Центры силы в процессе формирование "универсальной цивилизации"

Центры силы в процессе формирование «универсальной цивилизации»

Особая тема, связанная с рассмотренными выше тенденциями, - судьба России, ее способность к адекватному ответу на вызов Современности. Устойчивое сопротивление фундаментальных основ ее самобытной цивилизации органичному восприятию модернизирующих импульсов создает реальную угрозу окончательного «выпадения» России из числа стран-лидеров, определяющих траекторию общемирового процесса, утраты Россией способности отвечать на вызовы Современности без потери своей цивилизационной идентичности (тем более что упорно продвигаясь по пути имитации или неорганичного воспроизведения институтов модерна, Россия давно уже сожгла мосты, связывавшие ее с патриархальным прошлым). В преддверии грядущих структурных трансформаций глобального миропорядка положение России выглядит, пожалуй, наиболее драматичным. Ее переход от традиционного общества к современному и трансформация ее самобытной и самодостаточной цивилизации с целью органичного вхождения в надцивилизационное сообщество еще далеко не завершены, хотя эти процессы длятся уже более столетия (а по другим оценкам - и все три столетия), и это последнее обстоятельство обусловливает крайнюю степень усталости общества и крайнюю скудость ресурсов, необходимых для трансформации. Тем не менее поиски альтернативы катастрофическим сценариям развития и в этом случае приводят к необходимости более глубокого и всестороннего анализа новых возможностей, открывающихся с учетом упрочения глобальной и универсальной цивилизации.

В самом общем виде можно выделить три основных варианта взаимодействия России с формирующимся «сверхцивилизационным» сообществом, соответствующих трем вариантам дальнейшего развития России. Первый вариант предполагает стратегию развития, ведущую к изоляции России от Запада, превращению ее в лидера блока, состоящего из «государств-изгоев», продолжению ее открытого противостояния «универсальной цивилизации» как политической и экономической общности. Второй вариант, напротив, связан с интеграцией России в «сверхцивилизационное» сообщество, но ценой фактической утраты статуса субъекта международной политики, превращения в объект политики других государствполитий, а также источник ресурсов для развития «универсальной цивилизации». Следует отметить, что этот второй вариант при своем последовательном осуществлении неизбежно сопряжен не только с отказом России от своих геополитических и геоэкономических интересов, но и с последующей дезинтеграцией, распадом России на ряд слабых в политическом отношении государств с последующей фундаменталистской реакцией на эти процессы и дестабилизацией значительной части Евразии. Наконец, третий, наиболее сложный и проблематичный вариант взаимодействия России со «сверхцивилизационным» сообществом, требующий от нее выработки современных институциональных форм и политических структур, состоит в постепенной интеграции в это сообщество при сохранении своей субъектности политической, экономической, культурной. Этот тип интеграции, осуществленный Японией и некоторыми другими государствами, требует, с одной стороны, отказа от прежних имперских амбиций и государственно-патерналистских комплексов (для России это весьма сложная и тяжело решаемая проблема), а с другой стороны, готовности и способности «сверхцивилизационного» сообщества помочь России интегрироваться в него. В настоящее время обе эти предпосылки отсутствуют, но это не означает, что такое положение будет сохраняться и впредь. Именно процессы глобализации в перспективе создают необходимые условия и новые каналы для взаимодействия различных политических систем. Главная проблема, как представляется, состоит в том, чтобы выявить эти новые мировые тренды и воспользоваться ими, не упустив благоприятный момент. К сожалению, приходится констатировать, что подобная задача не только находится вне поля зрения представителей российской интеллектуальной и политической элит, но часто и просто отвергается как утопическая и не актуальная. Объясняется это целым рядом факторов, среди которых важную роль играют инерция мышления и устойчивый синдром недоверия Западу, вызванный попытками «вестернизировать» Россию, не считаясь с ее исторической, цивилизационной и культурной спецификой.

Выше уже говорилось о том, что Россия и затем СССР в течение длительного времени участвовали в процессах становления «универсальной цивилизации», хотя преимущественно негативным образом, выступая в роли антагониста Запада. При этом наша страна пыталась осуществить собственный альтернативный проект построения нерыночной и нелиберальной «сверхцивилизационной» общности. После крушения этого проекта, повлекшего за собой и распад межцивилизационной общности, именуемой «мировая социалистическая система» с ее ядром СССР, Россия оказалась в весьма сложной ситуации. С одной стороны, сохраняющийся потенциал межцивилизационной интеграции, присущий российской цивилизации на всем протяжении ее многовекового развития, не может реализоваться в силу того, что России из-за незавершенности модернизации чрезвычайно трудно перейти к новому неимперскому типу интеграции, к новым формам геоэкономических и геополитических связей, характерных для современного мира. В частности, поэтому проекты прежней, более или менее отчетливо выраженной имперской интеграции продолжают существовать, несмотря на очевидную исчерпанность ресурсов для такой интеграции, прежде всего демографических. С другой стороны, попытки ассимиляции институциональных форм, присущих Западу, у которого Россия привыкла заимствовать технологические и иные достижения, вызывают реакцию отторжения, и есть угроза, что в ней соединятся все три разрушительные, с точки зрения модернизации, элемента: национализм, социализм и фундаментализм. Иными словами, естественная реакция на вестернизацию, на попытки нивелировать цивилизационное своеобразие России может обернуться реакцией на модернизацию как таковую. В этой ситуации главная и самая трудная задача состоит в создании условий для широкой интеграции России не только со странами Запада, но и с другими государствами, включая страны СНГ, на современной, неимперской основе. Наиболее опасной и для самой России, и для всего мирового сообщества является ее изоляция или самоизоляция, которая в условиях современного мира не только будет сопровождаться быстрым экономическим отставанием и резким обострением социально-политического кризиса, но и неизбежно приведет к попытке «реванша», чреватой полным разрушением российской цивилизации.

К сожалению, в настоящее время приходится констатировать, что политическая элита постсоветской России, ее национальный политический класс в целом не готовы консолидировать общество на новой, отвечающей сегодняшним мировым реалиям основе и, следовательно, не готовы к осуществлению эффективного взаимодействия с формирующимся «сверхцивилизационным» сообществом. Российский политический класс в значительной мере продолжает имитировать современность, вместо того чтобы продвигаться к ней. Одна его часть живет только сегодняшним днем, не думая о том, что будет завтра, а другая тоскует по дню вчерашнему и позавчерашнему, мечтая о возрождении имперского государства и монопольно организованной политической системы. Такая ситуация не только не позволяет ликвидировать или хотя бы смягчить расколы в российском обществе, но и ведет к прогрессирующей недееспособности власти на всех уровнях. В результате внешне современные политические институты в российских условиях приобретают архаичное содержание.

С этим последним обстоятельством связана и неэффективность многих демократических институтов в постсоветской России, а также низкая результативность российской внешней политики. Так, очевидна малая продуктивность попыток (предпринимавшихся российским руководством с учетом официальной концепции многополярного мира) разделить единое в своей основе либерально-демократическое «сверхцивилизационное» сообщество на «друзей» и «врагов», противопоставить страны Западной Европы или Японию Соединенным Штатам. «Сверхцивилизационная» общность уже сегодня является реальностью международной политики, и расколоть эту общность вряд ли по силам не только России, но и вообще кому бы то ни было. Более того, такие мощные государства-цивилизации, как Китай и Индия, а также страны, принадлежащие к исламской цивилизации, экономически также тесно связаны с этой «сверхцивилизационной» общностью, и попытки сыграть на противоречиях между США, Китаем, Японией, Индией, исламскими государствами также не слишком эффективны. Наиболее адекватной в современных условиях представляется стратегия, направленная на поиск Россией своего места в формирующихся между различными регионами мира геоэкономических связях, в мировых технологических, информационных, транспортных, финансовых потоках, без подчеркивания своей исключительности и одновременно с максимальным использованием выгод своего географического положения, наличия сырьевых ресурсов, связей с государствами, традиционно строившими на конструктивной основе свои отношения с Россией или бывшим СССР. Такая базирующаяся на прагматическом расчете стратегия является гораздо более эффективной и более безопасной, чем поиск «друзей» и «врагов». У России, как говорил Александр III, нет друзей; тем более у нее нет и не может быть «братьев на век», включая даже самые близкие в этническом отношении государства СНГ. В то же время у нее есть и должны быть многочисленные партнеры, к каждому из которых необходимо подходить дифференцированно, исходя из быстро меняющихся реалий современного мира.

Адаптация к условиям нового геоэкономического и геополитического образования «сверхцивилизационной» общности является для России весьма трудной и мучительной, но жизненно необходимой. Вместе с тем и для формирующейся «сверхцивилизации» интеграция России важная и трудная проблема, требующая своего адекватного решения. К сожалению, естественное неприятие перспективы превращения России в агрессивное неоимперское государство часто оборачивается действиями, способными лишь подтолкнуть ее к развитию в этом направлении, формируя в массовом сознании российских граждан новый «версальский синдром». Господствующее среди политической элиты многих западных, исламских и других государств убеждение, что Россия слишком слаба, чтобы противостоять нажиму, а то и прямой агрессии, не учитывает того факта, что Россия, несмотря на явное ослабление и отставание от лидеров военно-технического прогресса, по-прежнему способна уничтожить не только себя, но и весь мир. Если в свое время небогатые ресурсами Германия и Япония сумели развязать Вторую мировую войну, поставившую весь мир на грань катастрофы, то подобное вполне может произойти и с Россией. При этом никакие новейшие системы национальной противоракетной обороны (НПРО) никогда не будут достаточной гарантией предотвращения новой глобальной войны; напротив, их развертывание скорее подтолкнет Россию и некоторые другие незападные государства, не принадлежащие к «сверхцивилизационной» общности (например, Китай, Пакистан, Иран), к неадекватному «асимметричному» ответу, вызванному страхом за свою безопасность и ощущением изоляции. Новые «санитарные кордоны» и «железные занавесы», как и прежние, будут эффективны лишь до тех пор, пока западному сообществу будет удаваться сохранять «мировой порядок», сдерживать развитие межнациональных и межцивилизационных конфликтов; если же эти конфликты перерастут в открытое противоборство держав, то никакие «кордоны» в условиях современного мира никого ни от чего не защитят. Отмеченная особая роль России обусловлена не столько пресловутым «россиецентризмом», сколько тем обстоятельством, что именно Россия находится в настоящее время в самом неустойчивом и опасном состоянии, обрекающем ее, как ни одну другую державу, на конфронтацию со «сверхцивилизационным» сообществом, если она не сможет постепенно интегрироваться в него. В перспективе вырисовывается дилемма: либо «универсальная цивилизация» станет универсальной в реальности, либо весь мир будет обречен на новые катастрофы и потрясения.

Можно с уверенностью прогнозировать, что в ближайшем будущем «универсальная цивилизация» столкнется с двумя главными вызовами. Первый вызов связан с тем, насколько прочно и необратимо интегрированы в нее Япония и азиатские «тигры», представляющие соответственно японскую и конфуцианскую цивилизации. Эта проблема является принципиальной, поскольку впервые в эпоху модерна речь идет о столь тесной культурной и социально-политической интеграции таких различных по своей природе цивилизаций, как западноевропейская и восточноазиатские. Второй вызов также связан с проблемой межцивилизационной интеграции: интеграция России в «универсальную цивилизацию», при всей ее проблематичности, является своего рода категорическим императивом как для России, так и для «сверхцивилизационного» сообщества. Прочие российские альтернативы (изоляционизм и последующая глобальная конфронтация или же утрата статуса субъекта международной политики и окончательный переход в разряд стран «третьего» мира) уже были выше изложены и в обоих случаях сопряжены с дезинтеграцией страны и утратой ею своей цивилизационной идентичности. В то же время провал попыток России интегрироваться в «универсальную цивилизацию» даст дополнительные импульсы еще большему отрыву пресловутого «золотого миллиарда» от остального человечества, что в дальнейшем вполне может привести к формированию режима «глобального апартеида» и в конце концов к глобальному политическому взрыву.

Необходимо в полной мере осознать, что не катастрофическая и более или менее органичная интеграция России в развивающуюся «сверхцивилизационную» общность представляет собой необычайно трудную и в определенном смысле беспрецедентную задачу. Одних призывов к интеграции с Западом и даже рациональных объяснений, почему это необходимо для самой России, недостаточно. Дальнейшее сползание России на периферию современной мир экономики не облегчает, а затрудняет решение этой задачи, провоцируя, с одной стороны, центробежные тенденции, а с другой - опасные попытки подавления или подмены демократических политических институтов неэффективным в современных условиях государственно-патерналистским режимом. Игнорирование того обстоятельства, что Россия не может интегрироваться в «универсальную цивилизацию» без учета своей ярко выраженной и отличной от Запада цивилизационной специфики, может привести и уже приводит к драматическому непониманию с обеих сторон, толкает Россию на путь губительного для нее изоляционизма. Учет глобальных тенденций и мегатрендов эволюции международной политической и экономической системы, о которых идет речь, как представляется, может способствовать выработке более адекватной и более эффективной стратегии российского и мирового развития.

Список литературы

1. Тишков В.А. Межнациональные отношения в РФ. Доклад на заседании Президиума РАН 23 февраля 1993 г. М. 1993.

2. Тоффлер О. Смещение власти: знания, богатство и принуждение на пороге XXI век. М. 1991.

3. Фишер Р., Юри У. Путь к согласию, или переговоры без поражения. М. 1992.