Качество жизни населения среднего города России: адаптационные стратегии и эффективность управления

Отечественные ученые делают попытки математического моделирования и прогнозирования качества жизни. Так, А.П. Егоршин предлагает использовать следующие категории качества жизни населения города: финансово-экономические показатели, медико-экологические, показатели материального благосостояния, показатели духовного благосостояния. Каждая из перечисленных категорий является интегральной и состоит из ряда легко фиксируемых статистических показателей. С.А. Айвазян предлагает исследовать интегральную категорию качества жизни населения с помощью пяти категорий 2-го уровня (качество населения, благосостояние населения, качество социальной сферы, качество экологической ниши, природно-климатические условия), которые разбиваются на категории 3-го уровня, а затем и 4-го уровня.

В современной социологии термин «качество жизни» еще не получил должного теоретико-методологического обоснования как научное понятие. Чаще всего ученые объясняют такой пробел в научно-исследовательских работах сложностью его изучения (Е.В. Давыдова, А.А. Давыдов, Р.С. Могилевский, А.М. Шкуркин, А.А. Шкуркин, А.И. Субетто, Н.С. Маликов). Что же порождает методологический плюрализм в исследовании качества жизни? Л.А. Кривоносова предлагает использовать методику, предложенную Дж. Форрестером, добавив ряд объективных показателей. Методика опирается на четыре глобальных индикатора: ожидаемая средняя продолжительность жизни, производство продуктов питания на душу населения, продукция промышленного производства на душу населения, состояние окружающей среды. Подобная практика исследования качества жизни является достаточно популярной во всем мире. Самым быстрым способом измерения качества жизни является индекс человеческого развития (включает три составляющих: средняя продолжительность жизни при рождении, уровень образования населения и реальный среднедушевой валовой внутренний продукт). Самые основательные исследования включают порядка 1000 индикаторов. Например, согласно практике ООН, необходимо использовать 150 объективных макропоказателей, отражающих физико-географические параметры среды обитания, уровень антропогенной нагрузки на природу в результате жизнедеятельности населения, демографические, экономические, правовые аспекты, уровень развития здравоохранения, образования, культуры и т.п. Однако практика измерения качества жизни объективными показателями с одной стороны осложняется отсутствием в России официальных нормативов, а с другой - явно нечувствительна в отношении проблем самого населения. Как утверждает Т.М. Дридзе, «качество жизни человека, его благополучие и нравственный «иммунитет» определяется, прежде всего, не тем, чего и сколько у него есть, а тем, сколь доступны ему средства решения жизненно важных проблем именно тогда, когда эти проблемы у него возникают. И, значит, благосостояние общества определяется не общим его экономическим богатством и не столько числом заводов и фабрик, школ, больниц, специалистов и пр. (хотя, конечно, и этим тоже), сколько социальным самочувствием его граждан в данный конкретный момент в данном конкретном месте» Дридзе Т.М. Прогнозное социальное проектирование в системе управления// Прогнозное социальное проектирование: теоретико-методологические и методические проблемы. - М.: Наука, 1994. - С.200. . На взгляд диссертанта субъективные показатели более адекватно отражают состояние объекта исследования. Поэтому ряд исследователей пытается объединить субъективные и объективные показатели. На государственном уровне вводятся стандарты качества жизни, которые включают три блока индикаторов: статистические данные, характеризующие здоровье населения и демографическое благополучие; данные социологических опросов об удовлетворенности населения индивидуальными условиями жизни, а также социальная удовлетворенность положением дел в государстве; статистические данные духовного состояния общества. Л.Ф Орлов указывает, что качество жизни всесторонне характеризует уровень и степень благосостояния, свобод, социального и духовного развития человека, поэтому предлагает следующий пакет субъективно и объективно фиксируемых составляющих качества жизни: качество здоровья; качество образования; качество рекреации; качество питания; качество жилища; качество благоустройства жизни; качество социальной защиты; качество правовой защиты; качество окружающей среды. Все составляющие качества жизни взаимосвязаны и взаимозависимы.

Особенно активно разрабатывались подходы к изучению качества жизни за рубежом (М.Сирги, Г. Самли, А. Мидоу, Э. Аллард, M. Nussbaum, S. Amartya, C. Bliss, L.W. Jeffers, J. Dobos, A. Campbell ). В частности, Р.М. Нугаев и М.А.Нугаев Нугаев Р.М., Нугаев М.А. Качество жизни в трудах социологов США // Социологические исследования. - 2003. - №6. - С. 100-105, С.102-103. приводят следующую классификацию: теории идеалов (качество жизни предполагает реализацию определенных идеалов человека); персонально-утилитарные теории (акцент делается на ощущениях счастья, удовольствиях и исполнении желаний); теории изобилия (качество отождествляется с уровнем жизни); теория базовых потребностей (качество жизни достигается за счет удовлетворения трех систем базовых потребностей: «иметь», «любить» и «быть»). Кроме приведенных выше, Р.М. Нугаев, М.А. Нугаев Там же. С.103. предлагают рассмотреть специфику деятельностного подхода, приводят исследовательскую программу М. Сирги, Г. Самли, А. Мидоу, социально-философским основанием которой является деятельностный подход. Анализ качества жизни с точки зрения деятельностного подхода включает четыре измерения. Первое рассматривает качество жизни с точки зрения взаимного соответствия целей и способов их достижения, т.е. методов и результатов деятельности. Второе анализирует различия между долговременными и краткосрочными результатами. Третье измерение рассматривает социальный потенциал качества жизни и его реализацию. Четвертое измерение различает 4 уровня анализа - индивидуальный, групповой, социетальный и мировой. С точки зрения деятельностного подхода, цели качества жизни могут быть определены как удовлетворение человеческих потребностей в локальном сообществе или в обществе в целом. Там же. С.103.

В отечественной литературе также предлагаются уже апробированные исследователями относительно стройные методики изучения качества жизни. Например, Л.А. Кривоносова предлагает субъективную оценку качества жизни населения, выделяя три уровня. 1. Измерение ранга и уровня удовлетворенности отдельных составляющих качества жизни и сравнение с объективными показателями. 2. Построение рейтинга проблем населения региона. 3. Измерения показателя социального самочувствия (общее мироощущение человека).

Ф.Ф. Саетгалиева в своих исследованиях отождествляет уровень и качество жизни, называя важными следующие показатели: доходы, занятость, демографическая ситуация, уровень потребления, социальная обеспеченность и положение людей. При этом только уровень потребления исследуется в ходе социологического опроса, остальные показатели статистические. Социологические опросы, проведенные А.М. Нагимовой, показали, что в жизни населения ключевое место занимает благосостояние, важной составляющей которого выступают доходы населения. В связи с этим предлагается считать благосостояние основным компонентом качества жизни. Л.А. Кривоносова считает, что основная трудность в создании единого методологического аппарата исследования качества жизни - это сложность его измерения, т.к. необходимо агрегировать множество разнородных показателей. Поэтому осуществляемый социологами исследовательский поиск простых в понимании и измерении индикаторов качества жизни пока не дает результатов, а предлагаемые методики не могут претендовать на универсальность и обоснованность.

Итак, большинство, исследователей сходятся во мнении, что дефиниция «качество жизни» имеет более широкое смысловое наполнение, чем иногда отождествляемые с ней понятия «уровень жизни», «стиль жизни», «благосостояние». Хотя нельзя не отметить их семантически перекрывающееся наполнение. Это отмечается в работах целого ряда исследователей (Л.Ф. Орлов, Г.И. Осадчая, Р. Инглхарт, Дж. Рабье, А.Б. Борисова, Р.М. Нугаев, М.А. Нугаев, Н.С. Маликов, С.А. Баженов).

Рассматривая теоретические основы исследования качества жизни нельзя не остановится на факторах, детерминирующих качество жизни населения. Как отмечает Егоршин А.П., «качество жизни основывается на многофакторных линейных и нелинейных связях. Этот показатель можно рассматривать как векторное сложение частных факторов качество жизни населения». Рассматривая структуру факторов, разделим их условно на управляемые и стихийные. Стихийные сложно прогнозируемы и действуют случайным образом, не поддаются прямому управлению, поэтому исключим их из нашего анализа. Управляемые факторы могут контролироваться человеком (эндогенные) или другими акторами внешней среды (экзогенные).

Ряд ученых указывают на детерменированность качества жизни человека его потребностями, интересами, переживаниями (Л.Ф. Орлов, Р.М. Нугаев, М.А. Нугаев, Л.А. Кривоносова, Н.С. Маликов, А.Н. Субетто, Н.А. Журавлева, Т.М. Караханова). Однако исследования показывают ценностную дезориентированность существенной доли населения в связи с происходящимим трансформационными процессами (А.К. Абишева, Ж.Т. Тощенко, Н.Е. Тихонова, С.Ю. Барсукова). Так, Р.М. Нугаев, М.А. Нугаев связывают качество жизни с личностным статусом индивида (доходом, занятостью, возрастом, национальностью, местом проживания и т.п.). Удовлетворенность жизнью, ощущение человеком счастья и успешности рассматриваются как составляющие качества жизни и достаточно активно прорабатываются в исследованиях ряда ученых (Р. Инглхарт, Дж. Рабье, Е.В. Зинько, А.Н. Демин, К. Левин, Г.Л. Воронин, У. Томас, Ф. Знанецкий, Л.Е. Душаский, Н.Н. Седова).

Динамика социальных изменений оказывает существенное влияние на качество жизни. О нарастании проблем социальной незащищенности, ухудшении материального положения существенной части населения в результате реформирования пишут Л.И. Нестеров, Ж.Т. Тощенко, Т.И. Заславская, Н.И. Левада, Б.А. Грушин, М.К. Горшков, Р.В. Рывкина В.М. Полтерович, В.В. Попов указывают на связь между благосостоянием и уровнем демократии. Наиболее близкими к теме нашего диссертационного исследования являются проблемы исследования благосостояния общества (А.М. Нагимова, А.А. Тихонов), его поляризации на богатых и бедных (Е.Б. Фролова, О.А. Манухова, Л.А. Беляева, В.С. Сычева, В.З. Роговин, А.Н. Криворучко, Л.А. Гордон, З.Т. Голенкова, Е.Д. Игитханян, Э.Г. Саровский, И.В. Казарин).

Теоретический обзор и анализ наработок в исследуемом проблемном поле показал, что интерес большинства ученых ограничивается изучением самого состояния качества жизни и мало внимания уделяется проблеме его изменения. Указания на необходимость изменения качества жизни обычно если и фиксируются, то в виде социального заказа для органов государственного и муниципального управления. Однако очевидно, что сам человек является носителем способностей и возможностей изменения своего качества жизни. Диссертант предполагает исследовать эту проблему в рамках адаптационных стратегий, как управляемых эндогенных факторов, детерминирующих качество жизни. Еще одним фактором, определяющим качество жизни, является деятельность органов управления. На уровне города деятельность муниципальных органов власти задает пространство возможностей для горожан. Поэтому в зависимости от эффективности деятельности муниципальной власти пространство возможностей для достижения желаемого качества жизни у горожан может либо расширяться, либо сужаться.

В диссертационном исследовании используются все рекомендации, которые дает изучающим качество жизни Л.А. Кривоносова «делать акцент на субъективной составляющей, сравнивать оценки с объективными показателями, выявлять динамику ценностных ориентаций и соотносить ее с материальным благосостоянием, выстраивать динамические ряды с учетом оценки общественным мнением качества жизни предшествующих периодов» Кривоносова Л.А. Мониторинг качества жизни территориального сообщества: проблемы, принципы и перспективы построения.// Социальная политика и социология. - 2005. - №4. - С. 52-61, С.60.. В диссертационном исследовании автор предлагает использовать следующее понимание качества жизни. Качество жизни - это интегральное социологическое понятие, выражающее качество удовлетворения материальных и духовных потребностей человека, замыкающих на себе весь социальный контекст человеческого бытия, связанных с представлениями о себе и окружающих людях, фиксирующих разницу (или совпадение) желаемой и реальной жизни и создающих предпосылки для реструктуризации адаптационных стратегий в случае выявленного расхождения.

В параграфе 1.2 «Качество жизни горожан: методологический конструкт и методика исследования» предлагается модель эмпирического исследования качества жизни. Автор полагает, что качество жизни человека тесно связано с его представлением о себе и об окружающем мире. Мировоззрение задает систему координат при оценке своего качества жизни. Определяя качество своей жизни, человек выявляет степень приближения реального положения к желаемому. Диссертантом предполагается, что человек стремится ликвидировать разрыв между желаемым и существующим, используя имеющиеся у него ресурсы и возможности. В связи с этим возникает проблема поиска социальных инструментов изменения качества жизни и факторов, способных повлиять на качество жизни индивида или социальной группы. Таким образом, встает вопрос о методах управления качеством своей жизни. Согласно мнению ряда ученых в области управления, для совершенствования своих позиций в социально-экономической среде необходимо оценить влияние внешней среды и собственные ресурсы.

Рассматривая этот же вопрос с позиций социальной квалитологии, А.В. Лубский, С.И. Григорьев, Л.Г. Гуслякова, С.А. Гусова Лубский А.В. Методология научных исследований в социальной работе с молодежью// Проблемы социальной работы с молодежью в современной России: Учебное пособие/ Под общ. ред. В.Д. Байрамова. - Ростов н/Д; М.: Изд-во СКНД ВШ, 2009. С.510; Григорьев С.И. Основы построения социологической теории жизненных сил человека// Социологические исследования. - 1997. - №12.; Григорьев С.И., Гулслякова Л.Г., Гусова С.А. Социология. Основы модернизации социального знания: Учебник. - М.: Изд-во Гардарики, 2006. указывают на единство внешней и внутренней обусловленности социального качества. При этом, как отмечает А.В. Лубский, внутренняя обусловленность социального качества формирует его потенциальный характер, в котором заключена способность социального объекта к определенным взаимодействиям с проектируемой внешней средой. Внешняя обусловленность социального качества определяет его реальный характер, отражающий результат взаимодействия с определенной внешней средой. С этой точки зрения диссертант считает необходимым в качестве внешней среды рассматривать такое локальное сообщество, как город. Органы муниципального управления здесь выступают определяющим началом для всех социально-экономических процессов. В результате в городской среде формируется поле возможностей для индивида реализовать желаемое качество жизни. При этом, проблему внутренней обусловленности качества жизни будем исследовать в рамках парадигмы жизненных сил человека, рассматривающей способность человека «воспроизводить и совершенствовать свою жизнь индивидуально-личностными и организационно-коллективными средствами в условиях определенного жизненного пространства» Лубский А.В. Методология научных исследований в социальной работе с молодежью// Проблемы социальной работы с молодежью в современной России: Учебное пособие/ Под общ. ред. В.Д. Байрамова. - Ростов-на-Дону; М.: Изд-во СКНД ВШ, 2009. С. 510.. Для жителей города такая способность оформляется в виде потребностей, интересов и субъектности.

Таким образом, качество жизни, рассматриваемое как качество удовлетворения материальных и духовных потребностей, являет собой интегральный показатель, который может быть квантифицирован в рамках материальных и духовных потребностей. Материальные и духовные потребности могут быть эмпирически зафиксированы через отношение к ним горожан, которое фиксируется в 4-х мерной конструкции: удовлетворенность, субъектность, вероятность благоприятных изменений, значимость потребности (интерес).

Помимо этого смысловое наполнение материальных и духовных потребностей возможно через фиксацию отношения горожан к отдельным элементам качества жизни, таким как: качество, количество и расходы на питание, одежду, предметы домашнего обихода, состояние здоровья, уровень жизни, состояние законности, социальная защищенность, сфера труда и т.д.

В результате духовные и материальные потребности замыкают на себе весь социальный контекст человеческой жизни, позволяя через отношение к ним выяснить оценку качества своей жизни. Неудовлетворенность потребностей будет свидетельствовать о расхождении желаемого и реального качества жизни. Изменение качества жизни горожан возможно при помощи адаптационных стратегий. Эффективность использованной адаптационной стратегии будет отражаться на самооценке условий своей социальной успешности. Таким образом, в методологический конструкт исследования включаются индикаторы самоидентификации своей успешности, своего социального статуса и своего благосостояния, позволяющие сравнить адаптационные стратегии «успешных - неуспешных», «богатых - бедных». Достижение поставленной в диссертационном исследовании цели осуществляется в рамках деятельностного, системного, стратификационного подходов, основных положений парадигмы жизненных сил человека, а также компаративного анализа. Методическая характеристика исследования, проводившегося методом анкетного опроса, включает описание эмпирической базы, структуру генеральной и выборочной совокупности, объем выборки и сведения о ремонте выборки.

В Главе 2 «Динамика оценок качества жизни: социоструктурный анализ» социоструктурный анализ качества жизни раскрывается через попытку осмысления генезиса и структуры оценок качества жизни как интегральной семантической конструкции, предполагающей синтез материальных и духовных потребностей, интересов и возможностей горожан.

В параграфе 2.1 «Ретроспективный анализ оценок качества жизни в аспекте социальных потребностей и возможностей горожан» анализируется конструкция отношения горожан к качеству своей жизни в контексте материальной и духовной составляющей и констатируется перманентное доминирование материальных потребностей в структуре оценок качества жизни.

По данным целого ряда социологов, обеспечение достойного качества жизни является одной из самых поддерживаемых общенациональных целей развития нашей страны. Показательно, что актуальность этой цели растет: если в 1998 г. на нее указали 54 % респондентов, то в 2004 г. уже 60,9 % Горшков М.К. Общенациональное сознание россиян в условиях трансформации: состояние и динамика// Роль идеологии в трансформационных процессах России: общенациональный и региональный аспект: Материалы международной конференции. - Ростов-на-Дону: Фолиант, 2006. - 188 с. - С. 43-58, С. 56. . Анализ генезиса оценок горожан базируется на данных исследований, проведенных в г. Таганроге с 1996 по 2007 гг. с участием автора. Такая динамика позволяет констатировать ситуацию перманентной проблемности удовлетворения материальных потребностей. Если конструкция оценок горожанами духовных потребностей показывает рост удовлетворения и возможностей своими силами решать проблемы в этой сфере, что сопровождается у половины респондентов положительным образом прогноза на будущее, то материальные потребности на фоне их большой значимости имеют практически инверсную оценку удовлетворенности. Большой объем неудовлетворенности акцентуализируется в связи с проблемой дефицита возможностей у горожан удовлетворения материальных потребностей собственными силами.

В свете выше указанного автор предлагает исследовать качество жизни горожан в русле проблемности материальной его составляющей, которая вносит основную долю негатива в оценки горожан и создает серьезные барьеры в достижении желаемого качества жизни. При этом автор признает безусловную роль духовных потребностей в формировании качества жизни горожан. Духовная составляющая саморегулируется и в меньшей степени зависит от внешних условий, оформляется в ходе сложно фиксируемых и мало контролируемых процессов и на современном этапе развития общества более соответствует запросам горожан.

Таблица 1. Динамика оценок своих материальных потребностей жителями г. Таганрога

Таблица 2. Динамика оценок своих духовных потребностей жителями г. Таганрога

Исследование ряда индикаторов качества жизни населения показало приоритетность сфер здоровья и питания и недовольство качеством предоставляемых товаров и услуг и расходами на них. Оценки качества жизни горожан оформляются под влиянием таких факторов, как работа медицинских организаций, организаций, оказывающих жилищно-коммунальные услуги, производящих предметы домашнего обихода, и т.д. Их проблемность оттягивает на себя социальную активность горожан, фиксируя потребности на физиологическом и экзистенциальном уровнях (по А. Маслоу). Тем не менее, анализ социоструктурной динамики оценок качества жизни горожан указывает на устойчивую гетерогенность по возрастному и гендерному признакам: молодежь и мужское население города всегда дают более положительные оценки, чем женщины и люди преклонного возраста. Такая гетерогенность указывает на недостатки методик оценки качества по статистическим показаниям, так как в одной сфере города формируется дифференциация оценок качества жизни, детерминированных индивидуальными особенностями горожан, фиксирующих желаемое и реальную жизнь и степень приближения второго к первому.

В параграфе 2.2 «Качество жизни: социологический анализ современной ситуации» производится анализ современных оценок составляющих качества жизни, и выявляются причины пролонгирования негативных установок горожан. Современная динамика социально-экономических преобразований становится релевантной адаптационным возможностям горожан. В результате социально-экономическая среда города еще не удовлетворяет материальные потребности 70 % горожан, но предоставляет возможность 59% изменить все к лучшему собственными силами. Самооценка своего материального положения показала, что оно хорошее у 15 % и скорее хорошее, чем плохое у 44 % опрошенных. Автор делает вывод, что большой объем неудовлетворенности порождается неадекватно высокими вложениями сил, времени и энергии в свое материальное положение (по данным за 2007 г. 42 % таганрожцев приходится вертеться, чтобы обеспечить себе терпимую жизнь) для того, чтобы оно оказалось хорошим. В результате хорошее материальное положение не дает удовлетворения, так как ухудшает общее качество жизни (делая ее более напряженной). Следствием этого является непритязательность существенной части горожан (жить не хуже большинства в городе хотят 48 %, а 10 % хотят выжить пусть даже на самом невысоком уровне).

Сложность достижения желаемого качества жизни собственными усилиями детерминирована дефициентным характером деятельности в этом направлении органов местной и федеральной власти. Рефлексия горожан демонстрирует отсутствие социального партнерства власти и населения в преодолении низкого уровня жизни. Так, рыночные отношения как институционализация механизма уравнивания жизненных шансов на практике проявляются в усложнении жизни горожан. Как следствие, на фоне роста адаптоспособности горожан уменьшается число удовлетворенных рыночными отношениями (35 % - в 2004г., 25% - в 2007г.). Вместе с тем институт власти, делая акцент на функции социального контроля, сводит к минимуму выполнение своей регулирующей функции, ориентированной на обеспечение достойного качества жизни граждан. В результате уровень социальной защищенности удовлетворяет только 13% горожан, а уровень жизни населения - 11%. Фактическое дистанцирование государственной власти от проблем своих граждан приводит к дезориентации и непониманию населением проводимых социально-экономических преобразований.

В параграфе 2.3 «Имущественный потенциал и текущие финансовые практики горожан» содержится анализ финансовых практик горожан как материальной основы качества жизни. Финансовые практики горожан не являются социально обособленными явлениями и включены в общую систему финансового регулирования конкретного социума. Финансовый потенциал горожан не только влияет на их качество жизни, но и определяет количество кредитных денег в экономике города (в виде частных вложений в пассивы банковских и небанковских финансовых институтов). В связи с этим дефицит или профицит доходов и расходов домохозяйства является определяющей материальной основой для изменения качества жизни. Анализ данных показывает, что финансовые затруднения в связи с низкими доходами испытывают 56 % респондентов. И хотя данные указывают на возможности накопительной практики у горожан, существенной получается сумма только у 3 %. Увеличение расходов населения (прежде всего на жилищно-коммунальные услуги) ведет к необходимости рационализации потребления, секвестирование семейного бюджета приводит к снижению затрат на одежду и предметы домашнего обихода, что противоречит потребностям горожан и имеет деструктивное влияние на качество их жизни.

В результате свертывается пространство потребления. Редукция качества жизни предопределена упрощением и сокращением потребляемых товаров и услуг. Автор считает, что бедность населения имеет коинцидентичные последствия как для отдельных домохозяйств, так и для экономики города, примитивизируя структуру производства и снижая конкурентоспособность предприятий. Таким образом, локализация и сокращение зоны бедности в сфере города является не только социальной, но и экономически важной задачей, стоящей перед органами муниципального управления.

В параграфе 2.4 «Стратификационный анализ качества жизни горожан: локализация зон социального благополучия» раскрываются результаты анализа морфологии социального благополучия, акцентируется внимание на зонах социального благополучия и социальной беспомощности, выделенных на основе самоидентификации горожан. Неоднородность качества жизни горожан с одной стороны определяется неравным доступом к возможностям, предлагаемым социальной средой, а с другой - детерминирована социальной активностью индивида. Диагностика морфологии социального благополучия позволяет локализовать проблемные для системы управления городом зоны (т.е. выявить в социальной среде «коридоры возможностей» системы управления).

Исследование стратификации социальной среды на основе самооценки горожан показало, что с 2004 по 2007 годы произошла восходящая вертикальная мобильность. Кроме того, респондентам предлагалось определить свое положение на иерархических лестницах успешности и благосостояния. Для семантической интерпретации оценок респондентов им предлагалось оценить понятия: «успех», «бедность» и «богатство». В результате оказалось, что «успех» имеет более позитивный образ, чем «богатство». В тоже время, указанная вертикальная мобильность стоила больших усилий, так как по критерию трудности фиксируется сходное семантическое наполнение дефиниций «бедность», «богатство», «успех», где отличаются только уровни интенсивности негатива. Понятие «бедность» отождествляют с трудностями 59 %, «успех» является трудным для 46 %, а «богатство» отождествляют с трудностями 40 % респондентов. Таким образом, бедность связана с большими трудностями, чем богатство и успешность. Самоидентифицируют себя в качестве «богатых» 5 %, а «бедных» - 24 %. При этом среди «богатых» 33 % не относят себя к «очень успешным», а среди «бедных» - 38 % определили себя как «среднеуспешные», 2 % как «очень успешные». Самоидентифицируют себя успешными 10 %, а неуспешными - 19 %. Среди успешных только 35 % посчитали себя богатыми. Среди неуспешных к бедным себя отнесли 75 %. Нужно отметить, что не успешность полностью коррелирует с бедностью и низкостатусностью, в то время как успешность у 57 % не связывается с высоким статусом, а у 67 % с богатством. Стартификационный анализ показал, что в городской среде можно выделить часть населения (составляющая около 7-8 %), которой, несмотря на вовлеченность в трудовой процесс, не хватает зарплаты даже на необходимое. Однако в социальной среде города существует и группа-антипод, имеющая меньшую численность, но осуществляющая свою жизнедеятельность в достаточно комфортных материальных условиях. В общем массиве выборки ее составляют 1,5 % респондентов.

В Главе 3 «Компаративный анализ адаптационных стратегий, определяющих качество жизни горожан» описан процесс выбора горожанами адаптационных стратегий, проведен сравнительный анализ адаптационных стратегий, используемых различными социальными группами, выделенными по традиционным и нетрадиционным критериям, показаны способы конструирования горожанами социальной успешности.

В параграфе 3.1 «Адаптационные стратегии горожан как способ социального конструирования своего качества жизни» анализируется роль адаптационных стратегий как инструмента изменения качества своей жизни. Изменение формы экономических отношений сопровождается процессами разгосударствления, создания новых форм хозяйствования и другими неоднозначными по методам осуществления изменениями, они с неизбежностью в ряде случаев наталкиваются на непонимание, безразличие целого ряда групп и слоев населения. В этой ситуации формирование у населения конструктивных моделей гибкой социально-экономической адаптации - одна из важнейших задач, решаемых в ходе экономических преобразований в России, игнорирование которой ведет к большим социальным издержкам. Так, по мнению Т.И. Заславской, «адаптационная функция выражается в обеспечении способности общества конструктивно и своевременно отвечать на глобальные вызовы мировой системы, изменение геополитических и экономических условий, природные и социальные катаклизмы» Заславская Т.И. Современное российское общество: проблемы и перспективы. Статья 2 //Общественные науки и современность. - 2004. - №6. - С. 5-18, С.11.. Однако в настоящее время становится очевиден существенный разрыв между галопирующим темпом экономических реформ и адаптоспособностью населения. Общественное сознание, являясь достаточно инертным, не в состоянии освоить большой багаж экономических инноваций, предлагаемых реформаторами. В то же время уже имеющийся у населения опыт действия в экономической сфере в связи с проведенными реформами утрачивает былую адекватность социально-экономической динамике, не позволяет эффективно достигнуть желаемого качества жизни.

В частности, Е.М. Авраамова указывает, что «адаптация становится доминирующим макросоциальным процессом, определяющим тенденции общественного развития России. Задача адаптации связана с мобилизацией всех имеющихся индивидуальных ресурсов» Авраамова Е.М. Воспроизводство адаптационных практик в период российской трансформации // Общественные науки и современность. - 2005. - №6. - С. 5-15, С.7.. Результатом социальной адаптации становится приспособление индивида к условиям новой социальной среды, а характеристика отношения индивида с внешней средой отражает успешность адаптации как процесса. Считается, что социальная адаптация разворачивается как гибко организованная в новых условиях поисковая активность, зависящая от индивидуальных особенностей личности. В связи с этим ряд исследователей предлагает дифференцировать адаптационные практики (А.С. Готлиб, О.Н. Запорожец, Г.Р. Хасаев, Т.Н. Духина, Л.Г. Корель). Исследователи делают акцент на неравномерность прохождения процесса адаптации в современной России. Кроме того, по мнению Т.Н. Духиной, «показателем успешной адаптации является высокий социальный статус индивида в данной среде, а также его психологическая удовлетворенность этой средой в целом и ее наиболее важными элементами». Таким образом, анализ уровня удовлетворенности своим благосостоянием, самооценка успешности или неуспешности своей жизнедеятельности дает нам представление об уровне адаптации горожан, их способности вписаться в городскую среду. Вместе с тем, Е.Л. Омельченко считает, что «особое значение в условиях трансформации социально-экономического нормативного пространства приобретают индивидуальные стратегии, т.е. серия последовательных осознанных выборов, совершаемых индивидом и основанных на соотнесении своих шансов с существующим на данный момент спросом, а также тактическое реагирование на его изменения» Омельченко Е.Л. Стилевые стратегии занятости и их гендерные особенности // Социологические исследования. - 2002. - №11. - С. 36-47, С.37.. Стратегия - это заранее спланированная реакция субъекта на изменения в окружающем его мире, соотнесенные с его ресурсами и желаниями; выбранная для достижения желаемого результата. Реализации стратегии, как правило, предшествует анализ текущего положения дел и выбор наиболее приемлемой для актора линии поведения. Очевидно, что подобная линия поведения может осмысляться или не осмысляться человеком (в таком случае это поведение основано на привычке, возникшей еще в процессе социализации, и не предполагает стадии анализа сложившейся ситуации), но всегда детерминирует качество его жизни. Таким образом, можно предположить, что конструирование желаемого качества жизни начинается с процесса осмысления (рефлексии) социальной среды и себя в ней (саморефлексии). Социальная среда здесь предстает в качестве источника информации о возможной деятельности в ней. Непрерывный процесс взаимодействия с социальной средой приводит к анализу текущей ситуации (уровень удовлетворенности потребностей, возможность повлиять на ситуацию собственными усилиями, прогнозирование результатов деятельности), который порождает готовность к определенному уровню активности в ней, и формированию стратегии изменения или удержания существующей ситуации (например, происходит замена адаптационной стратегии на более эффективную, позволяющую достичь желаемого качества жизни). Подобные процессы изменения в адаптационных стратегиях социальных акторов являются своеобразной средовой активностью для других индивидов и социальных групп. Социально-экономическое творчество наиболее активных и успешных индивидов реструктуризирует систему адаптационных стратегий всего населения, переориентируя на более эффективные модели поведения. Таким образом, пользуясь терминологией Б.Ф. Скиннера, возникает рекурсивная взаимообусловленность выбираемых человеком моделей адаптостратегий в социальной среде. Автор считает, что адаптационные стратегии, используемые отдельными людьми, характеризуются следующим образом: ориентированы на достижение желаемого качества жизни, формируют основу для ежедневной практики, связаны с неопределенностью результатов при их реализации, предполагают затраты времени, сил, интеллектуального напряжения и материальных ресурсов. В связи с этим, анализируя адаптационные стратегии населения среднего города, можно провести их дифференциацию по частоте и последствиях использования, выявив пути конструирования горожанами желаемого качества жизни.

В параграфе 3.2 «Качество жизни горожан: типология адаптационных стратегий и роль индивидуального планирования своего будущего» анализируется динамика адаптационных стратегий населения, позволяющая дифференцировать их по актуальности и выстраивать соответствующую типологию. В связи с этим создание достойного качества жизни детерминировано социальной активностью населения. Автор исходит из того, что главная цель человека связана с его жизненными чаяниями, а планирование своей жизни тесно связано с предполагаемым ее качеством. Отбор адаптационных стратегий происходит на основе прошлого опыта. В результате малоэффективные стратегии отклоняются, а наиболее эффективные становятся основой конструирования желаемого качества жизни. На уровне среднего города автором было зафиксировано, что за последние десять лет самыми популярными способами повысить свои шансы на восходящую вертикальную мобильность за это время были следующие: подрабатывали, искали дополнительные источники доходов 61%; приобретали полезные связи и влиятельных друзей 48% респондентов; нашли более устраивающую работу 40%; изучали иностранные языки 40% опрошенных; повышали квалификацию по своей специальности 39%; приобретали навыки работы на компьютере 64%; повышали уровень своего образования 53% опрошенных. Таким образом, респонденты в течение десяти лет непрерывно совершенствовали свои умения, знания, навыки. Планомерная реализация задуманного является одним из эффективных инструментов изменения качества жизни. По мнению Хасбулатовой О.А. и Егоровой Л.С., «стратегический план жизни - это своеобразная форма активного осознания и конструктивной организации будущего, он предполагает умение выбирать приоритеты, определять принципы решения жизненных задач» Хасбулатова О.А., Егорова Л.С. Социальное самочувствие женщин и мужчин в средних городах России// Социологические исследования. - 2002. - №11. - С.48-54, С.51.. Чаще всего задуманная цель недосягаема для человека из-за множества пространственных, временных и ресурсных барьеров. План помогает их преодолеть, так как вносит систематизацию и направленность в повседневную практику индивида. Любая деятельность, ориентированная на эффект, предполагает целеполагание, планирование и расчеты целесообразности различных методов достижения цели. Отсутствие планов у половины опрошенных блокирует их социально-экономическую активность, снижает ее успешность. Анализ показывает, что в современном среднем российском городе уже произошла селекция наиболее адекватных экономической ситуации адаптивных стратегий, которые воспринимаются населением в качестве универсальных.

Таблица 3. Текущие и стратегические планы горожан, %

В социальной среде города идет интенсивный процесс накопления адаптопотенциала, который должна стать залогом достижения желаемого качества жизни горожан. Горожане ставят перед собой и решают различные по сложности задачи, используя возможности городской среды и планирование. Так, низкая стоимость труда компенсируется респондентами увеличением объема работ (работой сверхурочно, во время отпуска и т.п.); сложнореализуемые и ресурсоемкие цели планируются на более отдаленный срок исполнения (превращаются в долгосрочные проекты).

Анализ показал, что адаптационные стратегии, используемые горожанами различаются по частоте и эффективности. Адаптационные стратегии четко делятся на неактуальные (редко используемые, т.е. менее чем 20% опрошенных) и актуальные (часто используемые, т.е. более чем 50% респондентов), а последние еще можно разделить на экстенсивные (предполагают увеличение объема работ, при этом финансовый потенциал растет, однако качество жизни может не только улучшиться, но и ухудшиться из-за ухудшения качества рекреационных составляющих жизни) и интенсивные (предполагают наращивание новых компетенций, увеличение потенциала конкурентоспособности населения и качества жизни). В краткосрочный период адекватной может считаться и экстенсивная стратегия, но в долгосрочном плане для изменения качества жизни перспективно использование интенсивных стратегий. В результате предпочтения тех или иных типов стратегий население задает качество своей жизни. Приоритет экстенсивных стратегий приводит к снижению качества жизни, преобладание среди социальных практик интенсивных стратегий позволяет существенно улучшить качество жизни человека.

В параграфе 3.3 «Специфика адаптационных стратегий в гендерных и возрастных группах» выявляется гендерная и возрастная специфика набора актуальных для горожан адаптационных стратегий, позволяющая определить «мужские» и «женские» стратегии, а также обозначить жизненный цикл социальной адаптоспособности горожан. Сравнительный анализ показывает, что дифференциация оценок по поводу использования инструмента планирования в жизни горожан имеет возрастную и гендерную основу (табл. 4).

Таблица 4. Планируете ли вы свою деятельность и жизнь в целом? %

Системный анализ ретроспективных и текущих адаптационных стратегий женщин и мужчин показывает более интенсивное использование их последними. За десятилетие мужчины проявили себя как более активные адаптанты социального пространства: они чаще, чем женщины прибегают ко всем рассмотренным практикам. Женщины, как слаборесурсная группа, чаще мужчин откладывают на более поздний срок реализацию около трети своих планов, рассматриваемых как самые рискованные и капиталоемкие практики.

Ретроспективный анализ адаптационных стратегий, изменяющих качество жизни, позволяет выделить наиболее «мужские» адаптационные стратегии: риск ради получения большого дохода, приобретение полезных связей, повышение по службе, изучение иностранных языков, поиск дополнительных заработков и наиболее устраивающей работы. Однако анализ ситуации на текущий момент показывает сглаживание гендерной асимметрии. Это указывает на активное освоение адаптационных стратегий женщинами. Единственной «мужской» стратегией остается практикам риска ради большого дохода (11% мужчин и 4% женщин). Несмотря на зафиксированные колебания материального благосостояния среди населения, можно сделать вывод, что социальная зависимость населения, на которую часто указывали исследователи и которая рассматривалась как плохое наследие социальной экономики, в городе Таганроге локализована до минимальных масштабов: 88% населения в возрасте до 50 лет и 83% в возрасте 50 лет и старше указывают, что никогда не обращались в органы социальной защиты за помощью. Население даже в трудные моменты не прибегает к помощи социальных служб, предпочитая выходить из материальных затруднений посредством реципрокных практик, одалживания у родственников и друзей, задержки оплаты по счетам. Если разделить все практики на часто используемые (охватывают более половины респондентов) и редко используемые (охватывают менее 20% респондентов), то можно зафиксировать возрастную асимметрию их применения. Максимально широко и часто используются адаптационные стратегии молодежью, а у людей старшего возраста адаптационное пространство сужается до минимума. Этим можно объяснить сложности, возникающие у представителей данной когорты в сфере материального обеспечения.

Подводя итоги анализа адаптационных стратегий по возрастным группам, нужно отметить четко фиксируемый жизненный цикл социальной адаптоспособности горожан.

1) До 30 лет происходит накопление адаптопотенциала. У горожан в этот период фиксируется гибкость в выборе стратегий. Они используют максимально широкую диверсификацию адаптационных стратегий, в том числе риск ради получения больших доходов. В подавляющем большинстве акторы ориентированы на рост и развитие своих профессиональных компетенций, социальных и материальных ресурсов. Используются и интенсивные, и экстенсивные стратегии, даже мало востребованные. Люди этого возраста используют широкий горизонт планирования. Все перечисленное позволяет назвать этот этап патиентным.

2) В 30-39 лет отмечается область стабилизации адаптоспособностей. В этот период, как правило, горожане наращивают и обновляют имущественный потенциал, вкладывают деньги в основную учебу детей, оплачивают спортивные секции и медицинские услуги. Респонденты практически избегают редко используемых стратегий, стремятся наращивать профессиональные компетенции. Тем не менее, в это время горожане наиболее активно выстраивают текущие, среднесрочные планы и планирование отдаленного будущего. Данный этап обоснованно можно назвать виолентным.

3) В возрасте 40-49 лет уклад жизни меняется, происходит снижение используемых стратегий. Респонденты вкладывают финансовые средства в детей, развитие их способности и компетенций. Они избегают редко используемых стратегий. Актуальными в это время являются стратегии приобретения навыков работы на компьютере и подработки. Для них характерно использование текущих и частично среднесрочных (на 2-3 года) планов. В силу наблюдаемых на этом этапе процессов рационализации адаптационных стратегий его можно считать оптимизационным.

4) В возрасте 50 лет и старше происходит упрощение и свертывание всей совокупности используемых стратегий. Единственно актуальной становится экстенсивная стратегия подработки и поиска дополнительных доходов. Эти горожане в основном используют текущие планы. Ввиду наблюдаемого на этом этапе существенного сокращения социально-экономической активности его можно считать коммутантным.

В параграфе 3.4. «Адаптационные стратегии как детерминанты социальной успешности и материального благосостояния» проводится компаративный анализ адаптационных стратегий, которые используют социальные группы, выделенные по критериям «богатый - бедный», «успешный - неуспешный». В частности, фиксируется, что наиболее часто в течение прошедших десяти лет представители группы «богатые» выбирали следующие практики: приобретали навыки работы на компьютере (83%), приобретали полезные связи и влиятельных друзей (75%), повышали уровень образования (73%), изучали иностранные языки (67%). Представители из группы «бедные» чаще всего подрабатывали и искали дополнительные источники доходов (68%). В то же время богатые активно проявляют социальную ответственность (чаще бедных), довольно часто помогая своим друзьям и родственникам. Благодаря социальным сетям (родственным и дружеским) происходит перераспределение материальных средств, инициатором этого становятся более ресурсообеспеченные и успешные акторы среды. Таким образом, качество жизни имеет свойство эродировать по социальным сетям, создавать относительно гомогенные по качеству жизни социальные ниши.

Анализ текущих и стратегических планов богатых и бедных показывает различие уже в интенсивности использования планирования как практики. Бедные планируют свою жизнедеятельность намного реже, чем богатые. Таким образом, адаптоспособность богатых является результатом их социальной активности, которая влияет и на восприятие будущего. Их планы связаны с наращиванием профессиональных компетенций в два раза чаще, чем у бедных. Например, каждый второй среди богатых желает повысить уровень образования и изучать иностранные языки. Треть из них планируют повышать квалификацию по старой или новой специальностям, в то время как среди бедных на это готов только каждый пятый. Итак, между планами богатых и бедных фиксируется очевидное отличие, которое позволяет предположить дальнейший рост этих различий в будущем.

Таблица 5. Планирование идентифицировавшими себя как «богатые» и «бедные», %

Сравнение данных позволяет считать планирование одной из функций управления своим качеством жизни, которой нужно уделять больше внимания. Внедрение практики индивидуального планирования может осуществляться через систему образования. В частности, обучение старшеклассников индивидуальному стратегическому планированию может значительно повысить их конкурентоспособность, так как позволит целенаправленно накапливать необходимые ресурсы для достижения желаемого и преодоления возможных непредвиденных кризисных ситуаций.

Анализ адаптационных практик групп, выделенных на основе нетривиальной самоидентификации респондентов в семантическом пространстве «успешные - неуспешные», показал, что адаптационные стратегии у успешных более диверсифицированы, имеют более высокую частоту использования, чем у неуспешных. Только три практики используются меньше, чем третью успешных (в том числе риск ради получения дохода, организация своего бизнеса, повышение образования за границей). Остальные из индивидуальных практик оказались очень популярными среди представителей этой группы. Среди представителей «неуспешных» самой популярной за последнее десятилетие стала подработка и поиск дополнительных источников доходов (использовало 65%). Очевидно, что подработка и поиск дополнительных источников дохода является экстенсивным способом адаптации. И для многих из этой группы он становится еще и единственным.