Информатизация российского общества: проблемы и перспективы развития

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Курсовая работа

Информатизация российского общества: проблемы и перспективы развития

Введение

Современная Россия находится в состоянии активной трансформации и модернизации. Вслед за США, Японией и западноевропейскими странами, наша страна начинает движение в сторону новой формы цивилизации - информационного общества. Этот процесс сопровождается изменениями практически во всех сферах - социально-экономической, политической, культурной и хотя сами изменения являются очень многоплановыми и не всегда однозначными, общий вектор развития России неизбежен и очевиден. Сейчас уже ни у кого не остается сомнений в определяющей роли информационных технологий и процессов для формирования будущего как отдельных стран и регионов, так и человечества в целом. В тоже время в научной среде так и не выработаны однозначные определения и критерии информационного общества - точнее их настолько много, что выработать на их основе какие либо практические рекомендации часто достаточно затруднительно.

Информатизация общества является одной из закономерностей современного социального прогресса. При информатизации общества основное внимание уделяется комплексу мер, направленных на обеспечение полного использования достоверного, исчерпывающего и своевременного знания во всех видах человеческой деятельности.

Вряд ли можно адекватно оценить влияние информационной революции, будучи ее очевидцем. Однако ситуация, в которой мы пребываем, порождает массу вопросов: Что же дала человечеству и каждому из нас информационная революция? Действительно ли последствия информатизации общества носят революционный характер? Каким будет информационное общество, насколько люди психологически готовы жить в условиях этого общества? Каким будет человек в информационном обществе? Какой будет и какой должна быть школа в информационном обществе? Какое место займет библиотека в новом обществе? Каково влияние информационной технологии на психологическое и физическое состояние общества?

Этот перечень вопросов не является исчерпывающим. На число вопросов подобного рода нет однозначных и исчерпывающих ответов. Более того, по мере развития информатики и ее поистине беспредельного проникновения во все сферы общественной жизни, материального производства, науки, культуры, досуга вопросов становится все больше и больше.

С другой стороны, уже сейчас нельзя не видеть углубляющегося противоречия между людьми, занимающимися разработкой информационных технологий, и отдельными категориями людей, например, жителей села определенной возрастной группы (этим людям очень трудно либо вовсе невозможно адаптироваться к среде информационного общества). Информационные технологии подчас бесцеремонно вмешиваются в частную жизнь людей и организаций и разрушают ее. Обостряется проблема отбора качественной и достоверной информации.

Размышляя над этими и подобными вопросами, невольно приходим к выводу, что проблема информатизации весьма актуальна и должна рассматриваться всесторонне и комплексно в различных аспектах.

Целью данной курсовой работы является исследование информатизации российского общества.

Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:

1) изучить теоретические основы и базовые критерии информационного общества;

2) изучить уровень информатизации в России в настоящее время;

3) выявить проблемы;

3) рассмотреть перспективы развития в будущем

1. Теоретическая основа и базовые критерии информационного общества

Осмысление новой реальности, приходящей на смену индустриальному обществу, началось уже в 60-е годы ХХ века. Именно на эти годы приходится расцвет научной фантастики и футурологии. Еще в 1956 в Соединенных Штатах «белые воротнички» и служащие численно превзошли заводских рабочих с «синими воротничками», что стало первым знаком кризиса индустриализма. В конце 60-х годов появляются первые теоретические концепции, в которых анализируются происходящие в мире изменения и формулируются представления о грядущей цивилизации.

В виде более-менее четкой теоретической концепции идея информационного общества сформировалась в японской научной среде (автором самого термина «Информационное Общество» считается профессор Токийского технологического института Ю. Хаяши). Япония, сделавшая в послевоенное время ставку на развитие наукоемких отраслей, самой первой из стран почувствовала необходимость в новой стратегии развития. В докладах японскому правительству, сделанных EPA (агентством экономического планирования), JACUDI (институтом разработки использования компьютеров) и ISC (совета по структуре промышленности) были сформулированы в общем виде взгляды на будущее информационное общество. В этих отчетах были сформулированы следующие определяющие черты ИО [1, 2]:

1. широкое развитие качественных источников информации и свободный доступ к ним всех желающих; 2. высокий уровень автоматизации и роботизации, освобождающий людей от рутинной работы (в том числе и многих интеллектуальных ее видов);

3. увеличение роли «информации» в стоимости продукции в виде патентов, научных знаний, дизайна и маркетинга.

Так же именно в Японии, в среде теоретиков ИО, наиболее известным из которых является Й. Масуда, возникла идея трансформации исторического процесса, вызванного изменением человеческих ценностей в информационном обществе. Масуда, глава Института информационного общества и один из авторов Плана информационного общества, разработанного JACUDI, выдвинул концепцию, согласно которой информационное общество будет бесклассовым и бесконфликтным, - это будет общество согласия, с небольшим правительством и государственным аппаратом. Развитие этих идей отдельными учеными и футурологами привело даже к формированию концепции конца истории, нашедшей наиболее четкое выражение в работах Ф. Фукуямы [3].

Хотя идеи информационной демократии, общества согласия и конца истории, выдвинутые Масудой и его коллегами, несколько утопичны, в них содержится еще несколько важных критериев общества будущего:

4. одной из главных ценностей ИО становится время, т.к. при наличии объективной информации и развитых средств коммуникации главным параметром становится быстрота принятия решений;

5. рост ценности досуга, т.к. повышающаяся интенсивность экономических процессов и исчезновение четких границ «рабочего времени» вынуждают людей использовать свободное время максимально эффективно.

Параллельно с развитием концепции информационного общества развивалась теория постиндустриализма. Первоначально ИКТ (информационно-коммуникационные технологии) воспринимались сторонниками этого направления как одна из сторон технического прогресса, не определяющая характер социальных перемен. Поэтому З. Бжезинский, одним из первых обративший внимание на происходящие цивилизационные изменения, назвал новое общество «технотронным». Новейшая техника (прежде всего кибернетическая), радиоэлектроника и коммуникации - вот сферы, определяющие черты нового общества. В качестве этих характерных черт Бжезинский выделил следующие [4]:

1. научное и техническое знание является главным источником обогащения производственных способностей и определяющей силой социокультурных изменений;

2. автоматизация труда и замена кибернетической техникой труда людей, в том числе и многих видов управляющей деятельности;

3. в социальном плане в технотронном обществе произойдет смещение интересов людей с материального благосостояния (т.к. эта проблема будет в целом решена) на духовные проблемы;

4. в связи с увеличением информированности, и телекоммуникационной «оснащенности» людей будет расти социальная активность населения.

В наиболее развернутом и обоснованном виде концепция постиндустриального общества была изложена Д. Беллом в знаменитой работе «Грядущее постиндустриальное общество. Опыт социального прогнозирования» (1973). В качестве определяющих критериев новой цивилизации Белл выделял следующие [5]:

1. в отличие от индустриального общества, в постиндустриальную эпоху основным источником богатства и власти является знание;

2. решающим средством управления выступают уже не машинные, а интеллектуальные технологии;

3. переход от общества «производителей» к «сервисному обществу», где главным источником общественного богатства является сфера услуг (прежде всего в таких областях, как исследования и управление, образование, здравоохранение);

4. первостепенное значение кодифицированного теоретического знания для осуществления технологических нововведений;

5. экономическое и политическое управление, основанное на теоретическом анализе и планировании, как в масштабах государства, так и в частных случаях;

6. преобладание среди занятых работников профессиональных специалистов и техников.

Ключевую роль в новом обществе, согласно Беллу, играет Знание и Информация. Именно они становятся главным источником инноваций и социального динамизма, а соответственно и богатства. Именно поэтому Белл считает, что главным социальным институтом в постиндустриальном обществе станут университеты, а точнее - «мультиверситеты» - гигантские агломерации академических университетов и научных учреждений (подобную концепцию «научного общества» развивает отечественный ученый М. Понятовский).

На рубеже 80-х годов стало очевидно, что ИКТ оказывают на развитие общества гораздо более глубокое воздействие, чем можно было себе представить. Начиная с этого времени Белл становится сторонником концепции информационного общества, которую понимает как своеобразный новый этап в развитии теории постиндустриального общества. В связи с этим меняются акценты в его теории, а в качестве определяющего критерия нового общества он выделяет развитие и повсеместное распространение технологий организации и обработки знаний и информации [6].

Свой вариант теории постиндустриализма предложил известный французский социолог А. Турен. Будучи сторонником неомарксистской социологической школы, Турен уделяет пристальное внимание вопросам производительных сил, производственных отношений, власти, управления и социальным конфликтам. Поэтому в качестве характеризующих признаков новой цивилизации, которую он назвал «программируемое общество», Турен выделяет в первую очередь изменения в производственной сфере и организации отношений власти и управления [7]:

1. если в аграрном обществе основополагающим типом деятельности являлась торговля, в индустриальную эпоху - производство, то в постиндустриальную - это коммуникация;

2. в постиндустриальном обществе центры принятия решений составляют самоорганизующуюся и самоизменяющуюся систему без центрального пункта;

3. в отличие от индустриального общества, где основным конфликтом является классовое противостояние рабочих и «боссов», в программированном обществе главный социальный конфликт пролегает между механизмом производства и управления и самим потребителем;

4. инновации и инвестиции в науку и технику, как основа производства;

5. рост автономии и самоуправления как индивидов, так и более крупных социальных структур, являющийся следствием роста способности использовать сложные системы информации и коммуникаций и увеличения мобильности населения.

Важным этапом в развитии представлений о наступающей цивилизации стала концепция «третьей волны», разработанная американским социологом А. Тоффлером. Тоффлер считает, что предсказать, какой будет будущая цивилизация практически невозможно и поэтому дать ей однозначного названия нельзя. Существующие концепции информационного, электронного и технотронного общества, НТР, супериндустриального общества, о котором говорил сам Тоффлер, не в состоянии отразить суть происходящих перемен [8]. Именно поэтому он ввел термин «третья волна», который, не претендуя на однозначное определение будущего, описывает происходящие цивилизационные изменения:

1. переход к новой цивилизации неизбежен и является единственной возможностью выживания человечества, так как: а) биосфера больше не в состоянии выдерживать беспрерывное и неконтролируемое индустриальное воздействие; б) нельзя бесконечно полагаться на невозобновляемые ресурсы, являющуюся главной предпосылкой и субсидией индустриального развития;

2. энергетика, основанная на возобновляемых ресурсах;

3. ключевыми отраслями производства становятся компьютерная техника, информатика, электроника, теле- и видеокоммуникации, биотехнологии, генная инженерия;

4. основной источник ценности постиндустриального производства порождают информация, творчество и интеллектуальные технологии;

5. основой общества становится новый класс - «когнитариат», т.е. интеллектуальный работник, обладающий мастерством и информацией, которые составляют набор его духовных инструментов, позволяющих квалифицированно и эффективно работать со все более сложной и разнообразной информацией;

6. происходит сближение производителей и потребителей, выражающееся как в индивидуализации торгового предложения, так и в вовлечении потребителя в процесс производства;

7. демассификация культуры;

8. социокультурные изменения, направленные на адаптацию человека к ускоряющемуся прогрессу: непрерывное образование, инновационное мышление, широкое мировосприятие;

9. убыстрение информационных коммуникаций приводит к тому, что одной из главных ценностей новой цивилизации становится время. Кроме того, мгновенность информационных потоков и глобализация бизнеса приводят к формированию «экономики реального времени».

Классические теории информационного общества создавались на рубеже 60-х - 70-х годов. С этого времени прошло уже полвека. Какие-то из прогнозов оказались утопичны и не сбылись, какие-то потеряли свое значение в свете новых тенденций в развитии цивилизации. Одним из ведущих теоретиков современного информационного общества является М. Кастельс. Хотя Кастельс не ставит своей целью предсказание того, как будет выглядеть общество будущего, в своих работах он дает анализ ключевых тенденций развития ИО, и выделяет его наиболее характерные признаки [9]:

1. определяющим признаком новой цивилизации является сетевая структура общества и поэтому Кастельс заменяет традиционный термин «информационное общество» на «network society», сетевое общество;

2. знания и информация сами по себе всегда были основой прогресса, поэтому характеризующей чертой ИО становится применение знаний и информации к сфере коммуникации и производству новых знаний;

3. из «информационного», общество становится «информациональным», то есть таким, где знания и информация перестают быть самоценностью, а используются как технологическая база для производства знания и информации более высокого уровня;

4. информационная глобализация, происходящая за счет массового доступа людей к ИКТ, приводящая к стиранию культурных, пространственных и временных границ;

5. система власти меняется от централизованного управления к сетевому взаимодействию локальных социумов, основанному на принципах самоорганизации;

6. меняется социальное восприятие пространства и времени: «пространство мест» заменяется «пространством потоков», а время теряет зависимость от природных и биологических циклов, становясь произвольным, «вневременным» и даже отрицательным [10];

7. Интернет превращается в глобальную информационную систему являющуюся основой экономических, политических, социальных и культурных процессов;

8. соответственно, противостояние владельцев средств производства и наемных рабочих сменяется, делением на Интернет-имущих и Интернет-неимущих.

Какие же из приведенных теорий и концепций являются наиболее адекватными, при прогнозировании будущего России? Какие из выделенных критериев отражают реальную динамику развития государства на пути к информационному обществу?

Некоторые ученые стремятся провести четкое разграничение между концепциями постиндустриального и информационного общества или даже противопоставить их, что кажется нам ошибочным. Возникновение информационного общества это закономерный процесс развития индустриальных технологий. Индустриальное общество порождает общество массового потребления с высоким уровнем благосостояния. Массовое распространение ИКТ приводит к информационной революции и революции сознания. Имея доступ к знаниям, осознавая призрачность культурных и национальных границ, понимая свою связь с природой, а главное, имея время и деньги заниматься этими вопросами, люди вовлекаются в движение «третьей волны». Начинают задумываться о рациональном природопользовании, принимать все более активное участие в процессах управления и власти, оказывать влияние на производство и распределение материальных и информационных ценностей и т.д.

Нам же кажется верной позиция, которой придерживается Белл: информационное общество представляет собой развитие постиндустриального общества и, соответственно, теории информационного общества являются логическим продолжением теорий постиндустриализма. Поэтому все критерии будущей цивилизации являются верными, представляя собой описание последовательных этапов ее развития: технотронное общество, являющееся следствием НТР и началом третьей волны - постиндустриальное общество - информационное общество - сетевое информациональное общество, представляющее собой завершающую стадию третьей волны.

В тоже время необходимо понимать, любое описание того, каким должно быть общество будущего является не в полной мере научным. Нет такой страны, где информационное общество было бы окончательно сформировано и, похоже, в ближайшие десятилетия не будет. В США, Японии и западной Европе, не говоря уже о остальных странах мира, информационное общество еще только развивается. Даже самые развитые страны мира находятся на пути перехода от индустриальной цивилизации к цивилизации третьей волны и этот процесс, сопровождаемый множеством внутренних и внешних конфликтов, будет продолжаться еще долго. Тем не менее, прогнозирование будущего необходимо, и мы так же возьмем на себя смелость проанализировать соответствие России критериям развития информационного общества.

информационный технология общество цивилизация

2. Россия на пути к информационной цивилизации

Самым первым этапом в развитии цивилизации будущего является технотронное общество, как прямой наследник индустриальной цивилизации. Научное и техническое знание в настоящий момент явно не является главным источником национального богатства. Наша экономика по-прежнему базируется на экспорте сырья за рубеж.

Говорить о массовой высокоуровневой автоматизации и роботизации производства тоже не приходится. В СССР была создана целая сеть специализированных предприятий и организаций по роботостроению. В десятой пятилетке было выпущено около 6 тысяч промышленных роботов. В одиннадцатой - почти 50 тысяч. В двенадцатой намечалось выпустить 100 тысяч промышленных роботов, однако после событий 90-х годов производство робототехники практически прекратилось [11, с. 30]. Более того отечественные предприятия выпускающие робототехнику можно пересчитать по пальцам и темпы их развития очень низки. Причина здесь не только в низком уровне общего экономического развития страны и отсутствия соответствующего платежеспособного спроса. В 90-х годах начался общемировой кризис робототехники. Он был вызванный во-первых тем, что ожидаемая эффективность от массового внедрения роботов не была достигнута, более того, это породило целый комплекс социальных проблем (безработица, дефицит специалистов, незапланированные издержки обслуживания техники и т.д.). Вторая причина кризиса заключается в открытии гигантского рынка дешевой рабочей силы восточного региона. Оказалось дешевле перенести предприятия в Китай, где местные рабочие руками в 10 раз дешевле сделают то, что в США или Европе делали бы роботы. В России очень многие предприятия так же идут по принципу аутсорсинга, перенося производство в азиатские страны. И процесс внедрения высокоуровневых АСУ и роботов идет крайне медленно [там же].

Экономика современной России развивается достаточно быстро, но рост во многом обусловлен рыночной конъюнктурой, обеспечивающей высокие цены на сырьевые ресурсы и ростом малого и среднего бизнеса. Однако, доля современного высокотехнологичного производства в национальном доходе крайне низка, в то время как развитые страны за счет новых или усовершенствованных технологий, за счет продукции и оборудования, содержащих новые знания или решения получают от 70 до 85 процентов прироста ВВП. По оценкам экспертов, в России экономика знаний возможна, если сделать ставку на традиционно сильные отрасли, где у нас сохранился мощный научный потенциал: авиация, космос, судостроение, ядерная энергетика, спецхимия и металлургия, биотехнология и микроэлектроника, специальное машиностроение, телекоммуникации и связь. Собственные научные школы, уникальные разработки - при условии целенаправленной промышленной и инвестиционной политики Россия может за 10-15 лет войти в мировое сообщество в качестве равноправного партнера и бороться за внешний рынок наукоемкой продукции, который к тому времени составит порядка 6 трлн. долларов. По оценке экспертов, нам реально отвоевать 8-12 процентов этого рынка, то есть зарабатывать на нем ежегодно 500-700 млрд. долларов [12].

В целом, очевидно, что говорить о развитии информационного общества без создания развитой промышленности и соответствующей инфраструктуры нельзя. В этом плане совершенно адекватной является политика государства, направленная на развитие транспортной инфраструктуры - шоссейных магистралей, водного и авиатранспорта. Без этого материального «базиса» любая информационно-коммуникационная «надстройка» будет просто бессмысленной, т.к. проводником информационных технологий является именно бизнес, стремящийся оптимизировать логистику, экономические связи и управление.

Что касается еще одного показателя перехода к постиндустриализму - перехода к интеллектуальным компьютеризированным системам управления-то здесь ситуация обстоит лучше, чем в сфере промышленности. Рост вложений бизнеса в ИКТ составляет десятки процентов ежегодно. Например продажи серверов и ПК за 2007 год одного из крупнейших отечественных производителей Kraftway составили 11200 и 360 тыс. штук соответственно. Это примерно в полтора раза превышает объем продаж 2006 года [13]. В тоже время рынок сложных программных продуктов интеллектуального управления развивается крайне медленно. Системы data-mining, text-mining, разнообразные нейросетевые комплексы и т.п. до сих пор воспринимаются как своеобразные экстравагантные игрушки. Трудно дать точную количественную оценку степени использования компьютерных технологий интеллектуального управления, но очевидно, что она остается небольшой.

Одним из важнейших показателей прогресса в сторону ИО является экономическое и политическое управление, основанное на теоретическом анализе и планировании как в масштабах государства. К сожалению, у нашего правительства с советских времен осталась патологическая тяга к секретности. Косвенные свидетельства, которыми мы располагаем, позволяют сделать вывод о том, что какого либо серьезного теоретического базиса у проводимых нашим правительством реформ нет. Курдюмов С.П. и Малинецкий Г.Г., работающие в институте прикладной математики им. М.В. Келдыша РАН, совместно с институтом проблем управления, разрабатывают технологии прогнозирования и сценарного моделирования. Когда они в 2001 году предлагали свои услуги правительству и госструктурам - никто этим не заинтересовался. В беседе с руководителем и главным разработчиком реформ того времени, Г. Грефом, оказалось, что существующие программы реформ не обоснованы ни прогнозами, ни серьезными теоретическими моделями [14].

В России переход от общества «производителей» к «сервисному обществу» еще далеко не завершен. Госкомстат еще в 2003 году отчитался о том, что доля сектора услуг российской экономике превысила 50%, а минэкономразвития Эльвира Набиуллина, выступая на заседании Американо-российского делового совета, заявила, что рост промышленного производства в январе-сентябре 2007 г. составил 6,6% и наибольший вклад внесли отрасли обрабатывающей промышленности [15]. Однако, по данным независимых аналитиков главным источником национального дохода по-прежнему является экспорт сырья [16]. Доля же науки, управления, медицины и образования, ключевых отраслей сферы услуг постиндустриального общества, остается крайне незначительной. По данным аналитического агентства CNews Analytics с 2000 по 2005 гг. доля ИТ-услуг в ВВП выросла более чем в 3 раза, однако на сегодняшний день в абсолютном выражении составляют всего лишь около 0,2% ВВП, притом что одним из главных потребителей ИТ-услуг являются нефтегазовые отрасли [17].

В полном соответствии с вышесказанным, отраслевая структура занятости населения показывает неразвитость постиндустриального общества в России. Объективная оценка здесь затруднена по многим причинам: теневая экономика, разница в методологии подсчета, в целях исследователей и заказчиков исследования. По прогнозам Минэкономразвития доля занятых в непроизводственных сферах не превысит в 2008 году 35% [18]. Встречаются и другие данные, по которым доля занятых в сфере услуг в России приближается к 60% [19]. Однако подробный анализ приводимой статистики показывает, что большая часть работающих в сфере услуг занята, прежде всего, в торговле, причем малопродуктивного «киоскового» и «челнокового» типа. В сфере здравоохранения, образования, науки и ИКТ-услуг занято лишь около 30% населения и их вклад в ВВП России ничтожен.

Анализ современной ситуации в России показывает, что наша страна находится только на стадии формирования экономического базиса постиндустриального общества и, в зависимости от общемировой конъюнктуры и политики правительства, этот этап может продлиться не одно десятилетие. Слишком особенная страна - Россия. Слишком сложен переход от сырьевой экономики к высокотехнологичному производству, слишком сильны социальные, экономические и политические силы, тормозящие развитие Третьей волны. И тем не менее переход России к информационному обществу неизбежен - это просто вопрос национального выживания. Положительные изменения видны невооруженным глазом и с каждым годом убыстряют темп. Даже не смотря на трудности переходного периода в России уже заметны черты наступающей информационной цивилизации и сетевого общества. Попытаемся проанализировать, какие же проблемы ИО стоят перед современной Россией.

Общецивилизационные проблемы развития информационного общества в России и их национальная специфика.

Одной из главных проблем, стоящих перед Россией на пути к новому типу цивилизации является ее географическая специфика. Развитие ИКТ в нашей стране трудно регулируется рыночными механизмами. Огромные территории требуют вложения колоссальных средств в развитие инфраструктуры, а низкий уровень дохода населения не способствует развитию информационных сервисов и быстрой окупаемости вложений. С нашей точки зрения на современном этапе только государственное вмешательство способно кардинально изменить ситуацию и создать в России условия для развития информационного общества.

Тот факт, что эффективное управление в России возможно только при условии сильной централизованной власти, создает на пути развития ИО одно важное противоречие. Для формирования информационного общества в России необходимо вмешательство государства, т.к. развитие ИКТ и сопутствующих сервисов на огромной территории страны возможно только при условии целенаправленной и жесткой политики, государственного давления и контроля, что возможно только при достаточно жесткой и централизованной власти. В тоже время информационное общество - это сетевое общество, а сетевое общество подразумевает и сетевую форму власти, распределенную структуру государственных учреждений, самостоятельность локальных социальных структур. Как эта дилемма может быть решена в России, сложный вопрос. Наиболее оптимальным нам видится сценарий, когда в России создается жесткая централизованная вертикаль власти, целенаправленно ставящая своей целью развитие ИКТ инфраструктуры. Когда же такая инфраструктура будет создана, власть должна так же целенаправленно начать самореформирование в направлении распределенной сетевой организации управленческих структур. И главная проблема здесь в том, сможет ли власть в России добровольно и безболезненно для общества отказаться от части полномочий с одной стороны, и взять на себя ответственность за управление локальными социумами с другой стороны.

В то же время нельзя забывать, что информатизация страны и развитие информационных сервисов не означает перехода к информационализации. Сейчас в России действует несколько безусловно важных и прогрессивных программ: ФЦП «Электронная Россия», всероссийская программа развития новых информационных технологий «Цифровой город», ГАС (государственной автоматизированной системы информационного обеспечения управления приоритетными национальными проектами) и другие. Однако, наличие компьютерной техники, выхода в Интернет, электронных представительств власти и госструктур в сети - это обязательное, но недостаточное условие информационного общества.

Все эти программы, безусловно, необходимы, но имеют ряд существенных недостатков. В ФЦП «Электронная Россия» не предусмотрены схемы контроля и оценки эффективности информатизации. Хотя на эту программу только из федерального бюджета выделено более 20 млрд. рублей, об оценке эффективности использования ИКТ в министерствах и ведомства задумались лишь в 2006 году [20]. Сама программа носит во многом рекомендательный характер и в регионах реализовывается с большим трудом [21]. Представители бизнеса отмечают законодательную противоречивость правительственных инициатив в области информатизации, а общественные организации закрытость властных структур от полноценного информационного взаимодействия. В подавляющем большинстве случаев программы заканчиваются массовой закупкой компьютеров и созданием нескольких web-страниц со скудной информацией о том или ином госучреждении.

Интенсификация процессов информационализации в России возможна за счет масштабного привлечения ТНК и крупных отечественных компаний. Эти компании, обладая налаженными связями с поставщиками оборудования, штатов высококлассных специалистов, связями с производителями ПО, в любом случае вкладывают деньги в развитие собственной ИКТ инфраструктуры. Могут быть созданы партнерские программы, особенно эффективные в регионах, по которым часть проектов информатизации берут на себя те или иные компании (например, ГазПром), получая соответствующие льготы от местных властей.

Роль глобальных корпораций в развитии информационного общества вообще очень велика. Но при этом и неоднозначна. С одной стороны, ТНК способствуют глобализации и, как следствие, стандартизации информационных технологий, созданию новых информационно-коммуникационных сетей и развитию различных форм социального и экономического взаимодействия. С другой стороны, с ТНК связан целый ряд проблем:

1. Тесная связь с государственными структурами и в первую очередь спецслужбами, приводящая иногда к чудовищным злоупотреблениям. В России, где демократически традиции крайне слабы (а может, и вообще отсутствуют), а государственная власть, в силу исторических и социально-экономических причин, достаточно авторитарна, связь государства и корпораций моет быть очень опасной.

2. Глобальные корпорации, связанные с ИКТ, в силу рыночных отношений нацелены в первую очередь на получение прибыли. Очень часто это приводит к явлениям, мешающим формированию информационного общества: продвижение «своих» поставщиков, отмывание денег и налоговые махинации, навязывание ненужного, избыточного по функциональности оборудования и т.д.

С информатизацией государства тесна связана проблема цифрового разрыва. То, что в России регионы просто чудовищно отстают от мегаполисов в развитии ИКТ известно. Но надо так же понимать, что цифровой разрыв представляет собой не только гуманистическую проблему неравномерного доступа людей к информационным благам. Проблема гораздо глубже, так как цифровой разрыв, особенно в рамках отдельного государства (особенно такого, как Россия) - это разрыв между целыми слоями общества в культурном, экономическом, политическом и других аспектах. Невозможно построить информационное общество, пока значительная масса людей ограничена в доступе к ИКТ.

Новое общество в информационную эпоху может столкнуться (и уже сталкивается) с новыми проблемами и опасностями, против которого нет «исторического иммунитета». Опасности цифровой тирании и ограничения приватности, манипулирования общественным сознанием, информационные преступления (кражи, вымогательства, диверсии и т.д.). Активная эмиграция и иммиграция, рост национальных и социальных движений, рост сепаратизма, надвигающиеся экономические кризисы в западных странах - эти и многие другие явления являются закономерными этапами на пути Третьей волны. Нет никаких гарантий, что наступление третьей волны будет безболезненным. Скорее всего оно будет встречать ожесточенное сопротивление как людей старого поколения, так и разнообразных экономических, политических и криминальных структур. В этих условиях цифровой разрыв в России чреват жестокими социально-экономическими потрясениями, способными спровоцировать как сепаратизм регионов, так и формирование своеобразной «цифровой» тирании [22].

Важной проблемой ИО (которой в частности уделяет много внимания Кастельс) является проблема Identity (самосознания) в информационную эпоху, отношения Net - Self, и вообще проблемы психологии людей в информационном обществе. ИКТ и сетевые формы организации общества меняют характер социальных коммуникаций, процессов социализации, репрезентации, самоопределения и самоутверждения личности в творчестве, профессиональной и личной жизни. Однако противостояние Сети и Личности, о котором говорит Кастельс, на наш взгляд временное явление [23]. Каждая технология первоначально осваивается своеобразными техническими «гиками» и «техноманьяками». Интернет, в силу своих специфических особенностей, стал выходным клапаном для пассионариев и технотронных революционеров к которым в скором времени присоединились крупные корпорации, криминальные структуры и спецслужбы. Естественно, что обычный человек чувствовал себя в такой среде не очень комфортно. Усугубляет положение высокая learning curve первоначального вхождения в ИКТ и Интернет в частности. Однако, с «очеловечиванием» технологий обычные пользователи будут делать Интернет и ИКТ похожим на привычный им окружающий мир и привносить туда те же правила. В этом плане тот факт, что большая часть россиян входит в уже цивилизованный Интернет является большим преимуществом. Наш бизнес не знаком со страхом «dotcom кризиса» а простые пользователи доверяют Интернету, что дает России шанс провести информатизацию и информационализацию в гораздо более короткие сроки, чем в западных странах.

Во многих концепциях и теориях информационного общества говорится о том, что одним из важнейших условий перехода к этому этапу развития цивилизации является переход от самовозрастания капитала к самовозрастанию информации и, как следствие, замена права собственности правом пользования. Однако в настоящее время в западных странах все отчетливее становятся проблемы, связанные со специфичностью прав собственности на информацию. Многие исследователи отмечают, что современные представления о цифровых правах и копирайте на информацию все больше противоречат складывающимся в информационном обществе социально-экономическим отношениям. Высказывается даже мнение, что в информационную эпоху информация вообще должна быть максимально освобождена от копирайта, т.к. соблюдение прав собственности на информацию, благодаря мощному развитию информационно-коммуникационных технологий, просто не возможно и часто абсурдно.

На прошедшем осенью 2007 года в США симпозиуме по проблемам реформы копирайта активно обсуждались эти вопросы[1]. В частности, в опубликованной американским профессором-правоведом Дж. Техраняном (John Tehranian) из Университета Юты, участвовавшим в этой конференции, обзорной аналитической работе «Нация нарушителей. О реформе копирайта и разрыве между законом и нормой» (24) говорится о том, что современные законы о копирайте делают преступником практически каждого человека.

В России пока что пытаются слепо копировать изжившие себя западные модели правовых отношений. Отсутствие качественной правовой базы и, самое главное, отсутствие желания властей следовать уже принятым законам создают очень зыбкую почву для развития информационных технологий. Причем если в западных странах вольная трактовка закона компенсируется развитым гражданским сознанием населения, противостоящего таким эксцессам различными акциями, то в России беззаконие остается в основной своей массе тайным, за редкими исключениями вроде дела Поносова, получившим широкую огласку [25].

Проблемы копирайта имеют еще одну важную сторону. Дело в том, что переход к информационному обществу подразумевает включенность в информационно-технологические процессы если не всей, то подавляющей массы людей. Причем речь идет не просто об использовании тех или иных технологий, а о том, что практически все аспекты жизни людей - работа, досуг, общение, творчество, здоровье и удовлетворение базовых потребностей - будут основаны на использовании ИКТ. В тоже время, очевидно, что полноценный доступ к современным ИКТ и благам информационной цивилизации имеют далеко не все члены общества. Даже в развитых странах мира цифровой разрыв между некоторыми слоями общества очень велик. Если же мы говорим о таких странах, как Россия, то цифровой разрыв просто катастрофичен.

В этой связи приобретает особое значение деятельность так называемых хакеров, крэкеров и пиратов - тех, кто формально нарушает закон, но при этом своей деятельностью способствует широкому распространению ИКТ, давая доступ к благам информационной цивилизации тем, кто в других условиях никогда не смог бы ими воспользоваться. Деятельность этих групп неоднозначна. С одной стороны, по действующим закона они - преступники, но с другой стороны, их деятельность в значительной степени способствует уменьшению цифрового разрыва. Судя по всему, возникновение этих групп нельзя воспринимать исключительно как криминальное явление - это своеобразная защитная реакция наступающего информационного общества на устаревшую законодательную и нормативно-ценностную практику, оставшуюся с индустриальных времен. Не случайно хакеры и пираты многими воспринимаются как герои, своеобразные «Робин Гуды» информационной эпохи, причем не только среди «информационных бедняков», но и среди людей, чей материальный достаток позволяет в полной мере наслаждаться информационными благами[2].

В информационном обществе область знаний и идей становится такой же производительной силой, как здания, оборудование и природные ресурсы в индустриальную эпоху. Однако присвоение информации в силу ее специфической природы очень затруднено. Еще более трудным, практически невозможным, становится охрана информационной собственности и обеспечение эксклюзивного права на нее, т.к. благодаря современным ИКТ, копирование, изменение и распространение информации становится очень легким. Более того, массовое превращение информации в собственность значительно затруднит функционирование всех сфер ИО.

Не удивительно, что практически одновременно с началом массового распространения телекоммуникационных сетей стали возникать движения за свободу информации, получившие воплощение в движениях free software, opensource и лицензиях creative commons. Свобода информации - непременное условие полноценного информационного общества и в идеальном варианте представляет собой своеобразный цифровой коммунизм, когда вся информация является свободной, т.е. фактически принадлежит всем, а тот, кто производит информацию, делает ее общедоступной. До цифрового коммунизма в России конечно очень далеко, однако бурный рост рынка свободного программного обеспечения, проект по созданию национальной операционной системы, основанной на свободных исходниках и решение о создании комплекса образовательных программ под свободной лицензией - все это говорит о позитивных изменениях правовом сознании российских властей.

Отдельно необходимо сказать о таком явлении как, новый web, или web 2.0. Это модное словосочетание означает в первую очередь формирование в Интернете самоподдерживающихся и саморазвивающихся социальных сетей. По прогнозам компании Government Insights в 2008 году власти различных стран откажутся от концепции «E-Gov» (электронного правительства) в пользу «Gov 2.0» (правительства 2.0) [26]. Эта концепция подразумевает не только более активное привлечение пользователей-граждан к государственной деятельности, но и в целом преобразование традиционных правительственных порталов в своеобразные социальные сети. Если же, как предсказывают аналитики, чиновники начнут переходить на режим удаленной работы, то Gov 2.0 может стать настоящей распределенной сетевой властью. В этой связи кажется разумным, если наше правительство, учтя опыт западных стран, где электронное правительство оказалось неэффективным [27], сразу начнет внедрять сетевые формы взаимодействия граждан с государством.

Что же касается самого феномена web 2.0, то разговоры о нем начались несколько лет назад и его называли чуть ли не новой информационной революцией. Массовый доступ людей к Интернету, наличие широкополосного доступа и высокий уровень развития разнообразных онлайновых социальных сервисов привели к появлению так называемого usergenerated контенту. Под этим термином понимается формирование содержания и структуры веба самими пользователями. Однако после нескольких лет повышенного интереса к usergenerate-технологиям стало очевидно, что массовой популярностью подобные ресурсы не пользуются, а качество их остается крайне низким.

Проблема здесь в том, что среди пользователей Интернета, как и среди людей вообще, талантливых специалистов и организаторов немного. Контент, созданный пользователями, в подавляющем большинстве случаев интересен только им самим и их ближайшим друзьям и родственникам. По настоящему же полезные, интересные и информативные ресурсы могут быть созданы только профессиональными разработчиками, либо действительно талантливыми в своей области людьми. Судя по всему, неудача web 2.0 имеет гораздо более глубокие причины, чем кажется на первый взгляд. Развитие информационно-коммуникационных технологий не может проходить без определенной централизации и планирования. По мере развития Интернета он все больше и больше нуждается в направляющих и координирующих силах.

Определенная централизация и упорядоченность информационно-коммуникационного пространства необходима еще и в силу того важного факта, что глобальное распространение ИКТ и их массовая доступность привели к экспоненциальному росту источников информации. Большая часть из них не представляет какой либо практической ценности и создает все увеличивающийся информационный хаос. В итоге, в хаосе современного информационного пространства отыскать нужную информацию и совершить нужное действие чрезвычайно сложно, а порой просто невозможно.

Со своеобразным информационным хаосом связана и другая проблема. Рост количества источников информации приводит к размыванию представлений о достоверной и качественной информации. Становится все труднее выбрать компетентный источник информации, что порождает непонимание разницы между научной и ненаучной информацией. Очевидно, что это проблема не только мировоззренческого характера. Если мы говорим об информационном обществе, как об обществе знания, то в современных условиях знание, т.е. объективная научная информация, начинает теряться на фоне псевдо и лженаучной информации. Последствия такого процесса могут быть крайне разрушительными не только с общекультурной точки зрения, но и в социально-экономическом плане.

Сейчас становится очевидно, что рост количества информации, наблюдаемый в последние годы, еще не означает соответствующего роста знания. Большая часть информации, порождаемой обществом, представляет собой не некую новую информацию, а копирование старой. Т.е., фактически, количество информации растет гигантскими темпами, в то время как количество знания увеличивается крайне медленно, если увеличивается вообще. В этой ситуации упорядочивание, централизация Интернета, фильтрование контента и регулирование коммуникаций может стать необходимой мерой для того, чтобы Интернет сохранил свое экономическое, политическое и социальное значание, а не превратился в своеобразную информационную свалку.

И. Масуда, один из отцов идеологии информационного общества, говорил о том, что в отличие от индустриального общества, где главной ценностью являлось потребление товаров, в информационном обществе характерной ценностью является время. В связи с этим возрастает роль культурного досуга. Однако информационный хаос, о котором мы уже говорили, приводит к тому, что найти необходимую информацию становится все труднее, и соответственно, на это тратится все больше времени. Несмотря на постепенное возникновение разнообразных поисковых служб, работа с информацией до сих пор остается крайне примитивной и неэффективной. Кардинальное решение этой проблемы только одно - создание глобальной централизованной системы хранения и обработки данных. Поскольку создание такой системы будет во многом противоречить интересам отдельных государств, первый шаг в этом направлении возможен как глобальная интеграция баз данных поисковиков и информационных служб. К сожалению, собственнические интересы информационных компаний вряд ли сделают это возможным в ближайшее время. На наш взгляд, здесь тоже необходимо непосредственное участие государства и специальных структур интеллектуального управления, которыми могут стать специальные общественные организации и крупные научные центры.

Еще одной актуальной проблемой развития информационной цивилизации является роль научного сообщества и науки в целом. «Цель новой интеллектуальной технологии, - пишет Белл, - не больше и не меньше, чем реализовать мечту социальных алхимиков - мечту об «упорядочении» массового общества. В современном обществе миллионы людей ежедневно принимают миллиарды решений относительно того, что покупать, сколько иметь детей, за кого голосовать, куда пойти работать и т.п. Любой единичный выбор может быть непредсказуем, как непредсказуемо поведение отдельного атома, в то время как поведение совокупности может быть очерчено столь же четко, как треугольники в геометрии» [5, с. 33]. Очевидно, что переход к информационному обществу должен сопровождаться не только ростом информатизации и высоких технологий. Одним из важнейших факторов перехода к информационному обществу является создание обобщающих социологических теорий, объясняющих информационную природу общества и происходящие в нем процессы.

В этой связи очевидно значение социологических концепций, непосредственно исследующих социоинформационные процессы. Практически все теоретики информационного общества говорят о том, что переход к этому этапу развития цивилизации будет сопровождаться увеличением роли ученых в управлении социальными процессами и принятии решений государственных масштабов. Однако даже в развитых западных странах профессиональные ученые пока довольно далеки от государственного управления, не говоря уже о России. Причем здесь несколько проблем. Первая - государство, в лице политиков, спецслужб и крупных корпораций всеми силами противостоит уменьшению собственной власти, а с приходом ученых это неизбежно произойдет. Вторая - отделение действительно полезных и качественных специалистов от «мусора». Третья - профессиональные ученые часто не предрасположены к государственному управлению, однако обладают необходимым знаниями. Соответственно возникает вопрос о том, каков должен быть механизм управления, основанный на компетенции ученых, но являющийся политически эффективным? Для решения этого вопроса необходимы целенаправленные масштабные исследования и в первую очередь в социологии. Однако финансирование теоретических исследований гуманитарного направления в России отнюдь не является приоритетным направлением.

Проанализировав основные проблемы, стоящие на пути развития в России информационного общества, мы можем сделать вывод о том, что в нашей стране однозначно присутствуют положительные цивилизационные сдвиги. Однако насколько сложным будет путь к информационному обществу, как быстро мы сможем его пройти и что необходимо России, чтобы адекватно ответить на вызовы времен

3. Перспективы развития информационного общества в России

Оптимальный путь развития современной России - не пытаться копировать уже устаревшие экономические, политические и социальные формы организации общества западных стран, а используя имеющиеся ресурсы способствовать развитию информационного общества.

Россия - огромная держава, где перемешались все три цивилизационные волны. Есть регионы, где до сих пор господствует аграрная цивилизация. В целом же в России еще не завершилась вторая волна индустриального развития, в то время как в крупных региональных центрах уже развивается третья - информационная волна. В этой связи очень сложно выработать конкретные рекомендации по развитию России в целом. На наш взгляд, разумной является политика нынешнего правительства на создание «регионов-локомотивов» и крупных городских агломераций, которые станут региональными экономическими центрами. С одной стороны, при условии соответствующего финансирования, эти центры смогут стать основой завершения индустриального развития регионов России. С другой стороны, при условии соответствующей политики, эти центры могут стать катализаторами распространения ИКТ в регионах и способствовать формированию инфраструктуры информационного общества.

Традиционные для России проблемы нерационального использования средств и воровства, взяточничества, сращения криминала и власти могут быть во многом решены внедрением современных информационных систем управления. Причем традиционные системы, вроде пресловутого «Электронного правительства» здесь окажутся бессильны в силу своей инертности, необходимы более современные сетевые формы организации по типу Gov 2.0. Что же касается стоимости подобных проектов, то ее, конечно сложно рассчитать, но есть несомненный способ сэкономить массу средств и ресурсов - привлечь к этим проектам высококлассные научные кадры. Причем не только на стадии разработки проектов, но и на стадии их реализации. Сращивание научного сообщества и государственного управления должно стать одним из приоритетных направлений реформ.