Крылатые ракеты

Полной неожиданностью новое оружие не стало. Ведь еще в 1915 году французский инженер Рене Лорэн предлагал бомбардировать Берлин радиоуправляемыми крылатыми «воздушными торпедами» с реактивным двигателем. Чуть позже эскизный проект подобия авиационной крылатой ракеты разработали в России офицеры эскадры воздушных кораблей «Илья Муромец». В межвоенный период, когда ракетная тема получила в ряде стран серьезную государственную поддержку, развернулись работы и над крылатыми ракетами. Так, в СССР в 1939 году испытали крылатую ракету «212» (разработчики Королев, Пивоваров, Раушенбах) с расчетной дальностью полета 50--80 км и автоматом стабилизации в трех плоскостях. В том факте, что на практике первыми применили крылатые ракеты немцы, не надо искать влияния «тайных знаний» или «тибетских учителей». Достаточно вспомнить, что Германия располагала передовым машиностроением, самой современной химической, радио- и электротехнической промышленностью.

Сама «Фау-1» даже по меркам тех лет не была воплощением «уникальных технологий», да и не могла ею быть -- ракету требовалось сделать подешевле (баллистическая «Фау-2» была более «продвинутой» разработкой, но стоила в пять раз больше). Выдерживание курса и высоты полета «Фау-1» обеспечивала еще не совсем доработанная и потому капризная магнитно-инерциальная система управления, а счисление пути и момент перехода в пикирование -- простой аэролаг. Несовершенные «Фау-1» стали, прежде всего, оружием «воздушного террора», не достигшего, впрочем, своих целей. Даже при отсутствии сбоев на дальности 240--320 км отклонение траектории составляло 10--15 км. Каждый пятый пуск оказывался неудачным, более 2 000 ракет разрушилось на старте и в полете.

С другой стороны, и противники Германии не так уж отстали в этом направлении, но поначалу осваивали и перерабатывали германский опыт и разработки. Не воспользоваться ими, заполучив в качестве трофеев готовые изделия и документацию, было бы просто странно. Построенные в первые же послевоенные годы советские ракеты 10Х, 14Х, 16Х (руководитель разработки Владимир Николаевич Челомей), как и американские KUW-1, JB-2 и LTV-N-2, оказались прямым продолжением «Фау-1». Причем это уже были ракеты наземного, воздушного и морского базирования. Можно вспомнить также, что в том же 1944 году, когда группа Челомея готовила документацию на 10Х, Сергей Павлович Королев, еще работавший в ОКБ 4-го спецотдела НКВД (в «шараге»), представил свой проект твердотопливной крылатой ракеты Д-2 с дальностью до 78 км. В общем, тема управляемой крылатой ракеты, в буквальном смысле слова, носилась в воздухе.

Крылатая ракета 10ХН на наземной пусковой установке, СССР, 1950 г. Класс «земляземля». Полетная масса 2 200 кг, длина 8,417 м, размах крыла 5,73 м. Двигатель маршевый пульсирующий воздушно-реактивный Д-16

«Военный энциклопедический словарь» дает такое общее определение крылатой ракеты: «Управляемая ракета с несущими поверхностями (крылом), создающими аэродинамическую подъемную силу при полете в атмосфере. На крылатых ракетах используются ракетные (жидкостные, твердотопливные) и воздушно-реактивные (прямоточные, турбореактивные, пульсирующие) двигатели». Нетрудно заметить, что под такое определение попадают ракеты самых разных классов и дальностей. Однако в печати и в обиходе «крылатыми ракетами» обычно называют ракеты большой дальности, причем выполненные по самолетной схеме (с одним крылом), предназначенные для поражения особенно важных целей в глубине обороны или территории противника. Интерес к крылатым ракетам (КР) большой дальности тем более широк, что две сверхдержавы, США и СССР, хотя и по разным причинам, сделали их «национальным оружием».

«Управляемое» оружие, конечно, имеет в своем составе систему наведения. Уже в первом поколении КР можно встретить различные системы всех основных направлений -- автономные, телеуправления, самонаведения, комбинированные.

Автономная система обеспечивает полет ракеты по заранее заданной (программной) траектории с помощью приборов, расположенных на ее борту. Из различных вариантов (автопилотирование, астро- и радионавигация, инерциальные системы) наибольшее распространение получили последние, став практически обязательным элементом в ракетах большой дальности. Инерциальная система основана на выдерживании программной траектории с помощью гиростабилизированной платформы, задающей собственную систему координат на ракете, и акселерометров, измеряющих ускорения ракеты относительно координатных осей. В астронавигационных системах, вызывавших одно время широкий интерес разработчиков крылатых ракет, привязка траектории производилась по двум ярким звездам. Астронавигация сочеталась с автопилотом или инерциальной системой.

Телеуправление предполагает наличие внешней аппаратуры управления, измеряющей координаты цели и ракеты и вырабатывающей необходимые управляющие команды. Применялись системы с передачей команд по радио, с автоматическим наведением по лучу радиолокатора, телевизионные (изображение с ракеты передавалось оператору).

Самонаведение используется на конечном участке траектории и обеспечивается головкой самонаведения ракеты. Последняя работает либо за счет контраста самой цели с окружающим фоном в радио-, инфракрасном, оптическом диапазонах (пассивное самонаведение), либо использует отраженное целью излучение от устройства подсветки, установленного на самой ракете (активное самонаведение) или отдельно (полуактивное).

Крылатые ракеты самолетной схемы, или самолеты-снаряды, стали с конца 1940-х годов одним из главных направлений развития управляемого реактивного оружия и были представлены во многих вариантах. Среди ракет первого послевоенного поколения, созданных в США, Великобритании, СССР, Швеции, Франции и других странах, самолетная схема встречается в классе «воздух--земля», «воздух--воздух», «земля--земля», «земля-- воздух», «море--земля», в противокорабельных, даже в противотанковых и противолодочных ракетах. Аэродинамика и системы управления самолетов были к тому времени наиболее изучены и отработаны. К тому же параллельно развивалась реактивная авиация, а к разработке крылатых ракет привлекали авиационные фирмы и КБ, что нередко проявлялось во внешнем сходстве КР с пилотируемыми самолетами. Кстати, позже это сыграло свою роль в продлении службы снимаемых с вооружения крылатых ракет: они имитировали самолеты в качестве летающих мишеней для тренировки расчетов ПВО. Но обратимся к КР большой дальности первого поколения.

Межконтинентальная крылатая ракета ХSM-64 «Навахо», США, опытная. Класс «земля-земля». Стартовая масса 135 000 кг, длина 35,1 м (маршевая ступень 20,7 м), размах крыла 8,72 м. Система наведения: автономная астроинерциальная. Дальность пуска 8 000 км, высота полета 22 000-- 24 000 м, скорость полета 3 705 км/ч .

В США в 1947--1950 годах развернулись работы по нескольким проектам крылатых ракет: двух средней дальности, то есть оперативно-тактических, -- наземного базирования «Матадор» (применять ее должны были ВВС) и морского базирования «Регулус» (для ВМС), и двух межконтинентальных -- «Снарк» и «Навахо». Несмотря на то, что уже упоминалась возможность использования «обычных» боевых частей, все-таки главным назначением КР была «доставка» ядерных зарядов. КР большой дальности рассматривались тогда как дополнение к пилотируемой авиации, которое можно использовать более массированно (благодаря меньшей стоимости) и в любых погодных условиях. Роль их выглядела особенно важной в условиях нараставших возможностей ПВО и задержек работ по баллистическим ракетам. От сравнительно громоздких катапульт, с которых начинались крылатые ракеты наземного и морского базирования, перешли к запуску с направляющих «нулевой длины» с помощью стартовых ускорителей. Это также расширяло возможности КР.

Межконтинентальная крылатая ракета SM-62 «Снарк», США, 1960 г. Класс «земля-земля». Стартовая масса 21 700 кг, длина 22,5 м, размах крыла 14,6 м. Двигатель маршевый турбореактивный J-71. Система наведения: автономная астроинерциальная. Дальность пуска 8 000 км, высота полета до 16 700 м, скорость полета 960 км/ч . 

Околозвуковая крылатая ракета SSM-N-8 «Регулус-I» фирмы «Чанс-Воут Эйркрафт» поступила на вооружение в 1953 году, имела дальность пуска до 800 км, система наведения сочетала принципы телеуправления и самонаведения. Запуск производился с надводных тяжелых крейсеров и подводных лодок (в надводном положении). Перед пуском требовалось еще произвести сборку ракеты. В 1957 году появилась сверхзвуковая «Регулус-II» с дальность пуска до 1 050 км (за счет дополнительных баков), инерциальной системой наведения с коррекцией по радиокомандам от оператора и усовершенствованным пусковым оборудованием.

Крылатая ракета ТМ-61А «Матадор» фирмы «Мартин» с телеуправлением была принята в 1954 году, запускалась с мобильной наземной установки на дальности до 885 км. Уже в 1957 году для ее замены приняли околозвуковую КР ТМ-76 «Мейс» с дальностью до 900 км и комбинированной системой наведения -- инерциальной и радионавигационной. Интересно, что для «Мейс» пытались создать корреляционную систему наведения на основе сравнения текущего оптического изображения подстилающей поверхности с изображением, заранее записанным на кинопленку, но система оказалась слишком сложной и ненадежной.

Оперативно-тактическая крылатая ракета ТМ-61А «Матадор» с твердотопливным ускорителем, США, 1954 г. Класс «земля-земля». Стартовая масса 5 440 кг, длина 12,0 м, размах крыла 8,5 м. Двигатель маршевый турбореактивный J-33-A-37. Система наведения: телеуправление с самонаведением. Дальность пуска 885 км, высота полета 13 700 м, скорость полета 1 100 км/ч . 

Особое внимание продолжали уделять КР большой и средней дальности класса «воздух--земля», называвшимися одно время «воздушными торпедами». Они позволяли авиации наносить удар по важным объектам в глубине территории противника, не заходя в зону действия его ПВО, в то же время осуществлять длительное патрулирование в воздухе, менять направление удара. В отличие от тогдашних КР морского и наземного базирования это давало более широкий выбор траекторий и направлений налетов, делало оружие более гибким в применении. Ракеты подвешивались под фюзеляж или под крыло бомбардировщика, так как истребители тогда не могли нести это громоздкое оружие. Американские ВВС получили для вооружения бомбардировщиков В-47, В-52 и В-58 крылатую ракету «Раскэл» с дальностью пуска до 240 км, но уже к 1960 году заменили ее сверхзвуковой GAM-77 (AGM-28) «Хаунд Дог» фирмы «Норт Америкэн» с дальностью пуска (с бомбардировщиков В-52) до 960--1 180 км -- в зависимости от высоты -- и ядерной боевой частью.

Первой серийной советской крылатой ракетой стала ракета воздушного базирования тактической дальности. В 1953 году на вооружение поступила противокорабельная ракета КС-1 «Комета» с дальностью пуска до 80 км и наведением по радиолокационному лучу, разработанная под руководством Серго Лаврентьевича Берия, Павла Николаевича Куксенко и Михаила Иосифовича Гуревича. КС-1, запускавшаяся с бомбардировщиков Ту-4КС или Ту-16КС, послужила основой для целого семейства крылатых ракет: «фронтовой крылатой ракеты» КС-7 наземного комплекса ФКР-1 (1957 год) с дальностью пуска до 125 км, обычной или ядерной боевой частью; комплекса береговой обороны КСС «Сопка» (1958 год); ракеты КСР-2 (1961 год) для поражения надводных кораблей и крупных наземных целей -- мостов, плотин и т. п. -- на дальности до 170 км.

Первой серийной стратегической советской КР воздушного базирования стала сверхзвуковая Х-20, разработанная в ОКБ-155 под руководством Артема Ивановича Микояна и Михаила Иосифовича Гуревича и принятая на вооружение в 1960 году. Ракета с комбинированной (автопилотирование, радиометрическая система и коррекция радиокомандами от оператора) системой наведения и ядерной (позднее -- термоядерной) боевой частью запускалась с модификаций бомбардировщика Ту-95 на дальность до 800 км.

С 1958 года ОКБ-256 Павла Владимировича Цыбина работало над проектом КР С-30 с дальностью пуска до 5 000 км и скоростью до 3 000 км/ч для вооружения того же Ту-95. Интересно, что уже тогда активно пытались решить вопрос о снижении заметности ракеты для РЛС противника. Перейдя в ОКБ-23 Мясищева, Цыбин разработал ракету Х-44 с дальностью полета 2 500--3 000 км для мясищевского сверхзвукового бомбардировщика М-52. Сочетание сверхзвукового самолета-ракетоносца и сверхзвуковой КР представляло немалый интерес, поскольку обещало более успешный прорыв ПВО вероятного противника, чем у серийного Ту-95, но до реальных машин проект так и не довели.

А вот ПВО для противодействия такому оружию стремительно развивалось. И здесь тоже имели место ракеты самолетной схемы. Пример тому -- сверхзвуковые «беспилотные перехватчики» с высотой перехвата до 30 км, способные нести ядерные заряды и призванные помочь в их задаче ЗРК и пилотируемым истребителям-перехватчикам. В СССР проект зенитной крылатой ракеты Р-500 с дальностью перехвата до 800--1 000 км с 1958 года разрабатывался в микояновском ОКБ-155, но в 1961 году работы остановили. А в США как раз в 1960--1961 годах для дальнего перехвата за границами США и Канады авиационных носителей ядерного оружия приняли на вооружение ракеты фирмы «Боинг» CIМ-10А «Бомарк» с дальностью перехвата до 420 км и CIM-10B с дальностью 710 км.

Зенитная управляемая ракета («беспилотный перехватчик») CIM-10A «Бомарк», США, 1960 г. Стартовая масса 6 800 кг, длина 14,25 м, размах крыла 5,54 м. Двигатель маршевый стартовый жидкостный ракетный ускоритель, 2 маршевых турбореактивных RJ-43. Дальность пуска 420 км, высота перехвата цели до 18 000 м, скорость полета 2 900 км/ч . 

Существенным шагом в развитии крылатых ракет стал советский ракетный комплекс для нанесения ударов с подводных лодок по береговым целям на основе ракеты П-5, разработанной в ОКБ-52 В.Н. Челомея и принятой в 1960 году. Запускалась новая ракета в надводном положении, но -- прямо из контейнера с раскрытием крыльев в полете. Первый такой пуск произвели в ноябре 1957 года, кстати, подготовка к пуску занимала значительно меньше времени, чем у американских «Регулус» или отечественных П-10. На подводной лодке удавалось разместить больше КР -- лодки проекта 644 несли по две ракеты П-5, 651 -- по 4. Полет на дальность до 500 км ракета могла совершать на высоте от 100 м -- ниже большинства тогдашних КР. С принятием ракеты П-5 советские подводные лодки смогли решать стратегические задачи на океанских театрах и «подводить» ядерное оружие к берегам основного вероятного противника. Модификация П-5Д получила в дополнение к инерциальной системе доплеровский измеритель путевой скорости и угла сноса (разработан в НИИ-17 Виктором Александровичем Грановским), что позволило в 2--3 раза повысить точность наведения. На базе П-5Д создали самоходный наземный комплекс С-5.

В 1950-е годы развернулось нешуточное соревнование между баллистическими и крылатыми ракетами за место беспилотного межконтинентального носителя ядерного или термоядерного заряда.

В СССР приняли к разработке оба типа межконтинентальных ракет -- и баллистические, и крылатые. Теоретические исследования, проведенные в НИИ-1 Минавиапрома под руководством академика Мстислава Всеволодовича Келдыша, показали, что двухступенчатый сверхзвуковой беспилотный крылатый аппарат может достичь межконтинентальной дальности с приемлемой точностью доставки «спецзаряда». Крылатые ракеты со скоростью полета более 3М (более трех местных скоростей звука) и высотой более 20 км казались отличной заменой пилотируемых стратегических бомбардировщиков. В 1954 году официально началась разработка двух КР с дальностью 8 000 км -- тяжелой «Буран» (индекс «40», ОКБ-23 Владимира Михайловича Мясищева) и средней «Буря» (индекс «350», ОКБ-301 Семена Алексеевича Лавочкина). В США еще с 1950 года сверхзвуковую КР XSM-64А «Навахо» той же дальности до 8 000 км разрабатывала фирма «Норт Америкэн, Райт». Все разработчики сверхзвуковых межконтинентальных КР выбрали маршевые сверхзвуковые прямоточные двигатели, жидкостные ракетные ускорители в качестве первой ступени, системы наведения с использованием автоматической астронавигации. Ракеты стартовали вертикально с последующим отделением ускорителей и выходом на аэродинамический полет уже на больших высотах. Над целью КР должна была сбросить боевую часть, и та достигала бы цели самостоятельно.

Маршевые двигатели для «Бури» и «Бурана» разработали в ОКБ-670 под руководством Михаила Макаровича Бондарюка. По системам астронавигации большую работу провел Израэль Меерович Лисович. В межконтинентальных КР отработали и другие перспективные направления -- новые сплавы и технологии производства планера, новые методы проектирования.

Успешные испытания в СССР ракеты Р-7 и запуск в 1957 году первого искусственного спутника Земли возвестили начало эры межконтинентальных баллистических ракет, а сбитый в 1960 году над Уралом самолет-разведчик U-2 продемонстрировал, что большие высоты перестали надежно защищать крылатые летательные аппараты. Крылатые ракеты стремительно теряли свои достоинства в глазах заказчиков. Средства ПВО явно опережали их в своем развитии, уже располагая ЗРК большой дальности, комплексами дальнего радиолокационного обнаружения, сверхзвуковыми высотными истребителями. «Проигрышу» крылатых ракет первого послевоенного поколения способствовали их радиолокационная заметность, а также громоздкость и энергопотребление систем наведения, которым приходилось работать не 5-- 7 минут, как у баллистической ракеты, а 2--3 часа.

Конец 1950-х -- начало 1960-х годов стали критическим периодом развития управляемого реактивного оружия. В 1957 году в СССР прекратили работы по «Бурану», а в США -- по «Навахо» (из 11 ее пусков 10 оказались аварийными). Работы по «Буре» прекратили в 1960 году. Из всех сверхзвуковых межконтинентальных КР «Буря», главным конструктором которой был Наум Семенович Черняков, пожалуй, «продвинулась» дальше всех как по результатам опытных пусков (из 18 только 3 аварийные), так и по достигнутой в них дальности -- 6 500 км с отклонением от заданной траектории не более 4--7 км. В том же 1960 году волевым решением поставили крест и на проектах стратегических крылатых ракет С-30 Цыбина, П-20 ильюшинского ОКБ-240, «С» туполевского ОКБ, бомбардировщика М-56К с ракетой Х-44 мясищевского ОКБ-23.

Единственной поступившей на вооружение межконтинентальной КР стал американский дозвуковой «беспилотный бомбардировщик» SM-62 «Снарк» фирмы «Нортроп» с турбореактивным двигателем и дальностью до 8 000 км. Его скорость и высота полета -- 960 км/ч и 15--16,7 км -- уступали новым сверхзвуковым истребителям, и на вооружении «Снарк» оставался лишь в течение 1960--1961 годов.

Подводные лодки также предпочли вооружать баллистическими ракетами. Стратегические КР стали первой жертвой баллистических конкурентов. Но «баллистикам» отдали предпочтение и на меньших дальностях. Это было отчасти обосновано возможностями самих КР и ожидаемым ростом возможностей ПВО. Оперативно-тактические и тактические КР первого послевоенного поколения совершали полет, как правило, на высотах не менее 300--500 м с небольшими маневрами, по кратчайшему пути к цели. Это облегчало их обнаружение и поражение средствами ПВО. Однако справедливость остановки в начале 1960-х ряда новых разработок КР поныне вызывает споры. Как бы то ни было, но именно тогда КР большой дальности -- за исключением противокорабельных -- покидают сцену.

Тема противокорабельных ракет (ПКР) достойна отдельного разговора. Здесь же полезно просто вспомнить достоинства крылатой ракеты в борьбе с надводными целями. Носитель (надводный корабль или подводная лодка) может выбрать наиболее удобную позицию для атаки, первым нанести удар, оторваться от противника после решения боевой задачи. Ракета может «донести» до цели мощную боевую часть (обычную или ядерную), необходимую для поражения такой цели, как боевой корабль, а запас дальности позволяет ей совершать на траектории маневры по высоте и направлению. Неудивительно, что противокорабельные крылатые ракеты, запускаемые на большую дальность с подводных лодок и надводных кораблей, стали «асимметричным» советским ответом американской стратегии использования авианосных ударных соединений.

Для этих целей служил, например, комплекс вооружения подводных лодок проектов 651 и 675 со сверхзвуковой ракетой П-6 (ОКБ-52 Челомея), принятой в 1964 году. Основной участок траектории ракета проходила на большой высоте, передавая радиолокационную информацию на пульт по радиоканалу, а после определения оператором цели выходила на малую высоту и наводилась на цель радиолокационной головкой самонаведения. Дальность пуска достигала 250--350 км.

На схожей основе работал и комплекс противокорабельного ракетного оружия П-35 (1962 год) с дальностью пуска до 300 км. Им вооружались надводные корабли, самоходные («Редут») и стационарные («Утес») наземные ракетные батареи. Следующим шагом стало создание в ОКБ-52 (впоследствии НПО «Машиностроение») комплекса «Аметист».

Но росли и общая сила авианосных группировок, и сила их ПВО. Преодоление этой ПВО могли облегчить большая скорость полета и средства радиоэлектронной борьбы. Это реализовали в комплексе «Базальт» (НПО «Машиностроение»), принятом в 1975 году, со сверхзвуковой ракетой П-500 дальности около 500 км. Комплекс ставился на ракетный крейсер проекта 1164. Программа управления предусматривала обход ракетой зоны корабельной ПВО, а на КР установили бортовую станцию активных помех, «сбивавших с толку» зенитные ракеты противника.

К середине 1970-х годов комплексы со сверхзвуковыми ракетами и загоризонтным их пуском вывели советский ВМФ на первое место по возможностям противокорабельной борьбы.

В 1972--1977 годах на подводные лодки проекта 670М и малые ракетные корабли проекта 1234 стали устанавливать комплекс «Малахит», в системе наведения которого -- для повышения помехозащищенности и избирательности -- сочетаются радиолокационный и тепловой каналы.

В 1983 году на вооружение поступил комплекс «Гранит», в котором указанные возможности были развиты и дополнены (дальность пуска 550 км, скорость полета -- более 2,5М). Эта ракета стала вооружением подводных лодок нового поколения -- проекты 949 и 949А, тяжелых атомных крейсеров проекта 1144.2, тяжелого авианесущего крейсера проекта 1143.5. Комплекс позволял после залпового пуска выстроить наиболее оптимальный боевой строй ракет, отличался помехозащищенностью.

Противокорабельная ракета 3М45 комплекса П-700 «Гранит» в полете, СССР, 1983 г. Стартовая масса 7 000 кг, длина 10 м, размах крыла 2,6 м. Двигатель маршевый: сверхзвуковой турбореактивный КР-93. Дальность пуска 550 км, скорость полета до 2 800 км/ч. Старт подводный или надводный

Здесь стоит вспомнить, что еще в июне 1961 года в СССР произвели первый подводный старт крылатой противокорабельной ракеты П-70 «Аметист». Загоризонтный пуск ракет по такой подвижной групповой цели, как авианосное соединение, требовал «космического глаза» для разведки, выбора цели и целеуказания. В связи с принятием противокорабельного ракетного комплекса «Базальт» СССР в 1970-е годы сформировал подобную систему на основе автоматических космических аппаратов. Американцы отработали запуск из-под воды только в 1970-е годы, тогда же только занялись системой дальнего целеуказания. Это было связано уже с разработкой нового поколения крылатых ракет.

Появлению нового поколения крылатых ракет предшествовал ряд технологических новшеств.

К ним можно отнести: уменьшение размеров ядерных боевых частей, миниатюризацию радиоэлектронных комплектующих и появление интегральных схем (а с ними и портативных быстродействующих цифровых вычислительных машин и схем управления с небольшим энергопотреблением), новое математическое обеспечение, появление компактных и экономичных турбореактивных двигателей, высокоэнергетических топлив, новых материалов и технологий в производстве летательных аппаратов. Авиация в ходе локальных войн осваивала малые и предельно малые -- в десятки метров -- высоты и сокращала время пребывания в зоне действия ПВО противника. С другой стороны, уже исчерпала себя концепция массированного ядерного удара, даже ядерное оружие требовало более избирательного применения. Им предполагали наносить удары только по важным военным и промышленным объектам -- стартовым позициям ракет, военно-морским базам, пунктам управления, складам ядерного оружия и ГСМ, электростанциям, узлам коммуникаций.

В конце 60-х -- начале 70-х годов прошлого века практически одновременно в СССР и в США специалисты проработали концепцию нового боеприпаса большой дальности -- малогабаритной дозвуковой (0,5--0,8М) крылатой ракеты малой заметности, реализующей полет на предельно малой высоте с огибанием рельефа местности, с автономной системой наведения на основной части траектории. Стратегические КР такого типа уже не замахивались на межконтинентальные дальности: они должны были позволить своим носителям произвести массированный пуск, оставаясь вне пределов поражения средствами противовоздушной, противолодочной или противокорабельной обороны противника, его тактических ракет. Главными достоинствами КР должны были стать: небольшие размеры (которые позволили бы разместить большой боекомплект во внутренних бомбоотсеках бомбардировщиков, на кораблях и подводных лодках), возможность залпового пуска и подхода нескольких ракет к цели с разных направлений, незначительная радиолокационная заметность, малое время нахождения в «поле зрения» ПВО, всепогодность.

Полет на сверхмалых высотах с огибанием рельефа сложен в исполнении и невыгоден с точки зрения дальности полета. Обеспечение точного автономного выведения ракеты в район цели требовало специальной корреляционной системы. При небольших габаритах задача становилась особенно сложной. Требовались новые точные трехмерные карты земной поверхности. И в СССР -- при наличии серьезных теоретических проработок -- практические работы по этой теме развернули уже после появления сообщений об аналогичных разработках в странах НАТО.

Литература

1.Федосеев С., Вокруг света,№12,2006

2.Материалы сайта http://ru.wikipedia.org.

3.Материалы сайта http://www.testpilot.ru.