Студенческая молодежь в СССР: между протестной активностью и конформизмом

Размещено на http://www.allbest.ru/

Студенческая молодежь в СССР: между протестной активностью и конформизмом

Захаров Сергей Михайлович

Елецкий государственный университет им. И.А. Бунина

Мобилизованное студенчество всегда содержит в себе значительный политический потенциал, использующийся, с одной стороны, в интересах самого политического режима, а с другой - против него. Политическая власть, заинтересованная в минимизации делегитимационных эффектов, вынуждена предпринимать максимум усилий как по амортизации студенческого протестного потенциала, так и по его использованию в собственных интересах. В данной статье, в указанном выше контексте, рассмотрен опыт взаимодействия власти и мобилизованного студенчества в период СССР.

Ключевые слова и фразы: власть; конформизм; протест; политическое участие; СССР; студенчество.

Student youth in the ussr: between protest activity and conformism. Zakharov Sergei Mikhailovich

Mobilized students always contain a significant political potential, which is used on the one hand in the interests of the political regime, and on the other hand - against it. Political power interested in the minimization of delegitimation effects is forced to make maximum of efforts both related to the amortization of student protest potential and to its use in their own interests. In the article in the mentioned context the experience of interaction between the power and mobilized students in the soviet period is considered.

Key words and phrases: power; conformism; protest; political participation; the USSR; students.

Политизация студенческой молодежи в СССР не может рассматриваться исключительно в контексте легитимации существующего социального порядка. Степень общественной поддержки советской власти была довольно высокой, и студенчество не могло здесь выделяться своей оппозиционностью.

Тем не менее, студенчество отмечалось участием в протестных акциях в начале 1920-х гг. в Москве, Петрограде, Харькове и других городах. Требования мобилизованного студенчества включали в себя освобождение политзаключенных, предоставление реальных демократических свобод, перевыборов Советов при тайном голосовании, автономии высшей школы, освобождение учебных программ от излишней политизации. Студенты Петровской сельскохозяйственной академии приняли декларацию недоверия советской власти. В МВТУ весной 1921 г. студенты отказались сдавать экзамены в знак протеста против снятия с работы избранного ректора. Студенты собрали сходку и требовали сохранить самоуправление вуза. Позже были зафиксированы избиение членов комиссии по «чистке» вузов, умышленное затопление аудиторий водой, применение химических веществ в разрушительных целях [12, с. 107].

Характер требований и формы студенческого протеста следует расценивать как реакцию на первые шаги советской власти, идущие в диссонанс с декларациями обновления политической системы.

Студенческая молодежь и члены некоммунистических молодежных организаций проявляли неприятие действительности, протестовали против идеологической монополии партии и комсомола, сопротивляясь попыткам ликвидации альтернативных организаций молодежи. Не имея возможности ведения легальной борьбы, данные организации либо распадались, либо уходили в подполье, что только приближало их конец.

Как правило, их формы протеста были мирными (листовки, воззвания, декларации) [Там же, с. 110].

В период правления И. Сталина государство сделало выводы из уроков студенческого протеста начала 1920-х гг. Предполагалось, что студенчество должно реализовывать себя в активной общественной деятельности, реализации стратегических государственных проектов (индустриализации, коллективизации и т.д.).

Советское студенчество, контроль над которым осуществлялся через вертикальное администрирование, находилось в состоянии высокой мобилизации ресурсного потенциала. Его консолидация поддерживалась за счет культивирования образа «врага», в роли которого, в глобальном масштабе, выступали капиталистические страны, в локальном - классовые враги. студенческий молодежь протест конформизм

По мнению Г. Маркузе, «свободные институты состязаются с авторитарными, стремясь превратить образ Врага в могучую силу внутри системы. Эта смертоносная сила стимулирует рост и инициативу <…>. Ибо Враг существует постоянно <…>. Он равно угрожает как во время войны, так и в мирное время» [9, с. 315].

Специфические мобилизационные технологии используются правящим классом и в годы Великой Отечественной войны. Акцент делается на идеологических нарративах и консолидирующих символических схемах.

Правление Н. Хрущева ознаменовало собой смену матрицы - вместо сталинских репрессий наступила хрущевская оттепель. Акцент на десталинизацию СССР не вызвал всеобщего понимания, о чем свидетельствуют события в Тбилиси, Гори, Сухуми 1956 г. Некоторые авторы подтверждают активную роль студенчества в данных событиях, среди которого были «те, кто закончил институты, но не захотел поехать Їпо распределению? в сельские районы, остался в столице и нигде не работал. Среди них была и Їзолотая молодежь? - дети высокопоставленных родителей - высших партийных и советских чиновников, творческой интеллигенции и т.д.» [5, с. 236].

Идеи, распространяемые студенческой молод?жью, были довольно популярны и в широких слоях общества. Прич?м их сложно определить как антисоветские - К. Колодин обращает внимание на требованиях отставки Хрущева и создания нового правительства, а также призывы к выходу «советской Грузии из СССР» [6].

Таким образом, даже в условиях СССР могли отмечаться попытки делегитимации режима Н. Хрущева.

Поводом для студенческих протестов стали события в Венгрии. По свидетельству Ф. Бобкова, основанному на личных беседах со студентами МГУ, «многие из них, настроенные против Хрущева, призывали выступить в поддержку венгров и протестовать против действий советского правительства. На этих митингах было немало антисоветских лозунгов и плакатов» [1, с. 144].

Произошедшие события стали поводом для ж?сткой реакции власти, сделавшей «принципиальный поворот к политике Їсоциалистически законных? политических репрессий в собственной стране» [5, с. 272]. Показательно, что Президиум ЦК КПСС одновременно (4 ноября 1956 г.) рассмотрел два вопроса - стабилизацию ситуации в Венгрии после ввода туда советских войск и «очищение вузов от нездоровых элементов» [11, с. 202, 979-980].

Несмотря на политическую «оттепель», советскую систему не устраивал рост гражданской активности, подмывавший идеологические устои общества. Но и проводимая политика против инакомыслящих была не способна полностью уничтожить диссидентство как явление и снизить его авторитетность среди интеллигенции и студенческой молодежи.

Оппозиционность студенческой молодежи на данном этапе определяется локальными попытками институционализации, чтением и распространением самиздата, листовок, написанием лозунгов на стенах. Данные формы протеста фокусировались на требованиях демократических свобод, ликвидации цензуры, реабилитации осужденных по процессам 1930-х годов, улучшения жизни нынешних политзаключенных. В среде студенческой молодежи отмечалось стремление изучения и марксистских текстов с последующей их ревизией. Об этом свидетельствуют работы «Социализм и государство» студентов Горьковского университета и «Закат капитала» студента-заочника радиотехнического института Рязани Ю. Вудки.

Активное политическое участие студенческой молодежи не могло не остаться без внимания репрессивного аппарата. Антисоветская деятельность стала подвергаться разоблачениям, устраивались показательные процессы. В частности, студенты учебных заведений Горького, Саратова, Рязани, а также молодые рабочие Свердловска получили сроки до 7 лет. Кроме того, давлению подвергались родственники и знакомые осужденных, которых исключали из учебных заведений, увольняли с работы [15, с. 240-244].

В условиях монополии партии на власть количество студентов, включенных в правящую политическую вертикаль, составляло подавляющее большинство. Это подтверждают данные социологического исследования, проведенного в 1988 г. в 11 вузах, по которым: члены КПСС (кандидаты) - 6,8%, члены ВЛКСМ - 87,4%, беспартийные - 5,8% [7, с. 28]. Исследования, проведенные в 4 вузах Ленинграда (1969 г.) и 9 вузах РСФСР (1971 г.), подтверждают эти данные, но с незначительными расхождениями [8, с. 5, 7].

Несмотря на активное присутствие ВЛКСМ в общественной жизни, следует отметить и его ограниченность в реальном влиянии. Поэтому, не случайно мнение американского социолога А. Кассофа, который утверждает, что «комсомол занимался насильственной политизацией молодежи по государственной программе» [Цит. по: 2, с. 92].

И. Ильинский подтверждает, что «комсомольцы имеют возможность выразить свое мнение об этих решениях - одобрить и поддержать их, способствовать их осуществлению, но не участвовать в выработке и принятии самого решения, в деятельности по формированию политики» [3, с. 82].

С И. Ильинским солидарен и А. Скулов, отметивший, что «комсомол не был самостоятельной организацией, партия вырабатывала его политическую линию, формировала кадры и контролировала деятельность. Политическая деятельность комсомольцев была сведена к механической поддержке существующей власти» [13, с. 17].

Это подтверждает и И. Пономар?в, по мнению которого «комсомол во времена СССР был своего рода Їотстойником?, задачей которого было, чтобы самые активные перегрызли друг друга, и вышли оттуда только верные адепты системы, готовые к командной работе во имя заявленных идеалов» [14, с. 70].

Трансформационные процессы в политической и социально-экономической сферах второй половины 1980-х гг. не могли не коснуться ВЛКСМ. В новых условиях общественно-политическая молодежная организация была не способна в полной мере выполнять свои функции, что вело к потере монополистического права на молодежь. Кроме того, наблюдались кризисные явления внутри ВЛКСМ, что способствовало потере доверия и разобщению, проявившегося в образовании фракций и выходе республиканских организаций.

В. Инютин отмечает, что во второй половине 1980-х гг. возникает значительное число молодежных политизированных объединений различной идеологической направленности. Создание значительной части из них было инициировано комсомольскими руководителями и активистами [4, с. 17], что демонстрирует стремление сохранить влияние на молодежь и студенчество.

Активную позицию занимали неформальные молодежные объединения. Их политическая деятельность, первоначально носившая клубный характер, трансформировалась в массовые политические акции. Активно работали с неформалами Народные фронты Прибалтики и Закавказья. Усилившиеся националистические и экстремистские тенденции в деятельности неформалов сопровождались нарастанием митинговой активности. Попытки власти контролировать ситуацию в сфере молодежной политики продемонстрировали неспособность институтов КПСС и ВЛКСМ выступать авторитетными переговорщиками с политизированными неформалами [13, с. 18-19].

Характеризуя происходящие процессы второй половины 1980-х гг., В. Инютин заключает, что, «с одной стороны, одним из несомненно положительных результатов данных процессов было развитие плюрализма в молодежном движении, возникновение молодежных общественных объединений, отстаивавших различные системы идейно-политических ценностей. С другой стороны, за весьма небольшой период распалась хотя и жестко идеологизированная, но всеобъемлющая и достаточно эффективная система государственной молодежной политики в СССР» [4, с. 216].

На наш взгляд, можно говорить о том, что студенты зарекомендовали себя как политическую силу, способную добиться необходимого результата. Примером тому выступает так называемая «Революция на граните» - голодовка в 1990 г. протестующей украинской советской молод?жи, выступающей, в частности, за отставку главы Совета Министров УССР В. Масола, которое было удовлетворено.

Условия среды позволяют реально оценить возможность удовлетворения выдвигаемых требований, поскольку заведомо сильное положение власти вынуждает студенчество существовать в системе координат, определенной правящей элитой.

Следует заметить, что участники «Революции на граните» не потерялись в современных постсоветских реалиях и заняли заметное положение в общественно-политической структуре современной Украины, в их числе: М. Иващишин, В. Кириленко, П. Розенко, О. Тягнибок и др.

Курс в сфере молодежной политики уже доказал свою эффективность, поскольку наиболее активная часть студенчества, связанная с комсомолом, сыграла заметную роль в политических трансформациях. Огромное количество бывших комсомольских лидеров нашли себя в новой политической реальности. Склонность к конформному поведению свойственна обладателям крупного капитала, банкирам, владельцам нефтяных и газовых корпораций, СМИ-индустрий. Комсомольское прошлое является важной идентичностью для губернаторского корпуса России, министров Правительства РФ, депутатов Госдумы и сенаторов РФ. Комсомольское прошлое стало условием инкорпорации политических акторов в политическую элиту современной России на всех уровнях власти. В этой связи достаточно упомянуть С. Лисовского, В. Матвиенко, М. Прохорова. Происходит объединение бывших комсомольских функционеров и молодых менеджеров, деятельность которых направлена на получение контроля над молодежью.

Рассуждая о конце 1980-х гг., К. Мяло заостряет внимание на таких приметах этого романтического времени, как бурный дебют «контркультурного» Арбата летом 1987 г., демонстрации на Пушкинской площади весной и летом 1988 г., рост экологической активности молодежи, накал антиавторитаристских страстей, бум неформальных объединений и неформальной прессы [10, с. 16-17].

Предположения К. Мяло относительно роста активности молодежи и студенчества в полной мере оправдались уже в рамках постсоветских государств, проявившись в выступлениях середины 1990-х гг. в России и в практиках «цветных» революций.

Таким образом, советская политическая модель в полной мере не способствовала развитию субъектного потенциала студенчества. Власть стремилась привлечь студенчество в готовые институты, контроль над которыми осуществлялся посредством системы вертикального администрирования. Эффекты подобной «заботы» власти о студенческой молодежи сказываются и на ее положении в современной России.

Список литературы

1. Бобков Ф. Д. КГБ и власть. М.: Ветеран МП, 1995. 382 с.

2. Еремин Ю. В. Критика буржуазных фальсификаций вопроса о месте и роли ВЛКСМ в социалистическом обществе // Некоторые вопросы места и роли ВЛКСМ в политической системе развитого социализма: сб. науч. раб. М.: ВКШ, 1979. С. 88-103.

3. Ильинский И. М. ВЛКСМ в политической системе советского общества. М.: Молодая гвардия, 1981. 239 с.

4. Инютин В. В. Политическое участие российской молодежи во второй половине 80-х - первой половине 90-х гг. (формы, тенденции, противоречия): дисс. ... к. полит. н. Воронеж, 1999. 260 с.

5. Козлов В. А. Массовые беспорядки в СССР при Хрущеве и Брежневе (1953 - начало 1980-х гг.). Изд-е 3-е, исправ. и доп. М.: РОССПЭН; Фонд Первого Президента России Б. Н. Ельцина, 2010. 463 с.

6. Колодин К. Они сражались за Сталина [Электронный ресурс] // Известия. 2011. 9 марта. URL: http://izvestia.ru/news/372187 (дата обращения: 12.11.2013).

7. Лисовский В. Т. Советское студенчество: социологические очерки. М.: Высшая школа, 1990. 304 с.

8. Лисовский В. Т., Дмитриев А. В. Личность студента. Л.: Изд-во Ленинградского ун-та, 1974. 183 с.

9. Маркузе Г. Эрос и цивилизация. Одномерный человек. Исследование идеологии развитого индустриального общества / пер. с англ., послесл., примеч. А. А. Юдина; сост. предисл. В. Ю. Кузнецова. М.: ООО «Издательство АСТ», 2003. 526 с.

10. Мяло К. Г. Время выбора. Молодежь и общество в поисках альтернативы. М.: Политиздат, 1991. 253 с.

11. Президиум ЦК КПСС. 1954-1964. Черновые протокольные записи заседаний. Стенограммы. Постановления. М.: РОССПЭН, 2003. Т. 1. Черновые протокольные записи заседаний. Стенограммы / гл. ред. А. А. Фурсенко. 1344 с.

12. Рожков А. Ю. Молодой человек 20-х годов: протест и девиантное поведение // Социологические исследования. 1999. № 7. С. 107-114.

13. Скулов А. И. История формирования политической активности молодежи СССР и Российской Федерации (1985-1996 гг.): автореф. дисс. ... к.и.н. Воронеж, 2000. 23 с.

14. Что такое молодежная политика? // Свободная мысль - XXI. 2006. № 1/2. С. 67-79.

15. 1960-е годы. Молодежная политика и студенческие протесты в России / подг. мат-л Е. Н. Пенская // Вопросы образования. 2009. № 1. С. 238-265.

Размещено на Allbest.ru