Концептуализация лица в повседневном японском культурном контексте

Размещено на http://www.allbest.ru/

Саратовский государственный университет

имени Н. Г. Чернышевского

Концептуализация лица в повседневном японском культурном контексте

Ставропольский Юлий Владимирович, кандидат социологических наук, доцент кафедры общей и социальной психологии

Аннотация

японский антропология сензитивность ранжирование

Гипотеза о персистирующем характере японской роли своими теоретическими корнями уходит в культурную антропологию и в социолингвистику. Проведенные исследования позволяют заключить, что японцы весьма сензитивны не только к собственной социальной роли либо к собственному социальному положению, но и к социальному ранжированию, они также указывают на то, что озабоченности собственной социальной ролью предписывается влияние социального положения на то, каким образом японцы воспринимают собственное лицо. Некоторые исследователи фокусируют собственное внимание на японском слове бун, которое означает часть либо компонент, в целях иллюстрирования нацеленности японцев на то, чтобы занимать в мире подобающее место. Согласно рассмотрениям концептуализации лица в конкретной культуре под влиянием культурных ценностей и этоса, имеет смысл утверждать, что прочная приверженность собственному социальному положению стала основополагающим компонентом японской концепции лица. Собственное ощущение социального положения либо социальной роли в данной ситуации, диктуемое общественными условностями, практически проявляется в принятой в японской культуре мимике.

Ключевые слова: культура, ожидания, озабоченность, означать, публика, социальная, японский

Abstract

Conceptualization of the face in everyday japanese cultural context

Stavropolsky Yuliy Vladimirovich

Saratov State University named after N. G. Chernyshevsky

Ph. D. (Sociology), Associate Professor of the General & Social Psychology Department

The hypothesis of the persistent nature of the Japanese role finds its theoretical roots in cultural anthropology and sociolinguistics. The conducted research allows to conclude that the Japanese are very sensitive not only to their own social role or social position, but also to social ranking, they also indicate that concerns for one's own social role prescribe the effect of social status on how the Japanese perceive their own faces. Some researchers focus their own attention on the Japanese word bun, which means the part or component, in order to illustrate the determination of the Japanese to occupy a fitting place in the world. According to the reviews the conceptualization of the person in a particular culture under the influence of cultural values and ethos, it makes sense to say that a solid commitment to their own social position has become a fundamental component of the Japanese concept of face. One's own sense of social status or social role in a given situation as dictated by social conventions, is practically manifested in the adopted Japanese-culture facial expressions.

Keywords: concern, culture, expectations, Japanese, mean, public, social

В соответствии с лексическим определением словаря Koujien, слово мэнцу означает социальную репутацию либо социальную наружность. Это определение указывает на то, что у японского слова мэнцу имеются общие черты с английским словом face и с китайским словом мяньцзы, а именно имидж кого-либо на публике. Однако, приведенное определение представляется слишком общим для того, чтобы охватить такие характерные особенности лица, которые являются специфическими в японской культуре. Например, для того, чтобы понять то, каким образом обычные простые японцы концептуализируют мэнцу в культурном контексте, проводилось исследование, участников которого просили ответить на открытый вопрос о том, что они думают о мэнцу. Контент-анализ данных выявил три компонента в определении мэнцу простыми людьми: во-первых, социальные положения и социальные роли, во-вторых, социальные ожидания и социальные оценки, в-третьих, внутренние индивидуальные ожидания.

Почти 35% взрослых и 15% студенческой молодёжи охарактеризовали мэнцу как нечто связанное с ролями и положениями в социальных группах, институтах либо в обществе. Например, были получены следующие ответы: мэнцу требуется для сохранения своего социального статуса либо доверия к нему, мэнцу означает избыточную озабоченность выполнением тех обязанностей, которые предписаны социальной ролью, и т. п. Кроме того, оказалось, что для повышения уровня собственного мэнцу, необходимо привлечь профессиональное мэнцу (например, мэнцу врача), родительское мэнцу (например, материнское либо отцовское мэнцу), партнёрское мэнцу (например, мэнцу жены). Приведённые примеры ясно указывают на то, что японское мэнцу важным образом ассоциировано с социальной ролью.

Гипотеза о персистирующем характере японской роли своими теоретическими корнями уходит в культурную антропологию и в социолингвистику. Сообразуясь с логикой наших рассуждений, проведенные исследования позволяют заключить, что японцы весьма сензитивны не только к собственной социальной роли либо к собственному социальному положению, но и к социальному ранжированию [6] [8], они также указывают на то, что озабоченность собственной социальной ролью предписывается влияние социального положения на то, каким образом японцы воспринимают собственное лицо [7]. Например, некоторые исследователи фокусируют собственное внимание на японском слове бун [6], которое означает часть либо компонент, в целях иллюстрирования нацеленности японцев на то, чтобы занимать в мире подобающее место. Согласно предшествующим рассмотрениям концептуализации лица в конкретной культуре под влиянием культурных ценностей и этоса [5] [7] имеет смысл утверждать, что прочная приверженность собственному социальному положению стала основополагающим компонентом японской концепции лица. Некоторые исследователи даже настаивают на том, что собственное ощущение социального положения либо социальной роли в данной ситуации, диктуемое общественными условностями, практически проявляется в принятой в японской культуре мимике.

Обобщая, можно сказать, что японское понятие лица мэнцу наиболее адекватно следует считать приписываемым на публике имиджем, который яв-ляется производным от тех социальных ролей, которыми обладает индивид. Соответственно, у одного и того же человека могут быть несколько разновидностей мэнцу, а в конкретной ситуации активируется конкретная разновидность мэнцу.

Второй компонент мэнцу, выявленный в предпринимавшемся исследовании, связан с вовлечённостью в чужие экспектации и оценки. Почти 30% взрослых и 38% студенческой молодёжи, принимавших участие в проводившемся исследовании, в качестве собственного критерия японского фольклорного понятия мэнцу назвали оценки и ожидания со стороны других людей. Например, респонденты, принимавшие участие в опросе, отвечали так: мэнцу это личная ответственность соответствовать оэиданиям окружающих людей, мэнцу отличается от внутренней личности. Это другое лицо человека, ожидаемое обществом. По словам Т. Иноуэ, мэнцу - это так сказать публичный глаз, следящий за соблюдением стандартов человеческого поведения [1].

Почти 25% взрослых респондентов и 33% студенческой молодёжи отметили, что мэнцу производно от оценки действий индивида. Например, респонденты в исследовании отвечали, что мэнцу связано с той значимостью, которую вы на себя возлагаете, с когнитивным либо с эмоциональным рассогласованием между самооценкой либо самосознанием, и ожиданиями окружающих людей. Эти данные указывают на то, что сохранение либо утрата людьми мэнцу определяется результатами процесса внутренней оценки собственных достижений. Если чьи-то личные достижения лучше определённого стандарта (в качестве стандарта могут выступать чьи-либо ожидания), тогда человек сохраняет своё мэнцу. Наоборот, если чьи-либо успехи хуже определённого стандарта, тогда человек теряет своё мэнцу. Поэтому, индивидуальное мэнцу обладает свойством флуктуации, в зависимости от достигнутых результатов. Кроме того, можно предположить, что именно благодаря данному компоненту, иногда образуется ковариация мэнцу с самоуважением, которая повышается либо понижается в зависимости от индивидуального успеха либо неудачи.

На основе полученных данных возможно выдвинуть гипотезу о том, что японское понятие лица мэнцу может быть понято как такие индивидуальные имиджи на публике, которые отвечают ожидаемым социальным ролям. Люди утрачивают свои мэнцу если не справляются с своей социальной ролью в присутствии других людей, с другой стороны, успешное выполнение социальной роли позволит человеку сохранить его мэнцу. Как мы видим, данное определение согласуется с предшествующим определением лица в японской культуре [2]. Другие исследователи утверждают, что мэнцу соотносится с тем, как люди понимают и исполняют своё социальное положение, социальные статусы и роли. К. Суэда, анализируя реакции испытуемых на пять предложенных сценариев, делает вывод о том, что японцы склонны проявлять большую озабоченность собственными мэнцу в тех ситуациях, в которых затронуты их социальные статусы [2].

Употребление слова лицо для презентации имиджа человека на публике носит всеобъемлющий характер. Однако, в силу того, что в каждой культуре существует собственная система позитивных общественных ценностей, компонент лица и мимические стратегии отличаются резкой культурной специфичностью. Иными словами, концепция лица в любой культуре отличается своими собственными характерными особенностями, т. е. культурно-специфическими либо эмическими компонентами. Уникальность японской концепции лица мэнцу становится ясна благодаря её сравнению с английской концепцией лица и с китайской концепцией лица.

Лицо может пониматься в качестве позитивных образов «я», которые люди стараются предъявить окружающим. При данном определении лица единственным общим у мэнцу и лица компонентом оказывается положительный образ на публике. Иными словами, и мэнцу, и лицо представляют собой нечто социально и культурно желательное, и оба они оказываются под угрозой лишь в присутствии других людей.

В отличие от отмеченного общего компонента, мэнцу и лицо различаются по крайней мере двумя аспектами. Во-первых, поскольку и мэнцу, и лицо означают индивидуальные образы «я» на публике, то основополагающая мотивация, на которой они зиждутся, у каждого из компонентов может не совпадать. [7]. Й. Мацумото полагает [7], что английскую концепцию лица формирует желание защитить собственную территорию от врагов, но японскую концепцию мэнцу формирует желание сохранить занимаемое социальное положение. Отмеченная мотивация, на которой основывается сохранение лица, становится особенно заметна в английском понятии негативного лица. Негативное лицо - это один из тех аспектов образа «я» на публике, который индивиды стремятся выдать за самих себя, соответствующий основополагающим претензиям на свои собственные территории, на личные угодья, на соблюдение своих прав [3]. Однако, исследователям не удалось локализовать эквивалентную коннотацию в японском мэнцу [7].

Во-вторых, лицо и мэнцу существуют в неодинаковых ситуациях. По-скольку мэнцу представляет личные образы на публике, в связи с выполнением человеком социальной роли, ожидаемой от него другими людьми, то вполне разумно, что японцы озабочены собственными мэнцу лишь при взаимодействии с теми людьми, с которыми они состоят в каких-либо отношениях. Говоря конкретнее, иерархия и баланс власти в отношениях способны влиять на уровень обеспокоенности по поводу мэнцу в японской культуре. С другой стороны, на озабоченность по поводу сохранения либо утраты собственного лица гораздо сильнее влияет степень близости отношений между интерактантами. Слово интерактант означает тех людей, с которыми вы взаимодействуете. Этой терминологией пользовался И. Гофман [4], поэтому термин интерактант теперь часто употребляется в социолингвистических исследованиях.

Библиографический список

1. Иноуэ Т. Сэкэнтэй-но кодзо. Тoкиo: Эн-эйч-кей пресс, 1977.

2. Суэда К. Тюкокудзин гакусэй-то нихондзин гакусэй-но мэнцу-но кайнэн оёби комюникэйсён-ни кансуру хикаку-но хитодзирэй кэнкю // Сякайсинригаку кэнкю, 1998. No. 13, C. 111 - 113.

3. Brown P., Levinson S. Politeness: Some Universals in Langrage Usage. Cam-bridge: Cambridge University Press, 1987.

4. Goffman E. Interaction Ritual: Essays on Face-to-Face Behavior. New York: Pantheon Books, 1967. P. 7

5. Hu H. C. The Chinese Concepts of Face // American Anthropologist, 1944. No. 46. P. 45 - 64.

6. Lebra T. S. Japanese Patterns of Behavior. Honolulu: University of Hawaii Press, 1976.

7. Matsumoto Y. Reexamination of the Universality of Face. Politeness Phenomena in Japanese // Journal of Pragmatics, 1988. No. 12. P. 403 - 426.

8. Nakane C. Japanese Society. Berkeley: University of California Press, 1970.

Размещено на Allbest.ru