Социология Маркса Вебера: основные социальные понятия и сравнительная социология религий

Министерство сельского хозяйства Российской Федерации

Департамент научно-технологической политики и образования

Федеральное государственное образовательное учреждение

высшего профессионального образования

«Красноярский государственный аграрный университет»

Институт Экономики и финансов АПК

Кафедра истории, политологии и социологии

Контрольная работа по социологии

Вариант - 16

Социология Маркса Вебера: основные социальные понятия и сравнительная социология религий

080504.65

Выполнил: студент группы 25

Проверил: Кирилловна Р.М.

Подпись________

Красноярск 2009

СОДЕРЖАНИЕ

1 Понятие социологии и «смысла» социального действия

2 Социология господства

3 Сравнительная социология религий

4 Аскетизм

5 Конфликт

6 Хозяйственная этика

Список использованной литературы

1 ПОНЯТИЕ СОЦИОЛОГИИ И «СМЫСЛА» СОЦИАЛЬНОГО ДЕЙСТВИЯ

Социология (в том смысле этого весьма многозначного слова, который здесь имеется в виду) есть наука, стремящаяся, истолковывая, понять социальное действие и тем самым каузально объяснить его процесс и воздействие.

Одним из центральных понятий веберовской социологии выступает социальное действие. Вот как определяет его сам Вебер: «Действием» мы называем действие человека (независимо от того, носит ли оно внешний или внутренний характер, сводится к невмешательству или терпеливому принятию), если и поскольку действующий индивид или индивиды связывают с ним субъективный смысл. «Социальным» мы называем такое действие, которое по предполагаемому действующим лицом или действующими лицами смыслу соотносится с действием других людей и ориентируется на него.

Ориентируясь на возможное реальное поведение людей в жизни, Вебер выделяет следующие типы действия:

1. целерациональное - если в основе его лежит ожидание определенного поведения предметов внешнего мира и других людей и использование этого ожидания в качестве «условий» или «средств» для достижения своей рационально поставленной и продуманной цели;

2. ценностно-рациональное, основанное на вере в безусловную - эстетическую, религиозную или любую другую - самодовлеющую ценность определенного поведения как такового, независимо от того, к чему оно приведет;

3. аффективное, прежде всего эмоциональное, то есть обусловленное аффектами или эмоциональным состоянием индивида;

4. традиционное, то есть основанным на длительной привычке.

2 СОЦИОЛОГИЯ ГОСПОДСТВА

Один из вопросов, который постоянно занимает Вебера и к которому он возвращается вновь и вновь в своих работах, - причины, по которым одни люди подчиняются другим, а также механизмы, с помощью которых осуществляются социальные отношения господства-подчинения. Следует сразу отметить, что Вебер различает власть и господство. Первая, считает он, предшествует второму и не всегда обладает его характеристиками. Строго говоря, господство - это, скорее, процесс реализации власти. Кроме того, господство означает определенную вероятность того, что приказы, отдаваемые одними людьми (которые обладают властными полномочиями), встретят у других людей готовность подчиниться, выполнить эти приказы.

Вебер поясняет, что существование таких общностей, как «государство», «союз», с точки зрения социологии означает не что иное, как большую или меньшую возможность (chance) того, что индивиды в своих действиях принимают во внимание эти образования. Когда эта возможность уменьшается, существование данного института становится более проблематичным; сведение этой возможности к нулю означает конец данного института (государственного, правового и т. д.).

Один из важных вопросов: при каких условиях возникают между людьми отношения господства-подчинения? Эти отношения, по Веберу, основаны на взаимных экспектациях: со стороны управляющего, того, кто отдает распоряжения, - ожидание того, что отдаваемое распоряжение будет непременно исполнено; со стороны управляемых - ожидание, что управляющий имеет право на отдание таких распоряжений; только при уверенности в таком праве управляемый получает мотивацию к выполнению приказа. Другими словами, легитимное, т.е. законное, господство не может ограничиваться самим фактом применения власти, оно нуждается в вере в ее законность. Власть становится господством, когда она расценивается людьми как легитимная. При этом, утверждает Вебер, легитимность порядка может быть гарантирована только внутренне, а именно:

1. чисто аффективно: эмоциональной преданностью;

2. ценностно-рационально: верой в абсолютную значимость порядка в качестве выражения высочайших непреложных ценностей (нравственных, эстетических или каких-либо иных);

3. религиозно: верой в зависимость блага и спасения от сохранения данного порядка.

Существуют три идеологических основания легитимности, которые могут облекать правителей властью: традиционное, харизматическое и легально-рациональное. В соответствии с этим Вебер обосновывает три идеальных типа господства, каждый из которых получает наименование по своему идеологическому основанию. Рассмотрим каждый из этих типов подробнее.

Легально-рациональное господство. (Его иногда называют просто рациональным). Здесь основным мотивом подчинения выступает, в известной степени, удовлетворение собственных интересов. При этом люди подчиняются не столько другим людям, сколько общепринятым законам, правилам, которые этими другими людьми выражаются и от имени которых они выступают. Легально-рациональное господство подразумевает повиновение формальным правилам, установленным с помощью «правильных» публичных процедур. Отсюда - столь важная роль, которую играет в легально-рациональном господстве бюрократия, как неотъемлемый элемент рационального общества и то огромное внимание, которое уделяет ей в своих исследованиях Вебер.

Традиционное господство. Оно покоится на привычном, чаще всего не вполне осознанном, убеждении в святости и незыблемости общепринятых традиций и в законности прерогатив власти, предоставляемых ими. Приверженец традиционной власти принимает правила, которые воплощают обычай и древнюю практику. В рамках этого типа господства право власти чаще всего носит наследственный характер (примерно так: «Я служу этому человеку, потому что его отцу служил мой отец, а его деду - мой дед»). В чистом своем виде это патриархальная власть. Понятие «патриархата» в социологии обычно используется для описания господства мужчин над женщинами, причем оно может проявляться в различных типах обществ. Это понятие употребляется также для описания определенного типа организации домашнего хозяйства, в котором старший по возрасту мужчина, господствует над всем семейством, включая, более молодых мужчин. Поэтому отношения между властителем и его административным аппаратом при традиционном типе господства можно уподобить взаимоотношениям между домохозяином и слугами, а также зависящими от него родственниками: они носят личностный характер, отчетливо эмоциональную окраску и основаны на личной преданности.

Одной из наиболее распространенных разновидностей традиционного господства, по Веберу, является патримониализм. В патримониальных системах административная и политическая сила находятся под прямым личным контролем правителя. Причем, поддержка патримониальной власти обеспечивается не столько теми силами, которые рекрутируются из землевладельческой аристократии (что типично, например, для феодализма), сколько с помощью рабов, регулярных войск или наемников. Вебер рассматривал патримониализм как: (1) политически нестабильный, поскольку он является объектом интриг и дворцовых переворотов, и (2) препятствие развитию рационального капитализма. Другими словами, патримониализм выступал в качестве одного из аспектов веберовского объяснения причин отсутствия капиталистического развития в различных восточных обществах, где доминировало личное правление.

Харизматическое господство. Оно основано на исключительных качествах, приписываемых лидеру. Сам термин харизма (от греч. harisma - божественный дар, благодать) ввел в социологический концептуальный аппарат немецкий теолог Э. Трёльч. При наличии этого типа господства приказы исполняются потому, что последователи или ученики убеждены в совершенно особом характере своего вождя, власть которого превосходит обычную существующую практику. Харизматическое господство основано на экстраординарной, может быть, даже магической способности, которой обладает господин. При этом неважно, что в действительности этой способностью наделяют его сами приверженцы - те, кто идет за ним и предан ему (хотя они и считают, что его наделяют этим даром некие высшие силы). Здесь не играют роли ни происхождение, ни связанная с ним наследственность, ни сколько-нибудь рациональные соображения - только личные качества лидера. Наличие харизмы означает прямое, непосредственно осуществляемое господство. Харизматиками были большинство прославленных в истории пророков (включая всех основателей мировых религий), полководцев и выдающихся политических вождей.

Как правило, со смертью лидера ученики разносят харизматические верования или превращают их в традиционные («официальная харизма»), либо легально-рациональные формы. Поэтому сама по себе харизматическая власть носит нестабильный и временный характер.

3 СРАВНИТЕЛЬНАЯ СОЦИОЛОГИЯ РЕЛИГИЙ

Некоторые из критиков Вебера утверждали, что он ставил своей целью опровержение исторического материализма и стремился объяснить процесс исторического развития исключительно воздействием религиозных верований, господствующих в том или ином обществе. Это не совсем так. Вебер, скорее, пытался доказать, что экономическое поведение людей существенно зависит не только от характера производственных отношений (как утверждает марксизм), но и от общих взглядов людей на окружающий мир. Между тем религиозные догмы и их толкование - это и есть важнейшая составная часть их общего видения мира. Поэтому на рынке христианин будет вести себя совсем не так, как мусульманин или буддист. Таким образом, изучая социологию религий, Вебер ставит своей основной задачей выяснение того, каким образом экономическое поведение людей зависит от характера их мировоззрения.

Вероятно, наиболее отчетливой иллюстрацией такого подхода следует считать одну из самых известных его работ «Протестантская этика и дух капитализма». В ней утверждается, в частности, что светская культура капиталистического общества парадоксальным образом возникла из аскетизма, насаждаемого протестантским реформизмом.

Попытаемся мысленно представить себе карту Европы конца XIX века и выделить на ней три группы стран - в соответствии с тем, какое из направлений христианской религии было в них традиционно господствующим. Мы увидим католический юг и юго-запад (Италия, Испания), православный восток и юго-восток (Россия, Балканы, Греция) и протестантский центр и северо-восток (Англия, Германия, скандинавские страны). Если мы вслед за этим попытаемся выделить зоны, различающиеся по степени развитости капиталистической экономики того периода, то убедимся, что границы области, где уровень «продвинутости» капитализма был наивысшим, довольно четко совпадают с границами протестантского мира (особенно, если добавить сюда еще и США). Уже такой, чисто географический, подход наталкивает на мысль об определенных исторических взаимосвязях.

Однако вначале необходимо выявить наиболее характерные черты самого капитализма как идеального типа. Капитализм, по Веберу, определяется наличием предприятий..., цель которых получение максимальной прибыли, а средство достижения этой цели - рациональная организация труда и производства. Сочетание стремления к прибыли с рациональной дисциплиной - вот исторически индивидуальная черта западного капитализма. Индивиды, жаждущие денег, имелись во всех известных обществах, но редкая и, возможно, уникальная особенность капитализма состоит в том, что желание наживы удовлетворяется не путем завоевания, спекуляций или других авантюр, а с помощью дисциплины и науки (выделено мною. - В.А.)» .

При этом капитализм западного типа получил свое развитие только в западноевропейской цивилизации и прежде всего в тех обществах, где господствовала идеология протестантизма. Протестантская этика как совокупность нравственных правил, которыми следует руководствоваться в повседневной деятельности, может быть сведена к пяти основным положениям кальвинистской концепции:

- есть Бог, Всевышний, который создал мир и который им правит, но который непостижим для конечного разума людей;

- этот всемогущий и таинственный Бог заранее предопределил каждому из нас спасение или осуждение на погибель, мы же своими действиями бессильны изменить предначертание Божье;

- Бог создал мир во славу себе;

- человек, которого Он предопределил к спасению или гибели, должен трудиться на приумножение славы Божьей и на создание Божьего царства на этой земле;

- дела мирские, человеческая природа, плоть относятся к категории греховности и гибели, спасение же даруется человеку свыше как Божья благодать.

Как утверждает Р. Арон, все эти элементы «в разрозненном виде существуют и в других религиях и вероучениях, но такое одновременное их сочетание - необычно и уникально». И дело здесь не только в порождении «духа капитализма». Не менее важно, что религиозное мировоззрение такого рода, отвергает, какой бы то ни было мистицизм, а значит, обращено на сугубо мирские дела. Оно склоняет людей к тому, чтобы обратить свое внимание, главным образом, на естественный порядок вещей, который доступен изучению с помощью науки и должен быть ею изучен. Тем самым отвергается всякое идолопоклонство, и интерес верующих обращается, прежде всего, на удовлетворение насущных потребностей, причем, научные изыскания не отвергаются, а признаются вполне правомерными.

Это и есть знаменитый веберовский тезис о необходимости расколдовывания (или разволшебствования) окружающего внешнего мира. Суть протестантской этики, по Веберу, сводится к следующему: сверхъестественное, может быть, и существует, но человек к нему не причастен. Прибегание к любым магическим средствам как способу спасения объявляется кощунством. Логика достаточно проста: делай свое земное дело как можно лучше - только этим ты можешь быть угоден Богу. Такого рода концепция носит антиритуальный, антикультовый характер и склоняет человеческое существование скорее к признанию естественного порядка вещей, который наука не только может, но и должна изучать. Тем самым она косвенно благоприятствует развитию научных изысканий и противостоит всяческому идолопоклонству.

И еще раз о «духе капитализма» как таковом. Сам Вебер считает, что квинтэссенция его как нельзя лучше выражена в одном из писем замечательно известного протестанта и борца за свободу США Бенджамина Франклина, и выглядит она в изложении Вебера (в сильно сокращенном виде) следующим образом: Помни, что время - деньги... Помни, что кредит - деньги... Помни, что деньги по природе своей плодоносны и способны порождать новые деньги… Помни пословицу: тому, кто точно платит, открыт кошелек других… Человек, рассчитывающийся точно к установленному сроку, всегда может занять у своих друзей деньги, которые им в данный момент не нужны..

Следует учитывать, что самые незначительные действия оказывают влияние на кредит. Кроме того, аккуратность показывает, что ты помнишь о долгах, то есть, что ты не только пунктуальный, но и честный человек, а это увеличивает твой кредит.

Остерегайся считать своей собственностью все, что ты имеешь и жить сообразно с этим. В этот самообман впадают многие люди, имеющие кредит. Чтобы избегнуть этого, веди точный счет своим расходам и доходам. (Отметим, что последняя строка прямо-таки перекликается со знаменитой ленинской фразой: социализм - это учет и контроль. Если так, то что же такое капитализм?). Основное заключение Вебера по поводу приведенной выше цитаты Франклина таково: «Честность полезна, ибо она приносит кредит, так же обстоит дело с пунктуальностью, прилежанием, умеренностью - все эти качества именно поэтому и являются добродетелями». Этот вывод весьма прагматичен и рационален и поэтому вполне укладывается в изложенную выше веберовскую концепцию о последовательной рационализации жизнедеятельности человеческого общества.

Один из разделов работы о протестантской этике называется «Аскеза и капиталистический дух». В этом названии прямо связываются самоограничение в потреблении материальных благ с целями капиталистического накопления. Рассматривая эту проблему, Вебер указывает, что и в других цивилизациях (например, в китайской) можно было найти немало рациональных предпосылок к развитию капиталистического хозяйственного строя, однако в них отсутствовал религиозный (а следовательно, нравственно-этический) фактор. Для возникновения капитализма необходимо было развитие у достаточно большой части членов общества совершенно особого мироощущения в форме мирской протестантской аскезы: «Произвести как можно больше и потребить как можно меньше, что в некотором смысле представляет крайнюю степень неразумности, хотя именно этот признак составляет сущность капитализма, как его видит Маркс, и основу советизма, как его представляют себе те, кто не относится к коммунистам».

Таким образом, протестантизм подчеркивал независимость индивида от церкви, духовенства и ритуала. Религиозные доктрины его утверждают, что верующие вовсе не обязаны ради своего спасения зависеть от институционализированных средств благоволения католической церкви (конфессия, евхаристия, баптизм), от посреднической роли священника или от личных благочестивых дел. Ключевым элементом протестантских доктрин стала индивидуальная вера в Христа как личного спасителя греховного человечества. Протестанты подвергались «спасительной опеке», поскольку пока они верили, что только избранные предопределены для спасения, они не могли приобрести полной уверенности в своем личном спасении. Пасторское увещевание в протестантизме утверждало, что откликом на такую заботу должно стать светское призвание, самоконтроль, тяжелая работа и общинное служение, поскольку эти качества могли бы дать знак избранности. Протестантизм много дал для культурного содержания раннего капитализма - индивидуализм, мотивацию к достижениям, враждебность к унаследованному богатству и роскоши, законность предпринимательского призвания, сопротивление магии и суеверию, стремление к организации и расчету в общественной и личной жизни. И, вероятно, именно протестантизм выработал многие из элементов рационализации западного общества. В то же время Вебер считал, что хотя эта этика была чрезвычайно важна для развития духа капитализма, она уже не являлась необходимым условием развития капитализма после его утверждения в качестве господствующего общественного строя.

Вслед за Протестантской этикой и духом капитализма Вебер начал обширную работу по сравнительной социологии религии. Она охватывала исследования религии Индии, Китая и античного Ближнего Востока. Ко времени смерти Вебер работал над социологией Ислама. Оценивая ретроспективно, можно утверждать, что объем информации, вошедшей в подготовительные материалы, ошеломляет. Некоторые из конкретных исследований по социологии религии, предпринятых Вебером, оказали глубокое воздействие на общий объем эрудиции в этих областях - например, его исследование связи интеллектуалов с религиями спасения в Индии, его исследование пророчества в древнем Израиле. Но, в то время как Вебер в ходе своей работы сходил со многих направлений, он всегда возвращался к тому, что составляло главный его интерес, а именно - к отношению интеллектуального и экономического процессов в истории. Установив, к своему удовлетворению, связь религии с капитализмом на Западе, он использовал общую историю человеческой религии как гигантскую лабораторию, чтобы верифицировать свой первоначальный тезис. Вновь и вновь его главным пунктом исследований древних и незападных религий становилось отсутствие аскетизма внутреннего мира.

4 АСКЕТИЗМ

Социалистическое святое благовествование сначала игнорировало воззрения аскетизма. Социалисты яростно отвергали успокоительные обещания жизни после смерти и стремились к прижизненному раю для всех. Обещания грядущего рая, как и любые другие религиозные приманки, не интересовали их. Единственной заботой социализма было гарантировать каждому наивысший возможный уровень жизни. Его принципом было не самоотрицание, но наслаждение. Вожди социализма всегда и со всей определенностью противостояли тем, кто выказывал безразличие к росту производительности. Они подчеркивали, что для смягчения тягот труда и увеличения радости жизни нужно умножить производительность труда. Широкие жесты выродившихся наследников богатых семей во славу обаяния бедности и простой жизни никогда их не привлекали.

Но при более внимательном рассмотрении мы можем обнаружить постепенное изменение социалистических установок. По мере того как бесхозяйственность социалистического производства становилась все более явной, социалисты начали менять свое отношение к желательности изобильного удовлетворения человеческих нужд. Многие даже стали проявлять свою симпатию к авторам, которые восхваляли средние века и презирали капиталистическое богатство.

Утверждение, что мы можем быть счастливы или даже более счастливы при меньшем количестве благ, нельзя ни опровергнуть, ни доказать. Конечно, большинство людей воображают, что у них нет материального достатка; они истощают себя напряженным трудом, поскольку ценят рост благосостояния больше, чем тот досуг, который стал бы им доступен при меньших притязаниях. Но если даже принять тот половинчатый аскетизм, о котором говорилось выше, то из него никак не следует преимущество социалистических методов производства перед капиталистическими. Если капитализм производит слишком много благ, то лекарство всегда под рукой - достаточно уменьшить количество труда. Такими аргументами нельзя оправдать требования об уменьшении производительности труда просто за счет выбора менее плодотворного способа производства.

5 КОНФЛИКТ

Среди социологов, в чьих теоретических построениях проблема социального конфликта занимает доминирующее положение при объяснении социальных процессов и изменений (Вебер входит в их число), приняты следующие постулаты: Каждое общество изменяется в каждой своей точке, социальные изменения - вездесущи. Каждое общество в каждой своей точке пронизано рассогласованием и конфликтом, социальный конфликт - вездесущ. Каждый элемент в обществе вносит свой вклад в его дезинтеграцию и изменение. Каждое общество основано на том, что одни члены общества принуждают к подчинению других. Проблематика конфликта пронизывает все три главные направления творчества Макса Вебера - социологию религии, социологию политики и социологию экономической жизни, непосредственно связанные между собой…

Проблематика конфликта в социологии политики. Наиболее очевидным образом проблематика конфликта проявляется в социологии политики, особенно в связи с анализом трех идеально-типических форм господства подчинения или форм осуществления власти: традиционной, харизматической и рациональной.

При анализе властных отношений для Вебера основное значение имеют не столько акции насилия, сколько сами механизмы согласия с властными полномочиями. По его мнению, страх за жизнь и имущество являются не единственными основаниями принятия власти. В различных политических системах проявляются различные сочетания материальных и идейных интересов, побуждающие людей к согласию с властями или, наоборот, к протесту против них.

По мере исторического развития цивилизации вырабатываются все более сложные формы взаимоотношений индивидуумов и власти, общественных структур и политических институтов. Подробно все это расписано в учении Вебера о типах легитимного господства, то есть такого господства, которое признается управляемыми индивидами. Как писал Вебер, - «господство означает шанс встретить повиновение определенному приказу». Кроме этого, господство предполагает взаимные ожидания того, кто приказывает и того, кто повинуется этому приказу, ожидая, что приказ будет иметь тот характер, который ими воспринимается.

В соответствии со своей методологией, Вебер дает анализ легитимных типов господства, причем начиная его с рассмотрения возможных типических типов уступчивости. Вебер выделяет три разновидности подчинения, ставя им в соответствие три типа подчинения.

6 ХОЗЯЙСТВЕННАЯ ЭТИКА

Как известно, проблема хозяйственной этики мировых религий была наиболее отчетливо поставлена в трудах Макса Вебера, автора знаменитого сочинения «Протестантская этика и дух капитализма». Причем великого немецкого социолога интересовали не этические теории, содержащиеся в теологических сочинениях и религиозных уставах, а «практические импульсы к действию», коренящиеся в психологических и прагматических религиозных связях. Тем самым Вебер показывал, сколь сложным образованием является конкретная хозяйственная этика и сколь многими факторами она обусловлена. Вебер говорит о том, что «внешне сходные формы экономической организации могут быть связаны с весьма различной по своему характеру хозяйственной этикой и в зависимости от ее своеобразия оказывать самое разнообразное историческое воздействие». Таким образом, по Веберу, хозяйственная этика - это не просто «функция» формы хозяйственной организации. В то же время первая не является и однозначным творцом второй. Ведь ни одна хозяйственная этика не была только религиозно детерминированной. В качестве иных детерминант можно назвать, например, географические или исторические особенности определенной страны и ее общества. Однако несомненным, по мнению Вебера, является то, что одной из детерминант - причем именно одной - является «религиозная обусловленность жизненного поведения».

Исторический процесс изменения религиозного образа мира напрямую связан с практической рационализацией жизни: «И здесь отдельные важные типы рационального жизненного поведения также характеризовались в первую очередь теми иррациональными, воспринятыми просто как данные, предпосылками, которые они приняли». Их конкретный вид определялся чисто историческим своеобразием каждого общества, то есть «внешней, социальной, и внутренней, психологически обусловленной, направленностью интересов тех слоев, которые были носителями соответственной жизненной методики в решающий период ее формирования». Отношение религиозности к повседневности, например, к экономике вообще и к труду в частности, было очень различным и прежде всего зависело от того вида спасения, которое она обещала своим последователям. И если характер ожидаемого спасения в значительной мере определялся интересами и поведением отдельных слоев, то верно и обратное: направленность всего жизненного поведения серьезным образом определялась основополагающими ценностями, на которые опиралась вся рационализация: «А такими ценностями были, хотя и не всегда и, конечно, не исключительно, все-таки в тех пределах, в которых возникала этическая рационализация и простиралось ее влияние, как правило, а часто и в решающей степени, религиозно обусловленные оценки и позиции».

Русскому религиозному сознанию свойственен поиск абсолютного добра, абсолютной правды, всеобщего спасения, чаяние наступления Царства Божьего. Но, с другой стороны, также свойственны отсутствие инициативы и апатия к начатому делу. Известный исследователь русского характера Н.О. Лосский трактовал это следующим образом: «Чем выше цель, тем обыкновенно более сложная система средств ведет к ней, отсюда часто возникает охлаждение к начатому делу и отвращение от него». Таким образом, оборотной стороной высоких качеств простого народа, привитых христианским идеалом с его стремлением к полному совершенству и чуткостью к недостаткам действительности, стали небрежность, неточность, неряшливость, исполнение работы кое-как и желание поскорее ее сбросить, мечтательность и тому подобное.

Важной является еще одна особенность православной этики труда, провозглашающая идею распределения благ по справедливости, по-братски. Особенность этой замечательной в том, что на практике она часто приводила к тому, что основное внимание уделялось не производству, а распределению. Тогда на месте братской любви произрастала ее противоположность - зависть. И тогда основные усилия православных прилагались к тому, чтобы ближнему не досталось большего и лучшего куска от общего пирога. По-своему в Православии решается проблема оплаты труда в целом. Существуют устойчивое представление о постыдности требования высокой (адекватной) платы за свой труд, боязнь его переоценки, так как это может быть воспринято как гордыня или жадность православного. Широта души не позволяла опускаться до таких «мелочей», как отстаивание своих законных интересов и выгод. Поэтому считалось, что по совести проще и спокойнее занизить плату, отдать часть своего труда даром, как бы в подарок. В результате в Православии труд не превращался в аскезу в мирской жизни. Хозяйственный успех и профессионально-трудовое совершенствование оставались на периферии русского религиозного сознания. Не говоря уже о материальной оснащенности и техническом совершенствовании труда, жизненном комфорте или достойных человека условиях труда, - все это оставалось вне поля зрения, никак не освещалось светом христианства.

Между тем современная социология несколько корректирует выводы М. Вебера об исключительной роли протестантизма в формировании современной трудовой этики. Так, если Вебер приводил конфуцианство в качестве примера этической системы, несовместимой с капитализмом, то в настоящее время, напротив, именно в конфуцианских обществах протестантская трудовая этика присутствует в гораздо большей степени, нежели в классических странах капитализма, переживающих упадок интереса к труду ради труда одновременно с ростом гедонистических, постматериалистических настроений «общества свободного времени». В современных протестантских странах трудовая этика старого типа распадается ввиду чрезмерного смещения акцента с чувства безусловного долга перед… на реализацию неотъемлемых индивидуальных прав на... В то же время после того как в конфуцианских странах предпринимательская деятельность была политически легализована и социально легитимизована, там возникла соответствующая этика, в значительной мере способствовавшая ускоренному экономическому росту. С другой стороны, часто звучат голоса тех, кто считает, что в традиционных конфуцианских обществах этика чувства долга, напротив, настолько доминировала, что блокировала развитие, и позитивные перемены в этих странах произошли лишь в результате усиления индивидуальных прав и свобод. Аналогичные процессы наблюдаются в православной Греции, некоторых мусульманских странах. По-видимому, этика, подобная протестантской, рождается в тех обществах, где предпринимательская деятельность рассматривается как нравственно оправданная, общественно полезная и жизненно необходимая.

И, наоборот, если общество с недоверием относится к обогащению путем интенсивного труда либо считает это невозможным (как, например, в современной России), то деятельность под названием «бизнес» рассматривает как не слишком достойное занятие для приличных людей. Однако было бы слишком просто винить национальную этическую традицию в дискредитации нового русского капитализма как бесстыдного способа присвоения - а не зарабатывания - национальных богатств и результатов чужого труда. Ведь сами предприниматели часто ведут себя соответствующим образом, подтверждая народные представления о диком капитализме, словно речь идет о самореализующемся предсказании. Некоторые социологи считают, что этика, подобная протестантской, может присутствовать лишь в тех этических системах, в которых имеется оптимальный баланс обязанностей и прав человека, когда чувство долга заставляет человека трудиться, а гарантированные обществом (государством) права и свободы защищают от посягательств на результаты его труда. В наиболее проигрышном положении находятся общества, подобные нашему, когда и чувство долга, и осознание гражданами своих прав конкурируют между собой в степени недоразвитости.

Нынешние представления Православной Церкви о труде также мало подходят в качестве основы трудовой этики современных русских людей XXI в., способных конкурировать с лидерами глобальных рынков. Так, в ст. VI.4. Основ социальной концепции РПЦ, помещенных на официальном сайте Московской патриархии, говорится буквально следующее: «С христианской точки зрения труд сам по себе не является безусловной ценностью. Он становится благословенным, когда являет собой соработничество Господу и способствует исполнению Его замысла о мире и человеке. Однако труд не богоугоден, если он направлен на служение эгоистическим интересам личности или человеческих сообществ, а также на удовлетворение греховных потребностей духа и плоти». Православные пастыри видят опасность и в результатах труда современных людей, то есть в благах современной цивилизации: «Однако обольщение достижениями цивилизации удаляет людей от Творца, ведет к мнимому торжеству рассудка, стремящегося обустроить земную жизнь без Бога. Реализация подобных устремлений в истории человечества всегда заканчивалась трагически» (VI.3.). Добавим к этому уже упомянутый факт, что в русской православной традиции поощряется безвозмездность труда, то есть неоплата различных социально значимых видов работ или намеренное занижение их стоимости.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1. Гайденко П.П., Давыдов Ю.Н., «История и рациональность: Социология Макса Вебера и веберовский ренессанс», Москва, 1991 г.

2. Громов И.А., Маскевич А.Ю., Семенов В.А., «Западная социология», Санкт-Петербург, 1997 г.

3. Драч Г.В., «Культурология», (учебное пособие) изд-во / Феникс /, Ростов на Дону, 1997 г.

4. Ерасов Б.С., «Социальная культурология», изд-во / Аспект Пресс /, 2-е изд-ние, Москва, 1996 г.

5. «Культурология XX век. Антология», изд-во / Юрист /, Москва, 1995 г.