Социальное сиротство: условия, механизмы и динамика эксклюзии (социокультурная интерпретация)

Как показал диахронный анализ, забота о здоровье воспитанников начинает занимать важное место в практиках детских учреждений в связи с распространением дискурса социального участия, определяющего детей-сирот как «несчастных, голодных и больных». Борьба с грязью (беспорядком) рассматривается как необходимый компонент борьбы с беспризорностью, действует лозунг «В здоровом теле - здоровый дух!», в отчетных документах 20-х гг. нередко можно встретить подробные сведения о санитарном состоянии детских учреждений, а гигиеническим практикам отводится важное место в распорядке дня воспитанников. Становление дискурса социальной полезности, в рамках которого ребенок начинает восприниматься как полезный член общества, по-новому расставляет акценты в практиках заботы: теперь важнее бытовых условий и гигиены становится труд воспитанников и включение интернатного учреждения в жизнь «большого общества». Труд воспитанников становится более значимым, чем школьное обучение, и если грамоте обучаются не все дети, то трудиться должны все. Труд является средством воспитания личности, подготовки к взрослой жизни, самое пристальное внимание уделяется профессиональному обучению.

Не поддающиеся перевоспитанию получают клеймо «трудновоспитуемого», для них начинают создаваться специальные учреждения. Интересно, что как раз в это время властный дискурс уходит от определения сироты как опасности и угрозы и нарастает дискурс социальной полезности. Возможно, в данном случае изоляция трудновоспитуемых стала «переходной практикой», которая находится на пересечении обоих типов дискурса и рассматривает исключение и отчуждение трудновоспитуемых как необходимый шаг для оптимизации использования остальных как социального ресурса.

В это же время в учреждениях появляется детская организация (детское самоуправление), устанавливаются связи со школами, предприятиями, партийными и профсоюзными организациями. Общество становится более заинтересованным в том, что происходит в стенах детских учреждений, и это проявляется в практиках контроля со стороны граждан за ситуацией в детских домах. Активные общественники по собственной инициативе или по решению трудовых коллективов, посещали детские дома и информировали компетентные органы о «ненормальностях».

Влияние дискурсивных практик на жизненные реалии интернатных учреждений можно обнаружить и сегодня. Учреждения для детей-сирот во многом остаются сегодня закрытой для общественного контроля зоной, продолжая традиции, заложенные еще в 70-х гг. Однако ситуация постепенно изменяется в лучшую сторону, когда происходит взаимодействие с правозащитными общественными организациями, добровольными объединениями граждан, что отражает и способствует становлению дискурса социального партнерства. И сегодня неправительственные организации по правам человека борются за то, чтобы детские учреждения стали прозрачными для общества, а ситуация в отдельных детских учреждениях часто становится темой для широких общественных дискуссий и публикаций в СМИ.

Анализируя практики интернатных учреждений, автор отмечает, что именно динамика их социальной и культурной (а не экономической) составляющей в изученный нами период наиболее существенно определяла вектор процессов социальной эксклюзии/инклюзии детей-сирот. В частности, условия жизни и быта воспитанников интернатных учреждений в изучаемый период были приближены к аналогичным условиям жизни детей из бедных семей. Улучшение экономического благополучия воспитанников современных интернатных учреждений является относительным: условия их жизни улучшились по сравнению со сверстниками 20-х гг. или военного времени, но степень благополучия по сравнению с «домашними» детьми существенно не изменилась. И к тому же улучшение условий жизни и быта воспитанников никак не увеличило возможности их социальной интеграции.

С другой стороны, жизнь в интернатном учреждении никогда не гарантировала ребенку полной безопасности. Дисциплинарные практики советских интернатных учреждений (в том числе и реализуемые при помощи детского самоуправления) вели к социальному исключению правонарушителей, но в то же время способствовали социализации остальных воспитанников в нормативной системе ценностей. В современном интернатном учреждении мы можем наблюдать все ту же сохранившуюся, хотя и несколько трансформировавшуюся систему дисциплинирования тоталитарного общества. Эта система по инерции продолжает социализировать воспитанников в прежней системе ценностей, которая уже перестала существовать в самом обществе, но сохранилась в тотальных институтах. Стоит ли удивляться тому, что многие выпускники впоследствии «возвращаются в систему», попадая в пенитенциарные учреждения? В результате растет риск исключения выпускников интернатных учреждений во взрослой жизни.

Воспитание и образование, полученное ребенком в период пребывания в интернатном учреждении, пополняет его культурный ресурс и способствует социализации личности, являясь основой успешной социальной интеграции. Достижение высокого образовательного уровня всегда оставалось недоступным для воспитанников интернатных учреждений, лишь единицы из них получали высшее образование. Воспитательные практики интернатных учреждений в советский период осуществлялись в рамках господствующей идеологии и были весьма политизированы. Основным средством формирования личности ребенка признавался труд, а в 30-е гг. и позднее - еще и учебная деятельность. Воспитанник должен был стать трудолюбивым и политически грамотным для того, чтобы успешно интегрироваться в советское общество, и воспитательные практики соответствовали этому своему назначению. В современном интернатном учреждении в отсутствие моноидеологии, когда ценностные ориентиры оказались размытыми, педагоги сами определяют приоритеты воспитательной системы. Производительный труд уже не занимает существенного места в воспитательных практиках интернатных учреждений, что не способствует успешной социальной интеграции сирот.

Важнейшее значение для социальной инклюзии детей-сирот имеют восстановление и формирование социальных связей, что в свою очередь тесно связано со степенью закрытости или открытости учреждения, его включенности в жизнь местного сообщества. Изменения в этом аспекте практик произошли весьма значительные - от широкого вовлечения общественности в жизнедеятельность интернатных учреждений в 20-е гг. через формализованный институт попечительских советов в послевоенное время к полной закрытости учреждений и исключению возможности общественного контроля в 70-е гг. Сегодня ситуация хотя и меняется в сторону большей открытости, но значительно отстает от процессов демократизации в иных институтах общества. Позитивные изменения в практиках современных интернатных учреждений подстегиваются активной деятельностью правозащитных организаций и сформировавшимся общественным мнением о необходимости развития семейных форм воспитания детей-сирот.

Синхронный анализ практик, осуществленный автором методом наблюдения за повседневной жизнью воспитанников современного интернатного учреждения, позволил выделить основные механизмы воспроизводства исключения в практиках интернатного учреждения.

Это разделение людей на группы, категории «своих» и «чужих», ограничение в общении со сверстниками, соседями, родственниками, которое не только сужает круг общения детей, но и закрепляет саму схему разделения как единственно возможную в социальном взаимодействии. Особенно болезненно для ребенка, когда деление на «первый» и «второй сорт» происходит по признаку наличия или отсутствия родителей. В этом случае ребенок оказывается автоматически обречен на неуспешность независимо от своих личных достижений. Закрытость, огораживание отдельных помещений в учреждении, куда не допускаются дети, прессинг нормативной системы определяют те узкие рамки, в которых протекает жизнь ребенка. Происходит искусственное конструирование границ между двумя мирами: большим миром вне стен учреждения и замкнутым миром внутри его. Еще больше закрепляет эту ситуацию карательная система интернатного учреждения, сходная с системой наказаний в пенитенциарном учреждении. При малейшем неповиновении социальная защита оборачивается социальным подавлением, причем используются не только легальные, но и незаконные санкции, без применения которых система не в состоянии обеспечить собственную безопасность. Система наказаний обеспечивает дополнительное клеймение ребенка, что еще больше снижает его жизненные шансы. Лишение индивидуальности, обезличивание порождается особой коммунальной организацией быта в учреждении. Ролевая ситуация, в которой оказывается сотрудник интернатного учреждения, препятствует установлению личностных, теплых отношений с ребенком, лишает его индивидуального внимания со стороны взрослого, в котором так нуждается воспитанник. Посредством механизмов де- и ресоциализации происходит формирование «социальной инвалидности»: дети постепенно отучаются от тех социальных ролей, которые выполняли раньше (не важно, были ли эти роли позитивными или негативными), и приучаются к новой и главной теперь роли «приютского», «детдомовского» ребенка, которому ничего не нужно делать или решать самому, достаточно «не нарушать» и потреблять. Жизнь ребенка в интернатном учреждении основана на его зависимости от персонала. Это проявляется в невозможности получить объективную и достоверную информацию, принимать решения о своем будущем, поскольку считается, что ребенок не способен самостоятельно решать вопросы, касающиеся его собственного благополучия.

Было бы ошибкой считать, что практики специалистов и руководства интернатных учреждений определяются какой-то согласованной и логичной системой идей, которые продумываются, обсуждаются и осуществляются в одном направлении. Повседневность порождает множество дилемм, противоречий и парадоксов (например, попытка создать теплую домашнюю атмосферу в учреждении, с одной стороны, и стремление соблюсти профессиональную дистанцию, с другой стороны; признание необходимости личного пространства и коммунальный характер бытия; стремление развивать индивидуальность и осуществлять интеграцию).

Не все отношения детей и сотрудников учреждения формализованы. Неформальные связи дают возможность детям применять некие обходные тактики в противовес существующим правилам. Это расширение возможностей коммуникации, завоевание дополнительного пространства, альтернативные практики питания и т.п.

В то же время дети подкрепляют существующую систему и свое место в ней, пользуясь своей меткой «сироты» (и продолжая это делать после того, как покинут интернатное учреждение), хотя и страдают от нее. Так в условиях интернатного учреждения в «единстве и борьбе» сосуществуют властные правила и практики сопротивления, причем те и другие работают на воспроизводство исключения.

Проанализировав опыт преодоления социальной эксклюзии с позиций ресурсного подхода, автор выявляет ряд разработанных российскими исследователями и практиками социальной работы методов.

Пополнение культурных ресурсов детей-сирот, формирование позитивной системы ценностей, норм, знаний, интеллектуальных, морально-нравственных и социальных характеристик осуществляется методами психологической коррекции, психолого-педагогической реабилитации, трудового воспитания и профессионального обучения, приобщения детей к творческой деятельности, путем создания специальной социокультурной среды, формирующей личность воспитанников, и др.

Укреплению социальных связей ребенка способствует метод работы с сетью социальных контактов ребенка и его семьи. Социальные ресурсы детей-сирот, выражающиеся в укреплении социальных сетей, взаимного доверия и взаимопомощи, пополняются и укрепляются в процессе совместной общественно-полезной деятельности воспитанников со сверстниками и взрослыми, когда ребенок выступает не как объект внешнего воздействия, а как активная социально ответственная личность.

Альтернативные (в отличие от государственного попечения) формы устройства детей-сирот: опека (попечительство), усыновление, приемные, патронатные семьи, детские деревни и пр. - представляют новые возможности для социальной инклюзии детей-сирот в общество.

Можно утверждать, что в учреждении осуществляются разнообразные реабилитационные мероприятия, но повседневная жизнь порой дает ребенку совсем иные уроки, и они в значительной степени снижают эффективность работы специалистов. Во время нахождения ребенка в учреждении протекают по меньшей мере два слабо связанных между собой процесса - реабилитация в соответствии с разработанной специалистами программой, осуществляемая на занятиях, и повседневная жизнь ребенка в учреждении; создается зазор между реабилитацией и жизнью как таковой. Несомненная польза от проводимых реабилитационных мероприятий могла бы быть значительно больше, если бы они реализовывались в соответствии с общей концепцией учреждения, которая кроме создания воспитательной системы, видимо, должна быть нацелена на преобразование повседневности учреждения, способствовать становлению новых более гуманных жизненных практик.

В заключении диссертации приведены основные выводы и результаты проведенного диссертационного исследования, сформулированы практические рекомендации, определены перспективные направления дальнейших исследований. В приложениях представлены таблицы, путеводители интервью, фрагменты анализа транскриптов, базы данных документов для проведения дискурс-анализа, выдержки из личных документов респондентов и архивных материалов ГАРО.

ОСНОВНЫЕ ПОЛОЖЕНИЯ ДИССЕРТАЦИИ ОТРАЖЕНЫ В СЛЕДУЮЩИХ ПУБЛИКАЦИЯХ

Статьи из перечня ведущих научных журналов и изданий ВАК:

1. Астоянц, М.С. Дети-сироты: анализ жизненных практик в условиях интернатного учреждения. Опыт включенного наблюдения [Текст] / М.С. Астоянц // Социологические исследования. - 2006. - № 3. - 1 п.л.

2. Астоянц, М.С. К определению социального исключения [Текст] / М.С. Астоянц // Гуманитарные и социально-экономические науки. - 2006. - № 1. - 0,4 п.л.

3. Астоянц, М.С. Проблема сиротства в современном политическом дискурсе [Текст] / М.С. Астоянц // Гуманитарные и социально-экономические науки. - 2006. - № 4. - 0,4 п.л.

4. Астоянц, М.С. Социальное исключение: новый синоним бедности или новые смыслы? [Текст] / М.С. Астоянц // Известия высших учебных заведений. Северо-Кавказский регион. Общественные науки. Спецвыпуск «Социология и политология». - 2006. - 0,5 п.л.

5. Астоянц, М.С. Социокультурный генезис и основные понятия концепции социального исключения [Текст] / М.С. Астоянц // Социально-гуманитарные знания. - 2006. - № 12. - 0,5 п.л.

6. Астоянц, М.С. Воспроизводство социального исключения детей-сирот в политических дискурсах [Текст] / М.С. Астоянц // Известия высших учебных заведений. Северо-Кавказский регион. Общественные науки. - 2007. - № 2. - 0,8 п.л.

7. Астоянц, М.С. Социальная эксклюзия в современном российском обществе: региональные особенности проявления и преодоления [Текст] / М.С. Астоянц, В.В. Куклина, У.И. Сересова // Социальная политика и социология. - 2007. - № 4. - 1 п.л. (авт. принадлежит 0,7 п.л.)

Монографии:

8. Астоянц, М.С. Социальная эксклюзия в современном российском обществе: социокультурный анализ [Текст] / М.С. Астоянц. - Ростов н/Д: ИПО ПИ ЮФУ, 2007. - 9,7 п.л.

9. Астоянц, М.С. Мир сиротства в советской и постсоветской России [Текст] / М.С. Астоянц. - Ростов н/Д: ИПО ПИ ЮФУ, 2007. - 9,5 п.л.

Научные статьи, доклады, тезисы:

10. Астоянц, М.С. Проблема социализации молодежи в условиях социально-реабилитационного центра. Психологическое сопровождение в работе педагога [Текст] / М.С. Астоянц // Психологическая поддержка инновационных процессов в транзитивном обществе. Материалы Всероссийского симпозиума. - М., 2001. - 0,2 п.л.

11. Астоянц, М.С. Семейное жизнеустройство детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей в ГОУСРЦ с. Кулешовка: опыт, проблемы, перспективы [Текст] / М.С. Астоянц // Материалы научно-практической конференции по обмену опытом «Семейные формы жизнеустройства детей-сирот» (пути организации, проблемы, психологическая поддержка). - Ростов н/Д, 2001. - 0,2 п.л.

12. Астоянц, М.С. Социализация личности в условиях социально - реабилитационного центра для несовершеннолетних [Текст] / М.С. Астоянц // Сборник научных трудов «Развивающаяся личность в системе высшего образования России» по материалам Всероссийской научно-практической конференции. - Ростов-на-Дону, ИУБиП, 2002. - 0,3 п.л.

13. Астоянц, М.С. Программа социализации воспитанников ГОУСРЦ подростково-юношеского возраста [Текст] / М.С. Астоянц // Социальная защита. - 2002. - № 4. - 0,3 п.л.

14. Астоянц, М.С. Детское и молодежное общественное объединение в условиях социально реабилитационного центра [Текст] / М.С. Астоянц // Работник социальной службы. - 2002. - № 4. - 0,3 п.л.

15. Астоянц, М.С. Инновационный опыт социализации молодежи в процессе совместной общественно-значимой деятельности [Текст] / М.С. Астоянц // Музыкальное образование: проблемы и перспективы: материалы региональной научно-практической конференции. - г. Азов: ООО «Мирт», 2002. - 0,3 п.л.

16. Астоянц, М.С. Социокультурная обусловленность личностных характеристик несовершеннолетнего в условиях депривации [Текст] / М.С. Астоянц // Наука и образование. Известия Южного отделения РАО и РГПУ. - 2003. - № 2. - 0,3 п.л.

17. Астоянц, М.С. Детско-молодежное общественное объединение как действенное средство профилактики детской безнадзорности [Текст] / М.С. Астоянц // Образование и детское общественное движение (Сборник нормативно-правовых и методических материалов). - Ростов н/Д, 2003. - 0,2 п.л.

18. Астоянц, М.С. Отношение к детям-сиротам: толерантность или ...? [Текст] / М.С. Астоянц // Материалы научно-практической конференции «Толерантность и нетерпимость в России». - Азов, 2004. - 0,3 п.л.

19. Астоянц, М. Дети-сироты в России: социокультурная обусловленность личностных характеристик ребенка в условиях депривации [Текст] / М.С. Астоянц // Вестник Евразии. - 2004. - № 3. - 1,5 п.л.

20. Астоянц, М. Отношение к детям-сиротам: толерантность или отторжение? [Текст] / М.С. Астоянц // Социальная педагогика. - 2005. - № 2. - 0,2 п.л.

21. Астоянц, М.С. Методы социальной поддержки детей-сирот в России [Текст] / М.С. Астоянц // Социально-гуманитарное знание: прагматический аспект. Материалы международной конференции. - Ростов н/Д: Институт управления, бизнеса и права, 2005. - 0,5 п.л.

22. Астоянц, М.С. Социализация детей-сирот: новая перспектива [Электронный ресурс] / М.С. Астоянц // Педагогическая наука и образование в России и за рубежом: региональные, глобальные и информационные аспекты. - Вып. 1. - 2006. - 0,3 п.л. Режим доступа: http://rspu.edu.ru/university/ publish/pednauka/2006_1

23. Астоянц, М.С. Социокультурная детерминация личностных характеристик несовершеннолетнего в условиях депривации [Текст] / М.С. Астоянц // Отечественный журнал социальной работы. - 2005. - № 3. - 0,8 п.л.

24. Астоянц, М.С. Проблема социального исключения детей-сирот [Текст] / М.С. Астоянц // Актуальные вопросы социальной политики в регионе / Науч. ред. А.А. Вартумян. - Армавир, 2006. - 0,6 п.л.

25. Астоянц, М.С. Концепция социального исключения: влияние на социально-политические решения [Текст] / М.С. Астоянц // Социальные науки: опыт и проблемы подготовки специалистов социальной работы / под общ. ред. К.В. Кузьмина. - Екатеринбург, 2006. - 0,2 п.л.

26. Астоянц, М.С. Дети-сироты: конструирование социальной проблемы в современном политическом дискурсе [Текст] / М.С. Астоянц // Тезисы докладов и выступлений Всероссийского социологического конгресса «Глобализация и социальные изменения в современной России». - Т. 13. - М., 2006. - 0,2 п.л.

27. Астоянц, М.С. Политический дискурс о сиротстве в советский и постсоветский период: социальная интеграция или социальное исключение? [Текст] / М.С. Астоянц // Журнал исследований социальной политики. - 2006. - Т. 4. - № 4. - 1,6 п.л.

28. Астоянц, М.С. Практики социального исключения в повседневности интернатного учреждения [Текст] / М.С. Астоянц // Развитие личности в образовательных системах Южно-Российского региона: Материалы докладов XIV годичного собрания Южного отделения РАО и XXVI психолого-педагогических чтений Юга России. - Ростов н/Д: ИПО ПИ ЮФУ, 2007. Ч. II. - 0,5 п.л.

29. Астоянц, М.С. Характеристика детей-сирот как исключенной социальной группы (социокультурная специфика России и Великобритании) [Текст] / М.С. Астоянц // Современное сиротство: социокультурный портрет: материалы научно-практической конференции с международным участием. - Челябинск: ЧГАКИ, 2007. - 0,7 п.л.

30. Астоянц, М.С. Социальная эксклюзия в современном российском обществе: роль государства и местного сообщества в ее преодолении [Текст] / М.С. Астоянц, В.В. Куклина, У.И. Сересова // Региональные контексты реформирования социальной политики / под ред. Е. Ярской-Смирновой. - Саратов, 2007. - 1 п.л. (авт. принадлежит 0,7 п.л.)

31. Астоянц, М.С. Социокультурные установки специалистов социальной защиты населения [Текст] / М.С. Астоянц // Социальное образование: региональный аспект. Сборник статей. (Проблемы социальной работы. Вып. 2) / под ред. О.И. Андреевой. - Азов, 2007. - 0,6 п.л.

32. Астоянц, М.С. Социальный контекст модернизации: процессы социальной эксклюзии в современном российском обществе [Текст] / М.С. Астоянц, В.В. Куклина, У.И. Сересова // Вестник РМИОН. - Ростов н/Д: ЮФУ, 2007. - 1 п.л. (авт. принадлежит 0,7 п.л.)

33. Astoyants, M. Social Support of Children-orphans in Russia: the analysis of experience [Text] / M. Astoyants // Conference on Chidhoods - 2005. Children and Youth in Emerging and Transforming Societies. - Norway, Oslo, 2005. - 0,2 п.л.

34. Astoyants, M. Social Exclusion in Contemporary Russia: Role of State and Local Community in its Overcoming [Text] / M. Astoyants, V. Kuklina, U. Seresova // Conflict, Citizenship and Civil Society / Ed. by V.A. Mansurov. - Moscow, 2007. - 0,3 п.л. (авт. принадлежит 0,2 п.л.).

Размещено на Allbest.ru