Общество как система

Размещено на http://www.allbest.ru/

Министерство образования и науки Российской Федерации

Федеральное агентство по образованию

Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования

"Хабаровская государственная академия экономики и права"

Кафедра социально-гуманитарных наук

КОНТРОЛЬНАЯ РАБОТА

по предмету

«Социология»

Тема 6. Общество как система

Выполнила: Размахнина Алёна Сергеевна

студентка 2 курса, группы ФК (з) - 91

специальность: «Финансы и кредит»

№ зачетной книжки 0920296 - з

Шифр ФК - 09(з) 6586

Домашний адрес: Хабаровский край,

района имени Лазо, с.Марусино,

ул. Центральная 6-1

Хабаровск 2011

Содержание

Введение

1. Общество как социологическая категория

2. Типология обществ

3. Учение К. Маркса об общественно-экономических формациях

Список использованных источников

Введение

Термин "социология" происходит от латинского слова "societas" (общество) и греческого "hoyos" (слово, учение). Из чего следует, что "социология" - есть наука об обществе в буквальном смысле слова.

На всех этапах истории человечество пыталось осмыслить общество, выразить свое отношение к нему (Платон, Аристотель). Но в научный оборот понятие "социология" было введено французским философом Огюстом Контом в 30-х годах прошлого столетия. Как наука социология формировалась в XIX веке в Европе. Причем наиболее интенсивно в ее становлении участвовали ученые, пишущие на французском, немецком. английском языках. Огюст Конт (1798 - 1857) и затем англичанин Герберт Спенсер впервые обосновали необходимость выделения социального знания в самостоятельную научную дисциплину, определили предмет новой науки и сформулировали специфические, лишь ей присущие методы.

В конце 19 - начало 20 вв. в научных исследованиях общества стал выделяться на ряду с экономическим, демографическим, правовым и другими аспектами также и социальный. Предмет социологии в этой связи зауживается и начинает сводиться к изучению социальных сторон общественного развития.

1. Общество как социологическая категория

Понятие общества, представления о нем возникли гораздо раньше появления науки об обществе - социологии. Еще Аристотель в IV в. до н.э. характеризовал общество как совокупность человеческих индивидов, объединяющихся для удовлетворения "социальных инстинктов". Т. Гоббс (XVII в.) рассматривал его как важнейший инструмент контроля над действиями людей.

Среди основоположников социологии также не было единого мнения о сущности центральной категории этой науки. Так, О. Конт понимал под обществом функционирующую систему, основанную на разделении труда. Г. Спенсер считал общество композицией всякого рода идей, верований и чувств, реализующихся через посредство индивидов. Английский философ Б. Мандевиль понимал под обществом сферу необходимого межчеловеческого взаимодействия, соединяющего насущные потребности и интересы каждого с потребностями и интересами всех.

По мнению К. Маркса, общество следует рассматривать в широком и узком смысле. В широком смысле это есть обособившаяся от природы часть материального мира, представляющая собой исторически развивающуюся форму жизнедеятельности людей. В узком смысле - определенный этап человеческой истории или отдельное, индивидуальное общество (французское, российское и т.д.).

В современной социологии также существуют различные, нередко диаметрально противоположные взгляды на сущность, структуру и типологию общества. При этом наличие различных трактовок не означает верность одних и ложность других определений, но отражает сложный, противоречивый характер этого социального феномена.

Так, представители структурного функционализма (Т. Парсонс, Р. Мертон) рассматривают общество как объективную реальность, новое социальное качество, возникающее в процессе пространственного соединения составляющих его индивидов (первым указал на это Э. Дюркгейм). Общество включает подсистемы, выполняющие определенные функции и находящиеся в сложном взаимодействии как между собой, так и с другими системами (обществами).

Иначе трактуется общество в феноменологии (А. Шюц) и символическом интеракционизме (Дж. Мид, Х. Блумер), берущих свое начало в понимающей социологии М. Вебера. В соответствии с так называемой номиналистической (индивидуалистической) концепцией, общество вообще - это абстрактная сущность, которую познать невозможно. Реальны только индивиды, их деятельность, межличностные и межгрупповые взаимодействия (интеракции), которые прежде всего и должна изучать социология.

Еще один оригинальный взгляд на общество представлен в теории социальных систем (Н. Луман), согласно которой общество рассматривается как система, состоящая не из индивидов, а из интеракций, организаций, групп, т.е. тех аспектов, которые могут быть выделены с помощью символов. Человек в данной теории - не система или часть системы, а окружающая среда системы, поскольку он всегда сложнее, чем любая система, в том числе и общество.

Ниже я рассмотрела некоторые аспекты социологической теории общества преимущественно с позиций структурного функционализма, исходящих из посылки, что общество - это реально существующий объект. Одна из серьезных научно-практических проблем, связанных с изучением и управлением общественными процессами - выявление признаков общества - таких особенностей, которые отличают его от сообществ более низкого порядка (общностей, групп, организаций и т.д.). Важнейшими признаками любого общества являются: 1) территория, на которой происходит объединение социальных связей (материальная основа общества); 2) целостность и устойчивость - способность поддерживать и воспроизводить высокую интенсивность внутренних взаимодействий; 3) универсальность - всеобъемлющий, разносторонний характер (общество включает в себя все многообразие социальных связей и отношений, все общности, сложившиеся на данной территории); 4) автономность и высокий уровень саморегуляции, то есть самодостаточность общества, его способность длительное время существовать во времени и пространстве без взаимодействия с другими обществами; 5) большая интегрирующая сила, побуждающая индивидов стремиться к сохранению целостности данного общества, дорожить принадлежностью к нему, транслировать от поколения к поколению его базовые ценности и нормы.

Американский исследователь Э. Шиллз выделил признаки, позволяющие отличать одно общество от другого. По его мнению, каждое общество характеризуется тем, что 1) не входит в качестве составной части в более крупное общество; 2) пополняется преимущественно за счет детей, которые родились в браках, заключенных между представителями данного объединения людей; 3) имеет территорию, которую считает своей собственной; 4) обладает собственной системой правления; 6) имеет собственное название; 7) собственную историю; 8) собственную культуру.

Структура (наиболее устойчивые, повторяющиеся социальные связи и взаимодействия, каркас) общества слагается из: 1) статусноролевых позиций, составляющих основу социальных взаимодействий; 2) социальных институтов - исторически сложившихся устойчивых форм организации совместной деятельности людей, выполняющих общественно-значимые функции (семья, образование, религия и т.д.); 3) культуры, формирующей социокультурное пространство; 4) властных отношений, обеспечивающих его функциональную целостность и наиболее полно проявляющихся в деятельности государства.

Общество как система наиболее основательно рассматривается в структурном функционализме. Исходное понятие концепции - социальная система - подразумевает: 1) регулярно повторяющиеся явления и взаимоотношения между индивидуальными деятелями и коллективами, воспроизводимые во времени и в пространстве, 2) целостный социальный организм, состоящий из элементов, объединенных специфическими связями и выполняющих характерные для них функции. Подобным образом рассматривали общество еще О. Конт и Г. Спенсер. К. Маркс выделял в обществе экономическую и политическую подсистемы, составляющие, по его мнению, экономический базис и духовную надстройку общества.

По мнению Т. Парсонса, общество - это "тип социальной системы среди любого универсума социальных систем, который достигает самого высокого уровня самодостаточности как система к своему окружению". Общество включает подсистемы: экономическую, политическую, социальную, культурную и др. При этом целостность общества обеспечивается тем, что все подсистемы органично связаны друг с другом и выполняют следующие важные функции: 1) адаптации - приспособления к изменению окружающей среды и возрастающим материальным потребностям людей; 2) целеполагания - способности к постановке общезначимых целей и их достижению; 3) интеграции - включению в систему новых поколений; 4) поддержания устойчивости - способности к воспроизводству структуры и снятию напряженности в системе (разрешение конфликтных, кризисных ситуаций).

Р. Мертон вводит понятия явных и латентных функций социальной системы. Явные функции - те, которые известны участникам данной деятельности или события (например, обряд бракосочетания узаконивает сексуальные отношения между мужчиной и женщиной). Латентные функции - такие последствия деятельности или события, которые людьми не осознаются (обряд бракосочетания способствует сближению родственников по линии жениха и невесты, повышая ответственность молодых людей за прочность брачного союза). При этом большая часть социологического понимания и объяснения конкретного социального явления или процесса должна заключаться в выявлении именно скрытых, неявных функций социального отношения или института.

Иной взгляд на общество как систему изложен в теории социальных систем. Основное понятие теории - комплексность. По мнению Н. Лумана, множество элементов являются комплексными, если вследствие ограниченной возможности сочетаний каждый элемент не может быть больше соединен с любым другим. Социальный мир (общество) является комплексным, если его нельзя больше рационально реконструировать. Важный элемент социальной системы - коммуникация, которая состоит из информации, сообщения и понимания как единого целого. Их триединство составляет смысл.

Н. Луман указывает на трудности познания общества, связанные: 1) с гуманистическим предубеждением, что общество состоит из людей и отношений между ними; 2) с предубеждением о территориальном многообразии обществ, различающихся по государственной организации, языку, культуре, традициям, в то время как это различия внутри общества, а не между обществами; 3) с теоретико-познавательным предубеждением, состоящем в различении субъекта и объекта познания и признающим познание как таковое, лишь когда ему удается избежать переплетения со своим предметом (якобы лишь субъекты обладают привилегией самопознания, а объекты являются такими, каковы они есть). Общество в данном случае исключение, оно является самоописывающимся, поэтому общественные теории - это теории общества в обществе.

2. Типология обществ

Типология (от греч. tupoc - отпечаток, форма, образец и logoc - слово, учение) - метод научного познания, в основе которого лежит расчленение систем объектов и их группировка с помощью обобщенной, идеализированной модели или типа. В социологии сложилось несколько подходов к типологии обществ.

Одной из наиболее известных является типология, основанная на теории "трех волн" А. Тофлера. По мнению исследователя, человечество в своем развитии пережило три волны радикальных преобразований: 1) аграрную революцию, превратившую кочевников в крестьян; 2) индустриальную революцию, превратившую аграрное общество в индустриальное; 3) технологическую революцию, связанную с началом компьютерной эры и переходом к информационному обществу. Третья волна радикальных преобразований должна привести к непрерывному обновлению социальных отношений и созданию сверхиндустриальной цивилизации. В соответствии с этой теорией А. Тофлер выделил три типа обществ: 1) традиционное (аграрное); 2) капиталистическое (индустриальное); 3) современное (информационное). Современное общество характеризуется: 1) готовностью и стремлением к развитию, изменению; 2) высоким уровнем социальной мобильности; 3) рыночным механизмом регулирования поведения индивида в обществе; 4) рациональным развитием, основанном на научных знаниях и информации; 5) доминированием в общественном мировоззрении критицизма, рационализма и индивидуализма; 6) отсутствием конкретных предписаний и запретов, эрозией морали и права.

Д. Белл предложил типологию, основанную на эволюции технологии и знания. Он выделил доиндустриальное, индустриальное и постиндустриальное общества. Последнее, по его мнению, характеризуется: 1) широкими торговыми отношениями между странами; 2) большим излишком товаров, доступных среднему человеку; 3) "информационным взрывом" (резким возрастанием роли и значения знаний и информации в обществе); 4) возникновением "глобальной деревни" ("сближением" стран и народов благодаря мгновенным всемирным коммуникациям).

Оригинальную историческую типологию обществ, основанную на господствующем виде производящей деятельности, предложили Г. Ленски и Дж. Ленски. Они выделили общества, живущие: 1) охотой и собирательством; 2) огороднические; 3) аграрные; 4) промышленные.

Немецкий социолог Ф. Тённис противопоставлял современное и традиционное общества в зависимости от выраженного в них типа воли. Традиционное общество (гемайншафт - община) характеризуется естественной (инстинктивной) волей, направляющей поведение людей как бы сзади (например, материнская любовь), в нем господствуют инстинкты, чувства, органические отношения. Напротив, современное общество (гезельшафт) основано на рассудочной воле, предполагающей возможность выбора и сознательно поставленной цели деятельности, в нем господствуют расчетливый разум и механические отношения. В ходе истории, по мнению Ф. Тённиса, первый тип общества все более уступает место обществу второго типа.

3. Учение К. Маркса об общественно-экономических формациях

общество теория типология маркс

В основе разных формаций лежат качественно отличные системы социально-экономических отношений. Это значит, что разные формации развиваются по-разному, по различным законам. Поэтому с такой точки зрения важнейшей задачей общественной науки является исследование законов функционирования и развития каждой из общественно-экономических формаций, т.е. создание теории каждой из них. По отношению к капитализму такую задачу попытался решить К. Маркс.

Единственный путь, который может привести к созданию теории любой формации, заключается в выявлении того существенного, общего, что проявляется в развитии всех социоисторических организмов данного типа. Вполне понятно, что раскрыть общее в явлениях невозможно, не отвлекаясь от различий между ними. Выявить внутреннюю объективную необходимость любого реального процесса можно, лишь освободив его от той конкретно-исторической формы, в которой она проявилась, лишь представив этот процесс в "чистом" виде, в логической форме, т.е. таким, каким он может существовать лишь в теоретическом сознании.

Если в исторической реальности конкретная общественно-экономическая формация существует только в социоисторических организмах в качестве их общей основы, то в теории эта внутренняя сущность единичных обществ выступает в чистом виде, как нечто самостоятельно существующее, а именно как идеальный социоисторический организм данного типа.

Примером может послужить "Капитал" Маркса. В этом труде рассматривается функционирование и развитие капиталистического общества, но не какого-то определенного, конкретного - английского, французского, итальянского и т.п., а капиталистического общества вообще. И развитие этого идеального капитализма, чистой буржуазной общественно-экономической формации представляет собой не что иное, как воспроизведение внутренней необходимости, объективной закономерности эволюции каждого отдельного капиталистического общества. Как идеальные социальные организмы выступают в теории и все другие формации.

В теории общественно-экономических формаций К. Маркса каждая формация выступает как общество вообще определенного типа и тем самым как чистый, идеальный социально-исторический организм данного типа. В этой теории фигурируют первобытное общество вообще, азиатское общество вообще, чистое античное общество и т.п. Соответственно смена общественных формаций предстает в ней как превращение идеального социально-исторического организма одного типа в чистый социально-исторический организм другого, более высокого типа: античного общества вообще в феодальное общество вообще, чистого феодального общества в чистое капиталистическое общество и т.п. Сообразно с этим человеческое общество в целом выступает в теории как общество вообще - как один единый чистый социально-исторический организм, стадиями развития которого являются общества вообще определенного типа: чистое первобытное, чистое азиатское, чистое античное, чистое феодальное и чистое капиталистическое.

Но в исторической реальности человеческое общество никогда не было одним единым социально-историческим организмом. Оно всегда представляло собой огромное множество социоисторических организмов. И конкретные общественно-экономическое формации тоже никогда в исторической реальности не существовали как социоисторические организмы. Каждая формация всегда существовала лишь как то фундаментальное общее, которое присуще всем социально-историческим организмам, имеющим своей основой одну и ту же систему социально-экономических отношений.

И в самом по себе таком расхождении между теорий и реальностью нет ничего предосудительного. Оно всегда имеет место в любой науке. Ведь каждая из них берет сущность явлений в чистом виде, а в такой форме сущность никогда не существует в реальности, ведь каждая из них рассматривает необходимость, закономерность, закон в чистом виде, но чистых законов в мире не существует.

Поэтому важнейшим делом в любой науке является то, что принято называть интерпретацией теории. Она состоит в выявлении того, как необходимость, выступающая в теории в чистом виде, проявляется в реальности. В применении к теории формаций вопрос состоит в том, как схема, претендующая на то, что она воспроизводит объективную необходимость развития человеческого общества в целом, т.е. всех существовавших и существующих социально-исторических организмов, реализуется в истории. Представляет ли она собой идеальную модель развития каждого социально-исторического организма, взятого в отдельности, или же только их всех вместе взятых?

Но если данный вопрос теоретически не ставился, то на практике он все же решался. Фактически считалось, что марксова схема развития и смены общественно-экономических формаций должна была реализовываться в эволюции каждого отдельного конкретного общества, т.е. каждого социально-исторического организма. В результате всемирная история представала как совокупность историй множества изначально существовавших социально-исторических организмов, каждый из которых в норме должен был "пройти" все общественно-экономические формации.

Если но во всех, то, по крайней мере, в некоторых истматовских работах этот взгляд был выражен с предельной четкостью. "К. Маркс и Ф.Энгельс, - читаем мы в одной из них, - изучая мировую историю, пришли к выводу, что при всем многообразии общественного развития, во всех странах имеется всеобщая, необходимая и повторяющаяся тенденция: все страны проходят в своей истории одни и те же этапы. Наиболее общие черты этих этапов находят свое выражение в понятии "общественно-экономическая формация." И далее:"Из этого понятия вытекает, что все народы независимо от особенностей их исторического развития проходят с неизбежностью в основном одни и те же формации."

Таким образом, смена общественно-экономических формаций мыслилась как происходящая исключительно лишь внутри социально-исторических организмов. Соответственно, общественно-экономические формации выступали прежде всего как стадии развития не человеческого общества в целом, а отдельных социально-исторических организмов. Основание считать их стадиями всемирно-исторического развития давало только то, что их "проходили" все или, по крайней мере, большинство социально-исторических организмов.

Конечно, исследователи, сознательно или бессознательно придерживавшиеся такого понимания истории, не могли не видеть, что были факты, которые никак не укладывались в их представления. Но они обращали внимание в основном лишь на те из этих фактов, которые можно было истолковать как "пропуск" тем или иным "народом" той или иной общественно-экономической формации, и объясняли их как всегда возможное и даже неизбежное отклонение от нормы, вызванное стечением тех или иных конкретных исторических обстоятельств. Трактовка смены формаций как последовательного изменения типа существующих социально-исторических организмов в известной степени находилась в соответствии с фактами истории Западной Европы в новое время. Смена феодализма капитализмом происходила здесь, как правило, в форме качественного преобразования существовавших социально-исторических организмов. Качественно изменяясь, превращаясь из феодальных в капиталистические, социально-исторические организмы, в то же время сохранялись в качестве особых единиц исторического развития.

Когда молчаливо принималось, что все общества в норме должны "пройти" все формации, никогда при этом не уточнялось, какой именно смысл вкладывался в данном контексте в слово "общество". Можно было понимать под ним социально-исторический организм, но можно было - и систему социально-исторических организмов и, наконец, всю историческую последовательность социально-исторических организмов, сменившихся на данной территории. Именно эту последовательность чаще всего и имели в виду, когда пытались показать, что данная "страна" "прошла" все или почти все формации. И почти всегда именно эту последовательность подразумевали, когда употребляли слова "регионы", "области", "зоны".

Средством сознательной, а чаще бессознательной маскировки несоответствия между ортодоксальным пониманием смены формаций и реальной историей было также и использование слова "народ", причем, конечно, опять-таки без уточнения его смысла. Например, как о само собой разумеющемся говорили о том, что все народы без малейшего исключения "прошли" первобытнообщинную формацию. При этом полностью игнорировался хотя бы такой несомненный факт, что все современные этнические общности (народы) Европы сложились лишь в классовом обществе.

Но все эти, чаще всего неосознаваемые, манипуляции со словами "общество", "народ", "исторический регион" и т. п. не меняли существа дела. А оно заключалось в том, что ортодоксальная версия смены общественно-экономических формаций бесспорно находилась в явном противоречии с историческими фактами.

Именно все приведенные выше факты и давали противникам марксизма основание для того, чтобы объявить материалистическое понимание истории чисто умозрительной схемой, находящейся в разительном противоречии с исторической реальностью. Ведь в самом деле, полагали они, если общественно-экономические формации в подавляющем большинстве случаев не выступают как стадии развития социально-исторических организмов, то тем самым они уж никак не могут быть и стадиями всемирно-исторического развития.

Возникает вопрос, было ли изложенное выше понимание смены общественно-экономических формаций присуще самим основоположникам исторического материализма или же оно возникло позднее и было огрублением, упрощением или даже искажением их собственных взглядов. Несомненно, что у классиков марксизма имеются такие высказывания, которое допускают именно подобную, а не какую-либо другую интерпретацию.

"Общий результат, к которому я пришел, - писал К. Маркс в своем знаменитом предисловии "К критике политической экономии", содержащем изложение основ исторического материализма, - и который послужил затем руководящей нитью в моих дальнейших исследованиях, может быть кратко сформулирован следующим образом. В общественном производстве своей жизни люди вступают в определенные, необходимые, от их воли независящие отношения - производственные отношения, которые соответствуют определенной ступени развития их производительных сил. Совокупность этих производственных отношений составляет экономическую структуру общества, реальный базис, на котором возвышается юридическая и политическая надстройка и которому соответствуют определенные формы общественного сознания... На известной ступени своего развития материальные производительные силы общества приходят в противоречие с существующими производственными отношениями, или - что является лишь юридическим выражением последних - с отношениями собственности, внутри которых они до сих пор развивались. Из форм развития производительных сил эти отношения превращаются в их оковы. Тогда наступает эпоха социальной революции. С изменением экономической основы более или менее быстро происходит переворот во всей громадной надстройке... Ни одна общественная формация не погибает раньше, чем разовьются все производительные силы, для которых она дает достаточно простора и новые более высокие производственные отношения никогда не появляются раньше, чем созреют материальные условия их существования в недрах старого общества."

Данное высказывание К. Маркса можно понять так, что смена общественных формаций всегда происходит внутри общества, причем не только общества вообще, но каждого конкретного отдельного общества. И такого рода высказываний у него много. Излагая его взгляды В.И. Ленин писал: "Каждая такая система производственных отношений является, по теории Маркса, особым социальным организмом, имеющим особые законы своего зарождения, функционирования и перехода в высшую форму, превращения в другой социальный организм." По существу, говоря о социальных организмах В.И. Ленин имеет в виду не столько реальные социально-исторические организмы, сколько общественно-экономические формации, которые действительно в головах исследователей существуют как социальные организмы, но, разумеется, идеальные. Однако он нигде этого не уточняет. И в результате, его высказывание можно понять так, что каждое конкретное общество нового типа возникает в результате преобразования социально-исторического организма предшествовавшего формационного типа.

Набросанная К. Марксом в предисловии к "К критике политической экономии" схема смены формаций в известной мере согласуется с тем, что нам известно о переходе от первобытного общества к первому классовому - азиатскому. Но она совершенно не работает, когда мы пытаемся понять, как возникла вторая классовая формация - античная. Дело обстояло вовсе не так, что в недрах азиатского общества вызрели новые производительные силы, которым стало тесно в рамках старых производственных отношений, и что как следствие произошла социальная революция, в результате которой азиатское общество превратилось в античное. Ничего даже отдаленно похожего не произошло. Никаких новых производительных сил в недрах азиатского общества не возникло. Ни одно азиатское общество взятое само по себе не трансформировалось в античное. Античные общества появились на территории, где обществ азиатского типа либо совсем никогда не было, либо где они давно уже исчезли, и возникли эти новые классовые общества из предшествовавших им предклассовых обществ.

Одним из первых, если не первым из марксистов, попытавшихся найти выход из положения был Г.В. Плеханов. Он пришел к выводу, что азиатское и античное общества представляют собой не две последовательные фазы развития, а два параллельно существующие типа общества. Оба эти варианта в одинаковой степени выросли из первобытного общества, а своим различием они обязаны особенностям географической среды.

Советские философы и историки в большинстве своем пошли по пути отрицания формационного различия между древневосточными и античными обществами. Как утверждали они и древневосточные, и античные общества в одинаковой степени были рабовладельческими. Различия между ними заключались лишь в том, что одни возникли раньше, а другие - позже. В возникших несколько позднее античных обществах рабовладение выступало в более развитых формах, чем в обществах Древнего Востока. Вот собственно и все.

А те наши историки, которые не хотели мириться с положением о принадлежности древневосточных и античных обществ к одной формации, с неизбежностью, сами того чаще всего даже не осознавая, снова и снова воскрешали идею Г.В. Плеханова. Как утверждали они, от первобытного общества идут две параллельные и самостоятельные линии развития, одна из которых ведет к азиатскому обществу, а другая - к античному.

Не намного лучше обстояло дело и с применением марксовой схемы смены формаций к переходу от античного общества к феодальному. Последние века существования античного общества характеризуются не подъемом производительных сил, а, наоборот, их непрерывным упадком. Это полностью признавал Ф. Энгельс. "Всеобщее обнищание, упадок торговли, ремесла и искусства, сокращение населения, запустение городов, возврат земледелия к более низкому уровню - таков, - писал он, - был конечный результат римского мирового владычества." Как неоднократно подчеркивал он, античное общество зашло в "безвыходной тупик". Открыли путь из этого тупика лишь германцы, которые сокрушив Западную Римскую империю, ввели новый способ производства - феодальный. А смогли они это сделать потому, что были варварами. Но написав все это, Ф. Энгельс никак не согласовал сказанное с теорией общественно-экономических формаций.

Попытку сделать это предприняли некоторые наши историки, которые пытались по своему осмыслить исторический процесс. Это были те же самые люди, которые не желали принять тезис о формационной идентичности древневосточного и античного общества. Они исходили из того, что общество германцев бесспорно было варварским, т.е. предклассовым, и что именно из него вырос феодализм. Отсюда ими был сделан вывод, что от первобытного общества идут не две, а три равноправные линии развития, одна из которых ведет к азиатскому обществу, другая - к античному, а третья - к феодальному. С тем, чтобы как-то согласовать этот взгляд с марксизмом, было выдвинуто положение, что азиатское, античное и феодальное общества являются не самостоятельными формациями и уж, во всяком случае, не последовательно сменяющимися стадиями всемирно-исторического развития, а равноправными модификациям одной и той же формации - вторичной. Такое понимание было выдвинуто в свое время китаеведом Л.С. Васильевым и египтологом И.А. Стучевским.

Идея одной единой докапиталистической классовой формации получила широкое распространение в нашей литературе. Ее разрабатывали и отстаивали и африканист Ю.М. Кобищанов и китаевед В.П. Илюшечкин. Первый называл эту единую докапиталистическую классовую формацию - большой феодальной формацией, второй - сословно-классовым обществом.

Идея одной докапиталистической классовой формации обычно в явном или неявном виде сочеталась с идеей многолинейности развития. Но эти идеи могли существовать и по отдельности. Так как все попытки обнаружить в развитии стран Востока в период от VIII н.э. до середины XIX в. н.э. античную, феодальную и капиталистическую стадии кончились крахом, то целым рядом ученых был сделан вывод, что в случае со сменой рабовладения феодализмом, а последнего капитализмом мы имеем дело не с общей закономерностью, а лишь с западноевропейской линией эволюции и что развитие человечества не однолинейно, а многолинейно. Конечно, в то время все исследователи, придерживавшиеся подобных взглядов, стремились (кто искренне, а кто и не очень) доказать, что признание многолинейности развития вполне согласуется с марксизмом.

В действительности же, конечно, это было, независимо от желания и воли сторонников таких воззрений, отходом от взгляда на историю человечества как на единый процесс, который составляет сущность теории общественно-экономических формаций. Недаром же, Л.С. Васильев, который в свое время всячески доказывал, что признание многолинейности развития ни в малейшей степени не расходится с марксистским взглядом на историю, в последующем, когда с принудительным навязыванием исторического материализма было покончено, выступил как ярый противник теории общественно-экономических формаций и вообще материалистического понимания истории.

Признание многолинейности исторического развития, к которому пришли некоторые отечественные историки еще во времена формально безраздельного господства марксизма, последовательно проведенное, неизбежно ведет к отрицанию единства мировой истории, к плюралистскому ее пониманию.

Но нельзя при этом не обратить внимания на то, что и изложенное выше внешне как будто бы сугубо унитаристское понимание истории на деле тоже, в конечном счете, оборачивается многолинейностью и фактическим отрицанием единства истории. Ведь, по существу, мировая история при таком понимании выступает как простая сумма параллельно протекающих совершенно самостоятельных процессов развития отдельных социально-исторических организмов. Единство мировой истории сводится тем самым лишь к общности законов, определяющих развитие социально-исторических организмов. Перед нами, таким образом, множество линий развития, но только совершенно одинаковых. Это, по сути, не столько однолинейность, сколько многоодинаковолинейность.

Конечно, между такой многолинейностью и многолинейностью в привычном смысле есть существенное различие. Первая предполагает, что развитие всех социально-исторических организмов идет по одним и тем же законам. Вторая допускает, что развитие разных обществ может идти совершенно по разному, что существуют совершенно различные линии развития. Многолинейность в привычном смысле есть многоразнолинейность. Первое понимание предполагает поступательное развитие всех отдельных обществ, а тем самым и человеческого общества в целом, второе исключает прогресс человечества.

Правда, с поступательным развитием человеческого общества в целом у сторонников ортодоксальной интерпретации смены формаций тоже возникали серьезные проблемы. Ведь было совершенно очевидно, что смена этапов поступательного развития в разных обществах происходила далеко не синхронно. Скажем, к началу XIX в., одни общества все еще были первобытными, другие - предклассовыми, третьи - "азиатскими", четвертые - феодальными, пятые - уже капиталистическими. Спрашивается, на каком же этапе исторического развития находилось в это время человеческое общество в целом? А в более общей постановке это был вопрос о признаках, по которым можно было судить о том, какой стадии прогресса достигло человеческое общество в целом в тот или иной отрезок времени. И на этот вопрос сторонники ортодоксальной версии никакого ответа не давали. Они вообще его полностью обходили. Одни из них его вообще не замечали, а другие - старались не замечать.

Если подвести некоторые итоги, то можно сказать, что существенный недостаток ортодоксального варианта теории общественно-экономических формаций заключается в том, что он концентрирует внимание только на связях "вертикальных", связях во времени, диахронных, да и то понимаемых крайне односторонне, лишь как связи между различными стадиями развития внутри одних и тех же социально-исторических организмов. Что же касается связей "горизонтальных", т.е. связей между сосуществующими в пространстве социально-историческими организмами, связей синхронных, межсоциорных, то в теории общественно-экономических формаций им не придавалось значения. Такой подход делал невозможным понимание поступательного развития человеческого общества как единого целого, смены стадий этого развития в масштабе всего человечества, т.е. подлинное понимание единства мировой истории, закрывал дорогу к подлинному историческому унитаризму.

Марксистская теория общественно-экономических формаций представляет собой одну из разновидностей более широкого подхода к истории. Он заключается во взгляде на всемирную историю как на один единый процесс поступательного, восходящего развития человечества. Такое понимание истории предполагает существование стадий развития человечества в целом. Возник унитарно-стадиальный подход давно. Он нашел свое воплощение, например, в делении истории человечества на такие стадии, как дикость, варварство и цивилизация (А. Фергюсон и др.), а также в подразделении этой истории на охотничье-собирательский, пастушеский (скотоводческий), земледельческий и торгово-промышленный периоды (А. Тюрго, А. Смит и др.). Тот же подход нашел свое выражение и в выделении вначале трех, а затем четырех всемирно-исторических эпох в развитии цивилизованного человечества: древневосточной, античной, средневековой и новой (Л. Бруни, Ф. Бьондо, К. Келер и др.).

Порок был присущ не только ортодоксальной версии теории общественно-экономических формаций, но и всем названным выше концепциям. Такого рода вариант унитарно-стадиального понимания истории точнее всего следовало бы назвать унитарно-плюрально-стадиальным. Но данное слово чрезмерно неуклюже. Исходя из того, что для обозначения такого взгляда на историю иногда применяют слова "линейный" или "линеарный", я буду называть его линейно-стадиальным. Именно такое понимание развития практически чаще всего и имеют в виду, когда говорят об эволюционизме в исторической и этнологической науках.

Как своеобразная реакция на такого рода унитарно-стадиальное понимание истории возник совершенно другой общий подход к истории. Суть его состоит в том, что человечество подразделяется на несколько совершенно автономных образований, каждое из которых имеет свою собственную, абсолютно самостоятельную историю. Каждое из этих исторических образований возникает, развивается и рано или поздно с неизбежностью гибнет. На смену погибшим образованиям приходят новые, которые совершают точно такой же цикл развития.

В силу того, что каждое такое историческое образование все начинает с начала, ничего принципиально нового внести в историю оно не может. Отсюда следует, что все такого рода образования совершенно равноценны, эквивалентны. Ни одно из них по уровню развития не стоит ни ниже, ни выше всех остальных. Каждое из этих образований развивается, причем до поры до времени даже поступательно, но человечество в целом не эволюционирует, и уж тем более - не прогрессирует. Происходит вечное вращение множества беличьих колес.

Не составляет труда понять, что согласно такой точке зрения не существует ни человеческого общества в целом, ни всемирной истории как единого процесса. Соответственно, не может быть и речи о стадиях развития человеческого общества в целом и тем самым об эпохах мировой истории. Поэтому такой подход к истории назван плюрально-циклическим.

Список использованных источников

1. Вебер М. Избранные произведения. - М.: СОФИЯ, 1999.

2. Гофман А.Б. Семь лекций по истории социологии : учебное пособие / А. Б. Гофман. 2-е изд. - М., 1999.

3. Гидденс Э. Социология. - М.: Дело, 2006.

4. Дюркгейм Э. Социология. - М.: Дрофа, 1998.

5. Козлова О.Н. Общество как социокультурная система в статике и динамике / О.Н. Козлова // Социально-гуманитарные знания. 2003.

6. Левашов В.К. Общество и глобализация / В.К. Левашов // Социологические исследования. 2005.

7. Маркс К.К критике политической экономии // К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Изд. 2-е. Т. 13.

8. Смезлер Н. Социология: пер. с англ. - М.: Феникс. 1994.

Размещено на Allbest.ru