Бедность и неравенства в современной России: 10 лет спустя

Суммируя все вышесказанное, можно утверждать: динамика имущественной обеспеченности бедных россиян недвижимым имуществом, как и динамика почти во всех остальных характеризующих их материальное положение сферах жизни свидетельствует о том, что в последние 10 лет произошло ухудшение их положения, несмотря на увеличение в их хозяйствах домашнего имущества.

Такой вывод подтверждается и ситуацией с доступностью для бедных платных социальных услуг, т. е. таких услуг, которые влияют на качество их человеческого капитала (образовательных, медицинских и рекреационных) - см. таблицу 2.9.

Таблица 2.9

Использование платных социальных услуг бедными и небедными,

2013 г., %

Как свидетельствуют данные таблицы 2.9, бедные в России сегодня принципиально отличаются от остального населения невозможностью использования платных социальных услуг.

Особенно тревожно выглядят крайне низкие показатели использования бедными платных социальных услуг для детей. Это значит, что дети из бедных семей вырастают с заведомо худшим человеческим капиталом, который сочетается у них с практически нулевым экономическим ресурсом семьи. Так не только бедность начинает воспроизводиться от поколения к поколению, но и в подрастающем поколении формируется чувство глубокой несправедливости сложившегося общественного устройства.

До сих пор мы рассматривали уровень и образ жизни бедных через призму тех характеристик, которые связаны с базовыми потребностями человека. Однако большую роль в жизни любого современного человека играют социальные потребности, так или иначе связанные с отношениями людей между собой - на работе, дома, в досуговой активности и т. п. Как показывают результаты исследования, в данных областях картина жизни бедных выглядит по отношению к ситуации у небедных в целом еще хуже, чем в отношении их физиологических потребностей (см. таблицу 2.10).

Таблица 2.10

Самооценка бедными и небедными отдельных аспектов своей жизни, 2013 г., % Был возможен также ответ «удовлетворительно», не представленный в таблице.

Как видно из показателей таблицы 2.10, по всем ключевым компонентам социальных потребностей ситуация у бедных характеризуется глубокой неудовлетворенностью соответствующими сторонами своей жизни и качественно отличается в данном отношении от ситуации у небедных россиян.

Пессимизм бедных в оценке своей жизни не случаен и отражает еще одну очень важную черту: от более благополучных россиян бедные отличаются сегодня принципиальной невозможностью добиться значимых улучшений в своей жизни. У подавляющего большинства из них в последние 3 года вообще не было ни одного из положительных сдвигов в жизни (см. таблицу 2.11), в то время как две трети небедных россиян признают, что в их жизни есть отчетливые позитивные сдвиги.

Таблица 2.11

Значимые улучшения в жизни бедных и небедных в течение 2000-2003
и 2010-2013 гг., %

Анализ динамики изменения положения бедных в данном вопросе в последние 10 лет показывает, что и по всем другим аспектам их жизни, за исключением ситуации с ТДП, положение бедных ухудшается как относительно небедных, так и относительно ситуации, характеризовавшей беднейшую часть россиян всего 10 лет назад. В большей степени это характерно для бедных «по лишениям» (см. рис. 2.9 и 2.10).

Как видно на рисунках 2.9 и 2.10 доля тех, кто смог обеспечить себе соответствующие позитивные сдвиги практически по всем видам значимых улучшений жизни и среди бедных «по доходам», и среди бедных «по лишениям» заметно сократилась. Соответственно невозможность обеспечить себе хотя бы какие-то позитивные сдвиги стала характеризовать гораздо большую часть бедных. Так, в 2003 г. лишь чуть более половины (52%) бедных «по доходам» и 81% бедных «по лишениям» не имели никаких значимых улучшений в жизни за предшествующие три года. В то же время в 2013 г. таковых стало уже 80% среди бедных «по доходам» и 92% - среди бедных «по лишениям». Очевидно, что и в этом вопросе бедные «по лишениям», которые формально вообще не могут рассматриваться в качестве бедных в соответствии с официально принятой в России логикой выделения бедных, вновь оказываются в худшем положении, чем бедные «по доходам», выступающие в роли таковых вполне официально.

Рис. 2.9. Доля не имевших значимых улучшений в жизни за периоды
2000-2003 гг. и 2010-2013 гг. у бедных «по доходам», %

Рис. 2.10. Доля не имевших значимых улучшений в жизни за периоды
2000-2003 гг. и 2010-2013 гг. у бедных «по лишениям», %

Заключение (к общим выводам)

Представленный в докладе анализ результатов осуществленного исследования дает основание сформулировать ряд общих выводов и умозаключений.

1. В современной России достаточно выражено прослеживается ухудшение отношения к бедным. Бедность чаще стала ассоциироваться с пьянством, а также другими асоциальными формами поведения. В то же время, россияне в большинстве своем признают, что к бедности в современном российском обществе могут привести и не зависящие от людей обстоятельства - болезнь, смерть кормильца и т. д., - которые в условиях недостаточности государственной поддержки зачастую играют роковую роль. Результатом такого видения причин бедности становится исчезновение четко выраженного отношения к ним как единой социальной группе, индивидуализация отношения к бедным, «дробление» проблемы бедности на ее отдельные проявления. В условиях сокращения численности бедных в последние годы и резкого уменьшения доли россиян, имеющих бедных в своем ближайшем окружении, это приводит к сдвигу проблемы бедности на периферию сознания наших сограждан. В данных условиях идеология усиления адресности социальной помощи, при которой главным критерием выступает степень нуждаемости, приходит во все большее противоречие с жизненным опытом и видением приоритетов государственной поддержки населения со стороны рядовых граждан страны.

2. У россиян существуют четкие представления как о «черте бедности», т. е. том уровне доходов, который обеспечивает прожиточный минимум, так и о конкретных признаках бедности. Если говорить о среднедушевых ежемесячных доходах, то в среднем по России «черта бедности» составляет в нынешний период, по мнению населения, около 9000 рублей, т. е. порядка 60% от средних доходов основной массы россиян (без учета наиболее обеспеченных 5%, практически не попадающих в выборки массовых опросов). Установленная официально в России «черта бедности» (прожиточный минимум) ниже представлений о ней россиян примерно в 1,3 раза. Однако такой разрыв существенно отличается по регионам и типам поселений, отражая разницу стоимости жизни в них.

Примечательно, что малоимущие россияне стараются в последнее десятилетие скорее приукрасить свое положение, чем преувеличить собственную бедность. И это принципиально отличает нынешнюю ситуацию от 1990-х годов, когда бедность обуславливалась в основном структурной перестройкой экономики, была распространена очень широко, и к бедным относились, прежде всего, как к жертвам ошибочной государственной политики. Отказ многих бедных признавать себя таковыми является своего рода асимметричным ответом на складывающийся в обществе образ бедных и свидетельствует о том, что постепенно в России быть бедным становится стыдно. В итоге многие реально бедные не готовы принять на себя подобную социальную роль, даже теряя при этом право на разного рода льготы и выплаты, им полагающиеся.

3. В массовом сознании россиян есть устойчивое представление о том, что именно выступает признаками бедно живущего человека. Такими характерными признаками образа жизни бедных для большинства россиян выступают плохое питание, недоступность приобретения новой одежды и обуви, плохие жилищные условия, недоступность качественной медицинской помощи, отсутствие возможностей получить хорошее образование, удовлетворить первоочередные нужды без долгов, провести так, как хочется, свое свободное время, а детям - добиться того же, что и большинству их сверстников. Такие представления практически не изменились за последние 10 лет, что позволяет использовать для оценки бедности в России широко распространенный в мире подход, основанный на выделении бедных не только по критерию душевого дохода, но и на основе испытываемых ими лишений. Применение данного подхода свидетельствует о том, что численность бедного населения составляет в России около 25% населения. Это намного меньше, чем в 2008 г. и тем более в 2003 г., но в разы больше, чем число бедных, выделяемых на основе официально принятой в России методики.

Российская бедность очень многолика, неоднородна и чувствительна к инструментам ее измерения. Однако у нее есть свое «ядро» - представители хронической бедности, испытывающие подобное состояние более 5 лет. Доля таковых бедных достаточно велика - не менее 4% населения.

4. Анализ доходов и уровня жизни представителей различных групп бедных убеждает, что все они находятся в достаточно близком, а порой и вовсе в схожем положении. Из данных настоящего исследования вытекает и другой, на первый взгляд, парадоксальный вывод: бедные «по доходам» ? далеко не всегда оказываются самой неблагополучной частью российского общества. Это означает, что бедность в ее социологической (заметим, наиболее близкой к реальной жизни) трактовке, т. е. как невозможность поддерживать образ жизни, считающийся в определенном сообществе обычным («жить как все»), распространена в российском обществе гораздо шире, чем принято думать. Фактически доля бедных в России достигает около 30% населения страны, и несоответствие такой цифры данным Росстата отражает недоучет этим федеральным ведомством в его расчетах прожиточного минимума ряда обстоятельств - от разницы в стоимости жизни в различных населенных пунктах до особенностей потребительского поведения разных возрастных групп населения. Кроме того, оценивать уровень жизни только на основании текущих доходов вообще не совсем правильно. Ведь понятно, что на реальном уровне жизни бедных очень заметно сказывается также накопленный ранее объем имущества, ресурсы, которые они могут привлечь через разные формы кредитов или, скажем, псевдокредитов (фактически маскирующих простую помощь со стороны окружающих и часто стоящих за понятием «мелкие долги»), а, кроме того, санкции, которые следуют (или не следуют) за невозврат этих кредитов. И уже тем более здесь нельзя не учитывать особенности здоровья членов домохозяйств, а также различающийся в разных регионах и даже отдельных управляющих компаниях размер оплаты за услуги ЖКХ и т. д.

5. В современной России широко распространена бедность работающих. Иначе говоря, в наши дни наличие работы не гарантирует россиянам защиту от бедности. Не случайно собственные доходы работающих российских бедных существенно отстают от доходов работающих небедных, а у пятой части работающих российских бедных даже не превышают 7 тыс. рублей. Это говорит о неизбежности нахождения последних, если им не помогут другие члены семьи, в абсолютной бедности, численным критерием которой выступает прожиточный минимум.

Вектор восприятия процессов, происходящих на отечественном рынке труда, опосредуется принадлежностью наших соотечественников к «бедным» либо «небедным» слоям населения - текущее состояние и динамика положения дел с безработицей, своевременностью выплат зарплат, возможностями устроиться на хорошую работу и самореализоваться в профессиональной сфере и т. п. оцениваются бедными с гораздо большим пессимизмом.

Модели занятости бедных россиян в значительной степени олицетворяют собой практики классического вторичного рынка труда с присущим ему невысоким уровнем социальной защищенности работников и распространенностью теневой занятости. Специфика положения бедных в системе производственных отношений проявляется также в особенностях характерных для них профессиональных позиций и в том, что куда большая, нежели среди небедных, доля их трудится на приватизированных и вновь созданных частных предприятиях. При этом в отличие от Запада, где большинство бедных сконцентрировано в крупных городах, специфика российской работающей бедности состоит в преимущественной концентрации ее представителей в селах и в малых городских населенных пунктах, отличающихся узким и депрессивным рынком труда.

В настоящее время большинство работающих россиян ориентировано главным образом на обретение интересной работы, дающей человеку шанс реализоваться и применить на практике имеющиеся у него способности. Вместе с тем, в пореформенной России возможность иметь интересную работу доступна далеко не всем. И фактором, опосредующим доступность такого рода возможности, выступает, в большей или меньшей степени, нахождение в состоянии бедности. Так, лишь 16% наших соотечественников убеждены в том, что возможность иметь интересную работу можно считать отличительной чертой жизни российских бедных, и высокая доля среди их представителей неквалифицированного и низкоквалифицированного труда с характерным для него рутинным, малосодержательным характером деятельности подтверждает оправданность этих суждений. Удел бедных в данных условиях в современной России - постоянная «борьба за выживание», вынуждающая их куда чаще обращать внимание на размер оплаты труда, чем на его содержание.

Насущной проблемой современной России является неравенство в доступе к хорошим рабочим местам, болезненность которого применительно к обществу в целом отмечает около трети наших сограждан независимо от того, к какой группе - бедных либо небедных - они принадлежат. При этом, оценивая его остроту для себя лично, бедные «обгоняют» небедных примерно на 10%. Незавидное положение на рынке труда, помноженное на очевидную ограниченность возможностей в сфере профессионально-трудовой деятельности, так или иначе, опосредует характер страхов и опасений, испытываемых бедными россиянами. Как сегодня, так и десять лет назад численность работающих бедных, испытывающих страх перед будущим у себя на работе, часто оказывается больше аналогичной доли среди занятых небедных, а доля последних, не испытывающих его практически никогда, устойчиво превышает показатели, фиксируемые по бедным. Аналогичная картина наблюдается и в том случае, когда речь заходит об опасениях, связанных с утратой работы. Эскалации указанных страхов способствует и дефицит располагаемого россиянами вообще, и бедными в особенности, социального капитала, который так или иначе мог бы быть использован ими для решения проблем в сфере занятости.

6. Существенными факторами, предопределяющими возможности россиян на рынке труда, выступают активность и инициативность работников в развитии индивидуального человеческого капитала и, прежде всего, собственных профессиональных ресурсов. Данные проведенного исследования позволяют говорить об отчетливо выраженной пассивности работающих граждан России в части, касающейся наращивания последних: практически половина опрошенных не использует ни один из имеющихся способов их пополнения. При этом доля пассивных резко (практически в 1,5 раза) возрастает в группах работающих бедных, обделенных вследствие этого навыками, необходимыми сегодня для успешной профессиональной деятельности. Впрочем, при их профессиональных статусах, локализации значительной их части в поселениях с депрессивным рынком труда и отсутствием у них социального капитала, который позволил бы им устроиться на «хорошую работу», такая стратегия выглядит для них экономически оправданной.

Отчасти на пассивности бедных в отношении наращивания своего человеческого капитала (лишь менее 5% бедных сумели за последние три года повысить уровень образования и (или) квалификацию; для сравнения - в группе небедных доля таковых составила 15%) сказываются и объективно худшие у бедных возможности в части получения необходимого образования и знаний. Так, например, в группе бедных «по доходам» доля оценивающих их на «хорошо» в 4 раза меньше доли таковых среди небедных россиян. При обращении к тем, кто оценивает их как «плохие», наблюдается прямо противоположная картина. Неудивительно, что опасения, связанные с невозможностью получить самим или дать детям желаемое образование, испытываются ими чаще, чем небедными россиянами. Как следствие, каждый шестой среди бедных убежден, что причиной его плачевного положения является низкий уровень образования и квалификации.

7. Реальный уровень жизни бедных, несмотря на формальный рост в последнее десятилетие их доходов, понизился. При этом (еще один парадокс) - обеспеченность их домашним имуществом выросла. Отчетливо выраженное стремление хотя бы «быть как все» и неготовность принять на себе роль «живущего за чертой бедности» все больше подталкивают бедное население страны к демонстративному потреблению. В российских условиях оно выражается, прежде всего, в активной покупке товаров длительного пользования. Ради покупки престижных ТДП - своего рода маркеров благополучия их владельца - многие бедные отвлекают деньги от других статей семейных расходов, включая питание, и залезают в долги. В итоге кредитная нагрузка на бедные домохозяйства, в т. ч. и за счет дорогостоящих банковских кредитов, не просто очень велика - распространенность разного рода задолженностей, особенно кредитов банкам, в среде бедных за последние годы выросла в разы, что позволяет прогнозировать неизбежность дальнейшего ухудшения их положения.

Причины ухудшения положения бедных связаны не только с ростом долговой нагрузки за счет покупки товаров длительного пользования. Учитывая характер этих товаров, такая модель их потребительского поведения характерна скорее для молодежи, хотя последствия ее отражаются на домохозяйствах в целом. В свою очередь, для домохозяйств с теми, кому «за 50», и домохозяйств с хронически больными людьми относительно большую роль в ухудшении их положения играют вынужденные расходы на медицинские цели. И даже при том, что при крайней необходимости средства «на здоровье» расходуются бедными в первую очередь, получить полный объем необходимой медицинской помощи они все равно не могут. Причем ситуация в данной области для них продолжает ухудшаться.

Ресурсообеспеченность бедных в последнее десятилетие заметно уменьшилась. Это касается и их финансовых ресурсов, и наличия находящейся у них в собственности недвижимости, и их человеческого капитала. При этом, судя по разрывам в инвестировании в человеческий капитал своих детей со стороны бедных и небедных россиян, уже в ближайшие годы можно ожидать дальнейшего углубления неравенств и межгенерационного воспроизводства бедности, а не просто ее консервации. Это неизбежно будет способствовать падению качества человеческого потенциала страны и росту социальной напряженности.

8. В целом россияне дают достаточно сдержанные оценки возможности в ближайшее время улучшить материальное положение своей семьи. На общем пессимистическом фоне выделяются еще более скептические оценки представителей бедных, особенно - бедных «по лишениям». В значительной степени это связано с нарастанием ощущения безысходности, невозможности улучшения своего положения за счет собственной активности, так как опыт мобилизации собственных возможностей бедных на микроуровне не привел в последние годы к сколько-нибудь заметному улучшению их материального положения. Как следствие этого, сокращается доля тех, кто прибегает к каким-либо конкретным действиям для улучшения своего материального положения. Прежде всего это касается использования компонентов «трудовой стратегии». Еще более заметно снижение числа респондентов, прибегающих к стратегии использования ресурсов домохозяйства и в первую очередь  - выращиванию продуктов питания. При этом результаты исследования не фиксируют каких-либо значимых различий в активности между бедными и небедными, что позволяет говорить о существовании сегодня в российском обществе системных ограничений и барьеров, не позволяющих формировать эффективные стратегии выхода из зоны бедности и поддержания приемлемого для себя уровня жизни. Особенно тревожно это выглядит на фоне углубления социального расслоения небедных россиян с ростом в их составе социально уязвимых групп, которые по своему положению и особенностям социально-экономического поведения приближаются к ситуации бедности.

Отчасти на нарастании пессимизма как бедных, так и небедных россиян сказалось сокращение ресурса социальной поддержки в последние годы, затронувшее, впрочем, не столько количественные характеристики социального капитала россиян (частота оказания различных видов помощи), сколько качество этого капитала (какие серьезные жизненные проблемы можно решить с его помощью).

9. Наиболее значимыми среди социально-демографических характеристик человека для риска попадания в бедность оказываются в настоящее время в России те из них, которые отражаются на возможностях эффективной занятости как самих респондентов, так и членов их домохозяйств. Так, пенсионный возраст и плохое состояние здоровья, непосредственным образом влияющие на возможности занятости, существенно увеличивают вероятность бедности. Именно поэтому пенсионеры и инвалиды, а также их домохозяйства составляют значительную долю бедных, зачастую попадая и в зону хронической бедности.

Оба этих фактора - пенсионный возраст и плохое здоровье - более значимы для попадания в бедность «по лишениям» по сравнению с бедностью, которая выделяется «по доходам». Объясняется данное обстоятельство тем, что в соответствующих группах населения рост риска бедности связан не только с худшим доступом к эффективным рабочим местам, что, безусловно, отражается на их доходах, но и со структурой, и с характером расходов, по сути, «выталкивающих» их в бедность даже при доходах выше прожиточного минимума. При этом для пенсионеров как группы в целом ситуация в последние годы заметно улучшилась, а для инвалидов и лиц с плохим здоровьем (в том числе и пенсионеров с плохим здоровьем) - ухудшилась.

Усугубляет влияние плохого здоровья на риск бедности и территориальный фактор - при напряженности на локальных рынках труда, а соответственно - и затрудненности доступа к эффективной занятости, роль плохого здоровья как фактора попадания в бедность резко возрастает. Состояние локальных рынков труда влияет и на то, что такая традиционно относимая к социально-демографическому блоку характеристика, как тип населенного пункта, в котором проживает индивид, также заметно влияет на вероятность попадания в бедность. При этом для бедности «по доходам» основной риск представляет проживание в сельской местности.

10. Далеко не последнюю роль играет в формировании рисков бедности и такой социально-демографический фактор, как иждивенческая нагрузка. И хотя очень высокими риски бедности становятся только при критических значениях иждивенческой нагрузки (соотношение иждивенцев и работающих как 3:1), сам факт ее наличия, как и ее характер (т. е. кто именно выступает иждивенцем), способны существенно изменить положение домохозяйства. Особенно ярко в этой связи проявляется влияние на бедность «по доходам» наличия в домохозяйстве безработных, а на бедность «по лишениям» - инвалидов и неработающих пенсионеров. При этом в настоящее время, в отличие от ситуации десятилетней давности, критичной становится и нагрузка, связанная с несовершеннолетними детьми, - их наличие в семье заметно увеличивает для нее риск бедности, что свидетельствует о недостаточности реализуемых в последнее время в отношении материнства и детства мер государственной политики. Особенно тяжелой является ситуация у многодетных и неполных семей. Именно данным обстоятельством объясняются и некоторые гендерные особенности бедности «по доходам», хотя в целом гендерный фактор не слишком значим в российских условиях, и это одно из важных отличий российской бедности от бедности в подавляющем большинстве других стран.

11. В настоящий период в российском обществе наблюдается консервация бедности. Речь идет о том, что около трети бедных находится в состоянии бедности более 5 лет.

Наряду с процессами консервации бедности активно идут и процессы межгенерационного воспроизводства бедного населения. Почти половина нынешних российских бедных - это люди, которые еще с детства принадлежат к «социальным низам». Собственный негативный опыт бедные проецируют и на возможности своих детей, априори низко оценивая не только их жизненные шансы в целом, но даже шансы вырваться со временем из состояния бедности.

Одновременно с процессами консервации и межгенерационного воспроизводства бедности российское общество характеризуется и возникновением в нем в достаточно массовом масштабе такого феномена, как «новые бедные». Причем это не результат реформ 1990-х годов, как принято думать, а постоянно воспроизводящийся феномен. Появление «новых бедных» как массовой (составляющей более половины всех бедных) группы свидетельствует об очень высоких рисках оказаться в группе бедных даже для вполне благополучных в данный момент россиян. К этому может подтолкнуть даже малейшее ухудшение ситуации в экономике или в их домохозяйстве в силу различных причин (развод, смерть кормильца, потеря работы и т. д.).

12. Процессы социальной мобильности имеют у бедных и небедных россиян противоположный вектор, что усиливает поляризацию даже массовых слоев российского общества и все дальше разводит бедных россиян и остальное население страны: в отличие от нисходящей, процессы восходящей межгенерационной социальной мобильности свойственны бедным в значительно меньшей степени, чем остальному населению.

Осознавая, что человеческий и социальный капитал являются ключевыми ресурсами для восходящей социальной мобильности, и стремясь сформировать у своих детей, в первую очередь, те качества, которые помогут им «пробиться выше», бедные, тем не менее, прилагают весьма умеренные усилия по реализации соответствующих задач. Они меньше инвестируют в накопление данных ресурсов как у себя, так и у своих детей. Отчасти это объясняется спецификой их профессиональных позиций и жизненного опыта, не предполагающего навыков подобного рода инвестирования и привычки к нему, а отчасти - элементарной нехваткой средств на него.

Попавшие в ситуационную бедность относительно высокоресурсные россияне обычно достаточно быстро выходят из состояния бедности. Основными факторами, стимулирующими восходящую социальную мобильность бедных, выступают человеческий, социальный и культурный капитал. Для россиян, обладающих этими видами капитала, состояние бедности становится в основном временным или ситуационным. Однако если культурный, социальный и человеческий капитал ограничен, то состояние бедности становится длительным, а затем и хроническим.

13. Всеми слоями населения, но в наибольшей степени - именно бедными россиянами очень остро и болезненно воспринимается проблема неравенств в современном российском обществе. Подавляющее большинство из них отмечает, что лично страдает от тех или иных типов неравенств. Однако оценивая распространенность практически всех типов неравенств, бедные чаще говорят о неравенствах, болезненных для всего общества, чем о тех неравенствах, от которых страдают они сами. Данный факт свидетельствует о критических несоответствиях между реалиями современного российского общества и представлениями о должном и справедливом, характерными для россиян вообще и бедных в частности.

Рейтинг наиболее острых и болезненных типов неравенств для общества в целом и для самих бедных в их оценках в целом совпадает. На первом месте cо значительным отрывом оказывается неравенство по доходам, затем следуют неравенство в доступе к медицинской помощи и неравенство жилищных условий, а также неравенство в доступе к рабочим местам. Все эти типы неравенств действительно ярко проявляют себя в повседневной жизни бедного населения, характеризуясь при этом некоторой возрастной спецификой.

В последние годы в России формируется и закрепляется новая форма социального неравенства бедных и небедных, характерная именно для начала XXI века, - цифровое неравенство. При этом, раз возникнув, оно начинает в свою очередь препятствовать социальной мобильности бедных, поскольку навыки в области информационных технологий являются сегодня своего рода «входным билетом» на наиболее привлекательные рабочие места. И хотя наличие этих навыков само по себе не гарантирует занятие такого рода рабочих мест, отсутствие соответствующих компетенций достаточно жестко предопределяет отсутствие доступа к ним.

14. При явно избыточных неравенствах в современной России, от которых страдают, прежде всего, именно бедные россияне, последние не являются безусловными противниками большой разницы в доходах. Однако столкновение нормативных представлений о необходимости неравенств, основанных на легитимных основаниях (эффективности работы, уровне образования в условиях равенства возможностей для всех), с реалиями современной России приводит к запросу на снижение этих неравенств, а также к снижению самой толерантности к ним. Показательно в этой связи, что более низкая толерантность к неравенствам характеризует при этом тех бедных, кто оценивает ситуацию не только исходя из своих нормативно-ценностных представлений «о должном», но и из оценки той реальной ситуации, в которой им приходится работать и выживать, - работающих россиян. Сталкиваясь в своей повседневной жизни с ситуацией, в которой неравенства избыточны и часто не имеют под собой справедливых оснований, а личные усилия отнюдь не всегда приводят к улучшению положения, работающие бедные гораздо менее толерантно относятся к различным типам неравенств по сравнению с бедными, которые не работают.

Общая ситуация с неравенствами и их восприятием бедным населением в последние годы ухудшается. Среди бедных растет ощущение того, что неравенства, связанные с доступом к образованию и здравоохранению, являются несправедливыми, хотя это ощущение и приходит в противоречие с нормативно-ценностной моделью, характерной для российской национальной культуры в целом. Неверие в то, что российское общество сможет стать справедливым в среднесрочной перспективе, характеризует более 70% бедных. Более того, подавляющее большинство из них не фиксируют никаких положительных изменений ситуации со справедливостью в последние годы. Все это говорит о том, что проблема неравенств и справедливости становится все острее и может привести к значимым негативным последствиям не только для бедных, но для всего общества.

15. Нормативно-ценностные системы, характерные для бедного населения, качественно не отличают их от небедного населения. Кроме того, сами бедные неоднородны по своим нормативно-ценностным представлениям: в качестве факторов дифференциации выступают, прежде всего, возраст, а также длительность нахождения в бедности и статус на рынке труда. Поэтому говорить о ценностном расколе между бедным и небедным населением или о формировании особой культуры бедности в России пока не приходится, хотя по ряду позиций количественные различия между бедным и небедным населением достаточно заметны, и в случае их нарастания вопрос о наличии в России особой субкультуры бедных может актуализироваться.

Однако в нынешний период в своем отношении к свободе, совести, морали бедные выражают ценности, характерные и для небедных россиян. Так, в представлениях большинства из них свобода имеет безусловный приоритет над материальными ценностями, а спокойная совесть и гармония - над властью и влиянием на других. При этом большинство бедных считает, что иметь можно только те доходы, которые получены честным трудом. При этом доля сторонников подобных взглядов заметно сократилась за последние 10 лет, демонстрируя разочарование в возможностях добиться улучшений своей жизни с помощью честного труда. Что касается трудовых мотиваций бедных, то для них материальная компонента работы оказывается важнее, чем для небедных.

Ценности и установки, характерные для современных обществ - индивидуализм, внутренний локус контроля и приоритет равенства возможностей - оказываются в меньшей степени распространены среди бедного населения, чем среди небедного. Однако сама группа бедных россиян не является при этом однородной, и по всем этим вопросам в ней выделяются и сторонники модернистских ценностей, и сторонники традиционных ценностей. Важным фактором дифференциации самих бедных здесь оказывается опять-таки возраст - ценности современных обществ в значительно большей степени свойственны молодым бедным, чем бедным из старших возрастных когорт.

С другой стороны, молодые бедные характеризуются одновременно и большим стремлением к власти и возможности влиять на других в ущерб чистой совести, а также одобрением любых доходов независимо от способа их получения и готовностью при необходимости переступить через нормы морали ради материального успеха в жизни. Однако, несмотря на разную степень распространенности тех или иных ценностей и установок как среди бедных и небедных, так и среди разных возрастных когорт в составе всех слоев населения, у большинства россиян существует определенный консенсус относительно «особого пути» России и невозможности копировать для нее западный путь развития.

16. Бедность в пореформенной России является одним из важных факторов негативного психоэмоционального состояния и мировосприятия беднейших слоев российского населения. Бедные резко отличаются от своих более благополучных сограждан по всем показателям социально-психологического самочувствия в худшую сторону. Значительная их часть пребывает в уверенности, что жизнь их складывается плохо, они массово находятся в состоянии подавленности и апатии либо тревоги и даже агрессии, постоянно испытывают чувства несправедливости всего происходящего вокруг и собственной беспомощности повлиять на ситуацию, стыда за состояние страны и ощущение того, что дальше так жить нельзя.

Эта ситуация резко контрастирует с происходящим в обществе в целом. 15-20 лет назад социально-психологический дискомфорт был обычным состоянием для большинства российского населения, переживавшего коренную ломку образа жизни, последствия структурной перестройки экономики, «уход» государства из социальной сферы. Однако с тех пор в обществе произошли существенные изменения, на фоне общей социально-экономической и политической стабилизации развились выраженные тенденции к улучшению социально-психологического климата и самочувствия граждан. Такие тенденции не могли не затронуть беднейшие слои населения, многие жизненные страхи и опасения российских бедных стали постепенно ослабевать перед лицом общей стабилизации и хотя и медленного, но все же поступательного развития страны. Не может не сказываться на изменении уровня тревожности бедных слоев населения и эффект «привыкания» к жизни в новых, непростых условиях. Тем не менее общее состояние тревожности, пессимизм и негативизм бедных остается важнейшим маркером социального самочувствия данной группы, все больше отличающих их от небедных россиян.

17. В структуре политической жизни общества представителей бедных слоев населения к числу субъектов социально-политической активности отнести нельзя, тем более - субъектов, обладающих самостоятельностью и своеобразием своего политического поведения. К тому же и такой важный мотив, как интерес к политике не только остается в среде бедных на низком уровне, но и с течением времени падает. За последние десять лет интерес бедных слоев населения к событиям и процессам политической жизни снизился более чем в 2 раза (с 29% до 12%).

Выбирая между правом на участие и неучастие в политической жизни общества, бедные явно предпочитают неучастие. О готовности включиться в какие-либо институциональные формы политического участия заявляют менее 1% представителей российской бедноты. В целом результаты проведенного исследования дают основания для весьма неутешительного вывода о нарастающем отчуждении «нижней» части общества от политики, социально-политической жизни страны.

Снижение общественно-политической активности характеризует не только бедных, но и представителей благополучных слоев населения. Но вот в чем группа бедных обращает на себя особое внимание, так это более острые, негативные оценки положения дел в различных сферах жизни общества. Прежде всего это относится к оценкам экономической ситуации и эффективности функционирования социальной сферы. При этом наиболее резко негативно оцениваются результаты борьбы с бедностью, ситуация с восстановлением социальной справедливости, состояние общего психологического климата в стране.

Негативно оцениваемые в массовом сознании бедных сферы нашей жизни вполне объяснимо дополняются характером восприятия в их среде существующих в стране противоречий. Еще десять лет назад противоречие между бедными и богатыми по остроте восприятия было вполне сопоставимо с противоречиями между чиновниками и рядовым населением, между олигархами и подавляющим большинством народа; ныне же это противоречие не только вышло на первый план, но и стало усиливаться от «наложения» на не менее остро воспринимаемую проблему социальных неравенств и вопиющие проявления в обществе социальной несправедливости.

В любом другом развитом обществе подобный настрой народной бедноты, скорее всего, обернулся бы радикализацией ее сознания и поведения. Однако при всем существующем (и описанном в настоящем докладе) недовольстве, признаков того, что российские бедные отличаются радикальным, а уж тем более революционным духом не наблюдается. В настоящий период в бедных слоях населения доминирует установка не на глубокие и всеобъемлющие перемены, а на стабильность. Больше того, несмотря на довольно негативные оценки бедными отдельных сторон жизни общества, две трети их представителей выражают поддержку действующей власти и на какие-либо активно-протестные формы массовых действий не настроены.

18. Важными отличительными чертами образа жизни бедных являются особенности их досугового поведения. На фоне относительно благополучной ситуации в сфере досуга в обществе в целом досуг российских бедных отличается скудным содержанием и отсутствием видового разнообразия. С течением времени эта ситуация только усугубляется - тенденцией последних десяти лет является дальнейшее обеднение досуга беднейшей части российского населения, причем из досуговой палитры бедных вымываются даже такие виды досуга, которые не требуют финансовых затрат. В нынешних условиях можно говорить о развитии системного характера досуговой эксклюзии российских бедных, о том, что скудость досуга становится неотъемлемой чертой их образа жизни.

При этом сами бедные не придают большого значения ограниченности своей досуговой активности. Происходит сужение их жизненного кругозора, ослабляется интерес к разнообразию, эмоциям и впечатлениям, саморазвитию. Российские бедные не воспринимают и не используют возможности досуга в качестве доступного для них инструмента развития собственных ресурсов _ социально-коммуникативных, профессиональных, культурных и т. д., - консервируя, таким образом, свое состояние бедности и не пытаясь нащупать выхода из него. При сохранении столь негативных тенденций можно ожидать дальнейшего сужения социокультурного горизонта бедных, пребывания их в своем коммуникационно и культурно замкнутом мире и, как следствие, их дальнейшей социальной деградации.

Размещено на Allbest.ru