Интеллектуальное сообщество как субъект дебюрократизации системы регионального управления

Размещено на http://allbest.ru

Белгородский государственный национальный исследовательский университет

Интеллектуальное сообщество как субъект дебюрократизации системы регионального управления

Бабинцев В.П. д. филос. н., профессор

Тотальная бюрократизация составляет одну из наиболее характерных черт политико-управленческого процесса в субъектах РФ. При наличии ряда позитивных следствий, этот процесс в целом ведет к сокращению возможностей воспроизводства регионального сообщества и его конкурентоспособности. Опыт показывает, что у регионального сообщества имеются крайне ограниченные возможности противодействовать ее негативным издержкам, что обусловлено рядом обстоятельств:

- дефицитом ресурсов, используя которые гражданские структуры могут оказать давление на истеблишмент, вынуждая его принимать решения, учитывающие интересы не включенных в него социальных групп;

- подконтрольностью гражданских структур власти, наличием у нее широких возможностей управлять потенциальными общественными лидерами;

- неэффективностью существующей системы публичных коммуникаций;

- неспособностью и неготовностью значительной части институтов гражданского общества отстаивать реальные интересы населения, их интегрированностью в систему управления и зависимостью от нее;

- социальной апатией большей части населения, ее подверженностью манипуляциям посредством электронных СМИ и - в последнее время - Интернет-технологий.

На этом фоне одним из потенциальных оппонентов бюрократии является интеллектуальное сообщество, включающее в себя на региональном уровне относительно небольшую группу людей, обладающих высокими интеллектуальными способностями, проявляющих социальную активность в сфере умственного труда и использующих свой интеллект в качестве ресурса как для обеспечения жизненного успеха, так и для решения общественных проблем. Наиболее характерной чертой представителей этого сообщества является специфический способ освоения социальной реальности, в основе которого лежит осмысление ее преимущественно в форме понятийно-логических конструкций и использование для разработки и реализации жизненных стратегий научно-обоснованных концепций. Границы интеллектуального сообщества всегда размыты, поскольку включение в него или - напротив - исключение не нуждаются в формальных актах, но опираются на взаимное признание или отказ в нем. Жестко не связана интеграция в интеллектуальное сообщество и с фактором преимущественного занятия умственным трудом, так как последний далеко не всегда носит интеллектуальный характер.

В рамках интеллектуального сообщества и за счет его ресурсов формируется интеллектуальная элита. Она отличается от других элит тем, что, во-первых, направляет свою активность преимущественно не на внешних контрагентов (за исключением налаживания коммуникаций с интеллектуалами), но на свою внутреннюю среду. В этом контексте можно утверждать, что деятельность интеллектуалов в известной мере «несоциальна» в веберовском понимании. Однако в отличие от бюрократии ее «несоциальность» не вырастает в «антисоциальность». Это, скорее, некоторая отрешенность от повседневности, возвышение над нею. И не случайно действительных, а не искусственно номинированных, представителей интеллектуального сообщества бывает трудно включить в практическую деятельность, на что довольно часто сетуют практические работники. Тем не менее, нельзя не учитывать, что практика «номинирования» (назначения) интеллектуалов чиновниками в последнее время в регионах становится довольно обычным делом. Модными, в частности, становятся созданные властью интеллектуальные клубы и центры, многие из которых лишь имитируют активность. А это существенно влияет на позиционирование интеллектуального сообщества посредством его дискредитации.

Во-вторых, поскольку способность к интеллектуальной деятельности является главным условием вхождения в интеллектуальное сообщество, возможности превращения формирующейся в его пространстве элиты в наследственную, значительно меньше, чем у других элит. Тем не менее, и в данном отношении в последнее время наблюдаются изменения, выражающиеся в том, что часть представителей интеллектуальной элиты использует формальные механизмы передачи своего символического капитала детям и внукам, не обладающим необходимыми способностями (например, путем подготовки и защиты заказных диссертаций).

В-третьих, интеллектуальная деятельность изначально не требует жесткой организации, построения иерархий. Ее субъекты тяготеют, скорее, к самоорганизации и саморегулированию; они в высшей мере автономны. Безусловно, постоянно предпринимаются попытки внешнего регулирования деятельности интеллектуалов. Но обычно они заканчиваются либо формированием упомянутого выше «околобюрократического» окружения и - в перспективе - деградацией и дискредитацией интеллектуального процесса, либо организаторы не достигают своих целей и «включают» административный ресурс, основанный на применении санкций.

В российских регионах в последнее время обычно реализуется первый вариант, поскольку практика административного давления противоречит общему тренду развития социальных процессов. К тому же интеллектуальное сообщество в них, как правило, исключительно сильно зависит от власти и не способно активно сопротивляться воздействию государственных и муниципальных структур. Эта зависимость является следствием комбинации многих причин, среди которых выделяются: недостаточная востребованность интеллектуальной деятельности и ограниченность возможностей ее ресурсного обеспечения; малочисленность имеющих внешнюю поддержку, признанных на федеральном и международном уровне научных и образовательных школ; дефицит у региональных интеллектуалов опыта сопротивления административному давлению.

Региональное интеллектуальное сообщество структурировано. В нем выделяются, как минимум, три группы, влияние которых на общественные процессы различно. Во-первых, так называемые «технари», занимающиеся научно-образовательной деятельностью в технической сфере. Эта группа в большинстве своем индифферентна по отношению системе управления, слабо ориентируется в ней и, как правило, включается в подобную деятельность эпизодически, испытывая потребность в решении тех или иных проблем. «Обществоведы», к числу которых можно отнести специалистов, которые связаны с научно-образовательными процессами, непосредственно относящимися к функционированию общества (политологи, социологи, экономисты, управленцы). Они наиболее компетентны в сфере управления и чаще всего ангажируются бюрократией как для подготовки реальных проектов, так и для имитации их научного обеспечения. «Гуманитарии», представляющие собой специалистов, чья деятельность связана с творческими науками. Для них администраторами обычно отводится роль формирования позитивного имиджа региона и системы управления, в частности.

Различие в позициях и, соответственно, в интересах интеллектуалов не способствует артикуляции и агрегации их сообществом требований в отношении бюрократической системы.

Потенциальные возможности интеллектуального сообщества в регионах корректировать и, хотя бы частично, ограничить самовластие бюрократии детерминированы рядом обстоятельств:

- наличием определенной зависимости чиновников от интеллектуалов-экспертов в ситуациях, требующих креативных решений, к которым сама бюрократия способна лишь в ограниченных пределах. Эти ситуации, как правило, определяются внешними вызовами, необходимостью быть конкурентоспособными в глобальном сообществе;

- повышением роли знаний и информации в управлении, не зависящим от желаний и намерений региональных руководителей и чиновников;

- традиционными связями регионального истеблишмента с учеными и преподавателями вузов, дополняющегося стремлением его представителей приобрести ученые звания и степени, которые до настоящего времени считаются относительно престижными среди чиновников;

- своего рода модой на использование интеллектуального продукта в управлении. административный общественный интеллектуальный

Вполне естественным является вопрос: в какой мере региональная интеллектуальное сообщество реально способно оказать противодействие экспансии бюрократической субкультуры. Рассмотреть один из его аспектов мы попытались в ходе экспертного опроса по проблеме бюрократизации социальной среды, проведенного в пяти субъектах РФ в 2014 году (опрошено 24 эксперта) - Белгородской, Курской, Липецкой, Орловской и Тамбовской областях. Среди опрошенных представители интеллектуального сообщества (ученые, преподаватели вузов) составили 67%. Разумеется, данный состав экспертов не отражает всей структуры интеллектуального сообщества в регионе, но позволяет довольно ясно представить позицию его ядра, представленного именно учеными и преподавателями учреждений ВО.

Результаты опроса показали, что в своем большинстве региональные интеллектуалы негативно оценивают процесс бюрократизации в России. Но только 57% экспертов, отнесенных нами к интеллектуальному сообществу, абсолютно согласны с утверждением об усилении тенденции к бюрократизации России. 43% выбрали вариант «скорее да, чем нет». Эксперты в своем абсолютном большинстве убеждены, что чаще всего бюрократизация выражается в росте численности чиновников и возрастании роли документации в общественных практиках (в обоих случаях по 68%). Значительно реже участники опроса связывают ее с формализацией отношений между людьми, с обезличиванием этих отношений и превращением чиновника в «героя нашего времени» (все три позиции отметили по 31% экспертов).

Представляется, что полученное распределение экспертных мнений довольно отчетливо свидетельствует о преобладании в интеллектуальной среде внешнего, формального восприятия бюрократизации. К сожалению, многие интеллектуалы не связывают с нею глубоких ценностно-нормативных изменений в жизни всего российского общества, углубляющих и обостряющих противоречие между естественными стереотипами сознания и поведения основной массы населения и административной корпорацией. Это противоречие существовало на протяжении всей истории российской государственности и выражалось в том, что «обычный человек» (крестьянин, интеллигент, рабочий или буржуа) не понимал чиновника. Правда, как правило, относился к нему не столько враждебно, сколько насмешливо иронически, усматривая в чиновничьей среде своего рода неизбежное зло, досадную неприятность, с которой следует смириться: («Ведь власти, на то и власти, а мы лишь простой народ» - С. Есенин - одно из характерных клише такого восприятия).

Мир чиновника был по отношению к материнской отечественной культуре трансцендентным миром, базирующимся на парадигме формальной рациональности, то есть рациональности ради самой себя. С этим миром допустимо было сосуществовать, но не следовало конфликтовать в силу вероятных не всегда гибельных, но все же неприятных последствий. Чиновника, особенно служащего низшего ранга, даже жалели и, в любом случае не намеревались ему уподобляться в практической деятельности, поскольку это предполагало бы ломку традиционных, не всегда комфортных, но «человеческих» взаимоотношений, что было характерно для российской (в основе своей русской, православно-христианской культуры), в которой ведущую роль играли роль ценности содержательно-гуманитарного характера. Прежде всего, справедливость. О несовместимости этих ценностей с формально-рациональным мировосприятием писал еще киевский митрополит XI века Илларион, противопоставивший формальный закон иудеев «благодати и истине» Златоструй. Древняя Русь. X - XIII вв. - М.: Мол. Гвардия, 1990. - 302 с..

Но изменения, происходящие в настоящее время, диаметрально меняют акценты. В результате таких изменений формально-обезличенные отношения и связи, наиболее типичные для одной социальной группы, приобретают универсальный характер. Отсутствие ясного представления о качественном характере совершающихся перемен представляет собой весьма опасную по своим последствиям не только для интеллектуального сообщества, но и для общества в целом позицию. Современные интеллектуалы в регионах склонны обращать основное внимание на несомненно болезненное, но далеко не главное негативное следствие бюрократизации - коррупцию (68%). Заметно меньшая доля респондентов (56%) обращает внимание на усиление имитационного характера жизнедеятельности и на нарастание отчуждения между людьми (25%).

Ссылка на имитации, как на негативное следствие бюрократического тренда, может быть оценена в качестве позитивной черты интеллектуального концепта бюрократизации, поскольку в значительной степени именно в имитационных практиках выражаются негативные для российской (в основе своей русской, православно-христианской культуры). Имитации превращают естественные отношения в их подделку, при этом симуляции и фальшивки, нередко довольно точно фиксируемые даже обыденным сознанием, не только наделяются положительным ценностным содержанием, но и выводятся за рамки критики.

Тем не менее, значительно более тяжелые культурно-цивилизационные последствия имеет формализация отношений между людьми, разрушающая веками складывающуюся культуру доверия. И неспособность представителей интеллектуального сообщества понять и адекватно оценить данный процесс, вероятнее всего, свидетельствует о значительном влиянии на них стереотипов массового сознания.

Несмотря на это, 81% экспертов согласились (правда, с различной степенью определенности) с утверждением о формировании в России субкультуры бюрократии. И 62% из них числа в качестве наиболее характерной ее особенности назвали имитации; 50% - формализм. Тем самым, интеллектуалы, фактически, подтверждают глубинный характер совершающихся в результате нарастания бюрократии изменений, оставляя надежду на их способность в перспективе осмыслить реальные последствия перемен и свою позицию по отношению к результатам социокультурных трансформаций.

Однако, судя по всему, в настоящее время интеллектуалы в регионах не имеют достаточного для определенных заключений представления о бюрократии, прежде всего, в ее чиновничьей ипостаси. Все опрошенные (87% абсолютно) убеждены: сознание чиновников неизбежно мутирует. Но экспертам довольно сложно четко фиксировать эти мутации. Мнения об их характере заметно разделились. 50% связывают их с утверждением представления о безусловной собственной правоте; 43% - с невосприимчивостью к критике; столько же с групповой солидарностью; 37% - с консерватизмом и такая же доля - повышенной лояльностью к руководству; 31% - с распространением ситуативной морали.

Но все же большая часть выбранных экспертами вариантов ответа позволяет предполагать: они более или менее отчетливо представляют негативные последствия бюрократизации, связанные, прежде всего, с изменением ценностно-смысловых паттернов сознания администраторов. Правда, остаются большие сомнения относительно того, насколько это представление адекватно реальности. Интеллектуалы, скорее всего, не видят всей серьезности ситуации, складывающейся в рамках систем управления различного уровня и различной сложности. Для них - бюрократизация выступает в виде суммы технологических издержек, с которыми можно вполне успешно бороться. Оптимистично рассматривают, в частности, перспективы успешной борьбы с негативными проявлениями бюрократии 63% экспертов. И только 25% убеждены с большей или меньшей степенью определенности в обратном.

Чрезмерный оптимизм в отношении развития социальных процессов, скорее всего, является типичной чертой мировоззрения представителей региональных интеллектуальных сообществ, являя собой довольно естественное следствие их оторванности от реальных механизмов управления. В конечном итоге, это нередко оборачивалось для интеллектуалов издержками, в том числе конкурентными потерями в соперничестве за ресурсы с другими группами. В отношении конкуренции с бюрократией можно прогнозировать, что подобные издержки уже сегодня являются весьма значительными и, очевидно, еще более возрастут в перспективе.

Проблема заключается в том, что интеллектуальное сообщество занимает в регионах пространство, являющееся предметом особых (и вполне естественных) притязаний административно-управленческого аппарата, более или менее отчетливо понимающего, что интеллектуальный ресурс является в настоящее время перспективным источником увеличения власти и материального благополучия. Этот ресурс, с точки зрения управленцев, давно и неправомерно присвоен теми, кого они привыкли называть интеллигентами. То есть, людьми, не владеющими технологиями обеспечения жизненного успеха и лишь в силу стечения обстоятельств сохраняющими некий авторитет и влияние. Факторы, в прошлом обеспечивающие интеллектуалам известную независимость и даже поддержку со стороны бюрократии, сегодня существенно девальвировались, а потому могут игнорироваться администраторами, которые рассчитывают за счет присвоения интеллектуального ресурса (а такое присвоение в силу заблуждения о возможности создавать его по аналогии с другими видами ресурсов они считают естественным) дополнительно укрепить свои позиции или, по меньшей мере, обеспечить себе заметное превосходство по отношению к возможной интеллектуальной оппозиции.

Практика последних лет выявила комплекс обеспечивающих решение данной задачи технологических решений.

Во-первых, это процедура фабрикации квазиинтеллектуальных статусов административных работников (в первую очередь, чиновников) посредством получения ученых степеней и званий. В довольно редких случаях она реализуется за счет собственных усилий соискателя, в большинстве случаев представляет собой процесс коллективного творчества специально нанятых для этого интеллектуалов. Следует заметить, что здравомыслящим силам в государстве и обществе до настоящего времени не удалось противостоять практике фабрикации, хотя в последние годы она стала менее массовой.

Во-вторых, создание при административных структурах собственных псевдоинтеллектуальных центров, к работе в которых привлекаются управляемые научные работники и преподаватели. В результате формируются сервильные научные корпорации, обслуживающие интересы заказчиков. Довольно характерна такая ситуация для региональной социологии. Она становится все более типичной чертой профессиональной социологической деятельности. Д.Л. Константиновский, А.А. Овсянников и Н.Е. Покровский пишут: «Только сожаления достойны факты, когда социологи в сложившейся системе взаимодействия с властными структурами исполняют специфические обслуживающие функции. Эта схема взаимодействия сводится к следующему правилу. Если социолог приносит во властные структуры социологические оценки или суждения, не соответствующие оценкам этих структур, то он вынужден будет выслушать упреки в бессмысленности такой социологии. Задача сводится не к построению моделей для понимания социальной реальности, а к предугадыванию ожидания властной структуры» Константиновский Д.Л., Овсянников А.А., Покровский Н.Е. Совершенствование социологического образования. Аналитический доклад. - М.: Логос, 2005. - С. 13..

Сервильность особенно характерна для экспертов в регионах, где ограничен спрос на исследования, а органы государственной и - частично - муниципальной власти могут выступать как надежный заказчик, гарантирующий более или менее достойную оплату труда ученых. К тому же на региональном уровне сохраняются эффективно действующие рычаги косвенного влияния власти на исследователей. Используя их, органы регионального управления способны довольно легко обеспечить появление и публикацию комплементарного аналитического материала, чаще всего необходимого им для организации избирательных кампаний и создания собственного позитивного имиджа.

В-третьих, дискредитация независимых научных центров и отдельных ученых или, в «лучшем случае», создание барьеров для получения ими доступа к информации, позволяющей осуществить анализ социальных процессов, особенно тех, что реализуются в сфере управления. Для этого чаще всего применяется практика контроля и неофициальной цензуры, мотивируемая государственными интересами.

Несмотря на то, что такие решения и действия заключаются в симуляции смыслов и беззастенчивой подмене содержания формой, отчетливо фиксируемой на уровне здравого смысла, они рассматриваются как вполне достаточные и обоснованные, поскольку соответствуют общей логике бюрократического мышления.

Практика показывает, что в сложившихся в настоящее время в российских регионах условиях противостояние бюрократии и интеллектуального сообщества носит по преимуществу виртуальный характер: слишком несопоставим ресурсный потенциал оппонентов. Но не менее очевидным является то, что тотальное доминирование бюрократии гибельно для социума, и стратегически ориентированная власть, несмотря на то, что исторически предопределена опираться на бюрократическую систему, должна принимать меры, чтобы усилить интеллектуальную оппозицию.

В данной связи представляется возможной реализация следующих действий:

- создание системы формирования интеллектуальной элиты, путем ее целенаправленной селекции, начиная с системы дошкольного образования. В основу этой деятельности должен быть положен принцип создания максимально возможных условий для свободного творчества детей и молодежи, их самореализации. Однако довольно очевидно, что такие возможности не может предоставить современная система образования, ориентированная на воспроизводство формальных практик, перегруженная отчетностью и гипертрофированными механизмами контроля. Поскольку изменить ситуацию, определяющуюся федеральными структурами, в рамках самой системы не представляется возможным, целесообразно создавать альтернативные площадки, образованные по сетевому принципу и обеспечивающие простор для интеллектуальной деятельности. Креативное образование должно уйти за пределы постоянно дискредитирующей себя формальной системы, получив при этом поддержку государственной и муниципальной власти и институтов гражданского общества;

- конституирование системы интеллектуальных клубов, центров, семинаров, в рамках которых должны обсуждаться значимые для региона проблемы. При этом сам факт обсуждения на таких площадках должен стать необходимым условием последующего принятия управленческого решения. Безусловно, неизбежным препятствием в данной связи является традиционная пассивность населения. Но, во-первых, не следует делать подобные структуры массовыми; во-вторых, необходимо мотивировать к их участию креативно мыслящих граждан, и главным мотиватором в данном случае является то, что рекомендации интеллектуального сообщества, действительно, реализуются;

- повышение имиджа интеллектуального труда посредством СМИ, Интернет-технологий, системы публичных мероприятий с участием руководителей регионов;

- стимулирование перспективных научных разработок в сфере управления. Для этого целесообразно использовать механизм предоставления региональных и муниципальных грантов при условии их профессионального отбора с участием как представителей властных структур, так и научной общественности;

- постоянное обновление состава действующих в субъектах РФ экспертных групп за счет включения в них молодых ученых; более того, представляется перспективной идея привлечения к аналитической и экспертной деятельности аспирантов и даже студентов.

Ключевые слова: регион, региональное управление, бюрократия, интеллектуальное сообщество, истеблишмент.

Keywords: region, regional administration, bureaucracy, intellectual community, establishment.

Размещено на Allbest.ru