Патриотизм и культура

Патриотизм и культура

Как только заходит речь о патриотизме, особенно в молодежной среде, сразу же возникают проблемы. Одни считают патриотические чувства естественной реакцией человека в контексте его отношений к родине, отечеству. Другие отвергают патриотизм как нечто консервативное, устаревшее, возникают ассоциации с недавним прошлым, культом личности, коммунистическим террором тридцатых годов прошлого века. Третьи убеждены в том, что необходимо разобраться с такими понятиями, как патриотизм, человек, личность, культура, родина, отечество.

Представляется, что последняя позиция является наиболее адекватной и перспективной. Чтобы дать оценку тем или иным процессам, необходимо их понять. В наиболее популярных справочных изданиях патриотизм определяется как любовь к родине, преданность ему отечеству, своему народу, привязанность к месту своего рождения, месту жительства (1).

Начинать, видимо, надо с выяснения смысла перечисленных.. Это тем более важно, что они понимаются людьми далеко не одинаково. И в таком случае патриотизм, как выражение отношения к ним человека, будет принимать различные формы. Поэтому представляется естественным начать с рассмотрения понятий родины и отечества и, прежде всего, проследить их связь с понятием культуры того или иного народа.

Человек в контексте культуры

То, что современный человек в известной мере приобщен к духовной культуре, ни у кого не вызывает сомнений. Разумеется, степень такой приобщенности у разных людей оказывается различной. При этом под духовной культурой понимается целостное образование, частями которого являются религия, наука, искусство, философия и пр.

По мере приобщения человека к такой культуре он становится целостной многогранной личностью, а освоение культуры представляет собой сложный и противоречивый процесс, синтезирующий как рациональные, так и иррациональные компоненты. Под рациональными мы понимаем те, которые так или иначе проходят через контроль нашего сознания и могут быть адекватно выражены научными (логическими, математическими и т.п.) средствами. Иррациональные же постигаются преимущественно в рамках образно-эмоциональных представлений, с помощью веры, интуиции и пр.

Конечно, человек в процессе освоения культуры может ориентироваться преимущественно либо на рациональные компоненты типа науки, что в наши дни чаще всего и происходит, либо на иррациональные в виде религии или искусства. Если при этом такие акценты становятся чрезмерными, то формируется односторонний человек, у которого доминируют искаженные, неадекватные представления о мире, обществе и самом себе, возникают деформированные образы родины, отечества и патриотизм приобретает уродливые формы, о чем речь пойдет ниже.

К сожалению, начиная с XIX столетия, в обществе начинает доминировать тип одностороннего человека, процесс формирования которого прослежен в работах ряда авторов (Х. Ортега-и-Гассет, Г. Маркузе, М. Джилас и другие) (2). Такой тип человека известен в литературе под названиями «человек-масса», «одномерный человек», «средний человек». И именно такие люди оказываются востребованными в индустриальном (капиталистическом) обществе. Связано это с тем, что в сфере производства, в котором занято более 80% взрослого населения, нужны именно средние люди, четко выполняющие однотипные операции. Понятно, что творческая личность, нарушающая жесткие производственные ритмы, оказывается крайне нежелательной.

В конце концов, наступает момент, когда такие одномерные люди начинают преобладать в социуме и некоторые из них легитимным, демократическим путем приходят к власти и начинают навязать обществу свои представления и идеалы с помощью идеологических схем средств массовой информации, а зачастую и прямым путём. В результате быстрыми темпами начинают формироваться тоталитарные режимы, яркими примерами которых могут служить нацистская Германия и сталинистская Россия.

На современном уровне развития общества, прежде всего европейского, четко обнаруживается односторонне-рационалистический взгляд на действительность. Это связано с тем, что рационализм стал доминирующей тенденцией в течение последних столетий вследствие бурного развития науки и успехов техники. Поэтому не удивительно, что все процессы, в том числе и чувство патриотизма, исследователи начинают истолковывать исключительно в контексте рационалистической традиции.

Опасность односторонне-рационалистического подхода люди осознавали уже в античной Греции, где рациональные и иррациональные моменты органически сочетались в целостной человеческой личности. Чтобы избежать односторонности, в тех же Афинах возводились великолепные архитектурные сооружения (типа Парфенона), которые изнутри и извне украшались произведениями выдающихся мастеров. И всем свободным гражданам предписывалось в определенное время (юбилеи, праздники, внешние угрозы и т.п.) приходить в храмы и созерцать находящиеся в них изображения богов (Зевса, Афины и других). В результате у людей формировался целостный и довольно привлекательный образ отечества, во имя защиты которого они готовы были приносить любые жертвы, включая собственную жизнь.

И не случайно, древние греки постоянно подчеркивали, что для полноценного человека необходимо наличие явно выраженного «чувства меры», обеспечивающего гармоническое сочетание рационального и иррационального. Такое «чувство меры» они считали величайшим даром богов, и формировалось оно в процессе освоения духовной культуры.

Отдельные компоненты культуры, как фрагменты некоторого целого, могут быть более или менее адекватно поняты человеком только в рамках этого целого. Каждый из них, взятый в отдельности, может приобретать совершенно иное звучание. Но в те или иные моменты человеческой жизни он может играть существенную роль и тем самым накладывает отпечаток на все проявления жизнедеятельности, в том числе и на патриотизм.

Сейчас уже ни у кого не вызывает сомнений, что приобщение к полноценной духовной культуре, усвоение ее рациональной и иррациональной сторон создает целостную личность, способную воспринимать мир и отдельные его фрагменты во всем их многообразии. Человек же односторонний, не приобщенный к культуре, воспринимает его с какой-либо одной позиции, которую он считает единственно возможной.

Все сказанное полностью относится и к понятию отечества, родины, любовь к которой, готовность защищать ее лежит в основе тех процессов, которые мы называем патриотизмом. В известной мере образ родины также носит целостный характер и в силу этого в нем \ присутствует нечто, что в принципе невозможно свести к совокупности рациональных компонент и актам взаимодействия между ними. Поэтому всегда должна существовать некоторая мера, интервал возможных изменений параметров, в рамках которого сохраняется целостность образа.

Конечно, в рамках каждой отдельной культуры формируется свой специфический образ родины (отечества). Это понятно, ибо образующие его части всегда обладают своей спецификой в виде этнических, религиозных, географических и т.п. особенностей, присущих той или иной социальной группе. И такой целостный образ родины, сформировавшийся в рамках конкретной культуры, закрепляется затем в художественных произведениях, эпосе, мифах, легендах и передается последующим поколениям. Постепенно он приобретает характер идеала, во имя которого часто приносятся значительные жертвы.

Приобщение человека к отдельным компонентам культуры (науке, искусству, религии и пр.) неизбежно делает его односторонним и порождает деформированное представление об отечестве. Разумеется, такой образ может быть воспринят человеком даже с известным энтузиазмом, но спустя некоторое время неизбежно наступает разочарование, что особенно ярко проявляется в кризисных ситуациях, в переломные моменты исторического процесса. Исторический материал свидетельствует, что именно такие односторонние представления об отечестве чаще всего используются различными политическими партиями, лидерами, группировками и организациями для достижения своих корыстных целей. Это связано с тем, что односторонний образ легко поддается рациональной (идеологической, логической) обработке и здесь открываются широкие возможности для манипулирования (3).

Если речь идет об отечестве, то некоторые его аспекты коренятся в сфере инстинкта человека и его предков и поэтому они, как правило, ускользают от логического анализа. Например, родина как место рождения, обитания позволяет говорить о некоторых аналогиях с животными. Действительно, защита определенной территории часто встречается в животном мире. Медведи, львы, тигры и многие другие дикие животные активно защищают ареалы своего обитания от вторжения конкурентов. Точно так же и люди, особенно на ранних стадиях развития общества, при возникновении реальной угрозы становятся на защиту места своего проживания, особенно в тех случаях, когда оно совпадает с их этнической родиной. Однако интенсивность таких действий значительно ослабевает по мере устранения угрозы вторжения. Инстинктивно-иррациональный характер таких действий у людей не вызывает сомнений.

При поверхностном восприятии культуры в понятии отечества акцент часто делается на отдельных ее компонентах (науке, искусстве, религии). В этом случае понятие родины начинает соотноситься с теми или иными из них и в результате возникает одностороннее видение мира. Такая ситуация часто порождает измененные состояния сознания, что неизбежно приводит к экстремизму в виде сциентизма, религиозного фанатизма, политического террора, жесткого идеологического схематизма и пр. И надо сказать, что с подобными проявлениями экстремизма в наши дни мы встречаемся довольно часто.

Целостное представление о родине возникает по мере приобщения человека к духовной культуре как некоторой сложной динамической системе. Здесь ситуация резко меняется. Отечество начинает восприниматься как бы с разных позиций, В результате в тех или иных случаях начинают приобретать ценность различные параметры типа религиозной веры с ее этическими нормами, достижения науки и техники, возможности реализации свободы для каждого отдельного человека, гуманизм и многое другое. Среди таких параметров могут быть и негативные, типа национальной гордости и даже национальной исключительности. Но такие негативные моменты, на которых иногда зацикливается человек односторонний, для многосторонней личности играют второстепенную роль и обычно оттесняются на задний план и даже исчезают в изменяющихся условиях социальной действительности. В результате создаются благоприятные условия для всякого рода компромиссов с людьми различных ориентации и взглядов и открываются широкие возможности для ведения с ними полноценного диалога.

В результате такое «многогранное» отечество приобретает огромную привлекательную силу, что резко усиливает патриотическое чувство в виде готовности защищать его и приносить любые жертвы во имя его совершенствования и процветания. В ходе дальнейшего погружения в культуру многогранность такого видения родины возрастает, что еще сильнее привязывает к ней человека. Проекция такого образа на будущее значительно усиливает такую привязанность. Это настроение хорошо выражено в словах В. Маяковского:

Отечество славлю, которое есть,

Но трижды, - которое будет.

Многочисленные попытки дать логическое определение понятия родины, отечества не привели к позитивным результатам. Исследователи вынуждены были признать, что эти понятия содержат какие-то моменты, которые не получают адекватного выражения в контексте логических рассуждений. Поэтому все определения такого рода вызывали у читателя чувство неудовлетворенности. Этот мотив, правда в несколько гипертрофированной форме, звучит в текстах многих писателей и поэтов, особенно в России (Л.П. Толстой, Ф.М. Достоевский, А. Блок и др.). Наиболее четко это нашло свое выражение в известном стихотворении Ф.И. Тютчева:

Умом Россию не понять,

Аршином общим не измерить.

У ней особенная стать, -

В Россию можно только верить.

Здесь Россия явно отождествляется с понятием отечества. Но одна вера также не дает еще адекватного представления о родине. Возникает сложная проблема синтеза рационального и иррационального в этом образе. Нам представляется, что именно такой синтез осуществляется в процессе освоения духовной культуры, необходимость которого, как уже говорилось, люди осознавали уже в античной Греции.

Патриотизм как феномен целостной личности

Уже на уровне обыденного сознания можно констатировать, что каждый нормальный человек в какой-то мере обладает чувством патриотизма. Однако у разных людей и социальных групп патриотизм приобретает различные оттенки, и когда какие-либо из них начинают доминировать, он приобретает искаженные формы, среди которых можно назвать шовинизм, национализм, «квасной патриотизм», космополитизм и т.п. Некоторые из них часто приобретают негативный характер.

Об истинном патриотизме можно говорить как о некотором целостном явлении, где гармонично сочетаются как рациональные, так и иррациональные (образно-эмоциональные, интуитивные, бессознательные) компоненты. В этом случае патриотизм приобретает черты творчества, ибо творческий акт предполагает интеграцию рационального и иррационального. Сейчас становится все более очевидным, что рассмотрение патриотизма в контексте чисто рационалистических представлений неизбежно оказывается односторонним. В настоящем патриотизме постоянно звучат такие мотивы, как любовь к Родине (как большой, так и малой), к обычаям и традициям, коренящимся в историческом прошлом того или иного народы, а значит, и к языку, религии, мифам, литературе и искусству и пр., а также к достижениям в таких сферах, как наука, техника, философия и т.п.

Но все эти компоненты интегрированы в духовной культуре и поэтому приобщенность человека к ней является необходимым условием для формирования подлинного патриотизма. Исторический материал свидетельствует, что наиболее привлекательными для людей всегда являлись процессы, объекты, действия, в которых интегрируются рациональные и иррациональные компоненты. Из сказанного понятно, что и патриотизм не является исключением и неизбежно теряет свою привлекательность, когда начинают доминировать те или иные из них.

В литературе справедливо подчеркивается, что при рассмотрении патриотизма особое внимание следует обращать на системообразующие компоненты, которые отнюдь не сводятся только к рациональным факторам типа жестких идеологических схем, чувства долга и т.п. В основе патриотизма лежат ценностные отношения типа «личность - родина», включающие в себя этнические, географические, эстетические, религиозные и т.п. компоненты (4). Здесь речь идёт именно о «чувстве патриотизма» и необходимо соблюдать чувство меры, которое обеспечивает гармоничность отношений между людьми с различными ориентациями.

Следует также обратить внимание на то, что человек обычно, что человек пытается обрести смысл жизни. И в поисках такового он рано или поздно осознает необходимость найти свое место в историческом процессе. Скажем, ощущая себя русским, человек начинает осознавать свою значимость как члена именно российского общества. В таком случае он должен стать носителем таких его особенностей, как соответствующий тип ментальности, православие, традиции, язык и пр. Некоторые из них проходят через контроль его сознания, тогда как другие остаются в тени.

Здесь возможны различные варианты. Встречаются нонконформисты, противостоящие социуму, в котором они находятся. В рациональном плане они рассматривают соотношение человек - общество как своеобразные антиподы, как это делается в рационалистических системах типа марксизма, где утверждается, что «пролетарии не имеют отечества», т.е. для большинства людей проблема патриотизма вообще снимается. Другие понимают патриотизм как некоторое чувство долга перед отечеством, которое следует защищать как источник средств к существованию, материального благополучия или гарантию безопасности. Такое рациональное отношение человека и общества хорошо вписывается в европейскую традицию, где иррациональные моменты учитываются слабо, а часто вообще ускользают из поля зрения исследователя. И здесь патриотизм ассоциируется с понятием долга по отношению к отечеству. Но эти понятия не совпадают. Скажем, наемник может честно выполнять свой долг по отношению к чужому государству, но при этом не становится патриотом.

Такое понимание патриотизма характерно и для современных тоталитарных режимов и его недостатки вполне очевидны. Особенно ярко они проявляются в кризисных ситуациях, в переломные моменты истории. Под влиянием идеологии, средств массовой информации, воспитания и образования чувство долга часто превращается в стереотип и перебрасывается на уровень подсознания. И опасность здесь заключается в том, что с изменением условий, когда такой стереотип не соответствует ожиданиям человека, он совершает инверсию, т. е как бы переворачивается (5). И тогда чувство долга может превратиться в безразличие, разочарование и даже негативное отношение к отечеству. И это часто наблюдается в тоталитарных государствах. Действительно, в наши дни мы часто наблюдаем, как бывшие патриоты превратились в разрушителей отечества, как многие из них готовы пожертвовать им и стимулируют деструктивные процессы, угрожающие безопасности социума. Бывшие оппоненты и враги, как в сказке, неожиданно превратились в друзей и приятелей. Примеров здесь более чем достаточно.

За внешними проявлениями патриотизма часто скрываются совершенно различные механизмы. Человек может любить родину и готов ее защищать, потому что он здесь комфортно себя чувствует, т.е. имеет сравнительно высокий уровень жизни, уверенность в завтрашнем дне, гарантированную личную безопасность и пр. Но существует и другой вариант, когда человек воспринимает мир как нечто целое, неисчерпаемое, загадочное и в таком случае материальные интересуют его гораздо меньше. Он может испытывать любовь к отчизне просто потому, что это для него столь естественно, что иначе и не может быть. В известном смысле это и следует рассматривать, как некоторую точку отсчета, как истинный патриотизм. Здесь человек не задумывается о природе того чувства, которое ориентирует его деятельность в том или ином направлении. Многочисленные примеры такого рода мы встречаем в выдающихся произведениях художественной литературы.

В последнем случае формируется образ родины более эфемерный который не исчерпывается рационально понимаемыми характеристиками, ибо здесь присутствуют и другие, которые не поддаются рациональному выражению. И здесь этот образ приобретает форму чего-то возвышенного и привлекательного, и защищать отечество человек будет с большим упорством и энтузиазмом. Разумеется, такой образ может быть весьма далеким от действительности. Он обычно выступает в виде некоторого идеала, отстаивание которого может составлять смысл человеческой жизни.

Вообще говоря, в какой-то мере образ родины носит целостный характер всегда и в силу этого в нем обязательно присутствует нечто, что принципиально невозможно свести к совокупности частей и взаимодействиям между ними. Поэтому всегда должна существовать некоторая мера, интервал возможных вариаций параметров, в рамках которого сохраняется целостность образа.

Конечно, в каждой конкретной культуре формируется свое специфическое представление об отечестве (родине), в котором интегрируются географические, этнические, религиозные и т.п. особенности, присущие социальной группе. Такой целостный образ родины, сформировавшись в рамках культуры, оформляется в виде идеала и затем передается следующим поколениям.

Патриотизму часто не без оснований приписывают консервативный характер. Такая консервативность связана не с отдельными составляющими его компонентами, а с особенностями их интеграции в целостную систему. И родина в данном случае не является исключением. Этот образ действительно оказывается более привлекательным для людей творческих, ибо в творческом акте неизменно синтезируются рациональные и иррациональные компоненты и в результате возникает многостороннее видение мира.

Из сказанного понятно, почему ностальгия по утраченной родине больше всего выражается у людей творческого типа, в какой бы власти они ни работали. Это хорошо прослеживается на примерах выдающихся людей, высланных из России в период господства тоталитаризма. Люди же, потерявшие способность к творчеству, обычно прямолинейно связывают понятие родины с возможностью (или невозможностью) достижения каких-либо конкретных целей и часто используют понятие отечества как средство для реализации своих преимущественно утилитарных целей. Желающие насовсем уехать за границу в надежде удовлетворить свои материальные потребности этого и не скрывают. Если такой механизм не приносит ожидаемых результатов, от него отказываются и заменяют другим, иногда прямо противоположным, что легко видеть на примерах представителей деградирующих политических партий, социальных групп, кланов, элит и пр. В наши дни это стало настолько очевидным, что комментариев не требуется.

Патриотизм как целостное образование, возникающее в результате приобщения человека к духовной культуре общества, является довольно устойчивым образованием. Это связано с тем, что отечество здесь не отождествляется с конкретным, рационально оформленным образом. Оно воспринимается во все новых ракурсах, среди которых находятся привлекательные для человека. При этом наиболее значимыми для него оказываются такие, которые не могут быть адекватно представлены в рамках рационалистической традиции.

Поэтому свести патриотизм, как это обычно делают, к одной или нескольким рационально выраженным сторонам, оказывается делом бесперспективным. На современном уровне развития общества, прежде всего европейского, четко фиксируется односторонне-рационалистический взгляд на действительность (на природу, человека, социум). Это связано с тем, что рационализм стал доминирующей тенденцией в течение последних столетий вследствие бурного развития науки и техники. Поэтому не удивительно, что все процессы, в том числе и чувство патриотизма, исследователи пытаются истолковывать исключительно в контексте рационалистической традиции.

Целостное представление о патриотизме возникает по мере приобщения людей к духовной культуре как целостной динамической системе, где отечество начинает восприниматься как бы с разных сторон. И приобретать ценность начинают самые разные параметры: и религиозная вера, и достижения науки и техники, и возможности реализации свободы, и гуманизм и многие другие.

При целостном подходе к патриотизму возникает ряд интересных моментов. Каждый человек, приобщенный к духовной культуре социума, часто ориентируется на определенные регионы, где культура традиционно оказывается более развитой, на отдельные социальные типы, являющиеся для него наиболее значимыми, на религиозные центры и т.п. И в таких случаях патриотические чувства связываются с такими областями и привязанность к родине начинает преломляться через призму таких настроений. При этом с течением времени отечество начинает видеться в разных ракурсах, и если видится один из них, доминирующий в тот или иной момент времени то это создает специфическое настроение, которое можно выразить понятием «малой родины».

Как показывает европейский опыт истории последних столетий общество идет по пути создания жестких, эффективно функционирующих систем, неизбежно ограничивающих человека. Происходит "рационализация человека и социума и в результате у людей формируется односторонне-рационалистическое видение мира. На передний план выдвигается односторонний человек, ориентирующийся преимущественно на достижение конкретных результатов в тех или иных сферах деятельности. Горизонт его сознания резко суживается и любовь к отечеству заменяется привязанностью к чисто материальным результатам, направленным на удовлетворение примитивных материальных потребностей (6).

В результате любовь к родине начинает заменяться склонностью к материальному благополучию, страхом перед репрессиями со стороны государства и т.п. Люди в этих условиях ориентируются на успех, обогащение, власть и многочисленные мещанские идеалы. столь характерные для рационализированного капиталистического общества. Высокие идеалы (творчество, стремление к свободе, самореализации и пр.) отступают на задний план, а мечта буржуа уже на ранних стадиях развития великолепно выражается словами популярной английской песенки: «хотел бы домик и доход не меньше сотни фунтов в год».

Несколько слов следует сказать по поводу космополитизма, когда человек чувствует себя гражданином мира. Такой подход также является односторонним, ибо здесь исчезает специфика духовной культуры того или иного народа, и тогда объект любви и привязанности человека становится безликим и однообразным, что ведет к исчезновению близких и интимных отношений между людьми. Человек становится безликой песчинкой, игрушкой судьбы, рока. С такими ощущениями люди не раз сталкивались в ходе исторического развития (Римская империя, нацистская Германия, сталинистская Россия). Поэтому космополитизм можно рассматривать как один, далеко не самый главный компонент патриотизма.

Обычно говорят, что патриотизм есть любовь к отечеству. Но отечество может представляться человеку как в адекватной, так и в неадекватной форме. Он часто создает образ отечества весьма далекий от реальности. И люди готовы защищать и приносить жертвы во имя отечества вымышленного или искусственно сформированного в интересах тех или иных социальных групп с помощью средств массовой информации. Примерами здесь могут служить арийский и коммунистический мифы. В памяти многих еще живы многочисленные примеры, когда великие жертвы приносились во имя светлого коммунистического общества, принимаемого на веру идеала.

Для прояснения этого вопроса следует остановиться на проблеме ментальности. Под ментальностью здесь понимается совокупность стереотипов, отношений, психологических установок и т.п. на уровне подсознания (7). Русский менталитет отличается большой подвижностью, что во многом предопределяет специфику русского патриотизма. При изменении внешней и внутрисоциальной ситуации облик патриотизма быстро трансформируется, и он выступает то в виде преданности «малой родине», то группе своих сторонников, разделяющих близкие взгляды, то в форме мифа типа мессианского предназначения России («Москва- третий Рим, а четвертому не бывать») и т.д. Когда возникает угроза социуму, то естественно возникает потребность ассоциироваться с той или иной компонентой.

На Западе менталитет выступает в более четких и жестких формах, ибо патриотизм там веками связывался с гражданственностью, с четким порядком в социальной сфере. Скажем, для немецкого бюргера его благополучие в известной мере определялось порядком, сильной властью, уважением к собственности и государству. Поэтому патриотизм для него ассоциировался с защитой порядка и таких институтов, как государство, лидер (фюрер), определенная территория и т.п.

Значит, ментальность во многом будет определять и характер патриотизма, и формы его проявления. Например, русский человек не склонен защищать порядок, государство или лидера (царя), но он будет активно бороться за веру, справедливость, человека и пр. Немец же будет, наоборот, отстаивать жесткий государственный порядок, традиции, территорию. И не удивительно, что русский народ оставался безучастным к царю и государству как носителям и гарантам порядка и спокойно смотрел на деятельность террористов, направленную на разрушение существующего строя.

Проблемы патриотического воспитания молодежи

До сих пор мы говорили о патриотизме как некоторой категории и -пытались выделить некоторые общие черты этого явления. Однако в любом обществе существует большое число групп, различающихся по возрасту, образованию, социальному положению, воспитанию, принадлежностью к той или иной конфессии и пр. Все они могут быть патриотами той страны, в которой проживают, но проявляться их патриотизм будет в существенно различных формах, Действительно, любить свою родину могут и пожилые и молодые люди, и культурные и не приобщенные к культуре, и бедные и богатые. И наибольшие различия в проявлениях патриотизма наблюдаются в кризисных ситуациях, в переходные исторические периоды.

Каждая социальная группа будет иметь, в общем, различные представления об отечестве. У одних это может быть «малая родина», у других гигантская империя, у третьих этнос, группа единомышленников и т.п. Здесь возникает сложная проблема, как объединить столь различных людей на основе их любви к своей родине? Наиболее простым и естественным представляется тот вариант, когда пытаются создать образ родины, который оказался бы приемлемым для всех. Как мы уже говорили, это достигается формированием целостного образа отечества. И в наши дни, и в прошлом предлагались и предлагаются различные варианты в виде некоторых образов, устраивающих всех, которые вроде бы можно было бы реализовать в более или менее отдаленном будущем. В качестве таких моделей предлагались такие, как «золотой» или «серебряный» век, светлое коммунистическое общество и другие утопические варианты. Однако все попытки их практической реализации неизменно заканчивались провалом.

Выше мы также говорили, что творческий человек изначально воспринимает отечество много планово, рассматривая его как бы с различных позиций и для него все варианты в рамках единого целого оказываются гармонично сочетающимися между собой. При этом такое сочетание предполагает единство рационального и иррационального, и такой вариант оказывается наиболее привлекательным для большинства людей. В качестве иррациональных моментов здесь можно указать этические и эстетические нормы, справедливость, благо, гармония, совершенство, чувство меры и пр. Разумеется, все они е могут быть исчерпаны рациональными средствами.

Чтобы создать образ родины, привлекательный для всех или, по мере, для большинства людей, необходимо сохранить в нем единство рационального и иррационального. Это и пытаются сделать с помощью идеологических концепций, культов, массовых ритуалов и т.п. Если сформировавшийся образ родины становится привлекательным для человека, он превращается для него в идеал, во имя которого он готов приносить любые жертвы. Значит, во всяком истинно патриотическом действии и настроении человека обязательно должны присутствовать аспекты, не проходящие через контроль его сознания.

Из сказанного понятно, что патриотические чувства по-разному преломляются в различных группах населения. В качестве примера возьмем молодежь и старшее поколение. Молодежь гораздо легче поддается эмоциональному воздействию. При целостном подходе к образу родины с течением времени человек непрерывно меняет свои позиции. В результате в нем «высвечиваются» разнообразные аспекты, среди которых имеются и такие, которые могут приобрести негативный и тем самым деструктивный характер, если они в силу тех или иных причин занимают доминирующее положение (национализм, расизм и пр.). Если же в рамках целого они сочетаются с другими, позитивными фрагментами, то они уже не будут представлять опасности, ибо во времени быстро заменяются другими. У молодежи это происходит гораздо быстрее, чем у пожилых. Толерантность, нечувствительность к противоречиям можно рассматривать как важный показатель сформированное целостного представления об отечестве.

Что касается старшего поколения, то здесь ситуация несколько иная. У этих людей сложились жесткие стереотипы по поводу отечества, отказаться от которых они часто не в состоянии. И не удивительно, что они пытаются представить ту или иную позицию единственно возможной и стремятся силой навязать ее окружающим, что создает конфликтные ситуации. Конечно, у молодого человека можно сформировать жесткую позицию по поводу патриотических чувств, но ему несравненно легче отказаться от нее в изменившейся ситуации, ибо она еще не превратилась в устойчивый стереотип.

Возможен и такой случай, когда превратившаяся в стереотип жесткая позиция по отношению к отечеству не вызывает у окружающих ожидаемой реакции. В таком случае, как показано в литературе, имеет место инверсия (переворачивание) стереотипа и патриотическое чувство превращается в чувство ненависти по отношению к родине. Такая позиция в стихотворной форме была выражена В.С. Печериным: Как сладостно отчизну ненавидеть И жадно ждать ее уничтоженья, И в разрушении отчизны видеть Всемирного денницу возрожденья!

Обобщая сказанное, можно сделать следующий вывод. Патриотизм представляет собой целостный, сложный динамический процесс и поэтому при его анализе всегда необходимо сохранять известное чувство меры. Всякие крайности представляют здесь значительную опасность. Абсолютизация даже явно позитивных моментов, таких, как преданность родине, готовность пожертвовать всем во имя ее безопасности и благополучия и т.п., может привести к деструктивным и катастрофическим последствиям. В структуре же целого часто и негативные моменты оказываются вполне приемлемыми. Действительно, человек может, например, не любить порядок, но если он при этом допускает возможность и даже необходимость наличия его в определенных сферах, если это служит на благо отечества, то ничего страшного в этом нет. Он может быть предан своей вере, культуре, традициям и пр., но это не представляет опасности для окружающих, если при этом допускается правомерность других конфессий, культур и пр. Можно любить другие культуры и разделять их ценности и при этом быть патриотом своего отечества, если такая любовь не переходит определенных границ. Однако достижение таких компромиссов требует от человека значительных усилий.

Итак, отдельные компоненты культуры как части некоторого целого могут быть более или менее адекватно осознаны только в границах этого целого. Каждая из них, взятая в отдельности, может приобретать совершенно иное звучание. Но в те или иные моменты человеческой жизни эти компоненты получают своеобразное, исключительно яркое выражение, особенно у творческих личностей. Воспринятые затем другими людьми в их изолированности, они могут создать искаженное представление об их авторе. Действительно, А.С. Пушкин в отдельные моменты своей жизни отождествлял отечество с - Царским Селом («весь мир для нас чужбина, отечество нам - Царское Село»), но это отнюдь не отражало существа его патриотической позиции в целом. А.Белый в некоторые моменты испытывал нее отчуждение от России, но это не означало, что он не был патриотом своей родины. А ведь он писал следующее.

Туда, где смертей и болезней

Лихая прошла колея, -

Исчезни в пространство, исчезни,

Россия, Россия моя!

Но если взять взгляды на отечество А. Пушкина и А. Белого в их целом, то ситуация резко меняется. В итоге оба оказываются истинными патриотами своей родины. Но не редко бывает и так, что люди, много говорящие о своей преданности отечеству, на деле оказываются лишенными каких бы то ни было патриотических чувств.

М.Ю. Лермонтов понимал, что любовь к родине невозможно 1 выразить одними рассудочными категориями. Он писал по этому поводу следующее.

Люблю отчизну я, но странною любовью.

Ее не победит рассудок мой.

И таких примеров из литературы и искусства можно приводить сколько угодно.

Чувство патриотизма формируется у человека по мере его приобщения к целостной духовной культуре общества, членом которого он является. Именно здесь перед ним открывается возможность многостороннего видения своей родины. При этом оказывается, что отдельные ракурсы такого видения дают, как правило, неадекватное, а порой и искаженное представление о ней. Он обычно не в состоянии более или менее четко выразить свою патриотическую позицию из-за наличия в ней большого количества иррациональных (интуитивных, образно-эмоциональных и т.п.) моментов, не поддающихся рациональному выражению.

Конечно, можно быть патриотом, будучи приобщенным к одной или нескольким компонентам культуры в виде науки, искусства, религии и т.д. И в определенных условиях это чувство может быть достаточно сильным, что находило свое выражение в лозунгах типа «за веру, царя и отечество», «во имя построения коммунизма» и т.п. Но опасность состоит в том, что на уровне подсознания такая привязанность к отдельным компонентам культуры часто влечет за собой негативные последствия. Скажем, в изменившейся ситуации отстаивание той или иной позиции любыми средствами уже не будет соответствовать реальным потребностям общества. В этом случае, как уже говорилось, имеет место инверсия стереотипа, когда он превращается в свою противоположность. Этого не происходит, если имеет место приобщенность к целостной духовной культуре. Здесь разочарование в одной позиции влечет за собой переход к другой при сохранении общей целостной патриотической установки. Это имеет и тогда, когда привязанность к какой-либо одной конкретной или искусственно блокируется какими-либо внешними фактора - идеологическими схемами, политической конъюнктурой и т.п.). Например в советской России борьба с религией как компонентом культуры к которой было приобщено большинство населения, привело к тому, что произошло переключение на другие аспекты в рамках того же самого целостного чувства патриотизма, на такие, как «построение коммунизма», «свобода», «равенство», «справедливость» и т.д. И чем полнее и глубже происходит приобщение к культуре, тем легче человеку переключаться с одной позиции на другие в рамках целостного патриотического чувства и тем эффективнее адаптация к новым условиям, складывающимся в обществе.

Сейчас мы сталкиваемся с многочисленными фактами, когда часть бывших коммунистов, приобщенных к деформированной культуре, из которой были выброшены целые блоки в виде религии и т.п., и считавших себя патриотами, в новых условиях испытали инверсию стереотипа (коммунистического идеала, воинствующего атеизма и пр.) и перестали быть истинными патриотами своей родины. Люди же, которые в условиях советской власти овладели подлинной русской культурой, остались патриотами и в наши дни.

Наблюдения показывают, что патриотизм действительно имеет свою специфику у людей различных поколений. Особенно четко это прослеживается в молодежной среде. У молодого человека патриотические чувства связаны преимущественно с эмоциональными представлениями. Для него Родина обычно ассоциируется с его ближайшим окружением, то есть с родителями, сверстниками, с которыми он часто контактирует, со своими предками, о которых ему рассказывают и т.п. Большое значение имеет и та информация, которую он получает в виде сказок, легенд, мифов, а также эмоционально окрашенных этнических и религиозных ритуалов и т.п.

Если в силу тех или иных причин все эти факторы не оказывают сильного эмоционального воздействия, то истинного патриотизма не получается. Скажем, в условиях того же тоталитарного государства формируется специфический тип личности, который, как уже говорилось, получил название «человек-масса», «одномерный человек», «средний человек». Такие люди эмоционально индифферентны подчиняются жесткой логике. Они будут любить и защищать свою родину в силу необходимости, которая диктуется требованиями совершенствования и процветания социальной системы, членами которого они являются. По поводу таких людей А. Блок писал:

Рожденные в года глухие,

Пути не помнят своего.

Патриотизм молодого человека всегда эмоционально окрашен' и обычно выступает в виде некоторого идеала, во имя которого он готов приносить жертвы. Этот идеал затем совершенствуется по мере приобщения к полноценной духовной культуре. В результате достигается гармония образно - эмоциональной и рациональной компонент, и образ отечества формируется как динамическое целостное образование.

В психологии уже давно отмечено, что существует двоякая связь человека с объектом: когда объект воспринимается как нечто неповторимое, уникальное или как абстрактный образ, восприятие которого доступно всем (8). Развитие цивилизации за последнее столетие все больше смещает акцент в сторону рационализма. Это же относится и к понятию родины, которая теряет черты и особенности не укладывающиеся в рациональную схему (вспомним хотя бы слова известной песни «мой адрес не дом и не улица, мой адрес Советский Союз»). Понятно, что в этих условиях патриотизм начинает интерпретироваться как нечто обязательное для всех.

Что же касается людей, сформировавшихся в условиях тоталитарного общества, то у них явно преобладает рационалистическое представление об отечестве. Они любят его за то, что данный социум предоставляет им более или менее высокий уровень жизни, при котором они могут удовлетворять свои примитивные материальные потребности и реализовать четко сформулированные жизненные стандарты в сфере досуга, развлечений, сравнительно надежные схемы реализации ближайших жизненных планов и т.п. И в данном случае патриотизм перерастает в эгоизм, ибо любовь к отечеству превращается в отстаивание факторов, обеспечивающих материальное благополучие.

В такой ситуации четко обнаруживается конфликт между поколениями, ибо на уровне подсознания сталкиваются различные установки и ожидания. Здесь становится понятным, почему лидеры тоталитарных режимов всегда стремились использовать молодежь для достижения своих корыстных целей. Они всегда пытались направить патриотические устремления молодежи в выгодных для себя направлениях и при этом погасить энтузиазм, не поддающийся рациональному контролю. Для этой цели создавались и создаются специальные идеологические и репрессивные структуры, ориентированные на приобщение к деформированной духовной культуре (массовая культура и пр.) на искоренение генеалогических традиций, борьбу с иррационализмом, отрицание сферы бессознательного и т.д. Во все времена (наше также не является исключением) делались попытки в обществе, прежде всего у молодого поколения, все проявлять' иррационализма и стимулировать рациональные компоненты, которыми легко манипулировать. Решение этой задачи возложено на массовой информации.

В наши дни патриотическое воспитание молодого поколения обретает особую актуальность. Для формирования полноценной личности, ориентированной на активную деятельность по совершенствованию общества, необходимо создать его привлекательный образ некий идеал. Для выполнения этой задачи необходимо коренным образом изменить устаревшие нормы воспитания и образования, адаптированные к иным условиям и приспособленные для формирования человека совершенно иного типа.

В ходе изложения мы отметили некоторые черты и особенности патриотизма, которые говорят о сложности и противоречивости этого явления. Имеющийся эмпирический материал, относящийся в основном к молодежи, в общем, подтверждает справедливость полученных результатов. Нам представляется, что здесь открываются новые возможности для дальнейшего исследования динамики патриотических чувств различных слоев населения в различных социальных ситуациях.

Литература

1. Большой энциклопедический словарь. М., СПб., 2001.

2. Ортега-и-Гассет X. Восстание масс. В кн.: Избранные труды. М,1997.

3. Кара-Мурза С. Манипуляция сознанием. М., 2000.

4. Козлов А.А. Молодые патриоты и граждане новой России.Социологический очерк. СПб., 1999.

5. Lippman W.Public Opinijn New York., 1929.

6. Маслоу А. Дальние пределы человеческой психики. СПб.1996.

7. История ментальностей. (Зарубежные исследования в обзорах и рефератах). М., 1996.

8. Фромм Э. Здоровое общество. М., 2005.