынешнего правительства Индии постепенно сближается с позицией США в отношении КНР; особенно в части опасений по поводу китайской внешней политики, воспринимаемой в экспансионистском ключе».

После прихода к власти правительства во главе с Нарендрой Моди вновь возобновился диалог с США по приостановленным ранее инициативам («Технологическая инициатива», «Торговля оборонными технологиями», развитие программ мирного атома). Национально-демократический альянс находит, что американская стратегия «Опорный столп в Азии» политически близка индийской стратегии «Действуй на Востоке».

7. АТР И РОССИЯ:ПРОСТРАНСТВО ДЛЯ СОТРУДНИЧЕСТВА

Политическая и экономическая многоцентричность АТР помогает России расширять взаимодействие с государствами региона. Несмотря на растущую экономическую взаимозависимость крупнейших стран АТР, политические отношения между ними порой обостряются до состояния прямого конфликта. В такой обстановке практически у каждого государства региона -- Китая, Индии, Японии, Республики Корея, участниц АСЕАН -- возникает «спрос» на содействие со стороны России в урегулировании двусторонних проблем с соседними странами. Не вступая в межазиатские конфликты, Москва должна проводить в АТР собственную политику неприсоединения, которая оставляла бы за ней свободу действий в продвижении своих национальных интересов.

Интеграции России в АТР препятствует немало вызовов как внешнего, так и внутреннего характера. Один из них состоит в том, что партнеры России на Тихоокеанском побережье -- как сопредельные Китай, Япония и Корея, так и географически более удаленные страны АСЕАН -- связаны единой азиатской цивилизацией и исторически воспринимают Россию как внедрившуюся в Азию европейскую державу. Они готовы считаться с Россией, когда у той есть силы и средства защитить свои интересы. В связи с этим Москве нельзя оставлять вне поля зрения рост военного потенциала и модернизацию вооруженных сил региональных партнеров.

В развитии интеграции с АТР Москве необходимо уделить первостепенное внимание государствам Северо-Восточной Азии.

Особая задача на этом направлении -- повысить продуктивность отношений с Китаем. Россия предлагает Китаю, как и Китай России, тесное стратегическое взаимодействие. Вместе с тем у российско-китайской дружбы есть свои ограничения. Китай не хочет ухудшать деловые отношения с Соединенными Штатами, а Россия старается не попасть в зависимость от экономически более сильного партнера. Кроме того, интересы и стратегия двух стран применительно к сопредельным государствам не всегда совпадают. Таким образом, в приоритете находится укрепление связей с Китаем, но не создание с ним военного альянса.

В этой связи нужно, однако, быть готовыми к более напористому переговорному поведению Китая как «богатого новичка» в «клубе мировых лидеров», в том числе усилению его конкуренции с Россией в Центральной Азии и других регионах. Растущее влияние Китая важно балансировать параллельным развитием связей с другими лидерами АТР -- Японией, Южной Кореей, Индией, Вьетнамом.

Москва и Пекин договорились о сопряжении проекта «Один пояс - один путь» и ЕАЭС. Переговоры по реализации этой инициативы уже начались. Чтобы достигнуть оптимального геоэкономического и геополитического положения России как центра и связующего звена всего евразийского континента, необходимо и дальше работать в этом направлении. Важно, что для России появляется возможность обрести новый статус -- не европейской окраины с владениями в Азии, а нацеленной в будущее евро-тихоокеанской державы, одного из центров поднимающейся Большой Евразии.

Интеграции России в АТР в немалой степени могла бы способствовать и демонстрация Москвой умения решать острые региональные проблемы, прежде всего корейского вопроса.

Следует сделать упор на продвижении согласованного с Китаем поэтапного плана урегулирования ситуации на Корейском полуострове, предусматривающего на первом этапе «двойную заморозку»: приостановку КНДР своих ракетных пусков и ядерных испытаний в обмен на прекращение военных учений со стороны США и Южной Кореи.

Ядерная проблема Корейского полуострова -- результат многолетнего противостояния двух корейских государств. Успеха на этом поле можно добиться лишь при одновременном решении двух задач -- замораживания и последующего прекращения военной ядерной программы Северной Кореи и межкорейской нормализации. Положительную роль могла бы сыграть и постановка вопроса о возвращении корейской проблемы в повестку дня ООН.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В целом при относительной стабильности военно-политической ситуации в Азиатско-Тихоокеанском регионе сохраняются потенциальные предпосылки к ее обострению. В то же время для стран АТР характерно усиление значения экономической составляющей в структуре обеспечения национальной безопасности. Это соответствует общей тенденции формирования здесь экономического сообщества государств, безопасность которых будет обеспечиваться не только военными средствами, но в значительной мере заинтересованностью каждой страны в благополучии своих экономических партнеров и стабильной политической ситуации.

ИСТОЧНИКИ

1. Особенности военно-политической обстановки в Азиатско-Тихоокеанском регионе (2017)

Размещено на Allbest.ru