Базовые принципы и направления реализации социальной модели ограничений жизнедеятельности в трудах ее основоположников

Размещено на http://allbest.ru

ФГОУВПО «Российский государственный университет

туризма и сервиса»

Базовые принципы и направления реализации социальной модели ограничений жизнедеятельности в трудах ее основоположников

Колганов Сергей Олегович, аспирант

г. Москва

Abstract

The scientific-theoretical analysis of the life restriction social model founders views is conducted in this article. The general ideas about principles and directions it should be implemented are described. The historical aspect of the views on the social model formation in the writings of Paul Hunt, Mike Oliver and Vik Finkelstein, their views on its content and structure are analyzed. There is a contemporary assessment of social model realization results in the developed foreign countries, performed by T. Shakespeare and N. Watson.

Keywords: people with activity limitations, the social model of disability

Аннотация

В статье проведен научно-теоретический анализ взглядов основоположников социальной модели ограничений жизнедеятельности. Охарактеризованы общие представления о том, по каким принципам и направлениям она должна реализовываться. Проанализирован исторический аспект формирования воззрений о социальной модели в трудах Пола Ханта, Майка Оливера и Вика Финкельштейна, их взгляды на ее содержание и структуру. Приведена современная оценка Т. Шекспира и Н. Ватсона результатов реализации социальной модели в развитых зарубежных странах.

Ключевые слова: люди с ограничениями жизнедеятельности, социальная модель ограничений жизнедеятельности

Термин «социальная модель инвалидности» стал общепринятым среди исследователей проблем людей с ограниченными возможностями. Неоднократно и во многих трудах отмечается значимость данной модели, ее превосходство над медицинской. Так, социальная модель, по характеристике Е.И. Холостовой и Н.Ф. Дементьевой, исходит из оценки наличия и степени утраты способности человека к социальному функционированию, причем в рамках привычного для данного общества уровня и характера [5]. Научно-методологическая база социальной модели ограничений жизнедеятельности представлена в первую очередь работами зарубежных ученых, внесших значительный вклад в ее разработку. Поэтому, на наш взгляд, следует обратиться к их трудам в целях раскрытия сущности и содержания социальной модели.

Истоки социальной модели ограничений жизнедеятельности (по общепринятой терминологии) были заложены в 60-х годах ХХ века англичанином Полом Хантом (Paul Hunt). В 1966 году Полом Хантом была написана книга «Клеймо: опыт инвалидности» (Stigma: The Experience of Disability), наиболее показательной из которой является глава «Критическое состояние» (A Critical Condition).

По мнению Пола Ханта, отличительная характеристика особенной позиции людей с ограниченными возможностями в обществе - то, что они находятся в состоянии противостояния с обществом. Это противостояние проходит в пяти главных формах:

1) неудачливость. Рассматривая данный аспект, Хант говорит: «Если ценность человеческого существа базируется на высоком социальном статусе, обладании состоянием, выполнении роли родителя, мужа или жены - если это так важно, то тогда те из нас, кто потерял или никогда не имел эти возможности, конечно же, неудачливы» [1];

2) бесполезность. Пол Хант отмечает, что многие люди считают лиц с ограниченными возможностями «бесполезными» в связи с тем, что они не работают и, следовательно, не осуществляют вклад в экономическое функционирование общества, хотя данный подход является однобоким;

3) отличие от других. В этом разделе Пол Хант рассуждает о проблеме «нормальности» людей. Люди с ограниченными возможностями физически отличаются от других людей, отмечает он, и в этом аспекте они действительно «ненормальны». В данном случае оспаривается тенденция общества считать «ненормальным» все то, что не подходит под привычные рамки;

4) дискриминация и притеснение. «Иногда кажется, что мы не можем выиграть. Что бы мы ни делали, хорошего или плохого, люди списывают это на нашу инвалидность. Такого рода отношение очень удручает и выматывает» [1]. Большинство людей, отмечает Пол Хант, в теории считают человека с ограниченными возможностями равным себе, однако на практике им трудно воспринимать такого человека без учета его заболевания;

5) болезненность. Для здоровых людей, говорит Пол Хант, «мы являемся представителями того, чего они боятся: трагедии, потери, неизвестного. Контакт с нами демонстрирует людям факт существования болезней и смертей в мире. Но одновременно, можно сделать это восприятие и продуктивным: показать своими жизнями, что сама инвалидность - не трагедия, с ней можно жить дальше» [1].

Таким образом, труды Пола Ханта сыграли большую роль в разработке социальной модели ограничений жизнедеятельности. Это не только указание на стереотипы восприятия обществом людей с ограниченными возможностями, но и формирование мировоззренческой концепции: то, что люди с ограниченными возможностями могут и должны быть полезными обществу, если к ним адекватно относиться.

Дальнейший вклад в развитие социальной модели внес ученый Майк Оливер (Mike Oliver). Он различает индивидуальную и социальную модели ограничений жизнедеятельности. Индивидуальная модель базируется на следующих положениях: проблема инвалидности - это проблема самого человека, а причины его сложностей - в функциональных ограничениях или психологических сложностях, которые возникли в связи с приобретением статуса инвалида. Именно с индивидуальной моделью Оливер связывает так называемую «медикализацию» инвалидности, то есть восприятие ее исключительно с точки зрения проблем здоровья человека.

Социальная модель ограничений жизнедеятельности, по мнению Оливера, развивалась как отрицание всех положений, лежащих в основе индивидуальной модели. Хотя она не отрицает саму проблему инвалидности, но считает ее общественной. Исключительно медицинский подход возникает, когда врачи пытаются использовать свои знания и навыки для лечения не заболевания, а инвалидности в целом. Это неверно, ведь последняя - это «долгосрочное социальное состояние, не поддающееся лечению» [2].

Что интересно, Оливером не рассматривается традиционное для российского научного пространства противопоставление медицинской и социальной модели ограничений жизнедеятельности. Вместо этого он говорит об индивидуальной и социальной моделях, а медицинскую считает лишь составной частью индивидуальной и считает, что она может служить и на благо людям с ограниченными возможностями.

Значительную роль в развитии социальной модели ограничений жизнедеятельности сыграл еще один английский ученый - Вик Финкельштейн (Vic Finkelstein), также инвалид-колясочник. Современный этап развития социальной модели он называет моделью равноправия. В рамках последней выделяются две культуры: равных возможностей и опоры на личность, каждая из которых развивается своим путем.

В культуре равных возможностей Финкельштейном выделено три подмодели:

1) модель преодоления барьеров: люди с ограниченными возможностями не воспринимаются как индивиды, не способные функционировать полноценно, или живущие в неблагополучных условиях, но понимаются как рядовые граждане, которые не получили возможности реализовать свои личные и общественные права;

2) модель «запрещенных граждан»: по данной модели гражданские права людей с ограниченными возможностями ограничены социальными барьерами, которые формировались веками, когда люди адаптировали мир «под себя» в соответствии со своими «нормальными» способностями;

3) дисфункциональная модель: все нарушения и дефекты воспринимаются как исключительно персональные, свойственные отдельной личности, они не являются социальными и поэтому не должны вызывать нарушения функционирования людей с ограниченными возможностями в обществе.

Культура опоры на личность включает следующие три подмодели:

· модель помощи в сообществе: отражает тенденцию предоставления помощи и поддержки в рамках сообщества. «Тогда в структуре услуг для людей с ограниченными возможностями возникло новое направление - создание благоприятных предпосылок для самостоятельного функционирования в условиях местного сообщества» [3];

· модель независимого существования: формирование и реализация данной модели привели к повышению значимости таких профессий, как специалисты по социальной работе и адвокаты, влияние медицинских специалистов снизилось;

· биоинженерная модель: для решения проблемы дисфункционального существования людей с ограничениями жизнедеятельности следует повышать возможности их доступа к тем возможностям, которые могут помочь самореализоваться.

Перспективы развития социальной модели ограничений жизнедеятельности, по мнению Финкельштейна - это создание полноценного гуманного общества, где люди с ограниченными возможностями будут существовать на равных со здоровыми людьми. «При этом во главу угла будут поставлены перспективы людей с ограничениями жизнедеятельности самореализоваться, добиться признания и поддержки» [3].

Проанализированные выше труды исследователей о содержании социальной модели ограничений жизнедеятельности были разработаны преимущественно во второй половине XX века. За ними воспоследовало принятие в США и Англии законов о дискриминации инвалидности (Disability Discrimination Act) в 1990 и 1995 годах соответственно, во многом основанных на положениях социальной модели. Но в каком она состоянии в настоящее время? Каковы тенденции и перспективы ее развития?

Интерес представляет взгляд на эту проблему исследователей из Англии - Т. Шекспира и Н. Ватсона (T. Shakespeare, N. Watson) в статье «Социальная модель инвалидности: устаревшая идеология?» (The social model of disability: an outdated ideology?). Шекспир и Ватсон подчеркивают: успешность социальной модели есть ее главная слабость. Она стала мощным инструментом, идеологией, которую легко не поменять. Часть ее эффективности проистекает из простоты: социальная модель может быть сведена до слогана «инвалидизированы обществом, но не собой». В результате социальная модель стала мощным инструментом давления на общество - ведь его можно легко оценить: «используют ли они термин «люди с ограниченными возможностями» (социальная модель) или «люди с инвалидностью» (медицинская модель)? Фокусируются они на снятии барьеров или медицинской помощи и реабилитации?» [4].

Социальная модель, предостерегают Шекспир и Ватсон, может быть использована для восприятия мира в черно-белом цвете, даже если это не намерение ее изначальных разработчиков. По мнению авторов, «социальная модель ограничений жизнедеятельности была отличной основой для политического движения, но сейчас неадекватна в качестве социальной теории: необходимо ее обновление и дальнейшее развитие с тем, чтобы добиваться улучшения положения людей с ограниченными возможностями в обществе» [4].

Таким образом, анализ развития социальной модели ограничений жизнедеятельности в трудах зарубежных ученых показывает: главный фактор, лежащий в основе проблемы дискриминации людей с ограниченными возможностями - отсутствие доступа данной группы населения к возможностям профессиональной и личной самореализации. Если в США и Англии данный фактор успешно устраняется, то в РФ он продолжается оставаться превалирующим в определении причин неблагоприятного положения людей с ограниченными возможностями, поэтому труды основоположников социальной модели для нашей страны остаются актуальными и в настоящее время.

социальный инвалидность противостояние общество финкельштейн

Литература

1. Paul Hunt. A Critical Condition (Chapter 12 in Hunt, P. (ed.) 1966: Stigma: The Experience of Disability, London: Geoffrey Chapman). URL: http://www.leeds.ac.uk/disability-studies/archiveuk/Hunt/a%20critical%20condition.pdf (дата обращения: 10.03.2010).

2. Mike Oliver. The individual and social models of disability. URL: http://www.leeds.ac.uk/disability-studies/archiveuk/Oliver/in%20soc%20dis.pdf (дата обращения: 07.03.2010).

3. Vic Finkelstein. Modelling disability. URL: http://www.leeds.ac.uk/disability-studies/archiveuk/finkelstein/models/models.htm (дата обращения: 07.03.2010).

4. T. Shakespeare, N. Watson. The social model of disability: an outdated ideology? // Journal «Research in Social Science and Disability, Volume 2, pp. 9--28 (2002).

5. Холостова Е.И., Дементьева Н.Ф. Социальная реабилитация. М.: Дашков и Ко, 2002. 340 с. С. 47.

Размещено на Allbest.ru