Теории происхождения общества. Отличие традиционных и современных обществ. Типология номинальных и реальных социальных групп

Размещено на http://www.allbest.ru/

Теории происхождения общества. Отличие традиционных и современных обществ. Типология номинальных и реальных социальных групп

1. Теории происхождения общества

Хуже всего люди знают себя. Спорными по сей день остаются все гипотезы о происхождении человека. В образе нашей жизни - масса тайн. Хотя отдельный индивид (не только взрослый, но и ребенок) способен выжить в дикой природе, человек предпочитает совместный образ жизни. Система его естественных потребностей включает такие “неестественные” элементы, как принятие другими людьми, самореализация, познание, творчество. Люди руководствуются своими культурными стандартами не в меньшей степени, чем законами биологического выживания. Собранные волей случая, они тут же начинают строить ассоциацию, устанавливая правила общения, обмена и подчинения.

Притягивая друг друга как капельки ртути (и находя в реакции других подтверждение своего собственного существования), люди стремятся проявить свою личность как индивидуальность, неослабно требуя от других поддержания социального стандарта (в этом смысле социализацию можно метафорически рассматривать как “отесывание Буратин”, чтобы их уникальная форма стала вписываться в установленные обществом рамки).

Большинство человеческих особей обладают определенным потенциалом “социальности”, который может быть раскрыт только в особой культурной среде общности. Неуловимая ткань межчеловеческого пространства: людских взаимодействий, отношений, общения - становится тем элементом, который делает необходимыми условия возникновения общества.

В этом смысле общество является не произведением человека, а произведением его производства, то есть культуры. Как всякий артефакт, общество является довольно хрупким созданием, поскольку его существование и успешное развитие связано с безостановочным культивированием (специальной искусственной поддержкой). Совсем недавняя история показывает, что достаточно разрушить города, сжечь библиотеки или запретить выполнение обычаев и использование национального языка, чтобы привести общество в состояние упадка, деградации или же качественной трансформации его основных признаков. И наоборот: развивать образование, науку и культурное творчество - значит на практике достигать большего социального совершенства и экономического процветания общества.

Сколько вы знаете гипотез происхождения общества? “Стихийные” социологи в нашей стране обычно отмечают три:

естественную (“труд создал человека” и превратил стадо в культурное сообщество производителей),

божественную (“Бог создал человека” и заповедовал ему материальный мир и нравственный закон),

космическую (“инопланетяне создали людей” и манипулируют человеческим прогрессом в своих лабораторных целях).

Все они ценны и интересны, в равной мере дискуссионны, и ни одна не отвечает на вопрос о “технических деталях” социогенетического механизма, производящего социальную организацию.

В то же время сложился ряд научных теорий, которые, взяв за основу одну из особых характеристик биологии человека, рассматривают вытекающие из нее этапы социального конструирования общественных объединений.

Действительно, если проигнорировать (за недоказанностью) тезис о том, что организм такой сложности, как человеческий, просто не мог сформироваться эволюционным путем за короткий период существования жизни на Земле, и тем самым отмести все “демиургические” и “мутационные” концепции, остается рассмотреть, как человек воплотил свою собственную природу в созданную им общественную систему и социальную организацию.

На этот счет существует ряд интересных догадок, каждая из которых нашла достаточно развернутое теоретическое воплощение и имеет свой доказательный ряд: “инструментальная”, “семантическая”, “сексуальная”, “гендерная”, “кратическая”. Рассмотрим их в общих чертах.

Инструментальная концепция ставит во главу угла человеческую догадливость и сообразительность, повлекшие изобретение специальных орудий для удовлетворения потребностей. Примитивные, а затем все усложняющиеся, они экономили усилия человека в добыче тепла и пропитания, обеспечении защиты и сохранении продуктов. Используя орудия, люди обучались трудиться, повышалось их благосостояние. Это привело к функциональному делению общины и закреплению системы разделения труда, а также к появлению экономических различий между людьми и семейными группами. Возникла и стала развиваться социальная организация.

Сексуальная концепция базируется на такой особенности человека, как внесезонный характер размножения и удовольствие от спаривания. Это сочетание физиологических характеристик приводит к спонтанному, неконтролируемому хаосу беременностей и рождений, которые выбивают жизнь группы из ритма, делают ее непредсказуемой, требуют обеспечения повышенной физической защиты слабых членов общины - женщин и детей - и могут создавать нагрузки, гибельные для конкретного сообщества. Установление контроля над рождаемостью связано с формированием семей и возникновением норм, регулирующих сексуальные, а вместе с ними и другие, отношения членов общины. Регламент воспроизводства, развиваясь и принося свои плоды в виде более предсказуемой перспективы, возможности планировать хозяйственную жизнь и персональные взаимоотношения, дает социальную организацию, которой человечество успешно пользуется до сих пор.

Кратическая концепция опирается на принципы общей теории систем и выводит возникновение человеческих ассоциаций, способных выполнять сложную целесообразную деятельность, из развития управляющей подсистемы. Сила и ум, присущие людям, распределены среди них неравномерно. Соединяясь с природной экспансивностью (жадностью и любопытством), эти качества легко превращаются в “монополии”, когда приоритет человека по значимому признаку (физическая мощь, ловкость, изобретательность, наблюдательность и др.) позволяет ему занять позицию лидера и прибрать к рукам сразу все выигрыши: лучшее место, лучшую пищу, лучших сексуальных партнеров и т.п. Научаясь повелевать и принимать знаки подчинения соплеменников, лидеры начинают формировать и утверждать систему правил почитания вождей, передачи власти, распределения привилегий среди остальных членов общины. Нормы, сохраняющие и поддерживающие отношения неравенства (суть: порядка) ложатся в основу социальной организации - то есть регламентированной, упорядоченной, подконтрольной в своей деятельности и развитии человеческой ассоциации. Элита, получая желаемое, использует власть, то есть разнообразные рычаги влияния на массу, чтобы сохранить привилегию своего положения и присваивать создаваемые группой ресурсы, - но взамен, в силу своей же заинтересованности, стремится обеспечить защиту, рост и процветание общины (продуктами которой она кормится).

Гендерная концепция основана на анализе распределения социальных ролей между полами. Рожденная в русле феминистской социологии, она отражает гамму теоретических установок исследователей, изучающих половое неравенство в обществе. Поскольку женщина обладает биологической монополией на воспроизводство рода, а в силу физической недееспособности человеческих младенцев становится не только родительницей, но и первым образцом для подражания, она “по естеству” обладает значимостью и распорядительной волей. Мужчина в силу тех же причин индивидуально незначителен, заменяем, и функционально занимает роль сервера по обслуживанию процесса воспроизводства, обеспечивая: зачатие, защиту, тепло, кров и питание. Неудовлетворенные своей вспомогательной позицией, мужчины (и в этом состоит их историческая гениальность) создают искусственный противовес женской монополии воспроизводства в виде мужской монополии на установление порядка. Теоретики феминизма делают вывод, что в тот момент, когда происходит договор между мужчинами о распределении женщин, - возникает социальная организация, общность, в которой действуют правила общежития. Несмотря на то, что мужчины испокон века нарушали собственные договоренности, они продолжают держаться своей первобытной круговой поруки и не допускают женщин в социально значимые сферы, связанные с руководством, распоряжением ресурсами, властью. В этом смысле политика есть порождение маскулинной цивилизации (которая, кстати, именно в период нашей жизни потихоньку приходит в упадок и расслабление - поэтому роль женщин в современном мире повышается и существенно видоизменяет сложившиеся отношения, решения и структуры).

Семантическая концепция строится на признании слабости человека как биологического существа. Люди, действительно, потрясающе уязвимы - и в физическом, и в психическом смысле. Стоит также допустить, что мы не самые хитрые и не самые умные на планете (хотя бы потому, что мы самовлюбленные, то есть “слепые”, и недальновидные, то есть “тупые”). К тому же, для разнообразия, стоит подумать над тем, что человек - один из относительно молодых видов, поскольку антропологи отводят ему самое большее 8-10 миллионов лет эволюции, в то время как по планете бегают, ползают и плавают существа, в десятки раз более “апробированные” разнообразными циклами земной жизни, поэтому считать себя достаточно неуязвимыми у нас нет никаких оснований. В связи с этой биологической слабостью закон выживания толкает человеческих индивидов к объединению усилий, к созданию коллективного “органического тела”, способного справляться с множеством разнообразных задач. Групповое взаимодействие связано с координацией усилий, дифференциацией и комбинированием функций. Такая сложноорганизованная деятельность требует предварительного согласования и непосредственной корректировки. Это возможно только с развитием общения, с использованием языка. Разрабатывая “обозначения” и символы, договариваясь о правилах толкования знаков, все активнее используя речь, люди формируют организованный мир коммуникации, которая предваряет, опосредует и завершает циклы материальной, продуктивной, деятельности. В результате возникает система упорядоченных (договоренных) коллективных взаимодействий и специальных групповых функций, формируется общество.

Социологические концепции происхождения человеческих ассоциаций, как видим, очень разнообразны. Они апеллируют к разным факторам формирования наблюдаемой сегодня общественной реальности. И действительно, техника, семья, власть, неравенство, язык являются неотъемлемыми, существенными факторами организации особого облика современных обществ в их уникальном воплощении.

2. Отличие традиционных обществ от современных

общество ассоциация гипотеза

Многие исследователи (Карл Маркс, Георг Зиммель, Макс Вебер и др.) отмечали различия между архаическим и современным обществом. Научная типологизация исторически существовавших общностей была проведена в 1887 году Фердинандом Тённисом, который выделил две специфические формы социальной организации:

общину (Gemeinschaft) - традиционное сообщество,

общество (Gesellschaft) - современное сложноструктурированное сообщество.

Относительно связи между общиной и обществом (гемайншафт и гезельшафт, community и society) было выдвинуто ряд теорий. В их основе лежат три гипотезы:

эволюционного перерастания,

интеграционного слияния и

параллельного сосуществования.

Большинство социологов считают, что община, усложняясь, развивается в общество - то есть примитивная социальная организация становится более совершенной, а гомогенное строение сменяется иерархическим и комплементарным (говоря простым языком, разветвляется система управления и растет число взаимодополняющих специализированных в своей деятельности общественных групп). Усложнение социальной системы для “эволюционистов” является единственным неоспоримым критерием прогресса.

Поскольку в современном мире сосуществуют и нередко приходят в тесное (не всегда обоюдожелательное) соприкосновение общества с разными типами организации, часть исследователей уделяют наибольшее внимание происходящим процессам “переплавки”, вынужденного приспособления (аккомодации) архаических оргструктур, подчинительного сближения механизмов управления этими сообществами. Теоретики ассимиляции считают, что взаимодействие двух “разноуровневых” систем приводит к облагораживающей перестройке архаичной социальной организации по образу и подобию современной, более “продвинутой”.

Третья группа социологов отмечает, что в современном метасообществе активно протекают процессы, противодействующие тенденциям глобализации мира:

1) регионализация, зачастую на этнической или религиозной почве, порождающей сепаратизм, и

2) возрождение первичных (кровнородственных или духовнородственных: семейных, патриархально-содельческих, дружеских) человеческих солидарностей.

В обоих случаях имеет место архаическая структура и соответствующий тип организации общностей. В них доминирующее значение приобретают связи “общинного”, а не “современного” - то есть опосредованного, ролевого и отчужденного - социального характера. Поэтому социологи-регионалисты (изучающие локальные территориальные сообщества людей, социумы) и примордиалисты (исследующие первичные, “родовые” микрообщности), делают вывод о том, что архаические структуры социальной организации любого развитого общества органично включают в свой состав разнообразные “общины”: поселенческие, религиозные, этнические, клановые, корпоративные. Они не интегрируются, а вкрапливаются в структуру современного общества, сохраняя относительную замкнутость и свой особый характер воспроизводства.

Заметим, что именно последнее обстоятельство позволяет этим общностям политически эмансипироваться, проявляя волю к социальному (в первую очередь национальному, религиозному, государственному) суверенитету.

Община и общество. Чем же различаются традиционные и современные общности (ассоциации)? Упрощенно, схематично их особенности можно представить следующим образом.

Традиционное общество (Gemeinschaft) характеризуется:

естественным разделением и специализацией труда (преимущественно по половозрастному признаку),

персонализацией межличностного общения (непосредственно индивидов, а не должностных или статусных лиц),

неформальным регулированием взаимодействий (нормами “неписаных” законов религии и нравственности),

связанностью членов отношениями родства (“семейным” типом организации общности),

примитивной системой управления общностью (наследственной властью, правлением старейшин).

Современное общество (Gesellschaft) отличается иным:

ролевым характером взаимодействия (ожидания и поведение людей определяются общественным статусом и социальными функциями индивидов),

развивающимся глубоким разделением труда (на профессионально-квалификационной основе, связанной с образованием и опытом работы),

формальной системой регулирования отношений (на основе писаного права: законов, положений, договоров и т.п.),

сложной системой социального управления (выделением института управления, специальных органов управления: политического, хозяйственного, территориального и самоуправления),

секуляризацией религии (отделением ее от системы управления),

выделением множества социальных институтов (самовоспроизводящихся систем особых отношений, позволяющих обеспечивать общественный контроль, неравенство, защиту своих членов, распределение благ, производство, общение).

В современном обществе усложнение системы социальных связей приводит к формализации межчеловеческих отношений, которые в большинстве случаев оказываются деперсонифицированы. Люди общаются через свои ролевые и статусные “маски”: Президент и Гражданин, Преподаватель и Студент, Водитель и Пассажир, Директор и Работник, Муж и Жена вступают в “социально регламентированные” взаимодействия. При этом поведение каждой из сторон должно оказаться “ожиданным” (предсказуемым, банальным), то есть ролевые и статусные отношения в принципе развиваются как игра по обоюдно известным правилам. И если для российской культуры межличностного взаимодействия весьма показательным является стремление неделикатно “переходить на личности” (“а ты кто такой?!” - что, собственно, неудивительно, поскольку отчужденная городская цивилизация сформировалась у нас на протяжении жизни всего одного поколения, а “культурные консервы”, по выражению Якоба Морено, перевариваются с непривычки так же трудно, как и пищевые), то в более развитых обществах даже эмпатические, “теплые” символы общения (улыбки, объятия, вопросы “как дела?”) являются отвлеченными от конкретных “персон” демонстрациями вежливости и опосредованного межролевого взаимодействия.

Российское общество, несмотря на характерное для нас “очеловечивание” (архаизацию) статусных, структурных, и ролевых, межличностных, отношений давно нельзя назвать общиной. Оно чрезвычайно сложно структурировано: полиэтнично, функционально дифференцировано, имеет разветвленную систему социального управления, множество развитых общественных институтов. Однако наша милая и очень ценная для западного наблюдателя “национальная особенность”: проникновенная, эмоциональная, непосредственная, интимная ориентация в отношении человека к человеку - социологически может быть истолкована как “недоразвитость” общественной организации, основанной на патернализме и патриархальном восприятии государственной власти, инфантильности правосознания граждан, повышенной роли межличностных связей в решении административных, профессиональных и иных “внеличностных” вопросов.

В определенном смысле промежуточный, переходный характер социальной организации российского общества ставит ряд вопросов: философских - о духовной цене протекающей модернизации (нарушения стабильности и ценностных устоев) и социологических - о критериях явления, которое мы именуем “общность” (объединяющих чертах общины, стабильного и видоизменяющегося общества).

3. Типология номинальных и реальных социальных групп

Сравнительно недавно возникшая проблема деления человечества на “виртуалов” и “реалов” (решаемая пока как логическая задача) требует от социологов уточнения представлений о сущности “социального” и о границах конкретных (а не гипотетических или статистических) сообществ, в которых люди ведут себя как частицы единого целого.

Такие новые социальные движения, как объединения “зеленых”, женщин, рокеров во всем мире также вызывают особый интерес к проблеме социальной субъектности этих свободных, необычно структурированных организаций. Являются ли они реальными сообществами? По-видимому, да. Они обрастают новыми членами, проводят акции, завоевывают места в парламентах и заставляют общество считаться со своей солидарностью. Похожи ли они на известные нам типы сообществ? По-видимому, нет. Зачастую они обладают модульной (сотовой) структурой, они функционируют как “сборные команды” под решение определенной задачи, их операциональность основана на нетрадиционном распределении (диффузии) власти, ротации членов и доверительном (трастовом) типе сотрудничества.

Однако не только эти новые сообщества заставляют социологов серьезно задуматься. “Визуальная цивилизация” ХХ века привязывает к определенным каналам массовых коммуникаций десятки миллионов людей, заставляя их собираться в определенный час у телевизоров (радиоприемников или газетных киосков). Не будучи связаны одним местом проживания, социальным статусом, возрастом, национальностью или профессией, они проявляют свое странное единство сходным поведением, символами солидарности (в одежде, лексике, т.п.) и общностью разделяемых ценностей. Такие массовидные объединения до сих пор остаются малоизученными (за исключением, пожалуй, коммерческой стороны проблемы).

Именно поэтому в центр внимания современной социологии перемещается общность (ассоциация) и основная форма ее социального проявления - массовое (групповое, коллективное) поведение.

Критерии выделения общности. Если систематизировать взгляды современных социологов, то можно выделить ряд потенциальных и реальных, необходимых и достаточных оснований выделения общности:

Сходство, близость условий жизнедеятельности людей (как потенциальная предпосылка возникновения ассоциации).

Общность потребностей людей, субъективное осознание ими сходства своих интересов (реальная предпосылка возникновения солидарности).

Наличие взаимодействия, совместной деятельности, взаимосвязанного обмена деятельностью (непосредственного в общине, опосредованного в современном обществе).

Формирование своей собственной культуры: системы внутренних норм взаимоотношений, представлений о целях общности, нравственности, др.

Укрепление организации сообщества, создание системы управления и самоуправления.

Социальная идентификация членов общности, их самопричисление к этой общности (как достаточное условие и главная характеристика зрелости ассоциации, превращение общности, по словам Гегеля, из “вещи в себе” в “вещь для себя”).

Социологи подразделяют общности на два больших класса, которые в российском обществознании всесторонне обосновал Б.А.Грушин:

номинальные, классификационные группы, искусственно выделенные исследователем, и

реальные социальные группы, или собственно общности.

Анализируя эти реальные ассоциации, исследователи отмечают существенные различия между общностями:

фиксированными в социальной структуре общества

статусными группами (элитами, безработными и т.п.),

функциональными группами (шахтерами, учителями, военными, директорами и т.п.),

территориальными группами, социумами (конкретными городскими и сельскими сообществами) и

нефиксированными в социальной структуре массовидными образованиями:

толпами,

аудиториями средств массовой коммуникации,

зарождающимися коллективными “движениями”.

Всякая зрелая общность выступает в качестве социального субъекта - активной динамизирующей силы общества. То есть зрелость ассоциации определяется не только субъективным критерием идентификации (самопричисления) ее членов, но и объективным показателем организованного целенаправленного поведения (социальной активности общности).

Поскольку зрелые общности проявляют себя тем, что оказывают разнообразные формы влияния на другие ассоциации и общество в целом, было бы логично предположить, что в конце концов они добьются незыблемой монополии, то есть такого положения в социальной структуре, которое позволяет членам общности реализовать наиболее ценные для них интересы и потребности. Возможно, так и произошло становление каст - статусных ассоциаций, воспроизводство которых в веках и даже тысячелетиях было неизменным. Но вот в классовом обществе нет-нет, да и случались бунты, перевороты и революции, которые постепенно (или, наоборот, не очень) меняли весь облик социальной организации и принципы строения общества. (Здесь мы должны иметь ввиду, что социальная революция вообще отличается от политической в частности - тем, что в ней происходит изменение положения основных слоев общества, связано ли это со сменой властвующих персон и идеологий, или нет.)

Размещено на Allbest.ru