Молодежная преступность в России

Опираясь на это, не требующее специального обоснования положение, мы не считаем целесообразным разрабатывать и предлагать в настоящей работе какой бы то ни было вариант типового плана (типовой программы) предупреждения преступлений в молодежной среде. Вполне возможно, что подобный документ оказался бы вполне полезен в методическом отношении при обучении студентов или практиков, готовящихся к работе в профилактических подразделениях на штатной или общественной (волонтерской) основе. Но и в том случае не мешает следить, чтобы в дальнейшем уже в конкретных условиях практической работы банальные ксерокопии этих типовых, то есть "обезличенных", планов и программ не заменяли собой продуманные, имеющие точный прицел документы, содержащие такой набор мероприятий, который действительно способен обеспечить желаемый профилактический результат. Таким образом, мы не делаем попытки предложить тот или иной проект плана профилактики, поскольку научная его ценность была бы фактически ничтожной.

Исследовательская задача состоит в другом: представить картину реального состояния криминологического планирования и дать оценку планов и программ, специально либо частично посвященных предупреждению преступлений и иных правонарушений молодежи. С этой целью был изучен и обобщен опыт такого планирования в городах Москве и Санкт-Петербурге, Ставропольском и Краснодарском краях, Иркутской, Московской и Тульской областях. В каждом из этих мест исследованию подвергались соответствующие программы и планы, касающиеся не только региона в целом, но и ряда расположенных здесь крупных предприятий. Полученный материал был дополнен контент-анализом литературных источников и печатных изданий.

Общий вывод - более чем неутешительный. В большинстве регионов страны не существует специальных программ (или планов) предупреждения преступности молодежи. Эти вопросы затрагиваются в отдельных разделах программ широкой социальной направленности, посвященных молодежи (здесь речь идет чаще всего о мерах борьбы с пьянством и злоупотреблением наркотиками), а также в планах мероприятий по усилению борьбы с преступностью. Последние, конечно, охватывают более широкий круг проблем отклоняющегося поведения молодежи и, соответственно, содержат более разнообразный набор профилактических мер.

Однако и в данном случае обращает на себя внимание следующее обстоятельство. Во всех этих документах говорится о предупреждении правонарушений либо просто молодежи, либо несовершеннолетних и молодежи. Вместе с тем внимательный анализ показал, что от 80 до 90% включаемых в планы конкретных мер оказались адресованными не молодежи в принятом нами смысле этого понятия, а непосредственно несовершеннолетним.

Нет сомнения, что в методологическом отношении полностью оправдана идея четкого соотнесения друг с другом, разумного комплексирования мер предупреждения преступлений несовершеннолетних и молодежи. О тесной связи и взаимозависимости этих двух блоков преступности и двух контингентов преступников много говорилось в предыдущих разделах работы. Но в рамках этого естественного комплекса не должно быть противоестественных перекосов: проблемы молодежной преступности нельзя решить "между прочим", отдавая им формальную дань в виде нескольких, почти случайных позиций в программе профилактики или в плане мероприятий по борьбе с преступностью.

Понятно, что кроме многих важных социальных причин, побуждающих общество уделять особое внимание предупреждению преступлений и иных правонарушений несовершеннолетних, существует еще давно сложившаяся традиция обязательного выделения соответствующих специальных разделов в документах, посвященных борьбе с преступностью в целом.

По нашему глубокому убеждению, во-первых, существует не меньше поводов понять, наконец, что феномен молодежной преступности не менее значим и не менее специфичен, чем, в частности, криминальное поведение подростков. Во-вторых, есть все основания для формирования не менее устойчивой традиции планировать профилактику молодежной преступности в форме либо специальных планов мероприятий, либо самостоятельных разделов в планах более широкого масштаба.

Рассмотрим теперь на конкретных примерах, каким образом реально решаются эти вопросы в практике криминологического программирования и планирования.

Начнем с Московской области. Здесь областной Думой в июне 1998 года была утверждена Государственная программа "Молодежь Подмосковья 1998-2000 гг." В мае 2001 года Дума заслушала итоговый отчет о ее реализации. Программа носила четко выраженный социальный характер. Проблемам предупреждения правонарушений был посвящен только один раздел, и при этом имелись в виду правонарушения несовершеннолетних. Кстати, они были адресатами большинства предусмотренных программой мероприятий. Характерное обстоятельство, особо выделенное в отчете, состояло в том, что из-за недостаточного финансирования большинство запланированных мероприятий было проведено не в полном объеме или не осуществлено вообще. В их числе оказались меры по развитию сети комплексных молодежных центров, социальных служб для молодежи, обеспечению жилищных субсидий для молодых семей и т.д. Такая ситуация станет понятной, если принять во внимание, что программа "Содействие экономической самостоятельности молодежи и реализации ее права на труд" была профинансирована на 18%, "Досуг и отдых молодежи" - на 35%, "Информационное обеспечение молодежи" - на 19%.

Но, очевидно, своего рода "рекордом" и одновременно доказательством крайнего формализма планирования, когда некие по идее важнейшие мероприятия включаются в программы "для красоты", для "галочки", может служить подраздел "Поддержка молодых семей". Он профинансирован на 1 (один!) процент.

Так же обстоит дело далеко не только в Московской области. Однако пока мы сказали только о программе общесоциальной направленности. Если же обратиться к программам борьбы с преступностью, то, само собой разумеется, вопросам предупреждения криминальных проявлений здесь уделяется гораздо больше внимания. Анализируя содержание программы борьбы с преступностью в городе Москве на 2000 год, С.И. Герасимов свидетельствует: "из 116 заключенных в ней мероприятий 90 (или 75 %) имеют выраженное профилактическое содержание". Действительно, это так. Наше обращение непосредственно к тексту данной программы показывает, что 10 ее разделов посвящены, безусловно, очень актуальным проблемам криминологической безопасности столицы. Но среди них не нашлось места профилактике молодежных преступлений.

11 апреля 2001 года Московская областная дума приняла Закон "Об областной целевой программе по усилению борьбы с преступностью на 2001-2003 годы". На ее реализацию выделено из бюджета 267,2 млн. руб. За малым исключением все эти деньги предусмотрено направить на нужды милиции, на обеспечение расследования и раскрытия преступлений. Милиция, конечно же, действительно нуждается в самой серьезной и масштабной поддержке. И если все-таки, с нашей точки зрения, содержание программы дает повод для упрека, то тут нет "ревности" к милиции. Есть сожаление о том, что в разделе, обозначенном "Ожидаемые конечные результаты от реализации программы" (впрочем, как и в пространном перечне мероприятий), нет даже упоминания слова "молодежь". По сути, совершенно аналогичную картину можно наблюдать, если обратиться к подобным комплексным и целевым программам, принятым ранее и действующим ныне в большинстве субъектов Российской Федерации.

То же самое, кстати, можно сказать и о документах федерального уровня. Примером здесь может служить федеральная целевая программа "Молодежь России (2001-2005 годы)", разработанная под руководством Государственного комитета Российской Федерации по молодежной политике. Понятно, что ее предназначение - внести вклад в формирование, развитие и укрепление правовых, экономических и организационных условий для интенсификации гражданского становления и эффективной социализации молодых граждан в условиях демократического общества, рыночной экономики и правового государства, для самореализации личности молодого человека как активного участника преобразований современного российского общества.

Именно так сформулировали авторы основную цель программы. С позиций криминологии молодежи, подобная постановка цели более чем значима. Выше уже подчеркивалось, что нормальное функционирование механизма криминологической профилактики немыслимо, если соответствующая деятельность не будет иметь надежной общесоциальной поддержки. Но столь же самоочевидно, что предупреждение преступлений и иных правонарушений молодых людей является одной из важных составных частей социальной молодежной политики. Под этим углом зрения небезынтересно, каким образом формулируются задачи программы "Молодежь России" и, в частности, - какое место в их ряду принадлежит предупреждению преступлений. И здесь картина совершенно традиционна. Формула единственной позиции звучит так: "Профилактика безнадзорности, подростковой преступности, наркомании и алкоголизма". О молодых гражданах старше 17 лет - ни слова.

В регионах, которые были названы выше, нами была предпринята попытка обобщить опыт криминологического планирования на уровне районов, муниципальных округов и отдельных крупных предприятий. Всего анализу подвергнуто более 60 соответствующих документов. Выводы настолько полно совпадают с теми, которые уже были названы, что повторять их нет смысла. Но оценка содержания этих планов мероприятий "низового" уровня вызывает у нас обеспокоенность гораздо более серьезную, по сравнению с восприятием планов и программ "высокого" уровня. И это не случайно: хорошо известно, и не раз подчеркнуто криминологами, центр тяжести предупредительной работы лежит там, где реально совершаются преступления и иные правонарушения (или, во всяком случае, подавляющее их большинство), то есть "на земле", если использовать сленг юристов-практиков. Здесь именно и решается успех (или провал) всей вообще деятельности государства и общества по предупреждению преступлений молодежи. Поэтому мы считаем целесообразным остановиться на проблемах "низового" планирования профилактики и задачах, которые оно должно решать. Поскольку в современной литературе менее всего уделяется внимания профилактической работе на предприятиях, мы по необходимости кратко остановимся на вопросах, относящихся к этим объектам. В качестве предварительных замечаний подчеркнем следующее. Во-первых, надо твердо уяснить, что переход на рельсы рыночной экономики, появление предприятий совершенно нового типа, "живущих" в новой социально-политической обстановке и в условиях, принципиально по-иному в сравнении с прошлым, определяющих внутриколлективные экономические, социальные, правовые взаимоотношения, - все это вовсе не сняло с повестки дня проблему участия предприятий в деле предупреждения преступлений со стороны собственных работников (особенно молодежи) и в более широких пределах. Иными словами, никакие социальные новации не принижают роли предприятий как субъекта этой деятельности. Надо только умно и правильно распорядиться этим, по-прежнему ценным потенциалом.

Во-вторых, речь должна, в первую очередь, идти о более или менее крупных предприятиях, имеющих значительное число работников. Особое место, конечно, принадлежит градообразующим предприятиям, ситуация на которых может в решающей степени определять положение дел с молодежной преступностью в городе или даже в регионе.

Базой для систематической и стабильной профилактической работы на предприятии должны стать перспективные планы предупреждения правонарушений, рассчитанные на один-три года. В них следует включать главным образом длящиеся (например, проведение занятий по основам профилактической работы с наставниками молодых рабочих, контакты с правоохранительными органами и т.п.) и периодически повторяющиеся мероприятия (например, рейды по выявлению обстоятельств, благоприятствующих хищениям или иным видам преступлений на предприятии; анализ условий проживания молодых рабочих в общежитиях предприятия с целью искоренения негативных влияний на молодых работников и т.п.). Планируемые мероприятия должны быть четко привязаны к социальной и демографической структуре контингента молодых рабочих и прежде всего той его части, которая характеризуется как неблагополучная в криминологическом отношении.

Особая группа профилактических мер должна быть посвящена контролю и помощи некоторым социальным группам молодежи, которые, по данным анализа, отличаются повышенной криминогенностью. Речь, в частности, идет о лицах, ранее судимых, состоящих на учете в инспекциях по делам несовершеннолетних и т.д. Планируемые меры здесь решают двоякую задачу. Во-первых, они призваны ограждать эту неустойчивую часть молодежи от всевозможных негативных влияний извне. Во-вторых, их следует нацелить на пресечение и нейтрализацию отрицательных влияний со стороны данного контингента на других молодых людей.

Определенное место в планах профилактики надо выделить мерам социального контроля и социальной помощи контингентам, которые особенно уязвимы для возможных отрицательных влияний со стороны ближайшего окружения. К их числу можно отнести людей, не имеющих прочных позитивных семейных связей, вынужденных переселенцев, лиц, детство которых прошло в условиях крайнего семейного неблагополучия, бывших воспитанников детских домов и т.п. Особую значимость в этом отношении приобретают в последние годы мероприятия по социальной адаптации молодых людей, вернувшихся из зон боевых действий, и предотвращению (пресечению) любых негативных влияний на демобилизованных воинов.

Планирование должно обеспечить наиболее интенсивное профилактическое воздействие на молодежь в период ее адаптации в условиях производства. Это требование вытекает из факта, свидетельствующего, что наибольшая часть правонарушений (около 65%) совершается именно в этот период. Здесь акцент должен быть сделан, очевидно, на ближайшее окружение на производстве. Специальный профилактический характер этим мерам придает сочетание их с интенсивными мерами социального контроля со стороны производственного коллектива, которые позволяли бы четко представлять реальное положение дел и ближайшие перспективы жизненной ситуации молодого рабочего и надлежащего воздействия на нее с целью оказания сдерживающего влияние на самого рабочего.

При этом в каждом конкретном случае при проведении криминологической профилактики необходимо учитывать социальные и социально-психологические свойства личности молодого человека, выяснять данные о лицах (группах) и объективных факторах, неблагоприятно влияющих на него, основу, на которой возникает нежелательное общение, а затем определить комплекс мероприятий по выводу молодых рабочих из этой "зоны" отрицательного влияния и нейтрализации еще не успевших генерализоваться криминогенных воздействий.

Сказанное, конечно, в полной мере относится и к другим молодым рабочим - объектам специально-профилактического воздействия. Криминологическое планирование должно строиться с обязательным учетом особенностей структуры аморальных и преступных проявлений среди молодежи и предусматривать меры, направленные на предупреждение, прежде всего именно этих проявлений. По нашим данным, это группа так называемых основных (относительно распространенных) деяний: хулиганство, кражи и насильственные действия.

Криминологическое планирование должно быть нацелено на раннюю профилактику тех отклонений в поведении молодежи, которые могут перерасти в преступление (грубые нарушения трудовой дисциплины, пьянство, употребление наркотиков и д.р.). В том же аспекте надо говорить и о профилактических мерах, направленных на искоренение негативных занятий (азартные игры и т.п.), на формирование полезных бытовых (досуговых) традиций, привычек, интересов и т.д Марк Крутер Социолог, психолог: а где криминолог? // Правосудие в Восточной Сибири. - 2003 - № 4 (12) ; 2004. - № 1 (13). С. 15..

Заключение

Следует подчеркнуть, что, очевидно, никакой перспективный план, как бы обстоятельно он ни был разработан, не может вместить в себя всего объема той деятельности, которая в действительности должна проводиться на предприятии с целью всесторонней профилактики правонарушений. Поэтому можно дополнить перспективное планирование планами профилактики правонарушений, которые рассчитаны на относительно краткие сроки (квартал, полугодие); которые содержат детальную регламентацию и максимально полный перечень текущих профилактических мероприятий; и, наконец, те, которые намечают не только направления, но и конкретные мероприятия, проводимые по линии каждого из субъектов специальной профилактики; предусматривают охват всех необходимых объектов профилактики и все сферы, в которых имеются источники неблагоприятного влияния на молодых работников; а также возможность с предельной гибкостью реагировать на все сколько-нибудь существенные изменения криминологической ситуации на предприятиях; позволяют использовать максимально дифференцированную систему профилактических мер применительно к различным группам молодежи с отклоняющимся поведением в соответствии со степенью их социальной запущенности.

Список литературы

1. Аванесов Г.А. Криминология и социальная профилактика. М., 2005.

2. Антонян Ю.М. Причины преступного поведения. М., 2002.

3. Ветров Н.И. Профилактика правонарушений среди молодежи. М., 1980.

4. Гвишиани Д.М., Лапин Н.И. (ред.) Краткий словарь по социологии. М.: Политиздат, 1989.

5. Ефремов А.Н. Жертвы жестокости -- дети. М.: Педагогика, 1985.

6. Забрянский Г.И. Социология преступности несовершеннолетних. Минск: Минсктиппроект, 2005.

7. Забрянский Г.И., Емельянова Л.В. Статистика преступности несовершеннолетних в России в 2004 году: Аналитический обзор. М.: Центр “Судебно-правовая реформа”, 2006.

8. Клауорд Р., Оулин Л. Дифференциация субкультуры//Социология преступности. М.: Прогресс, 1966.

9. Кон И. Ребенок и общество: (историко-этнографическая перспектива). М: Наука, 1988.

10. Кудрявцев В.Н. Преступность и нравы переходного общества. - М.: Гардарики, 2002.

11. Марк Крутер. Социолог, психолог: а где криминолог? // Правосудие в Восточной Сибири. - 2003 - № 4 (12); 2004. - № 1 (13).

12. Подольный Н.А. Организованная молодёжная преступность: некоторые особенности и направления борьбы с нею // Следователь. Федеральное издание. 2003, № 6.

13. Салагаев А.Л., Максудов Р.Р. Подросток в городе: проблемы социализации. Казань: КГУ, 1988.

14. Татидинова Т.Г. Организованная преступность и молодёжь. // Социологические исследования. 2000. № 1.

15. Узнадзе Д.Н. Психологические исследования. М.: Наука, 1966.

16. Фрэзер Д.Д. Золотая ветвь: Исследование магии и религии. - М.: Политиздат, 1986.

17. Черная книга преступлений против детей в Санкт-Петербурге: факты, документы, комментарии СПб.: Детский фонд им. Ф.М. Достоевского, 1994.