Религиозный компонент в семейнобрачной сфере: этносоциологическое исследование

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Институт истории, археологии и этнографии

Дагестанского федерального исследовательского центра РАН

Религиозный компонент в семейнобрачной сфере: этносоциологическое исследование

Мадина Магомедкамиловна Шахбанова,

Мадина Багавутдиновна Гимбатова

Аннотация

Происходящие в институте семьи изменения исследователями характеризуются как кризисные, а наблюдающиеся деструктивные процессы - противоречивые. Объектом данного исследования является семейно-брачная сфера народов Дагестана. Предметом исследования выступает межрелигиозный брачный союз и брачное поведение дагестанских народов. Хронологические рамки исследования охватывают XIX - начало XXI вв., и этот исторический период позволит проследить эволюцию отношения к межрелигиозным бракам, от их полного неприятия до толерантного отношения к ним. Методологической основой этносоциологического исследования является принцип исторической реконструкции, историко-сравнительный и историко-типологический методы, шкала социальной дистанцированности Богардуса, которая показывает существующие в массовом сознании городского населения республики установки в различных сферах социального взаимодействия. Полученные результаты исследования свидетельствуют о том, что в традиционном дагестанском обществе отношение к межрелигиозным бракам, в силу высокой исламизации общества, было отрицательным. С присоединением Дагестана к России заключение межрелигиозных браков становится возможным при условии принятия ислама одного из брачующихся, при соблюдении шариатских брачных норм и обрядов. С увеличением доли русского населения в Дагестане со второй половины ХХ в. отношение к межрелигиозным бракам изменилось, шариатские нормы при заключении брака, в связи с советизацией дагестанского общества, не всегда соблюдались. Исследование показало, что опрошенное городское население ориентировано на взаимодействие в различных социальных сферах, за исключением семейно-брачной, ибо для респондентов ключевым параметром при вступлении в брачный союз выступает вероисповедание будущего супруга (супруги). Однако эмпирические данные показывают, что в массовом сознании горожан существует толерантное отношение к межрелигиозному браку своих детей, в сравнении с собственными брачными установками. Исследование выявило наличие существенных отличий по типу религиозности: наиболее консервативна подгруппа, самоидентифицирующаяся как убежденно верующие, впрочем, как и верующие, хотя процентные показатели заметно ниже, по сравнению с подмассивами колеблющихся, неверующих и убежденно неверующих.

Ключевые слова: ислам, религиозные предписания, семейно-брачная сфера, институт семьи, брачный союз, городское пространство, горожане.

RELIGIOUS COMPONENT IN THE MARITAL SPHERE: ETHNOSOCIOLOGICAL RESEARCH

Madina M. Shakhbanova, Madina B. Gimbatova

Institute of History, Archeology and Ethnography of the Dagestan Federal Research Center of the Russian Academy of Sciences

Abstract

Researchers describe changes taking place in the institute of the family as crisis, and the observed destructive processes as contradictory. The object of this study is the marital sphere of the peoples of Dagestan. The subject of the study is the interreligious marriage union and the marriage behavior of the Dagestan peoples. The chronological framework of the study covers the 19th - early 21st centuries and this historical period will allow us to trace the evolution of attitudes towards interreligious marriages, from their complete rejection to tolerant attitude towards them. The methodological basis of ethnosociological research is the principle of historical reconstruction, historical, comparative and historical-typological methods, and the Bogardus social distance scale, which shows the attitudes existing in the mass consciousness of the urban population of the republic in various areas of social interaction. The obtained results of the study indicate that in traditional Dagestan society, the attitude towards interreligious marriages, due to the high Islamization of society, was negative. With the accession of Dagestan to Russia, the conclusion of interreligious marriages becomes possible provided one of the spouses accepts Islam, subject to sharia marriage norms and rites. With an increase in the share of the Russian population in Dagestan from the second half of the twentieth century, the attitude to interreligious marriages has changed, sharia norms in marriage, in connection with the Sovietization of Dagestan society, have not always been respected. The study shows that the urban population surveyed is focused on interaction in various social spheres, with the exception of marital, because for respondents the religion of the future spouse is the key parameter when joining a marriage union. However, empirical data show that in the mass consciousness of citizens there is a tolerant attitude towards the interreligious marriage of their children, in comparison with their own marital attitudes. The study has revealed significant differences in the type of religiosity: the most conservative subgroup is self-identifying as “staunchly believers,” and “believers”, although the percentages are noticeably lower, compared with the sub-masses of fluctuating, unbelieving and staunchly unbelievers.

Keywords: Islam, religious precepts, marital sphere, family institution, marriage union, urban space, citizens

Постановка проблемы и эмпирическая часть исследования

Исторические и этнографические материалы свидетельствуют, что в дореволюционном Дагестане преобладали эндогамные внутри- тухумные браки, т.е. ортокузенные брачные союзы между двоюродными, троюродными и т.д. братьями и сестрами, в основе которых, как правило, лежали экономические интересы общества - стремление сохранить земельный фонд, рабочие руки и другое имущество, которые были собственностью конкретно взятого тухума (джамаата). При этом наряду с эндогамией существовали экзогамные браки, которые запрещали брачный союз между родственниками до седьмого поколения.

Брачные союзы (эндогамные и экзогамные), как правило, заключались внутри аула. В браки с представителями соседних обществ, а тем более другой национальности, вступали редко. Препятствовали этому и нормы обычного права (адаты), согласно которым нарушители обязаны были выплатить штраф. Так, в адатах Келебских селений сказано: «Если женщина вышла замуж за пределами Келебской территории с согласия ее опекуна, то с опекуна и с нее взыскивается штраф в размере пахотного участка...» [1; 99]. Существовал запрет не только на заключение брачного союза с членом другого общества, но и на ухаживания за представительницами Келебско- го общества. В случае нарушения данного запрета к ухажеру могли применить и физическую силу, при этом денежное наказание не предусматривалось. Аналогичное отношение можно встретить в адатах с. Харахи Аварского округа: «Если женщина выходила замуж за кого- нибудь из другого аула, то она или ее семья должны были уплатить десять рублей, а если мужчина женился на женщине из другой деревни, то платил телкой двух лет» [1; 110]. Денежный штраф предусматривался также в том случае, если чья-либо дочь выходила замуж в другое селение. Например, такое правило существовало и для населения с. Сиух Хунзахского района. Однако в силу объективных причин допускались и отступления от общепринятых правил. Примером может послужить случай, имевший место быть в вышеназванном селении. В одной семье было 6 дочерей. Из-за их бедности никто их не брал замуж, и тогда отец обратился к джамаату во время молитвы в мечети с просьбой разрешить ему выдавать дочерей замуж в другое селение. Так он получил разрешение на брак дочерей с выходцами из других аулов [2; 148].

Табуирование брака между представителями разных обществ можно встретить и в Южном Дагестане: если житель этого региона «брал себе в жены одну из ахтынских девиц, то сверх исполнения всех условий шариата и адата, касавшихся брака, еще должен был вносить 3 руб. или вещей на эту сумму в пользу того сельского магала, к которому принадлежала невеста» [3; 26]. Такая форма подати получила название «барху» и имела место в обществе Мискинджа. Здесь за невесту давали быка [3; 26]. В Табасаране барху платили феодалу, за девушку выплачивали 10 руб., за вдовицу - 5 руб. [4; 111].

До присоединения Дагестана к России редко заключались не только межобщинные, но и межнациональные браки. Существенным препятствием для их заключения были этническая и территориальная обособленность, приводившая к языковым и культурным различиям. Несмотря на все отличия, национально-смешанные браки имели место особенно в феодальной среде. Представители дагестанской знати стремились через межнациональные браки с местными, закавказскими и северокавказскими феодальными владетелями усилить и расширить свое политическое влияние в регионе. Межэтнические браки встречались и в других слоях дагестанского общества, особенно у народов, проживающих в этнокон- тактных зонах. В Южном Дагестане вступали в браки между собой относительно чаще, чем с представителями других народов, лезгины, табасаранцы и азербайджанцы. В Северном Дагестане встречались браки между аварцами, даргинцами и кумыками, у кумыков с. Аксай - с чеченками, у эндиреевских кумыков - с аварками и т.д.

Серьезным препятствием при заключении гетерогенных браков в Дагестане выступал религиозный фактор, в данном контексте - исламское вероучение. Межконфессиональные браки из-за религиозных запретов были явлением крайне редким, но ситуация несколько изменилась после присоединения Дагестана к России. С этого времени известны случаи заключения кебинного брака, как горцев с русскими женщинами, так и русских с горянками. Так, генерал А.П. Ермолов в период управления Кавказом был трижды женат, с соблюдением шариатских норм брака, на кумычках: Тотай из с. Какашура, Суйдух из с. Тарки, Султанум из с. Буглен. От них у него родилось пятеро сыновей - Бахтияр (Виктор), Омар (Клавдий), Аллах- яр (Северьян), Исфендияр и Петр (оба умерли в младенчестве), и дочь Сатиат (София). Первые две жены - Суйдух и Тотай, так и не приняв христианство, уехали к родителям и не вернулись к мужу. На родине они повторно вышли замуж, но уже за местных жителей [5; 156]. При разводе сыновья остались жить с отцом, а дочь Сатиат осталась с матерью То- тай. Ежегодно Ермолов выплачивал дочери 500 рублей, а бывшей жене - 300 рублей [5; 156].

Известны и другие факты женитьбы русских офицеров на дагестанских женщинах, и прежде всего - горожанках Темир-Хан-Шуры. «Я был свидетелем, - пишет П. Пржец- лавский, находившийся долгое время в Дагестане на военной службе и хорошо знавший быт местных жителей, - как к одному мне хорошо знакомому русскому офицеру сбежала девочка лет пятнадцати... Большая часть родителей с готовностью выдают дочерей за русских офицеров, лишь бы только ими с точностью был исполнен свадебный обряд (т.е. с соблюдением женихом шариатских норм брака - М.Ш., М.Г.)» [6; 290]. По мнению авторов, масштабы распространенности межрелигиозных браков в дореволюционном Дагестане П. Пржецлавским явно преувеличены, хотя они имели место быть.

Для иллюстрации приведем еще один пример - воспоминания Абдурахмана Магомедова (1878 г. рожд.) из с. Нижнее Казанище: «Внук шам- хала Тарковского Абу-Муслима - Джамалутдин, - говорит он, - жил в с. Нижнее Казанище, и не помню, по какому случаю устроил бал (той), куда по приглашению приехали и русские офицеры из г. Темир-Хан- Шуры. На бал были приглашены (через аульных аксакалов) и самые красивые девушки села. Русские офицеры, как и наши аульчане, танцевали с ними лезгинку, слушали их пение, игры на гармошке. Им очень понравились эти девушки. Двое из офицеров (фамилия одного, помню, была Мищенко, другого забыл) изъявили желание жениться на Издек и Патимат. Через покровительство и посредничество высокопоставленных лиц это им удалось осуществить и получить согласие, правда, с большим трудом, от родни этих девушек. Патимат даже уехала с мужем далеко, она имела двух сыновей. Но после смерти мужа она вернулась, оставив в России сыновей, и умерла здесь. Я слышал, что генерал Михаил Кропоткин как будто бы говорил, что его мать тоже была казанищенская женщина» [7; 157].

Весьма редко, но случалось и самовольное бегство горянок с русскими, последствия такого шага были трагическими: их преследовали и, как правило, убивали. Кроме того, девушка, нарушившая таким образом обычай, навсегда порывала связи с семьей, родственниками. При заключении брака между мусульманкой и христианином последний должен был принять ислам и соблюдать мусульманские обряды. В истории Дагестана известны случаи, когда русские солдаты, попав в плен во время Кавказской войны, принимали ислам, женились на местных девушках и оставались жить в горах.

Браки внутри одной национальности, и более того - внутри одного селения, продолжали заключаться и в первые годы установления советской власти. Но в результате строительства нового социалистического общества, в обстановке тесного межнационального общения и возникновения права выбора брачного партнера, формировались современные взгляды на брак и семью, способствовавшие росту межэтнических браков. Особенно это наблюдается с середины ХХ века, с началом притока в Дагестан русского населения. Иными словами, можно утверждать, что относительно взрослый слой вступающих в брак с иноверцем (иноверкой) делали это вполне обдуманно и осознанно. Нередки были случаи, когда дагестанские парни после прохождения службы в рядах Советской Армии привозили в Дагестан русских девушек в качестве невест [8; 60]. Однако в общественном сознании в отношении семейнобрачной сферы не утратили своего значения этнокультурные установки, и они по-прежнему востребованы: «У народов мусульманской культуры при добром расположении к общению с русскими, а в советские времена даже престижности такого общения, тем не менее, нормой были эндогамные браки» [9; 45].

Таким образом, анализ исследований семейно-брачной сферы констатирует, что российские исследователи в целом и дагестанские этнографы в частности внесли заметный вклад в изучение семейнобрачной сферы, гендерной специфики, ролевого поведения супругов, ее специфики в различные исторические периоды, института дагестанской семьи в целом. Однако научный интерес представляло и по-прежнему не теряет своей актуальности, особенно на фоне происходящих в институте семьи трансформационных процессов [10], установление роли, места и значимости религиозного компонента в семейно-брачных установках дагестанских народов, потому что исследователи поверхностно затрагивали данный аспект, что обусловило его фрагментарность [11]. Поэтому цель данного исследования заключается в анализе религиозного, в данном контексте - исламского фактора, в семейно-брачной сфере городского населения Дагестана, выявлении существующей в массовом сознании горожан установки в отношении межрелигиозного брачного союза.

Методика исследования. Эмпирическую базу статьи составляют социологические исследования, проведенные в 2014 и 2020 гг. в рамках изучения религиозной идентичности и культового поведения городского населения Дагестана. Опрос проведен методом случайного отбора в гг. Дербент, Каспийск, Махачкала, Хасавюрт Республики Дагестан. В 2014 г. было опрошено 704 чел., в 2020 г. - 563 чел.

Обсуждение результатов исследования

В настоящее время мы являемся свидетелями широкого проникновения в общественное сознание либерально-демократических идей, которые, на первый взгляд, оцениваются как прогрессивное явление, однако при глубоком исследовании констатируют происходящие в российском социуме деструктивные процессы. Иными словами, наблюдаемый сценарий общественного развития, его динамика и т.д., наряду с позитивным вектором, сопровождается и негативными тенденциями, поэтому исследование различных социальных сфер представляет научную значимость, ибо, во-первых, показывает происходящие в них трансформации, во-вторых, позволяет прогнозировать дальнейшее развитие.

Методологическим подходом в исследовании этничности является шкала социальной дистанции Р. Парка и Э. Богардуса, которая позволяет измерить степень консолидации и деконсолидации общности, важность национальной принадлежности в разных социальных сферах [12; 22]. С ее применением диагностируется степень социально-психологической ориентации и восприятия людьми друг друга. Ключевым в данной шкале является определение дистанции, которую обозначают индивиды в процессе межличностного взаимодействия, исходя из этнора- совых, гендерных, этноконфессио- нальных и иных параметров.

По мнению авторов, важную роль в формировании межнациональной и межрелигиозной толерантности, сохранении стабильности в обществе выполняют существующие в массовом сознании населения установки на межличностное взаимодействие в разных социальных сферах. В рамках изучения религиозности, религиозной идентичности и ритуального поведения внимание было уделено установлению значимости признака «вероисповедание» в процессе коммуникации в полиэтничном и поликонфессиональном пространстве (см. табл. № 1).

Как известно, при контактировании с представителями иного вероисповедания и получении какой-либо информации человеку свойственно проводить аналогию с собой, собственными религиозными и мировоззренческими взглядами, даже если данные знания не имеют для него какого-либо значения. Если обратиться к эмпирическим данным, то они показывают существование в массовом сознании городского населения индифферентности при одновременно положительном настрое к носителю иного вероисповедания.

Положительное восприятие межличностного контакта респонденты демонстрируют практически во всех социальных сферах, за исключением семейно-брачной. Если посмотреть результаты исследования по типу религиозности, то в подгруппе неверующих, в сравнении с убежденно неверующими, больше подчеркивающих значимость вероисповедания при возможном появлении родственных связей с носителями другого вероисповедания, причем как собственных, так и своих детей. Можно сказать, что исторически существовавший консерватизм в отношении заключения межрелигиозного брака по-прежнему играет заметную роль в массовом сознании дагестанских народов независимо от места проживания - село/город. Соответственно, полученные результаты социологического опроса позволяют сделать вывод об ориентированности опрошенного городского населения республики на поддержание межличностных и деловых контактов, более того, можно говорить о существовании в их массовом сознании толерантных установок при одновременном присутствии невосприятия межрелигиозного брака. При этом обращает на себя внимание сохранение в разрезе религиозной принадлежности вышеназванных тенденций в основном в позициях убежденно верующих и верующих, в сравнении с подмассивами, которые самоидентифицируются как колеблющиеся, неверующие и убежденно неверующие. Кроме того, данные исследования показывают существование различий в отношении межрелигиозного брачного союза в разрезе гендерной принадлежности опрошенных горожан.

Таблица 1 Распределение ответов на вопрос: «Имеет ли для Вас значение вероисповедание человека при выборе...?» (%, вторая цифра - данные опроса 2014 г.)