Развитие теорий социальных сетей: от локального к глобальному социуму

Размещено на http://www.allbest.ru/

Московский государственный институт

Международных отношений (Университет) Министерства

Иностранных дел Российской Федерации

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата социологических наук

Развитие теорий социальных сетей: от локального к глобальному социуму

Специальность 22.00.01 - Теория, история и методология социологии

На правах рукописи

Брун Ольга Евгеньевна

Москва - 2012

Работа выполнена на кафедре социологии Московского государственного института международных отношений (Университета) МИД РФ

Научный руководитель: доктор философских наук, профессор Кравченко Сергей Александрович

Официальные оппоненты: доктор философских наук, профессор Голенкова Зинаида Тихоновна

кандидат социологических наук, доцент Казаренкова Татьяна Борисовна

Ведущая организация: Российский государственный социальный университет

Защита состоится «24» февраля 2012 года в 14 часов на заседании Диссертационного совета Д 209.002.04 по социологическим наукам в Московском государственном институте международных отношений (Университете) МИД РФ по адресу: Москва, проспект Вернадского, 76, ауд. 216

С диссертацией можно ознакомиться в читальном зале библиотеки МГИМО (У) МИД РФ по адресу: Москва, проспект Вернадского, 76.

Автореферат разослан « » января 2012 г.

Ученый секретарь доктор социологических наук Диссертационного совета А.В. Носкова.

Общая характеристика работы

Актуальность темы исследования определяется необходимостью разработки новых теоретико-методологических подходов для исследования современного общества, на разных уровнях которого проявляется сложность социальной организации. Принятые в классических социологических парадигмах структурные подходы ныне утрачивают свою адекватность анализа преимущественно сложно переплетенных социальных связей, которые характерны для современного сложного социума. Глобализация как процесс, в ходе которого образуются структурные связи нового типа в виде социальных сетей, сложно взаимодействующих с локальными связями, также представляет актуальную теоретическую проблему для социологов, находящуюся в стадии решения.

Классические представления о социальной системе, сформулированные, в частности, Т. Парсонсом, предполагали ее открытость, однако этот уровень открытости недостаточен для того, чтобы адекватно отразить сложную динамику различных форм открытости, присущих современному глоболокальному социуму. Увеличивающийся рефлексивный характер социальных акторов, процессы самоорганизации структур, их аутопойезис, сложные взаимодействия индивидуальных и институциональных акторов требуют новых теоретико-методологических подходов.

Традиционно являющиеся предметом анализа социологов процессы социальной стратификации и социальной мобильности в условиях сложного социума также требуют нового инструментария исследования. В условиях глобализации и интенсивного развития информационной среды появляются новые проявления неравенства, по-новому структурирующие общество, осмысление которых также нуждается в более адекватном теоретическом аппарате. Мобильность в современном динамично развивающемся социуме не только приобретает качественно новые формы и направления, но и становится важнейшим фактором трансформации социальных структур.

Первые представления о нелинейной социокультурной динамике сложились в интегральной социологии П.А. Сорокина, в теориях множественности форм модерна и типов модернизации, однако и они уже не соответствуют значительно более сложной конфигурации современного общества. Процессы глобализации не только изменяют локальную социальную реальность, но постоянно порождают непреднамеренные и непредсказуемые последствия на локальных уровнях, которые эмерджентно трансформируют глобальную логику развития. В условиях глобализации трансформировались сложившиеся в культуре классического модерна линейные представления о пространстве и времени, а вместе с ними и представления о социальных взаимодействиях и процессах.

Восходящие к К. Марксу и постмарксизму идеи о роли материальных факторов получают принципиально новое осмысление при анализе сложных взаимодействий социума с его экологической и технической средой. Новейшие информационные и телекоммуникационные технологии превратились в значимый фактор социокультурных трансформаций. Техногенные и природные системы уже не могут исключаться из социальных взаимодействий, и целый ряд теоретиков предлагает рассматривать их в качестве рефлексивных акторов, пересматривая, таким образом, классические представления о субъекте и объекте.

Теории социальных сетей изначально были ориентированы на преодоление ограниченности классических структурных подходов. Анализ их развития от локальных теорий социального обмена и рационального выбора до теорий глобальных сетей, структурирующих социальные и культурные процессы в сложном глоболокальном социуме, позволяет обновить теоретико-методологический аппарат отечественной социологии принципиально новыми подходами. В то же время, эвристические возможности сетевых теорий пока, на наш взгляд, не достаточно используются российскими социологами за рамками достаточно ограниченных областей эмпирических исследований на микроуровне в экономической социологии, социологии рынков, этносоциологии. В результате многие новые социокультурные аспекты глобализации не получают достаточного теоретического осмысления у социологов, а оказываются преимущественным предметом изучения политологов и экономистов. Так, в российских исследованиях не достаточно отражены особенности сетевых подходов макроуровня, в том числе и осуществляемые в контексте этих теорий попытки принципиального обновления социологического знания. На заполнение этих пробелов и ориентирована настоящая диссертация.

Степень научной разработанности темы. Теории социальных сетей получили широкое и разнообразное применение в различных отраслях социологии. Они зародились в середине ХХ в. на основе теорий социального обмена Б. Скиннера, П. Хоманса, П. Блау См.: Скиннер Б. Технология поведения // Американская социологическая мысль: Тексты / под ред. В.И. Добренькова. М.: МГУ, 1994; Хоманс Дж. Возвращение к человеку // Там же. Его же. Статус конторских служащих // Кравченко А.И. Социология. Хрестоматия для вузов. М., 2002; Блау П.М. Различные точки зрения на социальную структуру и их общий знаменатель // Американская социологическая мысль: Тексты / под ред. В.И. Добренькова. М., 1994; Blau, P.M. Exchange and Power in Social Life. N.Y., 1964; Blau, P.M. Inequality and Heterogeneity. N.Y., 1977; Blau, P.M., Schoenherr, R.A. The American Occupational Structure. New York, 1967. и были предназначены для анализа преимущественно горизонтальных взаимодействий, характерных для современных обществ. Другим истоком теорий социальных сетей был американский логический позитивизм К. Поппера и Т. Куна См.: Popper, K.R. The Poverty of Historicism. London: Routledge & Kegan Paul, 1961; Kuhn, T.S. The Structure of Scientific Revolution. Chicago: University of Chicago Press, 1962.. Анализ американской теоретической социологии и философии ХХ в., ставших, по существу, источником теорий социальных сетей первого поколения, осуществлен в работах отечественных и зарубежных исследователей Дж. Ритцера, С.А. Кравченко, Н.В. Романовского, И.Ф. Девятко и др. См.: Ритцер Дж. Современные социологические теории. СПб.: Питер, 2002; Кравченко С.А. Социология: парадигмы через призму социологического воображения. Учебник для вузов. Изд. 3-е. М.: Экзамен, 2007; Романовский Н.В. О современном этапе развития социологии // Социологические исследования, 2007, № 1; Девятко И.Ф. Социологические теории деятельности и практической рациональности. М.: Аванти Плюс, 2003. Здесь же рассматриваются и анализируются работы Р. Эмерсона и Дж. Коулмана, ставшие источниками нашего диссертационного исследования.

Дальнейшее развитие теории социальных сетей применительно к микроуровню социологического анализа осуществлялось в рамках теоретических и эмпирических исследований в различных сферах. Проблемы укорененности и характера связей в социальных сетях микроуровня исследовали М. Грановеттер, Б. Уци См.: Грановеттер М. Экономическое действие и социальная структура: проблема укорененности // Западная экономическая социология: Хрестоматия современной классики. М.: РОССПЭН, 2004; Грановеттер М. Сила слабых связей // Экономическая социология, 2009, Т. 10. № 4; Уци Б. Источники и последствия укорененности для экономической эффективности организаций: влияние сетей // Анализ рынков в современной экономической социологии. М.: ГУ ВШЭ, 2007.. В работах Н. Биггарт получили освещение различия в конфигурации и плотности социальных сетей в разных социокультурных и цивилизационных контекстах См.: Биггарт Н. Социальная организация и экономическое развитие // Экономическая социология: Новые подходы к институциональному и сетевому анализу. М.: РОССПЭН. 2002.. П. Бёрт обосновал концепцию развития предпринимательства как заполнения структурных пустот в рыночных сетях См.: Burt, R.S. Structural Holes: The Social Structure of Competition. Cambridge, Harvard University Press, 1995.. Б. Уэллман - родственные сети См.: Уэллман Б. Место родственников в системе личных связей//Социологические исследования, 2000. № 6.. В российскую социологическую науку данные подходы вошли, главным образом, благодаря работам экономических социологов, прежде всего, В.В. Радаева См.: Радаев В.В. Основные направления развития современной экономической социологии // Экономическая социология: Новые подходы к институциональному и сетевому анализу. М.: РОССПЭН, 2002; Его же. Социология рынков: к формированию нового направления. М.: ГУ ВШЭ, 2003; Его же. Современные экономико-социологические концепции рынка. Анализ рынков в современной экономической социологии. М.: ГУ ВШЭ, 2007..

Свежо и оригинально использование сетевой теории для исследований, совместно проведенных представителями разных отраслевых социологий. Так, на стыке этносоциологии и экономической социологии с помощью сетевой теории исследуются этнические общины и формы их адаптации к инокультурной среде Burt, R.S. Structural Holes: The Social Structure of Competition. Cambridge, Harvard University Press, 1995., а социологии труда и профессий -- поиск работы с помощью сетевых связей разного типа См.: Granovetter, M. Getting a Job: A Study of Contacts and Carriers. Cambridge: Harvard University Press, 1974..

Несомненный интерес представляют разработки, главным образом зарубежных ученых, исследующих процессы конструирования социальной реальности и ее смыслов в процессах сетевых взаимодействий в теориях, получивших название «реляционная социология» и «теория агент-сеть» См.: Мальцева Д.В., Романовский Н.В. О современных сетевых теориях в социологии // Социс, 2011. № 8; Muetzel, S. Networks as Culturally Constituted Processes: A Comparison of Relational Sociology and Actor-Network Theory // Current Sociology, 2009. V. 57. N 6..

Процессы глобализации и ее социокультурные последствия, а также социологические теории глобализации и получили освещение в трудах таких теоретиков, как У. Бек, З. Бауман, Э. Гидденс, П. Бергер, С. Хантингтон См.: Бауман З. Глобализация. Последствия для человека и общества. М.: Весь мир, 2004; Бек У. Что такое глобализация? М.: Прогресс-Традиция, 2001; Его же. Общество риска. На пути к другому модерну. М.: Прогресс-Традиция, 2000; Его же. Космополитическое мировоззрение. М.: Центр исследований постиндустриального общества, 2008; Гидденс Э. Ускользающий мир. Как глобализация меняет нашу жизнь. М.: Весь мир, 2004; Многоликая глобализация / под. ред. П. Бергера и С. Хантингтона. М.: Аспект Пресс, 2004.. Проблематике структурных и социокультурных особенностей глобального социума посвящены и концепции сетевого общества М. Кастельса, и «дезорганизованного капитализма» и «мобильной социологии» Дж. Урри, ставших источниками моего диссертационного исследования. Анализу глобального социума, экономических и культурных процессов, качественно новых форм социальной стратификации на основе использования концепции сетевого общества М. Кастельса посвящены работы Ф. Уэбстера, Н.Н. Зарубиной и др. См.: Уэбстер Ф. Теории информационного общества. М.: Аспект-Пресс, 2004; Зарубина Н.Н Социологические проблемы межкультурной коммуникации в условиях глобализации // Глаголев В.С., Бирюков Н.И. и др. Межкультурная коммуникация в условиях глобализации. М.: Проспект, 2010. . Анализ концепции М. Кастельса о трансформации социального конструирования времени и пространства в условиях глобализации осуществляется в работах Н.Н. Зарубиной См.: Зарубина Н.Н. Влияние денег на социальное конструирование времени: динамика нелинейности // Социологические исследования, 2007. № 10; Ее же. Деньги в социальном конструировании пространства // Полис, 2008. № 5; Ее же. Деньги как социокультурный феномен. М.: Анкил, 2011..

Заявленное в контексте «мобильной социологии» Дж. Урри качественное обновление социологического знания на основе сетевой теории и других теорий применительно к современному сложному глобальному социуму критически анализируется в работах Н.Л. Поляковой и С.А. Кравченко, который также актуализировал проблему «старения» социологической теории, обусловленную ускоряющейся нелинейной социокультурной динамикой современного общества, что востребовало необходимость разработки нового теоретико-методологического аппарата См.: Полякова Н.Л. Понятие в контексте новейших социологических дискуссий // Россия и социальные изменения в современном мире / Ломоносовские чтения 2004 г. Сборник статей преподавателей. Т. 1. М.: МАКС Пресс, 2004; Кравченко С.А. Словарь новейшей социологической лексики: теории, понятия, персоналии. М.: МГИМО-Университет, 2011; Его же. Социология модерна и постмодерна в динамически меняющемся мире. М.: МГИМО-Университет, 2007; Его же. У. Бек: социологическое воображение, адекватное рефлексивному модерну // Социс, 2011. № 1..

Таким образом, в отечественной и зарубежной литературе по теоретико-методологическим проблемам развития социологии в глобальном обществе нашли отражение различные аспекты развития сетевых теорий. Однако трансформации самих сетевых теорий применительно к исследованию сложного глобального социума пока не получили достаточное осмысление.

Гипотеза исследования. Усложнение социума, ускорение его динамики, принимающей нелинейный характер, требует обновления социологического знания, переосмысления таких базовых категорий, как социальное время и пространство, социальная структура, социальная стратификация и мобильность и др. Это вызывает к жизни качественно новые формы социологического теортеризирования, в том числе и основанные на сетевом подходе к анализу глоболокального социума.

Объектом исследования являются теории социальных сетей.

Предметом исследования выступает развитие теорий социальных сетей в направлении исследований связей макроуровня, присущих сложному глобальному социуму.

Цель диссертационной работы - раскрыть эволюцию теорий социальных сетей от анализа локальных отношений социального обмена и рационального выбора на микроуровне до использования сетевой структуры в целях исследования социокультурных процессов сложного социума.

В соответствии с указанными целями были поставлены следующие конкретные задачи диссертационного исследования:

- проанализировать теории социальных сетей первого поколения: теорию социального обмена Р. Эмерсона и теорию рационального выбора Дж. Коулмана, выявить их познавательные возможности для микро- и макроуровня социологического анализа;

- обосновать основные теоретико-методологические инновации теорий социальных сетей первого поколения, позволяющие осуществить переход к применению сетевого подхода на макроуровне для исследований глобального сложного социума;

- исследовать ограниченность эвристического потенциала теорий социальных сетей первого поколения, сделавшую невозможной их продуктивное применение для анализа структурных особенностей и нелинейной социокультурной динамики глобального социума;

- проанализировать особенности теорий социальных сетей второго поколения - теории информационального сетевого общества М. Кастельса и социологии мобильностей Дж. Урри;

- раскрыть теоретико-методологические инновации теорий социальных сетей второго поколения, делающие их теоретико-методологический инструментарий адекватным для исследований сложного, нелинейно развивающегося глобального социума;

- исследовать переосмысление базовых социологических понятий в контексте теорий социальных сетей второго поколения, показать особенности их собственного теоретического аппарата;

- дать заключение об адекватности новейших теорий социальных сетей для анализа различных аспектов нелинейной социокультурной динамики сложного глобального социума.

Теоретико-методологическую основу исследования составила интегральная теория социокультурной динамики П.А. Сорокина, которая послужила теоретико-методологическим основанием для анализа динамики современного социологического знания См.: Сорокин П.А. Социальная и культурная динамика: Исследование изменений в больших системах искусства, истины, этики, права и общественных отношений. СПб.: ЗХГИ, 2000; Его же. Кризис нашего времени. Социальный и культурный обзор. М.: ИСПИ РАН, 2009.. Для определения места теорий социальных сетей в контексте развития социологии в ХХ в. и истоков их становления и развития использовались историко-социологические исследования творческого коллектива под руководством Ю.Н. Давыдова, А.И. Кравченко, В.И. Добренькова и др См.: История теоретической социологии. В 4 Т. М.: Наука, Канон; СПб.: РХГИ, 1995 - 200.. Холизм как методологический подход интерпретации истории социологии, используемый А.Б. Гофманом, послужил подспорьем для анализа эпистемологических и теоретических особенностей социологического знания См.: Гофман А.Б. Семь лекций по истории социологии: Учебное пособие для вузов. 5-е изд. М., 2001; Гофман А.Б. Существует ли общество? От психологического редукционизма к эпифеноменализму в интерпретации социальной реальности // Социологические исследования, 2005, № 1. Концепция социологического воображения Ч. Миллса См.: Миллс Ч.Р. Социологическое воображение. М.: Издательский Дом NOTA BENE, 2001. и ее развитие применительно к современному этапу истории социологии в работах С.А. Кравченко См.: Кравченко С.А. Динамика социологического воображения: всемирная культура инновационного мышления. Монография. М.: Анкил, 2010. применялись для выявления эвристического потенциала теории социальных сетей на разных этапах ее развития.

Основными методами диссертационного исследования являются компаративный и историко-проблемный анализ; классификация, типологизация, сопоставление социологических концепций.

Теоретическими источниками диссертационной работы послужили научные труды представителей теорий социальных сетей разных поколений: теории обмена в социальных сетях Р. Эмерсона См: Emerson, R.M. Power-Dependence Relations // American Sociological Review, 1962. № 27; Emerson, R.M. Exchange Theory. Part I: A Psychological Basis for Social Exchange // Sociological Theories in Progress, vol. 2. Boston, MA: Houghton-Mifflin, 1972; Emerson, R.M. Exchange Theory. Part II: Exchange Relations and Networks // Sociological Theories in Progress, vol. 2. Boston, MA: Houghton-Mifflin, 1972; Emerson, R.M. The Distribution of Power in Exchange Networks: Theory and Experimental Results // American Journal of Sociology, 1983. № 89 (with Karen S. Cook, M.R. Gillmore, T. Yamagashi); Emerson, R.M. Exchange Networks and the Analysis of Complex Organizations // Perspectives on Organizational Sociology: Theory and Research, vol. 3. Greenwich, CT: JAI Press, 1984 (with Karen S. Cook); Emerson, R.M. Toward a Theory of Value in Social Exchange // Social Exchange Theory / Ed. by K.S. Cook. Newbury Park, CA: Sage, 1987.; теории рационального выбора Дж. Коулмана См.: Коулман Дж. Капитал социальный и человеческий // Общественные науки и современность, 2001. № 3; Coleman, J.S. The Mathematics of Collective Action. London: Heinemann Educational Books, 1973; Coleman, J.S. The Asymmetric Society. Syracuse, NY.: Syracuse University Press, 1982; Coleman, J.S. Social Capital in the Creation of Human Capital // American Journal of Sociology, 1988. Vol. 94. No 1; Coleman, J.S. Foundations of Social Theory. Cambridge: Belknap Press of Harvard University Press, 1990; Coleman, J.S. Vision for Sociology // Society, 1994. № 32;; теории сетевого общества и информационального капитализма М. Кастельса См.: Кастельс М. Становление общества сетевых структур // Новая постиндустриальная волна на Западе. Антология / под ред. В.Л. Иноземцева. М.: 1999; Его же. Информационная эпоха: экономика, общество и культура. М.: ГУ ВШЭ, 2000; Castells, M. The Informational City: Economic Restructuring and Urban Development. Oxford: Blackwell, 1989; Castells, M. The Information Age: Economy, Society and Culture. Volume I: The Rise of the Network Society. Second edition. Oxford: Wiley-Blackwell, 2010.; теории капитализма пространств и знаков и социологии мобильностей Дж. Урри См.: Лэш С., Урри Дж. Хозяйства знаков и пространств // Западная экономическая социология. Хрестоматия современной классики. М.: РОССПЭН, 2004; Lash, S., Urry, J. The End of Organized Capitalism. Cambridge: Polity Press, 1987; Lash, S., Urry, J. Economies of Signs and Space. London: Sage, 1994; Urry J. Mobile Sociology // British Journal of Sociology. 2000. Vol. 51. No 1; Urry, John. Sociology Beyond Societies. London: Routledge, 2000; Urry, John Global Complexity. Cambridge: Polity Press, 2003.

Научная новизна заключается в следующем:

-- показано соответствие сетевой теории необходимости исследования сложного социума и нелинейной социокультурной динамики, эмерджентных эффектов и непредвиденных последствий социальных процессов в современном обществе;

-- выявлены теоретико-методологические инновации, обоснованные в теориях Р. Эмерсона и Дж. Коулмана, послужившие основой для исследований сложных неравновесных социокультурных процессов на микро- и макроуровнях;

-- раскрыты концептуальные инновации, позволяющие авторам теорий социальных сетей второго поколения исследовать глобальный социум;

-- проанализированы теоретико-методологические истоки теорий социальных сетей второго поколения, показана их неоднородность, позволившая создать качественно новые и разные социологические подходы, адекватные возрастающей сложности глобального социума;

-- показана принципиальная новизна обоснованных в теориях М. Кастельса и Дж. Урри подходов к анализу социального времени и пространства, их эвристические возможности для исследований множественности времени и сложности пространства в глобальном социуме;

-- проанализированы осуществляемые в контексте теорий социальных сетей второго поколения попытки переосмыслить базовые понятия социологического знания;

-- дана оценка тенденции использования метафор для развития понятийного аппарата социологических теорий, адекватного потребностям познания усложняющегося социума.

Основные положения диссертации, выносимые на защиту:

1. Теории социальных сетей представляют теоретико-методологический аппарат, наиболее адекватный исследованиям усложняющегося, нелинейно развивающегося глобального социума. В них сеть трактуется как динамичная структурная форма, позволяющая аккумулировать неравновесные горизонтальные связи, включать результаты намеренных действий индивидуальных и коллективных акторов, а также их непреднамеренные последствия в подвижную открытую систему.

2. Первое поколение теорий социальных сетей, представленное работами ее создателей Р. Эмерсона и Дж. Коулмана, обосновывает принципы социальной морфологии, важнейшим из которых является приоритет структурных связей в сетях над конкретным содержанием их узлов, а также принципы возникновения эмерджентных свойств в сетевых взаимодействиях, возможности управления тенденциями хаотизации на основе механизма синергии, а также факторов власти и доверия в сетях.

3. В теориях социальных сетей существуют эвристические возможности и методологический аппарат для исследования социальных процессов как на микро-, так и на макроуровне. Данные теории второго поколения продуктивно используют теоретико-методологические подходы к анализу сетей для исследований глобальных процессов, дополняя их новыми принципами, в том числе вводя факторы экономико-технологического и информационного развития, создания глобальных коммуникативных систем, которые определяют характер сетевых взаимодействий.

4. На формирование теорий социальных сетей второго поколения оказали влияние, во-первых, марксистские и постмарксистские идеи взаимовлияния объективного и субъективного, технико-экономического развития на социальные и культурные процессы и институты, концепции целостного и системного развития; во-вторых, развиваемые в социологии постмодерна идеи замещения реальных отношений символическими, утверждения «реальной виртуальности», дезорганизации социальных связей, сложности причинно-следственных связей, нелинейного характера их развития. Соединение столь различных методологических принципов в рамках одной теории привело не к ее противоречивости и эклектичности, а к повышению уровня валидности, что дает новые эвристические возможности для анализа современного усложняющегося социума.

5. Использование сетевого принципа социальной морфологии позволяет представителям теорий социальных сетей, в первую очередь М. Кастельсу, создать концепции «вневременного времени», «пространства мест и пространства потоков», которые являются важнейшей теоретической инновацией, отвечающей необходимости анализа сложного социума.

6. Необходимость исследовать усложняющиеся социальные процессы вызывает к жизни потребность переосмыслить сами принципы социологического знания. В сетевых теориях второго поколения получают новые интерпретации классические понятия: «социальное неравенство» переосмысливается через концепцию «доступа» к сетям; в качестве рефлексивных акторов рассматриваются гибридные, социально-природные и техногенные системы; усложняется понятие «социальной мобильности» путем введения новых носителей, форм и средств мобильности.

7. Переосмысление понятий и подходов классической социологии в сетевых теориях второго поколения, ориентированных на исследование глобального социума осуществляется в форме использования метафор для обозначения качественно новых социальных явлений и процессов. Метафоры «сети», «потока», «русла», «узла» и т.д. используются для исследования морфологии сетей и их динамики; метафоры «кочевника», «корабля», «государства-садовника» и «государства-лесника» применяются для исследований процессов сетевой мобильности в глобальном социуме. Использование метафор как способ обновления социологического знания имеет амбивалентный характер: с одной стороны, они расширяют эвристические возможности адекватно сложному социуму, с другой -- снижают уровень строгости анализа и подрывают преемственность социологического знания.

Практическая значимость работы. Полученные в диссертационном исследовании результаты имеют несколько областей практического применения. Они могут быть использованы в аналитической работе и для теоретико-методологического обоснования исследований различных социальных и культурных процессов и явлений в современном обществе, в том числе таких, как возникновение новых форм социального неравенства и социальной мобильности, миграционных процессов, различных форм коммуникации. Результаты диссертационного исследования могут быть использованы при чтении учебных курсов по дисциплинам «История социологии», «Новейшие социологические теории», «Социология глобализации», «Социология коммуникации».

Апробация работы. Положения работы были представлены на XVII Всемирном социологическом конгрессе (Швеция, Гётеборг, 2010), на Х Европейском социологическом конгрессе (Швейцария, Женева, 2011), в 4 работах, опубликованных в изданиях, рекомендованных ВАК. Диссертация обсуждена на заседании кафедры социологии 23 декабря 2011 года и рекомендована к защите.

Структура диссертации включает введение, две главы, заключение и библиографию.

Основное содержание работы

Во Введении формулируются актуальность избранной темы исследования, дается характеристика степени ее разработанности, определяются цели и задачи работы. Здесь же сформулирована основная гипотеза исследования, описаны теоретические и методологические основания изучения проблемы, объект и предмет исследования, обоснована его научная новизна, показана теоретическая и практическая значимость.

Глава 1. «Зарождение и становление теорий социальных сетей» состоит из двух параграфов и посвящена анализу исторических и научных предпосылок возникновения теорий социальной сети в середине -- второй половине ХХ века, специфике первого поколения теорий, представленных идеями Р. Эмерсона и Дж. Коулмана.

В первом параграфе «Ричард Эмерсон: интегральная теория сети, интерпретирующая сложный социальный обмен» показаны предпосылки возникновение идеи социальной сети как в изменениях социальных реалий, развитии информационных и телекоммуникационных технологий, так и в диалектическом процессе «старения» социологической теории.

В качестве теоретических предпосылок идей Р. Эмерсона выделяются теории социального обмена Б. Скиннера, Дж. Хоманса, П. Блау. В то же время, теория социального обмена Р. Эмерсона имеет качественно инновационный, интегральный характер вследствие осуществления в ней синтеза необихевиористких теорий обмена и логического позитивизма. Ее инструментарий позволяет исследовать социум на микро- макроуровнях в контексте его усложняющейся динамики. В этой версии теория обмена в настоящее время стала важной составной частью мировой социологической мысли и продолжает привлекать новых приверженцев.

Показано, что в работах 1972 г. «Психологическое основание социального обмена» См.: Emerson, R.M. Exchange Theory. Part I: A Psychological Basis for Social Exchange // Sociological Theories in Progress, vol. 2. Boston, MA: Houghton-Mifflin, 1972. и «Обменные отношения и сети» См.: Emerson, R.M. Exchange Theory. Part II: Exchange Relations and Networks // Sociological Theories in Progress, vol. 2. Boston, MA: Houghton-Mifflin, 1972. Р. Эмерсон дополняет теории социального обмена важнейшими теоретическими положениями: 1) впервые инструментарий теории социального обмена был использован для исследования власти и властных отношений; 2) была предложена теория социального обмена, в которой анализировались не столько поведение и деятельность самих акторов, сколько структуры их отношений в виде различных структурных форм; 3) данная версия теории социального обмена была прямо ориентирована на эмпирическое изучение различных социальных сетей. В этих же работах социолог вводит и интерпретирует новые термины, получившие затем широкое применение и новые толкования в теориях социальных сетей последующих поколений: актор, обмен, цена, награда, подпитка, зависимость, власть, баланс, ресурс и др. Р. Эмерсон обосновал теоретико-методологический инструментарий анализа динамичного неравенства акторов в социальных сетях по отношению к власти, ведущее как к конфликтам, так и сотрудничеству. Это динамичное неравенство акторов по отношению к власти можно формализовать и измерять, исходя из того, что собственно измеряемой переменной является зависимость социальных акторов. Продолжая развитие понятийного аппарата теории, социолог обосновывает различия между социальными группами и социальными сетями, которые выражаются в различии структурных форм, на значимость которых для интерпретации социальной жизни указал еще Г. Зиммель. По Р. Эмерсону, группами являются коллективные акторы, функционирующие как единое целое в обмене с другими акторами, в то время как обменные сети представляют собой наборы прямых обменных отношений между акторами, индивидуальными или коллективными, которые связаны друг с другом. Принципиально важно, что теперь главными становятся не статика отношений, а их динамика - потоки ресурсов, функционирующие между акторами, включенными в обмен. При этом в контексте анализа типов обменных отношений в сети обоснован критерий открытости/закрытости социальной сети - чем больше внутрикатегориальных обменов происходит в сети, тем более закрытой она является.

Анализируя соотношение порядка и хаоса в современном обществе, Р. Эмерсон, проведя соответствующие эмпирические исследования и используя для них сложный математический аппарат, показал, что утверждающимся хаосом в сети можно управлять. Для этого необходимо учитывать факторы синергии, сложной причинности процессов, происходящих в сетях, и, конечно, компонент доверия, являющийся имманентной сущностью образования и функционирования социальной сети. Примечательно, что теоретически социолог исходит из того, что каждая сеть включена в большую сеть, однако инструментарий его теории практически нацелен на исследование конкретных сетей локального характера, не применим для анализа сетевых отношений глобального характера.

Показано, что теоретико-методологические новации Р. Эмерсона к исследованию социальной сети ныне применяются социологами в таких сферах, как социология рынка и маркетинг, брачно-семейные отношения, функционирование организаций через изменения и т.д.

Во втором параграфе «Джеймс Коулман: природа рационального выбора акторов в сетевом взаимодействии» исследуется развитие теории социальной сети на основе теоретико-методологических инноваций и создания теории рационального выбора.

Анализ теории Дж. Коулмана основывается на взаимозависимости его метода, методологии и теории. Основой его метода является концепция социологической интервенции, которая представляет собой развитие идеи А. Турена, первоначально применяемой им для анализа социальных движений. В интерпретации Дж. Коулмана социологическая интервенция основывается на трех основных положениях: 1) усложнения современного общества, выражающегося в появлении асимметричного взаимодействия коллективных и индивидуальных акторов; 2) применимости как к индивидуальным, так и коллективным акторам; 3) активной «реконструкции общества» с помощью социологического знания, ориентированного на решение задачи создания новых институциональных структур, которые были бы ориентированы на учет субъективных рациональных целей акторов в контексте обострившихся социальных конфликтов между юридическими и физическими лицами.

Дж. Коулман стоял на позициях особого методологического индивидуализма, следуя, в частности, идеям М. Вебера, и в качестве задачи исследования выделяет объяснение поведения социальных систем, которое должно осуществляться на основании изучения внутренних процессов в системе, включая ее составные части, то есть индивидов. Однако его подход шире и глубже, чем у М. Вебера, поскольку он утверждает, что социетальный социум это не зеркальное отражение индивидуальных действий, а эмерджентное возникновение новой социальной реальности, как результат сетевого взаимодействия индивидуальных рациональных акторов. Таким образом, Дж. Коулман выступает за комплексное изучение усложняющихся реалий, принимая во внимание микро - макровзаимодействия, микро - макро влияния и, наконец, макро - микро отношения.

На основе сетевого подхода Дж. Коулман анализирует вызовы «ассиметричного общества», предполагающие наличие потенциального конфликта в социальной сети между рациональностью отдельно взятого актора (физическое лицо) и рациональностью корпоративных акторов (юридических лиц). Это выражается в том, что рациональные действия конкретных индивидуальных акторов, включенных в сетевое взаимодействие, могут приводить к коллективным иррациональным последствиям. Из этого следует, что в само содержание рациональности включается потенциально нерациональный компонент, проявляющийся в виде отложенных опасностей для функционирования социума.

В целом методологические принципы Дж. Коулмана эволюционировали на протяжении его научной карьеры, в начале которой (60-е гг. ХХ в.) он придерживался позитивистских принципов дюркгеймовского толка. Однако уже в начале 70-х гг. методологические предпочтения стали изменяться, чему способствовало то обстоятельство, что социолог стал рассматривать акторов как рациональных игроков, оказавшихся в социальных сетях, которые в силу постоянно меняющихся обстоятельств вынуждены принимать индивидуальные и все чаще коллективные решения. На основе метода социологической интервенции, социально-симуляционных игр Дж. Коулман обновил категориальный аппарат исследований и перешел на методологические позиции теории рационального выбора, показал, что реалии социальных сетей таковы, что адекватное функционирование в них зависит от сознания индивидуальных акторов, их внутренних стимулов действия или характера коллективно принимаемых решений корпоративных акторов. В этом виде методология нацелена на учет непреднамеренных последствий сетевых взаимодействий. На основе нового методологического инструментария анализа сетевых взаимодействий социолог разрабатывает оригинальную концепцию социального капитала. Для описания механизмов производства социального капитала он использует такие переменные, как взаимное ожидание, групповое усиление норм, привилегированный доступ к информации, возможность быть включенным в сеть, в которой функционируют организации, обеспечивающие источник и эффект материализации социального капитала. В отличие от концепции П. Бурдье, для которого социальный капитал - это, прежде всего, властный ресурс, у Дж. Коулмана - один из решающих факторов формирования человеческого капитала. Причем, взаимоотношения человеческого и социального капитала имеют сложный характер, допускающий разрывы их корреляции. Опираясь на положения концепции социального капитала Дж. Коулмана, автором обосновывается весьма значимая роль фактора закрытости для управления последствиями хаотизации социума. Параметры закрытости и открытости современного социума следует развивать диалектически: умаление закрытости вообще в противовес открытости может привести к новым рискогенным травмам.

Глава 2. «Второе поколение теорий социальных сетей» состоит из двух параграфов и посвящена анализу дальнейшего развития теорий на рубеже XX -- XXI вв. В ней показано, что теории социальных сетей, разрабатываемые в ХХ в. Р. Эмерсоном и Дж. Коулманом, развиваются социологами в нескольких направлениях. Одни сосредоточены на микроуровне анализа и рассматривают различные процессы в социальных сетях, образуемых рынками, диаспорами, этническими общинами, семейными кланами и т.д., а также возникающие в процессах передачи информации, образования смыслов и т.д. Другие же, ставшие объектом нашего исследования, развивают методологию исследования социальных сетей применительно к макроуровню социального анализа. В этих теориях, представленных, в частности, теориями М. Кастельса и Дж. Урри, методология и понятийный аппарат теорий социальных сетей претерпевает существенные трансформации и применяется для анализа структур и процессов в современном глобальном социуме. Теоретико-методологическими истоками развития второго поколения теорий социальных сетей являются разработанные на предыдущем этапе представления о характеристиках социальных сетей и их динамики, в частности, идеи об эмерджентности свойств сетевых структур и акторов, сложной динамике открытости закрытости, рациональности иррациональности в сетевых взаимодействиях, о сложной природе сетевого агента, и др.

Первый параграф «Мануэль Кастельс: концепция сетевого общества» посвящен анализу тех теоретико-методологических трансформаций, которые теории социальной сети претерпевают для исследований структурной организации и процессов макроуровня, в том числе глобальных информационных, экономических, культурных.

М. Кастельс показывает, что принципиальная новизна сетевых структур в современном обществе состоит в том, что именно информационные технологии обеспечили ее проникновение во все сферы жизни, которые теперь организуются как сети. Ситуация, при которой сеть становится всеобщей и всеохватывающей, определяется Кастельсом как «информационализм». Основной методологический принцип его теории: сеть как морфология и связь имеет приоритет перед конкретным содержанием своих узлов и определяет его. Этот принцип действует на всех уровнях сетевого анализа, будь то микроуровень взаимодействия в социальных группах или же макроуровень анализа глобального информационального капитализма. Из его следует и сформулированный социологом «закон сетевых структур»: «в рамках той или иной сетевой структуры потоки либо имеют одинаковое расстояние до узлов, либо это расстояние вовсе равно нулю» Кастельс М. Становление общества сетевых структур // Новая постиндустриальная волна на Западе. Антология / под ред. В.Л. Иноземцева. М.: 1999. С. 497..

Важнейшим принципом сетевой организации является включение в сети и исключение из сетей. Для полноценного участия в жизни сетевого общества необходима адаптация к сетям, социальные действия все больше строятся не вокруг однажды заданных смыслов и значений, а на основе идентичностей, которые люди выстраивают сами в контексте сетевых взаимодействий. Центральное противоречие современного общества -- противоречия между сетью и идентичностями, и рост конфликтности в современном обществе М. Кастельс связывает с противостоянием сетевой логики и включением/исключением/самоутверждением индивидуальных и групповых идентичностей, например, в процессах развития фундаменталистских или антиглобалистских движений.

М. Кастельс, как и Р. Эмерсон, анализирует властные отношения в сетях, но подходит к ним принципиально иначе, в логике включения/исключения. Он считает, что механизмы власти реализуются через контроль над «рубильниками», то есть теми самыми кодами, обеспечивающими доступ в сети и переключение с одной сети на другую.

Сетевые связи и потоки разнообразной информации «радикально трансформируют социальное пространство и время. М. Кастельс утверждает первичность трансформаций пространства, высказывая гипотезу, что в сетевом обществе именно пространство организует время, а не наоборот. М. Кастельс вводит понятия традиционного «пространства мест» и сетевого «пространства потоков», определяемое как материальная организация социальных практик в разделенном времени работающих через потоки как целенаправленные, повторяющиеся, программируемые последовательности обменов и взаимодействий между физически разъединенными позициями, которые занимают социальные акторы в различных структурах общества Кастельс М. Информационная эпоха: Экономика, общество и культура. М.: ГУ ВШЭ, 2000. С. 386.. В пространстве потоков возникает «вневременное время», характеризующееся одномоментной передачей информации, упразднением исторической последовательности и причинности, ритмичности социальных процессов. Принципиально важное положение его теории состоит в том, что на основе новых параметров социального пространства/времени развивается новый социальный порядок как метасеть, переопределяющая и переструктурирующая все остальные параметры существования общества. Значимые для логики метасети свойства и функции включаются и реализуются через ее узлы, в то время как второстепенные исключаются.

В сетевом обществе на основе морфологических трансформаций возникает новый тип капиталистического общества, который М. Кастельс назвал «информациональным капитализмом». В этом понятии показывается как преемственность сетевого общества с прежними формами социальной организации (капитализм), так и принципиальные отличия, состоящие в соединении сетевой организации экономики с ее глобализацией. Единицей экономического развития становится не индивид, группа или организация, а сеть. В связи с этим понятием М. Кастельс пересматривает устоявшиеся в социологии понятия «класса капиталистов» и «рабочего класса», а также «духа капитализма».

Во втором параграфе «Джон Урри: сети и потоки мобильности XXI века» рассматриваются теоретико-методологические инновации, отражающие усложнение и нелинейное развитие социума и описывающие морфологию глобального мира с помощью радикального обновления социологического знания на основе модификации сетевого подхода.

Дж. Урри выступает за создание принципиально новой социологии XXI века на основе радикального пересмотра принципиальных основ социологического знания, включая само понятие общества. Эти идеи воплотились в обоснованном им новом направлении социология мобильностей. Ее задачей является теоретизирование по поводу постоянного перемещения людских и символико-материальных потоков -- мобильностей, и осмысление их взаимопроникновения и связи. По его мнению, развитие различных глобальных сетей и потоков размывает эндогенные социальные структуры. Именно на этом основании пересматривается понятие «социальное как общество». Новое видение «социального» обосновывается посредством ряда «новых правил метода», важнейшее из которых состоит в использовании метафор, таких, как «сеть», «поток», «узел», «рубильник», «русло», «кочевник», «корабль», «государство-садовник», «государство-лесничий» и т.д.

Дж. Урри развивает многие положения теории сетевого общества М. Кастельса, рассматривая социальные сети как новую социальную морфологию обществ, где диффузия сетевой логики модифицирует процессы производства, структуры власти, опыт и культуру. Социальные сети при этом состоят не только из людей, а включают также информационные и другие технологии, которые создают материальную базу, определяющую морфологию сетей. Происходит существенное обновление социологической методологии, основанное на расширении понятия рефлексивного актора путем включения в социальные взаимодействия, наряду с индивидами и группами, материальных и природных объектов, которым также приписывается активное начало. Социолог изучает разнообразные мобильности, рассматриваемые как важнейший фактор глобализации и связанных с ней принципиальных трансформаций социальной жизни и культуры, и увеличения сложности социума: путешествия «телесные», «воображаемые» и «виртуальные», «автомобильности», мобильности самих пространств как «мобильные места», сущность которых отражает метафора «корабля» и др. Отмечает, что принципиально новым качеством современного общества является не просто мобильность, а интенсификация и ускорение пространственных перемещений, а также их сложность.

В социологии мобильностей существенным образом пересматриваются понятия о социальном неравенстве, которое обосновывается «доступом» к различным потокам, степенью и динамикой их включенности в тот или иной поток, доступность перемещений в глобальном масштабе определяет социальные статусы, а не наоборот. Современная глобальная мобильность в большей степени горизонтальна, чем вертикальна. Разнообразные мобильности оказывают свое воздействие и на государства, и на властные отношения. Современные общества осуществляют переход от социальных отношений, базирующихся на территории и государстве, к социуму, основанному на информации и детерриториализации.

Ратуя за «поворот сложности» в современной социологии, во многом происходящий благодаря нелинейности процессов в глобальных сетях, Дж. Урри подчеркивает, что сложность не сводится к сетям. В этом весьма существенном моменте он выходит за пределы теории социальных сетей М. Кастельса. Таким образом, его социология не только основывается на сетевой теории, но выявляет ограниченность ее возможностей в интерпретации целого ряда явлений, связанных со сложностью современного мира.

В Заключении формулируются основные выводы в форме положений, выносимых на защиту, и на их основе подтверждается гипотеза исследования.

социальный мобильность сетевой эмерсон

ОСНОВНЫЕ ПУБЛИКАЦИИ ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ

Публикации в изданиях, рекомендованных ВАК Министерства науки и образования РФ:

1. Брун О.Е. Телевидение в условиях перехода к постмодернисткому обществу // Научно-информационный журнал «Вестник МГИМО». Москва, 2010. №3(12). С. 106-111. 0,7 п.л.

2. Брун О.Е. Социология в движении: к итогам XVII Всемирного конгресса социологии // Научно-информационный журнал «Вестник МГИМО». Москва, 2010. №5(14). С. 329-336. 0,3 п.л.

3. Брун О.Е. Развитие теории социальной сети// Научно-информационный журнал «Вестник МГИМО». Москва, 2011. №1(16). С. 236-241. 0,7 п.л.

4. Брун О.Е. XVII Всемирный конгресс социологии: теория информационализма Мануэля Кастельса - формирование новых подходов к исследованию эффектов масс-медиа // Социальная политика и социология. Междисциплинарный научно-практический журнал. Москва, 2010. №4(58). С. 266 - 272. 0,4 п.л.

Другие публикации:

5. Brun, Olga E. Television in Modern Social and Cultural Dynamics // Russian Sociology on the Move. Moscow-Gothenburg 2010 // ISBN 978-5-904804-01-5. р.441-443. 0,2 п.л.

6. Brun, Olga E. The Theory of the Social Network: the Possibilities to Analize Modern Turbulences // Russian Sociology in Turbulent Times. Moscow-Geneva, 2011 // ISBN 978-5-904804-05-3. p.48-52. 0,35 п.л.

Размещено на Allbest.ur