Между сциллой универсализма и харибдой национальной самости

Размещено на http://www.allbest.ru/

Между сциллой универсализма и харибдой национальной самости

Наверное одним из наиболее популярных вопросов, вокруг которых уже не один век гремят словесные баталии российской интеллектуальной элиты является вопрос о месте и роли России в современной цивилизации. Вокруг этой проблематики было сломано немало полемических копий, дань ей отдали не только ученые, профессионально занимающиеся этим вопросом, но и те, кто в России, в силу совокупности самых разных причин, в разное время, претендовал на роль выразителя «народных дум».

Давая самую общую картину развития этого процесса, мы можем сказать, что отечественная общественно-политическая мысль прошла путь от традиционного для средневековой мысли прямого соотнесения истории собственной страны со всемирной историей путем «установления» кровной связи монархов до уникальных, присущих именно российской интеллектуальной традиции, теорий, соединяющих особенности исторического пути российского государства с уникальностью «русского духа». Трудно найти более известный сюжет в борьбе отечественных интеллектуальных элит, чем пресловутая дискуссия «западников» и «славянофилов». В ней, как в своеобразном зеркале, отразилась вся противоречивость российского духа, создавшего гигантское государство на территории, где тысячелетиями сталкивались две могучие цивилизационные волны. Впитав в себя достижения европейской машинной цивилизации, российский менталитет, сформировавшийся в условиях решающей роли государственности как главного, а порою и единственного гаранта защиты национальных интересов, самого существования российского социума, не воспринял присущую ей избыточную рациональность, ведущую к подмене базовых жизненных ценностей. Будучи неразрывно связанным общей историей вековым соседством с цивилизациями восточного типа, российский народ и, прежде всего, его великорусское ядро, оказалось невосприимчивым к базовому элементу общества восточного типа, его основанности на каноне, с одной стороны придающем ему устойчивость (хотя порой и избыточную!). Однако осталось стремление понять мир не как «разъятую алгеброй гармонию», а как единое целое, неотделимое от человека, из человека происходящее и этого же человека создающее.

Все это, как представляется, во многом лежит в основе извечного поиска отечественной мыслью того идеала общественного развития, который стал бы объединяющей всесословной идеей. Особенно богат на подобные поиски был ушедший от нас ХХ век. Россия до дна испила горькую чашу отведенных ей нелегких испытаний. Выйдя из широкомасштабного социального эксперимента в пучину которого ее ввергли сторонники попытки реализации на российской почве утопических умозрительных конструкций, наша страна, возвращаясь на общецивилизационный путь развития, в то же время оказалась в духовном вакууме. Десятилетия господства одной официальной идеологии достаточно быстро превратившейся в набор полностью оторванных от жизни догм, создали у значительной части населения стойкий иммунитет к идущим от власти (и ассоциированным с ней в массовом сознании !) предложениям по части формализованного предложения национальной идеи.

Представленный выше более чем лаконичный экскурс в историю формирования и трансформации российской национальной идеи понадобился нам для того, чтобы рельефнее обозначить ключевое положение, вынесенное нами в эпиграф статьи. Любые концептуальные планы преобразования экономики, социальной структуры общества, правового поля страны, ее политической системы даже в случае формальной реализации намеченных в них целей не смогут дать необходимого импульса для обеспечения выхода России на новые рубежи цивилизационного развития, ибо изначально будут лишены главного ориентира, главной цели. Без определения конечных целей развития страны на ближайшую перспективу любые разговоры о модернизации экономики, совершенствовании политической системы, оптимизации социальной структуры общества будут, применительно к эпиграфу статьи, напоминать дискуссию об оптимальных размерах паруса, принципах набора команды судна, методике избрания капитана, боцмана и т.д.

Общие контуры национальной идеи по сути были озвучены в выступлении Владимира Путина на расширенном заседании Госсовета в 2008 г. и прежде всего в той части, где речь шла о достижении высшего качества жизни в нашей стране. Однако там же прозвучало весьма принципиальное положение о том, что время, когда обществу предлагался готовый набор лозунгов прошло. Только в широкой общественной дискуссии, в которой стороны не только слушают, но и готовы услышать друг друга, может родиться подлинно общенациональное согласие, воплощением которого и выступает национальная идея.

Россия с ее тысячелетней историей, способностью выживать как социум в эпохи сильнейших внешних вызовов и внутренних противоречий уже не раз доказывала, что она обречена быть великой страной. Не умаляя заслуг перед историей иных стран и народов, следует сказать, что далеко не все заслужили право стать носителями национальной идеи. Но и нация всей своей историей заслужившая это право не просто потенциально выступает ее носителем, она еще и обязана эту идею осознать и сформулировать. Без нее подобный социум можно уподобить куску сахара в стакане с горячим чаем, который опускается на дно непрерывно утрачивая свои формы, теряя свое системообразующее своеобразие в окружающей среде универсализма.

В связи с этим представляется возможным говорить о том, что мы переживаем своеобразный ренессанс дискуссии «западников» и «славянофилов», хотя и облеченных в иные термины и дефиниции. Вряд ли можно согласиться с теми представителями российской науки, кто отрицает за Россией цивилизационные свойства, придающие ей уникальность, как государству, как обществу, как социуму. Тем более, вряд ли можно согласиться с точкой зрения, предполагающей, что попытки возродить в общественном сознании понимание специфики российской истории и проистекающие из них особенности российского общества это стремление неких таинственных политических сил завести Россию в цивилизационный тупик. С этой позиции целью этих «темных сил» выступает недопущение возрождения России в будущем как великой державы, недопущение ее движения по общеевропейскому пути развития.

Альтернативой данной точке зрения выступает своеобразный вариант «западнической» идеологии, предполагающий форсированную европеизацию страны во всех сферах экономико-социально-политического развития. Представляется, что сценарий развития страны по этому сценарию объективно ведет нашу страну «вверх по лестнице ведущей вниз». Многочисленные попытки пересадить на русскую почву политические и государственные институты западной демократии в их первозданном виде, без учета российской специфики не дают положительных результатов. В лучшем случае обществу приходит понимание их неэффективности и от них приходится отказываться, теряя временные и материальные ресурсы. В худшем случае непродуманные попытки их ускоренной трансформации выглядят банальным обезьянничеством.

Нельзя не коснуться в данном случае и одной, на наш взгляд принципиальной, путаницы с понятиями, которыми очень охотно оперируют в последние десятилетия все, кто так или иначе связан с дискуссиями о планах и перспективах развития России. Притчей во языцах стало отождествление тех политических сил, которые называют себя либералами во-первых с западными либеральными ценностями, что в целом справедливо и, во-вторых, с истоками российского либерализма рубежа XIX - начала ХХ вв. Последнее уподобление в корне неверно. Российский либерализм начала прошлого века стоял на принципиально иных подходах к принципам преобразования российского общества. Во главу угла лучшие интеллектуальные силы России ставили именно учет отечественной специфики, которая, по их мысли отнюдь не отрицала базовых ценностей демократии западного типа, но вместе с тем и не могла, и не должна была быть ими поглощенной или ассимилированной. Именно в методах преобразования социума проходило главное различие либералов дореволюционной волны от тех политических сил, кто назвал себя либералами уже в конце ХХ в.

Конечно же нельзя основывать сценарии будущего развития страны исключительно на модернизированных в большей или меньше степени славянофильских воззрениях. Логика развития процессов глобализации в современном мире убедительно показывает, что для страны, ставящих амбициозные задачи, реально, а не словах создающей социальное государство, в нем невозможен любой вариант автаркии.

Обеспечение темпов догоняющего развития, а по сути нового цивилизационного рывка, но не за счет народа, а для народа, объективно невозможно без создания адекватной модели экономического развития страны, основанной, как это уже неоднократно отмечалось в выступлениях политических и государственных лидеров России. Справедливо был определен и основной вектор этого развития - перевод экономики на инновационные рельсы, предполагающие не только масштабную реконструкцию производственных фондов, типов сложившихся в обществе экономических и политических отношений, но и создание условий для появления нового субъекта экономики - человека инновационного типа. Необходимым условием здесь будут не только четкие и понятные правила игры, определяемые единым для всех законодательством, но и создание социального фундамента экономики нового типа - среднего класса. Он же в свою очередь выступает гарантом стабильности социальных отношений, лежащих в условиях бескризисной трансформации политической системы страны.

Особой темой здесь выступает способ самоидентификации человека с определенным социальным состоянием. В последние годы достаточно распространенным является выражение «экономика счастья». При всей относительности содержания термина счастья, ибо каждый вкладывает в него свое собственное содержание, рискнем отметить, что именно русскому национальному характеру присуще своеобразное самоограничение в процессе определения того количество материальны благ, которые составляют минимально необходимый фундамент для признания человеком своего внутреннего состояния, как состояния «счастья». Подобная особенность слабо соотносится с одним из главных двигателей «общества потребления», стремлением к увеличению объемов и качества потребляемых индивидом материальных благ. Однако в рассуждении перспектив общецивилизационного развития эта черта может оказаться одной из решающих.

Вышесказанное отнюдь не означает полного отказа от идеологического ядра воззрений, ставящих во главу угла российскую самость, специфику отечественного социума. Как отмечалось выше именно на этой специфике и следует основывать методику адаптации России к требованиям современного мирового сообщества. Без учета этих особенностей нашей стране уготована роль одной из многих стран не прошедших испытание горнилом глобализации и принесшим в жертву набору материальных благ цивилизации западного типа свою национальную уникальность.

Россия обречена на особый путь развития, обречена в хорошем смысле этого слова, она идет по этому пути не в силу злой воли ее правителей или природной ленности своего народа. Она заслужила это право своей историей, той ролью, которую она играла и будет играть в новом, стремительно меняющемся мире. В новом тысячелетии нам предстоит пройти между Сциллой особости и Харибдой всеобщего универсализма. Между двумя крайностями - универсальностью западных либеральных ценностей и особенностью российского пути. В этом коридоре, как представляется, и должен лежать наш теоретический поиск, к которому призывают сегодня ведущие государственные и политические лидеры нашей страны.

российский национальный самоидентификация общество

Размещено на Allbest.ru