К вопросу о последствиях цифровой трансформации медиасреды

Размещено на http://www.allbest.ru/

К вопросу о последствиях цифровой трансформации медиасреды

Елена Вартанова

Сегодня исследователи все чаще говорят о значительной трансформации медиасистем под воздействием цифровых технологий (Thussu, Nordenstreng (eds.), 2020; Okon, Obukoadata, Ekwok, 2022). Это ведет к изменению как структуры и практик функционирования национальных медиасистем, так и природы и форм взаимоотношений СМИ, журналистики с обществом. Цифровизация также усиливает присущую современному медиапространству постоянную его изменчивость, «текучесть», непредсказуемость, неопределенность (Bauman, 2000; Вартанова, 2021), что неизбежно отражается и на общественных процессах и явлениях.

Среди важных проблем, общественные проявления которых подвергаются значительным трансформациям, в числе первых, несомненно, следует назвать социальный конфликт. Причем меняется не только его репрезентация различными каналами СМИ и в разных контентных форматах, существенно корректируются жизненный цикл самого конфликта, а также роли медиа в его развитии и природа эффектов (Байчик, 2020; Ткачева, Вартанов, Дунас, Гуреева, 2016).

Попробуем выделить несколько ключевых, на наш взгляд, моментов в трансформирующейся под воздействием процесса цифровизации архитектуре медиасистемы, которые способны заметно повлиять на взаимоотношения медиа с социальными институтами, процессами и явлениями, в том числе и с социальным конфликтом.

Изменения медиасистемы в условиях цифровизации

Актуальные глобальные тенденции общественной жизни - цифровизация, медиатизация, переход аудитории в онлайн и увеличение времени, отводимого ею для использования социальных медиа, становление цифровых коммуникационных платформ в качестве альтернативной бизнес-модели и значимого элемента медиасистемы - в значительной степени стимулируют и трансформацию журналистики, массмедиа и социальных медиа в современном российском обществе (Вартанова, 2018, 2021; Загидуллина, 2018). Растущее воздействие цифровизирующихся медиа на различные сферы общественной жизни приводит к усилению последствий медиатизации общества, его институтов и процессов, окружающей человека реальности, которые медиаисследователи определяют как «глубокую медиатизацию» (Hepp, 2020) и даже как «медиажизнь» (Deuze, 2012). Умножающиеся последствия цифровых трансформаций медиа ставят перед академической наукой новую задачу понимания природы и принципов функционирования медиасистемы, особенностей взаимодействия медиаканалов и медиатекстов между собой и с аудиторией, масштаба и специфики эффектов репрезентации социальной реальности в онлайн-среде.

Предполагаем, что в условиях расширения медиасреды, роста ее многоканальности и полисубъектности, медиасистему следует оценивать и типологизировать по новым основаниям. Одним из возможных новых оснований для будущей классификации предлагаем считать функциональный тип содержания, обращение к которому является приоритетной мотивацией использования медиа аудиторией.

Как показывают недавние исследования (Медиапотребление «цифровой молодежи», 2021; Макеенко, Вырковский, 2021), медиапотребление аудитории сегодня диверсифицируется не по прежним индустриальным основаниям, выявленным по типу сегмента производства содержания и каналу распространения (пресса, телерадиовещание), а характеризуется новым выбором аудитории. Речь идет о выборе аудиторией из двух основных блоков приоритетного типа медиасодержания:

• во-первых, журналистского содержания (новости и аналитика на общественно-политические темы), предназначенного для информирования и просвещения аудитории;

• во-вторых, художественно-развлекательного содержания (фильмы, сериалы, развлекательные программы, короткие видео и т.п.), чаще всего в визуальных форматах, потребляемого аудиторией в свободное время с целью рекреации,развлечения.

Следует уточнить: разделение медиа на новостные и развлекательные, в последнее время встречающееся в теоретической литературе (Землянова, 2004) или в индустриальной аналитике¹, носит весьма условный, даже схематичный характер. Оно часто сопровождает дискуссию о трансформации рекламной бизнес-модели, которая все дальше движется в пространство социальных медиа благодаря развитой обратной связи аудитории с производителями содержания (Индустрия российских медиа, 2017: 139-141).

Однако по мере развития процесса цифровизации и формирования цифровой медиасреды как универсального пространства, в которое - вслед за аудиторией - перемещается содержание традиционных газет, журналов, информационных агентств, телевидения, радио, значение традиционных индустриальных сегментов средств массовой информации уменьшается. И, напротив, возрастает роль медиаконтента, произведенного профессионалами медиабизнеса, поскольку сама цифровая среда превращается в коммуникационное пространство общества, в инфраструктуру медиасистемы, стирающую различия между разделенными прежде индустриальными сегментами медиаиндустрии (Индустрия российских медиа, 2017: 37-62).

медиа социальный медиасистема цифровизация

Рисунок 1 Типы медиа, выделяемые на основании приоритетного запроса аудитории на тип контента

При этом важно обратить внимание и на новые явления, усложняющие архитектуру медиасистемы, находящейся под воздействием процесса цифровизации. Актуальным вызовом для профессиональных авторов новостных и развлекательных медиа все чаще выступает среда социальных медиа², где наряду с реализацией традиционного запроса аудитории к СМИ удовлетворяются как потребности аудитории в коммуникации и любительском контенте, так и стремление непрофессионалов поделиться своими текстами, фото, видео - самореализоваться через «творчество» (Медиапотребление «цифровой молодежи», 2021).

Осознавая комплексность изменений, вызванных цифровой трансформацией медиа, осмелимся, на основании вышеизложенных соображений, предложить еще один подход к структурированию медиасистемы, в основе которого лежит не индустриальный, а контентно-функциональный принцип выделения (см. рис. 1).

По мере того, как пользователи социальных медиа обращают меньше внимания на источник потребляемого контента и руководствуются, осознанно или неосознанно, мнением друзей или рекомендательными алгоритмами, тексты профессиональных журналистов оказываются в одном ряду с текстами любителей - пиарщиков, рекламистов, инфлюенсеров - всех тех, кто в эпоху традиционных средств массовой информации практически не имел прямого выхода на массовую аудиторию, кто ни на практике, ни в теории не рассматривался в качестве самостоятельного субъекта медиасреды.

Цифровая медиасреда: традиционные и новые субъекты

Анализируя процесс цифровой трансформации, преобразующий архитектуру производства содержания, нельзя не увидеть возникновения сложной и многокомпонентной медиасреды, где в производство и распространение контента вовлечены одновременно различные субъекты разной природы.

Речь идет о:

• профессиональных СМИ, все чаще называемых институционализированными субъектами;

• неинституционализированных субъектах, представленных новыми «игроками» медиакоммуникаций (блогеры, инфлюенсеры, тиктокеры и т.п.) (Медиасистема России, 2020; Вырковский, Макеенко, 2021);

• и аудитории, уходящей от пассивного линейного медиапотребления к активным формам использования медиа, с ее высокой вовлеченностью в медиакоммуникацию (Gureeva, Dunas, Muronets, 2021).

Попробуем хотя бы в общих чертах описать складывающуюся структуру цифровой медиасреды, в которой хотя и одновременно, но зачастую разнонаправленно действуют различные субъекты разной природы (Тышецкая, 2021). Итак, к числу институционализированных субъектов принадлежат так называемые «традиционные СМИ» (или массмедиа). В отечественной практике к ним относят средства массовой информации, медиакомпании, которые зарегистрированы на территории России Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор) и осуществляют деятельность в соответствии с Законом о СМИ РФ и другими действующими нормативными документами.

В условиях процесса цифровизации медиабизнеса все традиционные СМИ вне зависимости от канала/платформы распространения создают контент в «цифре», как для обычных версий контента, так и для онлайнсреды. В своей деятельности традиционные массмедиа, будучи источником достоверного, объективного и профессионально произведенного содержания, следуют принципам социальной ответственности (Работа журналиста в цифровой периодике, 2021). Это является частью профессионального статуса журналиста и подразумевает следование законам, этическим нормам, профессиональным стандартам и сути общественного договора (Anikina, 2015).

Новую группу «действующих лиц» цифровой медиакоммуникационной среды представляют новые субъекты - так называемые неинституционализированные медиа: это блогеры/инфлюенсеры, знаменитости, «звезды», популярные авторы социальных сетей, собирающие значительные аудитории подписчиков в онлайн-среде, и, возможно, стоящие за ними бизнес-структуры, творческие команды и обслуживающие их компании, занимающиеся продвижением. Скорее всего, таких новых авторов можно назвать «новыми профессионалами»: они занимаются свой деятельностью на регулярной основе, часто используют технологии и приемы журналистской работы, создают тексты в традиционных для журналистики жанрах (особенно популярны интервью и репортаж) и - главное - имеют регулярный заработок (Макеенко, Вырковский, 2021).

Неинституционализированные субъекты цифровой медиасреды руководствуются разными мотивациями к своей работе, создают неоднородные по качеству и потенциалу воздействия тексты, не встроены в полной мере в медиасистему России (это особенно касается их юридического и профессионального статусов). Неясным остается также их экономический статус (Медиасистема России, 2020), но для многих «новых профессионалов» финансовая заинтересованность очевидна.Воздействие «новых профессионалов» на свои аудитории может быть весьма значительным, как с точки зрения их политического участия и вовлеченности, так и с точки зрения рекреации и потребления (Вырковский, Горбунова, Давлетшина, 2019; Кожемякин, 2010; Вырковский, Макеенко, 2021).

Рисунок 2 Субъекты цифровой медиасреды

Третий ключевой тип субъекта медиапространства представлен его аудиторией/пользователями. В некоторых аспектах своей деятельности (создание контента, его модерация, реакции на контент других авторов) он отчасти пересекается со вторым типом - неинституционализированными медиа. При этом «активность» аудитории в производстве медиасодержания несистемна, проявляется спорадически и чаще всего не имеет финансовых оснований, в противном случае активный пользователь может легко перейти в статус блогера. Вместе с тем роль аудитории в распространении информации, ее циркуляции, интерпретации и формировании оценочности посредством публикаций в социальных сетях постов и комментариев сегодня весьма значительна (Blanchett, 2021).

Следует добавить, что в цифровой среде нет жестких и непреодолимых границ между описанными субъектами, поскольку и сама эта среда находится в процессе постоянного развития, и вовлечение пользователей, не являющихся профессионалами, в системную деятельность по производству медиатекстов расширяется и - благодаря цифровой революции - упрощается. С другой стороны, примеры перехода профессиональных журналистов в статус «блогеров» (в российской практике «самозанятых» или «индивидуальных предпринимателей») весьма часты и показательны.

Суммируя приведенные выше соображения, представим схему основных субъектов медиапространства, связанных с созданием содержания для него (см. рис. 2).

Характеризуя типы новых субъектов медиасреды, мы, естественно, понимаем схематичность и даже возможную спорность такого подхода, однако три перечисленные группы субъектов, безусловно, играют сейчас заметную, если не ключевую роль в цифровой медиасреде.

Выводы

Очевидно, что новая структура медиасистемы, порождаемая новой субъектностью в сфере производства содержания в цифровой медиасреде, которая становится и инфраструктурой, и пространством существования современных медиа, еще будут претерпевать изменения в процессе цифровизации. Однако понятно, что цифровая трансформация не только структурно, но и функционально меняет деятельность СМИ. И появление новых «действующих лиц», несомненно, уже начало отражаться на контенте, на его форматах и жанрах, на его авторах, что ведет к становлению новых стратегий репрезентации реальности упомянутыми субъектами.

Ожидаем, что складывающаяся у аудитории СМИ картина мира изменится, и наши представления о действительности будут иными.

Библиография

1. БайчикА.В. Массмедиа. Ценности. Конфликт. СПб.: Изд-во РХГА, 2020.

2. Вартанова ЕЛ. Медиа и социальный конфликт: к вопросу о двойственной природе взаимосвязи // Журналистика в 2020 году: творчество, профессия, индустрия. М.: Фак. журн. МГУ, 2021. С. 307-309.

3. Вартанова Е.Л. Меняющаяся российская медиаиндустрия: теоретические подходы // Вестн. СПбГУ. Язык и литература. 2018. Т. 15. № 2. С. 186-196.

4. Вырковский А.В., Горбунова А.С.,Давлетшина М.И. Новые медиа и политические процессы в постсоветских странах (на примере «цветных революций») // Медиаскоп. 2019. Вып. 4. Режим доступа: http://www.mediascope.ru/2593

5. Вырковский А.В., Макеенко М.И. Возможности влияния неинституционализированных производителей развлекательного и познавательного контента на аудиторию // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 10: Журналистика. 2021. № 5. С. 74-99. DOI: 10.30547/vestnik.journ.5.2021.7499

6. Загидуллина М.В. Иконическое и голосовое: глобальная трансформация письменной коммуникации // Язык и речь в Интернете: личность, общество, коммуникация, культура: сб. мат. междунар. науч.-практ. конф. / под общ. ред. А.В. Должиковой, В.В. Барабаша. М.: РУДН, 2018. С. 324-330.

7. ЗемляноваЛ.М. Коммуникативистика и средства информации: англо-русский толковый словарь концепций и терминов. М.: Изд-во Моск. ун-та, 2004.

8. Индустрия российских медиа: цифровое будущее: моногр. / под ред. Е.Л. Вартановой. М.: МедиаМир, 2017.

9. Кожемякин Е.А. Массовая коммуникация и медиадискурс: к методологии исследования // Науч. вед. БелГУ. Сер.: Гуманитарные науки. 2010. № 12. С. 13-21.

10. Макеенко М.И., Вырковский А.В. Онлайн-производители развлекательного контента как участники социально-политических процессов // Меди@льманах. 2021. № 6. С. 24-31. DOI: 10.30547/mediaalmanah.6.2021.2431

11. Медиапотребление «цифровой молодежи» в России: моногр. / под ред. Д.В. Дунаса. М.: Фак. журн. МГУ; Изд-во Моск. ун-та, 2021.

12. Медиасистема России: учебник для студентов вузов / под ред. Е.Л. Вартановой. М.: Аспект Пресс, 2020.

13. Отечественная теория медиа: основные понятия. Словарь / под ред. Е.Л. Вартановой. М.: Фак. журн. МГУ; Изд-во Моск. ун-та, 2019.

14. Работа журналиста в цифровой периодике: учеб. пособие / под ред. О.В. Смирновой. М.: Аспект Пресс, 2021.

15. Ткачева Н.В., Вартанов С.А., Дунас Д.В., Гуреева А.Н. К вопросу о теоретическом понимании новостей в цифровую эпоху: трансформация структуры, сил влияния, «жизненного цикла» // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 10: Журналистика. 2016. № 3. С. 3-16.

16. Тышецкая А.Ю. К вопросу об актуальных принципах организации медиаполя в Интернете // Актуальные проблемы медиаисследований - 2021: сб. мат. науч.-практ. конф. нАмМИ. М.: Фак. журн. МГУ, 2021. С. 148-150.

17. Anikina M. (2015) Ideas and Values of Modern Journalists. The Search for Balance. In: Nygren G., Dobek-Ostrovska B. (eds.) Journalism in Change. Bern: Peter Lang, pp. 153-178.

18. Bauman Z. (2000) Liquid Modernity. Cambridge: Polity Press.

19. Blanchett N. (2021) Participative Gatekeeping: The Intersection of News, Audience Data, Newsworkers, and Economics. Digital Journalism 9 (6): 773-791. DOI: 10.1080/21670811.2020.1869053

20. Deuze M. (2012) Media Life. Cambridge: Polity Press.

21. Gureeva A., Dunas D., Muronets O. (2021) Government and youth Communications in Social Media: Theoretical Basics and Russian Practice. World of Media 1: 42-63. DOI: 10.30547/worldofmedia.1.2021.2

22. Hepp A. (2020) Deep Mediatization. London; New York: Routledge.

23. Okon P.E., Obukoadata P.R., Ekwok L. (2022) Mediamorphosis: Assessing the Influence of Digital Media on Traditional Newspapers in Nigeria from the Audience and Media Managers' Perspectives. World of Media 1: 45-64. DOI: 10.30547/ worldofmedia.1.2022.3

24. Thussu D.K., Nordenstreng K. (eds.) (2020) BRICS Media: Reshaping the Global Communication Order? London: Routledge. DOI: 10.4324/9780429468759

Размещено на Allbest.ru