Этнический аспект проблемы сохранения России: социально-философский анализ

Размещено на http://www.allbest.ru/

УДК 1

Этнический аспект проблемы сохранения России: социально-философский анализ

Кобяков Олег Николаевич

Курганский государственный университет

В статье сформулирована проблема сохранения России как страны. Само существование российского государства во многом зависит от влияния этнического фактора на социальную устойчивость общества. Российская городская культурная среда эффективно демонтирует деструктивность этничности и создаёт благоприятные условия для процесса нациестроительства. Сделан вывод о том, что только процесс созидания единой российской политической нации, при содействии гражданского общества, создаст предпосылки стабильного развития нашей страны.

Ключевые слова и фразы: этнос; этнический аспект; российская политическая нация; идентичность; гражданское общество.

The article formulates the problem of preserving Russia as a country. The existence of the Russian state itself depends a lot onthe influence of ethnic factor on the social sustainability of society. The Russian urban culture environment effectively dismantles the destructivity of ethnicity and creates facilities for the process of the nation construction. It is concluded that only theprocess of creating the united Russian political nation with the assistance of civil society will form prerequisites of the stable development of our country.

Key words and phrases:ethnos; ethnic aspect; the Russian political nation; identity; civil society.

Россия на протяжении всей своей истории была сложным по этническому составу государством. Казалось бы, для сохранения единства страны, её территориальной целостности, укрепления межэтнического взаимопонимания, формирования единой российской политической нации нет сложных препятствий. Почему же так называемый «национальный вопрос» будоражит умы наших сограждан, почему от его решения зависит судьба Отечества? этничность социальный нация общество

Сама по себе проблема этничности была бы предметом обсуждения узкого круга специалистов, при одном условии - если бы она не оказывала влияние на разрушение стран. Кроме СССР в недавнем прошлом «этнический фактор» способствовал распаду Югославии, Чехословакии, и можно не сомневаться в том, что этот список будет пополняться. Логика нашего анализа этничности направлена на то, чтобы осмыслить её деструктивную составляющую, рассмотреть возможность её демонтажа, чтобы Россия не продолжила вышеназванный список разрушенных стран.

Обращает насебя внимание тот факт, что западные «нации» позиционируются в информационном пространстве только как гражданские, а российские «нации» являются якобы «недосамоопределившимися». В России традиционно принято называть этносы нациями, а под полиэтничностью понимать многонациональность. Современное российское гражданское общество в рамках демократических процедур уже способно, на наш взгляд, инициировать процесс внесения изменений в действующую конституцию, в результате советский концепт «многонациональности» можно было бы заменить понятием «полиэтничность». Термин «многонациональный» как характеристика единого российского народа звучит двусмысленно и отнюдь не безобидно. Как справедливо утверждал немецкий философ Юрген Хабермас: «Терминология может быть какой угодно, нотолько не невинной; она внушает определённую точку зрения» [10, c. 230].

В мировой науке под национальностью подразумевается принадлежность к государству, и нация воспринимается как согражданство. Однако встречаются неоднозначные коннотации понятия нация в разных языках. Так, чешский учёный Мирослав Грох отмечал, что «по-английски nationвключает всех, живущих под властью одного правительства, т.е. нечто очень близкое к государству, с другой стороны, по-немецки “Die Nation” традиционно ассоциировалось с общей культурой и языком» [3, c. 27-28]. О том, что дискурс вокруг понятий «этнос», «этничность» и «нация» не привёл к консенсусному пониманию этих дефиниций, писал Юрий Гранин в своей монографии «Этносы, национальное государство и формирование российской нации» [2, c. 5].

Дать строгое, аналитически корректное определение этноса или этничности сегодня невозможно, так как внаучном сообществе не выработана какая-либо консенсусная дефиниция, отражающая сущность этих понятий. Однако имеет смысл назвать основные подходы к рассмотрению этнонациональной проблематики: примордиализм, инструментализм и конструктивизм. Для примордиализма характерен взгляд на этничность как объективную, природную данность. В рамках инструментализма этничность рассматривается как средство мобилизации масс для достижения каких-либо целей. Конструктивизм видит вфеномене этничности деятельность самих людей по её созданию и изменению. Каждый из этих подходов содержит в себе важные аспекты этничности, но не раскрывает это явление полностью. Находясь в рамках примордиализма, как нам представляется, невозможно дать удовлетворительное объяснение различной интенсивности этнического фактора вразные исторические периоды. Инструменталистский и конструктивистский подходы не могут объяснить удивительную силу и устойчивость во времени, которую сохраняет этничность как социальный феномен.

По мнению американского социолога Крейга Калхуна, «этничность занимает некое промежуточное положение между родством и национальностью. Этнические идентичности становились исторически важными везде, где различные группы взаимодействовали друг с другом на общей территории» [6, c. 226]. Этничность не являетсяорганическим продолжением родства, это способ передачи традиций и общей культуры в социуме. Внашей стране деструктивный характер этничности отчётливо проявился в связи с разрушением советского народа. Эта общность была «демонтирована» путём воздействия на массовое сознание людей новых идеологий, внутри которых содержался значительный этнический компонент. Марксистско-ленинская интернациональная доктрина, аппелировавшая к классовому сознанию,потеряла свою актуальность, таким образом, эффективно мобилизовать людей для определённых политических целей можно было с помощью этнической агитации.

В обыденном сознании людей этнические сообщества понимаются как реально существующие цельные организмы, обладающие определёнными интересами, целями и действующими как общность. Такой «обыденный» примордиализм является благоприятной средой для манипуляций общественным сознанием со стороны политиков, этнических активистов и журналистов.

По мнению американскогоучёного Роджерса Брубейкера, «этничность, раса и нация должны быть осмыслены не как субстанции, вещи, сущности, организмы или коллективные личности - к чему нас подталкивает образ дискретных, конкретных, ощутимых, ограниченных и живучих “групп”, - но в реляционных, процессивных, динамических, событийных и разукрупнённых терминах» [1, c. 29]. Современные люди в условиях российской демократии могут сами выбирать, поддерживать ли им свои этнические (культурные, конфессиональные) особенности или принять культурную модель большинства. В реальной жизни одно другому не противоречит, принимая во внимание процесс размывания культурных границ, их подвижность, а также способность индивидов к компромиссам, которым чаще всего создают препятствия как раз институциализированные этнические сообщества в лице своих лидеров. Российское социокультурное пространство характеризуется высоким уровнем гомогенности, екатеринбургские армяне или петербургские грузины, так же как и московские татары, в обыденной жизни являются представителями российской культуры.

За годы советской власти сформировалась российская городская культурная среда, комфортная для людей, которые сближаются не по этническим или конфессиональным признакам, а исходя из общности взглядов и интересов. В этом заключается коренное отличие ситуациис этническим многообразием в России, например, от США или других стран Запада, где в крупных городах существуют инокультурные анклавы, жители которых не владеют государственным языком. По итогам последней переписи населения этническим большинством в России являются русские, составляющие более 80% от общего числа граждан страны, наиболее крупными этническими меньшинствами являются татары (более 3%), украинцы (более 1%), башкиры (более 1%), чуваши (более 1%) и чеченцы (более 1%). Остальные этнические меньшинства в отдельности имеют долю менее одного процента от общего числа населения. Русским языком владеют более 99,4% россиян [8]. Исходя из приведённых выше данных, можно сделать вывод, который лежит на поверхностии который невозможно игнорировать - российское этническое социальное пространство в большей степени гомогенное, чем нам пытаются представить различного рода общественные деятели.

Для анализа влияния этнического фактора на процесс российского нациестроительства важно обратить внимание на то, что для этнического большинства нашей страны - русских - значимыми «другими» являлись народы, которые сегодня не входят в состав России. Патриотическое сознание русского народа выковывалось в борьбе с поляками, шведами, французами, немцами, японцами и др. Для нерусских народов нашей страны значимыми «другими» являлись русские, поэтому этническое сознание, например, народов Северного Кавказа формировалось в борьбе с русской императорской армией в XIX веке. Для многочисленных этносов этого региона русские являлись консолидирующим фактором, так как выступали в роли общего врага. «Обиды и страдания», причинённые кавказским народам со стороны «русских колонизаторов» не прошли стадиюзабывания в силу традиционности местных сообществ.

Последствия прежних обид, в том числе имевших место и в советский период истории (сталинские депортации и репрессии), выражаются в том, что в настоящее время русские подвергаются дискриминации состороны местных этносов, они «выдавливаются» из республик Северного Кавказа. По мнению авторитетного эксперта в сфере этнополитики Леокадии Дробижевой, такая ксенофобия и дискриминация по отношению к русским носит неформальный, неинституциональный, бытовой характер. Дискриминация русских замалчивается, поэтому «из республик, особенно северокавказских, идёт отток русских» [5, c. 143]. Этническая толерантность русских является отражением самоуважения народа, она подчёркивает отсутствие «комплексов неполноценности». В девяностые, постперестроечные годы прошлого века, когда активисты этнических меньшинств выступили инициаторами кровавых конфликтов, сознание русских стало меняться. Такв целом по стране «28% открыто присоединились к мнению: “многонациональность скорее проблема, чем преимущество для страны”» [Там же, c. 275].

Российский учёный Сергей Кара-Мурза обратил внимание на то, что угроза распада полиэтнического народа как системы есть «разрыв связей, соединяющих людей в народ, а также порча механизмов, которые ткут эти связи, “ремонтируют” и обновляют их. Народы - продукт культуры, результат творческой работы многих поколений. Связи, стягивающие людей в народ, поддаются изучению, а значит, и воздействию с целью их преобразования, ослабления и разрыва» [7, c. 226]. Усиление роли этнического фактора в современной России отрицательно воздействует на социальную устойчивость общества. Эту закономерность верно отметила этнолог Галина Солдатова: «Этничность по сути своей конфронтационна. Она есть функция отношений с другими этническими группами, которые складываются по принципу оппозиции» [9, c. 49]. Почему народам Северного Кавказа удалось сохранить ярко выраженную этничность, а русскому народу не удалось?

Этничность русских, в отличие от этничности кавказских народов, демонтировалась в ходе многочисленных реформ. В царской России в результате аграрной реформы Столыпина разрушалась русская община, которая веками сохраняла традиции самоорганизации жизни русского народа. В период советской власти политика коллективизации, индустриализации, уничтожения казачества, борьбы с православной церковью переформатировала русский народ, сделала его государственным. Таким образом, этничность русских, под которой мы понимаем их способность к самоорганизации, внутреннюю сплочённость, религиозность, была разрушена окончательно и безвозвратно. Попытки искусственного возрождения русской этничности на основе расширения роли православной церкви в обществе, либо популяризации фольклора и т.п. обречены на неудачу, поскольку её необходимо заново придумать (сконструировать), а затем ещё придётся изобрестимеханизм внедрения этничности в жизнь общества.

Этничность живёт и воспроизводится только в сообществе, это характеристика коллективная. На это обратил внимание российский учёный Андрей Дахин: «В основе этноса лежат “короткие” связи между людьми, “помноженные” на кровнородственные или династические отношения, а также на отношения “духовного родства”. Принципиально важно, что сети династических отношений остаются элементом выраженной этничности, если сообщество сохраняет также и функции социально-исторической памяти, благодаря которой удерживаются “архетипы” фоновых повседневных практик и “духовное родство”» [4, c. 7].

Если предположить, что этнические сообщества на территории России станут провозглашать себя нациямис целью самоопределения и образования собственных государств, то необходимо понимать, что это будут этнонации. В полиэтничном социуме самоопределение одного народа может происходить только за счёт нарушения прав остальных. Нельзя не прислушаться к мнению британского эксперта Эрика Хобсбаума, который подчёркивал что, «создание однородного национального государства представляет собой цель, которую могут осуществить только варвары или, по крайней мере, только варварскими средствами» [11, c. 212]. Исторический опыт свидетельствует, что эти новые государственные образования немедленно попадут в зависимость от развитых западных стран-лидеров, которые заинтересованы в ослаблении России как конкурента на международной арене.

Российская городская культурная среда эффективно демонтирует этничность и создаёт благоприятные условия для формирования гражданской национальной идентичности. Этническая идентичность формируется в семье и близком окружении родственников, национальная идентичность созидается усилиями всего российского гражданского общества.

Таким образом, сохранение России как страны будет зависеть оттого, насколько российское гражданское общество, а также политические, этнические, общественные активисты и государственная бюрократия осознают способность видеть и утверждать единство российского народа, которое реально сформировалось, вместо того чтобы искать, изобретать и внедрять в массовое сознание мнимые различия и ксенофобские клише. Процесс включения (ни о какой ассимиляции здесь речь не идёт) в российский социум северокавказских этнических сообществ требует разработки детально продуманных программ, но основной вектор движения должен быть направлен в сторону культурной интеграции. При этом любые шаги, связанные с институциализацией групп по этническому признаку, будут порождать политические притязания и объективно разрушать единство российской нации.

Список литературы

1. Брубейкер Р.Этничность без групп / пер. с англ. И. Борисовой. М.: Изд. дом Высшей школы экономики, 2012. 408 с.

2. Гранин Ю. Д.Этносы, национальное государство и формирование российской нации: опыт философскометодологического исследования: монография / Рос. акад. наук, Ин-т философии. М.: ИФ РАН, 2007. 167 с.

3. Грох М.Консенсусное объяснение формирования наций // Вопросы философии. 2011. № 1. С. 27-36.

4. Дахин А. В.Соотношения этнической и национальной идентичности (Россия, Южная Корея, Канада) // Философские науки. 2003. № 9. С. 5-23.

5. Дробижева Л. М.Этничность в социально-политическом пространстве Российской Федерации. Опыт 20 лет. М.:Новый хронограф, 2013. 336 с.

6. Калхун К.Национализм: монография. М.: Территория будущего, 2006. 288 с.

ISSN 1997-292X № 6 (56) 2015, часть 1 89

7. Кара-Мурза С. Г.Кризисное обществоведение. Часть вторая. Курс лекций. М.: Научный эксперт, 2012. 384 с.

8. Об итогах Всероссийской переписи населения 2010 года// Российская газета. 2011. 22 декабря.

9. Солдатова Г. У.Психология межэтнической напряжённости. М.: Смысл, 1998. 389 с.

10. Хабермас Ю.Вовлечение другого. Очерки политической теории: монография / пер. с нем. Ю. С. Медведева; под ред. Д. А. Скляднева. СПб.: Наука, 2001. 417 с.11.Хобсбаум Э.Нации и национализм после 1780 года / пер. с англ. А. А. Васильева. СПб.: Алетейя, 1998. 307 с.

Размещено на Allbest.ru