Социализация общества

Порог социализации

Дискуссии о предмете социального повисают в воздухе, становятся беспредметными до тех пор, пока мы не уясним себе, хотя бы в общих чертах, основные цели и задачи, которые ставятся перед обществом как природным образованием. В зависимости от этого, определяется содержание деятельности общества, его социальных институтов и каждого человека в отдельности, а также процесс социализации, ее характер и назначение.

Три основные задачи общества

Мы уже говорили См.: Очерк в данном сборнике: Предмет социологии, параграф "Типы социальных отношений", схема 1., что общество и человечество имеет три непосредственные глобальные задачи, которые определяют их существование:

- биологическое воспроизводство со всеми биологическими и физиологическими свойствами, обеспечивающее воспроизводство новых поколений и биологической жизни в целом;

- материальное воспроизводство, обеспечивающее человека и общество пищей и теплом, а также физическую защиту от внешней среды;

- социальное воспроизводство, или социализация, которое включает в себя образование и культуру в самом широком смысле.

Человек как биологическое существо так мудро или не очень мудро устроен, что ему для биологического воспроизводства требуется пища, одежда и жилье, а еще и наличие социальной среды, требующей и обеспечивающей определенный уровень социализации. Другими словами, мало того, что человек должен родить ребенка, он обязан его накормить и укрыть и обязательно поместить в специальную социальную среду, чтобы он из биологического стал общественным существом и смог выполнить предназначенную ему обществом задачу.

Если человек не будет в достаточной степени социализирован, он не сможет совершить биологического воспроизводства. Соответственно, и без материального обеспечения ни о каком биологическом воспроизводстве не может идти речь, так же как и о социализации. Естественно, что без биологического воспроизводства невозможно, во всяком случае пока, никакой социальной жизни и т.д.

К социализации относится огромная область социальной жизни: общественные институты, например, прямо направленные на образование и воспитание, социализацию или опосредовано как культура, знания.

Не случайно в мире имеется три основные ценности, ради которых люди живут, чего так страстно добиваются, нередко ценою своей жизни, и ставят превыше всяких благ. Это секс, деньги и власть: секс как форма выражения требования биологического воспроизводства, деньги как форма выражения процесса воспроизводства материальных ценностей и власть как высшая форма выражения социализации, т.е. вершина такой социализации (мнимой или реальной), которая позволяет управлять деятельностью других людей. Владея деньгами, можно получить власть и много секса; обладая большой властью, можно получить деньги и так же много секса; имея много секса, уже ничего не надо, ни денег, ни власти. Правда, в процессе социализации деньги, власть и секс принимают извращенные формы и становятся ценностями сами по себе, безотносительно к тем задачам, которые они призваны выполнять. Но скорее это свидетельствует о низком уровне культуры индивида и соответственно его низкой социализации.

Когда люди знакомятся, каждого из них в первую очередь интересует три вещи: социальный статус нового знакомого, его семейное и материальное положение. И по всей видимости это не случайно, ибо от этих исходных позиций начнут строится и взаимоотношения между людьми и определятся возможности решения своих задач.

Об этой сфере, в которой находится предмет и объект социологии и социальных наук, мы, в основном, и будем вести речь дальше.

Человек не производит, а воспроизводит жизнь

Это еще один исходный момент в нашем рассуждении. Мы считаем, что человек и человечество в целом не производят жизнь, а воспроизводят ее, т.е. воспроизводят то, что было в них заложено природой. Человек и человечество только развертывают жизнь по уже проложенной природой дороге.

Человечество как вид материи есть одна из переходных форм живого и неживого, один из ее этапов в развитии и движении от куда-то и куда-то. Сегодняшний человек это только этап в многомиллионном пути развития материи, краткий миг в постоянном процессе видоизменения. Ни начало, ни конец этого пути неизвестны.

Нынешний миг истории развития человека как формы живого и этап его преобразования в нечто иное и принципиально отличное, заключает в себе сотни тысяч или миллионы лет. Мы, сегодняшние, нисколько не отличаемся от древнего человека, который гонялся за пищей и сидел у огня. Мы находимся в одной с ним парадигме жизни. И сегодня человек так же гоняется за пищей, причем самой элементарной, и так же сидит у огня, только в превращенной форме.

Одним из доказательств того, что человек только разворачивает красную дорожку жизни, которая находится в нем самом в свернутом виде, служат потенциальные возможности ребенка.

Я смотрю на свою дочку, активно познающую жизнь, и удивляюсь, какие потенциальные возможности в ней заложены природой. Вот думаю, если бы перенести ее каким-нибудь волшебным образом, эдак, на тысячу или на десять тысяч лет вперед, то чтобы из нее получилось? Можно с большой уверенностью предположить, что она была бы полностью социализирована для того времени. Впрочем, она так же успешно была бы социализирована и для общества, которое существовало тысячу и десять тысяч лет назад.

Такую уверенность дают многочисленные примеры из жизни и специально проводимые эксперименты. В научной литературе описано достаточно случаев полной и частичной социализации детей и взрослых, пересоциализации и даже ее полное отсутствие и что из этого получается. Вспомните хотя бы Маугли.

Эксперименты с социализацией проводились в явной и неявной форме. Например, специально брали грудного ребенка из неразвитого африканского племени и воспитывали в современном европейском обществе. В процессе развития ребенок полностью усваивал ценности современного европейского общества и становился его полноправным членом. О генетическом влиянии "низкого" происхождения ничто не свидетельствовало, и никто практически его не наблюдал.

В обществах, в которых имеются различные национальности с низким уровнем культуры и образования, процесс повышения их социализации до уровня более высокой, как правило, титульной нации хорошо известен. Впрочем, за примером далеко ходить не надо. Советская национальная политика в качестве важнейшего своего элемента содержала принцип повышения культуры и образования слаборазвитых народов, например, Крайнего Севера. Процесс социализации среднеазиатских народов, народов Кавказа и пр. при помощи русских и на основе их культуры был достаточно хорошо разработан и предварен в практику при советской власти. Как нам кажется, неплохие были и результаты. Впрочем и сами русские многое переняли у прибалтийских народов. Однако сегодня народы и правители, одурманенные властью и крайним национализмом, все это хорошо и специально забыли.

Для одного человека провести процесс социализации нетрудно, для этого требуется немного средств. Для целого народа, пускай и небольшого, намного сложнее. Для больших многонациональных государств время социализации занимает не одну сотню лет даже при помощи развитых стран и государств.

Бывали так же случаи и нередко, когда социализированный по европейски ребенок, став взрослым и узнав о своем происхождении, о своей этнической родине, пытался туда вернуться. Но ничего хорошего из этого, как правило, не получалось. Как впрочем ничего хорошего не получалось, когда взрослого члена племени из Африки или с нашего Крайнего Севера пытались переместить в современное цивилизованное общество. Они не могли там жить, поскольку уже не могли соответствующим образом цивилизоваться. Точнее, социализации в племени была недостаточна для развитого общества, а социализироваться по новому он уже не мог. На эту тему было снято немало художественных, в том числе и фантастических фильмов, например, когда оживляли древнего человека и что из этого получалось. Как правило, ничего хорошего. Впрочем, это тема уже отдельного разговора и о ней мы поговорим несколько позже.

В научной литературе вопрос воспроизводства жизни активно дискуссируется не один десяток, а может быть и сотню лет. В пользу модели воспроизводства жизни приведено немало убедительных аргументов. Во всяком случае она позволяет очень хорошо описывать многие, ранее не объяснимые факты в действиях человека и общества, в частности, сложный и противоречивый процесс социализации.

Но при этом приходится распрощаться с идеей представления о человеке как о венце творения природы, как вершине ее развития и пр. Человек в данной интерпретации развития жизни не является ни вершиной, ни венцом и даже пупом вселенной и всего мироздания. Конечно, приятно осознавать себя царем природы, но фактов, кроме своего собственного, нередко болезненного самомнения, практически нет.

Жизнь не сама зародилась на земле, а, видимо, просто нашла хорошую "почву" для воспроизводства какого-то "семени жизни". Кавычки поставлены только для того, чтобы подчеркнуть условность данных терминов. Но если принять эту парадигму, тогда совершенно по другому будут строиться деятельность человека, общества и всего человечества. И может быть благодаря этому человечество сможет более успешно решать поставленные природой задачи.

Потенциальные программы социализации

Когда ребенок в первый раз дотрагивается до очень горячей чашки с чаем, то он моментально отдергивает руку. Кто его этому учил? Никто, это происходит инстинктивно, как говорят физиологи. Но что это такое? Ответ на это тоже имеется: "Инстинктивное поведение определяется как прирожденная видовая целесообразная деятельность, возникающая в ответ на определенные внешние стимулы и под влиянием внутренних раздражителей, изменения состава крови (гуморальных факторов) и деятельности желез внутренней секреции (половых, гипофиза, щитовидной железы и др.) См.: Философская энциклопедия. Инстинкт. Т. 2. М., 1962. С. 278.". Ученые говорят в основном о двух видах инстинкта: врожденных, т.е. возникших как бы не откуда, но подразумевается, что они даны человеку от рождения (Фредерик Кювье), и приобретенные в результате видового естественного отбора (Дарвин).

Можно сказать и так: инстинкт это заложенная в организме программа, которая действует помимо воли и актуального сознания человека. В данном случае мы не будем выяснять причин его возникновения, поскольку к нашему предмету исследования (социализация) прямого отношения не имеет.

Можно с большим основанием предположить, что реакция ребенка на боль оказалась возможной, потому что в физиологической системе ребенка заложены линии и программа реакции на боль от горячего, как впрочем и на любую другую боль от физического воздействия. Эта линия проходит через специальные чувствительные рецепторы, через электрические и химические каналы, через мускулы и что-то еще. А сама программа этой линии и всех остальных заложена в голове ребенка и дана ему от рождения. Это весьма приблизительное представление, почему совершается акт отдергивания руки при появлении боли от соприкосновения с горячей чашкой.

То, что ребенок отдернул руку, дотронувшись до горячей чашки, т.е. совершил строго определенное действие, означает, что данная линия и программа уже существовали и были готовы к работе. Но до этого они находились как бы в свернутом состоянии, в виде потенции, возможности к действию. Эти два положения, т.е. то что программа уже существовала, но находилась в свернутом состоянии, являются принципиальными, как мы покажем далее, для нашего рассуждения о пороге социализации.

Что же произошло принципиально важное, когда ребенок дотронулся до горячей чашки с чаем и отдернул руку? Каждый из нас это проделывал сотни раз за свою жизнь. Только то, что ребенок сделал это в первый раз и тем самым привел в действие программу, актуализировал ее. Из свернутого состояния ребенок своим действием перевел программу в развернутое состояние и сделал ее актуально работающей.

Если раньше она была не работающей и такой могла оставаться бесконечно долго, вплоть до полного атрофирования (это тоже одно из принципиальных положений, о чем далее будем много говорить), то после первого акта действия программа стала актуально работающей и на долгие годы, а точнее навсегда. Даже если ребенок, будучи взрослым, больше никогда не дотронется до горячей чашки и счастливо убережется от соприкосновения с горячим, программа будет продолжать работать.

Так, научившись в детстве кататься на двухколесном велосипеде, человек, как правило, никогда не забывает как это делается. И через много-много лет, сев на велосипед, может быть не очень уверенно, но все-таки сможет проехать свои сто метров.

Теперь включенная программа будет спасать человека не только от боли, но и от смертельно опасных ожогов. По некоторым косвенным признакам человек сможет задействовать программу защиты от опасности, не соприкасаясь с самой опасностью. Он будет знать, что опасно, например, слишком горячее, чтобы можно было без последствий для здоровья или даже для жизни дотронуться до чего-то. Но это уже иная линия и другая программа, которая также находится в свернутом виде в сознании человека и которую он актуализирует, в том числе, и при первом соприкосновении с горячей чашкой чая.

Ребенок постоянно щупает вещи в доме, пробует на язык, внимательно смотрит своими любопытными глазенками на окружающий мир и пытается услышать и впитать все что можно, даже то, что не рекомендуется ему слышать и видеть и тем более пробовать на язычок. Этим самым ребенок пытается задействовать все органы чувств и развить рецепторы, нередко путая их предназначение в своей актуализации ("как вкусно пахнет"). Он актуализирует множество потенциальных линий и программ, чтобы успешно адаптироваться в окружающем мире и решать свои задачи. Он торопится, для адаптации природой ему отпущено мало времени, всего несколько лет, а мир полон опасностей.

Мать внимательно смотрит, как ребенок познает окружающий мир, ибо знает, что при незадействованной программе некоторые его действия могут быть для него очень опасными и даже смертельно опасными: пытаясь потрогать воду в большой яме, можно туда скатиться и утонуть. Именно так и произошло с трехлетним ребенком моего приятеля. Ребенок полез в яму с водой, поскользнулся, упал в воду, испугался и умер от разрыва сердца. Так сказали врачи. Это было что-то ужасное.

Сейчас мы бы сказали, что он испугался, потому что его программа умение плавать в большой воде, очутившись там неожиданно не была актуализирована. Для взрослого человека такая ситуация представляет ровным счетом никакой опасности. Впрочем тоже не для всех. Чтобы с ребенком что-нибудь не произошло, родители внимательно наблюдают за ним, постоянно предупреждают об опасности и учат, как надо себя вести в той или иной ситуации и не только явно опасной.

Неумение в любых проявлениях жить в обществе всегда опасно. Родители говорят ребенку, показывая на опасный предмет, что того трогать нельзя, будет больно и тем самым определяют опасную ситуацию. Необходимо подчеркнуть, определяют ее словесно. Это тоже путь актуализации заложенной в ребенке программы, но не в виде непосредственного физического контакта, а вербально. Как только программа актуализируется, будет задействована и физиологическая линия. Но все-таки это еще не полная актуализация программы. Можно рассказать, как надо ездить на двухколесном велосипеде, но это еще не значит, что ребенок сядет и сразу же поедет. Рассказ, без сомнения, будет способствовать более быстрому обучению. Так делают в школе и в институте, так поступают и родители.

Зная, что вербальная форма обучения не является полной, родители разрешают и даже стимулируют некоторые неопасные формы физического контакта с опасными предметами. Они даже заставляют ребенка дотронуться до чашки чая, если она не очень горячая, до пламени, но только слегка, чтобы ребенок тем не менее смог испытать небольшую боль. Почувствовав боль, он пробудит у себя физиологическую линию и программу. Родители еще словесно обрисуют ситуацию, ее последствия, покажут что и как надо делать, чтобы не было боли и пр. Только в этом случае можно считать, что программа полностью задействована.

Получается как прививка оспы. Можно переболеть и настоящей оспой и даже в самой тяжелой форме с непредсказуемыми результатами. А можно сделать прививку, задействовать программу иммунитета и решить тем самым задачу: ребенок будет защищен от оспы. Можно бросить ребенка в воду и таким образом пытаться обучить его плаванию. Но лучше сделать по другому: описав словесно, как надо плавать, потихоньку вводить его в воду и обучать уже в воде плаванию.

Процесс актуализации огромных потенциальных возможностей ребенка понятен и относительно прост. Природа предусмотрела все, чтобы биологический человек стал общественным существом. Применяя механизм актуализации, можно развить ребенка и социализировать его практически до любого уровня социализации любого общества, которое будет существовать через тысячу или сто тысяч лет. Если бы не одно но, даже два.

Актуализации потенциальных возможностей

Не актуализированные физиологические линии и программы имеют странное и непонятное свойство затухать и до такого состояния, что их уже никакими силами не пробудить. Так, ребенок с рождения умеет плавать. Соответствующая программа и все физиологические свойства для этого имеются, но только как потенциальная возможность. Если ребенка сразу же научить плавать, то он никогда не забудет данный навык и через много лет, попав в воду, пускай не очень споро, но все-таки будет держаться на плаву. Но если его не научить в детстве плавать, то эта возможность стремительно начнет затухать и нередко навсегда. Так, некоторые взрослые так и не могут научиться плавать. И только с большими усилиями и многолетними упорными тренировками можно восстановить эту программу, да и то не в полном объеме.

Опять же Маугли излюбленный пример психологов, занимающихся проблемами социализации детей. Ребенок с рождения имеет потенциальные возможности для осмысленной речи, и она реализуется в полном объеме в процессе общения со взрослыми, присутствия в словесной среде. Если такого общения нет, то программа речи затухает и уже навсегда. Так, пытаются восстановить речь у детей, которые в детстве плохо слышали и поэтому не смогли научиться хорошо говорить. Данная программа не была полностью актуализирована, пробуждена, задействована. Обучение, как правило, проходит с большим трудом, и с явными остатками неразвитости речи. Хорошо, что хоть как-то говорят и становятся почти полноценными членами общества.

Для биологического и физиологического существования человеку, по всей видимости, не требуется много программ. Они в первую очередь и активизируются. Но не все, а именно те, которые необходимы ему для нормального существования в данной социальной среде. Умение лазить по деревьям, как это делал Тарзан, не всегда необходимо, как и многие другие физиологические программы. Они затухают, и только через много лет, когда появится потребность, человек начинает с большим трудом восстанавливать эти программы. Примерно так же как с переломанным суставом: закованный в гипс и много дней неработающий сустав, затем с трудом восстанавливает свою подвижность.

Бывает, что эти программы сами по себе обладают уникальными возможностями, и появляются люди, которые отлично плавают, хорошо лазают по деревьям и ставят рекорды на беговых дорожках. Относительно таланта, который закладывается в человеке с рождения от Бога или от природы, мы будем говорить подробнее ниже.

Интеллектуальные программы социализации

До сих пор мы говорили преимущественно о физиологических программах и линиях. Их можно условно назвать первичными, поскольку без их актуализации ни о какой социализации не может быть и речи. Так, если ребенок не научится физиологическому процессу разговора (на развил органы речи), то из него никогда не получится оратор, даже если такие наклонности у него имелись.

Речевая жестикуляция есть чисто физиологический процесс. Физиологическое развитие речевых органов позволяет человеку издавать специальные звуки, близкие к тем, которые соответствуют речевому потоку. Но чтобы связать слова в смысловой текст и тем более красивый текст, нужна совсем другая программа, назовем ее интеллектуальная. Развитие речевых органов ребенка в процессе социального общения и восприятия социального опыта есть актуализация заложенной программы, ее пробуждение. В литературе приобретение человеком умения правильно строить речь рассматривается как процесс обучения и социализации.

Для речевых органов безразлично, какая речь будет звучать и какие слова будут произноситься (русские, итальянские, английские и т.д.). За это в ответе уже конкретная социализация, которая определяется непосредственным социальным окружением и научает складывать звуки в слова, а последние в предложения, образующие смысловые тексты. Вариаций здесь бесконечное множество.

По всей видимости, в сознании человека имеются еще и такие программы, которые отвечают за его социальные действия, назовем их априорные социальные программы. Видимо, они носят вторичный после физиологических программ характер, поскольку социальные программы могут быть задействованы только после того, как будут разбужены, запущены физиологические программы и линии. Так, если ребенок не научится говорить, то его самые прекрасные идеи не смогут найти своего выражения.

Любая физиологическая линия имеет априорную программу своего действия, которая запускает и координирует действие всех элементов данной линии. Но социальная программа может не иметь собственную физиологическую линию. По всей видимости, социальные программы основываются на общей системе развитых физиологических линий. Однако в обязательном порядке социальные программы имеют свои физиологические носители. Так, человек как физиологическое существо является физическим носителем идей сознания как результат работы мышления.

Социальные программы определяют нормативные линии общественного поведения человека. Поведение людей как физических субъектов, например, разойтись, не задев плечом друг друга на узкой дорожке, регулируют именно физиологические программы, которые просчитывают угол поворота, скорость движения, расстояния и пр. и которые дают команду ногам и туловищу и т.д.

Но если при встрече вы или уступаете дорогу, приподнимая шляпу в знак приветствия, или же нагло и агрессивно лезете на рожон и ни за что не хотите пропустить встречного, то этим руководит уже социальная программа.

Но ведь это надо уметь делать. А что это такое уметь делать? То же самое, что и с физиологическими программами и линиями. Они должны быть пробуждены в сознании и желательно, а точнее обязательно еще в детском возрасте.

Ребенка учат ориентироваться в физическом мире, пробуждая линии и программы его поведения в пространственно-временном континууме, чтобы он избежал опасности личного физического уничтожения и мог решить свои многочисленные задачи в физическом мире.

Но ребенка также надо обучать ориентироваться и в социальном мире, в мире человеческих, межличностных и межгрупповых отношений. Его надо учить жить в социальном континууме, который находится вне времени и пространстве и какого-либо физического измерения. Здесь работают совершенно иные законы и правила, а соответственно и программы действия.

Ребенку постоянно твердят, что такое хорошо и что такое плохо, что красиво, а что не красиво. Ему говорят, что нельзя ругаться, надо говорить вежливо и при встрече здороваться... Сколько таких нравоучений, указаний слышит ребенок каждый день с обязательным требованием их выполнения. Поцелуй бабушку, помаши ручкой дяде, улыбнись папе, дай ручку тете, не будь жадным, на капризничай, надень платье и не пачкай его и т.д. Каждый услышав диалог ребенка с родителями, может выписать целую гору таких нравоучений (учить нравам).

Зачем ребенку знать их и что означают эти нравоучения? Это и есть процесс пробуждения специальных программ, которые отвечают за социальное нормотворчество. Природа заложила в человеке возможность образования таких программ, и родители их пробуждают. Другое дело, что содержание этих программ зависит от конкретных социальных отношений и от конкретной социальной среды.

Улыбка дана ребенку почти от рождения. Улыбка прежде всего это физиологический процесс, сокращение определенных мышц лица. Для этого имеется специальная программа, которая координирует элементы данной линии. Пробуждение этой программы, возможно, осуществляется в процессе визуального наблюдения за поведением матери. Но когда ребенок почувствовал, что его улыбка меняет отношения к нему родителей и других людей, т.е. они становятся мягче, добрее и тем самым быстрее выполняют его желания, а значит он быстрее решает свои собственные задачи, в том числе и физиологические, то у ребенка образуется другая программа улыбки, уже чисто социальная. Сама по себе улыбка как физиологический процесс ребенку не нужна, она ему необходима как способ построения социальных отношений.

То что мы называем жестом, мимикой и пр. есть физиологические процессы, обусловленные социальным содержанием. Именно социальные программы регулируют данный физиологический процесс. Другими словами, содержание данных физиологических процессов зависит от социальной программы в отличие от множества других физиологических программ, которые не связаны с социальными отношениями, разве что опосредовано. Социальные программы могут формировать вариации, тот или иной набор физиологических изменений.

Как только ребенок воспринял свою улыбку как социальное поведение, как форму построения социальных отношений, у него сразу же пробудилась программа образования норм социального поведения. Заметим, не сами нормы, а только программа образования норм, всяких и разных, с различным наполнением. Например, та же самая улыбка при агрессивном поведении уже была бы не приемлема, ее никогда и не бывает.

Если у ребенка актуализировалась программу улыбаться, а не программа образования норм общественного поведения, которая затем наполняется конкретным содержанием, то он только и делал бы, что улыбался к месту и не к месту. Как он всегда будет отдергивать руку, если почувствует боль от горячей чашки. И хотя мы говорим, что здесь срабатывает инстинкт, на самом деле в данном случае речь идет о некоторой обобщенной программе: отдергивает руку не от горячей чашки (при определенной температуре), а вообще от горячего, независимо от того откуда это горячее исходит.

Фактически речь идет о создании (пробуждении) такой программы, которая отвечала бы за создание различных норм поведения. Это не программа поведения как такового, еще раз повторим, а только программа создания норм поведения и не более того. Разбудив программу нормотворчества, человек затем создает уже сам массу программ образования разнообразных норм, но уже наполненных конкретным содержанием. Так образуется иерархия социальных программ от самых общих, которые отвечают за возможность образовывать такие программы, до средних и частных, отвечающих за выработку конкретных программ и актов действия. И только на этом этапе включаются физиологические программы физического действия. Происходит огромная экономия жизненных средств: конкретная ситуация поведения может иметь и имеет бесконечное множество вариаций, а программа создания норм только одна.

Однажды по телевизору был показан эпизод с чеченской войны: мальчик лет трех под восхищенными взглядами родителей и других взрослых, естественно, толком не понимая смысла слов, самозабвенно кричал "Аллах Акбар". Из другого репортажа: мальчик уже десяти лет почти осознанно утверждал: "убить русского". Все эти нормы поведения, определяемые социальным окружением. Русские мальчики в глухой деревне также имеют свои нормы, определяемые своей социальной средой, например, не убивать.

Война в Чечне закончилась, и ребенок-чеченец будет иметь другую социальную норму, но также может измениться и норма русского мальчика, возможно: "чеченец это опасно".

И те, и другие мальчики имели полностью пробужденную и активизированную программу создания социальных норм поведения. Но содержание этих норм оказалось совершенно различным.

Нормы социализации могут быть прошлыми (устаревшими) и прогрессивными. Так, низкий уровень культуры и социализации руководителей Чечни привел к неисчислимым бедствиям для своего народа. У руководителей была актуализирована общая программа нормотворчества, но низкий уровень культуры не позволил создать прогрессивные нормы социализации. Если бы они смогли их сформировать, то, возможно, чеченский народ пошел бы по другому пути развития, добился бы большего успеха на пути прогрессивного развития, повышения культурного уровня, благосостояния и пр., быстрее бы реализовали ту программу, которая была заложена природой. Первый шаг на этом пути повышение общего образования и культуры, что не было сделано даже с помощью России в течение многих десятилетий. Настолько сильна в Чечне ориентация на свою самобытность и изолированность в культурном отношении от других народов и от России, в частности.

Впрочем, в этом может быть заложен природой определенный смысл: консервация неких качеств народа и норм его жизни, которые могут быть необходимы при определенных специфических социальных ситуациях. Но в данном случае мы этот аспект не исследуем, а говорим только о прогрессивной социализации.

Отсутствие достаточного уровня социализации и ограниченность социальной среды могут и не формировать прогрессивных норм жизни. Если ребенок воспитывался в узкой социальной среде, как в чеченском горном ауле или в глухой сибирской тайге, с ограниченным кругом социальных связей и в узкой нормотворческой ситуации, то перейти впоследствии в другую норму бывает очень трудно.

Ребенок, имевший широкую базу нормотворчества, обладает большей свободой действий при формировании новых норм социального поведения. Такая среда обычно имеется в городе. Как правило, городская среда более интеллектуально развита и прежде всего благодаря множеству разнообразных норм социального поведения и активному перемещению населения в различных социальных средах.

Социальных программ, которые регулируют отношения человека в обществе и делают его дееспособным, требуется очень много. Но их активизируется ровно столько и именно те, которые требуются для нормального существования человека в обществе и для решения поставленных перед ним и данной социальной общностью задач. Не активизированные программы умирают. И сколько потом приходится применять усилий, чтобы восстановить или пробудить эти полузатухшие программы.

Нынешняя система образования представляет собой фактически тяжелую попытку актуализировать полузатухшие линии и программы, например, в изучении иностранного языка, математики, музыки, спорта и многого другого. На образование возложена миссия восстановить то, что было утрачено в силу плохой изначальной социализации в семье и в непосредственном социальном окружении. У многих студентов обучение идет трудно и плохо. У других совсем не получается. И только некоторые добиваются хороших результатов в обучении. Одна из причин их успеха в том, что, видимо, некоторые программы получили более или менее хорошую актуализацию в детстве.

Свобода выбора есть форма реализации обстоятельств

В 1997 г. известному философу и социологу, члену-корреспонденту РАН Михаилу Николаевичу Руткевичу исполнилось 80 лет. В связи с этим журнал "Социс" взял у него интервью См.: "Социс" (Социологические исследования). 1997. № 9..

Я и раньше слышал, когда мы вместе работали, историю о том, как он вошел в философию, социологию. В данном интервью он еще раз ее повторил и она настолько хорошо ложится в русло нашего рассуждения о процессе и механизме социализации, что я позволю себе привести ее дословно. Правда цитата получилась довольно длинной, но она того стоит.

"...Поскольку это понадобится для ответа на поставленный вами вопрос: "почему я пришел на рубеже 50-60-х гг. в социологию?", разрешите начать с общефилософской постановки вопроса: о соотношении стихийно сложившихся обстоятельств и воспитания, которое является как стихийным, так и направленным воздействием среды на индивида, с одной стороны, и свободного выбора этим самым индивидом путей для приложения своих сил в данных обстоятельствах, с другой.

- Насколько я помню, этот вопрос находился в центре внимания Маркса в "Тезисах о Фейербахе"?

- Совершенно верно. С усвоения труда Энгельса "Людвиг Фейербах", в т.ч. этой антиномии и путей ее разрешения, началось мое увлечение марксизмом в девятом классе. К счастью, "под рукой" оказался человек, который мог разъяснить данный и многие иные вопросы. Это был мой отец, Руткевич Николай Павлинович, который в те годы заведовал кафедрой всеобщей истории в Краснодарском Пединституте. К тому же был знатоком политэкономии. Я тогда же прочитал его статью с критикой теории "предельной полезности", которую австрийская школа экономистов (Бем-Баверк, Менгер) противопоставляла теории трудовой стоимости. И не только политэкономии, поскольку отец одновременно с Университетом св. Владимира (так до революции назывался Киевский университет) закончил так же консерваторию. В длительных пеших прогулках по окрестностям Киева, с заходом в каждый древний храм с объяснением истории его появления и особенностей архитектуры, а впоследствии по улицам и окрестностям Краснодара, мы вели беседы, из которых я почерпнул, право, больше, чем из всех школьных уроков, вместе взятых. Так определилась гуманитарная составляющая моего "Я".

Но имело место и другое, не менее сильное влияние. Мой дед по матери был хорошим шахматистом, встречался с Чигориным, принимал участие в турнирах... Мне в возрасте 4-5 лет, а к этому времени дед ослеп, было вменено в обязанность сопровождать его в прогулках от Александровского спуска (ставшего теперь хорошо известным, поскольку на этой улице, чуть ниже нашего дома находился дом, где вырос М.А. Булгаков и происходило действие в "Днях Турбиных"), до знаменитой Владимирской горки и по ее аллеям. Дед научил меня особым способам быстрого счета в уме, например, возведению в квадрат четырехзначного числа, притом быстрее, чем взрослые дяди записывали задачу на бумаге. Будучи незрячим, он давал дома для наших знакомых сеансы одновременной игры на десяти досках. Естественно, я полюбил математику на всю жизнь; так появилась вторая составляющая моего интеллектуального "Я".

- Но вернемся к "Тезисам о Фейербахе", причем здесь они?

- Эти "Тезисы", и прежде всего третий, имеют к моим поискам прямое отношение. Маркс разрешает антиномию между силой обстоятельств и свободным выбором для общества в революционной практике, т.е. сознательной целенаправленной предметной деятельности, которая одновременно изменяет указанные объективные обстоятельства и само общество, как субъекта действия. Применительно к индивиду поначалу обстоятельствам и воспитанию, безусловно, принадлежит доминирующая роль. По мере взросления человека, превращения его в личность, свобода выбора цели для действия и действия по ее реализации возрастает, хотя спектр возможных решений все равно определяется, в конечном счете, обстоятельствами, их сплетением в критических точках, когда, опять же, исходя из сложившейся ситуации, приходится выбирать вариант дальнейшего жизненного пути: сферы деятельности, места жительства, соединения своей судьбы с той или иной женщиной и т.д.

В первой "точке выбора" после девятого класса, склонялся к математике и неразрывно с ней связанной теоретической физике, в то время вышедшей на первый план в познании природы, и поступил (не имея школьного аттестата) на физико-математический факультет Киевского Университета. Удовлетворять "гуманитарные" наклонности приходилось иными путями: чтением классической и современной художественной литературы (очень увлекался я тогда поэзией Блока, Маяковского, Есенина, а также украинских поэтов-классиков ХХ века Рыльским, Тычиной), чуть ли не ежедневным посещением филармонии либо оперного театра. В Киеве тогда был очень хороший симфонический оркестр, который летом выступал бесплатно в так называемом "Купеческом", а затем "Царском саду", а билет на галерку в оперном театре стоил всего 30 копеек.

Во второй раз выбор оказался несравненно более трудным делом. Представьте себе старшего лейтенанта в возрасте 28 лет, снявшего погоны, но продолжавшего несколько лет ходить в офицерской форме без погон, женившегося на молодой женщине (тоже прошедшей войну в качестве добровольца в Уральском танковом корпусе), осевшего в Свердловске, где отец заведовал кафедрой и жили родители жены... Подаваться в "рiдний Киiв", где "наш" дом был разорен, имущество сгнило? Я предпочел оставаться на Урале. Главная причина состояла в том, что к этому времени отец уже тяжело болел, он умер в 1949 году. Возобновлять аспирантуру по физике в новых условиях, тем более, что тематику предлагали иную, и очень многое пришлось бы учить заново, было рискованно. В этих условиях я избрал, как тогда казалось, оптимальный вариант: специализироваться по теории познания, которая в равной мере базируется на естественных и гуманитарных науках, поскольку изучает общие закономерности познавательного процесса и одновременно призвана выявить его специфику в различных отраслях научного знания".

Антиномия между свободой выбора и силой обстоятельств краеугольный камень всей философии Сознательная целенаправленная деятельность человека, который и в самом деле каждый день совершает выбор своих действий, в том числе и в критических точках своей биографии, вольно или невольно обусловливается силой обстоятельств. Приоритет того или другого в социализации человека чаще всего зависел от теоретической позиции философа и его концептуальных предпочтений, чем от реального понимания механизма их взаимодействия. Методологическая проблема разрешения данного противоречия заключается в том, что их рассматривали именно как антиномии, как противоречащие друг другу или как взаимообусловливаемые в определении приоритетности одного из них.

Однако это совершенно различные формы жизнедеятельности человека, определяемые различными механизмами взаимодействия с внешним для сознания миром, с объектами. Обстоятельства, без сомнения, определяют деятельность человека, так же как без сомнения остается и право выбора акта деятельности. Но право выбора это только форма реализации возможности определяющего влияния обстоятельств или социальной среды. Человек имеет право выбора, но только в рамках имеющейся парадигмы социализации или обстоятельств, и если его выбор в принципе реализуем. Ребенок полностью предопределен своим социальным окружением, но и в этом случае он имеет возможность выбора направления своей социализации, ориентируясь в большей степени на мать или на отца. Этот выбор зависит от ряда психофизиологических особенностей ребенка или каких-то внешних обстоятельств. Но все равно этот выбор будет в обязательном порядке совершаться в рамках общей парадигмы действий данного социального семейного окружения. Выход ребенка из парадигмы семейного социального окружения возможен только в том случае, если ребенок будет включен в большую социальную общность и соответственно иную парадигму. Но и здесь его свобода выбора детерминирована уже новой парадигмой.

Общая парадигма, которая детерминировала социализацию М.Н. Руткевича, определялась направленностью на потребление и производство знания. Ориентация его сначала на математику была предопределена силой обстоятельств, когда ему вменили в обязанность сопровождать деда, который и сделал за ребенка выбор в пользу математики. Но не меньшее влияние на него оказал и отец, силой своего авторитета как ученого сделавший за него выбор в гуманитарную сферу. Его самостоятельный выбор сферы деятельности уже определялся его склонностью, скажем так, большей личной склонностью к гуманитарным дисциплинам, к философии и некоторыми привходящими обстоятельствами. М.Н. Руткевич говорит и о тех, и о других. Но в любом случае он оставался в пределах общей парадигмы, заданной ранней социализацией, действовать в области производства знания, т.е. заниматься наукой. Его выбор оказался результирующим двух ветвей влияния. "... Специализироваться по теории познания, которая в равной мере базируется на естественных и гуманитарных науках, поскольку изучает общие закономерности познавательного процесса и одновременно призвана выявить его специфику в различных отраслях научного знания". Здесь сформулирована и общая парадигма, за рамки которой он не вышел всю свою научную жизнь: изучать "общие закономерности познавательного процесса".

Дети из интеллигентных семей, как правило, имеют лучшую начальную подготовку и большего достигают в жизни. Одна из причин заключается не только в том, что родители передали детям больший объем знания. Они активизировали больше соответствующих программ деятельности и тем самым расширили их потенциальные возможности дальнейшей социализации.

Так появляются гениальные музыканты и писатели, физики и математики, художники и дизайнеры, другие великие люди. Впрочем и уникальные программы также с успехом могут затухнуть и умереть, и талант человека не получит развития. Зная это, понятливые родители стараются с самого раннего возраста подметить способности ребенка, пробудить в нем тягу к той или иной области деятельности и по мере возможности развить их. Другое дело, что возможности для развития талантов у большинства семей и у общества в целом сегодня весьма небольшие. Многие таланты так и умирают, не получив своевременного развития.

Ребенка можно научить всему. Очень давно в одной из газет была опубликована статья, которая называлась "Соло для Алеши". В ней был описан случай: пятилетний ребенок очень споро и грамотно играл на рояле. Нет, нет это был не вундеркинд, а обыкновенный мальчик. Но случилось так, что отец, музыкант, стал общаться с ним только посредством рояля, т.е. постоянно играл в его присутствии. Музыка заменяла ему слова. Чтобы общаться с отцом, ребенок был вынужден научиться общению при помощи музыки. И получалось у него весьма не плохо. Автор статьи посчитал это великолепным примером воспитания вундеркиндов; я посчитал, что это издевательство над ребенком и написал статью "Алеша для соло". Правда, ее не опубликовали.

Сейчас я смотрю на данный случай несколько иначе. Речь не идет о воспитании вундеркиндов, но ранняя социализация позволяет разбудить колоссальные возможности человека. С таким же успехом детей можно обучить премудростям высшей математики, рисованию, иностранным языкам, даже сразу нескольким. Примеров более, чем достаточно. Если поместить ребенка в специальную социальную среду, по всем параметрам он будет полностью ей соответствовать. Социальное окружение разбудит в ребенке именно те программы, которые ей присущи.

Но далее происходит интересная метаморфоза. Восприняв данную социальную среду, человек впоследствии будет почти полностью ее же воспроизводить. А если учесть, что каждая специальная социальная среда решает строго определенные задачи, для этого она и создается, то воспроизводство себе подобных направлено в первую очередь на воспроизводство одной и той же задачи, решение которой требует ее большая социальная общность. Поэтому соответствие данной социальной среде не дело случая, а строго целенаправленное действие, определяемое обществом и человечеством, которое исходит из своих задач.

Социализация это прежде всего пробуждение в человеке строго определенных программ для решения строго определенных задач, соответствующих данной социальной среде в данное время и в данном месте. Конечно, можно всех родившихся детей воспитать хорошими музыкантами, полиглотами, выдающимися математиками и пр., но это означает сделать их и все социальное сообщество нежизнеспособными. Данной среде в данный момент времени и для решению ею своих задач они просто не нужны во всяком случае в таком количестве. Впрочем, любое сообщество этого и не допускает.

Очень высокий уровень социализации небольшой части общества также не всегда оказывается на пользу ни людям, ни обществу. Повышенная социализация детей, как это имело место в известной семье Никитиных, как правило, радости им не приносит, поскольку они не могут полностью реализоваться.

Группа людей повышенной социализации, например интеллигенция, еще не все общество. Такая группа может "забежать" вперед и, потеряв связь с обществом, вступить с ним в противоречие. Как ни вспомнить известные еще по школьной программе слова: "Узок круг этих революционеров. Страшно далеки они от народа" Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 21. С. 261.. Это про декабристов. Круг их был действительно очень узок и они сильно оторвались от народа. История, в том числе и отечественная, знает не мало таких примеров.

Уровень социализации общества всегда оказывается равен среднему уровню социализации всех его членов. В некоторых социальных группах он несколько ниже, в других выше, но разница между ними небольшая. Слишком большой разрыв в уровне социализации между различными социальными группами, например, между аристократами, плебеями или рабами одна из причин войн и революций, так же как и незначительный разрыв (пример первобытное общество) сильно тормозят процесс социализации. Прогрессивному развитию общества способствует оптимальное различие (которое эмпирически определить очень трудно) в уровнях социализации разных его слоев.

Социализация механизм пробуждения у человека потенциальных возможностей. Она актуализирует потенциально заложенные в человеке разнообразные линии и программы, приводит их "в рабочее состояние".

Зачем нужен талант, а тем более гениальность

Талант может проявиться лишь тогда, когда пройден путь социализации по всей программе. Но талант это нечто иное, чем просто уметь говорить и хорошо складывать звуки в слова. Кроме умения человека правильно и хорошо излагать свои мысли, природа позаботилась о том, чтобы это умение восхищало окружающих, чтобы они получали удовольствие от общения с человеком. Природой закладывается умение не просто говорить, а говорить красиво, не просто петь, а восхищать слушателей, не просто писать, а вызывать удовольствие у читателей. Я тоже пишу стихи, но у Пушкина это получалось лучше. Бог не обделил его талантом.

Что же такое талант, в чем особенность данного природного феномена? Ответить на этот вопрос чрезвычайно трудно, поэтому ограничимся предельно общим и расхожим мнением: талант это нечто, что позволяет сделать любое действие человека привлекательным, приносящим огромное удовольствие от восприятия этого действия, например, чтения книги и т.д.

Я позволю себе сделать такое смелое предположение: талант необходим для того, чтобы в наибольшей степени заинтересовать человека и привлечь его к познанию и самопознанию, чтобы он в полной мере смог проявить свои способности к развитию, и чтобы он смог наилучшим способом и быстрее актуализировать имеющееся знание, сделать его действенным и активным в решении своих насущных задач. Активно вовлекая заинтересованного человека в познание и действие, талант способствует быстрому ускоренному осуществлению процесса социализации.

В полном соответствии с разделением единого мира на чувственный и естественный, талант как понятие имеет два содержания, активно используемые как в научной литературе, так и в широкой печати, и часто неразделяемые в понятийных конструкциях при анализе данного феномена.

Первое понимание подразумевает под талантом такое уникальное природное явление, которое позволяет сделать действия человека, их результаты очень интересными, привлекательными и т.д. К ним часто применяется понятие "произведение" как синоним талантливости. Данное понимание таланта чаще всего связывается с искусством, которое основано на эмоциональном восприятии, чувственном переживании. Последнее в свою очередь питается тем непонятным, но реальным ощущением удовольствия от восприятия, что и получило наименование талант.

Второе понимание талант уникальное природное дарование, рождающее новые идеи, мысли, изобретения, открытия и т.д. Такое понимание распространено среди ученых-естественников.

Оба толкования таланта порождены социализацией, но в разных формах. Они оказывают различное воздействие и на процесс социализации, осуществляют принципиально отличную социализацию. В целом талант как особый природный феномен являет собой специальную форму социализации. Соответственно решает и свои уникальные задачи.

В книгах, в том числе научных, изложено много хороших мыслей, идей и профессиональных знаний. Читать их необходимо, и не просто читать, а тщательно изучать, запоминать и брать на вооружение, ибо без этого знания невозможно хорошо жить и успешно решать свои задачи, в том числе и профессиональные. И я всегда советую и настойчиво рекомендую своим студентам внимательно относиться к научным работам, изучать их.

Однако мои старания и увещевания чаще всего проходят бесследно. Студенты невнимательно читают учебники и научные труды, ссылаясь на то, что они написаны сухим казенным языком, а поэтому занудливые и скучные. И они правы, чтобы читать такие книги и тем более внимательно, нужно обладать немалым терпением и стремлением понять или узнать. Обычно так делают только те ученые, которых интересует не сама форма изложения, сколько содержание.

Но как только на научном небосклоне появляется не только умная, но и интересно написанная книга, она сразу же становится научным бестселлером, ее читают с удовольствием все, даже студенты. Почему? Оказывается в ней есть нечто, что нравится, каким-то образом так складываются слова в предложения, что звучание их приятно. Многие ученые пишут книги и статьи, но только у некоторых получаются талантливо.

А как же содержание? Вообще-то оно к этому не имеет никакого отношения и в некоторых случаях даже не воспринимается, как например, в стихах, или в музыке. Мне очень нравится "Так говорил Заратустра" Ф. Ницше: какая поэтика, какая музыка слова... И не надо там искать какого-либо смысла и содержания, его просто нет. Но ведь стараются найти и понять, что же там такое написано, что так привлекло.

Уж так устроен человек, вернее его сознание, он всегда старается найти смысл и наполнить рациональным содержанием то, что видит. Потому что жить можно только в рациональном мире, рационально решать насущные задачи, даже в духовном, чувственном мире. Рационально жить означает понять логику взаимосвязи окружающих человека событий и явлений, среди которых человек присутствует как один из субъектов объективного мира. Чтобы выжить, ему надо найти свое место в этой круговерти, свою роль и предназначение в ней.