Боевое применение "Королевских тигров"

Боевое применение Королевских тигров

«Королевские тигры» поступали на вооружение тяжелых танковых батальонов (schwere Panzerabteilung -- sPzAbt), в которых заменяли танки «Тигр I». Никаких новых частей для оснащения этими танками ни в вермахте ни в войсках СС не создавалось. Батальоны отзывались с фронта и в учебных центрах на полигонах в Ордурфе и Падерборне получали новую материальную часть и проходили переподготовку. Последняя облегчалась использованием на «Королевском тигре» большого количества стандартных для других немецких танков узлов и агрегатов. В частности, органы управления практически полностью соответствовали таковым на простом «Тигре».

Организационно к весне 1944 года немецкий тяжелый танковый батальон включал в себя три танковых роты по три взвода в каждой. Взвод состоял из четырех машин, рота -- из 14 (из них два -- командирских). С учетом трех штабных танков батальон по штату должен был иметь 45 боевых машин.

Одним из первых получил новые танки 503-й батальон. 25 мая 1944 года его сняли с Восточного фронта и отправили в тыл для отдыха и пополнения. В июне 1944 года в Ордруфе батальон получил 12 «королевских тигров» с башней Порше и 33 «Тигра», доведя таким образом численность парка до штатных 45 машин. Новыми танками вооружили 1-ю роту. 27 июня батальон отправили на Западный фронт, куда часть прибыла лишь в начале июля из-за постоянных задержек на железной дороге. Танки были выгружены с поезда в Дре, примерно в 80 км западнее Парижа. «Королевским тиграм» потребовались четыре ночи, чтобы пройти оставшиеся 200 км до фронта. Движение днем было невозможно из-за полного господства в воздухе авиации союзников. 6 июля батальон понес первые потери -- неподалеку от Мезидона «Тигр» фельдфебеля Зайделя рухнул с моста. Эвакуировать и восстановить боевую машину не удалось. На следующий день батальон сосредоточился в окрестностях Кана, поступив в оперативное подчинение 22-му танковому полку 21-й танковой дивизии.

Сражение в Нормандии было в самом разгаре. Находившиеся здесь 101-й и 102-й тяжелые танковые батальоны СС были вооружены танками «Тигр» Ausf.E. В мае 1944-го пять новых «Королевских тигров» поступили в штабную роту Учебной танковой дивизии (Panzer- Lehr-Division). Однако, из-за технических неисправностей эти танки вышли из строя незадолго до высадки союзников. Так что прибытие sPzAbt 503 было весьма кстати.

Первой боевой операцией батальона стала ликвидация прорыва противника около Коломбеля. В этом бою «тигры» 3-й роты подбили 12 «шерманов» 148-го королевского танкового полка. Два «шермана» были захвачены в исправном состоянии. С одного из них сняли башню и использовали в батальоне в качестве эвакуационного тягача. 18 июля союзники начали операцию Goodwood. Немецкие позиции у Кана подверглись налету 2100 самолетов союзников! Авиация стала для союзников наиболее эффективным средством борьбы с немецкими танками. Благо у них было абсолютное господство в воздухе. В эти дни, если верить горькой шутке немецких солдат, у них стал вырабатываться так называемый «немецкий взгляд», то есть взгляд, устремленный в небо в ожидании очередной атаки английских или американских Jabo (Jagdbombenflugzeug -- истребитель-бомбардировщик) -- «темпестов», «тайфунов» и «тандерболтов».

В результате авианалета в 3-й роте 503-го тяжелого танкового батальона один танк был сожжен, а другой опрокинуло близким разрывом авиабомбы. Не получили повреждений только восемь танков, но лишь шесть из них смогли занять боевые позиции. Вскоре два «тигра» были подбиты «дружественным огнем» 88-мм зенитной пушки. К концу дня в 3-й роте остался один исправный танк.

Что касается 1-й роты, то она совместно с 1-м батальоном 22-го танкового полка контратаковала вдоль дороги Троарн -- Кан. «Королевские тигры» оказались буквально в эпицентре наступления 8-го английского корпуса. Три его бронетанковые дивизии -- Гвардейская, 11-я и 7-я -- обрушились на немецкие позиции утром 18 июля.

Головные части 11-й бронетанковой дивизии в 7.30 двинулись с исходного рубежа и в течение первых двух часов быстро продвигались вперед, прежде чем встретили упорное и все усиливавшееся сопротивление противника. Вокруг деревни Каньи всего четыре 88-мм зенитных орудия из 16-й авиаполевой дивизии избежали бомбового удара союзной авиации. Полковник Ганс фон Люк, командир 21-й танковой дивизии, угрожая расстрелом, заставил командира зенитных орудий забыть про их назначение как средство борьбы с самолетами и открыть огонь по приближавшимся английским танкам. Из 16 появившихся в зоне обстрела «шерманов» одиннадцать были уничтожены только этими четырьмя 88-мм орудиями. Было уже 4 часа дня, когда Гвардейская танковая дивизия вступила в деревню Каньи. Когда другие английские части пересекли железнодорожную насыпь дороги Кан -- Вимон и попытались идти дальше на Бургибю, они натолкнулись на сильный огонь «четверок» 22-го танкового полка, «королевских тигров» и «тигров» 503-го тяжелого танкового батальона. Автомашина, на которой находился единственный в 11-й бронетанковой дивизии передвижной пункт связи с авиацией, была уничтожена в первые же часы боя, так что наземные войска оказались без авиационной поддержки. Между тем Гвардейская и 7-я бронетанковые дивизии сильно задержались в тылу, так как образовались огромные пробки у проходов через английские минные поля. Не имея поддержки, головная 29-я бронетанковая бригада попала в тяжелое положение едва углубившись в немецкую оборону. Единственный полк 7-й бронетанковой дивизии, который должен был присоединиться к атаке 29-й бронетанковой бригады, избежав хаоса у реки Орн, добрался до бригады только к 17.00, когда та уже потеряла до 50% своих танков, а общие потери 11-й бронетанковой дивизии составили 126 танков. Гвардейская бронетанковая дивизия в этом первом своем сражении лишилась 60 танков. В этот день танкисты 503-го тяжелого танкового батальона записали на свой боевой счет 40 английских танков. Собственные безвозвратные потери составили три «королевских тигра» и четыре танка «Тиф I».

Уже в первые дни после высадки союзники с огорчением убедились, что из всего их танкового вооружения кое-как бороться с «тиграми» могли только английские боевые машины вооруженные 17-фунтовыми пушками: танки «Шерман-файэфлай» и «Челленджер», САУ «Ахиллес» и «Арчер». Первой, адекватно вооруженной американской машиной стала 90-мм самоходная пушка М36, появившаяся на Западном фронте в сентябре 1944 года.

Впрочем, вот что вспоминает по этому поводу Чарльз Гейселл, воевавший в чине лейтенанта в 628-м американском батальоне истребителей танков: «Наша часть была одной из немногих, оснащенных новым истребителем танков М36 с 90-мм пушкой. Большинство других батальонов оснащалось истребителями танков М10, вооруженных трехдюймовыми пушками. Когда мы получали новые машины, нам сказали, что наша 90-мм пушка превосходит 88-мм немецкую. Но в первом же бою роты «В» нашего батальона с единственным «Королевским тигром» мы обнаружили, что наши бронебойные снаряды не могут пробить башенную броню немецкого танка. Только попав в верхнюю часть башни удалось вывести его из строя. В этом коротком бою рота «В» понесла потери. До конца войны нашему батальону с большим трудом удалось подбить еще только один «Королевский тигр».

Союзники использовали и другие способы борьбы с тяжелыми немецкими танками. Один из таких способов описал участник Второй мировой войны генерал-лейтенант армии США Джеймс Холлин-гсворт: «16 -- 19 ноября 1944 года шли бои на реках Ворм и Pep. 2-й батальон 67-го танкового полка оказался лицом к лицу с 22 «королевскими тиграми». Мы применили прием ТОТ (Time-on-target). Этот прием заключался в одновременном залпе всех имеющихся огневых средств по одной цели. Ведя огонь из 105-, 155-, 203- и 240-мм орудий, мы заставили противника повернуть назад. На поле боя остались гореть три «Королевских тигра». Наши танковые 75- и 76-мм пушки не могли пробить броню немецких танков. 90-мм пушки истребителей танков из 201-го батальона также оказались бессильны. Слава Богу, нас выручила артиллерия».

А что же 503-й батальон? 12 августа «королевские тигры» получила его 3-я рота и в таком виде батальон вел бои у реки Орн. При прорыве из Фалезского котла немцам пришлось бросить почти все свои танки. Часть из них вышла из строя из-за многочисленных поломок, главным образом в ходовой части, часть, в особенности «королевские тигры», не могла переправиться через реку. Мосты были взорваны, а паромов достаточной грузоподъемности не было. Вскоре личный состав отозвали с фронта сначала в Маастрихт, а затем -- в Падерборн. 22 сентября 1944 года sPzAbt 503 получил 45 новеньких «Тигр II», а 12 октября убыл в Будапешт.

Боевой дебют новых танков на Восточном фронте состоялся в августе 1944 года и об этом следует рассказать поподробнее. Дело в том, что за послевоенные годы в отечественной печати это событие описывалось неоднократно и постепенно обрастало многочисленными и далеко не всегда достоверными подробностями. Не вызывает сомнений, пожалуй, только сам факт произошедшего боя, а в остальном авторы расходились даже в дате, не говоря уже о количестве участвовавших и подбитых «королевских тигров».

Если быть кратким, то наиболее расхожая версия выглядела так: на Сандомирс-ком плацдарме немцы бросили в бой танковый батальон (иногда -- полк) «королевских тигров», всего до 40 машин, и были разбиты, потеряв половину танков. При этом несколько танков были захвачены нашими войсками в исправном состоянии. И, наконец, наиболее пикантная подробность: в головном танке погиб его конструктор Фердинанд Порше (в некоторых публикациях -- сын конструктора), самонадеянно уверовавший в несокрушимость своей машины.

Проще всего разобраться с «гибелью Порше». Немецкий конструктор умер собственной смертью в 1951 году, его сын -- в 1998-м. К тому же на Сандоми-рском плацдарме действовали танки с башней «типа Хеншель», к которым Порше не имел даже частичного отношения.

Что касается остального, то попробуем изложить события, опираясь на факты. Итак, все началось 14 июля 1944 года, когда в Ордурф прибыл для переформирования 501-й тяжелый танковый батальон. Получив новые танки, батальон убыл на фронт и 9 августа 1944 года выгрузился на железнодорожной станции недалеко от польского города Кельне. В ходе марша к линии фронта много танков вышло из строя по техническим причинам, так что утром 11 августа в батальоне оставалось только 8 боеготовых танков. Весь день велись ремонтные работы, и часть неисправных машин была введена в строй.

Обстановка же на этом участке советско-германского фронта к этому времени складывалась следующая: войска 1-го Украинского фронта к 4 августа 1944 года захватили плацдарм до 45 км по фронту и 25 км в глубину на левом берегу Вислы. Противник предпринимал отчаянные попытки отбросить наши войска, вышедшие в район Сандомира. В первую очередь немцы нанесли ряд контрударов по флангам советских войск, находившихся на правом берегу Вислы. Встречными ударами с севера и юга в общем направлении на Баранув немецкие войска стремились выйти в район переправ, отсечь наши соединения, находившиеся за Вислой, от остальных сил и восстановить оборону по левому берегу. После провала контрудара, противник предпринял попытки ликвидировать непосредственно наш плацдарм на левом берегу. Первый контрудар силами двух танковых и моторизованной дивизий враг нанес 11 августа в направлении Ста-шува и продвинулся за два дня на 8 км.

Плацдарм к этому времени представлял собой неровное полукольцо, упиравшееся концами в Вислу. Примерно в середине этого полукольца, прикрывая направление на Сташув, оборонялась 53-я гвардейская танковая бригада из состава 6-го гвардейского танкового корпуса. К исходу дня 12 августа бригада оставила сначала железнодорожную станцию Шидлув, а затем -- село Оглендув. Здесь имеет смысл обратиться к воспоминаниям командира бригады В.С.Архипова, который не без неточностей и противоречий (воспоминания-то писались спустя 30 лет после описываемых событий) воспроизводит события тех дней.

«В ночь на 13 августа в бригаде никто не спал. Во тьме, особенно летом, далеко и хорошо слышно. А звуки, которые до нас доносились, говорили, что утром будет тяжелый бой. За передним краем противника, в стороне Оглендува, непрерывно и слитно, все приближаясь и нарастая, гудели танковые моторы.

Местность была здесь не просто песчаная, но с песком слабым и зыбучим. Достаточно сказать, что попытки танкистов отрыть укрытие для машин были тщетными -- стены окопа оседали тут же. В предыдущих атаках мы не раз наблюдали, как буксуют в этих песках немецкие «пантеры», как их механики-водители вынуждены подставлять нам борта машин. В боях за Шидлув и Оглендув эти поистине черепашьи маневры «пантер», значительно уступавшие «тридцатьчетверке» в подвижности, помогли нам нанести противнику очень чувствительные потери (только за 11 августа бригада уничтожила восемь танков противника -- Прим.автора). Надо полагать, что атаке в лоб по песчаным открытым полям он предпочтет обходное движение. Перед нашим левым флангом (батальон Коробова) вся местность на виду. Зато на правом фланге (батальон Мазурина) есть глубокая и широкая лощина, по которой из Оглендува к Сташуву, пересекая передний край, тянется полевая дорога. За лощиной, где занимала оборону стрелковая часть, танки не пройдут -- там болото.

Значит, надо плотно прикрыть огнем выход из лощины.

Решили поставить несколько танков в засаду. Есть неофициальный термин: «заигрывающий танк». Его задача -- заставить вражеские танки развернуться так, чтобы они подставили борта под огневой удар главных сил обороны. Эту роль мы поручили группе танков из батальона Мазурина. Возглавил группу -- два средних танка и один легкий -- заместитель комбата старший лейтенант П.Т.Ивушкин».

Танки обложили копнами сжатой ржи, замаскировав их таким образом под стога. Ближе к лощине стоял танк Т-34-85 младшего лейтенанта А.П.Оськина, получившего приказ без команды огня не открывать. Остальные танки бригады расположились справа и слева от дороги за грядой невысоких песчаных дюн. Впрочем, после нескольких недель непрерывных боев танков в 53-й гвардейской танковой бригаде оставалось совсем немного -- по-видимому не более 15 машин. Но поскольку бригада находилась на направлении главного удара противника, в ночь на 13 августа командир 6-го гвардейского танкового корпуса генерал-майор В.В.Новиков передал в ее распоряжение много артиллерии. Прибыли корпусные 185-й гаубичный и 1645-й легкий артполки и 1893-й самоходный артполк СУ-85. Потом подошел 385-й армейский полк ИСУ-152. Хотя все эти части и не имели штатной численности, тем не менее представляли собой грозную силу. Кроме того в тылу бригады был развернут 71-й гвардейский тяжелый танковый полк (11 танков ИС-2 и 1 ИС-85). Таким образом, выход из лощины находился под прицелом нескольких десятков орудийных стволов калибра 76 -- 152 мм.

На руку нашим танкистам было и то, что немецкая авиаразведка приняла вторую линию обороны бригады (батальон автоматчиков и часть артиллерии) за первую. В результате предшествовавший атаке удар вражеской артиллерии и авиации пришелся не по танковым батальонам.

В 7.00 13 августа противник под прикрытием тумана перешел в наступление силами 16-й танковой дивизии при участии 11 (по другим данным 14) танков «Тигр» Ausf.B 501-го тяжелого танкового батальона.

«Туман мало-помалу рассеивался, -- вспоминает В.С.Архипов, -- тянулся уже клочьями. Ивушкин доложил: «Танки пошли. Не вижу, но слышу. Идут лощиной». Да я и сам слышал этот низкий, приглушенный откосами лошины гул.

Приближался он очень медленно, нервы напряглись, чувствую, как капли пота катятся по лицу. Каково же им там, впереди?! Но копны были недвижимы.

Глаза были прикованы к выходу из лощины. Чудовищных размеров танк выбирался из нее. Он полз на подъем рывками, буксуя в песке.

Радировал с левого фланга и майор Коробов: «Идут. Те самые, неопознанные». (В ночь на 13 августа разведка бригады доложила о появлении в Шидлуве танков неизвестного типа. -- Прим.автора) Отвечаю: «Не спешить. Как уговорились: бить с четырехсот метров». Между тем из лощины выползла вторая такая же громадина, потом показалась и третья. Появлялись они со значительными промежутками. То ли это дистанция у них уставная, то ли слабый грунт их задерживал, но пока вышел из лощины третий, первый уже миновал засаду Ивушкина. «Бить?» -- спросил он. «Бей!» Вижу, как слегка шевельнулся бок копны, где стоит танк младшего лейтенанта Оськина. Скатился вниз сноп, стал виден пушечный ствол. Он дернулся, потом еще и еще. Оськин вел огонь. В правых бортах вражеских танков появлялись ясно различимые в бинокль черные пробоины. Вот и дымок показался, и пламя вспыхнуло. Третий танк развернулся было фронтом к Оськину, но, прокатившись на раздробленной гусенице, встал и был добит».

«Загрывающие танки» сыграли свою роль. Немецкие боевые машины, выходя из лощины, поворачивали в сторону засады, подставляя свои левые борта под пушки танкистов и самоходчиков тяжелого полка. Прямой наводкой ударило десятка три стволов, гаубичные дивизионы накрыли лощину навесным огнем, и она на всем протяжении до Оглендува скрылась в тучах дыма и песчаной пыли. В довершение немецкие боевые порядки «проутюжили» наши штурмовики. Словом, сами того не подозревая, наши войска применили по атакующим немцам уже упоминавшийся прием ТОТ -- сосредоточенный огонь из всех видов оружия. Атака противника захлебнулась.

Во второй половине дня 16-я немецкая танковая дивизия возобновила атаки, но судя по всему «королевские тигры» в них уже не участвовали. Во всяком случае среди 24 подбитых в этот день немецких танков, оставшихся на поле боя, их было только три. Причем все три сгорели и по утверждению В.С. Архипова сжег их экипаж младшего лейтенанта А.П. Оськина, в который помимо него самого входили механик-водитель А. Стеценко, командир орудия А. Мерхайдаров (стрелял-то, собственно говоря, именно он), радист А. Грушин и заряжающий А. Халычев.

Впрочем, сам же В.С. Архипов пишет об этом бое: «Кто подбил и сколько -- вопрос трудный, потому что вели огонь и танкисты двух батальонов -- Мазурина и Коробова, и приданные нам два артиллерийских и два самоходно-артиллерийских полка. Отлично работала и штурмовая авиация, и не только в поле нашего зрения, но и за его пределами».

Маловероятно, чтобы «тридцатьчетверка» Оськина, пусть даже и с предельно короткой дистанции, когда каждый выстрел -- в цель, за считанные минуты, если не секунды, успела подбить три немецких тяжелых танка. В засаде были ведь еще два танка, которые тоже вели огонь. Наконец, на головные немецкие машины обрушился шквал огня основных сил 53-й гвардейской танковой бригады и частей усиления. Судя по фотографиям буквально изрешеченных снарядами «тигров», подбитых в этом бою, огонь велся с разных направлений и отнюдь не одним танком. По-видимому, абсолютно точно можно утверждать, что экипаж А.П. Оськина подбил головной «Королевский тигр», что тоже не мало. За этот бой Александр Петрович Оськин был удостоен звания Героя Советского Союза, а Абубакир Мерхайдаров -- ордена Ленина.

Натолкнувшись на мощную противотанковую оборону, а к полудню 13 августа в распоряжение 53-й гвардейской танковой бригады в дополнение к уже приданым частям усиления были переданы несколько батарей 1666-го истребительно-противотанкового полка и дивизион 272-го гвардейского минометного полка БМ-13, немцы к вечеру отошли на исходные позиции. К концу дня бригада заняла оборону по южной части высоты 247,9 в 300 м от деревни Оглендув. Пополнив 1-й и 2-й батальоны танками за счет 3-го и 10 машинами прибывшими из ремонта, около полуночи бригада без артподготовки атаковала Оглендув. К рассвету деревня была очищена от противника.

Среди взятых трофеев оказались и немецкие танки неизвестного типа. Тут-то и выяснилось, что бой накануне пришлось вести с тяжелыми танками «Тигр-Б». Об этом узнали из инструкций по эксплуатации, обнаруженных в брошенных танках. Утром, в горячке боя, разбираться было некогда. Поэтому в первом донесении, сосчитав горящие танки, сообщили об уничтожении трех «Пантер». С учетом внешнего сходства это было неудивительно.

Захваченные боевые машины имели башенные номера 102, 234 и 502. Танки №102 и №502 были командирскими -- на них имелись дополнительные радиостанции. Танк №502 обнаружили во дворе дома на окраине деревни. Причина, по которой экипаж бросил технически исправную машину прозаически проста и понятна: чтобы бежать не мешала. В танке находился полный боекомплект и достаточный запас топлива. Судя по всему в утреннем бою 13 августа эта машина участия не принимала При попытке запустить двигатель он завелся с «полоборота».

В 9.00 2-й танковый батальон 53-й гвардейской танковой бригады во взаимодействии со 2-й ротой 71-го гвардейского тяжелого танкового полка и 289-м стрелковым полком возобновили наступление. Находившиеся западнее Оглендува «королевские тигры» встретили их огнем. Тогда взвод танков ИС-2 гвардии старшего лейтенанта Клименкова выдвинулся вперед и открыл огонь по танкам противника. В результате короткого боя один «Тигр» был подбит, а другой сожжен.

По мере продвижения вперед бригады 6-го гвардейского танкового корпуса организованного сопротивления противника уже не встречали. Бой распался на отдельные стычки и спорадические контратаки.

На подступах к Шиллову в одной из таких контратак приняли участие семь танков «Тигр-Б». Находившийся в засаде в кустарнике танк ИС-2 гвардии старшего лейтенанта В.А.Удалова подпустил «тигры» на 700 -- 800 м и открыл огонь по головному. После нескольких выстрелов один танк сжег, а второй подбил. Затем Удалов лесной дорогой вывел свою машину на другую позицию и снова открыл огонь. Оставив еще один горящий танк, противник повернул назад. Вскоре атака «королевских тигров» повторилась. На этот раз они шли на стоящий в засаде ИС-2 гвардии лейтенанта Белякова, который открыл огонь с дистанции 1000 м и третьим снарядом зажег вражеский танк. Таким образом за 14 августа танкисты 71-го гвардейского тяжелого танкового полка подбили и сожгли шесть «королевских тигров».

Всего же на поле боя между Сташувом и Шидлувом осталось 12 подбитых, сожженных и исправных, но оставленных экипажами, «королевских тигров». Столь плачевный для немцев результат, вне всякого сомнения, стал следствием грамотной организации боя с нашей стороны. Командование 53-й гвардейской танковой бригады навязало врагу свой сценарий, заставив его полностью «сыграть по нашей партитуре». За этот бой командир бригады полковник В.С.Архипов был награжден второй Золотой Звездой Героя Советского Союза.

Захваченные танки «Тигр-Б» было решено доставить в Кубинку на НИБТПо-лигон. По результатам испытаний на полигоне было сделано заключение, что «танк «Тигр-Б» представляет собой дальнейшую модернизацию основного тяжелого немецкого танка T-V «Пантера» с более мощным бронированием и вооружением».

Для оценки бронестойкости было решено подвергнуть испытаниям обстрелом корпус и башню танка №102. Узлы и агрегаты с трофейной машины демонтировали для дальнейших исследований, а вооружение передали на ГАНИОП. Испытания обстрелом проводились в Кубинке осенью 1944 года и дали следующие результаты:

«1.Качество брони танка «Тигр-Б» по сравнению с качеством брони танков «Тигр-Н», «Пантера» и СУ «Фердинанд» резко ухудшилось. В броне танка «Тигр-Б» от первых одиночных попаданий образуются трещины и отколы. От группы снарядных попаданий (3 -- 4 снарядов) в броне образуются отколы и проломы большой величины.

2. Для всех узлов корпуса и башни танка характерным является слабость сварных швов. Несмотря на тщательное выполнение, швы при обстреле ведут себя значительно хуже, чем это имело место в аналогичных конструкциях танков «Тигр-Н», «Пантера» и СУ «Фердинанд».

В броне лобовых листов танка толщиной от 100 до 190 мм, при попадании в них 3 -- 4 бронебойных или осколочно-фугасных снарядов калибра 152, 122 и 100 мм с дистанции 500 -- 1000 м образуются трещины, отколы и разрушения сварных швов, влекущие за собой нарушение работы трансмиссии и выход танка из строя.

Бронебойные снаряды пушек БС-3 (100 мм) и А-19 (122 мм) производят сквозное пробитие при попадании в кромки или стыки лобовых листов корпуса танка «Тигр-Б» на дистанциях 500 -- 600 м.

Бронебойные снаряды пушек БС-3 (100 мм) и А-19 (122 мм) производят сквозное пробитие в лобовом листе башни танка «Тигр-Б» на дистанциях 1000 -- 1500 мм.

Бронебойные 85-мм снаряды пушек Д-5 и С-53 лобовые листы корпуса танка не пробивают и не производят каких-либо разрушений конструкции с дистанции 300 м.

Бортовые броневые листы танка отличаются резкой неравнопрочностью по сравнению с лобовыми листами и являются наиболее уязвимой частью броневого корпуса и башни танка.

Бортовые листы корпуса и башни танка пробиваются бронебойными снарядами 85-мм отечественной и 76-мм американской пушек с дистанции 800 -- 2000 м.

9.Бортовые листы корпуса и башни танка не пробиваются бронебойными снарядами 76-мм отечественной пушки (ЗИС-3 и Ф-34).

Ю.Американские 76-мм бронебойные снаряды пробивают бортовые листы танка «Тигр-Б» с дистанции в 1,5 -- 2 раза большей, чем отечественные 85-мм бронебойные снаряды».

При исследовании брони танка в лабораториях ЦНИИ-48 было отмечено, что «заметно постепенное снижение количества молибдена (М) на немецких танках T-VI и T-V и полное отсутствие его в T-VIB. Причину замены одного элемента (М) другим (V-ванадием) надо, очевидно, искать в истощении имевшихся запасов и потерь баз, снабжавших Германию молибденом».

В ходе испытания вооружения 88-мм пушка KwK 43 показала хорошие результаты по бронепробиваемости и кучности, практически такие же как у нашей 122-мм пушки Д-25. Башню танка «Тигр-Б» 88-мм пушка пробила навылет с дистанции 400 м.

Ухудшение качества брони на немецких танках и снижение качества сварных швов отмечали и союзники после обследования ими трофейных «королевских тигров». Тем не менее этот тяжелый немецкий танк оставался «твердым орешком». Вот что, в частности, сообщал в своем донесении о бронировании «Королевского тигра» сержант Клайд Брансон, командир танка из 2-й американской танковой дивизии: «Королевский тигр» с дистанции 150 м вывел из строя мой танк. Остальные пять танков открыли огонь по немецкой машине с дистанции 180 -- 550 м. Хотя нашим танкистам удалось добиться пяти или шести попаданий, все снаряды рикошетировали от брони танка, и «Королевский тигр» ушел назад. Если бы у нас был танк наподобие «Королевского тигра», то мы давно были бы уже дома».

Американский бронебойный 75-мм снаряд далеко не всегда пробивал бортовую и совсем не пробивал лобовую броню «Королевского тигра». Достаточно эффективный против бортовой брони 76-мм снаряд, пробивал лобовую броню только с дистанции 50 м. Впрочем, как упоминалось выше, советские 85-мм бронебойные снаряды были еще хуже. Пожалуй, единственным серьезным противником «Королевского тигра» был советский тяжелый танк ИС-2. Вот что пишет по этому поводу командир танка из 503-го тяжелого танкового батальона СС унтерштурмфю-рер К.Бромман: «Танки ИС были нашими самыми грозными противниками, их было чертовски трудно вывести из строя. У каждого танка есть ахиллесова пята -- основание башни. Достаточно попасть в эту точку и танк теряет боеспособность. Сражаясь на «Королевском тифе», мне удалось с первого выстрела вывести из строя ИС-2 с дистанции 1700 метров. Это был удачный выстрел!» Неплохих результатов при стрельбе по немецким тяжелым танкам добивались и советские САУ СУ-100. ИСУ-122 и ИСУ-152.

Летом 1944 года ускорился процесс перевооружения тяжелых танковых батальонов на новые танки, особенно после прекращения производства в августе танков «Тигр» Ausf.E. 7 июля 1944 года 505-й тяжелый танковый батальон сняли с Восточного фронта и отправили на полигон в Ордруф для отдыха и переформирования. В июле -- августе батальон получил 45 «Королевских тигров». 9 сентября танки были погружены на железнодорожные платформы, а 11 сентября уже выгружались в Насельске на Восточном фронте.

506-й тяжелый танковый батальон 15 августа 1944 года был отозван с Восточного фронта и отправлен в Падерборн. В августе -- сентябре батальон получил 45 «Королевских тигров». 22 сентября батальон погрузили на железнодорожные платформы и отправили на Западный фронт под Арнем, где англичане проводили крупномасштабную десантную операцию.

В Падерборне на базе 500-го запасного учебного тяжелого танкового батальона была сформирована тяжелая танковая рота, 20 сентября 1944 года получившая название «Хуммель». Роту укомплектовали 14 танками «Королевский тигр* и отправили под Арнем. 8 декабря 1944 года тяжелая рота «Хуммель» вошла в состав 506-го батальона в качестве 4-й роты.

К концу 1944 года, по немецким данным, потери составили 74 «Королевских тигра». При этом 17 танков удалось отремонтировать и вернуть в строй.

В сентябре 1944 года был отозван с Восточного фронта и отправлен в тыл для отдыха и пополнения 509-й тяжелый танковый батальон. В сентябре батальон получил 11 «королевских тигров», но вскоре эти машины передали в 501-й тяжелый танковый батальон СС. Лишь к 1 января 1945 года батальон смог получить все 45 «королевских тигров». 12 января батальон по железной дороге отправили в Венгрию, где часть вступила в бой 18 января 1945 года.

503-й тяжелый танковый батальон СС долгое время располагал только «тиграми». Лишь 29 октября 1944 года в часть поступили первые четыре «королевских тигра». Затем батальон получил еще шесть машин этого типа, прежде принадлежавших 502-му тяжелому танковому батальону СС. Еще 29 «королевских тигров» прибыли в период с 11 по 25 января 1945 года. Таким образом, батальон располагал 39 танками. Ждать пополнения до штата не было возможности. 27 января 1945 года батальон отправили на Восточный фронт в Восточную Померанию.

502-й тяжелый танковый батальон СС прибыл в Зеннелагер 9 сентября 1944 года для отдыха и пополнения. Прибытие новых танков все откладывалось. Шесть «королевских тигров», прибывших в Зеннелагер 27 декабря, как выяснилось, предназначались для 503-го тяжелого танкового батальона СС. Лишь с 15 февраля по 6 марта 1945 года батальон смог получить 31 «королевского тигра» и вскоре отправился на Восточный фронт. Уже 22 марта батальон вступил в бой под Заксен-дорфом в составе группы армий «Центр».

30 января две роты 507-го тяжелого танкового батальона сняли с Восточного фронта и отправили в Зеннелагер для оснащения «королевскими тиграми». 20 февраля 1945 года к батальону присоединилась 1-я рота, до тех пор остававшаяся на фронте. По состоянию на 22 марта в батальоне имелся 21 боеспособный «королевский тигр» во 2-й и 3-й танковых ротах. Когда фронт вплотную приблизился к полигону, батальон принял бой.

Последние 13 «королевских тигров», выпущенных фирмой Henschel, были доставлены 31 марта прямо с завода в 3-е роты 510-го и 511-го батальонов.

Последними крупными сражениями, в которых участвовали «королевские тигры», стали наступления немецких войск в Арденнах и в районе озера Балатон.

Германский план наступления в Арденнах был рассчитан на то, чтобы молниеносным ударом прорвать слабо защищенный участок фронта противника, устремиться к Намюру, захватить Льеж -- главный центр коммуникаций 12-й группы армий союзников -- и затем наступать на Антверпен и занять его. Если бы немцам это удалось, фронт союзных армий был бы разрезан пополам. Немцы рассчитывали уничтожить четыре армии: 1-ю канадскую, 2-ю английскую, 1-ю и 9-ю американские.

Для осуществления этого смелого, оригинального, но авантюристического плана фельдмаршалу фон Рундштедту передали 5-ю и 6-ю танковые армии СС и 7-ю полевую армию. Всего около 250 тыс.человек и 1 тыс. танков. Подготовка к операции велась в обстановке полной секретности и она явилась полной неожиданностью для союзников.

16 декабря 1944 года немцы нанесли удар крупными силами между Моншау и Эхтернахом. Первая же атака смела все перед собой и германские танки устремились к Маасу. Впрочем, несмотря на густой туман, не позволявший союзникам использовать авиацию, уже 17 декабря сражение вступило в критическую фазу, так как чрезвычайно важный узел дорог -- город Бастонь -- прочно удерживала американская 101-я воздушно-десантная дивизия. Командовал ею генерал Маколиф. Попав в окружение и получив предложение сдаться, он ответил только одним словом: «Чудаки!». Немецкие моторизованные колонны были вынуждены обходить Бастонь по узким обледенелым горным дорогам. Темп наступления сбивался. Тем не менее к 20 декабря 5-я танковая армия СС уже выходила к переправам через Маас у Динана. Монтгомери был настолько напуган, что решил отходить к Дюнкерку. Но 24 декабря погода прояснилась и это решило судьбу немецкого наступления. Около 5 тыс. самолетов англо-американских ВВС обрушились на боевые порядки, транспортные колонны и базы снабжения немецких войск. К 1 января отступление армий Рундштедта шло уже полным ходом. Арденнское наступление провалилось.

В числе многих немецких танковых частей в арденнских боях принимал участие 506-й тяжелый танковый батальон. «Королевские тигры» вели огневые дуэли с «шерманами» в окрестностях Бастони.