Значение концепции "этнической роли" в определении национальной идентичности

Размещено на http://www.allbest.ru/

Значение концепции "этнической роли" в определении национальной идентичности

Многие зарубежные психологи, начиная с 70-х годов XX века, ведут свои исследования в рамках оппозиционалистского подхода, с позиций которого национальная идентичность рассматривается как феномен, проявляющий себя в процессе межнационального взаимодействия. Более того, большинство исследователей приходит к выводу о том, что межнациональное взаимодействие является решающим фактором в определении этнической идентичности. Так, например, П. Ван ден Берге утверждал, что «этничность может расти или ослабевать в ответ на внешние условия» [1]. В качестве источника определения этнической идентичности часто понимались притеснения и гонения, переживаемые этническим меньшинством. Например, с точки зрения Роберта Мэста, «субъективная этническая идентичность как защитный механизм обусловлена не столько реальными культурными различиями, сколько является результатом подавления этих различий со стороны внешних сил» [2]. Таким образом, этническую идентичность рассматривают как следствие межэтнических отношений. Однако даже в рамках оппозиционалистского подхода взгляды различных исследователей значительно варьируются, диапазон мнений расходится: от позиции, что межнациональное взаимодействие является одним из факторов формирования этнической идентичности, до точки зрения, что оппозиционность является первичным основанием устойчивой национальной идентичности.

Возникает вопрос: действительно ли процесс формирования и осознания этнической идентичности возможен только в условиях конфронтации или даже межнациональной борьбы за влияние и привилегии? Наиболее очевидный ответ на этот вопрос состоит в том, что в основе любой этнической идентичности лежит не конфликт, а национальная культура. В более конкретных формулировках различные исследователи предлагали различное понимание этой культурной базы. По определению Г. де Воса, «этническая группа это самоосознаваемая группа людей, представители которой имеют общие парадигмы традиций. Эти парадигмы обычно включают в себя религиозные верования, язык, общее понимание течения истории и общую историческую родину» [3]. Таким образом, позиция Г. де Воса, обозначенная им три десятилетия назад, отвечают популярной в современной этнопсихологии концепции «этнической роли». С точки зрения С. Энлоу, культурная основа этнической группы состоит в «базовых верованиях и ценностях, позволяющих отличать истинное от ложного, определяющих правила взаимоотношений, расставляющих приоритеты, оценки, цели» [4]. По определению У. Фримана, члены группы объединены некоторым общим способом, которым они что-либо делают, и тем, что они делают. Известный западный ученый Ж. Деверё вообще определяет этничность как «нечто, относящееся к поведению» [5], однако в качестве отдельного пункта он выделяет «языковое поведение» или то, что он называет «самоэтнографией», то есть самоприписывание.

Акцент на самоприписывание (как на самую существенную или как на одну из самых существенных характеристик в определении этнической идентичности) делает целый ряд исследователей. Особое значение проблеме самоприписывания придает Ф. Барт, который трактует этничность как осознанное поле коммуникации и взаимодействия, основанное на идентификации себя в качестве отличающегося от других. К сожалению, Ф. Барт, концентрируя внимание на структуре меж-этнических отношений, ограничивается лишь короткими замечаниями по поводу тех моментов, которые относятся к проблеме внутриэтнических взаимоотношений. При этом особое внимание он уделяет проблеме подвижности границ этнической группы. Ученый считает, что эта подвижность социально обусловлена. Этой же проблемы касался и П. Ван ден Берге, но давал ей лишь поверхностное объяснение, связанное с сознательным манипулированием индивидом своей этничностью: «Способ одеваться, говорить, вести себя во многом зависит от контекста. Один и тот же человек может буквально следовать этническим обычаям внутри общины и выглядеть совершенно ассимилированным вне ее. Иногда такая стратегия бывает тонкой и служит ничем иным как методом сопротивления ассимиляции. В случае, когда доминирующая в обществе группа поощряет традиционное поведение, человек может «разыгрывать из себя туземца». В различных ситуациях, когда индивид сознательно манипулирует своей этничностью, он таким путем стремится достичь определенного общественного положения» [6]. Таким образом, позиции Ф. Барта и П. Ван ден Берге, обозначенные ими три десятилетия назад, отвечают популярной в современной этнопсихологии концепции «этнической роли».

То, что описывает П. ван ден Берге, довольно часто встречается в практике межкультурной коммуникации и, безусловно, служит одним из факторов подвижности границ этнических групп, но не более того. Судя по работам этого автора, он и сам не мог не понимать этого, являясь одним из тех исследователей, которые вообще расценивают этнический фактор как иррациональный, придавая ему даже некий ореол таинственности.

В вопросе о конфигурации этнических границ большой интерес представляет собой работа С. Леви о любовических хасидах в Нью-Йорке, в которой поднимается проблема двойных этнических границ. Речь идет о границах, определяемых изнутри этнической группы, и тех границах, которые видятся внешнему наблюдателю. Внешние границы являются результатом межэтнического взаимодействия, а внутренние результатом обладания членами этнической группы общим культурным знанием, общим мировосприятием, поэтому механизм внутригруппового взаимодействия может быть абсолютно непонятен для внешнего наблюдателя. С. Леви ставит вопрос о различии в поведении членов группы, обусловленном ее внешними и внутренними границами.

Внешний наблюдатель видит, например, тех же хасидов как единую гомогенную группу, обладающую общими чертами и ценностями, между тем внутри группы имеется множество поведенческих альтернатив, порождающих значительную гетерогенность. В частности, любовические хасиды по степени правоверности разделены на четыре категории, которые посредством особых символов и культурных черт мгновенно распознаются своими, но для внешних наблюдателей они неразличимы, как бы вовсе не существуют. Принадлежность к своей этнической группе сами любовичи определяют совершенно иным образом, чем это делают посторонние. С. Леви объяснил этот факт тем, что «стандарты успеха внутри группы отличны от стандартов успеха в более широком обществе. Условия, которые определяют национальный характер любовичей, должны рассматриваться с учетом этих двойных стандартов и необходимости преуспеть и внутри, и вовне этнической системы» [7].

Таким образом, большинство современных ученых в понятие «этническая идентичность» включают и объективные (культурная база) и субъективные (самоприписывание) характеристики. Такая постановка вопроса неизбежно подводит к проблеме границ этнических групп: предопределены ли они независимым от человека образом (фактом рождения, процессом социализации, внешними культурными влияниями) или в той или иной мере зависят от субъективных факторов, то есть от того, кто и по какой причине приписывает себя к данной этнической группе. В какой мере членство в группе связано с принятием тех или иных культурных черт и форм организации. Анализ накопленных теоретических изысканий и практика межнациональных отношений показывают, что единственным реальным способом определения границ этнической группы является способ, основанный на исследовании тех границ, которыми она сама себя очерчивает, опираясь на свою психологию мировосприятия.

Этнические границы направляют поведение индивида в определенное русло, и это влечет за собой сложную организацию социальных отношений. Из этого следует предположение, что представители одного этноса в определенном смысле играют в одну и ту же игру, а это означает, что имеется некий потенциал разнообразия их связей и отношений. С другой стороны, отвержение чужих, то есть членов иных этнических групп, предполагает осознание границ допускаемой вариативности. С чужими взаимодействие ограничивается лишь определенными областями, где наблюдается взаимопонимание и общий интерес. В этой связи в целях определения этнической идентификации индивида и границы национальной группы целесообразно использовать концепцию «этнической роли», исполнение которой строится на общем для группы культурном знании. При этом под термином «культурное знание» мы понимаем то знание, на котором строятся внутриэтнические отношения. Безусловно, это знание гораздо более сложное и гораздо менее структурированное, чем то, на котором строятся межэтнические отношения. Но именно на основании культурного знания и способности вести себя адекватно своей этнической роли каждый человек и рассматривается или не рассматривается в качестве члена той или иной этнической группы. Этническая группа оценивает его способность вести себя адекватно своей роли в качестве ее члена, для чего, конечно, недостаточно лишь приписать себе подобную роль. Отсюда следует, что сложность проблемы осознания этнической границы заключается прежде всего в том, что найти её можно лишь при условии изучения не только межнациональных, но и внутриэтнических отношений, то есть всего спектра и характера тех взаимосвязей, который существует внутри этнической общности.

идентичность этнический национальный самоприписывание

Размещено на Allbest.ru